Пропущенный рейс (2 часть)

Не найдя подходящих слов, я мгновенно приблизился к постели возлюбленной и опустился на колени у ее головы. Девушка дышала тихо, ртом приоткрытым, и сверлила меня пронзительным взглядом. Я плавно протянул руку, словно намереваясь погладить осторожную кошку, и коснулся ее нежного лица. Осторожно сдвинул прядь волос с лба, погладил щеку, провел пальцем вдоль подбородка, потрепал волосы. Я ласкал ее голову легкими и уверенными движениями до тех пор, пока она не закрыла глаза.

Как же замечательно она целовалась! Мы словно скатились в бездну, потерявся от бешеного вращения и полностью отдали свои тела на милость безумных страстей! Такие страстные поцелуи я испытывал только в юности, когда был полностью поглощен первой любовью. Увы! Моя прекрасная жена так и не освоила это искусство, она целуется с жесткими и напряженными губами, словно готова закрыться в любую секунду.

Мы целовались, не желая прерывать этот поток удовольствия. Я положил руку под одеяло и начал ласкать тело женщины, которой собирался завладеть.

Она была полностью обнажена, только трусики прикрывали самое интимное место, последний барьер перед нами. Груди были маленькими и красивой формы, очень упругие. Живот был гладким и шелковистым на ощупь, а мышцы предплечий у нее были удивительно сильными для женщины. Глубокая яма на позвоночнике привела мои пальцы к изгибу талии, в котором они легли как в специально созданное для них гнездо.

Тем временем, рука девушки стала играть с моей. Наши пальцы сплелись, и, подавшись вперёд, я опрокинул чернобровку на спину, лёг всем телом сверху и, наконец, оторвался от её рта. Несколько секунд мы просто глубоко дышали, глядя друг на друга.

Порывисто встав, я одним движением сдёрнул одеяло и, поедая глазами обнажённое девичье тело, быстро избавился от собственной одежды. Девушка не спешила. Её ладони медленно скользнули вдоль боков, пальчики подцепили края совсем простых, белых красивых трусиков, спинка грациозно прогнулась, попка оторвалась от постели, и последнее, что нас разделяло, заскользило вдоль длинных стройных ножек. Мои руки подхватили эстафету, трусики полетели в сторону, а девушка на секунду замерла, улыбнулась и неспешно развела в стороны согнутые колени.

От развратной откровенности этого жеста у меня перехватило дыхание, а детородный орган разве что не зазвенел. Я провёл ладонями по внутренней стороне её бёдер, пока не касаясь устья, продвинулся вперёд, проплыл над аккуратной полоской волос выбритого лобка и оказался лицом против её лица, которое разомкнуло медовые уста и спросило:

— Есть ли у тебя презервативы, мой друг?

— Кто ж знал, что гнев твой скоротечен, а милость столь решительна? — с внезапной поэтичностью ответил я.

— И куда же ты собрался?

— В неведомые глубины, — пообещал я, медленно лаская вторую пару её губ своей второй головой. Губки постепенно расходились, и головка всё сильнее ощущала влажный тропический зной.

— Тогда пачкай меня снаружи, в мамы мне пока ра…

Она громко воскликнула, когда я полностью проник в нее одним глубоким движением. Медленно и плавно, останавливаясь на самых крайних точках, я наслаждался знакомством с новым женским телом и предоставлял ей время привыкнуть к моему присутствию.

Она схватилась за мои плечи руками и сжала своими бедрами, быстро подстраиваясь под ритм движений. Она то прижималась попой к постели, то следовала за мной, словно хотела задержать меня как можно дольше.

Я играл с темпом: сначала делал неглубокие и частые толчки, затем увеличивал амплитуду движений и страстно целовал ее шею. Я выходил из нее полностью и возвращался обратно, иногда настойчивый, иногда нежный.

- Будь осторожен... не оставляй следов... - она выдохнула на два приема, использовав моменты, когда я задерживался внутри нее, а губы грозили оставить на ее нежной шейке синяк.

Отделившись от ее шеи, я ускорился, и в следующую минуту она стонала, дрожа под моими глубокими и требовательными толчками. Затем я опирался руками на ее плечи, сильно проникал внутрь и... замерал, успокаивая дыхание. В ответ она раздвинула ноги, прижалась ко мне всем своим телом - от напряженных грудей до лобка - и начала ласкать свой стеснительный клитор. Я опустился грудью к постели, прижав ее к ней, положил свои ноги поверх ее и начал массировать вход в нее, двигая только тазом без особых спешки - то вперед-назад, то по кругу. Ее дыхание становилось все более прерывистым, губы задрожали, и я поцеловал их, проводя ладонями по затылку и шее.

Мне эта поза приносила прохладу; случайно вспомнилось, что ее называют "лягушка", но девушка трепетала и приближалась к оргазму! Она резко оторвалась от моих губ, крепко обхватила мои плечи и прижала меня к себе. В ответ я плотно обнял ее тело под мышками и позволил своим ладоням перемещаться по ее бедрам и спине, иногда проводя большими пальцами по контуру грудей; наконец, взяв момент наивысшего напряжения, я оторвался от ее лобка и с несколькими сильными движениями проник в нее на всю глубину. Каждый толчок вызывал короткий стон, а она дрожала всем своим телом и расслаблялась.

Некоторое время я наслаждался приятностью, которую мне подарила женщина. Вдруг она подошла ближе:

— Ты еще не закончил?

— Пока нет, но уже скоро!

— Просто не в меня! — быстро сказала она.

— Нужно будет найти кого-то другого, да? — ответил я, начиная двигаться.

Она тревожно посмотрела мне в глаза и, поняв, что я серьезно, сказала:

— Ну же, давай! Быстрее!

В ответ я только улыбнулся с ласковой настойчивостью и увеличил темп.

Она попыталась выскользнуть из-под меня, но я вновь поразился ее силе и только разогрелся еще больше. Руки девушки уперлись мне в грудь, пытаясь оттолкнуть меня, а колени несколько раз бесполезно ударили по сторонам. Она замахнулась чтобы ударить меня по лицу, но я перехватил ее руку и затем вторую руку одной ладонью и сильно опустил их сверху, зафиксировав руки над головой упорной девушки.

Слегка приподнявшись, я поглаживал ее тело свободной рукой, сжимал груди, ласкал соски, не прекращая медленно завладевать подчиняющейся женщиной.

— Ты слишком любишь контроль, — говорил я, смотря в ее возбужденные глаза, — слишком хочешь управлять мужчиной, слишком боишься его. Отдайся! Полностью отдайся ему! Раскрой свое тело! Обнажись полностью и без ограничений!

Говоря так, я все больше возбуждался, а ее вагина, стиснутая в безуспешном протесте, выделяла новую порцию соблазнительной влаги. Лицо девушки исказилось от слез, она заплакала — сперва бессловесно, затем всхлипывая ритмично. Вскоре стоны заменили всхлипывания, глаза закрылись и выражение обиды на лице превратилось в улыбку наслаждения. Ее грудь поднималась на глубоком вдохе, и я немного опустился, чтобы она трется о меня сосками при каждом вдохе.

Ощутив, что женщина откликается на мои прикосновения и движения, я ослабил хватку своих рук и опёрся на локти, чтобы иметь больше свободы в движении. Она развернулась на кровати, раскинув руки в стороны и поворачивая голову от возбуждения.

Девушка возбуждалась очень быстро. Ее ноги стянули меня более сильно, ускоряя уже интенсивные движения. Стоны замолчали, она глубоко вздохнула и укусила меня за предплечье! Было видно, что она делает это с яростью и страстью, будто пытается поглотить часть моей кожи!

От смешения боли и непреодолимого возбуждения я начал кончать в нее, ухватившись за ее волосы и сдерживая желание задавить ей горло! Некоторое время я потерял контакт с реальностью и вернулся лишь тогда, когда оказался лежащим на дыхательной женщине.

У обоих не было сил.

Я уверен, что после секса с мужем она обычно идет принять душ, оставляя брошенного в постели мужчину недовольным.

Но сейчас, когда мы немного отдышались, она тихо оттолкнула меня в сторону и повернулась спиной. Я прижался к ней сзади и обнял случайную любовницу.

— Ты такой гад! — прошептала она без злобы, подравнивая мою руку на своей груди. — Настоящий подлец. Я уже привыкла к незначительному приключению, а ты решил перевернуть всю мою жизнь!

Она продолжала говорить, но ее слова быстро стали неясными. Вскоре она замолкла, расслабилась и начала дышать размеренно.

Я поцеловал ее несколько раз и пожелал красавице сладких снов. Поднявшись, я прикрыл ее ноги одеялом с пола, чтобы она не замерзла и могла сохранить тепло без пробуждения.

Затем я вычел из времени вылета три часа, установил будильник, с трудом поднялся и пошел в туалет, а затем с удовольствием упал на кровать. В номере было тепло, и я заснул до того, как успел накрыться одеялом.

Сон прервался и исчез после грустного звука будильника.

Самолет! — напомнил я себе и решительно отбросил сон. Моя новая попутчица продолжала спать, и я старался не шуметь, чтобы ее не разбудить. Я осуществил утренний туалет, вернулся в комнату и сел на край ее кровати.

Во сне девушка скинула одеяло и появилась передо мной словно на картине. Ее волосы были в беспорядке, глаза испачканы макияжем, который держался некоторое время, но все же стерся. На ее шее оказалось синяк. В комнате уже пахло не так свежо от пота, и я любовался расслабленной спящей девушкой, вспоминая то, как безжалостно мучил ее тело несколько часов назад. Следы разврата очень к лицу красивым женщинам, но они не могут объяснить такое сейчас - первым делом она побежит умываться и смывать все это.

Пора вставать! Я начал гладить и трясти девушку. Когда моя рука скользнула по внутренней стороне бедра, я ощутил застывшую липкую дорожку — это было мое семя. Мне захотелось овладеть ей еще раз прямо сейчас.

Моя возлюбленная в это время открыла глаза, прикрыла рот рукой и глубоко вздохнула, потянулась и улыбнулась мне, а затем вдруг замерла.

— Я ужасно грязная!

— В каком смысле…

— В обоих! — выкрикнула она и убежала в ванную.

«Моя возлюбленная». Захотелось повторить это выражение, насладиться им. Слова были немного грубоватыми, но очень возбуждающими.

Не теряя времени, я заказал такси до аэропорта и начал собирать вещи, прислушиваясь к звуку душа. Как только он зашумел, я открыл дверь ванной и остановился у порога.

Женщина-попутчица с огромной энергией мылась! Не страшась мокрых волос, защищенных полиэтиленовой шапочкой, она то поднимала руку, чтобы намылить подмышку, то наклонялась и интенсивно мыла обеими руками грудь. И вот она встала на одну ногу и стала тереть другую ногу у груди. Какая же она была изумительно длинноногая!

— Можешь потереть спину? — предложил я, заходя в душевую кабину.

— Конечно! — ответила она, беря душ в руки и присаживаясь на корточки спиной ко мне.

Постарался не промокнуть, я нежно потер спину мочалкой, смыл мыло и перешел к ласкам. Начав со спины, мои руки скользнули по ее чувствительным бокам, перебрались на животик, поднялись к груди, шее и вернулись обратно к упругим формам. Девушка бросила голову назад, и я позволил своим пальцам ласкать ее грудь и шею, вызывая приятные ощущения.

Расслабившись, попутчица повернулась через плечо, в ее глазах появилось злорадство. Подняв руку, она повернула кран, взяла душ и облила меня холодной водой. Я вскрикнул и отпрыгнул в недовольстве!

— Зачем это было, черт возьми?!

Без спешки девушка выключила душ, выпрямилась, изящно ступила на пол, сняла шапочку, распуская волосы, и прижалась ко мне всем телом, обняв за шею. Я крепко обхватил ее руками, и мы утонули в страстном поцелуе.

Вскоре она отстранилась от моих губ, опустилась на колени, сняла мои трусы и ласково гладила бедра. Она взяла в рот то, что уже превысило все пределы. Как только я начал наслаждаться ее горячими губами и энергичным язычком, она встала, полная игривости:

— И сейчас тебе покажу, кто здесь хозяин! — сказала она, находясь в состоянии полного подчинения моей воле. Воспользовавшись ее недоумением, девушка подтолкнула меня к выходу, открыла дверь и улыбнулась. Я повернулся и увидел зеркальную дверь шкафа напротив.

Поглощенная страстью, сопровождаемой настойчивостью, попутчица обошла меня и решительно нажала на мои плечи, заставив лечь на пол таким образом, что мои ноги выглядели в коридоре, а спина ощущала прохладный кафельный пол. Она легла сверху, поцеловала меня в губы и провела губами по моей шее. Затем она шепнула:

— Превратил меня в беззащитную шлюху! Теперь очередь тебя!

Я неудовольствием передвинулся:

— Нет нужды ложиться на меня, дорогая. Ты уже один раз это сделала и опоздала на самолет!

— А теперь все будет под контролем!

Она встала и, в своей темной гриве, выглядела таким уверенным, что я подумал, будто она намерена ступить на мое лицо и заставить облизывать ей пальцы ног. Однако она просто развернулась, опустилась на колени и аккуратно приняла мое мужское достоинство в себя.

Раньше я не понимал этой позы, позы обратного всадника, думая, что она пригодна только для порнографии и чтобы показать половое сношение женщины со всех сторон без причинения ущерба самцу.

А сейчас я постиг значение этого положения.

Эта поза оказалась позой послушного мужчины, который смотрит с восхищением на движения своей женщины, подстраивается под ее ритм и почти не контролирует процесс. Только стопы под рукой — как запасной клапан на случай чего-то непредвиденного.

Сопровождающая с полной самоотдачей наслаждалась моментом. Она распустила волосы, давая им свободно спадать по спине, и взглядом пристально следила за своим грациозным, страстью охваченным телом в зеркале. Ее позвоночник изгибался в игривом танце, спина то выпячивалась, то изгибалась; при каждом движении ее ягодицы привлекали мое внимание своим соблазнительным обликом. Я начал поглаживать ее талию и бедра, но она быстро отстранила мужские руки и стала ласкать сама себя. Ее женственные пальцы плавно поднимались вверх, а я отступил назад, чтобы увидеть обнаженное тело моей партнерши в зеркале. Наши глаза пересеклись, и она быстро отвернула взгляд.

Она сжала грудки обеими руками, ухватившись за соски пальцами и сжимая их мышцами, проникла меня - вскричала, остановившись, и снова начала ритмичные движения. Затем одной рукой она начала гладить себя между грудей, а другая скользнула по плечам и шее, прижимая лицо к своей ладони, взъерошив волосы и затем погрузив пальчик в рот. Она двигалась с обеих сторон в унисоничном ритме. Вторая рука опустилась к клитору.

Я слегка приподнялся, чтобы ей было комфортнее, и замер на месте.

Движения девушки стали более целенаправленными. Опустив руки на бедра, она начала быстро кружить тазом вокруг оси, словно вертя обруч. Затем, уже тяжело дыша, она прыгала вверх-вниз, то обхватывая себя руками, то непоследовательно гладя свое тело. Потом она наклонилась вперед и уперлась руками в мои колени, быстрыми прямолинейными движениями таза подгоняла себя к оргазму, вскрикивая все громче на выдохе. И вот она замерла на мгновение, вытянувшись вперед бедрами, согнув спину и прижав плечи... В этот момент я нарушил неподвижность и проник в нее несколькими решительными движениями.

Девушка словно взорвалась! Она с продолжительным криком растянулась, несколько раз содрогнулась и, чтобы не упасть, ухватилась вытянутыми вверх руками за дверной проем, трепеща и ослабевая.

Будучи возбужденным потрясающим интимом, я был на грани, но, исполненный благодарности, замер, давая время отдохнуть и прийти в себя.

Наконец, она присела прямо и подмигнула мне через плечо. Я схватил ее бедра руками и двигался вперед-назад, но спутница вдруг резко встала, пошатнулась и, сохраняя равновесие, шагнула к душе.

— Алло! — возразил я.

— Представление окончено, помогайте себе самостоятельно! — ответила она и села на дно душевой кабинки.

Разозленный до предела своего возбуждения я наблюдал, как она опиралась спиной о стенку, бесстыдно разводила ноги и направляла струю воды, явно демонстрируя смывание следов недавней страсти. Вспомнилось, как удивился я, увидев в аэропорту ее позу с широко разведенными ногами. Но тогда она была одета.

Я бурлил от гнева. Я хотел схватить ее за волосы, прижать лицом к полу или жестоко наказать, но понимал, что как только подойду ближе, мгновенно получу мощный удар ногой. Возможно, она рассчитывала на то, что я просто подойду и пролью на нее злобные комментарии под свистки, но это не доставило бы мне должного удовлетворения.

Вдруг до меня дошло. Бросившись в комнату, я нашел ее трусики, обернул ими готовый к выстрелу "ствол", вернулся и начал мастурбировать. Девушка не сразу поняла, что я держу в руках; она прищурилась и напряженно всматривалась… А потом с изуродованным лицом неуклюже приползла ко мне по полу тесной душевой кабинки, стремясь приблизиться. Это стало последней каплей и я, высвободив всю накопленную энергию в нескольких движениях, бросил ей под душ обильно испачканную тряпочку.

Наконец она вышла из душевой кабины и с яростью бросилась на меня, вооруженная мокрыми трусиками. Я защищался полотенцем, стараясь не причинить боль и в основном блокировать ее атаки. Пластиковый стакан для зубных щеток упал на пол, зеркало громко зазвенело, получив тяжелый удар. Вскоре мы отбросили оружие и перешли к борьбе, пытаясь... ну что ж, не знаю, чего мы хотели достичь! Главное было почувствовать напряжение собственных мышц и преодолеть противника!

Через несколько минут агрессия улетучилась, а нагнетенное тело оппонента вызывало другие желания связанные с физическим контактом.

Замечая безмолвное предложение ничейного результата в глазах друг друга, мы рассмеялись, выпрямились и поцеловались взасос, крепко обнявшись. Не прошло и минуты, как я был готов снова.

— Ты такой неутомимый! — улыбнулась девушка и опустила руку.

Некоторое время я наслаждался игривыми ласками ее нежных пальцев. Затем она внезапно хлопнула меня по щеке так, что я пригнулся.

— Неужели мы не успеем?

Игриво крутив бедрами, моя полуголая спутница вышла из ванной, бросила на повороте лукавый взгляд и скрылась в комнате.

Я последовал за ней, а она быстро отвернулась, пряча какой-то пакет; затем, с веселым и немного укоризненным видом на меня, надела джинсы прямо на обнаженное тело. Мне было проще: я отправил мокрую футболку к грязной стирке и одел другую.

На телефоне обнаружилось два пропущенных звонка. Возможно, из-за занятий в ванной мы пропустили назначенное время и таксист, не дождавшись ответа, уехал. Пришлось уговаривать его вернуться.

В коридоре дежурная недовольно следила за нами глазами и вздохнула с облегчением, как мне показалось.

Время уже серьезно поджимало. Там, где раньше было свободно и легко, возникла небольшая задержка, которая вызвала у меня беспокойство. Я зарегистрировался на рейс через телефон и предложил спутнице сделать то же самое, но она достала свой мобильный телефон:

— Какое место выбрал? Хорошо, тогда я займу место у прохода.

Между нами оставалось свободное кресло, а ряд был ближе к хвосту. Если самолет не будет полностью заполнен, есть вероятность, что мы сможем сидеть вдвоем.

Прошли через проверку без очереди, просив пропустить нас. Голос из динамиков приглашал пассажиров с моей фамилией и еще одной женской фамилией на посадку.

Когда мы уселись в креслах, вздохнули.

— Я уже подумал, что повторится прошлое!

— Похоже, тебя никто не ждет, и у тебя нет дел, — не нашла в этом шутку попутчица.

— А у тебя много планов?

— О да, и все они проваливаются! Встреча с Ивлевым отменяется, на семинар я уже не успею. Поэтому, — она слегка злобно усмехнулась, — сегодня мы будем делать ребенка! Устрою домашнюю атмосферу романтики, выброшу все презервативы в мусор, встречу мужа в халате и пусть только попробует не напасть как голодный волк!

— Ух ты! — только и смог вымолвить я.

— Да пора заканчивать это бездействие. Сначала приведем квартиру в порядок, потом "хотя бы до проект-менеджера", потом захочется полететь на Луну... а там уже возраст подойдет и беременность будет невозможна. Пора перестать использовать презервативы!

Она помолчала, глядя на меня, затем добавила:

— Пожалуй, мне следует выразить тебе благодарность. Ты поставил меня перед фактом, иначе неизвестно сколько бы мы ещё продолжали эту игру.

— Могли бы просто выпить постинор или что-то подобное.

— Возможно. Сначала отравить себя таблеткой, затем случайно попасть впросак и сделать аборт — всё это лишь для того, чтобы продлить жизнь как банке консервов, медленно тускнущей за жестяными стенами в ужасе перед переменами.

Наступила неловкая пауза.

— У тебя есть дети? — спросила соседка по дороге.

— Нет.

— Почему?

В глазах вдруг заблестели слезы.

— Вот примерно то же самое, о чем ты говорила про банку консервов. Только у меня больше похоже на сейф.

— Да, я также заметила в тебе склонность к сочувствию.

— И что делать?

Она развела руками и с возмущением осмотрелась по сторонам, будто искала ответы, затем уставилась на меня.

— Что делать? Что, черт возьми, делать? Ты… — она резко откинула подлокотник, пересела в кресло рядом со мной и продолжила, понижая голос. — Ты не спрашивал меня, что делать, ты просто расставил ноги и заполнил меня своей спермой без каких-либо вопросов! Так ты умеешь только с случайными женщинами, а с женой нет?

— Вся жизнь изменится.

— Значит чужую жизнь менять легче, чем свою?

— Я уже сказал: сейф.

— Стены становятся толще по мере продвижения. Ломай их быстрее. Знаешь какая особая свобода охватывает тебя, когда… давай называть вещи своими именами — когда ты насилуешь меня? Это словно избавиться от кокона и почувствовать себя живой! Незнакомый мужчина кончает в тебя? А ты кончаешь от удовольствия сама, впервые испытывая оргазм с открытыми глазами! Хочешь возмездия за козла? Наказывай!

— Когда ты со мной рассталась, не дав мне закончить, хотелось взять ремень и наказать тебя до появления крови.

— А почему не сделал? Испугался, что я тебя накажу?

— Не важно от чего испугался. Как бы потом объясняла мужу последствия нашей свободы без ограничений?

— Как бы ты объяснял жене! — иронично возразила она. — Ты бы не смог меня серьезно ударить, я помню, как бережно ты со мной обращался!

— Ты не веришь в меня.

— Нет! Хочешь, я позвоню твоей жене и скажу…

— Позволь мне сделать это самому!

— Как знаешь.

Она насмешливо нахмурилась и через некоторое время вернулась к проходу; когда я попросил ее остаться, она отказала, сказав что может прийти знакомый в туалет и заметит наше взаимное влечение.

Принесли и убрали обед. Примерно сорок минут мы провели в туалетных кабинках. Наконец-то суета в салоне утихла.

— Садись обратно, — наклонился я, — дальше будет сплошной покой, никто не увидит тебя.

После некоторой паузы, девушка вернулась ближе.

— Мне даже становится жаль твоего мужа, — начал я. — С таким характером, как у тебя, он станет марионеткой.

— О, дорогой мой, я уже поняла. Мне понравилось быть послушной и полагаться на мужчину. Нужно только постепенно приучить своего супруга к такому и иногда принять инициативу.

— Главное не перебарщивать. Мне тоже нравится принимать решения за обоих, но каждый раз спорить с женой о своем решении — нет!

— Не волнуйся, — улыбнулась она. — Я не предлагаю своему мужчине неосуществимые испытания!

— А что если мы заведем детей в один день?

— Так веселее будет? — рассмеялась она.

— Понятно!

— Хорошо, я решила, что сегодня — мой день. Теперь твоя очередь.

— Я тоже устрою романтический вечер! Приду домой с букетом цветов, приготовлю вкусную еду, скажу, чтобы он оделся красиво, и пусть только попробует сказать, что у него голова болит!

— Безусловно, я оказываю хорошее влияние на мужчин! — заявила пассажирка с гордостью.

— Давай закончим обменявшись сообщениями. Кто первый соблазнит своего супруга?

Её темные глаза изучали мое лицо несколько мгновений.

— Нет, ты не предлагаешь это ради состязания. Просто не хочешь прыгать в холодную воду один.

— Вроде такого, — согласился я. — Поможешь?

— Свой номер телефона я тебе не дам, но… — она задумчиво пошевелила пальцами. — Муж вернется около семи-тридцати, потратит минут сорок на переодевание и романтическое болтовню, и еще минут двадцать на секс. В общем, поставь будильник на восемь-тридцать, восемь-сорок, и это будет твое сообщение.

— Это все пустяки. Планы могут поменяться. У мужа может возникнуть неожиданная проблема, и ты перенесешь все на следующее утро, например.

— Не беспокойся. Если планы зависят от меня, они всегда выполняются.

В ответ на мольбу в моих глазах девушка только ласково улыбнулась, покачала головой и приблизилась ко мне, устраиваясь мягко на моем плече, полностью скрыв его своим густым волосом.

Где-то глубоко внутри меня теплилась безумная надежда продолжения знакомства, которая сейчас исчезла безвозвратно под облаком тихой грусти. С абсолютной ясностью стало очевидно, что наши отношения продержатся до посадки самолета и ни минутой дольше.

В конце концов, нет ничего вечного. Остается только любоваться ее ресницами, вдыхать слабый аромат ее волос и наслаждаться нежным теплом прижатого бедра, вспоминая гостеприимство, которое скрывалось за этим. А как она расслаблялась, когда я ласкал ее шею кончиками пальцев!

В своей мечтательности я не сразу заметил, что моя рука случайно прикоснулась к нежному подбородку моей возлюбленной, повторяя ласку из утреннего душа. И вновь она запрокинула голову, наслаждаясь приятными прикосновениями... но вдруг напряглась и резко посмотрела через проход.

— Все спят, — успокоил я ее.

Моя спутница снова опустилась на мое плечо, но расслабленная нежность исчезла, ее тело стало напряженным. Тогда я обнял ее за плечи и принялся ласкать ее сквозь одежду; лифчик был без подкладки, и ее соски, быстро напрягшиеся, развеяли остатки сомнений. Когда моя ладонь скользнула к ее лицу, она закрыла глаза и начала двигать головой навстречу руке.

Ощущая в теле возбужденную гибкость любовницы, я потеребил ее за ухом, провел пальцами по губам и принялся расстегивать ее джинсы. Девушка собралась с мыслями, еще раз огляделась, взглянула на меня пристальным взглядом... и, закрыв глаза, расслабилась в моих объятиях, отдавая себя полностью мужчине. Секундой спустя мои пальцы окунулись в ее влажную глубину.

Остальное было уже делом техники.

Будучи знакомым с ее оргазмом, я предвкушал его как любимое представление, которое уже видел сто раз, но оно всегда оставалось захватывающим. Вот, девушка начала приходить в себя и я, взяв клитор двумя пальцами и несколькими аккуратными и крепкими движениями, поднял ее до вершины блаженства. Она замерла на мгновение, бедра задрожали неровно, и чтобы не выдать свои чувства голосом, она уткнулась лицом мне в грудь и выразительно выдохнула-вскрикнула через одежду, обожженную ее кожу. Я продолжал ласкать ее губки и, после нескольких дрожей, моя возлюбленная окончательно расслабилась. Не закрывая джинсы, она откинулась на спинку кресла, повернула ко мне голову и отбросила волосы с лица, на котором медленно проступила добрая, благодарная и усталая улыбка.

— Прости, не могу тебе помочь, — шепнула она, наклонившись. — У меня закончились чистые трусы.

Мы оба засмеялись и стукнулись лбами, что только увеличило наше веселье.

— Кстати, как тебя зовут? — поинтересовался я.

— В самый раз! — снова вырвалось из незнакомки. — И как мы смогли обойтись без имен?

— Рита?

— Нет. Давай оставим это.

Она приблизилась к моему уху:

— Я громко стонала?

— Нет, ты отлично сдерживалась. И шум самолета заглушает все звуки, никто не слышал.

— Если только соседи сзади или через проход заметили бы, а их мы не знаем.

— А если бы знали? Ты носишь при себе стрихнин?

Она стала серьезной:

— Пожалуйста, даже в шутку не говори об убийстве. Мало что может быть ценнее человеческой жизни, особенно брак. Даже если это чужая жизнь, а брак — твой.

— Прости.

— Ничего. Ты не знал.

— О чем?

Девушка махнула рукой, отказываясь отвечать.

— В любом случае, ты все равно вспомнила и расстроилась. Расскажи, станет легче.

— Я молча расскажу, а ты просто обними меня.

Она устроилась на моей груди, закрыла глаза и мы сидели так, испытывая нежность друг к другу, пока голос стюардессы не прервал наше слияние новостью о начале снижения самолета.

В какой-то момент из-под ресниц девушки покатилось несколько слезинок, но они быстро высохли.