По совместительству

Я слышу, как за окном прекращается ливень, который начался два часа назад и то затихал, то усиливался, стуча по крыше веранды. Я также слышу, как птички начинают щебетать где-то в глубине пышных кустов за окном и как доносятся звуки ремонта с соседнего дома. Хозяин или его наемная бригада строят новую пристройку к этому скромному дому. Похоже, нового дождя не ожидается. Может быть, в широком окне на втором этаже, выходящем во двор, виднеется солнце после разогнанных тучей, но я не могу это увидеть. На моих глазах черная маска — подобная той, которую используют для сна, только шире и не сползает с лба при активных движениях головы. Она закреплена на затылке тонким ремешком, а не на ненадежной резинке.

Я нахожусь в этом доме... можно сказать, как гость. Хотя я уже была здесь несколько раз за последний год и начинаю задумываться, находясь ли я здесь как гость или на работе. Особенно учитывая особенности моего пребывания здесь.

Это достаточно просторное помещение — рабочий кабинет нашего местного авторитета, известного как Буйвол. За пределами этого небольшого города и даже области распространяется цивилизация, развивающееся общество и прогресс в науке... но все эти вещи где-то далеко. В нашем городе Кровинск время застыло в 90-х годах. Здесь процветает братство, которое устанавливает свой "налоговый сбор" для каждого бизнеса, а закон стоит не выше понятий. И никто, абсолютно никто не может изменить это положение. Некоторые стремятся приблизиться к закону и цивилизации, другие — большинство — продолжают жить в этом городке: одни мечтают о перемене, другие не надеются на что-либо и просто живут день ото дня.

Я нахожусь в кабинете Буйвола… не сидя на стуле. Конечно, нет. Кажется, я никогда не сидел на стуле в его кабинете — все время что-то происходило на столе, на кожаном диване… и даже в других позах. Я расположился на полу рядом с кожаным диваном, надев «маску для сна» на глаза и прилежно занимаюсь оральным сексом со знаменитым главарем местной преступной группировки, лаская его волосатые яйца. Волоски то и дело прилипают к моему языку, но нет причины возмущаться — все равно ничего не изменится, только может быть обильное окончание лицо или грудь.

— Ты молодчина, Сусанка,— похвалил меня Буйвол, протянувшись со дивана и погладив меня по голове. Он снял «маску для сна» с моего лица и безразлично отбросил её в сторону — она приземлилась точно на его массивный стол рядом со мной одеждой — форменной юбкой и светло-голубой рубашкой с лейтенантскими погоны. Романтика и преступный авторитет… как в каком-то второсортном фильме, смешавшем в себе элементы мелодрамы, боевика и даже сказки. Но последнее — не точно, жизнь придумала такое развитие событий для меня. Буйвол поднялся, натянул брюки, оценил расстояние до своего стола и, взяв пиджак, направился к двери.

— Продолжим позже. Если захочешь перекусить, знаешь где кухня. Но не пропадай, я не буду тебя искать по всему дому. Иначе ты ничего не получишь сегодня.

Не отрываясь от взгляда хозяина дома и не вставая с пола, я послушно кивнула ему на это. Я точно знаю — он не говорит напрасно, его словам нужно серьезно поверить. Если он вернется и не найдет меня в его кабинете — он будет разозлен и накажет меня, потому что без его разрешения мне нельзя выходить из его территории, и после этой встречи я не получу никакой информации. А значит — мне придется принять порку от начальника, забыть о премии на следующие три месяца и слушать усмешки Маринки о том, что доверять выполнение работы мужчине нельзя, а уж о расследованиях говорить вообще нельзя.

Дверь кабинета почти что бесшумно закрывается, и только после этого я всё же поднимаюсь на ноги, решаю вдохнуть свежего воздуха и, подойдя к окну, распахиваю одну из створок. По коже пробегают мелкие мурашки, но одеваться я не спешу — всё равно придётся раздеваться, вместо этого я стаскиваю с ближайшего кресла тонкое покрывало и оборачиваю его вокруг тела — от такого одеяния я смогу избавиться за пару секунд. Делаю несколько шагов вглубь кабинета и через считанные мгновения останавливаюсь возле стола Буйвола. Рука сама собой тянется к чёрной маске, что была у меня на глазах совсем недавно и которую я не успела даже немного рассмотреть — провожавший меня подручный авторитета повязал мне её у самого порога кабинета, неожиданно оказавшись у меня за спиной и ловко затянув пряжку.

— Шлюха, — вслух читаю я короткую надпись, разместившуюся на внешней стороне маски. Обидеться не возникает даже мысли. Наверное, я и правда соответствую этому определению, раз я, следователь местного отделения полиции, сплю с криминальным авторитетом за информацию о ком-нибудь из злодеев, совершивших преступление на нашей земле. «Наша земля», — такой формулировке можно разве что усмехнуться. Буйвол считает, что это его земля. И спорить с ним не решается никто из здравомыслящих.

Впервые мы встретились что-то около года назад — сейчас начала июля, а тогда было, кажется, пятнадцатое сентября… а может, двадцать пятое. Олег Филиппович — начальник нашего отделения — вызвал меня к себе и с формулировкой «произвести опрос свидетеля» отправил к Буйволу. Вообще зовут его Максимом Фёдоровичем Поляковым, но все как-то чаще величают Буйволом. Он не стал слушать ни мои реплики удивления, ни причитания о том, что с буквально вчерашней выпускницей он разговаривать не станет, ни объяснения, что я и двух слов рядом с ним связать не смогу… Сахаров бросил, что у входа меня ждёт машина и буквально выставил за дверь.

Машина оказалась не наша — не служебная — а одна из автопарка Буйвола. Браток за каких-то пятнадцать минут доставил меня до ворот резиденции Полякова, завёз на территорию этого огромного участка и таким тоном велел выйти их машины, что я вылетела на улицу буквально в считанные секунды. Рядом тут же появились трое здоровых мужиков с автоматами наперевес, один из них передал своё оружие привёзшему меня бойцу и велел мне расставить руки в стороны. Он сначала провёл приборчиком вокруг меня, а после ощупал буквально с ног до головы, тщательно проверив каждый сантиметр моего тела и каждую складку одежды. «Ещё б все дырки проверил», — пронеслось в голове у меня, ещё не знающей, что будет дальше.

Убедившись, что у меня нет оружия и нигде на мне не припрятано ничего из прослушки, он кивнул, и привёзший меня парень, подхватив за локоть, повёл меня в дом.

— Ох, какая де-е-вочка, — протянул Буйвол, когда Грек — так он обратился к доставившему меня в дом парню — завёл меня в его кабинет.

— Лейтенант Моисеева, — представилась я и, отыскав в кармане удостоверение, распахнула его перед хозяином кабинета, который правда не спешил подняться из кресла и уж точно не мог прочитать мой документ из противоположного угла кабинета.

— Мне нужно опросить вас по поводу совершённого на прошлой неделе двойного убийства по адресу улица Карла Маркса дом восемнадцать.

Буйвол выслушал меня, как показалось в самом начале — внимательно, а уже в следующую секунду они на пару с Греком громко рассмеялись.

— Опросить ей меня нужно, — повторил Буйвол, всё же поднявшись на ноги. Он сделал несколько шагов и взглянул на товарища. — Нет, ты слышал? Опрашивать она меня собралась. Ксивой ещё машет, — усмехнулся он. — Будто я не знаю, кого мне Филиппыч вместо Марьянки прислал. Свободен, Грек. Дальше я сам… — он обвёл меня изучающим взглядом, от которого мне стало не по себе, чуть одёрнул мою рубашку в районе груди и, вновь вскинув взгляд на ещё не удалившегося Грека, ухмыльнулся: — опрашиваться буду.

Дверь за моей спиной закрылась, Буйвол зашёл мне за спину, продолжая оглядывать меня как товар на витрине, и неожиданно до меня подтолкнул в спину.

— Проходи, Сусанка, — бросил он мне вслед. — Нечего в дверях время попусту терять.

— Меня Светлана зовут, — негромко отозвалась я, пытаясь совладать с неуверенностью и даже страхом. — Светлана Моисеева.

— Мне плевать, как другие тебя зовут, — замерев напротив, твёрдо отметил Поляков. Он забрал у меня из рук папку с документами и сумку — словно остолбенев, я не противилась — и отбросил их в сторону, угодив на небольшой кофейный столик позади себя. С него со звоном слетела ложечка, и Буйвол выругался, заставив меня ещё сильнее напрячься. — Для меня тебя зовут Сусанна. Нравится тебя, не нравится — не моя забота. Марьянка ваша тоже возмущалась. Рья-я-но так… Спроси у неё на досуге, какого это — по голой жопе ремнём, — явно довольный этим фактом, усмехнулся Буйвол. Я всё больше начинала не понимать, что вообще происходит и почему Сахаров отправил сюда именно меня.

— Марьяна? — всё же решилась уточнить я.

— Ага, — кивнул в ответ Буйвол. Развернувшись, сделал несколько шагов в сторону кофейного столика, сбросил на пол мою сумку и документы и, подхватив в руку чашку, сделал несколько глотков ароматного напитка. — Сладкая такая блондиночка с выразительными, — он пальцами посжимал воздух, словно ощупывая бюст стоящей напротив девушки, — глазами. Старлейка.

Разрозненные факты сложились в моей голове в единую картину, и я наконец смогла сообразить, кто же на самом деле эта Марьяна. Сомнений у меня не оставалось: девушка, бывавшая у Буйвола до меня, старлейка, по голой жопе получившая ремнём, как отметил Поляков, — Маринка Зубова. Никто иная, как моя сослуживица.

— Вот и хорошо, закончили разговор, — заявил Буйвол и вернул чашку обратно на стол. Затем он уселся в кресло, перекинул ногу на ногу и смотрел на меня с тем же внимательным взглядом. — Раздевайся.

— Что? — только и смогла спросить я, удивленно глядя на хозяина этого места.

— Ты что, не умеешь раздеваться? Отстегиваешь пуговицы, снимаешь юбку... Не делай из себя дурочку.

— Я… Вы меня путаете с кем-то другим, — начала я дрожащим голосом. — Мне нужно задать вам несколько вопросов по факту...

Поляков не дал мне продолжить. Прерывая меня наполовину, он резко произнес слова, заставив меня подпрыгнуть и отступить на пару шагов:

— Раздевайся! Я не буду повторять пять раз. Если придется, я применю силу!

— Пожалуйста. Вы неправильно понимаете... — запричитала я, глядя на Буйвола словно мышь на змею. — Я... я лучше уйду. До свидания, — кивнула я и повернулась к двери, чтобы быстро уйти. Однако Буйвол моментально оказался рядом и схватил меня за руку.

— Лучше раздевайся, — повторил он и добавил: — это будет лучше для тебя. Мне все равно, как с тобой обращаться.

В его глазах не было никакого намека на шутку или преувеличение в его словах. Хотя была глупая надежда на то, что Буйвол играет передо мной роль, внутри меня жила последняя искра надежды. Я попыталась высвободить руку из его почти железного хвата, но его пальцы только сжались сильнее, вызывая боль в моем запястье.

— Отпустите меня, — прошептала я дрожащим голосом, надеясь на чудо. — Пожалуйста.

— Может, перед тобой ещё и извиниться? — рассмеялся Буйвол. Он дёрнул меня за руку, притянув к себе, развернул лицом от себя, словно нарочно давая мне смотреть на дверь, вроде бы находящуюся не так далеко, но абсолютно недоступную, рукой обхватил мне шею, так, что локоть его оказался возле моего подбородка. — Послушай, девочка, я трахну тебя в любом случае. Но у тебя есть выбор. Пока что есть, — отметил Буйвол, отпустил моё запястье и ладонью обжигающе заскользил по моему животу, уверенно поднимаясь к груди. Сердце из неё так и норовило выскочить. — Либо ты сама снимаешь все свои тряпки и получаешь по итогу так нужную твоему полкану информацию о тех жмурах, либо я плюю на всю любезность и просто жёстко имею тебя, поставив раком. И там уже сама объясняйся, почему ты вернулась пустая.

Мне казалось, что я едва держусь на подкашивающихся ногах — видимо, крепкая рука Буйвола и его внушительное тело, по которому меня почти что распластало, не давали мне повалиться на пол. Дышать не то от хватки, не то от усилившегося страха получалось едва ли не через раз. В голову не приходило ни единой разумной мысли, и лишь только как проклятие крутилась фраза о том, что невредимой мне отсюда не выбраться. Буйвол словно услышал эти мои мысли.

— А если мне ещё и не понравится — живой ты отсюда не выйдешь. Ты поняла?! — он встряхнул меня в воздухе, так и продолжая сжимать рукой шею, и первое, что пронеслось у меня между висков — он сейчас же оторвёт мне голову. И никто ведь не хватится Светы Моисеевой. Родителей нет, все те, кто считался друзьями, как-то порастерялись после детского дома — кто сгинул, кого посадили, наиболее удачливые уехали из города, предпочтя оставить всё прошлое за высоким забором. Не начальник же будет горевать о моей пропаже и искать виновных. Олег Филиппович сам лично отправил меня сюда, и он, я в этом уже не сомневалась, прекрасно знал, для чего именно ждёт меня Буйвол. Совершенно не для опроса. — Я спрашиваю, ты поняла?!

— Да, — едва слышно вырвалось из моих губ. Я осторожно покачала головой, стараясь не трогать даже одну прядь рыжих волос, которые словно дрожали от страха.

— Что значит "да"?

— Я поняла, — ответила я так же тихо.

— Что именно ты поняла? — Буйвол задавал новые вопросы с удовольствием, наслаждаясь моим страхом и бессилием что-либо изменить. Он оттолкнул меня в сторону, и я смогла только поднять руки перед собой, чтобы не врезаться в стену. Мои глаза были испуганными. Он наблюдал за мной с интересом, словно Каа наблюдает за шакалами. Затем он приблизился к своему столу и сел на его край, продолжая смотреть на меня в ожидании. — Что ты поняла, униженная?

— Я не… — я начала возразить, но его пристальный взгляд лишил меня голоса. — Поняла, что нужно подчиниться. Самой, — добавила я, опустив глаза вниз.

Буйвол ухмыльнулся, не отводя от меня глаз, и снова приказал раздеваться. Я задержалась на мгновение, осознавая, что нет другого выхода, а затем начала расстегивать форменную рубашку. Мои пальцы дрожали и мне было трудно справиться с пуговками. Застежка на юбке не подчинялась моей воле - она только послушалась меня со второй попытки, позволяя спустить юбку на пол.

— Зачем тебе это нужно? — раздался возмущенный голос Буйвола, когда я все еще мучилась с одеждой.

Я аккуратно сложила форму, чтобы сохранить ее без изъянов, но он решительно вырвал из моих рук и юбку и рубашку, и бросил их в угол своего кабинета. Звездочки на эполетах зазвенели при контакте с полом, а моя форма просто обмякла, полностью забыв о своей аккуратности.

— Снимай это всё, — оттянув лямку моего лифчика и через секунду отпустив её, буквально приказал он. Через несколько мгновений я осталась перед кровинским авторитетом в одних лишь туфлях, отчаянно пытаясь прикрыть грудь и лобок. — Пошла! — схватив меня, как говорится, за шкирку, Буйвол придал мне ускорения, и уже в следующий миг я влетела в край его массивного стола. — Сиськами на стол, ноги раздвинь, — отчеканил Буйвол и шагнул в сторону шкафа, расположившегося в противоположной от входа части кабинета.

Я оглядела столешницу, покрытую зелёным, словно с бильярдного стола, сукном, отложила в сторону разложенные бумаги, собрав их в единую стопку, закрыла крышку ноутбука, так же отставив его в сторону, и, разместившись, как мне во всяком случае показалось, по центру стола, нерешительно нагнулась. Соски коснулись сукна, и ещё через миг я прижалась к столешнице полностью, вдавливая в неё свою грудь. Чуть расставив ноги в стороны и не желая смотреть в сторону Буйвола, принялась ждать неизбежного.

— Шире ноги, — донеслось справа от меня, и я послушно расставила ноги чуть сильнее. — Ещё шире. Ещё! Вот так бы сразу, — заметил Буйвол, когда расстояние между моими ногами его устроило. Я отчётливо услышала, как он приближается ко мне, и повернула голову вправо. На попадающим в поле зрения кресле обнаружились брюки, которые Буйвол успел за это время снять, и брошенные поверх них плавки. На мою ягодицу опустилась его ладонь, по кабинету разнеся звук звонкого шлепка. Следом за ним раздался ещё один, но уже по другой половинке моей попы. — Сейчас проверим, что за девочка ко мне приехала.

Он раздвинул в стороны мои ягодицы, отчетливо желая вначале насладиться видом промежности молодой следовательницы, которую буквально подставили ему. «Сахаров использовал меня для Буйвола», — замелькало у меня в голове. И только чужие пальцы, пальцы криминального авторитета, коснулись моего гладкого лобка, чтобы оторваться от мыслей и уверенно продолжать свое движение между половых губ. Самый настойчивый палец через несколько мгновений оказался в заветной дырочке и то проникал до основания, то едва ли не удалялся.

— Какая тесная девочка, — заключил Буйвол. — Я сразу понял — новая игрушка.

Он снова громко шлепнул меня, на этот раз одновременно по обеим ягодицам. Я после еще и еще разок. Я старалась никак не реагировать - надеясь, что безучастие его раздражает и Буйвол просто потеряет интерес к тому, чтобы использовать меня, но каждый его шлепок неизбежно вызывал вздрагивание. И ему, кажется, было абсолютно все равно, как я себя веду, я для него была просто отверстием с человеческими особенностями, которое он намеревался трахнуть.

Спереди послышался звук плевка, левая рука Буйвола отодвинула в сторону одну из моих булочек, тщательно подтянутую упражнениями и тренировками, а правая решительно и немного грубовато начала наносить слюну между половых губ. Сердце в груди забилось еще сильнее, предчувствуя, что все произойдет уже очень скоро. И так и случилось. Буйвол приставил член к моей дырочке, слегка прижался вперед, проникая головкой в меня, а вскоре целиком и полностью заполнил своим стволом до самых яичек.

— А-а-й, — сорвалось с моих губ, но реакции не последовало. Буйвол чуть отдалился, и член послушно выскользнул прочь, оставив внутри только головку.

Признаться честно, в последние минуты я боялась даже не того, что меня отымеет криминальный авторитет — разум отчётливо давал понять, что этого мне не избежать, и единственное, что я могу сделать для своего блага — раздвинуть ноги сама и не сопротивляться. Так вот, я боялась не факта этого принудительного секса, а того, что Буйвол начнёт двигаться внутри меня с башенной скоростью, совершено не заботясь о комфорте и лишь вымещая на мне всю свою «любовь» к правоохранительным органам. Но он действовал иначе. Поляков неспешно двигался внутри меня, растягивая моё лоно под свой член, и ускорялся постепенно.

Я чуть прикусывала губы, самой себе зажимала ладонью рот, но когда его движения внутри меня достигли приличного темпа, сдержаться уже не смогла. Буйвол вогнал в меня член по самые яйца, и с губ моих против воли сорвался полукрик-полустон:

— А-ах. Ах! — он вколачивался в меня, сжимая ладонями плечи, и мне казалось, даже не обращал на вырывающиеся из меня звуки никакого внимания. Но мне лишь казалось. — А-ах.

— Вот так, да, — проговорил Буйвол. Он крепче сжал мои плечи и надавил на них, буквально двигая меня в свою сторону и насаживая на свой немаленький член. — Шлюшки должны стонать. Да!

— Ай! — вскрикнула я, когда он ещё активнее, можно сказать даже яростнее принялся вколачивать свой ствол в мою давно не видевшую мужского внимания дырочку. Буйвол приподнял меня над столешницей и сжал ладонями сразу обе мои груди. — А! А-ай!

— Да-а. Кричи, девушка, — проникновенно наслаждался моими возгласами мой недоброжелатель. Недоброжелатель, которому я отдаюсь против своей воли. — Обожаю заниматься сексом с подонками полиции. Вы все изначально сопротивляетесь, а потом стонете, вертясь на пенисе. Сами принимаете его.

— Я… Ай! Не… ох… принимаю его, — воспротивилась я, скользя грудью по зеленой ткани столешницы. — О-ох. Не принимаю.

— Пока что это так, — с уверенностью в голосе ответил Буйвол. — Я уже оттрахал вас столько раз… — мечтательно произнес Буйвол, на мгновение задержавшись и затем продолжая проникать в меня с еще большим энтузиазмом. Его яички бились обо мне в интимной зоне, и я сама не понимала больше: вскрикиваю ли я от отвращения к происходящему или стону от приятного трения члена по стенкам влагалища. — От курсанток до полковников. И ка-а-ждая, — сильный толчок и грудь сжимается до боли. — Слышишь? Каждая стонет и двигает задом. Кто худенькая, — выпустив мою грудь из своих ладоней, он шлепнул меня по ягодице, — кто пухлая, — и теперь уже второй раз его ладонь звонко прикоснулась ко мне.

Моя голова была вспотевшей от резких толчков и нескончаемого движения вперед-назад по широкой поверхности столешницы стола, а рыжие локоны неприятно прилипли к моему лбу и шее. Я сжимала край столешницы своими руками и упорно пыталась не издавать звуков, стремясь сохранить последние остатки своего достоинства. И Буйвол будто читал мои мысли - поэтому он так настойчиво проникал в меня, безудержно засаживая свой член до самых яичек и каждым резким толчком стремился вызвать у меня все громчайший стон или крик.

— А-ах! Ах! А-ах!

— Да-а, Сусанка. Да! — тяжело дыша, продолжал шлёпаться об мои бёдра Буйвол. — Вот так. А-а-х. Шикарная подстилка. Лучше Марьянки.

— А! А-а-х! — вырвалось у меня из груди, промежность предательски запульсировлаа, и я обмякла на зелёном сукне. Буйвол продолжил ебать меня, вновь схватив за груди и теперь таким образом натягивая моё тело на свой ставший ещё более напряжённым ствол. Он готов был вот-вот изверзнуться, и я с облегчением вспоминала, что он воспользовался презервативом. Я получила ещё три или четыре сильных толчка, заставивших болезненно удалиться бёдрами о край столешницы, и Буйвол, — а-ай, — впившись пальцами в мою грудь, обильно кончил, прижавшись ко мне всем телом.

Отдышавшись, Поляков выпрямился, вышел из меня и, схватив за загривок, одним рывком стащил со стола. Я оказалась спущена на пол и только из-за крепкой руки авторитета, продолжающей крепко держать меня, я не повалилась на, наверняка, дорогущий ламинат. Буйвол стянул со своего члена полный презерватив, связав узлом, отбросил его за стол, где стояла мусорная урна — её я успела рассмотреть уже тогда, когда ложилась на столешницу — и резко притянул меня ближе, буквально уткнув моё лицо в свой пах.

— Убирайся, — коротко бросил он. Мои растрёпанные кудряшки оказались зажаты в его ладони, и уже через миг мои губы были напротив его перемазанного спермой члена. Я попыталась отстраниться, не желая опускаться перед ним ещё больше, но Буйвол одной рукой надавил мне на затылок, а второй приставил свой ствол к моим губам. — Я не хочу бить такое красивое личико, — бросил мне Буйвол, и, помедлив всего пару секунд, я медленно раскрыла рот и предпочла закрыть глаза. Член как по маслу проскользнул между моих губ и начал двигаться. — Сама работой. Тебе имя обязывает сосать. Сусанка. Почти Сосанка, — я не хотела его слушать, но это откровенно не получалось. Я послушно насаживалась на его член головой, стараясь не заглатывать целиком, но Буйвола это не устраивало. Он надавил мне на затылок, вынудив насадиться до самых яиц, и не убирал ладонь, пока я не перестала сопротивляться. Теперь мои губки скользили по всей длине его члена, смазывая слюной и лишив уже малейших капель спермы. — Я ведь говорил. Не прошло и получаса, а ты уже сама насаживаешься на мой член. Глаза открой, — приказал он, и я послушно взглянула на него снизу вверх. — Вот так. Подстилки должны смотреть на своих ебарей.

У Буйвола было явное намерение продолжать свои домогательства. Когда я попыталась освободиться от его проникновения, он насильно вернул меня к себе, вгоняя член глубоко и удерживая его в моем рту несколько мгновений. Мне не хватало воздуха, а он только радовался моим страданиям и смотрел на меня с безумными глазами, просящими о милости. Он повторил это несколько раз, наслаждаясь тем, как я самостоятельно нанизываюсь на его член, и, наконец, кончил - только на этот раз уже не используя презерватив, а направив все в мой рот.

- Проглоти,- приказал Буйвол, не выпуская мою голову из своего захвата. У меня не было другого выбора.

Я даже не успела одеться - только подняла свою одежду с пола - когда Поляков передал мне папку с данными о двойном убийстве, которое произошло недавно, и буквально выкинул меня за порог. За ним полетели моя сумка и рабочая папка. Дверь захлопнулась, и я услышала отчетливый щелчок замка. Тяжело дыша, я поспешно оделась и направилась к выходу, стремясь как можно скорее покинуть владения Буйвола.

Сидя на лавочке в ближайшем парке и отчаянно пытаясь смыть рот водой, которую купила в ларьке, я разрыдалась. Не об этом я мечтала, присоединяясь к академии, не такое отношение со стороны начальства я ожидала, присоединяясь к службе, не такую судьбу я хотела для себя.

Тогда, вытирая размазанную тушь с лица, я еще не знала, что это была только первая встреча и что таких будет еще.

Второй раз я оказалась в резиденции Олега Филипповича в ноябре. Ему срочно нужно было закончить еще пару дел до конца месяца, и он послал меня за информацией. Он точно знал, что возможно некоторые обвинения не подтвердятся в суде, могут быть списаны или принесены условные наказания, но это уже другой вопрос. Главное было поставить галочку, что отдел выполнил все задачи. И я прекрасно понимала это, но у меня не было выбора - я не хотела быть выгнанной из отдела и возможно даже лишенной профессии. У меня не было никаких мыслей о том, как выбраться из этой грязи и не утонуть в ней. Я обещала себе, что обязательно разберусь с этим вопросом, но сейчас я должна была идти на "опрос свидетеля", решив сохранить форму и переодеться в гражданскую одежду, которая всегда находилась в кабинете.

У ворот отделения меня встретила всё та же иномарка, и за рулём у неё был всё тот же парень. Грек дождался, когда я займу место на заднем сидении, оглядел с ног до головы, обернувшись в пол-оборота, мимолётно усмехнулся чему-то, но говорить ничего не стал. Машина рванула с места, и через четверть часа я уже была на территории Буйвола, разведя руки в стороны и дожидаясь, когда уже другой мордоворот проведёт мой осмотр — не на улице, правда, как в прошлый раз, а в небольшом домике возле ворот что не могло меня не радовать, учитывая моросящий дождик и снятую куртку. Его руки грубо ощупывали меня со всех сторон, я морщилась, но возмущаться не рисковала — чего доброго пустят пулю в голову и поминай, как звали.

Ещё каких-то пять минут, и я уже стояла напротив двери кабинета, в котором в сентябре месяце меня подряд под себя местный криминальный авторитет. От этих мыслей я поморщилась: с одной стороны воспоминание того дня было мне неприятно, а с другой я прекрасно понимала, что сейчас со мной произойдёт то же самое. И я вновь не смогу ничего изменить. Грек стукнул в дверь и через миг распахнул её, пропуская меня через порог и на этот раз не заходя следом.

— Сусанка, — довольно ухмыльнулся Буйвол, сидя за тем самым массивным рабочим столом, на котором он отымел меня месяца полтора назад. — Проходи. Прекрасно, что в этот раз плата отдана тобой, — совершенно не стесняясь своего отношения ко мне как к вещи, способу оплаты информации, проговорил он, поднимаясь на ноги. — Плохо то, как ты пришла её отдавать.

Сделав несколько шагов вглубь кабинета, я смотрела на его хозяина, совершенно не понимая, что он имеет в виду. Буйвол тем временем успел оказаться рядом со мной, поднял руку, и я даже подумать ни о чём не успела, как его пальцы крепко сжались в кулак, больно натянув мои волосы на затылке. Кудряшки у меня не длинные, чуть выше плеча, но этой длинны вполне хватило, чтобы зафиксировать мою голову.

— Ты не понимаешь русский язык? — грозно произнёс Буйвол, притянув меня чуть ближе. Я боялась пошевелиться, кажется, дышала через раз и не могла отвести от него перепуганных глаз. — Я ведь говорил, что люблю ебать ментовок. Что за тряпки ты на себя нацепила?! — он дёрнул меня за волосы, и я не смогла сдержать вскрик. Попыталась схватиться за его руку, но он тут же ударил по ладони. — Не пищи. Сама виновата, подстилка тупая.

— Простите, — пролепетала я.

— Прощения просят не так.

Он вновь потянул меня за волосы и заставил опуститься на пол возле своих ног. Я стояла перед Буйволом на коленях и послушно наблюдала, как опускается полония на его брюках, как рука сдвигает в сторону ткань плавок и извлекает наружу ещё опущенный член. На этот раз Поляков не стал притягивать мою голову к своему паху и натягивать на член, он и вовсе убрал от меня руки и дал понять, что пора просить прощение, как он выразился недавно.

Я едва слышно шмыгнула носом, обречённо вздохнула и, подняв руку, обхватила ладошкой его ствол. Проведя по нему пару раз, придвинулась ближе и, на этот раз вновь решив прикрыть глаза, коснулась язычком головки, провела кругом а спустя какое-то мгновение пропустила член к себе в рот. Самостоятельно насаживалась на его орган и невольно вспоминала слова Буйвола, произнесённые в нашу прошлую встречу, и с ужасом осознавала, что он прав — я пускаю его в себя без сопротивления, сама сосу его член. Член своего противника по большому счёту.

Несильно встряхнув головой, предпочитаю выбросить прочь все эти вызывающие мерзость мысли, напоминают сама себе, что обязательно подумаю, как же мне быть и каким образом в буквальном смысле этого слова выбраться из-под Буйвола… и продолжаю тем временем то заглатывать его член по самые яйца, то практически полностью выпускать из своего ротика, язычком играя с его головкой. Буйвол в какой-то момент отступает чуть назад, бросает что-то о том, чтобы я продолжала просить прощение, и мне не остаётся ничего иного, кроме как придвинуться ближе. Член вновь оказывается у меня в ротике, и Буйвол снова делает шаг назад, вынуждая ползти за собой.

— Выпороть бы тебя, да настроения нет, — говорит вдруг Буйвол и делает шаг. Так продолжается ещё какое-то время, а после он захватывает мои волосы в свой кулак и снова тянет, на этот раз заставляя подняться на ноги. Прячет свой окрепший член в брюки и, не выпуская моих волос, ступает к двери, таща меня с собой. Дверь послушно распахивается, и Буйвол выглядывает в коридор. — Якут! — выкрикивает он, и из-за поворота появляется молодой мужчина. Буйвол толкает меня в его сторону. — Отведи шлюху к Семёнычу, скажи, чтобы почистил.

Якут спустил меня на два этажа и отвёл в противоположное крыло дома, передав указания шефа седовласому мужичку. Интеллигентного вила Семёныч показался как не из этого мира. Выглаженный костюм смотрелся на нём невероятно удачно (хотя и Буйвол в нём весьма представителен, вот только лицо сразу выдаёт бандита), очки в строгой оправе делали похожим на профессора, а добрые глаза перекрывали строгость. Я откровенно увлеклась рассматриванием дядечки, так контрастирующего со всеми обитателя этого дома, что не сразу обратила внимание на обстановку. А когда всё же огляделась по сторонам, поняла, что эта местная операционная, перевязочная и всё в этом роде.

— Здравствуйте, — вежливо приветствовала я.

— Привет, девушка, — ответил он и улыбнулся грустной улыбкой. — Так что, тебя поймали?

— Что вы имеете в виду?

— Не делай вид, что я не знаю, что происходит, — мужчина покачал головой. — Не рассказывай мне сказки о том, как вы познакомились и полюбили друг друга. Ты не первая... и не последняя. Я видел столько девушек, каждая из которых стыдится признаться, что поддалась Буйволу насильно. Это вызывает отвращение и желание убежать. А рассказать об этом страшно и стыдно. И наверное, это правильно, — Семёныч заговорил тихо. Он тяжело вздохнул и заключил: — Это все бессмысленные разговоры. Снимай юбку, трусики... что ещё у тебя есть? — он осмотрел меня глазами больше у себя на самом деле, чем у меня спросил. — Сними колготки и сапоги. Потом ползи на диван, на четвереньки. Я разложу резиновую простынь.

— Зачем? — удивилась я, продолжая ошарашенно стоять возле двери.

— Чтобы не испачкать диван, — объяснил Семёныч и когда я снова посмотрела на него с изумленными глазами — не то что я не понимала, что произойдет и зачем Буйвол послал меня сюда, а скорее потому что не хотела верить в это, или мой разум отказывался обрабатывать информацию — он снова покачал головой. — Ты никогда не делала клизму? Ведь перед анальным сексом нужно все там промыть. Тебя никто никогда не брал в попу? — спросил Семёныч, видя ужас в моих глазах. Я покачала головой. — Все случается в первый раз, — философски заметил доктор. — Главное, меньше бояться и стараться как можно больше расслабиться. Так будет меньше боли. Давай, девушка, раздевайся. Ты все равно не сможешь избежать своей судьбы.

Я помялась ещё с мгновение и начала послушно стягивать с себя всю нижнюю часть одежды, параллельно ругая себя за то, что если бы не пожалела надеть сегодня форму, моя попка не была бы сейчас на грани лишения девственности. Буйвол уж точно не станет жалеть ни её, ни меня в целом. Даже местный доктор, и тот, с грустью заключает, что я не первая и уж точно не последняя. Прав он, попалась я.

— Блузку не надо? — уточнила я, сложив вещи на стул возле стены.

— Можешь тоже снять, — пожал плечами Семёныч, — если забрызгать боишься. Или закатать можно, — предложил он. Я задумалась на мгновение, и всё же принялась расстёгивать пуговки на своей небесно-голубой блузке. Меньше чем через минуту я была уже в одном только лифчике и стояла на кушетке, приняв позу собачки. Семёныч прогнул меня в спине, погладил по попе и, выдавив из тюбика смазку, коснулся моей девственной анальной дырочки. — Не волнуйся. Это совсем не страшно, — попытался приободрить меня доктор, сменивший пиджак на медицинский халат. Он растёр по колечку ануса прохладную смазку, осторожно раздвинул половинки моей попы, и дырочки коснулся тонкий наконечник, он скользнул под уверенным нажимом и вошёл в меня полностью. Я почувствовала, как в меня начала затекать тёплая вода и невольно напряглась. — Не напрягайся, девонька. Привыкай расслаблять попу. Иначе Поляков тебя порвёт.

Не знаю, сколько времени ушло на всю это процедуру, но когда Семёныч подтёр мою попу пелёнкой, убеждаясь, что промывка прошла успешно, мне казалось, что в моём теле не осталось больше сил. Доктор укрыл меня большим полотенцем, пахнувшим морозным порошком, налил сладкого чая и сказал, что никаких печенюшек предлагать не будет. Спустя несколько минут он забрал у меня пустую чашку, отошёл в сторону и, словно поразмыслив, резко обернулся.

— Давай-ка я помогу тебе, девушка. Защитить от анального секса, конечно, не могу, но по крайней мере подготовлю твою дырочку, — он поставил чашку на раковину и быстро направился к тумбочке, стоящей в углу комнаты. Через несколько минут он обернулся. — Садись на кушетку.

Доктор аккуратно смазывал кольцо моего ануса, постепенно проникая внутрь и время от времени напоминая расслабиться. Он ласково гладил мне спину и постепенно добавлял пальцы. Он растягивал мое отверстие и успокаивал меня, что Буйвол будет использовать меня без проблем — ему это будет проще, не требующее времени подготовки. В конце Семенович вставил в меня анальную пробку — я даже не задала вопрос о том, как она оказалась в кабинете авторитетного врача — и приказал одеваться спокойно. Он сам проводил меня до кабинета Буйвола, время от времени спрашивая, не болит ли мне, и когда он сказал мне войти, еще раз напомнил расслабиться.

— Сама виновата, что все так быстро, — сказал мне Буйвол, когда я делала несколько нерешительных шагов вглубь кабинета. — Снимай эту одежду и ложись на кровать, — выпив кофе, он указал головой в сторону. Я следила за его взглядом и только тогда обратила внимание на кожаный диван, протянувшийся по стене неподалеку от рабочего стола.

Мне потребовалось всего минута, чтобы оказаться перед Буйволом полностью обнаженной. Решив положить свою одежду на пустое кресло напротив кофейного столика, я неустойчиво двинулась в сторону дивана. Не зная точно, как именно следует "лечь на кровать" в понимании Буйвола, заняла такую же позу, которая была у меня минуты назад в кабинете Семеновича.

— А ты не так тупа, — усмехнулся он. — Жопой к краю встань. К другому краю. Вот так, — наконец устроило хозяина кабинета, когда я встала, если перефразировать слова сказки, к стене передом, а к столу задом. Он с силой шлёпнул меня сразу по двум ягодицам, непроизвольно заставив сжать анус и крепче обхватить вставленную в меня пробку. — Отличный пердель, — заключил Буйвол. — Вот только лишняя штучка в нём, — я почувствовала, как его пальцы коснулись основания пробки, и уже через миг он резко дёрнул её из меня.

— Ай! — вскрикнула я, а он засмеялся.

— Рано. Я не вошёл даже. Тебе ещё орать и орать, — последние слова он сказал, склонившись надо мной, буквально у самого уха. И вновь довольно засмеялся. Страх сковывал меня изнутри, и в голове крутилась мысль, что он меня всё же порвёт, несмотря на старания Семёныча. — Ладно, не боись, — шлёпнув по попе, заключил Буйвол. — Семёныч сказал, что ты целка анальная и про смазку напомнил, — он вновь склонился и повертел пузырьком у меня перед лицом, а после добавил: — а то порвёшься ещё… может, на долго из строя выйдешь. А у меня в планах — выебать тебя через месяц, — хмыкнул он и выпрямился.

Колечка ануса коснулся палец, сдобренный смазкой, и спешно двинулся внутрь. Буйвол дошёл до трёх пальцев, к моему удивлению и одновременно радости, увеличивая их количество постепенно и довольно неспешно растягивая дырочку. Я старалась представить, что сама этого хочу, мысленно успокаивала саму себя, но выходило не так, чтобы сильно. Сердце бешено билось в груди, ладошки постели, прилипая к коже дивана, а ещё Буйвол довольно усмехался у меня за спиной и называл подстилкой.

— Хватит играться, — промолвил Поляков, и я услышала звук выдавливания смазки. Прохладный гель скользнул между моих ягодиц, а вскоре его член вошел в мою кишку. Буйвол усмехнулся: "Теперь можешь кричать". Он надавил на свой ствол, и головка легко проникла в меня. Я вскрикнула и дернулась вперед, но он сразу же вернул меня обратно. Член продолжал двигаться все глубже, а мои пальцы стискивали кожу дивана.

— Ай! — не сдержала я возгласа боли, и Буйвол использовал его как сигнал для продолжения. Он продолжал двигаться все глубже. — Ай-ай! — выдохнула я. Буйвол отступил назад, оставив только головку внутри меня, а затем снова проник на полную длину. Я издала еще один крик, и он повторил движение. Это продолжалось несколько минут - Поляков постепенно входил в меня полностью, а затем выходил. Я пыталась дышать спокойнее, но мои ягодицы были разведены в стороны, и член был вогнан по самые яйца. — А-а-й! — вскричала я, но Буйвол не обратил на это внимание и продолжал двигаться внутри меня. — Ай! Ой! Это больно!

— Тебе следовало привыкнуть к анальному сексу, — бросил он, продолжая двигаться бедрами. — Все девушки в студенчестве занимались этим делом, а ты оставалась скромницей. Теперь страдай сама, ты сама виновата.

— Ай! Пожа... луйста. А-а-а! — кричала я, слезы не сдерживаясь. Мои ягодицы неумолимо сжимались, я пыталась расслабиться на слова Семёныча, но боль снова возобновлялась. — Очень больно!

— Твои проблемы, — бросил в ответ Буйвол. Он склонился надо мной, сжал мои груди и вновь задвигал бёдрами, постепенно наращивая темп. — Мне всё нравится.

— А-а-а. Ай! Ай! Пожа… — не поговорила я и захныкала, хватаясь за край дивана. Он самозабвенно ебал меня в жопу, до боли сжимал грудь и от моих вскриков заводился всё больше. Я пыталась сдерживаться, но у меня не выходило, с губ срывались ещё более громкие вскрики, и по ягодицам всё звонче хлопали его яйца. — А!

У меня уже практически не получалось держаться на ногах, руки растягивались вдоль дивана, рыжие кудряшки липли к чёрной мебельной коже, и окончательно распластаться по дивану мне не позволяли только руки Буйвола, крепко сжимающие мои бёдра. Он активно вкалачивал член в мою попу, шлёпая налитыми яйцами по промежность, а потом вдруг вышел. За моей спиной послышалась возня, мне на голову что-то упало, и, проведя ладонью по голове, я обнаружила презерватив. Пока я брезгливо отбрасывала его в сторону, Буйвол притянул мои бёдра к себя, развёл ягодицы и снова вогнал в меня член.

— А! А! А! — он начал трахать меня с ещё большей скоростью, чем было прежде, схватил меня за грудь, поднимая с дивана, и, будь такая возможность, вогнал бы в мой растянувшийся, уже совершенно не девственный анус даже яйца.

Я потеряла счёт времени, когда Поляков сделал пару резких толчков, вогнал член по самые яйца и наконец кончил, излившись прямиком в мою прямую кишку. Мне было уже плевать на то, что теперь из меня будет вытекать его сперма, куда важнее был тот факт, что мои мучения подошли к концу. Выходить из оттраханной попки Буйвол не спешил. Он обмяк, излив в не привычную к подобному отношению кишку всю немалую порцию спермы, наконец выпустил из рук мои груди и надавил на меня всем своим приличным телом. Я оказалась прижата Буйволом к кожаному дивану, всё так же отчётливо ощущала в себе его ствол и, с трудом дыша, надеялась, что он встанет с меня с секунды на секунду.

— Я полностью удовлетворю тебя, — пообещал Буйвол, тяжело дыша. Он вышел из меня и наконец-то вздохнул полной грудью. Я была приклеена к дивану, не могла себя поднять и ощущала, как из меня вытекает густая жидкость. Буйвол уселся в кресло напротив дивана и сказал: — Ты, бесполезная шлюха, не справилась со своей работой.

Очищая его член языком и время от времени морщась от мысли о том, в какую из моих дырок он только что проникал, я снова оказалась притянута к паху Полякова. В нем словно проснулись новые силы, и его член начал двигаться все глубже и глубже в моем рте. Мне часто не хватало воздуха в легких, я отчаянно пыталась освободиться, и когда он ослаблял хватку, слюна стекала по его члену. Он не давал мне передышку и снова насаживал свой ствол на мой рот. Снова и снова он притягивал мою голову к своему волосатому паху, прижимая подбородок к его яйцам, и второй раз кончил в меня. На этот раз прямо в горло.

В моих руках оказалась папка с документами, и Буйвол не дав мне одеться, выставил меня из комнаты. Весь тот день я провела в ванной, казалось, целую вечность. Мне постоянно казалось, что из меня все еще вытекает его сперма, а во рту продолжал оставаться привкус его члена. На следующий день Олег Филиппович ругался на меня за то, что я не пришла в офис после встречи и сразу не отдала ему документы, и я не выдержала и выкрикнула: "Это же не вы были трахнуты задницей!".

Он схватил меня за руку и потянул ко мне, смотря на меня безумными глазами, которые мне были незнакомы.

— Это часть твоей работы. Не хочешь — не ебись, — процедил он. — Но я вышвырну тебя из отдела, и в этом городе тебя возьмут только на панель. Пошла вон!

Не прошло и месяца, как я вновь оказалась в резиденции Буйвола. В гостях? На работе? Я и сама не знала, как называть факт своего пребывания в этом доме. Меня сразу после проверки на входе отвели в местный медицинский кабинет, и Семёныч во второй раз подготовил меня к анальному сексу. Он снова вставил в меня пробку и довёл до дверей кабинета Буйвола.

Кровинский авторитет в тот день трахнул меня дважды. Сначала разогнался до приличной скорости, тараня прямую кишку, с размаху входя по самые яйца, внимания не обращая на мои вскрики и всё сильнее растягивая моё некогда девственное колечко ануса, и вновь излился, не выходя. После на час или даже больше запер меня в соседней комнате, решая вопросы с каким-то неприятным типом, пожаловавшим к нему с визитом. Я уже думала, что он отправится по каким-нибудь своим преступным делам, отпустив меня восвояси, но замок щёлкнул, и Грек доставил меня обратно в кабинет. Буйвол был зол после встречи, и злость свою выместил на моей ни в чём не повинной промежности.

— Пизда должна быть растрахана, — приговаривал он, навалившись на меня всем телом. Я елозила спиной по кожаному дивану и то кричала от его резких, до безумия грубых толчков, то стонала, не сумев противиться позывам своего организма. — Ты ведь подстилка. Просто подстилка с дырками для ебли.

Когда финал был уже близок, Буйвол как прежде схватил меня за волосы и буквально стащил на пол. Я начала было валиться ему под ноги, но он вновь потянул мои волосы, и я оказалась сидящей прямо перед его пахом. Обречённо потянулась к колом торчащему члену, раскрыв ротик, но тут же совершенно неожиданно получила пощёчину.

— Обрати внимание на меня, — произнес Буйвол и начал заниматься своим делом, держа свой орган рядом с моим лицом. — Я сказал: смотри на меня! — разозлился он, когда я немного поморщилась и попыталась отвернуться. Левая щека была ударена дважды, и я поняла, что больше не стоит рисковать. В течение минуты его сперма покрыла мое лицо, попадая везде, где только возможно.

Получив удовольствие от своего превосходства надо мной и напомнив мне, что я всего лишь подстилка, Поляков крикнул Греку, и я оказалась в той же комнате, где была заключена ранее. За время содержания в заключении я нашла смежную ванную комнату и поспешно пошла умыться от его спермы.

Следующий раз посещение этого дома не вызвало бы особого впечатления у меня - иметь разорванную киску и сперму в ротике уже не было чем-то новым или удивительным. Но то, что произошло после этого, изменило все.

Буйвол кончил в мой рот, который уже был использован, и я подумала, что мое сегодняшнее "допрос свидетеля" подходит к концу. Но он внезапно приказал мне встать, закрыл мне глаза и угрожая, что если я пошевелюсь, он сам меня убьет, повалил на диван. Я предположила, что он собирается трахнуть меня еще раз, надеясь на киску в этот раз, так как Семенович не готовил меня к анальному сексу. Но у Полякова были другие планы.

Сначала я слышала шум в стороне: будто открывали упаковку или что-то распечатывали... а затем Буйвол снова оказался рядом со мной на диване и продолжавшей лежать безропотно. Он сжал мою руку и через секунду игла проникла в складку моего локтя. Я хотела дернуться, но испугалась.

— Что это? — дрожащим голосом всё же спросила я, когда Буйвол отпустил мою руку и шагнул в сторону.

— Не помрёшь, — только и бросил он мне в ответ.

Вскоре веки мои потяжелели, и я погрузилась в вызванный неизвестным мне медикаментом сон. А когда пришла в себя…

Я лежала на кровати, явно находящейся не в кабинете, где Буйвол трахает меня из раза в раз, и чувствовала что-то… не вызывающее восторга, но и не внушающего паники. Голова была тяжёлая, и я буквально не могла понять, что со мной не так.

Поднявшись на кровати, я обнаружила себя всё ещё голой, лишь прикрытой каким-то покрывалом, видимо, обычно расстеленном на этой постели, огляделась по сторонам и узнала комнату, в которой я когда-то была заперта, ожидая продолжения своего «общения» с Буйволом, а после смывала с лица его же сперму. Покрутив головой, обнаружила свою измятую форму и нижнее бельё, как какое-то ненужное тряпьё, брошенное в плетёное кресло, что у стены напротив.

Я сбросила с себя покрывало и решила было подняться с кровати, но практически тут же осела обратно.

— Блять, — сорвалось у меня с губ, а кончики пальцев коснулись гладкого лобка, часть которого была красновата. С левой стороны, практически у самого перехода на большую половую губу, обнаружилась татуировка, а которую до этого у меня не было не намёка. — Нет-нет-нет, — запричитала я и начала тереть свежую татуировку, словно считая, что таким способом смогу избавиться от неё. Картинка, естественно, не поддавалась, и с ресниц моих сорвались слезинки.

Татуировка больше напоминала клеймо. Как у рабов. На лобке у меня оказался изображён защёлкнутый навесной замок, а снизу одно единственное слово — «Буйвол». Прямо-таки имя рабовладельца, пометившего свою собственность.

Я спешно встала на ноги и приблизилась к двери. Однако она оказалась заперта, и я начала стучать в нее кулаками, словно хотела проверить ее прочность. Сначала все было тихо, но затем послышались шаги. Когда я крикнула что-то (точные слова ускользнули из памяти), замок щелкнул, и дверь открылась.

На пороге стоял Якут. "Почему ты так орешь?" - сказал он. "Тебе стоит одеться получше. Или я выставлю тебя в таком виде за ворота".

Вспомнив, что я встала с кровати голой, я бросилась к постели, схватила покрывало и прикрыла себя им. Якут продолжал смотреть на меня, и я спросила:

"Что это?"

"Что 'это'?"

"Это то, что у меня на лобке? " - объяснила я, коснулась этого места ладонью, но не стала открывать покрывало для того чтобы показать татуировку. "Это мое тело. Я не просила его портить. Зачем это?"

Якут шагнул вперед, прижался к дверному косяку плечом и не отводил глаз от меня. Он усмехнулся.

"Зачем коровам обрезают уши или вешают бирки?" - спросил он без ответа. Я на мгновение запуталась, не понимая смысла его вопроса, а затем, бездумно, все же ответила - тогда я не осознавала связи между его вопросом и татуировкой на моем лобке, возможно из-за неожиданности или препарата, который мне вкололи.

"Чтобы знать, чья она."

"Вот видишь, ты сама все знаешь", - развел руками Якут. "Для Буйвола это своеобразная коллекция. Он любит пометить... тех девочек, которые предоставляют информацию и имеют хорошие связи со своими начальниками".

— Помечает подстилок? — вопрос словно сам собой сорвался с моих губ и прозвучал почти что как утверждение.

— Заметь, ни я это сказал. Одевайся давай, а то вышвырну на улицу голой. Сразу похвалишься парням своей татушкой, — засмеялся Якут.

Тогда я не обратила большого внимания на эти его слова, а спустя пару месяцев… Мне казалось, что жизнь моя начала налаживаться: на встречи с Буйволом Сахаров не отправлял меня два месяца — видимо, отрабатывать информацию ездила Марина, называемая авторитетом Марьяной — а в жизни моей появился молодой человек. У нас, вроде бы, наклёвывалось что-то серьёзное, дело даже дошло до постели…

Я серьёзно подумывала вырваться из всей той грязи, в которую влипла из-за Олега Филипповича, собственными руками уволиться из органов, уехать подальше из этого проклятого Кровинска и начать жизнь с нового листа. Считала, что с Артёмом у нас может всё получиться, к тому же он и сам говорил, что хотел бы сбежать из этого города. И вот всё дошло до постели… вот только закончилось, не успев и начаться.

Артём стянул с меня трусики, горячей ладонью провёл по лобку, коснувшись губами моей груди, а когда спустился к моей промежности, отпрянул, словно получив ожог. Он не отводил глаз от моей гладкой киски и почти что с минуту молчал. Но вскоре способность говорить к нему всё же вернулась.

— Ты подстилка Буйвола? — вроде бы спросил Артём, но голос его прозвучал так, будто с губ его сорвалось утверждение.

— Это не так, — сев на постели и не отводя от него встревоженных глаз, замотала я головой. — Тёма… Это в прошлом. Я не…

— Бывших унижений не бывает, — прервал он мою речь. — Он использовал тебя раньше, значит будет продолжать делать это и в будущем! Я даже предполагаю, что он сейчас наслаждается этим. Я лучше поймаю ночную бабочку, чем буду иметь дело с таким подлецом как Буйвол. Он занимается сексом со всеми твоими отверстиями, а ты все еще поешь мне о любви. Проститутка!

— Артём!

За ним дверь захлопнулась с грохотом, и больше Артёма не было в моей квартире. Я начала плакать, разбиваясь о тот факт, что Буйвол испортил мою жизнь - я помнила, как язвительно смеялись надо мной дамы в салоне эпиляции зоны бикини, а после другие работницы обсуждали меня шепотом - но я вытерла слезы и решила, что если не с Артёмом, то хотя бы сегодня займусь сексом с кем-то другим. Я убедила саму себя, что другим наплевать на татуировку у меня на лобке.

Я надела первое попавшееся платье, поправила макияж и отправилась в ночной клуб. Там я познакомилась с привлекательным молодым человеком, который сидел рядом со мной за барной стойкой и угостил меня коктейлем. Мы разговаривали о ничем, танцевали, выпили несколько бокалов... и я с удовольствием согласилась на его предложение не уезжать никуда посреди ночи. Во мне вспыхнуло предвкушение...

Однако Костя отказался заниматься сексом со мной даже в туалете ночного клуба. Несмотря на его желание, которое я ощущала сквозь его джинсы, когда мы целовались, а затем оно только возросло после минета в кабинке, которую мы даже не заперли, несмотря на выпитый алкоголь до открытия презерватива и проникновения в меня. Он взглянул на мою интимную зону и обнаружил закрытые замки и имя криминального авторитета, после чего сказал, что между нами ничего не получится.

— Даже на одну ночь не собираюсь делить с ним бабу.

— Ему плевать. Ничего тебе не сделает.

— Мне противно спать с той, кого он ебёт, как сидорову козу, — заявил Костя и поспешил покинуть туалет, оставляя меня с задранным подолом платья и со спущенными трусиками.

Более проверять свою удачу я не стало. Казалось, что каждый, абсолютно каждый мужик в нашем городе знает, что значит этот проклятый замок на лобке, и всем без исключения либо страшно, либо мерзко иметь даже мимолётную связь с той, кто бывает на хую Буйвола. Эта татуировка стала буквально клеймом, лишившим меня уверенности, свободы… секса с кем-либо помимо Полякова.

Вместо запоздалого подарка на восьмое марта я получила очередную встречу с Буйволом. Сахаров буквально вырвал меня из очереди в служебной столовой и, выведя в коридор, сказал, что меня ждёт машина. Велел «активнее двигать булками», а сам отправился обедать.

Недалеко от входа в отделение я заметила незнакомый джип, а рядом с ним — Якута. Он распахнул заднюю дверь, и, не успев забраться в автомобиль, обнаружила Буйвола, сидящего на противоположной стороне диванчика. Когда машина рванула с места, я обратила внимание, что следом двинулось ещё одно авто, «Наверняка охрана», — пронеслось у меня в голове.

— Зачем тебе рубашка и лифчик? — едва машина отъехала от отделения, спросил Поляков. Я перевела на него вопросительный взгляд, и он спокойно задал другой вопрос: — мне до трёх считать, или ты сама снимешь эти тряпки?

Счёта и дополнительных приглашений мне было не нужно. Я отложила в сторону свою сумку, и принялась расстёгивать пуговки на своей форменной рубашке. Словно бы уже через миг я сидела в лифчике. Я нерешительно огляделась по сторонам, больше смущаясь даже не сидящего за рулём Якута, а проходящих по улице людей. Мне казалось, что все меня видят и все знают, почему я сижу в этой машине.

— Однажды, — неожиданно сказал Буйвол, и я машинально опустила руку за спину, размыкая застежку бюстгальтера. Придерживая чашечки одной рукой, развязала крючки, сняла бретельки с плеч и огляделась вокруг. Не дожидаясь продолжения отсчета, все же убрала руку и положила лифчик в сторону. — Действуй по своему имени, — отдал новую команду Буйвол и, прежде чем я подняла на него взгляд, продолжил: — Если не поймешь, что нужно делать — получишь по шее.

Я приблизилась к нему еще ближе, потянулась руками к застежке на его брюках, а спустя несколько мгновений уже была наклонена над пахом Буйвола. Я обхватила основание его члена ладонью и пропустила головку между своими губами. Он как будто не замечал меня — по крайней мере он не трогал меня руками и не произносил ни слова — а я методично то заглатывала его член, то практически сползала с него. Мои пальцы играли с его волосатыми яйцами, и я думала о том, кончит ли он мне в ротик, пока мы будем ехать в автомобиле, или нет.

Машина остановилась, я выпрямилась, отделившись от уже поднявшегося члена Буйвола, и с ужасом обнаружила, что все это время мы ехали по кругу — черный джип снова стоял напротив полицейского участка, только на другой стороне дороги.

Якут вышел из автомобиля, а Буйвол повернулся ко мне и усмехнулся, привычно отдавая новую команду:

— Поднимай юбку.

— Здесь же кто-нибудь может увидеть! — возразила я, оглядываясь по сторонам. Боковые окна джипа были затонированы, а вот переднее и заднее полностью прозрачны. — Что мне делать... Я не могу.

— Кому ты нужна?

— Из-за вашего клейма — никому, — в голове моей словно что-то щёлкнуло, и не отводя от усмехающегося Буйвола глаз, я решила вдруг пожаловаться на результат проделанной им работы. — Парни спать со мной не хотят. Бегут, как от прокажённой.

— Тем более ты должна быть рада трахнуться поскорее, — пожал плечами Буйвол. Чуть приподнявшись, он спустил вниз свои брюки. — Не зависимо от места и времени. Небось, пизда уже чешется от недостатка ебли, — засмеялся он. — Подстилке невыносимо, когда её не ебут. Задирай юбку.

Я вновь помялась и всё-таки выполнила его слова, гармошкой скатав форменную юбку на талии. Тут же стянула с себя трусики и на предчувствие списала тот факт, что утром вместо колготок решила надеть чулки. Или это не предчувствие, а я навлекла приключение себе на пизду? В любом случае ничего уже не изменить. Теперь я сидела в машине криминального авторитета напротив собственного отделения, из одежды имея только туфли, прозрачные чулки и скатанную юбку, при всём желании не способную скрыть хоть какую-то интимную зону моего тела.

Мне до чёртиков было страшно, что кто-нибудь проходящий мимо криминального джипа обязательно разглядит происходящее в его салоне, ещё страшнее, что проходящим окажется кто-нибудь из знакомых, и этот кто-то несомненно узнает меня. По рыжим кудряшкам, по пропорциям тела, по лицу, которое при желании наверняка можно было бы разглядеть с улицы. Но спорить было ещё страшнее — рисковать собственной жизнью я не собиралась от слова вовсе.

Туфли мои за ненадобностью и дабы не мешать всё же оказались сброшены на пол, а я переместилась к Буйволу на колени, всё никак не способная найти более удобное положение и оттого ладонями упирающаяся то в его плечи, то спинку сидения позади него. К унижению местом полового акта добавлялась ещё и необходимость самостоятельно насаживаться на его торчащий колом член. Он ухмылялся мне в лицо, и я закрыла глаза, поднимаясь вверх и контролируя, чтобы член не выскользнул из меня.

— Открой глаза, — приказал Поляков и сильно повернул мою соску, заставив меня вскрикнуть от боли. — Ты не благородная девушка, а всего лишь проститутка. Двигайся быстрее, — добавил он, пощелкав по обнаженной попе.

Я уперлась в широкие плечи Буйвола и начала интенсивнее двигать своим телом вверх-вниз на его члене. Член проникал в меня глубоко, приятно трогая стенки моей киски и вызывая из меня стоны и тихие крики. Я старалась контролировать себя, опасаясь, что кто-то услышит меня и обратит внимание на происходящее в машине, но иногда у меня это не получалось.

— Ах-ах. О-о-х, — вырывались у меня из губ, и эти стоны смешивались с наслаждением Буйвола и звуками его руки на моих ягодицах. Он то ладонью обхватывал мои груди, подпрыгивая ритмично, то кусал их, то крепко сжимал мою попу, раздвигая ее половинки и стремясь проникнуть в меня глубже.

— Да-а, девочка, — двигая бедрами навстречу мне, говорил Буйвол. — Ты рождена быть подстилкой.

Через некоторое время он отпустил меня, прижался спиной к спинке автомобильного сиденья и вогнал свой член в мою растянутую дырку. Он насаживался на меня всем телом, а его член скользил легко внутри моей киски, покрытый смазкой презерватива и моими соками. Буйвол ускорился до значительной скорости, засаживая его глубоко в меня и бормоча что-то про себя, когда его головка выскальзывала из меня. Его тяжелое дыхание было слышно у самого моего уха. Наши стоны слились в одну безумную мелодию страсти, а звук голых тел только придавал ей завершение.

Мне казалось, что нас сверлят любопытными взглядами, но проверять свои догадки я не желала, спрятанная под телом Буйвола, как под крышей. Если в первый раз я находила происходящее исключительно мерзким, во второй не чувствовала ничего кроме боли в анальной дырочке, то сейчас уже кончала, словно позабыв, что лежу под местным криминальным авторитет и собственным телом отрабатываю информацию и совершивших преступления, так нужную нашему отделению и в частности моему начальнику.

Буйвол дёрнулся ещё несколько раз, тяжёлыми яйцами прижался к моей промежности и, почти что зарычав мне на ухо, кончил. Спустя мгновения он вновь уселся на диванчике, обессиленно и в тоже время удовлетворённо прижавшись спиной к его спинке, а я оказалась притянута к его обмякшему члену. Погрузив уже хорошо знакомый детородный орган в свой ротик, я не сразу заметила, что Буйвол нажал на небольшую кнопочку на двери, и тонированное стекло поползло вниз.

— Ого! — раздался удивлённый голос, явно принадлежавший какому-то молодому пареньку, может быть, даже подростку, и его реакцию нельзя было не понять. Всё-таки не каждый день встречаешь машины, в которых на заднем кресле старательно сосёт член полностью обнажённая девушка, тем более не каждый раз происходит это напротив отделения полиции, что находится едва ли не в самом центре небольшого Кровинска.

Я попыталась было выпустить из своего ротика член Буйвола и отпрянуть, словно ошпаренная кипятком, но он положил тяжёлую ладонь мне на затылок и лишь сильнее насадил мою голову на свой ствол.

— Пойди, молодой человек, — сказал он, указывая на окно. — Если найдешь компаньонку, она будет делать минет в твоей машине, — с усмешкой произнес Буйвол и выбросил использованный презерватив на улицу. Я поняла по звуку шлепка, что он приземлился либо на дорогу, либо на тротуар. Тонированное стекло плавно поднялось вверх. — Вот эта Сусанка замутила парня своим отсосом из-под одеяла. Теперь ему будут сниться эротические сны.

Буйвол хохотал, а я продолжала аккуратно надевать презерватив на его половой орган, уверенно приводя его в боеготовность. Мне уже в самом начале было ясно, что он хочет кончить ещё раз. И обязательно в мой ротик. Головка давила на горло, и я играла пальцами с его яичками и не переставала мастурбировать член у основания. Единственное желание было — как можно скорее довести его до оргазма и покинуть эту машину со всеми выполненными документами.

— А-а, — стонал Буйвол, схватил мою голову ладонями, несколько раз двигал бедрами, жестко проникая в мой ротик и наконец остановился, выливаясь в меня. — Настоящая шлюха, — заметил он в очередной раз, когда я без сопротивления проглотила всю сперму.

К счастью для меня, Буйвол был благосклонен и не выбросил меня из машины голой. Он подождал, пока я поспешно оденусь, все это время наблюдая за мной таким взглядом, словно собирался трахнуть ещё раз. Он передал мне папку с документами и приказал уходить.

Несколько раз меня привозили не вовремя — у Буйвола возникали какие-то важные дела, требующие его личного присутствия и не терпящие задержек. В первый раз меня закрыли в той же комнате рядом с его кабинетом; я провела там целую вечность. Затем появился Грек — он сообщил, что Буйвол приказал накормить меня, «чтобы не падала в обморок во время секса», — усмехнулся он, и отвел меня на другой этаж. Так помимо комнаты с туалетом, кабинета Буйвола и владений Семёныча, где мне делают промывание по необходимости, я узнала о наличии столовой.

Буйвол, кстати, в тот день вернулся в свои хоромы затемно — меня уже клонило в сон и я свято верила, что если его не грохнули на какой-нибудь стрелке, так он хотя бы просто позвонит своим бойцам и велит отпустить меня, перенеся получение информации на следующий день. Но этого не случилось. Буйвол приехал лицом явно удовлетворённого рабочими делами человека, с исходящими от него лёгкими нотками какого-то дорогого алкоголя и велел вести меня к нему.

Перед этими он правда совершил звонок — поэтому попка моя была полноценно готова к проникновению. Буйвол повалил меня на диван, даже не позволив раздеться, задрал юбку, с треском ткани рванул трусики и самозабвенно отымел меня в пизду. Не дав опомниться поставил на четвереньки и выебал в зад то и дело шлёпая по ягодицам и к финалу равномерно окрасив их в розовый цвет.

Домой я шла по тёмному городу, сжимая в руках сумку и папку с информацией, практически не замечая редких припозднившихся прохожих и в какой-то момент перестав обращать внимание на свои натёртые дырочки и вязкую сперму, понемногу вытекающую из анала и засыхающую на бёдрах и на внутренней стороне моей форменной юбки.

Но лучше уж так.

В другую нашу встречу всё пошло наперекосяк. Сначала я намучалась, поднимая его мертвецки лежащий член. Щёки мои болели от напряжения, а губы, казалось, покрылись мозолями от интенсивного движения вниз-вверх. Мне уже казалось, что все мои труды бесполезны, но его член в итоге всё же соизволил подняться.

Уже порядком разозлённый сложившийся ситуацией Буйвол порычал, что я сегодня ни на что не способная дырка, схватил меня за волосы и, швырнув на свой кожаный диван, навалился сверху. У меня то и дело получалось полноценно дышать, кажется, лишь через раз, и беспрестанно думать лишь об этом не позволял лишь ствол Буйвола, грубо таранящий мою прямую кишку. Он привычно усмехался моим вскрикам, срывающимся с припухших губ, наяривал всё сильнее, но дойти до пика не мог.

Он ритмично двигался внутри меня, вызывая все более тяжелое дыхание, то ускоряясь до невероятной скорости, то замедляясь и медленно проникая внутрь меня.

— Ох! А-ах, — я извивалась под его влиянием, закрывая глаза от наступающего блаженства. Мои стоны только раздражали его. — А-а-х.

Не смогший достичь оргазма, он схватил меня за волосы и выбросил за порог, а затем выбросил свою одежду и сумку и запер дверь без того чтобы выдать мне сегодняшний файл с документами, за которые я получила "использование" всех своих отверстий.

Незная как оправдаться перед начальником и как ему смотреть в глаза, я направилась в офис, полностью не представляя что может произойти после такого инцидента.

— Что же ты такое сообщила?! — кричал Сергей Иванович услышав мое сообщение. Он ходил передо мной как предельно напряженная струна у начального стола, испускал угрожающий взгляд и излучал агрессивную энергию. — Зачем я держу тебя в офисе? Ты едешь за информацией и не можешь нормально выполнять свои обязанности!

— Я не виновата, что он не смог достичь оргазма.

— Кто же виноват?! — показалось, что Сергей Иванович кричит еще громче, стоя по бокам от меня и сильно сжимая мою руку. — Ты спала с ним? Я спрашиваю: ты спала с ним?! — потряс меня, повторил вопрос Сергей Иванович, и я кивнула. — Анальный секс был? — я опять кивнула, на этот раз без задержек. — Он не мог кончить? Видимо ты делала что-то не так если он не смог достичь оргазма.

— Я не знаю, как так получилось, — шмыгнув носом, пролепетала я.

— Сейчас проверим.

Сахаров, не ослабляя хватку, подтащил меня к своему столу, в сторону смахнул разложенные бумаги и, надавив мне на шею, вынудил нагнуться. Я оказалась грудью прижата к столешнице и уже точно знала, что помимо Буйвола вопреки воли меня поимеет сегодня ещё и начальник. Оставался разве что одни вопрос — какое из моих разработанных отверстий решит опробовать Сахаров — тем более буквально минуту назад он узнал, что к работе сегодня у меня готова и пизда, и анал.

Я было дёрнулась, но оказалась лишь сильнее прижата грудью к деревянной столешнице, а Сахаров склонился надо мной.

— Будешь дёргаться — пойдёшь на панель, — недобрым тоном пообещал он у самого моего уха. — Опыт ноги раздвигать у тебя есть. Если, конечно, тебя ебать кто-нибудь захочет. Буйвол-то небось уже клеймили тебя.

Решив проверить свои слова, Сахаров, в кулак сжав волосы на затылке, поднял меня со стола, развернул к себе лицом и принялся задирать мою форменную юбку. Когда это у него прекрасно получилось, он противно усмехнулся, глядя на мой гладкий лобок.

— Истинная шлюха, — отметил он, не обнаружив у меня под юбкой трусиков. Выставляя меня за дверь, Буйвол, видимо, выронил их где-то в кабинете да так и не вернул, или даже не заметил этой потери. И вот сейчас я стояла в кабинете начальника с задранной юбкой на голое тело, наполненными слезами глазами и пониманием того, что буду подмята им под себя. Рука Сахарова скользнула по лобку, и он с усмешкой взглянул мне в глаза. — И клеймо на месте. Показывай, как сосёшь.

— Олег Филиппович...

— Ну, давай, я сказал! — громко произнес начальник и сразу же поставил звонкий шлепок на моей обнаженной ягодице. Я надеюще посмотрела на него, немного удивившись, но ясно осознавая, что не избежать этого мне не удастся, опустилась перед Сахаровым на колени.

Мои пальчики ловко разобрались с замком, а моя ладонь обхватила его член, пару раз проведя вверх-вниз по стволу. Я склонилась и язычком коснулась его головки.

Я умело скачивала на его твердый член начальника, то заглатывая его полностью и останавливаясь в этой позе, то выпуская ствол из своего ротика и играясь язычком с головкой. Глядя вверх снизу, видела, как Сахаров прикусывает нижнюю губу и то и дело закрывает глаза, прогоняя мысли о том, что я действительно выгляжу как проститутка. Кто еще будет заниматься сексом со вторым мужчиной в тот же день? Мне вспомнилось, что Сахаров недавно развелся, и по-видимому, у него не было секса эти несколько месяцев.

В подтверждение моих мыслей начальник притянул мою голову к своему паху, дернулся и вылил щедрое количество своей спермы в мой рот. Я уже подумала, что ему этого хватит, но Сахаров имел другое мнение. Орального секса одного ему явно было недостаточно, особенно сейчас, когда в его кабинете находилась полуголая подчиненная, которая не может возражать из-за беспокойства о будущем, которой не нужны ни оплаты, ни обещания, и которая умеет хорошо удовлетворять, хотя это не является ее профессиональной обязанностью.

— Встань — коротко приказал Сахаров и когда я снова прильнула к его паху и привела его член в рабочее состояние, он поднял меня на ноги и, не дав мне оглянуться, снова поставил раком, притянув к столу грудью. — Посмотрим, что у тебя тут.

Он шлёпнул меня сразу по двум ягодицам, тут же сжал их крепкими пальцами и развёл половинки в разные стороны. Сразу же плюнул в ложбинку и какое-то время простоял, видимо, наслаждаясь открывающейся ему картиной и моей безропотностью. Наконец выпустив мои булочки из своих рук, он обошёл стол кругом, оказавшись у меня перед лицом, распахнул один из ящиков и, достав блестящую пластинку, раскатал презерватив по своему торчащему члену.

— В пизду тебя выебать или в жопу? — спросил он, вернувшись мне за спину. Отвечать я не стала, не понимая, как мой выбор может сказаться на развитии происходящего да и сама не зная, какой вид секса для меня предпочтительнее. Будь моя воля — я, конечно же, не ебалась бы с Сахаровым вовсе. И с Буйволом, разумеется, тоже. — Точно подстилка. Оставляешь решение за ебарём, — усмехнулся начальник, а потом вдруг шлёпнул по ягодице. — Но когда спрашивают отвечать нужно. Но уже поздно.

Сильные мужские руки развели в стороны мои ягодицы, на сомкнутое колечко ануса шлёпнулась щедрая порция слюны, а уже через миг входа в кишку коснулась головка члена. Сахаров надавил, и ствол его начал неспешно, но абсолютно уверенно проникать в меня всё глубже и глубже, я уже привычно расслабляла попу, и он не встречал на своём пути дополнительных препятствий.

— Отличный пердак, — заключил Олег Филиппович, яйцами удараяясь о мою промежность. — Одно удовольствие такой ебать.

И он ебал. Наслаждаясь своим положением, входил глубоко и резко, то и дело срываясь на грубые толчки, и у меня впечатление создавалось, что он всегда только этого и хотел — задрать на мне юбку, принудительно поставить раком и оттрахать в попку, грубыми руками сжимая нежную кожу, называя сучкой и бёдрами вынуждая ударяться о край его рабочего стола. А вместе с этой мыслью развивался ещё и страх — неужто теперь ещё и Сахаров станет иметь меня при первом же своём желании? Неужто из подстилки Буйвола я превращусь…

Вспоминая свои крики и стоны под начальством, я впервые задала себе вопрос: не являюсь ли я проституткой? Эти девушки спят то с одним, то с другим, совершенно незнакомыми мужчинами, которые платят им за секс – за классический секс одну сумму, за анальный другую, в зависимости от времени… разные цены. А мне не платят деньги за интим. Мне дают только папку с информацией, а затем каждый месяц я получаю премию... Но можно ли назвать эти деньги оплатой за интимные отношения с авторитетом? Я сама не знаю, как ответить. И что касается разных мужчин... Ведь меня трахает только Буйвол. Сегодня еще Сахаров, правда. И это точно не любовь, наши отношения нельзя назвать романтическими.

Так кто же я – проститутка? Или все-таки нет? И что в конечном итоге лучше: спать с мужчинами ради денег и называть себя ночной бабочкой, девочкой по вызову, проституткой... или каждый месяц ложиться перед криминальным авторитетом, меняя секс на информацию и называя себя подстилкой? Это слишком неприятная тема для размышлений.

И не очень получается размышлять в тот момент, когда тебя проникают в зад, яйца шлепают по промежности и грубо сжимают бедра, двигаясь резко и насаживая все глубже и активнее.

– Ой! А! – вскрикивала я, грудью скользя по рабочему столу начальника и без перерыва издавала стоны, вырывающиеся из груди: – А-а-х. Ах! Ах.

Олег Филиппович немного пошевелился внутри меня, затем опустился сверху, прижимая меня к столешнице всем своим телом. Не вынимая своего члена из моей попки в презервативе, он кончил, блаженно стонав у самого моего уха. Он сделал небольшую паузу, чтобы прийти в себя и восстановить дыхание после активного секса, и, наконец, отошел. Связанный презерватив был выброшен в корзину, провалившись под обрывки бумаг, а я наконец смогла выпрямиться и слезть со стола.

— На работу могла бы и носить бельё. Тут тебе не дом Буйвола, чтобы наколкой светить, — заметил вдруг Сахаров, кивнув на татуировку-клеймо, красующуюся на моём лобке чуть выше половой губы. Я хотела было объяснить, что это, так сказать, несчастный случай, приключившийся с трусиками, форс-мажор, но не стала — всё равно ведь не поверит, посмеётся только. Вместо этого нашла край скатанной в районе талии юбки и потянула его вниз, прикрывая свою наготу. — Дырки у тебя отменные. В следующий раз работай ими, как умеешь — не позорь меня перед уважаемыми людьми.

Я лишь усмехнулась про себя такой формулировке, вслух отвечать ничего не стала и, не встретив возражения, поспешила покинуть кабинет начальника. Сахаров, к слову, более не оставлял меня в своём кабинете для… разговора тет-а-тет, не намекал даже ни разу про повторение совместного полового акта, и я облегчённо выдохнула — ебаться с двумя не вызывающими у меня симпатии мне не хотелось вовсе.

Из распахнутого окна задувает приятный, чуть прохладный ветерок, и я, отложив в сторону «маску для сна» с короткой и ёмкой надписью «шлюха», вновь возвращаюсь к нему. Опираясь руками о подоконник и выгдядываю на улицу, полной грудью вдыхая прохладный воздух, насквозь пропитанный свежестью.

«Можешь перекусить», — припоминаю я вдруг слова Буйвола и слегка запоздало понимаю, что в ближайшие пару часов он не вернётся. Я киваю сама себе и, сделав пару шагов от окна, сбрасываю с себя покрывало и решаю, что логичнее будет всё же облачиться в измятую форму. На нет свести мои старания по отглажке успел Буйвол, буквально с ходу повалив меня на диван и отымев прямо в одежде, а уже после велел раздеться, не снимая с лица маску, и поработать ротиком.

— Мне пришла идея сходить к родственнице Тае, — размышляю вслух, — попросить что-нибудь поесть. Потому что мне нужен обед. Можно также выйти во двор и зайти к Семёнычу на всякий случай.

Пересмотрев этот план ещё разок, я прихожу к выводу, что все действия логичны и правильны. Я измеряю шагами расстояние до двери, решительно поворачиваю ручку и направляюсь по уже знакомому маршруту в сторону кухни. Возможно, где-то поблизости есть кто-то из друзей Буйвола, но я уверен, что никто не остановит меня и не отправит обратно в кабинет. Никто не был со мной там, следя за каждым моим шагом. Это просто не нужно. Все компрометирующие документы находятся только в сейфе, который открывается только по коду и отпечатку пальца. И если я попытаюсь получить какую-либо информацию, Буйвол обязательно это обнаружит через камеры, которых в доме предостаточно, и тогда моя жизнь закончится без вариантов. Единственное, что меня неизвестно точно - насколько быстро и безболезненно или насколько долго и мучительно это произойдет, но все будет зависеть от настроения Буйвола.

Подходя к кухне, я уже чувствую ароматы свежей выпечки. И пройдя по одному из длинных коридоров, я понимаю, что мои глаза будут с трудом выбирать среди всего этого обилия вкусняшек. Хотя у тёти Таи, поварихи, не получится приготовить что-то действительно вкусное - так мне кажется. Моя подруга Наташка наверняка заметила бы, что это все содержит слишком много калорий... но я знаю точно, что по возвращении Буйвола я обязательно сожгу их. В любой позе - стоя или верхом... Единственное, что неизвестно точно - когда вернется Поляков, сколько раз он меня "посетит", где он кончит и в какое время я наконец освобожусь.

— Здравствуй, милая! — приветствует меня тетушка Тая с улыбкой. — Проходи, дорогая. Я приготовила пирожки, вот посмотри, и суп еще горячий... Заходи. Ведь Максим Федорович уехал на свои важные встречи... У меня такое предчувствие, что он вернется злющим. Он заберет из тебя все эмоции, бедная. Садись, моя хорошая, я буду кормить тебя и наполнять энергией.

— Не переживайте, — я сжимаю ее руку и прошу не признаваться, что у меня самой есть предчувствия о полной жестокости Буйвола и о том, что мне придется вернуться домой на непослушных ногах. — Видимо, такая у меня судьба.

— Судьба... — тетушка Тая стонет и качает головой. — Подлые мужчины решают о твоей судьбе. Я хоть готовлю для простых бандитов, а ты вынуждена ложиться в постель с их главарем. Моя бедная, моя бедная. Ну что ж, все равно, — она машет рукой в воздухе, — пусть Бог их судит. Сейчас я налью тебе супчика. Запасайся силами, пока есть время.