Новые отношения с боссом. Из книги Новые порно рассказы Часть 1

Моё внимание было сосредоточено на экране компьютера, когда я услышала звук выкладывания груды папок с файлами на мой стол. Я подняла голову.

— Ах, черт, Эллен, я только что почти разгребла кучу, которую ты принесла из архива с сегодняшнего утра.

Эллен пожала плечами:

— Прости, Лили. Считай своим благословением, что у тебя вообще по нынешним временам есть работа.

Эллен была права. Я оглядела кабинет и дюжину пустых столов, стоявших передо мной. Столы, за которыми когда-то, ещё до экономического кризиса, работали сотрудники. Папки, с которыми мне приходилось сейчас разбираться, касались очень давних клиентов и смежников нашей корпорации. Моя работа, по крайней мере на этой неделе, состояла в удалении из списка потенциальных контрагентов уже не существующие компании, чтобы маркетологи не тратили своё время на звонки в никуда. Это была не тяжелая работа, а просто утомительная.

Время шло быстро, пока я копалась в стопке бумаг. Не успела я оглянуться, как уже наступило время обеда. Точнее сказать перекуса на кухоньке холодным бутербродом и маленьким пакетиком картофельных чипсов. Вскоре я уже вернулась за свой столом к списку телефонных номеров. Где-то через полчаса я услышала отчетливый стук каблуков по полу. Я подняла голову и увидел, что ко мне идет Лиза. Эта девушка была в офисных делах откровенной дурочкой, с грехом пополам владеющей компьютером. Большинство девушек, с которыми я работала, были уволены, но только не Лиза. Про нее ходили смутные слухи, что она трахалась с главой нашей корпорации мистером Хадсоном, чтобы сохранить свою работу.

Она подошла к моему столу.

— Привет, Лили. Мистер Хадсон хотел бы поговорить с тобой об актуальных позициях в списке давних контрагентов.

— Когда?  — спросила я, поворачиваясь на стуле.

— Прямо сейчас. Вот и все, что он мне сказал.

Лиза вернулась в свой офис, покачивая своей тугой попкой взад-вперед, как она всегда делала в юбке-карандаше, такой узкой, что она выглядела как вторая кожа. Беда была в том, что в офисе почти не осталось мужчин, которые заметили бы её узкую юбку и стройные ножки. Я сделала распечатку списка, погрузила компьютер в спящий режим и направилась к офису руководства корпорации.

Мистер Хадсон для меня — это что-то вроде Санта-Клауса. Ты знаешь, что он существует, и ты видишь его раз в год на рождественском корпоративе. Мне пришлось пройти через трех секретарей, чтобы попасть в кабинет мистера Хадсона. Я не знала имени ни одного из них, так как большинство офисных сотрудников не допускаются в апартаменты руководства.

Я не могла разглядеть табличку с именем третьего секретаря, так как она была повернута набок. Так что просто кашлянула и сказала:

— Лили Ричардс по вызову мистера Хадсона.

— Да, мистер Хадсон ждет вас.

Я подошла к большим вишнево-красным дверям красного дерева с блестящими медными витиеватыми ручками и рельефной медной табличкой с глубоко вырезанным на ней именем "Мэтью Хадсон". Вдруг дверь загудела, и открылась. Прижамая папку к груди, я сделала несколько шагов и оказалась в кабинете на 

ворситом ковре бирюзового сине-зеленого цвета. Книжные полки от пола до потолка с одной стороны кабинета были сделаны из того же вишнево-красного красного дерева, что и двери. Слева от меня находился кожаный диван и пару кожаных кресел, повернутых так, чтобы они указывали на переднюю часть этого массивного стола из темного орехового дерева. Маленькая настольная лампа с зеленым стеклянным абажуром отбрасывала теплый свет на почти черное дерево.

Кабинет больше походил на люкс, огромный по размерам и роскоши. Казалось, само время обошло кабинет мистера Хадсона стороной. Комната производила на меня впечатление старинного английского джентльменского клуба. Я даже подумала, что Шерлок Холмс и его друг Доктор Ватсон вот-вот выйдут из темного угла комнаты. Я почти чувствовал запах яблочного трубочного табака, тлеющего в трубке знаменитого сыщика. На одной из секций стены висело большое зеркало с витиеватой окантовкой. Это зеркало казалось таким неуместным в этой комнате. Как будто зеркало было частью стены. По какой-то причине это зеркало вызывало у меня тревожное чувство.

Мистер Хадсон смотрел на монитор, отсвет от которого придавал его лицу зловещий призрачный блеск. Он был совершенно спокоен. Я подошла к столу и сказала:

— Мне сказали, что вы хотели получить список актуальных позиций по давним контрагентам.

Я чувствовала себя ребенком, разговаривающим с директором школы в младших классах.

— Спасибо. Просто положите их на правую сторону стола.

Я сделала два шага в строну и наклонилась, чтобы папку с распечаткой туда, где он указал. При этом я поймала его взгляд, когда он попытался заглянуть мне в декольте. Я выпрямилась и стояла молча, ожидая, что он ещё скажет. На несколько секунд воцарилась тишина.

— Это все?  — спросила я.

Не поднимая глаз, он сухо сказал.

— Это все, мисс Ричардс.

Я повернулась и сделала несколько шагов назад к двери, когда услышала, как он отодвинул стул.

— Мисс Ричардс?

— Да, сэр?  — обернулась я.

— Как давно ты работаешь в моей компании?

— Почти пять лет, сэр.

Я слышала, как он барабанит пальцами по клавиатуре.

— Судя по твоим данным, тебе двадцать семь лет, и ты не замужем.

— Совершенно верно. У меня есть парень. Как только после этого кризиса все вернется на круги своя, мы планируем пожениться.

— Ах, этот проклятый кризис. А знаете что, мисс Ричардс?

— Да, сэр?

— Этим политикам из Вашингтона нужно вытащить голову из задницы и заняться созданием рабочих мест в стране. Вот что нам нужно.

— Я согласна с вам.

Я не собиралась вступать с ним в спор об экономике, а так как вы не можете спорить с тем, кто согласен с вами, я просто покачала головой вверх-вниз.

— Мой бойфренд работал на заводе "Крайслер". Но его уволили месяц назад. Теперь я пашу за нас двоих. Что-нибудь еще?  — спросила я.

— Больше ничего.

Каким-то образом этот короткий разговор заставил меня понять, что мистер Хадсон действительно не любит увольнять своих людей. Я сделал ещё несколько шагов к двери.

— Мисс Ричардс.

Я остановилась и снова обернулась.

— Да, сэр?

На этот 

раз Мистер Хадсон вышел из-за стола и сел на его край. На вид мистеру Хадсону было уже под шестьдесят. Для своего возраста он был в хорошей форме. Очевидно, он не позволял только лишь своим деньгам управлять своей жизнью. Его седые волосы едва прикрывали уши, а темно-карие глаза смотрели серьезно и почти властно.

— Лили, ты ведь не возражаешь, если я буду звать тебя Лили?

Я ответил ему полуулыбкой.

— Не возражаю, сэр,  — это нормально.

— Хочу сказать тебе, Лили, что ты очень привлекательная молодая женщина.

Мое лицо вспыхнуло румянцем.

— Простите...

— Лили, мы оба давно совершеннолетние. И я не из тех, кто ходит вокруг да около. У тебя прекрасная фигура, и, честно говоря, мне бы хотелось видеть её побольше, чем ты сейчас её показываешь..

Когда до меня дошел смысл того, что он сказал, я явственно почувствовала жар на свою щеках от возмущения. Тем не менее, я не была смущена, даже немного польщена услышанным. Но тем не менее мой босс не должен был говорить это своей сотруднице.

— Это не совсем то, о чем мы должны говорить,  — сказал я,  — у нас по всему офису вывешены Инструкции о недопустимости сексуальных домогательств.

Я попыталась прочесть выражение его лица. Я чувствовала, что стою на тонком льду и слышу, как он трещит под моими каблуками. Мистер Хадсон пошевелил руками перед собой. Его большие руки были хорошо ухожены и украшены дорогим на вид золотым обручальным кольцом.

— Я вовсе не домогаюсь тебя. Я лишь делаю тебе предложение. Не совсем приличное предложение, конечно. Но неприличное предложение само по себе ещё не есть домогательство.

Я посмотрела на его дорогущий и стильно смотревшийся на нем костюм, который, казалось, идеально вписывался в интерьер кабинета. Мои мысли почему-то обратились к красивой дурочке Лизе.

— Я не буду спать с вами.

Вот я и сказала это вслух. Теперь он или мой босс, или уже не мой босс. А у меня или ещё есть работа, или её уже нет. Я почти почувствовала, как ледяная вода щекочет мне пальцы ног, когда льдина, на котором я стояла, стала уплывать из-под меня. Я не собиралась ложиться в постель с мужчиной, который почти годился мне в дедушки.

Мистер Хадсон казался сейчас немного напряженным и даже удивленным, но отнюдь не обескураженным. Возможно, он не привык, чтобы ему отказывали. Через минуту он снова заговорил неторопливым голосом, глядя мне прямо в глаза.

— Я не прошу тебя спать со мной. Я не прошу тебя о сексе. Речь несколько о другом.

Мистер Хадсон сейчас вовсе не выглядел абсолютно уверенным в себе руководителем корпорации. В его голосе появилась какая-то нотка человеческой уязвимости, словно за собой он чувствовал вину.

— Я не хочу касаться тебя в физическом плане. И не хочу, чтобы ты касалась меня, даже если тебе этого очень захочется.

— Продолжайте,  — сказала я с уже некоторым интересом,  — если вы не хотите секса со мной, что же тогда?..

— Это деликатная 

тема, которая касается моей семьи. Точнее сказать, моих отношений с женой. Мы прожили вместе почти сорок лет. У нас две дочки, и даже есть внуки по линии старшей дочки. А младшая дочка твоя ровесница.

Я терпеливо ждала, не понимая, зачем он изливает мне душу. Мистер Хадсон прошел от стола к кожаному дивану и сел на него. Помолчав с минуту он с некоторым внутренним усилием продолжил:

— В общем, я очень дорожу своими отношениями и с женой, и с дочками, и с внуками. Но в моих отношениях с Барбарой есть одна проблема, которой уже много лет. Когда она прошла через кризис среднего возраста, то потеряла всякий интерес к сексу. Этот колодец эмоций для нее полностью иссяк. Время от времени мы занимаемся с ней сексом, но для нее это не более чем часть её супружеских обязанностей. Она скорее будет косить траву, чем искренне ласкаться со мной. Когда мы пробуем делать это, то я не могу избавиться от ощущения, что принуждаю Барбару к сексу. А это абсолютно противоестественно моей натуре. Не пойми меня неправильно, мы оба очень любим друг друга и Барбара очень дорога мне. Но если она уже вычеркнула секс из числа своих жизненных приоритетов, то я ещё не совсем готов выбросить своё белое полотенце на ринг в знак отказа.

Мистер Хадсон задумчиво покачал головой.

— Конечно, я тоже подхожу к возрасту старости. И на меня тоже все не так действует, как раньше. Моё тело уже вряд ли способно на былые подвиги сперматазоидной юности. Но моя потребность в сексуальных ощущениях и переживаниях остается как у озабоченного подростка.

Он с горечью улыбнулся. Наше взаимное молчание затягивалось.

— Мистер Хадсон,  — наконец сказала я,  — если у вас проблема, то почему бы вам не решить её таким же способом, каким решают её другие мужчины, столкнувшиеся с этим. Заведите себе любовницу или любовниц.

— Это было бы самым простым в техническом плане решением. Но есть одна загвоздка — я не хочу изменять Барбаре. Для меня изменить Барбаре — это все равно что изменить самому себе. После этого я не смогу вернуться к самому себе прежнему, потому что я сам для себя стану предателем. Наверное, можно было бы скрыть это предательство от нее, но я уж никак не могу скрыть такое предательство от самого себя. Я человек принципов, и для меня предательство — это духовная смерть.

— Такая позиция у меня вызывает только уважение к вам как личности. Но все же меня мучает вопрос — почему вы все это говорите сейчас мне. Вы видите меня первый раз в жизни — и вдруг такая откровенность с вашей стороны. Тем более учитывая то, что я ваша сотрудница.

Мистер Хадсон усмехнулся:

— Я вовсе не первый раз в жизни вижу тебя. Ты не заметила, что я наблюдал за тобой на рождественских корпоративах?

— Совершенно не заметила,  — удивленно призналась я.

— Твой список актуальных телефонов по давним контрагентам компании — 

это все лишь повод вызвать тебя в этот кабинет. Так что извини, что заставил тебя перетряхивать всю эту архивную пыль,  — усмехнулся мистер Хадсон.

— Но почему именно я?

— А у тебя нет никаких догадок на это счет?

— Признаться ни одной. Уж не хотите ли вы сказать, что тайно влюблены в меня? Меня эта гипотеза приводит в панику! Это было бы слишком странно и дико. Мы же люди из разных поколений.

— Не беспокойся — я не влюблен в тебя. Если тебе больше нравится, то можно сказать, что я влюблен в образ, связанный с тобой и твоей внешностью. Потому что ты похожа на Барбару в её молодые годы. Мне приятно смотреть на тебя. Словно я нахожусь в машине времени, отправившей меня на тридцать пять лет назад.

Я просто ахнула, всплеснув.

— Удивительно.

— Но повторюсь, я не хочу изменять жене. И потому не хочу делать тебя своей любовницей. Предпочитаю, чтобы нас с тобой всегда разделяло расстояние минимум в полтора метра. Меня волнует твой эротический образ, но любовниками мы не будем. Любуясь тобой, я не изменяю Барбаре. И это отличает тебя от всех других. В этом твоя уникальность для меня.

Мы снова надолго замолчали.

— Прости, Лили, не могла бы ты сесть в кресло напротив? А то мне не удобно разговаривать с тобой снизу вверх, а разговаривать стоя тоже не хочется.

Я выполнила его просьбу. Теперь мы в разговоре были как бы на равных. И это меня успокаивало.

— Прежде всего внесу ясность в момент, который для тебя важен. То, что ты не была уволена вместе с другими,  — это было моё решение. Я вычеркнул тебя тогда из списка кандидатов на увольнение.

— Спасибо, мистер Хадсон. Я очень благодарна вам за это.

— У меня к тебе просьба, Лили. В этом кабинете зови меня просто Мэтью. Договорились?

— Хорошо, мистер Хадсон. То есть хорошо, Мэтью.

— Я, как ты сама догадываешься, не выбрал себе столь обязывающее имя. "Дар бога" — такое имя заставляет поступать определенным образом и следуя принципам. Я к этому в наших с тобой возможных отношениях отношусь серьезно.

Я понимающе кивнула.

— Прежде всего, Лили, я хочу исключить в наших дальнейших отношениях момент принуждения и административного манипулирования. Полтора года назад я вычеркнул тебя из списка на увольнения. Но с этой минуты вопрос об твоем пребывании сотрудником нашей компании решаю уже не я, а либо ты сама, либо твой непосредственный руководитель. Я хочу, чтобы ты относилась ко мне в этом кабинете не как к боссу, а как к мужчине, нуждающемся в дружбе и психологической поддержке со стороны женщины. И если я чем-то буду недоволен в отношении тебя, то ты все равно защищена от моей мести в виде увольнения или денежных штрафов. Если к тебе будут нарекания по работе со стороны непосредственного начальства, то тут моё дело сторона и я умываю руки. А в том, что не касается работы, ты 

абсолютно свободна от давления с моей стороны. И если ты откажешься от каких-то наших особых отношений, это не будет иметь для тебя ровно никаких негативных последствий. Ты вольна в своих поступках, связанных со мной. Надеюсь на взаимопонимание, но я приму любое твое решение. Я не хочу бесцеремонно ломиться в твое личное пространство и твою личную жизнь.

— Спасибо, Мэтью. Должна вам сказать, что в нашей компании у вас репутация человека слова.

— И ещё аспект, связанный с твоей мотивацией к нашим встречам. Тут у меня момент двойственности. С одной стороны, я понимаю, что должен компенсировать тебе возможный дискомфорт. Всё-таки, как никак между нами действительно большая разница в возрасте и у тебя есть все основания предпочесть отношения с твоим бойфрендом отношениям со мной. А значит, тут мотивационный баланс должен быть как-то выровнен.

Я слушала босса предельно внимательно, наблюдая как тщательно он формулирует свои рассуждения. У меня возникло было ощущение, что он озвучивает давно продуманные условия договора между нами.

— А с другой стороны, я не хочу нанимать тебя в качестве своей содержантки. Я не хочу, чтобы ты относилась ко мне как клиенту, для которого нужно отработать шоу согласно оговоренному тарифу услуг. Я не хочу относиться к тебе, условно говоря, как к работнице секс-индустрии.

— Мэтью, так всё-таки: вы так до сих пор и не озвучили, чего, собственно говоря, вы от меня хотите. Чего вы не хотите, я поняла — и эта ваша позиция вызывает у меня только уважение к вам. А чего вы хотите? Скажите прямо, раз уж у нас прямой и откровенный разговор.

Мистер Хадсон посмотрел на меня так словно видел в первый раз.

— Я просил бы тебя о дружбе между нами. Дружбе особого рода и без перехода в отношения любовников. Знаешь, с высоты своего жизненного опыта, могу сказать тебе, что подлинный мужчина помимо жены и верных друзей мужского пола нуждается по жизни ещё и особом друге женского пола. Которая не его жена и не его любовница. С которой можно говорить откровенно обо всем, что тебя заботит. В том числе говорить о том, что ты не можешь сказать бы ни жене, ни друзьям-мужчинам. Такая вот — подруга-отдушина, с которой ты не делишь постель и в которую ты можешь смотреться как в своё личностное зеркало. Мудрая подруга, с которой ты не слукавишь самому себе, потому что она тут же почувствует твою фальшь и скажет тебе об этом.

— Немного странно, что вы ищете во мне мудрую подругу, хотя ваш жизненный опыт неизмеримо богаче моего.

— Не стоит так явно намекать на нашу разницу в возрасте,  — улыбнулся он,  — у меня была такая мудрая подруга. Её звали Натали.

— А почему вы говорите о ней в прошедшем времени?

— Она недавно ушла из жизни. Тяжелая болезнь, мучившая её последние годы.

— Сочувствую вам.

— Я, кстати, говорил с ней о тебе. И знаешь что она сказала тогда 

мне на это? Она сказала: "Когда меня не станет, попробуй взять Лили себе в новую мудрую подругу взамен меня".

— Ничего себе!  — воскликнула я.

— Я тоже тогда этому удивился. Так что нашей сегодняшней встречей я в какой-то мере выполняю завещание Натали.

— Получается, что вы хотите соединить во мне и образ молодой Барбары, и образ мудрой Натали.

— Именно так.

— А Натали знала о проблемах вашей сексуальной жизни с женой?

— Конечно, знала. Я был предельно откровенен с ней. а она была предельно откровенна со мной. В том числе и в плане эротических переживаниях. Мы не были любовниками, потому что нам не хотелось рисковать нашей дружбой. Но мы были эротическими друзьями, не стесняющимися друг перед другом ни телесной обнаженности, ни обнаженности душ. Мы не совокуплялись телесно, но мы переживали вместе оргазмы и в духовном плане мы были половинками одного целого. Иногда оргазмического целого.

— Вы говорите удивительные для меня вещи. Я даже сейчас поймала себя на мысли, что завидую Натали, что у нее были такие отношения с вами.

Мистер Хадсон встал с дивана и пройдя к шкафу, достал портрет статной женщины. в которой чувствовалась и простота естественности, и аристократия духа одновременно.

— Такой она была, и такой сохранится в моей благодарной ей памяти.

Он поставил портрет на место и снова обратился ко мне.

— Прости меня за лирическое отступление от заявленной темы нашего разговора. Возвращаясь к вопросу о том, что бы я хотел в наших возможных далее отношениях. Я хотел бы купаться в твоей эротической ауре. Я хотел бы получать от тебя эротические впечатления, которых давно лишен в отношениях со своей женой. Я хотел бы знать все о твоей текущей сексуальной жизни, не вмешиваясь как любовник в её естественный для тебя ход. Я хотел бы мудрого общения с тобой — и не только по вопросам пола. Я хочу мудрой дружбы между нами.

— Я понимаю ваши желания, Мэтью. Но я не готова прямо сейчас дать определенный ответ вам. Пусть пройдет какое-то время.

— Ты молодец, Лили. Сказала именно то что сказала в этой ситуации Натали. И даже, можно сказать, сказала её интонациями,  — улыбнулся мистер Хадсон.

Он подошел к столу и взяв визитную карточку, что-то написал на ней.

— Давай договоримся так. Наши встречи всегда будут только по твоей инициативе и только в этом кабинете. Захочешь встретиться и поболтать о жизни — звони мне по этому номеру. Обещаю тебе не торопиться грузить тебя своими сексуальными озабоченностями. Когда созреешь — тогда и созреешь.

— Хорошо, Мэтью.

— И последнее на сегодня. Скажи, ты довольна содержанием своей работы? Может быть, ты предпочла бы переход в другое подразделение, но примерно с таким же окладом?

— Честно говоря, мне была бы более интересна работа в департаменте стратегического планирования. Надоело быть офисным планктоном.

— Однако, Лили, ты становишься все более и более интересной для меня. Я подумаю, как это правильно сделать, не вызывая сплетен о моем 

покровительстве тебе. Возможно, будет лучше сначала переместиться на какую-то промежуточную позицию.

Я вышла из кабинета мистера Хадсона в большом смятении чувств. Вернувшись к себе в пустующий отдел, попыталась успокоиться и привыкнуть к мысли о своей новом несколько двусмысленном положении в компании. Решила, что сегодня никаких решений принимать не буду. Вскоре ко мне заглянула Эллен.

— Лили, мистер Хадсон сейчас позвонил мне и сказал, что ты весьма умная сотрудница и что он доволен разговором с тобой по поводу списка давних контрагентов. Ещё сказал, что у тебя есть потенциал для профессионального роста и чтобы я давала тебе задания посложнее перебирания архивных папок.

Не зная, как на это реагировать отвечать, я предпочла просто удивленно развести руками.

— Расспрашивал довольно подробно о том, как ты работаешь, а потом вообще меня удивил,  — продолжила Эллен,  — сказав, что тебе было бы полезно пройти месячную стажировку в департаменте стратегического планирования. Сказал, что хочет оценить работу департамента глазами человека со стороны с незамыленным взглядом. В общем, ты месяц поработаешь в качестве свежей головы в департаменте, а я этот месяц буду пахать за себя и за тебя. Не сказала бы, что лично меня эта перспектива вдохновляет, но ничего не поделаешь.

Эллен явно была расстроена указаниями босса и быстро ушла.

Следующее своё рабочее утро я начала с ощущением какого-то нового этапа моей жизни. В департаменте стратегического планирования, к моему удивлению, меня восприняли довольно доброжелательно и с явным мужским интересом, но без всякой назойливости. Начальник департамента мистер Хейли сказал мне, чтобы первую неделю я просто внимательно слушала, что на совещаниях говорят другие сотрудники и записывала для себя возникающие у меня вопросы. Потому что качество ответов не может быть выше качества вопроса, на который ищется ответ. Ожидать от стажера оригинального, ещё на рассматривающегося ранее ответа обычно не приходится. А вот интересный для коллективного анализа нестандартный вопрос новичок вполне может сформулировать. Мистер Хейли ещё пошутил, что опытные эксперты обычно не думают, потому что они знают. а я как человек неопытный обязательно буду думать.

Я решила, что с моей стороны будет невежливо не поблагодарить мистера Хадсона за возможность стажировки и послала соответствующую смску на номер телефона, который он мне вчера дал. Через несколько минут раздался ответный звонок:

— Лили, мне приятно, что ты рада переменам в своей жизни.

— У меня как будто горизонты начали расширяться. Совсем другой уровень видения жизни компании в целом.

— Вот и отлично. Не сочти за давление с моей стороны, но я подумал, что с моей стороны стоило бы сообщить тебе ещё кое-какую информацию по теме нашего вчерашнего разговора. Ты не могла бы зайти ко мне в 15-20 на чашечку кофе? Я думаю, разговор займет примерно на час.

— Да, конечно...

Когда я зашла в служебные апартаменты мистера Хадсона, он жестом пригласил меня пройти в комнату отдыха сбоку от кабинета. Она была тоже оформлена в стиле колониального ретро: единственными современно смотрящимися в 

ней вещами были большой жидкокристаллический дисплей над камином стене и кофе-машина.

— Моё убежище на работе, где я могу спрятаться от всех проблем деловой жизни,  — пошутил мистер Хадсон, усаживаясь в кресло.

— Тут у вас очень уютно и даже элегантно.

— Здесь бывают только доверенные люди. Если не возражаешь, то теперь ты одна из них.

Я предпочла промолчать, потому что совершенно не представляла как пойдет дальше разговор.

— Лили, ты вчера сказала, что твой парень до увольнения работал на заводе "Крайслер".

— Именно так, мистер Хадсон.

— Мэтью. Для тебя я мистер Хадсон только на людях. А когда мы одни, зови меня по имени.

— Хорошо, Мэтью.

— Ты сказала вчера, что вы собираетесь пожениться, когда закончится кризис.

— Мы помолвлены и живем вместе. Но Стив сказал, что не хочет быть безработным мужем, сидящим на шее у работающей жены. Он очень болезненно переживает увольнение и вынужденное безделье. Последний год на "Крайслере" он работал неполную неделю и вот месяц назад его уволили совсем.

— На "Крайслере" сейчас все тоже очень не просто.

Мистер Хадсон налили себе и мне по чашечке кофе. У меня было ощущение, что босс о чем-то размышляет, наблюдая за мной.

— Знаешь, Лили, один из топ-менеджеров "Краслера" — мой старинный друг. Я не хочу, что ты воспринимала этот как некоторое давление с моей стороны на твое решение, но в принципе я могу позвонить своему другу и попросить, чтобы они там на "Крайслере" рассмотрели возможность вернуть твоего Стива на полную или частичную занятость. Но разумеется, только в том случае, если у него как профессионала хорошая репутация. Если ты не против, то я сделаю это независимо от того, какое решение ты примешь в отношении меня.

У меня аж захватило дыхание от его слов.

— Если бы все срослось, то это было бы просто замечательно.

— Ну раз ты, Лили, не против, то я позвоню. Напиши на этом листочке фамилию Стива и подразделение "Крайслера", в котором он работал. Но если все получится, то Стив не должен знать о том, что я за него просил. Я бы предпочел, что бы он вообще ничего не знал о нашем с тобой общении, как бы оно не сложилось. Благие дела лучше совершать, оставаясь неизвестным тем, кому помогаешь, и без расчета того, что получить взамен. Иначе это будет просто деловой сделкой со своей совестью.

— Тут я с вами полностью согласна, Мэтью.

— Я сделаю звонок другу относительно Стива без расчета на получение от тебя чего-либо взамен. Я хотел бы от тебя доверительной дружбы между мужчиной и женщиной. А дружба — это не товар, который покупается и продается. Считай, что мне просто приятно смотреть как ты улыбаешься и радуешься.

— Спасибо за заботу, Мэтью. Я не обсуждала со Стивом наш вчерашний разговор. Не обсуждала в основном потому что сама ещё не разобралась в вашем необычном предложении. Стив тут же бы задал мне кучу вопросов, на которые мне 

сейчас нечего ответить. Так что я промолчала.

— И правильно сделала. Как говорили древние, торопливость задерживает. Нетерпеливые действия на основе плохой информированности приводят к беде не только в бизнесе. Так что я хочу сейчас просто рассказать историю моих особых эротических отношений с Натали. А из нее ты сама все поймешь, как относиться к моему необычному предложению тебе.

— Признаться, вы просто угадываете мои мысли. Я сама хотела попросить вас об этом этом же.

— Ну тогда устраивайся в своем кресле поудобнее и слушай. Начнем с тобой, что Натали была лучшей подругой моей жены ещё со школьных времен. А ещё она была вице-президентом моей компании. И она часто сидела в этом же кресле, к котором сейчас сидишь ты.

— Все началось с моей оплошности: как-то раз, приглашая Натали в эту комнату, я забыл, что оставил на виду коробку от диска с порнофильмом "Ночные путешествия". Я хранил тогда свою коллекцию порно вот в этом шкафчике. Диск был в компьютере, экран я выключил перед тем, как выйти встречать Натали, а вот убрать коробку от диска забыл. И Натали её заметила. Я, разумеется, быстро убрал эту улику от её глаз. Мы поболтали по разным производственным вопросам, и Натали как бы между прочим спросила меня, понравились ли мне "Ночные путешествия". Я смутился, на что она спокойно сказала, что смотрела этот фильм и ей просто интересно моё мнение.

— Забавное недоразумение, Мэтью,  — с улыбкой заметила я.

— В общем, слово за слово, и выяснилось, что у нас обоих есть коллекция любимого порно.

— Ничего себе! А Натали была замужем?

— К этому моменту она уже развелась. Нового мужа не искала. Она вообще была сильным и самодостаточным человеком: не хотела новых разочарований. И вот мы благодаря моей случайной оплошности выяснили общий тайный интерес к порно. В итоге договорились о совместном просмотре фильмов в этом кабинете — причем по переменному выбору: один фильм по моему выбору, один фильм по её выбору и т. д. Мне было интересно её женское восприятие порно, а ей — моё мужское. Мы, так сказать, исследовали вместе один предмет, но со стороны разных полов.

— Словом, вы нашли тут общий язык.

— Именно так. Но чтобы не было осложнений этического плана, мы договорились никогда не касаться друг друга в физическом плане. Это условие предложила она сама, поскольку не хотела изменять своей дружбе с моей женой. Причем предложила где-то примерно на десятом нашем общем просмотре одновременно с разрешением мне мастурбировать в её присутствии. Впрочем, скоро и она стала ласкать себя при мне. Но нас всегда разделяло при этом как минимум полтора метра, чтобы не вводить друг друга в соблазн нарушения нашего соглашения.

— Доверие — важнейшая часть любой сделки. Уверенность друг в друге — это лучший контракт. Особенно в ситуациях нестандартных и деликатных, которые ни в каких бумажных документах прописать нельзя.

— Надеюсь, наши встречи стронули с места проблему твоей уверенности во мне?  — 

спросил Мэтью.

— Да, это так. Честно говоря, я впечатлена. Ты делаешь в отношении помощи мне то, чего вовсе не обязан делать. И я не могу этого не оценить. Не обещаю семимильные шаги со своей стороны, но, пожалуй, я готова сделать первый шажок к тем отношениям, которые ты хочешь.

— И что это за шажок?

— Я хотела бы посмотреть и обсудить вместе с тобой какой-нибудь любимый порнофильм Натали. Но лучше, чтобы это был художественный фильм, а не одноэпизодный малобюджетный перепихон в студии.

— "Ночные путешествия" точно не были в числе её любимых позиций. Она говорила, что болезненный эротизм — это не совсем не её тема, как бы красиво она не была подана зрителю.

— Честно говоря, я не большой знаток мира порнофильмов. Хотя со Стивом мы иногда их смотрим для атмосферы на сон грядущий.

— Вообще, Натали выбирала фильмы из "своей" части просмотра как бы биениями циклом от романтики к полной отвязности и снова к романтике. И для нее был очень важен внешний чувственный типаж актеров.

— На кого же она западала?

— Из мужчин — южный тип жгучих брюнетов: латинос, итальянцы, испанцы.

— А её бывший муж был таким?

— Как раз нет. Англо-саксонский тип с блеклой кожей и светло-русым, почти белесым цветом волосам.

— И типаж актрис на главных ролях?

— Тут какого-то внешнего однообразия не было. Ни по цвету волос, ни по фигуре, ни по возрасту. Она скорее западала на стиль внешности, на взгляд, на хорошую актерскую игру, на музыкальность голоса. Натали частенько говорила мне: "Мой мозг влюблен во многих девушек". Кстати, она высоко оценила и твою сексапильность. Тебя на корпоративах украдкой разглядывал не только я, но и она.

— Натали была бисексуальна?

— В реальной жизни нет, в своих фантазиях — да. Она выросла в довольно пуританской семье со строгими правилами публичного поведения. Отчасти поэтому специфические отношения со мной в форме эротической дружбы стали для нее её отдушиной. Отдушиной, которую мы оба очень ценили.

— И все же, Мэтью, какой из фильмов, любимых Натали, ты бы хотел бы сейчас посмотреть вместе со мной?

Мэтью задумался:

— Пожалуй, "Дикую орхидею" Залмана Кинга. Это его следующий фильм с Микки Рурком после "Девяти с половиной недель".

— Интересно. "Девять с половиной недель" — это очень яркий в эмоциональном плане и красивый фильм. А "Дикую орхидею" я не видела.

— Отлично. Если ты будешь смотреть её в первый раз, то я постараюсь увидеть твоими глазами, время от времени наблюдая за тобой. Ну так что — устраиваемся поудобнее и включаем?

— А почему бы и нет?...