Осенний секс. В вековых традициях любви

Ужас, что творится в мегаполисе в плохую погоду! Вместо того чтобы тихо и умиротворённо наслаждаться увяданием природы, все как с цепи сорвались. Остатки нравственности улетают, как осенние листья на ветру, секс принимает формы почти неприемлемые!

На недавнем балу мой приятель вышел из красивого загородного дворца на улицу, сел на мокрую деревянную лавку в саду и пригорюнился так горько, что пришлось его немедленно спасать.

А как же иначе? У человека рухнули нравственные основы. Он приехал в Москву из Питера, пришёл на самый пафосный бал благородного общества, надел красивый костюм и пустился танцевать. Однако, как галантный кавалер и памятуя, что он всё-таки один в чужом городе, не отказался от воркования с дамами.

Вскоре это воркование перестало быть невинным настолько, что солидный учёный изменил своему обыкновению говорить уклончиво и прямо спросил партнёршу по танцу: «Мадам, с кем вы проводите сегодняшнюю ночь»? — "Конечно, с вами«,— проникновенно ответила дама, ласково потрепав моего приятеля по фрачному плечу.

Учёный в нём взыграл, и тут же был поставлен эксперимент. Третью светскую даму, решившую без всяких там «33 раза нет» лечь с ним в гостиничную постель, мой приятель, уже порядком затормозив, спросил: «А как же ваш муж»? — "А он в отъезде«,— совершенно непринуждённо сказала дама. «Но... — запинаясь произнёс приятель,— а как же ваш постоянный партнёр»? — «Он настолько постоянен, что уже ничего не стоит»! — небрежно бросила дама, мельком взглянув на танцевавшего неподалёку партнёра.

Жизненные принципы, повелевающие кавалеру упорно добиваться внимания дам и страшными усилиями тащить их в постель, были разбиты вдребезги.

К чести моего приятеля он не сделал нелепого вывода, будто к 50 с лишним годам обрёл вдруг такой несусветный шарм, что стал секс-символом для всех подряд 30-летних женщин. Не сделал он нелестных выводов и относительно нравов Москвы, с которой всё-таки был достаточно знаком.

— Осень,— сказал я. — Время после сбора урожая в Древней Руси.

— Да,— сказал приятель,— время лени, обжорства, выпивки и безудержного секса.

— Вековые традиции,— добавил я.

— Которые не может одолеть лже-культура работоголиков, основанная на протестантской этике,— мстительно заключил он.

И с тем, примирившись с действительностью, пошёл танцевать дальше, по ходу дела разрулив ситуацию так, чтобы три дамы не пересеклись в его маленьком недорогом гостиничном номере. А обратные билеты в Питер поменял на отправление в другой день.

Задать себе вопрос, что было бы, если бы приятель свои встречи с тремя дамами не «развёл», я не успел. На него ответила жизнь в лице приятельницы, звонившей с таким истерическим смехом, что пришлось тут же поехать её утешать.

30-летней (опять!) девушке явно требовалось с кем-то поделиться сокровенным, а кто же в Москве не знает, что жилетка академика Богданова — самая гигроскопичная и мягкая в городе?!

Оказалось, что вполне приличная (и более зрелая по возрасту) подруга приехала к ней на выходные под благородным предлогом: составить план изучения бальных танцев на весь сезон. Разумеется, с партнёром по танцам и любовником (это обычный «флакон»).

И девицы мирно так потребляли «Мартини», пока приятельница вдруг не поволокла мою подругу в спальню на предмет радикального развращения. Для подруги — убеждённой гетеросексуалки — это было весьма даже внове. Для её приятельницы, как выяснилось, тоже.

Однако приятельница, в отличие от высокоморальной подруги, не отвергала по жизни порнофильмы, так что у них всё вышло хорошо. (Нет, всё-таки, что же телевизор с людьми делает!)

Тут в спальню был вызван вышеуказанный любовник — девочкам захотелось посмотреть мужской стриптиз. Оказалось, что когда мужчина весь покрыт густой кудрявой шевелюрой (кроме головы) — это просто круто! А имеющаяся местами проседь только умножает его достоинства! Хотя достоинство-то одно, а девочек — аж две, смущения это не вызвало.

Дальнейшее даже моя продвинутая подруга не могла внятно рассказать, т. к. при попытке произнести хоть слово захлёбывалась нервным смехом и билась весьма эротичной дрожью.

То, что я всё-таки выяснил, в приличном журнале не передать. Ну, словом, у троицы всё было хорошо.

Эта история поразила меня сильнее, чем картины публичного секса на фестивалях исторической реконструкции, где девице ничего не стоит найти в палатке на 15 человек особо симпатичного парня и — под шум осеннего дождя — со страстными воплями использовать его в разных позициях. Всю ночь. А утром ещё этим хвастаться.

Впрочем, на Куликовом поле мало кто спит один, а к особо выдающимся, международно-прославленным, мужчинам выстраиваются очереди из жаждущих их плоти дам. Которые отнюдь не ссорятся, а мирно сидят и ждут своей очереди в вожделенный шатёр, интеллигентно так общаясь друг с другом. Но они же — обратите внимание — не набрасываются на кавалера всем скопом!

Впрочем, на Куликовке и иных больших фестивалях, верно именуемых «пьянками в конце сезона», широко представлена русская провинция. А она-то, в отличие от мегаполисов, является хранителем наших вековых культурных традиций.

В число которых неотъемлемо входит бурный осенний секс. Я даже полагаю, что пра-славянские предки его особо стимулировали в связи со своими ритуалами плодородия. Ведь основой их экономики было именно земледелие и отчасти скотоводство.

Кстати, о животных. (Вы уже вздрогнули, но я совсем не о том.) Моя знакомая, держащая под Москвой конюшню, вынуждена была построить к осеннему сезону отдельную «спальню для гостей». Потому что эмпирическим путём выяснила, что люди, приезжающие на час-два покататься под хмурым осенним небом на лошадках, всенепременно захотят покататься и друг на друге.

А как же чистый спорт? — Спросите вы. — А не знаю, есть ли он в России в такую погоду,— отвечу я.

Чистым конным спортом занимается моя приятельница. Так она ещё летом взялась тренировать своего начальника по работе, и их спорт — что очевидно издалека — уже не столь чистый. Хотя, в отличие от моего друга, ещё не привёл к бракосочетанию с партнёршей по лошадкам, намеченному как раз на эти осенние дни.

Что любопытно: он — православный, она — татарка, воспитанная в мусульманской традиции, а свадьбу играют по языческому обряду. Как раз возле той самой конюшни со «спальней для гостей».

А как же иначе, если в эти дни модно заниматься сексом прямо на лошадях?! Эту моду занесли к нам из Испании, но она вполне привилась и обогатилась.

Например, друзья-иноземцы (согласно представленным ими видеоматериалам) любят друг друга на стоячей лошади. А в России — кто же не любит быстрой езды?!

Мои друзья уже с лёгкостью сливаются друг с другом на манежной рыси, а мечтают делать это на полном галопе. Так в нашу страну возвращаются богатырские традиции предков.