Без романтики, но с любовью

Любовь — это когда ты в хламину накаченный алкоголем так, что сквозь огромный зрачок видно затылок, пытаешься добраться до красивых ромашек для своего малыша. Через забор и крапиву. Хотя, парням вроде цветы не дарят?

Плевать, ведь Питер уже стоит у собственной квартиры, где которые сутки подряд ночует студент Ян, и пытается протрезветь, теребя единственный уцелевший цветок в пальцах, между тем достаточно громко стуча носком ботинка по двери.

И Питера не волнует то, что соседи пялятся, выходя на лестничную площадку из-за шума, он грязный, уставший и промокший… да и выражение лица очень отстраненное от мира сего. Ему хочется увидеть свою лапочку. А чертова дверь всё стоит и стоит на месте, ни туда-ни сюда. Мужчину это бесит.

И вот Ян открывает (да неужели), сонный и полуголый, недовольно скрививший свою смазливую морду. Заводит. Питер швыряет ему в лицо цветок и заталкивает внутрь, толкая в грудную клетку и захлопывая за собой дверь. Тело юноши врезается в стену коридора и он не успевает сбежать, поздно осознавая, что любимый надрался — папочка загнал детку в ловушку.

— Серьезно? От тебя воняет, я не хочу сейчас, — парень отворачивается и пытается оттолкнуть не трезвого мужчину, на что Питер только недовольно рычит:

— Твой вставший член проткнет мне сейчас бедро, это не похоже на «не хочу».

А ему виднее, ведь это он нагло припер мальчишку к стене, прижимаясь к телу чем только можно. Больше не медля ни секунды, Питер расстегивает ширинку Яна и без лишних сюси-пуси спускает джинсы с трусами до колен, разворачивая детку носом в стену. Шлепнув по упругой ягодице, без церемоний толкается двумя мокрыми от дождя пальцами в дырку, преодолевая сопротивление мышц. Входит туго.

— Ну ты и свинья! — тут же откликнулся парень, матерясь в кулак крепко зажмуриваясь. — Мы не в гейском порно про БДСМ! Мне больно.

Ян терпит дискомфорт в области дырки и кишок, надрачивая себе, чтобы не было так печально. И вскоре заводится, не первый раз ведь Питер берет его не дойдя до кровати... Прогибается в спине, опираясь грудью на стену и выпячивает попку. Привыкает, растягивается вокруг чужих пальцев и потихоньку начинает ловить отголоски кайфа от того, как массируют его тугие мышцы изнутри, толкаясь с каждым движением все глубже. Продолжение:

Хорошо растянув детку двумя пальцами, Питер засовывает в его дырку прохладный флакон из-под смазки, стоящий не далеко на тумбочке для обуви (они часто ебались не доходя до кровати), перед этим смазав сосуд своим же содержимым, покручивая граненым продолговатым предметом под разными углами.

— Не понимаю, — Ян сдерживает нервный скулеж, насаживаясь на флакон, разогревая его своими внутренностями. — Зачем это во мне? Тупой папочка не справится своим членом?

Питер хмурится и меняет флакон на три пальца, толкаясь внутрь сразу до упора.

— В твоей попке побывает много вещей, помимо моего члена. Сам знаешь.

Закончив с растягиванием, Питер проводит твердой плотью между ягодиц своей детки, поддразнивая. Давит головкой на вход, двигаясь до чертиков медленно, опасаясь навредить… так быстро. Хотя. Кого жалеть? Облизнув пересохшие губы, одним плавным движением входит до яиц, слыша, как его сучка жалобно заскулила. Вцепившись зубами в заднюю часть шеи Яна, словно пес, Питер положил ладонь на чужой таз, фиксируя на месте и прогибая сильнее под себя.

Нижний сладко стонет при каждом шлепке кожи о кожу, как грязная-невинная сука, подаваясь бедрами навстречу, раскрыв дырочку пальцами, вновь и вновь насаживается, судорожно и хрипло вскрикивая, размазывая пот по лицу. Мужчина сжимает и ласкает член парня в невообразимо медленном темпе, когда как толчки бедрами жесткие и рванные. Такой контраст движений заводит его самого, и Питер, цепляясь зубами за чужое плечо, глушит рвущийся наружу вой и быстро спускает, не прекращая двигаться. Оргазм накатывает волнами распаленного жара и судорогой в напряженных мышцах. Мальчишка кончает следом прямо на обои, оставляя на тех пошлые мокрые брызги.

— Хочешь поработать ротиком? — довольно интересуется Питер, лизнув чужую кожу за ухом.

— Твой хуй был только что во мне. Ты предлагаешь мне его после этого облизывать? — сонливость мигом исчезла, а заебанный всеми смыслами Ян опять скривился. — В душ, Питер! На тебя смотреть страшно, фу! Это трава в волосах? Ты отвратительный.

Детка уходит в комнату, а Питер довольно облизывается. Кого-то ждет наказание за дерзость.

И вовсе не «нежно и терпеливо».