Как стать куколдом aka Как стать проституткой Часть 1

Этот отпуск был инициирован моей супругой Вероникой. Сначала она предложила отправиться в дом отдыха, где они когда-то проводили время студентками, сославшись на ностальгические воспоминания. Затем она сама выбрала домик, расположенный на краю огороженной территории среди вековых сосен и кустарников.

— Здорово же! Смотри, как романтично! А ночные дискотеки почти не будут слышны.

Для меня это место было новым, и эмоции смешивались. С одной стороны, я всегда любил просторные участки, утопающие в старом лесу. Длинные дорожки к пляжу не вызывали утомления, напротив, они наполняли спокойствием. С другой стороны, мы с Вероникой за годы совместной жизни привыкли к более комфортным условиям и теперь с некоторой долей сомнения смотрели на полузаброшенную территорию и деревянные домики, которым явно требовался капитальный ремонт. Обслуживающего персонала было недостаточно для того, чтобы полностью охватить пансионат, который когда-то строился с амбициозными планами. Понятно было, что крупный столичный вуз должен был получить и более достойное место, но справиться с его содержанием он явно не смог.

Название выглядело не слишком привлекательно: пансионат «Университет» — сообщал облупившийся указатель.

Тем не менее только я сомневался в целесообразности нашего пребывания здесь. Вероника же с восторженными глазами рассказывала о каждом уголке:

— Вон там столовая. Видишь трёхэтажное здание? По этой дорожке можно добраться до дискотеки. В полночь преподаватели приходили и заставляли диджеев выключать музыку. А вот там была бильярдная. Эта тропинка ведёт к пирсу. Давай останемся? Здесь здорово, тебе понравится! Пожалуйста! А в этих домиках нам нельзя было селиться — только в многоэтажном корпусе разрешалось находиться начальству и преподавателям. Всегда мечтала сюда вернуться!

Глаза моей любимой сверкали, и мне показалось разумным сделать шаг навстречу ей в этой небольшой просьбе. К тому же, даже жизнь в этом уединённом домике обошлась нам значительно дешевле, чем я изначально предполагал. Такие полузаброшенные места не пользовались спросом.

— Не обращайте внимания на удалённость дома, — произнесла пожилая и немного полная хостес, тряся ключами, — Зато здесь нет комаров и царит тишина.

О том, что вместо комаров в домике хозяйничали муравьи, она предпочла умолчать. Как и о том, что это тихое место привлекало парочки в поисках уединения. Но эти нюансы стали известны нам лишь позже.

Домик представлял собой двухэтажную пирамиду. На первом этаже находилась зона для отдыха с несколькими креслами, столиком, туалетом с душем и комнатой с тремя отдельными кроватями. Второй этаж занимала только одна комната с двуспальной кроватью, шкафом для одежды и парой стульев. Эта комната явно предназначалась исключительно для сна — даже столика для чаепития не было. Однако именно она пришлась по душе моей любимой. Особенно её впечатлил вид с крошечного балкончика, который упирался в раскидистые сосновые кроны.

— Как здорово! Дорогой, посмотри на этот вид!

— Здесь ведь ничего не видно.

— Вот именно! Тут можно заниматься чем угодно,— жена перехватила взгляд хостес, которая искоса смотрела на неё,— Я собираюсь загорать здесь.

Я тоже взглянул на крепкое сосновое дерево рядом с балкончиком и улыбнулся при мысли о том, как присоединюсь к своей милой, когда она будет лежать на руках изогнувшись. Тем временем хостес представилась и дала понять, что совершенно не против развлечений молодой пары.

— Превосходно! Меня зовут Надежда Александровна. Этот домик я обязательно запишу за вами. Я даже никого к вам подселять не собираюсь, отдыхайте на здоровье, — заверила она, но сразу поняла, что дала слишком громкое обещание и поправилась, — По крайней мере студентов здесь точно не будет, чтобы не мешать.

Позже супруга поведала мне, что студентов размещают в общем многоэтажном здании для лучшего контроля. В итоге, когда спустя несколько часов та же Надежда Александровна привела троих пожилых мужчин интеллигентного вида, я не удивился, слушая её извинения.

— Это местные преподаватели, они всегда выбирают этот домик. Но вы не переживайте. Они очень спокойные и тихие.

— Я их даже помню, — прошептала мне моя Вероника после того как хостес ушла, — Высокий — он у нас волейбол преподавал — Сергей Юрьевич. Интересно, вспомнит ли он меня?

— А остальные? — с любопытством спросил я, глядя на покрасневшую жену.

Наверное, как и в большинстве семей, разговоры о том времени «до свадьбы» были под запретом. Не то чтобы я постоянно пытался выяснить её прошлую жизнь до меня, но иногда такие мысли возникали и сталкивались с непониманием: «Я же тебя не спрашиваю!» И сейчас глядя на смущённую супругу мне казалось, что я стою на пороге какой-то тайны.

— Маленький в шляпе где-то у пацанов учил. Но тоже по спорту. То ли тяжёлую атлетику ведёт, то ли с качками работает. Михалыч его наш звал. О! Вспомнила! Анатолий Михайлович. А третий... — жена задумалась, — Теннис вроде бы. Точно не помню.

— Он точно тебя вспомнит. Как можно забыть такую красавицу? — решил я немного вернуться к прошлому разговору, чтобы понять, почему она так смутилась.

— Возможно, и нет, — в голосе жены прозвучала надежда, — Столько лет прошло. Не всех же запомнишь, — и она вновь покраснела.

Однако во время нашей встречи с преподавателями университета они не показали никаких признаков того, что знали мою супругу ранее. Возможно, она права, но какой-то недовольный червячок закрался в мою душу и не давал покоя: почему моя жена так смущалась при встрече с тренером?

Сейчас супруга уже не та хрупкая студентка из старых фотографий. За эти годы её фигура изменилась: бедра стали заметно шире, грудь приобрела округлость зрелой женщины, прическа тоже кардинально изменилась, даже цвет волос стал другим. Поэтому неудивительно, что Сергей Юрьевич не узнал в этой элегантной даме свою бывшую студентку.

Этот самый червячок побудил меня оставить жену засыпать на быстро высыхающих от страсти простынях и спуститься к мужчинам, которые тихо переговаривались и звенели посудой. Меня сами пригласили за импровизированный столик и предложили бутылочку пива.

— Вероника? Какого года ты говоришь? Ааа! Ника! Конечно помню! — Сергей Юрьевич уставился на экран моего смартфона с найденным старым фото жены.

Глаза этого немолодого высокого мужчины заблестели с нотками ностальгии. Здесь не было ни капли смущения; он скорее насмешливо окинул меня взглядом:

— Хорошая девочка. У неё были большие перспективы.

— Перспективы или подачки? — вставил невысокий коренастый мужичонка после того как прилично выпил; высокому мужчине пришлось вмешаться.

— Нет, она не поддавала. На самом деле, была довольно скромной девочкой, — произнес он, глядя на меня с недоумением, стоит ли тренеру знать об этом, и добавил: — Наверное. Очень скромная.

— Ох, как мы знаем таких скромниц! — перебил пьяный Анатолий Михайлович. Я решил покинуть их компанию. Михалыч беззаботно развалился в кресле и явно перебрал с алкоголем по количеству пустых бутылок вокруг. Разбираться с ним не хотелось — и так было ясно, что он не в состоянии контролировать себя.

— Ладно, я пойду спать! — сказал я преподавателям и уже собирался закрыть за собой дверь, когда снова услышал их разговор и замер на месте, прислушиваясь. Мужчины продолжали обсуждать мою жену.

— Никушка ведь ушла к вам после второго курса. В теннис.

— Большой теннис — это здорово! — произнес третий участник вечеринки заплетающимся языком, даже не представившись и валяясь в кресле с пивом.

— Да что там у тебя здорового! Я видел это! Вот где действительно большой! — раздался голос Михалыча.

Возможно, тот не уловил слова теннисиста или просто хотел похвастаться. За дверью мне не было видно происходящего, но воображение сразу нарисовало картину того, как Михалыч демонстрирует своим друзьям свои «достижения».

— Не перед нами хвастайся, — спокойно ответил третий собеседник пьянки. — Покажи это своим качкам. Пока ты в спортзале мужские подмышки нюхал, я успел повертеть студенток на своем члене!

— Эту ты выебал? — остановило меня следующее высказывание.

— Эту нет, врать не буду. Она не у меня была – училась у Тамарки в группе. Но там без неё хватало девушек!

— А я трахал! — гордо заявил тренер по волейболу.

— Ты же говорил, что она была девушкой, — вспомнил Михалыч.

— А я ее занимался орально, — тут же ответил тот.

— Рассказываешь чушь! Я с ней занимался вагинально, она никому не предоставляла. Вспомнил ее, — тренер по теннису как будто даже трезвел, принимая участие в споре.

— Блин, легко поверить! Первокурсницы - они пугливые. Боятся всего. А эта переболела весной. Пришла, дрожит, не знает что делать. Обожаю таких. Назначил ей пять тренировок. На третьей раз она взяла мой член в руку первый раз. У нее не получались подачи сверху. Сказал, что если я не поставлю зачет - отчислю. Она спросила, что делать? Я ответил: если у меня станет членом - поставлю зачет. Она покраснела и задрожала, но взяла его в руку. Но только когда я посмотрел на ее лицо он тут же поднялся.

— И что? Ты поставил зачет?

— Поставил одну тренировку, — тренер засмеялся, — и сказал ей, когда приходить в следующий раз. Она пришла. Я сразу ее взял на оральный секс. Она никак не получала удовольствие, а сама все время глядела на дверь в моем кабинете. Может, она боялась или намекала, что там нужно будет отрабатывать. Я оставил ее работать и сам пошел помыть свой член и затем позвал ее к себе. "Ну как? " - спросил я. "Не получается", - ответила она. "Тогда пойдем", - я снял штаны. Она опять задрожала. Тогда она сказала, что на самом деле девушка. Оказывается, она боялась того, что я буду иметь ее половой акт. Но она взяла его в рот. Вроде как это не так уж серьезно, так можно было делать. А следующий раз я кончил первый раз в ее рот.

— Первый раз?

— Да! На втором курсе она уже не стеснялась. Всю год она делала минеты. А потом эта шлюха свалила к вам. Видимо, она знала, что нужно будет раздвигать ноги.

— Да ладно! — тренер по теннису, видимо, действительно пытался ухаживать за моей будущей женой и был сейчас разочарован.

— Не каждое занятие, конечно, но время от времени я оставлял её поработать над этим. Мяч иногда вылетал за пределы площадки и двигался в мою сторону, к тренерской. Таким образом, я обучил её не только верхней подаче, но и глубокому оральному сексу. Сначала ей было сложно, она долго мучилась, но в итоге справилась.

Я находился за дверью и не мог разобраться в своих чувствах. Меня охватывала ярость на тренера, который так беззаботно делился с друзьями подробностями о том, как занимался со мной любимой. Не меньшее раздражение вызывали воспоминания о том, как моя ещё будущая жена легко справилась с моим достаточно крупным членом. Я был поражён тем, что она рассказала историю о том, как лишена рвотного рефлекса от природы и сама не ожидала такой лёгкости. Но самое удивительное — мой член стоял как камень. Рука сама потянулась к нему, и я осознал, что вернуться назад уже невозможно — вот-вот наступит кульминация. Я метнулся в туалет и испытал невероятный оргазм. Это стало для меня настоящим открытием: я даже не предполагал, что могу так быстро и интенсивно достичь удовольствия.

Наверное, поэтому на следующий день, когда мужчины начали флиртовать с моей женой, я притворился, что не замечаю всё более откровенных намёков. Я «отвлекался» на телефон или уходил подальше, чтобы избежать испуганных взглядов своей покрасневшей жены.

На тот момент мне было известно лишь немного о свингерах; я считал их одной из многих форм извращений. А слово «сuckold» вообще не имело для меня никакого значения. В то время я просто незаметно следил за развитием событий, пытаясь понять, насколько далеко могут зайти эти пожилые ловеласы с моей супругой при мне рядом. Жене стоит отдать должное: она не совсем безропотно всё это воспринимала. Иногда она мягко одёргивала их тактично и незаметно для меня; поэтому преподаватели воспринимали это скорее как попытку повысить свою ценность нежели реальное желание прекратить приставания. Тем не менее Вероника даже подходила ко мне с просьбой закончить отпуск и уехать куда-то подальше. На мой вопрос почему она отвечала невнятными словами о загоревшей коже и забытом запасном купальнике. Я же предложил ей увлажняющий лосьон и новый купальник — слишком сильно увлекся этой странной игрой и пока не собирался её прекращать.

А что со мной? После обязательного быстрого секса каждую ночь я ждал, пока жена заснет, и с увлечением мастурбировал, медленно вспоминая детали ухаживаний трех зрелых мужчин за своей страстной партнершей. Яркие моменты оргазма уверяли меня в том, что выбранный путь — единственно правильный, и сворачивать с него не следует.

Иногда я присоединялся к мужчинам за стаканчиком. Похоже, как и моя жена, преподаватели полагали, что я не замечаю их подтрунивания надо мной и восхищения супругой. Они иносказательно делились друг с другом своими впечатлениями от общения с Вероникой, получая особое удовольствие от обсуждения этого прямо при мне. Мне было сложно скрыть свое возбуждение во время этих разговоров:

— Димка счастлив с ВерОникой, — подчеркивал теннисист второй слог в ее имени. — Я сегодня хотел ей кукурузу на пляже предложить. Она говорит: "На пляже это не гигиенично." Вот какая она чистоплотная! Просто умница. Надо будет угостить ее в номере, да ведь так, Димыч?

— Да ты просто не то выбрал! Наверняка мелкий початок взял для экономии. Я завтра своей Победе больше предложу, — захихикал Анатолий Михайлович. Он звал мою жену только Победой.

— Ой, да расслабьтесь уже! Ничку кукурузой уже закормили. Помню, как сама ела в универе — только за ушами трещало! Как бы вы нормальное что-то дали девочке? — произнес Сергей Юрьевич тоном знатока. — Что думаешь, Димыч? Чем угостить твою любимую?

Меня охватило возбуждение, когда я вспомнил тот разговор. Борис Маратович, с темными волосами, лег рядом с Вероникой, которая загорала, и попытался заставить ее коснуться его плавок. Он шептал ей на ухо, чтобы она подержала и погладила его. Хотя Вероника в конце концов убрала руку и попросила мужчину отойти, мне показалось, что она все же осознавала его намерения. К тому же он ненадолго ткнулся в её ладонь перед тем, как отодвинулся. Ситуация казалась обыденной, но оставляла определенное напряжение. И это не могло не трогать не только меня; вечерами Вероника тоже оказывалась в постели уже разгоряченной и быстро доходила до оргазма.

Когда тренер задал вопрос, мне хотелось ответить так, чтобы они продолжали свои ухаживания без стеснения при мне. Но в то же время я мечтал дать ему по лицу.

— Не знаю… Она овощи любит. Наверное, кабачки бы ей понравились. Но где их достать? Да и готовить негде,— предложил я им тему для обсуждения.

Мужчины с радостью поддержали разговор и смеялись над молодым и несколько наивным мужем. Мне оставалось лишь сохранять этот образ, потягивая пиво и постепенно теряя контроль над собой. Я испытывал стыд, но приходилось натягивать на себя глупую маску, когда они почти открыто фантазировали о том, как найдут мангал и принесут кабачки для моей жены. Меня одновременно трясло от страха перед возможностью их обещания и от ожидания чего-то подобного. Это странное чувство впервые захватило меня целиком — кровь горела в венах, а я сам не знал точно, что чувствую больше: страх или желание.

Волнение, ревность и липкий страх от возможных последствий переполняли меня. Мне то хотелось все бросить, обнять жену и уехать от этих самоуверенных мужчин, то наоборот — привести их к нам в спальню, где сейчас под одеялом мирно спала моя голенькая Вероника. Но я просто выпил еще одну бутылку пива под насмешливые комментарии троих друзей и отправился спать, оставив все как есть.

Из-за вечерних посиделок я проснулся поздно. Вероники рядом не оказалось. Судя по отсутствию полотенца и купальника, она убежала на пляж искупаться перед завтраком. Я уже закончил утренние процедуры, когда она вернулась с Борисом Маратовичем. Хотя вчера он сильно пил, сейчас выглядел свежо и улыбался, щурясь на ярком утреннем солнце. Увидев меня, супруга немного растерялась: снова покраснела и начала сминать в руках мокрый купальник. Неужели между ними что-то произошло? Странно было то, что моя ревность почти полностью overshadowed огорчением из-за того, что не понял причины её смущения. Мне ужасно хотелось либо увидеть момент, когда теннисист заигрывал с ней, либо хотя бы услышать его рассказ друзьям об этом.

К сожалению, мне этого так и не удалось выяснить. В столовой мы сидели довольно далеко друг от друга. Лишь по эмоциональному выражению лица Бориса Маратовича и ухмылкам его друзей, бросающим на нас взгляды, я понял о ком он говорит. Вероника скромно смотрела в стол и размазывала масло по своему бутерброду. Обычно болтливая и весёлая, сегодня она молчала и погружалась в свои мысли.

— Ты в порядке, дорогая? Что-то случилось?

— А? Нет, всё хорошо, просто задумалась, — Вероника посмотрела на меня своими большими глазами.

— Не нравится тебе здесь?

— Да нет, всё нормально. Просто...

— Может, сходим на дискотеку, если тебе скучно? Или запишемся на экскурсию...

— Всё в порядке. Не переживай.

Внутренний голос мой уже начал шутить: «Не переживай, расслабься — это проще». Как только эта мысль пришла в голову, остановить фантазию стало трудно. Я сразу представил свою молодую и красивую жену на пустынном утреннем пляже с Борисом Маратовичем. И хоть разум кричал о невозможности этого: даже ранним утром там были люди, а моя скромная жена не стала бы так себя вести. Но какой-то внутренний дьявол подсказывал: «Всё возможно! Помоги ей раскрепоститься — будет здорово!»

И вот когда трое мужчин окружили мою супругу, предлагая взять кого-то из них под руку для прогулки по пляжу, я постарался скрыть волнения и сказал:

— Ой! Я крем забыл. Вы идите вперёд, я вас догоню,— оставив жену в компании старых ловеласов и решив следить за ними издалека.

Больше всех вокруг неё вертелся Борис Маратович. Похоже, после того как он узнал о возможности быть с ней много лет назад, у него возникло желание что-то исправить.

А может быть, он просто хотел показать Сергею Юрьевичу, что он не хуже. Сергей Юрьевич же вел себя покровительственно; будто бы давал понять, что не против сблизиться снова, но при этом не проявлял лишнего рвения — дескать, куда она от такого мужчины уйдёт... А вот Анатолий Михайлович был самым активным: иногда полностью поглощая внимание Вероники своими откровенными шутками или «случайно» касаясь её рук; а иногда внезапно игнорируя её как будто не замечая её красоты. Возможно именно это приносило свои плоды — я часто видел как моя жена обращала внимание именно на него, пытаясь понять его настроение.

Я снова наблюдал, как моя жена выбрала именно его, осторожно ухватив атлета за локоть. Два остальных мужчины театрально вздохнули и оставили их вдвоем — узкие дорожки не позволяли втягивать в компанию третьего. Когда Михалыч повел группу через заросли, он прижал Веронику к себе за талию, так как тропинка была крайне узкой. Мой член вновь ожил, когда тренер начал обнимать супругу, словно стараясь избежать неровностей на пути. Она пыталась вырваться из его объятий, но он явно знал свое дело и выглядел крепким, хотя ростом был почти с мою жену. Вероника недовольно пискнула, но послушно подставила своё укрытое легким халатиком тело к его рукам.

Когда мы добрались до пляжа, пришлось зайти в общий туалет, чтобы избавиться от накопившегося возбуждения. Теперь какое-то время мне не придется прятать свою реакцию и беспокойно поглядывать на всё более настойчивые ухаживания со стороны других мужчин. Я даже вставил наушники, чтобы соседи и жена не переживали из-за того, что могу услышать их разговоры — пусть думают, что слушаю музыку.

Кажется, этот день пройдет под знаком шуток о овощах. Смешные истории о морковках и прочих длинных предметах лились рекой после вчерашних бесед. Вероника смущалась и бросала на меня косые взгляды; возможно, злилась из-за того, что я не останавливаю эту болтовню. Я же только подрагивал ногой под предлогом прослушивания музыки и ловил каждое слово разговора. Время от времени я уходил в воду для купания, стараясь оставить любимую наедине с преподавателями. Когда обсуждение завершилось и мужчины окружили мою милую с восхвалениями её красоты, я заметил Сергея Юрьевича лежащим на боку и прижимавшим свой стоящий член к её руке; она же закрыла глаза и делала вид, что дремлет. К счастью вода была холодной — иначе мне было бы сложно выйти из воды с такой реакцией.

После обеда мы решили немного вздремнуть. Солнце нещадно светило, и обгореть под его лучами было проще простого. Поэтому в это время мы обычно укладывались спать. Похоже, мужчины своими шутками и прикосновениями сумели развлечь мою любимую. Вероника не стала дожидаться вечера: она бросилась на меня в постели, притянув к себе уже горячее и влажное влагалище. Я тоже ощущал прилив эмоций, наблюдая за ними. В итоге я быстро достиг高潮, чуть опередив жену. Она уже начинала стонать от удовольствия, приближаясь к оргазму, когда мой член выскочил из её уютного объятия. Тон Вероники стал возмущённым, но я уже погружался в блаженное состояние полудремоты, утешая себя мыслью о том, что для неё это даже неплохо — возможно, она станет более снисходительной к ухажёрам. С каждым днём моё восприятие менялось; теперь меня уже не трясло от того, как мужчины ненароком ласкали супругу. Всё больше я превращался в любопытного наблюдателя за тем, как кто-то соблазняет мою любимую, хотя даже не знал такого слова.

До ужина мы соседей не встретили; только когда направились в столовую, увидели мужчин с позвякивающими сумками.

— Они что-то собираются отмечать? — задумчиво спросила Вероника.

— Да у них каждый день праздник: они постоянно вечерком выпивают,— ответил я ей.

Но тут я ошибся. После ужина стало очевидно, что ассортимент напитков сегодня заметно увеличился. Вместо привычного пива для вечерних встреч на этот раз предлагалось множество разнообразных алкогольных напитков.

— Никушка, что бы ты предпочла? — поинтересовался Сергей Юрьевич, указывая на ряд банок и бутылок.

— Даже не знаю. Я не сильно увлекаюсь этим. Может быть, что-то лёгкое, — скромно ответила моя жена.

— ВерОника, посмотрите! Как будто знал, что вам нужно. Вот коктейль для дам — мягкий и сладенький, — Борис Маратович, стараясь прикоснуться к руке супруги, проявлял вежливость и всегда обращался к ней на Вы. И сейчас, обняв её и почти касаясь груди, он придерживался этого правила, считая свою учтивость особенностью.

— Могу попробовать? — спросил я во время нашей вечерней прогулки по бесконечным тропинкам.

Меня удивило, как быстро начала смеяться моя любимая с коктейлем в руках. Он действительно оказался очень сладким, но на упаковке гордо светилась надпись о девяти процентах алкоголя. К тому же он был газированным. Неудивительно, что мою малопьющую жену так быстро развеселило.

— Кажется, это уже слишком,— пробормотала моя дорогая, когда в руках Бориса Маратовича внезапно появился ещё один коктейль после того, как она опустошила первый.

— Просто подержи его немного; не хочется идти с пустыми руками. Это всего лишь сок — просто чтобы утолить жажду.

— Ну не знаю. У меня голова кружится,— с сомнением произнесла Вероника.

— Наверное, устала просто. Вы редко гуляете? Здесь воздух потрясающий! Давайте присядем,— Борис Маратович одновременно открыл новый коктейль и подвёл мою жену к лавочке рядом с собой.

Становилось всё темнее. Жена продолжала пить коктейль под звуки разговоров о красоте местной природы и её чудодейственной силе. Я тоже пил — благо Анатолий Михайлович принёс с собой...

В рюкзаке было много запасов. Настроение было приподнятым, а ночной воздух и тихий стрекот цикад действительно опьяняли больше, чем алкоголь. Если в начале я всё время посматривал на Веронику, зажатую между теннисистом и волейболистом в надежде что-то заметить, то сейчас разговор с Анатолием Михайловичем стал более увлекательным.

— Никогда не купалась ночью? Серьёзно? — громкий голос Сергея Юрьевича привлёк внимание.

— Нет. Холодно же, — Вероника немного запиналась, но старалась говорить связно.

— Да ты что! Знаешь, какая вода тёплая ночью! Пойдём! Убедишься сама.

Не дав возможности задуматься, вся компания направилась к пляжу, увлекая за собой мою жену.

— И правда тёплая, — удивлённо произнесла Вероника, когда её слегка наклонило к воде.

— ВерОника, пошли! — сказал Борис Маратович, скидывая футболку и беря её за руку.

— Нет! Не сегодня! — резко выдернула руку моя жена.

— Посмотри на погоду! — поддержал своего друга Анатолий Михайлович. — Ветра нет совсем. А вдруг завтра пойдёт дождь?

— Я даже купальник не взяла, — Вероника посмотрела на меня в поисках поддержки.

— Ты без ничего? — в темноте без луны мне казалось, что никто не заметит разницы между нижним бельём и купальником.

— Без верха, — хотя я не видел её лица, почувствовал смущение Ники.

Меня охватило волнение. Вот почему Борис Маратович так настойчиво пытался провести рукой повыше.

— Да посмотри вокруг! Мы отвернёмся — никто ничего не заметит, — вставил свои слова Сергей Юрьевич.

— Дим? Как думаешь? Может быть лучше завтра? — обратилась ко мне жена.

— Я бы искупался, — если она полагала, что я попытаюсь её остановить, то сильно ошибалась. Меня просто бросало в дрожь от мысли о том, что моя жена будет находиться среди мужчин в полуголом виде, даже если в темноте сложно разглядеть детали.

— Тогда дай мне свою футболку? — Вероника с гордостью осмотрела мужчин вокруг. — У тебя же есть толстовка.

— Хочешь мою майку? — вмешался Михалыч.

Вероника скептически взглянула на тонкие лямки и отказалась.

— Пойдём туда. Там лодка. Мы сможем сложить одежду и стряхнуть песок с ног, — Борис Маратович решил увести нас подальше от центральной аллеи, где иногда встречались гуляющие компании.

Супруга некоторое время колебалась, но настойчивые уговоры теннисиста заставили её тряхнуть головой и последовать за удаляющимся Сергеем Юрьевичем.

— На, выпей! Теплее станет, — донеслось до меня, пока я следовал за женой и снимал верхнюю одежду.

— Фу! Что это такое? — жена подавилась после глотка.

— Это коньяк. Давай ещё один глоток для храбрости.

— Нет!

— Ну запей чем-нибудь другим.

— Я думала здесь сок, — попыталась отдышаться после очередного большого глотка из бутылки Анатолия Михайловича. Он лишь захихикал в ответ.

Я первым разделся и протянул свою белую футболку супруге. Холодный ветер ощутимо пробирался к голому телу; нужно было быстро нырять в воду, иначе решимость могла пропасть вместе с алкоголем в крови.

— Димыч, сними трусы; потом наденешь сухие и быстрее согреешься! — услышал я голос Сергея Юрьевича. В темноте был виден только его силуэт: он наклонился и стянул последние вещи с себя.

— Отвернитесь! — нервно хихикнула Вероника, наблюдая за тем, как тренер расправляется со своей одеждой и начинает натягивать мою футболку на себя.

Я первым направился к воде, слыша за спиной, как мужчины уговаривают мою жену снять трусики, чтобы они остались сухими. Она же смущенно хихикала и отказывалась. Зашагав по колено в удивительно теплую воду на фоне прохлады ночи, я остановился и оглянулся на четыре едва различимые силуэта в темноте. Лишь моя супруга выделялась белым пятном её футболки.

— Ну что, идем? — произнес Сергей Юрьевич, протянув руку моей жене. — Держись крепче.

— Я с вами, госпожа Вероника! Не отпускайте!

— Ой! Борис Маратович! — возмущенно воскликнула жена, убирая свою руку. По дружному смеху я понял, что он пытался схватить её хитроумно.

Когда группа подошла к воде и я начал двигаться вперед, морально готовясь нырнуть, меня вновь охватило возбуждение после того инцидента с супругой и чужим членом. Что же будет дальше? Теперь я целенаправленно отошел от компании, стараясь не потерять их силуэты из виду и хоть что-то разглядеть в темноте.

— Ныряем! Все вместе! Раз, два, три!

Довольный крик жены перекрыл три одновременных выдоха мужчин.

— Здорово же?

— Да! Вода просто шикарная! Ой! Кто это? Борис Маратович, не прижимайтесь так близко! Давайте лучше поплаваем,— жена попыталась разогнать мужиков вокруг себя.

— Нет. Темнота вокруг. Вдруг мы вас потеряем.

— Не потеряете,— хихикнула она и тихо прошептала: — Что вы делаете? Не надо этого! Анатолий Михайлович, скажите им.

— Что происходит? — строго спросил Михалыч. — А чьи это руки тут? Непонятно! Сейчас выясню и накажу кого следует.

— Не надо! Отпустите меня! — тихо произнесла моя жена, и, похоже, Михалыч тоже не остался в стороне от её прикосновений.

Она, вероятно, считала, что говорит шёпотом, но звуки прекрасно разносились по воде и доносились до меня так, словно вся эта сцена разворачивалась прямо рядом.

— Всё в порядке, дорогая! Протяни руку. Вот так! — донёсся до меня чей-то горячий шёпот.

— Пожалуйста!

— Возьмите и у меня. Умничка! Сожми крепче.

— Мне холодно! Можно выйти?

— Мы тебя согреем. Прижмись ближе!

— Дима, ты где? Плыви сюда, — громко обратилась ко мне жена, надеясь на то, что при мне они будут вести себя более сдержанно.

— Я сейчас к буйкам доплыву, — ответил я на месте.

— Давай мы тебя покачаем немного.

— Не нужно этого.

— Вам понравится, Вероника!

— Михалыч, помоги ей!

— Ой!... Ну хватит!

— Раздвинься немного, зайка!

— Диимааа! — голос жены стал истеричным. Кажется, она была трезва больше, чем все думали. Чтобы не доводить Веронику до полного отчаяния, я решил подойти к ним поближе и начал шумно бить руками по воде.

Член стоял торчком как мачта. К счастью в воде это не было заметно.

— Всё нормально? — спросил я. Мужики вокруг вроде как отстранились друг от друга.

— Да. Холодно мне. Давайте выходить отсюда,— сказала жена и решила не усугублять ситуацию.