Горничная в загородном доме. Часть 4

Пятница прошла как обычно, a на выходные я решила съездить в Петербург, благо средства теперь спокойно позволяли это сделать, a я давно мечтала там побывать. Предупредив хозяев, я купила билеты на скоростной поезд, забронировала гостиницу и уехала рано утром в северную столицу, вернувшись в воскресенье поздно вечером полная впечатлений и отдохнувшая. С утра, когда Дмитрий Олегович уехал на работу, Надежда Викторовна долго расспрашивала меня o поездке и была со мной очень мила и любезна. Потом я занялась делами, a она решила позагорать на лужайке перед домом. Буквально через полчаса налетели тучи, и стал накрапывать дождик, и ей пришлось вернуться в дом.

— Юля, уберите пожалуйста шезлонг и подстилку, — попросила она, — a я пока сбегаю в баню. Кажется я забыла закрыть там окно. Не дай Бог, гроза начнется.

Прямо в пляжном халате она выскочила за дверь, и вернулась только через сорок минут, когда дождь уже лил вовсю, вся промокшая и злая. Не знаю, что там у нее случилось, но по ee отрывистым фразам и раздраженным жестам было ясно, что настроение у нее напрочь испорчено. Она ушла к себе в спальню, но я в гостиной отлично слышала, как грубо и резко она разговаривает с кем-то по телефону. Всех слов я не разобрала, но по обрывкам долетавших фраз можно было догадаться, что она договаривается o встрече и хочет, чтобы эта встреча состоялась как можно раньше. Однако, ee собеседник в силу каких-то причин не мог или не желал пойти ей навстречу. К вечеру она внешне успокоилась, даже дождалась мужа, хотя тот приехал около двенадцати, и вызвалась сама накормить его ужином. Впрочем, с утра она снова превратилась в мегеру. Правда, длилось это недолго. Около 11 ей позвонили и, судя по всему, услышанные новости ee обрадовали. Она опять устроилась загорать на лужайке, a меня попросила сварить суп на обед, и следующие два часа я простояла у плиты. Когда я вышла на крыльцо, чтобы позвать ee обедать, ee лежак пустовал. У меня мелькнула мысль, что незаметно для меня она прошла в свою спальню, но тут я заметила ee, идущей по дорожке от бани.

— Вы уже закончили, Юля. Вот и хорошо. Пойдемте со мной, мне нужно вам кое-что показать.

Я проследовала за Надеждой Викторовной в баню. Она провела меня в комнату, где стоял массажный стол и подвела к открытому окну.

— Вот здесь, — она ткнула пальцем в траву под окном, — я нашла вот это.

Она протянула мне записку с адресом химчистки. Я была в том же платье, что и в тот день, и невольно потянулась к нагрудному кармашку, куда я сунула эту бумажку.

— Вот-вот, — продолжила она тоном, который не сулил мне ничего хорошего, — я знаю, что это именно вы ee обронили. Откуда я знаю? Сейчас я вам покажу.

Надежда Викторовна взяла планшет, лежавший на массажном столе и включила его. На экране появилось черно-белое изображение. Оно двигалось как-бы рывками, но было достаточно четким, чтобы я легко узнала себя, стоящей под окном с засунутой в трусы рукой.

— Удивительно, что мой муж не предупредил вас насчет камер наблюдения. Правда, записи с них обычно никто не просматривает, если, конечно, что-нибудь не происходит. Похоже, сейчас тот самый случай, Юля?

Я молчала, потому что просто не знала, что сказать.

— Видя то, что вы делаете, нетрудно догадаться, на что вы смотрите. Вряд ли кто-нибудь будет мастурбировать, глядя на пустой массажный стол, — она сделала небольшую паузу, a потом закричала. — Мой муж нанял вас шпионить за мной? Признавайтесь!

— Нет! — испуганно пролепетала я.

— Не надо врать! — Надежда Викторовна ударила меня ладонью по щеке.

— Я не вру! — щека горела, a из глаз выступили слезы.

— Тогда как ты тут оказалась, если должна была забрать вещи из химчистки?

— Их привез Алексей — путано и сбивчиво я рассказала ей o том, как случайно столкнулась с водителем у выезда из поселка.

— Звучит правдоподобно, но мало что меняет. Не понимаешь? Сейчас поясню. Ты видела, что здесь произошло и в любой момент можешь рассказать об этом моему мужу.

— Я вовсе не собираюсь этого делать, я обещаю...

— Молчи, — перебила она меня, — есть только один выход. У тебе есть чем шантажировать меня, я хочу, чтобы у меня было чем шантажировать тебя. — Борис! — позвала она.

Дверь в комнату отдыха открылась, и в нее вошел массажист. На этот раз он был полностью голый, если не считать маски, такие еще называют «венецианскими», закрывавшей его лицо.

— Становись на колени, — приказала мне Надежда Викторовна.

— Я не буду этого делать, — попыталась возразить я.

— Нет, будешь. Твой отказ может означать лишь одно — моя догадка o том, что тебя нанял мой муж верна. A раз так, то руки у меня развязаны, терять мне нечего, и тебе будет только хуже. Борис! — она грозно взглянула на массажиста.

Он схватил меня за плечи и надавил. Даже если бы я и попыталась сопротивляться, у меня ничего бы не получилось, мои ноги подкосились, и он буквально впечатал меня коленями в пол. Его член оказался прямо напротив моего лица.

— Соси! Ну же! — ee тон не сулил мне ничего хорошего. Мне на самом деле стало страшно. Решив, что лучше подчиниться, я открыла рот и впустила в него член массажиста. Еще в первый раз я заметила, что он у него не толстый, но достаточно длинный. Правда, пока он еше не успел увеличиться в размерах и свободно помещался в моем рту.

— Отлично! — Надежда Викторовна включила камеру на планшете и поднесла ee почти вплотную к моим губам. — Нам нужны крупные планы, чтобы любой из твоих родственников и знакомых мог узнать тебя. Теперь полижи ему яички, — периодически ставя запись на паузу, она руководила тем, что и как я должна была делать.

— Да! Вот так! Теперь снова возьми его в рот... полижи головку... пощекочи языком дырочку... оближи ствол... открой рот шире... сунь ей туда поглубже, — последнее указание относилось к Борису. Все манипуляции, что я проделывала с его членом, привели к ожидаемому результату. Он окреп, налился силой и почти упирался мне в горло. Когда он двинул тазом вперед, я чуть не задохнулась. Слава Богу, он тут же подался назад, но, все равно, я закашлялась.

— Не церемонься ты с ней!

Борис схватил меня руками за голову и с широкой амплитудой стал загонять свой аппарат мне в горло. Я давилась, кашляла, исходила слюной, но он лишь на мгновение вынимал член из моего рта, чтобы я успела глотнуть воздуха, и снова загонял его обратно. Надежда Викторовна снимала все происходящее с разных ракурсов. На минуту она отложила планшет, подошла ко мне сзади и, взявшись за подол платья, потянула его вверх. Борис вытащил член из моего рта, секунда... и я осталась в одних трусиках. Было жарко, и лифчик я не надела.

— Продолжим! — хозяйка взяла в руки планшет. — Снимай с нее трусы и сажай на стол.

Массажист поднял меня с пола и одним движением сорвал с меня трусы, порвав их. Он посадил меня на край стола, a сам встал между моих ног, задрав их повыше. Приставив головку члена к моему влагалищу, он помедлил несколько секунд, дожидаясь, пока хозяйка не снимет всю сцену с разных углов, в том числе так, чтобы было видно мое лицо. Затем Борис одним движением пропихнул член в мою киску и стал монотонно долбить ee в одном темпе. Несмотря на его старания и с учетом той ситуации, в которой я оказалась, не было ничего удивительного, что особого возбуждения я не испытывала, и, как результат, смазки было мало. Но в какой-то момент он сильнее подался вперед и, как мне показалось, достал своим членом до самой матки. У меня по телу пробежали мурашки, и мне даже пришлось закусить губу, чтобы не закричать. Заметив мою реакцию, он периодически стал повторять это трюк, чередуя его с монотонной долбежкой. Каждый раз, когда он пропихивал член максимально глубоко, расплющивая свои яйца o мой зад, на меня накатывала горячая волна, начинавшаяся в самой глубине моего влагалища и пробегавшая по всему телу до самых кончиков пальцев.

— Хватит! — неожиданно остановила его Надежда Викторовна. — Займись ee другой дырочкой. Я не поверила своим ушам. Я никогда не занималась анальным сексом. С одним из моих партнеров, который был просто помешан на этом и постоянно уговаривал меня, мы не продвинулись дальше легких ласк. Он лизал мой анус, массировал его и один раз вставил туда свой указательный палец на половину. Неприятных ощущений я не испытала и почти была готова согласиться в следующий раз попробовать проделать это с членом. Но следующего раза у нас с этим парнем не случилось. И вот теперь это произойдет против моего желания и с неприятным мне человеком. Все мое нутро воспротивилось этому.

— Нет! — выкрикнула я. — Не надо этого делать!

Я попыталась приподняться, но Надежда Викторовна, выпустив из рук планшет, схватила меня сзади за плечи и навалилась всем телом так, что ee грудь оказалась у меня на лице. Через тонкую ткань пляжного халата и легкого купальника я почувствовала, какими напряженными и твердыми были у нее соски.

Воспользовавшись моей беспомощностью, Борис залез на массажный стол, встал на колени между моих ног, положил мне руки на бедра и надавил на них, приподнимая мой зад. Сунул пару раз член мне во влагалище, чтобы смазать его, приставил головку к анусу и надавил. Мое тело отчаянно сопротивлялось этому, мышцы сфинктера прямой кишки сжались, не пуская член Бориса внутрь. Но массажист не ослабевал давление. Я почувствовала, что против моей воли мой анус раскрывается под этим напором. Сперва головка вошла в него наполовину, затем полностью. Сфинктер оставался напряженным, но преграда уже была преодолена. Я чувствовала легкую боль и жжение в заднем проходе. Ощущения нельзя быо назвать приятными, хотя и какими-то ужасными их тоже не назовешь. Борис пропихнул член где-то на две трети, затем подался назад, не вынимая головки. Он трахал меня в зад спокойно и размашисто, a я ничего не могла поделать. Да и, наверное, уже поздно было что-то делать. Разве что вцепиться зубами хозяйке в грудь, но и это уже ничего не могло изменить.

Тем временем она немного ослабила хватку, дыхание ee участилось. Когда она навалилась на меня, ee лицо оказалось почти рядом с моим лобком. Я чувствовала кожей ee горячее дыхание. Видимо, открывшаяся перед ней картина подействовала на нее возбуждающее. Я прекратила попытки вырваться и просто лежала, но Надежда Викторовна и не думала возобновлять съемку. Она даже перестала говорить Борису, что и как ему делать. A он, тем временем, продолжал ритмично двигать бедрами, не вынимая члена из моего ануса, но и не засовывая его глубже. Поняв, что я смирилась с тем, что происходит, она выпрямилась и встала сбоку от стола, положив одну руку мне на грудь, как бы припечатывая меня к столу на всякий случай. И в этот момент к своему удивлению я почувствовала, что начала возбуждаться. Болезненное ощущения жжения в заднем проходе куда-то исчезло, вместо него появилось чувство наполненности, которое я испытывала всегда, когда занималась обычным сексом. Только сейчас оно казалось всеобъемлющим, член входил не только в мой анус, a заполнял все мое внутреннее пространство. Мне хотелось ощутить его весь, чтобы он полностью заполнил меня. Это было неправильно, это было ужасно, но я ничего не могла с собой поделать. A в голову лезли всякие дурацкие мысли, которые еще больше усугубляли эту ситуацию. Мне почему-то стало интересно, испытывал ли Дмитрий Олегович те же ощущения, что сейчас испытываю я? Или у мужчин все это по-другому? Что бы было, если бы он оказался на месте Бориса? Его член короче, но значительно толще. Я гнала их от себя, но на смену одним приходили другие, такие же глупые и пошлые. Я собрала остатки воли в кулак и сказала себе, что надо держаться и постараться ничем не выдать своего состояния.

Справа от меня раздались какие-то хлюпающие звуки. Я повернула голову и увидела, что распахнув халат и спустив трусы купальника до колен Надежда Викторовна свободной рукой натирает свой клитор. На меня она не смотрела. Ee затуманенный с поволокой взгляд был устремлен туда, где член Бориса входил в мой зад. Вид ee мокрой гладкой киски с распахнутыми и лоснившимися от смазки темно-вишневыми половыми губами только усилил мое возбуждение.— A мне супруга сказала, что вы неважно себя чувствуете.

— Да, разболелась голова, — в данном случае ee маленькая ложь была мне на руку. — Перенервничала. Просто получила не очень приятные известия из дома. Боюсь мне придется уехать.

— Что-то случилось?

— Бабушка заболела, — соврала я. — Мама одна не сможет за ней ухаживать.

— Может, я могу чем-нибудь помочь? — вопрос Дмитрия Олеговича звучал вполне искренне.

— Нет, нет! У нас и врачи хорошие и лекарства есть. Просто нужен уход, a никого постороннего бабушка к себе не подпустит.

— Понимаю. Вы думаете, это надолго?

— Не знаю. Но полагаю, вам будет лучше нанять другую помощницу по хозяйству.

— Юля! Скажите честно, вас не устраивают ваши обязанности?

— Что вы! — я поняла, o каких обязанностях идет речь. — Все, как мы договаривались. Мне не на что жаловаться!

— Возможно, моя супруга, предъявляет к вам завышенные требования? — Дмитрий Олегович покосился на приоткрытую дверь в спальню жены.

— Нет! У меня с Надеждой Викторовной хорошие отношения, — я постаралась произнести эту фразу как можно убедительней.

— Что ж! Ничего не поделаешь! Я так понимаю, что вы уедете завтра утром. Когда окажетесь дома и разберетесь, что к чему, позвоните мне. Может, ваше длительное присутствие и не понадобится. Мы пока не будем торопиться нанимать кого-либо на ваше место.

— Хорошо! — пообещала я и, пожелав ему спокойной ночи, поднялась к себе в комнату.

Приняв душ и забравшись под одеяло, я попыталась уснуть, но мысли o том, что мне делать дальше, оставаться в Москве или действительно вернуться домой, гнали сон прочь. Примерно минут через сорок после бесплодных попыток заснуть я услышал тихий стук в дверь. Судя по тому, что телевизор внизу в гостиной выключился сразу после моего ухода, Дмитрию Олеговичу тоже не спалось. При всем моем хорошем отношении к нему прощальный секс не входил в мои планы. Я решила не открывать, но стук повторился и звучал уже громче. Наплевав на приличия, в одной ночнушке на голое тело я подошла к двери и открыла ee. За дверью стояла Надежда Викторовна в домашнем халате. Не дав мне произнести ни слова, она шагнула внутрь.

— Мне нужно с вами поговорить, Юля! Пожалуйста! Это важно! Я понимаю, что вам, скорее всего, неприятно меня видеть, но выслушайте меня!

При всем желании у меня не хватило бы сил вытолкать ee из комнаты, поэтому я лишь кивнула и села на край кровати. После секундного колебания она присела рядом.

— Не знаю, поймете ли вы меня, — начала она, заметно волнуясь, — но после всего, что сегодня произошло, я взглянула на эту ситуацию другими глазами. Я имею ввиду не только случившееся днем, — она немного запнулась, подбирая слова. — Я слышала ваш разговор с моим мужем... и мне показалось... вобщем... , — она наконец собралась с духом, — думаю мои подозрения были беспочвенны. Вы не шпионили за мной, и все действительно произошло случайно. Я просто испугалась. Очень, — она немного наклонилась, чтобы взглянуть мне в глаза. — Я не хочу терять, Диму! Деньги тут не при чем. Большая часть его компаний оформлена на меня. Я на самом деле люблю его. Но... , — Надежда Викторовна неожиданно залилась румянцем, — у нас почти совсем нет секса. A если он и случается, то по одному и тому же сценарию. Думаете, Юля, что мне нужен этот Борис? — она взяла меня за руку. — Да он просто инструмент для удовлетворения моих желаний. Я же живой человек! Или мне остаток жизни так и мастурбировать по ночам, когда муж уходит в свой кабинет. Я бы и не подумала заводить интрижку на стороне, если бы в нашу жизнь вернулась страсть. Разве я не заслуживаю ee? Разве я не привлекательна?

Отпустив мою руку, она потянула за поясок халата и распахнула его. Под ним ничего не было. Небольшие и, как я заметила еще в первый раз, по-прежнему крепкие груди венчали коричневые соски с небольшими ореолами. Плоский живот, тонкая талия, крутые бедра с едва заметной паутинкой целлюлита, гладко выбритый лобок... Из-за сомкнутых ног больше я ничего не могла рассмотреть, но Надежда Викторовна, заметив куда обращен мой взгляд, тут же их слегка раздвинула. Аккуратные темно-вишневые лепестки малых губ обрамляли вход во влагалище, вверху они сходились бугорком, из-под которого виднелась крупная головка клитора.

— Я тебе нравлюсь? — очень тихо прошептала она.

Я буквально опешила. И от того что она вдруг стала обращаться ко мне на «ты» и от того тона, которым она произнесла эту фразу.

— Понимаешь... когда ты лежала там... мне стало тебя так жалко, a потом... я сама не знаю, как это случилось! Я почувствовала такое... не могу объяснить... Если я уничтожу эту запись, ты простишь меня?

Я не верила своим ушам. Неужели он и вправду сожалеет o том, что сделала?

— Пожалуйста! Прости меня!

Надежда Викторовна обняла меня за плечи и прижалась губами к моим губам. Потом принялась покрывать поцелуями мою шею.

— Я была неправа. Пожалуйста, ну пожалуйста! — шептала она, прижимаясь ко мне своим телом. Через тонкую шелковую ткань ночной рубашки я чувствовала тепло ee груди, ощущала, как затвердели ee соски. Ee руки гладили меня по спине, опускались на бедра и снова поднимались вверх. — Позволь мне все исправить. Позволь мне сделать тебе приятно.

Она взяла мою голову в свои ладони, заглянула мне в глаза и очень нежно, очень бережно поцеловала меня. Губы были такими мягкими, такими зовущими, они трепетали от страсти. Никакой мужской поцелуй нельзя сравнить с этим. В самом нежном поцелуе мужчины угадывается желание обладать и получать наслаждение, здесь же чувствовалось стремление это наслаждение дарить. Я невольно закрыла глаза и отдалась незнакомому но такому приятному чувству. Раньше я никогда не целовалась с женщинами. Надежда Викторовна втянула мой язык себе в рот и принялась посасывать его. Ee правая рука осторожно легла мне на грудь. Через ткань ночнушки нежные пальцы погладили сосок, тихо сжали его, несколько секунд они игрались с ним, a он отзывался на эту ласку, становясь все тверже. Она оторвалась от моих губ, и я почувствовала ee горячее дыхание у себя на груди. Взяв мой затвердевший сосок в рот, Надежда Викторовна стала покусывать его, a ee тонкие пальчики занялись другим моим соском. Он тоже встал, и тут же вокруг него сомкнулись ee губы.

Лаская попеременно мои соски губами и языком, она положила руку мне на колено и провела ей вверх по бедру, сдвигая подол ночной рубашки. Сложив ладонь лодочкой, она просунула ee между моих ног и накрыла мою киску, прижавшись к ней пальцами. Я тихо охнула и непроизвольно раздвинула ноги, но Надежда Викторовна этим не воспользовалась. Она продолжала играться с моими сосками через ткань ночнушки, которая стала уже совсем мокрой от ee слюны, и просто касалась ладонью моих половых губ, не совершая никаких движений. Но и одних ласк груди оказалось достаточно, чтобы я потекла. Капелька смазки выскользнула из-под ee ладони и скатилась вниз по моему бедру. Рука покинула мою промежность, я открыла глаза и увидела, что она слизывает с пальцев мои выделения. Встретившись со мной глазами, Надежда Викторовна тихо улыбнулась, встала и стянула с меня ночную рубашку, затем наклонилась и впилась поцелуем в мои губы. Слека надавив мне на плечи, она опрокинула меня на кровать, a сама легла сверху.

Мы целовались как истомившиеся по ласке любовники. Своей грудью я ощущала жар ee груди. Ee руки блуждали по моему телу, своим лобком она тесно прижалась к моему. Это было так удивительно ново и так приятно. A когда она бережно, чуть касаясь, провела языком по моему соску, который уже не скрывался за шелком ночнушки, меня накрыла волна животной страсти. Положив ей руку на затылок, я вдавила ee лицо себе в грудь. Я была не в силах больше терпеть эти нежные прикосновения и касания, из-за которых у меня образовался пульсирующий комок внизу живота. Мне хотелось чего-то большего. Надежда Викторовна отреагировала на мой порыв и стала лизать мои соски, сильно надавливая на них языком и вминая их в мою грудь. Одновременно ee бедра пришли в движение и она стала тереться своим лобком o мой. Я раздвинула ноги и тоже стала двигать бедрами, прижимаясь к ee влажной щелке. Наши мокрые киски скользили одна по другой, и я многое дала бы, чтобы это длилось вечность.

Но у моей партнерши были другие планы. Встав на колени между моих широко разведенных ног, она нагнулась и провела языком по моим половым губам, раздвигая их, но не засовывая его внутрь. Затем втянула губки в рот, отпустила и снова лизнула. Шершавый горячий язычок коснулся моего клитора. Едва-едва. Как будто шелковый платок скользнул по коже. Мое тело выгнулось в ответ на эту ласку, требуя продолжения, и оно последовало. Язык Надежды Викторовны прошелся от клитора вниз к анусу и обратно, коснулся половых губ, проник во влагалище, снова пощекотал клитор, который налился кровью и набух. Она взяла его в рот, осторожно сжимая губами. Нежно посасывая, она вставила два пальца в мое распахнутое сочившееся влагалище... и я кончила от первого же проникновения. Выплеснувшаяся из меня жидкость залила все лицо Надежды Викторовны, но ee это не смутило. Она продолжала сосать клитор и двигать пальцами в моей киске, делая это с такой страстью, но и так деликатно, как это не смог бы сделать ни один мужчина в мире. Почти все мои партнеры охотно занимались со мной оральным сексом, но никто из них так и не смог доставить мне и половину того наслаждения, что я испытала несколько секунд назад. Теплая волна благодарности захлестнула меня. Даже не вспомнив o том, что передо мной та самая женщина, что заставила меня пережить самое большое унижение в моей жизни, я взяла ee за предплечья и потянула на себя, сомкнув ноги. Надежда Викторовна оказалась сидящей на моем животе, a ee упругие грудки нависли над моим ртом. Как же здорово было ласкать их, сжимать и покусывать. Вдоволь наигравшись с ними, я потянула ee за бедра, заставившись продвинуться немного вперед. Ee влагалище распахнулось прямо над моим лицом. Набухшие губы лоснились от смазки, стекавшей по внутренней поверхности бедер. Я и подумать не могла, что аромат женской текущей киски может так кружить голову. Боже! Мне так захотелось попробовать ee на вкус.

Высунув язык, я коснулась им входа во влагалище. Надежда Викторовна застонала и опустилась чуть ниже, прижимаясь мокрыми распахнутыми губами к моему лицу. Вставив язык в ee щелку как можно глубже, я стала шевелить им в разные стороны под непрекращающиеся стоны и оханья моей партнерши. И тут мой взгляд упал на ee клитор. Еще тогда в бане я заметила, что он довольно большой, но увидев его вблизи я просто не поверила своим глазам. Это был практически мужской член в миниатюре. Очень маленький для мужского члена, сантиметра три. Скрываясь в бугорке между половых губ, раньше он только высовывал свою головку, но сейчас, в возбужденном состоянии и вырвавшись наружу, он ничем не отличался от настоящего члена. С каким-то упоительным восторгом я взяла его в рот. Он был твердый, чуть солоноватый, он дрожал и вибрировал, когда я касалась его языком. Я сосала его так, как не сосала ни один мужской член в своей жизни. По залившим мое лицо выделениям и громким стонам было понятно, что Надежду Викторовну накрыл оргазм, но остановиться я не могла. Не могла и не хотела. Я слышала, что есть женщины, которые могут кончить, делая мужчине минет. Некоторые из них, не помогая себе при этом руками. Но я и представить себе не могла, что смогу кончить, облизывая клитор другой женщины. Честно говоря, я не могла себе представить даже то, что окажусь когда-нибудь с женщиной в постели. Но это случилось. (продолжение следует)