Исповедь одинокой женщины кн.2. ч.5 (эроповесть). Глава Джулия исповедь проститутки

Книга 2 Глава 5

Утром я услышала неожиданный звонок в дверь. Не очень-то обрадовалась раннему посетителю и, попятившись, направилась в прихожую, чтобы открыть дверь. Кто же так настойчиво приходит так рано утром? размышляла я, когда поворачивала ключ в замке. Передо мной стоял Сергей. Его левая щека была покрыта глубокими царапинами с уже подсохшей кровью.

– Боже мой, Сережа! Что случилось? Кто тебя так избил? – шокированно спросила я, смотря на гневные глаза своего сына.

– Я выполнял свой супружеский долг! – резко ответил Сергей, проходя мимо меня в комнату, оставив меня стоять в прихожей в замешательстве.

Я быстро перехватила его и последовала за ним.

– Что ты сделал с Ксюшкой, ублюдок! Ты ее изнасиловал? Ответь, негодник! – вскричала я от ужаса.

– Пусть она сама контролирует своего любовника, а я сам разберусь со своей. Глупая женщина! Я буду жить у тебя, мать, не могу видеть эту лицемерку.

– Что произошло? – спросила я с тревожным предчувствием непоправимого, пытаясь говорить спокойным голосом. – Что вам не удалось поделить?

– Мы расстаемся... Я заберу Ирку себе, а она может жить с Кузьмичем. Мне хватит.

– Ты идиот! Ты отдаешь своих детей чужому мужчине, а сам будешь воспитывать его девочку? А что насчет нашего младшего сыночка? Ты уже забыл о нем? Кто будет его воспитывать? Ты развлекся и все бросил? Два старых дурака теперь заботятся о твоем ребенке, а отец все это игнорирует? В чем вина детей, что их отец - полный паразит?

– А тебе никогда не приходило в голову, что дочка Ирины не от Кузьмича? – злобно произнес Сергей сквозь зубы.

Я застыла от удивления.

– Это она тебе сказала? – выдохнула я, опустившись на стул, словно мертвая.

– Говорила... Да я и сам осознал. У Клавы между ягодицами есть родимое пятнышко, как у меня. Ирка его никогда тебе не показывала – она боялась тебя. Она специально устроила этот интригующий сюжет, чтобы быть ближе ко мне.

– Вот же коварная женщина! – воскликнула я в гневе. А ты, подлец, всех своих детей зачал? – чувствуя, как голова наливается жуткой болью височной области. Боже! За что это со мной? Кого я родила и вырастила, чтобы привести себя к гибели?... Умой свое лицо, скотина, чтобы твои глаза не видели тебя. Что ты сделал с Ксюшкой, идиот?

Не дожидаясь ответа, я бросилась к телефону и с трепещущими пальцами набрала номер невестки. В трубке продолжали звучать долгие гудки. Я с тревогой ждала, что невестка наконец-то поднимет трубку и хоть что-то прояснит для меня. Не дождавшись ответа, я поспешила в комнату, чтобы переодеться, и схватив сумку, выбежала из дома. Через полчаса я позвонила в дверь квартиры Темниковых. За дверью раздался тихий голос Ксюши:

– Кто там?

– Это я, Шура, открой, Ксюшенька, нам нужно поговорить...

– Ты одна? – послышалось из-за двери.

– Да, одна, милая. Открывай.

Цепочка на двери зазвенела, щеколда замка подвинулась, и дверь медленно открылась. Ксюша отвернулась от меня и ушла в спальню. Я сняла обувь и плащ, бросив их на пол, и побежала за ней. Девочка сидела на кровати, обхватив руками колени и безразлично глядя перед собой.

– Что случилось у вас, Ксюшенька? Какая беда произошла? Что он сделал с тобой этот пустышка?

– Ты его видела? Значит знаешь о чем говорить...

– Нет, я ничего не знаю, – с нетерпением воскликнула я, – пришел с раннего утра, лицо изуродованное, говорил что-то о разводе. Можешь подробно объяснить, почему вы побились?

Ксения внимательно посмотрела на меня и резко расставила ноги. Подтвердилась моя самая страшная догадка – прокладка была окровавленной.

– Он изнасиловал тебя?!

– И не раз... Ты можешь позаботиться о детях? Я пойду к бабушке.

– Может быть, лучше обратиться в поликлинику? – предложила я, сбитая с толку.

– Зачем затевать дело против него? У бабушки будет больше помощи, Шур. Позвони Владимиру, пусть приедет за молоком для Сашеньки, я уже выдоила бутылочку, она стоит в холодильнике.

Ксения сняла халат и достала из шкафа платье с вырезом на груди. Она одела его и аккуратно уложила грудь под лифчиком. Закрепив волосы на голове, она осторожно прошла в прихожую и надела плащ.

– Сделаю все быстро, я уже покормила детей. Поставьте их на ковер, пусть ползают. Когда Ира придет, она заменит тебя. Ксения поцеловала меня в щеку и вышла из двери.

Я тяжело вздохнула и позвонила Надежде. Владимир поднял трубку, и я передала ему просьбу Ксении прийти за молоком.

– Здравствуй, Шур, Надежда ушла в поликлинику, чтобы получить направление на детскую кухню за молоком. Как только она вернется, я сразу приду к вам.

Через десять минут пришла Ира с Клавой. По мокрым волосам, выпирающим из-под берета, было видно, что они прогулялись под ливнем.

– Чего обе так смотрите? – встретила я их у распахнутой двери.

– Ксюшенька попросила присмотреть за детьми, ей срочно нужно было уйти куда-то, – объяснила Ира для оправдания.

– У детей есть бабушка, но раз вы пришли, то заходите, – пригласила я их, внимательно рассматривая черты лица своей внучки. – Дайте мне ребенка, раздевайтесь и отнесите Клаву к детям, пусть она постепенно привыкает к новой семье.

Ирка осторожно бросила на меня взгляд, но решив, что я ошиблась, продолжила раздеваться. Встряхнув мокрый плащ, повесила его на вешалку в прихожей. С ребёнком на руках она вошла в детскую и положила Клаву на диван. Я попросила Ирку переодеть ребёнка в сухие подгузники и повесить сушить вязаный комбинезон в ванной – на змеевик.

– Не беспокойся, Шур, Клавочка уже почти сухая, потом я переодену девочку, – пробормотала она уверенно, не желая распаковывать ребёнка.

– Мне самой раздеть Клавку или есть что-то тайное у ребёнка? А может это не Клава, а Клавдий?

– Ой нет же, Шур, зачем мне скрывать пол ребёнка? – заставляющим тоном ответила Ирка, неохотно принимаясь расстегивать на девочке вязанный комбинезон.

– Ну если не пол, то что-нибудь другое... Например, истинный отец девочки, – произнесла я с угрозой в голосе.

– Что ты несёшь, Шур? Василий отец Клавы, – попыталась возразить подруга.

– Да, на бумаге отец – Василий, но по факту - нет.

Я сама раскрыла подгузник и приподняв девочку за ножки заглянула в складку между ягодичек, обнаружив тёмное пятнышко на одной из них.

– Кого ты пытаешься обмануть, изменщица? У Сергея такое же пятнышко на этом же месте. Васька знает, что ребёнок не от него?

Опустив голову в ладони, Ирка заплакала сиротским голосом:

– Боже мой, как ты узнала об этом? Никто не знал кроме Сергея.

– И никому больше не должно быть известно, ты поняла, "дорогая"? Ты знаешь о том, что Василий и Ксюша вытворяли из-за тебя? Твои проблемы по сравнению с этим - всего лишь детские шалости.

Ира перестала двигаться и застыла, уставившись на меня.

– И с ней тоже? – спросила она дрожащим голосом, сжимая мою руку.

– Я только что поняла, что твоя племянница подверглась изнасилованию. Я отправилась к вашему лекарю, чтобы ей показаться, а оставила меня с детьми.

– За что он это сделал со своей девочкой? – опять заплакала Ира, прижимая кулачки к груди.

– Он попытался защитить тебя – неразумная глупышка, – пояснила я, – он расцарапал ему всю лицо, и он не остался в долгу. Садист решил разводиться.

– Я сейчас позвоню матери и узнаю, как Ксюша там, – сказала Ира.

– Твой звонок мало поможет этой девочке, – остановила я ее от очередной глупости, – она не хотела идти в поликлинику, чтобы его не арестовали. Следы насилия очевидны. Ещё неизвестно, как твоя бабушка отреагирует. Сексом ее страстные глаза не замажешь. Так что сиди тихо, иначе отправишься вместе с Ксюшей к матери на обследование. А там уже до Кузьмича дойдет, и он накажет тебя, старой шлюхе...

– Тогда Сережа ревновал меня на даче и изнасиловал из-за того, что я хотела выйти замуж за Кузьмича.

– Ты, дура, успела забеременеть от него.

– Кто мог подумать, что в моем возрасте я забеременею? И все это из-за маминых настоек...

– Надо было не пить все подряд, глупая женщина!

В этот момент зазвонили в дверь, и мы побежали в прихожую в надежде увидеть Ксюшу. Но это был Володя. Я посмотрела на Иру и тактично спросила брата:

– Как прошла первая брачная ночь, Сашенька? Молодых не слишком беспокоило?

– Мы ещё не зарегистрировались, Шур, Надя все ещё использует свою прежнюю фамилию, – напомнил Вовка.

– Может ты возьмешь фамилию ее бывшего мужа и забудешь об этом? – предложила я, зная, что ответ будет отрицательным.

– Наш сын родился у Сотниковых и останется у Сотниковых, – с гордостью заявил папаша.

– Родство это хорошо, но здоровье ребенка важнее. Как он спал на новом месте?

– У нас шикарная квартира! Жаль только нет баньки... – с сожалением сказал Вовка.

– Кто о чем, а вшивый о бане! – сердито отреагировала я и дала подзатыльник этому недоумку. – Не о тебе речь, как Сашка освоился на новом месте?

– А! Он не разу не проснулся за всю ночь, спал как убитый, – радостно сообщил папаша.

– Да, ты можешь быть спокойным по этому поводу. Надя всю ночь просыпалась и проверяла его. Бутылочка была пустая к утру, наверное? Ты не проверил?

– Да, точно, я удивился, что он ее допил.

– Я понимаю все по тебе, олуха. Надя решила завести себе второго ребенка, не знаю для чего. Возьми бутылочку с молоком от Ксюши и оставь пустую. Когда можно идти за молоком на кухню? Здесь уже очередь из любителей халявы и все в родстве. Везде одни родственники. В общем, Ксюша решит, что делать дальше. Бери молоко и уходи, я сама перезвоню Наде.

– Завтра можно будет идти на кухню утром. Спасибо Ксюше, она нам очень помогла. Я побегу.

– Посмотри, папашка, не затрави до смерти свою невесту. У тебя есть большой опыт в этом деле, – я указала кулаком на спину Вовке и он кивнул, понимая что разговор о донорстве ещё будет продолжаться.

– Пока, девочки! – И он скрылся за дверью.

– И кто теперь будет сидеть с Сашенькой? – спросила меня Ирка.

– Надежда взяла отпуск, с Николаем Степановичем, в Сочи собиралась съездить. Отпуск пришелся как раз вовремя. Пусть хоть насладится отдыхом.

Только через некоторое время Ксюша вернулась домой. Мы с Иркой встретили ее в прихожей и тут же обступили расспросами.

– Что, Ксюшенька, бабуля что-то сказала? – помогая племяннице снять мокрый плащ, задала Ирка. Она просто не знала, что для тебя это так сложно было попасть в клинику. Шура говорит, что у тебя все гораздо серьезнее, чем у меня. Были ли у тебя серьезные разрывы?

– Небольшие, – устало ответила Ксюша, направляясь в детскую комнату посмотреть на детей – они так по мамочке скучали, мои бедные...

– Зачем ты решила лишать родителей детей, Ксюша? – вмешалась я, отодвигая старшую "невестку" в сторону, – иди ты к чёрту со своим нытьем. Ссорятся все, даже с родными. Я позволю этому паразиту остаться у меня. Он немного успокоится, придет в себя и ползком просит прощения. Никуда он не денется, гнида. Что бабушка тебе посоветовала? Как лечиться? И какую мазь использовать для нашей девочки?

Ксения пошла в ванную и, с подготовленной грудью, села в кресло. Ирка тут же поднесла ей свою Клавку.

– Дай ей немного, Ксюшенька, я уже кормила ее утром.

Ирка не имела стыда или совести. Если бы Ксюха знала, чьего ребенка она кормит. Там Вовкин сынок, Сережкин соседский мальчик присоединится к моим Темниковым. Но что удивительного – такая жизнь. На детях не экономят. Они все из одной пушки...

Ксения прижала Клаву к своей груди и, не обращая внимания на нас, произнесла:

– Если он решит разводиться, я не буду возражать. Справлюсь с детьми без него.

– Видимо, всех ты не сможешь... – заметила я, глядя на Ирину.

Из кухни раздался звонок телефона. Мы переглянулись.

– Шура, если это Сергей, я кормлю детей и не собираюсь разговаривать с ним.

Я подошла к телефону.

– Говорите.

– Как дела, Ксения? – послышался голос Виктора в трубке.

– Заскучал, любовник? Тебе так не хватает меня, что звонишь замужней женщине в такое время? А если бы мой муж взял трубку?

– Привет, Шура. Он на работе, мы только что виделись. Я хотел поговорить с ним о нашем деле, но ты запретила мне связываться самостоятельно. Я хотел обсудить это с тобой...

– Обсудить со мной и звонить Ксении? – ухмыльнулась я.

– Тебя нет на работе, лицо твоего сына раскрашено в женском стиле, поэтому я подумал, что ты у Ксении.

– Эти детали не должны интересовать тебя, Витя. Когда ты уезжаешь?

– К вечеру, поездом, билеты уже куплены.

– Попроси Сергея ничего не говорить сестре о тебе. Дай адрес.

Я записала адрес на обрывке бумаги и согласовав время встречи, пригласила невестку подойти к телефону.

– Иди, Ксюша, Виктор спрашивает о тебе. Запрети ему звонить домой. Замужним женщинам не следует разговаривать по телефону с любовниками.

Ксения медленно встала из-за стола и передала младшую дочь матери, после чего направилась к телефону. Юрий, обидевшийся на то, что его очередь на обед была перенесена, ползал на коленках за своей матерью и громко плакал в знак протеста. Я взяла внука на руки и потребовала от Ирины дать ему компенсацию в виде груди:

– Дай мне его, пока он не понял, что происходит, Ксения вернется.

– Ксюша всегда моет перед кормлением, будет злиться... Юрий еще не возьмет, они такие аккуратные!...

– Так беги в ванную, он оборвется, пока мы тут решаем, что делать.

Когда Ирина вернулась, малыш с нетерпением пристал к соске новой няне и начал энергично массировать ее полную грудь. На лице Ирины появилась нежная улыбка, которая сменилась удивлением и беспокойством.

– Шурочка, кажется у Юрия прорезались первые зубки... Он так сильно сосет и кулачками дергает, что у меня трусы становятся влажными.

– Фу на тебя, наглая! О чем ты только думаешь, глупышка! Размягчилась под ребенком. Еще Ксюше рассказывай... – Ирина застеснялась и замолчала, глядя в угол комнаты.

Ксения подошла к телефону и приложила трубку к уху.

– Здравствуй, Виктор! – тихо сказала она, – зачем звонил? Я же не давала тебе свой номер телефона.

– Здравствуй, Ксюша. Твой номер в рамочке на телефонном аппарате был. Я хотел попрощаться, уезжаю в командировку на неделю. Буду скучать, жаль, что не получится увидеться.

– Поехал, дорогой, нужно отвлечься, чтобы голова не забивалась мелочами. Немного поиграли и хватит, надо знать меру.

– Ты даже будешь вспоминать меня?

– Обязательно, с подругами будем о тебе вспоминать. Удачи в путешествии, целуй своих домашних любовниц. Над кем их бедных оставил?

– Появился один поклонник до такой степени, что неудобно лежит. Вернусь и все обсудим.

– Ну это уже ваше дело, а мне больше не звони. Удачи...

С грустным вздохом Ксения положила трубку и вернулась в детскую комнату, но увидев сына на руках своей тети, развела руками.

– Ирина! Зачем ты взяла Юрия? У тебя для Клавы недостаточно молока, а ты этого обжору кормишь. И грудь не подготовила, я на тебя удивляюсь, дорогая сестренка.

– Не ругай её, – защитила я эту странную женщину, – это я ей сказала заняться мальчиком. Он плакал, пока ты разговаривала по телефону, а она вымыла грудь. Паразитов не будет. Не будет, правда?

– Откуда? Если только от тебя, – осмелилась ответить эта легкомысленная женщина, – постоянно шевелишь задницей.

– Верни ребёнка матери, сестра милосердия. Развратница чертова!

Я прощалась с Ксенией и обещала ей помогать в хозяйстве каждый день. Сергею пусть не ждёт скорого возвращения. Нужно время, чтобы страсти утихли. Поцеловав невестку и её странную тётку, я отправилась на работу.

* * *

Отсутствие на работе я записала как использование трех часов отгула. Остаток рабочего дня провела в отделе, просматривая техническую документацию. Вечером пошла по магазинам и, набрав продуктов, зашла к Ксении. О Сергее я не упомянула ни словом. В спальне стоял банк с какой-то серой смесью под стеклянной крышкой. На мой вопрос о содержимом, Ксения уклончиво ответила, что это мазь, которую принесла от бабушки. Она помогает быстрому заживлению ран, но половые контакты будут исключены на долгое время. Попытавшись выразить сочувствие, я лишь получила пожатие плечами и равнодушный ответ:

– Поздно, конечно, но лучше поздно... Пусть не спешит возвращаться. Бабуля порекомендовала ему лечить голову. И ещё добавила: – Такому глупцу не грех изменить раз или два – не так обидно. Вот излечишься и помиритесь, дорогая внучка.

– У тебя замечательная бабушка! – удивилась я, мужчину нужно держать под контролем, жаль, что сама осознала это только сейчас.

Продолжение будет.