Мадам «О-о-о…»

Прошло уже много времени, но воспоминания остаются яркими. Я был молодым и неопытным, только закончил первый курс университета. У меня была девушка, однокурсница. Мы тренировались вместе семь раз в день, где только можно и нельзя. Я полностью погрузился в это занятие, а потом она уехала на летние каникулы в свою родную местность на северном Кавказе. Я остался один, размышляя о своих неиспользованных возможностях. Сон беспокоил меня, и если я спал, то видел кошмары. Я знал, что нравлюсь девушкам. В то время я уже играл за первую команду "Буревестника" из Ленинграда (класс "А") как нападающий волейболист. Но когда дело доходило до общения с женским полом на улице, я был неуклюжим. Слова застревали в горле, и я произносил только что-то похожее на "му-му". Друзья с сочувствием предлагали мне притворяться глухонемым или инвалидом, а также носить значок с надписью на эту тему (не секрет, женщины любят инвалидов), но это не соответствовало моим ранним этическим установкам. Девушки из института явно флиртовали со мной, но я боялся провокаций. Я ценил свою девушку и в конце концов мы поженились. Но сон был для меня очень важен, потому что мог потерять свое место в команде, если играешь после безсонной ночи. Поэтому я пошел к психотерапевту на лечение. Сидел я в очереди, окруженный только бабулями, не зная на кого обратить взгляд. Было неудобно. Среди этих старикан я выделялся своей юностью и уже тогда мне хотелось сбежать отсюда. Тут дверь шумно открылась, и оттуда... Ого! Это что за эксклюзив? Нет, Софии Лорен до нее еще далеко. Она была на экране, а она здесь, прямо передо мной. Такие же серо-зеленые глаза и узкий нос с легкой кривулькой, такие же черные волосы. Все на этой супер-звезде было излишним. Блузка едва смогла удержать ее пышные груди, бугорки темных сосков явно выделялись сквозь прозрачную ткань. Юбка... она была готова лопнуть сама по себе при любом движении. Я застыл на месте, не в состоянии отвести взгляд и потушить пламя, охватившее меня. Она произнесла несколько раздраженных слов в адрес врача, безразлично оглядела очередь и на мгновение задержалась на мне. У меня перехватило дыхание.

Я заметил тень вдохновляющей улыбки (правда ли, или это мне показалось?), и она быстро приближалась к лестнице на выход. Как прекрасно колебались ее разноцветные локоны на плечах, какие тесные трусики она носила, выставляя свое тело через тонкую ткань. Невозможно ли создать такое белье, которое смогло бы полностью сохранить эти роскошные формы, которые так явно прорываются сквозь материю? Ветер дунул на меня, наполненный непредставимыми ароматами неизведанных весенних духов из березового леса, и я встал без особых раздумий. Я наблюдал за ее стремительно удаляющейся фигурой с узкой спиной, поразительно тонкой талией и изящными икрами. На одной из них виднелось маленькое родимое пятнышко. Без раздумий я пошел за ней. Я забыл про очередь. Шел по коридору, склонив голову и жадно вдыхая запах ее парфюма, словно безнадежно влюбленный пес за самкой в охоте, не задумываясь о том, что будет дальше. Она исчезла за какой-то дверью, которую я не успел заметить, и я остановился в растерянности. Я огляделся по сторонам. Старушки насмешливо наблюдали за мной. А одна из них пронзительно крикнула, что меня вызывают.

Как же я завидовал этому слабенькому пацану-практиканту с прыщами на лице, который мог наслаждаться ее чарующими энергиями своими руками. И этот тип, несомненно, недавний двоечник, направил меня на процедуру под названием "циркулярный душ".

Не буду утомлять описанием этого аппарата пыток - надеюсь, вы все его знаете. Скажу только то, что я испытывал к нему глубокое отвращение. Во-первых, каждый раз мне приходилось доставать из-под дна этого самодельного аппарата подставку для гномиков, и эта деревяшка сопротивлялась со всей своей силой. К тому же, пенсионерка в белом халате раздраженно читала инструкции, а я стоял задом к ней в неудобной позе, безнадежно пытаясь следовать ее указаниям. Затем она с голосом проводницы на вокзале диктовала команды типа: "Не закрывайся, больной, это не баня, я медицинский работник. Не стойте неподвижно, поворачивайтесь..." и так далее про активные точки. Если бы она знала, что все эти точки уже перешли в патологическое состояние внизу живота и какие проблемы это может вызвать. К счастью, крики старушки охладили мое возбуждение словно удары плетью.

Кроме того, входной предбанник был общим с женской частью и стал для меня настоящим испытанием. Мужчин я там не встретил ни разу, зато морщинистые дамы пристально рассматривали меня, будто изучали редкий экземпляр мужского пола. Иногда слышалось: "Посмотрите на него, такой молоденький, совсем юнец... Что сейчас происходит? Ай-я-яй..." Потом предбанник разделялся и я оставался один в мужском бункере, ждущий сигнала к входу. Входить следовало голым. Стол старухи был установлен боком напротив двери, а от него шел резиновый коридор до упомянутой пыточной машины. Благо, это была последняя процедура.

Старуха высунула голову из двери и пронзительно закричала: "Ещё есть мужчины? Не задерживайтесь!"

И вот долгожданный финальный фанфарон раздался - звонок к входу. Я открыл дверь и переступил влажный порог. Только услышав крик старухи: "Больной, я вас не вызывала!", я поднял глаза и увидел...

В считанных шагах от меня стояла обнаженная женщина. Иными словами, она была полностью раздета. Более того, она безуспешно пыталась выполнить неприятную задачу - извлечь проклятую подставку из-под ржавого металла. Ее тело сгибалось к полу, грудь дергалась от неудачных попыток. Потные ягодицы и узкий треугольник нетронутой солнцем кожи между ними осветились электрической дугой сварочного аппарата, а также видны следы аккуратно подстриженной рыжей бородки и знакомое родимое пятнышко ниже этого места - точные икры.

Я закрыл глаза, и мир вокруг стал смутным и расплывчатым. Женщина повернулась, удивленно взглянула на меня сверху вниз, задержала дыхание и быстро направилась ко мне, словно не зная, куда ей идти, кроме как к выходу. Она сжимала груди пальцами, пропуская сквозь них прохладный воздух и ощущая холодный мрамор под ногтями. Я остолбенел и не знал, что делать - просто застыл на месте, прикрывая свою срамоту ладонями. Не могла оторвать глаз от ее тела. Она шагала по узкой дорожке из резины к двери без поднятого взгляда. Ее ноздри раздувались, и на расстоянии метра от меня она бросила на меня такой яростный взгляд, что я чувствовал себя ничтожным и испытывал страшное беспокойство. Я отступил на холодный пол из плитки. И этот запах... Я с трудом удерживал себя, чтобы не оглянуться.

И тут старуха окликнула меня голосом: "Куда вы лезете, больной? Я вас не вызывала. Но раз вы уже здесь, то проходите на процедуру и не стойте как призрак!" Я сжался и продолжал скрывать свою наготу, подошел к горячим струям. Куда она только успела вытаскивать подставку. Мои следы остались на ее мокрых пятках, струи били по самым чувствительным точкам, которых у меня было так много. Я закрыл глаза и почувствовал магические энергии этого места. Ее тело было рядом со мной, и я ясно видел его в этой застывшей позе. Сквозь шум воды и шипение форсунок я слышал знакомые команды: "Повернитесь! Уберите руки! Не закрывайте активные точки! Сколько можно повторять одно и то же? Это не сауна! В конце концов, я - медработник!" Эти слова вдруг приобрели другой, извращенный и похотливый смысл. Отлично, она - медработник, а я - психически больной. Если что-то пойдет не так, то у нее будет веская причина для таких жалоб, старая бабушка.

Я полностью погрузился в ощущения. Я снова ясно представил перед собой большие ягодицы, промежность и там... сексуальное привлечение. Водяные струи в то время напоролись на бока, живот и пах. Не было ни сил, ни желания уклониться. Сладкие волны поднимались вверх, член распух и вырос до неприличных размеров. Я отбросил руку, как требовала старушка. Я поворачивался так, как она хотела. Интересно, если снять этот халат и посадить её на табуретку. Вот так она предстанет передо мной в черных кружевных трусиках со стремительным игривым взглядом и раздвинутой жаждущей щелью. Я перестал сопротивляться, даже не пытался защититься от струй, наоборот. Я принимал их проникающие потоки без каких-либо ощущений стыда. Постепенно разгоревшийся огонь окончательно охватил всё моё тело. Я знал, куда это всё приведет, но мне стало все равно, что будет. Кожа покрылась мурашками, судороги внизу предупреждали об исходе. Больше не оставалось сил контролировать дамбу.

Вдруг струи ослабли и исчезли. Я услышал голос оттуда, из другого мира: "Пациент, возьмите процедурный лист". Я очнулся. Да, это была она, голос старушки, приглушенный и необычно тихий. Она сидела в кресле, опустив голову и что-то писала на бумаге. С трудом, словно после тяжелого сна, я подошел к ней. Слава Богу, она не поднимала глаз: мой окаменевший член полного размера колебался в разные стороны и подпрыгивал на ходу из-за спазмов. Я не посмел прикоснуться к нему или закрыть его для предотвращения непоправимого. Я протянул руку к стопке бумаг на краю стола. Непослушные пальцы оттолкнули нужную информацию, я потянулся за ней и нечаянно опёрся на спинку её кресла. И дальше...

Внезапно старушка резко повернулась и с громким вздохом прислонилась щекой к моему животу. Я наблюдал со стороны, испытывая стыд и тревогу как случайный свидетель этого странного момента. Мне казалось, что я выгляжу как извращенец или безумец, но я не мог устоять и не сопротивляться. Я полностью потерял контроль над собой и чувствовал, что теряю свою человеческую природу. Я грубо оттолкнул ее колени своей ногой, и она покорно отодвинулась на край сиденья, задыхаясь. Моя рука сжала ее опухшую грудь в фиолетовых венах после того, как я разорвал пуговицы на ее халате. На моем пути оказались плохо окрашенные серые волосы... И все закончилось лбом ударившись об стол.

Но это не случилось. Была пауза – мучительно сладкая пауза, когда тебя охватывает паралич, и ты не можешь ничего сделать. Мои мышцы стали мертвыми обручами, а затем горячая волна прошла через мое тело, начиная с живота и заканчивая плечами. Плотина лопнула, и освобожденный поток резко вырвался наружу, потрясая мое тело. Я пытался отстраниться, но она решительно удержала меня за голову, и я почувствовал, как что-то бурлит где-то в ее пищеводе. Ее нос прижимался к моему животу, а я – кто я? Я не видел ничего вокруг меня, только кольца волос в моих сжатых кулаках и глухой хрип из ее рта: "О-о-о..."

Я уже двадцать лет не хожу в эту поликлинику. Я боюсь.