Наемница / Mercenary ©  Salamis. Часть 1/3

Глава 1: Таинственный дух

Я, еле стоя на ногах, вернулся к своему рабочему столу. Несколько минут, проведенных в относительной одиночестве моего уютного кабинета, помогли мне успокоить сердцебиение. В течение встречи я держался достойно и, уверен, не выдал свою нервозность. Хотя так оно и было на самом деле, она ничего не заподозрила. Умение скрывать эмоции я освоил еще в юности и с тех пор это всегда получалось на славу – вероятно, именно это спасло меня сейчас.

Приведя свое зрение в порядок, я бросил взгляд на отчеты на своем столе и с интересом заметил сложенную газету сверху. Она была открыта на странице гороскопов, и мой знак был выделен кружком. Это была такая шутка между Шерил, моей секретаршей, и мной. Улыбнувшись прогнозу «В среду ваша семейная жизнь перевернется с ног на голову. Примите новую ситуацию и она принесет вам много радости», я снова убедился, что их предсказания всегда мимо.

Несколько минут назад мне досталось от начальника – полный выговор. Разговор был громким и страстным. Однако, присев и обдумав все, я не расстроился и не обвинил своего начальника, я был скорее в замешательстве. Мое беспокойство постепенно спало, но я до сих пор не понимал, почему стал объектом его гнева и куда направить свое раздражение.

Это было так непохоже на него, так не характерно для его поведения. Мы работали вместе уже пять лет, последние два года он был моим руководителем. Никогда прежде он не выказывал недовольства тем, как я выполняю свою работу. Напротив, он всегда поддерживал меня. У меня уже дважды повышали должность, у меня было несколько наград за профессионализм, а в этом всем Николай играл роль главного помощника.

В прошлом, в нашем взаимодействии, я бы следил за своим поведением, стараясь найти способы, которые позволят мне сохранить ее одобрение. Но со временем я вырос и перестал рассматривать Ноэль только как наставника - она стала для меня хорошей подругой. Иногда, как сегодня утром, эта мысль смущала меня и затрудняла мою реакцию.

Она была не просто недовольна, она почти выплескивала свое недовольство. Я готовился к важному совещанию, а она ругала меня за то, что я не проверил наличие одного незначительного устройства; хотя этот компонент не требовался нам и ее замечание было неуместным. Ошибка в ее логике была очевидной еще до того, как я спокойно указал на это. Мне сложно было представить, что она верила в то, что говорила.

Затем она перешла к сомнению в моей пригодности для этой работы. Весь этот эпизод становился все более бессмысленным по мере продолжения обсуждения. К счастью, я сумел уйти после первого перерыва в разговоре. Было трудно спорить одному, и мое молчание облегчило ситуацию.

Мне было неприемлемо, чтобы мы с Ноэль оказались на противоположных сторонах какого-либо спора. У нас были очень похожие взгляды на большинство вопросов, и я знал, что мы также искренне любим друг друга. Она была моим наставником, когда я начинал свою карьеру в бизнесе, и мы дружили практически с самого начала нашего знакомства. Я рассматривал ее скорее как сестру и не сомневался в том, что она относится ко мне так же ласково. Именно возможность ухудшения наших личных отношений беспокоила меня. Я четко видел, что ее беспокоит нечто другое, скорее всего это не имело никакого отношения ни к совещанию, ни ко мне.

Как только я переварил эту мысль, мне потребовалась всего минута, чтобы вернуться в ее кабинет. Было обеденное время, и ее дверь была закрыта - еще один нехарактерный признак. Это не имело значения - я решительно постучал и вошел, когда услышал звук с другой стороны.

Она сидела напротив меня, поставив локти на стол и положив голову на руки, когда я занял место. Она едва признала мое присутствие, когда я увидел боль в ее глазах. Прежде чем я успел заговорить, она начала разворачиваться.

— Питер, пожалуйста, прими мои извинения. Я не хотела говорить то, что говорила. Это было несправедливо по отношению к тебе...

И тут связь оборвалась. С жирными слезами, текущими по ее лицу, она опустила глаза вниз, избегая моего взгляда.

Не помня, как покинул свое место, я вдруг оказался на коленях рядом с ней. Я подумал о том, чтобы погладить ее по спине, чтобы утешить ее, но не решался. Вместо этого, я начал тихо говорить возле ее уха.

— Эй, я в порядке. Я знал, что что-то не так, я услышал это в твоем голосе. Ты хочешь поговорить об этом?

— Нет. Я знаю, что ты хочешь помочь. Но это не то, о чем мне удобно говорить с тобой. О, я тоже не это имела в виду...

Она хотя бы попыталась посмотреть мне в глаза, когда говорила это. Я заметил, что она возится с обручальным кольцом, пока говорит.

— Я буду в порядке через мгновение. Тебе нет необходимости оставаться.

— Сэм? - сказал я.

Ее глаза закрылись в ответ, и я понял. Возможно, это был день рождения или их годовщина, а может, просто их песня играла по радио; что бы это ни было, что-то вызвало воспоминания о ее покойном муже, и это привело к последующей вспышке. Я был назначен "безопасной" мишенью. Возможно, это назначение, было ценой нашей дружбы.

— Пожалуйста, вернись домой. Я справлюсь с делами здесь. Тебе нужно позаботиться о своем благополучии. Могу я тебя отвезти?

— Кто говорил, что я иду домой?

Она сказала это почти вызывающе, с взглядом, который должен был заставить меня уступить. Я не был настроен на переговоры и ответил ей тем же тоном.

— Я сказал, или предпочитаешь услышать это от Сандерсона?

Последнее заявление было произнесено полушутливо, но я знал, что оно окажет воздействие. Сандерсон была менеджером филиала, моим начальником Ноэль. Она была слишком закрытой личностью, чтобы делиться своими делами. Упоминание ее имени ослабляло ее решимость. И так случилось. Ей не приходилось говорить об этом - я мог прочитать это на ее лице.

— Есть кто-нибудь, кому я могу позвонить? Тебе не следует быть одной сейчас. Черт возьми, если хочешь, я тоже могу уйти.

Ноэль посмотрела на меня, как будто у меня были две головы. Очевидно, мое присутствие не требовалось или было нежелательным в ее доме.

— Я могу позвонить маме. Она сейчас там... и не нужно отвозить меня домой. Я сама доберусь.

Последнюю фразу она произнесла, вставая, что для меня стало сигналом подняться тоже.

Наши офисы находились в центре Филадельфии, и ее дом, так же как и мой, находился в пешей доступности. До ее дома было около десяти минут ходьбы. Я с радостью проводил бы ее до туда, если бы она была более сговорчивой. Но я знал, что спорить с ее склонностью к уединению бессмысленно.

Мне было беспокойно за мою подругу. Она была человеком с сильным характером. За эти годы я много у нее научился, и время, проведенное со своей компанией, было очень ценным для меня. Она была отличным менеджером, талантливым продавцом и хорошим другом. Как ей удавалось быть успешной в работе и при этом такой отчужденной к высшему руководству, я не переставал удивляться.

На работе, все клиенты восхищались ее честностью и порядочностью. Она никогда не срезала углы, чтобы сделать продажу, никогда не преувеличивала возможности продукта и всегда, всегда выполняла все обязательства. Когда ее буквально вытолкнули на руководящую должность, несколько наших крупнейших клиентов, отказались переходить к другим представителям. Они хотели иметь с нами дело только в том случае, если их продавцом будет она. В результате, она была единственным известным мне менеджером, который все еще держал прямые счета.

Как менеджер, она была бесстрашной. Я неоднократно видел, как она вступала в схватку с Сандерсоном по вопросам, связанным с проблемами клиентов. Это был не маленький праздник. Сандерсон был грозным лидером, не терпевшим ошибок и тех, кто осторожничал, обращаясь к нему. Ему подчинялась дюжина менеджеров, и все, кроме одного, буквально боялись его. Ноэль была исключением, и, как следствие, она пользовалась уважением этого человека.

У моей подруги была только одна серьезная слабость: умерший муж, которого она носила на шее, как альбатроса. Его не было пять лет, но только в последний год она, казалось, вышла из своей скорлупы и забыла о своем горе. Я гордился тем, что тонко подталкивал ее в этом направлении, во время наших многочисленных бесед в нерабочее время. Потребовались годы обращения к ее тщеславию, чтобы заставить ее одеваться более модно и быть более дружелюбной с коллегами. Те, кто работал на нее, любили ее, но другие не всегда были уверены, как ее воспринимать.

Несмотря на то, что она по-прежнему предпочитала носить брючные костюмы, время от времени она выбирала более женственные наряды. Она также стала активнее использовать макияж, чаще улыбаться и вступать в непринужденные разговоры с людьми. Она всё ещё иногда доставала очки для чтения и ее волосы всегда были аккуратно заплетены в косу, но я старался исправить это.

Иногда я думал, что было бы лучше, если наши рабочие места находились на другом этаже вместе с другими сотрудниками. И точно так и произошло – наши офисы располагались на этаже с аудиториями, залами для конференций и комнатами для руководства. Такая относительная изоляция "Центра" на этаж ниже только способствовала её стремлению к уединению. Курьез обстоятельств заключался в том, что наша работа требовала публичных выступлений, и она прекрасно справлялась с этим.

Несмотря на своё сдержанное поведение, она время от времени привлекала внимание нескольких мужчин. Вероятно, это происходило тогда, когда она решала надеть платье. Я всегда считал её красивой, и поэтому мне было забавно видеть, как она отказывается от ухажёров. Когда у неё были распущены волосы, она напоминала мне актрису Селу Уорд с её оливковой кожей, хотя я никогда не говорил ей об этом. Я боялся смутить её.

И теперь случился несчастный случай – именно в тот момент, когда люди начали менять своё отношение к ней и видеть настоящую добрую личность, которую я знал. Мне только хотелось надеяться, что она обратит внимание только на меня и никого больше.

Почему-то мне казалось, что я должен был это предвидеть. Вчера она была более сдержанной, когда мы разговаривали. Я неоднократно спрашивал ее, все ли в порядке, а она отмалчивалась. Мы все еще разговаривали в конце рабочего дня, но разговор был сосредоточен исключительно на работе - еще один признак того, что что-то не так. Теперь оставалось проанализировать этот инцидент. Что бы ни послужило причиной смены ее настроения, я не мог понять. За пять лет нашего знакомства, она никогда не была такой эмоциональной.

После того, как она ушла из офиса, остаток моего дня быстро пошел на спад. На самом деле, Ноэль не было в офисе в течение двух последующих дней, которые ознаменовали остаток той недели, и мне пришлось играть роль менеджера, в ее отсутствие. Это был опыт, который, как я знал, я не хотел бы повторить. Эти два с половиной дня, показались мне месяцами. К концу недели я понял, что мне не нравится управлять людьми.

Видите ли, я занимаюсь продажами. Я пришел сюда по пути, который прошли немногие другие. Я окончил бизнес-школу, со степенью бакалавра в области бухгалтерского учета. Я любил бухгалтерский учет, но ненавидел быть бухгалтером. Поэтому через год, после моей первой ошибки в карьере, я подал заявление и был принят на должность системного технического специалиста в Big Blue. Тесты при приеме на работу показали, что у меня есть способности к технической стороне бизнеса. Они целый год обучали меня технологиям и тому, чтобы мыслить как техник. Мне это понравилось.

Через два года, они перевели меня в отдел продаж и посвятили в более крупные и сложные задачи. Оказалось, что я также умею мотивировать людей. Я не "заводила", как таковой, но у меня есть способность быстро определять сильные стороны личности человека, чтобы использовать их. В процессе, я заставляю их, с энтузиазмом, стать внутренними продавцами для нашего дела. И наоборот, часто я могу почти учуять страх в человеке, во время телефонного разговора.

Я никогда не представлял, что эти способности помогут мне стать успешным продавцом, но я ошибался. Поэтому, когда на прошлой неделе мне пришлось временно заменить Ноэль в роли менеджера, я столкнулся с различными ситуациями, где простое вдохновение и поддержка коллег оказались самым подходящим решением.

В большинстве случаев мои коллеги уже знали ответы на свои проблемы. Я всего лишь помогал им осуществить то, что они должны были сделать сами. Этот аспект работы был весьма приятным и интересным для меня, возможно потому, что я хорошо подготовился к этой роли.

Однако я не ожидал такого количества встреч и просьб о встрече по пустяковым вопросам. Расписание работы казалось утомительным. Мне также не нравилась административная работа, и меня поразило то количество административных задач, которые можно было выполнить за два с половиной дня. В верхних эшелонах управления принималось слишком много решений, которые должны были принимать сами сотрудники.

Более детальное изучение показало, что эти проблемы часто связаны с отсутствием доверия. Руководство просто не верило своим сотрудникам, поэтому система была создана таким образом, чтобы нарушить наши интересы и засыпать нас бумажной работой. Громоздкие бюрократические структуры всегда путали бумагу с процессом.

К концу рабочей недели я уже ждал возвращения Ноэль. В течение этих дней я несколько раз звонил ей, чтобы узнать, как она себя чувствует, стараясь не упоминать подробности о происходящем на работе. Ее голос казался прежним, что очень меня радовало. Мы даже пошутили над некоторыми разногласиями между ней и ее мамой.

Вспоминая ту неделю, я думаю, что если бы я не был так внимателен на работе, то, возможно, не был бы ослеплен своими собственными проблемами дома.

Глава 2: Другой курс обучения

Вторник следующей недели, застал меня в процессе подготовки к брифингу уровня "С", то есть к тому, где гостями являются ИТ-директора, финансовые директора или генеральные директора, иначе известные как "шишки", по выражению моего отца. В качестве приглашенного докладчика, у нас выступал экономист, и он был весьма придирчив к тому, как он хотел организовать комнату для своего выступления.

Я только что закончил переносить столы в класс и менять конфигурацию рассадки. В новой расстановке, осталось место только для двадцати человек, но у каждого слушателя, было более чем достаточно недвижимости, чтобы разложить свои материалы.

Я улыбнулся про себя, подумав, как получилось, что я оказался здесь, передвигая мебель. Полагаю, эта часть моей работы, входила в тот раздел должностной инструкции, где говорилось: "и другие обязанности, по необходимости" (небольшое дополнение, о котором не упомянули, во время моего первоначального собеседования).

Когда я переключил свое внимание на тестирование проектора, зазвонил мой мобильный.

— Алло, Питер слушает.

— Мистер Стюарт?

Я узнал голос Тима Салливана, нашего последнего летнего стажера. Тим недавно вернулся в школу, и я был удивлен, услышав его.

— Тим. Как поживаешь? И ты знаешь, что это Питер - только маленькие дети называют меня Мистер. Как дела?

— Питер, ты в Центре? Мне нужно увидеться с тобой, по очень важному делу.

— Конечно, я здесь. Я готовлюсь к брифингу на завтра, поэтому буду здесь до конца дня. У меня есть немного свободного времени сейчас, ты хочешь поговорить?

— Нет, мы не можем обсудить это по телефону. Мне нужно показать тебе что-то.

— Хорошо, можешь отправить мне это?

— Нет, это не то. Скажи, у тебя будет время около четырех? Я могу привести это к тебе.

Я услышал настойчивость в его голосе. Тим был спокойным парнем. Напротив, он сохранял хладнокровие в огне, и это было одной из причин, по которой мы пригласили его на второе лето. Если ему нужна была моя помощь, я безусловно мог найти время.

— Мне подходит четыре. Тогда увидимся.

— Спасибо, Питер. Я не хочу быть загадочным, но это действительно важно.

— Без проблем. Пока.

Убирая сотовый в карман, я заметил движение у двери. Вошла Ноэль и осмотрела изменения, которые я внес в комнату. Мое выражение, должно быть, кое-что выдало, поэтому она спросила:

— Что-то случилось?

— Нет, — ответил я, снова улыбаясь. — Просто Тим Салливан позвонил мне.

— Тим? Как он? — спросила она с улыбкой на лице.

Ноэль редко улыбалась на работе, только когда была со мной или с Тимом.

— По-моему, у него все хорошо. Он планирует зайти сегодня днем.

— Отлично. Если не увижу его позже, передай ему привет от меня.

— Передам.

Ноэль ушла так же тихо, как и пришла. У нее была репутация дотошности. Факт того, что она стояла в дверях, не был случайным. Она проверяла меня, чтобы быть уверенной, что объект готов к завтрашнему приему гостей. Это не было подозрением в моих способностях; просто это был ее метод работы. Большинство моих коллег боялись такого вторжения со стороны начальства, но не я. Я просто отвлекал ее внимание и наслаждался ее компанией.

Остаток дня прошел в рутине. Через несколько минут после четырех, я получил сообщение от секретаря, что Тим находится в вестибюле, и я вышел к нему.

Тим подошел ко мне, улыбаясь, как мне показалось, натянуто. В его глазах читалась какая-то настороженность, но у меня не было контекста, в котором можно было бы отразить эту эмоцию. Какой бы ни была цель этого визита, она была серьезной.

— Привет, Тим, чем я могу тебе помочь? - сказал я, стараясь быть как можно более обнадеживающим.

— Питер, мы можем воспользоваться одной из комнат, для мини-конференций? Мне нужно кое-что тебе показать... и это только для твоих глаз.

Я подвел его к первой открытой комнате. Я вошел первым, он последовал за мной, закрыл и запер дверь, затем снял рюкзак и сел за стол. Затем он достал большой коричневый конверт и протянул его мне.

На этот раз, меня насторожил его голос.

— Извини за драму, но я думаю, ты поймешь, когда увидишь это.

Я открыл конверт и достал 4 большие фотографии, все 8 на 10. Посмотрев на первую пару, я положил их в ряд перед собой. Я внимательно изучил каждую. Мои глаза начали расфокусироваться, и я начал рефлекторно моргать. Я услышал, как выдохнул, когда воздух покинул мои легкие.

На всех фотографиях, моя жена была изображена с другим мужчиной. Эти двое сидели в баре, очевидно, на некотором расстоянии от фотографа. Я мог судить об этом, по размытости объектов переднего плана. В основном, мы рассматривали профили. На первых двух снимках, мужчина засунул руку внутрь верхней части ее брюк, по сути, обхватив часть ее задницы. Они прислонились друг к другу, и рука Пейдж обхватила его спину, как будто они вели какую-то интимную беседу.

Другие фотографии были гораздо более откровенными. На них они стояли в страстном объятии, губы сжимались в жарком поцелуе. По позам и выражению лица нельзя было даже подумать, что это всего лишь дружеский жест.

Когда я смог прийти в себя, я уставился в глаза Тима. Он с тревогой ожидал моей реакции.

— Откуда у тебя эти фотографии и когда они были сделаны? — мой голос звучал странно даже для меня самого.

— Я работаю вечерами в ресторане на территории Пенсильванского университета. В прошлый понедельник я обслуживал столик из шести человек: парочка отмечала свое помолвочное торжество со своими друзьями. Они сидели в основном зале рядом с баром.

— В этой компании была одна девушка, которая делала несколько фотографий просто так и при этом закрывала проход. Когда я обратился к ней, чтобы попросить освободить дорогу, я случайно заметил твою жену и ее "друга" на заднем плане. Я сразу узнал ее. Я предложил девушке небольшую сумму, чтобы она увеличила фотографию пары в баре, которая сидела прямо рядом со своими друзьями. Я отошел в сторону, чтобы они не заметили меня, пока она делала снимки. На следующий день она прислала мне эти фотографии по почте. Я надеялся, что это не та женщина, Питер. Мне очень жаль.

— Сколько времени они провели там?

— Я бы сказал, что как минимум пару часов. Они были так ласковы друг к другу все это время.

Я видел тревогу в глазах Тима. Он уже несколько раз виделся с моей женой Пейдж: первый раз был тогда, когда она приехала за мной на работу в начале лета. И недавно они общались на прощальном ужине Тима, который состоялся у Ноэля всего месяц назад. Большую часть времени Пейдж разговаривала, так что он знал, что она собирается вернуться в университет для получения MBA.

Я вернулся к дальнейшему рассмотрению этих фотографий. Кто был этот человек, который был так хорошо знаком с моей женой? Я не узнавал его. Я присмотрелся к нему, пытаясь сделать выводы. Он был одет небрежно, в джинсы и спортивную куртку. Я не мог разглядеть его обувь.

Его светлые волосы были уложены в прическу, что говорило о том, что он часто посещает стилиста. На фоне Пейдж, он был значительно шире и, вероятно, намного выше. Рост Пейдж был 175 см, поэтому я предположил, что его рост - около 193 см или около того.

По моим оценкам, ему было около двадцатипяти лет, примерно мой возраст, возможно, моложе. Они также не обращали внимания на окружающих. Вероятно, они пришли в одиночку. На этих фотографиях также было видно, что они не беспокоились о том, что их увидят.

Неужели они спали вместе? О Боже. И тут меня пронзила боль в животе, похожая на удар. Я скривился от воображаемого удара, оттолкнувшись от стола. У меня слегка закружилась голова. В ушах раздался шум.

Тим, должно быть, сразу заметил это.

— Питер? Питер? Ты в порядке?

Его голос вернул меня обратно. Я не хотел задерживать его здесь, так как знал, что ему должно быть очень некомфортно. Я также хотел побыть наедине со своими мыслями.

— Да, я в порядке. У тебя все еще есть е-мейл с фотографиями?

— Конечно. Я не мог удалить их до нашей встречи.

— Можешь отправить их мне? Вот мой личный адрес электронной почты, - сказал я, делая пометки в блокноте. — О, и пока я не забыл...

Я потянулся в карман и достал тридцать долларов (моя одежда в чистке подождет).

— Вот, возьми.

— Я не хочу принимать твои деньги. Мне... неприятно.

— Ерунда, тебе нужны деньги, мне будет плохо, если ты откажешься. Ты заплатил двадцать, их печати стоят еще десять... требуйте тридцать.

Он понял, что спорить со мной бесполезно и взял деньги. Потом схватил свою сумку и направился к выходу.

— Мне пора на работу. У меня через час начинается смена.

Я кивнул ему в ответ. Я бы подвез его, но наш автомобиль был у Пейдж. Я протянул руку, когда он подошел к двери.

— Я обязан тебе. Спасибо.

Мы пожали друг другу руки, он ушел, а я остался наедине со своими мыслями... и опасениями. Тим говорил, что фотографии были сделаны на прошлой неделе. Но я не помнил почти ничего особенного из того времени с женой. Был занят работой и не мог сосредоточиться на прошедших днях.

Пейдж вернулась домой после того, как я уже лег спать в понедельник вечером. Поэтому мы не разговаривали до утра. Во вторник она рассказала мне, что у нее была группа занятий вечером. Учеба продолжалась до почти полуночи. Она была уставшая. Я поверил ей. Не было причин сомневаться; она была очень напряжена из-за школы и готова работать круглосуточно.

Я снова посмотрел на фотографии. Как она могла так поступить? Когда она решила, что обманывать меня - это нормально? И сколько времени это продолжалось? Она собиралась когда-нибудь рассказать мне правду? Ей серьезно интересен этот парень?

Затем я вспомнил, что, хотя мы скучали друг по другу в прошлый понедельник, в прошлый вторник она вернулась домой, через час после моего прихода. Во вторник, я занимался репетиторством в средней школе. Обычно я возвращался домой около девяти вечера. Пейдж вернулась только после 10 вечера, и по какой-то причине, она выглядела торопливой, когда входила в дверь, и казалась слегка раздраженной моим присутствием.

Перед самым сном, ее настроение стало очень ласковым, что было странным контрастом с ее приходом. В ту ночь мы занимались сексом, и она казалась готовой к этому с того момента, как мы вошли в спальню; это я заявил об усталости, когда мы закончили. Если у Пейдж и был роман, она хорошо скрывала свои действия. По ее действиям, я бы не догадался, что что-то не так.

Остаток прошлой недели, прошел без происшествий. Те телефонные звонки, на которые я помню, что отвечал, были, в основном, для нее, и они были либо от ее сестры Даны, либо от ее матери. Другие звонки, которые я запомнил, были просьбами разного рода. Конечно, она могла разговаривать по телефону, пока меня не было дома, но таких возможностей было очень мало. Я вспомнил, что еще мы делали на той неделе.

Мы ходили ужинать в пятницу вечером, в субботу посетили ее родных, никаких разногласий и споров, никаких занятий любовью, хотя это занятие, уже было зарегистрировано в каталоге раз в неделю. Наша сексуальная жизнь, была спорадической уже больше года. Я приписывал это разговорам о создании семьи и, конечно, беспокойству Пейдж, по поводу возвращения в школу.

План наличия детей был отложен, пока Пейдж стремилась достичь своих учебных целей. Как жаль, что если бы у нас они появились, то это произошло бы не раньше чем через четыре года. Я, конечно, сдался в этом вопросе. Три года назад я начал поднимать эту тему, а через несколько месяцев Пейдж объявила о своем желании вернуться в школу. Мое стремление к созданию семьи ушло на задний план. Дети! О чем я только думал? У нас, вероятно, не будет детей, по крайней мере не вместе и определенно не из-за этих фотографий.

С другой стороны, возможно, я слишком резко отреагировал. Я не знал, отражали ли эти фотографии продолжающиеся отношения или это была всего лишь недолгая интрижка. Это был всего лишь поцелуй. Возможно, она не спала с этим парнем. Возможно, их отношения только начались. Фотографии выглядели неприятно, но мы все равно могли бы преодолеть это.

Я должен был доверять Пейдж в наших отношениях. Если я не мог ей доверять, то другие варианты были бы немыслимы. Проблема заключалась в том, что я не знал, как поступить, если она изменит мне. Раньше я считал, что измена означает конец брака. Но это относилось к другим людям. Теперь, задумываясь об этом же результате, у меня оставался неприятный осадок.

Была и другая проблема. Я знал что-то из этих фотографий, чего никто другой не знал. Моя жена хотя иногда проявляла ласку, редко целовала меня с открытым ртом. На самом деле, кроме наших ласканий она редко целовала меня таким образом. Пейдж не проявляла большого интереса к оральным проявлениям. Она называла это "торговать слюной". Это было еще одной ее особенностью, с которой я смирился в нашем браке.

Теперь, ее застали целующейся с каким-то незнакомцем. Он принуждал ее к этому? Не похоже. Чем больше я думал об этом, тем больше злился. Я был парализован. В одну секунду я хотел избавиться от нее, в другую - вернуть ее себе, в качестве жены.

Я понимал, что наличие супруги в аспирантуре, может быть рискованным предложением. Многие браки испытывают трудности, когда один из супругов так занят, а другой несет большую часть ответственности за семью. Нас консультировали по этому поводу друзья, которые взяли на себя такие обязательства. Я ожидал, что она будет "работать" 50-60 часов в неделю на занятиях и, возможно, еще 20 - в учебных группах.

Это был вызов, о котором мы говорили, к которому мы готовились. Пейдж дала мне много заверений в том, что она обсудит все проблемы, которые могут возникнуть. Поскольку это был конец сентября, я продолжал думать, что еще слишком рано для того, чтобы у нас возникли проблемы, и уж точно не такого рода.

Я мог бы предъявить ей эти фотографии, но у меня не было других конкретных доказательств, существования других отношений. Более того, она рассмеется, если я затрону тему поцелуя. Несмотря на это, я знал, что мне нужно поговорить с ней. Если бы я мог посмотреть ей в глаза, я бы выведал правду. Но что-то подсказывало мне, что это было бы преждевременно; я чувствовал бы себя более уверенно в этом разговоре, если бы сначала узнал подробности о них обоих. Конечно, в глубине души меня беспокоило то, что я не знал, что она была недовольна мной с самого начала.

Я ощущал усталость. Я был готов на все ради Пейдж, и всегда выполнял ее просьбы. Теперь казалось, что весь наш брак сводится к тому, что я постоянно приспосабливаюсь под нее. Последние три года особенно подтвердили мою преданность ей.

Она хотела большую квартиру, и мы переехали... дважды. Она считала, что мой старый "Шевроле" нам не подходит, и мы поменяли его на "Сааб". Учебная работа начала ей надоедать, она захотела вернуться в школу - я согласился содержать нас и помогать оплачивать ее обучение. Затем ей понадобилась машина для поездок на занятия и обратно, и я отдал ей Saab, а сам передвигался на автобусе или пешком.

Именно изменения в ее карьере вызывали у меня больше тревоги. Я был ее самым преданным сторонником. Когда она намекнула, что хочет получить степень МВА, я поддержал ее, оплатив репетиторство для подготовки к вступительным экзаменам. Я даже проводил много вечеров, помогая ей готовиться. Фактически, каждый раз, когда она испытывала стресс, я был рядом, чтобы подбодрить ее и укрепить ее решимость.

Я откладывал деньги два с половиной года, чтобы иметь достаточно средств на ее обучение. Но даже тогда я все равно делал несколько дорогих покупок для квартиры, которые она считала необходимыми для нас как пары.

Вспоминая каждую жертву, я осознавал, что переоценивал ее влияние. Я не мог полностью винить ее за то, как я отношусь. Она никогда не приставала ко мне из-за того, что я покупал ей подарки - она всегда была более утонченной в своих желаниях. Проблема была во мне. Я просто соглашался с ней, когда она высказывала свои предпочтения или желания.

Она была моей женой, поэтому делать что-то, чтобы она была счастлива - я шел на это с радостью. Не было никакого явного принуждения. Как ее муж, я брал на себя некоторую долю ответственности за ее счастье. Однако осознание того, что я мог быть послушным козлом отпущения, только ухудшило мое самочувствие.

Отношения никогда не бывают 50 на 50. В любой момент времени, одна сторона дает больше, чем другая. Мы с Пейдж не участвовали в конкурсе, мы были в отношениях, по крайней мере, я. Но опять же, сам расчет был неправильным. Отношения действительно должны быть 100-100. Я отдавал всего себя, а она, очевидно, нет. Теперь, все мои проявления любви к ней, были запятнаны. Я все больше и больше походил на человека, которого разыгрывают как дурака - но пострадала не моя гордость, а мое сердце.

Мое сердце болело от того, что из-за нее я потерял столько мечтаний, которые она якобы разделяла. Рассматривала ли Пейдж мое подчинение ее желаниям, как слабость? Был ли мой подход к нашему браку фактором, способствующим ее предательству? Я надеялся, что нет. Если бы она решила использовать меня, у меня не было бы никакой защиты. Я любил ее. Я бы снова сделал то же самое, если бы мне представилась такая же ситуация. Вы должны доверять своим близким. Это само собой разумеется.

Я ненавидел насилие, но в тот момент, я мог убить и Пейдж, и ее парня. Я восстановил контроль над собой, когда подумал о последствиях. Моя жизнь была бы кончена, если бы я принял такое решение. Они просто того не стоили, но сиюминутные мысли о том, чтобы причинить им боль, делали чудеса, заглушая боль.

У меня возникли только вопросы. Я не имел определенных ответов. Ничто не соответствовало обстоятельствам. Я не мог сопоставить эти фотографии с тем, что я знал о своей супруге. Это была совсем не она. Мои вопросы приводили меня к пустому кругу. Когда я поднял глаза, часы уже показывали 17:30 (через полчаса после окончания рабочего дня). Дверь в комнату распахнулась, и вошла Ноэль.

Я едва заметил ее приход. Я оставил фотографии на прежнем месте, аккуратно выстроив их по ширине стола. Возможно, следовало бы убрать их, но я не задумывался о скрытии своих мыслей от нее. Это было эгоистичное решение, которое я пожалел через несколько минут. Фотографии представляли из себя очень интересную цель для обсуждения. Она заняла место за моей спиной и наблюдала за этой картиной из жизни моей жены.

Ценные минуты прошли в тишине, прежде чем я услышал, как она глубоко вздохнула.

— Пойдем отсюда, — решительно произнесла она. — Моя мама готовит ужин сегодня вечером. У нас всегда найдется место за столом и для тебя.

Я повернулся, чтобы взглянуть ей в лицо. Не знаю, какое впечатление на нее произвелось, но она неожиданно подскочила. Я смягчился и заговорил в первый раз. Мой голос прозвучал тихо и нежно.

— У меня, кстати, не возникло никаких планов на этот вечер. Твое предложение кажется мне очень хорошим.

Под руководством Ноэль мы вышли из здания и направились к подземному переходу, который был проложен через всю эту часть города. Через пару минут мы уже находились на парковке, а потом сели в ее автомобиль.

Я почти не помню большую часть пути до момента, когда мы добрались до ее машины и я занял свое место на пассажирском сиденье.

— Ты знаешь, что тебе не обязательно это делать? Я, вероятно, буду паршивой компанией этим вечером, - предупредил я ее.

— Не волнуйся, мамина стряпня поднимет тебе настроение, а если это не сработает, мама не позволит тебе чувствовать себя плохо.

— Так твоя мама приходит готовить для тебя? - спросил я, желая сменить тему.

— О, это верно. Ты с ней не знаком. Она живет со мной, последние полтора года.

Я знал, что мать Ноэль была вдовой, как и она сама. Логично, что они могли бы найти утешение и поддержку друг у друга.

— Правда? Я пропустил ее, на уходящем ужине Тима. Но я был у вас дома несколько раз, за последние 18 месяцев. Я никогда ее не видел.

— Что касается вечеринки Тима, она и моя тетя были в круизе на той неделе, слава Богу. Хотя мне жаль капитана. То, что мама была на корабле, он, наверное, никогда не забудет. Ты должен попросить ее показать тебе фотографии. В остальное время, ее не было дома. Мама, обычно, не дает о себе знать, когда я развлекаюсь.

Я улыбнулся этому заявлению. Ноэль, однако, выглядела немного застенчивой, после произнесения этих слов. Неловкое молчание, вот-вот должно было наступить.

— Все в порядке. Пожалуйста, не ходи вокруг меня на цыпочках этим вечером.

Через несколько минут, мы уже въезжали в гараж ее таунхауса. Ноэль жила в районе Фэрмонт, недалеко от круга Художественного музея. Ее дом, был одним из более современных трехэтажных таунхаусов с гаражом, террасой и двухуровневым балконом у гостевой комнаты-студии.

Это был мой четвертый или пятый визит в ее дом в этом году, и во время каждого визита я чувствовал, что планировка и декор - это то, что я бы выбрал. Пару лет назад, она устроила мне экскурсию по дому. Весь дом был теплым и уютным, с большими окнами, обилием света снаружи и теплыми тонами внутри. Каждая комната приветствовала своих гостей.

Просто посетить это место было так же, как покинуть сцену драмы своего брака и попасть в другой мир. Помимо визуальных эффектов, из кухни доносился привлекательный запах. Сопровождая меня в главную гостиную, хозяйка извинилась и скрылась на лестнице.

Когда я занял место на диване, женщина подошла сзади дома. Я поднялся, чтобы поприветствовать ее. Она выглядела около сорока лет и была слишком юной, чтобы быть матерью Ноэль. Она была немного ниже Ноэль, и несмотря на то, что она была относительно компактной, ее фигура имела более пышные формы. Тем не менее ее улыбка с ямочками ясно указывала на то, что она была реальной матерью Ноэль.

Было видно, откуда Ноэль унаследовала свое лицо. У нее были такие же серьезные глаза, а волосы имели такой же блеск как у дочери; но это было все различие. Платье матери было более облегающим, а ее движения свидетельствовали о том, что она чувствует себя комфортно в своем теле. Я подумал, что это хороший знак для Ноэль, когда она вырастет.

Несмотря на то, что эта женщина была старше меня на двадцать или даже больше лет, я все равно чувствовал возбуждение от ее присутствия. Я покраснел при этой мысли. С тех пор как я стал взрослым, у меня никогда не было случая посмотреть на мать подруги. Это было особенно неловко, потому что она казалась излучать чувственность без каких-либо усилий. В ней не было ничего особенного; дело было в том, как она представляла себя.

Теперь эти привлекательные изгибы направлялись ко мне с грациозной походкой кошки. Ее глаза сверкали, когда она смотрела на меня. У нее была яркая улыбка и очень красивое лицо. Учитывая мое положение, это должно было быть последним, о чем я думал, но эта женщина прервала мое предыдущее погружение в самоедство и отчаяние.

— Миссис ДиСтефано? - сказал я, поднимаясь и протягивая руку, но был схвачен в теплые объятия всем телом, а затем отпущен.

Я попытался принять это хорошо, но внутренне, я был потрясен этим приветствием.

— Вообще-то моя фамилия Руджерио, ДиСтефано - это супружеская фамилия Ноэль, но, пожалуйста, зовите меня Мюриэль. Добро пожаловать в наш дом. Вы, должно быть, Питер.

Голос соответствовал лицу - мелодичный и знойный.

— Да, мэм, - ответил я, приподняв бровь, удивленный тем, что эта женщина узнала меня.

Должно быть, она уловила подразумеваемый вопрос, потому что ответила очень быстро.

— Ноэль упоминала, что вы работали с ней волонтером, в проекте по распространению грамотности среди взрослых. Я также помню вас по фотографиям, которые она сделала на вашем ужине в прошлом месяце. Вы здесь, очень популярная тема. Кстати, вы все еще боитесь щекотки?

Последнее предложение было с подмигиванием.

Я рассмеялся над этим вопросом. Когда я был стажером, а Ноэль - моим наставником, мы однажды играли в игру, где каждый из нас должен был рассказать другому что-то о себе, известное лишь нескольким людям. Это было упражнение, призванное помочь сблизиться стажеру и наставнику. Так вот, я сказал Ноэль, что очень боюсь щекотки. То, что это всплыло в разговоре с ее матерью пять лет спустя, стало для меня неожиданностью.

Разговор пошел своим чередом, и миссис Руджерио оказалась очень обаятельной собеседницей. Ее быстрый ум и легкий смех были заразительны. Ноэль была права: всего за несколько минут, я на время забыл о своих супружеских заботах и был глубоко поглощен круизными приключениями ее матери.

Какая прекрасная и очаровательная леди. Ее энтузиазм напоминал детский. Она заставила меня почувствовать, что мы находимся на одном корабле, переживая те же достопримечательности и радости. Когда Ноэль вернулась, чтобы сесть рядом со мной, я едва заметил ее, так сильно был поглощен общением с ее матерью.

Факт того, что Ноэль сменила деловой костюм на более повседневную блузку и струящуюся юбку, дошел до меня только после ужина, когда мы остались одни (ее мать ушла на кухню готовить кофе).

— Как ты себя чувствуешь? - спросила Ноэль, когда мы опять сидели рядом.

— Мне намного лучше, спасибо. Ты была права о своей матери. В ней есть что-то особенное. Жаль, что мы не можем пригласить ее оживить несколько встреч в нашем отделении.

Ноэль улыбнулась в ответ на это замечание, но продолжила разговор о моей проблеме. Ее выражение стало серьезным.

— Питер, хочешь поговорить об этом? Если нет, то я не настаиваю. Мы не обязаны.

Теперь я чувствовал себя гораздо спокойнее, почти избавленным от бурных эмоций, которые меня держали в плену всего несколько часов назад.

— Я хочу поговорить. Мне нужно.

Затем я рассказал о звонке от Тима и о том, как у него оказались фотографии. Рассказывать было особенно много нечего. Моя жена, очевидно, изменяла мне.

— Так что ты не знаком с этим человеком?

— Нет. Это только одна из многих вещей, о которых я не знаю. Черт возьми, до этих фотографий мне никогда не приходило в голову, что Пейдж может сделать такое. Это никогда не приходило мне в голову.

— Фотографии выглядят плохо, Питер. Мы оба это знаем. Но это фотографии. Они не рассказывают всей истории и могут быть неправильно истолкованы. Поэтому, прежде чем ты сделаешь что-то, о чем потом можешь пожалеть, тебе нужно поговорить с Пейдж, но не раньше, чем ты возьмешь себя в руки и сможешь спокойно обратиться к ней.

— Вообще-то, я сейчас не в настроении с ней разговаривать.

Я вдруг почувствовал усталость, от нашей короткой беседы.

— Ты, ведь, будешь контролировать себя, когда увидишь ее сегодня вечером, не так ли? Если у тебя есть хоть малейшие сомнения, то тебе нужно переночевать в другом месте. Твой отец живет совсем рядом, не так ли?

Этот вопрос, вернул меня в полную боевую готовность. Я разобрался с этим вопросом. Причинение вреда Пейдж, больше не было даже отдаленной частью моих мыслей. Я быстро заверил Ноэль в этом факте.

— Нет, мне нужно быть дома. Ей ничего не угрожает - не от меня. Я не причиню ей вреда. Я просто хочу получить ответы. Я удивлен, что ты можешь задавать мне этот вопрос.

— Я всегда знала, что ты очень спокойный, по крайней мере, внешне. Но это ситуация, которая проверит твое самообладание, поэтому я должна была спросить. Когда я вошла к тебе сегодня днем, у меня возникло предчувствие. Возможно, ничего страшного; в любом случае, ты скоро получишь ответы, которые тебе нужны. - Ноэль слегка сдвинулась на своем месте и понизила голос. — То, о чем я собираюсь спросить тебя сейчас, прозвучит странно. Просто выслушай меня сначала, прежде чем ответить.

— Что, если бы ты знал все об их отношениях, если они действительно существуют, и ты знал бы все об обстоятельствах? Есть ли какое-то объяснение, которое ты мог бы принять, которое позволило бы тебе простить ее?

— Простить?

Эта мысль вызывала у меня отторжение. Мой гнев еле-еле сдерживался, когда я объяснял историю, скрывающуюся за фотографиями. И теперь Ноэль, непреднамеренно, возвращала этого чудовища. Наверное, напряжение было видно на моем лице и шее.

— Да, прости Питер. Я не предлагаю тебе оправдать ее поступок. Ты еще не знаешь всех подробностей. Я просто хочу сказать, что ты должен быть готов не только простить ее, если такая возможность появится, но и выслушать ее сторону, чтобы обнаружить прощение. Иначе любой разговор между вами будет бесполезным. Сама я поняла это слишком поздно, и только сожалею о том, что не уделила больше времени готовности простить своего мужа за его ошибки – я должна была больше слушать его.

Ее голос зазвучал грустно.

Я отвел взгляд, изначально не веря в то, что она может испытывать такие эмоции. Затем я вспомнил о ее личной потере. Для Ноэль прощение было равносильно окончательности смерти. Где есть жизнь, там есть надежда. Прощение следовало за ней, это было естественным. Смерть же лишала всех возможностей.

Такая логика может привести к тому, что все человеческие слабости будут считаться одинаково достойными прощения. Поскольку она была моим другом, я не хотел быть безразличным в своем ответе. Однако ее комментарии не могли остаться без ответа.

— Если бы ты находилась на моем месте, смогла бы ты простить, зная, что тебя предали?

— Это нечестно, Питер. Я не ты. Мы говорим о твоем браке. Я просто задала вопрос о твоей способности в данный момент не заметить возможную ошибку, если это всего лишь ошибка. Независимо от того, простишь ли ты или нет, для начала нужно слушать с открытым сердцем. Тебе нужно искать понимания в первую очередь, а не осуждения.

— Я получила от тебя такой же совет о том, чтобы держать открытое сердце. Помнишь Кевина Коннелли?

Ноэль теперь сидела близко, и я мог видеть озорной блеск в ее глазах.

— О, так вот оно что. Думаю, я никогда не переживу этого. - Я не мог не улыбнуться после этих слов. — Я думал, что он хороший парень. Я не пытался выдать тебя за него замуж.

— Правда? Ты два месяца уговаривал меня, пойти с ним на свидание. Какой зануда. Он только и делал, что болтал о своей собаке и своей чертовой лодке.

— Ну, это была восьмиметровая лодка.

Мне это не понравилось, и я нахмурился.

— Точно, это была 8-метровая яхта, "МакГрегор", если я правильно помню. Если это не было достаточно плохо, у него была тенденция класть свои руки мне на задницу, когда мы были вместе.

Это заставило меня отпрянуть.

— Я этого не знал, - тихо сказал я.

Я начинал злиться, зная, что он был так свободен с моей подругой.

Я быстро поискал глазами Ноэль. Она действительно пыталась дать мне хоть какую-то надежду в этой ситуации. Она думала о том же, о чем и я, но не хотела еще больше меня тревожить. Я любил ее за это.

— Ладно, я совершил простую ошибку. Я неправильно оценил его намерения. Мне следовало проверить его получше. Я понимаю, о чем ты. Может быть, я делаю то же самое с Пейдж? Я могу простить ее, но прощение - это не забвение. Я всегда буду помнить о том, что она сделала, так же, как ты помнишь Кевина.

— Это не то отношение, которое ты хочешь привнести в эту дискуссию, Питер, - сказала она, ее выражение лица стало смертельно серьезным.

— Я не совсем понимаю сущность прощения, просто считаю, что иногда мы придаем ему чрезмерное значение. Однако это не изменяет основной проблемы, с которой ты сталкиваешься. Я осознал это много лет назад. Моя жизнь была почти идеальной до восьми лет. Были только я и мой брат, всегда делали что-то вместе или с родителями. Мой отец был моим героем - полицейским.

— Когда мне исполнилось восемь лет, моя мама заболела раком шейки матки. Обычно шансы на выживание составляют около 80%. Шансы были в ее пользу, но не в ее будущее. Она протянула два года, прежде чем рак забрал ее...

Мгновение я потерял способность говорить; даже спустя все эти годы все еще трудно разговаривать о маме.

— В общем, после этого отец как будто сошел с ума и начал пить. Невероятно, что он сохранял работу при таком состоянии. Пить стало очень плохо, настолько плохо, что моя тетя Робин, сестра отца, взяла нас с братом к себе. У них уже было четыре девочки, так что с моими двоюродными братьями стало довольно тесно. Но это было лучше.

— Когда мы переехали к моей тете, мы были самыми младшими в доме. Ближайшая по возрасту кузина Либби была шестнадцатилетней. Так как мы были такие юные и единственные мальчики, нас избаловали и пестовали с самого начала. В эти годы мы знали только любовь. Но этого недостаточно было. Мы все еще скучали по маме... и отцу тоже.

— Отцу потребовалось три года, чтобы избавиться от алкогольной зависимости и признать, что его сыновья тоже разбиты внутри. Я знаю, что это для него было сложно. Он приехал за нами сразу после моего тринадцатого дня рождения. После этого мы жили с ним... так что я знаю все о прощении.

Все это время я говорил, уткнувшись в колени, и не смотрел на Ноэль. Когда я поднял голову, я посмотрел в ее глаза. Я нашел в них сострадание и что-то еще, что я не мог определить. Каким-то образом я обнаружил, что наполовину улыбаюсь. Эта женщина не была проблемой, и я не сваливал все на нее. Она была моим другом. Мне вдруг стало стыдно за свои мысли. Я слишком хорошо ее знал. Я не мог представить, чтобы ОНА вела себя так же, как Пейдж в том ресторане. Это была часть причины, по которой я был так сильно расстроен своей женой.

Не успел я продолжить, как в комнату вошла миссис Руджерио с кофейным сервизом. Мы прервали нашу беседу, чтобы приготовить напитки. Один глоток, и я снова был очарован ее матерью. Она приготовила для нас заварной кофе, настоящий заварной кофе, а не автоматический капельный, который выдается за кофе. Миссис Р. быстро становилась очень подходящей девицей в моей книге.

— Миссис. .. хммм Мюриэль, этот кофе - лучший из всех, что я когда-либо пил!

— Спасибо, Питер, я рада, что тебе нравится. Теперь я оставлю вас вдвоем. Я знаю, вам есть что обсудить.

Мюриэл направилась к лестнице. Я взглянул на дедушкины часы и увидел, что время приближается к десяти часам. Учитывая поздний час, я предположил, что она, вероятно, уже ложится спать.

— Спасибо, Питер. Ты только что сделал маму очень счастливой. В нашем доме нечасто можно встретить мужчин... если только они не родственники. Ты ей очень понравился. Заваренный кофе, обычно предназначен для семьи.

— Ну, я это имел в виду, и, пожалуйста, передай ей, что ужин был одним из лучших в моей жизни. Не знаю, как тебе удается оставаться такой стройной. С ее стряпней, я был бы большим, как дом.

— Я предпочту пойти сам. У нас завтра ранний подъем, — сказал я, вставая.

Ноэль тоже встала и на мгновение вышла из комнаты. Когда она вернулась, у нее была моя куртка. Я повернулся, чтобы уйти.

— Подожди. Я провожу тебя.

— Ноэль, тебе не нужно этого делать. Мой дом всего в нескольких милях отсюда. Я смогу дойти пешком.

— Нет, я все равно пойду.

Мы прошли это расстояние в полном молчании. Мои мысли были заняты тем, что делать с Пейдж. Когда я поднял голову, мы уже были перед моим домом, и я не помнил, как Ноэль узнала адрес.

— Спасибо, Ноэль... я...

— Иди отдохни немного. Увидимся утром.

Когда я пришел в дом той ночью, обнаружил Пейдж спящей в постели. Я был слишком возбужден для сна. В темной гостиной я присел и размышлял о происходившем дне. Возможно, Ноэль была права, когда говорила о простите Пейдж. Это было характерно для нее - видеть такую возможность. Ее поддержка сопровождалась некоторой иронией, ведь моя жена не особо любила Ноэль.

Я откинул голову назад и уставился в потолок, сравнивая двух женщин, чья присутствие определяло большую часть моего бодрствования.

Пейдж и Ноэль несколько раз встречались. Я заметил, что хотя обе женщины были вежливы, у них так и не сложились теплые отношения. Для Ноэль это было необычно, она делала все возможное, чтобы быть дружелюбной, а Пейдж отвечала ей взаимностью, но всегда сдерживалась. Ноэль всегда скрывала свое напряжение, поэтому я думал, что оно не заметно. Пейдж могла быть очень закрытой.

Пейдж всегда радовалась светским мероприятиям, которые я посещал благодаря своей работе. Она чувствовала себя в своей тарелке, когда была в центре внимания. Обаятельная, остроумная и немного флиртующая, моя жена могла поднять настроение любому обществу. Она умела заставить людей, которых только что познакомила, раскрыть свои самые сокровенные тайны. Мужчины особенно были подвержены ее очарованию. Я приписывал это не только ее удивительной внешности, но и способности Пейдж быть умной и привлекательной.

Конечно, все это было притворством - она высмеивала моих коллег, когда мы возвращались в уединение нашего дома. Я не ценил эти замечания и давал ей об этом знать, но с годами она продолжала, как будто я никогда не говорил на эту тему. Однако она никогда не делала никаких замечаний по поводу Ноэль, хотя я знаю, что она ее недолюбливала.

Сначала я подумал, что она немного завидует моей подруге. У самой Пейдж, было очень мало друзей женского пола. Я понял, что у нее есть некоторое недоверие к женщинам в целом. На основании комментариев, которые она сделала гораздо позже, я пришел к выводу, что Пейдж недолюбливала Ноэль не иначе как за то, что та была итальянкой. Ирония заключалась в том, что я наполовину итальянец, по материнской линии.

После этого открытия о Ноэль, я редко упоминал о своей работе, когда был дома. Я знал, что Пейдж возмущается тем, что я работаю сверхурочно, поэтому я избегал разговоров о своем рабочем дне или коллегах. Учитывая давление моей карьеры, наличие четко определенного баланса между работой и личной жизнью, было необходимостью. Оглядываясь назад, могу сказать, что граница, которую моя жена заставила меня установить между моей работой и нашей семьей, не обязательно была плохой.

Как ни странно, именно Ноэль постоянно пыталась вытолкать меня за дверь в пять часов, чтобы я мог попасть домой. Эта тактика редко срабатывала, и между нами появилась шутка: она появлялась в конце рабочего дня, я говорил, что ухожу, но мне нужно еще несколько минут на проект, проходила пара часов, мы шли в ее офис, разговаривали, а потом я уходил домой, оставляя ее там работать до ночи.

Давным-давно, вскоре после того, как я начал работать с ней, во время одного из наших послерабочих разговоров Ноэль поделилась со мной историей о своем супруге. Ранее я слышал слухи о ее браке, но никогда не знал деталей. Мне было известно только, что она стала вдовой. К этому времени мы уже установили доверительные отношения.

Она рассказала мне, что они познакомились в колледже и провели несколько лет вместе. Через два года после свадьбы он решил осуществить свою мечту и открыть собственную аудиторскую компанию. Во время первого задания на удаленном объекте у клиента, произошла авария с хлором, и он погиб. Эта трагедия случилась незадолго до моего прихода в компанию. Знание этого помогло мне лучше понять ее.

Мы редко говорили подробно о наших семьях. Однако в тот вечер была годовщина его смерти, и ей нужен был кто-то, кому можно было довериться. Я оставался с ней до поздней ночи, пока она рассказывала мне о своем браке и муже, которого она продолжала оплакивать. Из ее рассказа я увидел его как хорошего человека, с которым мне было бы интересно познакомиться. Отсутствие у них детей было особенно тяжелым для нее.

Этот разговор глубоко повлиял на меня. Он заставил задуматься о скоротечности жизни и значимости семьи. Как и Ноэль, я всегда предполагал, что дети появятся само собой после брака. Всегда можно было отложить это на потом. Теперь я уже не так уверен.

На третий год нашего брака я начал обсуждать с Пейдж идею о создании своей семьи. Мы оба работали, и я накапливал некоторые деньги, не очень много, но достаточно для этого. Мы регулярно обсуждали вопрос о детях еще на начальных этапах наших отношений. В то время Пейдж также выразила желание иметь детей. Мы шутили, что у нас будет четверо (мое предпочтение) или двое (ее предпочтение).

У нее были проблемы с таблетками, поэтому мы использовали диафрагму (или презервативы, в крайнем случае), чтобы избежать беременности. Я придерживался этой процедуры религиозно. Я думал, что вопрос о детях никогда не стоял - только о времени. Как я мог так ошибаться?

Именно эти и другие разрозненные мысли, проносились в моем полусознании, когда я сидел в этой темной комнате той ночью. Я взглянул на наши настенные часы и понял, что уже близко к двум часам ночи. Мои мысли блуждали уже несколько часов. Независимо от выпитого кофе, я был морально истощен. Это была последняя ясная мысль, которую я успел до того, как сон одолел меня.

Я почувствовал руку на своем плече. Я хотел вскочить, но мое тело отказалось повиноваться. Я медленно осознал, что меня трясут.

— Питер. Питер проснись. Уже 7 утра, милый. Тебе пора собираться.

Мои глаза разошлись, чтобы впустить видение Пейдж, склонившейся передо мной, с выражением озабоченности на лице. Я рефлекторно потянулся, на секунду закрыл глаза, а затем встал. Мой мочевой пузырь, повел меня в сторону ванной. Была ли Пейдж обеспокоена тем, что я молчал, я не знаю. Ее лицо исчезло, когда я наполнил таз и разбрызгал первые капли теплой воды на лицо.

Когда я вернулся в спальню, Пейдж уже накладывала макияж. Должно ли было это показаться мне странным, что она красится, готовясь к целому дню лекций и занятий? Уделяла ли она такое внимание своему внешнему виду в других аудиториях, когда руководила ими? Я не мог вспомнить, и этот вопрос грыз меня. Был ли это знак раннего предупреждения, который я должен был заметить? Или я был параноиком? Эта мысль меня успокоила. Затем я вспомнил, что Пейдж всегда красилась, независимо от случая.

"Уже слишком поздно", - подумал я, расстегивая пуговицы на рубашке. Мое угружение в самоедство было прервано моей любопытной подругой.

— Наверное, ты провел непростую ночь. Раньше ты никогда не засыпал в кресле. Ты не выпивал, правда?

Пейдж произнесла это с легким хихиканьем. Ее улыбка исчезла, когда она увидела мое выражение лица.

— Что случилось, Питер? Я шутила, но по-твоему что-то серьезное?

— У меня что-то беспокоит. Я не знаю, как еще это сказать лучше, поэтому я просто откровенно спрошу. У тебя есть другие отношения с мужчиной?

Так открыто и неуклюже. Она была "занята"? Тебе приходилось заниматься сексом с кем-то еще, Пейдж? Это я хотел спросить, но так и не смог вымолвить.

Она слегка повернула голову, словно пытаясь разглядеть меня. На мгновение я увидел, как ее глаза расширились, но потом это исчезло, когда она медленно отвернулась на своем стуле. Через мгновение она снова повернулась ко мне лицом. Ее голос звучал решительно, когда она ответила.

— Что? Ты серьезно? Ты не шутишь?

Мое выражение должно было все сказать. Она медленно покачала головой.

— Не могу поверить в это, - произнесла она, поднялась и подошла к окну, уставившись на улицу.

— Просто не могу поверить в это. Я только два месяца в классе, а ты выдумываешь такую ерунду?

Она повернулась ко мне лицом, выражение на ее лице стало скованным гневом. Если она думала, что я отступлю, то ошибалась. Я не сдвинулся с места с тех пор, как задал этот вопрос.

— Ты думаешь, я тебе изменяю? С кем? С однокурсником? С одним из моих профессоров? Может, я трахаюсь с деканом? Более того, я занимаюсь его секретаршей, как тебе это?

Я продолжил свои расспросы.

— На прошлой неделе, тебя видели в баре в Ле Мас с другим мужчиной, слишком дружелюбным, как мне сказали.

— Ну, твоя информация неверна. Они не видели меня. Но ты уже знаешь это. Ты также прекрасно знаешь, что я никогда бы не сделала ничего подобного. Это твой способ сказать, что у тебя проблемы с тем, что я вернулась в школу и не работаю?

— Что именно, Питер? Ты обижаешься, что тебе приходится содержать нас, пока я не работаю? Или ты расстроен количеством времени, которое я должна посвящать работе? Если тебя это беспокоит, почему бы просто не сказать об этом, вместо... от....

— Так это была не ты? - сказал я, прерывая ее гневную тираду.

Что бы Пейдж ни делала со своей косметикой, ей не удалось смягчить взгляд, которым она одарила меня, с другого конца комнаты. Из ее глаз полетели кинжалы. Она выглядела так, словно мы были в нескольких секундах от физической конфронтации. Я решил отступить, пока ситуация не стала еще хуже. У меня было то, что я хотел.

Я вошел в ванную, закрыв за собой дверь. Помня о времени и обстановке, я прошел через все этапы принятия душа и бритья, как робот на автопилоте. Когда я вышел, Пейдж отсутствовала в комнате. Я слышал, как она двигалась на кухне, пока я одевался, а потом услышал, как закрылась входная дверь. Она покинула квартиру, не проронив ни слова.

Она солгала. Я знаю, что с моей стороны, было наивно ожидать правды. Возможно, я не был готов к ней. Но, черт побери, я заслуживал правды, а не дыма из задницы, когда она пыталась заставить меня чувствовать себя виноватым за то, что я спросил. Она солгала мне. Она стояла в другом конце комнаты, смотрела мне прямо в лицо и лгала мне.

Этот простой акт хитрости вызвал у меня гораздо больше страдания, чем если бы я застал ее вместе с этим негодяем в постели. Я был потрясен до самого дна. Но что-то внутри меня не позволяло этой ситуации овладеть моими мыслями. В тот день у меня были свои дела, другие обязанности, которые требовали моего времени. Мне нужно было сосредоточиться на срочных рабочих вопросах.

Утром я решил прогуляться полчаса до офиса. Это значило, что я приду через несколько минут после брифинга, но моему телу нужно было размяться. Погода была ужасная из-за дождя, но я не сдался и на самом деле почувствовал себя гораздо лучше, когда достиг здания.

На брифинге присутствовали все приглашенные руководители. Наши презентации прошли безупречно, а вопросы аудитории были частыми и интересными. В конце мы получили несколько ценных подсказок, что сделало мероприятие полностью успешным.

Вернувшись в свой кабинет, я был удивлен, насколько легко я отложил мысли о своем браке хотя бы на последние несколько часов. У меня всегда получалось разделить свою жизнь на части. Как отсеки на корабле, если один из них поврежден, остальные остаются целыми, и корабль продолжает плавать. Моя подруга обманывает меня, мой брак разрушается, но я все равно иду по течению.

Это сравнение вызвало у меня улыбку. Люди - не корабли. Не все отсеки одинаковы. Разделение моей жизни на отсеки означало избегание неприятного и неприятного. Чтобы узнать правду, мне еще предстояло сделать несколько шагов и для этого я нуждался в помощи.

Глава 3: Получение помощи

После работы я зашел к отцу. Он все еще жил в том же доме, где я вырос в Южной Филадельфии. Хотя отец и этот дом оставались на месте, район, однако, переживал реконструкцию. То, что раньше было частью этнического анклава, теперь превратилось в растущую общину яппи.

Вокруг него были молодые люди. В основном, это были молодые семьи, но в квартале также проживало несколько молодых одиноких профессиональных женщин, и почему-то мой отец, часто оказывался в центре их внимания. Для человека, который утверждал, что не спал ни с одной из этих молодых женщин, они, конечно, часто появлялись в его доме. Казалось, он наслаждался вторым детством. Учитывая его прошлое, я нашел эту перемену необычной.

Повернув за угол, я увидел двух молодых женщин, спускавшихся по ступенькам из его дома. Они были похожи на студенток, со свежими лицами и смеющимися лицами, с книгами, как будто пришли с лекции. Я мог только покачать головой и улыбнуться, когда мы проходили мимо по тротуару.

Однако неизменным, был его подход к решению проблем. Большую часть своей взрослой жизни, он проработал полицейским и дослужился до инспектора. Сейчас он уже пять лет на пенсии, но его фигура все еще была такой же внушительной, как и в моем детстве; и он все еще думал, как полицейский. Он был бы более объективен в отношении улик, и если бы мне понадобилась помощь, он мог бы направить меня. Я знал, что у моего отца есть связи по всему городу. Если кто и мог помочь мне в решении моей проблемы, так это он.

Для нас это была новая область. Я редко обращался к старейшине за помощью. Так было с тех пор, как я перешел в юношеский возраст. Я рано проявил свою самостоятельность, и он никогда не принимал активного участия в моих решениях. Иногда мне казалось, что ему хотелось быть ближе ко мне, но он сдерживался.

На этот раз все было иначе. Я поделился с ним информацией о том, что заметил Пэйдж с другим мужчиной. Он слушал меня безразлично, лишь время от времени кивая головой в знак понимания важных мыслей. Когда я закончил, он заговорил.

— Я согласен, что ТЕБЕ нужна больше информации, Младший, и я знаю человека, который может помочь тебе. Дай мне посмотреть фотографии.

Это было всё, что сказал старейшина перед тем как осмотреть фотографии. Через несколько минут он начал что-то записывать на листке бумаги.

— Вот парень, с которым ты захочешь пообщаться; он частный детектив, лучший в этой местности. Я позвоню ему, возможно, он захочет с тобой пообщаться. Чем раньше ты избавишься от этой истории, тем лучше. Как у тебя обстоят дела на завтра?

Я был немного удивлен быстротой отца в подведении итогов. Он не задал ни одного вопроса о моих чувствах или о Пэйдж. Может быть, я ожидал слишком многого, но меня насторожило то, что он сразу же заключил, что моя шестилетняя жена стала прошлым без дальнейших разговоров.

— Как только вы начнете расследование, я свяжусь с Лиз Фаллон. Адвокатом твоей жены скорее всего будет уделено внимание на самом деле, когда узнают, что она представляет тебя.

Я и не планировал звонить "тёте" Лиз. Она была близкой подругой моей матери и также имела близкие отношения с отцом, как никто другой, кроме его сестры. Работая семейным судьей уже 20 лет, она теперь вела свою частную практику. Тётя Лиз была своего рода знаменитостью - национально признанным экспертом и автором по вопросам опеки над детьми. Она также была мастеровитым адвокатом по разводам.

— Кстати, как у тебя обстоят дела с наличными? - спросил он.

— Я в порядке... думаю, - ответил я.

Это был первый раз, когда я задумался о своих финансах.

Старик ухмыльнулся.

— Думаешь? Мы говорим о десяти тысячах долларов. Если ты еще не думал об этом, просто знай, что дешевле будет оставить ее себе.

— Какой ценой? - саркастически спросил я. — Знаешь, когда я пришел сюда, я просто хотел поговорить с тобой. Я узнал обо всем этом только вчера. Я все еще пытаюсь разобраться во всем этом. Ты меня уже развел.

Я чувствовал себя очень усталым. Вероятно, это передалось по напряжению в моем голосе.

— Мне жаль, сынок. Есть пары, которые пережили неверность. Вряд ли потом все будет по-прежнему, но это...

Я на мгновение закрыл глаза. Конечно, я думал о разводе с Пейдж. Эта мысль не покидала меня с тех пор, как я увидел фотографии. Но совсем другое дело - знать, что эту же мысль разделял и мой отец. Это делало такую возможность очень реальной.

— Теперь ты опекаешь меня. Мы оба знаем, что это не я.

Он кивнул.

— Нет, это не так, и я не пытаюсь опекать тебя. Я хотел спросить, не нужны ли тебе деньги.

— Я могу с этим справиться. Но спасибо, что спросил. Ты ничего не говорил о фотографиях.

Мой отец даже не колебался в своем ответе.

— А что я могу сказать? Этим двоим, очень комфортно на публике. Мне неприятно тебе это говорить, но, на мой взгляд, это не простая дружба, они любовники. Ты заметил взгляды и язык тела людей вокруг них? Эти двое, явно производили много шума. Они не заботились о том, что их увидят или запомнят. Кстати, твой друг не сказал, как долго он за ними наблюдал?

— Я услышал, как он сказал, что они пробыли там несколько часов, по крайней мере. — Папа, по-твоему, ты так вел себя, будто предугадывал это.

— Предугадывал, — отметил отец, поднимаясь со стула и направляясь на кухню. Он оставил меня одного размышлять над последним комментарием. Я слышал, как он сделал звонок и через несколько минут вернулся обратно. — У тебя все готово к четвергу утром.

Мое выражение лица должно было его насторожить. Я ожидал объяснений. Затем он добавил словно случайно:

— Сынок, она солгала тебе о своем местонахождении вечером.

— Откуда ты знаешь?

— Ты спросил ее об этом с такой же прямотой, как у твоей матери, поэтому я знаю. В противном случае ты бы не пришел ко мне.

Последняя фраза звучала непринужденно. Затем он почувствовал потребность добавить еще одно рассуждение.

— Возможно, она сказала, что не была в ресторане, а затем попыталась перевернуть все с ног на голову, обвинив тебя в паранойе или неуверенности в себе. Знаешь, ты ее застал врасплох. Люди обычно не ожидают быть пойманными. Она виновата. Иначе зачем лгать? Конечно, у нее есть право выпить с другом. Нет, здесь явно что-то большее. Надеюсь, ты не упомянул о фотографиях?

— Нет, не упоминал. Я ничего не раскрыл.

— Хорошо, я и так понимал, что у тебя их нет. Жаль, это могло бы быть то, через что ваш брак мог бы пройти. Присутствие ее в ресторане само по себе — не повод для развода. Если бы это была кто-то другая, я бы посоветовал тебе выяснить обстоятельства, но твоя жена — наемница, так что это бессмысленно.

— А? Что ты имеешь в виду?

— Ничего, давай пропустим это, у тебя есть другие вещи, о которых нужно беспокоиться.

— Нет, папа, мне нужно знать, что ты имеешь в виду. Ты никогда раньше, не говорил ничего подобного о Пейдж.

— Разве нет? Помнишь, больше года назад ты сказал мне, что она собирается вернуться в аспирантуру, и я спросил тебя, говорили ли вы об этом? Ты сказал, что да, и я спросил, как вы собираетесь это провернуть... в финансовом плане.

— Я помню этот разговор. Это первый раз, когда ты спросил меня о моих финансах. Почему это так важно?

— Ты сказал, что у тебя есть накопленные деньги, а я спросил о вкладе Пейдж. Ты уклонился от моего вопроса. Позже ты проговорился, что она злится из-за того, что ей приходится брать кредиты, особенно если они будут оформлены на ее имя, хотя ты обязался выплачивать долг за нее. Ты помнишь этот разговор?

Я действительно помнил тот день с отцом. Тогда я чувствовал себя неловко, отвечая на его вопросы. Это было похоже на допрос. Он не имел права спрашивать такие вещи, о наших отношениях. Наши семейные финансы, не были темой для всеобщего обозрения. Тогда я не понимал, что он пытается что-то сказать.

— Что меня удивило, так это то, что вы, ребята, решили обновить свою квартиру всего через несколько месяцев после того, как приняли на себя обязательство поступить в аспирантуру. Не пойми меня неправильно, это прекрасное место, сынок, но я знал, что это стоило вам немалых денег. Полагаю, это была идея Пейдж?

Я просто кивнул головой. Его взгляд на ситуацию был тревожным, но в точку.

— Пожалуй, задумываясь о прошлом, я выгляжу довольно наивно. Мне просто хотелось бы понять, почему она поступила так.

— Не позволяй этому влиять на тебя. Возможно, ты никогда не узнаешь причину. Когда я работал, мне приходилось видеть много подобных ситуаций. Хотя часто сталкивался с парными отношениями в их самом негативном проявлении, мужчины и женщины изменяют по разным причинам. У женщин обычно есть три основные причины: деньги, эмоции или месть. Оставим в стороне аспект мести, потому что ты не сделал ничего такого, чтобы вызвать такую реакцию. Остаются деньги или эмоции, и я склоняюсь к первому варианту. Это соответствует предыдущему поведению Пейдж. Думаю, что ты обнаружишь, что за всем этим стоят большие деньги.

— Обдумай это, Младший. Вы двое планировали возвращение Пейдж в школу на протяжении двух лет. Вы экономили, чтобы осуществить ее мечту. Зная это, зачем она рискует своим браком и будущим из-за интрижки? Пейдж не глупа - вряд ли эмоции сыграли решающую роль. Нет, скорее всего, этот парень подкуплен.

Меня удивило отцовское заключение. Я хотел верить, что Пейдж попала в одноразовую интрижку на физической основе. Как странно бы это ни звучало, мне было бы легче, если бы эти отношения базировались на поверхностности. Я никогда не предполагал, что она спланировала измену со злым умыслом. Видимо, мое лицо выдало мое смущение, потому что он продолжил свой рассказ.

— Младший, эта женщина ничего не вложила в наше общее будущее. Она тратит все деньги на свой внешний вид. Ты финансировал ее образ жизни на протяжении всего брака, и все же она чувствует себе право. Но дело не только в ее алчности. Многие женщины не требуют от себя много, и их мужья получают столько же, сколько дают. Твоя жена не такая... она наемница.

Его лицо стало смертельно серьезным, когда он продолжил:

— Однако твое поведение в прошедшем, говорит мне о том, что вашему браку пришел конец.

— Что насчет моего поведения?

— Младший, как ты отреагировал, когда впервые увидел эти фотографии?

— Я был расстроен... почти до физического расстройства.

— Ты когда-нибудь злился? Чувствовал ли ты, что кто-то что-то у тебя отнял, или ты просто смирился с тем, что она тебе изменила?

— При чем здесь это?

— Когда все закончится, я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал.

К этому моменту, он меня уже немного раздражал. Казалось, что он говорит о какой-то теме. Но он не хотел говорить об этом прямо.

— Что? - спросил я.

— Что ты сядешь и поговоришь с кем-нибудь.

Я сидел ошеломленный. Пейдж изменяет мне, а старик хочет, чтобы я был на консультации. Однако, это была тема для другого раза. Существовали практические проблемы, которые нужно было решить. Я также хотел спросить кое-что еще.

— Папа, если все не пойдет хорошо, мне нужно будет переехать. Могу я поселиться у тебя? Возможно, это будет не более чем на несколько месяцев.

— Всегда пожалуйста. Оставайся так долго, как захочешь. У меня много места, и я буду рад компании. Но есть одно но: я думаю продать дом следующей весной.

— О, я не знал.

Я не должен был удивляться. Трехэтажный дом с пятью спальнями и одним жильцом - это не та ситуация, которая рассчитана на долгое существование. Тем не менее, это был дом, который я знал в детстве.

— Я получаю предложения уже почти год. Спекулянты созрели в этом районе, и они даже не местные. За ту сумму, которую они готовы заплатить, я могу купить квартиру, с двумя или тремя спальнями, в Социум Хилл или Риттенхаус Сквер и при этом, получить около ста тысяч.

— Ух ты!

— Мое лицо выразило удивление. Ты знаешь, о чем я говорю, бензоколонка на перекрестке 12-й улицы и Кэтрин?

Я кивнул, вспомнив это место, где в детстве подкачивал шины своего велосипеда.

— Владелец предложил полтора миллиона. Он даже настаивает на двух.

Я покачал головой. Я никогда не смог понять логику рынка. Кто готов заплатить такие деньги за угловой участок или отделаться 400 тысячами за простой дом? Не я, и я очень любил этот город.

Мы еще некоторое время разговаривали о жилье в этом районе, а потом перешли к более оптимистичной теме — нашей семье. Было приятно услышать историю о моих родственниках. Хотя я не хотел признавать это, мне было приятно провести время со своим отцом.

Глава 4: О капусте и королях

В четверг ровно в 9 утра я вошел в офис частного детективного агентства "Холлис и Уиллоуз". Пока я подписывался в гостевой книге, в зал вошел плотный мужчина, которому, судя по всему, было около 50 лет.

— Мистер Стюарт? — он обратился ко мне глазами.

— Да, а вы мистер Холлис?

Он кивнул головой и протянул руку.

— Рад видеть вас. Пойдемте за мной.

Он провел меня за угол в конференц-зал, и дверь тут же закрылась после того, как я оказался внутри. В комнате стоял небольшой стол с полдюжины стульев. Я заметил скрытый экран на потолке и встроенные доски на передней стене. Это напомнило мне мое собственное рабочее пространство. Забавно, но в некотором смысле наши бизнесы были похожи. Оба мы торговали информацией.

— Что-нибудь выпить? Кофе? Чай? Вода?

Я покачал головой и отмахнулся от предложения рукой.

— Тогда, насколько я понимаю, у вас есть домашняя проблема, которую вы хотели бы, чтобы мы рассмотрели?

— У меня есть основания полагать, что моя жена мне изменяет. Имеющиеся у меня доказательства, не являются убедительными. Мне нужна проверка. Любая информация, которую вы сможете собрать, поможет мне оправдаться во время вероятного бракоразводного процесса.

— Похоже, вы в этом уверены. Что привело вас к такому выводу?

Я потянулся в свой портфель и достал конверт с фотографиями Пейдж и ее "друга". Я передал их Холлису.

— Женщина на заднем плане - моя жена. Мужчину я не знаю. Они были сделаны около недели назад, в ресторане на территории кампуса Пенсильванского университета. Фотографом был посетитель, который присутствовал на другом мероприятии. Моя жена не была объектом съемки. Друг, который узнал мою жену, убедил фотографа сделать эти снимки.

— Похоже, ей вполне комфортно с этим человеком. Вы имеете полное право быть подозрительным.

Холлис откинулся на спинку стула, который казался слишком маленьким, чтобы выдержать его вес.

— Я так понимаю, что вы не говорили ей о том, что знаете, и не просили объяснений?

— Вообще-то спросил. Она солгала об этом.

— Хммм, это не важно. Правда, в нашем деле, редко выходит из уст прелюбодействующей стороны. Я также понимаю, что вам никогда раньше не приходилось пользоваться услугами частных детективов?

— Нет, сэр.

— Я не хочу тратить ваше время, мистер Стюарт, поэтому позвольте мне рассказать вам о нашей фирме и о том, чем мы занимаемся. В отличие от ряда наших конкурентов, большинство наших дел связано с неверностью. Я бы сказал, что восемь из каждых десяти клиентов - это жены, ищущие улики против своего мужа, хотя в последнее время, мы видим все больше мужчин.

— Независимо от гендера, важно понимать, что результаты наших расследований имеют неизгладимый характер. Мы, возможно, предоставим вам маршруты, счета, фотографии и иногда даже видео. Наша работа осуществляется в рамках закона, однако не все материалы могут быть использованы в суде. Это зависит от способа их получения, действий в суде, решения судьи и других факторов.

— Как только вы увидите эту информацию, невозможно будет вернуться назад - вы не сможете просто забыть ее. Мы создаем окончательный продукт. Поэтому мы проводим эту конференцию, господин Стюарт, чтобы подготовить вас.

— В зависимости от местоположения сторон и объема деталей, которые вы хотите получить, наши услуги по данному типу взаимодействия могут стоить от 80 до 100 долларов за час на человека. В вашем случае мы рассматриваем возможность предложить фиксированную цену в размере 5 000 долларов... если мы примемся за ваше дело. Наша деятельность часто, но не всегда, связана с разводами. Я рекомендую вам обратиться к консультанту по вопросам брака - это более доступная и менее сложная альтернатива.

Он на мгновение замолчал и снова взглянул на фотографию, прежде чем устремить свой взгляд на мои глаза.

— Мы всегда ищем "подтверждающийся факт". В большинстве случаев его легко обнаружить, но бывает, что мы получаем только косвенные доказательства. В любом случае, если она предает себя, мы это узнаем. Однако поймите, что мы не являемся наблюдателями и не стремимся разрешить какие-либо конфликты или быть провокаторами насилия, возникающего в результате нашего участия. Прежде чем начать работу над делом, мы предпочитаем проверить наших клиентов. Нашей репутации очень важно избегать любого подозрения... и за это нам будет выплачена сумма 2 000 долларов.

Это, конечно, не было стандартным предложением о продаже. Я чувствовал себя так, как будто проходил собеседование на роль клиента. В другом месте, я бы уже был на полпути к двери. Но этот человек передал определенную искренность в своей презентации, которая заставила меня захотеть стать его клиентом.

— Я понимаю, мистер Холлис. Если моя жена изменяла мне, я хочу только избавиться от нее, не более того. Лично мне, нет никакого дела до мужчины. Я не собираюсь ему мстить.

— Хорошо, я вас понял. Я поверю вам на слово, но будьте готовы снова завести этот разговор, когда мы закончим наше задание. А теперь, расскажите мне о своей жене.

Следующий час я провел, рассказывая о своих отношениях с Пейдж, почти с момента нашей встречи. Затем я ввел его в курс дела, относительно ее поступления в аспирантуру и изменений в поведении, которые я наблюдал в последние недели. Я обнаружил, что сам пересказ был весьма душевным. Я ни с кем не делился своими переживаниями.

Холлис слушал и делал какие-то пометки в желтом блокноте. Когда я закончил, он отложил ручку, откинулся в кресле и спросил:

— Сынок, ты уверен, что хочешь пройти через это?

— Я очень уверен.

— Позвольте мне перефразировать. Я не говорю о деньгах. Из того, что вы мне сказали, это, вероятно, будет 3-4-недельная работа, учитывая, что стороны, вероятно, все местные, и у нас есть возможность отследить их. Я бы хотел установить в вашем доме записывающие устройства. Для этого нам нужно только ваше разрешение, но записи не могут быть приняты в суде. Возможно, нам удастся выйти на след, без привлечения большого количества людей.

— Однако, мне не только о деньгах речь идет. Вам действительно хочется завершить отношения с этой девушкой? Может быть, это всего лишь незначительное приключение. Возможно, она уже раскаялась в своем поступке. Прочитав нашу информацию, вы вряд ли будете готовы простить ее. Поэтому я должен спросить: вы любите ее? Обычно я не задаю такие вопросы, но ваша ситуация вызвала у меня интерес.

— Я долго обдумывал этот вопрос. Если я не могу ей доверять, то не имеет значения, люблю я ее или нет. Любовь – это не только чувства, а также поступки. Какую будущность мы можем построить? Нет, измена не подлежит обсуждению.

— Я понимаю ваши эмоции, но все это для вас новинка. Вы знаете об этом всего пару дней или 42 часа точнее сказать. Возможно, стоит немного успокоиться.

Мое серьезное выражение лица видимо позволило отклонить данное предположение и он вернулся к нашему договору.

— Мой секретарь предоставит вам необходимые формы для заполнения и назначит вам встречу с моим помощником. У меня есть человек, который может приступить к выполнению этой задачи незамедлительно. Я уточню его расписание перед вашим отъездом. Ожидайте нашей следующей встречи для обсуждения результатов.

Мы пожали друг другу руки и встреча завершилась. Когда я направлялся в свой кабинет, меня охватило сильное чувство сожаления.

Это был мой первый окончательный шаг после того, как я узнал о ее измене. Это было так же ужасно, как зайти в пещеру и не увидеть там никакого света. Пейдж занимала большую часть моей жизни. Если она спала с этим мужчиной, то наш брак, вероятно, пришел к концу. Но как жить без нее?

Когда я добрался до своей кабинки, надо мной спустилось облако депрессии. Не слишком ли я торопился? Может, мне стоит подождать хотя бы еще несколько дней? Я мог бы перезвонить Холлису и попросить его временно повременить.

Ноэль высунула голову из-за угла, когда я поправлял стул.

— Привет, Питер, - сказала она, когда ее улыбка исчезла, встретившись с моими глазами. — Ты выглядишь чертовски хорошо. Хотя сейчас 10:30, могу поспорить, что ты еще не пил кофе?

Я попытался улыбнуться ей, но я уверен, что она видела меня насквозь. Не было смысла скрывать свое беспокойство. Не знаю почему, но я видел смысл в том, чтобы оградить ее от того, что произошло этим утром.

— Я не пил свой утренний кофе, как ты уже догадалась. Я встречался с частным детективом.

— О... тогда давай прогуляемся.

Вместо фирменного кафетерия, мы вышли из здания. Большую часть пути, Ноэль шла впереди. На улицах было много народу, но я по рассеянности отставал. Невольно, но я случайно обратил внимание на ее ноги.

Необычно для нее, она была одета в юбку до середины икры, с разрезом до середины бедра. Контраст был очень эротичным. Моя начальница, моя подруга, была одарена двумя самыми стройными ногами, которые когда-либо были у женщины. Это было пугающее осознание, которое вызвало еще большее чувство обреченности, а также хорошую дозу стыда.

Она была моим другом, и я не имел права оценивать ее таким образом. Буду ли я так же отшатываться от других женщин, в моем присутствии? Станет ли это скрытым наследием моего брака? Неужели я всегда буду проверять своих друзей, таким откровенно сексуальным образом? Неужели я буду смотреть на всех женщин такими глазами?

Мы спустились вниз по лестницам в метро, прибыв на подземный переход. Через несколько мгновений оказались в открытом кафе на остановке "Пригородный вокзал". Ноэль предложила занять столик, пока она сделает заказ у стойки.

Я заметил вывеску с названием "The New Orleans Experience". Мне это название было хорошо знакомо. Мы долгое время пользовались их услугами для проведения наших мероприятий. Никогда не думал, что у них есть собственное кафе.

В заведении было много посетителей. Я выбрал свободный столик и наблюдал, как Ноэль пробирается через очередь. Ее движение поражало меня. Она шла с такой грацией и уверенностью, словно кошка. Когда она подходила к входу, там произошло некоторое возбуждение. Несколько человек - два мужчины и очень красивая беременная женщина - вышли из-за стойки, чтобы поприветствовать ее. Женщина была просто потрясающей. Повернувшись, я заметил, что несколько мужчин рядом со мной также обратили на нее внимание.

Что-то во внешности этих мужчин вызывало у меня недоверие. Один из них был с повязкой на глазу, другой - высокий и худощавый чернокожий. Ноэль не казалась обеспокоенной этим. Ее обнимали все подряд, и она светилась от счастья. Мое недоверие к этим мужчинам постепенно исчезло, заменившись теплым чувством радости за ее счастье. Тем не менее, у меня было странное чувство дискомфорта.

Возможно, дело было в пристальном внимании, которое ей уделяли. Когда они объялись, я почувствовал раздражение. Раньше я такого не испытывал. Я даже испытывал гордость, когда продавцы флиртовали с ней сверху. Поэтому эти эмоции пришли ко мне как полная неожиданность.

Их всех привели к нашему столику и представили. Мужчина с повязкой, оказался ее двоюродным братом, женщина - его женой, а другой мужчина - его партнером. Все они относились ко мне очень тепло, и я старался отвечать взаимностью, но внутренне, я все еще не был уверен в своей реакции, настолько я был занят тем, чтобы скрыть любое проявление собственничества.

Сегодня была четвертая годовщина их магазина, и они были рады, что Ноэль заглянула к ним. Не думаю, что кто-то из них обратил на меня пристальное внимание, чтобы заметить какой-либо дискомфорт с моей стороны.

Мы остались пить кофе и есть канноли после того, как все вернулись на свои рабочие места. Теперь я понимал, почему в магазине было так много народу. Кофе и пирожные были действительно хороши. Они отлично отвлекали от работы. Странно, что еда иногда действует как успокоительное.

Атмосфера этого места заинтриговала меня. За несколько лет до этого, я посетил K-Paul's Louisiana Kitchen в Новом Орлеане; после еды, при условии, что вы "очистили свою тарелку", персонал прикреплял вам на лоб золотую звезду. Я вспомнил ощущение, когда сидел в ресторане, полном посетителей с золотыми звездами, такими же, какие мы носили в детском саду. Подобное чувство благополучия овладело мной, когда я рассматривал клиентов за соседними столиками.

Люди действительно получали удовольствие. Мы сидели уже целых 10 минут, а толпа не ослабевала. Что бы ни было неосязаемым, что делает ресторан местом, где стоит побывать, здесь нашли эту формулу. Как раз, когда я собирался прокомментировать это Ноэль, чернокожий мужчина, известный как Джоуи, с которым я познакомился за несколько минут до этого, подошел к нашему столику.

— Ноэль, у тебя есть минутка? — спросил Джоуи.

Она обратила на него взгляд и улыбнулась.

— Конечно, Джоуи, я всегда готова помочь. Чем могу быть полезной?

Мужчина занял место рядом с ней.

— Я слышал, что ты работаешь волонтером в проекте "Грамотность". Мне интересно присоединиться к нему, но хотелось бы узнать больше о программе перед тем, как принимать решение о вступлении.

— Что именно ты хочешь узнать?

— Умеют ли люди, которых ты обучаешь, читать вообще? Меня беспокрывает то, что я может быть не достаточно опытным для помощи. Ты проходила какую-нибудь подготовку перед началом работы?

Ноэль слегка передвинулась на стуле и кивнула. Ее глаза загорелись от энтузиазма по этой теме.

— Большинство людей, с которыми я работала, знали несколько слов, но были и такие, которые не могли читать совсем. Ты научишься находить подход к обоим типам учеников. В самом деле, это не так сложно. У нас есть вводное занятие, чтобы ты смог привыкнуть к своей роли. Я прошла его несколько лет назад, но Питер прошел его в прошлом году. Он может дать тебе более подробную информацию.

Они оба обратились ко мне. Почему она поставила меня в ступор, я не знаю. Ноэль, очевидно, была более осведомлена о тонкостях программы, чем я.

Я начал рассказывать Джоуи о своих впечатлениях от тренинга. Для меня это было не только чтение. Мои ученики также не умели читать, и это представляло более сложную задачу. Однако после первого предложения я заметил, что его взгляд уклонился назад за мою спину. Естественно, я повернулся. Кроме толпы людей, проходящих мимо, я ничего не заметил необычного и снова обратился к Джоуи. Он был готов отвечать.

— Посмотрите на того молодого человека, который уже давно обратил внимание на вас, еще до того, как я подошел к столику. Вы его узнаете?

Я повернулся в его сторону.

— Кто из них? Никто не привлекает особое внимание.

— Вон там, он идет от нас по коридору, справа. Этот высокий светловолосый парень в серой куртке.

— Я его вижу, — ответил я.

Он уже был далеко от нас, и я не мог разглядеть его лицо. Но я уверенно знал, что это именно тот человек с фотографии. Зачем он следит за мной - это другой вопрос.

Джоуи все еще была любопытна.

— У тебя есть предположения о том, кто это может быть?

— Да, — отозвался я. Ноэль встала со своего места. Ее лицо выражало тревогу. Я быстро надел свою куртку. — Жаль прерывать разговор, но лучше нам уйти. Я загляну к вам позже на этой неделе и мы сможем продолжить обсуждение.

С этими словами мы покинули заведение.

Ноэль молчала, пока мы не достигли улицы. Затем она обратилась ко мне.

— Этот человек опасен, Питер. Я не знаю, что он задумал, но будь осторожен, пожалуйста.

Я просто кивнул. Об этом инциденте больше ничего не было сказано.