Солнцестояние. Преткновение. Суд

— Милорд, простите. Позвольте потревожить.

— М... да, тревожь. Что такого стряслось, что понадобилось меня будить?

— Вы должны спуститься в хранилище.

— Зачем?

— Завет... Он... дописан.

— ЧТО?!

***

— Мы должны принять экстренные меры. Нельзя допустить, чтобы Незримый вышел из-под контроля.

— А что, мы его когда-то контролировали? Будьте честны с собой, ему просто не было до нас дела.

— И почему вдруг оно появилось, это «дело»?!

— Можно так и не сверлить меня взглядом. Не паркет рассматриваешь.

— Простите, милорд.

— Я прекрасно понимаю невысказанный вопрос насчёт Виктора Торнхолла и его недавнего поступка.

— И что вы думаете по этому поводу?

— Я думаю, что нам сначала следует во всём хорошо разобраться и обстоятельно расспросить Виктора, прежде чем натачивать колья и жечь его особняк вместе со слугами. Скорее всего, он такая же жертва обстоятельств, как и покойная Мирабелла.

— Эта «жертва» чуть не разнесла границу чужой территории. И хозяин утверждает, что видел Тень Незримого в этот момент.

— Я так понимаю, этот «хозяин» Вольфганг Мирроу?

— Вашему Величеству, как всегда, всё известно наперёд.

— Ты прав.

— Но, даже так, при всей вашей доброте и лояльности, лорды не потерпят укрывательства предателя и осквернителя Завета.

— И отчего же, это он сразу предатель? Может, просто, уважаемые лорды бояться смерти?

—... Я прошу вас созвать Высокое Собрание и открыто судить Виктора Торнхолла. Иначе...

— Вот, я прям весь внимание.

— Мы будем вынуждены усомниться в вашем праве на престол.

***

— Господин, доброе утро. Уже полдень, вы просили разбудить вас, когда появится солнце. Тучи разошлись ночью, небо ясное.

Я с трудом разлепил глаза и поднял тяжёлую голову от подушки. Свет бил в комнату беспощадными жёлтыми лучами. Один из них касался постели возле моей ноги. Я тут же брезгливо её отодвинул, спрятал под одеяло и накрылся им с головой.

— Задёрни шторы и опусти балдахин. Встану, когда будет темно.

— Э-э...

— Что?

— Н-нет, я поняла.

Женщина кинулась исполнять порученное, а я невольно поморщился от пресного запаха крови в её венах. Какая же безвкусица. Зачем я взял её на работу?

— Господин, позвать к вам Себастиана? А то он постеснялся прийти без приглашения. Боится, вдруг вы до сих пор злитесь.

— Кого?

—... эм... Себастиана, вашего слугу.

— Зачем мне ещё один слуга? Ты уже всё сделала.

— Но... Может, вы хотели бы выпить его крови? А то вы очень бледны с последнего инцидента.

Я только тяжело вздохнул, поняв, что в покое она меня не оставит пока не сосватает мне своего протеже. Откинул с головы одеяло и лениво кивнул в сторону двери.

— Ну давай, зови сюда своего Бастиана. Так и быть, нормализую цвет лица, если тебя это так беспокоит.

Когда женщина скрылась за дверью я позволил себе снова ненадолго отключиться, погрузившись в тёмные сны без сновидений. Из них меня вырвало чьё-то прикосновение. Чужая рука гладила меня по щеке. Угрожающий рык родился в глубине грудной клетки первее, чем я смог вперить в наглеца разъярённый взгляд. Человек в форме слуги, тут же убрал руку и качнулся назад, отодвигаясь на кровати, на которой сидел с ногами.

— Ты чего себе позволяешь?

В моём голосе проскользнуло шипение. Но я был слишком зол на такую беспардонность.

— Я... я... извинюсь.

— И чего ты забыл у меня в кровати? Я разрешал тебе приближаться?

— Н-нет, господин... Но почему вы так себя ведёте? Это же я!

— Я вижу, что это ты. Что дальше? Где-то написано, что у светловолосых человеческих слуг есть особые привилегии?

— Нет.

Странно. Мальчишка готов был расплакаться. Чего я такого сказал? Это он ведёт себя странно. Какие-то все ненормальные сегодня.

— Ну всё-всё, не рыдай. Что там она мне говорила, выпить тебя? Давай, иди сюда, а то всё соплями забрызгаешь.

Слуга то и дело порывался начать всхлипывать, но стоически держался, пока залезал ко мне под одеяло и неловко прижимался. Странно. Его объятия и запах мне показались удивительно знакомыми и... приятными. Как в забытьи я положил руку на его голову и погладил волосы. Они были мягкие и будили какие-то всполохи в памяти. Словно, это было моё.

Да нет, это, итак, моё. Мой слуга. Моя собственность. Моя еда.

Я подмял его под себя, накрывая нас одеялом и нагибаясь над его шеей. Он дышал часто и глубоко. Его тело разогрелось и стало обжигать.

— Ты такой горячий.

— Да, простите, я всегда такой.

— Ходячая печка. Как тебя есть теперь?

— Как... как всегда.

— Хочешь сказать, это не первый раз?

— Н-нет. Вы что, не помните?

— Помните, не помните, заткнись уже.

Я постарался игнорировать его пламенность и сжав в обьятяьх, вогнал клыки в тонкую шею.

Кажется, прошло всего пару мгновений как кипящая смола человеческой крови, волной прокатилась по моему горлу. Я успел только вскрикнуть и разжать зубы, зажимая рот рукой, пытаясь не выхаркать словно ядом разъедаемые лёгкие и желудок. Подскочил и с размаху ударил ошарашено глядящего на меня слугу по лицу. Его голова качнулась, изо рта потекла кровь. Я не стал ждать, когда он вернётся в сознание и быстро выпихал его с кровати. От проглоченной крови, горло почти разложилось. Что за чёрт! Что за проклятая кровь? И мне её подсунули?!

— Ве...

Чёрт, не могу говорить.

Я бросился к двери, старательно избегая редкие солнечные пятна. Надо срочно разыскать эту девку. Её кровь обычная и подойдёт для заживления ран. А этого... пусть сбросят в колодец. Или отдадут собакам. Или ещё куда-нибудь денут. Мне всё равно! Главное, чтобы он больше не маячил у меня перед глазами!

И ещё ведь, нагло врал, что мы знакомы!

***

— Господин, вам пришло письмо.

— Письмо? Я уже и забыл, когда мне кто-либо слал письма.

— Это из Королевского Дворца.

— Ого! А им-то что надо? Ладно, давай.

Я сцапал большой коричневый конверт с золотыми вензелями и бестрепетно сковырнул круглую печать. Достал тонкий чёрный листок и вчитался в текст:

«Достопочтимому лорду Торнхоллу от Его Величества Уильяма Четвёртого.

Дорогой лорд, Мы просим вас явиться во дворец через два дня, в полночь, на суд по вашему делу. За этим решением стоит воля всего Высокого Собрания. Игнорирование приглашения будет рассмотрено как предательство короны и даст повод вынести приказ о вашем уничтожении»

Кроме этого письма из конверта выпал ещё один листок, маленький и оборванный. На нём, было криво выведено:

«Вик, не дури, приходи на собрание. Обещаю, что мы сможем выпутаться и всех успокоить. P. S. С любовью, Уил»

Я смял оба письма и вместе с конвертом бросил в огонь. Что за бред? За что меня хотят судить? И с чего бы это королю так фривольно ко мне обращаться? Это, похоже, коллективное помешательство.

Ещё немного походил по комнате, задумчиво пиная попадающиеся на пути предметы и обдумывая свои дальнейшие действия. Нет, ну пойти на совет надо обязательно. Кто я такой, чтобы игнорировать требования высокого сообщества?... Но, всё же, зачем?

***

Полночь второго дня наступила как-то даже слишком быстро. Благодаря приглашению, я пересёк границы королевского замка без каких-либо проблем. Стража только лишь посмотрела в мою сторону, но не стала препятствовать и я, несколько, нервничая, зашёл внутрь огромных ворот. Тяжёлые створки захлопнулись за моей спиной и свет тысяч ламп заставил меня зажмуриться и развоплотиться, пытаясь найти тень.

***

— Я говорил, что Виктору Торнхоллу нельзя доверять.

— Вы делаете поспешные выводы.

— Но все присутствующие в зале могут подтвердить, что в момент

активации круга солнца, лорда на миг накрыла Тень.

— Глупости, он просто развоплотился, чтобы спастись от света.

— Ваше Величество, кому как не вам, должно быть хорошо известно, что Виктор Торнхолл — большой поклонник огня, имеющий странную привычку регулярно сгорать на солнце. Почему же, сейчас он продемонстрировал нам обратное?

— Думаю, что путать потусторонние силы и обыкновенный испуг на внезапную ситуацию — это великая глупость.

— Милорд, вы можете сказать, что целенаправленно защищаете подсудимого?

— Я глава совета и верховный судья, выносящий решения. И сейчас я всего лишь, принуждаю всех мыслить логично и объективно.

— Мы требуем принести доказательства невиновности!

— И как же, по-вашему, выглядят эти доказательства?

— Пусть Виктор Торнхолл прямо сейчас вызовет сюда Незримого. Если у него ничего не выйдет и ничего не произойдёт, мы будем на некоторое время удовлетворены данным обстоятельством и снимем обвинения.

—... Что ж, это приемлемый вариант. Достопочтимый лорд! Виктор! От лица совета и как лицо королевской крови, я приказываю тебе вызвать сюда Незримого, дабы мы убедились в твоей невиновности.

***

Когда я смог прийти в себя после одуряющей вспышки чистого солнечного света, то оказался в центре большого зала, окружённый высокими жёлтыми камнями. Я стоял на коленях и всю верхнюю половину тела обвивали цепи, концы которых уходили прямо в пол. Хвост размотался и волосы то и дело лезли на глаза, когда я пытался лихорадочно рассмотреть всех присутствующих и понять, что тут вообще происходит.

После обращения короля, я ещё секунду пребывал в лёгком шоке. В смысле вызвать Незримого? Они психи? Как я могу вызвать существо из легенд?!

Я поднял ошарашенные глаза на Короля и тот в ответ легонько кивнул, словно говоря, «так и надо, молодец». Окинул взглядом притихший зал и внутри всё противно сжалось от неудобства и смущения. Стоять на коленях перед всем Советом — а это почти с две сотни вампиров — было ужасно стыдно и неловко.

— Я не преступник.

— Таким образом, вы пытаетесь уйти от ответа?

— От какого ответа?

— Вызвать к нам Незримого.

— Господа, я думаю, по растерянному и испуганному лицу подсудимого, совершенно понятно, что никакого Незримого он вызвать не может. Он скорее, готов сознаться в своих неловкости и смущении перед нами, чем в призыве демона.

— И всё-таки, совет не удовлетворён ответом. Мы просим Виктора Торнхолла произнести имя призрака сейчас, вслух и громко.

Я снова устремил непонимающий взгляд на Короля, но тот был не менее напряжён и сосредоточен.

— Ваше Величество...

— Я соглашаюсь с требованием совета о произнесении имени вслух.

— Но, я... не смогу...

— Пожалуйста, Виктор, мы все ждём.

Я оказался в подобной ситуации впервые и совершенно не представлял как должна была сложиться моя жизнь, что я оказался в подобной ситуации. Все были против меня. Весь мир смотрел на меня и ждал моего ответа. Но что я мог им сказать? Какая разница, если я произнесу имя, которое они назвали уже десяток раз? Я обычный...

— Незримый...

***

— Я так рад.

В замершем пространстве, как в прозрачном стекле преломляются лица, вытягиваются фигуры, крошатся цвета и понятия. Гость с той стороны мира, медленно и задумчиво ходит вокруг меня, разглядывая обстановку, публику и мой жалкий вид. Останавливается напротив, садится на корточки и заглядывает в лицо.

— Бедный вампирёнышь. Дал себя пленить. Они ведь хотели поймать меня, да?

Он протягивает руку и проводит пальцами по моей щеке. В кожу в том месте словно втыкаются сотни игл. Челюсть сводит от напряжения.

— Может, нам с тобой показаться вместе? Что думаешь?

Его рука скользит ниже и одним движением рвёт высокий воротник сюртука и рубашку под ним, полностью оголяя испещрённый надписями торс. Цепи напрягаются и звенят.

Он приближается к моему лицу, так что я чувствую электрические разряды, исходящие от его кожи, и шепчет на ухо.

— Сейчас, да? Выйдет так интимно.

Я не могу ничего. Только смотреть. В следующее мгновение, реальность приходит в движение, возвращая себе цвет, звук и осязаемые границы. В первую секунду зал ещё ничего не понимает, но во вторую, раскатывающаяся по лицам волна ужаса, заставляет воздух загустеть от страха. Все замирают, будто их тоже парализовало. Я узнаю эти взгляды — онемевшие взгляды тех, кто боится даже мимикой выдать себя перед демоном. Они направлены на него и следят за каждым движением.

И зачем надо было вызывать зло, если сразу начинаете молиться, чтобы оно ушло?

Призрак же, явно наслаждаясь представлением, медленно и страстно проводит языком по моей шее от плеча до уха. Я вздрагиваю, но даже лишившись паралича, не смею сопротивляться. Стараюсь не смотреть в глаза Уила, которые стали глубокого чёрного цвета.

Между тем, удовлетворившись произведённым эффектом, Незримый встал, повернувшись к публике, но не отходя от меня. Его рука легла мне на голову, зарываясь в волосы и натягивая вверх. Я заскрипел зубами и зажмурился, пытаясь не выть от боли в черепе. Цепи, сковывающие меня, снова натянулись и зазвенели. Зал ответил вздохом ожидания.

— Видите ли, так вышло, что этот мальчик мне приглянулся. Очень приличный, если хотите знать, просто оказался требовательнее прочих и однажды, заключил со мной контракт.

Он опустил глаза, гладя на меня.

— И я даровал ему некоторые привилегии.

После этих слов, он потянул мою голову вверх, заставляя растягивающиеся позвонки хрустеть, а меня кричать. Странным образом, первыми не выдержали цепи, и я безвольной тряпочкой повис на легко удерживающей меня руке. Из лопнувших сосудов и связок медленно сочилась кровь.

— А именно, бессмертие.

Он качнул рукой и бросил меня на пару метров вперёд, к самому краю каменного круга. Теперь все смотрели на меня. И, ведь, действительно, я всё ещё был жив.

Тут, в мою голову пришла шальная мысль, но почему я тогда чуть не откинулся, когда забилось сердце? Разве, власть Незримого не абсолютна?

Я не успел развить эту идею, когда призрак продолжил говорить.

— К сожалению, я не могу быть в реальности дольше десяти минут, поэтому, буду вынужден в скором времени вас покинуть. Однако...

Он обвёл тяжёлый взглядом всех присутствующих, а затем медленно поднёс палец к своим губам, проводя по ним сверху вниз, приоткрывая рот и обнажая клыки.

— Только попробуйте потревожить меня ещё раз.

Призрак хищно улыбнулся и опасно сузил глаза, отчего в жилы каждого вползла ледяная змея страха.

— Или моего протеже.

После этих слов, Незримый пропал, как будто его никогда и не было. Воздух тут же разрядился, стал лёгким, искрящимся и забавно живым. Наверное, не было вампира, который в эту секунду не улыбался от радости осознания, что он ещё жив. Про меня, все, кажется, разом забыли, переговариваясь, нервно смеясь, кашляя или шепчась друг с другом. Только Король, единственный, соскочил с трона и бегом бросился вниз.

— Как ты?! Живой? Хотя, да... конечно живой.

— Уил...

Медленно регенерирующий язык еле шевелился, но друг был весь внимание.

— Он мне даже жопу порвал.

Истерический смех короля влился в общий гомон самым лаконичным образом. Он искренне ржал, держа мою голову на коленях и смотрелся самым счастливым придурком на свете. А я что? А я улыбался...

24.09.2019