Наш семейный календарь или Раб для семейной пары Часть 1

Мы большая семья — всего нас шестеро... наши родители, Салли и Джим, двое мальчиков, Крис и Тим, и две девочки, Анжела (Энджи) и Элизабет (Лиз). Лиз в свои 18 лет самая младшая из нас, но мы все близки друг к другу — даже Тиму, старшему, всего 26 лет. Мама только что отпраздновала свой 46-й день рождения, а папе в следующем году исполняется 50 лет.

Нам также очень повезло, что у нас есть большой дом в сельской местности, который оставили нашим родителям родители моего отца, и поскольку мы все "хорошие друзья", никто из нас, детей, до сих пор не пытался съехать. О, со временем это произойдет, но мы не торопимся; наши родители сделали наш дом слишком уютным!

Помимо того, что мы достаточно большая семья, оба наших родителя тоже из больших семей, и в результате у нас отовсюду появляются тети и дяди, племянники и племянницы. Всегда у кого-то где-то день рождения, в результате чего мы приняли семейное постановление покупать подарки только для ближайших родственников. Иначе мы бы разорились... А когда дело дошло до Рождества, мы давно договорились посылать только один подарок семье каждого родственника. Он не обязательно должен быть дорогим или большим — в нем важна была мысль, и поэтому мы постоянно придумывали новые идеи...

•  •  •

Это Рождество не было исключением, и однажды теплым вечером в конце августа мы все сидели на террасе с разными напитками, когда зашла речь о предстоящем подарке.

— Заткнись!  — сказала Энджи тому, кто затронул эту тему.  — Ещё лето!

— Да, но мы должны подумать заранее,  — ответил Тим.  — Мы всегда оставляем все на последнюю минуту, а потом в конце все в спешке. Самое время организовать себя.

— Слышу, слышу,  — сказал папа, не слишком оптимистично.  — Так у кого какие идеи?

Я думаю, он ожидал, что тема быстро заглохнет, и мы снова сможем её проигнорировать, но тут в разговор вступила Лиз. Она в свои 18 лет все ещё училась в колледже на полставки и работала секретаршей в местном офисе.

— Кстати, о Рождестве, я слышала, что в колледже собираются сделать ещё один календарь,  — сказала она,  — это будет сделано для сбора средств, поэтому все различные факультеты будут иметь по месяцу, а также некоторые руководители курсов. Я ожидаю, что это будет скучно, как обычно.

— И что?  — застонала Энджи.  — Почему нас это должно волновать?

— Ну, разве мы не можем сделать такой же?  — ответила Лиз.  — Это ведь только для родственников, так что не обязательно делать что-то особенное... если мы сделаем, возможно, по две фотографии каждого из нас, то получится двенадцать фотографий — и на обложке стороне будет фотография всей семьи. Здорово, да?

— Неплохая идея,  — сказала мама, вставая и прихорашиваясь.  — Я возьму себе июль и август, чтобы я могла надеть бикини!

— Нет, не возьмешь!  — сказал папа, ухватившись за идею.  — Если мы собираемся это сделать, то бросим жребий или, возможно, возьмем по одному летнему и зимнему.

Каким-то образом идея прижилась,  

и даже на следующий день между членами семьи развернулись дискуссии; мы стали довольно оживленно обсуждать все это.

Через несколько дней мы снова были все вместе и теперь обсуждали этот вопрос более подробно.

— Это чертовски хорошая идея,  — сказал папа.  — Моя новая камера — идеальна, и я смогу сделать несколько отличных календарей на принтере. Организовать это будет несложно, но нам нужно придумать, как сделать это интересным.

— Тогда нужен реквизит,  — предложила мама, но папу это не впечатлило.

— Я согласен, что мы не можем просто стоять, как лимоны. Так что, может мы используем нашу работу и наши каникулы для создания темы?  — сказал он.  — Крис, ты увлекаешься природой, поэтому ты можешь надеть костюм для походов в джунгли. Энджи, ты медсестра — надевай сексуальную униформу медсестры!

— Папа!  — воскликнула Энджи.  — Это будет неприлично — мы не можем посылать такие вещи тете Джейн, не говоря уже о кузине Пру!

— Да пошли они на хер!  — грубо сказал папа, потягивая вино.  — Мы будем делать то, что нам нравится!

— Эй, папа,  — сказал Тим,  — как насчет того, чтобы вы с мамой надели то, что вы надевали на отдыхе в прошлом году!

Мама резко повернулась к нему.

— Тим, как ты мог предложить такое!  — сказала она.  — Это был приватный отпуск, только для твоего папы и меня.

— Ха — ваш нудистский отпуск, ты имеешь в виду!  — сказала Лиз.  — Давай, продолжи в том же духе, мама — смелее! И ты, папа!

Хотя в нашем доме не было "принято" обнажаться, было неизбежно, что время от времени мы видели других членов семьи в разном состоянии обнажения, поэтому мы были лишь слегка шокированы, когда мама и папа сказали, что у них будет нудистский отпуск вдали от всех нас. Но самое интересное было то, что папа оставил карту памяти в фотоаппарате, когда они вернулись домой — и достаточно долго, чтобы я смог "одолжить" её и скопировать содержимое на свой компьютер.

И оттуда её содержимое разошлось по детям; все мы в конце концов стали обладателями копий этих фоток, и нашим родителям действительно следовало быть более осторожными, потому что помимо многих общих нудистских сцен там было много крупных планов тел и их отдельных частей и мамы, и папы — и даже фотографии "эротического характера", когда они развлекались в своем шале. А ещё интереснее, особенно для нас с Тимом, было видео, где наши родители трахались!

Может, это и наши родители, но они выглядели так сексуально, а их секс был весьма ярким и возбуждающим, хотя и довольно коротким. Хотя, по нашему обоюдному признанию, достаточно продолжительным, чтобы подрочить. Особенно подбадривал факт, что мы смотрели, как двое наших родителей трахаются как кролики!

Мы с Тимом были хорошими приятелями, а также братьями — нам приходилось быть друзьями, я думаю, потому что мы делили ванную комнату, так же, как Энджи и Лиз делили свою. Наш дом был большим, но у нас было всего три ванные комнаты на шесть спален (одна — запасная для 

гостей) — это не было особым лишением, хотя девочки иногда так и думали.

Совместное пользование ванной означало, что мы оба время от времени сталкивались друг с другом в процессе дрочки в душе, но это был не более чем неловкий момент, и мы никогда ничего не делали друг с другом... хотя иногда я испытывал некоторое искушение.

И, похоже, девочки чувствовали то же самое. Лиз сказала мне наедине, что Энджи побрила свою киску, и что она выглядит такой гладкой и сексуальной, и что она хотела бы иметь возможность потрогать ее — но это было так далеко от наших внутрисемейных отношений, как нам казалось.

•  •  •

Естественно, папа вообразил себя верхом совершенства с фотокамерой, и только через несколько дней он собрал нас всех вместе однажды вечером...

— Мы с мамой решили,  — сказал он, стоя на пресловутой мыльнице.  — Фото только одного из нас за раз действительно будет немного скучным, поэтому мы будем фотографироваться парами.

— Да — думаю, в этом есть смысл,  — согласился Тим.  — Так кто с кем будет?

— Одна девочка, один мальчик,  — сказала мама.  — Потом сможете менять партнеров.

— Умммм, это будет всего шесть месяцев, не так ли,  — подсчитав, сказала Лиз.  — Полагаю, нам нужно будет сделать по одному фото с девочками, а потом и с мальчиками.

— Так мы и сделаем,  — сказала мама, внезапно осознав наши недостатки.  — Хмммм — хорошо, мы сделаем это.

Она начала делать пометки на краю газеты.

— Да, мы можем начать с двух мальчиков, потом Крис с Лиз, а потом Крис с Энджи. Потом мы поменяемся, и наступит очередь Тима с девочками. Посмотрим, как все пойдет, а потом мы сделаем так: твой папа с девочками, я с мальчиками, а потом на Рождество и Пасху мы все вместе. Как вам это? Нам понадобится ещё несколько комбинаций, но к ним мы придем в своё время.

Казалось, все были согласны — или, по крайней мере, никто не возражал, поэтому папа включил камеру и приготовил свой фотоинструментарий.

— Давайте попробуем несколько пробных снимков,  — сказал он.  — Посмотрим, как все выглядит; потом мы сможем провести несколько генеральных репетиций, а потом, возможно, на следующей неделе, уже будем снимать по-настоящему.

Вскоре мы все дико и глупо позировали, все мы знали, что это только для тренировки, и все мы, казалось, пытались перещеголять друг друга.

Хорошо, что папа был доволен фотографиями; ему даже удалось промчаться к нам и занять своё место, чтобы мы могли сделать полноценные семейные фотографии до того, как сработает таймер камеры.

Наконец, папа был удовлетворен, он собрал свои вещи и исчез в своей комнате, а мама и мы, дети, сидели и болтали, в основном о предстоящем календаре.

Тим был немного язвителен, когда он заговорил.

— А не будет ли это скучновато? Просто как два фоторобота каждый месяц...  — сказал он.  — Похоже, в наше время все так делают.

— Да,  — зевнула Энджи.  — Видела такие календари раньше — наш босс сделал один из своей семьи в прошлом году — это было ужасно!

— Вот почему нам 

будет лучше, если мы сделаем что-то немного по-другому; скажем, наденем нашу "униформу" — наши рабочие костюмчики, например,  — сказала мама, используя по два пальца на каждой руке, чтобы показать кавычки.  — Тогда мы все сможем показать свои лучшие стороны, не так ли?

Энджи и Лиз рассмеялись, тихо хихикая в углу, а Тим просто стоял и недоумевал.

— И как я буду выглядеть — весь в кирпичной пыли и дерьме?  — сказал он, гримасничая.  — Мне определенно придется найти способ выглядеть немного лучше.

— Возможно, нам нужно купить несколько маскарадных костюмов; или я их сошью,  — предложила мама.  — Ты, например, Тим, должен продемонстрировать свои мускулы и загар. Тебе нужны сексуальные шорты и жилетка... с инструментами, висящими на поясе.

Я не мог не хихикнуть над мамиными словами, представляя себе Тима с его "инструментом", свисающим из ширинки шорт, и у Лиз, должно быть, были те же мысли, так как она посмотрела на меня и прикрыла рот, её глаза сверкали!

Я увидел, что Лиз собирается заговорить, и быстро остановил её, догадываясь, что она может сказать.

— Нет, мне не нужна лупа для моих частей тел, спасибо!  — сказал я, имея в виду свои энтомологические исследования, и Лиз разразилась диким смехом, а вскоре за ней последовала и Энджи.

— Готова поспорить, что тебе понадобится большая бутылка для сбора мусора!  — сказала Лиз, ещё больше захихикав.

— Грязные ублюдки!  — сказала Энджи.  — Доверили вам приплетать сюда секс!

— А почему бы нам не сделать что-нибудь сексуальное?  — сказал Тим, ехидно ухмыляясь.  — Я уже предложил маме и папе надеть их "отпускные наряды" — держу пари, если бы мы все позировали обнаженными, мы бы продали этот календарь как горячие пирожки!

Трудно было сказать, о чем думает мама, потому что она молчала, но она явно слушала внимательно и вдумчиво.

— Ты просто хочешь показать свою мускулистую грудь и свой "инструмент"!  — засмеялась Лиз, и мы с Энджи тоже упали от смеха.

— И я полагаю, ты захочешь проверить меня своим стетоскопом,  — сказал Тим Энджи.

Она ничего не ответила, но её глаза и рот сказали всё... она была заинтересована!

— Ладно, Лиз, а ты что сможешь делать?  — спросила Энджи, её лицо исказилось.  — Полагаю, тебе придется сидеть на коленях у мужчин, как хорошей секретарше, да?

— Тогда будет проблема с "инструментом" Тима!  — сказала Лиз, весело хохоча.  — Куда я его дену?

В этот момент мы все разразились хохотом, что было как раз кстати, так как время было позднее. Мы все поцеловали маму на ночь и разошлись по своим комнатам, всё ещё дико хихикая, как дети.

Вскоре я уже расслаблялся на своей кровати, но внутри меня было определенное возбуждение. Идея с обнажением звучала довольно забавно... особенно если ситуация накалится, и я начал представлять, как Лиз и Энджи трутся об меня. Я знал, что обе девушки и Тим, если уж на то пошло, были довольно широких взглядов, и я начал задумываться... А что если все дойдет до прикосновений? Или даже до игры? Смог бы 

я стоять рядом с обнаженной сестрой и не возбудиться? Смогли бы они держать свои руки подальше от меня, если уж на то пошло? А как насчет мамы и папы?

Вскоре у меня появилась твердая эрекция, когда воображаемые видения моих сестер в обнаженном виде начали овладевать моим сознанием; мы делали что-то друг с другом, позируя... и вдруг, почти не осознавая, что я уже дрочу — я кончил, забрызгав горячей спермой всю кровать и ковер.

Идея была горячей, это точно, и я должен был убедиться, что у нее есть все шансы...

•  •  •

Прошло несколько дней, я разработал свой план и застал маму в расслабленном настроении, просто отдыхающую одним ранним вечером, наслаждающуюся бокалом или двумя вина. Я захватил с собой карту памяти и, найдя себе банку пива, присоединился к маме на террасе.

— Привет, мам, как дела?  — спросил я, бросив легкую реплику.

— Отлично, дорогой, а у тебя?  — ответила она томно.  — Как дела на работе.

— Просто организуем ещё одну экскурсию,  — сказал я, садясь рядом с ней и наполняя её бокал.  — Хорошее оправдание для ленивых нескольких дней!

Воцарилась тишина, пока я снова не заговорил...

— Мама,  — начал я мягко,  — ты знаешь свой отпуск, тот, что для голых..?

— Да?  — ответила мама, внезапно насторожившись, её бокал застрял у её губ:  — И что же?

— Было весело?  — спросил я.  — Было ли это возбуждающе... в смысле сексуально?

— Да,  — сказала мама, её глаза закрылись, когда она вспоминала.  — На самом деле было хорошо!

— Что именно — видеть вокруг себя обнаженных людей?  — спросил я.  — Видеть все эти возбуждающие части тел... там было много секса?

— Крис..!  — воскликнула мама, делая большой глоток вина.  — Ты не должен спрашивать о таких вещах!

— Ну же,  — упорствовал я.  — Был ли там секс? Давай, расскажи мне.

— Мммммм, вообще-то был,  — сказала мама, её глаза снова закрылись.  — Было много секса, конечно же, и хорошего секса тоже..!

Затем она открыла глаза и посмотрела на меня.

— Почему ты спрашиваешь, Крис?  — сказала она.  — Ты не говорил об этом раньше.

— Эта идея с календарем... она заставила меня задуматься о том, как мы будем чувствовать себя голыми... вместе,  — сказал я.  — И это заставило меня подумать о твоем отдыхе... а это заставило меня подумать об этом...

И с этими словами я аккуратно положил карту памяти на стол между нами.

— Что там, дорогой?  — спросила мама с любопытством, делая ещё один глоток вина.  — Несколько фотографий для меня?

— Несколько ваших фотографий!  — сказала я.  — После вашего отпуска папа оставил фотоаппарат на столе, и я скачал фотографии, которые он сделал. Я не хотел этого делать, я думал, что это там мои фотографии... Я их сделал после, но не знал, что ваши все ещё на карте.

Это была ложь, но откуда ей было знать правду!

— Что... эти фотографии... о Боже!  — сказала она, беря флеш-карту; её лицо раскраснелось:  — И ты их видел?

Я с энтузиазмом кивнул.

— Конечно, видел! Ты выглядишь чертовски горячей, мама!  — сказал я ободряюще:  — Чертовски жаль,  

что мы не можем видеть тебя такой чаще!

— Наглец!  — воскликнула она, опуская свой пустой бокал.  — Но да, у меня все ещё приличная фигура, не так ли?

Я видел, как она ерзала на месте, поправляя грудь, чтобы лучше показать ее; слава Богу, она восприняла это так, как я и ожидал!

— У тебя прекрасная фигура!  — сказал я.  — Не обращай внимания, мама, но у тебя грудь лучше, чем у той девушки, которую я приглашал к себе на прошлой неделе.

— Не знаю, считать ли это комплиментом или рассердиться на тебя — но спасибо, дорогой — приятно, что ты так говоришь,  — сказала мама, прихорашиваясь.  — Мне повезло.

Ее руки поднялись и подняли её груди, и когда она это сделала, её соски начали проступать сквозь одежду, выделяясь, как пресловутые дверные упоры.

— Ого, смотри, мама,  — сказал я, указывая на них.  — Хотел бы я разглядеть их как следует!

— Не сейчас, в другой день!  — сказала она, затем покачала головой.  — Что я говорю?  — сказала она, мило покраснев, но я заметил, что её руки сбились с пути, и большие пальцы теперь потирали соски, которые, казалось, торчали ещё больше!

— Не бери в голову, мама, я всегда могу посмотреть на фотографии,  — напомнил я ей.  — В любом случае, на видео они выглядят ещё лучше!

Мамины глаза вспыхнули.

— О нет, ты не должен был видеть это! Крис, как ты мог!  — простонала она.  — Твой папа сказал, что удалит его!

— Рад, что он этого не сделал,  — весело сказал я.  — Слишком хорошо, чтобы его удалять — ты выглядела чертовски сексуально, мама... разметавшись по столу... я пожалел, что не был там... вместо папы!

Это был рискованный комментарий, но поскольку мама, очевидно, не собиралась серьезно жаловаться или возражать, я решил, что это стоило сделать, и мне всё сошло с рук!

— Мммммм, твой папа был хорош в тот день,  — сказала мама, игнорируя мой намек, её глаза снова закрылись.  — Я думаю, что вся эта нагота действительно омолодила его... и меня тоже, если уж на то пошло. Это действительно меня завело!

— У тебя был секс с кем-нибудь ещё, пока ты была там?  — спросил я, ободренная мамиными словами, и увидел, что мама улыбается, вспоминая.

— Почти, дорогой,  — сказала она, когда я снова наполнил её бокал... там был один молодой человек... он был большим и мускулистым, и все время ходил за мной по пятам. Боже — у него практически всегда был на меня стояк!

— Продолжай...  — подбодрил я её.

— Однажды я возвращалась из душевой и встретила его, мы разговорились... ну, больше, чем разговорились,  — вспоминала она... и я схватила... его, и он был таким..!

Ее руки образовали кольца вокруг огромного воображаемого пениса, и она подвигала ими вверх и вниз...

— А потом мимо проходил какой-то старый ублюдок... я думаю, что если бы он не шел, я бы вполне могла заставить парня отыметь меня!  — продолжала она вспоминать.  — Это было так близко..!

— И больше ничего?  — спросила я, и мамины глаза снова 

закрылись.

— Ну, один хороший мужчина позволил мне отсосать ему,  — сказала она, её губы шевелились и "вспоминали" вкус,  — и ещё... две девочки заставили меня присоединиться к ним однажды днем... но это не было чем-то серьезным, просто немного веселья. Кроме этих нескольких персон, там не было никого, кто бы мне действительно нравился.

— Ух ты, мам,  — воскликнул я.  — Не знал, что ты свингерша!

— Хммм, интересно, чего ещё ты не знаешь, Крис,  — загадочно сказала она, положив ладонь на мою руку.  — Спорим, ты хотел бы узнать! Возможно, однажды ты это сделаешь!

Сильно взволнованный, но понимая, что, как бы мама ни открылась для меня, сейчас не время пытаться зайти слишком далеко... хотя я уже зашел гораздо дальше, чем ожидал... и я вернулся к своей первоначальной теме.

— Вернемся к календарю, мама,  — сказал я.  — Так ты за то, чтобы сделать фото в обнаженном виде?

— Это было бы довольно забавно,  — сказала она, поглаживая мою руку вверх и вниз.  — Думаю, нам понадобятся некоторые детали, чтобы чуть прикрыться и так далее, но почему бы и нет? Я предложу это твоему папе.

Я наклонился и поцеловал её, отметив, что её соски все ещё гордо торчат, затем оставил её снова расслабиться, а сам пошел искать Лиз, чтобы ввести её в курс дела.

•  •  •

Лиз была в своей спальне и рылась в ящиках туалетного столика, она пригласила меня войти, смеясь, и вскоре, мы оба сидели, скрестив ноги, на полу, пока она разбирала кучу своего нижнего белья.

— У меня слишком много трусиков,  — стонала она.  — И многие из них сейчас немного детские для меня; посмотри, например, на эти!

Они и в самом деле были для девочек; хлопок с цветочками и бантиками тут и там... но, тем не менее... довольно дерзкими.

— Да — думаю, они немного детские, но они все равно будут хорошо смотреться на тебе. Итак, каков твой план — ты переходишь на G-стринги и просто стринги?  — предложил я, и Лиз усмехнулась.

— Ну, вроде того — мне нравятся стринги, но я должна быть немного осторожной, когда рядом Тим!  — сказала она.  — Он постоянно хватает меня за попу, когда я в стрингах. Он как-то может это определить!

— Видимая линия трусиков,  — сказал я.  — Или, скорее, её отсутствие, даже я могу определить.

— О, я знаю, что можешь!  — сказала она.  — Но ты всегда мог заметить такие вещи — я считаю, что это твой интерес к естественным вещам.

— Мой интерес к красивым сексуальным вещам, Лиз,  — проворчал я, широко улыбаясь, и сестра улыбнулась мне в ответ.

— Ты — озабоченный,  — легкомысленно ответила она.  — В любом случае, я не против, чтобы ты полапал меня — ты мой любимый брат!

Она наклонилась вперед и обвила руками мою шею, и, когда наш центр тяжести изменился, мы медленно перекатились на одну сторону, причем моя рука успела удержать её голову от удара об пол. Мы лежали и тихонько хихикали, прежде чем она наклонилась ближе и поцеловала меня в губы, теплым нежным 

поцелуем.

— Я люблю тебя, Крис,  — сказала она.  — Ты мой самый лучший друг.

Я тут же ответил; "внизу" все начало стремительно подниматься, а наверху мои собственные губы смягчились, и внезапно мы стали по-настоящему целоваться, почти занимаясь любовью своими ртами. Язык Лиз уже нашел мой, и мы играли вместе, прижавшись друг к другу губами, пока не пришлось прерваться, чтобы отдышаться.

— Фух,  — сказала Лиз, её глаза блестели от возбуждения,  — это было неожиданно; это было горячо, Крис!

— Не мог удержаться,  — защищаясь, сказал я, но Лиз оттолкнула меня.

— Разве я просила тебя НЕ делать этого?  — сказала она, снова целуя меня.  — Мы должны делать это чаще!

И с этими словами она перевернула меня на спину, а сама перекатилась сверху. При этом наши ноги выпрямились, и Лиз оказалась лежащей на мне.

— Поцелуй меня снова,  — сказала она, опуская своё лицо к моему, и через несколько секунд мы уже целовались, целовались сильно и яростно, как будто собирались заняться любовью. И на какое-то безумное мгновение мне захотелось сделать именно это — скользнуть руками вниз, чтобы снять с нее шорты и трусики, расстегнуть молнию на своих и глубоко ввести в нее свой твердый член.

— Оооо, Крис, как это непристойно!  — сказала Лиз, и на мгновение я подумал, не осуществил ли я свою мечту.

— Что кажется непристойным?  — спросил я, ещё не осознавая ничего предосудительного — пока не почувствовал, как тело Лиз прижимается к моему.

— Ты стал совсем "твердым",  — сказала она, ухмыляясь от уха до уха.  — "Он" толкается в меня... охххх, мне это нравится!

Я просто не мог удержаться от ответной реакции: я рывком поднял бедра, чтобы потереться членом о её лобок; это была непреднамеренная реакция, но Лиз явно понравилось.

— Охххх, прекрати!  — сказала она, её тело корчилось над моим, её киска терлась о твердый гребень моего члена.  — Прекрати... это приятно!

— Но это не я... это ты!  — сказал я, когда мой член дернулся ещё раз.  — Ты сама делаешь это!

Глаза Лиз были полузакрыты, когда она насаживалась на меня; маленькие стоны вырывались из её увлажненных губ.

— Это так непристойно,  — стонала она, её голос дрожал.  — Но ощущения прекрасные, я чувствую себя такой горячей внутри!

— Ты точно почувствуешь жар внутри, если я введу в тебя эту штуку!  — подумал я, чувствуя, как мой член толкается в её тело.

Чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля, я уже собирался предложить Лиз слезть с меня, когда почувствовал, что её пальцы проникают между нами — и мгновение спустя она уже обхватила мой член через джинсы, скользя рукой вверх и вниз по его длине.

— Боже, он такой большой!  — сказала она, сжимая мой ствол.  — Оооо, как бы я хотела, чтобы ты не был моим братом!

— Я бы хотел, чтобы ты не была моей сестрой!  — Я застонал в ответ, пока её рука играла с моим членом.  — Оооо, да, Лиз — это чертовски приятно!

— Ты хочешь, чтобы я сделала еще?  — спросила она лукаво, её глаза ярко 

блестели.  — Ты ведь не против? Можно я посмотрю, как ты думаешь?

Не дожидаясь ответа, Лиз соскользнула с меня, её киска скользнула по верхушке моего члена, когда она выпустила мой ствол. Я не мог удержаться от дрожи, когда сексуальные ощущения пронеслись через меня.

Рука Лиз теперь была занята на моей талии, расстегивая ремень и джинсы... а затем сдвигая молнию вниз. Моя хорошая сторона хотела одернуть её, но почему-то я не мог; почему-то я просто хотел, чтобы она продолжала исследовать, извлекала мой член, играла с ним... и даже пошла дальше!

И Лиз воплощала мои фантазии в жизнь... её рука пробиралась в мою ширинку, проникло в нижнее белье, пока вдруг её прохладные пальцы не встретились с моей горячей плотью.

Я втянул в себя воздух, когда мой член резко вскочил; её пальцы теперь не давали мне вырваться; её пальцы теперь сомкнулись вокруг моего ствола.

— Бляяя!  — стонал я.  — Оооо Лиз, ты не должна! Это так непристойно! Ты не должна этого делать!

— Тише!  — сказала она, наклоняясь вперед и быстро целуя меня.  — Я давно хотела это сделать. Я всегда хотела посмотреть на тебя и обнять, с тех пор как увидела тебя в тот день.

Она имела в виду вечер, когда я вышел из душа без полотенца, планируя броситься бегом в свою спальню... только чтобы встретить Лиз в коридоре. Мы столкнулись друг с другом, прежде чем отскочить в сторону, что позволило мне с красным лицом и наполовину отвердевшим членом убежать в свою комнату, а Лиз осталась стоять и смотреть... с открытым ртом.

Естественно, пока Лиз была занята, я приподнял бедра, чтобы сдвинуть свои джинсы и нижнее белье вниз и в сторону. Лиз задрала мою футболку и откинулась назад, чтобы полюбоваться своей новой игрушкой — щедрыми 18-ю сантиметрами моего мужского достоинства, которое теперь энергично пульсировало в её руке.

Медленно она скользила рукой вверх и вниз, оттягивая мою крайнюю плоть, эротично двигая плотью в своем горячем кулачке, заставляя мою "рукоятку" скользко блестеть возбуждения.

— Боже, я чувствую, что хочу, чтобы он был ближе ко мне,  — сказала она, скользя рукой вокруг,  — я хочу почувствовать всю эту твердость и жар на себе... можно Крис, можно?

— Мммммм!  — ответил я, не в силах что-либо связно ответить ей или остановить.  — Мммммммм.

Очевидно, приняв это за "да", Лиз внезапно заерзала рядом со мной; затем приподняла своё бедро надо мной, а затем снова полностью перекатилась на меня.

— Оооо, даааа,  — сказала она, и в этот момент я понял, что нас разделяют только её крошечные стринги. Я чувствовал, как щетинка её подстриженных лобковых волос касается моего бедра, а затем мягкость её тонко обтянутой киски, когда она насаживалась на мой член, и теплую мягкость её живота на моем.

— Даааа,  — стонал я.  — О, черт возьми, Лиз, ты ощущаешься прекрасно.

Лиз ничего не сказала, вместо этого она начала двигать бедрами, поглаживая своей киской вверх и вниз по моему члену, доводя меня почти до безумия 

от удовольствия. Это было все, что я мог сделать, чтобы не скользнуть рукой вниз, сдвинуть её стринги в сторону и вогнать в нее свой скользкий твердый член, но её действия громко говорили о её собственном удовольствии, поэтому я сосредоточился на ней.

Мои руки потянулись вокруг нее и обхватили её практически голые ягодицы, притягивая её плотнее к моему телу, заставляя нас обоих стонать, когда наши половые органы терлись друг о друга всё сильнее. Её бедра задвигались энергичнее, как и мои — это было так же хорошо, как сухой трах друг друга, и мы оба достигли предела, причем довольно быстро.