Что случилось, то случилось

На момент описанных событий все участники являются совершеннолетними.

Мой рассказ не будет содержать каких-то порнооткровений. Это всего лишь несколько наиболее сильных воспоминаний моего далекого детства. Конечно, как и у большинства моих сверстников тех лет, самые сильные и самые яркие моменты связаны с какими-то интимными, а иногда и эротическими, впечатлениями. Поэтому прошу модераторов отнестись с пониманием и разрешить публикацию данного рассказа, ведь в нем не содержится ничего, кроме любопытства, присущего нежному возрасту, через который все мы когда-то прошли. Просто хочется поделиться своими историями с людьми, которым интересна не инцестуальная связь, а именно процесс познания противоположного пола.

Описанные события происходили в 1980-х годах. Наша семья состояла из четырех человек: мама, папа, я и сестра. Мои родители были обычными советскими людьми. Мама работала врачом на санэпидстанции, а отец был наладчиком бурового оборудования. А я был тогда мелким шалопаем на два года старше сестры. Жили мы дружно и весело, наверное, как многие советские люди в те годы. Отец часто бывал в командировках на Севере, в Сибири и на Дальнем Востоке. Он был востребован в своей профессии и поэтому участвовал в разработке многих месторождений. Мама весь день была на работе, а мы с Танькой большую часть времени были предоставлены сами себе.

Помню, первый интерес к женским прелестям возник еще в детском саду, чем, наверное, вряд ли кого удивишь. Как и все дети, мы демонстрировали друг дружке отличия полов. Не могу сказать, что меня это сильно захватывало, но определенный интерес был. Как-то Танька сама попросила показать ей.

— Дай мне нормально рассмотреть, а то нас в садике воспитательницы гоняют, - сказала она, - никак не удается все хорошо увидеть.

Естественно, я ей показал, а она взамен показала мне. Так мы удовлетворили взаимный интерес. Потом были еще такие же показы, но случалось это не часто. А вот видеть взрослую женщину мне не удавалось. Правда, тогда я как-то об этом не задумывался, видимо потому что не достиг возраста полового созревания. Но один случай досрочно пробудил этот интерес во мне.

Было лето, у нас каникулы, а родители затеяли дома ремонт. Мы переехали жить на дачу, которая находилась километрах в двадцати от города. Когда отец был дома, он возил маму на работу на машине, а вечером забирал её. У нас тогда была подержанная копейка «Жигули». Мама еще не выучилась на права, и за руль не садилась.

Когда отца не было дома, я ходил встречать возвращающуюся с работы маму на железнодорожную станцию. Она приезжала на последней электричке, когда уже было темно и попутчиков почти не было. Нужно было идти от станции до дома через пустырь километра два по плохо освещённой тропинке.

Мама была молодой красивой женщиной, невысокой смуглой кареглазой брюнеткой, не сильно худой, но и не полной. Нормальная, приятная веселая женщина. У нас с сестрой были хорошие доверительные отношения с мамой. Наверное, это потому что мы проводили с ней больше времени, чем с отцом. Мама редко нас ругала и наказывала, она всегда старалась решать все споры разговорами, находила нужные слова и подходящую ситуацию.

Нас с Танькой мама не сильно стеснялась. Дома она ходила в легкой одежде. В основном это были папины футболки почти до колен и трусики либо шорты. Мне приходилось много раз видать мамину небольшую, слегка провисшую грудь. Она не демонстрировала мне её специально, но и не металась, как укушенная когда я случайно видел её. Да и в трусиках я видел её не раз. Тогда я ничего особого не испытывал, и большого интереса не проявлял. Мама старалась не заострять внимание на таких моментах, поэтому и мое отношение к ней не выходило за рамки. Все же мне было интересно, что у мамы в трусиках, ведь я замечал, что сквозь тонкую ткань просвечивается что-то темное и видны отдельные волосики. Но я воспринимал маму только как маму, мне было стыдно перед самим собой за мысли об её голом теле. Подглядывать я не пытался, да и негде у нас было подглядывать – ни щелей, ни дырочек, ни окошек у нас не было. Многие пишут про интерес к нижнему белью своих родственниц, но у меня такого не было. Я никогда не трогал и не нюхал его. К тому же я всегда имел возможность созерцать прелести своей сестры, которая никогда не отказывалась от сеанса взаимного эксгибиционизма.

Так вот, в один из дней я встретил с электрички маму, и мы отправились домой. Кроме нас на тропинке никого не было, больше из электрички на этой станции никто не вышел. С собой я всегда брал подаренный отцом аккумуляторный фонарик. Мы, болтая о всякой ерунде, шли по тропинке, которая была освещена редкими фонарями. Я светил нам фонариком, так как можно было легко наступить на что-нибудь.

— Подожди, - вдруг неожиданно остановилась мама, - не дотерплю, писать хочу, отвернись, пожалуйста.

По обе стороны тропинки росла высокая полынь, и лезть в кромешной темноте через неё было глупо, поэтому мама за моей спиной стала пристраиваться прямо на тропинке. Я слышал, как она возилась, снимая трусики и задирая легкое платье. Вот мне уже стало слышно, как мощная струя зажурчала о сухую землю. Я стоял, и все мои мысли были заняты этим действием. Очень хотелось посмотреть как мама писает. Наверное, тогда был первый раз в моей жизни, когда я ощутил сильнейшее половое возбуждение. Мой вставший член сильно оттопыривал шорты, потому что сознание рисовало абсолютно реалистичную картину писающей в паре метров от меня мамы.

— Ай! – резко взвизгнула мама.

Я машинально повернулся к ней, продолжая светить фонариком. Не отдавая себе отчет в том, что случилось, я направил луч света туда, откуда с шипением вылетала струя. От увиденного я буквально остолбенел. Мама сидела на корточках, скрученные в трубочку черные трусики находились в районе колен, подол платья задран до пояса, а ноги широко расставлены, видимо, чтобы не забрызгать себя. Между ног был отчетливо виден участок тела, покрытый черными волосами, а откуда-то из волос вылетала шумная струя. Имея представление об устройстве женского детородного органа, я был поражен насколько мамина писька отличается от сестриной.

— Не смотри, - вернула меня в реальность мама, - отвернись же.

Я развернулся на 180 градусов.

— Но ты ведь кричала, - сказал я, - что случилось?

— Меня кто-то укусил, вот я и вскрикнула от боли, - ответила мама.

— Теперь понятно, - сказал я.

— Извини, я сама напугалась и тебя перепугала, - виноватым тоном сказала она.

— Да ничего, - буркнул я, - не испугался я вовсе.

Мама закончила писать, и я услышал, как она стала приводить себя в порядок. Все мои мысли были заняты только что увиденным зрелищем. Это был первый раз, когда я увидел письку женщины, и она оказалась моей мамой. Понимая, что произошедшее это плохо, и мне нельзя было видеть естество моей мамы, я все же не мог перебороть свои эмоции. Как я себя не убеждал в обратном, мне определенно понравилось увиденное и хотелось бы увидеть еще раз.

— Ну что, пошли? – спросила мама.

— Угу, - отозвался я.

Почти всю дорогу домой мы молчали, я чувствовал себя неуютно, да и мама, похоже, была смущена.

— Вов, да не обижайся ты на меня, - прервала молчание мама, - ничего страшного не случилось.

— Правда? – засомневался я.

— Ты мне только скажи, почему, когда ты повернулся ко мне, ты светил мне именно туда? – спокойным голосом спросила мама.

Мне было неловко говорить с мамой, тем более отвечать на такие вопросы, ведь мы раньше никогда не говорили с ней на интимные темы. В её голосе не было ни упрека, ни осуждения, ни злости. Похоже, она действительно решила поговорить со мной об этом случае.

— Мам, я не знаю, как-то случайно получилось, - ответил я, - я почему-то подумал, что у тебя там что-то случилось.

— Что же у меня там могло случиться? – уже веселым голосом спросила мама, - мне показалось, что ты специально хотел посмотреть на меня там.

— Нет мам, что ты, конечно же, не специально, - запротестовал я, - это произошло случайно.

— Но ведь ты смотрел достаточно долго, - не переставала мама, - глупо отрицать, что ничего не увидел.

— Немножко увидел, - сознался я, не совсем понимая, зачем мама продолжает этот разговор.

— А можешь мне сказать, что же ты у меня там увидел? - сказала она.

— Ну, я увидел, как ты писаешь, - ответил я, - я заметил, что у тебя там черные волосы и их много.

— Наверное, некрасиво видеть, как другой человек писает? – спросила мама.

Я понял, что мама хочет убрать интимный окрас нашего разговора, а перевести его в русло гигиены и эстетики.

— Наверное, да, - решил я подыграть ей.

— Ведь когда люди ходят в туалет они обычно уединяются, чтобы их никто не видел, - сказала мама.

— Да, мам, - согласился я, - наверное, так и есть.

— Поэтому давай считать этот случай небольшим недоразумением, - заключила она, - и не будем рассказывать об этом кому-то ещё.

— Хорошо, - промямлил я.

— Что не так? – спросила она.

Мы уже не шли, а остановились в паре минут ходьбы до дома. Я почувствовал, что мама немного напряглась. Она тоже понимала пикантность ситуации, и, видимо, хотела бы закончить этот разговор. Я же видел её колебания и то, что она также как и я смущена сложившимися обстоятельствами. Подобная беседа состоялась между нами впервые, и я не мог не воспользоваться ситуацией, потому что не был уверен, будет ли удобный случай еще.

— Мам, ты только не ругайся, - стал медленно говорить я, - но я хочу тебя кое о чем попросить.

— Да говори же, наконец, - сказала мама, немного нервничая, - обещаю не ругаться и выслушать.

— В общем, когда я увидел у тебя там, мне понравилось, - сознался я, - можно мне потом посмотреть еще?

— Тебе что, понравилось, как я писаю? – недоуменно спросила она.

— Это тоже понравилось, но я хочу посмотреть у тебя там, - пытался я как можно мягче объяснить маме, - я же такого никогда еще не видел, а хочется разглядеть.

Мама поморщила носик, и сделала паузу. Мы молча стояли пару минут. Было видно, что мама обдумывает мои слова.

— Думаю, что тебе действительно интересно посмотреть, как выглядит моя..... писька, в твоем возрасте это вполне нормально, - медленно стала говорить мама, - но мне бы не хотелось показывать её тебе еще раз, моему сыну. Это плохо. То, что ты сегодня увидел её, это просто случайность, за которую мне стыдно и мне хотелось бы сохранить это в тайне. Извини, сынок.

— Ладно, мам, - ответил я, - прости меня.

Мы обнялись и пошли домой. Дальше мы жили как обычно, делая вид, что никогда ничего не было. Только вот я смотрел на маму совсем по-другому. Я не оставлял надежды еще раз увидеть её заветное место, через которое когда-то я появился на свет, но мама не давала мне повода вернуться к этой теме.

Через несколько недель мне все же улыбнулась удача. Отец был дома, и они с Танькой поехали в город проверить ход ремонта и еще по каким-то делам. Мама затеяла уборку, а мне пришлось помогать ей, двигать вещи, таскать их и все в этом духе. Мама пребывала в хорошем настроении, что-то напевала и мыла полы. И вот случайно я увидел её трусики, когда мама увлеклась процессом и излишне раздвинула ноги. Несколько секунд я смотрел ей под халатик, пока она не заметила мой интерес. Мама поправила свое положения, лишив меня зрелища.

— Вов, ты опять смущаешь меня, - сказала она.

— Я нечаянно, - ответил я, - просто засмотрелся.

— Ты же никому ничего не рассказывал про тот случай? – вдруг спросила она.

— Нет, конечно, - сказал я, - никому не говорил и не собираюсь, мы же договорились с тобой.

— Спасибо, - улыбнулась мама, - я все же переживаю.

— Мам, ну может мне можно посмотреть разок? – заискивающе спросил я маму.

— Опять ты за своё, - покраснела мама, - не надо.

— Ну мам, только чуть-чуть посмотреть, - продолжал я конючить, - один разик гляну и больше не буду просить.

— Нет, не надо, - не сдавалась мама, - да вдруг кто еще узнает.

— Никто не узнает, я буду молчать, - не унимался я.

— Нет, не стоит этого делать, - ответила она, - попроси Таню, она тебе все покажет.

— Да видел я у неё уже, - сказал я, - это совсем другое.

— Все, хватит об этом, - уже серьезно сказала мама.

Я понял, что продолжать разговор бессмысленно. Мама категорически не хотела удовлетворить мой интерес. Но от этого наши отношения не претерпели каких-либо изменений. Только я стал замечать, что мама стала вести со мной немного иначе. В те редкие моменты, когда мы оставались с ней одни, мне частенько удавалось увидеть её грудь, а также видеть её трусики. Конечно, тогда я воспринимал это как случайность, и только намного позже я пришел к выводу, что она просто дразнила меня. Такая у неё натура.

Один раз к нам приехала подруга мамы Ольга. Она была симпатичной блондинкой, но слегка пугала меня своим громким голосом. К тому же тетя Ольга была гораздо выше нас с мамой. Танька уже два дня была у бабушки в городе, а мы втроем остались на даче. Вечером мама предложила пойти утром на озеро, искупаться и позагорать пока народу мало. Утром, взяв сумки с купальными принадлежностями, мы отправились на берег озера. Солнце только вставало, и ощущалась приятая утренняя свежесть. Придя на берег, мы обустроились на самых лучших местах. На берегу кроме нас не было вообще никого. Да и днем на озере народу было не особо много, обычно люди приходили купаться вечером после работы на грядках.

Мы переоделись, и я побежал купаться, а женщины решили немного позагорать, пока утреннее солнышко не сильно печет. Когда я наплавался и вышел на берег, то обалдел от увиденного. И мама, и тетя Оля лежали на животе, их купальники были подвернуты так, что максимально открывали тело. Их круглые попки были почти полностью обнажены. Я пристроился на расстеленный плед, и украдкой разглядывал женщин. Они, не обращая на меня внимания, щебетали о чем-то своем.

— Пойдем искупнемся, - предложила мама тете Оле.

— Пойдем, - отозвалась та.

Когда они встали, я еще больше удивился. Спереди их плавки также были подвернуты, так, что небольшая часть покрытого волосами лобка, была видна. Женщины делали вид, что ничего необычного не случилось. Они словно специально еще немного покрутились передо мной, и пошли плавать. Мне хорошо были видны черные волосы на лобке моей мамы и светлые у тети Оли. Когда они вышли из воды, я видел, как отжимают ладошками влажную ткань. Женщины словно не замечали моих плотоядных взглядов, и продолжали себя вести, как ни в чем не бывало. От таких видов у меня стоял как стальной прут, и мне пришлось все время лежать на животе. А они продолжали крутиться передо мной.

— Вовка, ты чего не купаешься? - спросила тетя Оля.

В её голосе чувствовалась насмешка. Они просто дразнили меня, озабоченного пацана, прекрасно понимая причину моего отказа от водных процедур.

— Да пока не хочу, - сказал я, - еще погреюсь на солнце.

— Конечно, погрейся, - хихикнули дамы.

Они передвигались в поле моего зрения, а я выворачивал шею, наблюдая за их перемещениями. Женщины снова пошли в воду, а я пытался успокоить свою плоть, потому что терпеть стояк было уже не выносимо. Немного отвлёкшись мыслями от реальности, я почувствовал, что мой дружок немного обмяк. Я на некоторое время зафиксировал это состояние, и, когда женщины вышли на берег, пулей рванул в воду. Прохладная вода сделала свое дело – мой член все же поддался силе гравитации. Просидев в воде достаточно долго, я выбрался на берег и, не смотря на маму и тетю Олю, быстро обтерся и лег на плед.

— Отличная водичка, правда, Вов? – спросила тетя Оля.

— Да, хорошо, - отозвался я.

— А почему ты с нами не купаешься? – продолжала она.

— За вещами приглядываю, - соврал я.

— Что тут охранять? – сказала она, - мы кроме полотенец ничего не брали.

— Оль, давай еще разок и будем собираться, - выручила меня мама.

Женщины пошли в воду, а я остался переваривать увиденное. Мне все больше хотелось увидеть письку женщины во всей красе. Я не знал чего еще можно ожидать от сегодняшнего дня. Пока они купались, я сбегал в кусты и поменял мокрые плавки на сухие шорты. Женщины вернулись и стали собираться, они вытирались полотенцами и сушили волосы. Я невольно наблюдал за ними. Мама обернула полотенце вокруг талии, и сняла под ним плавки, достала свежие трусики и тем же способом надела их. Тетя Оля продела тоже самое, только встала полубоком ко мне и я случайно в разрез полотенца полностью увидел её лобок когда она надевала трусы. Они продолжали меня дразнить, а я мучился со стояком. Мы пошли домой, а я плелся сзади, стараясь вести себя естественно.

На следующий день тетя Оля уехала, и когда прощались, она лукаво подмигнула мне.

— Мы вчера решили тебя немного подразнить, - сказала мама, - просто настроение было прекрасное, вот и повеселились.

Я ничего не ответил, вспомнив, как ковылял вчера с пляжа и как мой член ныл от перенапряжения.

— Тебе разве не понравилось? – удивилась мама, - я думала, что ты оценишь.

— Мне понравилось, это было очень красиво, - сказал я.

— Тогда где твое «спасибо»? – спросила мама.

— Спасибо, мам, - ответил я, - ну покажи, пожалуйста.

— Нет, - отрезала она, - не проси, вчера мы просто дурачились, если тебя устроит, то могу показать как вчера.

— Давай! – мигом согласился я.

— Что я делаю! – вздохнула мама, - садись на стул.

Мама встала передо мной и подняла футболку. На ней были простые белые трусики. Постояв так несколько секунд, она медленно, контролирую свои действия, стала спускать резинку трусиков вниз. Вот показались черные кучерявые волосы, мама все еще опускала резинку. Ещё, ещё, ещё..... Мама остановилась. Моему взору предстал лобок моей мамочки, покрытый не сильно густыми черными волосами. Я сидел, вылупившись на эту красоту, а мама, придерживая резинку, слега повиливала бедрами, дразня меня.

— Можно ещё немного ниже, - попросил я.

— Какой хитрый! – ответила мама, - ниже нельзя, и этого много для такого мелкого балбеса.

Она вернула трусики в прежнее положение. Я не решался встать с места по причине сильнейшего стояка. Мама заметила это.

— Вот видишь, как он реагирует на такие пустяки, - с усмешкой сказала мама, - а ты просишь показать полностью. Что ж тогда будем делать?

— Мам, мне больше всего на свете хочется посмотреть у тебя там, - все ещё с надеждой сказал я, - только разочек.

— Ну что за глупый мальчишка, чего там смотреть? – ответила она, - не знаю, пока подумаю.

Так во мне поселилась надежда.

Ремонт в нашей квартире все же закончился, и мы наконец-то вернулись домой. Жизнь вернулась в свое русло. На дачу теперь мы выбирались редко, в основном на выходные, но там тоже ничего интересного не происходило. Мама закончила курсы и получила права. Теперь иногда она нас возила. Папа сначала контролировал её, но совсем скоро мама стала вполне сносно управлять нашим авто.

Осенью со мной случилась неприятность. Я сильно застудился, и у меня появилась большая проблема. Иногда во сне я немного мочился. Для меня это была трагедия. Во-первых, я чувствовал себя невероятно стремно; во-вторых, меня стали таскать по врачам; в-третьих, я стал жутко комплексовать дома. Мои домашние утешали меня, говорили, мол, все пройдет и что это лечится. Но лечение не приносило быстрого результата, я по-прежнему иногда просыпался в сырости. Забегая вперед, скажу, что действительно, где-то через три месяца меня вылечили, и я перестал испытывать эти жуткие ощущения.

В этот период произошло крайне неприятное событие. Мама зачем-то рассказала о моей проблеме своей подруге, которая была мамой пацана из параллельного класса. Естественно, вся школа узнала об этом. Меня дразнили все, и пацаны и девчонки. Это был сильнейший позор. Я очень обиделся на маму и не разговаривал с ней. В школу я перестал ходить. Отец в это время был в командировке. Мама и сестра пытались поговорить со мной. Если с Танькой я ещё продолжал общаться, то маму я игнорировал. Она понимала, что совершила большую глупость, но не знала, как все исправить.

Мама садилась рядом и виновато просила поговорить. Я не хотел идти на контакт, потому что тоже не представлял, как можно исправить ситуацию. У меня была полнейшая апатия, я утратил интерес к происходящему. Казалось, что если я выйду на улицу, то меня сразу начнут обзывать и смеяться.

Как-то раз мама взяла отгулы и осталась дома. Танька ушла в школу, и мы были дома вдвоем. Мама все время пыталась меня разговорить, а я только отворачивался от неё.

— Я никому не рассказал про нашу тайну, - с досадой выпалил я, - а ты разболтала мою какой-то дуре.

— Прости меня, милый, я поступила глупо, - виновато ответила мама, -ты молодец, что умеешь хранить тайны, а я нет.

— Что мне теперь делать, как я буду дальше жить? – почти кричал я, - меня все обзывают сыкуном и смеются.

— Ну прости ты меня, я же не хотела причинить тебе зло, папа вернется и что-нибудь придумаем, - сказала мама, - что мне сделать для тебя?

— Да ничего уже делать не надо, - огрызнулся я, - ты все уже сделала.

— Зачем ты меня обижаешь, я ведь извинилась? – сказала мама, - хочешь я выполню твое желание?

— Какое желание? – не сразу понял я.

— Ну то, о чем ты просил после того, как у нас появилась тайна, - заискивающе предложила она, - я могу показать тебе все.

— Но ты же не хочешь этого делать? – усомнился я, - получается, что я воспользуюсь неудобной для тебя ситуацией, а ты потом будешь жалеть об этом и чувствовать вину.

— Не переживай, я уже давно сама созрела, но подходящего случая как-то не было, - сказала мама.

— Если так, то покажи, пожалуйста, - уже нормальным тоном ответил я.

— Подожди немного, - сказала она.

Мама ушла в ванную и была там минут десять. После она вышла в легком халатике, а я чувствовал, что под ним ничего нет. Мама подошла ко мне и погладила по голове.

— Ну что, сними его, - сказала мама.

Я развязал пояс халатика и развел его полы в стороны. Под тканью ничего не было, мамочка была абсолютно голой. Я привстал, чтобы полностью снять халатик и мама заметила мои оттопыренные стояком штаны.

— Вижу, что тебе пока все нравится, - улыбнулась она, - можешь все смотреть и трогать.

Я принялся рассматривать тело моей мамы буквально сантиметр за сантиметром. Сначала внимательно изучил грудь, потрогал её и увидел, как затвердели сосочки. Потом спустился вниз и, раздвинув волосики, увидел щелочку. Мама посмеивалась надо мной, а я ползал на коленках вокруг неё. Никогда до этого я не обращал внимания, что у мамы такая красивая попка. Она была немного выдающаяся, кругленькая с нежной гладкой кожей. Я попытался немного раздвинуть половинки, и тут мамочка слегка нагнулась вперед. Мне стала видна дырочка её ануса, а самое главное, я увидел складочки её письки. С такого ракурса мне еще не приходилось видать женские прелести, даже Танька так никогда не показывала. Как же это было красиво и интересно! Мама почувствовала это и шире расставила ножки. Вид открылся просто фантастический! Я и смотрел, и трогал, и гладил волосики. Вернувшись к переду, я попытался раздвинуть пальцами щелочку. Мама ойкнула и отпрянула.

— Так неприятно, - сказала она.

Мама села в кресло и подняла на него ножки, разведя их в стороны. Теперь мне была видна писька моей мамы во всей красе. Как же красиво там все было! Я убедился, что все же не зря просил маму показать мне это сокровище. Она ни в какое сравнение не шла с Танькиной, это была большая, очень красивая писька женщины – моей любимой мамочки. В таком положении она была полностью раскрыта, складочки и лепесточки темно-розового цвета обрамлялись черными, жесткими кудряшками. Я на сколько мог аккуратно гладил пальцами эту красоту. Мама вздрагивала от моих прикосновений, было заметно, что ей не комфортно. Я увидел, как из дырочки появились капельки прозрачной жидкости, и прикоснулся к ней. Жидкость оказалась тягучей и скользкой.

— Смажь ею пальцы, тогда мне будет приятны твои прикосновения, - тихо сказала мама.

Так я и сделал. Увлажнив два пальца, я продолжил трогать сокровище моей мамы. Она молчала и продолжала быть напряженной, видимо ей все-таки было неприятна эта ситуация. Но она продолжала сидеть, покорно выжидая, когда я закончу свои манипуляции. Внимательно изучив все дырочки, я коснулся клитора. Мама еле уловимо вздрогнула, но постаралась не выдавать своих эмоций. Скорее всего, я слишком грубо его потрогал, а мама не стала заострять мой интерес к его особенным качествам. Мамочка уже заметно ерзала, ей надоел мой осмотр, но продолжала молчать. Я не хотел, чтобы мама чувствовала себя некомфортно, и решил закончить. Мне стало ясно, что, сколько бы я не смотрел, все равно будет хотеться еще.

— Спасибо, мамочка, - сказал я, вставая, - я тебя очень люблю.

— Я тебя тоже люблю, - ответила она, - какая же я все-таки дура!

— Нет, мам, ты самая лучшая, - попытался я успокоить её.

Мама оделась и ушла в свою комнату, а я остался с каким-то чувством вины. Через несколько минут я зашел к маме в комнату, она лежала на кровати, повернувшись спиной ко мне. Присев на край кровати, я погладил маму по спине.

— Мам, прости меня, - сказал я, - это я дурак.

— Перестань, малыш, - ответила она, - ничего страшного не произошло. Просто чувствую себя неловко. Есть ощущение, что поступила неправильно. Тебе хоть понравилось?

— Да, мам, очень понравилось, - признался я, - ты очень красивая, я первый раз видел такую красивую письку.

— Тебе правда она так понравилась? – удивленно спросила мама.

— Да, - ответил я, - я не могу объяснить почему, но она очень красивая.

Мама легла на спину и смотрела на меня, полы халатика слегка разошлись в стороны, снова открыв вид на её пушистый холмик. Мама видела это, но не прикрывалась, она смотрела на меня.

— Думаю, что в том, что ты увидел, как выглядит моя писька, нет ничего плохого, - сказала мама, - любопытство не грех. Пусть это будет еще одна наша тайна.

— Хорошо, мам, - согласился я, бросая взгляды на её сокровище.

Так закончился этот день, врезавшийся в мою память навсегда. Дальше настала наша обычная жизнь. Меня перевели в другую школу, которая мне больше понравилась. Я больше не приставал к маме с просьбами показать мне, понимая, что для неё это определенный стресс. Мама тоже никак не напоминала о том, что знали только мы, но иногда все же дарила мне маленькие пикантные бонусы. Она прекрасно понимала, что я пребывал в подростковом возрасте и испытывал постоянный интерес ко всему, что связано с половыми отношениями. Поэтому она иногда давала мне пищу для фантазий. Позже, когда я познакомился с онанизмом, все эти зрительные образы мне сильно пригодились.

Танька подросла, и её половые вопросы интересовали не меньше меня. Она довольно часто просила меня показать ей и потрогать. Конечно же, я никогда не отказывал. Она всегда платила мне той же монетой и демонстрировала свою девичью щелочку. Она была красива, но мамина по сравнению с ней была гораздо красивей.

Следующим летом мы снова стали ездить на дачу. Один раз мы отправились туда с мамой вдвоем. Был прекрасный летний день, солнышко только взошло, и было не сильно жарко. Мы ехали с мамой в прекрасном настроении, болтая о всяких пустяках. Значительный отрезок дороги пролегал через степной участок местности. Вдруг мы увидели огромную пробку, машины стояли плотно в два ряда. Где-то вдали произошла авария, а встречная полоса была отделена разделительным ограждением, из-за чего машины оказались в ловушке. Мы стояли долго, прошел час, другой, а ничего не происходило. Люди стали нервничать, многие уже хотели в туалет, но укрыться было негде. Ни кустов, ни деревьев, ни каких-нибудь строений рядом не было. Сначала люди просто отходили подальше, и, повернувшись спиной к нам, делали свои дела. Позже они перестали отходить далеко, а просто спускались в кювет и писали. Кто-то перебегал дорогу, а кто-то, наплевав на приличия, справлял нужду метрах в десяти от трассы. Некоторые женщины просто присаживались между машин, и только их макушки выглядывали над капотами и багажниками. Люди понимали общую проблему и старались не мешать друг другу. Отдельные дамы вообще никуда не шли, они просто присаживались на обочине отвернувшись от остальных, и пускали струйки. Я глазел на писающих дам, и мне местами было в общих чертах очень даже неплохо видно.

Мама видела как я смотрю на них, но ничего не говорила. Минут через тридцать она тоже стала ёрзать, стало понятно, что мама тоже хочет.

— Пойдем, сядешь между машин, а я покараулю, чтобы никто не шел, - предложил я.

— Давай, а то уже не могу терпеть, - согласилась она.

Мы вышли из машины и решили устроиться между нашей и стоящей впереди. Рядом никого не было, и я повернулся спиной к маме. Она присела, и послышался характерный шипящий звук бьющейся об асфальт струи. У меня возникло непреодолимое желание посмотреть на эту картину и я медленно немного повернул тело, а уже голову вывернул максимально. Тут же я заметил, что мама смотрит на меня и продолжает писать. Она ничего не сказала, а я воспринял это как разрешение смотреть. Повернувшись лицом я смотрел на мамину письку из которой вырывалась неослабевающая струя. Лицо мамы перестало быть сосредоточенным, и на нем появилась слабая улыбка. Мне было очень интересно и необычно смотреть в подробностях как мамочка при свете это делает.

— Подай мою сумочку из машины, - попросила мама.

Я выполнил её просьбу. Мама, продолжая сидеть на корточках, достала салфетку из сумочки и тщательно промокнула остатки мочи. Мне тогда показалось, что она перестала меня стесняться и не была против моего интереса к её наготе. Покончив с мокрым делом, мы вернулись в машину. Минут через сорок движение открыли, и мы продолжили наш путь.

На дачу мы приехали с опозданием и пока все запланированное сделали, наступил вечер.

— Натаскай воды побольше, - сказала мама, - нужно полить грядки и чтобы ополоснуться хватило.

— Ладно, сейчас займусь, - отозвался я.

Пока мама ковырялась среди грядок, я натаскал воды и принялся за поливку. Закончив, мы отнесли инструменты в сарай, и пошли в дом переодеваться.

— Польешь на меня из лейки? – спросила мама.

У нас не было нормального летнего душа, был небольшой закуток, обтянутый клеёнкой. Наверху была балка, на которую ставили бидон с приделанной к нему лейкой от душа. Бидон уже давно протекал, а починить его руки не доходили. Мы торопились, чтобы успеть все до заката. Я набрал воды в обычную садовую лейку и залез по приставленной лесенке наверх конструкции, выполняющей функцию душевой кабины. Мама вошла внутрь и сняла всю одежду, а я принялся поливать её из лейки, одновременно любуясь её красивым телом. Похоже, мама меня совсем не стеснялась, и мыла себя не обращая на меня никакого внимания. Несколько раз я наполнял лейку, прежде чем мама закончила с помывкой. Она обтерлась, обернулась полотенцем и ушла в дом. Через пару минуть она вышла одетой.

— Принеси пару ведер воды, я тебя буду поливать из чайника, - сказала она, - лейка для меня слишком тяжелая.

Я так и сделал. Зайдя в душ, снял всю одежду, а мама лила на меня воду. Меня только смущал мой стояк, который до этого я никогда не показывал маме. Я иногда бросал взгляд на маму, она только улыбалась в ответ. Мы закончили, собрались и поехали домой. На обратном пути никаких приключений не произошло.

С того времени у нас с мамой сложились свои особенные отношения. Она иногда позволяла поглазеть на свои прелести, уже не нервничая и не комплексуя. Наша общая тайна как бы снимала определенные запреты и позволяла мне обсуждать любые проблемы. Наверное по этой причине мой переходный возраст прошел весьма тихо и безболезненно для всех нас. О Таньке такого сказать нельзя, её заскоки иногда были сильно за гранью.

И в дальнейшем мы сумели сохранить с мамой теплые отношения. После школы я немного поработал, а потом ушел в армию, а по возвращении уже стал жить отдельно. Иногда оставаясь наедине с мамой, я хотел поговорить с ней про события тех лет, но всегда останавливался. Да и зачем? Ведь что случилось, то случилось, никому из нас это не навредило. Мамочка тоже не начинала разговор на эту тему. Мама довольно долго оставалась привлекательной женщиной, и изредка она ловила мои взгляды на своих ножках. На это она только улыбалась. ...