Извращенная любовь 2. Из книги Истории про любовь

Глава 1. Похищение.

Я нервничал, потому что не мог дозвониться до Кэт. Под ложечкой сосало от дурного предчувствия. Я не представлял, что опять могло случиться?

Мы потрясающе отдыхали неделю в Сочи. Оторвались по полной: Кэти власть наигралась с моим телом, даря мне самому яркое удовольствие, замешанное на боли и крови. Она та, кого я искал всю жизнь!

И я намеревался стать неотъемлемой частью ее жизни. Но эта дикая кошечка упиралась всеми четырьмя лапками и отказывалась признавать очевидное, тот факт, что влюбилась в меня.

Беспокойство за мою любимую мешало сосредоточиться на делах. Вот куда она делась!? В очередной раз набрал ее номер и шумно выдохнул от облегчения, услышав длинные гудки.

— Привет дружище! Кошечку свою потерял? – голос Михаила резанул по натянутым нервам.

— Что с ней!? – немыслимым усилием воли я старался сохранить спокойствие и не доставить, давнему сопернику, удовольствия, выдав свой страх. Как!? Как, чёрт возьми, она попала к нему в руки? Ведь просил же!...

— Ты не переживай Руслан, все с твоей киской будет хорошо. Если конечно, у тебя ума хватит сделать все правильно. Срок тебе два дня! Где искать меня знаешь. – Михаил явно собирался отбить звонок.

— Я хочу ее видеть и слышать, убедиться, что с ней все в порядке! – проговорил твердо, не допуская сомнений. - Иначе иди нахер дружище!

Он все-таки отбил звонок. Ублюдок! Меня разрывало от злости. Я пытался взять себя в руки и понять, что теперь делать? Дьявол! Хотелось рвать и метать! Придушить Михаила голыми руками!

Как не пытался, не мог понять. Что нахер произошло? Мы расстались утром, я отвез ее в офис, и мы собирались позже пообедать. Как он выманил ее из офиса? Зачем она поехала? Почему не позвонила? Десятки вопросов роились в голове, ничуть не помогая сосредоточиться, чтобы начать действовать.

Пиликнул телефон, возвещая о полученном сообщении. Взглянул на экран и открыл присланное с ее номера видео. И охренел! Она сидела совершенно обнаженная на тонком матраце, брошенном на пол в каком-то подвале. Изящную шейку украшал широкий черный ошейник с кольцом, от которого шла толстая цепь, в свою очередь прикрепленная к другому кольцу, вмонтированному в стену.

Несмотря на весь ужас происходящего, я невольно залюбовался ею. Грациозная, сильная, невозмутимая, опасная, дикая кошка, которая затаилась и только ждет случая, чтобы напасть. Хищница!

— Давай, Кэт, улыбнись своему ненаглядному и скажи, что ты в порядке. Пока что! – Мразь! Он приблизил изображение, фокусируя его на любимой, и я увидел, как она подняла руку и показала ему оттопыренный средний палец.

— Иди на х*уй, козел! – Кэт, ничуть не стесняясь своей наготы, села в позу лотоса и закрыла глаза. Игнорируя Михаила.

За кадром послышался вздох.

— Зря ты нарываешься Кэт! Я ж по-хорошему хочу! – Михаил перевел камеру на себя.

— Короче, ты видел и слышал. Она в порядке! Я жду! Поторопись, иначе…, ну, ты понимаешь. Мои мальчики с удовольствием ей займутся.

Твою!... Стиснул кулаки, сдерживаясь из последних сил, чтобы не начать громить собственный кабинет. Где теперь ее искать?! Как?! Мысль о том, что Кэт может подвергнуться насилию, повергала в шок. Черт! Я должен взять себя в руки! Никогда прежде не чувствовал себя таким беспомощным. Даже в детстве, когда был вынужден наблюдать за тем, как отец «измывался» над матерью.

Глава 2. Становление.

Воспоминания нахлынули лавиной. Как обычно! Стоило только вспомнить мать.

Именно «жестокость» отца в отношении неё стала причиной моих сексуальных пристрастий. Поэтому я извращенец. И в этом мы с Кэти схожи. Факт. Нет боли - нет удовольствия. Разница лишь в том, что я терплю боль и получаю от нее удовольствие, а Кэти ее причиняет и от этого ловит свой кайф.

Я с малых лет наблюдал за тем, как отец «наказывал» мать, а после занимался с ней сексом, не стесняясь меня, лишь приговаривал каждый раз: Учись, сын, как нужно обращаться с женщиной.

Что парадоксально, мать и не думала возражать против того, что я был свидетелем "насилия" отца над ней. Ведь она получала удовольствие от боли и грубости в отношении себя. И это удовольствие было гораздо ярче, если я смотрел на них (это я гораздо позже понял). Отца это тоже возбуждало до крайности. А меня, малого, это сначала пугало (ребенку сложно понять, что папа бьет маму, потому что им обоим это нравится), а потом по-настоящему завораживало. И я с открытым ртом наблюдал, как выгибается мама в сильных руках отца, как стонет и вскрикивает от удовольствия под ним.

В подростковом возрасте у меня не было эротических фантазий. Какие фантазии, когда я ежедневно наблюдал за соитием моих родителей.

И, наверное, было бы правильнее, пойди я по стопам отца и начни творить "беспредел" в отношении женщин. Но нет! Еще один парадокс заключался в том, что я всегда сопереживал, матери, и в моё сознание интегрировалось желание оказаться на её месте. Я мечтал, чтобы мне подобным образом причиняла боль женщина.

Нет, ни малейшего гомосексуального влечения я не испытывал никогда в жизни. Был и остаюсь гетеросексуалом.

По мере взросления отец стал меня приобщать к их с матерью играм. Он не стремился меня развратить в том плане, чтобы самому заняться со мной сексом, но ему нравилось смотреть, как я ласкаю собственную мать. Особенное удовольствие им обоим доставляло, когда я ложился под неё и ласкал языком. Делать кунилингус, наслаждаясь вкусом матери, наблюдая, как ее сношает отец, было радостью и для меня.

Не помню, в каком возрасте был допущен к её телу, но об эрекции тогда речи не шло, лишь малые ее зачатки. Много позже мать стала моей первой женщиной. Конечно, в первый раз совокуплялись мы под строгим контролем отца. В дальнейшем он не стремился к тотальному контролю и не запрещал нам с мамой наслаждаться друг другом в свое отсутствие.

Моя юность и молодость были насыщены таинством секса с любимой женщиной, которая к тому же являлась моей матерью.

Она была настоящей красавицей. Невысокая и стройная, полная грации и изящества, телосложением она напоминала мне хрупкую фарфоровую статуэтку танцовщицы. Но внутренней силы в ней было столько, что другие мужчины позавидовали бы ее стойкости. Я никогда не спрашивал, откуда у нее столь необычные пристрастия? Почему обычный, в общем понимании секс она находила пресным и не получала от него такого же острого удовольствия, которое испытывала, когда отец причинял ей боль?

Но с моей стороны она никогда не настаивала на грубости и в свою очередь не прибегала к силе в отношении меня. Мы предавались страсти, как и все в основной своей массе. Если не принимать в расчёт практики БДСМ, хотя в, то время и термина такого никто не знал, то мы с матерью попробовали всё. Она с удовольствием брала в рот мой уже к тому времени не маленький член и с упоением сосала, облизывала яички. И делала она это с профессионализмом элитной шлюхи. Хотя всегда пресекла мои расспросы на тему, как много мужчин она познала до брака с отцом и после. Она вообще у меня была весьма подкована в сексе и любила предаваться сексуальным утехам как с отцом, так и со мной. А случалось и так, что мы брали ее с отцом одновременно.

Помимо моей воли, память воскресила сцену, наверное, самой яркой и запомнившейся до мелочей близости в формате МЖМ. Мелкая дрожь возбуждения пробежала по моему телу. Вопреки всем обстоятельствам.

Это произошло, когда мы с родителями отдыхали на одном небезызвестном черноморском курорте. Мы снимали отдельное бунгало (это на современный лад, конечно же), и никто нам не мешал на протяжении целого дня.

Так вот. Мы отдыхали. В отличие от большинства дней отпуска, когда мы просто блаженствовали на пляже и купались в море, при этом дегустируя великое множество напитков и лакомились фруктами. В тот день мы выбрались на экскурсию. Данная прогулка совершенно не отложилась в моей памяти, в отличие от последующего вечером страстного семейного соития, которое затянулось на всю ночь.

После водных процедур я по настоянию отца пришел в их спальню. То, что я там увидел, возбудило меня до крайности. Стоило посмотреть на мать, обнаженную, обездвиженную, с завязанными глазами и бесстыдно раскрытую моему взору, и мой член тут же встал колом.

Она лежала поперек не особо широкой постели и ее голова, чуть свисала с края постели. Отец жестом показал, чтобы я устроился между ее широко расставленных согнутых в коленях, зафиксированных в таком положении ног.

— Давай, сын, вылижи хорошенько свою мамку, пока я займу ее рот. Люблю смотреть, как жадно ты вылизываешь ее мокрую щель. - с этими словами он встал над головой мамы, касаясь своим налитым с крупной рубинового цвета головкой членом ее лица.

Я, в свою очередь, занял указанное мне место и облизнулся в предвкушении. Обожал вкус ее влагалища. Вообще, сложно было сказать, что мне нравилось больше в наших, мягко говоря, нетрадиционных отношениях - смотреть или принимать непосредственное участие.

Устроившись между стройных, перевитых веревками ног (чрезмерно возбуждающее зрелище - связанная, находящаяся в полной власти доминирующего мужчины, женщина) я склонил голову и тронул языком нежные и влажные лепестки внешних половых губ.

Проходясь от входа во влагалище, уже, чуть приоткрытого и сочащегося смазкой, до лобка, украшенного аккуратным треугольником коротко стриженных темных волосков. Я дурел от ее запаха и вкуса, из-под бровей, наблюдая за тем, как отец двигает членом во рту матери. Как она старательно сосет головку и стонет, сквозь его член, будучи не в силах помешать нам брать ее так, как нам только вздумается.

Я вернулся к исходной точке, толкаясь языком в розовую плоть, трахая родную мне женщину своим сильным языком, упиваясь ее вкусом и возбуждаясь сильнее от осознания, что мне позволяют это делать. Оторвался от сладкой дырочки, чтобы с нажимом провести между внутренними губками и тронуть кончиком языка чувствительный узелок. Играя с этой волшебной кнопочкой, действуя на контрасте с отцом, который жестко трахал мамин ротик, не сводя с меня глаз.

Перевел дыхание и продолжил терзать нежную плоть своим жадным ртом, балдея от того, как по связанному телу пробегает дрожь желания, как покрывается испариной нежная кожа, как все сильнее зверствует отец, загоняя свой член в узкое горло по самые яйца. Выкручивая при этом тугие соски женской груди, щипая их и оттягивая.

Изменил положение своего тела, перенеся вес на одну руку, ввел два пальца в тесное лоно и присосался к клитору, вбирая его в рот, с силой посасывая и трахая мать пальцами, чтобы вознести ее на вершину удовольствия. Чувствовал, как сокращаются внутренние стенки влагалища, сжимая мои пальцы, выплескивая тонкую струйку сквирта в мой жадный рот. Слышал глухой рык отца, кончавшего в рот матери, которая дрожала всем телом, издавая невнятные звуки и едва сдерживался, чтобы не последовать за родителями.

Член стоял колом, яйца поджались, и я жаждал затолкать его в жаркую глубину родного влагалища, из которого когда-то появился на свет. И едва отец отстранился, я навис над дрожащим телом, чтобы со стоном наслаждения окунуться в мягкую, пульсирующую в спазмах пережитого оргазма плоть. Долго наслаждаться этим бархатным пленом не получилось. Острое желание прострелило поясницу, пронзая импульсом оргазма, заставляя излить свое семя во влагалище матери. Содрогаясь всем телом, выгибаясь в спине и бурно кончая, чтобы следом навалится всей тяжестью, придавливая ее к постели, слыша, как жадно она хватает ртом воздух и всхлипывает от острого удовольствия.

Это было лишь начало. Оторвавшись от желанного тела, встретился взглядом с отцом. Он довольно улыбался, глядя на нас, и подрачивал вновь стоящий член. Я развязал узлы, давая свободу телу матери и принимаясь разминать ее затекшие мышцы.

Сладкое безумство обладания ее красивым телом, которое мы с отцом делили на двоих, длилось до рассвета, пока мы не вырубились в изнеможении, полностью пресыщенные плотскими удовольствиями.

Глава 3. Розыск.

Очнулся от воспоминаний резко. Сигнал нового входящего сообщения заставил вздрогнуть всем телом. Взял телефон и открыл новое видео, отчего стиснул кулаки, и сцепил зубы в бессильной злобе.

Моя маленькая Кэт была подвешена на крюк так, что кончики ее пальчиков на ногах едва касались цементного пола. А полуголый амбал с нескрываемым удовольствием нещадно хлестал ее плетью. При каждом ударе она содрогалась всем телом, кусала губы, силясь сдержать стоны и крики. Иногда все же с ее губ срывались тихие злые порыкивания и обещания всех мук ада для Михаила.

Моя пантера обещала, что будет резать его долго и с особым кайфом, и что умоется его кровью. Клялась, что он всю жизнь будет сожалеть об этой своей ошибке. Что чёрта с два я пойду у него на поводу и отпишу ему свой бизнес.

- Х*уй ты свой об нас обломаешь, утырок! - рычала моя красавица.

- Не е*бать тебе больше девок, Миша! Уж это я тебе обещаю! Импотентом сдохнешь! - Кэт плюнула в направлении камеры. И все же вскрикнула от особенно сильного удара, непроизвольно выгибаясь телом.

- Сука! Тебя собственный отец, таким же макаром вздернул бы и вы*ебал твой жалкий зад, чтобы другим неповадно было произвол творить! - шипела она дикой кошкой, яростно сверкая глазами.

- Причиндалы твои отрезал бы и в рот твой паскудный затолкал! Он на баб никогда руки не поднимал, хоть и не был агнцем Божьим! - все больше расходилась моя прекрасная валькирия.

Пока вдруг не обмякла, повиснув на руках, потеряв сознание от побоев.

А в объективе камеры опять появилось лицо Михаила. Эта падла морщился, словно член прищемил.

- Я тут подумал, что тебе требуется стимул, для скорейшего принятия решения. А то сидишь, в потолок пялишься, действовать не торопишься! Думаешь, не стоит эта тварь дикая дела всей твоей жизни? - Михаил изогнул бровь, усиливая эффект. А я диву давался, как этот недалекий еще землю нашу грешную топчет, что не порешили его еще, неумного такого.

— Ты, конечно, можешь думать, но не долго. Учти, я особым терпением не отличаюсь! Мне ее на тот свет отправить труда не составит. Эта сука всегда меня бесила! – видео закончилось. А я улыбнулся.

Михаил, сам того не желая, дал мне наводку, в каком направлении стоит искать мою Кэти.

Открыл программу, чтобы попробовать узнать геолокацию ее телефона. Теплилась у меня надежда, что закоренелый друг настолько самоуверен, что оставил аппарат включенным. Нет, поиск не дал результатов. Значит, не совсем дурак. Что же, попробуем по-другому.

Вышел в коридор и вызвал начальника своей службы безопасности. Дал указание проверить мой кабинет на счёт прослушки. Я был в этом уверен на все сто. Если уж Михаил в курсе, что я сижу тут и предаюсь воспоминаниям. А еще это указывало на то, что кто-то в моем офисе работает на Михаила. То же можно утверждать и в отношении фирмы Кэт. И этот кто-то наверняка способствовал ее похищению. Сейчас меня интересовал лишь один вопрос: успел ли он/она сделать ноги или свято верит в свою безнаказанность и продолжает преспокойненько выполнять свои должностные обязанности.

Порешав все в своем "болоте" я направил свои стопы в офис Кэт, прихватив с собой парочку толковых ребят из своих безопасников, чтобы навести шорох в конторе Кэт. Я был нацелен любым способом узнать, каким образом моя кошечка исчезла из офиса в разгар рабочего дня.

От растерянности и чувства собственного бессилия не осталось и следа. Как только я определился с планом действий, уже ничто не могло меня остановить. Я готов был рыть землю в поисках своего котёнка. Котёнка, острые коготки и зубки которой с легкостью рвали мою дубленую шкуру. И я уже предвкушал всю прелесть нашего воссоединения. Наверняка ей потребуется спустить пар, и я с огромным удовольствием стану для нее "козлом отпущения".

Я не стану вдаваться в подробности наших "изысканий" в конторе Кэт. Лишь замечу, что пришлось принять меры к тому, чтобы не допустить утечки информации. Точнее, не дать "крысе" предупредить Михаила, что я вышел на след. А для этого все сотрудники фирмы были приглашены в конференц-зал и оставались там до тех пор, пока не закончилось наше расследование, продлившееся три часа и приведшее к тому, что мне стал известен адрес, по которому удерживали Кэт.

Катерина была права, награждая Михаила нелестными эпитетами и угрожая разделаться с ним. У самого кулаки чесались набить ему рожу, как в старые времена. Не знаю, будет ли уместным пояснить причину нашего затянувшего на годы противостояния? Эта причина, как не банально это звучит, женщина. Точнее, конечно же, девушка, за которой мы оба ухаживали, учась в старших классах школы. Соперничество за внимание девушки, которая по итогу выбрала меня. Смешно! Наш роман продлился полгода, а вражда с некогда лучшим другом длиться уже много лет.

Естественно, к давнишнему проигрышу за внимание девушки в дальнейшем присовокупились зависть по поводу моего поступления в престижный вуз, который я окончил с отличием. И собственный бизнес, который я раскрутил с нуля, и популярность у женского пола. В общем, я превосходил Михаила во всем, что стало предметом неуемной зависти и злости прежнего друга.

Мстил мне закадычный друг детства разнообразно и изощренно. Не стану вдаваться в подробности, отмечу факт того, что морду я ему бил неоднократно, тем самым пытаясь вразумить. Безуспешно! В открытую он нарываться прекратил, но задался целью отжать мой бизнес. Методы давления были разнообразными, но не привели к желаемому результату. Теперь вот добрался до Кэти. Зря! За нее я и порвать могу!

Надеюсь, не придётся марать руки. Ведь она невольно подсказала мне, кто мог посодействовать в ее освобождении из "лап тирана".

Связаться с отцом Михаила не составило труда. Я был удивлен, узнав, что этот суровый мужчина весьма преклонных лет был в курсе того, кто такая моя Кэти. Оказывается, он был прекрасно с ней знаком.

О дальнейшем ходе событий можно и не распространяться. Думаю, всем и без того все ясно. Правда, всю дорогу до места нашего назначения я дико переживал за любимую, надеясь успеть до того, как Михаил причинит ей еще больший вред. Корил себя за то, что не смог уберечь и предотвратить ее похищение. Идиот! Следовало приставить к ней охрану. И плевать на ее возмущения, перебесилась бы. В конце концов, никто ей не мешал отыграться на мне за доставленные неудобства. Короче, до прибытия в незатейливый особняк по указанному мне адресу я не находил себе места, хотя тщательно скрывал сей факт от сохранявшегося спокойствие отца Михаила, (оставим его имя за кадром, так сказать). Суровый мужик.

Самого Михаила по прибытию в особняк мы не нашли, что заставило меня напрячься. Его люди не имели представления о его местонахождении, что напрягло еще больше. Правда, тайна его исчезновения выяснилась довольно быстро, стоило спуститься в подвал, где удерживали мою кошечку. Сами понимаете, препятствовать нам никто не стал.

Картина представшая нашим глазам, заставила меня раскрыть рот от изумления и восхищения.

Обнаженная тушка Михаила с закованными в наручники руками болталась на том самом крюке, где ранее отключилась от боли Кэт. Как моей кошечке удалось освободиться, сейчас было не ясно, (надеюсь она расскажет мне это позже), но факт оставался фактом. И сейчас, абсолютно обнаженная, сверкая злым взглядом, она кружила вокруг Михаила, подобно хищнику и расписывала кровавыми узорами его не совсем совершенное тело. Время от времени слизывая его кровь с острого лезвия (откуда у нее нож еще одна загадка).

Не спрашивайте меня, как ей удалось справиться с мужчиной, масса тела которого превышала ее собственный вес чуть ли не в два раза. Я собирался подробно расспросить свою кровожадную амазонку после того, как она вернет себе самообладание.

Мы с отцом Михаила замерли в дверях, наблюдая эту завораживающую своей первобытностью сцену. Одинаково восхищенные красотой обнаженной, перепачканной в крови недруга своего женщиной. Кэт была прекрасна в своей непередаваемой неподдельной ярости.

Кажется, Михаил попытался ее вразумить, но его слова возымели прямо противоположенный эффект. Её ярость вышла на новый уровень. Даже интересно стало, что он ей сказал. От порога слов было не разобрать, но вот в нос ему прилетело, и хруст сломанных костей был слышан отчётливо. Ударила она головой в прыжке, обхватив его голову ладонями, потому что разница в росте была существенной. Хлынула кровь, но ее это не остановило, и последовал еще один удар коленом под ребра.

Мы невольно затаили дыхание, когда Кэт вцепившись пальцами в волосы Михаила, заставила того опустить голову, заглядывая в его глаза и приблизив лезвие ножа к его паху, тихо протянула.

— Помнишь что я тебе обещала? Не е*бать тебе больше баб! Такие ублюдки не должны размножаться! – Она сделала едва уловимый глазом пас рукой, заставляя Михаила закричать не то от боли, не то от страха за свое хозяйство, и резко отступила. Морща свой красивый носик. Не знаю, как его отец, но я тоже поморщился, глядя на лужу у него под ногами. Большего унижения и представить сложно.

Но уже в следующую минуту, забив на Михаила пускай с ним отец разбирается, шагнул к своей Кэт, стаскивая с плеч пиджак, чтобы укрыть любимую.

Набросив пиджак на хрупкие плечи, обнял и притянул к груди. У меня не было для нее слов утешения, да и вряд ли она в нем нуждалась. Услышав, как с глухим стуком из ее руки выпал нож, подхватил на руки и устремился к двери, не удосужившись попрощаться. Я желал одного: спрятать свое сокровище подальше от чужих нескромных глаз.

Глава 4. Признание.

Уже в своей квартире я с огромным удовольствием принялся ухаживать за своей кошечкой и первым делом увлек ее под душ. Вооружившись мягкой губкой, я принялся мыть ее безупречное в своей красоте тело, не оставляя без внимания ни одного сантиметра нежной кожи. И морщился, замечая синеватые кровоподтеки от тяжелой плети. Захотелось вернуться и приложить того бугая пару раз головой об стену. Мразота!

С трудом сдерживая гнев, я старался как можно осторожнее касаться поврежденной кожи, чтобы не причинять боль любимой. И замер, затаив дыхание, когда ее руки обвились вокруг моей шеи, и она прижалась ко мне всем телом. Тонкие пальчики зарылись во влажные волосы, сжимая и оттягивая голову назад, причиняя боль. А потом она запрыгнула на меня, с силой обвивая бедра стройными ногами. Подхватил под попку, страхуя, уронив губку на пол душевой. Поцеловала, жестко, прокусив губу, до крови слизывая ее, рыча, терлась промежностью об мой разом вставший член.

— Люблю тебя! Слышишь!? – оторвалась от губ, тяжело дыша и заглядывая в глаза.

— Хочу тебя! – обжигая горячим дыханием мои губы, еще сильнее сжимая в кулачках волосы.

Приподнялась, вжимая пятки в мои ягодицы, и насадилась на член. Даже не думал препятствовать. Зачем? Если сам сходил с ума от желания ощутить свой х*уй в тесном плену горячего влагалища, насладиться жаркой глубиной, почувствовать, как тугие стеночки сжимают член. Что может быть лучше, чем слиться с любимой в единое целое, наслаждаясь близостью, дарить яркое удовольствие, помогая скользить на подрагивающем от нестерпимого желания члене, чтобы, дрожа всем телом, излиться внутрь ее. Чувствуя, как острые зубки прокусывают кожу на изгибе плеча. Слыша, как урчит, словно дикая кошка, упиваясь вкусом моей крови. Что может быть лучше?!

Моя женщина! Моя любимая! Единственная! Неповторимая! Моя хищница! Совершенная в своей извращенности и кровожадности!

Она отключилась у меня на руках. Неудивительно. Столько всего пережить за один короткий день. Осторожно снял с обмякшего члена, удерживая одной рукой, обмыл под теплой водой и унес в постель. Уложив на себя, укрыл нас одеялом и провалился в сон, наслаждаясь тяжестью ее тела и осознанием, что она рядом. Моя! Черта с два! Теперь не отпущу! И пусть шипит, царапается и пускает в ход свои острые зубки. Мне только в радость.

Уже на следующий день, когда мы, утомленные очередным страстным соитием, конечно же, моя кошечка в очередной раз поточила об меня свои коготки и зубки, лежали в обнимку и отдыхали, она поведала мне о том, что же произошло в том подвале до нашего появления. Как ей удалось справиться с Михаилом и как, в конечном счете, она за нас отомстила.

Да, я прекрасно осведомлен о том, что моя Кэт в прекрасной физической форме. И собственными глазами видя то, как она сломала нос этому утырку, ничуть не удивился тому, что она смогла провести удушающий прием, зажав его шею ногами, когда он вознамерился уподобиться ей и поиграть ножом с ее телом, подойдя достаточно близко. А дальше - поднять ноги, обхватить ими цепь, к которой крепился крюк, и перехватиться руками, освобождаясь. "Ангелы Чарли" отдыхают! Она пообещала показать мне, как умеет вскрывать наручники. Потом все вообще просто, по мнению моей воительницы. Одеть наручники на Михаила, опустить цепь, зацепить и подтянуть. Тут она с тяжелым вздохом призналась: Было тяжело. А дальше мы все видели. Единственное, чего я не понял и о чем переспросил: Почему кричал Михаил? Кэт с тяжелым вздохом сообщила, что повредила ему нервные сосуды и вряд ли у него когда-нибудь снова встанет.

И вот Не говорите, что в жизни такого не бывает!

Я не могу с уверенностью сказать, что ждет нас в будущем. Сами понимаете, с такой женщиной предсказать что-либо невозможно. Но я надеюсь на "жили они долго и счастливо".