Будучи проактивным / On Being Proactive © K.K

Будучи проактивным / On Being Proactive © K. K.

*******************************

Меня зовут Аллен Харрис, и мне тридцать шесть лет. Последние десять лет, я работаю сетевым менеджером в крупной страховой компании в Цинциннати, штат Огайо. Чтобы быть успешным в своей работе, я должен действовать проактивно (на упреждение) и мыслить логически, чтобы решать проблемы и поддерживать нашу сеть в рабочем состоянии. Это очень важно, потому что компания теряет тысячи долларов за каждую минуту простоя сети. По большей части я смог применить навыки, полученные на работе, в остальной жизни. Я всегда стараюсь предотвратить проблемы до того, как они возникнут, и тщательно и рационально обдумываю, прежде чем реагировать на проблемы, которые я не смог предвидеть или предотвратить. Такой подход к жизни, хорошо работал для меня до недавнего времени, когда я столкнулся с некоторыми проблемами, которые проверили мою способность мыслить рационально и реагировать логически.

Хотя в то время я этого не знал, мои проблемы начались в июне прошлого года, когда я поехал с семьей в Падуку, штат Кентукки, на свадьбу. Падука - родной город моей жены Трейси, а невеста была двоюродной сестрой Трейси.

На свадьбе Трейси столкнулась с Джилл Таннер, своей старой школьной подругой, и та предложила встретиться с ней и ее мужем Фрэнком вечером, чтобы выпить. В тот вечер, после приема, мы с Трейси оставили нашего девятилетнего сына Мэтью и семилетнюю дочь Лизу с родителями Трейси и отправились на встречу с друзьями Трейси. Я никогда не проводил много времени в Падуке, поэтому Трейси пришлось указать мне дорогу к амбару Брайана, где нас ждали Джилл и Фрэнк.

Brian's Barn - это не только название заведения, но и его меткое описание. Бар находился в отреставрированном амбаре. Когда мы вошли, то оказались в большой комнате, с круглой барной стойкой посередине. По внешним стенам были расставлены столики, а в одном конце бара находился танцпол. У стены за танцполом стояла стойка для оркестра, но когда мы вошли, оркестр еще не играл. Джилл и Фрэнк сидели за столиком в противоположном от танцпола конце зала, и Джилл помахала нам рукой, когда мы вошли.

После знакомства, мы заказали напитки и начали болтать. Оказалось, что Фрэнк также работает с компьютерными сетями, и вскоре мы уже обменивались историями о странных и необычных сетевых проблемах, с которыми мы сталкивались на протяжении многих лет. К тому времени, когда заиграла группа, мы настолько углубились в беседу и сидели так близко друг к другу, чтобы слышать друг друга за музыкой, что я не заметил, что Трейси и Джилл вышли из-за стола. Только когда я понял, что мое пиво опустело, и поднял голову, чтобы посмотреть, не нужно ли кому-нибудь еще выпить, я заметил отсутствие девушек.

— Здесь тусуется много людей нашего возраста, — крикнул Фрэнк, перекрывая музыку. — Джилл и Трейси, вероятно, встретили старых друзей.

Мы с Фрэнком встали и подошли к бару, чтобы взять еще одну порцию пива, и я заметил Трейси, разговаривающую с парнем на другой стороне бара. Он выглядел примерно моего роста и, вероятно, примерно того же возраста. По выражению их лиц я понял, что они с Трейси знакомы. Взяв с барной стойки свое свежее пиво, я снова посмотрел на Трейси. Обычно я не ревнивый человек и всегда доверял Трейси. Она никогда не давала мне никаких причин для того, чтобы доверие стало проблемой, и, насколько я мог судить, в ее разговоре с другом не было ничего такого, что могло бы меня обеспокоить. Мы с Фрэнком отнесли пиво обратно за стол и продолжили разговор о доставке контента по широкополосной сети - не совсем та тема, которая показалась бы Трейси и Джилл интересной.

Примерно через час, Трейси и Джил вернулись к столу. По выражению лица Трейси я понял, что мне пора прекратить болтовню и включить их в наш разговор. Остаток вечера прошел очень приятно. Мне понравились Фрэнк и Джилл, и перед отъездом, мы пригласили их приехать к нам в Цинциннати на бейсбольный матч "Reds".

Во время поездки обратно в дом родителей Трейси, я спросил ее о парне, с которым она разговаривала.

— Это был Барри Фокс, — сказала она. — Он был моим другом в старших классах. Мне жаль, что меня так долго не было, но мне было весело пообщаться с друзьями, которых я не видела несколько лет. Мы рассказывали истории о наших школьных днях, и они ввели меня в курс дела, о многих других наших друзьях.

— Хорошо, что тебе было весело. Я был так увлечен разговором с Фрэнком, что даже не заметил, как ты вышла из-за стола.

— Разве Джилл и Фрэнк не милые? — спросила Трейси.

— Да. Они мне очень понравились, — сказал я.

— Ты знаешь, они поженились сразу после окончания школы. Джилл забеременела перед самым выпуском, и они поженились в июле. Все говорили за их спинами, что они разведутся. Никто не думал, что они останутся вместе, но прошло уже восемнадцать лет, и Джилл сказала мне, что они все еще любят друг друга.

— Мы вместе уже четырнадцать лет, — сказала я. — Ты все еще любишь меня?

— Ты знаешь, что люблю, — сказала Трейси, а затем наклонилась и поцеловала меня.

На следующее утро, поблагодарив родителей Трейси за то, что они приютили нас и присмотрели за ребенком предыдущей ночью, мы отправились в четырехчасовую поездку обратно в Цинциннати.

Две недели спустя в субботу днем, я был в своей мастерской и точил нож для газонокосилки, а Трейси только что ушла за продуктами, когда зазвонил телефон. Поскольку мне необходимо быть доступным, в случае возникновения проблем с сетью в выходные дни, я установил телефон в своей мастерской, чтобы со мной можно было связаться, когда я работаю по дому. Это в дополнение к пейджеру и мобильному телефону. Когда я поднял трубку на третьем звонке, мой сын Мэтью сказал:

— Алло.

— Здравствуйте, кто это? — спросил звонивший.

— Я Мэтью.

— Ну здравствуй, Мэтью, твоя мама дома?

Я уже собирался заговорить, но решил посмотреть, как мой девятилетний ребенок справится с этим звонком.

— Нет, сэр, — сказал он. — Моя мама только что ушла в магазин. Могу я принять сообщение?

Я гордился им. Он справился со звонком именно так, как я его учил.

— Да, спасибо, — сказал звонивший. — Я старый друг твоей матери. Меня зовут Барри. Не мог бы ты передать ей, что я звонил?

— Да, сэр, я передам ей, что вы звонили, — сказал Мэтью.

— Скажи своей маме, что я позвоню ей сегодня вечером в восемь часов, — сказал звонивший.

— Я передам ей.

— Спасибо, Мэтью.

Я был удивлен звонком. Может ли это быть тот самый Барри, с которым Трейси разговаривала в Падуке? Зачем ему звонить Трейси? Не знаю почему, но от этих вопросов, мой желудок слегка сжался. Я подумал, что мне просто придется подождать, пока он перезвонит в восемь часов, чтобы узнать, чего он хочет. Мне удалось выбросить эти вопросы из головы и вернуться к своим делам.

Примерно через полчаса, закончив работу на улице, я зашел в дом, чтобы принять душ. Приняв душ и увидев, что Трейси еще нет дома, я позволил своему любопытству, относительно Барри Фокса, взять верх и сделал то, чего никогда раньше не делал. Я залез в шкаф Трейси и нашел коробку, где она хранит личные вещи, которые имеют для нее особое значение. У меня не было намерения вторгаться в ее личную жизнь. Я просто хотел найти ее школьный ежегодник.

Впервые я увидел ее ежегодник, когда мы только съехались во время учебы в аспирантуре. Он лежал в той же коробке, полной ее личных вещей. Тогда она сказала мне, что вещи в коробке были до наших отношений и были важны для нее, и она бы предпочла, чтобы я не смотрел ее вещи, но если буду настаивать, она расскажет мне, что там было. Она сказала, что не пытается скрыть от меня никаких секретов, просто эти вещи личные и конфиденциальные. Я сказал ей, что мне не нужно их видеть.

Изучив содержимое коробки, я обнаружил пачку писем, которые я отправил Трейси летом после того, как мы познакомились. Там было приглашение на нашу свадьбу, а также все открытки на день рождения, годовщину, валентинки и день матери, которые я когда-либо дарил ей. К тому времени, когда добрался до дна коробки, я чувствовал себя очень хорошо. Единственная вещь в коробке, которая не имела никакого отношения к нашим отношениям, был школьный альбом Трейси.

В тот день, я впервые за четырнадцать лет нашей совместной жизни заглянул в коробку. Меня очень утешило то, что ее школьный альбом был единственной вещью, которую она хранила до нашей встречи. Я не ожидал, что она избавится от своего ежегодника, потому что у меня все еще был свой, но было очень приятно видеть, что все остальное, что предшествовало нашей совместной жизни, исчезло.

Открыв книгу, я обратился к выпускной фотографии Трейси. В семнадцать лет она была очень красивой девушкой, и в ее лице я видел женщину, на которой женился. Я медленно перелистывал страницы, рассматривая заметки, написанные ее друзьями. Это были те же записи, которые я нашел бы в своем собственном ежегоднике. "Я всегда буду помнить, как весело мы проводили время в классе мистера Сайера" или "Я знаю, что мы всегда будем друзьями". Затем я перевернул страницу, чтобы найти фотографии учеников, чья фамилия начиналась на букву "Ф", и нашел там Барри Фокса.

Рядом со своей фотографией, Барри написал длинную записку. Несмотря на то, что она была написана восемнадцать лет назад, задолго до того, как я познакомился с Трейси, его записка заставила меня почувствовать беспокойство.

"Моя дорогая Трейси, - начиналась записка, - я не могу выразить, как много ты значишь для меня последние шесть месяцев. Я так влюблен в тебя, что иногда мне кажется, что я могу взорваться. На прошлой неделе, когда твоих родителей не было в городе, ты впервые в жизни заставила меня почувствовать себя настоящим мужчиной. Ты - единственное, о чем я думаю, и я знаю, что буду любить тебя до конца своих дней. Я не могу дождаться лета, чтобы мы могли быть вместе все время".

Записка была подписана: "Всегда с любовью, Барри".

Мне не нужно было читать записку дважды, чтобы понять, что написал Барри. Они с Трейси, занимались любовью в доме ее родителей. Я знал, что Трейси не была девственницей, когда мы начали встречаться в колледже, но я никогда не думал о ее предыдущем любовнике или любовниках. Прочтение записки Барри встревожило меня, но я знал, что так не должно быть, и чувствовал себя виноватым за то, что вторгся в личную жизнь Трейси, и жалел, что прочитал записку Барри.

В этот момент я услышал, как машина Трейси въезжает в гараж, поэтому быстро положил ее ежегодник на дно коробки и поставил коробку на место. Я убедился, что не оставил никаких доказательств того, что вторгался в личную жизнь Трейси, а затем спустился в гараж, чтобы помочь ей с продуктами.

Пока мы раскладывали продукты, на кухню вошел Мэтью, и я понял, что он собирается рассказать Трейси о телефонном звонке от Барри. Я быстро вышел из комнаты, чтобы меня не было рядом, когда Мэтью передаст Трейси сообщение от Барри. Это было мгновенное решение. Изначально я планировал быть там, когда она получит сообщение, чтобы спросить ее, зачем он звонит. В последнюю секунду я решил, что просто подожду, пока он перезвонит ей, а потом спрошу, кто звонил и что ему нужно.

Трейси не сделала ничего подлого или коварного, поэтому мне было трудно понять, почему я так отреагировал. Я не знал, что делаю, но решил просто позволить своим инстинктам руководить мной.

Когда я вернулся на кухню, Трейси все еще раскладывала продукты. У нее было странное выражение лица, когда она посмотрела на меня.

— Куда ты так внезапно исчез? — спросила она.

— Мне нужно было в туалет.

— Мэтью сказал, что некто по имени Барри позвонил мне и сказал, что перезвонит в восемь часов, — сказала Трейси. — Тебе что-нибудь известно об этом?

— Нет. Когда он звонил?

— Мэтью сказал, что в три часа.

— Мэтью очень хорошо принимает сообщения, не так ли? — сказал я, чтобы скрыть свой дискомфорт.

Мне было интересно, передал ли Мэтью матери, что Барри сказал, что он ее старый друг, или она подумала, что это может быть какой-то другой человек по имени Барри? Мне трудно было поверить, что она не знала, что звонит именно ее друг Барри. Это было бы слишком большим совпадением, чтобы это мог быть кто-то другой.

— Как ты думаешь, чего он хочет? — сказал я.

— Наверное, кто-то собирает деньги на благотворительность или еще один из тех звонков с просьбой о кредитной карте, — сказала Трейси.

Трейси выглядела немного неловко, когда говорила это, а я, с каждой минутой, становился все напряженнее. Трейси была откровенна со мной по поводу телефонного сообщения, но не до конца. Она не потрудилась признать, что звонил ее друг Барри из Падуки.

Это заставило меня изменить планы. Теперь я хотел услышать этот телефонный звонок, когда он произойдет.

— Возможно, ты права, — сказал я. — В последнее время, мы получаем много предложений о кредитных картах.

Весь остаток дня, Трейси молчала и выглядела немного обеспокоенной. Вечером за ужином она почти не смотрела на меня и, казалось, сосредоточила все свое внимание на Мэтью и Лизе. Мне начало казаться, что я сделал что-то не так и Трейси злится на меня, но я знал, что это не так.

В 19:30 я сказал Трейси, что разобрал газонокосилку и собираюсь пойти в мастерскую, чтобы собрать ее обратно, чтобы в воскресенье подстричь газон.

На лице Трейси появилось выражение облегчения. Меня не было в доме, когда Барри перезвонил в восемь часов. Я догадался, что Трейси обрадовалась, что я буду в мастерской, когда он позвонит, даже не подозревая, что я планировал прослушать звонок.

Было 8:10, когда телефон, наконец, зазвонил. Я подождал, пока на телефоне загорится лампочка, означающая, что линия активна, а затем поднял трубку и одновременно нажал кнопку выключения звука.

— Алло?

— Трейси?

— Да.

— Привет. Это Барри. Как дела?

— Привет, Барри. Я в порядке. Это сюрприз, — сказала Трейси.

— Надеюсь, приятный, — сказал Барри.

Трейси ничего не прокомментировала.

— Я просто хотел позвонить и сказать тебе, как я рад был увидеть тебя после стольких лет, — сказал Барри.

— Я тоже была рада тебя видеть.

— Когда я вернулся домой и сказал Карен, что видел тебя, она разозлилась, что пропустила тебя. Она просила передать, чтобы ты обязательно позвонила ей в следующий раз, когда будешь в Падуке.

— Мне бы хотелось, чтобы Карен была там. Я бы с удовольствием ее увидела, — сказала Трейси.

Я начал чувствовать себя лучше. Звонок казался достаточно невинным.

— А я рад, что Карен там не было, — сказал Барри. — Я бы не смог так танцевать с тобой, если бы там была моя жена.

Что - танцевать? В моей голове зазвучали сигналы тревоги.

— Мы не должны были так танцевать. Мой муж был в другом конце помещения и вполне мог нас видеть, — сказала Трейси.

— Ты, кажется, не возражала в тот момент.

— Я слишком много выпила, — сказала Трейси.

Мне было интересно, что, черт возьми, они делали на танцполе. Трейси никогда даже не упоминала, что танцевала в тот вечер.

После этого, звонок превратился в обычный разговор между друзьями. Я не знал, что думать об услышанном, но решил, что, что бы ни случилось тем вечером, я не позволю этому стать проблемой.

Уже думал, что разговор почти закончился, когда меня ждал еще один сюрприз.

— Трейси, у меня изменилась территория продаж, и теперь я буду приезжать в Цинциннати несколько раз в год. Я рассчитываю приехать, примерно, через три недели и хотел спросить, не могу ли я пригласить тебя на ужин, когда буду в городе, — сказал Барри.

Трейси на мгновение замолчала, а затем сказала:

— Я не уверена, что Аллену будет удобно пойти на ужин, с одним из моих старых парней.

— Одним из твоих старых парней? Надеюсь, я был не просто, одним из твоих старых парней, — сказал Барри. — В любом случае, я не планировал приглашать твоего мужа пойти с нами.

— Я не могу пойти с тобой на ужин, — сказала Трейси.

— Почему?

— Разве это не очевидно? Мы оба женаты, и я не хожу на свидания ни с кем, кроме своего мужа, — сказала Трейси.

Я был рад услышать это от нее.

— Это просто ужин между старыми друзьями. Ничего особенного. Когда мы разговаривали в "Амбаре", у меня возникло ощущение, что ты хочешь больше времени для разговора, — сказал Барри.

— Я действительно хотела узнать, что случилось еще с несколькими нашими старыми друзьями.

— Хорошо, тогда мы поужинаем, и я расскажу тебе о том, что происходит со всеми твоими старыми друзьями в Падуке.

— Только ужин и разговор? — спросила Трейси.

Этот вопрос меня очень встревожил. Звучало так, будто Трейси действительно обдумывает свое приглашение.

— Да. Ужин и беседа... А потом посмотрим, что будет дальше, — сказал Барри.

В этот момент мне захотелось закричать в трубку, но я этого не сделал.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — сказала Трейси.

— Послушай, Трейси, я бы не предложил тебе встретиться, если бы твой поцелуй не сказал мне, что ты разделяешь мое желание.

— Барри! Не говори так. Это был просто дружеский поцелуй, так что не читай в нем ничего такого.

Узлы в моем животе затягивались все туже. Трейси, казалось, сопротивлялась Барри, но она не была достаточно твердой, чтобы убедить его или меня в том, что она не заинтересована в его приглашении.

— Я дам тебе время подумать об этом и позвоню тебе снова, когда буду точно знать, когда я буду в Цинциннати, — сказал Барри.

— Нет. Ты не можешь мне звонить.

— Почему?

— Аллен заподозрит эти звонки, и я не знаю, как я объясню ему это.

— Ну тогда, какой у тебя номер на работе?

— Я не могу допустить, чтобы ты звонил мне на работу.

Я чувствовал, что Трейси окончательно отшивает Барри. По сути, она говорила ему, чтобы он больше не звонил ей.

— Могу я отправить тебе электронное письмо? — спросил Барри.

— Да. Так будет лучше, — сказала Трейси.

Я слушал, как она давала ему свой адрес электронной почты, и чувствовал, что меня сейчас вырвет.

— Хорошо. Ищи мой e-mail на следующей неделе. Трейси, ты знаешь, что я все еще люблю тебя.

— Не говори так, Барри.

На этом разговор был окончен. Я был так расстроен, что мне пришлось прогуляться по кварталу, чтобы набрать в легкие свежего воздуха и очистить голову. Начав пересматривать услышанное, я попытался найти в этом смысл. Я только что услышал, как бывший любовник моей жены, предложил ей завести с ним роман. Трейси, возможно, хотела бы верить, что это было просто приглашение на ужин, но она должна знать, что здесь было нечто большее. Барри сказал, что будет бывать в Цинциннати несколько раз в год, что указывает, по крайней мере мне, на то, что он обдумывает долгосрочный роман с моей женой. Это означало, что если ему не удастся затащить Трейси в постель во время первого визита, он попытается сделать это в следующий раз.

Я пытался разобраться со всей этой информацией, но был слишком эмоционален, чтобы прийти к каким-либо выводам. Каждый раз, когда я начинал думать о том, что может произойти, я злился. Мне приходилось разговаривать с собой, говоря что-то вроде: "Если она трахнет его, я вышвырну ее задницу на улицу и выбью из него всю дурь". Никаких рациональных мыслей, только эмоции, и в основном, это был гнев.

К тому времени, как я вернулся домой, я успокоился настолько, что чувствовал себя достаточно под контролем, чтобы войти в дом и встретиться с Трейси, не взорвавшись. В конце концов, она все еще ничего не сделала. Я решил, что буду шпионить за ее электронной почтой и ждать, не возникнет ли какая-нибудь реальная проблема. Возможно, после того как Барри отправит ей письмо, у нее будет время подумать о том, что происходит, и сказать ему, что она его не увидит.

Когда я вошел в дом, Трейси с минуту весело смотрела на меня, а потом спросила:

— Где ты был? Я выходила в твою мастерскую, но тебя там не было.

— Мне было неспокойно, а ночь прекрасная, поэтому я прогулялся по кварталу.

— Тебе все еще неспокойно? — спросила Трейси.

— Не знаю, а что?

— Хочешь, пройдемся вокруг квартала еще раз, и на этот раз, я пойду с тобой, — сказала Трейси.

У меня не было уверенности в том, что я хочу оказаться в ситуации, когда мне придется разговаривать с Трейси.

— Я не думаю, что мы должны оставлять детей дома одних.

— Наверное, ты прав.

Не говоря больше ни слова, я прошел мимо Трейси в гостиную. Усевшись, я включил телевизор и следующие полтора часа, не произносил ни слова.

В одиннадцать часов я выключил телевизор и пошел спать. Трейси смотрела телевизор вместе со мной и, не говоря ни слова, последовала за мной в постель. Я мысленно отметил, что мы оба, казалось, были погружены в свои собственные мысли. В нашей спальне я разделся, надел шорты-боксеры и футболку, которые я предпочитал надевать летом, и скользнул в постель. Когда Трейси легла в постель, я перевернулся на бок, лицом от нее.

Наверное, я пролежал так минут пятнадцать, пытаясь заснуть, но в голове все время прокручивались фрагменты разговора Трейси с Барри.

"Я рад, что Карен там не было. Я бы не смог так танцевать с тобой, если бы там была моя жена".

"Теперь я буду приезжать в Цинциннати несколько раз в год".

"Я не планировал приглашать твоего мужа пойти с нами".

Когда Трейси спросила: "Просто ужин и разговор?".

Барри ответил: "Ужин и беседа... Потом посмотрим, что еще произойдет".

"Послушай, Трейси, я бы не предложил тебе встретиться, если бы твой поцелуй не сказал мне, что ты разделяешь мое желание".

Все это крутилось у меня в голове, когда я вдруг почувствовал, как Трейси прижалась к моей спине. Она протянула руку вверх и начала играть с моими волосами.

— Ты не спишь? — спросила она.

Я чуть было не стал отвечать.

— Да.

— Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? — спросила Трейси.

Этот вопрос так разозлил меня, что я хотел сказать: "Так же сильно, как ты любишь Барри?". Но я не сказал этого.

— Нет. Я действительно не знаю, — сказал я.

По тому, как напряглось тело Трейси, я понял, что она не ожидала такого ответа.

— Как ты можешь не знать? — спросила она. — Разве для тебя не очевидно, что я люблю тебя больше всего на свете, за исключением, может быть, Мэтью и Лизы?

С таким открытием, я чуть не набросился на нее. Я хотел сказать: "Если ты так сильно меня любишь, почему ты поцеловала Барри тем вечером? Если ты так сильно меня любишь, почему ты думаешь завести с ним роман, когда он приедет в Цинциннати?". Но я ничего не сказал.

Трейси опиралась на локоть и смотрела на меня. Она ничего не сказала, просто наклонилась и начала целовать мое ухо. Когда она пощипывала мое ухо, даже мой гнев не мог остановить мое возбуждение.

Я чувствовал ее горячее дыхание на своей шее, когда она осыпала маленькими поцелуями мое лицо, а когда она добралась до моей щеки, я не смог сдержаться. Повернув голову, я позволил ей поцеловать меня в губы.

Затем я перевернулся на спину, и Трейси просунула свой язык в мой рот. Она скользнула рукой вниз в мои шорты и начала поглаживать мой уже увеличивающийся член. Часть моего мозга кричала мне, говоря, чтобы я не позволял ей соблазнять меня. Как бы ни шумел голос в моей голове, он не мог сравниться с силой убеждения, которое Трейси держала в своей руке.

Трейси вытащила мой член из шорт, а затем засунула свой язык мне в ухо.

— Я люблю тебя, — сказала она.

Потом она двинулась вниз по моему телу и взяла в рот мой возбужденный ствол. Это было странно для меня. Дело было не в том, что Трейси никогда не инициировала секс, потому что она часто это делала, и не в том, что она не часто делала мне оральный секс, потому что она делала это. Странным было ощущение, что Трейси инициировала секс в тот вечер, потому что чувствовала себя виноватой за телефонный разговор с Барри.

После нескольких минут орального наслаждения, Трейси стянула с меня шорты, затем подняла свою ночную рубашку и расположилась на моих бедрах. Протянув руку между ног, она ввела мой член в свой возбужденный любовный туннель и опустилась вниз, пока мой член не оказался полностью внутри нее. Трейси не двигалась в течение минуты, просто напрягая мышцы влагалища, что мне всегда нравилось. Когда она, наконец, начала двигаться на мне, Трейси наклонилась вперед и легла мне на грудь, а затем начала целовать меня. Между поцелуями она повторяла:

— Я люблю тебя.

Впервые в жизни я разозлился, услышав от Трейси, что она любит меня. Той ночью я обнаружил, что гнев и возбуждение - интересная комбинация. Некоторое время я позволил Трейси взять инициативу на себя, а затем перевернул нас так, что я оказался сверху, и начал входить в Трейси так сильно, как только мог. Каждый раз, когда я входил, Трейси издавала небольшой стон, как будто я выбивал из нее дух, но она не жаловалась и не просила меня остановиться.

Я удивился, когда Трейси испытала оргазм, потому что думал, что причинял ей боль, а не удовольствие. Поэтому я стал вбиваться в нее еще сильнее, и Трейси ответила еще одним оргазмом, как раз перед тем, как я взорвался внутри нее.

Никто из нас не сказал ни слова, когда все закончилось. Мы просто перевернулись и заснули.

На следующий день на работе, я взломал пароль электронной почты Трейси, что оказалось не очень сложно. В качестве пароля, она использовала инициалы Мэтью и дату рождения Лизы. Это был всего лишь третий пароль, который я пробовал. Затем я установил на своем рабочем компьютере систему мгновенных сообщений MSN, используя адрес электронной почты Трейси, чтобы получать уведомления каждый раз, когда она получает письмо. К сожалению, я не мог посмотреть ее электронную почту, пока не убедился, что она не открыта. К счастью, Трейси имела доступ к электронной почте только днем, используя свой компьютер на работе. Дома у нее не было компьютера, а моим она никогда не пользовалась. Трейси не очень любила компьютеры и, в основном, пользовалась электронной почтой только для общения с друзьями по городу. Даже тогда она не отправляла и не получала много сообщений.

В ту первую неделю Трейси получила семь писем, четыре из которых были от Сью Бакстер. Раньше они работали вместе, а теперь общались по электронной почте. Им нравилось делиться рецептами, что они и делали на этой неделе. Остальные три записки, тоже не имели никакого значения.

Только во вторник следующей недели, Трейси получила первую записку от Барри. Было около двух часов дня, и я разговаривал с Трейси по телефону о том, что она хочет, чтобы я заехал в магазин по дороге домой. Вдруг я услышал пинг, и в правом нижнем углу моего экрана, появилось маленькое окошко с надписью: "Вы получили письмо от Foxman@xxxxx. com". Было трудно сдержать боль, которую я вдруг почувствовал в груди, чтобы она не отразилась в моем голосе, когда я продолжал говорить с Трейси.

Я подождал, пока пройдет несколько минут после пяти часов, а затем позвонил на рабочий телефон Трейси, чтобы убедиться, что она уже закончила рабочий день. Как только я убедился, что Трейси ушла домой, то открыл ее электронный почтовый ящик и нашел записку Барри. Я боялся, что она прочтет его, а потом сотрет, но она этого не сделала.

"Привет, Трейси. Хотел сообщить тебе, что в следующий понедельник я буду в Цинциннати. Я остановлюсь в отеле Marriott в центре города и буду очень рад, если ты поужинаешь со мной. С любовью, Барри".

Мне пришлось заглянуть в папку "Отправленная почта" Трейси, чтобы найти ответ, который она ему послала. Не успел я открыть эту записку, как сердце заколотилось в груди. Мне было страшно от того, что найду в ее записке, но я должен был посмотреть.

"Барри, я бы хотела увидеть тебя снова, но только на ужин. Я не хочу, чтобы ты ожидал большего. Трейси".

В этой записке не было никакого утешения для меня. Хотя она сказала ему, что он не должен ожидать большего, чем просто ужин с ней, она оставила возможность большего, когда приняла его приглашение. Она также не сказала Барри, что кроме ужина ничего больше не будет, она только сказала ему, чтобы он не ожидал ничего большего, чем ужин. Я уверен, что Барри воспринял эту записку как положительный ответ, так же как я воспринял ее, как отрицательный.

С того вечера, отношения между мной и Трейси начали портиться. Когда я вернулся домой, я был зол на Трейси, но не мог объяснить ей причину, поэтому старался делать вид, что все в порядке. Со стороны Трейси было очевидно, что у нее что-то на уме, чем она не собиралась делиться со мной, поэтому мы оба были очень молчаливы.

Той ночью Трейси пыталась инициировать секс, но я притворился спящим и не ответил ей. На следующее утро за завтраком Трейси молчала, но у меня возникло ощущение, что она хочет мне что-то сказать, но не говорит. Я схватил свой портфель и направился к двери, как только закончил есть. Обычно я не собирался на работу еще час, но в это утро, мне просто хотелось выйти из дома. Меня удивило, что Трейси не спросила меня, почему я ухожу так рано. Когда я подошел к двери, Трейси начала говорить: "Я люблю тебя", но я закрыл за собой дверь прежде, чем она успела это сказать.

"Я люблю тебя" - это то, что Трейси говорила мне, когда я уходил на работу каждое утро с тех пор, как мы поженились, а в то утро, я просто не хотел этого слышать.

В тот день, Трейси не позвонила мне на работу, как делала почти каждый день. Для меня это был знак, что Трейси не думает обо мне так, как раньше. К концу того дня я увидел, что на электронную почту Трейси пришло четыре записки, все от Барри.

Я снова подождал до пяти часов, чтобы проверить электронную почту Трейси. Первая записка от Барри просто сообщала Трейси, что он заказал ужин на 7:30 вечера во вторник и сказал ей, что встретится с ней в баре отеля Marriott в семь часов.

В ответе Трейси говорилось, что она не уверена, сможет ли прийти, что дало мне некоторую надежду.

"Ты должна прийти", - гласила следующая записка Барри. - "Мы должны выяснить, есть ли между нами магия. Если там ничего нет, по крайней мере, мы оба будем знать. Разве не лучше знать, чем гадать и, возможно, потом сожалеть, что мы так и не попытались это выяснить? Пожалуйста, приходи".

Трейси ответила: "Я приду, но ты должен понять, что это только ужин и ничего больше. Мы оба женаты и не должны искать никакого волшебства".

Тогда Барри ответил: "Отлично. Я действительно с нетерпением жду встречи с тобой. Это сделает мой приезд в Цинциннати по делам, гораздо более стоящим. Не могу выразить, как много это для меня значит".

Трейси написала в ответ: "Я тоже с нетерпением жду встречи с тобой, но ты должен помнить, что я сказала".

Последняя записка Барри гласила: "Не волнуйся. Я не буду давить на тебя. Я бы никогда не заставил тебя делать то, чего ты не хочешь".

Эта последняя записка меня очень разозлила. Барри, по сути, сказал, что он планирует соблазнить ее, но не будет насиловать. Не такими словами, конечно, но в этом был скрытый смысл. Я сомневаюсь, что Трейси поняла бы тот же смысл.

Я просидел за своим столом еще час, пытаясь понять, о чем думала Трейси. То ли ей просто скучно и хочется каких-то волнений, то ли она действительно зациклилась на этом парне. Собирается ли она завести с ним роман? Что мне делать, если у нее будет роман?

В голове мелькнула мысль о том, что я буду делать, если Трейси окажется в постели с этим засранцем. Мне пришлось успокоить себя и подумать, что было бы самым лучшим, что могло бы случиться? Это было просто. Трейси передумала бы и сказала Барри, что не хочет видеться с ним ни сейчас, ни когда-либо еще. В самом худшем случае Трейси заведет роман с Барри, а потом скажет мне, что влюблена в него и хочет развестись. Я сомневался, что что-то из этого произойдет. Что бы ни случилось, это будет что-то среднее.

Я пытался представить себе, как бы я справился с каждым из вариантов: одноразовая интрижка, короткий роман, длящийся всего несколько месяцев, или длительный роман, длящийся больше года. Я был в таком эмоциональном смятении, что не мог принять никакого рационального решения ни об одной из этих возможностей.

По дороге домой в тот вечер, я решил попробовать быть очень любящим по отношению к Трейси. Может быть, мне удастся убедить ее не встречаться с Барри в Marriott во вторник.

Когда я вернулся домой, я слышал, как Трейси на кухне готовит ужин. Я пошел на кухню с мыслью поцеловать Трейси и сказать ей, что люблю ее, но когда я вошел в кухню, она отвернулась от меня и даже не заметила моего присутствия. Я изменил тактику и просто поздоровался с ней и вышел из кухни, когда она слабо поздоровалась в ответ.

За ужином, Трейси почти ничего не сказала мне и не смотрела на меня, когда говорила. Однако она разговаривала с Мэтью и Лизой и улыбалась им, так что ее проблема была направлена на меня.

В тот вечер, Трейси снова попыталась инициировать секс, когда мы легли спать. Она дождалась, пока мы оба окажемся в постели и выключим свет. Я просто отвернулся от нее и сказал, что плохо себя чувствую. Не было никакого настроения заниматься с ней сексом, зная, что у нее назначено свидание с Барри.

В четверг утром, когда я выходил из дома, чтобы ехать на работу, Трейси даже не удосужилась сказать, что любит меня. За пару дней до этого, я не хотел этого слышать, но теперь мне было очень больно не слышать этого. В тот день, от Барри больше не было записок. Я ждал до пяти часов, чтобы узнать, не послала ли Трейси какую-нибудь записку Барри, в надежде отменить их свидание, но она не послала ему ни одной записки.

В четверг вечером, все было по-прежнему. Трейси не могла смотреть на меня, когда разговаривала со мной, и снова попыталась инициировать секс, когда мы легли в постель. Я снова отказал ей, и она захотела узнать, что со мной не так. Она спросила, почему я не хочу заниматься с ней сексом.

— Уже больше недели у меня складывается четкое впечатление, что я тебе не так важен, как раньше, — сказал я. — Ты редко разговариваешь со мной, а когда разговариваешь, то не можешь смотреть на меня, но как только мы оказываемся в постели, ты хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью. Ну, в последнее время я не чувствую любви, поэтому я ее не даю. Когда ты будешь готова поговорить и рассказать мне, что между нами происходит, может быть, тогда мы снова начнем заниматься сексом.

Я ждал ответа от Трейси, но она просто отвернулась от меня и молчала. Не думаю, что Трейси хорошо спала в ту ночь, потому что я вообще почти не спал, и чувствовал, как она была беспокойна.

В пятницу утром Трейси встала передо мной, когда я выходил из дома, посмотрела мне в глаза и сказала:

— Я люблю тебя.

Я с минуту смотрел ей в глаза.

— Очень надеюсь, что любишь, — сказал я и ушел.

Первые два часа утра пятницы я провел, сидя в своем кабинете и пытаясь решить, как мне поступить с возможными последствиями свидания Трейси с Барри. Мой желудок был завязан узлами, а голова кружилась. Я проводил много времени, размышляя над проблемой, но не продвигался вперед. Тогда я начал вспоминать все истории об измене жены, которые я читал в Интернете, на протяжении многих лет. Я вспомнил одну тему, которая, казалось, проходила через многие из этих историй. Муж узнавал, что жена ему изменяет или собирается изменить, и ничего не предпринимал, предпочитая дождаться доказательств ее неверности, которые он мог бы использовать против нее, чтобы отомстить.

Я не хотел думать о мести. Я просто хотел, чтобы мой брак стал таким, каким он был до появления Барри Фокса. Кроме того, как я собирался получить доказательства того, что Трейси занималась с ним сексом?

Я размышлял об этом в своей голове, когда меня внезапно вырвал из моих мыслей звонок телефона. Это был один из моих коллег с вопросом о проблеме, с которой он столкнулся в сети. Он сказал мне, что на следующей неделе у нас возникнут проблемы с сегментом сети, потому что наша маркетинговая группа собирается запустить потоковое видео по сети. Он сказал, что, по его мнению, большой объем трафика приведет к сбою в этом сегменте сети, и он хотел бы знать, что ему делать в этом случае.

Я сказал ему, что нам нужно действовать на опережение и предотвратить возникновение проблемы.

— Давайте перераспределим трафик в сети так, чтобы все потоковое видео не приходилось на один сегмент сети. Таким образом, у нас будет достаточно ширины полосы, чтобы справиться с возросшим трафиком.

Ответ был довольно простым, и когда я положил трубку, мне пришел в голову план решения моей личной проблемы.

Я начал смотреть на свою проблему с другой стороны. Вместо того чтобы пытаться понять, что я буду делать, если и когда Трейси закрутит роман с этим муравьем Барри, я начал работать над тем, как не допустить этого.

Первой моей мыслью было поговорить с женой Барри. Я подумал, что могу попросить ее позвонить Трейси, и, возможно, это заставит Трейси почувствовать вину за то, что она делает. Другая возможность заключалась в том, чтобы просто рассказать Карен о том, что задумал ее муж, и надеяться, что она сможет остановить планы Барри. Вместо того чтобы воспользоваться справочником и попытаться найти домашний номер Карен и Барри, я решил позвонить тому, кто их знал.

— Привет, Фрэнк, Аллен Харрис. Как дела?

— Привет, Аллен, я в порядке. Рад тебя слышать. Как дела?

Я не хотел сразу же вдаваться в истинную причину моего звонка, поэтому я рассказал о нашем приглашении Джилл и Фрэнку, пойти с нами на игру.

— Сейчас я просматривал спортивную страницу в газете, — сказал я. — Прочитал о вчерашней игре "Reds" и подумал о вас с Джилл. Решил позвонить тебе и узнать, не думаете ли вы еще приехать к нам на выходные, чтобы посмотреть игру.

— Да, мы бы очень хотели. Мы, наверное, сможем приехать только в августе или сентябре.

— Я пришлю тебе расписание домашних игр, чтобы ты знал, в какие выходные "Reds" будут в городе, — сказал я.

— Это замечательно. Ничего, если мы привезем нашего сына? Я знаю, что он с удовольствием посмотрит игру.

— Конечно. Приглашение было для всей семьи, — сказал я. — Пока ты у меня на телефоне, могу я попросить тебя оказать мне небольшую услугу?

— Конечно. Что тебе нужно?

— Ты знаешь Барри и Карен Фокс? — спросил я.

— Да, я знаю Барри. Он работает в той же компании, что и я, — сказал Фрэнк.

— Ты случайно не знаешь их номер телефона? Трейси хотела бы позвонить Карен. Думаю, они были хорошими подругами в школе, и Трейси была разочарована, что не смогла увидеться с ней, пока мы были в Падуке, — сказал я.

— Я могу дать тебе номер телефона Барри, а с Карен они развелись около пяти лет назад. Карен снова вышла замуж и переехала в Сент-Луис, — сказал Фрэнк.

— Ты знаешь, почему они развелись? — спросил я. — Я бы хотел иметь возможность рассказать Трейси.

— Барри валял дурака. У него было две или три подружки, одновременно.

— Сколько времени понадобилось Карен, чтобы выяснить, чем он занимался?

"Ей понадобилось около шести лет. У Барри были подружки в других городах. У него была девушка в Боулинг-Грин, другая в Луисвилле и еще одна в Эвансвилле. Он говорил Карен, что ему нужно поехать по делам в один из городов его подружек, и он оставался на день или два со своей девушкой, — сказал Фрэнк.

— Как Карен узнала об этом?

— Однажды она столкнулась с его боссом и узнала, что его работа не требует командировок.

— Он не продавец? — спросил я.

— Единственное, что продает Барри Фокс - это дерьмо. Он работает на складе. Он помощник менеджера и много работает сверхурочно, но поскольку он занимает руководящую должность, ему не платят за сверхурочные. Вместо этого, компания предоставляет ему свободное время. Так что если он работает в выходные, он может взять отгул на понедельник и вторник, и тогда он путешествует.

— Барри был женат повторно?

— Нет, но у него все еще есть несколько подружек, разбросанных в радиусе нескольких часов езды от Падуки, — сказал Фрэнк.

— Трейси будет в шоке, от этой информации, — сказал я.

Мы с Фрэнком поболтали еще несколько минут, а затем завершили разговор.

После разговора я знал о Барри достаточно, чтобы Трейси потеряла к нему интерес. Еще час я размышлял над тем, как преподнести эту информацию Трейси. Был уверен, что как только Трейси узнает правду о Барри - что он лгал о своей жене Карен, что он лгал о своей деловой поездке в Цинциннати, и когда она узнает о других его подружках, я думаю, она очень быстро потеряет к нему интерес.

Я уже собрался идти домой и вывалить всю эту информацию на Трейси, когда мне пришла в голову другая мысль. Не сомневаюсь, что эта информация положит конец ее интересу к нему. Я верну свою жену, но не потому, что она предпочла меня Барри, а потому, что она узнала, что Барри не тот человек, за которого она его принимала. Размышляя спокойно и рационально, я понял, что должен заставить Трейси сделать выбор между нашим браком и Барри, которого, как она думала, она знала, а не бабником, которым он был на самом деле. Эти рассуждения могут показаться глупыми, но в тот момент, я думал именно так.

Когда я вернулся домой в тот вечер, то старался быть дружелюбным и внимательным к Трейси, давая ей понять тонкими способами, что люблю ее, но когда мы легли в постель, я перевернулся на бок и заснул.

Суббота и воскресенье были очень трудными для меня. Хотя я старался вести себя так, будто все в порядке, Трейси по-прежнему не смотрела на меня, когда разговаривала со мной. Это глубоко ранило меня. Неужели я настолько ей не нравлюсь, что она даже не смотрит на меня?

Понедельник был намного лучше. Это был очень напряженный рабочий день, благодаря чему время пролетело быстро, и я чувствовал облегчение от осознания того, что к концу следующего дня, у меня будет какое-то решение.

Когда я вернулся домой с работы в понедельник вечером, то попытался изобразить радость и спросил Трейси о ее дне. Я также попытался немного вывести ее из равновесия.

— В последнее время мне кажется, что мы отдаляемся друг от друга, — сказал я. — Может быть, немного романтики - это все, что нам нужно. Я подумал, что, возможно, завтра вечером мы могли бы сходить на романтический ужин, а потом вернуться домой и заняться любовью. Что ты думаешь?

— Завтрашний вечер мне не подходит, — сказала она. — Завтра после работы, я собираюсь поужинать и выпить с подружками. Может быть, мы сможем поужинать позже на неделе.

Вот так. Мне было интересно, когда и как она собирается это сделать. Что за клише: "Пойти куда-нибудь с девочками". Я вдруг почувствовал себя персонажем истории об измене жены.

— Я думаю, наш брак важнее, чем прогулки с подругами, не так ли?

— Наш брак? Ну, конечно, но мы строили эти планы на прошлой неделе, и было бы трудно, если бы всем пришлось менять свои планы сейчас.

— Не все должны менять свои планы. Только тебе нужно менять свои планы, — сказал я.

— Аллен, пожалуйста, не можем ли мы просто пойти на ужин в другой раз? — умоляла Трейси.

— Ну, по крайней мере, я попытался, — сказал я. — Думаю, если ты идешь куда-то, то завтра я буду работать допоздна, чтобы успеть сделать несколько дел в офисе. Ты можешь попросить Сару приехать и посидеть с ребенком, пока ты не вернешься домой?

— Думаю, я могу позвонить Саре, но я не знаю, во сколько я вернусь домой. Мы там могли бы после ужина чем-нибудь заняться, — сказала она.

— Что ты собираешься делать после ужина, пойти и подцепить несколько мужчин? — с сарказмом спросил я.

Трейси повернулась ко мне спиной и не ответила. Она не заглотила наживку. Она не стала защищаться и не отступила. Я начал думать, что наш брак находится в большей беде, чем предполагал.

Позже вечером, мы оба сидели и смотрели телевизор, ни разу не заговорив друг с другом. В одиннадцать часов Трейси встала, чтобы лечь спать. Когда я не сразу последовал за ней, она вернулась в комнату.

— Ты поднимаешься? — спросила она.

— Пока нет. Думаю, сегодня вечером посмотрю что-нибудь из Леттермана.

— Неужели ты не можешь подняться сейчас? Мне не нравится спать без тебя, — сказала она.

— Возможно, тебе стоит привыкнуть к этому, — сказал я.

— Что это значит?

— Только то, что ты не можешь всегда ожидать, что я буду в постели рядом с тобой, — сказал я.

— Почему ты это сказал? — спросила она. — Я не понимаю тебя. Ты пытаешься мне что-то сказать?

— Нет. Просто даю тебе повод подумать. Спокойной ночи.

Трейси еще минуту стояла в дверях и смотрела на меня. Похоже, она была расстроена, но больше ничего не сказала. Наконец, она повернулась и пошла спать.

Когда я лег в постель, примерно, через час, Трейси либо спала, либо очень хорошо имитировала сон.

Я переоделся для сна, лег рядом с Трейси и попытался заснуть. Лежа на боку, я думал о том, что может произойти следующим вечером, когда Трейси зашевелилась. Я лежал неподвижно и начал дышать медленно и глубоко, чтобы, если Трейси проснулась, она подумала, что я сплю.

— Аллен, — прошептала Трейси, и когда я не ответил, она повторила мое имя чуть громче. — Аллен.

Я не пошевелился.

— Я люблю тебя, — прошептала она, а затем откатилась от меня.

Мне стало интересно, что это было. Она приняла приглашение Барри на "ужин и беседу... А потом посмотрим, что будет". Это было свидание, которое могло положить конец нашему браку, и вот она шепчет о своей любви ко мне. В тот момент я был так зол, что мне хотелось встряхнуть ее и крикнуть: "О чем ты, черт возьми, думаешь?". Вместо этого я продолжал притворяться, что сплю.

Во вторник утром я проснулся в пять, встал, принял душ, спустился вниз и сварил кофе. Я сидел за кухонной стойкой и пил кофе, когда услышал, как Трейси заходит в душ. В тот момент я понял, что не хочу видеть ее этим утром, поэтому быстро допил кофе и вышел из дома. Я зашел в закусочную позавтракать, а затем отправился на работу.

Весь день я старался чем-то себя занять, чтобы не думать о том, что мне предстоит сделать этим вечером. В два часа дня, Трейси позвонила мне. Когда я услышал ее голос, то молился, что она звонит, чтобы сказать мне, что передумала и решила пойти со мной на ужин.

— Аллен, я просто хотела сообщить тебе, что сегодня вечером, я попросила Сару посидеть с ребенком, — сказала она. — Сказала ей, что ты, вероятно, первым придешь домой, но я не знала, во сколько это будет. Сара ответила, что поскольку сегодня школьный вечер, она должна быть дома к десяти часам. Ты, ведь, будешь дома к десяти?

— Да, я буду дома до десяти, и ты тоже должна быть.

Когда Трейси не прокомментировала это, я сказал:

— Я сейчас занят, увидимся позже, — и положил трубку, не дав ей возможности сказать что-нибудь еще.

В пять часов я уже начал убирать со стола, когда зазвонил телефон. Машинально я потянулся к телефону, но не взял трубку. У меня не было настроения с кем-то разговаривать, а телефонные звонки в это время дня, обычно означали проблемы. Меньше всего мне нужна была еще одна проблема. Через несколько минут, зазвонил мой мобильный телефон. Я даже не взглянул на телефон, когда выключил его. Я знал, что если увижу, кто звонит, то проигнорировать звонок будет сложнее.

В тот вечер я оставался в офисе до 17:30, а затем прошел четыре квартала от офиса до отеля Marriott. Войдя в отель, я удивился своему спокойствию. Когда проходил через вестибюль, я услышал, как кто-то сказал:

— Аллен?

Я повернулся, чтобы посмотреть, кто это сказал и не ко мне ли он обращается. Только через мгновение я понял, что женщина, стоявшая за регистрационной стойкой отеля, машет мне рукой. Затем я узнал это лицо. Подойдя к стойке, я не мог не улыбнуться.

— Джеки Вашингтон, как поживаешь? — сказал я, подходя к стойке.

Джеки была нашей соседкой, когда мы с Трейси только поженились, и она была студенткой Университета Цинциннати.

— Замечательно, Аллен, но теперь я Джеки Уинтерс. Как поживаешь? Я не видела тебя лет восемь?

Я улыбнулся:

— Не хочу думать о том, сколько прошло времени, кроме как сказать, что прошло слишком много времени. Понятия не имел, что ты здесь работаешь. Я вижу, ты менеджер отеля. Как долго ты здесь работаешь?

— Да я уже два года работаю в этом отеле. Я начинала стажером менеджера в Marriott в Лексингтоне пять лет назад. Там я была помощником менеджера, пока меня не повысили и не перевели сюда, — сказала Джеки.

— Я впечатлен. Знаешь, я работаю всего в четырех кварталах отсюда. Может быть, мы как-нибудь пообедаем? — предложил я.

— Я бы с удовольствием, но не уверена, что мой муж это оценит.

— Поверь мне. Я могу это понять, — сказал я. — Почему бы тебе не дать мне свой домашний номер? Я позвоню тебе, и мы все вместе как-нибудь сходим поужинать. Хотел бы я познакомиться с человеком, который наконец-то завоевал твое сердце.

Как только я это сказал, то почувствовал боль в груди, так как подумал, будем ли мы с Трейси все еще вместе, когда я в следующий раз поговорю с Джеки.

Написав свой номер на листке бумаги и передав его мне, Джеки спросила:

— Ну, как Трейси?

— Думаю, она в порядке, но это еще предстоит выяснить, — сказал я.

— Что случилось?

— У нас есть проблема, о которой я бы не хотел сейчас говорить. Я здесь сегодня, чтобы посмотреть, смогу ли я это исправить.

— Надеюсь, у тебя все получится?

— Знаю, что не должен просить тебя об этом, но не могла бы ты кое-что проверить для меня? — спросил я.

— Что бы ты хотел, чтобы я проверила?

— Не могла бы ты проверить, зарегистрирован ли здесь Барри Фокс?

— Что ты собираешься сделать с мистером Фоксом, если он здесь? — спросила Джеки.

— Ничего, мне просто нужно знать, не прописался ли он здесь.

Джеки нажала несколько кнопок на своем компьютере и посмотрела на меня.

— Мистер Фокс зарегистрировался около часа назад, — сказала она.

— Спасибо, Джеки.

— Надеюсь, когда-нибудь ты расскажешь мне, что это было.

— Это зависит от того, как все сложится. Если все пойдет так, как я надеюсь, то никогда и ни с кем не буду об этом говорить. Если все пойдет плохо, мне, возможно, понадобится кто-то, с кем можно поговорить, — сказал я.

Кто-то подошел поговорить с Джеки, и я сказал, что мне нужно идти и что я позвоню ей, чтобы встретиться за ужином, а затем пошел в сторону бара. Я посмотрел на часы, было 5:15 вечера. У меня был час и сорок пять минут до того, как Трейси должна была встретиться с Барри.

В баре я осмотрелся, чтобы найти место, где мог бы незаметно наблюдать за приходом Трейси. Я нашел то, что искал, в дальней части бара возле двери, ведущей в комнаты отдыха. Там я мог сидеть за барной стойкой и наблюдать за остальным залом, а если Трейси понадобится пойти в дамскую комнату, я смогу переместиться за угол бара и оставаться вне поля зрения до нужного момента.

Решив эту часть своего плана, я прогулялся за пределами отеля, чтобы убить еще немного времени и подумать о том, что я собираюсь сказать Трейси позже. Я знал, что не смогу заучить речь, да и речь, вероятно, будет неуместна. Но я пытался убедиться, что все моменты, которые я хотел донести до собеседника, четко прописаны у меня в голове. Таким образом, я мог позволить разговору течь более естественно и не дать себе зацепиться языком, если случится что-то неожиданное.

К шести часам я начал нервничать и решил, что мне нужно выпить, чтобы успокоить нервы, но прежде чем вернуться в бар, я позвонил домой по мобильному телефону. Сара взяла трубку на втором звонке.

— Привет, Сара. Это мистер Харрис. Я просто хотел проверить, все ли в порядке.

— Здесь все в порядке, — сказала она.

— Моя жена случайно не говорила, когда она рассчитывает сегодня вечером вернуться домой? — спросил я.

— Нет, но она знает, что я должна уйти к десяти часам. Она выглядела великолепно, когда уходила. На ней было сексуальное маленькое платье, а ее волосы были красиво уложены. Надеюсь, я буду похожа на нее, когда стану старше.

Это было не то, что я хотел услышать.

— Ты будешь, Сара. Я буду дома к десяти.

Итак, если Трейси надела сексуальное маленькое платье, как сказала Сара, я полагаю, она решила, что это свидание будет чем-то большим, чем просто ужин и разговор.

В этот момент, я превратилась в эмоциональный беспорядок. Я был подавлен и зол. От депрессии мне хотелось пойти куда-нибудь и прилечь, и я почти решил просто пойти домой и лечь спать, но мой гнев не позволил мне этого сделать. Некоторое время я бродил возле отеля, пока не взял свои эмоции под контроль.

В 6:15 я сел в бар в Marriott, заказал бурбон и воду и приготовился ждать.

Я был примерно на полпути с первым напитком, когда мужчина подошел к бару рядом со мной и заказал разливное пиво. Я не смотрел на него, пока он не забрал пиво и медленно обошел бар. Потом я наблюдал за ним, когда он подошел к столику в темном углу зала, а затем вернулся к барной стойке и вступил в короткую беседу с барменом, которая закончилась тем, что он протянул бармену десятидолларовую купюру.

Через несколько минут после этого разговора, бармен подошел к столику и повесил на него табличку "Зарезервировано". Сначала я не придал этому значения, но когда мужчина снова подошел к барной стойке и направился ко мне, я узнал его. Я видел его всего один раз, но я знал, что это Барри. Значит, Барри подготавливал все для соблазнения моей жены.

То, что произошло дальше, было бы почти комичным, если бы я не был так расстроен. Барри подошел, сел рядом со мной и заказал еще пива. После того как он сделал первый глоток свежего пива, он повернулся ко мне.

— Прекрасный день, не так ли? — спросил он.

Я хотел ударить его, но не ударил.

— Да, прекрасный день, и это заставляет меня задуматься, какого черта я делаю здесь, вместо того чтобы наслаждаться днем на улице.

Я не мог в это поверить. Барри действительно начал вести со мной светскую беседу. Мы говорили о "Reds" и их шансах выиграть вымпел. Он сказал мне, что, будучи родом из Падуки, штат Кентукки, он больше болеет за "Сент-Луис Кардиналс", поэтому мы немного поговорили о шансах "Кардиналс".

В 6:45 Барри сказал:

— Мне нужно бежать в свою комнату и привести себя в порядок для свидания. Через пятнадцать минут, меня встретит горячая штучка. Обычно я люблю дать им подождать несколько минут до моего прихода, это обычно делает их более счастливыми при виде меня, когда я появляюсь. Приятно было пообщаться.

Барри встал и ушел, так и не представившись мне.

В семь часов вечера, Трейси вошла в бар. Было достаточно плохо, что она вообще появилась, но тем не менее, она выглядела такой красивой. Сара была права. На Трейси было короткое черное коктейльное платье с черными чулками, которые, как я подозревал, были не колготками, а чулками до бедер. Верхняя часть платья показывала достаточное декольте, чтобы быть сексуальной, но не распутной. Небольшой свет в комнате, казалось, придавал блеск ее длинным темным волосам и делал ее лицо еще красивее, чем обычно. Видеть ее в таком наряде для другого мужчины, было крайне болезненно. Мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

Трейси оглядела зал в течение нескольких минут, затем подошла к другой стороне бара и заговорила с барменом. Я увидел, как он указал пальцем, после чего Трейси подошла к зарезервированному столику и села.

Я мог сказать, что Трейси нервничала, потому что в течение следующих пяти минут, она трижды доставала из сумочки свою косметичку, чтобы проверить лицо, и каждый раз, убирая ее, оглядывала бар, словно проверяя, нет ли там кого-нибудь, кто мог бы ее знать. Каждый раз, когда она смотрела в мою сторону, мне удавалось увернуться от ее взгляда.

Было 7:05, когда Барри, наконец, вошел в бар и присоединился к Трейси за столиком. Прежде чем сесть, Барри наклонился, чтобы поцеловать Трейси. Казалось, он хотел поцеловать ее в губы, но она повернула голову, и он поцеловал ее в щеку.

Я наблюдал за их разговором, и было очевидно, что Трейси все еще либо очень нервничает, либо просто чувствует себя неловко. Она продолжала теребить свои руки. Она положила их на стол, потом под стол, одну сверху, другую снизу, а потом начала все сначала. Она все еще возилась, когда официантка принесла им напитки. Я, со своей стороны, с каждой минутой нервничал все больше. Мой желудок крутило, а ладони вспотели.

Я пытался решить, когда мне следует сделать свой шаг. Но на самом деле, не столько я принимал решение, сколько оно было принято за меня. Увидев, что Барри встал, я подумал, что они собираются идти в ресторан, и начал вставать, думая, что хочу добраться до Трейси до того, как они войдут в ресторан, но Трейси не встала. Барри вышел из-за стола и направился к бару, а затем подошел ко мне. Мне стало интересно, узнал ли он меня, в конце концов, или Трейси заметила меня? Будет ли это противостояние между мной и Барри?

Когда Барри подошел к моей стороне бара, он посмотрел на меня, дружелюбно кивнул головой и вышел через дверной проем позади меня. Я повернулся посмотреть, куда он направляется, и увидел, что он вошел в мужской туалет.

Я тут же встал, обошел бар и направился к месту, где сидела Трейси. Она снова рассматривала себя в компактное зеркальце и не заметила моего появления.

— Привет, Трейси.

Трейси чуть не вскочила со своего места, когда подняла голову и увидела меня.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

— Решил зайти и поздороваться с тобой и твоими подружками. Я просто подумал, что раз ты считаешь ужин и выпивку с ними более важным, чем ужин со мной сегодня вечером, то я хочу познакомиться с этими твоими подругами, — сказал я.

Лицо Трейси стало совершенно белым. Я увидел, что ее взгляд переместился в сторону бара, чтобы посмотреть, не вернулся ли Барри из комнаты отдыха. Трейси начинала выглядеть совсем больной.

— Почему ты не позвонил...? — начала говорить Трейси, но я прервал ее.

— Позвонить тебе и сказать, что я собираюсь заехать? Почему я должен был это делать?

— Пожалуйста, уходи, пока не пришли мои друзья, — сказала она. — Твое присутствие здесь, ставит меня в неловкое положение.

Я слышал панику в ее голосе, когда она говорила.

— К чему такая спешка? Разве я не могу посидеть здесь и выпить с тобой? — спросил я.

Я видел, что она пытается придумать, что сказать, чтобы заставить меня уйти до возвращения Барри. Внезапно глаза Трейси расширились, и я понял, что Барри, должно быть, уже возвращается к столику.

— Эй, парень, она со мной, — раздался у меня за спиной голос Барри. — Он беспокоит тебя, Трейси?

Когда я повернулся к нему лицом, он улыбнулся:

— А, это ты. Извини, но она уже занята. Я говорил тебе, что у меня сегодня горячее свидание.

— Так и есть, Барри.

— Откуда ты знаешь мое имя? — спросил он.

— Позволь мне представиться, — сказал я. — Я Аллен Харрис, как мистер Харрис для ее миссис Харрис.

Барри отступил на пару шагов.

— Извини, парень. Я не знал, - сказал он.

— Не знал чего? Что она была замужем или то, что я тряпка, которая должна была сидеть дома и заботиться о наших детях, пока ты соблазняешь мою жену? — спросил я.

Я посмотрел на Трейси, но она выглядела почти парализованной, поэтому я снова посмотрел на Барри.

— Почему бы нам не присесть и не поговорить, — сказал я таким спокойным голосом, что даже сам удивился.

— Послушай, я не хочу никаких проблем. Я просто уйду и дам вам двоим разобраться, — сказал он.

— Барри, перестань так волноваться. Сегодня не будет никаких проблем, так что просто присядь.

Барри сел, а я взял стул с соседнего стола, придвинул его и сел.

Трейси, наконец, попыталась заговорить.

— Аллен, это не то, что ты думаешь, — сказала она.

Я поднес палец к губам, чтобы успокоить ее.

— Трейси, я не знаю, что об этом думать, — сказал я. — Знаю только, что замужней женщине не подобает ходить на свидание с бывшим любовником.

Трейси снова попыталась заговорить, но я снова поднял палец вверх.

— Я знаю, что ты хочешь сказать, что это был просто ужин между двумя старыми друзьями. Просто я не могу принять такое объяснение. Если бы это было правдой, меня бы пригласили поужинать с вами двумя, и ты бы не стала лгать и говорить, что идешь куда-то с подружками, и если бы это действительно был просто ужин и разговор, ты бы точно не стала так одеваться. Должен сказать, что ты выглядишь прекрасно, и мне очень обидно думать, что ты так оделась для другого мужчины.

Барри попытался выступить в защиту Трейси.

— Все так и было. Просто я был в городе на ночь и не хотел ужинать в одиночестве. Больше ничего такого не было, — сказал он.

Я посмеялся над ним.

— Не может быть, чтобы ты проехал весь путь от Падуки до Цинциннати и заплатил двести долларов за номер в гостинице только для того, чтобы поужинать с моей женой, — сказал я.

— Мне все равно нужно было приехать по делам, поэтому я позвонил Трейси...

Я оборвал его прежде, чем он смог закончить эту ложь.

— Барри, мы оба знаем, что это неправда. Помощники заведующих складами не ездят в командировки, не так ли?

Барри сел обратно на свое место и ничего не ответил. Трейси не смотрела на Барри с тех пор, как он появился за столом. Она смотрела либо на меня, либо на свои руки.

Очень низким и спокойным голосом я начал говорить Трейси то, ради чего пришел сюда.

— Трейси, когда я впервые узнал о твоем свидании, то был уверен, что ты никогда не пойдешь на это. Я был уверен, что ты любишь меня и никогда не причинишь мне такой боли, но за последние две недели, я начал сомневаться в твоих чувствах ко мне. Ты почти не разговариваешь со мной, а когда разговариваешь, то не можешь смотреть мне в глаза. Не знаю, было ли это потому, что ты не могла больше смотреть на меня, или ты боялась, что по выражению твоего лица я пойму, что я тебе больше не дорог.

Трейси схватила меня за руку и начала открывать рот, чтобы заговорить, но я снова остановил ее.

— Позволь мне закончить то, для чего я пришел сюда. Я не мог понять, как ты могла игнорировать меня днем, но как только гас свет, ты была готова заняться со мной любовью. Тогда я задумался, действительно ли ты хотела заняться со мной любовью или я просто должен был обеспечить физическую часть какой-то сексуальной фантазии, которую ты разыгрывала в своей голове. Думала ли ты об этом ссаном муравье?

Я указал на Барри, когда произносил последнюю фразу. Он сделал сердитое лицо, но не сделал никакого движения, чтобы встать со стула. Глаза Трейси наполнились слезами, но она уже не плакала. Ее хватка на моей руке усилилась.

— Пожалуйста, Аллен..., — это все, что она смогла сказать.

— Наверное, я был глупцом, полагая, что ты не выбросишь тринадцать лет брака, ради небольшого внебрачного секса, — сказал я. — Наверное, самым большим моим разочарованием было то, что ты даже не позаботилась о наших детях настолько, чтобы защитить их от возможных последствий твоих действий.

И все. Плотину прорвало, и теперь Трейси плакала. Я начал чувствовать, как ее ногти впиваются в мою руку. Выдернув руку из захвата Трейси, я встал.

— Следующий шаг за тобой, Трейси. Сейчас 7:30, и я собираюсь домой. Я дам тебе время до 8:30, чтобы добраться до дома. Я думаю, часа будет достаточно, чтобы ты попрощалась с Барри и вернулась домой к 8:30, но этого времени недостаточно для всего остального. Если тебя не будет дома к 8:30, я буду считать наш брак законченным.

На мгновение я подумал о том, чтобы рассказать Трейси, что я узнал о Барри, но я знал, что она должна принять решение, основываясь на своих чувствах ко мне, а не на своих чувствах к Барри после того, как она узнает, каким дерьмом он был. Если, в конце концов, она выберет его, то заслужит то, что получит.

— Я не хочу больше тратить твое время, — сказал я, — так что я пойду отсюда. Может быть, увидимся дома, Трейси.

Повернувшись, я ушел, и вместе с обидой и злостью, которые испытывал, я почувствовал гордость за себя. Я не набросился на Барри, не повысил голос и не стал обзывать Трейси. Не сказал ничего ужасно обидного или такого, что нельзя было бы простить. Я ясно выразил свои чувства, а остальное зависело от Трейси.

Я уже дошел до выхода из бара в вестибюль отеля, когда услышал крик Трейси:

— Аллен, пожалуйста, не уходи сейчас.

Я не остановился.

Когда шел обратно в гараж своего офисного здания, чтобы забрать машину, я проанализировал все, что сказал Трейси, и убедился, что сказал почти все, что хотел сказать. Я только жалел, что не мог сделать что-нибудь с Барри, чтобы сделать его жизнь такой же несчастной, какой он сделал мою. Я знал, что если когда-нибудь мне представится такая возможность, то отплачу ему за то, что он сделал. Когда ты возишься с замужними женщинами, ты должен быть готов к тому, что тебя могут поймать.

Я медленно ехал домой с открытыми окнами, стараясь сохранять спокойствие. Включив радио, я старался подпевать песням, чтобы не думать о Трейси и нашем браке. Шансы на то, что Трейси вернется домой к восьми тридцати, составляли пятьдесят на пятьдесят, и я подумал, что это даже слишком щедро.

Я подъехал к дому в десять минут восьмого. Сара удивилась, увидев меня так рано, но, увидев выражение моего лица, не стала задавать никаких вопросов. Поблагодарив ее, я расплатился с ней, после чего она ушла домой.

Достав из холодильника пиво, я отнес его в гостиную и сел ждать. Включил телевизор, но убогие комедийные шоу, идущие в этот час, только усугубили мои страдания, и я выключил его.

Сидел и пытался ни о чем не думать, но ничего не получалось. Чем ближе было к 8:30, тем больше я волновался. Ладони снова вспотели, живот сводило, но это не помешало мне выпить вторую бутылку пива.

Я смотрел на бутылку пива, которую держал между коленями, когда услышал, как дедушкины часы в столовой пробили полчаса. Медленно встав, я прошел на кухню и вылил оставшееся пиво из бутылки в раковину, а пустую бутылку оставил на столе. Подойдя к входу в дом, я выглянул в окно и не увидел Трейси.

— Черт, — пробормотал я про себя, затем выключил весь свет и направился наверх.

Я заглянул к Мэтью и Лизе, прежде чем пойти в свою комнату и переодеться ко сну.

Забравшись в кровать, я подумал о том, насколько изменится моя жизнь с этого момента.

Выключив свет на прикроватной тумбочке, я притворился, что действительно думаю, что смогу заснуть. Я пролежал в постели всего пять минут, когда услышал, как открывается входная дверь. Я посмотрел на часы, хотя уже знал, который час. Она опаздывала на пятнадцать минут. Что это означало? Потому ли это, что ей было так трудно принять решение вернуться домой, а не остаться с ним? Потому ли, что ей пришлось убеждать Барри, что она встретится с ним в другой раз, или потому, что она, как и я, не торопилась ехать домой.

Я раздумывал, спуститься ли мне вниз, чтобы поговорить с ней, или остаться в постели и притвориться спящим. Было только 8:45, и я знал, что она не поверит, что я так рано ложусь спать. Подождал еще несколько минут, и когда стало ясно, что она не собирается подниматься в ближайшее время, я встал и пошел ее искать. Мне нужно было как-то разрешить ситуацию этим вечером.

Трейси была в гостиной и сидела в темноте. Я включил свет, когда проходил мимо, направляясь на кухню. Взяв из холодильника две бутылки пива, я вернулся в гостиную. Я протянул одну из бутылок Трейси. Когда она посмотрела на меня, ее глаза были красными, а из носа текло.

Я не сказал ни слова. Просто пошел в ванную, взял коробку салфеток, принес их обратно и положил на журнальный столик перед Трейси.

— Спасибо, — почти шепотом сказала Трейси.

— Думаю, теперь твоя очередь говорить, а моя очередь слушать, — сказал я, как можно более неугрожающим тоном.

Трейси посмотрела на меня своими грустными глазами.

— Аллен, мне нужно, чтобы ты сделал кое-что для меня, прежде чем я попытаюсь объяснить тебе все это, — сказала она.

— Почему я обязан делать тебе какое-то одолжение?

— Это не одолжение, — сказала она. — Мне просто нужно, чтобы ты сделал это, чтобы ты поверил в то, что я тебе скажу.

Мне не понравилось то, что она только что сказала.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил я.

— Я пыталась сегодня в пять часов дозвониться до тебя в твой офис, но ты не ответил, а когда я попыталась дозвониться до тебя по мобильному телефону, ты тоже не ответил, — сказала она.

— Ты хочешь сказать, что то, что произошло сегодня вечером, произошло потому, что я не ответил на звонок? — недоверчиво спросил я.

— В каком-то смысле, да, — сказала она, — но для того, чтобы ты это понял, ты должен прослушать голосовое сообщение, которое я оставила тебе, когда звонила в пять часов. Пожалуйста, прослушай это сообщение, а потом я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.

Я посмотрел в глаза Трейси, чтобы понять, к чему все идет. Все, что я мог увидеть, это то, что ее глаза умоляли меня сделать то, о чем она просила.

Когда встал, чтобы подойти к телефону, я вспомнил, что в пять часов мне звонили, но я не ответил, а вскоре после этого зазвонил мой мобильный, но я выключил его, даже не посмотрев, кто звонил. Так что, возможно, она сказала правду о телефонных звонках, но как то, что я не ответил на звонок, могло оправдать ее от того, что она планировала сделать с Барри.

Я повернулся, чтобы посмотреть на Трейси, прежде чем выйти из комнаты. Она смотрела на свои руки и, казалось, не замечала ничего вокруг. Ее ноги были раздвинуты настолько, что я мог видеть верхнюю часть ее чулок, под сексуальным маленьким черным платьем. Ее телефонное сообщение, никак не могло объяснить то, как она оделась для свидания с Барри.

Я поднял трубку кухонного телефона и набрал номер голосовой почты, а затем ввел свой пароль. Там было три сообщения для меня. Два были связаны с работой и поступили после звонка Трейси, который раздался в пять часов.

Вот сообщение, которое Трейси оставила для меня.

"Аллен, я думала, ты еще будешь в офисе, ты сказал, что собираешься работать допоздна. Позвони мне, когда получишь это сообщение. Я постараюсь дозвониться тебе на мобильный после того, как оставлю это сообщение. В последнее время я много думала о том, что ты говорил, и мне пришло в голову, что все это время я вела себя странно, по отношению к тебе. Я не понимала, как глупо я себя веду, пока вчера ты не бросил мне вызов насчет того, чтобы пойти сегодня вечером на свидание с друзьями. Обдумав твои слова, я решила, что ты прав. Наш брак важнее, чем вечер с друзьями. Мне жаль, что я не подумала об этом раньше. Я сказала тебе, что мы с друзьями запланировали этот вечер на прошлой неделе, и я не могла ничего изменить. Я решила, что, возможно, мы с тобой сможем пойти на компромисс. Я подумала, что могу пойти выпить с девочками, а потом встретиться с тобой в восемь часов у Энтони на ужин. Таким образом, мы сможем провести романтический ужин и вернуться домой к десяти часам к Саре. Тогда я смогу показать тебе, как сильно я тебя люблю. Я буду продолжать пытаться дозвониться до тебя, но если до восьми часов не получу от тебя ответа, я просто поеду домой. Я иду домой сейчас, чтобы переодеться во что-нибудь сексуальное, чтобы ты не смог устоять передо мной".

Единственные два слова, которые пришли на ум, были "святое дерьмо". Она оделась так для меня, а не для него. Нам еще предстояло решить некоторые вопросы, но суть была в том, что она сама выбрала меня, а не Барри. Ситуация начинала вырисовываться.

Я вернулся в гостиную и сел на диван рядом с Трейси, взял ее руки в свои и просто посмотрел ей в глаза.

— Мне так жаль, Аллен, — сказала она. — Я не знаю, о чем я думала, когда согласилась встретиться с Барри за ужином. Знала, что ты никогда не одобришь мою встречу с ним, и этого должно было быть достаточно, чтобы я сказала ему "нет". Ты должен поверить мне, когда я говорю, что у меня не было намерения спать с ним. Я думала, что мы поужинаем, поговорим о старых друзьях, может быть, потанцуем, а потом я вернусь домой. Думала, что у меня все под контролем. Я действительно ненавидела лгать тебе, и поэтому не могла смотреть на тебя, когда мы разговаривали. Была уверена, что ты увидишь меня насквозь.

— Ты действительно думала, что Барри был заинтересован только в том, чтобы поговорить с тобой?

— Нет, и, наверное, именно поэтому я хотела его увидеть. Я не хотела заниматься с ним сексом, но, наверное, мне нравилась мысль, что он хочет меня.

У меня было еще несколько вопросов, которые я хотел задать Трейси, но в тот момент, я действительно хотел заняться с ней любовью и сказать ей, что все будет хорошо.

Я положил руки по обе стороны ее лица, притянул ее к себе и поцеловал. Трейси ответила, открыв рот и приняв мой язык внутрь. Я встал, взял ее за руку и сказал:

— Пойдем в постель и спасем все, что сможем, от нашего романтического вечера.

Когда я следовал за Трейси по лестнице, я просунул руку под ее платье и обхватил одну из ее ягодиц. Это заставило ее слегка подпрыгнуть. Она попыталась отмахнуться от моей руки и, смеясь, побежала вверх по лестнице. Я погнался за ней в спальню, где она развернулась, схватила меня и начала покрывать поцелуями все мое лицо.

Я опустился на колени перед Трейси, медленно задрал переднюю часть ее платья и начал целовать внутреннюю сторону ее бедер. Мне всегда нравилось делать это с ней. Когда я достиг верха ее чулок и почувствовал теплую мягкую плоть ее голого бедра напротив своей щеки, я ощутил ее мускусный запах. Я начал двигаться медленнее, целуя сначала одно бедро, а затем другое, продвигаясь к своей высшей награде. Мягкий бугорок на стыке ее ног, хранящий ее сексуальное сокровище, был моей целью, но я не спешил туда, что начинало беспокоить Трейси. Она начала толкаться бедрами вниз, пытаясь вызвать контакт между моим лицом и ее горячим бугорком. Когда я, наконец, прижался ртом к промежности ее черных кружевных трусиков, то почувствовал влажное тепло на своих губах. Я потянулся вверх, оттянул узкую полоску материала в сторону и кончиком языка, начал обводить контур ее нижних губ. Я начал усиливать давление языка на ее щель, и Трейси положила руки мне на плечи для поддержки, так как ее таз начал слегка двигаться. Мой язык начал открывать складку в середине ее вульвы, в результате чего, часть сексуальных соков Трейси покрыла мой язык, губы и подбородок.

Я просунул язык внутрь нее, прижался губами к ее клитору и начал доводить Трейси до оргазма. Когда он начался, Трейси пришлось прислониться спиной к кровати, держась за мои плечи, чтобы не упасть.

Когда ее оргазм прошел, мы забрались на кровать, и Трейси начала играть с моим твердым членом. Спустившись с кровати, она взяла его в рот и следующие несколько минут сосала и облизывала мой член, в медленной любовной манере. Затем она отстранилась, позволив моему члену выскользнуть из ее рта.

— Ранее вечером ты упомянул, что я не разговаривала с тобой, но хотела секса, когда мы ложились в постель. Просто хочу, чтобы ты знал, что у меня не было никаких фантазий. Я пыталась показать тебе, что люблю тебя. Мне было трудно смотреть на тебя, когда мы разговаривали, потому что я боялась, что ты увидишь, что я что-то скрываю от тебя. Поэтому я подумала, что в темноте я смогу показать тебе свои чувства, не глядя тебе в глаза. Теперь я просто хочу убедиться, что ты знаешь, что я люблю тебя и не лгала, когда говорила, что никогда не собиралась заниматься сексом с Барри. Этого никогда не должно было случиться, — сказала Трейси.

Трейси снова взяла меня в рот и стала дразнить языком луковицу моего налившегося члена, по крайней мере, три раза я был на грани кульминации, и каждый раз она отступала и давала мне прийти в себя. Затем я лег на спину, а Трейси встала на кровать и сняла свои трусики, пока я смотрел. Затем она встала ногами по обе стороны от моих бедер и задрала платье, обнажив верхнюю часть ног и свою горячую маленькую киску. Трейси медленно опустилась вниз и рукой ввела мой член в свой теплый влажный тоннель. Она качала себя вверх и вниз на моем члене, пока не испытала оргазм. Затем она рухнула на мою грудь и лежала неподвижно в течение минуты.

Когда ее дыхание пришло в норму, я перевернул нас так, чтобы оказаться сверху, и начал быстро и сильно вводить в нее свой член, и вскоре почувствовал, как нарастает мой оргазм. Когда я почувствовал первый толчок эякуляции, я не смог удержаться от глубокого стона удовольствия.

Когда Трейси выжала последнюю каплю спермы из моего вялого члена, я перекатился на спину и тихо лежал рядом с Трейси.

Через несколько минут Трейси сказала:

— Знаешь, что мне нравится?

Затем она взяла мою руку, прижала ее к своей киске и ввела два моих пальца в свой наполненный спермой канал.

— Мне нравится, как моя киска чувствует себя после того, как ты наполняешь меня своей спермой.

Мои пальцы играли в ее грязной щели, и я мог слышать хлюпающие звуки, которые она издавала. Это был первый раз, когда я делал это, и я начинал наслаждаться ощущением ее киски после секса. Я знал, что мне это нравится, потому что вскоре у меня снова появилась эрекция. После этого, когда мы лежали в постели, прижавшись друг к другу, Трейси спросила:

— Ты хочешь поговорить о том, что произошло?

— Нет. Думаю, будет лучше, если мы просто оставим это позади, — сказал я.

Через несколько минут, я погрузился в самый лучший сон за последние три недели.

Утром мы с Трейси позавтракали вместе, она остановила меня у двери и поцеловала.

— Я люблю тебя, — сказала она.

— Я тоже тебя люблю.

Я чувствовал себя хорошо, когда выводил машину из подъезда и отправлялся на работу, но мое хорошее настроение вдруг стало портиться, и я не понимал почему. Что-то грызло меня, но я не осознавал, что именно. К тому времени как я добрался до своего офиса, некоторые части головоломки начали складываться в единое целое, и мое настроение испортилось еще больше.

Трейси решила остаться со мной накануне вечером, но, оглядываясь назад, я все еще не мог понять, было ли это потому, что она меня любила. Может, она просто поняла, что я могу знать, что происходит, и решила договориться встретиться со мной за ужином в восемь часов, чтобы я подумал, что она решила не заводить роман с Барри, а потом пошла на встречу с Барри, чтобы договориться с ним о следующем визите? Я пытался убедить себя, что это не так, но вспомнил все тонкие намеки Трейси на то, что я знаю, что происходит. В конце концов, я до сих пор не знал, почему она согласилась встретиться с ним в первый раз. Кроме того, во время телефонного разговора он рассказал о том, как они танцевали, и о поцелуе, который они разделили.

Я больше не был уверен, что спас свой брак. Возможно, я лишь отсрочил его конец.

Сидя за своим столом, я пытался сделать кое-какую работу, когда в правом нижнем углу, появилось маленькое окошко с сообщением от Foxman@xxxxx. com. Было 10:30 утра, поэтому я подождал до обеда, а затем открыл письмо Трейси. У меня больше не было терпения ждать до пяти часов, чтобы узнать, что было в записке, и посмотреть, ответила ли Трейси на него.

Записка Барри гласила: "Т., извини за вчерашнюю неразбериху. Как он узнал, что ты собираешься встретиться со мной в баре отеля? В любом случае, я вернусь в Цинциннати через месяц. Может, тогда мы попробуем встретиться?".

Мне пришлось ждать десять минут, прежде чем я смог заставить себя посмотреть на файл отправки Трейси, чтобы увидеть, ответила ли она, и если да, то что она сказала. Когда, наконец, пульс снова стал ниже 100, я открыл файл отправки Трейси, и там был ее ответ. Я на мгновение замешкался, прежде чем открыть его, надеясь, что, подождав еще немного, смогу найти в ее ответе Барри хорошие новости для меня.

Не могу сказать, что именно мое колебание помогло, но новости были хорошими. Ответ Трейси гласил: "Барри, согласиться на встречу с тобой было большой ошибкой, и я не собираюсь повторять эту ошибку. Мне кажется, я смогла спасти свой брак и не хочу снова подвергать его риску. Не пытайся связаться со мной снова. Трейси".

Я закрыл почту Трейси и откинулся в кресле, снова почувствовав облегчение. Вопросы, которые я задавал себе ранее, так и остались без ответа, но я сказал Трейси, что не хочу говорить об этом, и решил больше не поднимать эту тему. Мне придется смириться с тем, что у меня никогда не будет ответов на эти вопросы.

Наша жизнь, понемногу возвращалась в нормальное русло. Трейси была любящей женой, какой она всегда была, и наша сексуальная жизнь тоже наладилась, но меня все еще терзали сомнения, вызванные вопросами без ответов. Несколько раз я был близок к тому, чтобы поднять тему о Барри и о том, почему она вообще согласилась встретиться с ним, но все остальное шло так хорошо, что я боялся все испортить.

Несмотря на то, что я не видел ничего, что указывало бы на проблемы в нашем браке, я продолжал проверять электронную почту Трейси и прослушивать ее телефонные звонки, если не знал, с кем она разговаривает. В нескольких случаях, когда Трейси звонила и говорила, что ей придется задержаться на работе, я проезжал мимо ее офиса, чтобы убедиться, что ее машина стоит на парковке, а затем звонил ей в офис, чтобы убедиться, что она на месте.

К середине сентября я начал понимать, что поступаю глупо. Я провел много часов, пересматривая в голове все, что произошло, и мне стало ясно одно. Трейси никогда не переставала любить меня. Я все еще не знал, почему она согласилась встретиться с Барри той ночью, но знал, что пришло время оставить это в прошлом и двигаться дальше. Поэтому я решил перестать шпионить за Трейси и довериться ей. Приняв это решение, я почувствовал, как будто с моей груди сняли большой груз, но это чувство было недолгим.

Все началось в субботу днем, когда я зашел в дом после стрижки газона и услышал, как Трейси разговаривает по телефону. Я не расслышал ничего особенного, но услышал, как она сказала:

— Он только что пришел, мне нужно идти, — а затем она положила трубку.

— Кто говорил по телефону? — спросил я.

— Моя мать.

— Что она хотела?

— Она просто хотела поговорить, — сказала Трейси.

Что-то в голосе Трейси подсказывало мне, что она говорит неправду, но у меня не было веских причин оспаривать ее слова.

В понедельник, когда я проверил ее электронную почту, там не было новых записей, а все старые она стерла. На той неделе, я несколько раз проверял ее электронную почту. Но новых писем не было. Я начал подозревать, что Трейси, должно быть, открыла новый электронный ящик, но у меня не было способа это выяснить.

На следующей неделе, Трейси начала вести себя так же, как в период, предшествовавший свиданию с Барри. Она мало разговаривала со мной, а когда разговаривала, то не смотрела на меня. Затем ночью, когда мы ложились спать, она хотела заняться сексом.

Планировала ли она снова встретиться с Барри или это мог быть новый мужчина? Может быть, возбуждение, которое она получила от близкого романа с Барри, возбудило ее аппетит к любовным отношениям, и теперь она нашла другого мужчину? Я чувствовал ту же боль в животе и снова терял сон.

В следующие выходные, Джилл и Фрэнк и их сын Фрэнк-младший приехали в гости и пошли с нами на игру "Reds". Они остались на выходные, мы прекрасно провели время с ними, и я надеялся, что это поможет нам с Трейси. В субботу вечером, мы все сидели на заднем дворе, пили пиво и жарили стейки. Трейси, Джилл и Фрэнк разговаривали о старых друзьях, когда Фрэнк затронул тему Барри Фокса. Он спросил Трейси, не дозвонилась ли она до жены Барри Карен. Когда Трейси ответила, что нет, Фрэнк рассказал ей всю историю о том, как Карен развелась с Барри из-за нескольких романов и о том, что у него были подружки в разных городах, а затем он подробно рассказал о том, как Барри притворялся, что ему нужно уехать по делам, чтобы навестить своих подружек. Я не мог в это поверить. Фрэнк рассказал Трейси правду о Барри, а я даже не упомянул его имя.

Я подумал, что если Трейси думала о том, чтобы снова сойтись с Барри, может быть, она передумает, услышав эту историю о Барри от Фрэнка. Теперь она должна была узнать, что он за человек на самом деле.

Выражение лица Трейси не изменилось, поэтому я не мог сказать, как эта новость повлияла на нее. Она не задавала никаких вопросов, поэтому я не мог понять, о чем она думает. Расстроило ли это ее или ей уже все равно? Хотя я не знал, как она отнеслась к этой новости, я был рад, что Фрэнк заговорил об этом.

Ситуация разрешилась в октябре. Мой день рождения - 11 октября, который выпал на вторую пятницу месяца. В прошлые годы, Трейси неделями добивалась от меня намеков на то, что я хочу получить на свой день рождения. В этом году, она даже не спросила ни разу. К четвергу, Трейси уже даже не разговаривала со мной. Было похоже, что наш брак уже закончился, но кто-то забыл мне об этом сказать.

В пятницу утром я встал рано и ушел на работу до того, как встала Трейси. Я старался не отвлекаться, но мое сердце было разбито. Я не мог понять, как все могло быть так хорошо для нас и внезапно обернуться так плохо. К одиннадцати часам утра, я так ничего и не успел сделать и подумывал о том, чтобы взять выходной как больничный.

Я еще не решил, идти мне домой или нет, когда мне позвонил Джек Фаррис. Джек - мой босс. Он сказал, что в нашем офисе в Лексингтоне возникли проблемы с сетью, и он хочет, чтобы я поехал туда, чтобы устранить проблему.

— Разве Том не может справиться с проблемой? — спросил я.

Том Мосли, был сетевым менеджером в офисе в Лексингтоне.

— Том сегодня в отпуске, — сказал Джек.

До офиса в Лексингтоне было восемьдесят пять миль езды, и я приехал туда около 13:30. Когда я вошел в дверь, мне сказали, что они только что восстановили работу сети. Я был немного взбешен тем, что зря проделал весь путь до Лексингтона. Очевидно, Том Мосли позвонил из дома и смог устранить проблему по телефону.

Брайан Кадвелл, офис-менеджер, извинился за причиненные неудобства, а затем пригласил меня пройти через дорогу в Starbucks и выпить чашечку кофе, прежде чем отправиться обратно в Цинциннати. Я вернулся в свой офис в 16:15. На моем столе лежали два запроса на отчет с запиской от Джека, в которой он просил меня собрать данные для отчетов и закончить их до моего отъезда домой. Я был расстроен тем, что он поручил мне это поздно вечером в пятницу после того, как отправил меня в Лексингтон. Мне потребуется два часа, чтобы собрать необходимые данные и закончить отчеты.

"К черту", - сказал я себе. Мне все равно некуда было идти, и идея мчаться домой к жене, которая даже не хочет со мной разговаривать, была не слишком привлекательной, так что наличие чего-то, чем можно было бы занять свое время, было некоторым благословением.

Я уже собирался начать работу над отчетами, когда увидел, что на моем телефоне замигал индикатор сообщения. Набрав номер голосовой почты, я получил одно сообщение. Сообщение было оставлено для меня в 1:30 того же дня и было от Трейси.

"Аллен, сегодня вечером я иду на свидание с девушками с работы. Я могу опоздать, так что не жди меня. Я попросила Сару приехать, пока ты не вернешься домой, но ты не задерживайся".

С девушками? Кого, блядь, она пытается обмануть?

Потом я подумал, что, возможно, она не пытается меня обмануть. Может, она ясно дала понять, что у нее что-то происходит, и ей все равно, знаю ли я об этом.

Я взял трубку и позвонил в офис Трейси, но мне ответили, что Трейси уже ушла на весь день. Позвонив домой, Сара ответила на звонок и сказала, что Трейси уже ушла.

— Она сказала, куда идет? — спросил я.

— Нет.

— Как она была одета?

— На ней были джинсы и свитер, — сказала Сара.

Это ни о чем мне не говорило.

Я позвонил Трейси на мобильный, но она не ответила. Тогда я оставил ей сообщение с просьбой позвонить мне, но у меня не было особой надежды, что она позвонит. Я подумал, есть ли какой-то смысл в том, что Трейси так поступила со мной в мой день рождения.

На этот раз, я не мог ничего сделать, чтобы остановить ее. Я понятия не имел, куда она пошла, и если она не ответит на звонок, я больше ничего не смогу сделать. Мне пришло в голову, что, возможно, мне не следовало вмешиваться в дела Трейси, когда у нее было свидание с Барри. Если бы я просто отпустил ее, то смерть нашего брака была бы уже позади, и вместо того, чтобы снова пройти через эту боль, я бы уже начал восстанавливать свою жизнь.

Я постарался выбросить все это из головы и начал собирать данные для отчетов. В 6:15 я заканчивал второй отчет, когда у меня зазвонил телефон.

— Аллен?

— Да.

— Это Джеки Уинтерс.

— Привет, Джеки, как дела? — спросил я.

— Аллен, я не знаю, что происходит, и, возможно, это не мое дело, но я подумала, что должна попытаться дозвониться до тебя.

Тон голоса Джеки встревожил меня.

— Джеки, что случилось? — спросил я.

— Я собиралась домой в 5:30 и стояла в своем офисе, когда увидела, что Трейси зашла в отель и зарегистрировалась. Ты знал, что она снимает здесь номер на ночь? — спросила Джеки.

— Нет, не знал. Номер оформлен на ее имя? — спросил я.

— Да, и она оставила записку для кого-то на столе.

— Ты можешь сказать мне, для кого была записка и что в ней было написано? — спросил я.

— Кажется, ты всегда просишь у меня информацию, которую я не должна тебе давать. Почему бы тебе просто не приехать? Мы поговорим, когда ты приедешь.

— Спасибо, Джеки. Я приду через несколько минут.

Я быстро закончил второй отчет, положил оба отчета во внутреннюю почту и отправил их Джеку. Затем я отправился в десятиминутную прогулку до отеля Marriott. Подойдя к регистрационной стойке, я попросил Джеки Уинтерс, и примерно через две минуты, она вышла из офиса. Джеки подвела меня к дивану в холле, и мы сели.

— Мне жаль, что именно я должна сообщить тебе об этом, — сказала она. — Ты должен пообещать мне, что не будешь делать глупостей.

— Мне просто нужно знать, для кого она оставила записку, а потом я должен с ней поговорить.

— Записка была адресована кому-то по имени Джон, без фамилии. Внутри конверта была карточка-ключ от ее комнаты и записка, в которой говорилось, что "Я нахожусь в комнате 706, поднимись и зайди".

— Джон? Я понятия не имею, кто это может быть. Кто-нибудь уже забрал записку? — спросил я.

— Нет, и никто не может, — сказала Джеки. — Записка у меня в кармане. Я собираюсь дать тебе ключ-карту от комнаты 706, чтобы ты мог подняться и поговорить с Трейси до того, как появится этот Джон. Я проинструктировала портье, чтобы они позвонили в номер, если он появится, пока ты будешь разговаривать с Трейси. Теперь ты должен пообещать не делать глупостей. Помни, я рискую, давая тебе ключ от ее комнаты, и если возникнут проблемы, я могу потерять работу.

— Джеки, я обещаю, что не сделаю ничего такого, из-за чего у тебя будут неприятности. Мне просто нужно поговорить с Трейси и посмотреть, смогу ли я помешать ей сделать то, что она задумала, — сказала я. — Спасибо, Джеки, я очень благодарен тебе за это и не забуду, что ты мне помогла.

Я взял ключ-карту из рук Джеки и направился к лифтам. Поездка на седьмой этаж была самой длинной, короткой или, лучше сказать, самой короткой из всех длинных поездок на лифте, в которых я когда-либо участвовал. Часть меня хотела как можно быстрее добраться до комнаты Трейси и покончить с этой конфронтацией, но другая часть меня, с ужасом ожидала этой конфронтации, потому что я боялся, что эта встреча, вполне возможно, будет означать конец нашего брака.

Когда я подошел к двери в 706, то на минуту остановился и прислушался. Я слышал звук телевизора, но больше ничего. Глубоко вздохнув, я протянул руку, чтобы вставить ключ-карту в считывающее устройство. Моя рука так сильно дрожала, что мне пришлось использовать обе руки, чтобы ввести карту в считывающее устройство.

Индикатор на считывающем устройстве загорелся красным, я быстро вытащил карту и перепроверил номер комнаты. Вроде бы тот, и тут я понял, что вставил ключ-карту в считывающее устройство вверх ногами. Перевернув карту, я вставил ее снова. На этот раз, индикатор загорелся зеленым.

Я вытащил карту, открыл дверь как можно тише и шагнул в комнату. У стены слева от двери, стоял шкаф с раздвижными зеркальными дверями. Одна дверь была частично открыта, и я увидел на полу внутри шкафа чемодан. Увидев чемодан, я погрузился в тоску, потому что это говорило о том, что Трейси не собиралась возвращаться домой этой ночью. Мне стало интересно, планирует ли она вообще возвращаться домой?

Справа от меня была дверь в ванную, которая была закрыта. Быстрый взгляд на отражение в зеркальных дверях показал мне, что в спальне никого нет. Я слышал, как в ванной текла вода, поэтому знал, где находится Трейси.

Я позволил двери в номер закрыться, надеясь, что Трейси услышит это, и она услышала.

— Хорошо, что ты здесь, — позвала она. — Я только что вышла из душа. В ведерке со льдом на столе, есть немного пива. Угощайся, а я выйду через несколько минут.

Моим первым побуждением было ворваться в ванную, схватить Трейси за горло и спросить, почему она так поступает со мной... с нами, но я не осмелился позволить себе отреагировать на это насилием. Ничего хорошего из этого не вышло бы. Кроме того, мне было интересно посмотреть, как Трейси будет одета, когда выйдет из ванной. Будет ли она голой или полностью одетой? Мне казалось, что если она будет голой или в сексуальном пеньюаре, когда выйдет из ванной, то это, скорее всего, означает, что она не в первый раз была с этим Джоном, но если она будет полностью одета, то, возможно, это будет их первый раз вместе.

Я вошел в спальню, взял одно пиво из ведерка со льдом, сел в кресло рядом со столом и уставился в телевизор, не понимая, что я смотрю.

Я допил примерно половину пива, когда услышал, как открылась дверь ванной. Трейси вышла из ванной и направилась к шкафу, даже не взглянув в мою сторону. Она была одета только в черный лифчик и такие же трусики, и когда она наклонилась, чтобы достать что-то из своего чемодана, мне открылся прекрасный вид на ее красивую попку. Сквозь прозрачный материал, я мог видеть плавные округлости, разделенные теневой долиной, которая скрывала ее сокровища. К сожалению, у меня не было настроения в полной мере оценить этот вид.

Трейси все еще наклонялась, разглядывая свой чемодан, когда заговорила.

— Наш ужин заказан на 7:30, так что если хочешь, у нас есть время немного подурачиться, — сказала она.

Я встал и начал идти к ней. Хотел быть достаточно близко к ней, когда она поймет, что в комнате я, а не ее любовник, чтобы я смог увидеть удивление, а затем страх в ее глазах. Я знал, что не причиню ей вреда, но она не должна была этого знать.

Когда уже был в метре от нее, я позвал:

— Трейси.

Трейси выпрямилась и быстро повернулась лицом ко мне. Когда она повернулась, я увидел, что она что-то держала в руке, но, повернувшись ко мне лицом, она спрятала это за спину.

Сделав еще один шаг вперед, я посмотрел ей в глаза. Я ждал, что на ее лице отразится страх, который, как я знал, она должна была испытывать в этот момент, но вместо того, чтобы показать страх, Трейси улыбнулась мне. Я не был готов к этому и не мог говорить, размышляя о том, что это может означать. Неужели Трейси было все равно, что я ее поймал? Она должна была знать, что я никогда не ударил бы ее, и теперь она собиралась унизить меня, поставив меня перед фактом, что она ждет другого мужчину в гостиничном номере. Казалось, ее даже не интересовало, как я узнал, что она будет там.

— Аллен.

Я ожидал, нет, надеялся, что через несколько секунд, ее первоначальная реакция изменится, но этого не произошло, она просто продолжала улыбаться мне. Я не мог поверить, как хладнокровно она справилась с этой ситуацией. Она никогда не разрывала зрительного контакта со мной, а я все еще не мог найти слов, чтобы выразить свою обиду. Я пытался придумать, что бы я мог сказать, что дало бы мне преимущество в этой конфронтации, но прежде чем я смог что-то придумать, Трейси снова удивила меня. Она вынула руку из-за спины и протянула мне большой синий конверт, на котором крупными буквами было напечатано мое имя.

Я стоял и смотрел на Трейси в немом молчании, не в силах произнести ни слова.

— С днем рождения, дорогой, — сказала Трейси и нежно поцеловала меня в губы.

Внезапно мои ноги ослабли, и мне пришлось задом дойти до кровати и сесть.

— Что это? — заикаясь, произнес я. — Что здесь происходит?

— На самом деле, здесь происходят две вещи, — сказала Трейси. — Во-первых, это твое наказание за то, что ты шпионил за мной, прослушивал мои телефонные звонки, читал мою электронную почту и вообще не доверял мне. Во-вторых, и это самое главное, это сюрприз на твой день рождения, и я готова поспорить, что ты действительно удивлен.

— Я не знаю, что сказать... Подожди минутку. Это твоя идея мести. Я немного шпионил за тобой, и ты решила отомстить, закрутив интрижку с каким-то парнем по имени Джон в мой день рождения? — спросил я.

— Кто такой Джон? — спросила Трейси.

— Ты оставила записку для парня по имени Джон на стойке регистрации, с номером комнаты и ключом. Так что, не пытайся строить из себя невинность. Кто, черт возьми, такой Джон? — сказал я.

— Я не знаю, кто такой Джон, — сказала она.

— Ты пытаешься сказать мне, что сегодня вечером, ты не договаривалась встретиться здесь с каким-то парнем? — спросил я.

— Нет, я не пытаюсь сказать тебе это. Ты прав. Я действительно договорилась сегодня вечером, встретиться здесь с парнем. Я договорилась встретиться с мужчиной, которого я люблю, с самым важным мужчиной в моей жизни, — сказала она.

У меня начала кружиться голова. Она что-то подмешала в мое пиво? Я действительно не думал, что она может сделать что-то подобное. Понимал, что проблема в том, что она взяла верх в этой конфронтации, а я безуспешно пытался ее вернуть.

— Так когда он придет?

— Он уже здесь, глупышка.

— Кто уже здесь?

— Ты. Человек, которого я люблю, тот, кто для меня важнее всего - это ты. Разве ты еще не понял этого? — сказала она.

Осознание того, что она мне говорила, начало доходить до меня, но я все еще был в замешательстве.

— Хорошо, тогда кто такой Джон? — снова спросил я.

— Нет никакого Джона. Джон - это просто имя, которое Джеки написала на конверте от меня, — сказала Трейси.

— Джеки тоже была в этом замешана?

— Мне нужен был кто-то, кто заставил бы тебя приехать сюда, не выдавая, что я задумала, — сказала она. — Я не знала, какое имя Джеки напишет на конверте, я оставила это на ее усмотрение, потому что имя не имело значения, лишь бы это был не Барри. Я думала использовать имя Барри, но поняла, что это было бы слишком жестоко, и подумала, что это может сделать тебя слишком сумасшедшим.

Теперь все это, начало проясняться в моей голове. Меня подставили.

— Сколько еще людей было вовлечено в это?

— Твой босс, — начала Трейси. — Мне нужно было, чтобы он занял тебя, чтобы ты не получил мое сообщение по голосовой почте, пока не станет слишком поздно, чтобы ты мог что-то предпринять. Сару, потому что мне нужно было объяснить, что она должна была сказать тебе, если ты позвонишь или появишься дома. Твои родители, потому что им пришлось заехать домой, чтобы забрать детей на выходные. Было еще несколько человек, которые играли незначительную роль, например, офис-менеджер в Лексингтоне, который сказал тебе, что их сеть восстановилась прямо перед твоим приездом, а затем заставил тебя остаться ненадолго, прежде чем уехать обратно в Цинциннати.

— Ты все это сделала, чтобы наказать меня за то, что я немного шпионил за тобой? — спросил я. — Ты сводила меня с ума последние три недели, а потом говоришь, что это был твой подарок мне на день рождения? Вдобавок ко всему, ты втянула в это мою семью и друзей. Возможно, мое поведение и выходило за рамки, но это уже перебор, Трейси. Это было просто жестоко.

— Джеки - единственная, кто знает всю историю. Остальные только думали, что помогают мне сделать сюрприз на твой день рождения. Так не должно было быть. Изначально, твой день рождения и эта месть, если ты хочешь ее так называть, должны были быть двумя разными вещами, — сказала она. — Когда я поняла, что ты прослушивал мои телефонные разговоры, и обнаружила, что ты читал мою электронную почту, мне было больно и обидно, что ты мне не доверяешь. Затем ты начал проверять меня на работе, если мне приходилось работать сверхурочно. Я знаю, что посеяла в твоей голове сомнения на мой счет, но если бы ты просто сел со мной и поговорил о том, что произошло с Барри и почему, и задал любой вопрос, который тебя беспокоил, сразу после того, как это случилось, я могла бы успокоить тебя. Ты отказался обсуждать это и позволил этим сомнениям разъедать тебя и заставлять себя не доверять мне. Поэтому я начала вести себя так, как вела себя до инцидента с Барри, думая, что как только ты заметишь мое поведение, ты спросишь меня об этом, и мы наконец-то поговорим о том, о чем должны были поговорить три месяца назад.

— Я больше месяца в одиночку планировала эти выходные в честь твоего дня рождения, — продолжала она, — но когда вместо того, чтобы задаться вопросом о моем подозрительном поведении, ты решил усилить слежку, я усилила свой план, чтобы преподать тебе урок. Я не собиралась заходить так далеко, пока Джилл и Фрэнк не приехали в гости.

У меня голова шла кругом от облегчения, когда я узнал, что Трейси не собирается заводить интрижку, и от злости на жестокий трюк, который она со мной разыграла.

— Какое отношение к этому, имел их визит? — спросил я.

— Было очевидно, что ты подумал, что мое поведение означает, что я планирую сойтись с Барри, — сказала она.

— Почему ты так решила? — спросил я.

— Было очевидно, что ты подговорил Фрэнка рассказать о Барри. Ты заставил его рассказать историю о разводе Барри и всех его подружках. Ты подговорил Фрэнка, чтобы он показал характер Барри, потому что боялся, что я планирую сойтись с ним. Даже после того, как я сказала тебе, что у меня никогда не было намерения завести роман с Барри, ты все равно мне не поверил. Я бы почти простила тебя за это, но когда ты втянул Фрэнка в нашу проблему и использовал его, чтобы рассказать все эти истории о Барри, это было уже слишком. Ты не мог доверять мне настолько, чтобы знать, что я не позволю соблазнить себя Барри, поэтому ты попытался выставить его настоящим подонком, чтобы убедиться, что я потеряю к нему интерес, и использовал для этого моих друзей...

Я поднял руку, чтобы остановить ее. Теперь я был достаточно подготовлен, чтобы защитить себя.

— Одну чертову минуту, — сказал я. — Прежде всего, что касается того, является ли Барри подонком или нет, подумай вот о чем. Как ты назовешь мужчину, который пытается уговорить замужнюю женщину подняться с ним в гостиничный номер, зная, что он может разрушить брак этой женщины? Я бы назвал его подонком, а ты? Это заставляет меня задуматься, о чем ты думала. Ты знала, что он женат, и все равно согласилась встретиться с ним в тот вечер.

Я видел, как менялось выражение лица Трейси, когда она думала об этом.

— Второе и более важное, — сказал я. — Я не просил Фрэнка рассказывать тебе о Барри. Фрэнк ничего не знает о том, что произошло тем вечером.

— Тогда почему он об этом заговорил?

— Еще в июне, когда я пытался найти способ помешать тебе встретиться с Барри, когда он приедет в город, — сказал я, — я позвонил Фрэнку и спросил, знает ли он номер телефона Барри. Тогда я сказал ему, что ты хотела позвонить его жене Карен, потому что ты скучала по ней, когда мы были в Падуке. Я планировал позвонить Карен и сказать ей, что Барри пытался уговорить тебя встретиться с ним в отеле. Думал, что она сможет положить этому конец. Тогда Фрэнк рассказал мне, что Карен развелась с ним и почему, а затем он рассказал мне о том, что у Барри были подруги в разных городах и что он притворялся, что едет по делам, чтобы навестить этих женщин. Фрэнк заговорил об этом только потому, что я сказал ему, что ты заинтересована в том, чтобы связаться с Карен.

Глаза Трейси стали еще больше.

— Почему ты не рассказал мне обо всем этом до того, как я встретилась с Барри тем вечером? — спросила она.

— Я хотел, чтобы ты сама решила, что будешь делать, исходя из своих чувств ко мне, — сказал я. — Мне не хотелось, чтобы ты осталась только потому, что в последнюю минуту узнала, что Барри, на самом деле, просто засранец.

Трейси подошла и села рядом со мной на кровать и провела пальцами по моим волосам.

— Давай сделаем это сейчас, — сказала она. — Я знаю, что у тебя есть вопросы, которые тебя беспокоят, так задай их сейчас.

— Думаю, это все возвращается к тому вечеру, когда Барри звонил тебе, а я подслушивал разговор. Он сделал замечание по поводу того, как вы танцевали, как будто это имело какое-то значение, — сказал я.

— Думаю, это для него имело какое-то значение, — сказала Трейси. — Я чувствовала себя довольно хорошо после выпитого, и было весело поговорить о старых временах с Барри. Потом он пригласил меня на танец, и я не видела в этом ничего плохого, но когда оркестр заиграл медленный номер, он притянул меня к себе. Я сначала ничего не подумала об этом, но он положил руку мне на задницу, и я заставила его сразу же убрать ее, но не оттолкнула его от себя, когда мы продолжили танец.

— Почему ты не сказала ему в тот вечер по телефону, что тебе не понравилось то, что он пытался сделать, пока вы танцевали?

— Потому что я не думала, что это важно, так зачем заставлять его чувствовать себя плохо? Я сказала ему, что это было неуместно и произошло только потому, что я была пьяна, — сказала она.

— А что насчет поцелуя? Он сказал, что поцелуй был довольно страстным.

Трейси вдруг поцеловала меня в губы. Просто короткий поцелуй без языка.

— Именно так я его и поцеловала. Я сказала Барри, что мне нужно вернуться к тебе, и быстро поцеловала его на прощание. Он просто пытался сделать так, чтобы это казалось более важным, чем было на самом деле, надеясь заставить меня поверить в это.

— Если ты знала это тогда, ты должна была понять, чего он хотел, когда попросил тебя встретиться с ним, когда он приехал в Цинциннати. Когда ты согласилась встретиться с ним, ты сказала, что это будет только ужин и разговор, а затем добавила, что он не должен ожидать ничего большего. Сказать ему, чтобы он не ожидал большего - это не то же самое, что сказать ему, что больше ничего не будет. Ты оставила его с ощущением, что у него все еще есть шанс залезть к тебе в штаны. Почему ты так поступила? — спросил я. — Почему ты согласилась встретиться с ним?

— Не знаю, почему это было так важно для меня. Конечно я знала, чего он хочет, и мне льстило, что я ему интересна, но не настолько, чтобы заводить с ним роман. Я встречалась с Барри, во время нашего выпускного класса средней школы и тем летом после окончания школы. Барри был моим первым, и большую часть этого времени, мы были сексуально близки. Секс был захватывающим, потому что это было ново для меня, но Барри был самовлюбленным эгоистом, и к концу лета я поняла, что не люблю его, и рассталась с ним. Барри продолжал говорить, что я вернусь к нему и что расставание было временным. Он говорил мне, что я всегда буду хотеть его сексуально, потому что он был моим первым любовником, а женщины никогда не забывают своего первого любовника.

— В одном из своих электронных писем Барри сказал, что мы должны проверить, есть ли между нами какая-то магия. Я почувствовала, что он бросил мне вызов. Он говорил, что если мы будем вместе, я не смогу устоять перед ним. То, как он сказал, что мы поужинаем и поговорим, а потом посмотрим, что произойдет, заставило меня захотеть показать ему, что он ошибается на мой счет. Я хотела показать ему, что между нами нет никакой магии. Хотела показать ему, что могу провести с ним вечер и не лечь с ним в постель. Наверное, я так зациклилась на необходимости доказать, что он не прав, что забыла о том, что было самым важным в моей жизни - о тебе и детях.

Я начал задавать другой вопрос, но Трейси остановила меня.

— Сейчас 7:15, а у нас на 7:30 заказан ужин, и тебе еще нужно переодеться. Мы можем продолжить этот разговор позже.

— Хорошо, но во что я должен переодеться?

— В моего любящего мужа?

— Я и так им являюсь, но я не взял с собой смену одежды. В конце концов, я не знал, что должен был, — сказал я.

— Я принесла одежду для тебя. Она в шкафу. Поторопись и приготовься.

Я быстро умылся и надел серые брюки с темным блейзером. Когда я вышел из ванной, Трейси разговаривала по телефону.

— Да, мы собираемся на ужин. Большое спасибо за помощь, — сказала она.

— Кто это был?

— Просто хотела позвонить Джеки и сказать ей, что все прошло хорошо. Ведь получилось, правда?

— Наверное, да, но я все равно думаю, что твой трюк со мной был слишком жестоким, — сказал я.

— Возможно, ты прав, и мне очень жаль. Если бы я знала, что ты не подговорил Фрэнка рассказывать те истории о Барри, я бы позаботилась о том, чтобы покончить с этим на прошлой неделе.

Трейси поцеловала меня, а затем мы направились к лифту. Трейси говорила, пока мы шли.

— Я серьезно настроена ответить на все твои вопросы о том, что произошло. Просто надеюсь, что ты извлек из этого урок. Если ты считаешь, что что-то не так, поговори со мной об этом. Ты же понимаешь, что если бы ты сказал мне, что слышал тот первый телефонный звонок, то все бы на этом и закончилось. Это не значит, что ты во всем виноват, но то, что ты обладаешь этой информацией и не действуешь в соответствии с ней, меня удивляет. Обычно ты очень инициативен.

Задним числом я понял, что она была права, но...

— Ты права, — сказал я. — Мне следовало действовать немедленно, но ситуация была настолько эмоционально заряженной, что я плохо соображал. Суть в том, что, независимо от причин, ты не должна была соглашаться на встречу с ним в тот вечер.

Когда мы вышли из лифта в вестибюль, я остановил Трейси, положил руки ей на плечи и повернул ее лицом к себе.

— Мы оба облажались по-крупному. Давай теперь оставим это в прошлом, — сказал я.

Трейси ничего не сказала, она просто взяла меня за руку, и мы начали идти в сторону ресторана. Трейси вдруг остановилась и потянула меня в другую сторону.

— Мы можем опоздать на несколько минут. В одной из переговорных комнат дальше по коридору, есть кое-что, что я хотела бы, чтобы ты увидел, — сказала она.

— Например?

— Это специальная распродажа оборудования для гольфа. Я подумала, что ты найдешь там что-нибудь, что я могла бы подарить тебе на день рождения, чтобы загладить свою вину за тот паршивый трюк, который я с тобой провернула.

Мы прошли по коридору к комнате, которую искала Трейси, но дверь была закрыта.

— Похоже, мы опоздали, — сказал я.

— Я слышу, что там люди. Попробуй открыть дверь, — сказала Трейси.

Дверь не была заперта, и как только она открылась, Трейси толкнула меня через дверь в комнату. Я подумал, что она сошла с ума, и когда я повернулся, чтобы посмотреть на нее, то понял, что в комнате было много людей. Прежде чем до меня дошло, что происходит, я услышал громкий хор:

— Сюрприз! С днем рождения!

Я был ошеломлен. Я оглядел комнату и увидел своих родителей, родителей Трейси, Мэтью и Лизу, Джеки и ее мужа, моего босса и нескольких наших друзей. Когда я оглянулся на Трейси, она ярко улыбалась. Она поцеловала меня и сказала:

— С днем рождения, милый.

Следующие двадцать минут я ходил по залу, приветствуя друзей, благодарил их за то, что они пришли, и соглашался с ними, что мне повезло иметь такую жену, как Трейси. Когда мы, наконец, сели за стол с Мэтью и Лизой и нашими родителями, мой отец поднял бокал с вином и сказал:

— С днем рождения, сынок, — и все за столом дружно прикоснулись к своим бокалам, даже Мэтью и Лиза, а затем выпили.

Трейси сделала лишь небольшой глоток вина, а затем повернулась ко мне, запустила пальцы в мои волосы, наклонилась и нежно поцеловала меня в щеку прямо напротив уха.

— Надеюсь, ты знаешь, как сильно я тебя люблю, — прошептала она. — У меня есть еще один сюрприз для тебя. Я беременна.

Я повернулся, чтобы посмотреть на ее сияющее лицо.

— Правда? — спросил я.

Трейси только кивнула головой. Я взял ее лицо в свои руки и крепко поцеловал в губы.

— Я так понимаю, ты счастлив? — спросила она.

— Это гораздо лучший подарок, чем те клюшки для гольфа.

Конец