Настоящий полковник

Отставной полковник Петр Павлович Пичугин, среди своих просто «ТриПэ-р», маялся простатитом. Болезнь поджидала его молодое душой пятидесятилетнее тело после длительных поездок в жару на автомобиле. Кровь в малом тазу застаивалась, жена давно не давала, а дрочить он забывал. И неожиданно всё, что так показательно рассказывают в рекламе про мучения мужчин стало для ТриПэр-а свершившейся реальностью. И ночные бегания в туалет, и боли при мочеиспускании и тупая ноющая боль в промежности. Неприятно чувствовать себя целевой группой рекламной компании, но еще печальнее осознавать, что твоё железное в прошлом здоровье подточила ржавчина времени.

Сдаваться Петр Павлович не умел и поэтому долго лечился народными методами. Даже покупал упаковку рекламируемого по ТВ препарата, но получил от него только изжогу. Меж тем, недели шли, а состояние его не улучшалось. Тогда он убедил себя, что это не отступление, а обходной манёвр для занятия более выгодных позиций, и отправился к урологу. Звали врача Щепенко Т. П. и почему-то наш герой решил, что это – мужчина. Рассказывать одноПОЛчанину свою грустную историю было куда не так стыдно. Но к ужасу пришедшего на приём больного, встретила его там вполне себе миловидная женина средних лет и комплекции. Отступать было некуда, за дверью была Москва, военный пенсионер сник и отдался во власть эскулапа.

Тот задавал неудобные вопросы, в том числе и про половую жизнь, вгоняя мужчину в тоску и мычание. В заключение, врач попросила раздеться, долго мяла мошонку, заставила покашлять и залупляла головку. Потом расстелила на край кушетки простынку и ласково похлопала по ней ручкой: «брюки не одеваем, коленками сюда. Руки – сюда». Выполнив предписание Петр Павлович обнаружил себя стоящим раком на кушетке с голым задом. Это уже совсем никуда не годилось. Потом он ощутил, как палец врача смазывает чем-то скользким его заднепроходное отверстие и под успокаивающие уговоры глубоко заталкивает его ему внутрь.

Жизнь Петра Павловича Пичугина после этого разделилась на до- и после-.

Наряду с возмущением, стыдом и некоторым дискомфортом от копошащегося внутри него пальца, наш герой ощутил прилив некоего нового чувства, глубокого и яркого, от которого совершенно непроизвольно у него напрягся половой член. Ему было так приятно от этого прикосновения, что он с сожалением проводил палец врача из своей прямой кишки. И тут же холодный пот ужаса овладел им. «Боже мой, я, оказывается, педик! » – Подумал наш герой в совершеннейшем замешательстве.

Он уже вполуха слушал врача и его назначения, пребывая в крайнем смятении от произошедшего. И только повторяющиеся вопросы врача вернули его в чувство:

— Будете приходить каждый день сюда в процедурный на массаж простаты. Вот лекарства, начинайте пить, как только выкупите. Ничего с вами страшного, вы скоро поправитесь! – Уверяла врач.

Пить и правда, следовало начать, так как страшное всё же было: Петр Павлович стал не уверен в своей ориентации. Смолоду он любил женщин, и даже служба в мужском коллективе никогда не ставила его ценности под вопрос. Но этот судьбоносный палец в анусе, возбудивший в нём глубинное дремлющее начало, изменил самую его суть. Он вспоминал это эротическое приключение и снова возбуждался. Оставался шанс, что это - последствие заболевания и временное помутнение, которое пройдет вместе с учащенным мочеиспусканием, и Петр Павлович решил дисциплинированно лечиться. На следующий день в положенное время он снова был у дверей кабинета и с волнением ждал новую встречу с прекрасным. Еще через минуту он опять был в позе озадаченного сапёра со спущенными штанами, а врач надавливал где-то глубоко внутри на его мужское сердце. От этих действий снова что-то хорошее и доброе поднималось в душе полковника и копилось тяжестью в его члене. Врач заметила реакцию пациента, как он начал вилять попкой навстречу её манипуляциям, его одеревеневший член, и поспешила успокоить, что это «рефлекторно» и «обычно дело». Хотя ничего обычного в этом как раз не было. Женщина прятала улыбку в уголках губ и продолжала свой массаж. ТриПэр был не первый, кто ощутил «нечто» в её опытных руках. И не последний.

Петр Павлович же, успокоенный словами врача, вдруг как-то расслабился и возбуждался на новых сеансах уже легко и без прежнего стыда. Процедуры приносили в его жизнь капельку радости и прозрачной вязкой жидкости секрета на кончике члена.

Лечение продолжалось. По окончанию курса массажа простаты Петр Петрович был отправлен долечиваться домой с предписанием ставить на ночь себе ректальные свечи с лекарством.

Озадаченный Петр Павлович принёс свечи домой и долго крутил их перед своим носом.

— Может ты мне поставишь? – Спросил он жену, предвкушая очередной женский палец внутри себя. За время лечения он уже привык, что женщины бодают его анус своими пальцами. И даже скучал без этого.

— Я? Не, фу! – Кажется, жена даже передернулась в отвращении от такой просьбы. Если бы супруга так не дорожила пенсией и дачей мужа, она бы добавила пару слов про его вонючую жопу и свою загубленную жизнь, но в этот раз сдержалась.

От жены не следовало ждать ни помощи, ни секса. ТриПэр вздохнул и отправился в ванную самостоятельно. Свечка была маленькая, с острым кончиком, и мужчина, сев на край ванны, приставил её к своему сморщенному отверстию. Она легко проскользнула в выход. Мужчине показалось, что вместе со свечкой половина ануса завернулась во внутрь, и он раздвинул булки, расправляя всё по местам. Свечка гулко упала в ванну.

Надо было запихнуть его как можно глубже, и Петр Павлович, высунув от усердия язык стал пропихивать маленький цилиндрик в своё теплое нутро. Стенки сфинктера плотно и ласково обхватили его палец. Где-то в подсознании вспыхнули воспоминания о молодых девушках, которые когда-то давно также принимали его пальцы своими тесными и узкими влагалищами. Член мужчины встрепенулся и встал как боец на плацу. Палец всё еще пребывал в заднице, сжимаемый пульсирующими стенками кишки. Скорее по наитию, чем осознанно, Петр Павлович схватил свой член мужественным кулаком как приклад автомата и энергично передернул на головке крайней плотью. Палец сзади тоже не скучал, шевелился и надавливал там будто на спусковой крючок, вызывая уже привычное непривычное удовольствие.

Буквально за минуту наш герой выстрелил автоматной очередью по стене ванны и излил свой многомесячный запас спермы на кафельную плитку. Жидкость брызгала и лилась, пачкая руку, поливая стены густой субстанцией. В анусе творилась ошеломительная буря. В душе также было ветрено и тревожно. После великолепного оргазма Петр Павлович снова стал немало озадачен. Такая чувствительность в анусе вплотную приближала его к собственному стереотипу о педиках. И он боялся и не верил самому себе.

В раздумьях прошел еще одни день. Тут он вспомнил, что где-то на антресолях валяется искусственный член, который он когда-то приобретал жене для совместных игр десять лет назад, но тот был использован лишь однажды и с неудовлетворительным результатом. Идея затеянной ТриПэром проверки была в том, что если он действительно педераст, то член будет ему сказочно приятен. Член был на присоске и не очень крупный. Петр Павлович когда-то специально искал не больше собственного агрегата, дабы не приучать жену к хорошему. Расположившись снова в ванной, и присобачив член на бортик с помощью присоски, полковник густо смазал вазелином весь розовый ствол агрегата и заодно своё многострадальное очко. Потом кряхтя и отдуваясь, прислонился к острой головке члена сверху. Наверно так должны были чувствовать себя девственницы перед первым сексом – мгновения перед неизвестностью: боль или удовольствие? Он не привык отступать, поэтому со вздохом медленно опустился на торчащий предмет экзекуции. Анус встретил гостя тупой болью растянутого самолюбия. Член был неумолимо твердым и холодным. Полковник надавил сильнее и превозмогая боль продолжил опускаться на член. Он был даже рад этой боли. Ведь это доказывало, что он вовсе не педераст, а всего лишь несчастный больной простатитом.

Член зашел до половины, но тут Петра Павловича подвели ноги. От долгого напряжения они задрожали и ослабли. И тело мужчины нежданно полностью опустилось на искусственный фаллос. Мелькнула острая пронзительная боль, которая сменилась тупой нарастающей негой в животе. Он совсем не мог с собой совладать - собственный член мужчины налился и рвался в бой, и рука ТреПэра привычно легла на каменный ствол. Надрачивая, он начал непроизвольно покачиваться, а потом и осознано приподниматься на члене. Эти движения были куда объемнее и внушительнее прежних его экспериментов с пальцем. Наверное, так себя чувствуют женщины во время секса – наполненными, с растекающейся внутри тела теплой волной наслаждения. Похоже себя чувствовал и наш герой, одной рукой он дрочил, второй держался за бортик, трахая себя искусственным членом. И снова его накрыл такой оргазм, сильнее и опустошительнее которого он не испытывал никогда в жизни. Сперма лилась, казалось, из головы. Её было так много, что она представляла из себя маленький фонтан Писающего мальчика. Кончая, Петра Павлович не удержался и захрипел, лихорадочно дергаясь задом на фаллосе. В глазах его летали радужные круги в цветах известного флага. Всё тело обмякло и покрылось мурашками. Он ослаб, как кукла, пришпиленный к ванной розовым предметом.

Всё с ним теперь было понятно.

Подготовленный длительными раздумьями и экспериментами, Петр Павлович встретил это известие мужественно и спокойно. Со свойственной ему решимостью, он не стал откладывать в долгий ящик, а реализовать вновь появившийся интерес как можно скорее. Это была еще одна проверка, которая должна была окончательно расставить все точки в этом вопросе. Небольшое исследование выявило любителей своего пола буквально под носом у обычных жителей. И еще через неделю трепещущий от волнения ТриПэр поднимался в квартиру неизвестного Же, который согласился стать для него проводником в чудный мир педерастии.

Это был женоподобный мужчина лет тридцати. Она встретил взволнованного полковника широкой улыбкой и в банном халате, и проводил на кухню. Они выпили. На удивление, Жэ оказался хорошим собеседником и поддержал большинство тем Петра Павловича в области политики и погоды. После третьей стопки, полковник совсем расслабился и с оптимизмом смотрел в будущее.

Же отставил посуду и предложил пройти в зал.

— Как это будет? – беспокоился Петр Павлович. Его еще никогда не трахали.

— Расслабься! Будет всё как ты захочешь! – Ворковал Же.

Он усадил ТриПэра на диван, а сам медленно спустился перед ним на колени. Его шаловливые ручки потянулись к ширинке гостя. Тот оторопело и покорно ждал неизбежного. Вытащив обомлевший и слабый член мужчины Жэ обиженно надул губки: «Ну… он совсем меня не хочет? Волнуется? », и облизал светло-сизую сморщенную головку своим неожиданно горячим языком. Потом весь висяк полковника скрылся во рту хозяина. Петр Павлович от неожиданности и вдруг нахлынувшей неги аж подскочил на диване. Он будто находился в лучшей женской пещерке всех времён: рот Жэ завертел его член в круговороте восхитительной ласки, он засасывал, лизал и крутил его член во рту как леденец Петушок. И, к ужасу военного пенсионера, член его стал подниматься прямо на глазах. Как-то незаметно на нём появился презерватив. Еще минуту и он уже ломился от напряжения. Это заметил и Жэ, потому как быстро развернулся, лег на диван грудью и раздвинул булочки: «Давай же, касатик, возьми меня! » - Промурчал он.

Тут у Петра Павловича вышла заминка. Когда он шел на встречу, он предполагал, что будут трахать его, а не он. Ведь его интересовал вопрос собственной жопы. Но коли уж он назвался педиком, стоило выполнять свою часть сделки. Член стоял как Калибр на старте, и он пристроился к Жэ сзади. Воронка задницы хозяина влажно и широко зияла. «Ничего такого, подумаешь жопа» - успокоил себя Петр Павлович и с хэком вошел в предложенное отверстие. В отличие от влагалища жены там было иначе. Стенки сжимали его член только у входа, а дальше наш герой чувствовал только мягкую и ровную кишку. Жэ призывно застонал и начал помахивать задом навстречу полковнику.

Если брать чисто физиологически момент, то полковнику было вполне приятно. Также его забавлял сам факт, что вот он, потомственный гетеросексуал, вдруг на склоне лет долбит в пещерку какого-то педика. Но если брать его душевное состояние, то эффекта «вот оно, наконец-то! » он не ощутил. Это был чисто механический процесс без какой-то симпатии и влечения.

От мыслей таких и общей усталости член Петра Павловича через несколько минут стал слабеть, и он устало вернулся на диван, оставив Жэ в раскоряке.

— Ну что такое, ты устал?! – Загнусил хозяин.

— Да я думал, что не я тебя, а ты - меня… ну, это… - Ответил ему ТриПэр.

— Сладкий. Я так не могу. Это же только по любви можно! Это чтобы дать ничего не требуется. Как бабы дают - раздвинула и лежи. А чтобы взять надо захотеть!

— Вот какие у тебя градации. Это что, получается, я тебя люблю, коли у меня встал?

— Нет, это было чисто физиологическое в ответ на мои ласки. Если ты мы сделаешь так же, может у нас что-то и выйдет. – Жэ присел рядом с полковником, показывая на свой небольшой болтающийся член.

Как простатит смог за две недели довести нормального человека до такого? Желание окончательно разобраться в себе было у полковника выше, чем брезгливость и предубеждения. Он вздохнул и склонился над пахом мужчины.

Знакомо пахло чистым членом и парфюмом. Петр Павлович осторожно принял мягкую плоть в рот и стал посасывать головку. Если не задумываться, ничего ужасного не происходило. Так он успокаивал себя. Честно говоря, он не был новичком в этом деле. Сорок лет назад, они с другом Серёгой частенько игрались в такие игры, отсасывая друг у друга в подвале. Конечно, они мечтали не друг о друге, а о неведомых еще женщинах.

Член Жэ наливался кровью и рос на глазах. Петр Павлович не на шутку увлёкся, заглатывая всё больше, активнее работая языком и создавая разряжение щеками. Тот удовлетворённо мычал. Но вдруг остановил голову полковника:

— Тс-с-с, милый, ты разошелся, я так кончу! Ну, давай попробуем. Но ты учти, у меня он маленький, только баловаться.

Петр Павлович и хотел только побаловаться. Этот размер его вполне устраивал. Жэ напялил презерватив, и они поменялись местами. Полковник стал на четвереньки у дивана, а хозяин пристроился к нему сзади.

— Да ты не девственник!? – Заметил Жэ, разглядывая натренированную искусственным членом лунку гостя.

— Ну, я пробовал предметами. Но с живым - впервые, – сознался Петра Павлович.

— Я буду нежен, котя! – заверил его Жэ смазывая булочки гостя.

К чувственному анусу Петра Павловича прислонился тупой и тёплый предмет. Он стал осторожно проникать внутрь мужчины, болезненно раздвигая мощные стенки. После твердого искусственного члена это было куда нежнее и приятнее. Жэ продолжал входить, раздвигая большие ягодицы Петра Павловича своими руками. Вместе с погружением, полковник чувствовал и нарастание удовольствия от давящего куда-то в нужное место объема, знакомого по собственным экспериментам. Но то было несравнимо! Член мужчины был и гибче, и мягче чем пальцы, более нежен и комфортен, чем искусственный фаллос, а главное – он был живой! Он ходил туда-обратно, надавливая и заполняя сладострастное нутро военного пенсионера.

У Петра Павловича от эмоций навернулись слёзы, рот открылся и оттуда побежала слюна. Он закатил глаза, а член его вздыбился, и Жэ, будучи опытным любовником, стал надрачивать его просунув руку. Они двигались в едином порыве, хозяин сверху ходил в упругой дырочке полковника. Гость отдавался новым чувствам без остатка, подмахивая жирным задом, а вытянувшийся в струнку член его, плотно охватываемый кулачком Жэ, показывал свою обнажённую сизую головку при каждой фрикции. Наконец, движения их ускорились и сначала полковник стал спускать на край дивана, а потом и Жэ раскорячившись и забросив голову, кончил в презерватив где-то глубоко в Петре Павловиче.

***

Делая выводы из случившегося, наш герой понял, что виновата была только его собственная жопа! Петр Павлович не почувствовал ничего по отношению к своему новому знакомому. Более того, анальный секс, как активному участнику не стал ему ближе или приятнее. Он все также оборачивался на женщин, хотя теперь в мужчинах тоже стал замечать некоторые для себя интересные детали.

Был и плюс. На таких развлечениях простатит Петра Павловича окончательно прошел. Но проблем у него только прибавилось. Вернувшись из своих изысканий, он развелся с женой, нашел себе «молодуху», которая с удовольствием и по первому требованию загоняет в пах своего возрастного любовника фаллосы и пальцы. И все счастливы.

Кроме бывшей жены.