Heavy Metal'ическое становление

Парень вышел из вагона «Волгоград-Санкт-Петербург» и, пройдя в голову поезда, замер, открыв рот. Вокруг, буквально говоря, бушевала толпа, суетливая, стремительная, тормозящая, вопящая, ржащая, жрущая, ругающаяся, паникующая... После родного Урюпинска показалось, что окружающая обстановка — из какого-то другого мира, не имеющего отношения ни к России, ни вообще к планете Земля.

В общем-то Степан в свои 18 лет считал себя продвинутым пользователем программы под названием «жизнь»: курил кальян и вэйп, неплохо играл в боулинг, не знал никаких проблем в общении с гаджетами, и вообще считал себя где-то очень модным молодым человеком.

Во всяком случае какая-никакая бородка, роскошная челка и выбритая полоса высоко над ухом давали повод себя так позиционировать. Как и луки с сэлфи во всяческих инстаграмах. Так-то Степен был привлекательным парнем — средний рост, относительно широкие плечи, узкая задница... Симпатичное лицо с чуть мягкими чертами, чуть наивные глаза, чуть домиком брови...

Он даже не был девственником — как-то будучи в Волгограде по пьянке переспал с какой-то теткой, которую ни до, ни после не видел. Но, будучи немного застенчивым и робким домашним мальчиком, так и не довел остальные немногочисленные ухаживания до логичной развязки. Так что весь секс ограничивался правой рукой...

Из-за того, что в младенчестве Степан перенес несколько сложных операций, армия ему не грозила. Однако в бюрократии военкомата произошла какая-то накладка, и повестка все же пришла. И мать решила, пока сама будет разбираться с этим вопросом, отправить на время сына от греха подальше к дочке соседки в Питер. С соседкой-то договорились, та дала адрес, телефон, но Галя, ровесница и бывшая подружка по, в основном, безгаджетовым играм, 5 лет назад сбежала к отцу и не слишком дружелюбно общалась с матерью. Впрочем, обещала встретить Степана на вокзале.

Ну и вот где она? Поезд пришел уже 10 минут назад...

Шоковое состояние парня от культурной столицы, как и слегка задепрессированнное настроение от долгого ожидания, отошли на второй план, когда на глаза попалась девушка, проталкивающаяся навстречу толпе. Просто изумительная фигурка, легкая, изящная. Длинные стройные ножки затянуты самым плотным образом в брючки из тончайшей кожи. Короткая подрасстегнутая курточка с, где только можно, серебристыми молниями уверенно натягивается на высокой груди и не скрывает заманчивую ложбинку.

Немного портили образ черные тяжелые окованные металлом берцы, зато все окупалось мордашкой — девушку без преувеличения можно было назвать красоткой. Даже несмотря на чуть излишнюю косметику и множество колечек по краям розовых ушек. Темные волосы были жестко стянуты в хвост, раскачивания которого можно было заметить, когда она энергично маневрировала сквозь толпу.

Тут девчонка оказалась перед Степаном и, ухватив его за чуб, сердито прошипела:

— Это что за хрень?

И только теперь пришло озарение — ведь это Галка! В нынешней стройной красотке было очень трудно опознать подружку по «босоногому» детству на окраине Урюпинска, вечно чумазую, со сбитыми коленками и локтями, с прической «я упала с самосвала, тормозила головой», чуть полноватую и неуклюжую, пусть и перманентно боевую.

— Стыдоба-то какая — продолжала шипеть 

Галя, оглядывая клетчатую рубашку и короткие брюки парня,  — как я тебя знакомым покажу? Мой же авторитет упадет ниже плинтуса, ты его оттуда будешь доставать?

— И тебе — здравствуй. А ты, Галка, просто отпадно выглядишь,  — решился на комплимент Степан, который вполне мог обидеться на кого-либо за такую бесцеремонность, но только не на столь ослепительно красивую девушку.

— Цыц! Забудь имя Галина, Галя, Галка и так далее. Все меня знают, как Галу,  — она и не думала хоть на градус оттаять.  — Значит так! Будем делать из тебя человека. С этой секунды выполняешь все мои приказания, не раздумывая, не рассуждая, не тормозя... Иначе ищи себе другое жилье. А теперь... подпрыгни!

Обескураженный напором и неласковым приемом, Степан сначала подпрыгнул на месте. И лишь потом сообразил, что вообще-то негоже такому парню, как он, настолько подчиняться Галке из того же Урюпинска. С другой стороны, возникло отчетливое понимание: этой красотке он позволит вить из себя любые веревки — какой она захочет толщины, длины и закрученности...

— За мной,  — скомандовала между тем Гала, и Степан, поправив на плече сумку со сменами белья, мыльно-пенными, запасными джинсами и несколькими футболками, ринулся вслед, с обожанием облизывая взглядом упругие, словно вылепленные озабоченным скульптором, ягодицы и стройные сильные ножки.

Они вышли на площадь перед вокзалом, но полюбоваться красивейшими видами под голубыми небесами (слухи про дождливый Питер в этот момент показались сильно преувеличенными) не удалось, Гала сразу встала перед двумя мотоциклами, к одному из которых привалился бородатый здоровяк поперек себя шире. Неодобрительно зыркнув на Степана, тот ударил по подставленной ладони девушки, буркнувшей что-то типа: «Спасибо, Сегез, что посторожил».

— Мы, что, на этом поедем?  — брови парня поползли вверх, когда девчонка оседлала байк, напялив один шлемов, до этого лежащих на сиденье. Второй она взяла в руки.

Здоровяк фыркнул, а Гала со злостью воткнула автоматически перехваченный шлем в живот Степану и недовольно проворчала:

— Не ссы, поедем аккуратно и медленно, потому как ни на тебе, ни на мне не будет защитной приспособы, кроме шлемаков.

Путь Степан запомнил плохо — сначала им овладела паника: что понимала девушка под «аккуратно и медленно» было не совсем понятно — резкие виражи, ускорения, проезд на красный и другие прелести «аккуратной» езды заставляли его то зажмуривать глаза, то покрываться испариной или холодным потом — в зависимости от того, где был в данный момент желудок — в районе горла или у пяток. Или там оказывалось сердце?

Однако через какое-то время парень вдруг понял, что изо всех сил прижимается к точеному девичьему телу... Правая ладонь находится под левой грудью Галы, а левая — под правой... И при каждой выбоинке, маневре, на каждом светофоре он чувствует подрагивания упругого бюста, и даже кожанка, очень тонкая между прочим, не могла скрыть этих восхитительных колыханий. Мало того — его пах прижимался к чудесной попке, а ноги обнимали женственные бедра. В миг все нюансы стиля вождения девушки мгновенно перестали волновать, а в брюках стало жутко тесно.

Какое-то время 

Степан думал о том, чтобы переместить ладони на заманчивые округлости, но... Нет, он нисколько не боялся, что из-за этого они попадут в аварию — распаленное воображение не давало помыслить о чем-либо другом, кроме аппетитных округлостей в пределах досягаемости... Просто врожденная деликатность и робость... И девушка осталась непотисканной...

Не подозревая о том, чего лишилась, она провела парня (ему пришлось переместить сумку с вещами вперед — эрекция встала в полный рост) в маленькой дворик. Потом они поднялись по железной лестнице и с решетчатой площадки зашли в небольшую прихожую.

А потом Гала сбросила курточку, оставшись в футболке, казалось, на пару размеров меньшей, чем надо, натянутой на упругом бюсте так, что дизайнерский глубокий разрыв посередине от горла казался естественно неизбежным. Эрекция, начавшая было сходить на нет, тут же едва не приподняла не легкую сумку на весу.

Впрочем, глаз отметил некую неправильность. Из футболки нагло выпирали соски, однако вплотную к ним были видны по два меньших образования. «Бедная девочка! » — подумал Степан, начав раздумывать, где взять деньги на операцию — ну виданное ли дело, такая красотка, а на каждой груди (идеальной груди!) по два дополнительных крохотных соска... Такое уродство... От острой жалости у парня даже эрекция прошла, оставив неприятные ощущения в яйцах...

Гала, едва они разулись, тут же (явив заинтересованному взору охренительную попку, затянутую в тонкую кожу) наклонилась перед тумбочкой. А когда к некоторому разочарованию парня выпрямилась, в руках держала триммер.

— Подрабатываю грумером,  — сказала она, зажужжав машинкой,  — но эта хрень стала заедать, а собачкам не нравится, когда волоски вырывает... Но смотри — батарея зато неубиваемая, уже две недели лежит без зарядки.

С последними словами девушка вдруг подняла руку и... Вжиг! Часть его бородки, словно перекати поле, по одежде слетела на пол. Вжиг! И клок челки последовал тем же путем! Ни на первое движение, ни на второе Степан отреагировать не сумел. Слишком он некомфортно себя чувствовал, чувствуя мучительную неловкость после жутко эротичного наклона минутой раньше — сумка стояла на полу, а член вел себя совершенно непристойно, вновь начиная распирать брюки бугром. Его-то и приходилось прикрывать руками, предоставив девушке беспрепятственно разбираться с волосяным покровом.

— Ванна — там,  — Гала вытянула руку, указывая синим ноготком куда-то вглубь квартиры,  — сбреешь все, понятно?

И вновь парень не смог ни возмутиться по поводу испорченной прически, ни что-либо противопоставить наглости девчонки, слишком все его существо млело, находясь рядом со столь приятственной особой. Отчаянно надеясь, что она не заметит непотребство в паху, он взял триммер, проворчав для порядка:

— Это, что же, я хуже собак?!

— С такой стрижкой и в такой одежде? Сам-то как думаешь?.. Кстати, ты же никогда не болел за Ротор?  — Степан отрицательно покачал головой.  — Ну, значит, не будет предательством... Так что с этой минуты ты болеешь за Зенит. Начнешь фанатеть с полотенца — я тебе приготовила сине-бело-голубое, со стрелкой (Так называется эмблема Зенита — прим. авт.).

Сбрив бородку и шевелюру, Степан понял, что ему даже нравится результат: оказалось,  

что его скулы, в последнее время скрытые растительностью, расширились, подбородок утяжелился. И только слегка оттопыренные уши немного портили в общем-то брутальный образ...

— Другое дело, совсем на человека похож,  — перед тем, как проскользнуть в ванную, девушка впервые улыбнулась парню.

Потом они слегка перекусили. При этом, если бы не процесс поглощения пищи, который немного ослабил эрекцию, Степану вполне могло быть жутко стыдно — он был в спортивных шортах, и красотка рядом в легкомысленном халатике без сомнения не оставила равнодушным член: несмотря на все её попытки запахнуться поглубже, прикрыть куцым подолом ножки, заманчивые участки чуть загорелого тела постоянно распаляли воображение — то мелькнет аппетитная округлость чуть ли не до ареолы, то обнажится бедро почти до трусиков... Да и то, что уродливые соски теперь не выпирали так явственно, всего лишь обозначая единый бугорок на ткани, не помогало спокойному течению полдника.

— Ну пойдем в гостиную, сейчас ты должен окончательно стать человеком, а для этого тебе необходимо полюбить Неаvу Меtаl,  — Гала направилась в комнату и, пока парень, поспешивший следом, жадно рассматривал аппетитные, танцующие под тонкой тканью, ягодицы и стройные ножки,  — продолжала:  — Моя квартира — над папкиным тренажерным залом, никаких соседей в радиусе двухсот метров, так что никто не помешает нам наслаждаться музыкой на полную катушку.

Гостиная оказалась довольно большой, но полупустой: у одной стены — широкий диван, огромный телевизор — с другой стороны. Интерьер завершали колонки, довольно узкие, но высотой в рост человека.

Гала распорядилась:

— Присаживайся,  — а потом, когда Степан сел на краешек, немного смущенно улыбнулась:  — Извини, я пока на профессиональную акустику не накопила, поэтому будем слушать через обычные бытовые колонки.

А потом устроилась, вытянув ноги, так близко, что парню пришлось наклониться вперед, оперевшись на колени локтями и оправив футболку — член снова безапелляционно заявил о своей готовности к совокуплению с самкой, расположившейся рядом. Её присутствие ощущалось на каком-то энергетическом уровне, словно вся вселенная сжалась до размера стройного тела. Кроме того, в поле зрения попадали маленькие ступни с крохотными, словно детскими, пальчиками, украшенными ярко алым педикюром. И одни эти босые ножки выглядели сексуально привлекательнее всех порнозвезд в любом виде и в любой позе!

Между тем, Гала взяла пультик, и телевизор зажегся. По экрану побежали строчки, по всей видимости, названий групп и альбомов с красочными квадратиками обложек. Девушка комментировала поиск, хотя её слова с трудом проникали в сознание, занятое образом нежных ступней и лодыжек, а также паникой от каменной эрекции, не собирающейся сдавать позиции ни на мм.

— Ну, Iron Maiden, Manowar, Black Sabbath и тому подобное слушать не будем. Это все для старперов — давно устарело и вызывает скорее улыбку. Хотя несколько приятных вещиц есть и у них, а для фона, когда учишься, так и вовсе идеально... Вот! Для начала послушаем, как земляки... Тоже старички, но стучат классно!

Степан увидел на экране «Accept. Stalingrad»... а потом невольно зажмурился: сначала вся комната и он сам завибрировали от гитарного вступления, а когда 

вступили ударные, так и вовсе весь звук в ушах превратился в сплошной гул — барабанные перепонки попросту не справились с уровнем громкости.

— Слишком громко!  — воскликнул он, когда девушка отреагировала на размахивание руками возле носика и выключила музыку. Необходимо отметить, что звуковой удар мог бы поколебать устойчивую эрекцию, но при повороте головы взгляд неминуемо упал в вырез халатика... и на этот раз тот соскользнул так, что всё-таки приоткрыл самый краешек ареолы. Вид коричневого кружка, едва выглядывающего из-под ткани, был настолько восхитителен, что парень почувствовал, что готов прослушивать Неаvу Меtаl на полную громкость часами, лишь бы упоительное зрелище оставалось перед взором. Впрочем, был и отрицательный момент — каменное напряжение в шортах мгновенно восстановилась, и пришлось вновь скукоживаться.

Гала включила трек сначала, на этот раз — с удовлетворительным уровнем громкости... И неожиданно музыка понравилась. Все очень мелодично, ритмично, брутально, но без надрывных воплей. Совсем не так, как до этого мыслилось о жанре Неаvу Metal... И гораздо энергичней, чем амебная попса, которую он до этого слушал. Да и голос, хрипловатый и какой-то бывалый, выгодно отличался от нежных, аморфных вокалов поп-певцов. А уж когда в исполнении соло-гитары зазвучал гимн Советского Союза, то по коже побежали мурашки.

Впрочем, признаваться, что трек сразу зашел, а предыдущие жизненные предпочтения и интересы можно спустить в унитаз вслед за сбритой бородкой, Степану не хотелось, поэтому на вопрос: «Ну как? » он неопределенно пожал плечами.

— Эх ты! Ты должен был улететь от этой песни, это же про наш, практически, город!  — услышал парень, не рискуя поворачиваться к девушке.  — Ладно, по дороге раздумывала, как тебя перековать. Решила: будем воспитывать тебя по методу Павлова... Battle Beast, моя любимая группа! Начнем сначала — с альбома Steel... Повернись!

Степан послушно повернулся и зажмурился... Гала сидела, откинувшись на спинку, а халатик был полностью распахнут на груди. Ослепительной, аккуратной, такой притягательной и по-девичьи нежной... и какой-то беззащитной... Как все это успел зацепить взгляд за краткий миг до того, как глаза сами по себе зажмурились? Или дорисовало воображение?

— Это только посмотреть!  — строго (и громко) сказала девушка, включив музыку. На экране засветилось Enter The Metal World.  — Надеюсь заложим тебе условный рефлекс «Хэви Метал — сиськи», теперь при прослушивании метала будешь вспоминать визуальный ряд. А что, должно получиться не хуже, чем вызванное слюноотделение у собак, я же видела, как ты на меня пялишься и млеешь... Не стесняйся, я закрою глаза, можешь спокойно любоваться мной и наслаждаться музыкой.

Степан осторожно приоткрыл один глаз. Девушка действительно опустила роскошные длинные ресницы, и можно было без помех и неудобства разглядеть великолепные девичьи груди. Они не были слишком большими, но очень упругими и округлыми, с задорно торчащими вверх коричневыми бугорками. Заодно выяснилась загадка дополнительных сосков — просто-напросто это были гантельки, безжалостно пронзающие нежную бархатистую плоть!

— Ну и как тебе?  — Гала неожиданно открыла глаза, и парень, отчаянно покрасневший от того, что его застали за неприличным разглядыванием прелестей, поспешно 

отвел взгляд и только теперь понял — в комнате стояла тишина. А была ли вообще музыка? Признаться, Степан, загипнотизированный видом аппетитных округлостей, не мог ответить на этот вопрос даже под страхом смертной казни. Но брякнул сообразно своим эмоциям:

— Это было охрененно!

— Ну вот видишь, уже начинаешь что-то соображать,  — послышался нежный голосок, будоражащий лишь чуть меньше, как предоставленные на обозрение прелести.  — Ладно, включаю второй трек и закрываю глаза. Мой метод-то, походу, работает! Поехали — Armageddon Clan!

Едва вновь втопили гитарные рифы, Степан осторожно повернулся к девушке. Все было по-честному — чудесные ресницы прикрыли глаза, и вновь ничто не могло помешать ему любоваться восхитительным зрелищем — округлые манящие прелести, нежные соски с впившимися в них украшениями, вытянутые изящные и стройные ножки. К тому же Гала стала довольно энергично покачивать головой в такт музыке, отчего её груди волнующе вздрагивали, упруго и то же время мягко...

Чтобы не кончить в трусы только от одних визуальных эффектов, парень решил отвлечься, вслушавшись в Неаvу Metal. И опять ритмичная жесткая музыка весьма ему понравилась, выгодно отличаясь от выхолощенной попсы со слишком нежными безыскусными вокалами. «Реально бабская музыка эта попса, а то и вовсе для радужных. Не говоря уже о рэпе — совершенно чуждом для белого человека,  — подумал он.  — Или вправду метод Галы работает? ». Впрочем, и музыка, и подобные мысли — все было на втором плане после манящей девичьей груди...

— Может быть что-то еще?..

На этот раз Степен не пропустил окончание музыки и успел отвести взгляд. Впрочем, вопрос девушки заставил тяжело задышать. «Можно потрогать? » — хотел было ляпнуть он, но вовремя прикусил язык, с непередаваемым усилием отгоняя от себя желание прикоснуться, погладить восхитительные округлости, задевая ладонью бархатистые бугорки. Понятное дело, что вопрос Галы относился к музыке, к перемене исполнителей, а вовсе не к чему-то интимному.

Недовольный этим обстоятельством Степан буркнул:

— Нет, пусть будет эта группа.

— Что-то не слышу в твоем голосе энтузиазма,  — Гала отлипла от спинки, повернулась, вызвав ещё более учащенное сердцебиение, и взяла парня за подбородок, повернув к себе и заглядывая в глаза.

При этом несмотря на обнаженную грудь она вела себя совершенно естественно, словно на ней надета плотная куртка. Девушка как будто не осознавала, что открывающиеся виды бьют по голове, словно обухом топора. А если учесть, что Степану надо как-то не опростоволоситься и не дать понять, что в штанах все превратилось в камень крепости гранита... И ни в коем случае не опустить глаза на два самых притягательных предмета во вселенной... То, надо признать, что взгляд его был туповат и даже где-то дебиловат.

Гала скривилась:

— А вначале, казалось, что метод работает... Ладно, усилим эффект.

Она взяла парня за одну руку и заставила обнять себя за талию (вторая рука лихорадочно заметалась, прикрывая эрекцию). Возникла какая-то двойственная ситуация: с одной стороны, ему было жутко неудобно, смущение от реакций собственного тела, напрягающее до поджимания пальцев на ногах присутствие рядом полуобнаженного женского тела, ведущего себя настолько 

расковано, как будто ничего особенного не происходит; с другой стороны, от ощущения под ладонью шелковистой, какой-то фантастически нежной кожи сознание улетело куда-то в глубины вселенной. И голос девушки едва пробился сквозь вату одновременной робости и дикого восхищения:

— Когда я включу следующий трек, можешь меня потискать. Итак — The Band of The Hawk!

Он, что, в сказку попал? Она разрешает себя потискать? Вот только значит ли это, что можно будет потрогать эти восхитительные, притягательные округлости? Или она просто хочет, чтобы он посильнее притиснул к себе её тело?

Между тем девушка положила вторую руку парня себе на живот (парню пришлось отвести локоть немного вперед, чтобы бугор на шортах был заслонен от случайного взгляда) и прижалась к его груди плечом и лопаткой... и теперь Степан, чуть склонив голову, мог наблюдать аппетитную грудь с задорно торчащим пробитым соском без риска запалить маньячный интерес к этому предмету искусства.

Включилась музыка, и после бурного вступления перетекла в более спокойный вокал с инструменталкой на заднем плане. Этот момент Степан счел подходящим для действий. Он зажмурился от страха, что сейчас Гала даст ему от ворот поворот, и прослушивание Неаvу Metal со столь волнительными подробностями закончится, но ладони сами по себе поползли вверх и скоро охватили пленительные округлости. Как раз в этот момент из колонок бухнул брутальный, какой-то галактически торжественный, припев.

И под эту брутальность просто невозможно было не сжать груди. Ошеломительное ощущение! Они были просто идеальные — как надо упругие, как надо податливые, словно созданные по размеру его ладоней — помещаясь в них, как влитые, ни сантиметром больше, ни сантиметром меньше.

Гала никак не отреагировала, только покачивала головой в такт музыке, значит, не против! Краем сознания он уловил в припеве отчетливое Victorious. Да! Он победоносный! Он может без помех, всласть потискать упруго-податливую девичью плоть! Ощущая её восхитительную шелковистость, ощущая бархатистый столбик, довольно твердый то ли сам по себе, то ли из-за гантельки его пронзающей.

Однако ему ещё надо было как-то показать, что он и музыку слушает. Ведь если Гала поймет, что, как бы этот Неаvу Metal ему не понравился, без нее он потеряет 99% привлекательности. Поэтому он усилием воли заставил себя прислушиваться к музыке.

Когда звучали брутально-лихие рифы, парень тискал и мял восхитительные округлости, в более спокойные моменты нежно водил подушечками пальцев по кончикам сосков, а потом осмелел до того, что в торжественно-симфонические аккорды сжимал их между пальцами и вытягивал их вверх, приподнимая груди, чуть ли не до девичьего подбородка. Честно говоря, в последнем случае он сам охреневал от собственной наглости, но тут уж ничего не поделаешь: музыка такая — диктует свои правила...

Интересно, ему показалось, или к концу песни бюст девушки стал вздыматься под его ладонями выше и чаще, а соски стали гораздо тверже?

— Ну и как?  — повернула-подняла Гала голову, когда песня закончилась.

Как же ей всё-таки нравится Неаvу Metal! Вон и нежные щечки разрумянились, и глаза затуманились, и длинные 

ресницы трепещут.

Степан же уловил алгоритм и, мечтая продолжить вдумчиво изучать подробности организма девушки (по окончании музыки ему пришлось остановиться, немного засмущавшись, хотя ладони и продолжали лежать на упругих округлостях), хотя и ужаснулся собственному коварству, но лениво протянул:

— Неплохо-неплохо...

— Ты охренел?  — подскочила Гала, отчего парень здорово расстроился: притягательная девичья грудь освободилась из плена пальцев. Неужели его хитрость не сработала, и она не продолжит обучать любви к Неаvу Меtаl методом, так сказать, «Сисек»?  — «Неплохо»?! Да ты должен был улететь от этой песни, судя по тому, как интенсивно забавлялся с моими прелестями.

— Ладно,  — протянула она, на пару мгновений прелестно закусив нижнюю губку,  — усилим эффект...

И Гала непринужденно и деловито... расстегнула молнию на шортах! Степан был готов провалиться на месте — его секрет раскрыт! Лицо затопила удушливая волна краски, сердце упало куда-то в район пяток, а эрекция не пропала только потому, что тонкие пальчики с ярким маникюром ловко освободили каменный член из трусов и сжались на нем чуть ниже багровой распухшей головки.

— Ты, что, засмущался из-за своего стояка?  — Засмеялась девушка, задрав футболку повыше и взглянув на красного, как рак, парня.  — Ну, ты и придурок, я его заметила ещё в прихожей, как бы ты не пытался это скрыть...

— Кстати, а стыдится тебе очень даже не стоит,  — добавила она задумчиво, и на миг показалось, что под густыми ресницами промелькнула хищно-жадная искорка...  — В общем, не навоображай себе чего-то такого, это..  — девичьи пальчики, едва охватившие ствол, подергали его в разные стороны, отчего из горла едва не вырвался хриплый стон,  — это — исключительно для лучшего восприятия музыки, ничего больше! Когда я заметила бугор у тебя в штанах, то решила, что приласкаю твоего дружка только в крайнем случае — если ты окажешься совсем уж невосприимчивым к красоте Неаvу Меtаl.

Гала снова заняла свое место, полуопираясь на парня, как ни в чем ни бывало, положила (второй рукой, первая продолжала цепко держаться за член) его ладони себе на груди пробормотав:

— Надеюсь этого хватит для втыкания в тему Неаvу Меtаl — моих сисек и твоего члена...

Степан едва не улетел от восторга, ещё когда изящные пальчики только обхватили член. А уж когда ему ещё до кучи позволили вновь заняться непередаваемо восхитительными округлостями, едва не потерял сознания от счастья. Была только одна проблема — он был так близко к разрядке, что едва не кончил, когда девушка всего лишь небрежно пораскачивала ствол. Впрочем, он настолько стеснялся сказать о близости эякуляции, что решил терпеть и не кончать ни в коем разе, хоть тушкой, хоть чучелком...

Но дальше начались мучения — девушка принялась дергать членом, раскачивать его в такт музыке, и, хотя пальчики были далеко от головки и не пытались гонять кожицу вверх-вниз, все равно они дарили удовольствие в тысячу раз большее, чем собственный кулак или, допустим, влагалище той тетки из Волгограда, которая лишила его девственности (Хотя, если честно, он и не особенно помнил, что тогда ощущал).  

И сдерживать оргазм становилось все труднее. При всем при этом не было человека счастливее его — можно сколько влезет тискать упругую девичью грудь, забавляться сколько влезет с сосками и при этом ощущать цепкие пальчики на стволе, живущие в ритме с музыкой...

А затем, при последних аккордах, Гала в восторге от финала композиции, особенно звучного и энергичного, пару раз резко оттянула кожицу к основанию...

— Тихо-тихо-тихо...  — сдавленно простонал Степан, но было поздно!

Член начал сокращаться, выбрасывая под заполошное дыхание фонтан спермы, мгновенно уделавшей живот, волосы на лобке, яйца, ну и, конечно, кисть и запястье девушки. По правде говоря, Степаном в данный момент даже не овладел стыд или смущение, не испытывал он и неловкости, настолько всё было хорошо. Восторг от оргазма был таким всеобъемлющим, что он только довольно наблюдал, как последние капли спермы стекают по стволу, попадают между большим и указательным пальцем девичьей ладони и замедляются по дороге к тонкому запястью...

— Сиськи отпусти, придурок,  — послышался голосок.

И тут уж Степан устыдился — оказывается, он в момент семяизвержения так впился в упругие округлости, что нежная плоть вспухла валиками между пальцами. Добавило стыда и то, что Гала, после того, как её отпустили, бурно и порывисто задышала, высоко вздымая бюст, украшенный красноватыми отметинами, наверное, даже не могла вздохнуть, так он её придавил!

С видимым трудом немного поумерив тяжелое дыхание, девушка наконец отпустила член, не потерявший ни процента каменной твердости... и от души шлепнула по нему ладошкой. Степан айкнул, но скорее от удовольствия, чем от боли.

— Ты охренел, придурок?  — зашипела Гала.  — Смотри все здесь уделал!

— Прости,  — парень глупо улыбался, и не думая раскаиваться (он только попытался прикрыть неувядающую эрекцию),  — я схожу в душ, а потом все уберу.

— Сидеть,  — рявкнула девушка.  — Хрен тебе! Ты не встанешь с дивана, пока Metal тебе не зайдет! И руки быстро убрал!

И она, поднявшись, сбросила халатик... Оказавшись и без трусиков! Едва не ослепший парень жадно впитывал, словно песок в сахаре — краткий дождик, все открывшиеся прелести по отдельности — чуть покрасневший бюст, аккуратную крепкую попку, длинные сильные ноги, плоский живот, чуть выпирающий лобок с видневшимися под ним аккуратными половыми губками... И все вместе, сложившееся в изумительную фигурку, засуетившуюся рядом и вытирающую халатом сперму с самого парня, между его ног с дивана и с пола. Вид этой фигурки, которую можно было рассмотреть во всех мыслимых ракурсах, как будто ему это позволялось нарочно, был настолько восхитителен, что желание не ослаблялось и, казалось, только усилилось, что подтверждалось и железным стояком.

— А вот это — что?  — подняла бровь наконец распрямившаяся девушка, заглядывая чуть сбоку от мужских ладоней, вновь прикрывших пах.  — Я, что, не ясно сказала — убрать руки?

Степан, конечно, смущался неуменьшающегося члена, но в голове который раз крутились слова: «стыдится тебе очень даже не стоит», и он с некоторым вызовом скрестил руки на груди.

Гала зачем-то облизала шустрым язычком пухлые губы (и так влажные) и покачала головой:

— А 

силен! Я-то думала, мы продолжим втягивание в Неаvу Меtаl ещё тройкой-четверкой композиций и сиськомятием, а ты, походу, готов врубиться в следующую тему сразу!.. Ну ты ведь врубился в Justice and Metal?

Чувствуя себя пакостником, типа змея в райском саду или, допустим, бога Локи, Степан, немного разобравшийся в мотивации, которую ему предлагают, и понадеявшийся, что теперь ему, может быть, и хорошенько подрочат, сделал скучное лицо:

— В принципе, мне понравилось...

— И только?  — Возмутилась девушка.  — Да после такого — Она демонстративно потрясла халатиком, на котором выделялись многочисленные белесые пятна,  — ты должен быть от Justice and Metal в диком и охрененном восторге!!!

— Ну-у-у...  — протянул парень, раздумывая, как бы и девушку не обидеть, не нарваться на полный отлуп, как человек, полностью невосприимчивый к Неаvу Metal, и в то же время получить от девушки ещё немного новых ощущений.

Он не успел придумать ничего, как Гала хлестнула его халатом:

— Придурок толстокожий, как можно не приходить в восторг от Неаvу Metal? Да ещё в таких условиях?.. Ладно, попробуем ещё раз! Но учти — это исключительно для того, чтобы приобщить моего лучшего друга детства к действительно классной музыке! Это понятно???

Девушка подхватила пультик, повернулась к экрану, на котором высветилась надпись Stееl...

Степан только на мгновение отвлекся на титры, а потом захотел протереть глаза и попробовать определиться — не происходит ли все это во сне,  — девушка, широко раздвинув бедра, замерла спиной к нему и, ухватившись за член цепкими пальчиками, направляла его в себя!!! И под гитарные рифы, стук ударных она плавно, но сразу глубоко, насадилась на, казалось, ещё больше затвердевший кол. Странное дело, его половой орган был совершенно сухим, хорошо протертым, но несмотря на ощутимо узкую дырочку скользнул вглубь легко и без малейшего напряга.

А потом в колонках выдохнули «Ху! », рифы взревели ещё агрессивнее, и тело Галы стало несильно, но ощутимо вздрагивать, что почему-то отдавалось пульсацией тесного влагалища, блаженно сжимающегося на члене, а с губ продолжительное время на выдохе срывалось едва слышное: «Фуух! Фуух! Фуух! ».

«Хрена она тащится от своей музыки! » — Подумал парень, замерев и позволяя ей насладиться без помех первыми минутами композиции.

Когда девичье тело замерло, он осторожно шевельнул бедрами. А что? А вдруг? Вдруг Гала не только посидит на его члене (что уже вызывает истерический восторг), но и подвигается на нем, пытаясь таким интимным способом привить любовь к Неаvу Metal?

Девушка встрепенулась, оглянулась, почему-то немного виновато и чуть настороженно, а потом нежно проворковала:

— Итак, заглавная композиция альбома!

... И, уперевшись в его колени ладонями, принялась насаживаться на твердый кол! Степан сразу улетел в какие-то облака над Эльдорадо. Большего удовольствия он не испытывал никогда в жизни. Влагалище девушки было узким, даря неимоверное удовольствие, но, обнимая ствол заметно растянутой дырочкой, скользило легко, словно было смазано маслом. Девичье тело с умопомрачительными обводами словно жило в унисон с музыкой, подчиняясь жесткому ритму, скача на твердом члене. А иногда принималось танцевать на нем, раскачивая в такт 

рифам бедрами или выписывая восьмерки.

Степан не боролся с водоворотом ощущений, но и хотел показать девушке, что он не просто её трахает, но и обучается прослушиванию Неаvу Metal. Поэтому он чуть распрямил Галу, и принялся сам задавать ей ритм: впившись в соски пальцами и заставляя её покориться своей воле — насаживаться так глубоко, как ему хотелось, и почти освобождать дырочку от члена — в верхней точке только кончик головки оставался во влагалище.

Вначале, правда, он поспешно отдернул руки — из нежного горлышка вдруг раздался громкий болезненный стон, но затем послышалось командное: «Продолжай! », и его пальцы обрели жесткость, терзая беззащитные столбики, в которых безжалостно ворочались гантельки.

А что делать? Не ласково же слегка прикасаться под такую-то музыку! Лишь между песнями наступало время нежности — он любовно проходился ладонями по всему её телу. А она лишь слегка двигала бедрами, чтобы член ворочался внутри, словно медведь в лисьей норке. И с первым же рифом следующего трека скачка возобновлялась.

Девушка постанывала уже не преставая. А потом в один из моментов вскрикнула:

— Сейчас будет особенно охрененное место, ты должен это как следует прочувствовать.

Она соскочила с члена и, порывисто развернулась, мгновенно насадившись на член ртом! Степан задохнулся от бурных эмоций, впитывая картину скользящих по бугристому стволу полных губ. Черноволосая головка заработала в паху, ничуть не отставая в ритме и усилиях от бедер, а нежный ротик был не менее неистов, чем узкая дырочка. Затем скачка возобновилась, но не желающий отставать от партнерши в понимании Неаvу Metal, Степан (в общем-то теоретически неплохо подкованный) теперь принялся проигрывать каждое соло на уголке щелки, заставляя девушку громко вскрикивать.

Через пару «охрененных мест» и нескольких соло девичье тело вдруг на мгновение замерло, а потом заизвивалось, крупно вздрагивая, а из гола рвались хриплые вскрики. Парень почувствовал, как сокращается тугое мокрое влагалище на члене, пульсирующе стягивая его почти в такт музыке, и, не выдержав, с умопомрачительным чувством выбросил поток спермы в жаркую глубину...

Гала умиротворенно откинулась на диване, опустив затылок на спинку, уйдя в себя. Парень аккуратно, чтобы не побеспокоить девушку, встал, застегнул шорты и направился в душ. Однако остановился на полпути. Он вспомнил, насколько похоже вела себя Гала в самом начале и в самом конце. А вдруг (он много изучал — теоретически,  — вопросы, связанные с сексом) она — мультиоргазменная? Вдруг снова захочет повторить?

— Гала...  — тихонько позвал он.

— Чего тебе,  — лениво открылся один глаз.

— Я у тебя в ванной колонки видел, там тоже Неаvу Меtаl можно слушать?

— Ну и чо?

— Так может там продолжим воспитание во мне металлиста?

— А ты к этому готов?  — открылся второй глаз, а изящная бровь скептически поднялась.

— Ну если ты меня немного простимулируешь...

— Это типа ртом, что ли?

— Почему бы и нет?

— Ох, ты и мертвую уговоришь!

Гала, ослепительно прекрасная в своей наготе, поднялась и взяла Степана за руку. А тот подумал: «Мне сейчас в любви признаться? Или всё-таки ещё через пару альбомов? »