Sisters of Pain. Часть 2

Две двери черного цвета, автомобиль летел по извилистой дороге, встречая яркое, красное солнце, которое возвышалось над землей. Мелкие камни, поднятые ветром с дороги и придорожных холмов, стучали по кузову автомобиля словно дробь. В салоне звучала музыка, а руки молодого человека Джона лежали на руле, он сосредоточенно вглядывался вдаль, куда уходила извилистая дорога. На переднем пассажирском кресле лежала недопитая бутылка "Джек Дениелс". В голове Джона кружились воспоминания как бумажные самолеты, в которых он лежал в темном чулане и представлял себя сильным мужчиной, покрытым черной резиной, с обнаженным, большим и сочным фаллосом, таким огромным, что его головка не погружалась в рот. Джон представлял себя облизывающим яйца этого резинового мужчины, у него в носу стоял их запах, на губах прилипли волосинки из паха мужчины, залипшие на капельках спермы. Джон мечтал выпить весь литр спермы, что способен был выдать этот огромный фаллос. Джон мечтал снять с мужчины резиновый комбинезон и облизать его изнутри, выпить весь пот мужчины. Джон крепко сжал кожаный руль и почувствовал, как его член напрягся в синих джинсах. Через пару часов бесконечной езды по бездонной дороге начался дождь, огненное солнце уже спряталось за большие тучи, земля погрузилась во мрак. Капли дождя барабанили по кузову автомобиля. Джон неутомимо летел по дороге и находил моменты, чтобы отхлебнуть вкуснейшего виски. Заливая глаза алкоголем, Джон не увидел, как блеснули во мраке, освещаемом сильным светом фар, кончики стальных шипов, нанизанные на длинную цепь, протянутую через проезжую часть дороги. Шипы с легкостью прокололи тугую черную резину колес, они сделали свое дело и машина, виляя задом, полетела к обочине. Джон выжал ручник на себя, перематерившись, машина с диким треском остановилась, был слышен звук вырывающегося из покрышек воздуха. Джон глубоко дышал, отпустив руль и откинувшись на спинку кресла. Он закрыл глаза. Мелкие квадратные и прямоугольные осколки переднего бокового стекла полетели в лицо Джона. Бита с легкостью разбила стекло и вовремя остановилась у лица Джона, чтобы не превратить его в кисель. Следом за битой в салон автомобиля ворвалась женская рука в резиновой белой перчатке, державшая шприц с розовой жидкостью. Алекса обошла автомобиль, сжимая в своих крепких руках биту, а Джина медленно ввела свою жидкость в горло Джона, посчитала секунды и убедилась, что была права в дозе. Джон упал головой на руль. В кромешной тьме, разсекаемой трассирующим потоком капель дождя, раздался автомобильный сигнал. Алекса и Джина посмотрели друг на друга и громко рассмеялись.

Анна мыла свои роскошные черные волосы апельсиновым шампунем, пенная вода стекала по ее божественному телу, скользила по груди с поднятыми вверх сосками, протекала по нежным подмышкам, проходила по анатомически правильному животу и капли воды летели к лобку, проникая между сахарных половых губ. Анна держала в руках маленькую и удобную мочалку и тщательно смазывала все свое тело ароматным гелем, а потом тщательно смывала его водой, каждая клеточка ее прекрасного тела дышала ароматами цитруса и ванили. Душевая комната наполнилась паром, ароматизированным паром. В комнате, на кожаном диване, в раскрытом халате сидел молодой человек, аккуратно выбритый в паху, его большой и правильный член лежал на внутренней части бедра крепкой ноги, яйца напряглись в ожидании большой ночи, они были полны спермы. Молодой человек ждал, когда Анна покинет душевую и встанет перед ним на колени, чтобы охватить своими алыми губами его большой член.

Анна стояла в душевой кабине и насухо вытирала свое тело большим теплым полотенцем, затем она медленно одела черное шелковое белье и вышла из душевой. Анна словно привидение пролетела из душевой, в свободную комнату, где ее ждала сумка, заботливо оставленная для нее Джиной.

Молодой человек плюнул в правую ладонь своей крепкой руки и стал теребить свой огромный член, который моментально наполнился кровью.

Анна надела черные чулки, прикрепила их к поясу и прогнула свою спинку, взяв волосы в две руки, она спешно стянула их в хвост и затянула их тугой кожаной веревочкой. Затем Анна достала из сумки две деревянные палочки, которые крепились друг к другу металлической леской, тонкой словно человеческий волос. Анна взяла палочки в обе руки и растянула их в стороны, леска напряглась как струна. Нежно ступая по ковру, Анна прошла в комнату, где закрыв глаза от кайфа лежал молодой человек, на его могучей шее пульсировала большая вена. Анна обняла шею мужчины леской и затянула палочки между собой, палочки соединились друг с другом и леска стала завиваться на столбики находившиеся в палочках. Глаза молодого человека наполнились кровью, он захрипел, вскочил с дивана и стал хвататься за шею, но он не может взять своими крупными пальцами тонкую леску, которая от его активных действий заплетается еще туже и вот уже по груди мужчины текла густая кровь. Анна смеялась над судорогами мужчины, она одела туфли на высоком каблуке и отошла в сторону, что бы капли крови не попали на ее тело. Мужчина дергался как змея и упал без сознания. Анна подошла к мужчине, пнула его своей нежной ножкой, убедившись что он не подает никаких признаков жизни, она склонилась над его трупом и взяла палочки с его шеи, две палочки уже соединились в одну, леска уже была намотана на внутренний стержень а голова мужчины с легким чмокающим звуком откатилась в сторону, как упругий футбольный мяч.

9

— Анна, Вы привлекательная девушка, я состоятельный мужчина, моя крупная финансовая компания, это наследство деда, все акции оформлены на меня и я один знаю пароль к доступу к наличности, я все это делю с тобой, моя королева — сказал Майкл, когда его член был во рту Анны, она скользнула своим языком по его головке, так искусно, что у Майкла закатывались глаза. Анна представляла как целует нежные податливые половые губы Кристелл, как она ощущает аромат ее прокуренной кожи, сдобренный французскими духами, как большой черный страпон Кристелл проникает в ее рот, а затем открывает ее фантастическую попу. Анна сосала член Майкла, так сильно и безудержно страстно, что он был вне себя от счастья и раскрывал все свои скрытые тайны, обеспечивая фантазии страшной девушки огромным финансовым состоянием.

10

Первые дни полного подчинения, раб проводил в самой глубокой камере, высокого дома, в камере было четыре стены и потолок, обитые черной кожей, в камере было достаточно тесно. В анальном отверстии раба была вставлена гибкая резиновая пробка, которая расширяла его анус, готовя его к дальнейшим анальным пыткам со стороны Хозяек. Жесткие резиновые трусы удерживали пробку в анусе раба, руки раба были скреплены жесткими кожаными наручниками, так что он не мог снимать трусы и мастурбировать. Гера время от времени заглядывала и проведывала раба, выводила его в туалет, но в туалете никогда не оставляла его одного, она заботливо вытаскивала из него пробку, следила за тем как он справляет свои нужды, затем протирала его член и попу и вставляла пробку обратно, она справлялась с приказами Хозяек.

В начале своего плана по покорению раба, Анна провела с ним несколько дней в спортивном зале. Герра приводила раба на поводке и оставляла его привязанным к металлическому кольцу в углу зала. Затем Анна входила в зал, на ее ногах были металлические насадки, на коленях розовые наколенники, шорты розового цвета, розовый топ, а на руках усиленные перчатки с металлическими обрамлениями, увеличивавшие урон сопернику. Черные горячие волосы Анны были собраны в тугой хвост. Анна освобождала раба, оставляя на нем ошейник и также трусы с пробкой. Раб был напряжен и не понимал, что его ждет спарринг с Анной. Двери спортивного зала были заперты, за дверью стояла Герра и щекотала свои половые губы в ожидании скорых криков раба. В первый день раба посетила мысль о скором освобождении ...

из плена демонических женщин. Он надеялся убить Анну, избив ее до смерти в этом зале, благо физические данные позволяли ему это сделать, но мысли прервались мощнейшим ударом Анны в пах раба. Раб согнулся в судорогах дикой боли, его пах горел, на глазах выступили слезы. Анна подошла вплотную к рабу и приподняла его голову руками, руки раба прижались к трусам и обшаривали то, что должно было быть его членом, проверяя все ли с ним в порядке. Анна обняла одной рукой голову раба, а другой рукой сжатой в кулак нанесла прямой удар в нос раба. Из сломанного носа хлынула кровь на резиновые маты зала.

— Ты ничто, сейчас принадлежишь нам — сказала Анна, обнимая раба. Раб почувствовал поднимающуюся в нем злость и попытался вырваться из нежных рук Анны, чтобы все-таки использовать свой шанс на свободу, но в эту же секунду Анна, ловким движением вывернула правую руку раба на себя, быстро кувыркнулась и устроилась так, что бы правая рука раба была на изломе в локтевом суставе. Раб попытался освободить руку, но не смог. Анна вывихнула руку раба, оставив ее безвольно свисать в локте, она могла бы сломать руку раба, но не стала этого делать, так как ей была нужна игра. Пробка в анусе раба стала гореть огнем. Раб рыдал лежа на спортивном полу, кровь и слезы смешались в одном противном коктейле. Герра чувствовала, как ее вагина выделяет смазку, она запускала пальцы своей руки в нежное лоно и облизывала их, а другой рукой требила свои соски. Она слышала крики раба и представляла как лижет вспотевшие ножки Госпожи после того, как она закончит работу над своим рабом, над своим животным.

Раб страдал от сильной боли и пытался удобнее положить свою вывихнутую руку. У него начинались мысли о скором выздоровлении. Анна била раба кожаными перчатками по лицу, наблюдая, как на его прежде чистом лице появляются синяки и порезы. Она пинала его по телу. Когда раб без сил лег на спину, она подошла к нему и поставила голую потеющую пятку на его лицо, чтобы он почувствовал ее пот стекающий капельками в его рот.

— Я буду избивать тебя каждый день, раб, до тех пор, пока ты не станешь амебой, безвольным, бесхребетным червяком — сказала Анна и пнула раба в живот. Затем Анна отошла от раба и подошла к дверям. Она открыла дверь, и Гера сразу же встала на колени. Анна погладила Геру по щеке и оттянув руку со всей силы ударила Гере пощечину так сильно, что разбила ей нос. Гера заплакала, и капли крови орасили ее широкий кожаный ошейник.

— Сучка — сказала Анна — ты моя сучка.

Гера стала целовать ноги Госпожи.

— Видишь? — спросила Анна у раба — тебя ждет то же самое, безмолвное, бессловесное подчинение, абсолютное подчинение нашей власти, ничтожество.

Гера встала с пола, насколько это было возможно. Джина взяла снятый сапог, раскрыла его и приказала Гере нюхать ее аромат содержащийся в сапоге. Другой рукой Джина взяла стек и наносила множественные удары по хрупкому телу Геры, скрытому под грязным платьем. У Геры закружилась голова от приятного аромата ног Госпожи. После того как тело Геры покрылось яркими красными пятнами от ударов стеком, Госпожа подняла руки и приказала Гере вылизывать ее подмышки до блеска, чтобы на них не было ни капельки пота. Джина очень устала, и ее умиляло как бедный язычок Геры скользит по ее гладкой чистой коже. Убедившись что подмышки чистые, Джина оттолкнула от себя Геру и отвесила ей звонкую пощечину. Гера упала на попу, и ее правая щека покраснела, она уже не плакала, к постоянным избиениям она уже привыкла. Джина сняла лосины и бросила их в сторону, ей очень захотелось в туалет, она подошла к Гере, грубо взяла ее за волосы и поволокла за собой в "черную комнату". Открыв тугую дверь, обитую черной кожей, она затянула Геру в комнату, положила ее на спину, а над ее лицом поставила черный унитаз, сиденье которого было обито черной кожей. Руки Геры она закрепила наручниками к боковым стенкам унитаза. Села на сиденье и расслабилась. По лицу и щекам Геры потекла желтая моча Госпожи. Гера закрыла глаза и старалась открытым ртом ловить золотые капли, чтобы не огорчать Госпожу. Через пару мгновений, рот Геры заполнило говно Госпожи, в виде большой коричневой кортофилины. Гера даже поперхнулась и на ее глазах выступили слезы от едкого запаха. Джина встала с унитаза, вытерла попу салфеткой, а затем положила салфетку на рот Геры, слегка надавила на свое говно пальцами, так чтобы не запачкать их и чтобы как можно глубже продавить его в горло Геры, а затем вышла из "черной комнаты" оставив Геру в одиночестве. Гера должна была полностью съесть говно Госпожи до ее прихода, в случае если Гера не справлялась, ее ждал дубинка, поэтому, обученная опытом, Гера стала быстро жевать полученный подарок, глотая его маленькими кусочками.

Анна поднялась с дивана и посмотрела в окно. На улице светило солнце. Верхушки деревьев колыхал легкий летний ветерок, птички щебетали о красоте окружающего мира. Анна протянула руки вверх и улыбнулась, ветерок залетел в комнату и стал играть с ее нежными шелковистыми волосами. Перед глазами Анны пронеслась ее беззаботная юность, когда она была студенткой престижного юридического вуза, в свободное от учебы и занятий спортом время, занималась сексом с самыми красивыми парнями и девушками, которых только находила на своем пути страсти. Анна потрогала свои напрягшиеся от возбуждения соски, сжала их пальчиками до боли и глубоко вздохнула. Ее анальное отверстие раскрылось, как бутон розы, который очень хотел в себя чёрный страпон Кристель. Анна увидела, что ворота гаража открыты, значит Кристель была на месте и занималась своими мотоциклами, от нее наверняка пахло потом и машинным маслом. Анна, одела новые кроссовки и выбежала из комнаты, в мраморный коридор, пробежала по дорожке, вдоль которой стояли клумбы с цветами, а со стен на Анну смотрели дорогие изящные картины. Центральная часть дома представляла из себя округлую башню наподобие Капитолия, она издалека была похожа на взбудораженный член, по внутренней стороне которого витиевато проходила мраморная лестница. Анна пробежала по лестнице вниз и с легкостью открыла дубовые двери, выбежала на улицу. Кристель вышла на свежий воздух из гаража и посмотрела на солнце, которое грело ее своими лучами. Анна подбежала к Кристель и закрыла ее глаза своими ладонями. Кристель улыбнулась, почувствовав нежную кожу ладоней Анны, их аромат. Кристель развернулась и приподняла Анну над землей, поцеловав ее в губы, а потом отнесла свою любовь в гараж, где на тяжелых цепях висел гамак обтянутый грубой черной кожей. Кристель положила Анну на гамак, а сама разделась до гола, оставив только свои любимые черные сапоги на тяжелой шнуровке. Тело Кристель источало ароматы кожи, пота, машинного масла, возбуждения. Кристель склонилась над телом Анны, сняла с нее одежду, но оставив на подруге только кроссовки и трусики, которые уже были достаточно мокрыми. Анна застонала на грубой коже, она протянула руки к Кристель, ей уже хотелось обнять ее, хотелось впитывать ее аромат всем своим телом. Кристель взяла свои мокрые трусики и одела их на голову Анны, а сама прижалась своими губами, к половым губам Анны, прощупывая их через мокрую ткань нежных трусиков. Анна крепко сжала голову Кристель между своих бедер и попросила страпон. У Кристель была достаточно обширная коллекция страпонов, которые она хранила в стальном шкафу в гараже, вместе с анальными пробками и прочими девайсами. Доведя Анну до изнеможения, Кристель взяла большой и увесистый флоггер из гладкой кожи и повернула Анну на спину, приказав выставить попку. Анна покорно исполнила указания Кристель. Смазав прозрачной жидкостью анал Анны, Кристел засунула его пробкой, которая выглядела как маленький член. Анальное отверстие сжало пробку в себе довольно плотно. Кристель подошла к лицу Анны, дала ей понюхать флоггер, дав его хвосты ей в рот, а потом прижала свою правую подмышку к лицу Анны. Сумасшествию ощущений и эмоций Анны не было предела, она была в безумном состоянии. Анна была вне себя от счастья. Кристель стала постепенно наносить удары флоггером по попе подруги, чередуя сильные удары со слабыми. В перерывах между поркой, она одевала Анне на голову свои лосины, пропитанные ее ароматом. Когда попа подруги поразовела и стала краснеть. Кристель отложила флоггер и надела на себя тугие черные кожаные ремни с большим и твердым страпоном, сделанным из грубой резины, он был большой и сильный, с ярко красной головкой. Кристель взяла в руки электрический пульт, опустила гамак чуть ниже, цепи заработали в механизме и гамак опустился, так что анальное отверстие Анны поравнялось со страпоном. Взяв двумя руками за бедра Анны, Кристель буквально одела ее попу на свой страпон, нежно, мастерски и аккуратно. Анна чувствовала как большой, покрытый латексом ствол, проникает в ее тело, как хлюпает смазка, когда член выходит из нее и входит вновь, как ритм ускоряется. Звук скрипящей черной кожи и аромат машинного масла убивал Анну.