Петрович - часть 1

После окончания школы, перед призывом в армию, я решил поработать на стройке. Мне было 18 лет, и осенью меня ожидало вступление в военную службу. Мама посоветовала мне пойти работать на стройку, заявив, что не будет давать деньги на проводы.

"Иди работай, Костя, и сам зарабатывай на свои проводы. Я тебе ничего не дам, запомни это..." - сказала мама мне, когда я хотел провести лето в городе до осени, прежде чем отправиться служить на два года. Но я не хотел идти в армию без традиционного застолья перед отъездом. У меня было много друзей и одноклассников, которых я хотел пригласить к себе. Но для этого нужны были деньги: накрыть стол хорошей едой, купить алкогольные напитки. Итак, я отправился работать на стройку в единственное СМУ в городе. Там я стал разнорабочим и помощником бригады каменщиков. Хотя честно говоря, я предпочел бы остаться дома, чем таскать кирпичи под палящим солнцем весь день. Но не было выбора: мама не дала бы мне денег, и я решил легко пройти службу в армии без проводов.

Бригадиром бригады каменщиков был Петрович - невысокий мужчина средних лет. Он был шутником и любил выпить. В нашей бригаде работало девять человек - все здоровые парни и мужики. Некоторые из них уже отсидели срок в тюрьме. Несмотря на свою невысокую статуру, Петрович имел авторитет среди них. У этого худощавого мужчины таяла какая-то скрытая сила, и его слово было законом для опытных выпивох и уголовников. К тому же, Петрович был поклонником женского пола и славился как завоеватель женских сердец в нашем городке. Но образ "Казановы" не соответствовал его внешности - у Петровича не очень красивое лицо со шнобелем, как у Буратино, и маленькими глазками. Этот непривлекательный мужчина не оставлял равнодушными женщин, которые прилипали к нему, будто мухи к меду - и молодые, и зрелые, замужние и холостые. У бригадира каменщиков была особая способность притягивать к себе женщин. Ведь он был несимпатичным мужчиной средних лет и ростом ниже среднего, а все-таки умудрялся завоевывать молодых и привлекательных женщин. Хотя, по легенде, даже сам Казанова был некрасивым человеком с большим носом, подобным тому у Петровича. Но это не помешало ему покорять сердца женщин и стать легендой на века.

С самого начала моей работы в команде, Петрович взял меня под свою опеку и защищал от наездов других участников команды, которые стремились "припахать" неопытного парня. Но Петрович не просто так оказывал мне покровительство - в обеденный перерыв я ходил за ним в ближайший магазин за водкой и выполнял другие мелкие задания. В итоге мы очень быстро подружились, и однажды Петрович пригласил меня к себе домой. Это было большой честью, поскольку наш бригадир никогда не приглашал никого из коллег, друзей или знакомых к себе в жилище.

– Костян, ты единственный из всей нашей команды, кого я пригласил к себе домой. Мужчин я обычно не приглашаю, только женщин... – сказал мне Петрович однажды вечером после работы, когда мы зашли в его однокомнатную квартиру, чтобы выпить бутылку водки. В его квартире было чисто, но очень просто. На кухне в углу стоял старый холодильник "ЗИЛ" из советских времен, стол, несколько стульев, кухонный шкаф на стене и радиоприемник "Океан" на подоконнике. Вот и все обстановка. Зато в гостиной, которая одновременно служила и спальней Петровича, у стены стояла большая современная диван-кровать, покрытая атласным зеленым покрывалом. Петрович не жалел деньги на свое "рабочее место", диван-кровать была достаточно широкой для четырех человек. Напротив дивана находился огромный шкаф для белья из красного дерева, явно оставшийся со времен Сталина - он был высоким и вместительным. Диван-кровать, шкаф и телевизор в углу - все это украшалось сверху белым тюлем. Все это было в гостиной Петровича, которая одновременно служила его спальней в его однокомнатной квартире.

– Внимай, Костян, только тебе расскажу об этом. Ты парень надежный и умеешь хранить секреты... – Петрович открыл шкаф и достал оттуда небольшой фанерный чемодан с замочками по бокам.

– Просто не говори об этом в нашей команде, то, что увидишь сейчас... – сказал мне опытный джентльмен, придерживая замки чемодана руками. Петрович задумался: с одной стороны он хотел похвастаться передо мной своим достоянием, а с другой боялся показать содержимое этого старинного фанерного чемодана.

– Дядя Витя, ты же знаешь меня, давай показывай уже это... – я было протянул руку к чемодану, чтобы открыть его. Меня очень интересовало, что может лежать у нашего бригадира внутри этого загадочного предмета. Что там? Золото? Оружие? Деньги? Я пытался разгадать тайну.

– Ну хорошо, отдай руки, я сам всё покажу... – Петрович оттолкнул мою руку от чемодана и, сделав паузу, намеренно положил пальцы на замки. Он видел, что я сильно жду увидеть, что у него там лежит. Наконец-то он открыл крышку чемодана, и у меня чуть не вывалились глаза от увиденного. Оказывается, наш бригадир был коллекционером скрытых фантазий – весь чемодан был заполнен женскими трусиками разных размеров и расцветок. Все они были аккуратно сложены в полиэтиленовые пакеты мужскими руками.

– Вот, Костян, моя скрытая страсть, можно сказать хобби. Кто коллекционирует марки и значки, а я предпочитаю женские трусики... – сказал мне Петрович, видя мой изумленный взгляд на обилие предметов женского нижнего белья в его одинокой квартире.

– Вот эти белые трусы с украшением, принадлежавшие нашей бухгалтерше Нине Павловне. Я подменил ее на этой тахте, и она сама подарила мне их... – Петрович с трепетом раскрыл пакет из целлофана и вынул оттуда объемные белые женские трусы с украшениями по краям.

– Можешь их понюхать, разрешаю. Запах потрясающий, я вспоминаю ее пышную задницу, и у меня возникает эрекция... – Петрович засмеялся, переворачивая трусы наизнанку и передавая их мне в руки. Я впервые держал в руках использованные женские трусы, осмотрев их немного пожелтевший сквозь ссаки материал между ног. Дома моя мать не кидала грязное белье в общую корзину. Всегда стирала его отдельно и только потом вешала на сушку ванной комнаты. Но чистые трусы моей мамы не имели такого запаха, как эти большие трусы Нины Павловны, спокойной замужней женщины и матери двоих взрослых детей. Мне даже не верилось, что эта бухгалтерша с пышной задницей, образец нравственности и морали, оказалась на тахте у Петровича, раздвинув свои полные бедра для простого каменщика.

– Ну как пахнет? Ее вагина почти до самого живота заросла черными волосами, там такая растительность... – Петрович смеясь отнял трусы у меня из рук. Честно говоря, я был поражен запахом женских выделений и секретов, которыми пропитался материал трусов Нины Павловны.

– А вон эти понюхай, это трусики нашей Лены-секретарши. Молодая, но опытная до безумия. Сосет так умело, что кончаешь моментально... – сказал Петрович, убирая трусы бухгалтерши обратно в пакет и доставая из другого пакета небольшие чёрные женские трусики, больше похожие на плавки из-за эластичного материала.

- Она всегда поддерживает аккуратный интимный образ и имеет свою особенность - все приближается к переду, разрядился Петрович, переворачивая черные женские плавки наизнанку и передавая их мне. Я немедленно поднес трусики Лены к носу и вдыхал чарующий аромат юной девушки. Если объемные трусы Нины Павловны испускали тяжелый запах женских выделений и соков замужней женщины, то маленькие черные плавочки Лены пахли совершенно по-иному. Из промежности наших долгоногих секретарей доносился легкий аромат мочи юной самочки, смешанный со следами французского парфюма. Эта Лена умела следить за собой, всегда была модно одета, ярко накрашена и благоухала французскими духами. Действительно, у этого неуклюжего Петровича есть что-то такое, раз он сумел завоевать внимание этой длинноногой красотки Лены, к которой обычному рабочему и не подойти. Девушка была избалованной и имела очень высокое мнение о себе, но всё же легла в постель с человеком своего возраста, к тому же не очень привлекательным. В это сложно было поверить, но черные женские плавки пахли ароматом духов нашей секретарши, я несколько раз заходил в офис и сталкивался с девушкой в коридоре, от нее исходил запах духов, точно такой же, как сейчас от трусов.

- А эти трусики Иры, ты её не видел Костян, она ушла в декрет перед твоим приходом, работала шкутаршей в нашей бригаде... - Петрович особенно ласково достал из пакета желтые женские трусы и сам прижал нос к их промежности, по всей видимости у него были особые отношения с этой Ирой.

– У нее уникальная особенность – ей только в позе раком удобно заниматься сексом... – рассказал мне хозяин квартиры, протягивая желтые дамские трусы для оценки. Действительно, промежность трусов Ирочки пахла от центра необычным ароматом, приближающимся к заднему проходу. Я слышал о таких женщинах, у которых положение влагалища близко к анальному отверстию. Затем следовали черные, белые, красные, зеленые и разноцветные трусы из чемодана Петровича. Все они были уже носились и испускали запах женской интимности. Каждую хозяйку трусов пожилой Казанова угощал своей компанией на диване в своей квартире, где мы сидели сейчас. Все трусы без исключения женщины оставляли Петровичу в подарок по его просьбе. Это действительно была коллекция, которой мог позавидовать любой фетишист - большинство из них просто крадут женские трусы, в то время как здесь они были "заработаны" с достоинством.

– А вот мое недавнее приобретение – покровительственно сказал Петрович, доставая из чемодана пакет с женскими трусами. – Видимо, девушка не из моего района, но как-то узнала обо мне...? – он засмеялся.

– Нюхни, Костян, запах потрясающий, свежий еще... – хозяин квартиры осторожно открыл пакет и вытащил белые женские трусы с красными розами по краю. Мое сердце сжалось при виде этого предмета женского белья, ведь точно такие трусы только что высушивались в нашей ванной на веревке. Моя мать просто обожала розы и старалась подбирать одежду с розами, особенно красными. И ее нижнее белье было всегда белым и обязательно с розами по краю.

– Ухоженная леди, но запах все равно остался... – засмеялся Петрович, переворачивая трусы наизнанку и передавая их мне, промежность трусов действительно не имела желтых пятен от мочи, как у больших трусов нашей бухгалтерши Нины Павловны. Нет, эти трусики были чистенькими, и материя на промежности только слегка пожелтела от выделений, но запах был достаточно сильный. Хозяйка этих трусов, по всей видимости, была в охоте и текла, когда шла на интимные отношения с Петровичем.

– Она почти оторвала мне хуй своим минетом. Как будто с голодного края сорвалась. Ее муж дальнобойщик и постоянно в рейсах, а когда приезжает, он пьет и не занимается сексом со своей женой. Вот она-то и изменяет. Но она огонь! Подмахивает так, что я чуть не слетел с кровати. И еще она щедрая: дала мне деньги и принесла выпивку... – Петрович поднял глаза к потолку с приятным выражением на лице. Этот заводила был любителем женщин и алкоголя, если только он мог получить их бесплатно. А у меня от его слов встал член, ведь трусы, которые он мне дал, пахли так, как пахнут мои матери. Если запах женских выделений ничего не говорил, то цветочные ароматы, которыми пропитаны трусы, были духами мамы. Она обожала розы и подбирала духи соответствующие своим предпочтениям. Но мама использовала необычные цветочные ароматы, они были фирменными и очень дорогими. Флакончик парфюма от Армани "Rose d'Arabie" всегда стоял у нее в спальне, и такие духи стоили около 30 тысяч рублей за флакон - это было безумно дорого для нашего города. Но отец хорошо зарабатывал и отдавал все своей жене до последней копейки, хотя не занимался сексом с мамой. Точно это трусы мамы Вали, такие духи были только у нее в городе, и слова Петровича это подтверждали. Отец у меня действительно дальнобойщик и исчезал на две недели или даже месяц, когда отправлялся в рейс, а мать - хохлушка из Украины. Отец служил там в армии и привез маму Валю сюда в Россию. И я подумал: "Неужели она нашла себе любовника?". Я размышлял, нюхая промежность трусов своей матери и вдыхая чарующий аромат женской интимности и выделений, который сочетался с запахом цветочного парфюма. Этот запах был опьяняющим и завораживающим.

– У нее невероятно прекрасные черные волосы на интимных местах, я очень люблю брюнеток с такой природной красотой... – Петрович взял трусы из моих рук и указал на складки, где виднелись черные волосики хозяйки. Это были волосы моей матери, она была брюнеткой, а ее волосы на голове и под мышками всегда были черными. Значит, они также должны были быть и на интимных местах. Однако я никогда не замечал их на выстиранных чистых трусах дома. Может быть, мать удаляла свои волосы с нижнего белья, чтобы я их не видел.

– Слушайте, дядя Витя, дайте мне эти трусы понюхать и помастурбировать с ними на ночь домой. Утром перед работой я вернусь к вам и принесу их обратно безупречно... – попросил я старого заводного самца, который совершенно не осознавал то, что только что отдал своему сыну использованные трусы его родной матери.

– Нет, Костян, даже не проси. Эта женщина должна прийти ко мне снова в ближайшее время, она ждет, когда ее муж уедет в командировку. Она сказала мне, что хотела бы обменять эти трусы на другие с розовыми цветами... – Петрович забрал у меня материны трусики и аккуратно запаковал их обратно в пакет, плотно закрывая его, чтобы сохранить волшебный аромат женской интимной зоны.

– А возьмите-ка на ночь эти трусы продавщицы Любы из местного универсама. Там просто потрясающий запах, а также у нее черные волосы на интимных местах, как и у этой женщины... – хозяин квартиры нашел стопку женского белья и достал белые трусы продавщицы с пятнами от мочи. Он сам первым делом принес их к своему лицу, словно наркоман-любитель нюхать.

– Жаль, что я не интересуюсь самоудовлетворением, а для вас это идеальный вариант... – засмеялся хозяин квартиры, давая мне понюхать трусы продавщицы Любы из соседнего универсама. Запах был действительно потрясающим, смешивая женский аромат и выделения, который обволакивал мою голову и вызывал стойкое желание самоудовлетвориться. Понюхать эти белые трусы с пятнами от мочи и представлять материны черные интимные места и ее карие, наглые глаза было для меня как зависимость от наркотика, который я хотел нюхать снова и снова.

– Нет, Витя, я больше привлекаюсь трусами у той женщины, у которой муж дальнобойщик. Они не только приятно пахнут, но и украинки – моя тайная страсть. Дай мне их понюхать на ночь, а утром перед работой я зайду к тебе и принесу эти трусы и бутылку водки за прокат... – сказал я Виталию, положив руку на пакет с трусами моей матери с красными розами по краям. Услышав слово "водка" и то, что я принесу ему бутылку на опохмел, хозяин квартиры вдруг оживился и отдал мне в руки мамины трусы, которые я быстро спрятал под рубашку.

– Смотри, парень, чтобы за час до работы утром ты был у меня как штык с бутылкой, и не потеряй трусы. Я не хочу из-за тебя получить неприятности от клиентки... – Виталий пошлёпал меня по спине и проводил до дверей. Он то и дело глядел на часы, по всей видимости он ожидал "работу" с очередной клиенткой, и я ему только мешал.

– Опять пьяный с работы пришёл? Смотри, Костя, ты вместо армии попадёшь в тюрьму со своей пьянкой... – с порога меня встретила мать, она готовила ужин и пошла открывать дверь, когда я позвонил. На ней был длинный красный халат из байки до пят, а её кудрявые черные волосы на голове завиты зелеными бигудями. У мамы они и так были кудрявые, но она решила завить их ещё больше, что, в общем-то, ей шло. Я не представлял маму без её черных кудрей на голове.

– Да ладно тебе Валя приставать к парню. Ну выпил после работы стопку, он же не совсем пьяный пришёл, а немного поддатый. Садись сынок за стол, будешь компанию мне делать, одному не интересно пить... – сказал отец доставая бутылку водки из холодильника.

– Толя, зачем ты стараешься подпоить сына? Пей сам, если так хочется... – несогласно буркнула мать, когда подала на стол сковородку с жареной рыбой.

– Но Валя, кто его подпаивает? Это же всего лишь пара выпивок для двух здоровых мужчин перед хорошим ужином. Просто для аппетита и настроения... – посмеялся отец, выставив на стол бутылку водки. Рядом со жареной рыбой лежали тарелки с колбасой, сыром, отварной картошкой и свежим огуречно-помидорным салатом.

– У меня такая участь – муж-алкоголик и сынок весь в отца... – сердито громыхнула мать, шумно ставя кастрюли на плиту. Затем она отвернулась от нас к окну, закуривая сигарету и изящно выпуская дым в оконную щель своими накрашенными губами.

– Не пизди мне про алкоголиков, Валя. Тебе бы недовольства хватало. Я целыми неделями работаю за рулем, чтобы в нашем доме было все в изобилии. Ты сколько зарабатываешь в своей больнице, чтобы купить все это и обставить квартиру... – отец остался сидеть на стуле и хлопнул жену по пышной заднице, которая так и переливалась под халатом мамы Вали. Мать вскрикнула, бросила окурок в оконную щель и сердито оглядела нас своими прекрасными карими глазами, ушедя в гостиную смотреть сериалы на втором канале. Я прищурившись, чтобы не заметил отец, посмотрел на ее зад под халатом и у меня возникла эрекция. Раньше я не обращал внимания на мамину задницу, да и вообще не дрочил на нее. Не знаю почему, но она не вызывала у меня желание. Но теперь после того, что услышал у Петровича в его квартире о том, как он трахает мою мать на своей диван-кровати и после того, как понюхал ее ношенные трусы, которые теперь буквально горели в кармане моих брюк, я хотел оттрахать маму Валю сильнее всего на свете и посмотреть в ее развратные карие глаза. Именно так – лежать на мамином теле, трахать ее и смотреть ей в глаза. Хотя я знал только теорию о сексе с женщиной, на практике у меня не было опыта из-за стеснительности. Несмотря на то что скоро я отправлялся в армию, мое единственное девушка была верная "Дунька Кулакова". Из-за своей природной застенчивости я не мог общаться с девушками, и моя основная развлекательная программа состояла из постоянной дрочки в домашнем туалете.

– Твоя мать, сынок, просто лишена совести. Называет меня алкашом, хотя я только выхожу из себя по выходным, – заявил отец, повернув голову в сторону зала, где мать смотрела телевизор. Он произнес это осознанно громко, чтобы Валя услышала его слова. По звуку телевизора было ясно, что она опять увлеклась очередным «мыльным» сериалом.

На самом деле отца нельзя было назвать алкоголиком – он не брал ни капли из дома и наоборот, всегда приносил еду и напитки. Бухал он только после приезда с рейса. В квартире у нас была современная импортная мебель, а кухня была отделана под красное дерево. Соседки завидовали матери – их мужья все попивали и старались найти что-нибудь ценное в нашем доме для продажи. Единственный минус отца заключался в том, что видимо он не удовлетворял матери или делал это слабо, не удовлетворяя эту страстную украинку Валю, которую он привез из Украины, когда служил в армии. Но для матери от отца были важны в первую очередь его деньги, и с деньгами любая женщина найдет себе партнера для удовлетворения своих потребностей, когда они возникнут и маме Вале будет не комфортно. И она делала это успешно, пока ее муж был в рейсе – она ездила в другой район города к Петровичу, который удовлетворял мою матерь на широкой постели, утоляя ее желания. Причем он делал это на деньги ее мужа – сама Валя получала небольшую зарплату в больнице и была экономной по природе. Но Толик отдавал жене все деньги до копейки, и она тратила часть из них на свои потребности.

– Когда ты вернешься из армии, Костя, сразу приходи работать к нам в автоколонну! Сядешь за руль "КАМАЗа" и будем вместе с тобой, сынок, ездить по дальним дорогам, – бормотал мне поддатый отец, сидя за столом на кухне. У меня были права шофера, но я не хотел работать по этой специальности, особенно как дальнобойщик, как отец. Я просто сидел на кухне и курил, соглашаясь с пьяными разговорами отца и думая про себя о том, что не хочу быть таким же "рогатым" как он. Когда буду в рейсе, моя жена будет заниматься чем-то подобным нашему Петровичу.

– Хватит уже, перестаньте шуметь, из-за вас не слышно телевизора. Костя, иди к себе и ложись спать, утром не проснешься на работу. И ты, Толик, прекрати пить, через день у тебя рейс – для тебя сухой закон... – мать взяла недопитую бутылку водки со стола и поставила ее в холодильник. Отец мурлыкал что-то типа "позволь нам с сыном посидеть", но мать была строга и непоколебима – она повернулась спиной к холодильнику, не позволяя отцу достать оттуда бутылку, и отец успокоился. Характерной чертой папы Толика было то, что он всегда за сутки до рейса прекращал пить, отдыхал и трезвым без запаха алкоголя садился за руль. Я закурил сигарету и отправился в свою комнату, где тут же достал из кармана мамины трусы с цветочными краями и прижал носом к промежности, наслаждаясь ароматом влагалища взрослой и привлекательной женщины.

Через открытую дверь кухни было слышно, как мать говорит отцу, что ему нужно зарабатывать больше денег, так как она хочет купить себе шубку из норки на зиму, которая стоит дорого. А я нюхал ее трусы и мастурбировал, представляя черный лобок мамы Вали и слушая ее мягкий обволакивающий голос, доносящийся с кухни. Я кончил, забрызгивая спермой дверь в комнате. Затем я долго лежал в темноте, нюхая мамины трусы и наслаждаясь пьянящим ароматом ее выделений, продолжая мастурбировать и представлять, как я занимаюсь сексом с мамой Валей. И у меня возникла безумная мысль – попросить Петровича разрешить подсмотреть, как он будет трахать мою мать на его тахте. Отец уезжает в рейс через сутки, и мамаша наверняка придет на свидание к бригадиру, тем более, что он упомянул, что она собирается поменять трусы с цветочками, которые я сейчас так интенсивно нюхаю на другие обычные трусы. А массивный дубовый шкаф, стоящий напротив тахты, прекрасно подходит для наблюдения. Хотя Петрович может заподозрить что-то неладное, но в этом случае у меня есть убедительный аргумент – ящик водки за то, чтобы я мог посмотреть, как он занимается сексом со знойной женщиной.

Но вот я сидел в своей комнате, когда отец уже лег спать, а мать шумно мыла посуду на кухне и пела украинские песни. Все это свидетельствовало о ее хорошем настроении. Мне пришла мысль зайти к ней на кухню и показать маме ее трусы, объяснить, как они оказались у меня. Я подумал запугать ее, сказав, что расскажу об ее похождениях отцу и потребую взамен его молчания интимные услуги. У меня был шанс, так как отец был большой и ревнивый человек, хоть и не имел секса со своей женой. Но если я рассказал бы ему о матери, он отправился бы к Петровичу и выжал из него информацию о том, как он занимался сексом с его женой в то время, когда отец был в командировке. Однако поведение матери было неизвестно - она могла все отрицать и привлечь "рогатого" мужа к себе на сторону, а я стал бы обвиняемым. Или Валя, непокорная хохлушка, могла подать на развод с отцом, и тогда я никогда не смог бы заняться матерью. Нет, это не вариант, оставлю его на крайний случай, если не удастся уговорить Петровича позволить мне подсмотреть, как он будет заниматься сексом с Валей. Тогда у меня не останется другого выбора, как шантажировать маму Валю тем, что я знаю о ее измене во время отцовских командировок.

Но все же я надеялся на то, что Петрович не сможет устоять перед искушением получить ящик водки за то, чтобы я просто подсмотрел из шкафа, как он занимается сексом со своими любовницами. Мечты... Может ли быть такое, что я действительно прикоснусь к запретной пизде своей матери и увижу ее голую белую задницу? Это может произойти всего через пару дней после отъезда папы Толика в командировку и отправления мамы Вали к моему бригадиру для интимных отношений. Я буду прятаться в шкафу и сделаю несколько удачных снимков на свой фотоаппарат с матерью и Петровичем во время их интимной встречи. Тогда у меня будет козырь, который я вытащу из рукава в нужный момент. В то время мобильные телефоны и интернет были еще не очень распространены, поэтому единственным способом было использование фотоаппарата. Именно по просьбе матери я занимался фотографией, когда учился в восьмом классе - она сама купила мне небольшой фотоаппарат и все необходимые аксессуары для развития и печати фотографий. Я серьезно увлекался фотографией и даже выигрывал школьные конкурсы молодых фотографов, но потом бросил это дело в десятом классе, хотел продать фотоаппарат, но мать не разрешила - она сказала, что он еще пригодится. И оказалась права - мне действительно понадобился фотоаппарат сейчас, чтобы запечатлеть голую матерь в процессе секса с другим мужчиной и показать ей эти фото. Тогда шансы заняться сексом с матерью Валей увеличивались, в то время как я мог просто шантажировать ее словами. Если бы я запугал ее тем, что фото увидят не только отец, но и коллеги на работе и жильцы нашего дома, она бы наверняка согласилась спать со мной в обмен на фотографии и пленку. Есть, конечно, шанс того, что она отказалась бы спать с собственным сыном, но этот шанс был очень мал.

От мыслей что я возможно выебу мать, хуй у меня встал колом, не смотря на то что я уже дрочил его у себя в комнате нюхая мамашины трусики, четыре раза подряд. А ещё после выпитой водки во рту был сушняк и я решил сходить на кухню попить холодной воды, прямо так в трусах со стоячим колом членом.

– Что на водопой пришёл алкаш? И зачем нужно в молодые годы так пить водку? Смотри Костя допьешся, станешь импотентом и тогда девушки не будут тебя любить...

– сказала мне мать едва я зашёл на кухню и тут же осеклась уставившись на здоровенный бугор у меня в трусах. Когда я вошёл на кухню, мама Валя стояла у открытой форточки и курила стряхивая пепел в стоящию на подоконнике пепельницу. Халат который был на ней во время ужина она сняла и одела белую ночную рубашку с рюшами и розами по краям рубашки. Мать была прямо помещанна на этих колючих цветках и старалась одежду подбирать с розами. Не было исключением и её нижнее бельё, трусы и ночнушки у мамы Вали, были строго белого цвета и обязательно с розами по краям.

– Не пугай мам, у меня с этим делом все в порядке и я не собираюсь быть таким как отец... – сказал я матери, мысленно намекая ей что отец бухает а её не ебет. Я стоял на кухне возле раковины со стоячим колом членом в трусах и во все глаза рассматривал мамашину ляжку. Мама Валя курила возле окна поставив одну ногу на низкий табурет, она и раньше так делала когда курила, но всегда мать была одета или в халат до пят или в длинную юбку а вот в ночнушке курила впервые при мне. И сейчас я явственно видел часть её широкой белой ляжки, без признаков целлюлита и мне даже была видна небольшая синенькая жилка под коленом у мамы и она меня возбудила жутко. Мать тоже во все глаза рассматривала бугор у меня в трусах и в её взгляде сквозила откровенная похоть и удивление. Но взгляд у матери направленный на мои трусы, был профессиональный и точный, она была опытной в постельных утехах женщиной и быстро оценила по бугру выпирающему в трусах у сына, что у её парня приличный " агрегат" между ног.

– Хорошо, Костя, понимаю тебя. Общение с женщиной гораздо приятнее, чем с алкоголем. Теперь пора спать и не проспать работу...

Мама заметила, что я обращаю внимание на ее ноги и медленно убрала ногу с табуретки. Она отряхнула рубашку и выбросила окурок в окно, затем пошла в спальню, бросив любопытный взгляд на мой бугор в трусах. Очевидно, мама была удивлена увиденным – ее карие глаза расширились при виде моих трусов. Действительно, было на что посмотреть – у меня был большой член длиной 20 см с крупной залупой на конце, который хорошо выделялся в стоячем положении. Мама бросила косвенный взгляд на мой бугор в трусах, а я следил за ней и видел, как ее пышные ягодицы играют под обтянутой ночной рубашкой. У моей матери действительно прекрасная задница, и я не понимал, почему раньше этого не замечал, глядя на закрывающуюся дверь кухни за мамой. Я осознал свою ошибку, но еще больше виноват в этом "рогатый" олень, который сейчас спит пьяным сном на диване в гостиной. Папа Толик обменял свою прекрасную жену и свой верный "КАМАЗ" на бутылку, а в его отсутствие она трахается с корявым карликом Петровичем. Но не беспокойся, папа, я отомщу за тебя маме Вале и буду трахать ее так, что она будет ходить широко расставленными ногами. Я пообещал это отцу мысленно и, выпивая воду из-под крана, пошел спать, предварительно заперев дверь своей комнаты изнутри. Ведь я собирался опять мастурбировать и нюхать мамины трусы, и не хотелось бы быть застуканным ею в таких занятиях.