Влюбиться без возможности признаться (глава 3, последняя)

Часть 1

1. Андрей Муромцев

Прошло две недели с нашей сцены в кабинете, когда я впервые поцеловал Андрея. К сожалению, это не разрешило наших противоречий - теперь он стал решительно избегать меня. Что, признаюсь, было мучением для меня: такой близкий и желанный для меня человек, который ответил поцелуем на мой поцелуй, вдруг снова стал невероятно далёк от меня. Но я не терял надежды найти взаимопонимание с ним, потому что теперь был точно уверен: я ему далеко не равнодушен. А это самое главное! Да и в служебном отношении он был, пожалуй, незаменим: я реально не знал более достойного кандидата на должность зама, чем он.

Я решил пойти проторённой дорогой: а именно пойти домой к Андрею, поговорить с его сестрой и матерью. Они ведь могли задействовать "мягкую силу" и заставить парня переменить своё решение.

Не успел я позвонить в дверь, как мне открыли: это была Варя, сестра Андрейки. Она торопливо проговорила:

- Проходи, проходи бегом. Мы испекли пирожки с повидлом, сейчас будешь пробовать с чаем.

- Да я не голодный, - засмеялся я.

- Это неважно! - засмеялась в свою очередь Варя, - у нас некому дегустировать новые эксперименты мамы, все уже переели эти сладости. Вот, наконец, ты явился! Ты почему забыл нас, обещал же наведываться в гости?

Я неловко замялся:

- Да некогда как-то. Много дел.

- Поняла, ну проходи, давай к столу.

На кухне меня встретила радушная хозяйка, Антонина Владимировна - мама Андрея.

- Ой, как я рада, что вы пришли. Проходите, садитесь. Сейчас будем пить чай с пирожками, - заулыбалась она.

Я с радостью присоединился к общему чаепитию. Мне очень нравилась мама Андрея: милая, добрая, хозяйственная. От неё так и веяло домашним теплом и уютом - того, что так не хватает в нашем доме с момента смерти моей собственной матери.

Андрея не было дома. Признаться, я немного был расстроен данным обстоятельством, но с другой стороны, была возможность пообщаться с его близкими, попробовать заговорить о его повышении. Очень хотелось бы, чтобы они смогли повлиять на него.

Незаметно за чаем и разговорами о погоде и бытовых делах перешли к работе. Точнее, я старательно подводил их к этой теме:

- Понимаете, - горячо говорил я, - Андрей очень талантливый парень, прекрасный управленец и кристально честный человек с хорошей репутацией и опытом. Если он окончательно откажется (а я боюсь этого!), то мне просто некому будет предложить должность зама по финансовой части.

Варя очень серьёзно посмотрела на меня:

- Понимаешь, Дрюня никогда не рвался в начальники. Он, возможно, не такой хваткий и деловой, как ты? Уверен, что он самая оптимальная кандидатура на столь весомую должность? - она очень серьёзно посмотрела на меня.

- Да, уверен, - не раздумывая сказал я, - нет специалиста, которому я бы сейчас доверял настолько, как Андрею.

Хлопнула входная дверь. Вскоре в дверях кухни появился Андрей с пакетами. Лицо его улыбалось, но увидев меня, он нахмурился:

- Здравствуйте, Андрей Владимирович! Какими судьбами вы к нам? - не без раздражения проговорил он.

Да что ж такое! После страстного поцелуя в кабинете говорить мне "Андрей Владимирович" и строить недовольную мину. Что не так с этим парнем!?

- Привет, Андрей, - я улыбнулся и пожал ему руку, - вот принял приглашение твоей сестры, наведался вам в гости. Надеюсь, ты не возражаешь?

Ахах, бьюсь об заклад, что возражаешь! Но ладно...

- А я вот продуктов тут вам накупил, давай разбирай, сестрёнка. А мы с Андреем... Владимировичем сейчас поговорим быстро и решим все дела, - он кивнул мне головой, приглашая пройти в его комнату.

Едва прикрыв дверь, он накинулся на меня. Я даже опомниться не успел:

- Чего ты припёрся? - грубо начал он, - я же уже сказал тебе, что не буду твоим замом. И объяснил, почему. Что ещё ты хочешь?

- Не груби. Может, я и не по этому вопросу пришёл.

- А зачем тогда!? - он так и сверлил меня глазами. Вот-вот пробуравит. Но я не из пугливых...

Я решил пойти ва-банк и пока переменить тему. Ну, так слегка:

- Слушай, я хотел обсудить наши... эм, отношения... общение - чувствуя, что невольно краснею, я тут же себя поправил.

Он рассмеялся:

- Нет у нас никакого общения. Просто все совершают слабости, и ты не исключение, как оказалось.

Я непонимающе смотрел на него. Мне не очень понравились его слова:

- В смысле "слабости"? Я сделал то, что посчитал нужным. Другое дело, что это было неправильно и в нарушение субординации. Но я не вполне контролировал свои эмоции. Но думал, что это хотя бы взаимно было. Разве нет?

Андрей грустно вздохнул:

- Вот именно! У тебя поразительная уверенность в том, что ты всё за всех знаешь! Но это не так! Я в тот момент тебя едва ли не ненавидел, надо сказать. Твой поцелуй просто разрядил ту нервозную обстановку, но я тогда этого не хотел, уж точно.

- А сейчас? - резко перебил я его.

- А что сейчас? Я твой подчинённый. Ладно, Андрей, я признаюсь: нравился ты мне с самой первой встречи. Внешность, ум, способности - всё при тебе. Думаю, ты это и так знаешь. Но твоя жёсткая, резкая позиция и равнодушие к простым людям меня как-то оттолкнули. Не хочу я работать в твоей команде, уж прости. Да и общение наше я как-то слабо себе представляю.

Это звучало как приговор. Не ожидал я такого от него! Ну, и кто из нас более категоричен? Неужели он не может быть терпимее, откуда этот несвойственный для 30 лет идеализм? Нет, это не может быть правдой. Он просто обижен, верно?

Я пытался собраться с мыслями:

- Послушай, мой поцелуй был просто проявлением эмоции, порыва. Не более того. Было бы здорово, если бы мы просто забыли об этом. Это первое. Второе: нам необходимы спокойные рабочие отношения. Я всё же предлагаю тебе подумать о должности зама по финансовой части: это по твоим способностям, тебе будет интересно. И это даже не моё решение: так хочет мой отец. Он также ждёт нас в пятницу на деловой ужин. Просто подумай об этой работе, без эмоций, - сухо, по-деловому отчеканил я, понимая, что какой-то огонёк в моей душе потух: я ожидал большего от парня. В плане решимости на сближение. Ведь если честно, то так хотелось, чтобы поцелуй был не просто поцелуем! Ну, вы понимаете...

Он грустно посмотрел на меня, потом тихо произнёс:

- Да, я подумаю. Спасибо, Андрей.

Я вздохнул и молча направился к двери. Он быстро окликнул меня:

- Постой, нельзя так: не уходи!

- Почему, что такое? - с надеждой в голосе произнёс я.

Он как-то замялся, потом неуверенно выдал:

- Ну, может по чаю, посидишь с нами? Вообще, ты очень нравишься моей маме и Варьке, мы тебе всегда рады. Правда, приходи в гости.

Я грустно усмехнулся, затем не без сарказма произнёс:

- Знаешь, наверное, это помешает нашим деловым отношениям, которые уже сложились.

- Ну, да, - с расстановкой произнёс он, - помешает, наверное...

Я с досадой закрыл дверь. Нет, какой же он неуверенный! Хотя, наверное, я неправ: если ему действительно не нравятся мои какие-то поступки, то он мог охладеть ко мне. Ведь влюблённость она так мимолётна!

Я шёл по осеннему городу, неторопливо размышляя об этом. В чём же всё-таки я неправ и как доказать ему, что я увольнял людей вовсе не со зла, а с целью сохранить компанию и улучшить её показатели. Вот и отец говорит, что я неправ: слишком резок и категоричен в этом вопросе. Наверное, стоит прислушаться...

Прошло несколько дней. Я сидел за бумагами, разбирая очередную гору отчётов и смет. В дверь негромко постучали:

- Можно, Андрей Владимирович? - это был голос Андрейки.

- Да, заходи, - торопливо проговорил я.

В двери показалось его серьёзное, даже решительное лицо. Как же он мне нравился именно таким!

- Да? - я посмотрел на него с интересом.

- Я тут подумал и решил принять твоё предложение. Но с рядом условий.

Я удовлетворительно хмыкнул:

- Ну, отлично. Молодец, а какие условия?

Он протянул мне лист бумаги. Там был написано следующее:

1. Прекращение оптимизации (дословно: сокращения) финансово-аналитического отдела и отдела маркетинга.

2. Возвращение на работу следующих сотрудников:

Светлана Соколова, Иван Егоров, Михаил Новосёлов и Олег Балахнин.

3. Гарантирование управленческой самостоятельности заместителю бренд-менеджера Вагайцеву Андрею Максимовичу.

4. Соблюдение субординации бренд-менеджером Андреем Владимировичем Муромцевым в отношении его зама Андрея Максимовича.

Я не без удивления прочитал эту писанину. "Во даёт, - подумал я, - такой формализм даже мне не снился!

Вслух же я рассмеялся и сквозь смех произнёс:

- Андрей, ты серьёзно? Какая муха тебя укусила, что за бред?

Он с вызовом посмотрел на меня:

- Это вовсе не бред! Вы начали свою работу именно с такого отношения к людям. Бумаги, казёнщина - одним словом, ничего личного. Так-то, Андрей Владимирович!

Я продолжал смеяться:

- Честно, ты как малыш, у которого отняли погремушку. Ну, смешно ей Богу!

- Пусть так, но либо вы это подписываете, либо ищите другого зама.

Улыбка исчезла с моего лица: подобный "шантаж" мне уже не очень нравился:

- Слушай, ещё не факт, что ты станешь замом. Последнее (и главное!) слово за моим отцом, владельцем нашей компании. Я лишь могу советовать ему что-то. Скажем так: подсказывать. И, помимо него, есть ещё 3 соучредителя. Подобную должность завоёвывают долго, годами. Именно завоёвывают, понимаешь? А ты вот так пришёл и капризничаешь: "буду - не буду".

У Андрея тон тоже заметно изменился:

- Ну, так ты первым предложил мне эту должность, разве нет? Я как-то и не думал об этом. Видать, дела у тебя не столь блестяще обстоят, как ты сам недавно думал. Обстоятельства складываются так, что нельзя медлить. Либо пан - либо пропал, как говорили в старину. На меня ты надеешься, я это вижу. Ну, и, наверное, ещё...

- Что?

- Ну, я всё понимаю, Андрей. Ты бы просто так не стал мне предлагать эту должность. Вон Фролов или Назимова достойны этой должности не меньше меня, но, однако ты им не предложил. Дураку ясно, чем вызвано твоё расположение. И ещё эта премия (да, я распоряжался, чтобы ему выплатили ещё премию). Но ты просчитался, дорогой, меня не купить этими подачками: мне это не нужно. И извини, спать с тобой не входит в мои планы. Я соглашаюсь на должность зама не ради тебя, а просто потому, что переживаю за компанию.

Я закрыл глаза руками: он опять ничего не понял! Чёрт возьми!

Часть 2

Самообладание само собой пропадало. Нет, я так больше не могу:

- Какой же ты идиот! Никто тебя не покупает, и в мыслях не было. И мне не надо, чтобы ты спал со мной, какая чушь! Да, ты мне нравишься, даже очень. Я сам не знаю, как так вышло, ещё не осознал этого. Но это не желание секса, это другое. Я просто долгое время гнал от себя мысли о подобных отношениях, понимая, что так нельзя! И то, что ты называешь стервозностью моего характера, вздорностью (а мне говорили люди, как ты обо мне отзываешься, не беспокойся!), это просто требовательность. У тебя в корне сформировалось неверное впечатление обо мне! Я просто пытаюсь сохранить всеми силами деловой стиль отношений.

Он перебил меня:

- Если не вздорность, то что? То ты любезен со мной, с моей семьёй, то вздорен и холоден и вечно собираешь досье на меня, увольняя моих людей...

- Твои люди вернутся все, выполню я и остальные твои требования. Кроме одного... теперь уже.

- Это какого? - зло спросил Андрей

- Про субординацию. Не получится у нас уже, и мы оба это знаем, - спокойно сказал я.

- Посмотрим! - процедил Андрей и хлопнул дверью.

Я устало опустился в кресло: "Господи, как тяжко с этим парнем! Открылся, но легче не стало. И снова люблю я, без возможности признаться и быть услышанным. А он просто психует, как дитя. Когда это кончится?" - не переставал я спрашивать себя тогда.

Наступила пятница. Отец подтвердил деловой ужин: он должна был состояться в 19:00 в ресторане "Альфа". Отец был в своём духе: напомнил, чтобы я был одет по дресс-коду, и не опаздывал. Можно подумать, я его когда-то подводил! Я надел свою лучшую рубашку и пиджак и наручными часами. Полтора часа вертелся перед зеркалом, укладывая волосы. Наверное, вы спросите, а зачем? Стоит ли собираться так на деловую встречу? Но для меня это была возможность, прежде всего, снова увидеть Андрея не только на работе, а в более непринуждённой обстановке, попробовать навести мосты (я по- прежнему не терял надежды сделать это!). В общем, для меня это было почти свидание!

Я решил сам заехать за Андреем на своей машине. Он отказывался поначалу, но позднее согласился. На пороге меня встретила Варя:

- Оо, класс! Ну, ты как жених сегодня, при полном параде! Ох, смотри уведут, - она весело подмигнула мне.

- Ээх, было бы кому... - грустно вздохнул я.

Я вошёл в комнату Андрея. Он вертелся перед зеркалом, нервно завязывая галстук.

- Привет, - подошёл я и с улыбкой протянул ему руку

- Привет! - отрывисто проговорил он, - обязательно было заезжать за мной?

- Для меня да! - уверенно проговорил я.

- Понятно, - односложно ответил он, - слушай, помоги мне с этим галстуком, ты умеешь?

- Конечно, с удовольствием! - я быстро окинул взглядом его рубашку и галстук и заявил, что это одежда никуда не годится.

- Это почему же? - недовольно пробормотал он.

- Потому. Мне лучше знать. Погоди, я сгоняю в тачку и принесу более подходящий случаю костюм.

Через 10 минут мой герой был одет в новый, подаренный мной костюм от известного бренда. Отец встречал своих сотрудников по одёжке, а провожал по уму, и я не мог допустить, чтобы эта встреча провалилась из-за, мягко скажем, недорогого костюма Андрюши.

Наконец, мы сели в мою тачку и поехали в центр, где нас уже ждал мой отец.

2. Андрей Вагайцев

Я ехал со своим боссом на деловую встречу с его отцом и мучительно пытался разобраться в чувствах к этому молодому (для меня!) парню: "Что я испытываю к нему? Если да, то что это?"

Андрею легче было определиться: было ясно, что он реально влюбился меня, причём ему особо ничего не надо было взамен. Терзали муки совести за встречу в кабинете, где я обвинил его чуть ли не в том, что он меня покупает. Но нет, это явно не так: да, он на правах босса красиво ухаживает за мной: премия, должность, теперь ещё этот костюм. Да, это всё круто. Ну а что я мог дать ему взамен? Да, он мне нравился, но вся беда в том, что эта влюблённость - вещь хрупкая, и как-то с момента нашей первой встречи, ну, притупилась что ли. Нет, поймите правильно: он мне продолжал нравиться, даже очень. Но я точно хотел взять тайм-аут, подумать. Оказалось, я несколько ошибочно его оценил, особенно в начале нашего знакомства. Он вовсе не мажор, сам работает - и не меньше других. Он вовсе не жёсткий: когда он выполнил эти мои требования и пришла Светка на работу, то он первым делом подошёл к ней, спросил у неё, как здоровье её дочери (Светка всё-таки родила ещё и девочку вдобавок к двум своим сыновьям!). Вернул он и других сотрудников, о которых я даже и не просил. Дела фирмы пошли в гору, снова всем стали выплачивать 13-ю зарплату. Потому было очень стыдно за ту сцену в его кабинету и эти требования... Не знаю, но точно не хотел я отпускать этого парня. Но необходимо было выждать...

Машина наконец подъехала к роскошному двухэтажному зданию, стилизованному под ампир. Это и был ресторан "Альфа". У ворот нас встретил швейцар и торжественно распахнул нам двери.

У роскошного стола с атласной скатертью нас ожидал представительный мужчина лет 60. Это и был отец Андрея, Владимир Николаевич, как я сразу верно определил. Чувствуя важность момента, я торжественно пожал ему руку. Было ощущение, что я на смотринах каких-то.

Владимир Николаевич оказался довольно интересным и коммуникабельным собеседником, был готов говорить на самые разные темы. Помимо всего прочего, он во время разговора любил шутить и острить. Наконец, речь зашла о компании: в числе прочего, он спросил меня о том, что я планирую предпринять на новой для себя должности. Я кратко изложил план своих будущих действий, косо поглядывая на Андрея. Тот молчал и внимательно слушал.

Наконец, я закончил. Владимир Николаевич молчал некоторое время, затем неторопливо произнёс:

- Ну-с, молодой человек, это всё интересно. Ясно одно: вы ходите отказаться от прежних подходов в финансовой аналитике нашей компании, против тотальной оптимизации. За сочетание весьма противоречивых позиций, таких как социальная ориентированность бизнеса и финансовый прагматизм. Не тяжела ноша? Уверены, что справитесь? Ведь в нашем деле ошибка равнозначна разорению, вы же понимаете.

- Понимаю. Но люди - это тоже капитал. И немалый. Это конкурентоспособность, новации, которые генерируют наши люди. Репутация, наконец. Потеряем их - и компании не будет.

- Золотые слова, юноша. Но вот он, сорванец, - Владимир Николаевич указал на Андрея, - ни за что не хочет меня слушать. Рогом упёрся в эту оптимизацию. Что вот мне с ним делать?

Андрей подал голос:

- Отец, оптимизация на первых порах принесла тоже немало пользы. Оптимизировав расходную часть бюджета, мы удержались на плаву, когда многие разорились. Подход Андрея Максимовича в некоей балансировке: прагматизм вкупе с частичной оптимизацией расходов и социальная ориентированность. Подумав, я принял этот подход на вооружение. Мы уже вернули часть сотрудников, арендовали новые кабинеты и заменили часть техники. Пока ситуация под контролем. Но вся ответственность на Андрее Максимовиче...

"Скажите, как быстро переобулся, - не без раздражения подумал я, - хочет во всём остаться правым, не уронив своего реноме. Но его можно понять", - думал я.

От Владимира Николаевича не могла не ускользнуть эта двойственность позиции Андрея, но он лишь снисходительно улыбнулся. Перешли к другим темам, более узкоспециализированным, но я не мог не заметить, как теряется мой Андрей под проницательным взглядом умных глаз своего отца.

Когда мы, наконец, отужинали, Владимир Николаевич подытожил:

- Что ж парни, спасибо вам за этот интересный разговор. Итак, раздам всем сёстрам по серьгам: тебе, сынок, совет - не зазнавайся и будь поаккуратнее с людьми. И с оптимизацией тоже. В противном случае, сейчас не приходилось бы возвращать обратно ценные кадры, которые мы потеряли из-за твоей "оптимизации". И не оптимизация то была, а головотяпство. Мог бы и альтернативные варианты проработать. Любого другого сотрудника я бы понизил за такое, так как спас ты фирму, конечно, но очень высокой ценой. Но я даю тебе шанс: вместе с этим юношей вы займётесь проработкой бизнес-стратегии фирмы на 3 года. С учётом всех возможных рисков. Дабы больше не допустить столь рискованных решений, как ваша оптимизация. Ну, а вам Андрей, я должен пожать руку и сказать "огромное спасибо": своей настойчивостью вы сумели образумить моего сына, заставить одуматься. Для ваших лет у вас на редкость ясный ум и креативный подход виден. Я ещё дополнительно ознакомлюсь с вашими проектами и отчётами, которые вы прислали, но думаю, решение о вашем назначении можно считать положительным, - при этих словах Владимир Николаевич с улыбкой пожал мне руку и пожелал успехов в работе.

Честно, я был тронут этими его словами. Я не ожидал столь тёплого приёма от отца моего босса. Андрей, видимо, тоже. Было видно, как он сник, но вместе с тем искренне обрадовался за меня: теперь он смотрел на меня с восхищением.

Часть 3 (последняя)

Мы попрощались с отцом Андрея и сели в машину. Андрей молчал почти всю дорогу, но под конец вымолвил:

- Прости меня, я был неправ. Отец открыл мне глаза. Но я хотел как лучше, правда. Часть своих необдуманных поступков я уже исправил, ты знаешь.

Я улыбнулся:

- Да, знаю. Всё хорошо, Андрейка. Спасибо тебе!

- Хм, мне-то за что? Это ты молодец у нас. Правда, я искренне поздравляю тебя!

Машина продолжала бесшумно скользить по асфальту. Уже было глубоко за 10 вечера. Чуть погодя Андрей предложил:

- Надо бы как-то отметить твоё вступление в должность, как считаешь? У меня дома есть бутылочка красного, распьём?

Я замешался:

- Да не знаю, поздновато как-то. Тем более, на работу завтра.

Андрей рассмеялся:

- Ну, ты что? Такое событие не каждый день бывает! Тем более, кто нам теперь указ? Как-никак, теперь мы - руководитель и зам, можем и задержаться немного.

Я присвистнул:

- Хмм, а как же субординация и штрафные санкции за опоздание?

- Ну, для особого случая была объявлена амнистия, - сострил Андрей.

В конце концов, я согласился.

У Андрея оказалась очень красивая квартира: он свою двушку взял и переделал в огромную студию в стиле лофт. И хотя я не очень люблю этот стиль, но у него это было очень красиво сделано. Мебель подобрана весьма удачно. Редкая штука: у стены были небольшие полки с редкими фолиантами книг - предмет особой гордости хозяина дома. Были также книги по экономике и юриспруденции. Отдельно стоял тренажёр для занятий. Словом, было уютно.

Была также уютная лоджия, которую мастера, нанятые Андреем, переделали под террасу. И хотя был уже октябрь, но на улице было довольно тепло. С бокалами вина мы расположились на террасе. Андрей жил на 28-м этаже, потому на город открывался неплохой вид.

- Скажи, - спросил я, - а когда ты понял, что я тебе нравлюсь, что ты влюбился? - спросил я.

Парень хитро улыбнулся:

- Ну, наверное, всё началось с невольно подслушанного разговора одного парня с сестрой о том, что кто-то влюбился без возможности признаться... Ну, а потом, как водится, понеслось.

- Ого, так ты всё знал с самого начала? Да ну, врёшь! - моему удивлению не было предела, - а почему же ты молчал?

- Да, представь себе... был такой грех, - беззаботно рассмеялся Андрей. - Ну, молчал, потому что долго сомневался в своих чувствах, а потом, когда понял, что влюбился, то сначала испугался, потом искал пути сближения и вместе с тем боялся нарушить субординацию. Ну, а ты когда? - он, как всегда резко, оборвал поток своих откровений.

Я задумался:

- Не знаю, Андрейка. Наверное, с самого начала, как увидел тебя. Но твоя строгость и стервозность (ахах, уж извини за прямоту!) оттолкнули меня, и я долго пытался скрывать свои эмоции. Потом я сильно злился на тебя, что ты увольняешь мою команду, что ты прессуешь людей. Потом я терялся в догадках, почему ты такой разный на работе и в неформальной обстановке - теперь-то понятно. Честно вот, твоё поведение на пляже меня сильно озадачило, - я невольно рассмеялся.

- Да, я сам не ожидал от себя такой прыти тогда. Но я просто хотел понравиться тебе, хотел, чтобы ты меня увидел настоящего!

- Ну, я увидел и испугался! - снова рассмеялся я, - но тебе удалось! - добавил я.

При этих его словах про себя истинного, я обнял его и поцеловал в губы. Это был очень глубокий и страстный поцелуй. Он ответил мне взаимностью.

Позже, обнявшись, мы ещё долго говорили обо всём и долго не могли наговориться.

- Представляешь, а я ведь ревновал тебя к Варьке. Там, на пляже. Вот умора, - смеялся я, а он смеялся вместе со мной. Андрейка, такой далёкий и чужой ещё совсем недавно, вдруг стал таким близким, своим. Впрочем, наверное, так было всегда. Мы просто сами не хотели этого признать и долго мучили и изводили сами себя боязнью, ревностью и недоверием друг к другу.

- Боже, а ведь мы столько времени потеряли с тобой, Дрюня! - воскликнул Андрей, - если бы не мои ошибки и догмы, то давно бы были уже вместе. И не было бы этих ссор и недомолвок.

Я задумался над этими его словами, но чуть погодя ответил:

- Солнце, никто не виноват. Всё сложилось так, как должно было сложиться. Лично я ни о чём не жалею. Самое главное - это то, что я сейчас с тобой, и мы вместе. И всё у нас хорошо! - при этих словах я обнял его ещё крепче и поцеловал.

Я отошёл поговорить по телефону - звонила мама, беспокоилась обо мне. Я сказал, что всё окей - что я наконец-то снова вернулся к своему позитивному настрою и всё у меня гуд! Рассказал про повышение и про то, что отмечаем у Андрея дома. И что, скорее всего, я останусь у него на ночь. Мама меня поздравила и пожелала доброй ночи.

Интуиция меня не обманула: когда я вернулся в комнату, свет не горел. Андрей стоял посреди комнаты и был полностью обнажён. Его красивое, загорело-мускулистое тело словно бы мерцало в этой абсолютно тёмной и тихой комнате. Он был бесподобно красив. Наверное, нельзя подобрать слов, чтобы описать... Нет, не тело. А эмоции, которые я испытывал при виде этого человека: всякая досада и раздражение ушло теперь. Я окончательно понял, что люблю его. Телесный образ стал завершающим аккордом от той симфонии, которую издавал этот человек, эта личность.

Между тем, он очень серьёзно смотрел на меня, пальцы рук его дрожали. Он сильно волновался. Наконец, едва уловимым шёпотом он произнёс:

- Знаешь, я очень давно хочу этого. Именно с тобой. И я точно знаю, что мне никто другой больше не нужен. Если ты откажешься - я пойму.

Я ничего не ответил. Просто молча скинул с себя всю одежду, и полностью обнажённым, прильнул к сладости его тела.

Наша первая близость была просто умопомрачительной. Страсть, жар, ненасытность и нежнейшая ласка - всё смешалось в едином сплошном порыве доставить друг другу максимум удовольствия и наслаждения. Мы поняли, что между нами очень много общего, и отнюдь мы неразлучны. Каждый из нас думал не о своём удовлетворении - мы хотели доставить максимум друг другу. И это, пожалуй, одно из ключевых отличий простого секса от любви. Мы по-настоящему любили друг друга с этого момента и навсегда.

P. S. Мы вместе уже 5 лет. Сейчас мне уже 36 лет, Андрею - 31 год. Может, для кого-то из вас это большая цифра? Но только не для нас: мы абсолютно счастливы, как и 5 лет назад, когда впервые встретились. Когда впервые узнали друг друга в тот аномально тёплый октябрьский вечер. Мы стали соучредителями дочерней фирмы отца Андрея - можно сказать, что он нам её отдал. Моя мама, сестра и отец Андрея в курсе про нас, поддерживают. Конечно, это Россия и не сразу всё было хорошо да гладко, но со временем некоторые из наших героев смирились с неизбежностью того, что ты не можем друг без друга. Я так думаю, что и в компании многие (если не все!) знают про нас и за глаза так и называют - два Андрея. Но мы только смеёмся над этим. В прошлом году мы взяли ребёнка из интерната, поскольку своих отпрысков иметь не можем. Сына зовут Никита, и ему уже 5 лет. Хочется верить, что наш союз, подобно многим, не развалится и будет максимально долгим. Иначе и быть не может! Ведь мы уже как единое целое: представить себя друг без друга мы уже не можем. Желаю и вам найти столь же прочные отношения.

страницы [1] [2] [3]