Не тот номер

Когда я рассеянно готовился к ужину, в своем роскошном гостиничном номере, то размышлял о том, как протекает моя жизнь. Я думал, что пережил измену своей бывшей жены, но понял, что у меня все ещё сохраняется некое состояние, похожее на посттравматическое стрессовое расстройство. Я был удручен, когда мой терапевт впервые заговорил об этом — то есть, ну как же, ведь переживание измены супруга, хоть в чем-то похоже на то, через что проходят солдаты в бою? Я был не просто огорчен — я был смущен.

Мой психотерапевт, в конце концов, убедил меня, что все люди разные и что мне нечего стыдиться (по крайней мере, не очень многого, а поскольку я отдал крутой миллион долларов, на программы для бывших военных с посттравматическим стрессовым расстройством, я успокоил свою совесть). Важным было то, что я продолжал проходить терапию. Его советы о том, что будет полезно, если я буду искать другие отношения или просто заведу несколько интрижек на одну ночь, прозвучали в одно ухо и вылетело в другое. Я решил, что моя рука никогда не изменит мне и не причинит мне страданий, поэтому я решил, что для сексуальной разрядки, по крайней мере, на данный момент, мне придется заниматься мастурбацией.

Пока я завязывал галстук, к счастью, мои мысли переключились с тревоги, связанной с воспоминаниями об измене бывшей, на более приятные вещи. "У тебя многое впереди,  — попытался я подбодрить себя.  — Я имею в виду, что ты все ещё молод в 34 года, хорошо выглядишь, если внимание женщин в офисе законно, и ты богат как дерьмо". По крайней мере, последняя часть была правдой. Я был определенно богат — позволить себе лучший номер (не считая пентхауса) в высококлассном отеле, в котором я остановился, не было проблемой для человека с моими средствами. Хотя я родился с серебряной ложкой во рту, я и сам добился успеха и в сто раз увеличил компанию, которую основал мой дед, и присоединил к ней другие успешные компании. "Тогда почему я не могу превратить свою деловую хватку, в успешные отношения с женщиной?— пронеслось у меня в голове, и я снова начал чувствовать себя плохо.  — Почему я нервничаю рядом со всеми женщинами, когда нахожусь в обществе — неужели измена моей бывшей, сделала меня пугливым?".

К счастью, как раз в этот момент раздался звонок в дверь. (Да, мой номер в отеле был настолько шикарным, что в нем был дверной звонок). Это вывело меня из состояния, вновь появившегося недомогания. Я посмотрел на часы. "Крис как раз вовремя",  — сказал я себе, проходя из своей спальни, через большую богато украшенную прихожую, к своей двери.

Одна из немногих вещей, которая приносила мне радость после развода с бывшей изменщицей — это передача денег в стоящие благотворительные организации, такие как упомянутые выше организации, по лечению посттравматического стрессового расстройства у бывших военных. Мои сотрудники назначили встречу в Сиэтле, с директором по работе с населением благотворительной 

организации под названием "Escort to Success". Это местная благотворительная организация, которая на самом деле, добилась успеха в сопровождении бездомных женщин из нищеты в рабочую силу. К сожалению, из-за того, что накануне мой телефон, по неизвестной причине, вышел из строя, я не получил от своих сотрудников электронное письмо с информацией о Крисе и благотворительной организации, но это не было большой проблемой, поскольку я мог легко получить все необходимое за ужином и в офисе благотворительной организации на следующий день.

Открыв дверь, я удивился, увидев стоящую там поразительную женщину — я предполагал, что "Крис" — это мужчина, а не "Кристина". На вид ей было около 30 лет, рост, вероятно, 173 сантиметра, а на каблуках — почти 190 сантиметров, она была стильно (хотя и немного распутно) одета, с очень красивой фигурой, включая большую грудь (не то чтобы я заметил, кхе-кхе).

— Привет, ты Брэд?  — хриплым голосом спросила она.

— Брет,  — поправил я её с улыбкой.

— Брет Коннор,  — продолжил я, пожимая ей руку.

Она, казалось, была немного озадачена моим предложением руки для пожатия, но приняла её. У нее была крепкая, но мягкая хватка.

— Я полагаю, что вы из Escort,  — улыбнулся я.

Хотя она немного опешила, но ответила:

— Да... да.

— Входите,  — сказал я, полностью открывая дверь и уходя с дороги.

Крис, похоже, была впечатлена тем, как богато был обставлен мой номер. Она сделала ряд приятных замечаний — некоторые из них указывали на то, что она разбирается в искусстве, а может даже любит его. Я принес ей выпить — она хотела мартини с водкой — пока мы разговаривали об окружающей обстановке. Я даже спросил её, не хочет ли она совершить небольшую экскурсию и посмотреть на вид из спальни, откуда открывался поистине захватывающий вид на город.

Она соответствующим образом охала и ахала и, стоя в спальне, начала снимать свою пашмину (шаль из кашемирской ткани).

— Не снимайте пашмину,  — улыбнулся я.  — Мы будем обсуждать дела в ресторане, а не здесь. Давай допьем наши напитки и пойдем.

Я увидел озадаченное выражение на её лице, но она приняла программу. Мы допили наши напитки в предбаннике, затем вышли, сели в лифт и спустились в вестибюль.

— Надеюсь, вы не будете возражать против ресторана, работающего по принципу farm-to-table (фермерский стол),  — сказал я, когда мы ехали вниз.  — Я устал и от стейкхаусов, и от новой кухни,  — заявил я.

— Что угодно,  — ответила она.

Когда мы вместе шли к входной двери, казалось, что она почти ожидала, что я возьму её за руку, что меня несколько удивило. "В Чикаго, деловые партнеры обычно не имеют телесного контакта,  — подумал я про себя,  — может быть, в Сиэтле все по-другому?".

Когда мы подошли к парадному входу, я спросил у швейцара, прибыл ли наш лимузин. Он улыбнулся, махнул рукой в сторону лимузина, припаркованного через несколько машин на подъездной дорожке, и тот подъехал. Он открыл дверь для нас с Крис, и я протянул ему двадцатку, за что он меня горячо поблагодарил. После 

развода, я стал очень щедро раздавать чаевые.

Пока мы ехали до ресторана, мы с Крис разговаривали о погоде, политике Сиэтла, местных спортивных командах и вообще обо всем на свете. Крис, похоже, была очень впечатлена лимузином и даже приняла предложение выпить из небольшого бара в машине. Когда мы подъехали к ресторану, водитель открыл перед нами дверь — казалось, он широко раскрыл глаза, когда увидел стройные ноги Крис, выходящие из машины. Я попросил его заехать за нами через два часа, на что он склонил фуражку.

Как я и просил, нам достался лучший столик в зале, что заставило меня улыбнуться, давая метрдотелю 50 долларов, что заметила Крис и что заставило её широко раскрыть глаза.

После того, как мы поболтали об общих вещах — включая искусство, в котором Крис, похоже, особенно разбиралась, учитывая её нынешние комментарии о картинах в ресторане и её предыдущие комментарии о картинах в моем номере в отеле — мы заказали закуски и вино, а когда принесли закуски, мы заказали ужин.

Выбранное мною блюдо, оказалось самым дорогим в меню — я не собирался его заказывать, просто оно показалось мне наиболее приятным. Когда Крис спросила, что я буду есть, и я сказал ей, она спросила, может ли она заказать то же самое, и я ответил:

— Конечно.  — Она улыбнулась, и я заказал для нас обоих.

Пока мы ели закуски и пили вино, я спросил её:

— Как давно вы работаете в Escort?

Крис немного повеселела, а затем ответила:

— Четыре года.

— Это были приятные четыре года?  — спросил я.

Она выглядела удивленной вопросом, но после паузы ответила:

— Все хорошо — не так желанно, как работа в сфере искусства, которую я имела раньше, но после всевозможных сокращений, я не смогла найти другую работу в сфере искусства, а мне нужно было оплачивать счета и содержать двух маленьких дочерей.

Далее она рассказала, какая работа в мире искусства у нее была раньше, и что она была матерью-одиночкой, в жизни девочек не было мужчины.

— Вы зарабатываете в Escort больше, чем на своей предыдущей работе в искусстве?  — спросил я, немного удивленный тем, на что она, похоже, намекает.

Она снова выглядела озадаченной.

— Да... я... зарабатываю больше,  — заикаясь, ответила она.

— А каковы ваши нынешние источники сбора средств в Escort to Success?  — поинтересовался я.

На этот раз, она действительно была озадачена. После долгой паузы, она сказала:

— Я думаю, что у нас нет связи, Брет. Я не уверена, что мы на одной волне...

Она собиралась сказать ещё что-то, но тут зажужжал её мобильный телефон — он не зазвонил, но я услышал вибрацию. Она достала его из своей маленькой сумочки, посмотрела на экран и сказала:

— Я должна ответить.

Она сделала несколько замечаний в телефон, а затем её глаза расширились. В какой-то момент, она сказала "Святое дерьмо". Затем она нажала кнопку выключения звука на своем телефоне, посмотрела мне в глаза и сказала:

— Ты, ведь, не заказывал сегодня девушку по вызову, по имени Тэмми?

— О чем ты говоришь,  

Крис,  — ответил я.

Я понял, что это был первый раз, когда я действительно назвал её "Крис".

— Меня зовут Тэмми, а не Крис,  — сказала она, сначала серьезно, а затем с ухмылкой.  — Послушай, Брет, я не работаю в благотворительной организации. Я работаю в службе эскорта. Я должна была встретиться с парнем по имени Брэд в вашем отеле, в номере 2901.

— Что?  — ответил я — теперь я тоже был полностью озадачен.  — Я... я единственный в 2901, и я не просил Тэмми. Я должен был встретиться с Крисом, директором по развитию благотворительной организации "Escort to Success".

Тэмми снова взялась за телефон. Сказав в него несколько слов, она рассмеялась:

— 1901, а не 2901?... Ни хрена себе!... Почерк у меня ужасный... Уже поздно.  — Затем она посмотрела на меня:  — Несмотря на путаницу, ты не против, если я останусь на ужин?

После паузы, я улыбнулся:

— Нет проблем — мне просто нужно воспользоваться твоим телефоном, когда ты закончишь, так как мне нужно позвонить самому.

Она кивнула головой "Да", вернулась к своему телефону и сказала:

— Я позвоню тебе завтра, Би,  — и прервала разговор.

Смеясь, она передала телефон мне — я и сам смеялся.

Я позвонил своему координатору по работе с благотворителями домой. Первые два раза она не ответила, возможно, потому что не узнала имя на определителе номера, но когда я позвонил в третий раз, она с опаской сказала:

— Алло.

— Доун, это Брет. Мой телефон не работает, и я пользуюсь телефоном доброго самаритянина. Вы слышали что-нибудь от Escort to Success?

— Да, Кристофер Томпсон позвонил минут двадцать назад и сказал, что он опаздывал и что тебя не было в номере, когда он приехал,  — ответила Доун.

Подавив смех, я ответил:

— Пожалуйста, позвоните и скажите ему, что я буду в офисе Escort to Success завтра в 11 утра, а не в 10, и нам придется пропустить обед. Появилось ещё кое-что. Позвоните мне по этому номеру, чтобы подтвердить.

— Хорошо, Брет,  — ответила она, явно смущенная.

Я передал телефон обратно Тэмми.

— Когда Доун перезвонит, пожалуйста, ответь на звонок, скажи ей, что я нездоров, и прими сообщение. Это очень оживит завтрашний день в моем офисе.

— Хорошо, Джокер,  — засмеялась она.

Она сделала то, о чем её просили, когда через несколько минут зажужжал её телефон, не забыв ответить своим самым соблазнительным голосом. После того, как она прервала звонок, мы оба так смеялись, что едва успели доесть наши закуски к тому времени, когда принесли основное блюдо.

Теперь, когда все прояснилось, у нас состоялся очень веселый и интересный разговор. Это было действительно первое, не связанное с работой, продолжительное время, которое я провел с женщиной после развода, и первая социальная ситуация после развода, в которой я не нервничал. По мере того, как продолжался вечер, я все больше и больше замечал — поскольку теперь я знал, что это не бизнес — насколько привлекательной была Тэмми (это не настоящее имя — её звали Сьюзан). Она также была очаровательна.

Я тоже был обаятелен. Обстоятельства были настолько 

уникальными, что беспокойство, которое я испытывал ранее в тот вечер, исчезло — по крайней мере, на эту ночь.

Когда мы пробыли в ресторане уже два часа, поскольку я был без телефона и не знал номера водителя лимузина, я вышел на улицу и сказал ему припарковаться в пределах видимости от ресторана и ждать, пока мы выйдем. Две хрустящие стодолларовые купюры, которые я дал ему, вызвали широкую улыбку и ответ:

— Да, сэр.

Сьюзан и я, по сути, закрыли ресторан — персонал не был расстроен, учитывая оставленные мной чаевые. Когда мы уходили, она схватила меня за руку, поцеловала в щеку и сказала:

— Это было лучшее время, которое я провела за долгое, долгое время.

В её глазах стояли слезы.

— Это было и моё лучшее время за долгое время, Сьюзан — но почему слезы?

— Несмотря на то, что я девушка по вызову, ты относился ко мне как к равной — как к свиданию, на котором ты хотел произвести впечатление,  — вздохнула она.

— С чего бы мне относиться к тебе как-то иначе, кроме как к равной? Я уверен, что я лучше тебя в некоторых вещах, а ты лучше меня в других, что делает нас равными,  — ответил я.

Сьюзан широко улыбнулась, снова поцеловала меня в щеку, а затем сказала:

— Я бы предложила тебе бесплатную услугу, но няня требует, чтобы я вернулась к полуночи.

Когда я посмотрел в чарующие глаза Сьюзен, увидел дьявольскую улыбку на её губах, а затем продолжил свой взгляд вниз, к её внушительным сиськам, я подтвердил, что впервые после развода, испытываю сексуальное влечение к кому-то. Это вдохновило меня на ответ:

— Если няня получит ещё 200 долларов, может ли она остаться на ночь?

Сьюзан улыбнулась, достала телефон и позвонила.

— Шерил, кое-что появилось. Если я заплачу тебе ещё 200 долларов, ты сможешь остаться на ночь?... Да, я серьезно... Отлично, позвони своей маме... Если ты не перезвонишь, я буду считать, что ты можешь... Я буду дома к...  — а затем она посмотрела на меня.  — В котором часу завтра, я буду дома?

— В десять,  — ответил я.

Сьюзан улыбнулась.

— Десять,  — сказала она.

— Около семи часов завтрашнего утра, скажи миссис Джонсон, живущей по соседству, чтобы она пришла пораньше, чтобы ты смогла добраться до дома и попасть в школу — скажи ей, что для нее тоже есть дополнительные деньги...  — продолжила Сьюзан, затем посмотрела мне в глаза.

Я поднял два пальца.

— Ещё 200 долларов для нее тоже,  — продолжила она, а затем, поболтав ещё немного, прервала разговор.

— Поехали,  — усмехнулась она, убирая телефон в сумочку.  — Шлюхи почти никогда не возбуждаются, но эта шлюха, несомненно, возбуждена для тебя. Я уже много лет не давала халявы, но мне не терпится тебя трахнуть.

— Моя халява, мои правила,  — дьявольски улыбнулся я.  — Я не тороплюсь с тобой и намерен сделать все возможное, чтобы ты никогда не забыла эту ночь.

На обратном пути в отель, мы разогнались на лимузине. Водитель был доволен ещё одной стодолларовой купюрой, которую 

я ему дал. Когда мы добрались до моего номера, мы разделись в прихожей в рекордные сроки, но когда я отнес её на кровать, с четырьмя столбами, в спальне, я не поддался плотской похоти и не стал сразу же засовывать свой член в её киску, несмотря на то, что она умоляла меня сделать именно это. Вместо этого, я стал ласкать её киску губами, языком и всеми десятью пальцами на руках. При этом я обратил внимание, что её тело было подобно богине — лучшее, что я когда-либо видел в своей жизни, с большим отрывом.

У меня не было опыта общения со шлюхами, но я понимал, что они не испытывают оргазма, хотя с удовольствием симулируют его для своих Джонов. Я думаю, это было связано с обстоятельствами, особенно с тем, что это была бесплатная услуга, но Сьюзан действительно испытала оргазм. Она не могла притвориться, что чуть не слетела с кровати во время двух раз, когда я стимулировал её до нирваны. После второго оргазма, когда она наконец-то спустилась, и я теперь играл с самыми большими и самыми восхитительными сиськами в моем опыте, она взмолилась:

— Пожалуйста, трахни меня, ублюдок.

— У меня нет презерватива,  — простонал я.

— Мне все равно,  — огрызнулась она.  — Я чиста — я сдаю анализы каждый месяц, включая два дня назад, и все мои платные клиенты носят средства защиты. Засунь его в меня, говнюк!

Конечно, я был бы глупцом, если бы поверил шлюхе, хотя Сьюзен казалась честным человеком, но когда она схватила мой твердый член, ничего, кроме "глупый", не заполнило мой мозг. Как только я вошел в нее, я мимолетно подумал: "Ну, если я собираюсь заразиться, то какой отличный способ это сделать".

Три траха и бесконечные игры с сиськами (в ту ночь я, вероятно, отсосал больше сисек, чем за все время, пока моя мать, из высшего общества, кормила меня грудью в младенчестве), которые я имел с полуночи до восьми утра следующего дня, сделали меня более безмятежным, чем после любого другого сексуального опыта, который я когда-либо имел в своей жизни, включая мою бывшую жену — которую я действительно когда-то любил. Сьюзан была богиней не только в том, что касалось её внешности, но она делала со моим членом такое, что я и не думал, что это возможно. Кроме того, разговоры в подушку были веселыми и бодрящими.

Несмотря на усталость — ведь мы очень мало спали — на следующее утро мы оба были бодры. Мы заказали завтрак в номер и вместе приняли душ, прежде чем его принесли. Мой красный, болезненный, измученный член хотел снова трахнуть её в душе, но звонок в дверь раздался гораздо быстрее, чем я ожидал, и мне пришлось выйти и накинуть халат, чтобы открыть дверь. Официантка, с широко раскрытыми глазами, обрадовалась двадцати долларам наличными, которые я ей дал.

В утреннем свете, мокроволосая Сьюзан без макияжа, выглядела ещё лучше, чем накануне вечером. Мы смеялись, целовались и 

прикасались друг к другу, между кусочками завтрака. Как только мы оделись, чтобы успеть доставить её в квартиру к 10 утра, я прозрел.

— Сьюзан, есть ли надежда на настоящие отношения с тобой?  — серьезно спросил я.

Сначала, я думаю, Сьюзан подумала, что я дергаю её за цепочку. Но когда мы ехали в лимузине к её дому, она поняла, что я говорю серьезно.

— Зачем тебе задавать этот вопрос шлюхе, которая старше тебя на четыре года и у которой есть шести и семилетние дочери? То есть я знаю, что я отличная трахальщица — но будь серьезным, чувак.

— Слушай,  — ответил я.  — За те четырнадцать часов, что мы были вместе, я узнал о тебе больше, чем о большинстве людей за несколько месяцев, и мне очень нравится то, что я узнал. Меня волнует только будущее, а не прошлое, и ты заставила меня почувствовать себя более живым, чем когда-либо в моей жизни, даже после заключения миллиардных бизнес-сделок.

Она странно посмотрела на меня.

— У меня есть план — я не обдумывал его долго, но достаточно, чтобы выполнить первую часть. Сколько составляют твои расходы в месяц?

Сьюзан была ошеломлена, но не настолько, чтобы ответить.

— Около $6500,  — ответила она.

— Хорошо — как насчет того, чтобы взять академический отпуск на месяц. Я выпишу тебе чек на $13 000 прямо сейчас, что вдвое превышает твои расходы. За этот месяц, я познакомлюсь с твоими детьми, мы будем встречаться, ты сможешь навестить меня в Чикаго, и мы посмотрим, подходим ли мы друг другу. Это может быть с сексом или без него — 13 000 долларов не для секса, а для того, чтобы ты могла взять академический отпуск без ущерба. Что скажешь?

— Ты серьезно, не так ли?  — спросила она.

— Так же серьезно, как сердечный приступ,  — ответил я.  — Ну же — месяц — что ты теряешь?

Она подумала ещё несколько минут, достала из сумочки телефон и нажала кнопку быстрого набора.

— Привет, Би, это Тэмми. Можешь попросить кого-нибудь, подменить меня на этой неделе и не назначать меня на тридцать один день? Мне нужно взять академический отпуск... Мне плевать, что говорит Симона, у меня есть другие возможности трудоустройства, она это прекрасно знает... Хорошо, только перезвони мне и подтверди до полудня... Пока.

Как только она прервала звонок, я достал чековую книжку из кармана пиджака.

— Знаешь, я даже не знаю твоей фамилии,  — усмехнулся я, проводя по ней ручкой.

— Сьюзен Коллинз,  — улыбнулась она.

Я выписал чек и протянул его ей. Она уставилась на него, словно не была уверена, что он настоящий. В этот момент мы подъехали к адресу, который она дала водителю. Я вытащил 400 долларов наличными, из своего зажима для денег, и тоже протянул ей.

— Это для няни и миссис Джонсон,  — улыбнулся я.

Она быстро поцеловала меня в губы и, собираясь выйти из лимузина через дверь, которую водитель держал открытой для нее, сказала:

— Будь здесь в 7 вечера, чтобы встретиться с моими дочерьми и поужинать.

— Будет 

сделано,  — улыбнулся я, когда она повернулась и вошла в свою квартиру, не забыв при этом повилять, своей потрясающей пузатой попкой.

•  •  •

В то утро в Escort to Success, мне было трудно сосредоточиться — я мечтал о прошедшей ночи. Однако я узнал о благотворительной организации достаточно, чтобы впечатлиться тем, что они делают. Я сделал пожертвование в размере 250 000 долларов, оставив всех присутствующих очень благодарными. Перед уходом, я спросил одну из сотрудниц, у которой у самой была восьмилетняя дочь, о том, что хотели бы получить шести и семилетние девочки. Она дала мне список из пяти возможных подарков и указала магазин, в котором они, скорее всего, есть.

Я купил дюжину розовых роз для Сьюзан и относительно скромные подарки для каждой из её дочерей — я не хотел переборщить. Я приехал ровно в 7 часов вечера. Дверь открыла самая милая девочка, которую я когда-либо видел, в красивом платье и с бантом в волосах.

— Привет — вы мистер Коннор?

— Да, а как тебя зовут?

— Я Мисти, мне семь лет, тебе нравится моя мама?  — ответила она.

В это время подошла Сьюзен и рассмеялась:

— Признай пятую поправку в ответ на все, о чем она будет тебя расспрашивать сегодня вечером, Бретт. Мисти станет прокурором, когда вырастет.

Сьюзан поцеловала меня в щеку — она была под впечатлением от роз. Мисти и её менее любопытная младшая сестра Бет, тоже были впечатлены своими подарками, поэтому они сразу же потеплели ко мне.

Мы вчетвером суетились на кухне, помогая готовить ужин — хотя Мисти и Бет, похоже, помогали больше, чем я. К тому времени, когда мы сели есть около 7:45, я уже чувствовал, что знаю их очень давно.

Разговор за ужином был интересным. Мисти задавала вопросы, как прокурор, и делала неловкие (для Сьюзен) замечания, которые могла бы сделать только маленькая девочка. Самым неловким высказыванием было:

— Знаете, мистер Коннор, мама никогда не приглашала к нам на ужин мужчин — должно быть, вы ей действительно нравитесь.

Я рассмеялся и сказал:

— Она признает пятую.

— Что это значит?  — спросила Бет.

— Это значит, что я не буду это комментировать,  — усмехнулась Сьюзен.

Еда была действительно превосходной.

После ужина, мы все помогали убирать — Сьюзан хорошо обучила своих дочерей. Мы проговорили ещё полчаса — за это время я огляделся вокруг и увидел, как со вкусом оформлена квартира Сьюзен, и как разборчиво она подобрала работы художников. После нашей беседы, Сьюзан отправила девочек готовиться ко сну — никаких разговоров не было. Надев пижамы, они вернулись в гостиную.

Бет робко подошла ко мне с книгой, под названием "Драконы любят тако".

— Ты не почитаешь мне её в моей спальне?  — робко спросила она.

— Дорогая, мы с Бреттом собираемся поговорить по-взрослому, он не...  — сказала Сьюзан, прежде чем я прервал её.

— Я бы с удовольствием, Бет,  — улыбнулся я, глядя на Сьюзан, и увидел на её лице широкую улыбку.

— Ты уложишь меня спать, мама?  — спросила Мисти.

Сьюзан пошла в комнату Мисти, а я — в комнату Бет. Книга была просто уморительной — 

ещё забавнее было то, что Бет поправляла меня, если я пропускал хоть одно слово или плохо объяснял какой-нибудь рисунок — очевидно, она выучила книгу наизусть.

После того как я поцеловал её в лоб и пожелал спокойной ночи, когда я пошел выключать свет, она спросила:

— Мы ещё увидимся, мистер Коннор?

— Можешь рассчитывать на это, дорогая,  — рассмеялся я.

Сьюзан вернулась в гостиную с бокалом вина в руке и бокалом, налитым для меня, когда я вернулся.

— Извини, что тебя завалили,  — усмехнулась она.

— Я был польщен. Я всегда хотел детей, но бросил свою бывшую, прежде чем они у нас появились. Твои, двое, просто прелесть,  — честно ответил я.

— Они — моя жизнь,  — искренне сказала Сьюзан.

После ещё нескольких комплиментов по поводу ужина, её вкуса в отделке и т. д., я сказал:

— Хорошо, Сьюзан. Готова ли ты спланировать некоторые мероприятия на будущее? Я могу остаться в Сиэтле только завтра и на два следующих дня, а затем мне придется вернуться в Чикаго. Какое у тебя расписание на следующие два дня?

— За исключением 90 минут в фитнес-клубе каждый день — которые я никогда не пропускаю — и подготовки детей к школе и их возвращения, я хочу провести время с тобой, чтобы выяснить, действительно ли ты серьезно настроен на отношения, и как это может сработать. Мне также интересно, почему кто-то настолько богатый, как ты, может проявлять ко мне интерес, и что скажут твоя семья и друзья?  — ответила она, совершенно невозмутимым голосом.

— Отлично — надеюсь, ты не возражаешь, если я буду тренироваться в это же время, хотя ты, вероятно, посрамишь меня. Что касается того, что подумают другие, то мне на это наплевать. А пока мы можем ходить куда хочешь и брать девочек, когда это уместно. Но давай составим расписание и на остаток месяца,  — улыбнулся я.

Следующие два часа мы вели переговоры, беседовали, сверяли графики и обменивались идеями. Примерно каждые пятнадцать минут, она слегка ударяла меня по плечу и говорила: "Хватит пялиться на мои сиськи" или "Хватит пялиться на мои бедра" (через стеклянный кухонный стол), в зависимости от ситуации. Я только ухмылялся и продолжал пялиться, при каждом удобном случае.

К 10:45 у нас было все запланировано. Когда мы прощались, Сьюзан одарила меня обжигающим поцелуем, а затем застонала:

— Я бы хотела, чтобы ты остался на ночь — но я никогда никого не приглашу к себе, пока мои девочки здесь, если только я не вступлю в серьезные отношения.

— Я понимаю, секси,  — усмехнулся я.  — Я говорил тебе, что этот месяц не о сексе — хотя я бы не отказался от него — а о возможности отношений. Увидимся завтра в десять утра, чтобы пойти в твой фитнес-клуб,  — и получил ещё один страстный поцелуй, прежде чем выйти к ожидающему меня лимузину.

•  •  •

Когда я приехал в 9:35 на следующее утро (я не слишком нервничал), Сьюзан уже была одета в свою тренировочную форму.

— У тебя есть сменная одежда в этом чемодане?  — спросила она, указывая 

на саквояж в моей руке.

— Конечно, есть,  — ответил я.

— Освободи свой лимузин на день — я отвезу тебя везде, куда нам нужно,  — заявила она.

Я сделал все, как было приказано, и мы сели в её Рrius.

— Я вижу, что ты водишь экологически чистый автомобиль,  — улыбнулся я.

— Мне нужно помочь сохранить будущее для моих девочек,  — улыбнулась она в ответ.

Когда мы приехали в фитнес-клуб, за стойкой находились администратор-женщина и владелец-мужчина. Они тепло поприветствовали Сьюзан, очевидно, хорошо её зная. Она сказала хозяину:

— У меня сегодня гость — я никогда раньше его не приглашала, поэтому не знаю, платно ли это.

— Для нашего лучшего клиента — нет,  — усмехнулся он.

Затем он внимательно посмотрел на меня.

— Вам когда-нибудь говорили, что вы похожи на Брета Коннора?  — поинтересовался он.

— Мне часто это говорят,  — рассмеялся я,  — но я полагаю, что Брет Коннор владеет собственным спортзалом.

Владелец тоже засмеялся. Сьюзан бросила на меня игриво-негодующий взгляд. Когда мы отошли от стойки, она спросила:

— Ты не только богат, но и знаменит?

— Возможно, я немного знаменит среди людей, заботящихся об окружающей среде, потому что моя крупнейшая компания — первая в мире, которая не оказывает негативного воздействия на окружающую среду, и обо мне недавно писали в новостях и журнале,  — улыбнулся я.

— Но мне показалось, что вчера вечером ты сказал мне, что добрался сюда на частном самолете — разве это экологично?

— Да, потому что за каждый час работы моего частного самолета, одна из моих компаний покупает акр обезлесенной земли в Амазонии или Канаде и засаживает её, вот как.

Сьюзан широко улыбнулась, быстро поцеловала меня в щеку, а затем сказала:

— Давай приступим к делу.

В течение следующих девяноста минут, я узнал несколько вещей.

Во-первых, Сьюзан — фанатка тренировок. У нее были самые интенсивные тренировки, которые я когда-либо видел. Неудивительно, что, помимо генетики, её тело было идеальным — ни унции лишней плоти и множество скульптурных мышц. Её тело было похоже на тело Элизабет Херли.

Во-вторых, когда она трудилась до седьмого пота в своей тренировочной одежде, она могла заставить евнуха кончить, просто глядя на нее.

В-третьих, я был не единственным парнем, который считал её воплощением сексуальности. Каждый мужчина там либо пялился на нее, либо пытался заговорить с ней. Она вежливо отказывалась от всех разговоров, со словами:

— Извините, но мне нужно закончить тренировку, а потом идти на работу, поэтому я не могу поболтать,  — а затем просто игнорировала их.

Хотя я не мог сравниться с ней по интенсивности, я был в ударе, когда мы закончили. Когда мы начали идти к её машине, я спросил:

— Разве мы не собираемся принять здесь душ?

— Нет — здесь мы не можем трахаться в душе,  — улыбнулась она.

Мы действительно трахались в душе в её квартире. По какой-то причине, моя усталость просто исчезла, когда мы вместе зашли в её большую душевую кабинку, особенно когда она наклонилась и обнажила передо мной свою влажную (и не от воды в душе) киску. Не удивительно, что это был 

самый лучший трах в моей жизни.

Позже в тот же день, мы пошли сдавать анализы на венерические заболевания и посетили классические места Сиэтла. Во время паузы в нашей деятельности, Сьюзан остановилась в парке и сказала:

— У меня есть серьезная информация для тебя.

— Хорошо,  — улыбнулся я.

— Есть две вещи, о которых я не была с тобой откровенна, во время нашего разговора в вечер нашей встречи, и одна, которую мы ещё не обсуждали,  — вздохнула она, явно немного нервничая.

— Хорошо,  — ответил я.  — И какие же?

— Первое — я ненавижу быть девушкой по вызову — это даже не "хорошо", как я говорила, когда ты задал вопрос о том, как мне это нравится. Я делаю это только по необходимости,  — ответила она, переводя взгляд с меня на пол своей машины.

— Неудивительно,  — ответил я.  — Что еще?

— Я солгала, умолчав о втором. Я потеряла работу в сфере искусства, потому что меня арестовали за кражу двух произведений искусства из галереи, в которой я работала. Я не была тем, кто украл их, но меня уволили, и это стоило мне всех моих сбережений — и даже влезть в долги — на оплату услуг адвоката, чтобы доказать свою невиновность. Однако даже когда обвинения были сняты, меня не взяли обратно на работу, и над моей головой висело черное облако, так что я не смогла найти работу в той области, которую любила и знала. Мои счета, в сочетании с отсутствием работы в течение нескольких месяцев, поставили меня в такое тяжелое финансовое положение, что я беспокоилась о том, как должным образом позаботиться о своих девочках. Я поняла, что единственный способ выбраться из долгов и нормально содержать своих девочек — это стать девушкой по вызову.

— Что мы не обсудили?  — спокойно спросил я.

— Отца девочек — моего бывшего мужа. Он был моим бывшим и умер, когда девочкам было два и три года, как раз перед тем, как я потеряла работу. У него было очень плохо с деньгами, он почти ничего не оставил девочкам, и у него был только полис страхования жизни на 5 000 долларов — кто получает полис на 5 000 долларов? В любом случае, они его не помнят и не имеют никакого мужского влияния в своей жизни,  — сказала она.

Она снова посмотрела между моими глазами и полом. Когда я не сразу ответил, она продолжила:

— Итак, если ты хочешь вернуть свой чек и отозвать своё предложение, я с готовностью соглашусь.

Я задумался на минуту или две, затем ответил.

— Я совершенно НЕ хочу, чтобы мне вернули мой чек. Я хочу продолжать работать как прежде. Если ты не возражаешь, я проверю твою биографию, но если ты не окажешься убийцей с топором, я сомневаюсь, что моё решение изменится. Договорились?

Я улыбнулся, протягивая руку.

— Договорились,  — усмехнулась она, а затем оттолкнула мою руку и поцеловала меня в губы.

Вскоре после этого, мы забрали девочек из школы и провели прекрасный вечер.

На следующий день, я заказал ускоренную 

проверку биографии — когда через неделю она пришла, в ней не было ничего, что заставило бы меня передумать. Её проблема с законом была точно такой же, как она описала, только, видимо, неизвестной ей, потому что с ней разобрались без лишнего шума: личность человека, укравшего предметы искусства, в краже которых она обвинялась, была установлена — он бежал из страны. Когда я сказал ей об этом, она очень обрадовалась, хотя и разозлилась, что никто из её бывших работодателей, не сообщил ей об этом.

Следующие два дня и ночи, пятница и суббота, в Сиэтле были очень интересными. Я мог вести дела по несколько часов в день, с помощью своего нового телефона, но большую часть времени проводил со Сьюзан и её очаровательными дочерьми. Мы делали всевозможные забавные вещи — в основном, бесплатно, но если возникали расходы, я с готовностью брал их на себя. Маленькая Бет, похоже, очень привязалась ко мне и настаивала на том, чтобы держать меня за руку, когда мы гуляли вместе.

Всем трем женщинам Коллинз было очень жаль, что я покидаю их в воскресенье утром. Они приехали со мной в аэропорт, чтобы проводить меня, две девочки — с искренними объятиями, Сьюзан — с горячим поцелуем, который она пыталась скрыть от девочек, но, видимо, безуспешно, так как они хихикали, когда я уезжал.

На следующей неделе, я уговорил Сьюзан найти няню для девочек и попросил её прилететь (на моем частном самолете), чтобы увидеться со мной в Чикаго. Хотя я действительно богат, мой дом и обстановка — за исключением моих произведений искусства — скромны для человека с моим достатком. Сьюзан, казалось, была впечатлена этим. Она оставалась у меня со вторника по четверг, и хотя секс не был таким продолжительным, спортивным или энергичным, как в нашу первую ночь, он был даже лучше. Во вторник вечером, когда она чуть не оторвала мне член, сев на меня по-ковбойски, пока я ласкал её пышные молочные железы, я получил лучший опыт в своей жизни.

Пока я был на работе, я попросил шофера отвезти Сьюзан в любое место искусства, которое она хотела увидеть, включая частные галереи и коллекции, которые я организовал для нее.

На следующей неделе, в телефонном разговоре, я попросил её взять с собой Мисти и Бет, со среды по воскресенье.

— Но у них школа, а школа, в которую они ходят, не допускает пропусков без уважительной причины. Это может быть очень плохо для меня и для них.

— Сьюзан,  — ответил я,  — тот, кто сказал, что счастье за деньги не купишь, прав на 100%, и я тому живой пример. Однако за деньги, можно купить почти все остальное. Назови мне имя и номер директора.

Она так и сделала, я позвонил, пропуски были оправданы, и персонал школы приложил все усилия, чтобы дать девочкам то, чего им не хватало, чтобы они могли взять это с собой. Взамен, школа получила новую современную аудиовизуальную систему.

Девочкам очень нравился район Чикаголенд, в 

котором я жил. Там было много интересных занятий, и вокруг были другие дети. Хотя мы со Сьюзан делали вид, что спим в разных спальнях, и хотя секс был несколько затруднен тем, что девочки находились в одном здании, он все равно был лучше, чем любой другой секс, который у меня был в жизни до Сьюзан.

В субботу поздно вечером и ночью, я совершил очень смелый поступок — то, чего Сьюзан опасалась, но согласилась, вероятно потому, что в тот момент она верила, что существует, по крайней мере, 25-процентный шанс, что у нас действительно могут быть настоящие отношения. Мы пошли знакомиться с моей семьей, включая моих родителей из высшего общества, моего младшего брата и его жену, мою любимую кузину и её мужа, а также троих детей (вместе взятых) моего брата и кузины.

Я купил Сьюзан новый наряд (конечно, она сама выбрала его, но с учетом моих пожеланий), который был правильным сочетанием сексуальности и строгости, а также новые платья для обеих девочек, которые они выбрали сами — игнорируя и мои, и Сьюзан пожелания.

Сьюзан была очаровательна, девочки вежливы, но в то же время, очень любопытны (по крайней мере, Мисти), и в целом вечер прошел лучше, чем я ожидал, хотя все три женщины, в тот или иной момент, игриво укоряли своих мужей за то, что они уделяют Сьюзан слишком много внимания.

В воскресенье, мы пошли в бассейн загородного клуба моих родителей. Сам я не принадлежу к загородному клубу, потому что считаю его претенциозным, но в более слабые моменты я туда хожу, и девочки очень хотели поплавать в бассейне с подогревом. Сьюзан была одета в консервативный цельный костюм, за что я был ей очень благодарен, поскольку иначе она вызвала бы, по меньшей мере, пару сердечных приступов у пожилых мужчин.

Мы хорошо проводили время — до тех пор, пока не случилась неприятность. Моя бывшая жена, Керри, появилась со своими родителями из высшего общества. Керри — воплощение миловидности, как новый щенок, и жизнерадостности. К сожалению, за приятным фасадом скрывается жуликоватая стерва. И её родители, и мои, которые вращаются в одних и тех же кругах высшего общества, были расстроены, когда я вышвырнул её на обочину и привел в исполнение брачный контракт (который был обоюдным за измену), хотя никто из них никогда не знал причины, по которой я её вышвырнул. Бракоразводный процесс был тайным, Керри никому не говорила, почему я развожусь с ней, и я тоже не видел причин для этого. Я просто отказывался говорить об этом с кем-либо, просто откладывал разговор, говоря: "Спросите у Керри". Она ушла из брака, только со 100 000 долларов моих денег.

К стрессу от развода добавилось то, что недавно я услышал от друзей — и даже от собственного отца — что Керри шумит о том, что хочет встретиться и поговорить со мной. Я игнорировал все комментарии других людей, о такой возможности. Однако сегодня, я ещё больше расстроился,  

заметив, что мои родители тепло приветствуют Керри.

Я старался не спускать глаз с Керри, чтобы успеть убежать, если она приблизится к бортику бассейна, где я находился. Однако Мисти и Бет настояли на том, чтобы я наблюдал за их плаванием, и попросили меня положить на дно мелководья предметы, за которыми они могли нырять, пока Сьюзен делала круги.

После моих занятий с детьми, они воссоединились с мамой и пошли перекусить в закусочную. Я вернулся в свой шезлонг в тени, но тут меня застала в засаде Керри.

— Привет, Брет,  — радостно воскликнула она, выскочив из укрытия.

— Что тебе нужно, Керри?  — монотонно спросил я, без выражения лица.

— Не будь таким, Брет. Я сказала тебе, что мне жаль...  — начала говорить она.

— О, действительно — когда именно это было?  — огрызнулся я.

— Во всех письмах, которые я тебе писала, конечно, поскольку ты не отвечал на мои телефонные звонки. Мой адвокат сказала, что она передала их тебе лично в руки,  — вздохнула она.

— Не читал их, но переработал, чтобы не загрязнять свалку,  — ехидно ответил я.

Она не поняла, что я сказал.

После ещё одного одностороннего "разговора", Керри начала говорить:

— Знаешь, ты сделал из этого гораздо большую проблему, чем было на самом деле...  — когда Сьюзан и девочки шли ко мне, каждая девочка с рожком мороженого в руках, а Сьюзан с двумя зонтиками.

Я прервал Керри, сказав:

— Сьюзан... я рад, что ты здесь. Я хочу познакомить тебя с человеком, который как раз уходит, с моей бывшей женой Керри.

— Это твоя новая девушка?  — Керри задохнулась, когда хорошо рассмотрела Сьюзан, которая — даже в цельном костюме — была самой сексуальной женщиной в бассейне (или где-либо ещё, насколько мне было известно).

— Нет, моя невеста,  — усмехнулся я.

Керри расплакалась и ушла.

Сьюзан передала мне мой напиток с зонтиком — она знала, что я не люблю зонтики в напитках, и делала это, чтобы подразнить меня — а затем села рядом со мной. Около минуты стояла каменная тишина, а затем она повернулась ко мне и монотонно сказала:

— Я не помню, чтобы ты просил меня выйти за тебя замуж, или принимала предложение руки и сердца, и не помню, чтобы мне дарили кольцо.

— Э... Сьюзан... э... послушай,  — нервно заикнулся я.  — Мне нужно было избавиться от этой сучки, как можно быстрее, и, к сожалению, это был легкий способ сделать это, который пришел мне в голову. Мне очень жаль. Что я могу сделать, чтобы загладить свою вину?

— Скажи всем, кому она расскажет и кто спросит тебя, что это неправда — и 30-минутный массаж спины сегодня вечером, без всяких шалостей. Понял?  — огрызнулась она.

— Понял,  — ответил я.

После нескольких минут тишины, когда девочки вернулись, чтобы сесть рядом с нами, все вернулось на круги своя.

Я не знал, что делать с реакцией Сьюзен на мой промах с "невестой". В тот вечер, я сделал ей полный 30-минутный массаж спины, не допуская никаких прикосновений, пока все не закончилось. Но последовавшее за этим 

занятие, было просто фантастическим, хотя у меня снова болел член и я чувствовал непреодолимую усталость.

Мне было очень жаль, что Сьюзен и девочки уехали рано утром в понедельник — достаточно рано, чтобы с разницей во времени между Чикаго и Сиэтлом, они могли вовремя попасть в школу. Сьюзан, казалось, полностью простила меня за комментарий "невеста", учитывая обжигающий поцелуй, с которым она оставила меня, в то время как девочки дулись, потому что им было грустно уезжать.

Я планировал вылететь в Сиэтл, в среду вечером на той же неделе. Я разговаривал с тремя своими "девочками" по телефону вечером в понедельник и вторник, а со Сьюзан — несколько раз в течение дня, обычно незадолго до и после её тренировки. В среду днем я заканчивал последние дела, когда мне позвонила секретарша и сказала:

— Ваш отец, поднимается к вам в офис.

Это было довольно необычно, когда отец приезжал ко мне в офис, поскольку я полностью контролировал почти все аспекты деятельности наших компаний, и мы обычно могли решать любые вопросы, которые он поднимал по телефону, но это было далеко не беспрецедентно. Поэтому, я не стал об этом задумываться.

Отец никогда не стучал, когда приходил ко мне в кабинет — в этом не было необходимости. После того как мы по-мужски обнялись, он закрыл дверь и сел за стол:

— Сынок, есть кое-что серьезное, о чем мне нужно с тобой поговорить. Я разговаривал со Смайтами,  — "Смайты" — это родители Керри,  — и твоей матерью, и мы действительно думаем, что ты должен дать Керри ещё один шанс.

Я нахмурился.

— Я уже говорил тебе, этого не случится — прекрати!

— Слушай, я знаю, что ты очарован этой сексуальной взрослой женщиной Сьюзан...  — начал говорить он.

— Откуда ты знаешь, что она старше меня?  — огрызнулся я, поскольку никто не мог сказать этого, просто взглянув на нее.

— Ну, это ещё одна вещь, о которой я хотел с тобой поговорить. Я проверил её биографию, ей 38 лет, и последние четыре года она работает проституткой, а до этого, была арестована за кражу произведений искусства,  — ответил он, с самодовольным выражением лица.

— Девушка-эскортница, а не проститутка, и полностью оправдана,  — спокойно ответил я, хотя внутри меня все кипело.

Мой отец был поражен.

— Ты знаешь... ты... э-э... знаешь?  — заикался он.

— Да, я знал с того дня, как встретил её, что она работала девушкой эскорта. В настоящее время, она больше не работает по этому профилю, и если я имею на нее какое-то влияние, то никогда больше не будет, потому что я намерен жениться на ней, если она согласится,  — ответил я, снова так спокойно, как только мог.

— Но... но... ты не можешь,  — заикался он.  — Что скажут наши друзья?

— Во-первых, никто из твоих друзей не узнает о её прошлом, если ты им не расскажешь. Во-вторых, если ты расскажешь и мне придется выбирать между тобой, Сьюзен и её девочками, то если Сьюзен выйдет за меня замуж, я выберу её.  

В-третьих, мне плевать на мнение твоих друзей,  — прорычал я.

— Ты... не можешь... говорить со мной в таком тоне,  — проворчал он.

— Я только что сделал это — теперь, если у тебя нет никаких дел, проваливай из моего офиса и будь очень, очень осторожен в том, с кем ты делишься своей информацией,  — прорычал я.

С этими словами я встал, подошел к двери, открыл её и помахал ему рукой. Он ушел с красным лицом.

Я сразу же позвонил маме и рассказал ей о том, что только что произошло. Она притворилась, что даже не знала о том, что мой отец проводил проверку, но поскольку она была настоящим "боссом" в семье, он никак не мог сделать это, не посоветовавшись с ней. Я закончил звонок словами:

— Я серьезно, мама, если Сьюзан примет меня и мне придется выбирать между ней, тобой и папой, то это будет она!

Затем я повесил трубку, не дожидаясь ответа.

Несмотря на то, что это было трудно, я все же сделал то, что нужно было сделать до отъезда в аэропорт, и в самолете я смог успокоиться и разработать стратегию.

Сьюзан, Мисти и Бет, встретили меня у терминала частного самолета в аэропорту. Я был очень рад их видеть. Я пригласил их на ужин, прочитал Бет "Драконы любят тако 2", которую она тоже выучила наизусть, а затем сел выпить со Сьюзан.

— Как прошла твоя неделя?  — спросила она.

— Все по-старому, все по-старому,  — ответил я.

— Ничего необычного?  — спросила она.

"Ничего, о чем бы я хотел поговорить,  — ответил я.  — Однако есть кое-что ещё, что я хочу обсудить — кое-что важное. Сейчас подходящее время?

— Наверное, самое подходящее время,  — отшутилась она.

— Э-э... Сьюзан. Хотя это само собой разумеется, что ты самая внешне красивая и сексуальная женщина, которую я когда-либо видел в своей жизни, то, что впечатлило меня больше, чем твоя внешность — это твой интеллект, сила и вообще внутренняя красота. Я так впечатлен тем, какую замечательную работу ты проделываешь, воспитывая своих двух маленьких пупсиков, и насколько ты уверена в себе, несмотря на неудачи в мире искусства.

Я сделал паузу и глубоко вздохнул, глядя на ковер, в её пронзительные изумрудно-зеленые глаза и снова на ковер, прежде чем продолжить.

— Что... что я хочу сказать, я безумно влюблен в тебя и хочу попросить тебя выйти за меня замуж, но я не знаю, какой будет твоя реакция,  — заикался я.

— Интересно,  — улыбнулась она.

— Чтобы продолжить нашу беседу, я должна рассказать тебе о телефонном звонке, который я получила, примерно, за два часа до твоего приезда. Твой отец позвонил мне и предложил 3 000 000 долларов, если я выкину тебя из своей жизни. Кроме того, он сказал мне, что шлюха никогда не впишется в его семью, и что ты станешь изгоем, если убедишь меня жениться на тебе. Как это влияет на нашу дискуссию?  — спокойно сказала она, затем сделала глоток вина.

Внутри меня, все кипело. Я никогда в жизни не злился 

так сильно, даже когда впервые узнал об измене Керри — но я успокоил себя.

— Я могу понять, как 3 млн. долларов без налогов, могут понравиться тебе — это способ застраховать экономическое будущее твоих дочерей. Однако я не думаю, что тобой движут деньги. Я думаю, что ты зарабатываешь то, что можешь, как можешь, чтобы выжить и правильно воспитать своих девочек, но это предложение меня не волнует.

Я сглотнул, а затем продолжил.

— Что касается того, что мои родители вычеркнут меня из своей жизни, если они это сделают, это будет их потеря. Я никогда не говорил тебе, что я бесконечно жестче, чем все остальные члены моей семьи, вместе взятые — за исключением романтики — вот почему в двадцать два года я взял небольшую компанию, которую построил мой дед, и которую мой отец развалил, так что она стала намного меньше, и сделал её одной из самых крупных и прибыльных компаний в мире, в то же время справедливо относясь к сотрудникам и окружающей среде.

Я снова сглотнул.

— Итак, я хочу сказать, что то, что сказал тебе мой отец, не имеет абсолютно никакого отношения к тому, какими я хочу видеть наши отношения. Как бы было воспринято моё предложение руки и сердца?

— Слушай, придурок,  — огрызнулась она.  — Если в остальном ты такой крутой, то самое время стать крутым и в романтических отношениях. Ты никогда не узнаешь, каким будет мой ответ, если не спросишь.

После долгой паузы я встал и сказал:

— Одну секунду.

Я пошел на кухню, взял полоску алюминиевой фольги и сложил её в петлю. Затем я вернулся в гостиную, встал перед Сьюзен на одно колено, протянул обруч из алюминиевой фольги и сказал:

— Сьюзен Коллинз, сделаете ли вы меня самым счастливым человеком на свете, примете ли это дорогое кольцо и согласитесь выйти за меня замуж?

Она пристально посмотрела на меня.

— Как ты думаешь, это хорошее решение — жениться на шлюхе, которую ты знаешь всего меньше месяца, особенно если из-за этого, твоя семья отречется от тебя?

— Если ты согласишься выйти за меня замуж, никто в моем присутствии, включая тебя, никогда больше не будет использовать слово "шлюха" — и да, я думаю, что это хорошее решение, потому что я получу мгновенную семью из трех женщин, которых я люблю,  — ответил я.

— А если бы я вышла за тебя замуж только потому, что ты хорошо трахаешься, и мои девочки тебя любят?  — спросила она бесстрастно, хотя в её глазах была искорка.

— Я бы взял тебя независимо от причины,  — ответил я.

— Что бы я могла делать в Чикаго, чтобы удовлетворить свои потребности, кроме воспитания моих девочек и плотских утех с тобой?

— Я бы купил тебе художественную галерею, или нашел работу в художественном музее, или все остальное, что ты захочешь в мире искусства,  — быстро ответил я.

— Будет ли брачный контракт?

— Конечно, с взаимной оговоркой об "измене", как у меня было с моей бывшей. Я гарантирую, что 

условия будут очень выгодными для тебя, и как только мы поженимся, я захочу удочерить Мисти и Бет — если они меня примут — и как только я удочерю их, каждая получит трастовый фонд на образование, в размере 250 000 долларов, с тобой в качестве единственного попечителя.

— Ты хочешь ещё детей?

— Я бы хотел ещё одного или двух детей, но если это не в моих силах, я буду очень счастлив с двумя замечательными молодыми девушками, которых уже родила моя жена.

На её лице появилась злая улыбка. Она встала, помогла мне подняться на ноги, взяла кольцо из алюминиевой фольги и, держа меня за руку, повела в свою спальню. Без лишних слов она раздела нас обоих, пососала мой член, а затем оседлала меня, как призового быка, пока я снова испытывал радость от манипуляций, с её потрясающими молочными железами.

После очередного невероятного одновременного оргазма, она наклонила своё лицо к моему уху.

— Да, я выйду за тебя замуж. Теперь надень мне на палец, этот бесценный символ нашего обязательства.

Она протянула левую руку, и я надел его на её безымянный палец, пообещав на следующий день пойти к ювелиру. Я думаю, что у меня был самый лучший ночной сон, когда я обнимал её в позе ложки.

На следующее утро, нас разбудили две взволнованные маленькие девочки, прыгающие на нас.

— Что ты здесь делаешь, Брет?  — спросила Мисти (с прошлой недели, я заставил девочек называть меня "Брет").

— Есть кое-что важное, о чем мне нужно поговорить с тобой и Бет сегодня утром, поэтому я хотел остаться на ночь, чтобы быть здесь с утра пораньше,  — ответил я.

Это, похоже, удовлетворило их, и тогда Сьюзан сказала им:

— Идите завтракать, мы сейчас придем.

После их ухода, я спросил Сьюзан:

— Ты действительно приняла моё предложение?

Улыбаясь, она подняла левую руку, с петелькой из алюминиевой фольги на безымянном пальце.

— Как я уже говорил вчера вечером, с твоего разрешения я хочу спросить у девочек по отдельности, не окажут ли они мне честь, позволив удочерить их,  — с опаской сказал я.

У Сьюзен на глаза навернулись слезы.

— Это так мило. Им бы это понравилось... Мне бы это понравилось... Если бы это был не учебный день, ты бы получил за это награду прямо сейчас.

— Может быть, после того, как они уйдут?  — усмехнулся я.

— Может быть,  — засмеялась она.

Было достаточно рано, чтобы я мог поговорить с каждой из девочек до того, как они уйдут в школу. Слова и ответы были, в основном, одинаковыми для обеих девочек. Сначала я поговорил с Мисти, поскольку если и возникнет проблема, то только с ней, ведь Бет уже сказала мне, что хотела бы видеть меня своим отцом.

— Мисти, у меня есть новости и кое-что, о чем я хочу тебя спросить, хорошо?

— Хорошо, Брет.

— Твоя мама согласилась выйти за меня замуж, и я хочу получить твое разрешение на удочерение тебя, когда мы поженимся, чтобы я действительно был твоим отцом,  

а не просто мужем твоей мамы.

— Могу ли я называть тебя "папа", если ты это сделаешь?

— Я бы не хотел ничего лучшего,  — ответил я.

— Хорошо — мне бы этого очень хотелось. У меня никогда не было папы, и ты будешь хорошим папой,  — хихикнула она.

Я обнял её и начал плакать.

— Почему ты плачешь, папа?

— Потому что я так счастлив, дочка!

•  •  •

Сьюзан хотела, чтобы девочки закончили учебный год в Сиэтле, а поскольку было уже начало мая и нам нужно было многое сделать для подготовки к свадьбе, это не было проблемой. Свадьба должна была состояться в Чикаго, чтобы после нее, дети были в своем новом доме. Иногда они ездили ко мне, а иногда я ездил к ним. Хотя Сьюзан была очень взволнована, казалось, что уровень волнения Мисти и Бет зашкаливал, особенно когда они узнали, что на свадьбе они будут цветочницами.

Я сказал Сьюзан нанять организатора свадьбы и делать все, что она захочет.

— Какой бюджет?  — спросила она.

— 500 000 долларов,  — ответил я.

— Слишком много,  — ответила она.  — Не более $100 000 — остальное отдай на благотворительность, как наш свадебный подарок обществу. Также я думаю, что на приглашениях мы должны написать "Без подарков" и перечислить три благотворительные организации, которые мы хотим поддержать пожертвованиями, вместо подарков.

С каждым днем, я любил эту женщину все больше и больше, после того как раскрывалась каждая новая грань её личности.

Как только дата была назначена — в июне, через две недели после того, как Мисти и Бет закончат школу — я написал по электронной почте (не позвонил и не поехал) своим родителям: "Мы со Сьюзен женимся в июне... Если вы хотите присутствовать, дайте мне знать за десять дней — и пусть папа извинится передо мной и Сьюзан, за свой отвратительный телефонный звонок ей. Если нет, то в будущем мы будем общаться только по деловым вопросам".

Мои родители согласились, как и родители Сьюзан. Она отдалилась от них с тех пор, как рассказала им, что работает девушкой по вызову, но каким-то образом, узнав, что она выходит замуж за миллиардера, они стали снова с ней общаться.

Возможно, я предвзят, но я считаю, что Сьюзан была самой красивой невестой в истории, а Мисти и Бет — самыми милыми цветочницами.

Медовый месяц на Арубе, до сих пор заставляет меня напрягаться, когда я думаю об этом.

•  •  •

Мы не теряли времени даром, чтобы завести двух наших последних детей. Наш мальчик был зачат на Арубе, а девочка — два года спустя, вероятно, во время поездки в Новую Зеландию. Мисти и Бет — два самых уравновешенных подростка 16 и 17 лет, которых я когда-либо видел, и почти наверняка, они уже на пути к университетам высшего уровня и будут весьма продуктивными членами общества. Теперь, спустя десять лет после того, как Тэмми пришла не в тот номер отеля, я самый счастливый парень на свете!