Пустоши: Эхо войны. Глава 6. Глава Порно второй мировой войны

ХАННА

— Эй, ты куда намылилась? – интересуется Эшли, увидев, что я собираюсь куда-то уйти.

— К Гейджу. Он потребовал, чтобы я заглянула к нему вечером, - не вижу причин лгать.

— Опять? Сколько раз этот козёл собирается тебя трахать?

— Понятия не имею. Он не уточнял.

Эшли подозрительно морщится.

— А это точно его инициатива, а не твоя?

В голосе моей подружки слышна плохо скрываемая ревность. Не то чтобы я в этом много понимала, но разве можно ревновать того или ту, на кого тебе наплевать? Или ты боишься, что после секса с Дэвидом я подхвачу какую-нибудь заразу? Поверить в это гораздо проще, чем в то, что я хоть что-то для тебя значу.

— Мы уже разговаривали на эту тему. Ты сама сказала, что у нас только два выхода: либо убить Гейджа, либо сделать так, как он хочет, и надеяться, что он нас не сдаст. Ты выбрала второй вариант, - напоминаю Эшли.

— А я смотрю, тебе прямо понравилось делать так, как он хочет! – ворчит она.

— Хочешь пойти к нему вместо меня? Нет проблем – иди. Я не против, - бросаю максимально равнодушно.

Эшли какое-то время буравит меня недовольным взглядом, затем указывает на дверь, и ворчит:

— Давай, вали уже.

— Уже свалила, - говорю напоследок, прежде чем выйти из каюты, и закрыть за собой дверь.

Без труда отыскав нужную каюту, сначала прикладываю ухо к двери, а затем стучу.

— Заходи! – слышу из каюты голос Дэвида.

Захожу внутрь, и закрываю за собой дверь. Помимо блондина, сидящего на кровати в левом углу, в каюте больше никого нет.

— Пришла всё-таки, - бормочет Дэвид довольным тоном.

— А у меня был выбор?

— Был. Могла не приходить, и проверить, как я поступлю. Молодец, что не проверила. Иначе вместе со своей подружкой уже бултыхалась бы за бортом.

Собственно, именно это я и говорила самой себе, пока шла сюда. Очень уж не хотелось признаваться, что дело не только в плате за молчание. Обмануть можно кого угодно, но только не себя. Меня привёл сюда не только страх разоблачения, но и любопытство. Если раньше я была в этом абсолютно уверена, то после секса на кухне начала сомневаться, что мне нравятся исключительно девушки. В отличие от первого раза, во второй было уже не так больно, и даже приятно. Особенно когда я сама насаживалась на член Дэвида. Да и под конец, когда блондин разогнался, тоже было вполне неплохо. Не понимаю, почему он так на меня действует, но подозреваю, что дальше будет только лучше.

— Твои соседи не вернутся? – решаю уточнить.

— А что? Боишься, что твоя репутация лесбиянки может пострадать?

Не считаю нужным отвечать на этот вопрос. Эшли тоже постоянно надо мной насмехается. Только её насмешки гораздо более злые. То, что говорит Дэвид, звучит вполне безобидно.

— Ладно, хватить болтать. Раздевайся, - требует блондин.

— Полностью? – уточняю немного растерянно.

— Да. Что у тебя ниже пояса я уже рассмотрел. Покажи, что сверху.

— Только после тебя! – зачем-то начинаю ставить условия.

Гейдж довольно ухмыляется.

— Справедливо, - бормочет он, после чего начинает раздеваться.

Едва Дэвид освобождается от одежды, и остаётся в чём мать родила, замечаю у него на животе и боках несколько шрамов, а на груди – след от глубокого ожога.

— Чем это тебя так? – интересуюсь я, глядя на красную отметину.

— Калёным железом, - признается Дэвид.

— Больно, наверное, было?

— Не то слово. Но необходимо.

— В каком смысле?

— Не важно. Раздевайся.

Засунув руку в карман, достаю оттуда белую таблетку, закидываю в рот, и глотаю, не прожёвывая.

— Это ты что сейчас съела? Возбудитель?– интересуется Дэвид, пока я снимаю штаны.

— Противозачаточные. Взяла одну таблетку из запасов Эшли.

— Молодец, это правильно.

Сняв оставшуюся одежду и обувь, какое-то время просто стою, давая Дэвиду возможность меня рассмотреть. Если у Гейджа кожа загорелая, то у меня какая-то бледная. Зато безо всяких отметин. А вот грудь совсем крошечная. Пока Эшли эту тему не затронула, я по этому поводу вообще не комплексовала. У неё самой-то с формами полной порядок.

— Нормально. Я думал, будет хуже - высказывает Дэвид своё мнение, закончив меня рассматривать.

Даже не знаю, стоит ли считать это комплиментом. С другой стороны, было бы странно, если бы он начал нахваливать моё тело. Нечего там нахваливать. Лишь кожа, да кости, и не понятно, чего из этого больше. Отойдя к кровати, Дэвид ложится на неё, забирается повыше, и довольно красноречиво постукивает пятёрней по паху. Волос там с прошлого раза заметно поубавилось. Оно и к лучшему. Очень уже вся эта растительность нос щекочет. Забравшись на кровать вслед за Дэвидом, пристраиваюсь у него между ног. Встав на колени, выпячиваю зад, и принимаюсь работать языком. Сначала уделяю внимание мягкой головке, затем стволу, а потом переключаюсь на яйца. Вылизываю всё очень старательно, стараясь не пропускать ни миллиметра. Прислушиваясь к своим ощущениям, пытаюсь понять, нравится ли мне это самой. Скорее да, чем нет. Не то чтобы прямо нравится, но отвращения точно не вызывает. Дэвид мои действия никак не комментирует, но в какой-то момент касается моей левой щеки, и ласково её поглаживает. Чувствую, как между ног становится тепло.

В ответ на ласку беру член Дэвида в рот, и принимаюсь сосать. Опыта в этом деле у меня совсем нет. Я просто заглатываю член целиком, и вожу головой вперёд-назад. Ствол в моём рту стремительно крепнет.

— Всё-всё. Тормозни пока, - вскоре просит Дэвид.

— В чём дело? Я что-то не так делаю? – спрашиваю я.

— Всё ты нормально делаешь. Я бы даже сказал лучше, чем просто нормально. Просто самое время переходить от лёгкой закуски к основному блюду, если ты понимаешь, о чём речь.

— Понимаю.

— Как хочешь – сверху или снизу? – интересуется блондин.

Немного подумав, решаю, что хочу быть сверху. Так у меня будет больше свободы действия. Немного помассировав промежность, осторожно усаживаюсь прямо на стоящий член. С опаской ожидаю, что Дэвид начнёт давить мне на плечи, но нет, блондин просто убирает одну руку за голову, а второй начинает неторопливо поглаживать мой живот, чем помогает мне полностью расслабиться. Оседлав жеребца, принимаюсь его объезжать, сама выбирая ритм и глубину. И это оказывается непривычно, но по-настоящему потрясно. Настоящий член такой крепкий и такой тёплый. По сравнению с ним резиновая игрушка Эшли кажется жалкой подделкой. Чем ниже я опускаю бёдра, тем сильнее член давит на матку. Двигаясь плавно, и принимая его в себя не на всю длину, ощущаю, как тело окутывает приятное тепло, а низ живота охватывает жар. Чувствую, будто оказалась в эпицентре большого костра, пламя которого не обжигает, но согревает.

Дав волю рукам, принимаюсь поглаживать грудь Дэвида. Кожа в месте ожога оказывается довольно шершавой. Блондин тоже не теряет времени даром. Как только его рука перемещается с живота чуть ниже, начинаю скакать быстрее, и вскоре полностью теряю над собой контроль. Полностью принимая в себя член Дэвида, ощущаю покалывание, слегка ослабляю напор, но продолжаю скакать, пока пульсирующий ствол не выстреливает в меня спермой. Содрогнувшись от сильного спазма, падаю прямиком на Дэвида, уткнувшись лицом ему в грудь. Блондин какое-то время лежит неподвижно, затем выбирается из-под меня, и присаживается на край кровати.

— Не знаю насчёт других лесбиянок, но трахать тебя одно удовольствие, - бормочет он, поглаживая мою пятую точку.

Звучит как пусть и грубый, но всё же комплимент, а потому ничуть не обижаюсь.

— Скажи, но только честно – это ведь лучше, чем варёная картошка с рыбой? – интересуется Дэвид, встав с кровати и отойдя в изножье.

— Да, - едва слышно бормочу в ответ.

— А что так тихо и неуверенно?

— Да я...

— А ну-ка приподними задницу! – приказывает Дэвид строгим тоном.

Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, встаю на четвереньки, и выпячиваю зад. Пристроив свой вялый член у меня между ягодиц, блондин принимается водить им вперёд-назад, а правой рукой массирует мой клитор. Тут до меня и доходит, что Дэвиду одного раза показалось мало, и он жаждет продолжения. И я против этого ничего не имею, хотя моим мнением на этот счёт Гейдж и не интересовался. Благодаря трению о мою пятую точку, член Дэвида вновь крепнет. И всё вроде бы неплохо, пока блондин не начинает вставлять своё хозяйство в мой зад.

— Не надо! Только не в задницу! – начинаю жалобно просить.

— Расслабься, детка. Просто расслабься, - советует блондин, вытаскивая головку из моего заднего прохода, затем резким рывком загоняя ствол в моё влагалище.

От столь грубого вторжения вздрагиваю. Продержав член внутри меня несколько секунд, Дэвид кладёт руки мне на плечи, и начинает трахать, с ходу давая понять, что в этот раз сделает всё по-своему. Разгоняется блондин очень быстро, и сдерживаться даже не пытается. В первый и во второй раз это бы причинило мне сильную боль, но сейчас я чувствую лишь вполне терпимое покалывание. Своими руками Гейдж давит мне на плечи, ещё сильнее насаживая меня на свой ствол, и при каждом резком толчке его яйца бьются о мои ягодицы. Проникая так глубоко, насколько может, Дэвид будто пытается проделать во мне дыру. Всё тело вновь охватывает жар, а сильное возбуждение быстро вытесняет боль. Такое ощущение, будто я угодила в водоворот. Голова кружится, ноги подкашиваются, дыхание перехватывает и перед глазами всё плывёт. Не выдержав, просто падаю на живот, уткнувшись лицом в подушку, и пытаюсь отползти, однако Дэвида это не останавливает.

Забравшись на кровать, Гейдж резко загоняет свой член обратно в мою дырочку, и принимается яростно вдавливать меня в матрас. Стараюсь дышать и через рот и через нос, но воздуха всё равно не хватает. Не удержавшись, с громким криком кончаю, а в скором времени то же самое делает и Дэвид, вновь заполнив мою пещерку своим густым семенем. Пока восстанавливаюсь после оргазма, сил хватает лишь на то, чтобы просто перевернуться на бок. Если Дэвид сейчас выставит меня за дверь, в таком состоянии до своей каюты я просто не дойду. Однако сидящий на краю кровати блондин не торопится меня прогонять, как впрочем, и одеваться. Глядя на его спину, хочу было провести по ней рукой, но не решаюсь, не зная, как Дэвид на это отреагирует. Трахать меня ему нравится, но нужны ли ему все эти нежности? Сомневаюсь.

— Мой брат полностью оправился, и уже завтра мы, скорее всего, свалим с этого корабля. – Дэвид поворачивается ко мне лицом. – Пойдёшь с нами?

Вопрос Гейджа застаёт меня врасплох. Совсем не ожидала, что он предложит мне что-то подобное.

— Ты серьёзно? – спрашиваю после приличной паузы.

— Серьёзнее некуда.

Хочу было принять сидячее положение, но тут же об этом жалею. В промежности так сильно покалывает, что мне приходится снова лечь на бок.

— Зачем это нужно тебе, мне понятно. Но мне-то это зачем? – задаю вполне резонный вопрос.

— А тебе что, нравится заниматься тем, чем ты занимаешься сейчас?

Перед глазами проносится жизнь в лагере Курта, где мне приходилось стирать и зашивать одежду, заниматься готовкой, перевязывать раны, и многое другое. Ценили ли меня за это? Хрена с два! Насмешек, оскорблений и грязных предложений я слышала намного больше, чем добрых слов. Руки тоже частенько распускали, но к счастью, дальше шлепков по заднице и хватания за грудь дело не заходило. А теперь меня закинули на этот корабль, чтобы я поспособствовала его захвату. И если я его подведу, Курт меня прикончит. Снесёт голову своим мачете, а может не только голову, но сначала руки и ноги. Вся моя жизнь – это сидение на пороховой бочке. Всего одна искра – и от меня останутся только воспоминания.

— Не особо. Но и то, что предлагаешь ты, мне не особо нравится, - честно признаюсь.

— Ну, извини, детка, так уж устроена жизнь. Порой приходится выбирать не между хорошим и плохим, а между плохим и чем-то более хреновым.

— Вроде секса за молчание и разоблачением? – подмечаю с иронией.

— Да, вроде этого. Лёгкой жизни не обещаю, но постараюсь, чтобы она была хотя бы сносной. Просто будь со мной поласковее, и не создавай проблем, и всё у нас будет нормально.

— А если я тебя надоем или ты решишь, что дополнительный едок слишком дорого тебе обходится? Что тогда?

— Понятия не имею. Я так далеко не заглядывал. Если всё же согласишься, не жди, что я буду с тебя пылинки сдувать. Но и в обиду не дам. По крайней мере, сделаю для этого всё, что в моих силах.

Что ж, хотя бы честно и без приукрашивания. Относительно стабильная, пусть и неспокойная жизнь или неопределённость и полная зависимость от парня, о котором я практически ничего не знаю. Снова выбор из двух зол. По-другому и быть не могло.

— Мне надо подумать, - решаю не торопиться с принятием столь важного и судьбоносного решения.

— Думай. Только не слишком долго.

Поднявшись с кровати, подбираю свои штаны, достаю из кармана тюбик с мазью, мажу указательный палец, и принимаюсь медленно смазывать ноющую промежность.

— Сильно болит? – интересуется Дэвид.

— Пока стою – лишь легонько колет. Но если сяду, то прямо жжётся, - честно признаюсь.

— Ясно. Дай мне эту штуку, и ложись на кровать.

— Давай лучше я са...

— Я сказал, ложись! – повторяет Гейдж с нажимом.

Не став спорить с Дэвидом, передаю блондину тюбик, и ложусь на спину, слегка приподняв таз. Нанеся мазь на пальцы, Гейдж принимается неторопливо размазывать её по моей промежности. Делает он этого на удивление ласково, от чего я непроизвольно раздвигаю ноги шире. Одним лишь лобком Дэвид не ограничивается, и переключается на клитор. Хочу было сказать, что это уже явно лишнее, но когда Гейдж добирается до моих половых губ, и принимается с ними играться, замираю, не в силах сказать ни слова. Раздвинув их, Дэвид на одну фалангу засовывает в мою дырочку указательный палец, и начинает поглаживать стенки. Настолько это оказывается приятно, что с моих губ срывается тихий стон, и я выгибаю спину, от чего палец Гейджа проникает в меня ещё глубже. Такое болеутоляющее мне по вкусу.

Хочется, чтобы Дэвид не ограничился только моим лоном, и поласкал и другие места, хотя бы немного. Не говорю этого вслух, однако блондин будто читает мои мысли. Неторопливо водя пальцем вперёд-назад, Дэвид принимается поглаживать мои ноги и живот. Даже моей маленькой груди он уделяет внимание, поочерёдно поиграв с сосками. Вытащив палец из моей дырочки, Дэвид подносит его к моему лицу. Недолго думая, провожу по нему языком, затем начинаю посасывать.

— Какая-то ты неправильная лесбиянка, - высказывает Гейдж своё мнение.

И не говори. Сама не понимаю, почему так реагирую. Чувствую, что если как можно скорее не уйду отсюда, то соглашусь абсолютно на что угодно. Подозреваю, что именно на это Гейдж и рассчитывает. Нет, так дело не пойдёт. Для принятия важных решений нужно думать холодной головой, а не другим местом. Поэтому едва переведя дух, сразу одеваюсь, напоследок совершенно искренне желаю голому блондину доброй ночи, и ухожу.

На полпути к каюте натыкаюсь на Эшли.

— Ну что, расплатилась за молчание? – интересуется она.

— Расплатилась. Он будет молчать, - заверяю подружку.

— Будет или нет, уже не важно.

— В каком смысле?

— Я только что говорила с Куртом. Том и его группа уже в пути. Они будут здесь уже в течение получаса.

От этих слов по спине пробегает неприятный холодок. Ну вот и всё. Время пришло.

— Но ты пока булки не расслабляй. Перед тем как наши ребята займут это корыто, нам нужно кое-что сделать, - говорит Эшли, и протягивает мне нож.

ДЖЕЙК

Вечером заглядываю к Эмме, однако дверь мне никто не открывает. Проверяю мостик и другие места, где она могла бы быть, но и там никого нет. Неприятную мысль, что моя подруга сейчас может приятно проводить время в чьей-то каюте, тут же отгоняю. Не похоже это на неё. Тогда решаю пообщаться с Клэр. Вдруг она знает, где пропадает её мать. Подхожу к её каюте и стучу в дверь. Через какое-то время девушка открывает дверь.

— Джейк? Что-то случилось? – спрашивает она с ходу.

— Пока не знаю. Я никак не могу найти Эмму. Ты не знаешь, где она может быть?

— Не знаю. Но могу узнать.

Сказав это, Клэр пошире открывает дверь, и отходит в сторону. Как только я захожу в каюту, девушка закрывает за мной дверь, подходит к столику рядом с кроватью, и достаёт из среднего ящика рацию. С её помощью она пытается связаться с матерью. И Эмма пусть и не сразу, но на вызов отвечает.

— В чём дело? – слышу голос Эммы.

— Не знаю, ты мне скажи.

— Что сказать?

— Для начала скажи, где ты сейчас.

— Пришлось отлучиться по одному делу. Вернусь ближе к полуночи, а может и раньше.

— Что ещё за дело? Где ты? С тобой кто-нибудь...

— Потом всё расскажу, - пресекает Эмма дальнейшие вопросы, и разговор резко прерывается.

Клэр переводит взгляд на меня.

— Как видишь, на корабле её нет. Хотя что-то мне подсказывает, что ты и так об этом догадывался, - подытоживает она.

— И ты так спокойно об этом говоришь? Не боишься, что с твоей матерью что случится? – спрашиваю резко.

— Ещё как боюсь. Но повлиять уже ни на что не могу. Мы сейчас на корабле, а она где-то на берегу. Когда никак не можешь повлиять на ситуацию, остаётся лишь надеяться, что всё будет хорошо.

Понимаю, что в чём-то Клэр права, хотя очень и не люблю просто сидеть и ждать.

— Спасибо, что помогла хоть немного прояснить ситуацию, - благодарю Клэр, прежде чем уйти.

Поначалу просто сижу в каюте, и от делать нечего отжимаюсь от пола, затем решаю подняться на верхнюю палубу, чтобы подышать свежим вечерним воздухом, и понаблюдать за берегом. Даже в такой темноте заметить плывущую к кораблю лодку будет не трудно. Луна сегодня светит ярко, и в её свете я замечаю что-то на палубе рядом с фальшбортом. Подхожу ближе, и замечаю, что это кровь.

— А ведь могла бы просто пальнуть в спину, - слышу позади знакомый женский голос.

Резко оборачиваюсь, и замечаю Эшли. В вытянутой руке она держит небольшой пистолет-пулемёт с небольшой пластиковой бутылкой на стволе.

— Но решила, что будет лучше и приятнее, если ты увидишь, кто именно тебя прикончил, - продолжает она, недобро улыбаясь.

Глядя на оружие в руках Эшли, задаюсь вопросом, соорудила ли она полноценный глушитель или же просто нацепила бутылку на ствол. Но тут же ловлю себя на мысли, что особого значения это не имеет. Если она сейчас меня пристрелит, не всё ли равно, услышит кто-то выстрелы, или нет, ведь я к тому моменту уже буду мёртв.

— У тебя всё это время был ствол? – зачем-то спрашиваю.

— Не было. Просто я пырнула кое-кого, и забрала его пушку, а труп скинула в воду.

— Зачем ты это сделала?

— Мне приказали. Валить тебя мне никто не приказывал, но я...

— Чего замер?! Вали её! – кричу я.

Эшли резко оборачивается, чтобы изрешетить того, кто оказался позади, но замечает, что там никого нет. Пользуясь тем, что девчонка отвлеклась, перескакиваю через ограждение и лечу в воду. Прямо перед самым прыжком правый бок обжигает огнём. Едва успеваю задержать дыхание, и не наглотаться воды. Стараюсь как можно быстрее и дальше отплыть от корабля. Эшли начинает стрелять по воде, и лишь чудом меня не задевает. Однако выстрелы быстро стихают. То ли девчонка разрядила всю обойму, то ли решила подождать, пока я всплыву на поверхность, где буду лёгкой мишенью. Проверять, истратила ли Эшли весь боезапас, или просто ждёт, пока я вынырну, не решаюсь.

Погрузившись в воду поглубже, плыву в сторону берега. Нахожусь под водой так долго, насколько это возможно. Лишь когда становится совсем невмоготу, поднимаюсь на поверхность. Всплыв, трачу всего несколько секунд, чтобы немного восстановить дыхание, и снова погружаюсь. Бок неприятно покалывает, причиняя боль. Хорошо ещё, что акул здесь не водится. До берега всё ещё далековато, но пловец я вполне неплохой и выносливый. Да и плыть приходится по течению, а не против, что значительно упрощает задачу.

Добравшись до суши, буквально выползаю на песчаный берег. Очень хочется упасть на спину, и какое-то время просто полежать. Слишком уж вымотал меня этот заплыв. Однако первым делом я присматриваюсь к ране, и понимаю, что это толком и не рана, а так, царапина. Пуля всего лишь прошла по касательной. Это хорошо. От ранения или его последствий я точно не умру. Плохо то, что меч и ствол остались в моей каюте. Была бы у меня рация, я мог хотя бы предупредить кого-нибудь о предательстве Эшли, но увы, никаких устройств связи под рукой у меня нет.

Знай я наверняка, куда именно отправилась Эмма, попытался бы перехватить её по пути. Но если сейчас отправлюсь на её поиски, велик риск, что мы можем случайно разминуться. А значит, придётся пока ошиваться здесь, и ждать возвращения Эммы, внимательно приглядывая за берегом и кораблём. Только бы приятель или приятели Эшли не добрались до Эммы раньше. Если с ней что-то случится, я разыщу подонков, где бы они ни прятались, и прикончу, чего бы мне это ни стоило, даже если это будет последним, что я сделаю в этой жизни.

ЭММА

Связавшись с главами ближайших городов, прошу их о встрече. Заранее не говорю, о чём пойдёт речь, но намекаю, что разговор предстоит серьёзный, и лучше все обсудить не дистанционно, а лицом к лицу. При этом понимаю, что очень сильно рискую, ведь разговор можно перехватить или подслушать. Часовые заверили меня, что после Дойла и его спутника к “Королеве Морей” больше никто не приближался. А это значит, что убийца всё это время был на моём корабле.

Первым под подозрение попадает Дэвид. Из разговора с Марком узнаю, что Гейдж появился в лазарете через несколько минут после того, как его покинул Билл. Теоретически, за это время Дэвид мог успеть прикончить Дойла, и прибежать обратно в лазарет, чтобы обеспечить себе алиби. Сам Марк при этом искренне недоумевает из-за исчезновения сначала одного, а затем и второго пациента. Просвещать его на этот счёт не тороплюсь, и делаю вид, будто сама ничего не понимаю.

Наступает вечер. После того как Джим благополучно избавляется от трупов, рассказываю ему о своих подозрениях касательно Гейджа, а также о предстоящей встрече с главами поселений, и прошу побыть моим телохранителем. Сама встреча должна состояться в небольшом домике в горах. Раньше там жил отшельник по имени Ральф, которому сначала Гарри, а потом и я неоднократно предлагали перебраться на наш корабль, но всё время получали отказ. Слишком уж Ральф дорожил своей свободой и независимостью, и не был готов плясать под чью-то дудку. Упрямый был засранец, но человек неплохой. Жаль, что троглодитов проморгал.

Джим и прочие охранники остаются снаружи, и присматривают, чтобы нам никто не помешал, в то время как я озвучиваю причину для встречи. Оказывается, что про австралийцев знают далеко не все. А те, кто в курсе, вроде Калеба Джонса, градоначальника Грида, не особо переживают по этому поводу, считая, что продвигаются гости из-за океана чересчур медленно, и до нас доберутся не скоро. Ну да, ну да, совсем не скоро. Скажи это Билли Дойлу, пока рыбы и прочая морская живность ещё не обглодали его труп. Подозреваю, что Джонс запел бы по-другому, если бы узнал, что случилось с Дойлом, однако раскрывать всю правду не в моих интересах. Нельзя чтобы смерть Билла связали со мной или моими людьми. Пусть сначала в Фэриле забьют тревогу, и решат, кем заменить бесследно исчезнувшего градоначальника.

Чарльз Маркс, глава Сарда, напротив, мнение Джонса не разделяет, и считает, что необходимые меры безопасности стоит принять заранее, а то потом будет уже слишком поздно и неактуально. Особой смелостью Маркс никогда не отличался, и всегда старался перестраховаться. Для главы города это вполне полезное качество. Однако вслед за этим Чарльз высказывает мысль, что нам стоит попросить защиты либо у военных, либо у работорговцев. Меня такой вариант категорически не устраивает. Что одни, что другие попытаются извлечь из этого максимальную выгоду для себя. А если решат, что мы напуганы до дрожи в коленях, то и вовсе начнут диктовать нам свои условия. Поэтому предлагаю иной вариант – создать собственную коалицию, и всячески друг другу помогать, не ограничиваясь одной лишь торговлей.

Мнения ожидаемо разделяются. Кому-то моё предложение нравится, а кто-то от него не в восторге. Видя это, Маркс предлагает всё хорошенько обдумать, а потом вновь встретиться, и проголосовать. Такое предложение не по душе уже мне. Я считаю, что принять решение нужно здесь и сейчас, ведь когда мы встретимся снова, возможно, уже будет слишком поздно. Увы, все остальные соглашаются с предложением об отсрочке, и я остаюсь в меньшинстве. Что ж, победой это назвать сложно, но это и не поражение. Как бы то ни было, прогулка до горного домика не была напрасной.

После завершения дискуссии расходимся. Едва выйдя из дома, замечаю, что Джим мрачнее тучи, и понимаю, что пока шло обсуждение, случилось что-то плохое.

— В чём дело? – интересуюсь после того как мы отходим от дома Ральфа на приличное расстояние.

— Я говорил с Клэр. Похоже, наш корабль захвачен, - сообщает хмурый здоровяк, подтверждая мои наихудшие опасения.