Отклонение от графика_19

Я не успел сообщить Марине о скором приходе её матери, как дверь приоткрылась.

— Она здесь? — спросила мать, заглядывая в щель.

— Нет, заходите. Не беспокойтесь.

— Хорошо. Честно говоря, я немного боюсь. Мне приходится выкладываться, чтобы проявить спокойствие и самоуверенность.

— У вас отлично получается, — похвалила жена, аплодируя.

— Марина, у меня есть к тебе просьба. Если не возражаешь... я могла бы называть тебя своей дочерью?

Я сдержал смех, прикусив губу. Жена сделала то же самое и подмигнула мне. Было понятно, что на эту тему мы услышим шутки, как только останемся наедине.

— Тогда я буду называть вас мамой, и мы будем обниматься и целоваться при встрече, — сказала она искренне и без насмешки.

— Буду очень рада! — с лучезарной улыбкой матери подошла к Марине, раскинув руки, и аккуратно поцеловала её в щёчку.

Однако Марина обхватила матерь за плечи, немного повернула голову и снова притянула к себе, так что их губы соединились. Это было несколько неожиданно. Пока я размышлял о том, как установить отношения с матерью, моя жена целовалась с ней... Да, звучит безобидно, но как они целовались... то есть, они обе целовались! Мать не пыталась оттолкнуться, наоборот — её правая рука сперва положилась на талию жены, затем медленно поднялась выше за откинутую полу халата и начала энергично сжимать упругую грудь.

Стараясь остаться незамеченным, я поднялся с кровати, прошёл к двери и запер её. Будет сложно объяснить кому-то другому происходящее как чисто родственные чувства. Кроме того, из двери открывался прекрасный вид. Разноцветная юбка была задрана почти до пояса, и тонкие пальцы Марины то сильно сжимали, то раздвигали ягодицы матери, скользя по черному колготкам. Я замер, дрожащими руками вцепившись в дверную ручку. Через колготки едва проглядывалась узкая полоска трусиков, но было... приятно? отвратительно? Кажется, она почувствовала мой взгляд, потому резко отстранилась и начала приходить в себя.

- Игорь, прости, - прошептала она. – Я думала, это будет невинный поцелуй.

- Я предполагала, что это будет страстный поцелуй, - Марина поправила халат. – Но не настолько... Между нами что-то изменилось...

Впервые Марина была настолько смущена, что я поверил ей.

- Мне показалось, это не твой первый поцелуй с женщиной, - мать пересела на мою кровать. – Такой поцелуй...

- В общем-то, не первый. У меня есть одна знакомая... Но такой страстный... Я сама не ожидала... В целом у меня нормальная ориентация. Игорь подтвердит.

- А вот и меня вспомнили! Чего же я не подтвержу? Пожалуйста! – осуждающий взгляд жены охладил мою остроту ума. - Э-э-э... Я шутил. У моей жены прекрасная ориентация. Я проверил не раз.

Моя острота ума вертелась вокруг их сходства, но я решил не упоминать об этом. Если у мужчины может быть ребенок, о котором он не подозревает, то для женщины такое событие не проходит незамеченным. Возможность родства с Еленой Аркадьевной можно было исключить. Это означало бы дворянскую кровь, о которой она наверняка бы упомянула. Желая отвлечься от этой щекотливой темы, я выдумал первое, что пришло в голову.

- Вы обе так смущаетесь... Вы что, влюбились?

- Нет, что ты говоришь! Как тебе такое в голову пришло? – начали возражать обе женщины. – Ты сошел с ума! Это абсурд!

- Я опять неудачно пошутил, - отмахнулся я, полностью озадаченный. – Я люблю вас обеих... Вы мои самые дорогие женщины...

Действительно, какая может быть хуже шутка, которая оказывается на самом деле не шуткой. Я и представить не мог, что... Неловкую паузу решила заполнить Марина.

— Я хотела бы обсудить с тобой наше семейное отношение и задать вопрос, который меня беспокоит. О спектакле. По-моему, он будет достаточно откровенным, не только в плане физического обнажения...

— Ты правильно поняла. В нем будут сцены интимной природы, - мать ответила необычайно спокойно, как будто размышляла о чем-то своем.

— А что ты думаешь о том, что посторонние люди увидят... как вы... это...

— Откуда тебе известно? Может быть, это будет я, а не меня, - мать рассмеялась. – Если быть откровенной, я могу ответить прямо. Как актрисе мне уже привычно привлекать внимание посторонних людей. Как женщине я люблю заниматься сексом... когда нас наблюдают. Сцена и секс - два интереса, которые приносят мне очень сильные и приятные эмоции. Объединение этих двух интересов... Я даже не представляю, к чему это может привести. Я безрассудно отдаюсь сексу, и очень серьезно и ответственно отношусь к своим ролям. Не представляю, как это можно объединить. Пожалуй, мой первый выход на сцену меня не беспокоил так, как этот спектакль. И то, что меня увидят во время секса, беспокоит меня не как женщину...

— Я никогда не думала, что нужно играть роль в процессе...

— Если бы героиня была похожа на меня по темпераменту, было бы проще. Меня успокаивает то, что спектакль имеет комедийный характер. Некоторые недостатки моей игры можно будет скрыть за нелепостью персонажа.

Было заметно, что мать успокоилась и продолжила свои слова со стандартными жестами и мимикой.

— В данный момент для меня самая большая проблема - отсутствие мужа. Я не думала, что его присутствие настолько важно. Даже с обычными партнерами... все такое... не то, не такое, - мать нахмурилась словно от зубной боли. – Я всегда думала, что секс дарит мне эмоции, энергию... А оказывается, все это давал Андрей. Секс был всего лишь проводником. Без генератора в проводах нет электричества... Я думаю, отказаться от роли...

Она глубоко вздохнула и замерла, склонив голову, с поникшими плечами и согнутой спиной. Какая умная аналогия. И какое грустное выражение, которое Марина передала своим видом и позой. Не надолго... Она подняла брови и улыбнулась.

— Мама, у меня есть мысль, - услышать такое обращение к матери от кого-то, кроме себя самой, было очень необычно. – Я не знаю, насколько это может помочь... Если мы попробуем... с Игорем...

— Ты предлагаешь Игорю посмотреть, как я... - мать озадаченно посмотрела на Марину.

— Если вам не противно, я сама тоже хотела бы посмотреть на вас. Честно говоря, мне очень интересно. Многие отмечали наше сходство и когда я смотрю на вас, словно смотрю в зеркало через время... Простите меня, если я вас обидела...

— Совсем нет обиды. Я прекрасно помню свой возраст и знаю свое лицо и фигуру. Как женщина, я могу относиться к себе с некоторой снисходительностью. Как актрисе, мне приходится быть беспощадной. Иначе я стану жертвой беспощадности зрителей. Я сама тоже заметила наше сходство сразу. Такое сравнение... мне кажется лестным. Если у вас... у вас обоих нет предубеждения, что интимная близость – это что-то постыдное и позорное... я буду рада показать вам...

Мать посмотрела на меня, ожидая ответа, но я лишь несколько раз кивнул головой. В моей голове возникали красивые и правильные фразы, которых я боялся искажать, произнося вслух.

— Наверное, мне пора уходить, - неуверенно предложила мать, вставая с кровати.

Я отступил назад, выпуская дверную ручку, и едва не потерял равновесие. Здоровая нога, на которую я оперался, онемела. Я только успел упереться в спинку стоящего рядом диванчика, как мать подхватила меня за руку.

— Игорь, что с тобой? – беспокоится она, вглядываясь в мое лицо.

— Нет, все хорошо, - я прижимаю к себе ее теплое и родное тело. – Я просто хотел поцелуй от матери.

Скорее целую ее в губы и быстро отводлю глаза от выреза платья.

— Как-то скромно выглядит, - комментирует жена едко, сидя на кровати.

— Мне пора уходить. Выздоравливайте, - мать спешно ускользает из комнаты.

Я притаскиваюсь до кровати без помощи Марины.

— Даже не хочу спрашивать, что это было.

Жена молча продолжает сидеть на кровати и уставиться в одну точку. Никаких насмешек или едких замечаний. Совсем не похоже на нее. Я беру ноутбук на колени и уставлен экраном. Мне не хочется высказывать предположения вслух. Я совсем не готов к отношениям между матерью и женой. Мы так много разговаривали о том, что отношения с другими людьми не имеют особого значения, и даже секс – это всего лишь секс... В данном случае речь о сексе не шла. Тогда я бы знал, что делать – наслаждаться интригой или принять участие. Возможно, они сами были потрясены тактичностью ситуации и моей глупой шуткой. На самом деле никаких особых чувств и отношений не возникло. Я зря волнуюсь...

— Это было странное ощущение, - внезапно говорит Марина. – Я захотела наброситься на нее, завладеть, изнасиловать, разорвать на части и еще что-то... Мне захотелось безутешно рыдать над тем, что уже ушло навсегда...

К последним необычным ощущениям мы привыкли в последнее время. Но действия, описанные женой, явно выходили за рамки... за любые границы. Они не напоминали мне любовь такой, какой я ее представляю. Возникает вопрос, как мне реагировать на это.

— Обнять ее, окружить ее своим присутствием и погрузить свой блестящий фаллос в сжатую кучку плоти, проходя сквозь ее тело...

У нее все в порядке с психикой? Возможно, это отложенная реакция на недавнее насилие. Я беспокойно посмотрел на жену.

— Это странно, правда? – она тоже повернулась ко мне. – Твоя мать заставляет меня чувствовать себя... как мужчину. Сильного, решительного самца... Я не знаю, что именно чувствуют мужчины по отношению к женщинам... Ведь я не мужчина. Это некая странная смесь неопределенных и непередаваемых ощущений.

Я осознал, что нужно что-то сказать, потому что слишком долго молчал. Марина сказала много странных вещей, на которые надо как-то отреагировать.

— Э-э-э... Да-а-а...

— Верно, давай обсудим это позже. Как мы можем обсуждать то, что сами не понимаем?

— В самом деле...

— Хотя это приятные ощущения.

— М-м-м...

— Когда я буду трахать тебя в следующий раз, буду представлять, что я трахаю твою мать. Это не слишком развратно?

— А-а-а... Не знаю...

— Должна признаться, - Марина скинула одеяло и опустила одну ногу на пол.

Это было откровенное признание. Три пальца правой руки проникли во влагалище, блестя от лубриканта. Тяжело дыша, она упала на подушку, увеличивая амплитуду движений. Зрелище такой бесстыдности заставило меня желать большего, чем просто находиться рядом. Воспоминание о том, как эти губы выворачивал Олег, еще больше разжигало возбуждение. Левой рукой Марина сжала выпирающую грудь, захватив пальцами сосок и сильно прижав его, дрожа всем телом. К мне дошел нежный аромат ее выделений. Она вытащила мокрые пальцы и протянула их ко мне лицом. Я уловил их губами и начал аккуратно облизывать. Ей это показалось недостаточным. Марина стала засовывать пальцы все глубже в рот, затем вытаскивала и вновь вставляла их. Эта игра казалась мне унизительной, возможно, поэтому она так притягательна... В дверь постучали... Блин! Настойчивые пальцы отпустили меня.

Пока Марина укутывалась в теплое одеяло, я пытался проснуться, и внезапно дверь распахнулась. Эльвира... Она была такая милая, понятная, почти предсказуемая... Теперь наконец-то можно закончить внутренние моральные и этические раздумья и отдаться своим сексуальным фантазиям, к которым я уже начал привыкать.

— Здравствуйте. Вы хотите сначала поесть или "развлечься" со мной? - Марина скинула одеяло и показала свое спутанное тело в халате. - Конечно же, сначала еда, а потом развлечения. Я сама буду кормить своего мужа!

Элли начала доставать еду, а его жена приготовила стол.

— У тебя все еще есть задержка? - спросила Марина холодно.

— Да. Вы не указали точное время прихода. Если захотите, я могу его вытащить.

— Тебе нравится оставаться с ней? Нет никакого дискомфорта?

— Она очень большая. Но вы подарили ее мне и сказали носить... Мне это очень приятно...

Для меня было не так важно само присутствие пробки в ее заднице или разговор на эту тему, сколько его обыденность. Говорить о таких интимных вещах, как о погоде или новой одежде...

— Закрой дверь и сними юбку, - приказал я. - Пока мы едим, сходи в душ и подготовь свою попку.

Было приятно распоряжаться другим человеком без его согласия и без добавления "пожалуйста"... Элли закрыла дверь и сняла юбку, оставшись в короткой рубашке и кружевных трусиках. Она медленно повернулась. В то время как блестящая деталь Марины едва заметна между роскошных ягодиц, плоская задница Элли была словно заклепкой. Выглядело это скорее забавно, чем эротично.

— Я все уже подготовила у себя дома. Нужно ли мне промыться еще раз?

— Не обязательно, - Марина уселась на край моей кровати. - Подожди... подожди... Что это за странная ситуация?

На бедре женщины виднелись несколько красных полос, а на одной из них была приклеена лента.

— Я... я... испытывала... Вы говорили, чтобы я нашла способ наказать себя сильно, - она вытащила из сумочки какую-то тесьму в металлической оплетке.

— Ну, ты даешь! Я не думала, что ты так серьезно отнесешься... - Марина была потрясена и посмотрела на меня в поисках поддержки.

Я начал медленно говорить, придумывая фразы по ходу их произнесения.

— Элли, никто не сказал тебе, чтобы ты искала способы уродовать свое тело. Так как ты принадлежишь мне, это мое тело. Да, тебе нужно беречь то, что мне принадлежит.

— Я не подумала...

— В следующий раз подумай. Разве так хотелось быть наказанной?

— Если это приятно вам... Если Марина готова уделить мне такое внимание... такие усилия... если я нужна для этого... - ее губы трепетали, она была готова расплакаться.

Пока я пытался понять логику Элли, Марина все поняла и приняла решение.

— Вот так! Достаточно! Мне уже надоело быть госпожой! Нужно думать за себя и за свою глупую рабыню. Еще и нести ответственность и мучиться угрызениями совести. Элька, я уже говорила, что хотела быть твоей подругой, и ты согласилась. Если не передумала, мы просто будем подругами. Ты можешь слушаться меня, если хочешь. Но не осмеливайся повиноваться мне! Игорь, отдай ей такое распоряжение!

— Приказываю – накормить меня. Кто не знал, что для работы мозгу требуется много энергии? Мое израненное тельце может не справиться с таким напряжением.

— Игорь, прости. Мы опять увлеклись психологическими упражнениями, - жена взяла ложку в руки, и я решил не спрашивать значение слова.

В некотором смысле, Элли хорошо устроилась. Возможно, ее отношение ко мне вызвано не благодарностью, симпатией или признательностью. Просто она не желает или не умеет принимать самостоятельные решения и отвечать за свои поступки. Она сказала, что на момент нашей встречи была готова покончить с собой. Вероятно, это не были пустые слова. Нина такое никогда бы не допустила. Похоже, моя заслуга в ее спасении не является абсолютной. И завоевание Эльвиры связано не со мной, а с ее слабостью. Немного обидно выглядит. Хотя возможно, она любит меня искренне... Неважно по какой причине. Марина я точно не спасал, а она все равно стала моей женой. Нина так старалась делать мне приятно без слепого подчинения... такая тугая задница... Эти воспоминания направили мои мысли определенным образом.

— Марина, я думаю тебе нужно продемонстрировать, какая ты хорошая подруга.

— Я с удовольствием это сделаю! – жена положила пустую тарелку, встала и крепко обняла смущенную Элли.

— Этого недостаточно, - я знал, что Марине не понравится мое предложение, но она все равно выполнит его... и получит от этого удовольствие...

— Эльвира, сними белье, ляг на кровать и подними ножки вверх.

О да-а-а! Она была в этом опытна. Колени прижались к плечам, ягодицы напряглись, а сочные губки выпиралающей пробкой.

— Марина, поблагодари свою подругу за все, что она делала для тебя.

— Игорь, я не хочу делать это, — жена выразила свое отвращение.

— Недавно ты говорила, что почувствовала себя мужчиной...

— Я имела в виду другое. Желание контролировать...

— Это прекрасная возможность полностью завладеть женщиной. Что ты чувствовала, когда я лизал тебя? Когда мой язык проникал в твою вагину?

— М-м-м... И анальный секс... Ты его практиковал... Это совсем не то, что проникновение членом... — Марина приоткрыла глаза и стонала.

— Потом я целовал тебя в губы, и ты ощущала свой собственный запах...

— Ты хочешь поцелуй со вкусом другой женщины?

— Он будет на губах, которые сольются с ее губами. Он будет на языке, который погрузится в ее лоно. Он будет в рту, который наполнится ее соками...

— Соблазнитель. Если бы у тебя было больше времени, ты бы написал это стихами...

— Нет, я бы упел свои ласки спеть песнями. Они заслуживают этого.

— Хорошо, но это будут мои ласки. Я буду ласкать ее так, как захочу! — жена категорически заявила.

Я не совсем понял последнюю фразу, которая прозвучала как угроза, но кивнул головой. Марина наклонилась над открытой промежностью, внимательно прислушиваясь. Мне было трудно сдержаться от смеха, так забавно это выглядело. Затем она начала целовать нижнюю часть живота, приближаясь к лобку. Чтобы иметь лучший обзор, я поднялся и пересел на верхний конец кровати, приближаясь к лицу Элли. Она благодарно улыбнулась мне, а затем ее глаза расширились и губы раздвинулись. Марина лизала выпуклость клитора очень старательно. Женщина глубоко дышала, ее язык скользил по губам, и я приблизился поближе. Эльвира слегка согнулась, наши губы встретились, а языки переплелись. Невозможность наблюдать за женой полностью компенсировали горячие, сочные губы и настойчивый, влажный язык. Голова у меня закружилась, а член настойчиво требовал внимания. Мне пришла мысль о том, как здорово было бы засунуть его в этот жадный ротик, но для этого мне пришлось бы наклониться и упереться руками. Более того, отдавать всю свою любовь только Эльвире было бы несправедливо...

Я спрыгнул с постели, скидывая халат. Марина, увидев движение из уголка глаза, поняла его намерение. Она выпрямилась и повернулась ко мне задом, приоткрывая свою привлекательность. Внутренняя часть ее ягодиц и бедер блестела от желания, которое я так хотел удовлетворить. Но мой член требовал большего, и я вынужден был подчиниться его желанию. После небольшого колебания он решил проникнуть в ее вагину. С наслаждением стонущая Марина начала двигать бедрами, стремясь насадиться еще глубже. Я так хотел было взяться за ее талию и прижать к себе эти шикарные бедра, но пришлось ограничиться только тем, что опирался на ее ягодицы и засовывал ей голову между ног Эльвиры. Та ухватилась за волосы Марины и притянула ее к себе сильнее. Жена раскачивалась между нами, словно кукла без ниток. Ее влагалище громко шлепало, и я не сразу понял, что уже кончил и продолжаю скользить в потоках своей спермы.

Марина повернулась, слезая с моего члена, и я сразу же начал целовать ее во влажные губы, влажные щеки, влажный нос, влажный подбородок... Она была пропитана запахом Эльвиры, и я лизал выделения другой женщины с лица своей возлюбленной. Вдруг Марина закатила глаза и выпрямилась... Сзади нашла свое место неутомимая женщина, раздвинула ей ягодицы и усердно вылизывала содержимое ее вагины. Марина посмеялась и наклонилась вперед, облегчая ей задачу.

— Дорогой! Твой член такой прекрасный на вкус! - хихикнула она и начала облизывать опадающий стержень.

Не зная, как намекнуть на то, что мне больше не хочется продолжения, я просто рухнул на кровать.

Теперь Элли выпрямилась и начала хохотать. Лица обеих женщин сверкали от радости и счастья. Они, озаренные беззаботным смехом, казались настоящим зрелищем прекрасным и неповторимым.

— Поцелуйтесь и отправляйтесь в душ, — приказал я улыбаясь. — Но без языков!

— Да ладно, — фыркнула Марина. — Я только что удовлетворила ее! И ты говоришь поцелуй в щеку!

— Я тоже удовлетворяла тебя! Ранее! — Элли обняла Марину и начала целовать ее.

— Так ты тоже удовлетворяла! — на мгновение жена оторвалась от поцелуя. — Потому что ты шлюха и лизунья!

— А теперь ты сама лизунья! И моя любимая подруга! Марина, я так люблю нас обоих! — они снова начали целоваться, покачивая передо мной своими голыми задницами.

Хм... Лизунья... Звучит как прекрасное женское имя.

— Так, девчонки! Скоро врач придет. Вы хотите ей показать нашу радость?

— Почему бы и нет? — хихикнула Марина. — Ладно, пойдемте в душ.

Я решил присоединиться к девушкам по своим личным мотивам. Больничный туалет оказался слишком маленьким, чтобы устроиться на унитазе. Хотя зачем стесняться...

— Кто хочет получить бонус, встаньте на колени!

Обе женщины без лишних слов опустились на пол кабинки. Им пришлось прижаться плечами друг к другу, чтобы не упасть. У меня уже очень сильно хотелось в туалет, поэтому струя была достаточно сильной, чтобы залить их красивые лица. Они открыли рты и ловили последние капли мочи, смеясь и шутя. Я наклонился и поцеловал сначала Марину, а потом Элли в мокрые губы и оставил их одних.

Блаженно расположившись на кровати, я размышлял о том, что без таких экспериментов все идет гораздо лучше. Достаточно, чтобы женщина просто подчинялась и получала удовольствие от этого. И доставляла его мне... Это делает все интереснее, если приходится уговаривать ее что-то делать взамен... Вот как с Мариной... Осталось только понять, что произошло между ней и моей матерью. Что значит "почувствовала себя мужчиной"? Она захотела стать доминирующей? Но ведь она только вчера призналась, что ей это не нравится. А с Элли они решили быть друзьями. Или в Марине начали проявляться черты Елены Аркадьевны? Тогда это точно не про мою мать... Хотя если это приятно для всех и в умеренной форме, то почему бы нет? Слишком мало информации для логических выводов. Голые женщины вышли из душа, продолжая смеяться над чем-то.

— Твоя очередь. Ты справишься сама? - жена обратилась к Эльвире. – Игорь, теперь это тебе решать.

— Что ещё нужно решить? - тяжело вздохнул я, поднимаясь с постели. – Справлюсь...

— Некоторые клиенты проявляют интерес к твоей служанке, - жена специально использовала это слово? – Она хочет знать, как на это отреагировать?

Внезапно я ощутил укол ревности... или, эгоизм владельца... Странно, потому что когда Олег... с Мариной... ничего подобного не было... Стоит ли даже об этом думать... Хотя...

— Подожди. Ты же говорила, у неё в основном женщины.

— Говорила. Вот они и проявляют интерес. Не все, конечно.

— Одевайся пока, - я кивнул Эльвире. – Помоюсь сначала. У меня голова совсем не варит.

Я ополоснул лицо в раковине, помылся в душе ниже пояса и решил, что этого достаточно. Что там с клиентами решить? Отправить всех подальше? Нет, это слишком просто.

— Итак... - я вышел, завернувшись в халат, и уселся на диванчик. – Ты превыше всего этого. Ты спокойна, надменна, независима. Ты позволяешь проявлять к тебе внимание и отвечаешь на это снисходительно. Ты позволяешь в себе разжечь огонь страсти, становишься эгоистичной и неудержимой... иронически улыбаясь. Разумеется, ты доводишь партнершу до экстаза только потому, что сама этого желаешь.

— Вот это да! Это твои эротические фантазии? – усмехнулась жена.

— Именно так, я завоевал твое сердце, – полотенце полетело в мою сторону. – И влагалище...

За ним последовали две подушки одновременно, но Марина била не очень точно. Мне даже не пришлось уклоняться.

— Я понимаю, что вы хотели сказать, - тихо улыбнулась Элли. – Я постараюсь не забывать о том, что принадлежу вам и должна вести себя соответственно. Надеюсь, вы не намерены отказаться от меня.

— Ватные пуговицы используй только дома. И как у тебя сложились отношения с дочерью?

— Непривычно, - женщина расцвела блаженной улыбкой. – Она не только прислушивается ко мне, но и следует моим словам и советам. Это так приятно. Я только теперь осознала, чего лишилась.

— Рад за вас... и за нас всех... - я поднял руку, чтобы помахать на прощание, но Элли успела перехватить ее и поцеловать.

В то время как мое лицо искажалось гримасой, она целовала Марину в губы и выбежала из палаты.

— Дорогая, принеси сюда компьютер. Мне надоело лежать в постели. Что там моя творческая команда создала?

Работа на удаленке оказалась не так удобна, как я предполагал. То, что я мог исправить с помощью краткого замечания, приходилось подробно объяснять. Несмотря на отсутствие серьезных ошибок, было множество незначительных недочетов и упущений. Или бывшая команда Бекетова хотела проверить мое внимание, или они просто были небрежны в своей работе.

— Я задерживалась немного, - заглянула в палату Тоня. – Вы готовы?

— Как пионер – всегда готов! – отложив работу, я пересел в инвалидное кресло.

— Если вы все еще согласны... - женщина почти шептала, когда проводила меня по коридору. – О том, чтобы вы были со мной...

Даже не помню, обсуждали ли мы это с Мариной и какое решение приняли. Если бы отказались, я бы запомнил.

— Да, конечно же, не возражаю... - мы добрались до процедурной комнаты.

— Я думала, через несколько дней снять бинты, но вам повезло, — начала Тоня разматывать повязку. — У меня есть очень хорошее средство, которое используется в профессиональном спорте.

Она открыла коробку бело-зеленого цвета, надела перчатки из целлофана и начала массировать меня лимонно-желтой мазью.

— И что делает это средство таким замечательным? — спросил я, радуясь тому, что разговор о сексе был оставлен позади.

— Оно восстанавливает поврежденные связки и мышцы. Очень эффективное. Рекомендуется использовать четыре раза, но не больше. Конечно же, ваша нога все еще будет болеть. Но вы уже сможете пользоваться руками утром, — она перешла к массажу другого плеча. — Я сама впервые столкнулась с этим препаратом, но отзывы о нем...

— Э-э-э... Почему вы впервые столкнулись? — не удержался я. — Если он такой замечательный.

— Дело в том, что он очень дорогой. Я уже говорила, что это только для профессиональных спортсменов...

— Если не секрет, насколько он дорогой?

— Не знаю точно, — сейчас Тоня занималась массажем ноги, и я едва сдерживался от того, чтобы не оттолкнуть ее. — Мне прислали заказ напрямую от производителя. Если заказывать через интернет, то около девяти тысяч за порцию.

Я не мог понять, почему эта мазь так беспокоила меня, но сейчас беспокойство только росло.

— Девять тысяч? Не рублей?

— Конечно же нет. Евро. Вам прислали полный курс лечения. Умножайте на четыре.

— Прислали... И вы хотите сказать, это не благотворительная акция? Кто-то заказал и оплатил...

— Я не знаю. Мы сами обычно не делаем заказы на подобные препараты. Кто-то из ваших знакомых... Сумма не маленькая.

Тридцать шесть тысяч... Если бы некий доброжелатель поинтересовался моим мнением, я бы предпочел получить наличные. Мне не так уж и ценно мое время - пару недель с бинтами. Именно поэтому кандидатура Олега была отклонена сразу же. В моем текущем состоянии я нормально функционировал. Овсов? Он оплатит моральные страдания? Даже после нашей короткой встречи стало понятно, что его личные потери волнуют его гораздо больше, чем избиение, изнасилование, ограбление и другие неудобства, которые переживали другие люди. А как отец Марины узнал? И как он узнал?

— Простите, Игорь. У меня есть вопрос к вам, если вы не возражаете... Я задумалась о щедром благодетеле и задумчиво кивнула.

— Когда я рассказывала о том, как мы с мужем развлекались, вы не показали никакого удивления.

М-м-м... за что удивляться? Что она рассказывала?

— А вы и ваша жена пробовали такое? Когда она вас...

— Да, пробовали, - сразу же ответил я.

— Значит, вы тоже занимаетесь анальным сексом?

— А-а-а... Ну-у-у... Не совсем... То есть... - так вот о чём речь!

— Нет, нет! Не переживайте. Давайте закончим этот разговор, - на щеках Тони появилась краска румянца, а на лбу образовались маленькие капельки пота.

Ого, как она нервничает! Видимо, этот разговор очень её возбуждает. Интересно, она носит такое же скромное бельё как вчера или подготовилась особенно? Может, просто спросить об этом? Это так легко!

— Я могу ответить на ваш вопрос, если вы тоже... будете откровенны. Мне интересно, что у вас под халатом. Просто посмотреть! Я ничего не сделаю! Это просто любопытство... - я не ожидал такого интересного поворота событий и фраза осталась незаконченной.

— Вы хотите понять по моему белью, чего я жду от продолжения наших отношений, - скромно сказала Тоня и покраснела ещё больше.

На самом деле, я хотел заглянуть под её халат и полюбоваться её полуголым телом, но её предположение показалось мне интересным.

— Хорошо, - она закончила перевязывать свою ногу, выпрямилась и отступила на пару шагов назад, расстегивая пуговицы...