Неожиданное предложение. Новая страница

Обычно я просыпаюсь сразу, рывком. Еще секунду назад мой разум плавал в океане из сновидений, и вот уже открываю глаза, бодрый и ясно понимающей кто я и где я. Очень удобно для студента. Так происходит всегда. Но — не сегодня.

Сегодня я просыпаюсь медленно, неохотно, словно выныривая из глубин ласкового, теплого моря, а проснувшись — долго не могу понять где нахожусь. Вокруг все незнакомое: от стен, до большой удобной кровати, на которой лежу, завернувшись в одеяло. Одеяло, кстати, тоже чужое. И чужое, ровное дыхание рядом. Осторожно, словно боясь спугнуть остатки сна, поворачиваюсь и смотрю на парня, спокойно спящего на второй половине кровати. Светлые волосы, волевое лицо, во сне утратившее свое слегка надменное выражение. Крепкое, сильное тело спортсмена, не прикрыто ни единым клочком ткани: видимо, одеяло я все стащил на себя ночью. Есть за мной такая привычка — заматываться в него, словно в кокон.

Перевожу взгляд на нижнюю часть тела. Да, человек с большим достоинством — это как раз про него, во всех смыслах. И мои ощущения в... хм... одном месте подсказывают, что член, который я сейчас разглядываю, возможно, слишком велик для первого раза. Даже сейчас, в спокойном состоянии, он существенно больше моего «дружка» в боевой готовности. И очень красивый, как и его хозяин. Одна мысль, что очень хочу его потрогать, вгоняет меня в краску. Хотя глупо, наверное, краснеть сейчас, проснувшись вот так, в одной пастели с однокурсником, с болью в попке и ясными воспоминаниями о том, что было вчера...

Мой переезд в квартиру Сергея для меня прошел словно во сне: помню лишь редкие обрывки.

Вот я быстро собираю свои немногочисленные вещи, а Сергей, обаятельный, как сам Люцифер, очаровывает квартирную хозяйку. Словно помолодевшая на добрых двадцать лет женщина, буквально тает, и, кажется, даже краснеет, поминутно уверяя, что «Женя — хороший мальчик» и она конечно предоставила бы ему, то есть мне, отсрочку еще на месяц — другой. И жалко, что он съезжает, что его друзьям всегда рады в ее доме, и если что, то она... Сергей слушает все это, рассеяно улыбаясь, и вроде бы даже не глядя в мою сторону, но почему-то я постоянно ощущаю на себе его внимательный, какой-то нетерпеливый взгляд. От этого — суечусь, постоянно что-нибудь теряя. Но вот сборы завершены, и Сергей, вручив искренне расстроившейся хозяйке пачку купюр, подхватывает одну из моих сумок.

Внедорожник быстро несет нас обратно в центр, меня же, на нервной почве, начинает неудержимо клонить в сон. Просыпаюсь оттого, что кто-то осторожно, словно лаская, гладит меня по щеке. Машина уже остановилась, и Сергей, заметив мое пробуждение, еще раз проводит кончиками пальцев по моему лицу, на секунду залеживаясь на губах.

— У тебя очень нежная кожа, — на лице легкая улыбка, — И губки как у девочки. Тебе об этом не говорили?

Меня одолевают сразу два противоречивых желания. Первое — оказаться как можно дальше отсюда, потому что мне жутко стыдно. Парень не должен такое говорить другому парню! А второе — остаться, и узнать, что будет дальше. Потому что, может быть, это и не правильно, но тогда почему так заводит? Просто по щеке погладили, а в паху уже ужас что твориться. Словно ошпаренный, выскакиваю из салона и вытаскиваю сумки. Бежать, срочно бежать... а куда? Мох на деревьях с севера, журавли летят на юг, а мне, собственно, куда? Где точно живет Сергей я не знаю. Парень не торопясь вылезает из салона. На лице довольное выражение. Отбирает у меня сумки и бодрым шагом идет вперед, указывая дорогу.

В квартире уютно. Сергей оборачивается:

— Осматривайся в моей скромной берлоге. Я пока пойду в душ, день был хлопотный. Ты пока вещи распакуй, потом тоже ополоснешься.

Невольно застываю. Пока мы ехали, успел слегка позабыть, зачем я здесь. И, выходит, скоро меня будут трахать? Так это называется? Потерю девственности я представлял себе несколько по-другому.

Моюсь тщательно, максимально оттягивая момент, когда все случиться. Но, чем дольше думаю о неизбежном, тем сильнее возбуждаюсь. Да и страшный порок — любопытство, начинает все активнее нашептывать на ухо: «Если уж все решено, то постарайся, чтоб все прошло получше, интересно же, как оно бывает». Чувствуя себя жутким извращенцем, готовлю попку. Нет, не то, чтобы я этого хотел в серьез — я же не такой, но мало ли. Заворачиваюсь в полотенце медленно, словно крадучись, иду в комнату.

Сергей, обнаженный, сидит кресле. Его член уже стоит, так что сразу вижу это чудо во всей красе. Большой, массивный, но при этом удивительно красивый. Стряхиваю с себя наваждение: какого дьявола я думаю так о половом органе другого мужика?! Но ужасно интересно, какой он на ощупь. Сам я размерами не особо похвастаться не могу, а тут хоть запретное кино снимай.

— Нравится? — Сергей улыбается и слегка подрачивает свой член, — Я был уверен, что ты оценишь.

Мысли о красоте уходят, и приходит осознание, что вот этим скоро будут трахать мою попку. Становится немного страшно. Да то там немного — хочется описаться от ужаса. В древности то ли турки, то ли еще кто, казнили преступников, сажая их на кол. И это вроде как очень и очень больно. Кажется, меня слегка потряхивает. Сергей перестает улыбаться:

— Не бойся. Все будет хорошо. Если хочешь, сегодня вообще ничего не будет. Подождем, когда будешь готов.

Облегченно вздыхаю. Да, так наверное будет лучше — когда буду готов. Лет эдак через сорок — пятьдесят. Но это разочарованное лицо Сережи... да и чертовски хочется потрогать его член. Еще пол дня назад никогда бы в этом не сознался, но сейчас — почему бы и нет.

— А можно я... ну... потрогаю его?

— Потрогай, — на лице уже нет разочарования, но и улыбки нет, и вообще, выражение какое-то странное, — Не стесняйся, трогай как хочешь.

Подхожу ближе и, для удобства, встаю на колени. Член, или лучше сказать, хуй, оказывается прямо перед моим лицом. Отсюда он кажется еще больше, буквально завораживая своей какой-то первобытной мощью. Яички, большие, массивные. Осторожно прикасаюсь к ним ладошкой и начинаю поглаживать, ощущая их вес. Сергей прерывисто вздыхает. Оставляю мошонку в покое, обхватываю ствол и начинаю осторожно подрачивать. Сам я тоже иногда удовлетворял себя, да и кто же этого никогда не делал. Но что сейчас чувствует Сережа, приятно ли ему? Хотя у него была куча девушек, а может быть, и парней, так что наверняка мои робкие эксперименты его не особо вдохновляют.

Неожиданно мне захотелось сделать ему по настоящему хорошо. Это желание, столь неожиданное и сильное, что я напрочь забываю о том, что мы оба — парни, и что еще вчера я бы кинулся в драку при одном намеке на подобное. Почему-то отчетливо вспомнился жадный взгляд Сережи в салоне автомобиля и слова «У тебя очень нежная кожа. И губки как у девочки». Задавив на корню все вопли разума, прижимаюсь к возбужденному члену лицом, и слышу откуда-то сверху полустон — полувсхлип Сергея. Убираю руки и начинаю тереться о хуй щеками, и набравшись храбрости, осторожно целую его раз, второй, третий...

Мне на голову ложатся ладони, и чей-то охрипший от возбуждения голос говорит:

— Возьми же его в ротик... Давай же.

Но я не тороплюсь. Почему-то хочется оттянуть этот момент. Нет не потому что это кажется неправильным или плохим, такие мысли давно трусливо сбежали — просто сначала хочется сделать кое-что другое. Высовываю язычок и начинаю вылизывать мошонку, поигрывая с яичками. Когда-то, давным-давно, я видел такой ролик в интернете, и увиденное так возбудило меня, что потом я несколько раз видел происходящее во сне и просыпался с трусами, полными спермы. И только сейчас наконец могу признаться себе, что в этих снах я был вовсе не в роли мужчины, которого ублажают. Вбираю оба яичка в рот и нежно посасываю их. Наконец, наигравшись, начинаю подниматься выше, облизывая член, словно подтаявшее эскимо. Снова провожу головкой по своей раскрасневшейся щеке, оставляя на коже след от сочащейся смазки и, наконец, робко, ...