Сладкая Маша

Помню смутные желания от звуков, подслушанных за стеною родительской спальни. Какие-то волнения от разговоров, фильмов, книг. Но всё это было невинно, трогало своей неизведанностью, таинственностью, будущностью.

В то лето я была уже вполне сформировавшейся крепкой еврейской девушкой, достаточно рослой, с черными кудрями до лопаток, выразительными бровями и озорным взглядом, с выросшей внезапно и округлившейся упругой грудью, и развитыми, как по мне — так чересчур, бёдрами. Мой голос тоже приобрел глубину, а вопросы "ниже пояса" заняли в моих мыслях значительное место.

Разговоры с подружками, мечтания, фантазии, информация ОБ ЭТОМ, подчерпнутая из умных научных книжек. Все это отзывалось ноющим томлением внизу живота и тяжестью в груди, назревало. Но выхода ещё пока не находило. Эти мучения от предвкушений были для меня прелюдией к произошедшему и окупились втройне.

Всё изменилось одним вечером в летнем лагере. За пару дней до конца смены, после длинного жаркого дня, наполненного событиями, мы были в душе с моей двоюродной сестрой, Алёной. Она была на год старше, совсем взрослая на мой тогдашний взгляд, но ростом чуть ниже меня, с небольшой грудью и светлыми волосами до плеч. Мы были подругами с детства. И эта смена в лагере была для нас не первой. Сколько было всего переговорено за это время и прошёптано в тишине вечеров, сидя на соседних кроватях и во время прогулок! Мы обсуждали на них знакомых ребят, сплетничали. Представляли, кто из них дружит, обсуждали как они целуются по углам, как парни дают волю своим рукам, с какими глазами потом девчонки возвращаются в отряд и всякое такое. Алёна в этом была куда более осведомлённой чем я. Она рассказывала, как что происходит, какие ласки и какой секс бывает, вспоминала или придумывала (сейчас и не поймёшь) всякие истории про своих подруг, которые "уже попробовали". Я могла эту слушать часами, задавала каверзные вопросы и просила пересказать особенно сальные истории. Ох, как меня это заводило! У меня эти разговоры оказывали даже физическое воздействие: я начинала часто дышать, щеки горели, сердце колотилось, а по низу живота разливался тяжелый горячий прилив.

Но смена закачивалась, и с пониманием этого приходило чувство чего-то несделанного, упущенного. Между мной и Алёной в это лето возникла какая-то особенная близость. Мы всё чаще держались за руки, и подруга молчаливо гладила мою руку, или проводила по волосам, плечам, как бы присматриваясь, раздумывая. Обе мы чувствовали, что, между нами, что-то назревало.

И вот, вечером, в душе, где мы задержались после других и остались вдвоём, она, оглядывая меня нагую и мокрую, в пене от мыла, хитро заглянула мне в глаза, закусила губу и медленно, на показ и как будто красуясь стала гладить руками свои мокрые белые живот и бедра, постепенно приближаясь к пушистому темному бугорку между ног. Выглядело это как в эротическом фильме: любующаяся собой и дразнящая девушка под струями воды, которая смывает мыльную пену. Я замерла, пожирая глазами все её движения.  

Она, чуть улыбнулась моему ошарашенному взгляду и со стоном запустила пальцы себе между ног, чуть присев и раздвинув колени. "Как же я поэтому скучала, " — застонала она. Откинувшись и второй, не занятой рукой опершись на стену, она осталась под душем только ниже груди. Я не могла поверить, что это происходит здесь, сейчас, с моей подругой, на моих глазах. Так развратно, так волнующе, так близко и так живо!

— Это то, что я думаю?  — с нервным смешком, срывающимся голосом спросила я, судорожно тиская мочалку. Мы говорили о самоудовлетворении буквально только что, по дороге в душ. Алена тогда с жаром рассказывала, как это здорово и полезно для женщины — знать своё тело и не зависеть в удовольствии от других.

— О да, это как раз то, о чем ты ДУМАЕШЬ!  — ответила Алёна, останавливаясь на каждом слове. Её, определённо разбирало, движения её правой руки всё ускорялись, ноги слабели, и она пыталась держаться за скользкую стену. Ещё несколько мгновений и всё её тело пришло в судорожные движения, колени сжались, вместе с замершей между ними рукой. Она медленно осела на пол под струями воды.

Это было восхитительно. Она крупно вздрагивала и стонала, приоткрыв рот. Моё собственное тело от такого представления налилось свинцом, щеки покраснели, дыхание сбилось, в глазах туманилось. Ещё чуть-чуть и я могла бы потерять сознание от избытка накативших чувств. Но не успела. Встрепенувшись, Алена двинулась ко мне и жарко обняла меня. Наши губы слились в неловком поцелуе. Я как могла отвечала её ищущим губам. Отстраняясь, Алёна стиснула мне скользкие груди. Движения её были порывистыми, но сильными и умелыми. Я ахнула от напора. В её пальцах мои соски моментально напряглись и стали до боли чувствительными. Сладость от прикосновений сжала мои живот и лоно, стала закручиваться узлами по всему телу. Постояв так немного, накручивая мои соски и облизывая мне шею, Алёна снова обняла меня, подхватила за попку и вновь припала к губам. Тут не было места словам. Я вцепилась в неё и отдалась чувствам. Она гладила меня и целовала в шею, а вторая рука её постепенно мигрировала ко мне между ног. Теперь одна её рука была спереди, другая держала попку сзади. Я чувствовала, как она проникла к моему лону. Это не были обычные прикосновения к коже, как я могла бы представить. Гамма новый интенсивных ощущений стала накрывать меня. Передо мной замысловатой мозаикой стала открываться та истина о моём теле, которую я уже давно подспудно подозревала.

Она жадно ощупывала пальцами мою покрытую черными густыми волосами невинную промежность, касаясь разных закутков, проникая всю глубже во вход. Это было необычно, приятно, тепло и мокро. Казалось, у меня между ног растаяло сливочное масло. Затем она коснулась чего-то вешу, под лобком, и это пронзило меня особой острой и яркой сладострастной молнией, заставив все тело напрячься в струну. Я охнула от неожиданности, и чтобы не упасть 

вцепилась в Алинины плечи. А её палец начал массировать эту область, вызывая все более усиливающуюся пронзительную сладость. Мне пришлось закусить губу, чтобы не закричать: и ЭТО молнией пронзило меня. Несколько движений пальцем, и нарастающее сладострастие взорвалось сияющей бомбой, обрушило в жар и пошло пульсирующими волнами от "девочки" скручивая всё тело. Я не смогла сдержать вскрик и ослабла, повиснув на подруге. Целуя, Алена продолжала гладить меня. Теперь мой рот уже не устоял перед её умениями, он был раскрыт так же бесстыдно, как и чуть раньше мои ноги, а язык Алены хозяйничал в неё, как и пальцы внизу живота. Я же, еле держась на ногах, висела на ней, содрогаясь всем телом.

Мучительно сладостные судороги не отпускали целую вечность, но постепенно стихли. Однако это был далеко не конец. Почувствовав, что я успокоилась, и уже осмысленнее отвечаю на её поцелуи, Алена продолжила свои ласки спереди, опустившись ниже, к вульве, теребя там всё. А сзади настойчивый палец подруги неожиданно проник в мою мокрую попку. Я опешила на мгновение, но позволила продолжить, так как уже совершенно доверяла ей. Впервые что-то проникло в меня, и это было почти как представлялось мне в настоящем сексе: оно двигалось, задевая стенки, входило и выходило как маленький член. И тепло, и запретность этих развратных действий стало горячими волнами смещаться от моей попки к лону, примешиваясь к ощущениям от Алининой руки спереди.

Хватило нескольких мгновений и новый оргазм поразил меня, ещё глубже и сильнее. Теперь центр его сместился назад, к пальцу в заднем проходе. Я чувствовала, как волнами сжимаю в себе её палец. Потом Алёна мучила меня снова и снова, экспериментируя как спереди, так и сзади. Под конец я уже смело целовалась, отвечая жадному рту подруги своим языком. Я отдавалась этим поцелуям, не в силах как-то ещё выразить свою признательность за эти подарки. Скупо пыталась ласкать её грудь, или, вдруг, прижимала к себе за попку. Даже набралась смелости и стыдливо касалась её влажных губок половой щели обследуя там с интересом. Её же рука прописалась у меня в промежности, а палец, а может и два, всё глубже проникали в попку, привнося в последующие оргазмы дополнительный стыд от развращенности этого действия.

Наконец, мы с трудом остановились. Просто удивительно, что наш порыв остался в тайне — никто за это время не зашел в душевую и не увидел эту картину — мечту эротомана: две мокрые девушки, слившиеся в подлинной страсти под струями душа.

В эти минуты конца лета, мне открылась вся правда взрослого мира, и сокрушительная мощь чувств и способности моего тела. Взрослая жизнь приобрела очертания, перспективы обозначились и заиграли манящими красками. С удивлением я поняла, что имею множественные оргазмы, получаю их очень быстро, от разных ласк, и практически неутомима.

Конечно, теперь мои отношения с сестрой перешли на новый уровень. В те последние дни в лагере я как одержимая стремилась в её умелые 

руки. Той ночью вообще не могла спокойно спать, крутилась под одеялом, вспоминая мгновения близости. Весь следующий день смотрела на неё как щенок, прося ласки. Она краснела от моих откровенных взглядов, делала страшные круглые глаза и кусала губы. Мы целовались украдкой по всему лагерю, искали потайные места, прятались и сбегали с мероприятий. Вся та смена, в итоге, и запомнилась мне этими последними днями, этой сладостной лихорадкой, щедро сдобренной ласками, и тонким ароматом девичьих выделений на моих руках, которым я наслаждалась в автобусе, возвращаясь в город.

На школьном дворе нас встречали родители. Мы обнялись и даже немного всплакнули. Мама с удивлением осмотрела меня: господи, мне кажется, ты ещё повзрослела за этот месяц!?  — сказала она. Ох, мама, знала бы ты, КАК я изменилась!

•  •  •

Уже вечером, по приезде домой я поняла, как мне не хватает ласковых рук сестры. Тело моё, вкусив два дня ярких наслаждений требовало их снова, подчиняя этому все мои мысли и чувства. Томление было нестерпимым. Сидя тем вечером у телеэкрана, и глядя на героиню, я могла думать только о том, что где-то там, под её пышными юбками скрыт очаг наслаждений. И она тоже, эта девушка, в тишине ночи предается пошлым мыслям, раскидывает ноги и ласкает себя до изнеможения.

Да-да, сама себя! Алёна показала мне, как и куда надо нажимать, когда мы днем ранее обжимались в кустах, недалеко от лагеря. И я ждала только ночи, чтобы, обмирая от страха и предвкушения, целенаправленно извлечь из себя то, что так ловко добывала из меня Алёна. Я боялась только шуметь. В лесу я не сдерживалась, кончала со стонами и криками, немного пугая этим местных сорок. Но именно так мой оргазм был наиболее ярок — без осторожности, совершенно свободный. Дома так шуметь было невозможно. Тем более, когда твоя кровать стоит в проходной комнате, между спальней родителей и кухней.

Надо было быть осторожной. В ту первую ночь я долго собиралась с духом, но желание было слишком велико. Дождавшись, пока в соседней комнате затихнут родители, я завернулась в одеяло, легла на живот и просунула руку к себе в трусы. Моя "девочка" отличалась от маленькой и гладкой промежности Алёны. То ли волосы на лобке были пожёстче, то ли сами губы побольше, но первые прикосновения были непонятными. Ощупывая, я не сразу нашла точки, где возникало удовольствие. Пришлось проверить все складки, прочувствовать вход во влагалище, где нашла источник теплой слизи. Обследуя, даже достала пальцем до перегородки в глубине влагалища, но дальше не сунулась. Клитор, как и показывала Алёна, был в складках между губ. Но если у Алёны это был упругий "прыщик" размером с фасоль, значительно выступающий в венце мягких губок, то мой был на ощупь намного меньше, более плоский, но это ничуть не сказывалось на удовольствии который он, как выяснилось, мог мне приносить.

Постепенно мои движения обретали целенаправленность. Один пальчик, два вместе, вся ладонь, ребро ладони. Всем 

этим я терла и мяла в ту ночь свою "девочку" под тканью трусов, размазывая слизь по белью. Я беззвучно кричала в подушку, поворачивая лицо, чтобы вздохнуть. Перед глазами летали искры. Достигнув удовольствия, я только распалялась и снова продолжала растирать свою влагу по промежности. Вновь переживала объятия с Алёной, те сказочные ощущения в том душе, чувство неловкости и стыда от открывшейся во мне ненасытной похоти, и снова и снова запускала руки себе между ног и мяла набухшую грудь. Не знаю сколько раз это повторилось, но когда без сил остановилась, то чувствовала себя оглохшей от собственного немого крика, потной от усилий и совершенно опустошенной. Повернувшись на бок, я мгновенно заснула.

Этот стартовый опыт до сих пор возбуждает меня, когда я его вспоминаю. Это уже потом все эти действия стали для меня привычными и отработанными, доведенными до автоматизма. А тогда каждое прикосновение было для меня в новинку, свежее и кристально чувственное. Мой организм перезагружался во взрослый режим, в нем открывались незнакомые двери, за которыми лежали комнаты, наполненные чувственными богатствами, и я как кладоискатель двигалась по своему телу в поисках все новых ощущений.

Было у этих открытий и другие последствия. Например, я совсем иначе стала смотреть на женщин. Они стали интересовать меня в сексуальном плане. Я восхищалась их телом. Грезила, о том, что у них в трусиках — мягкое и влажное. Представляла, как они ласкают себя наедине. С кем спят. И ловила себя на мысли, что мне многие нравятся и заводят. Даже на собственную мать я стала смотреть иначе. Я увидела в ней красивую сексуальную женщину, которую замечают и любят мужчины. Стала понимать, что она чувствует, как женщина, общаясь с ними. И зачем ей долгие периоды уединения в ванной. Все же я была дочь своих родителей, и моя гиперсексуальность явно не была в этом роду первой.

Мастурбация, самоудовлетворение, рукоблудие, ипсация, фингеринг, онанизм! Лично мне нравится "онанизм". Хоть это и про иудейского персонажа-мужчину, но слово волшебное. "Я онанирую", "я — онанистка", "я — злостная онанистка". Звучит? Лично у меня сразу всё мокнет, когда я так про себя думаю.

Для женщин больше используют "мастурбация" или "рукоблудие". "Суходрочка" женщине явно никак не подходит. Лично у меня там совсем не сухо, когда я этим занимаюсь. "Рукоблудие", конечно, с негативным оттенком, типа "блуд" какой-то. А "мастурбация" или "ипсация" — слишком медицинские слова, чтобы вызывать приятные ощущения внизу живота.

Почему я узнала тебя так поздно и как же я жила без тебя?! Не понимаю, как это так долго обходило меня стороной. Тем более, что мои органы оказались для неё просто созданы. Как ещё можно было бы погасить тот пожар, который разожгла во мне сексуальная связь с собственной кузиной?!

Я занималась этим постоянно. Дома, в школе, в подъездах. Постоянно думала об этом, планировала, предвкушала, стремилась к ней, как к глотку воды в жаркой пустыне.

Начинала я ранним утром, если успевала проснуться раньше 

всех. Только пришла в себя и сразу руку в трусики. Там уже влажно. Несколько полусонных движений пальцем на клиторе лежа на боку, лицом к стене и стиснув зубы, чтобы не застонать и "бабах" — уже пронзённая оргазмом пытаюсь удержать судороги. А через минуту уже бодро вскакиваю с постели! Следующий оргазм — в ванной. Туалет, умывальник, быстро прислониться к стиральной машинке, зажать полотенцем рот. Ловкий палец ныряет в озеро в щелке, набирает слизи между уже разгоряченных губок, переносит смазку на бугорок клитора и трёт, трёт. Новый оргазм, ещё сильнее и ярче. Здесь уже можно дать судорогам хорошенько помучить всё тело. Холодная вода на лицо, перевести дыхание, погасить радость в глазах и вуаля: папа, мама, ваша скромная и примерная дочка в строгом школьном платье и белом передничке готова к школе!

Конечно, белые переднички были только по праздникам, в другие дни — школьная форма: блузка и темная юбка до колен. Остатки пережитого удовольствия в туалете и развратные мысли в голове, создавали во мне ощущение пошлой двойственности: пуританский вид и одежда, и низменное, распущенное нутро. Я немного стыдилась своих мыслей, боялась вновь возникшей своей одержимости, но и наслаждалась ею одновременно. С этим ощущением и шла в школу: сама невинность, "грязная" онанистка дважды кончившая за утро. «Как и большинство девочек вокруг»,  — почему-то успокаивала себя я. Мне нравилось думать, что мои ровесницы тоже делают это в самых неожиданных местах. Я вглядывалась в их лица и представляла, как они шалят у себя в трусиках дома, в классе, в туалете. От таких фантазий, щеки мои, кажется, постоянно алели, глаза сверкали, а в трусах парило. Ерзания на стуле ещё больше подогревали градус моей сексуальной горячки.

Поэтому на переменах, мне было нужно ещё кончить, чтобы выдержать этот день и не сойти с ума. Благо, что получалось у меня это очень быстро. Не более минуты требовалось мне зайти в кабинку на третьем этаже (единственное место в школе, где они закрывались), справить малую нужду, потом прислонившись к стене и приподняв юбку, запустить руку в трусы и доставить себе удовольствие. Когда мне хотелось быть ещё более "падшей", я спускала колготки и трусы до колен, выпячивала таз и смотрела как моя рука порхает над моей горящей желанием «мохнатой» "девочке". Я стояла и представляла, как дверь кабинки распахивается, и кто-то, мальчик или девочка, видит меня в таком положении. И от сознания запретности и пошлости этой картинки, моё удовольствие было ещё ярче.

Тяжело было при этом не кричать. Хотелось стонать, орать и биться. Но приходилось держать себя в руках, и я до боли закусывала губу, или руку.

Если ситуация позволяла, я могла кончать на каждой перемене.

Эксперименты приводили меня на чердак в школе, в лаборантскую кабинета химии, в полутемный подвал. Я кончала, закрывшись в кабинетах, оставаясь дежурной, и, даже в раздевалке, среди одежды. Последнее было особенно волнительно и пикантно тем, что меня реально могли 

застукать, ведь кругом бегали и ходили люди. Я присаживалась на корточки, запустив руку в трусы и, глядя во все глаза перед собой, обмирая от страха и предвкушения, пугливо и быстро теребила "девочку" рукой, представляя себя застигнутой на "месте преступления" старшими ребятами. И тут же кончала, падая на колени, содрогаясь всем телом.

Наскоро облизав сладкие пахучие мною пальцы, я могла теперь продержаться до дома, не отдавшись первому встречному в подворотне (мысли о внезапном насильственном сексе с незнакомцем роились у меня тогда в голове). Я вглядывалась в прохожих и придумывала на понравившихся целые истории. "Вот прошел высокий молодой мужчина, интересно было бы почувствовать его пальцы на себе", "вот навстречу идет девушка — как она целуется?". Уже по дороге домой я снова заводила себя до исступления.

Наша квартира тогда была маленькой, часто мать бывала днём дома, и возможности остаться там наедине со своими жгучими желаниями было у меня не часто. Поэтому я проезжала свой этаж на лифте, выходила на последнем, девятом. Там была лестница на чердак, вполне уединенное место. Я ставила свой рюкзак, садилась на ступеньки и, прислонялась к стене. Чутко, прислушиваясь к шуму в подъезде, я просовывала руку под рейтузы и трусики и могла с перерывами длительно и неспешно ласкать себя, представляя жаркие ласки с понравившимися людьми, придумывая новые пикантные сцены или также заново переживать свой первый опыт с Алёной.

Уставшая, но довольная я приходила домой и забывалась дневным сном. Потом мне удавалось заниматься обычными делами, но вечером снова мечтала уединится, или, на крайний случай, забраться в ванну. Однако вечер был самым неудобным для этого временем. И я ждала отхода ко сну, когда могла, наконец, вернуться к своим экспериментам.

Новые знания позволили мне предположить почему моя дорогая мамочка, яркая и активная женщина, могла принимать ванну часами. Теперь у нас была конкуренция за душевой кран. Вычитав где-то про это, я попробовала ласкать себя струёй воды из душа. Вода ударяла сильно, безжалостно, выворачивая мою вульву, остро пытая клитор. Пять-шесть оргазмов под такой струей и мне приходилось потом долго ходить на ватных ногах, унимая глупую улыбку и придавая лицу осмысленное выражение.

Жизнь моя превратилась в поток удовольствия. Но сколько я не заливала этот пожар, чем больше разрядок ко мне приходило, тем сильнее мне хотелось их снова. Также мне хотелось делится этой информацией с другими девочками, почувствовать настоящее сексуальное общение, хотя бы как с сестрой. Ведь Алёна была далеко, на другом конце города. Я страстно желала вернуть те минуты общения с кем-то, потрогать другое влагалище, запустить руку между ягодиц, нащупать девичий клитор... Ммм... Это была одна из любимых фантазий долгими ночами. Моя "озабоченность" тут же изменила мой взгляд на ровесников. Я не стала меньше интересоваться мальчиками, но стала куда больше интересоваться девочками.

К сожалению, у меня не было по-настоящему близких отношений с кем-либо в тот период. И все мои попытки провоцировать подруг на 

всякие пошлые разговоры и откровения не помогли найти кого-то, кто ответил бы взаимным влечением или заинтересованностью. Да и сильно «предлагаться» я стыдилась: всё-таки "хорошая девочка", гордость класса, отличница и "моральный" авторитет. Родители воспитывали меня скромной и целомудренной. Девственность, один брак на всю жизнь и всё такое. Эти строгие моральные принципы на фоне того, что я вытворяла, делали меня грязной распутной шлюхой в собственных глазах. Но я упивалась этим чувством своего падения, в то же время старательно поддерживала внешний облик строгой пуританской девушки.

Моя попка и вправду оказалась очень чувствительной. Когда мне хотелось чего-то особого, получить что-то внутрь, я вставляла туда смазанный палец. Мне даже не требовалось ласкать при этом клитор, так как вход в анус сам по себе оказался очень чувствительным. Тугие стенки внутреннего сфинктера, ощущение толчков, наполненности и давления изнутри меня давали особенное наслаждение. Я двигала в себе пальцем, туда-сюда и этого было достаточно для быстрого удовольствия. Чем глубже в тесную и гладкую попку проникал трепещущий палец, тем острее он задевал нужные точки внутри, которые отзывались волнами удовольствия по всему телу. И из этого раздражения пальцем нежных стенок ануса, ответных сжиманий его нежными стенками попочки, вырастали тугие волны более острого и беспощадного наслаждения, бившие меня в окончании.

Я оказалась не только "онанисткой", но и "педерасткой". Столько счастья и всё — мне одной.

В самые пикантные моменты, я, в одной майке, голая ниже пояса бродила по квартире, залипая то на родительской кровати, то в зале (в сопровождении порно), то на кухне, закинув ногу на стул, гладила спереди и проникала сзади пальцем, представляя сцены секса. Тогда же меня впервые стали посещать мысли о двойном проникновении мужчин, что даже стало моей идеей фикс в последующем.

Конечно, тогда я ещё и много читала. Любая сцена с намеком на секс, была мною додумана, и превращалась в идею для мастурбаций. Я могла зависнуть на одной странице книги и забыться в сладких мечтах, с рукой в трусиках, периодически засыпая после оргазма. Не представляю даже как я в те дни выглядела со стороны, наверно, как постоянно погруженная в мысли наркоманка с мутным взглядом, устремлённым в глубь собственных ощущений.

Со временем я научилась жить со своей новой собой и перестала вести себя как маньячка. Эксцессы многократных мастурбаций в течении дня ещё случались, но всё реже. Моя жизнь нормализовалась. Я, свыкнувшись с моими новыми потребностями, признала их и встроила в ежедневный распорядок. И главное — поняла, что мой огонь не затушить никаким количеством секса, поэтому перестала стремиться получить ПОЛНОЕ удовлетворение. Это было невозможно.

•  •  •

На зимних каникулах нам с Алёной удалось побыть вместе. Я приехала к ней, когда она была одна. Она встретила меня в прихожей в одной пижаме на голое тело, и мы слились в страстном и долгом поцелуе прямо у входной двери. Расстегивая на ходу мою куртку, задирая юбку и закатывая колготки, она набросилась на меня 

как сумасшедшая. В считанные мгновения я была полураздета, лифчик мой задран к шее, а Алена вцепилась губами в мои соски. Те топорщилась в предвкушении, а сестра, как младенец накрыла их своим открытым ртом и насасывала их, постанывая от удовольствия.

— Подожди, ты меня так съешь,  — засмеялась я.

— Я сделаю это совершенно точно,  — ты такая вкусная! Но для начала я тебя оближу!  — добавила она и потянула меня на кровать.

Это уже не были первые эксперименты двух невинных девушек, но встреча двух любовниц. Меня уронили на спину, избавили, путаясь и чертыхаясь, от излишков одежды, и вот я уже совершенно голая потягивалась в крепких и цепких руках кузины на простыне.

В ту встречу я впервые ощутила на своём клиторе чужой язык. Алена облизывала меня как текущее мороженое, показательно картинно вдыхая мой запах. Я была пунцовая от стыда и волнения, хватала её за голову, то отталкивая, то приближая к себе, но повторяя при этом "нет-нет, мне стыдно, оххх".

Первый мягкий и нежный оргазм от её языка прервал и это моё словесное сопротивление. Битый час Алёна не отпускала меня. Хватала меня за ноги, зарывалась в мою промежность всем лицом. От этого всё там было мокрым: "девочка", бедра, попка, постель подо мной и всё лицо Алёны. Пальцы её уже давно нашли дорогу в мой анус, уже далеко не такой девственный как летом. Он легко принял её тонкие скрученные пальчики, которыми она нанизывала меня, облизывая кругами всю щелку. Иногда она сгибала их внутри, задевая особо чувствительные точки заставляя меня выгибаться всем телом вслед за её движениями. Всё это было в новинку, остро и нестерпимо чувственно! Все же ласки партнера были куда богаче по ощущениям, чем собственные.

Колени мои лихорадочно дрожали. Чтобы унять их неконтролируемое подергивание, мне пришлось удерживать их руками, подтянув колени к груди. Зад мой при этом приподнялся, "девочка" раскрылась и выпятилась, и стало видно, как язык подруги порхает над моей "девочкой". Так одними поцелуями она довела меня до полнейшего изнеможения. Под конец удовольствие слилось в сплошную постоянную судорогу, и хватало единственного нового прикосновения, к клитору ли, к раскрытым набухшим половым губам, или беззастенчивого проникновения в попочку, чтобы последовал очередной приступ наслаждения. Кажется, в какой-то момент я даже лишилась чувств. С трудом вырвавшись, я запросила пощады. Свернувшись клубком на боку, я содрогалась ещё добрых полчаса, всё никак не в силах успокоится.

Алёна, раскрасневшаяся и восторженная легла рядом, гладила меня и нашептывала приятности. Второй рукой, как оказалось, она задумчиво и неторопливо ласкала себя. Немного успокоившись и увидев, как она тискает свою промежность в тщетной попытке унять желание, в благодарность за всё доставленное удовольствие, мне захотелось сделать для неё тоже что-нибудь приятное.

Сначала я благодарно и жадно целовала её в губы, встречаясь языком с её языком. Я сильно открывала рот, слюнявилась, неумело хватая её губы. Она со смехом поправляла. Потом, как могла, облизала её небольшую 

грудь, тоже под чутким руководством. Соски её были гладкими, бледно-розовыми, они твердели под моими губами. Потом я набралась смелости и спустилась к её белому плоскому животу, мелко покрывая его поцелуями. Вот оно, благоухающее девичье лоно! Наконец-то я увидела его в упор! Розовая щель складок между больших половых губ, покрытых пушком и торчащий над всем этим большой бугорок, накрытый капюшоном складки. Из влажной вульвы ручеек влаги плавно стекает в темнеющее углубление попки.

Я захотела засосать это бугорок. Тем более он был такой большой и мои губы охватывали его упругую головку, ощущая его твердость. Наверно это было неумело или через чур сильно, потому что Алёна вздрогнула, отстранилась и прошептала: "чуть нежнее", взяла мою голову в руки стала ею водить по своей вульве, останавливая мой ищущий язык там, где ей было нужно. Так она продемонстрировала мне свои чувственные местечки. Помимо клитора это был вход во влагалище и мягкое возвышение чуть выше его. Там мой язык болтался в пустоте её ямки, как в чашке с нектаром, хлюпая и задевая только стенки, от чего Алёна стонала и двигала попкой мне навстречу. Я казалась себе похожею на кошку, которая лакает из блюдца.

Она попросила вставить её пальчик в попку. Аккуратная, белая попка её оказалась внутри куда свободнее чем моя, эластичное её кольцо, жадно сокращаясь, с легкостью пропустило сначала один, а потом и два моих пальца. И им там было совсем не так тесно, как моему одному — во мне. Я двигала ими в такт движениям языка, ощущая внутри нежные стенки и упругие внутренности. Влага текла ручьями из щелки Алёны, затекала в попку, и от этого пальцы внутри неё хлюпали. Девушка подавалась мне навстречу, будто это был половой акт в попку. Она насаживалась на мои пальцы, которые проникали в неё на все три фаланги, а мою голову она с силой прижимала к лону. Наконец, совершив несколько таких движений, она со всего маху нанизалась на мои пальцы, остановилась и с громким протяжным стоном затряслась, кончая, хватаясь руками за бельё, а ртом — воздух.

Я пыталась тут же продолжить ласки, но она отползла от меня и закуталась в одеяло. Оттуда она улыбнулась мне: "я не могу как ты кончать постоянно. Мне нужно время чтобы прийти в себя".

— Так это значит не все могут делать это почти без остановки, как я?  — Моему удивлению не было предела.

— Таких как ты, наверняка не так много,  — поглаживая мою руку, сказала она. И добавила: "поласкай себя для меня!"

— Сейчас?! Ну мне неудобно!

— Ты же уже делала это, не так ли?!

— Мне кажется, что с того лета я только этим всё время и занимаюсь, но не при ком-то, одна. Я не могу, мне стыдно!  — отнекивалась я.

— Как тебе может быть стыдно, после того как ты только что лизала мою письку!  — засмеялась Алёна.

— Ну хорошо,  — внезапно тоже оценив идею, согласилась я.  

Это опять был для меня пошлый вызов, испытание, и я, безусловно, хотела его немедленно принять. Всё, что происходило, между нами, двумя девушками, было с точки зрения обычной морали неправильным, развращенным и недопустимым. То есть очень заманчивым.

Сев поближе к спинке кровати, развела пошире ноги и чуть смущенно запустила руку к себе в "девочку". Я хотела, чтобы Алёне всё было хорошо видно, поэтому не торопилась, а гладила щель, раздвигала пальцами губы, показывая ей розовый вход, раздвигала ягодицы и демонстрировала колечко попки, где пальцы Алёны уже сегодня побывали. Потом набрала пальцами побольше влаги из углубления влагалища и обильно смазала ею свой маленький и твердый клитор. Алёна смотрела во все глаза. Её восхищенный взгляд следовал за моими движениями, а пикантность ситуации, наличие постороннего в таком интимном вопросе, как мастурбация, раззадорило меня. Наверно есть во мне что-то от эксбиционистки — мне нравиться, когда на меня смотрят в такие моменты. И я не удержалась от быстрых оргазмов несколько раз подряд. Заканчивая и начиная заново без всякой остановки.

Алёна была в восторге. Она обозвала меня уникумом и «улётной сучкой», и тут же подкрепила свои слова делом, ещё несколько раз доведя меня до исступления своими руками и губами.

Потом она сказал, что у неё есть ещё один секрет, стыдный, но приятный. И она сейчас мне его покажет. Она упорхнула в свою комнату и вышла, держа в руках небольшой вибратор. Гладкая блестящая палочка чуть толще моего большого пальца с диском выключателя на дне. Алена легла, включила его, и приставила к своему анусу. Я зачарованно наблюдала как гладкая штучка, раздвигая тугое колечко исчезает почти полностью в попке девушки. Засунув его, Алена начала качать вибратор в разные стороны, одновременно помогая себе рукой на клиторе. Я перехватила вибратор из её руки, и сама начала двигать им, качая или вынимая и вновь засовывая в сестру. Пальцами я чувствовала вибрацию приспособления и мне очень захотелось попробовать этот агрегат на себе. Однако кузина не торопилась, она долго и чувственно доходила до финала даже не смотря на мою помощь.

Когда она спустила, я обмыла вибратор после её попки и попробовала помастурбировать с его помощью. Но для меня этот прибор был слишком резкий. Он как будто рвал оголенные нервы, обжигал и вызывал боль. Поэтому я вернула прибор Алёне и отказалась его тестировать дальше. "Ты такая чувственная, что для тебя он слишком грубый" — заключила сестра.

Мы совершенно выбились из сил, и всю обратную дорогу домой, сидя в холодном автобусе, я, выжатая как тряпка, и довольная как слон, с трудом разлепляла глаза от липкой дрёмы, пытаясь не пропустить свою остановку.

Много раз потом я вспоминала тот первый настоящий секс! Этих впечатления хватило мне на многие дни после для самоудовлетворения. Почему говорят, что женщины не фантазируют при мастурбации? Очень даже наоборот! Жаркие объятия, вкус девичьей промежности на языке, ощущения твердости чужого клитора на губах — всё это 

неоднократно помогло мне приятно кончить.

Но я хотела мужчин тоже! Представление об их членах вызывали у меня особенные фантазии и желания. Моё воспитание не допускало секс с мужчиной до брака, но тело моё страстно желало подобных проникновений. В моих мечтах мужчины заставали меня за самоудовлетворением, лапали меня в заполненных автобусах, приглашали к себе домой на улице, трогали под юбкой на лестнице, хватали и шлёпали меня по ягодицам в тёмных подъездах, заставляли облизывать и сосать их член ртом в сладострастных сценах насилия. Чтобы представить последнее я засовывала свои пальцы себе в рот и лихорадочно сосала их, облизывала языком, терла подушечками нёбо. Оральные ощущения эти разливались волнами и уходили вниз, встречались там с волнами тепла от клитора и устраивали фееричный танец удовольствия где-то в глубине живота. При таких мыслях я могла возбудиться то посасывая своя язык или водя им по нёбу. Боже, какая я была похотливая в те годы! Знал бы кто, что ежеминутно меня расплавляет изнутри страстное горячее желание! Они бы по-другому смотрели на девочку-скромницу в школьной форме. И, думаю, тогда я бы не доходила в девственницах до института.

В то время ровесницы уже вовсю дружили с парнями, некоторые даже хвастались, что спали с ними. Для меня это было слишком смело, но очень интересовало в деталях. Я с пристрастием при случае пытала их на предмет того, как и что у них происходило. Но девчонки в основном, отделывались общими фразами, типа: "прикольно", "да так себе", "клёво" и "я улетела". Но кто как куда улетел в подробностях все умалчивали. Тему мастурбации девчонки тоже обходили молчанием и хмыканьем, а вопросы об анальном сексе вызывал в их глаза ужас: «ту да, фу, это же больно и грязно»,  — как сговорившись повторяли они.

Мальчишки тоже представлялись мне ненадежными болтунами, которые могли бы разрушить мою репутацию все только после одного вопроса или слуха. А то, что я хотела бы сделать со своим потенциальным парнем, породило бы таких историй с десяток. Поэтому мне оставалось только ждать, мечтать о новой встрече с Алёной и находить истории для фантазий в литературе и в собственной голове.

•  •  •

Так прошел ещё один учебный год. Только следующим летом мне представился случай познакомится с желанным и загадочным мужским органом. Это произошло летом, в скаутском лагере.

Мы разместили палатки на поляне, на территории летнего лагеря. Здесь же у нас был очаг, выложенный камнем, дневальные, мы по очереди готовили еду, дежурили, ходили в походы по округе и устраивали вечера на летней сцене лагеря. К нашим услугам были капитальные туалеты и душ. Вроде, как и на природе, но и с удобствами. Спали мы в палатках по четверо, рядком размещая наши спальники. Моя палатка была смешанной, три парня помладше на год и я, как самая старшая в группе, выступающая в роли вожатой.

Рядом со мной разместился рослый светловолосый парень, с легким пушком под носом — Женька. Выше 

и крупнее меня, он старательно и подчеркнуто делал вид, что я его не интересую.

Мальчики услужливо оставляли меня одну в палатке для того, чтобы я могла переодеться, или первой улечься спать. Пять дней мы провели в этой платке! Не имея возможности уединиться я буквально изнывала от желания, а палатка была наполнена мужским запахом и молодыми телами, одно из которых лежало буквально под боком. Не только лежало, но и вздыхало и иногда случайно тыкалось в меня во сне. Засыпание сопровождалось ураганом жарких фантазий, от которых ломило и ныло внизу живота.

В моих мечтах я забиралась руками в соседний спальник, трогала гладкие бока и спину мальчика, мяла его нежные упругие и мускулистые булочки ягодиц и пробиралась по плоскому животу к нему в трусы. Где мне представлялся плотный от возбуждения массивный член с гладкой налитой головкой, который подрагивал в моих руках. В грёзах я не только мяла это чудо природы, но и облизывала и брала в рот эту крупную мужскую головку, и та массировала моё нёбо, а я в этот момент массировала себя. Сон не уточнял как это было возможно в присутствии целой палатки свидетелей.

От таких снов ночью у меня всё там намокало, низ живота саднил и болел, я просыпалась, пламенея желанием, ворочалась, борясь с соблазном запустить себе руку в намокшие трусики и немедленно кончить несколько раз. Но я прекрасно понимала, что сделать это тихо и беззвучно для меня в таком состоянии будет немыслимо. Да и было жгуче стыдно представлять, что меня за этим могут застукать пацаны.

Совершенно разбитая утром я забывалась в активной деятельности. Женька, кажется, тоже отмечал наличие под своим боком девушки по ночам, и по утрам выглядел тоже хмурым и не выспавшимся.

Я отчаянно искала выход своей сексуальной энергии. Бесконечные хлопоты по лагерю и занятия на местности хорошо отвлекали меня, помогали забыть о моей сексуальной озабоченности. Но как только я останавливалась, все мои «грешные» мысли возвращались.

В один из вечеров, когда мы разыгрывали сценку на открытой сцене лагеря, я ждала свой выход за кулисами. Стояла в простенке, в темноте, наряженная в подобие сценического костюма, который мы на коленке соорудили. И снова мои мысли стали крутиться вокруг мальчиков и секса. И тут, осознав, что на минуту осталась совершенно одна, почти непроизвольно моя рука поползла под резинку трико, пробралась пальцами по шершавым волосам лобка и спустилась к изнывающей от желания «девочке». Она так ждала этого! Мягкие губы пустили палец внутрь, и он забарахтался в моей горячей влаге. Клитор получил необходимую ласку и вернул мне долгожданное облегчение. За считанные минуты я лихорадочно кончила несколько раз, привалившись к стене и с трудом удерживаясь на ногах!

Расплата была жестокой: ноги мои не стояли, всю меня трясло и свой выход я практически провалила, запинаясь и путая слова. Стыдоба! Пришлось жаловаться недоумевающими ребятам на тепловой удар. Зато в душе я была совершенно довольна,  

а внизу живота у меня хоть ненадолго установилось блаженное и долгожданное удовлетворение и легкость.

Наши сборы подходили к концу. И как это часто бывает, в последние дни все стремились решить свои сердечные вопросы, использовать последнюю возможность сказать или сделать что-то, что хотели уже давно, но всё откладывали, медлили. Вот и Женька в последний вечер всё же решился.

Не успели мы в палатке толкаясь и шутя, улечься и затихнуть, как я к своей дикой радости почувствовала на своей талии осторожную Женькину руку. Я лежала к нему спиной, чуть вздрогнула от неожиданного прикосновения, и замерла в ожидании дальнейшего. Рука парня немного подождала, и, поняв, что возражений с моей стороны не последует, двинулась ко мне под футболкой на живот. Женька вплотную пододвинулся ко мне и тяжело задышал под ухом. По животу он скользнул пальцами вверх, к голой под майкой груди. Там его уже ждали мои налитые грудки с затвердевшими чувствительными сосками. Он начал мягко мять сначала одну, потом вторую грудь. Парень, настоящий мужчина трогал меня! Я закусила губу, чтобы не застонать. Помяв грудь и покрутив соски, (интересно, и где он такому научился!?), рука парня, совсем осмелев двинулась вниз. Даже его прикосновения по животу казались мне приятными и эротичными.

Как это описать? Когда чего-то долго ждешь, уже не сами ощущения, а твои фантазии и вожделения привносят твоим чувствам подолнительные краски. От этих несмелых медленных движений я была уже в предоргазменном состоянии. Сказывалось и долгое по моим меркам воздержание, и море фантазий, которые я уже передумала на этот счет. Рука парня остановилась перед резинкой трусиков, а потом пошевелив пальцами проникла под неё. Он запустил руки в волоски на лобке, пощекотал их, и чуть на него надавил, протискиваясь пальцами к щелке. Я медленно повернулась на спину и развела ноги, насколько позволял спальник, чтобы дать ему дорогу. Наверно он обалдел от такого сотрудничества. Его палец несмело продолжил путь, и задев клитор прополз мимо и погрузился в горячую глубину «девочки». Я чувствовала его в себе, между своих губок, и это было восхитительно. Парень трогает меня ТАМ! Он поболтал пальцем в хлюпающей норке и вытянул его повыше, на мой чувствительный бугорок. Неумелым его назвать было никак нельзя. Оно довольно уверенно стал гладить мой клитор. И этих движений оказалось мне предостаточно, чтобы я быстро пришла к финалу и стала конвульсивно содрогаться всем телом, закусив губу. Женька замер, видимо в ужасе от моей бурной реакции, но я крепко удерживала его руку, не давая её выдернуть, а чуть передохнув сама начала направлять и двигать её.

За первым оргазмом последовал следующий. Уж не знаю, что он там обо мне подумал. Но я не могла остановится. Он пыхтел, старался, мял и тёр пальцами мою потёкшую пещерку, стремясь забраться как можно глубже во влагалище, я же напротив, вынимала его пальцы и направляла усилия повыше, на клитор. С каждой разрядкой 

я контролировала себя всё хуже, а желание все возрастало. Меня тянуло к столь заветной штуковине в мужских штанах, которая вовсю упиралась в мой бок через два спальника. И после того, как парнишка так похозяйничал у меня, я считала себя в полном праве заняться его половым органом.

В один момент я смогла остановится. Откинула его руку и порывисто повернулась к нему, запустив руку в нему в спальник. Наши губы встретились и он впился в меня жадным мокрым поцелуем.

Вот он, зажатый трусами, твердый и живой член! Женька был в одних трусах, и я продолжая его целовать, рванула, спустила их ему на бедра. Член освободился и скользнул в мою ладошку, тяжелый и горячий. Я изучала, гладила, трогая его, знакомясь с новыми для меня впечатлениями. Он был чувствительным и при моих неосторожных движениях Женька вздрагивал и шипел. Мы сосались, я а двигала рукой.

Насытившись первыми впечатлениями, я начала медленно надрачивать парню член, натягивая и спуская кожицу, охватывающую его головку. Молодой человек судорожно вздохнул и подался ко мне тазом, замерев. Времени ему для завершения потребовалось ощутимо больше, чем мне. Но я чувствовала, как его удовольствие нарастает по участившемуся дыханию и напряжения всего тела. Он весь напрягся, остолбенел, и вдруг со вздохом и конвульсией в теле выплеснул на мою руку теплую липкую жижу. Я ещё подвигала рукой по ослабевающему члену, но Женька остановил меня и отодвинулся, даже не поцеловав на прощаение, закрывшись от меня спальником. Я поняла, что на этом всё у нас закончено, обтерла мокрую руку, поправила свою одежду и обиженно отвернулась от парня на другой бок. Через некоторое время радом послышалось равномерное сонное сопение. Женька спал, видимо, счастливый и довольный. Однако я долго не сомкнула глаз, прокручивая в голове эту первую свою очную встречу с настоящим живым мужским членом.

Конечно, я тогда не наигралась. Мне хотелось рассмотреть его поближе. А может даже попробовать оральный секс, но я была довольна даже такому опыту.

На утро мы расстались. Женька старательно меня избегал, не смотрел в глаза и вообще, делал вид, что ничего не было. Мне было неприятно от этого, тем более что, если кому было и обижаться, так это мне. Хотя, если бы он не проявил тогда утром такое малодушие, в городе я внутренне была готова продолжить с ним наши половые эксперименты. Но момент им был упущен, и я решила не иметь с ним больше никаких дел.

Это маленькое летнее приключение только раззадорило мой интерес к заветному мужскому "предмету". Постепенно у меня в голове складывалось тактильно-чувствительное представление о сексе с мужчиной. Уже явственнее я представляла мужской член внутри себя как в «девочке», так и в попочке. В отличие от пальцев и каких-то предметов член был и мягче, и объемнее, а ощущения от него ожидались тоже более нежными.

В ту пору уже вовсю распространялись порнофильмы на кассетах, и, такая была найдена мною у 

родителей в очень укромном месте, отдельно от всех других кассет с фильмами. Из этого «образовательного» видео, я подчерпнула множество способов ласки пениса, а также невиданные мною и не представляемые ни в каких мечтах позы и способы соитий. Горячо представляя себя на месте женщин из фильмов, я доставляла себе удовольствие уже не только руками. Под влиянием порно пыталась расширить использование продолговатых предметов, водила ими по своей девочке, или пыталась засунуть их в свою попочку, сначала разминая её пальцами. В ход шли узкие тюбики и колпачки. У знакомых как-то в гостях я присмотрела продолговатую деталь от пирамидки и «подрезала» её для своих пошлых целей. Наверно долго они потом ломали голову, куда же она у них задевалась.

Поза с широко разведенными ногами, согнутыми в коленях и закинутыми почти до плеч, с приподнятым тазом, когда, пыхтя, пытаюсь запихнуть в густо смазанную растительным маслом попочку эту красную ось от пирамидки была совершенно похабной и от того такой возбуждающей. Я даже делала это перед зеркалом, чтобы наблюдать как игрушка торчит из попки, а моя рука гладит вульву. Я смотрела и «дрочила на себя». Ощущение заполняющего объема внутри, несмотря на тугую боль вначале, при финале добавляло дополнительных красок, судороги распространялись не только спереди, по лобку и животу, но и от попки вдоль позвоночника, сопровождаясь жаркими приливами. Я краснела, тяжело и часто дышала и была неприлично счастлива от собственной порочности. Однажды я так перестаралась, что попка пару дней болела. Но это была боль возвращала меня к пережитому наслаждению, и смешанная с воспоминаниями о "грязных" картинках, похотливых позах и пошлости содеянного, возбуждала и снова тянула, и соблазняла доводить себя до новых почти истеричных по своей частоте и силе оргазмов.

Вообще, я поняла про себя три вещи. Первое — могу дрочить весь день и не устать.

Вторая — я буду без ума от анального секса. А пока уже одни мысли о нём становились излюбленной темой для моего бешенного онанизма. Моя попка — не менее сильная эрогенная зона, чем клитор. Но другая. В неё мне можно безбоязненно вводить пальцы и предметы. Она даже более интересная в чувственном плане, так как позволяет представить настоящий секс.

Третье моё открытие — небольшая боль, или неудобство, дополняет моё возбуждение и делает его более острым. Боль и стыд мне нравилось совмещать со сладострастием. Я фантазировала, что меня ловят за моими занятиями и, в наказание, порют ремнем по голой попке, поставив на колени или положив грудью на стол. С порнокассет добавились также мечты об одновременном жестком сексе с несколькими мужчинами, которые, не считаясь с моими криками "нет-нет, никогда, пустите", засовывали в мой кричащий рот свои члены, пихали в меня пальцы, крутили по-всякому на кровати или столе, а потом имели «вафлей» в обе дырочки своими крупными и гладкими горячими членами, сжимая с двух сторон мускулистыми и горячими телами.

В остальном же я была обычная школьница, активистка, с 

широкими интересами в учебе и общественной жизни. Я почти не сплетничала с подружками о мальчиках, краснела от пошлых анекдотов и шуточек, была всегда строга и воспитана со сверстниками и пресекала любые попытки приставаний ко мне со стороны одноклассников и ребят постарше. Тем более, что всегда могла снять напряжение дома, или школьном туалете.

То лето вообще было богато на впечатления. Но следующий, выпускной класс занял совсем другими вещами. Конечно, я не теряла навыков, но никаких эротических эксцессов со мной не происходило. Было много учебы, хлопот, подготовки к ВУЗу, и все любовные переживания отошли на второй план.

На выпускном, один одноклассник, всё-таки утащил меня в темный коридор после танцев, был петтинг, я было даже схватила его за член, но нас быстро вспугнули, а потом и вовсе всех выгнали из школы в тёплую летнюю ночь.

В ту пору все одноклассники считали своим долгом переспать с кем-то из одноклассниц или девочек с параллели. То тут то там слышались истории о том, как "а вы знаете, та-то переспала с тем-то?". Хорошо, что про меня такой истории не получилось. Меня ждал медицинский институт, новые знакомства и, возможно, любовь, которую, я, конечно, ждала.

•  •  •

Как-то поздней весной, в конце учебного года, стояла прекрасная теплая погода. Через распахнутые окна кабинета с улицы доносились запахи цветущей черемухи и крики малышей с площадки детского сада неподалёку. В тот день я осталась дежурной в классе. Мыла доску и протирала парты. Солнце заливало все помещение, ветерок шевелил шторы, в школе было пустынно и тихо, только иногда по коридору пробегал какой-нибудь младшеклашка с продлёнки или простукивала каблуками учитель. Романтика. Настроение было весеннее и фривольное. Конечно, уйти просто так и не воспользоваться чудесным местом в прекрасный день я не могла!

Как сейчас помню — на мне было синее приталенное платье до колен и капроновые колготки. Закончив работу, я закрылась в кабинете и присела на первую парту. Чуть посидев так, покопавшись в своих фантазиях, я приподняла подол и развела ноги, рассматривая свои освещенные ярким солнцем гладкие коленки в плотном капроне. Я стала водить по ним ладонями, представляя, как бы их гладил парень. Потом сдвинула платье ещё вверх, любуясь появляющимися гладкими бедрами. Я же вам говорила, что люблю и женщин, и мужчин? Эту женщину, на школьном столе я любила всегда по-особенному.

Я поднимала платье пока не показались трусики, зажатые капроном колготок. Я не торопилась. Погладила свой лобок через прочную прозрачную ткань. Я знала, что там под нею. Через колготки ощущения были очень далёкими, на грани чувствительности. Сейчас меня возбуждало не действие, а предвкушение. Так посидев и подразнив себя, спустила колготки до бедер. Сдавленный капроном таз как будто сразу расправился, опушился волосами под трусиками. Простое бумажное бельё со слабой резинкой: "дышит", впитывает, можно легко сдвинуть в сторону или забраться рукой сверху. Я решила сверху — резинка легко пропустила мою руку к пушистому холмику.

Я уже знала, что 

хоть клитор и самый чувствительный элемент в этом удивительном и волшебном месте, называемом женскими половыми органами, но далеко не единственный, подходящий для удовольствия. От клитора вниз уходили очень нежные чувствительные малые половые губки. Если гладить их пальцами, смазанными в смазке, не задевая клитор, то можно получить совсем другие ощущения, не мене приятные.

Между ними ниже была уретра. Выходящий её участок тоже был чувствителен, но, если слишком раздразнить, то сразу хотелось писать. Ещё ниже начиналась широкая и влажная часть преддверия влагалища, чувствительная по всей окружности и особенно — в глубине. Если свести ноги и болтать в этой скользкой воронке пальцами, будет и громко (всё хлюпает) и щекотно, и приятно одновременно. Легкая сперва истома будет накапливаться, собираться вокруг клитора, коснувшись которого в самом конце можно ярко разрядиться. Ещё ниже пульсировала развратная попочка, которая тоже желала пальчик.

Уже опытная во всех подобных делах многолетнего самоудовлетворения и похоти, я не торопилась в предвкушении. Такой хороший день, такое теплое и многообещающее солнце, такое спокойствие располагало к неспешной игре. Я погладила лобок. Он был покрыт жесткими курчавыми волосками. Если гладить и похлопывать лоно, это тоже приносит удовольствие. Вернее, усиливает ожидание чего-то большего. Нырнула пальцем в вульву. Там уже стояло озеро. Погрузив в него палец, смочила склизкой влагой клитор. Раз, ещё. Делала это медленно, рассматривая розовый бугорок, и, скорее, угадывала его местоположение по ощущениям.

Меня всегда удивляло, как такой микроскопический участок ткани может быть настолько чувствительным. Влаги становилось всё больше, она начала вытекать из "девочки" и сочиться ниже, на попочку. Я ощутила щекотку этих капель. Пришлось ещё сильнее развести ноги, скованные спущенными на бедра колготками, которые уже ощутимо врезались в кожу, ещё больше их раздвинуть, чтобы добраться до задней дырочки. Она пустила меня с готовностью. Между внешним и внутренним сфинктером тоже стало мокро — я занесла туда смазку спереди, тугие стенки сжимали мой дрожащий пальчик. Я была внутри себя, я щекотала свою попочку, задрав юбку и спустив колготки в школе, за партой, где ещё час назад мой одноклассник Саша писал в тетрадку задачи, а за учительским столом сидела Наталья Петровна,  — важная и строгая тётя, у которой, ох, тоже в чулках есть одна шаловливая мохнатая штучка, и её муж наверно её постоянно... ох... А может даже он разворачивает её раком прямо над взятыми домой на проверку тетрадками и вставляет свой огромный член ей между больших и рыхлых ягодиц... Ох... Она кричит: "Вася, не сейчас, у меня контрольные!", и хватается руками за красную ручку, а Вася: "нет, блять, у тебя всегда контрольные!", и пихает, ей пихает поглубже и насаживает её толстую жопу на свой кол... ох...

Это было и сладко, и мучительно, потому что развратно и медленно. Я часто шевелила палец в попке, позволяя щекотке и нарастающей неге разливаться по всей промежности, уходить в набрякшие половые губы и клитор, и далее, внутрь живота, разливаться теплом 

по телу. Как могла сдерживала пик наслаждения, не форсируя его. Но в какой-то момент я провалилась пальчиком через внутренний сфинктер глубже, в прямую кишку. Он достиг какой-то точки, и стоило мне чуть покачать около неё пальцем, как яркий шар жара рванул из этой точки вдоль кишки и влагалища, сводя их в неудержимых судорогах. Я вся задрожала и согнулась пополам. Зажав свою руку ногами. Прямо с пальцем внутри себя.

Еще. Надо было опробовать находку. Я подождала пока судороги стихнут и дала пальцу волю вновь. Опять молниеносный анальный оргазм потряс меня. Если у женщин есть во влагалище точка G, то, что за точку в прямой кишке нашла я и как её назвать? Назову её точкой М! По своему имени! Я не могла остановится, онанировала снова и снова. Представляла член Женьки вместо своего пальца, потом парень в фантазиях сменился другими, абстрактным, потом мужчинами постарше, которые делали со мной всякое прямо в этом кабинете. Я так увлеклась, что кажется даже громко вскрикнула пару раз, когда достигала разрядки.

Неожиданно, дверь задергали и застучали по ней. Я страшно перепугалась от неожиданности. Трясущимися руками наспех приведя себя в порядок, я бросилась открывать. Там стоял парень из выпускного класса. Я его кажется, даже знала по имени: Сергей. Он внимательно и, с как-то странно осмотрел меня и спросил учительницу по химии, хозяйку кабинета. Представляю какой вид я из себя представляла: раскрасневшаяся и растрёпанная, дрожащая всем телом, и с горящими щеками! Я объяснила, что никого уже нет, а сама — дежурю, и хотела уже закрыть перед ним, но он не дал, подставил ногу, а потом протиснулся в кабинет, закрыв за собой дверь на ключ.

— Ты чего?! Испугалась я и попятилась.

— Да так. «Хочу на тебя посмотреть»,  — сказал он с ухмылкой.

— А что на меня смотреть?! Дежурных не видел?  — Всё дальше пятясь к партам недоумевала я.

— Таких секс-дежурных ещё не видел!  — Нагло продолжил он, пожирая меня глазами,  — это же ты сейчас стонала в кабинете?

— Стонала?! Это я от боли — ногу о парту ударила, вот и вскрикнула,  — лихорадочно оправдывалась я.

— Ну, звуки ещё полдела, а вот в-и-и-и-и-д, замочная скважина в двери довольно широкая, и видел я предостаточно,  — Протянул он, и ухмыляясь и придвигаясь всё ближе.

— ЧТО, ЧТО ты там видел?!  — в ужасе зашептала я вся обомлев от страха и стыда.

— Хм, я видел очень смачное зрелище. Такое, что захотел увидеть больше!  — С этими словами он подскочил ко мне, схватил, совершенно остолбеневшую от такого поворота, обнял, и рывком запустил свою руку ко мне под платье, в трусы. Я тихо вскрикнула от страха и неожиданности, уперлась руками ему в грудь, собираясь орать и возмущаться насилием. Но почувствовав его большие незнакомые пальцы внутри себя через мгновение обмякла в его руках.

— Ты так это делала?!  — Прошептал он на ухо, копаясь в моей девочке.

Конечно, я это делала сегодня в другой 

дырочке и куда нежнее, но уточнять не собиралась, томно ощущая руку парня в своём разгоряченном естестве.

— Да, да. Чуть повыше. Нежнее, да, вот так.  — Шептала я, присевши на стол и разведя ноги. Колготки сильно прижимали его руку к моему телу, вторая рука удерживала меня за спину. Его губы ползали по моей шее.

Я снова была на подходе от его ласк. Тут, продолжая одной рукой возиться в моей в горячем болоте, которым стала моя "девочка", второй Сергей начал рывками распускать ремень на своих штанах.

"Если я сейчас не отвлеку его, он меня трахнет, а у меня не хватит сил его остановить",  — молнией ужасом пронеслось у меня в голове. Надо было брать инициативу с вои руки. Или рот.

Я помогла ему расстегнуть штаны и схватилась за выскочивший из его трусов член.

— Крошка, можешь его поцеловать,  — прошептал он на ухо слова из какого-то порнофильма.

— Да, конечно!  — С облегчением радостно согласилась я, спускаясь перед ним на колени. Парень вытащил из меня свою руку и с наслаждением поднес к своему лицу: «ммм, ты так вкусно пахнешь, девочка! »...

Член Сергея был кажется чуть больше, чем у Жени, но тот я только трогала, а этот нависал прямо перед моим носом, налитой и упругий. Я лизнула его, в нерешительности, помедлила. Все же опыта орального секса у меня не было совершенно.

— Ну!  — подбадривал он,  — Он чистый! Возьми его!

Собравшись с духом, лихорадочно припоминая виденную в фильмах технологию я осторожно взяла его в рот. Большой теплый, с особенным, ничем не сравнимым запахом, он заполнил мой рот, уперся в нёбо, соприкоснулся с чувствительными губами! Я неумело задвигала головой, стараясь вобрать в себя побольше плоти.

— Уффф, солнце, потише с зубами, ты его кусаешь!  — Зашипел Сергей.

Я, как могла, втянула губы внутрь, чтобы закрыть зубы и парень одобрительно закивал. Дело пошло. К своему удивлению, наслаждение получал не только мужчина. Мой первый минет! Одна мысль о том, что я сосу мужчине член уже была сногсшибательной! Также я даже не предполагала, что мой рот тоже настолько чувствительный. Когда головка члена начала тереть по моему нёбу, щекотка от этого превратилась в дополнительный источник удовольствия. По горлу и шее это чувство скользнуло в набрякшие груди и оттуда, все ниже, по животу легким касанием наслаждения падало к половым органам. От развратных мыслей и чувств во рту "девочка" снова отчаянно заныла желанием. Да так, что я не контролируя себя, невзирая на пронзительный стыд и недопустимость ситуации, я запустила одну руку себе в трусы и мгновенно "догналась", кончила, сжимая член губами во рту и стараясь его ненароком не укусить от избытка чувств.

Сергей, кажется, ошалел от такого моего поведение, и тоже не смог больше терпеть, через несколько секунд, не прекращая сосать, я почувствовала, как он весь задергался, а в нёбо ударила толчками жидкость с необычной вязкости с терпким вяжущим вкусом. Я не отстранилась, продолжила держать член во 

рту, удерживая и всю эту жидкость. Но она всё пребывала и, чтобы не испачкать платье, я собралась с духом и с трудом проглотила: она была густая и всё норовила приклеиться к горлу. Вот такой выдался у меня первый минет, да ещё и с "проглотом"!

Потом Сергей поднял, мня с колен и целовал в мой рот, пахнущий его спермой, целовал мои руки, пахнущие моей "девочкой". И вообще, был очень мил и нежен. Когда я немного успокоилась, он рассказал, что услышав характерные стоны в тишине коридора и столкнувшись с запертой дверью, заглянул в глазок и увидел меня, с задранным платьем и рукой в трусах, содрогающуюся от оргазмов. Конечно, но не мог не попытать счастья со мной, тем более что теперь ему было чем теперь меня шантажировать!

В качестве платы за молчание он захотел ещё посмотреть, как я ласкаю себя.

— Как же так, а минет разве не считается за плату?!  — возмутилась я.

— За минет я могу тебе полизать, если хочешь, но такое представление я не пропущу ни за что,  — возразил он.

— Хорошо, тогда я хочу, чтобы ты делал это одновременно со мной, мне хочется это видеть,  — набравшись наглости заявила я.

Он согласился. Я разулась, сняла, наконец колготки и трусики, кое-как примостилась на короткую парту. Одну ногу пришлось поставить на спинку стула, так как столешница была узкая и мне не хватало на ней места, чтобы достаточно развести ноги. Он встал передо мной, между моих раздвинутых ног, спустил штаны и стал рукой водить по своему вновь набухшему члену.

Я была в ударе. Глядя на его напряженный орган и представляя его в своей попке, я театрально гладила руками по большим половым губам, раздвигала их пальцами, чтобы он мог лучше разглядеть сочащийся желанием вход и мою девственную плеву. Засовывала на фалангу в себя пальчик, и, осмелев, даже засунула мокрый пальчик в попку. На что Сергей, не отрывая глаз, застонал и задвигал рукой ещё быстрее.

Я тоже не могла долго сдерживаться и активно задвигала пальчиком на клиторе. Так мы и кончили, я — на столе, Сергей — между моих ног, подставив себе ладошку под выходящую тугими струями сперму.

— У-у-у-у,  — ну ты девка-огонь!  — Протянул он, ошарашенно качая головой.  — Где тут можно руки помыть?!

Я показала. Похоже надо было закругляться. В любой момент мог появится сторож, выясняя, почему это ключи от кабинета не сдаются так долго.

— Погоди,  — остановил он мои сборы,  — не торопись.

— Мне правда пора,  — с сожалением сказала я. Да и что я ему могла ещё предложить. Сейчас я ещё больше боялась, что воспримет мою сексуальность за вседозволенность и захочет мне "вставить". На что я, будучи убежденной "девственницей до свадьбы" согласится никак не могла.

— Ну а поцелуйчики?!  — игриво заметил он, опять заключая меня в объятия.

— Знаю я ваши поцелуйчики,  — заметила я, закидывая к нему голову и подставляя губы,  — он них потом дети бывают.

— Нет, такие мы делать,  

конечно, не будем,  — заверил он и долго и жадно засосал мой рот.  — Пойдем, я тебя провожу, есть же и другие варианты!

Что за варианты? Кровь от таких намёков вновь прилила к мои щекам. Я с жаром и ужасом представила, что он намекает на анальный секс. Вся пунцовая и со спутанными мыслями я вышла с ним из школы. По дороге, однако, мы отвлеклись, болтали о его планах. Это были последние майские дни, он выпускался и собирался уезжать поступать в другой город.

На полутемной лестнице моего подъезда мы вновь целовались. Его руки опять извозили моей смазкой всю мою промежность, трусы так вообще можно было выжимать. Потом он прошептал мне: "не бойся, я тебя не трону", и повернул меня лицом к стене. Сам приспустил мне колготки и трусы, так что обнажилась попка и треугольник между бедер, вытащил свой член и втиснул мне его между ягодиц, придвинув плашмя к "девочке". Я в ужасе запротестовала: "нет, нет, внутрь нельзя!". Но он заверил, что "туда" не будет.

Сергей быстро задвигал членом между моих ног. Я почувствовала, как его головка трётся там, в моей смазке, вдоль мокрых половых губ, и влажных бедер, скользит по ним туда-сюда. Он был так близко от входа, даже задевал чувственный бугорок, ласкал членом мои губки. Было необычно, не так сильно, как рукой, но тоже приятно. Я не могла контролировать его движения, была прижатой к стене и в его полной власти. Это возбуждало.

Вдруг он резко отстранился, и схватив рукой свой член направил его в сторону и брызнул спермой на стену.

— Всё, извини,  — пробурчал он, выдохнув,  — давай тебя одену!

Чуть оглушенная неожиданным резким окончанием, сама оставшись в сильном возбуждении, я кое-как помогла ему себя одеть. Потом получила ещё один прощальный поцелуй и осталась одна на лестнице. Уходя, он вновь назвал меня "лучшей девушкой" на свете. На что у меня в тот же момент родились встречные вопросы. «Самую лучшую девушку» бросили неудовлетворенной. Он мог бы довести меня пальцем, ртом или чем-то ещё, а тут бросил на самом интересном месте! "Вот козлина",  — подумала я и двинула домой. К счастью, дома никого не было и мне удалось закончить всё, что он начал. Причем неоднократно.

Позже я навела справки и узнала, что он действительно уехал из города. Больше я его не видела. Но, так или иначе, я считаю его своим первым полноценным мужчиной.

•  •  •

То лето вообще выдалось напряженным. После той истории с Сергеем, я долго была сама не своя. Он выбил меня из привычной колеи. Я ближе познакомилась с мужским органом и секс для меня престал был абстрактной картинкой с экрана телевизора, и приобрел конкретные очертания, подкрепляясь яркими впечатлениями от той истории в классе.

Я часто вспоминала нашу стречу с Сергеем, когда была наедине с собой.

Плюс я закончила школу и готовилась к вступительным в институт. Очень не кстати родители мои затеяли дома ремонт. И чтобы 

"не дышать всем этим" сами съехали жить на дачу, а меня оставили жить у тётки по материной линии, чтобы я могла ходить на подготовительные занятия. Тетушка та, имела своего уже взрослого сына, на год меня старше, а сама занималась модным в то время челночным бизнесом: уезжала на неделю в Китай, тарилась там вещами, привозила все в огромных баулах, потом продавала в своих точках по городу.

Вот и на второй день после моего "переселения", он собрала вещи, поцеловала своего сына-студента, Игоря, потрепала меня по голове, прищурив глаз наказала «не шалить» и растворилась в утреннем тумане на такси до аэропорта.

Тут, продвинутый читатель, скорчит ехидную рожу и скажет: "ага, сейчас будет родственный секас!". К сожалению, или к счастью, все выдуманные истории часто имеют под собой вполне реальные основания. Не даром же такая проблема правильно расселить разнополых детей в одной семье. И что происходит за родственными дверями между условными братом и сестрой, у каждого остается глубоко в памяти, но никто не стремится особо об этом распространяться.

Мы никогда не дружили с Игорем. Виделись иногда на семейных торжествах. Со мной он всегда держался как с глупой, я отвечала ему холодным пренебрежением. Поэтому мы, проводив тётку, разошлись по комнатам и занялись своими делами. У меня это была подготовка к первому экзамену. Он тоже приходил и уходил из квартиры с озадаченным видом, но я не особо справлялась о его делах. Пересекались мы лишь изредка, на кухне, подъедая оставленные теткой припасы из холодильника.

Через пару дней я написала первый экзамен. Ответила на все вопросы и чувствовала, что оценка будет хорошей!

Было лето, тепло и солнечно. От успеха и хорошей погоды на душе у меня было радостно. Напряжение подготовки отпустило и тут же тревогу подготовки заместили всякие пошлые мысли и желание наградить себя, умничку-отличницу, хорошей порцией ласки и удовольствия. К моей радости, дома у тетки никого не было. Я как была — в одежде, быстренько скинула с себя трусики, грохнулась на кровать, и стала медленно поглаживаться себя по всей своей мохнатой щелочке. Вверх-вниз. Водила так долго, пока не почувствовала, что между губ налились складки, во влагалище разлилось болото и клитор призывно запульсировал.

После чего дорвавшись до сладкого запустили себе пальцы внутрь. Первый, второй, третий оргазм, уже пальчик побывал в попке, четвертый, на коленях, на животе, сидя, лежа... Ох, я от души простонала. Крутилась, самозабвенно отдаваясь наслаждению своим телом, оглохнув от похоти и позабыв обо всём.

Моё восхитительное чувственное тело, как всегда, вознаграждало меня за ласку. И я старалась добавить к ним ещё и ещё одну, сладко содрогаясь от любви к себе.

Когда судороги меня отпустили, и я открыла глаза, к своему ужасу, увидела на пороге комнаты Игоря. Он стоял, расстегнув ширинку и беззастенчиво дрочил на меня. Обомлев и в ужасе, я громко вскрикнула и закрылась покрывалом. Жар прилил к лицу, меня душили слезы негодования и стыда. Не 

зная куда себя деть, я спрятала лицо в подушку и заревела:

— Что ты, блин, тут делаешь, что не мог дверью хлопнуть или как-то предупредить?!  — орала я на него из подушки,  — нехорошо вот так поглядывать — это же моя комната! »,  — бубнила я.

— Извини, ты так кричала, что не услышала, как я вошел. И не мог же я в своём уме остановить самоудовлетворяющуюся девушку. Я вообще такое шоу никогда в жизни не видел. Лучше всякого порно. У меня видишь, как встал,  — добавил он со смешком, продолжая наглаживать свой член.

Подойдя нараскоряку, он присел на край постели и свободной рукой начал гладить мои голые ноги. Я страшно боялась, что он сейчас набросится на меня и лишит действенности, поэтому отбрыкивалась, повторяла в подушку: "нет, нет, не надо, отстань теперь! Игоря, мы же родственники, нам нельзя!".

Однако он не слушал, забирался всё выше. Он гладил мои бедра, потом добрался до задницы. Стал её мять. Я все крутилась и брыкалась. Тогда он силой перевернул меня на живот, придавил меня сверху своим весом и развел колени, вставив между ними свою ногу. Я крепко зажала промежность юбкой и ладонями. Он никак не мог откинуть мои руки, пытаясь пробраться туда пальцами. Мы боролись. Я отбивала все его попытки.

Но тут его палец влетел ко мне в анальное отверстие. Там все было мокро, и это произошло легко и быстро, как по маслу. Целился ли он туда специально, или так "промахнулся", но это был тот самый удар «ниже пояса». Крупный мужской палец проник мне прямую кишку и задел мою сексуальную точку М, от чего я ахнула, выгнулась и мои руки сами разъехались, хватаясь за постель. От острого сладострастного переживания, у меня, кажется, остановилось дыхание, ноги стали ватными, колени сами непроизвольно разъехались дальше, открывая всё моё естество ему на полное обозрение. И мне в этот момент было уже всё равно. Его палец таранил меня в попку, задевая самые глубокие струны наслаждения. Я уже ничего не могла с собой поделать, и отдавалась ощущениям. Наполненная его пальцем, стыдом, наслаждением, возмущением и похотью, только ритмично двигала навстречу ему своим задом, насаживаясь все глубже на палец. Ещё несколько мгновений и в конвульсиях, и с криком я кончила.

Ну почему меня постоянно застукивают за самоудовлетворением?!  — Горестно подумала тогда я,  — так все скоро решат, что я какая-то нимфоманка и можно меня иметь без разбору всем кому не лень. Но мой девичий щит стыда вновь пал, застигнутый врасплох. И я теперь была зажата навалившимся сверху парнем, который имел меня пальцем в попку. Я была в полной власти этого парня и была вынуждена делать всё, что он хотел.

А он хотел, чтобы я ему "пососала". Он даже не очень упрашивал, а я не сильно и отказывалась. Вставший член уже был передо мной, в наличии, впечатления от секса с Сергеем тоже были ещё ярки и, если честно,  

мне самой этого хотелось.

Мне пришлось сделать это несколько раз. Он как заколдованный кончал и вставал у него снова. Глаза Игоря стали бешеными, и я соглашалась, так как всё ещё боялась, что он меня трахнет. За это время он успел меня всю раздеть. Давал мне его то стоя передо мной, то садясь сверху, то лежа, переворачивая меня к себе задом и засовывая пальцы в меня сзади. Он трахал меня в рот, держа за уши, насаживая меня себе на член до самой глотки. Это было унизительно стыдно и от того ещё пронзительнее сексуально. Мне нравился член во рту, но не в глотке, когда перехватывает дыхание и возникает паника. Приятно было ощущать сперму, глотать её. Возбуждало чувствовать себя испорченной шлюшкой, занимающейся запрещенным родственным сексом, маленькой, развращенной дрянью без стыда и совести.

Он лежал на спине и контролировал мои движения своим пальцем в моей попке, я — рядом, боком, с его членом во рту. Периодически меня вновь сотрясали сладострастные пирходы, он же кончил только в начале и через долгое, показавшееся вечность время, когда я уже испытывала полное изнеможение. Мы с перерывами занимались этим весь остаток дня, и половину ночи. Я уползла от него только тогда, когда реальность от усталости стала для меня смешиваться со сном, оргазмы слились в один непрекращающийся, а он сначала пальцами, а потом и членом всё ближе и ближе подбираться к моей "девочке". Тут я поняла, что если не остановлюсь, то не выберусь из этой комнаты девственницей. Это в мои планы не входило.

Следующим утром я заперлась от него в комнате под предлогом подготовки к следующему экзамену. Он скулил и царапался под дверью и всячески завлекал меня выйти посулами и вкусняшками, но я твердо стояла на своем. В тот момент я и почувствовала, что моя собственная похоть может быть не только слабостью, но и силой. Люди готовы сделать многое, чтобы добраться до моей "девочки" и быть со мной. Я же, могла получить своё удовлетворение сама в куда большем объеме и лучшего качества. Игорь был родственник, поэтому мало интересен как мужчина, в какой-либо перспективе. Но нам предстояло сосуществовать ещё несколько дней вместе, и, кажется, без новых сексуальных игр мне обойтись не получится. Но не сейчас.

Я чувствовала, что Игорь более от меня зависим, и я могу планировать и управлять общением с ним. По крайней мере до того момента, пока его палец не заденет мою точку М.

Я допустила его к себе только вечером. Он просил показать, как я себя трогаю — показала. Потом попросил пососать — это затянулась на полчаса. Он кончил мне в рот, через минуту вновь напрягся и готов был снова продолжать. Я даже устала от этого.

Видя, что мой энтузиазм иссяк, он предложил немного выпить. Налил мне вишневого ликера. Не то чтобы я раньше не пила, но при этом не занималась сексом. Поэтому эффект от легкого опьянения 

был для меня неожиданным: мне как будто сорвали последние тормоза. Я набросилась ртом на него член с новым рвением. Все мои чувства обострились до предела, он всё также насиловал мою попку. А я готова была содрогаться в оргазме от любого прикосновения. Игорь, видимо, тоже заметил изменения в моё поведении, потому что в какой-то момент я почувствовала внутри своей попки вместо одного пальца целых два. Там стало тесно и немного больно, и от того ещё более сладко. "Боком, боком, ляг ко мне боком" — просипел он и развернул меня к себе спиной, прижавшись сзади.

— Игорь, я боюсь, я так не делала ещё,  — поняла я, что он хочет. Мне одновременно было и очень страшно и ужасно интересно. Секс, настоящий, хоть и анальный ничем не грозил моей девственности.

— Я осторожно, ты не бойся, если будет неприятно я сразу прекращу,  — задыхаясь шептал он, размазывая мои обильные выделения из влагалища по колечку попки. Благо их было море. Два его пальца уже свободно проникали и крутились во мне, я чувствовала их внутри. Они сильнее задевали мою точку М, и я, к своему ужасу, снова кончила. Тут он вытащил свои пальцы и во вход (или точнее выход) мне уперлась массивная тугая скользкая штука. Он водил её между ягодиц по липкому и склизкому от выделений углублению, оттянув рукой мою верхнюю булочку и тыкаясь в заднюю дырочку все настойчивей.

— Расслабься, расслабься,  — шептал он.

Я как могла расслаблялась, чувствуя тупую боль от того, как наружный скользкий сфинктер ануса всё плотнее охватывает его упрямую головку, пропуская её в себя. Наконец, он надавил ещё сильнее, и что-то объемное проскочило глубоко в меня, заполняя всё тело глухой болью. Я со слезами ойкнула, зашипела и задержала его рукой:

— Ой, мне больно, больно, убирай, убирай скорее!

— Тихо, тихо, просто полежи так,  — прошептал Игорь, и шлепнул меня по заднице.

— Ты чего?!  — не поняла я.

— Это отвлекает и расслабляет.

— Ты прямо специалист у нас?

— Друзья рассказывали,  — со смехом ответил Игорь,  — удерживая меня руками и не давая соскочить с него;  — На самом деле видел в порно, там часто по попке шлепают. Тебе что не нравится?

— Не знаю, шлепни ещё, я пока не поняла,  — созналась я,  — вот твой огромный член внутри мне точно не нравится. Неужели нельзя было ограничится пальцами и всё портить?!

— Ты так кончаешь от пальцев, представь, что будет на члене,  — оправдывался он.

Игорь продолжил звонко шлепать мне по попке, одновременно чуть покачивая бедрами. Я чувствовала, как его член, колом забитый в мой несчастный зад, чуть колеблется, ритмично надавливая на плотно охватившие его стенки.

Попка быстро привыкала к этому объему. Я чуть успокоилась и расслабилась, и он парой движений загнал член ещё глубже. О да, вот тут я поняла зачем всё это: проникнув в кишку, он, кажется, достал необыкновенно глубоко и интимно до матки или чего-то там ещё. Это были новые 

ощущения, очень глубинные, утробные, не такие как трение клитора или щекотание пальцами ануса. Это необычное чувство толчками стало рассветать во мне как огромный цветок с массивными лепестками и серединой в моём теперь по-настоящему трахаемом мужским членом анусе! Это было прекрасно! Чуть с опаской, но всё явственнее я ощутила жар наслаждения, и подалась навстречу его движениям, теперь уже прижимая его тело к себе рукой.

— Глубже, да, да, ещё, ну пожалуйста, глубже, не останавливайся,  — стонала я чуть не плача,  — о, да, ты меня трахаешь в попку!  — собственные слова раззадоривали меня ещё сильнее.

— Ах ты сучка, ты любишь трахаться в жопу,  — грубо спросил он, пыхтя и не останавливаясь.

— О, да, еби меня, еби, ну пожалуйста, ещё! Я такая грязная дрянь, я педерастка, я люблю ебаться в попочку!  — Стонала я.

— Я выебу тебя как грязную сучку, я поимею тебя в жопу,  — рычал он, насаживая меня на член уже с размаху, наверно на всю глубину, хлопая животом о мои ягодицы.

Член заходил как поршень, выворачивая меня всю. Чувствовалось как головка тёрлась о стенки, высекая искры внутреннего жара, разжигая огонь и пытая наслаждением. С каждым движением ощущения всё нарастали, заполняя собой все внутренности, растекаясь по ногам и рукам, собираясь румянцем на щеках. Ещё несколько фикций и я затряслась в припадке необычно тягучего, сжимающего и размазывающего все внутренности оргазма. Волны жара захлестнули меня одновременно с тем, как он толчками кончал в мою кишку теплой жижей. Судороги сковали и раз за разом били волнами все тело, скручивали его в пароксизме удовольствия, практически лишая сознания. Я свернулась зародышем и билась как припадочная.

Член его выскользнул из меня, ослабленный. А я так и осталась лежать на боку, свернувшись калачиком: меня всю ещё долго трясло. Не знаю сколько прошло времени до того, как окончательно пришла в себя:

— Надо же как сильно, я от себя такого не ожидала,  — ошеломлённо сообщила я и добавила: ты у меня первый, если что.

— Вообще, или в попку?

— Вообще, я ещё девочка.

— Ничего себе девочка,  — хмыкнул он, потягиваясь.

— Ну какая есть, ещё жалуется,  — шутливо стукнула его ладошкой,  — ты меня взял шантажом и нечестными приемами,  — хихикнула я.

Потом мы пили чай и говорили, старательно избегая касаться только что случившегося. Попка немного ныла, напоминая о только что совершившемся разврате, но больше я его к себе в тот день не подпустила, опасаясь за своё здоровье.

Зато дала слабину на следующий день. Даже дважды. Он уже не хотел никакого минета, он хотел только мою, по его словам, "жаркую попку". Мне это тоже очень нравилось, но я опасалась практиковать это слишком часто, так как ожидала, что попка растянется и не сможет удерживать в себе всё, что должна удерживать. Ну вы понимаете. Я читала о таком. Но обследовав себя после утреннего секса я убедилась, что «в покое» она все также крепко сжимает мой палец и ничего там 

не повредилось и не растянулось. Зато теперь расслабляться и пускать в себя член она могла уже почти без боли. С утра Игорь опять взял меня в зад на боку, а во второй раз, он поставил меня раком и вошел сзади как в заправском порнофильме. То ли из-за позы, но второй раз ощущения были ещё ярче. Вот так за одни сутки я познала анальный секс, смогла его распробовать и "подсесть" на него. С того времени и поныне — это мой самый любимый и тайный сад наслаждения.

•  •  •

Эти несколько дней безудержного разврата, которому мы предавались с энтузиазмом молодых, сейчас кажутся какой-то отдельной жизнью, которая была, но не со мной. Мельчащие и яркие подробности всплывают перед моими глазами, и я не верю самой себе, что была столь смела и беспечна, чтобы проделывать это все с собственным двоюродным братом. Но дальнейший поворот истории я вспоминаю с особой дрожью и возбуждением. На это можно было пойти только когда ты совсем молода и похоть сильнее осмотрительности и стыда.

В те дни, разговаривая с Игорем о сексе и собственных фантазиях, я обронила, что хотела бы иметь секс со множеством мужчин одновременно или по очереди. Групповые сцены из порно, где несколько мужчин имеют одну женщину совсем не страшили меня. Наоборот, заводили особенно.

Игорь тогда тоже из-за всего произошедшего был в постоянном возбуждении как в голове, так и в головке. Он дорвался до девушки, да ещё до её попки, да ещё она отсасывала ему по первому требованию. В общем, он был в своём юношеском раю. Поэтому ничего невозможного для него в тот момент не было. Он задумался на некоторое время, а потом предложил попробовать:

— Давай я позову друзей, вы из разных районов нигде не пересекаетесь. Мы оденем тебе маску, чтобы они тебя не узнали, и ты попробуешь с несколькими,  — предложил он.

— Вот так просто,  — а вдруг они захотят трахнуть меня по-настоящему?

— Мы их предупредим, что ты девочка,  — если хочешь они вообще тебя только потрогают, можешь даже трусики не снимать. Если захочешь, потом можешь пустить их в попку,  — предложил он.

Зря он упомянул про попку. Все же этот способ для меня был слишком притягательный и практически без последствий. Представлял несколько парней в своем распоряжении я очень возбудилась. Это для меня было очень заманчиво, учитывая в какие дебри разврата я уже погрузилась в это лето. Я согласилась при условии, что мальчики будут в презервативах, а я — в маске.

Стоило мне согласиться, как все мои мысли стали вертеться вокруг этой темы. Несколько парней, несколько членов. Сразу вспоминались сцены из порнофильмов. Мне было страшно и сладко от ожидания этого настоящего в моём представлении разврата. На что я ещё была способна при условии анонимности? Все же когда сексуальный объект — ты сама, в тебе открывается животное безудержное желание отдаться, подставить себя и принять всё мужское внимание и все члены, что они 

могут дать.

Игорь всё организовал прямо на следующий день — надо было торопится, скоро должна была вернуться тётка. Парни собирались в гостиной. Они громко смеялись, взволнованно переговаривались. Я же сидела в своей комнате. Мы с Игорем сделали мне повязку на лицо с прорезями для глаз. Я одела легкую маечку на голое тело и самые тонкие свои трусики. Игорь также настоял, чтобы я одела теткины красные туфли на каблуках. В таком блядском виде я сидела на постели и ожидала команды. Конечно, не просто сидела. Предвкушение было слишком невыносимым, и я, не сдерживаясь несколько раз рукоблудила.

Наконец, они были готовы. И уже хорошенько заведенная, и влажная я вышла к ним в зал.

Их было трое. Двое расположились на диване, третий, Игорь развалился в кресле. Как мы и договаривались, они были голые ниже пояса. У каждого рядом лежал свой презерватив. У Игоря и одного парня на диване члены уже хорошенько торчали, они подрачивали их глядя на меня. У третьего член был, кажется, чуть больше остальных, но ещё вяло лежал на боку смущенно прикрываемый рукою хозяина. К нему я и направилась. Парень оторопело смотрел на мой наряд, когда, сев между его ног на колени я взяла его пенис в руку. Почти сразу он толчками стал набухать и ещё увеличиваться. Удивительная штука, завораживающая. Я облизала его головку. Член уже так напрягся, что кажется, что ещё чуть-чуть и лопнет. Головка стала блестящей и сиреневой. Тогда я взяла его в рот и стала сосать. Парень задышал и откинулся на диван. Но я не хотела, чтобы он кончил, поэтому оставив его в заведенном состоянии, переползла к его соседу на диване.

Тот уже вовсю гонял свой член рукой, я перехватила его движение и мягко обвила головку губами. Чуть остановилась, щекоча член во рту языком. Парень напрягся и тоже замер, погрузившись в ощущения. Было так восхитительно управлять его эмоциями. Я не стала и его доводить до конца. Мне уже хотелось получить все их к себе во внутрь. Думайте, что хотите, но, когда у тебя перед глазами три молодых члена, и ты знаешь как безнаказанно и анонимно дать им себя оттрахать в уже не девственную и пылающую желанием попочку, упустить такое уже невозможно.

— Игорь, Игорь, резинку,  — крикнула я, когда тот стащил трусики мне до середины бедер и начал пристраивать член между моих ягодиц. Тот зарычал от досады и побежал к креслу за презервативом. Остальные пацаны тоже начали натягивать на себя резинки. Это было смешно. Никто этого толком не умел, члены ослабли, крутились и выскальзывали из их рук, когда те пытались натянуть на них тугие колечки.

— Ну, мальчики. Подумайте о том, что вас ждёт,  — подбадривала я их.

Игорь первый натянул презерватив и с членом наперевес подбежал пристраиваться к моему заду. Двое других остались на диване, руками я держалась за их члены, натягивая тонкую кожицу на их головки. Игорь 

смачно харкнул на мой анус и с разбегу вонзил в меня свой член. В резинке член вошел намного легче, но и ощущения от него вначале были какие-то скользкие. Но потом он запихнул его на всю длину и заскользил головкой, задевая через кишку матку. Знакомая нега глубинного наслаждения охватила моё тело. И понеслось.

Члены менялись один за другим, я стояла на коленях, положив голову и плечи на диван. Затисканная грудь под майкой болталась в такт движениям, а я орала в голос от наслаждения. Мальчики по очереди овладевали мною сзади. Первый круг у них прошел довольно быстро. С одним я даже не успела кончить, так как он спустил и ослаб, как только в меня вошел. Но через некоторое время, мой рот опять был в деле, я по очереди насасывала их молодые члены до боевого состояния, потом они снова одевали презервативы и пристраивались к моей дрожащей от наслаждения попочке. Теперь мальчики уже не так торопились, эффект новизны прошел и каждый смог довести меня до оргазма по нескольку раз. Мужские руки и пальцы исследовали все мои уголки. Они засовывали пальцы в «девочку», внимательнейшим образом рассмотрели её, нашли клитор. А один даже смог заставить мне кончить, растирая его пальцами.

Хотя мне было хорошо и просто от самого анального сношения. Под конец, судороги наслаждения, кажется, били меня вообще без остановки. Все же ресурс мужчины конечен, и когда он удваивается или утраивается, как в моём случае, ты получаешь кратно больше любви, ласки и удовольствия. И я получала всё это!

Потом я лежала навзничь на диване, а парни курили на кухне, удовлетворенно обмениваясь впечатлениями. Мне было всё равно, что они обо мне думают. Я получила то, что желала, при этом осталась для них неизвестной и могла при встрече невинно смотреть им в глаза. Даже могла выйти за одного их них замуж совершеннейшей и настоящей девственницей.

Потом я часто вспоминала тот день, эти три молодых, жаждущих тела, их упругие члены и бесконечный поток ласки, который они мне принесли. Труднее было потом избавить Игоря от неотступного желания продолжать наши отношения. Он не давал мне проходу. И только угроза все рассказать нашим родителям, наконец, остановила его. Да и невозможно было продолжать встречаться, когда вернулась его мать, а я переехала обратно к себе, после окончания ремонта.

Зато на горизонте тем летом снова объявилась моя сестра Алёна. Возможно, у нее был перерыв в отношениях, а может это была только отговорка, но он стала всё чаще звонить и предлагать встретиться у неё. Несколько раз мне удавалось остаться у нее ночевать. Надо ли говорить, что в эти ночи мы не смыкали глаз?

Мы никогда не торопились. Она любила томно целовать меня в прихожей, сжимая мои груди через одежду. Потом поила вином, поглаживая мне коленки и облизывая в предвкушении свои губы. Затем она стаскивала с меня трусики, ставила у стола и шлепала 

ладошками по ягодицам, расспрашивая о моих похождениях. Каждый раз я рассказывала ей о эпизоде в школе, потом о групповушке с Игорем, додумывая все новые детали. Тогда она вводила в меня свои пальцы, уточняя обстоятельства моего первого анального секса с Игорем. Интересно, что в основном всё крутилось вокруг моих «похождений». Чем там занималась Алёна со своими любовницами я никогда не знала.

Потом она впивалась в мою попку языком, буравя его, одновременно размазывая выделения по моим губам и бедрам, показывая мне какая я мокрая.  — Сучка, ты вся течешь,  — любила она повторять. Я, разумеется, стонала и вертела задом.

Затем она разворачивала меня, усаживала перед собой на стол и медленно и настойчиво охаживала своим языком мою "девочку", начиная с бедер и лобка, сдвигаясь, в итоге, к розовой точке клитора. Я во все глаза смотрела на неё, закрывая глаза только в моменты оргазмов. Кухонная часть заканчивалась для меня двумя её пальцами в попке с оргазмом от обсасывания клитора. Я содрогалась всем телом и так орала, что наверно соседи думали, что здесь кого-то убивают. Хотя спутать мои сладострастные стоны со звуками мучений наверно было бы сложно.

В спальне я одевала страпон и уже сама трахала Алёну. Её попка была внушительной эластичности и принимала совершено огромный и устрашающий черный член из арсенала её "самотыков". Алена на нем крутилась, рычала и изгибалась как змея на костре, а я шлёпала её по внутренней поверхности бедер, по животу плёткой, называла самыми грязными словами, которые могла придумать. Алёна предпочитала фаллоимитатор всем другим способам стимуляции. "Большой толстый резиновый хер",  — как она говорила. Но, когда я спрашивала её о мужчинах, она отвечала, что совершенно ими не интересуется. По её словам, если она в жизни кто-то и хотела, что это всегда были девочки или женщины. Мужчины её никогда не привлекали. Единственный пьяный опыт с парнем случился у неё после школьной вечеринки. Но кроме сожаления и омерзения это у неё ничего не вызвало. Девственницей она к тому моменту уже не была, так как куда раньше распробовала собственные пальчики и другие объемные предметы.

— А ты рассчитываешь остаться девушкой до свадьбы, со смехом спрашивала она, балуясь и запуская пальчик мне в вагину.

— Тихо-тихо, не трогай! Да, я буду невинной перед своим мужем,  — подтверждала я, останавливая её пальцы,  — если хочешь можешь засунуть их в попку. Что она тут же и выполняла, задевая там предательскую точку М.

В играх проходил весь вечер и вся ночь, под утро заканчиваясь полудремой, перемежаемой новыми жаркими объятиями и быстрыми ласками с окончанием. Совершенно утомленные мы спали все следующее утро, до полудня.

Вот такое хлопотное выдалось у меня лето перед институтом. Если многие девушки могут сказать, что вот такого-то числа у них был первый парень и они начали половую жизнь. То я теряюсь в определении правильной даты. Так как и первый опыт с сестрой, и случай в школе, и 

сумасшедший секс с кузеном и его друзьями все ещё формально оставили меня девушкой. Ещещ не начав полноценную половую жизнь я уже погрузилась в пучину "греха" и упивалась этим.

•  •  •

Где-то читала, что люди склонны привязывать свои сексуальные переживания с тем партнером, с которым они их получили. Происходит подмена: "мне было с ним хорошо, значит он — хороший, значит я его люблю и так далее". Но мне пока было хорошо со всеми, и даже собой, в первую очередь. Не значит же это, что я должна была влюбиться в анального развратника-брата, или соблазнившую меня в девичестве лесбиянку Алёну? Или в того выпускника, который водил членом по моей вагине в подъезде? Нет, любовь — это что-то более прекрасное, чем банальное соитие половозрелых или перезрелых особей.

Что-то похожее на любовь произошло со мной на первом курсе мединститута. Ближе к зиме, когда мы все в группе передружились, я стала все чаще и чаще ловить себя на том, что любуюсь своей одногруппницей, Настей.

Это была миниатюрная "беленькая" девушка, со светлой кожей, пепельными волосами, узким красивым личиком, заостренным как у куколки к подбородку. У нее была непропорционально большая грудь для её изящной тонкой талии. Но последняя переходила в призывный округлый стан, не уступающий в значительности груди. Все парни зависали, глядя на то, как она в белом халате на одно бельё ходила по коридорам больницы. И я вместе с ними. Она замечала это внимание к себе, тушевалась и стеснялась до румянца на щеках. Но одеваться всё также смело не переставала.

— Кыш-кыш, похабники,  — отгоняла я парней, сама прижимаясь к ней при любом удобном случае.

Разумеется, за моё заступничество она прониклась ко мне доверием. В вопросах взаимоотношений полов я как-то само-собой стала для неё авторитетом. Она много расспрашивала что и как в этой, как выяснилось, совершенно неизвестной для неё области. Что такое оргазм, как его достигнуть, у кого он бывает. Как заниматься оральным сексом, не противно ли это, что делать со спермой и тому подобное. Однажды я не выдержала и прямо спросила её, неужели у нее никогда не было оргазма?! Она на секунду задумалась, и покачала головой:

— Неверно нет. А как он выглядит, может я не заметила?!  — пожала она плечами.

— О, если бы он у тебя был, ты бы его заметила!  — со смехом заверила я.,  — И что, ты никогда сама себе не...  — промедлила я с окончанием вопроса.

— Ты про что? Ой нет, сама себя? Ты что, никогда!?  — замахала Настя руками и стала темно-пунцовой.  — Да я и не умею. Мне мама запрещала даже смотреть в ту сторону, не то что руками там лазить.

— Бедная девочка,  — а ты не спросила маму как она тебя зачала, каким местом?  — удивилась я.

— Да всё понятно, но она как-то с детства вбила мне в голову, что правильным девочкам там себя трогать нельзя. Так и сложилось, что с детства стараюсь там руками не касаться.  

Вроде как это только для мужчин, после свадьбы и только для детей.

— Ну а ты что-то оттуда чувствуешь, вообще, какие-нибудь желания, там, неудобства?

— Конечно, там что-то происходит, иногда по ночам так всё сжимается, не могу заснуть потом. И мокро бывает, хоть выжимай.

— Это полное безобразие! В наше время и такой дремучие предубеждения! Ты, как будущий врач прежде всего должна знать своё тело и уметь им пользоваться!

— А ты умеешь?  — распахнула она глаза с надеждой.

— Ну да, не всё, но немного знаю и чуть-чуть умею,  — скромно ответила я.  — Могу даже показать. Последнее я говорила с замираем сердца, так как очень хотела, чтобы она согласилась.

— Это было бы здорово! Только когда и где? Это же надо в постели наверно?

— М.. можно у меня. Послезавтра с ночевкой. Я буду дома одна.

— Тогда договорились, поедем к тебе после института, обрадованно заключила она и потрепала меня по руке.

Меня взяла оторопь от того, как неожиданно замечательно все получилось. Поразмыслив, я решила, что весь этот разговор и был Настей спланирован исключительно, чтобы это закончилось назначенным свиданием. "Хорошо,  — подумала я,  — "меня похоже только, что сняли". И довольно улыбнулась.

Остаток дня и следующий Настя провела как обычно, общалась, смеялась. Но ближе к концу занятий, она всё больше суетилась, не находила себе места, или глубоко задумывалась, глядя в окно. Тогда я трогала её за руку и многозначительно улыбалась. Она отвечала мне нервной, натянутой улыбкой.

Почти не разговаривая всю дорогу в холодном автобусе, мы, наконец, очутились в моей квартире. Согревший ужином, устроились на диване, перед телевизором. Какое-то время мы опять сидели молча, уставившись в экран. Очевидно, не мне ни ей было не важно, что там шло. Напряжение росло. Мы все не решались переступить ту грань хороших приятельниц, и перейти к более близким отношениям, можно сказать, сексуальным.

— Ну что будем делать,  — срывающимся голосом вдруг спросила Настя. Она нервно теребила края юбки, поглядывая на меня.

— Сейчас мы будем смотреть фильмы,  — с воодушевлением сказала я и включила ей свою любимую порнуху.

Нечто подобное она, разумеется, видела. Но не в таком количестве и не в моей компании. Едва на экране показались первые соития, как я начала вслух рассказывать о своих чувствах:

— Когда я вижу порно, меня охватывает возбуждение. Я представляю себя той женщиной на экране, как будто это меня сейчас уложил на диван и облизывает этот загорелый красавчик. В этот момент я чувствую, что внутри меня поднимается жар и волна прокатывается по моей коже, я покрываюсь мурашками, соски твердеют. Я представляю, как напрягается мой клитор, как моя щёлка наполняется влагой. В этот момент мне хочется проверить насколько я действительно мокрая и тогда делаю это пальчиком.  — с этими словами, я расстегнула джинсы и запустила руку к себе в трусы. Повозив пальчиком в вульве, я вытащила его, мокрый, показывая Насте:

— Вот видишь, и правда мокрая. Проверь у себя!

Лицо Насти вытянулось:

— 

Мне себя там рукой потрогать?  — Её глаза округлились от ужаса.

— Погоди, не спеши. Потрогай сначала рукой свой рот, ты можешь?  — Спросила я.

— Да, легко.  — Она продемонстрировала.

— Теперь засунь себе свой палец в рот. Вот так, теперь сожми губы. Ведь можешь? У тебя есть ещё оно отверстие, но внизу, оно тоже твоё, ни лучше не хуже, чем рот, просто другое. Его также как и твой рот будут любить мужчины или женщины, если захочешь. Почему бы тебе не коснуться себя там?!

Моя пламенная речь убедила её попробовать. Она откинула юбку, и попыталась отодвинуть теплые рейтузы.

— Не, давай ка мы их снимем, а то ничего не выйдет,  — предложила я. Под рейтузами были ещё колготки. Их мы тоже сняли. Она осталась в кофте, юбке и трусиках. Трусики я ей оставила, чтобы окончательно не вогнать человека в панику.

— Так, а теперь пальчиком проверь свою "девочку" вот так. Я стянула штаны, отодвинула трусы, раздвинула ноги и продемонстрировала как это делаю я.

Настя повторила мои движения, задумчиво там пошевелила и вытащила пальцы, задумчиво на них уставившись: они были абсолютно сухими.

— У меня ничего нет, со вздохом разочарования сказала она, протягивая мне свои пальцы.

— Этого не может быть,  — запротестовала я,  — наверно ты просто ещё не настроилась. Дай я проверю:  — и запустила свою руку к ней под трусики. Настя без протестов допустила меня до своей "девочки", даже раздвинула ноги как на осмотре, чтобы мне было удобнее. Ну а я, что называется, дорвалась. Для меня это была незнакомая нежная девичья писечка, которой до меня не касался никто, даже сама хозяйка.

Я была тут совершенно первой во всех смыслах. «Девочка» её была покрыта нежным светлым пушком, вульва закрыта двумя выпуклыми гладкими почти безволосыми большими половыми губами. Они слиплись и разлепляя их пальцами я настойчиво протискивалась внутрь. Наконец, я раздвинула складки и проникла пальцем в ямку преддверия влагалища. Там действительно было чуть влажно и совсем не жарко, в меня. Но я не убрала руку. Я начала шевелись там пальцами, проводя их вдоль всей щели приговаривая:

— Возбуждение идет от головы, от мыслей или картинок, когда тело уже знает, что ему от подобных вещей ждать. А так как ты никогда такого не испытывала, то твой орган ещё и не знает, что ей делать в этой ситуации, условный рефлекс ещё не сформирован,  — умничала я.  — Сейчас мы её немного расшевелим, проведем, так сказать, тренировку, и она уже будет знать, что и как ей потом делать.

Настя кивала соглашаясь, откинувшись на диван и держа руки на разведенных бедрах. Я нежно знакомилась с "девочкой" прислушиваясь к дыханию её хозяйки. Действительно, вход во влагалище практически не вызвал у нее никаких чувств, куда интенсивнее она задышала, когда я задела её уретру. Мне даже показалось, что самая чувствительная точка оказалась у неё не на самом клиторе, хорошего размера столбике, вынырнувшем из складок на мои прикосновения,  

а между ним и уретрой. Трение этой области вызвало у Насти учащенно дыхание и напряжение всего тела.

Я продолжила так её ласкать, пока она какой-то момент не задышала особенно часто, судорожно дернулась всем телом, свела и зажала ноги, остановив мою руку:

— Ой, что-то не так, что-то нахлынуло, я испугалась,  — оправдывалась она с ужасом в глазах.

— Возбуждение нарастало и с какой-то момент стало нестерпимым,  — переспросила я

— Да, я побоялась, что во мне сейчас там что-то разорвётся,  — подтвердила Настя.

— Дурочка, ты рано остановилась. Ты могла бы кончить!

— Да?  — разочарованной протянула Настя,  — а теперь всё, больше не получится?

— Все получиться, доверься мне!  — бравурно заявила я и деловито снова забралась к ней в трусы.

Настя с готовностью вновь откинулась на диван и закрыла глаза. Всё пришлось начинать почти заново. Опять осторожные поглаживания, разминание точки между клитором и уретрой, наконец-то её вульва достаточно увлажнилась и эти надавливания стали более гладкими. Настя старательно хмурилась, то замирая, то разочарованно расслабляясь, когда я меняла позицию в поисках новых эрогенных точек. Иногда она ойкала и хваталась за мою руку останавливая, когда ощущения становились непривычными и через чур интенсивными. Но дело двигалось, я нащупала верные точки и всё ближе приближала её к разрядке. В какой-то момент, она широко задвигала бедрами навстречу моей руке, часто задышала, вцепилась руками в диван, вся мелко затряслась и с протяжным утробным стоном сползла на пол. Я гладила её по голове, пока её бил первый оргазм у моих ног. Остыв, она подняла свои заплаканные большие благодарные глаза, на её лице сияла потрясенная улыбка:

— О боже, это и был оргазм?!  — пропела она.,  — это было прекрасно. Мне кажется, что во мне сейчас нет веса и я улечу как шарик,  — со смехом добавила она.  — Такая легкость во всем теле. Только низ живота ноет. Это нормально?!

— Первый раз всегда самый странный. Дальше пойдет лучше.

— Ещё сильнее?

— Женский оргазм развивается с количеством и возрастом. В 30 ты будешь кончать сильнее чем сейчас, а в 40 сильнее чем в тридцать. Пятый раз у тебя будет сильнее чем любой первый. Хотя, может у тебя всё будет по-другому. Проверим?  — с улыбкой предложила я?

— Нет, нет, не сейчас. Сейчас мне так хорошо, и больше ничего не хочется. Лучше ты сама,  — ответила Настя.

— А ты будешь смотреть?  — спросила я.

— Как хочешь. Мне, конечно, хочется тебя чем-то отблагодарить, но сейчас я совершенно без сил.

— Хорошо,  — меня не требовалось долго упрашивать.

Я сбросила трусы, села на диване так, чтобы Настя оказалась между моими ногами и откинулась на спинку. Я смотрела на Настю, на её милое личико и красные влажные искусанные губы и представляла как она своим мягким языком вылизывает меня. Настя же с любопытством смотрела как мои пальцы рукоблудят в моей щели. Я хотела растянуть свой раз на подольше, но под этим невинным взором прекрасной девственницы быстро разрядилась. А через минуту 

всё повторила, представляя как Настя погружает в мои складки свой язык, захлебываясь в моих выделения, размазывая их по своим белым щекам и кукольному подбородку.

Разрядившись дважды, я решила, что Настя готова ко второму заходу и приказала ей теперь уже снять трусики и садиться на диван. Она без возражений это выполнила. Чуть подумав и оглядев девушку, я попросила её раздеться совсем, под предлогом, что немаловажную роль в возбуждении играют эрогенные зоны вне половых органов, типа груди, шеи, живота, внутренних поверхностей бедер, и процессе ласк это всё надо задействовать. Настя не возражала, всё равно, как если бы преподаватель перечислил то, что необходимо к лабораторной работе. Хорошая старательная девочка.

Я разложила её голенькую на диване. Теперь мне была видна вся белизна её тела. Я предложила поцеловать её грудь. Она уточнила, удобно ли это, не будет ли это по-лесбиянски?!

— Нет, что-ты,  — заверила я,  — представь, что я это парень! Мы же только тренируемся,  — уверила я её.

— Да, да, тогда, конечно, можно,  — согласилась она, успокоенная моими горячими уговорами.

Так я добралась до сосков её груди. Спелые тыковки с аккуратными небольшими розовыми ареолами и пуговками сосков, твердеющими в моих губах. Настя одобрительно задышала. Одной рукой я гладила её шею, плечи. Другой — по животу спустилась до бедер, гладила их, потом сместила руку на пушистый лобок. В этот раз Настя была более готова и намного отзывчивей. Вульва была уже порядочно мокрой. Я распределила эту влагу по всем губам и клитору. Эти движения моих пальцев живо отозвались в Насте протяжным стоном. Тогда я продолжила водить пальцами вдоль всей щели, забирая влагу снизу и намазывая её круговыми движениями на высунувшийся столбик клитора. Останавливаясь на нём все на дольше.

Настю разобрало. Она подалась навстречу моей руке, двигала попой навстречу. Одну ногу она закинула на спинку, максимально раскрыв свою промежность моей руке. Нежно массируя её клитор, я довольно быстро достигла успеха. На пике, она прижала к себе мой целующий её грудь рот, её тело снова мелко задрожало, ноги заходили ходуном, мучительно балансируя на какой-то грани, но никак не разрешаясь. Наконец, её спустили с тормозов, движения приобрели большую амплитуду, она ещё раз с силой прижала мою голову к своей груди и конвульсивно забилась, выгибаясь дугой и подвывая. Интересно, что оргазм её, так долго подходивший, завершился в несколько судорог за пару-тройку секунд. В то время как я могу содрогаться от каждого минут по десять. Как у всех всё по-разному!

Настя опять пустила слезы и кусала губы. Она говорила, что ей стыдно передо мной, но в тоже время благодарила за полученные ощущения. Я же заверяла её, что все пробуют и изучают себя сначала в компании своих однополых друзей или подруг, а то и родственников. Чуть не рассказала про свой первый опыт с кузиной, но решила не шокировать и так испуганную произошедшим девочку.

Потом Настя немного успокоилась и стала пытать меня относительно орального 

секса с мужчинами. Если всё хотелось «понять технику". На что я предложила ей попрактиковаться на своём пальце, облизать его, пососать и примерно то, что понравится ей самой, должно понравится и её мужчине, когда до этого дойдет дело.

С чувством выполненного долга мы в тот вечер расстались. Конечно, для меня тот вечер затянулся. На фоне новых впечатлений я хорошенько помучила свои дырочки, вспоминая прелести Насти, и неоднократно разрядилась.

Но новый день принес неожиданное продолжение этой истории. Настя отвела меня в сторонку на перерыве и покраснев как вишня сообщила, что она "хочет ещё".

— Я не спала половину ночи, всё вспоминала и думала, и переживала снова. "Внизу" всё намокло, напряглось и ныло,  — я не могла найти себе места и с утра чувствую себя совершенно разбитой и страшно похотливой,  — пожаловалась он.

— В чём же проблема,  — удивилась я,  — у тебя же есть руки, пальцы, что тебя останавливает?! Или пойдём в туалет, я тебе помогу прямо сейчас?!

От ужаса она, наоборот, побледнела, и заверила, что не настолько этого хочет, чтобы заниматься таким прямо в институте. Оказалось, что её пунктик о том, что её самой непозволительно дотрагиваться туда руками никуда за один вечер не делся. А оргазм теперь в её голове стал связан со мной и моими ласками. Она почти умоляла меня "потренировать её еще", но в приватной обстановке.

— Ты могла бы сделать это ещё раз со мной дома...  — потупившись молила она,  — кажется, это тебе тоже понравилось, я права?! На последних словах она набралась смелости и даже с некоторым вызовом посмотрела мне прямо в глаза.

— Ты права, я от тебя без ума, в хорошем смылся,  — строго согласилась я.  — Хорошо, запишу вас на прием, женщина,  — продолжила я со смехом.

Так мы стали с Настей "странными подругами". Она позволяла делать с собой многое, но сама никак не проявляла ко мне сексуального интереса. В какой-то момент она сама завела разговор о куннилингусе и хитрыми вопросами склонила меня ей его сделать. Я чувствовала, что меня используют ничего не предлагая взамен, но не могла себе отказать в общении с этой гладкой сладкой девушкой, которая так доверчиво билась от сладострастия в моих руках. Мы никогда не целовались, она ни разу не дотронулась до меня ниже пояса, но эти встречи стали для нас обоюдно желанными.

Кажется, это и была моя первая любовь. Любовь без взаимности. Такой вот «дружеский секс». Через год Настя познакомилась с мальчиком и наши встречи прекратились. Конечно, он был не так умел, как я, по словам Насти, но всё же, это был настоящий мужчина и Настя с радостью уносилась к нему после занятий.

•  •  •

Довольно долгое время для девушки выйти замуж было обязательным пунктом её жизненной программы. Это сейчас особо продвинутые оставляют замужество и связанное с ним последующее деторождение далеко «на потом». А ещё лет десять назад считалось, что если ты не вышла из ВУЗа с мужем, то 

зря туда сходила.

У меня, с этим, на первый взгляд вышел полный порядок. Мой будущей муж — Антон, наткнулся на меня на одной из студенческих вечеринок. Он был приглашен одногруппником, чтобы немного разбавить преимущественно женский состав нашей группы. Парень он был неспешный, важный, на два курса старше. Чуть выше меня, с широким лицом, светло-рыжей шевелюрой, объемный и рыхлый. Он начал сразу «грузить» меня своей научной деятельностью, планами трудоустройства на кафедру и последующую защиту, раздуваясь как индюк от важности. Как бы невзначай упомянул про мать-профессора, большую квартиру и свои блестящие перспективы. Он первый из парней, кто проявил ко мне человеческий интерес, без намеков на немедленный секс. Вёл он себя как джентльмен и совсем не приставал. Первый раз поцеловал меня, измученную ожиданием и предвкушением, он только недели через три нашего знакомства. Когда у моего дома было достаточно темно и тихо. Он порывисто схватил меня и приложился натянутыми сухими губами к моему рту. Потом также резко отстранился и испытующе посмотрел в мне в лицо. Я, разумеется, изобразила потрясение, страсть и радость. Он был доволен. Зато я осталась в глубоком недоумении. Будь он чуть понастойчивей, получил бы много чего. Всего то надо было попросить или засунуть руку куда положено. Но он ушел.

А я весь вечер размышляла над этой историей с петтингом. Вроде все сами умеют делать себе приятно, но почему так важно чтобы ДРУГОЙ человек это сделал тебе. Путь хуже, не до конца, как попало, но это ДРУГИЕ руки и от осознания этого так жгуче приятно. Антон, в общем, этот вопрос проигнорировал. Может на его поведение повлияло моё признание, что я — девственница. Но ведь не монашка и асексуалка.

Конечно, были у меня на первых курсах и другие встречи. Как сейчас помню нашего красавчика из группы, по которому сохли все наши девчонки. Я его отслеживала, он же меня не замечал. Под пьяную лавочку я обнаружила его с девчонкой в одной комнат квартиры, где мы группой что-то отмечали. Девчонка, полураздетая и прикрытая простыней уже спала, а он, услышав мои крадущиеся перемещения открыл пьяные глаза и сказал: «а, это ты, присоединяйся! » И призывно откинул простыню: член его стоял. «Присоединятся» я не стала, вместо этого, чуть поборовшись с собой и своей похотью, присела перед ним и взяла его напряженный член в рот. Он откинулся обратно на подушку и закрыл глаза. Рука его легла мне на плечо и регулировала глубину и скорость. От его члена несло спермой и резиной. Похоже, они только что трахались, но не помылись. Однако, мне было все равно. Самой мысли о том, что я тут украдкой, как бы тоже участвую в «групповушке» было мне предостаточно, чтобы нереально возбудиться. Член у парня тоже был красавец — стройный, прямой и длинный. Пришлось открывать рот пошире. Но тем приятнее ощущать его у себя во рту. Мне пришлось сосать довольно долго, всё же 

он был уже удовлетворён до меня и, видимо, неоднократно. Он стал кончать беззвучно, только содрогаясь низом живота и вцепившись рукой в моё плечо. Спермы было немного, я всю её проглотила, вытерев уголки рта постельным бельём и ушла. Потом он наверно забыл о том случае, или заспал его, потому что вёл себя по-приятельски и дальше, и о случившемся, между нами, ничем не намекал.

Также урывками я продолжала ездить на выходных к Алёне. Эти отношения как дань нашей юности, первым щемяще восхитительным открытиям то затихали на месяцы, то вспыхивали новой вспышкой безудержной страсти. Как опытные и закоренелые супруги мы исполняли свою обязательную программу, иногда подкрепляя её новыми произвольными элементами. С любым партнером я всё же оставалась женщиной и любила ту часть, где «трахают» меня, а не наоборот. Однако, мне конечно приходилось удовлетворять Алёну и руками и страпоном и ласкать её губами.

Антон же на третьем курсе предложил мне замуж. Мы с ним так ни разу и не спали, дальше «второй базы» (это грудь кто не помнит) он даже никогда не заходил. Моих заверений, что я — девственница ему вполне хватило, чтобы твердо решить назвать меня своей супругой. Я согласилась.

Почему? Оглядываясь назад, я понимаю, что моё решение было всё-таки рациональным. Он мне нравился, как мужчина. Но, положа руку на сердце, также мне нравилось подавляющее число других мужчин вокруг, а также множество женщин. Но другие люди, как бы прекрасны и манящи они ни были, не встречали меня после института, не провожали до дома, не водили по свиданиям и не предлагали возможность съехать, наконец, от родителей и вести взрослую независимую жизнь. Он жил с мамой в частном доме недалеко от института, и, после сватовства я стала часто у них оставаться ночевать. Но всегда спала в отдельной комнате, так как "до свадьбы нельзя".

Все шло по плану. Свадьба должна состоятся летом. Однако ночуя в новой семье, наблюдая быт своего будущего мужа и потенциальной свекрови, я всё больше и больше озадачивалась вопросом о том, как в этом доме можно заниматься сексом? В нём, кроме входной, не было дверей. Все спальни были занавешены бархатными "шторками". Любой скрип, храп был слышен по всему дому. В середине ночи можно было услышать, как тикает будильник на тумбочке свекрови и как Антоша в другой комнате шлепает во сне губами. Невесёлую думку скрашивала только мысль о наличии бани, и возможности заниматься ЭТИМ днем, когда "мамочка" на работе.

И вот, после ритуальных хлопот на церемонии и торжестве, наступила у меня первая брачная ночь. Конечно, я её не боялась. Наоборот, стремилась лишиться, наконец, девственной плевы и использовать на все сто данные мне создателем отверстия. Предвкушала необыкновенный взрыв эмоций от вагинального секса. Всё же это место как раз анатомически для этого и было предназначено. Именно влагалище прежде всего предназначено для мужского члена и обеспечивает те самые ощущения обоим сторонам процесса. Наивная.

«Актер 

был пьян, реплики смазал». Антоша был вправду пьян, не в стельку, конечно, но прилично. То ли он перенервничал со всеми этими событиями, то ли просто не рассчитал свои возможности. Он, уже привычно скупо меня целовал на пороге теперь уже супружеской спальни, неуклюже полапал за грудь и зад, потом приподнял на руках и прямо в платье бросил на кровать. Выключив свет, сшибая стулья и чертыхаясь в темноте, подошел к кровати и навалился на меня. Я успела только снять трусики и задрать платье. Потыкавшись, он, помогая себе рукой, нащупал мой вход и с размаху, прихватывая и заворачивая складки кожи больших губ, протиснулся в меня. Потом облегченно навалился на мена всеми своими пьяными девяносто килограммами. Мне было тяжело под ним. После резкой обжигающей боли, влагалище заполнилось непривычным объемом члена. Он тяжело пыхтел и елозил во мне. При каждом движении там всё саднило и заворачивалось. Я даже не могла просунуть руки чтобы там немного расправить цепляющиеся складки. Это совсем не возбуждало. Сил хватало только немного отодвинуть его от себя, чтобы дышать.

Самое страшное, что эта пытка без прелюдии продолжалась, кажется, вечность. Не меняя ни позы, ни темпа, ни амплитуды Антон как большая паровая машина, размерено «ходил» поршнем — членом в моём влагалище. От этого трения и боли у меня там все онемело. Мне было печально и смешно одновременно. Я не понимала, как можно так испортить и извратить такое прекрасное занятие как секс и панически терялась в догадках как долго мне ещё это терпеть. По моему предыдущему опыту мужчины не вели себя как однообразные фрикционные машины. И я даже представить не могла, что секс может меня не возбудить.

Мысли метались от жалости к себе, до вопросов о том, что мне делать с этим увальнем дальше, и как себя вести в этой ситуации? Давать ему сейчас советы и высказывать пожелания я не могла, так как по легенде была невинной и неопытной девушкой, которая сегодня видела (еще не видела!) мужской член в первый раз. Тогда, по наитию, решила подыграть ему и стала в такт его движения все громче и громче стонать. Под эти стоны муж заметно приободрился, движения стали активнее. Как только я начинала стонать чаще, Антон ускорялся, как только делала это реже — замедлялся. Так вот как эта штука работает, осенило меня! И я стала руководить его движениями, попутно вдавливая в себя его попу, чтобы затолкнуть член поглубже, в более чувствительное место. В какой-то момент мне это удалось и я, наконец, почувствовала своё обычное и знакомой сладострастие, с другой, вагинальной окраской. Это было глубже, но слабее чем клиторальные ощущения, и не дотягивали до глубин анальной стимуляции. Постепенно я завелась, мои стоны стали настоящими, они всё ускорялись, и мы бурно кончили вместе под мою озвучку. Вернее, это я кончила громко, Антон просто остановился.

На утро новоиспеченный муж удовлетворенно рассматривал меня и мои 

окровавленное бельё. Спасибо, что хоть на балкон не вывесил. Он внимательно, чуть ли не под запись, расспрашивал меня о вчерашних ощущениях. Было ли мне в начале больно, понравилось ли в конце? Я заверила, что, конечно, всё было как он и спрашивает: немного больно в начале, и очень «приятно» в конце. Мои слова, а особенно кровь на простыне убедило моего новоиспеченного мужа, что товар ему достался без обмана. Мне же первая брачная ночь и "первый секс" принёс много вопросов и разочарований. Но я решила, что приучу его ко всему постепенно.

По-моему, все знают, что главная ошибка женщины — думать, что муж может измениться. Обычно так говорят всякие брачные психологи относительно чего-то действительно вопиющего, насилия, пьянства или игромании. Мои надежды в этом плане тоже не оправдались. Есть необучаемые люди. Антоша оказался из таких. Во-первых, он напрочь не хотел отходить от стереотипов: муж сверху, поза миссионерская. Во-вторых, его желания хватало только на однообразный, но очень продолжительный коитус. Он трахал меня часами, не меняя позы, внимательно смотря за моей реакцией. И если я была «недостаточно активно двигалась» он деловито справлялся хорошо ли мне. Под конец уже уставал сам и хмурясь и с заметным усилием кончал. Я кое-как тоже настроилась получать удовольствие и в этих условиях, тихо, закусывая одеяло, слыша ворочающуюся свекров за стенкой. Но за то время как Антоша высекал из меня один скупой оргазм, я могла бы сама затрахать себя до умопомрачения. Всё было не так. Оказался безнадёжно испорчена одна из основополагающих вещей в моей жизни. После чего я распрощалась ещё с одним заблуждением, что замужней женщине не придется самоудовлетворяться. Смейтесь — смейтесь.

Постепенно я вернулась к своей мастурбации. Особой возможности уединяться у меня не было, поэтому после дежурного и мучительно долгого вечернего секса с мужем я уходила в ванную и долго могла доводить себя до наслаждения руками и душем. Там же выстроились в ряд мои пузырьки шампуней и дезодорантов, а под ванной в укромном уголке поселилась силиконовая смазка для попки. Кончая в одиночестве, глубоко за полночь, я не только получала многократное удовольствие, но и расстраивалась из-за нереализованных надежд на супружеский секс.

На предпоследнем курсе я планово забеременела. В это период желание моё особенно обострилось и я, набравшись смелости и под предлогом "не беспокоить малыша" намекнула Антону трахнуть себя в попку. «Слышала так делают, когда нет возможности обычным способом. Я сама не пробовала, но ты же будешь осторожным. Так что я подумала, если ты хочешь, можно попробовать».

Но напрасно я сочиняла эту завуалированную речь. Муж не проявил интереса, сморщил нос, сказал, что это «дело грязное», и он не хочет измазаться в чём-нибудь, поэтому от анала отказался и высочайше позволил делать ему минет. А с учетом того, что не кончать он мог часами, от этих долгих упражнений с его «флейтой» у меня потом болела шея и спина и немел рот.  

Я это ненавидела. Вот что может сделать даже с такой мультиоргазменной женщиной обязаловка, однообразие и семейный быт!

Рождение ребенка и кормление грудью к нашей теме не относятся. Там не было секса, но были бессонные ночи, депрессия, ссоры и крики, взаимные упреки и нервотрепка. В полный рост в наших отношениях встала фигура свекрови, как полицейского и инквизитора в одном флаконе. Я всюду нарушала правила, была всё время всё должна и кругом неправа. Я терпела, так как была в безвыходной ситуации.

Чуть мой сын подрос, чтобы немного отдохнуть от свекрови и мужа я стала уезжала на ночь к Алёне, где пьяно жаловалась её на свою жизнь и отводила душу в лесбийский играх. Алёна понимала меня без слов, и заставляла забыть, как меня зовут, топя моё горе в бесчисленных оргазмах. После таких ночевок я непременно была дома "плохой матерью, бросившей своего ребенка", и никакие отсылки о необходимости терапии депрессии меня не спасали. Мне было немного стыдно, но вспоминая прошедшую ночь в глубине души я только улыбалась.

Итог тех дней, который определили дальнейшие события был таков:

Мужа я не любила, а секс с ним превратился в кошмарную повинность. Жить с ним и его мамочкой с каждым днем становилось все невыносимей. После родов я ещё расцвела и получала все виды удовольствия в опытных и нежных руках Алёны, но не мужа. Первый и пока единственный мой мужчина оказался неподходящим мне по темпераменту и убеждениям.

•  •  •

Теперь мы с Сергеем стали тайными любовниками. Он прилетал ко мне в город каждый месяц "по работе", но на деле мы проводили время в постели, только иногда выбираясь в кафе или ресторан. Я в совершенстве освоила науку "ночевки у подруг", хотя неизменно в следующий вечер, глядя на моё через чур счастливое лицо, Антон качал головой и хмурился. В моём арсенале завелась скидочная карточка секс-шопа, кружевные наборы белья, двойной вибратор для влагалища и попки, смазка и толстая веревка.

Игры с «принуждением» и поркой я попросила на втором или третьем свидании. Особенно раньше ничем таким я не увлекалась, но тут сорвалась со всех цепей. Мне хотелось, чтобы секс был жестким, или я была беспомощна. В меня вселились какие-то новые, ранее неведомые желания. Я просила Сергея связывать себя, стегать ремнем, бросать на кровать и изображать насилие. Наконец-то в полной мере реализовались мои мечты об унижении и наказании. Мы даже пытались заказать проститутку, чтобы я могла быть с мужчиной и женщиной одновременно, но не смогли в тот вечер найти «нужный» телефон.

В промежутках между встречами я посылала Сергею непрерывный поток пошлых смссок, рассказывая о своём беспрерывном желании секса. Мои фантазии постоянно крутились вокруг наших отношений, воспоминаний о соитиях и планах того как ещё разнообразить наши встречи. Как когда-то с началом мастурбации я всё не могла успокоится и насытиться, теперь я горела и желала именно этого мужчину. Постоянно думала о сексе с ним, и 

только с ним, в отношениях с мужем мой "новый взлёт" никак не сказался. В тот период я была «повернута» на Сергее, и больше никого мне не было нужно.

Мне было необходимо постоянно поддерживать с ним связь, чтобы он в своей столице не забывал меня ни на час. Для этого в моей голове постоянно вертелись какие-то идеи.

Однажды я написала ему, что только что зашла в секс-шоп и купила в нём виброяйцо (так и было).

Через минуту, я получила от Сергея ответное сообщение, где он предлагал мне испробовать эту покупку прямо на улице и проехать с ним до дома. Мне это показалось интересным (я уже говорила, что шалунья?). Поэтому я шмыгнула в ближайший подъезд, распаковала и включила секс-игрушку: оно было в герметичной оболочке, размером чуть больше куриного, только совершенно круглое, с мягкими пупырышками по всей поверхности и твердым ядром внутри. Включалось оно нажатием. Растопырив ноги, я заправила его себе в совершенно мокрое от предвкушений влагалище. Яйцо завибрировало внутри так, что, мне показалось, что застучали даже зубы. Непривычное воздействие быстро наполнило лоно сладострастием, и я помогая себе пальцами там же, в подъезде, получила быструю разрядку. Больше меня возбудила сама ситуация, нежели это новое приспособление. Кое-как выпрямившись, я попробовала с этой штукой двигаться. Это оказалось нереально сложно. Держась за стены смогла выбраться из подъезда и отправить хвастливую смс: «Вставила. Уже дважды кончила. Попробую пройтись. Хочу тебя".

Чудилось, что все прохожие слышат, как вибрирует эта штука у меня внутри и понимают, что я чувствую и даже осуждают такое поведение. Но, с другой стороны, это даже дополнительно возбуждало тем, что было стыдно и неудобно. Для полного наслаждения от игрушки мне не хватало стимуляции. Яйцо вибрировало внутри влагалища на одном месте, зажатое моими мышцами. Только иногда при движении оно смещалось, задевая чувственные точки, но ритмичной стимуляции эрогенных зон, как это бывает при сексе, при ходьбе не получалось. Неимоверно хотелось засунуть туда руку и подвигать игрушку для полноценного эффекта.

В ответной смс Сергей называл меня «самой сексуальной в мире» и «кладезем страсти». Я живо описывала ему муки оргазмов по дороге домой, но в реальности вытащила надоевшее яйцо без свякой новой разрядки при первой же возможности и отложила эксперименты с ним на более уединенное время. Яйцо оказалось хорошей игрушкой но в "умелых руках".

В другой день я описывала Сергею как соблазнила своего мастера по эпиляции интимной зоны. Это была хорошенькая девушка и во время процедуры я серьезно возбудилась от её прикосновений к моей промежности. Это не укрылось от её внимания.

— Любишь девушек?  — Спросила она

— Я всех люблю, я — би!  — Ответила я,  — но вообще, делаю это для своего мужчины, он прилетает через два дня. Так что у нас ещё нашлось бы время, добавила я кокетливо.

Описание этого диалога сразу отправилось к Сергею. Он горячо поддержал интрижку и просил держать в курсе. Подбадриваемая им, тем же вечером 

я была дома у моей новой подруги. На досуге она занималась фотографией. Открыв вина и немного поцеловавшись, она сразу же предложила мне эротическую фотосессию. Антураж бабушкиной хрущевки особо не располагал к красивой фотографии, но подруга сделала акцент на моих прелестях, которые на фоне её красного ковра смотрелись очень винтажно.

А следующим утром я отправила все фотки на почту Сергею. И совершено не понимаю, как среди скромных ню-снимков там оказалось те, где я сидела на сбитой кровати с разведенными ногами, а моя вагина предательски лоснилась от смазки. Ума не приложу.

Эта интрижка ничем особым не отличалась и я была больше занята описыванием чем занята Сергею, нежели самим процессом секса с этой девушкой.

В другой раз я ночевала у Алёны. Сергей уже знал про эту часть моей жизни. Мы чуть выпили и уже ласкались, когда я снова начала писать Сергею о том, что мы делаем. В какой-то момент Алене это надоело и она отобрала мой телефон и стала писать ему смс сама. Они договорились, что Алена будет делать со мной то, что попросит Сергей.

Сначала я получила кунилингус. Потом он заставил меня показывать Алене как я кончаю в ванной под водой из крана. Это было чем-то новеньким для моей кузины и она наблюдала за моими действиями с краном с нескрываемым возбуджением и интересом.

Затем они меня выпороли ремнем, а в заключении, Алена отодрала меня в попку стапоном, правда не самым большим из её коллекции. Я была без сил и меня оставили на кровати, а Сергей попросил Алену пойти на кухню, и описывать свою ощущения от мастурбации. Не знаю, выполнила ли она его просьбу, так как к тому моменту совсем измученная и пьяненькая забылась на кровати.

Я уже упоминала, что алкоголь вообще срывал с меня все тормозов? В один из приездов Сергея я специально захватила с собой бутылочку вина. В итоге, все кончилось связыванием, поркой и моим анулингусом Сергею.

Затем я мастурбировала под душем в ванной гостиницы пока он снимал меня на камеру. Затем там же сосала ему, а потом отдалась, держась за раковину. Ночь он ещё дважды находил меня под одеялом и овладевал сверху. Но после всех кульбитов эта миссионерская поза смотрелась даже свежо и необычно. Я купалась в мужской ласке, я была всегда и ко всему готова, я крутилась как кукла под всеми углами и ублажала его и себя без всяких условностей и тормозов. Я чувствовала себя живой и любимой. В тот период я ещё верила в настоящую любовь и думала, что это она и есть.

•  •  •

Так закончился институт, пролетела интернатура. Встал вопрос о трудоустройстве. Идти в медицину я уже не хотела. Антон предлагал пойти к нему, на кафедру, но тогда он был бы опять весь день рядом, на глазах, плюс минимум денег для меня и отсутствие любой самостоятельности. Уже тогда я хорошо поняла, что зависимость начинается и заканчивается 

деньгами. Очень хорошо это прочувствовала, проживая с мужем и свекровью под одной крышей, не имея собственных средств во время студенчества и последующей беременности и декретного отпуска.

Если бы мы жили отдельно, и я действительно любила мужа, эта зависимость и не так сильно меня тяготила. Однако, и в таком варианте его заработки на кафедре были очень скромными сами по себе. К счастью, моё образование уже позволяло варианты в плане трудоустройства.

Знакомая девочка (ничего такого, просто знакомая) как раз в то время меняла место работы и предложила попробовать занять её прежнюю позицию. "Начальство отличное, работа не пыльная, платят хорошо, у тебя получится!" — заверяла она. И я решила попробовать, тем более что там обещали платить в 5 раз больше, чем на кафедре у мужа. Через неделю мне позвонили, и вежливый мужской голос назначил собеседование. Конечно, я чудовищно волновалась все три дня до даты встречи, ужасно боялась опоздать, прочитала всё о компании и её продуктах, а также замучила прежнюю сотрудницу вопросами по работе.

В холле отеля мне встретил высокий и молодой холеный стройный мужчина лет 35, в строгом синем костюме, гладких туфлях и при галстуке. Он был как из другого мира, там, где нет комнат без дверей, мокрых пелёнок, нищеты, злобных родственников мужа и клеенчатых скатертей на столах. Он широко и расслабленно улыбался, складно и много говорил, внимательно слушал и оценивающе меня разглядывал.

Признаюсь — захотела его сразу, как только увидела. "Чёрт, вот бы трахнуть такого",  — со смущением подумала я. Под такие мысли собеседование моё прошло на ура, с огоньком. Я во всю флиртовала, строила глазки, шутила, ловко отвечала на каверзные вопросы и ловила на себе заинтересованные взгляды. Я была одета строго, как заправская училка: в черных колготках, толстой клетчатой юбке и таком же пиджаке на белую водолазку. Но ведь и ставила я себя как отличницу — выпускницу, молодую мать, замужнюю серьезную женщину. Меня, должно было, выдавали только глаза. Кажется, в них про меня было «всё написано». И я постоянно ловила ими заинтересованный взгляд мужчины напротив: «заметь, пойми, возьми! »

И через день после собеседования мне позвонили и предложили эту работу!

Наверно каждый из вас столкнулся с этим моментом. "Вы приняты!". И жизнь круто меняется, появляются новые планы, свежие знакомые, а может и незнакомый город или страна. Я несколько раз круто меняла свою жизнь с тех пор, но все мои трансформации начались именно с того звонка. Жизнь разделилась на до и после. И назад уже хода не было.

Через две недели все формальности были улажены, и Сергей, так звали того мужчину из блестящей и манящей «страны Москва», пригласил меня на вводный тренинг к себе в гостиницу. Мне тоже сразу понравилось слово «вводный». Да-да, вы заулыбаетесь: "знаем, что он будет тебе там вводить". Я тоже на это надеялась, памятуя о том, как в нашей стране набирают себе сотрудниц и какие "требования" к ним обычно предъявляют.  

Поэтому под моим строгим деловым костюмом с юбкой и легкой светлой блузкой пряталось кружевное бельё и преисполненная желания и надежд "девочка".

Но к моему сожалению, Сергей у себя в номере сразу включил строго официальное общение, достал ноутбук, посадил меня перед ним и начал долго и нудно рассказывать о работе, целевых клиентах, схеме и этапах визита. От расстройства, разочарования и обилия новой информации, в голове у меня все путалось, я терялась в ответах, тупила и чувствовала перед ним себя полной дурой.

Потом мы играли в ролевые игры. Нет, не те, что вы думаете! Это был тренировочные визиты, где я была тем, кем и собиралась работать, а Сергей изображал из себя самых разных врачей: то глупых, то привередливых, то каверзных, то безразличных. С непривычки я плавала во всём этом материале и к концу рабочего дня была совершенно измучена и дезориентирована. Какой тут секс!? Я чувствовала себя ничтожной и тупой, измученной. Отсидев целый день за столом, я устала, будто отработала его на стройке. Усугублял ситуацию и мой деловой наряд, в нём было жарко и банально тяжело сидеть так долго. В общем, к вечеру, я с трудом держалась на ногах, хоть мы периодически и делали перерывы и даже холили обедать в ресторан.

На прощание Сергей предложил на следующих день прийти в чем-то "попроще" чтобы не мучиться целый день в строгом костюме. Я восприняла его совет с благодарностью и без всякой задней мысли. Конечно, я расстроилась, что не могла все сразу схватить, из того, что мне говорили. Всю жизнь будучи отличницей, для меня чего-то не «догонять» было как ножом по сердцу. Думаю, из-за расстройства тем же вечером у меня начались месячные, что окончательно поставило крест на моих мечтах «заполучить» себе этого москвича.

В таких растрепанный чувствах и перешагнула порог его номера на следующий день, одетая как синий чулок, в толстых черных рейтузах, сером пиджачке, кислой миной и шуршащей прокладкой между ног размером с Красноярский край.

Но день, наоборот, заладился. Мы стали ближе, общение стало более неформальным, мы шутили, делились мнением о работе, врачах, семьях. Я куда лучше воспринимала материал. Сергей всё меньше меня поправлял и всё больше хвалил. Мы сидели всё ближе, часто встречались взглядами, и я чувствовала, как невзирая на официальный тон и деловые слова, мы становимся всё ближе и ближе друг к другу, а моё желание не так уж и недостижимо. Сергей был женат, но и я была замужем! Для многих мужчин такой паритет считается очень удачным для интрижки.

В сумерках уходящего дня, в полутемной комнате, пройдя весь материал, мы разговорились «по душам». И тут напряжение двух дней вырвалось из меня печальным жалобным монологом. Я начала жаловаться на недопонимание в семье и гнетущую обстановку. Я пыталась донести, что меня лишили крыльев, что я беспросветно тону в текучке и семейной обязаловке.

Выговорившись и извиняясь за этот поток жалоб и переживаний, я 

даже пустила слезу. Сергей, внимательно слушавший, видя это стал меня утешать. И как-то само собой получилось, что приобнял меня сзади, когда я, отвернувшись к окну шмыгала носом и вытирала слезы. Я почувствовала его руки на себе, и вся обмерла от прилива самых разных чувств. Обомлев от радости, я пролепетала:

— Иногда просто хочется немного отдохнуть от всего, ты понимаешь?!  — И повернулась к нему, потянувшись в сумраке комнаты к его лицу губами.

— Конечно, я всё понимаю,  — глухо подтвердил он и поцеловал меня в раскрытый и ждущий рот.

Господи, я оказывается жива!  — В первый момент поцелуя подумалось мне. Всё, что так долго уже было загнано в угол, задвинуто заботами и склоками, сведено в ранг ежедневного моциона, типа чистки зубов, с одним этим поцелуем прорвало все преграды и распустилось в моей воссиявшей душе, затрепыхалось в сердце, и не только в нём. Я охватила его руками и растворилась в его губах. «Родненький, спаситель мой, спасибо тебе прекрасный столичный мужчина, » — твердила я про себя, а сама толкала его к кровати. Почти насильно посадила и стала лихорадочно срывать с него ремень. Он помог. Лица я его не видела, потому что жадно припала к выдернутому из штанов члену.

Ох, этот сладкий вкус мужчины! Ещё более сладкий, потому что мужчина новый и желанный! За два дня знакомства я прошла путь от «а ничего, я бы с ним переспала», до его члена во рту. Падение? Несомненно. Но сладкое и долгожданное.

Эта гладкая головка, мощный ствол!  — я благодарно холила этот член ртом, хватая его жадно, наслаждаясь этой полнотой чувств. Сергей, опрокинутый на кровать, пытался дотянуться до моей груди и промежности. Но между ног у меня была броня прокладки и, видимо почувствовав её, он стал просто нажимать мне на область лобка. Я поощряла его стонами, так как даже такого воздействия мне было достаточно, чтобы почувствовать нарастающее в промежности наслаждение. И этого оказалось достаточно для того, чтобы мы кончили вместе. Я жадно глотала его сперму, все не в силах выпустить член из рта. Казалось, сейчас он застегнет ширинку, и вся магия момента закончится. Мы опять станем коллегами и официальными лицами.

После случившегося мы сидели в полутемном номере. Он курил, а я рассказывала ему о том, что я "не такая" и со мной такое впервые. Уж не знаю, что он обо мне подумал. Хотя я и не врала — я действительно впервые изменила мужу и отсосала непосредственному начальнику. Кто-то вообще считает, что минет — не измена. Но в душе я уже отдалась этому мужчине полностью.

На том мы расстались. Наутро он уехал, а я вышла на новую работу. Дни понеслись за днями, первый месяц пролетел как один день. Было сложно, но мы с Сергеем постоянно смсились, он давал советы и поддерживал морально. Это укрепляло мой дух и разнообразило вечера в ванной. Собственно, в коротких сообщениях и шел весь наш роман. Это 

раньше надо было ходить, гулять, общаться, чтобы дойти до закономерной «постельной» фазы. У нас же все «переговоры» прошли по смс и через месяц я ждала его как полноценного любовника, с нетерпением и огромным желанием.

Он прилетел. Я была в его номере уже рано утром. И начались два дня долгожданного разврата! Во время которых мы выходили из номера только на обед. Вечером мы гуляли по набережной, целуясь в темных местах. Я приезжала спозаранку в гостиницу и уезжала домой только на ночь, оправдываясь перед мужем «важными рабочими совещаниями».

Как назло, эти два дня опять попали на месячные. Но в этот раз я была во всеоружии: с тампонами в девочке и смазкой для попки. После долгих поцелуев он посадил меня на кровать, и я сосала его член, пока он снимал рубашку и раздевал меня. Потом он попросил меня поласкать себя (и когда я успела ему рассказать, что люблю это, наверно тоже в смс?). Сам сел напротив кровати на стул, а я легла так чтобы он мог видеть меня между ног. Я начала с клитора, потом спустилась к влагалищу. Влагалище, кстати, тоже оказалось у меня чрезвычайно чувствительным. Все три оргазма, от клитора, влагалища и попки, были разными и комбинировались между собой, придавая друг другу особые оттенки. Так вот, я кончила трижды, каждый раз по-разному, но одинаково быстро. Затем он склонился к моей "девочке" стал её целовать. Никто кроме Алёны никогда не целовал меня там. Это была приятная неожиданность, и я как похотливая сучка опять разрядилась несколько раз подряд не в силах отодвинуть его лицо от своей промежности. Потом в изнеможении отползла от него по кровати.

— Все, я больше не могу, иди ко мне сам!

Он зашел в меня сверху, невзирая на тампон, забитый, в итоге, его членом куда-то под матку. Я накрыла лицо подушкой, чтобы не орать громко, но всё равно, меня, кажется, слышал весь этаж. Пред своим оргазмом, который пришел почти сразу за очередным моим, он вынул из меня член и протянул его к моей голове. Я поняла и охватила его губами. В несколько движений Сергей кончил, наполнив мой рот горьковатой спермой. Я с благодарностью её проглотила. Вообще, во мне поселился какой-то восторг от всего происходящего. Как будто до этого я жила в долгом липком ночном кошмаре, а тут, вдруг, проснулась и купаюсь в утренней солнечной радости и любви. И мне хотелось ещё и ещё. Я встала перед ним на колени, снова схватила его член губами, другой рукой лаская себя. Опять содрогнулась кончая, но через мгновение бросила его на кровать и оседлала сверху. Он уже не кончал, но послушно крутил меня в разных позах, пока я реализовывала свои фантазии на этот счет и получала заслуженные разрядки.

Сергей не мог быть во мне так долго, как муж, но этого и не требовалось. Он чувствовал меня, выходил из меня,  

когда я кончала, давал передышку и снова сношал меня до следующего раза. Я чувствовала его желание, его ласку, внимание и растворялась в этих новых отношениях.

Уже уставшие, мы, обнявшись лежали на боку, лицом к лицу, и я закинула свою ногу на него, а он гладил меня по промежности. Потом вставил два пальца мне во влагалище и внутри как-то загнул к лобку, задев наверно пресловутую точку G, что я опять застонала и почти мгновенно кончила, уже не считая в который раз. Потом стал размазывать обильную влагу, вытекающую из меня, постепенно приближаясь к попке. Про «попку» мы тоже всё обговорили по смс и для него не было секретом моя любовь к этому виду секса. Возможно, я была с Сергеем слишком откровенна в переписке, но ни о чём не жалею. Никогда не понимала девушек, которые скрывают свои желания даже от своих партнеров, ждут другого, «лучше», не давая шансов этому?

Да, наконец дошла очередь до попочки, я так долго этого ждала!

— Там — там,  — запищала я, показывая на сумочку.

— Что там?  — не понял Сергей

— Смазка,  — чуть смутившись, выдавила я. Но желание было слишком велико, чтобы стыдиться.

— Понял.

Сергей нашел смазку и вернулся с ней ко мне. Я перевернулась к нему спиной, на другой бок, подставив ему свою попку и чуть подтянула к себе ноги.

— Мадам, в теме,  — заметил он.

— Нет, что ты, ты у меня первый туда,  — со смехом заверила я.

— Угу, конечно,  — хмыкнул он, густо намазывая мне попку смазкой.

Проникнув пальцем, сначала одним, потом двумя он немного поводил ими внутри. Этого было достаточно, чтобы я опять кончила. Серьезно, если смотреть отснятое тогда нами видео, то чтобы мне кончить было достаточно около 40 секунд при стимуляции клитора и около 20 секунд при глубоком анальном сексе. Конечно, потом требовался перерыв, но мне обычно хватало на это одной минуты.

Сергей лёг сзади, положив одну руку мне на плечо, и я почувствовала, как его член уперся в анальное кольцо. Никто из мужчин давно не проникал в меня сзади, прошли целые годы с последнего раза. Флаконы из ванной и пальцы тут не в счет. Было волнительно и долгожданно одновременно.

Член немного постоял у входа (выхода?), нажал и вдавился в анус, провалившись в упругую горячую глубину. Опять это было чуть больно вначале, и я остановила его движение рукой. Но неудобство быстро растаяло, заменившись ощущением наполненности. И я дала зеленый свет, подбадривая мужчину стонами. Сначала это было неглубоко, у входа, но потом он взял мою ногу, приподнял её и вогнал свой член мне на всю глубину, вырвав из моей груди громкий сладострастный крик.

— Да, давай, вот так, ну пожалуйста, трахай меня, пожалуйста, не останавливайся, миленький, ещё,  — бессвязно запричитала я, прижимая и вдавливая его в себя.

Он жарил меня со всего маху, шлёпая тазом о мой зад, с оттягом, почти вытаскивая и тут же вновь по самые яйца погружая 

свой член в мою попочку. И вновь стал распускаться цветок внутри моего живота. Судорога до сладостной боли скрутила меня, пронзив конечности молниями. Я захрипела и задергалась на его члене как припадочная. В глазах засверкали искры, все потемнело.

Очнулась я от того, что меня тормошили. Надо мной с озабоченным видом склонился Сергей:  — Ты живая?! Ту так закричала и так билась, я думал тебе плохо.

— У тебя получилось?  — Вместо ответа спросила я.

— Нет, ну не совсем, я решил, что сделал тебе больно.

— Миленький, ты мне сделал так хорошо, как мне не было... все мою жизнь,  — почти не соврала я.

— Ты кончаешь от попки?  — удивился он

— Да, даже от пальчика.

— Ты знаешь, что ты уникум?

— Я знаю, что лучше меня ты никого не найдешь,  — кокетливо улыбнулась я в ответ.

•  •  •

Так я стала свыкаться с ролью любовницы.

Сергей частенько прилетал в мой город, и мы безвылазно проводили с ним дни в номере отеля, по очереди исследуя все мои дырочки, прерываясь лишь на ночь, когда я уезжала домой изображать верную жену.

Под моим влиянием Сергей освоил несколько доминантных ролей, которые сильно меня заводили. Мы уже поиграли и в «изнасилование», и в «наказание за проступки». Меня связывали. Моя «непослушная» девочка была не единожды отшлепана вместе с похотливой попкой. Я с удовольствием ползала на коленях и исполняла всякие приказы, представляя себя рабыней.

В периоды расставания я всё равно старалась напоминать о себе сообщениями. Всё же он у меня был единственный любимый мужчина на тот момент, и я по простоте душевной планировала связать с ним дальнейшую жизнь. В переписке мне тоже часто приходилось выполнять всякие похабные "поручения" своего мужчины.

В тот раз я ехала из командировки, из соседней области на поезде в купе, в компании возрастной пары и ещё одной молоденькой скромной девушки. Нам с ней достались верхние полки, и мы почти не слазили с них, пока взрослая пара устраивала на столике внизу своё семейное хозяйство и кудахтала на своем понятийном жаргоне. Замечали, как супруги разговаривают:

— Сейчас будем или вечером?

— После Тайги.

— На завтра отставим?

— Пропадёт.

— Ты выпил всё?

— Ещё одна на ночь.

— Где твои?

— Возьми другие, те, грязные, спрятала.

И все в таком духе. Им все понятно. Со стороны — ничего.

Ехать нужно было ещё сутки. Вот тогда, в поезде, лежа на своей полке, одетая только в одну маечку и трусики, укрытая простынёй, я стала писать Сергею всякие сальности о том, как лежу тут такая вся раздетая и соскучившаяся без секса, и всё во мне томится и зовёт.

У Сергея на это обычно был один ответ: "чего же ты ждешь, у тебя же есть свои руки, ты ими всегда справлялась!". Мужчинам невдомёк, что у женщин самоудовлетворение — для разнообразия ощущений, а не для замещения секса.

Ему сильно нравилось, что я могу ласкать себя долго и многократно, ни чуточки не смущаясь перед ним, показывая всю подноготную процесса. Конечно, мне это 

нравилось не меньше, а может и больше.

Но кончить в полном купе?

Это был вызов. Тем более, что оргазмы у меня яркие и часто я не могу себя сдерживать.

Я согласилась. Сергей попросил держать в курсе. До этого он как-то просил меня кончить, засунув во влагалище один единственный тонкий карандаш, и я справилась, хотя мне и пришлось с усилием сжимать мышцы! Потом, по его просьбе, я ходила по улицам, засунув в свои дырочки двойной фаллоимитатор. Длиной члены были одинаковые, но анальная часть была в два раза тоньше. Потом моя подруга по его подсказкам занималась со мной сексом. Я вела чуть ли не прямой репортаж ему о нашем интимном свидании с работницей салона, где делала накануне эпиляцию зоны бикини. В общем, наш опыт сексуальных игр по телефону был богатый.

Вот и теперь мой мужчина мне сказал, а я как послушная девочка должна была это сделать во что бы то ни стало.

Я оглядела попутчиков, все были заняты своими делами. Девушка на противоположной полке читала книгу. Моя рука отправилась под простыню.

Моя "девочка" обычно всегда готова. А от мыслей о предстоящем эксперименте призывно защекотала. Я нырнула ладонью в трусики и запустила во влагалище средний пальчик, намочив его в мокрой раковине. Это уже было приятно! Мой вход не менее чувствительный, чем клитор. Я даже больше люблю ласкать его, чем свою небольшую, но очень чувствительную точку сверху. Тогда наслаждение более плавное, без резких острых пиков.

Мой палец, потом второй провалился глубже в мою мокрую девочку. Я задвигала ими внутри, но тут же остановилась — наслаждение было нестерпимым и только стиснув зубы не вскрикнула от избытка чувств. Чуть отступила. Но лишь для того, чтобы опять вернуться.

Надо было держать в тонусе и Сергея. Я прервалась и написала ему, что наверно не смогу этого сделать, так как там все очень чувствительно, и вся теку, и боюсь закричать от наслаждения. Надо же было держать интригу.

На что он ожидаемо просил продолжать и передал, что его член бунтует в его штанах от моих сообщений.

Собственно, этого я и добивалась. Получив подкрепление от любимого и оглядев пассажиров, и не заметив к себе особого внимания, я вернула руку в трусики. Пальцы, засунутые наполовину внутрь начали покачиваться, раздражая стенки моего сочного влагалища. Ах, родненькие, как вы сладко мне делаете!

Я чуть качала их в своей вагине, но только немного, чтобы звуки чавкающей от слизи "девочки" не перебили в купе стук колёс. Наслаждение толчками нарастало, и вот я вся беззвучно содрогнулась и скрутилась клубком, вздрагивая всем телом.

Сергею улетело сообщение: «я — всё! ». Он ответил: «Умничка, а почему только раз? ».

На одном разе я никогда не останавливалась. Я распутала ноги, которые скрутились пока я переживала оргазм, и вновь моя рука пошла гулять по складкам губ, клитору, чуть дразня его, и ныряя потом в глубину ненасытного влагалища. Два, три раза. Пальчик уже побывал в попке, о чем так 

же было сообщено Сергею. Он ответил, что хочет мою попку. Ещё бы. Я скручивалась как резинка для волос, путая ноги руки и простыню. И уже плохо осознавала, где я и кто вокруг. Однако, мне удавалось оставаться полностью беззвучной. Это была дополнительная сладкая пытка. Я вообще люблю немного помучиться.

Когда я пришла в себя в купе ничего не изменилось. Все занимались своим делом. Я радостно принялась строчить отчет Сергею: «всё сделала, кончила четыре раза, пальцы облизала, трусики мокрые».

Он любит такое. Да и я — тоже, чего уж там.

В ответ мне заслуженно пришли влюбленные смайлики, сердечки и цветы. Сергей сообщал, что мои отчеты не оставили ему выбора и он прямо сейчас кончает на мои сообщения. Это было самое приятное следствие нашей игры. Все же удерживать внимание мужчины на таком расстоянии довольно сложно.

Через пару часов пожилая пара собрала вещи и покинула купе — была их остановка.

И мы с девушкой остались вдвоем. Нам предстояло ехать вместе до утра.

Мы спустились вниз, пили чай и разговорились. Её звали Наталья и она была студенткой, ехала из дома в город, на следующий семестр.

Наталья странно поглядывала на меня, будто что-то силясь спросить.

Ну а я никогда не стесняюсь с расспросами. Выяснила, что парня у неё сейчас нет, но опыт в сексе имеет. Я ей тут же вывалила все свои сердечные перипетии. Она выглядела ошарашенной от такой информации. И вот когда разговор затронул эту щекотливую тему, Наталья наконец решилась спросить:

— Маша, я видела, как ты там на полке...

— Что?

— Ну, себя ласкала.

— А, это. Ну да. Во-первых, соскучилась по такому, во-вторых, молодой человек попросил. Я ему отправила отчет. Он доволен.  — Для меня разговоры на такие темы не были пролемой, даже заводили.

— Я тоже таким занимаюсь, конечно, но никогда бы не решилась на такое в полном купе, при других.  — Она немного смущалась говорить о таком, но почему-то ей очень хотелось этим поделится.

Зря она это сказала. Я как закоренелая би тут же посмотрела на неё другими глазами. Мне безумно захотелось увидеть её за этим занятием. Как-то я научила свою подругу мастурбации, и описала это в рассказе Сладкая Маша. Часть 8

Я вообще люблю провокации. Однажды даже провела опрос среди коллег-женщин, как они относятся к анальному сексу и какой смазкой пользуются. Мы были после корпоратива, выпившие, и тема не была неуместной в том разговоре. Две сразу сказали, что не приемлют такого. Одна созналась, что занимается этим с любовником, но не с мужем, смазку не помнила. Ещё одна имеет секс с мужем во все места, причем у неё «так мокро» после вагинального секса, что, по её словам, член мужа влетает «туда» как по маслу. Ну и я скромно отметила, что делаю это часто, не уточнив, впрочем, что являюсь фанатичной анальщицей.

Поэтому во мне тут же созрела идея раскрутить Наталью на откровенность.

Я стала подробно описывать как это делаю сама, когда начала,  

как пробовала. Свои эксперименты с душем, дилдо, шариками. Попутно выспрашивая всякие секретики у неё: когда, как часто, как это делает. Если мужчины дрочат одинаково, все женщины делают это по-разному. Всё это возбуждало меня неимоверно.

Наталья удивилась, тому, как часто я могу этим заниматься и той легкости, с какой об этом говорю. Сама она таким похвастаться не могла. Смущалась этой темы, считала её стыдной. А мастурбировала странным для меня способом: ритмично растягивая руками в разные стороны половые губки в районе клитора. Так у неё возникало наслаждение, которое очень медленно нарастало, и она кончала через 10-15 минут таких занятий.

Такого способа я раньше не знала и решила тут же его опробовать. Наталья видимо так возбудилась от наших разговоров, что согласилась показать.

Мы закрыли дверь купе на замок, сели на нижних полках напротив друг друга, сняв трусики, оставшись только в легких майках. Грудь у Наташи была небольшая и аккуратная, соски отвердели и дерзко торчали через ткань маечки. Я буквально сдерживала себя, чтобы не впиться в них губами.

Ноги мы поставили на противоположную полку и сидели, широко раздвинув бедра, друг напротив друга.

О, какая это была картина! Я пожалела, что не могу сфотографировать и отправить её Сергею! Две женщины, сидят напротив друг друга, голые ниже пояса, бесстыдно широко разведя ноги, и касаются руками своих щелочек!

"Девочка" у Наташи была аккуратная, девственная. С маленьким оставленным хохолком светлых волос на лобке. Она положила свои руки с двух сторон от щёлки, и стала ритмично раздвигать пальцами свои половые губы. При каждом движении, её щель влажно раскрывалась розовой буквой «О», поблескивая складками в тусклом свете купейного освещения. Клитор выдвигался из складок и его капюшон растягивался и придавливал его столбик к лону. Потом она сводила пальцы вместе, и вся её «роза желания» закрывалась. Наташа закрыла глаза и продолжила неторопливые свои ласки.

Глядя на неё, я вся текла и попыталась повторить её движения. У меня не получалось такой аккуратной розочки, когда я раскрывала свою рожавшую вульву. Приходилось разводить свои губы чуть ли не на бёдра, чтобы клитор почувствовал хоть что-то. Мои привычные движения давали мне быстрый сильный и яркий оргазм за несколько секунд, а удовольствие от подобного раздвигания щели было очень легким и тактичным, будто вместо водной струи на клитор дует теплый поток воздуха.

Я больше возбуждалась не от самого действия, а от картинки мастурбирующей передо мной молодой и хорошенькой девушки. Я пожирала её глазами и боролась с диким искушением.

— Наташа, а можно мне тебя там потрогать,  — не совладала я с своей натурой.

Я сильно рисковала спугнуть её и разрушить все волшебство момента. Но моя ставка сыграла. Наташа уже была на взводе, и моё предложение не шокировало.

— Да, давай.  — Она отпустила свои половые губы, и её щелочка вернулась в изначальное аккуратное сомкнутое положение. Только возбужденный клитор подозрительно смотрел на меня из нежных губок. Я присела перед ней на колени 

и стала гладить бёдра девушки, разведенные передо мной. Наташа откинулась, оперлась на руки и снова закрыла глаза. Я получила карт бланш.

Осторожно, медленно и бережно я положила руки на её щелку, развела руками половые губки, вывернув перед своим взором её налившиеся влагой красные от возбуждения складки. Вот — её растянутые ножки клитора, сам бугорок, уретра, нежные малые половые губы, сомкнутое влагалище с гладкими мясистыми складками.

Я снова свела пальцы, и щелочка закрылась.

— Чуть сильнее тяни, а то слабо.  — Скорректировала Наталья мои попытки.

В следующий раз её щель была сильно и бесстыдно растянута по промежности.

— Да так,  — похвалила девушка.

Я продолжала. Мои глаза метались по всей этой прекрасной и соблазнительной картине. Я вдыхала носом сладкий и чистый аромат девушки. А мой язык зудел во рту — так ему хотелось пройтись по этой сладко раскрывшейся перед ним возбуждённой «девочке». Но я сдерживала себя и ждала.

Наталья лежалал моча, без звука и движения, но я чувствовала под руками, по состоянию её щёлочки, что возбуждение нарастает. Ритмично раздвигаемая мною вульва становилась всё более налитой, опухшей, из дырочки уже сочилось и текло на её розовый анус. Клитор уже не расплющивался растянутым капюшоном, а стоял как крепкая горошина.

Вдруг Наташа задышала громко и часто, задвигала бедрами навстречу моим рукам! Это шёл её оргазм! Надеясь, что в этот момент она немного отключится, я быстро лизнула её раскрытую щелочку от самой сочащейся дырочки до клитора своим широким языком, как самый сладкий леденец, стараясь собрать как можно больше пахучей слизи. К тихим стонам кончающей Натали добавился удивленный возглас, и она окончательно сдвинула ноги и отползла от меня, содрогаясь мелкими волнами.

На моём языке остался этот восхитительный запах чистенькой женской вагины, наполненной желанием, и я с наслаждением ощущала его во рту, когда впилась руками в свой набухший клитор. Глядя на лежащую передо мной только что кончившую девушку, смакуя её вкус на языке, я быстро дважды кончила.

Конечно, я могла так играть всю ночь, вы меня знаете. Но, к сожалению, для Наташи это был предел возможностей. Она долго отходила от единственного своего оргазма, и на мои предложения повторить или продолжить отвечала отказом. Наверно я вспугнула её своим языком, и она побоялась, что я её трахну.

Однако я ни о чём не жалела. Мы мило проболтали весь вечер и расстались на утро на вокзале.

А моему Сергею ушел подробный рассказ о двух девушках, практикующих необычный способ самоудовлетворения в купе. Ведь любовник должен находится в правильном тонусе каждый день.

•  •  •

Только в руках своего любовника я чувствовала себя счастливой женщиной. Где-то далеко в такие часы оказывался унылый муж, кричащий ребенок и сварливая свекровь. Отношения в собственной семье у меня становились всё хуже, и главное — меня это почти не волновало. С Сергеем я стоила планы. Я любила его. Мне казалось, что он также без ума от меня. Кажется, я все решила ещё в тот первый вечер, когда Сергей 

поцеловал меня в полутемном номере.

Решение копилось и созревало давно, но было принято как-то вдруг, внезапно, но бесповоротно. Я выложила Сергею всё как есть: "развожусь, переезжаю к тебе, в столицу. Сможешь ты сделать мне перевод, чтобы я осталась в нашей компании?!"

Вот тут что-то изменилось. Я подозревала, что моё решение будет для него неожиданностью, но не ожидала, что неприятной. Его лицо напряглось и перекосилось. Это потом уже я поняла, что одно дело для мужчины иметь тайную любовницу за тысячи километров от семьи и встречаться с ней в дни официальных командировок, другое — брать на себя ответственность и перевозить её к себе «под бок», в один город с семьей. Он был озадачен и просил время «подумать», но положение у меня было безвыходное, я нуждалась в поддержке именно сейчас, немедленно и тогда наверно сделала свою главную ошибку в этих отношениях — припугнула его оглаской. Совсем чуть-чуть. Это подействовало. Он хоть и нехотя, но обещал все узнать.

Однако, шли дни, и ничего не происходило. По его дальнейшему поведению я поняла, что надежды на эту помощь мало и мне пришлось взять всё в свои руки. То был второй этап моего перерождения, крушение последних иллюзий по поводу отношений и мужчин. А сама нашла работу, и жилье. Дважды летала на собеседования. Оба прошла успешно и мне предложили работу. Выбрала, в итоге, компанию побольше.

И не успел «мой Сережа» опомнится, как получил меня в столице, в соседнем районе на съемной квартире. Сначала я приехала одна, чтоб решить текущие вопросы, но потом хотела забрать ребенка, и уже жить как нормальная мать-одиночка. Стало сразу резко не хватать денег, опять появилось куча новых забот и хлопот. Сергей тоже стал пропадать. Я практически упрашивала его приехать каждый раз. Он соглашался, приезжал, трахал меня часа полтора и снова исчезал, немного полежав на диване. Часто он был с камерой. Потом посылал мне снятое в то день, это была хоть какая-то память от наших встречах. На видео я нравилась себе ещё больше. Смотреть порнуху с собой — двойственное ощущение. Как будто это кто-то другой, но в тоже время, ты видишь сцену и одновременно помнишь ощущения от того, как это было. Это как порно, но с каналом телесной чувствительности. Было забавно.

Очень скоро Сергей совсем охладел, и только мои постоянные звонки и угрозы заставляли его появляться вновь и вновь. Я уже поняла, что он был бы рад забыть обо мне, тем более что теперь мы работали не в одной компании, и для встреч со мной ему приходилось выдумывать что-то в свободное время, а не «прилично ездить в командировки». Но я «держала» его всеми силами, так как все же был единственный на тот момент знакомый мужчина в городе. Но не долго.

На работе тем временем, на меня обратил внимание ещё один женатик. Звали его Виктор, Витя. Он по всем правилам за мной ухаживал, помогал, когда 

я переезжала на новую съемную квартиру. Я могла позвать его помочь с чем-то по хозяйству. А он водил меня погулять в парки, а иногда даже в пансионат на выходные, сообщая жене, что на очередном тренинге. Тренировали мы обычную триаду: минет, коитус и анальный секс. Последний на него тоже действовал безотказно: я стала для него «самой-самой», и «вау» и вообще.

Я принимала его внимание, подарки и помощь, однако отправляла к жене и писала Сергею снова и снова. Я все ещё была в плену своей навязчивой фантазии получить этого мужчину в своё безраздельное пользование. Любыми способами.

Так сформировался режим моей половой жизни, не прерываемый даже месячными. Один день в неделю — Сергей, два-три — Витя. Оставались не занятыми ещё несколько дней, которые заполнялись привычные игры с собой перед ноутбуком.

Однако, скоро все свободное время окончательно улетучилось — я забрала к себе сына. И нелегкая закрутила меня как белку в колесе: садик, работа, магазин, торопливый секс, садик, готовка, сон, и по новому кругу.

Через месяц такой круговерти на пороге появился бывший муж,  — прилетел повидаться с сыном. Он жил у нас три дня, дома сидел с сыном, а ночью.. Ночью он трахал меня. Как же это так вышло, вы спросите? Да просто. Он зажал меня в ванной вечером, прямо на стиральной машинке, потом долго сношал ночью. Я уже и забыла, что это может быть так долго. Но в этот раз я уже не стеснялась, а активно помогала себе руками, и его длительная потенция пошла, наконец на пользу нам обоим. Видимо, столкнувшись с такой новою мною, он не отходил от меня все выходные. Практически не давал проходу. Мы как будто в эти три дня переживали медовый месяц, который он мне задолжал в начале брака. На утро понедельника мы расстались. И это бы и сталось в моей жизни ещё одним проходным эпизодом, если бы через пару недель я не обнаружила, что вновь беременна.

С интервалом в сутки я имела незащищенный (да-да, я знаю) секс с тремя мужчинами и теперь доподлинно выяснить кто отец можно было только после родов.

Ха-ха, мальчики были счастливы. Сергей как-то ещё более посерел и осунулся. Виталий собрался бросать жену и жениться (на силу отговорила), а бывший муж с готовностью предложил восстановить семью и вернуться мне в родной город. Но в тот момент мне нужен был только Сергей. Я хотела, чтобы ребенок был его, чтобы это был мальчик с его голубыми глазами, или высокая светленькая и умненькая как папа девочка. Я обрывала Сергею телефон, звала, ждала, убеждала его и себя в его отцовстве. Может это стало моей навязчивой идеей, но я вновь и вновь стремилась в нему, поджидала у дома, звала в гости.

Он все также нехотя был со мной и быстро уезжал ничего не обещая.

План срывался. Я теряла любимого мужчину и планы на столицу. Уже основательно беременная в полном отчаянии я приехала 

к нему домой и вызвала в машину. Увезла в рощу и буквально заставила его принять минет. Он постоянно пугливо озирался, но потом возбудился, засунул мне палец в попку, от которого я тут же поплыла. Потом мы трахались на заднем сидении. Было жутко неудобно, я и никак не могла вставить его член себе в попку: то живот мешал, то угол был не тот. Но худо-бедно у меня это получилось: главный женский аргумент быль предъявлен и «взят». Сергею было продемонстрировано, в чём я исключительна, а в ответ я получила заверения в том, что он будет помогать "своему ребенку". Что мне на тот момент и требовалось.

Потом, уже буквально на сносях я напросилась к нему домой. На диване он поставил меня раком, и разглядывал мою набрякшую, глубоко беременную вульву, снимая всё на камеру. Потом совал в мне в отверстия пальцы доводя до молниеносных окончаний. А под конец предсказуемо вошел в задний проход. Надо признать, беременность ещё усилила мои сексуальные аппетиты. Мои интенсивные оргазмы расшевелили даже ребенка. И через несколько дней меня увезли рожать.

Все прошло хорошо, я родила второго сына. Из роддома меня забирал Виталий. Он был с цветами и очень мил. Сестры даже решили, что это и есть истинный отец ребенка. Вероятность этого точно была.

Оказывается, хорошо иметь несколько мужчин, но очень хлопотно. Во-первых, не стоит допускать, чтобы они знали много друг о друге. Они не особо и хотели это знать, за чистую монету принимали мои слова о помощи других «друзей»: «Да был друг. Да помог. Почему? Потому что хороший человек, конечно!". А то, что этот «хороший человек» сначала жарил меня стоя у стенки, потом на коленках на табуретке, и кончил в рот добавлять не стоило. Не секс был в тот момент для меня главной необходимостью, а их моральная и материальная помощь. Чувствовала ли я себя в тот момент кем-то типа проститутки? Точно нет! Я была с этими мужчинами, потому что хотела и получала со всеми удовольствие. Я была той лягушкой, что взбивает молоко, чтобы крепко встать на ноги.

Сергей привозил продукты огромными пакетами, Виталий помогал деньгами и по хозяйству, бывший муж тоже стал появляться чаще, сидел со своим "новым сыном". А я смотрела на своего ребёнка, смотрела своих мужчин и никак не могла понять чей же он.

В душе я мечтала, чтобы это был ребенок Сергея! Я так этого хотела, что сама в это поверила. Находила в маленьком личике сына какие-то характерные для отца черточки и убеждалась в своём мнении все больше.

После рождения Сергей приезжал ко мне всего несколько раз. Я утаскивала его в ванную и там, под аккомпанемент орущего малыша ублажала его всем чем могла. Сначала ртом, потом, расхристанной после родов «девочкой», сидя стиральной машинке. В заключении он перегибал меня через ванну, я держалась за дно, и в такой сложенной напополам позе, он имел меня 

глубоко и сильно в попочку. Вообще, попка была основным моим инструментом в то время после родов. Хуже было, когда один приезжал на следующий день после другого, который несколько раз взял меня накануне в задний проход. Так как после таких упражнений у меня всё ныло, я, потупивши взгляд, говорила, что «я мечтала он нем весь вечер и переусердствовала с вибратором» поэтому анал сегодня невозможен. Тогда с осоловелыми глазами, он милостиво трахал меня только в рот и влагалище.

Ребенок рос, и пора было оформлять свидетельство о рождении. Я всячески намекала Сергею взять отцовство на себя. Но он категорически отказывался. Я тоже, конечно, не была уверена в этом, но так себя накрутила, что всё же решила попытать счастья. В один из вечеров я хорошенько себя завела, набралась смелости и наглости и приехала к его дому на машине, взяв с собой своего новорождённого сына. Потом потребовала от него по телефону, чтобы он или вышел ко мне и признал малыша, или я поднимусь к нему и буду разговаривать с его женой. Через какое-то время из подъезда вышла женщина в накинутом на домашнее плаще. Она подошла к машине и подучала в окно:

— Этот ты якобы родила от моего мужа — спокойно спросила она.

— Да, заявила я безапелляционно и тоже вышла из машины. Ребенок в люльке на заднем сидении заорал.

— И что ты хочешь?

— Вашего мужа,  — нагло заявила я. Сердце моё бешено колотилось от важности момента.

— И что у вас было?  — Продолжила он вопросы.

— Все у нас было! Вам и не снилось, такое, что у нас было, мы любим друг друга, отпустите его ко мне!  — Горячилась я.

— Девочка, он живет со мной уже 20 лет. У нас двое детей. Почем ты решила, что ты у него единственная, первая или последняя? Он мне только что все рассказал, просил прощения и клялся, что никогда от меня не уйдет, если только я сама не выгоню. А я не выгоню, можешь мне поверить. Я же не дура. Поэтому забирая своё дитя и езжай откуда приехала. Всего тебе хорошего!

— Я подам в суд, я установлю отцовство через суд,  — лепетала я, но уже понимала, что всё кончено.

— Подавай! Если это его ребенок, он будет относится к нему подобающе. Но глядя на тебя, я в этом совсем не уверена.  — Заключила женщина и пошла к двери.

Я сидела в машине как оплеванная. Попробовала ещё раз позвонить Сергею, он больше не брал трубку. Сбрасывал и в другие дни. Но я не успокоилась. Я нашла телефон и позвонила его родителям, бабушке моего сына. Бабушка и правда взяла трубку, долго выясняла кто я такая и что хочу (хочу, чтобы признали моего ребенка, конечно!). После чего предложила провести генетическую экспертизу. Я была готова на всё. Если все подтвердиться, у моего сына будет отец и средства к существованию, если нет — ещё оставалось два 

варианта.

Через пару дней мы встретились с Сергеем в генетической лаборатории. Он молча заплатил и сдал анализы. Также соскобы взяли у моего сына и у меня. Ждать результатов пришлось целую неделю. Я ждала с нетерпением и была твердо уверена в своём успехе. Результаты объявляли там же, в лаборатории, в присутствии всех сторон. Как сейчас помню, в этот день был праздник «День семьи». Очень символично.

Врач торжественно развернула заключение и вслух прочитала о том, что из-за того, что какие-то там аллели более чем на 50% не соответствуют, Сергей П. не может является отцом ребенка В, в то время как я — являюсь биологической матерью своего ребенка с вероятностью 99%, потому что тот имеет половину моих аллелей. Сергей заметно повеселел и быстренько смылся, не сказав ничего не прощание.

Я была подавлена, но уже выходя из лаборатории набрала Виктору: к нему у меня был теперь серьезный разговор. Виктор и раньше был готов признать этого ребенка, но тоже только после экспертизы. Бывший муж был согласен записать ребенка на себя без всяких условий. Я немного посомневалась, стоит ли нарываться на ДНК-экспертизу снова. И сделала выбор в пользу бывшего мужа, сохранив отношения с Виктором. Я не хотела терять ещё одного мужчину.

Как видите, жаркая история "про секс" в нескольких частях выродилась в обычную житейскую историю. Секса не стало меньше, наоборот, но он перестал БЫТЬ ГЛАВНЫМ. И это не причуда автора, или героя. К сожалению, весь этот наш секс, страсть, похоть и прочие похабство имеют под собой одну единственную задачу: чтобы мы рано или поздно произвели на свет следующее поколение прелюбодеев. И мы не отступаем от данной программы.

Я давно не верю в какую-то безумную любовь, а только в баланс интересов. Моя собственная дикая страсть и безудержное желание секса привели меня к постоянному эксплуатированию, чувственному ли, или житейскому, своих половых партнеров. Я всегда одеваюсь спокойно и не броско, но мужчины, и часть женщин, слетаются на мой скромный вид и томный коровий взгляд как мотыльки на свет. Они думают, что пользуются моим телом, но в реальности попадаются в мои сети, из которых уже не могут выбраться по собственному желанию.

Я же иду по жизни к своим новым целям. Моя начальница запирается со мной в кабинете, чтобы я провела ей "оральную презентацию", как она выражается. Я делаю это с неизменным жаром и удовольствием, а мои успехи высоко ценят и продвигают по службе. Я уже заработала квартиру в столице, у меня двое подрастающих сыновей. А свободные вечера и выходные я провожу в компании очередного обеспеченного мужчины, которые видит во мне женщину своей мечты, которая "только с ним может кончить в попку". И я неизменно оправдываю его восхищенный взгляд.

Все эти люди думают, что имеют меня ради своего удовольствия, но на самом деле это я имею их, беру и выжимаю их в себя как спелые апельсины. Их чувства и 

эмоции наполняют меня дополнительной энергией и силой, а широкие знакомства открывают многие двери, закрытые для любой другой лимитчицы. Для меня это намного ценнее, чем любые деньги, которые я могу заработать и сама.

Жаль только, что Сергей не стал со мной больше встречаться. Я звонила ему, предлагала вернуться к тайным свиданиям, но он почему-то отказал. Но это — мой единственный провал. В остальном я преуспеваю.