Хроники Пустошей. Часть 2: Чистилище

Бен

Сказать, что с самого утра у меня было плохое настроение, это мягко говоря недостаточно. Я хотел бы кого-нибудь серьезно поразить, чтобы его голова отлетела в другую сторону! Вечерний поход в Темницу и покупка противоядия обошлись мне очень дорого. С другой стороны, Джеффа можно понять - он в первую очередь бизнесмен, во-вторых единственный врач во всей Темнице и, конечно же, мой приятель. Новость о появлении вампиров рядом с моим жилищем его не особенно обрадовала. В такой ситуации отдавать мне последнее противоядие было достаточно рискованно.

Однако я не ограничился одним противоядием и тайком утащил из дома Джеффа полную тубу этого чудодейственного мази, способной излечить Синтию от ее недуга. Однако я не торопился отдавать эту тубу своим гостям. Когда девочки избавятся от своих язв, они обчистят меня при первой возможности и убегут, если не убьют. Нет, вы никогда этого не дождетесь. У вас есть долг передо мной, и я вас не отпущу, пока вы его не выплатите. С этой мыслью я спустился на первый этаж, разбудил спящую Эмму и приказал ей идти со мной. Я решил, что на этот раз моя комната подойдет для этого лучше, чем сарай. Закрыв дверь, я подошел к кровати и повернулся лицом к девочке. Эмма все поняла без слов и начала раздеваться. Без споров или проклятий в мой адрес. Это было что-то новенькое.

«Всегда так!» - подумал я, садясь на кровать.

Освободившись от одежды, рыжая подошла ко мне, опустилась на колени и тут же приступила к делу. Она тщательно обработала каждый миллиметр моего полового члена, затем взяла его в руку и начала двигать ею вверх-вниз по нему. Когда я начал нежно сжимать ее грудь, Эмма не попыталась меня оттолкнуть или уклониться от моих рук, наоборот, она убрала руку, работающую над моим членом, чтобы мне было удобнее. Будучи приятно удивлен такой готовностью подчиниться моим желаниям, я стал нежно ласкать ее грудь. Закрыв лицо от моего промежности рукой, Эмма прикрыла нос и чихнула.

— Будь здорова, — сказал я, потягивая её маленькие соски.

— Буду. Обязательно буду, — ответила она, а затем взяла моего дружка в рот и принялась сосать.

Получалось у неё это не так хорошо как у Синтии, но намного лучше, чем в прошлый раз. А всё потому что девчонка очень старалась. Не потому что вдруг прониклась ко мне непонятно откуда взявшимися нежными чувствами, а потому что была благодарна за то, что я вытащил её с того света, и просто пыталась таким способом сказать мне спасибо. Не удивлюсь, если окажется, что в этот момент рыжая представляла, будто на моём месте находится кто-то другой. Убрав руки от груди Эммы, я поднялся.

— Перебирайся на кровать и ложись на живот, — распорядился я, меняясь с девчонкой местами.

Сделав так как я сказал, Эмма приподнялась на локтях, на тот случай, если я снова захочу поласкать её грудь, и вновь принялась за дело. Только теперь она смотрела не вперёд перед собой, а прямо мне в лицо. Тогда-то я и понял, что и в этот раз насладиться её киской не смогу, потому что глядя девчонке в глаза, я с трудом удерживался от того, чтобы не выпустить струю ей прямо в рот, к чему Эмма определённо была не готова. А собственно, почему бы и не попробовать?

— Я хочу чтобы ты попробовала мою сперму на вкус. Ты это сделаешь? — на всякий случай спросил я.

Эмма ответила что-то вроде «Ага», не выпуская моего дружка изо рта. Впрочем, даже если бы она стала возражать, меня бы это не остановило. А так я её хотя бы предупредил.

— Отлично. Как только я скажу, открой рот пошире, — пояснил я.

Девчонка коротко кивнула, и принялась сосать быстрее. Я оттягивал знаменательный момент как мог, но надолго меня всё равно не хватило.

— Давай! — воскликнул я сдавленным голосом, резко выдернул член изо рта Эммы, и сделал пару шагов назад.

Помня о моём пожелании, девчонка пошире раскрыла рот. Первая, самая длинная струя, попала Эмме прямо на язык. Я резко развернулся влево, и остаток полетел на пол. Смахнув последние капли, я надел штаны, и посмотрела на закрывшую рот Эмму. Девчонка скривилась, будто только что съела лимон, и, как мне показалось, перестала дышать. Решив что и так получил достаточно, я сказал:

— Ладно, не мучайся. Если не можешь проглотить, то просто выплюнь.

Эмма так и сделала. Вытерев рот, рыжая встала с кровати и пошла одеваться, однако я поймал её за руку, и развернул лицом к себе.

— Куда это ты собралась? — спросил я с напускной суровостью.

— Так ведь всё уже, — неуверенно проговорила сбитая с толку Эмма.

— Ещё не всё. Ложись на спину.

Шикарный минет, сделанный с чувством, значительно улучшил моё настроение, и я решил сделать Эмме приятное. Как только девчонка легла на спину, я сел на край кровати, и принялся круговыми движениями массировать её грудь левой рукой. Правой же рукой я стал ласкать её клитор. Эмма тихонько постанывала, слегка мотая головой. Когда же я засунул в её щелочку два пальца, стоны стали значительно громче. Польщённый такой реакцией, я переключился на вторую грудь, и принялся водить пальцами внутри киски вперед-назад. Сначала Эмма вертелась, словно брошенная на сковородку живая рыба, перейдя со стонов на крик. Желая хоть немного заглушить свой крик, девчонка прикрыла рот рукой, однако это ей не сильно помогло.

После того как я начал работать быстрее пальцами, Эмма уже громко кричала, забыв о том, что ее мать спит на первом этаже. Как только я остановился и стал интенсивно стимулировать ее клитор, девушка начала двигаться и извиваться от удовольствия. Через несколько мгновений у Эммы наступил оргазм, который сопровождался громким криком, а ее спина выпрямилась, а голова откинулась назад. Она лежала на спине и смотрела в потолок, пытаясь вернуть дыхание. В таком состоянии Эмма не заметила, как дверь открылась и ее мать заглянула в комнату. Синтия посмотрела на меня осуждающе, будто я только что сделал что-то неправильное, а затем вышла из комнаты и закрыла дверь. Пусть завидует молча. Я не виноват в том, что жизнь ее перемешала. И если она сама не может испытать оргазм, хотя бы радуйся за свою дочку. Дав Эмме немного времени отдохнуть, я собрал ее одежду и положил на кровать.

- Когда ты оденешься, не спеши уходить, - сказал я.

Девушка подняла голову, посмотрела на меня усталым взглядом и спросила:

- Ты надо мной издеваешься? Что опять?

- Нет, не то что ты подумала, - ответил я и подошел к столу.

Я решил, что после достижения оргазма она не захочет причинить мне вред. Я достал из ящика стола ножницы с потертыми ручками.

- Подстриги меня, - приказал я.

По выражению лица Эммы девушка немного удивилась, но не возражала. Полностью одетая и завязавая обувь, Эмма приступила к стрижке. Было сложно выполнить задачу без зеркала в доме. Однако мне не было нужно модное прическа. Я просто хотел, чтобы Эмма подстригла мои длинные волосы и бороду. Всего на это ушло около 30-35 минут у рыжей девушки. Когда стрижка была завершена, я повернулся к Эмме и увидел удивление в ее глазах.

— Ожидала увидеть что-то другое? Сколько по-твоему мне лет? — спросил я с улыбкой.

— Понятия не имею. Раньше думала, что тебе лет 45—50, — честно призналась Эмма.

— А теперь?

— А теперь я уже и не знаю что думать.

— Вот и не думай. В этом году мне исполнилось 33.

— 33? Ты серьёзно?

— Серьёзней некуда. Под кроватью валяется веник. Замети всё что состригла, и выбрось, — отдал я последнее распоряжение, и вышел из комнаты.

Когда я пришёл в сарай, и смыл с головы прилипшие после стрижки волосы, ожила висевшая на поясе рация. Ответив на вызов, я услышал голос разъярённого Джеффа:

— Ах ты кусок коровьего дерьма!

— И тебе доброе утро, Джефф, — ответил я, ничуть не удивившись такому приветствию.

— Живо иди сюда, или я тебе яйца отрежу!

— Как же ты мне их отрежешь, если ты сейчас в Клоаке, а я — в своей берлоге?

— Найду способ, поганый крысёныш!

— Крысёныш? И что именно я скрысил, если не секрет? — спросил я, изобразив недоумение.

— Не прикидывайся дебилом! Я пошёл тебе навстречу, дал антидот взаймы, а ты спёр у меня тюбик с мазью!

Если уж врать, то врать напропалую.

— Какой мазью? Зачем мне какая-то мазь?

— Действительно, зачем? — проговорил Джефф с издевкой. — Ты же сам недавно насчёт неё интересовался, а сегодня утром я не досчитался одного тюбика. Странное совпадение, не правда ли?

— Действительно, странное. Мазь мне была нужна не для себя, а для девчонки, и я нашёл её в другом месте. Да ты ведь сам вчера видел её своими глазами! Разве похоже, что она нуждалась в твоей чёртовой мази?!

— Нет, однако...

— Если так, то можешь пойти куда подальше. Кто-то из ваших овец мог украсть этот тюбик, не различая аспирин и слабительное! Ты сам знаешь, как ваши парни любят засовывать свои половые органы во что попало, а потом удивляться почему чешется в штанах и откуда берется сыпь! Подхватив какую-то заразу, к кому они обращаются за помощью первым делом?

Наступила долгая пауза. По видимому, Джефф серьезно задумался над моими словами и уже не был так уверен, что это я обчистил его склад.

— Ладно, предположим это действительно кто-то другой. Но все равно ты должен мне антидот.

— Я помню. Отплачу как только смогу.

— Конечно же отплатишь. И мы поможем тебе в этом.

— Мы?

— Я и Боб. Он сейчас рядом со мной и очень хочет побеседовать с тобой.

А вот это просто неприятно. Боб был главным в Клоаке. Половина головорезов его ненавидела, другая половина боялась, но оба безоговорочно подчинялись его приказам. Хотя меня принимали в Клоаке как своего, мои отношения с Бобом оставляли желать лучшего. Все из-за того, что я настойчиво отказался вступить в его банду и переехать к остальным в Клоаку. Я всегда был одиночкой и не любил, когда кто-то решает за меня, как жить и что делать. Боб тогда сказал, что это не проблема, но я знаю, что он держит зуб на меня и ищет повод устроить мне беду.

— Приветствую, проказник, — поприветствовал меня Боб, которому Джефф передал рацию.

— Привет, Боб. Не знаю, может ты и не заметил, но вчера я притащил в Клоаку полный рюкзак снарядов для...

— Только поэтому я и не отправил за тобой ребят. Проблема в другом. Прошлой ночью я отправил нескольких парней прочесать местность вокруг Клоаки. Парни нарвались на упырей. Двоих из них укусили. Первого в шею, а второго чуть выше локтя. Знаешь что в этой ситуации самое обидное?

— Понятия не имею, — ответил я, пытаясь понять, насколько правдива история про столкновение парней из Клоаки с упырями.

— Сами по себе раны были пустяковые. Сэму пришлось пустить пулю в башку, а Кларку отрубить руку. Будь у нас антидот, этого удалось бы избежать.

А я то здесь при чём? Если ищешь крайнего, то на эту роль лучше подходит Джефф! Я бы с удовольствием перевёл стрелки на приятеля, да только в этом не было смысла. Боб уже решил, что во всём виноват я, и убедить его в обратном мне бы всё равно не удалось.

— Но это ещё не всё. После твоего ухода, кое-что пропало у ещё одного парня, а не только у Джеффа, — озвучил Боб ещё одно необоснованное обвинение.

— Вот и ищи крысу среди своих ребят. Я-то здесь при чём?

— Карл всё видел, и готов подтвердить, что за ворота ты вышел не с пустыми руками.

Карлом звали того самого полудурка, для которого я добыл член упыря. Скорее всего сам Карл эту хрень и спёр, да только он в этом никогда не признается. Парни из Клоаки были подонками со своими стандартами. Они не видели ничего зазорного в том, чтобы грабить, убивать и насиловать, но кража у своих считалась едва ли не самым страшным грехом, за который провинившегося забивали до смерти. Как по мне, забивали не за то что украл, а за то что попался. Выпутаться из подобной ситуации можно было лишь одним способом: доказать свою преданность интересам Клоаки, причём доказать делом, а не словом.

— Чего ты хочешь от меня? — спросил я прямо.

— У меня есть два требования. Вчера вечером я не был в Клоаке, но ребята рассказали, что ты привёл очаровательную молодую девушку. Мне безразлично, кто она и откуда. Отдай её нам на сутки как первый платёж.

Такое было ожидаемо. Если бы рыжая провела ночь у Джеффа, к утру с ней было бы покончено. Её бы сначала избили до полусмерти, а потом злоупотребляли всем городом по очереди. Даже если бы рыжая каким-то чудом пережила шалости Боба и его приятелей, она после этого разум просто потеряла бы. Такой вариант меня категорически не устраивал. Я не вытащил её из того места, чтобы так бездарно уничтожить.

— Ничего не получится. Пару часов назад она собрала свои вещи и ушла навсегда, — лукавил я.

— Жаль, очень жаль. Тогда остаётся только второе требование. Придётся тебе куда-то сходить.

Я затаил дыхание, готовясь услышать подробности. Когда же Боб все рассказал, я в очередной раз пожалел о том, что связался с Синтией и её дочкой.

Эмма

Сидя на веранде перед домом после уборки в комнате Бена, я осознала для себя несколько важных моментов. Некоторые вещи стоит относить проще. Вспомнив о том, как смело вела себя наверху, сначала я была готова провалиться от стыда сквозь землю, а потом решила, что ничего такого ужасного не случилось. Я помогла Бену достичь оргазма, а он помог достичь его мне. И хотя мне это понравилось, я надеялась, что повторение этого не произойдет случайно, потому что не хотела привязываться к грубияну, который контролировал жизнь моей матери. Когда Бен вышел из сарая и направился ко мне, уже не первый раз за сегодняшний день я призналась самой себе: либо я слишком ограниченная, либо у меня проблемы со зрением. Ведь как иначе объяснить то, что раньше я считала его стариком? Да, он старше меня на несколько лет, но это ещё не глубокая старость. Без своих вьющихся волос и бороды он выглядел значительно лучше, если, конечно, не обращать внимания на колючий взгляд и сердитое выражение лица. Бен очевидно был расстроен.

— Уже позавтракала? — спросил он.

— Ещё нет. А...

— У тебя семь минут и не секундой больше!

— Да объясни ты толком в чём дело! — потребовала я, поднимаясь на ноги.

Вместо ответа Бен просто обошёл меня, и зашёл в дом. Понятно. Подробности будут, но потом. Сегодня на завтрак были не только чёрствые сухари с чаем, но и взятый из сухого пайка паштет. Сам паштет был не первой свежести, но разделалась с ним я довольно быстро. На протяжении всего завтрака мама старалась не смотреть в мою сторону. Я же, напротив, внимательно к ней приглядывалась, пытаясь определить её состояние. Высокая температура больше не давала о себе знать, но уродливые язвы за эту ночь уже добрались до её шеи. Решив, что мама обеспокоена именно из-за этого, я хотела сказать что-нибудь ободряющее, но кроме банальной ерунды так ничего и не придумала, поэтому промолчала. Атмосферу неловкости прервал спустившийся на первый этаж Бен. На поясе у него висел пистолет-пулемёт, а из-за спины виднелись бита и обрез. В руках Бен держал рюкзак.

— Надеюсь, ты не потеряла револьвер? — спросил он у меня.

Я покачала головой. Бен подошёл ко мне, высыпал на стол штук 20 револьверных патронов, и поставил на пол рюкзак.

— Подожди на улице, — приказал он.

Поняв, что перед уходом Бен о чём-то хочет потолковать с мамой, я сгребла патроны в охапку, и высыпала в карман. Вытащив револьвер из-под матраса, я подобрала рюкзак и вышла на улицу. За то время, пока Бен отсутствовал, я зарядила револьвер, и ознакомилась с содержимым рюкзака. Там я нашла несколько запасных обойм, еду и питьё, парочку фонарей, а также сигнальные фаеры. И для чего, спрашивается, всё это нужно? Этот вопрос я и задала Бену, когда он вышел из дома.

— Для следующего отдыха на природе. Хотя на этот раз это больше похоже на активный выходной, — ответил он.

— Ты о чем, выходной? Мы же уходим на целый день?! — удивилась и насторожилась я.

— По крайней мере.

— А что с мамой? Что...

— С ней ничего плохого не случится. В доме есть все необходимое. Я ей все объяснил, — поспешил Бен успокоить меня.

— А меня ты объяснять не хочешь?

— Нет, не хочу.

Видя, что Бен не очень расположен к разговору, я решила не засыпать его вопросами, предполагая, что он все расскажет мне по пути. Мы отправились в путь и двинулись на восток. Пострадавшая нога после вечерней стычки с монстрами немного болела, однако это не замедляло наше передвижение. Мы шли не так быстро, как вчера в Пустошь, что позволяло мне снова любоваться унылыми видами разрушенного мира. Почему снова? Потому что я и мама уже были здесь раньше. Мы двигались в сторону того самого магазина, где Бен спас меня и маму от тех чудовищ. Сначала я подумала, что мой спутник что-то забыл там и хочет это забрать, а меня взял с собой на всякий случай. Однако, вспомнив слова Бена о том, что поход займет как минимум целый день, я насторожилась и начала догадываться, что задумал Бен. Мои подозрения усилились после того, как мы прошли мимо магазина, не делая попытки заглянуть внутрь. Я знала, что следующие 10 километров ничего интересного не будет на нашем пути и предполагала, куда мы направляемся.

— Что ты забыл в Чистилище? — спросила я после того как магазин остался позади.

— Ничего. Как я мог что-то забыть, если давно там не был? — ответил Бен вопросом на вопрос.

— Тогда зачем мы туда идём?

Бен всё же остановился и как-то не слишком тепло посмотрел на меня.

— Чтобы оплатить твоё лечение. Может ты и не знаешь, но антидот — дорогое удовольствие, — раздражённо проговорил он.

— А что именно ты хочешь там найти? Всё что удастся унести? Или что-то конкретное? — уточнила я, проигнорировав его ворчливый тон.

— Конкретное, — ответил Бен, и пошёл дальше.

Да уж, собеседник ты хреновый. Я и сама, когда бешусь, могу наговорить кучу всякой ерунды. Бен же всё делал наоборот, и упорно отмалчивался, словно на допросе. По мне, так это было очень глупо.

— А тебе не кажется, что если поподробнее расскажешь зачем именно мы идём в Чистилище, то от меня будет больше пользы? — спросила я напрямик, вновь попытавшись вывести Бена на откровенный разговор.

— Боб отправил нескольких своих ребят кое-что стащить у военных. Они это сделали. По дороге обратно связь с ними пропала в Чистилище. Скорее всего они подохли. От меня требуется забрать то, что они не довезли, и доставить этого Бобу.

— А кто такой этот Боб?

— Сволочь и подонок, который с радостью перерезал бы мне горло. Исчерпывающий ответ, ничего не скажешь. Хотя стоило ли ожидать от Бена чего-то другого? Признаю, он не законченная мразь, как я думала раньше, но далеко и не ангел. Неудивительно, что при этом он ведёт дела с людьми, которых не очень-то и жалует. Частично удовлетворив своё любопытство, я не стала задавать лишних вопросов. Сделав небольшой привал, мы немного отдохнули, и двинулись дальше. После того как мы преодолели ещё километра 4, не сказав друг другу ни слова, земля под нашими ногами сменилась на потрескавшийся асфальт. Слева от дороги, по которой мы шли, я увидела разрушенную табличку с надписью «Добро пожаловать в». О том, куда именно добро пожаловать, можно было только догадываться, т. к. часть таблички с названием города отсутствовала. Я знала, что раньше город под названием Чистилище назывался совсем иначе, но не помнила как именно. Родилась я в старом мире, ещё до катастрофы, и сейчас почти не помнила что он собой представлял. Был ли он так хорош, как нам рассказывали в безопасной зоне, или всё было не так гладко, теперь уже не имело значения. Когда табличка осталось позади, а далеко впереди показались руины некогда процветающего мегаполиса, настроение Бена, как мне показалось, заметно улучшилось. Решив этим воспользоваться, и побольше узнать о своём спутнике, я поинтересовалась, чем Бен занимался до катастрофы.

— Я находился в тюрьме, — был незамедлительный ответ.

Интересно, кто меня выдавил? Но раз уже начала, нужно продолжать.

— За что? — я уточнила.

Бен усмехнулся.

— Не поверишь. За совершение изнасилования, — он признался.

— В этом нетрудно поверить, — бросила я без раздумий и тут же сжалась в ожидании того, что последняя моя фраза не понравится Бену и он ударит меня.

Вместо этого он рассмеялся, положил руку на мою голову и причесал волосы.

— На самом деле история очень мрачная и загадочная. Если будет интересно, я расскажу потом. Возможно, — с улыбкой проговорил Бен, убирая руку с моей головы.

Пустой опустевший город встретил нас безлюдными улицами и небольшой группой мёртвых людей. Покойники лежали рядом со разрушенной автобусной остановкой, всего в нескольких метрах от перекрестка трех дорог. Некоторые из них были полуобнажены. Увидев трупы, я остановилась, а Бен наоборот ускорил шаг. Осмотрев одно из тел, он повернулся ко мне и спросил, какой размер ноги у меня. Поняв цель его вопроса, я ответила, что не собираюсь носить обувь с мертвеца.

— Как хочешь. Твои ботинки уже видели лучшие времена, так что не удивляйся, если на обратном пути они развалятся, — Бен не стал настаивать.

Осмотрев обувь, я пришла к выводу, что мой спутник был близок к истине. С одной стороны, я не хотела носить ботинки с трупа, но гулять по опустевшему городу без обуви было еще менее желательно. И так случилось, что у одного из покойников примерно моего возраста был такой же размер ноги. Вместо своих изношенных кедов я получила черные армейские ботинки и положила их в рюкзак.

— Ну а теперь о неприятном. Точно не знаю когда эти парни угодили под пули, но явно не больше часа назад. Те, кто их раздел, могут всё ещё разгуливать поблизости, — предупредил меня Бен.

— Это военные? — поинтересовалась я.

— Не факт. Когда есть чем поживиться, пусть даже одеждой, становится не до разборчивости.

— Ты ведь так и не сказал что именно мы ищем. Какова вероятность, что эти парни, как и те, кто с ними разобрался, пришли в Чистилище не за тем же, зачем и мы?

— Всё может быть. А ищем мы серебристый чемодан со специальным знаком.

Подобрав камень, Бен подошёл ко мне, наклонился, и нарисовал на земле как выглядит знак, о котором шла речь. Не став интересоваться откуда Бен столько знает о вещи, которую даже в глаза не видел, я спросила что означает этот знак.

— Биологическая опасность, — ответил Бен.

— Что? — не поверила я своим ушам.

— Что слышала. Если мы добудем этот чемоданчик, Боб на какое-то время отстанет от меня. Пока не найдёт другой предлог.

— Ты с ума сошёл! Этого делать нельзя! — запротестовала я.

— Можно. Я с радостью отдал бы его кому-нибудь другому, если бы получил более интересное предложение. Но сначала этот чёртов чемодан нужно найти, — ответил Бен, чётко дав понять, что моральная сторона вопроса в этом деле его мало волнует.

Зато она волновала меня. Всё внутри меня протестовало против такого решения. И даже зная, что от этого человека зависит жизнь моей мамы, я была готова вступить с ним в яростный спор, пока не заметила вооружённых людей в военной форме, вышедших на перекрёсток с левой стороны. Перехватив мой встревоженный взгляд, Бен резко обернулся. Заметив незваных гостей, он схватил меня за руку, и мы успели забежать за остановку прежде, чем нас заметили. Опустившись на корточки, я дрожащей рукой вытащила револьвер. Бен не спешил следовать моему примеру. Осторожно выглянув из-за остановки, я заметила, что незваных гостей всего шестеро: пять бойцов и один пленник, которого они тащили за собой на верёвке, привязанной к его рукам. Пленник тоже был одет в военную форму, правда грязную и рваную. Сам же пленник выглядел так, будто вся пятёрка его дружно отпинала. Судя по тому, что рваная форма болталась на нём как мешок, это была явно ни его одежда. Я собиралась сообщить о своих наблюдениях Бену, но когда повернулась к нему лицом, то заметила у него в руках гранату. Прежде чем он выдернул чеку, и бросил гранату в солдат, я схватила его за руку. Когда наши взгляды встретились, я покачала головой.

— Пусть они уйдут! — прошептала я на ухо Бену.

Он отпустил мою руку и выглянул из-за остановки. Я знала, что если солдаты повернут в нашу сторону, Бен не даст им шанса. Но я тоже была готова приложить свои силы, чтобы защитить себя. К счастью, солдаты пошли в другую сторону и исчезли из виду.

— Подожди меня здесь, не двигайся, — внезапно сказал Бен, пряча гранату.

— А куда ты? — напряжено спросила я, беспокоясь, что он все же решит прикончить врагов.

— На разведку, — пояснил Бен и вышел за пределы остановки.

Пока его не было рядом со мной, я успела перекусить и накормить хромого бездомного пса, который подошел к остановке. Обычно я не любила собак. Но этот бездомный так грустно смотрел на меня, что мне не хватило сердца отпугнуть его. Вскоре после того, как он доел кусок хлеба, который я ему бросила, пёс радостно завилял хвостом.

— Извини, но еще покормить тебя я не смогу, — решительно заявила я, заканчивая проглатывать свои сухарики.

Пес продолжал пристально смотреть на меня своим грустным взглядом, но второй раз он меня не сломил. Решив, что уже достаточно времени прошло, я отправилась искать Бена. Свернув на перекрестке, я двигалась вперед по улице. Пёс следовал за мной. Когда мы проходили мимо небольшого магазина, пес остановился рядом с входной дверью и начал лаять. Вместо того чтобы пройти мимо, я решила узнать, что заинтересовало бездомного пса. Я предполагала, что мародеры уже опустошили этот разрушенный город и унесли все ценности отсюда. Ожидая увидеть полки пустыми, я была удивлена. Множество комиксов лежали на стеллажах и под стеклами витрин. Зато кассовый аппарат был разграблен. Подойдя к ближайшему стеллажу, я взяла первый попавшийся журнал и быстро пролистала его. Когда из-за стеллажей появился старик с кровавым ножом, я испуганно уронила журнал.

— Привет. Я всего лишь... — начала мямлить я.

Не дослушав моё бормотание, старик набросился на меня. Едва не получив ножом в грудь, я отскочила назад, затем резко перемахнула через стойку с кассовым аппаратом, и выхватила револьвер. Увидев оружие в моих руках, старик злобно оскалился.

— Только кинься на меня ещё раз, и получишь пулю в башку! — пригрозила я, держа безумного старика на прицеле.

— А мне уже всё равно! — огрызнулся старик, и поднял футболку, продемонстрировав свежий укус на правом боку.

Увидев укус, я на пару секунд впала в ступор, вспомнив, что сама недавно чуть не превратилась в упыря. Старик, по всей видимости, заметил, что я замешкалась, и поспешил этим воспользоваться. Однако добежать до меня ему помешала пуля, которую я всадила безумцу в ногу. Старик рухнул на пол, и жалобно застонал.

— Понятно всё с тобой. Боишься наложить на себя руки и ищешь кого-нибудь, кто это сделает за тебя. Ищи и дальше. Я в этом деле тебе не помощник! — заявила я и пошла к выходу.

Мне было жаль обречённого безумца, но ничем помочь ему я не могла. Вслед мне посыпались отборные оскорбления, однако я не обратила внимания на трёп покойника, и вышла на улицу, громко хлопнув дверью. Мохнатого провокатора, из-за которого я чуть не угодила под нож, поблизости не было, но зато я увидела на другой стороне улицы Бена, вышедшего из переулка между домами.

— Я же сказал тебе никуда не уходить и ждать моего возвращения! — раздражённо проворчал он.

— Тебя долго не было, — сказала я первое, что пришло мне в голову.

— И ты решила отправиться в поисках приключений самостоятельно. Веришь, что будешь стрелять, а не стать мишенью?

— Я. Один бедолага, укушенный вампиром...

— Мне все равно. Если ты ещё раз не послушаешься, заберу у тебя все запасы и всю одежду. Посмотрим, чего ты достигнешь, гуляя голой по Пустошам.

— Лучше расскажи, чего тебе удалось добиться. Или ты потерял солдат? — быстро сменила я тему разговора.

— Нет, не потерял. Эти пять человек — только малая часть отряда. Группа обосновалась в заброшенном супермаркете на соседней улице. Они осматривают весь город, пытаясь найти то же самое, что и мы.

— Как ты это знаешь?

— От Джека. Это парень, которого они поймали.

— Тебе удалось незаметно проникнуть в супермаркет? — недоверчиво спросила я.

— У меня просто повезло. Джек — один из парней Боба. Вернее, он последний выживший из группы, которую отправили за чемоданом. Военные его допрашивают, но пока безрезультатно. Но он рассказал мне о том районе, где их арестовали.

— Действительно? Он так просто согласился рассказать?

Бен улыбнулся.

— Не сразу, только после того, как я пообещал ему вернуться с помощью и освободить его от военных. Я не собираюсь нарушать это обещание.

— А что мешает тебе вытащить его из супермаркета? Ты же сумел проникнуть туда незамеченным и уйти оттуда.

— Мне помешали Джек и его глупость. Он так старался доказать армейцам, что он крутой и не поддающийся договорам, что им это надоело, и они сломали ему ногу. Сам виноват, дурак. Нужно было не выставляться напоказ.

— Когда у меня возникли проблемы с ногой, ты помог мне, — напомнила я.

— Считай это первый и последний раз. Я не собираюсь рисковать ради того, чтобы спасать тебя от неприятностей, так что будь осторожна и береги свои ноги и то, что между ними. У меня на это место большие планы.

Возмущенная последней репликой, я попыталась отвесить хаму пощёчину, однако Бен легко перехватил мою руку.

— Расслабься, рыжая. Пока мы не найдём чемодан и не вернёмся в мою берлогу, твоим прелестям ничего не угрожает, — сказал он, а затем оттолкнул меня, и пошёл по дороге вперёд, ожидая, что я побегу за ним, словно послушная собачонка.

Пообещав самой себе, что когда-нибудь Бен ответит мне за каждое грубое слово, я поспешила за ним. Ещё до того, как он вернулся после слежки за солдатами, я не раз задавалась вопросом сколько времени займёт поиск чемодана. На то, чтобы прочесать весь город, могли уйти недели, а то и месяцы. Когда я сказала об этом Бену, он ответил, что Джек заметно упростил нам задачу, значительно сузив район поисков. Нам следовало прочесать не весь город, а всего лишь две улицы, находившиеся чуть ли не на другом конце города. Добраться дотуда оказалось не так просто, потому что Чистилище оказалось не таким уж и вымершим городом, как я думала раньше. Помимо отряда военных, окопавшихся в супермаркете, мы наткнулись ещё на две группы. Для того чтобы обойти первую группу, которая перекрыла улицу, нам пришлось сначала идти через переулок, а затем забраться в многоэтажный дом, и выбраться с другой стороны по пожарной лестнице. Со второй группой было сложнее.

Солдаты вели бой с небольшой бандой, окопавшейся в какой-то забегаловке. Заметив нас, бойцы не стали разбираться в ситуации и без предупреждения открыли огонь. Пришлось спасаться бегством. За нами погнались четверо бойцов, ускользнуть от которых мы смогли лишь спустившись в канализацию. Вонь в коллекторе стояла такая, что у меня заслезились глаза и закружилась голова. Зато Бену было всё нипочём. Воспользовавшись фаерами, и побродив по канализации, мы выбрались на поверхность в безопасном месте. Прогулка по нечистотам окончательно угробила мои башмаки, с которыми мне пришлось проститься. Оставшаяся часть пути прошла на удивление спокойно. Добравшись до нужной улицы, мы приступили к долгим и нудным поискам. Бен взял на себя осмотр жилых домов, а мне поручил проверить улицу и магазины.

Мы провели целый день внимательно обшаривая место, но безрезультатно. По наступлении темноты мы прекратили поиски, поужинали и решили найти место для ночлега. Я предложила переночевать в хозяйственном магазине, но Бен не одобрил эту идею. Он заметил один высотный дом на соседней улице и сказал, что мы должны как можно скорее заселиться там и обустроиться. Когда мы добрались до дома и поднялись на четвертый этаж, на улице уже было совершенно темно. Мы быстро осмотрели одну из квартир с разбитой дверью и зашли в комнату, где одна стена отсутствовала - на её месте была большая дыра, которая выходила на улицу.

— Именно то, что нужно, — радостно сказал Бен.

В комнате также стоял небольшой шкаф для одежды. Мы перевернули его вместе и придвинули к двери, используя его как баррикаду. Теперь любому человеку будет очень трудно открыть дверь с другой стороны.

— Я буду стоять на часу. Ты сменяешь меня через несколько часов, — приказал Бен, подходя к дыре.

— Но зачем? Мы же заблокировали дверь.

— Затем, что помимо двери у нас есть ещё и стены. Очень хрупкие стены. Вампиры слишком глупы, чтобы попытаться проломить их, но для людей это легкое дело.

В подтверждение своих слов Бен сильно ударил ногой по стене и пробил в ней дыру.

— Кроме того, с этого места видна улица как на ладони. Это редкий случай, когда три стены лучше четырех. Улица хорошо видна отсюда, поэтому приблизиться к дому незамеченным будет очень сложно. И я имею в виду не только вампиров, но и туристов. В таких местах всегда нужно быть осторожным при выборе места для ночлега.

— Убедил, — сказала я, присаживаясь на пол.

Посидев пару минут с закрытыми глазами, я легла на пол, подложив руки под голову. Пытаться поспать, зная что с приходом ночи улицы заполонили плотоядные твари, оказалось непросто. Даже ребёнок знал, что крупные стаи упырей (их количество переваливало за сотню) предпочитают обитать именно в мёртвых городах. Днём они не проявляют активности, а после заката выходят на охоту, превращая город и его окрестности в смертельную ловушку. Когда мне почти удалось заснуть, на улице что-то взорвалось.

— Не дёргайся. Всего лишь ложная тревога, — спокойно проговорил Бен, даже не соизволив обернуться.

Не удовлетворённая таким ответом, я подошла к дыре, и увидела следующую картину. Двое мужчин отстреливались от стаи упырей, не видя, что сзади к ним подбирается ещё десяток кровожадных тварей. По всей видимости, бедолаги истратили последнюю гранату, и теперь отстреливались от упырей из ружей.

— Надо им помочь! — решительно заявила я, и начала целиться в упыря из второй стаи, бегущего впереди остальных.

Бен резко схватил мою руку, и отвёл её в сторону.

— Если из-за тебя нашу ночлежку раскроют, то ты первой полетишь вниз! — пригрозил он.

Выражение лица Бена чётко давало понять, что он не шутит.

— Но ведь их убьют! — попыталась протестовать я.

— Сами виноваты. Раз сунулся в Чистилище после наступления темноты, первым делом ищи надёжное укрытие, а не броди по улицам. Даже если ты откроешь сейчас пальбу, и в кого-нибудь попадёшь, этим идиотам ты всё равно не поможешь. Только нам навредишь.

Во время, когда Бен говорил, ситуация для несчастных людей с улицы только ухудшилась. Заметив, что они окружены с двух сторон, один из мужчин успел даже застрелить двух преступников, но третий напал на него, словно агрессивный пёс, и прижал его к земле. Чтобы не видеть конца этой бойни, я поспешила отойти от ямы и вернуться на прежнее место. Дальше выстрелов не было. Бен молча наблюдал за происходящим без комментариев. Только когда всё закончилось, он сообщил, что сытые звери ушли прочь и даже не посмотрели в сторону дома, где мы скрывались. После происшедшего на улице заснуть оказалось ещё труднее.

«Когда возникают тревожные мысли, нужно думать или вспоминать о чём-то хорошем!» — припомнились слова мамы, произнесенные три года назад.

Именно в это время я вспомнила о своем первом парне Крисе, которого я познакомилась несколько месяцев назад, и который был старше меня на четыре года. Оставшись без продовольствия, мы с мамой шли вдоль побережья, пока не увидели выброшенный на берег корабль. На этом судне жила община торговцев, один из которых согласился предоставить нам еду и пристанище. Крис оказался сыном того самого торговца. Посреди серьезных людей, которые явно дали нам понять, что мы не очень желанные гости на корабле, Крис казался почти ангелом. Именно он убедил отца разрешить нам остаться на корабле не одну ночь, а целых две недели. А уже через два дня я потеряла девственность.

«Интересно, как сейчас дела у Криса? Всё ли у него в порядке?» — думала я, вспоминая тот вечер и засыпая.

Наблюдая за закатом с палубы корабля, я решила искупаться. Спрыгнув на песок, я побрела к воде. Оставив всю одежду на берегу, я забежала в море, набрала побольше воздуха, и ушла с головой под воду. Вынырнув на поверхность, я заметила на палубе Криса. Вместо того чтобы возмутиться, обозвать его извращенцем, и потребовать уйти, я сделала вид, что ничего не заметила. А всё потому что этот парень мне нравился. Нравился настолько, что вчера я сама подглядывала за тем, как он плавает. Тогда меня посетила озорная мысль украсть его одежду, но ничего подобного я ни сделала. Когда Крис покинул палубу, я испытала разочарование. Однако отсутствовал он недолго. Пару минут спустя, когда я уже плыла в сторону суши, Крис вышел с корабля на берег. Дойдя до того места, где валялась моя одежда, Крис положил поверх неё полотенце, посмотрел на меня, озорно подмигнул, и пошёл обратно на корабль.

И вот уже всего через пару минут, я, чистая и сухая, иду в каюту Криса, чтобы поблагодарить его, и вернуть полотенце. Приоткрытая дверь каюты наводила на мысль, что Крис ждал моего прихода. Не став стучать, я открыла дверь и зашла внутрь. Крис в тот момент отжимался от пола, предварительно сняв футболку, и положив её на кровать.

— Спасибо за полотенце, — поблагодарила я парня, повесила полотенце на ручку, и уже собиралась выйти.

Перестав отжиматься, Крис резко поднялся на ноги, быстрым шагом подошёл ко мне и захлопнул дверь прежде чем я вышла.

— Что ты... — начала было я, однако парень не дал мне договорить, закрыв мой рот своими губами.

Для меня это стало неожиданностью, и я оказалась в замешательстве. Однако это состояние продолжалось всего несколько секунд, после чего я ответила на поцелуй и обняла Криса. Моя реакция понравилась ему, и он провел свою руку под мою рубашку. Когда я немного застеснялась и попыталась противиться, Крис прервал поцелуй.

— Я очень рад, что ты пришла, — сказал он, смотря мне в глаза.

— Я точно так же рада, — ответила я улыбаясь.

Однако как только Крис взял меня за руку и повел к кровати, улыбка мгновенно исчезла с моего лица. Я откровенно призналась ему, что хочу того же самого, но немного беспокоюсь из-за того, что это будет мой первый опыт. Мама не раз говорила мне о большой разнице между насилием и согласным сексом. Она также говорила о том, что природа возьмет свое в конечном счете, но у меня все еще были сомнения. Крис не был похож на тех мужчин, с которыми маме приходилось иметь дело, и это меня радовало. Он понимающе отнесся к моим словам и обещал сделать все правильно.

Попросив меня сесть на кровать, Крис начал расстегивать мою рубашку. Как только он закончил последнюю пуговицу, я сняла рубашку и попыталась прикрыть грудь. Посмеявшись над моей застенчивостью, Крис разделся до гола, взял меня за руку и положил ее на свое мужское достоинство. Мое прикосновение вызвало отклик — его член дернулся и стал тверже. Я не была полной неопытностью в этом деле и знала, что это означает. После поцелуя на губы Крис попросил меня лечь на спину, расстегнуть пуговицы на юбке и поднять ноги.

Я чувствовала, что если отвечу категоричным отказом, то Крис всё поймёт, и не станет настаивать. Прогнав страх и недоверчивость, я сделала так, как сказал мне Крис. Парень снял с меня юбку вместе с трусиками, склонился надо мной, и принялся целовать в шею, однако задерживаться там долго Крис не стал, и начал опускаться ниже. Я тихонько постанывала, прося Криса не останавливаться. Он и не остановился даже после того, как закончил целовать мой живот, и опустился ещё ниже, попросив развести ноги в стороны. Я поняла, что он задумал, но до последнего не верила, что Крис осмелится сделать этого. Когда же его язык впервые коснулся моей пока ещё девственной щёлочки, по моему телу будто пробежал электрический разряд. Поняв, что я готова к большему, Крис достал из-под матраса презерватив, и натянул на свой готовый к бою член.

— Будет больно, — предупредил он, подводя свой член к моей увлажнившейся дырочке.

— Плевать! — ответила я, схватила Криса за член, и резко ввела его в свою киску.

Не стоило этого делать. В ту же секунду меня пронзила острая боль, и я закричала. Крис не стал вытаскивать свой член из моей дырочки, а лишь прикрыл мой рот рукой.

— Тише. Боль сейчас пройдёт, — прошептал он мне на ухо.

И действительно, в скором времени боль начала медленно отступать. Тогда-то Крис и начал двигаться внутри меня. Новые ощущения были непривычными, но приятными. Сначала Крис вводил свой член лишь наполовину, и делал это медленно. Но постепенно он начал увеличивать темп и двигаться быстрее. И чем глубже член Криса входил в меня, тем громче становились мои стоны. Я была на седьмом небе от счастья, и хотела, чтобы это длилось вечно, однако всё хорошее рано или поздно заканчивается. Набравший максимальный темп Крис, по лбу которого потекли капельки пота, сделал финальный рывок, введя свой член в мою дырочку на всю длину, и сдавленно застонал, а затем опустился свою голову мне на грудь, оставив теряющий твёрдость член внутри меня. Надетый презерватив не позволил Крису кончить в меня, за что я была парню очень благодарна.

Лежавший на мне Крис тяжело дышал, как собственно и я. Блаженно улыбнувшись, я провела рукой по волосам Криса, но когда парень поднял голову, я увидела его искажённую от ярости неживую физиономию, и прокушенную насквозь правую щёку. И прежде чем я успел вскрикнуть, оскалившийся Крис впился своими зубами мне в шею.

Резко открыв глаза, я машинально выхватила револьвер и чуть не выстрелила в Бена, стоявшего рядом с выходившей на улицу дырой в стене. Судя по тому, что на улице уже было не так темно, я проспала несколько часов.

— Аккуратней. Один выстрел, и нам придётся улепётывать отсюда со скоростью ветра, — раздражённо проворчал Бен.

— Извини. Просто приснилось кое-что из прошлого, — сказала я, опуская револьвер.

— Что-то очень неприятное?

— Да нет, как раз наоборот. Правда концовка немного изменилась.

Бен отвернулся, и начал внимательно осматривать улицу.

— Я собирался поднять тебя минут через 15, но раз уж ты всё равно проснулась, принимай пост, — пояснил он.

Я широко зевнула, и медленно поднялась на ноги. Несколько часов для меня пронеслись как несколько минут.

— Не торопись открывать пальбу, если кого-нибудь увидишь. Знай эти уроды где мы прячемся, уже давно бы нас навестили, — на всякий случай напомнил Бен.

— Ясно, — сказала я, подходя к дыре.

Проинструктировав меня, Бен сел на пол, и прислонился спиной к стене.

— Не желаешь соснуть по-быстрому? — неожиданно предложил он.

Меня аж передёрнуло от столь бесцеремонного предложения. Поначалу мне показалось, что я ослышалась, но когда Бен повторил вопрос, я убедилась, что со слухом у меня всё в порядке.

— Не желаю, — ответила я раздражённым тоном.

— Точно? — зачем-то уточнил Бен.

— Точнее некуда!

Мой резкий ответ не осадил, а лишь немного позабавил Бена.

— Да ладно тебе, не вредничай. Я же видел, утром тебе это даже понравилось. Или мне показалось? — проговорил он тоном опытного подстрекателя.

— Спи уже! — я повысила голос почти до крика.

— Значит не показалось. Это радует.

— Иди в задницу, — проворчала я, пожалев о том что поддержала этот идиотский разговор.

Бен лишь усмехнулся.

— Далеко идти и не надо. Осмотритесь повнимательнее — мы уже там.

Поскольку с моей стороны никакой реплики не последовало, Бен закрыл глаза, и уже через пару минут заснул. Я же приступила к наблюдению за улицей. Поначалу всё было слишком спокойно. Оглядывая пустые улицы, ярко освещённые светом луны, я заметно расслабилась. Так прошёл первый час наблюдения. Сказав самой себе, что ничего страшного не произойдёт, я присела рядом с дырой, решив вздремнуть. Совсем немного, буквально пару минут. Разве может что-то случиться за пару минут? Оказалось, что может. Только я прикрыла глаза, как услышала, что кто-то скребёт стену по ту сторону, но не сразу обратила на это внимание. Когда же звук стал громче, я осторожно приблизилась к маленькой дырке, которую Бен проделал в стене, включила фонарь, и посмотрела что происходит в соседней комнате, ожидая увидеть кошку или крысу.

Вместо этого я увидела голодного упыря, царапавшего дверь, и пытавшегося проникнуть в нашу комнату. Судя звукам, он был не один. Усталость как рукой сняло. Резко вскочив на ноги, я выхватила револьвер, и направила его на дверь, готовясь открыть огонь по тварям, если они проникнут в комнату. И хотя блокирующий дверь шкаф не позволил им ворваться в комнату, моё сердце чуть не выскочило из груди от страха. Дрожащие руки с трудом удерживали револьвер, а желание разбудить Бена соседствовало со страхом поворачиваться к двери спиной. К счастью, длилось это безумие недолго. Либо до безмозглых тварей дошло, что проникнуть в комнату им не удастся, либо они почуяли других жертв, но нас они оставили в покое. После их ухода я так и не сомкнула глаз и внимательно наблюдала за улицей до самого рассвета.

Бен

Я проснулся чувствуя себя свежим и отдохнувшим. Мне приснился интересный и яркий сон, где Синтия и ее дочь играли в увлекательные игры. Они нежно ласкали друг друга, а затем приняли позу 69 и начали удовлетворять друг друга орально. В какой-то момент Синтия достала страпон, и приблизила его к вагине своей дочери, но тут мой сон прервался. Я бы очень хотел увидеть такое наяву, но реализация этой фантазии не всегда возможна. Если я хоть намекну на это, Синтия точно меня убьет.

— Как прошла оставшаяся часть ночи? — спросил я, доставая завтрак из рюкзака.

— Сначала было скучно, а потом в соседней комнате поселились странные люди, — ответила Эмма.

— Сколько их было?

— Не знаю! — раздраженно ответила рыжая, повышая голос.

— Неважно. До наступления темноты они все равно уйдут.

Мы отодвинули шкаф, который закрывал дверь, и покинули свое временное пристанище. Спускаясь по лестнице, мы наткнулись на обглоданные кости. Кажется, что не только пара с ружьем искала убежище здесь. От жестоких укусов осталось мало человека. При виде останков Эмма начала рвать. Пока она освобождала свой желудок, я осмотрел карманы его порванной куртки.

— Это отвратительно! — сказала рыжая с отвращением, вытирая рот.

— Если не нравится, то не смотри, — ответил я, продолжая обыск.

Эмма последовала моему совету, и отвернулась. В карманах покойника я нашёл полупустую пачку сигарет, зажигалку, неплохой нож, а также ключ от мотоцикла. Последняя находка представляла наибольшую ценность. Убрав ключ в карман, я перешагнул через покойника, и быстрым шагом спустился вниз. Мотоцикл мы отыскали рядом с соседним домом. Проверив уровень топлива, и убедившись, что железный конь всё ещё на ходу, мы откатили мотоцикл к хозяйственному магазину, и оставили его внутри. Позаботившись о быстром отходе из Чистилища, мы вновь вернулись к поискам чемоданчика. Пока мы добирались до второй улицы, я думал о военных из супермаркета. Если им удалось расколоть Джека, то времени у нас оставалось совсем немного. Будь у Джека хоть капля мозгов, он бы отправил вояк по ложному следу хотя бы для того, чтобы выиграть для нас хоть немного времени.

Когда мы добрались до места, первым, что привлекло моё внимание, была чья-то рука, валяющаяся рядом со спуском в подземку. Подойдя поближе, и заметив, что ведущая вниз лестница буквально усеяна гильзами, я тяжело вздохнул. Городская подземка была самым опасным местом во всём Чистилище. Только полный псих осмелился бы спуститься в метро, кишащее упырями. Или же отчаявшийся человек, окружённый со всех сторон вооружёнными солдатами. Вероятность того, что потерянный чемоданчик находится где-то в метро, была не так уж и высока, однако обыскать подземку следовало в первую очередь. Блуждание по туннелям в одиночку было равносильно самоубийству. Я это прекрасно понимал, но был готов рискнуть.

— Нам нужно разделиться. Прочесать все дома, а я проверю нижний этаж. Встретимся здесь через три часа, — приказал я.

— Нет! Я пойду с тобой! — неожиданно возразила Эмма.

— Ты не сможешь идти со мной. У нас нет времени. Рано или поздно Джек...

Эмма не услышала до конца и побежала вниз, перепрыгивая через три ступеньки.

— Вернись, глупышка! — крикнул я ей вслед, но настойчивая девочка не остановилась.

Когда я спустился в самый низ и вытащил фонарь из рюкзака, бегущая от меня светила прямо в мое лицо. Я закрыл глаза ладонью.

— Если ты потеряешься в этих подземельях, что очень вероятно без помощника, то маме не достанется лекарство! Поэтому мы идем вместе! — решительно заявила Эмма, опуская фонарь.

Я решил не сообщать упрямой девочке, что ее мать скорее всего уже не нуждается в лекарстве. Пусть это станет для рыжей сюрпризом.

— Хорошо. Просто говори потише, чтобы не пугать пчелиное, точнее, вампирское гнездо раньше времени, — смирившись, проговорил я, опустив голос.

Сначала мы тщательно осмотрели станцию. На посту охраны на меня напал вампир, но я успел закрыть перед ним дверь. Рыжая хотела застрелить монстра через закрытую дверь, но я попросил ее беречь патроны и достал биту. Досчитав до трех, я резко открыл дверь и отскочил в сторону. Вампир тут же выскочил наружу и получил удар битой по голове. Я не ограничился одним ударом и продолжал избивать вампира до тех пор, пока он не перестал двигаться. На посту охраны мы обнаружили только сломанный оборудование и пустую аптечку. Вернувшись обратно на платформу, я зажег факел и начал внимательно смотреть под ноги. Увидев засохшие следы крови, ведущие к рельсам, я спрыгнул с платформы.

— Дальше будет только хуже. Если хочешь вернуться, сейчас самое время, — на всякий случай предупредил я.

Вместо ответа Эмма спрыгнула на рельсы, и быстрым шагом направилась к туннелю. Отойдя от платформы, и углубившись в туннель, мы заметили вдалеке поезд, около которого копошилась пятёрка упырей. Едва свет фонарь ударил одной из тварей в лицо, упырь злобно зашипел, и побежал нам навстречу. Остальные твари последовали его примеру. Продолжая светить упырю в лицо, Эмма выхватила револьвер.

— Подожди, не торопись. Пусть подберутся поближе, — посоветовал я, достав из-за пояса пистолет-пулемёт.

Рыжая к моему совету не прислушалась, и принялась палить по упырю издалека. Первые три пули пролетели мимо, зато четвёртая достигла цели. Прикончив упыря, рыжая переключилась на его собратьев, однако оставшимися двумя пулями смогла только ранить ещё одного. Держа в одной руке пистолет-пулемёт, а в другой биту, я медленным шагом пошёл тварям навстречу. Выпустив пару коротких очередей, я без труда разделался с оставшимися монстрами. Когда рыжая закончила перезарядку, в живых остался только тот упырь, которого она ранила последней пулей. Добив поганца битой, я побежал прямиком к поезду. Добравшись до последнего вагона, и заметив на двери отпечаток окровавленной ладони, я понял, что тот, кто его сделал уже рядом. Не став дожидаться пока подойдёт Эмма, я забрался в вагон через открытые двери. Держа в одной руке фаер, а в другой пистолет-пулемёт, я стремительно продвигался через пустые вагоны, пока не добрался до кабины машиниста.

Заметив, что дверь находится внутри заперта, я с легкостью снял ее с помощью одного удара и обнаружил тело покойника. Быстрый осмотр подсказал мне, что это один из товарищей Боба, который скончался от раны в животе и кровопотери. В его левой руке он сжимал тот самый серебристый чемоданчик, ради которого мы отправились в Чистилище. Когда я протянул руку, чтобы забрать чемоданчик, с крыши вагона на стекло кабины спустился еще один нежить. В этот момент раздалось несколько выстрелов сзади, будто по команде. Сбив нежить со стекла коротким бурстом огня, я схватил чемоданчик и выбежал из кабины. Я увидел, как Эмма отстреливается от неизвестно откуда взявшихся нежитей, которые за несколько секунд заполнили весь второй вагон. Почувствовав опасность, я высунулся из вагона и осознал, что нежить не такая безмозглая, как о них говорят.

К поезду мчались около двадцати монстров с одной стороны кабины и немного меньше с другой. Эти твари специально позволили нам зайти в поезд, чтобы затем запереть нас в ловушке и не дать нам сбежать. Оглядываясь в поисках выхода, я заметил приоткрытый люк на крыше вагона. В это время Эмма убила двух нежитей, один из которых едва не достиг ее, и быстро перезарядила револьвер. Понимая, что у нас осталось очень мало времени, я схватил Емму за плечо, резко притолкнул ее в свой вагон и захлопнул дверь перед теми, кто пытался подобраться к нам.

— Не стоит даже пытаться уничтожить всех этих ублюдков. Их слишком много, — произнес я, держа дверь.

— У тебя есть какие-то лучшие идеи? — спросила Эмма со страхом в голосе.

— Есть. Видишь открытый люк в потолке? Быстро встань под ним и подсади меня! — приказал я, убирая пистолет-пулемёт, и доставая из-за спины обрез.

Как только Эмма подошла к люку и наклонилась, я резко отпрыгнул от двери, дважды выстрелил в неё, а затем забрался Эмме на спину. Первым делом я забросил на крышу с трудом добытый чемодан, а потом забрался туда сам.

— Давай забирайся ко мне! — крикнул я, протягивая девчонке руку.

Эмма подпрыгнула вверх и схватила меня за руку. Как только я затащил её на крышу, в вагон ворвались десятки упырей, как со стороны вагона, так и из туннеля.

— Беги в хвостовую часть так быстро как только можешь! — приказал я.

Рыжую не пришлось упрашивать дважды. Как только она помчалась прочь, я достал гранату, радуясь, что не потратил её на военных.

— Хотите жрать? Жрите это, ублюдки! — воскликнул я, выдернул кольцо, бросил гранату в вагон, и побежал вслед за Эммой.

Последовавший за этим взрыв прикончил всех тварей в вагоне. По крайней мере, мне хотелось в это верить. Когда я добрался до последнего вагона, стоявшая на крыше Эмма закончила отстреливать упырей рядом с рельсами, расчищая нам путь к отступлению. Покончив с тварями, мы одновременно спрыгнули с поезда и побежали обратно к станции. Бежали мы настолько быстро, насколько это было возможно, понимая что любое промедление приведёт к мучительной смерти. Перезарядив на бегу обрез, я то и дело стрелял наугад, надеясь задеть хоть одну зубастую тварь, дышавшую нам в затылок. Эмме удалось добраться до станции первой. Забравшись на платформу, она истратила последние патроны на упыря, подобравшегося ко мне очень близко, что позволило мне подняться на платформу целым и невредимым. Перепрыгивая через несколько ступенек, мы преодолели последний отрезок, буквально вылетев из подземки. С трудом переносящие солнечный свет упыри столпились рядом с лестницей, не осмелившись подняться наружу. Поняв, что всё самое опасное осталось позади, мы принялись восстанавливать дыхание после безумного спринта.

— Можешь открыть? — поинтересовалась Эмма, указывая на чемодан.

— Нет. Я не знаю, что там внутри и мне не интересно. Пусть Боб сам с этим разбирается, — ответил я, стирая пот с лба.

Дойдя до магазина, где был оставлен мотоцикл, мы быстро покинули Чистилище, удачно избегая столкновения с военными. Половину пути рыжая старалась уговорить меня избавиться от трудом добытого чемодана, объясняя это тем, что нельзя отдавать чемодан с опасными биологическими материалами преступникам. Вся эта болтовня начала меня раздражать и я даже думал остановить мотоцикл и заставить Эмму замолчать насильственным образом. Однако Эмма поняла, что ее уговоры не приведут к успеху и затихла сама. Вернувшись обратно в свое убежище, я осознал свою поспешность при выводе о том, что худшее уже позади. На пороге дома лежал мертвец, которого я узнал как Карла. Кто-то наполнил его пулями и даже не беспокоился убрать тело. Моя интуиция подсказывала мне, что это дело рук Синтии. Обыск в моем убежище только подтвердил мои подозрения. Весь дом был перевернут с ног на голову, а Синтия исчезла без следа. По задумчивому выражению лица Эммы было видно, что она не имела представления о том, что здесь произошло. У меня же было пару неприятных предположений, которые требовалось проверить, поэтому я должен был как можно скорее отправиться в Клоаку. Когда я объявил об этом Эмме, она выразила желание пойти со мной.

— Ты останешься здесь и будешь ждать мое возвращение! — категорически заявил я.

— Нет! Я пойду с тобой! — упорствовала Эмма.

— Это даже не обсуждается. Договориться с Бобом я смогу, но только если прибуду в Клоаку один и без чемодана. А по поводу своей матери можешь не волноваться. Раз её тела нет поблизости, значит она жива и здорова.

— Здорова? Как она может быть здорова, если...

— Я отдал ей мазь от язв, — резко перебил я рыжую.

— Что? Когда? Где ты её взял? — засыпала меня вопросами Эмма.

— Стащил у Джеффа. Перед уходом я приказал Синтии навести порядок в доме, и перетащить кое-какие вещи в тайник в сарае. Я специально оставил мазь в тайнике на видном месте, чтобы она её сразу же нашла.

— Почему ты сразу мне об этом не сказал, урод?! — потребовала ответа не на шутку рассерженная Эмма.

— Тогда бы ты не пошла со мной в Чистилище, — честно признался я.

— Ах ты сволочь! — воскликнула разъярённая Эмма, и набросилась от меня с кулаками.

Позволив рассерженной девчонке несколько раз ударить меня в грудь, я перехватил её кулак, когда рыжая попыталась ударить меня по лицу.

— Что сделано, то сделано. Психовать теперь нет смысла, — примирительно проговорил я, и оттолкнул Эмму.

— Ещё как есть, ублюдок! Из-за тебя мама осталась здесь одна! Это ты во всём виноват!

— Хватит истерить! — повысил голос я.

Эмма ничего не ответила, а лишь продолжила буравить меня ненавидящим взглядом.

— Я встречусь с Бобом и во всём разберусь. Твоё присутствие всё только усложнит. Жди меня здесь и не отходи далеко от дома. Если кто-нибудь появится, спрячься в сарае, — проговорил я намного спокойнее.

Взгляд оранжевой не стал особо дружелюбнее, но Эмма, по крайней мере, услышала меня и не настаивала на посещении Клоаки. Я решил не отдавать ей чемодан на хранение, так как боялся, что она может убедиться в его ненадобности. Сев на мотоцикл, я отправился в Клоаку. Остановившись рядом с озером, я спрятал чемодан из Чистилища в кустах и продолжил путь. Мотоцикл заглох через 400 метров от ворот Клоаки, поэтому мне пришлось идти пешком до конца. Было видно, что меня ждали в Клоаке: ворота были широко распахнуты. На приветствие явился не только Боб, но и все его люди. Взгляды их были враждебными - народ жаждал моей крови. Только Джефф смотрел на меня со смущением. Часовые на стене тут же закрыли ворота, будто опасаясь того, что я сбегу.

— Привет всем! Почему такое серьезное лицо? — спросил я спокойным голосом.

Парень, стоявший рядом с Бобом и украшенный грязной окровавленной повязкой на правой руке, спросил у Боба разрешения на то, чтобы "выпустить мне кишки". Боб не ответил и шагнул вперед.

— Ты достал чемодан? — спросил он.

— Да, достал.

— И где он?

— В безопасном месте.

Парень с повязкой вытащил нож и уверенно двинулся в мою сторону, но Боб приказал ему не вмешиваться. Затем он пояснил суть конфликта. В мое отсутствие Карл уговорил двух своих друзей обыскать мою берлогу, предполагая, что они найдут все вещи, которые я якобы украл. Однако на пути к дому они столкнулись с какой-то безумной женщиной, которая начала стрелять по ним. Карл погиб, парень с повязкой получил ранение в руку, а третий едва успел отключить женщину-истеричку. В хаосе они нашли украденные вещи в моей комнате и вернули их обратно в Клоаку, захватив с собой Синтию. Таким образом, я был обвинен не только в краже, но и в смерти Карла.

У меня на этот счёт была своя версия. Боб приказал Карлу и его друзьям наведаться в мою берлогу, дождаться когда я вернусь из Чистилища, и устроить засаду. Прикончив меня, гопгруппа вернулась бы в Клоаку и обставила всё так, что это я на них напал. Для большей убедительности можно было бы заикнуться про найденные украденные вещи, чтобы у меня был хоть какой-то мотив для агрессии. Вот только всё пошло совсем не так, как было задумано. Придуманная Бобом история о самодеятельности Карла была шита белыми нитками, однако многие в неё сразу же поверили. Я же был жив до сих пор лишь потому что пришёл в Клоаку с пустыми руками.

— Что вы сделали с Синтией? — полюбопытствовал я, когда Боб закончил свой рассказ.

— Перерезали горло, но перед этим трахнули во все дыры. Слышал бы ты как эта сучка вопила, — проговорил Боб с гордостью.

— Армейцы идут! — неожиданно прокричал дежуривший на стене часовой с биноклем.

Головорезы тут же засуетились.

— Потом договорим, — сказал Боб, перевёл взгляд на кого-то, стоявшего у меня за спиной, и кивнул.

Я резко обернулся, и последним, что я увидел перед тем как потерять сознание, был приклад дробовика, столкнувшийся с моей физиономией. Понятия не имею сколько времени прошло после того как меня вырубили, но когда я пришёл в себя, бой за Клоаку уже подходил к концу. Военные вынесли ворота из гранатомётов, и ворвались в город. Вокруг меня валялись мёртвые тела защитников Клоаки, а также несколько тел армейцев. Далеко позади со стороны жилого района всё ещё раздавались частые выстрелы, давая понять, что местные всё ещё сопротивляются. Либо Джек раскололся на допрос, либо военные сами нашли славный бандитский городок, теперь уже не имело значения. Следовало выбираться отсюда, да поскорее. Стараясь не обращать внимания на сильную головную боль, вызванную ударом, я медленно приподнялся на ноги, и посмотрел в сторону разрушенных ворот. Там я заметил небольшую колонну из Хаммеров, и нескольких пулемётчиков, в обязанности которых, как мне казалось, входил отстрел любого, кто попытается покинуть Клоаку. Головная боль мешала сосредоточиться,

Искавши выход из трудной ситуации, я первым делом отодвинул тело одного из погибших солдат в сторону и принялся раздевать его. Вдали раздался жалобный стон, и я заметил раненого солдата у стены, по погонам можно было судить, что это был как минимум сержант. Закончив переодеваться, я подошел к нему и наклонился. Умирающий слабо просил дать ему воды. Я решил не исполнять его просьбу и поднял его на руки, чтобы отнести к воротам. Внезапно пулеметчик начал стрелять предупредительную очередь передо мной.

— Помощь! Сержант ранен! — крикнул я наугад.

Пулеметчик обратил на меня внимание, оставил свой пост и побежал ко мне.

— О Боже! Это же сержант Фарго! — вскрикнул он, подтверждая правильность моей догадки о звании раненого.

Не глядя на мое лицо, пулеметчик сразу забрал у меня раненого сержанта и отправился искать медиков. Воспользовавшись тем, что остальные бойцы не обратили на меня внимание, я быстро направился к ближайшей машине Хаммеру. Мне повезло — дверь была не заперта, а ключи находились на своем месте. Заведя машину и сделав задний ход, я незаметно уехал от места происшествия. Огонь по Хаммеру открыли только после того, как я развернул его на 180 градусов и устремился прочь из опасной зоны. Взглянув в зеркало и не замечая погони, я осознал, что бойцам запрещено покидать свои позиции без приказа. Это дало мне значительное преимущество. Как только я достиг своего убежища и вышел из автомобиля, Эмма выбежала из сарая с оружием навстречу мне.

— Спокойно. Это всего лишь я, — сказал я, быстрым шагом идя к дому.

Покидать берлогу насовсем мне очень не хотелось, однако другого выхода не было. После разгрома Клоаки и известия о том, что кто-то увёл один из их джипов, армейцы прочешут местность, и обязательно наткнуться на берлогу. Странно, что они не заметили её гораздо раньше. Любое промедление могло стоить мне жизни, а умирать в ближайшее время я не планировал. Но перед тем как удариться в бега, следовало забрать из дома всё самое необходимое. Вытряхнув из тайника в своей комнате все пайки, я сгреб их в охапку и потащил в машину, однако на лестнице дорогу мне преградила Эмма.

— Что с моей мамой? — спросила она.

— Уйди с дороги! Сейчас не время...

Рыжая направила на меня револьвер.

— Сейчас как раз самое время, — проговорила она с расстановкой.

Эмма была готова нажать на курок, если мой ответ ей не понравится. Я отчётливо видел это по её глазам. Возможно, потом она и пожалеет об этом, но мне к тому моменту уже будет всё равно.

— Не знаю. В Клоаке я её не видел, — сказал я чистую правду.

— Тогда где она? — решимость в голосе Эммы сменилась растерянностью.

— Сбежала, наверное, после того как подстрелила Карла, а возвращаться побоялась.

— Тогда нам нужно её отыскать! Или хотя бы дождаться!

— Нельзя. Военные разнесли Клоаку, и будут здесь с минуты на минуту. Надо отсюда убираться, пока нас не прикончили.

— Они не будут атаковать нас без причины!

— Неужели? Забыла про Чистилище? Разве тогда у них была причина в нас стрелять?

Приведенное мною сомнительное утверждение оказало воздействие — Эмма сдалась. Вместе мы быстро заполнили военный джип, но когда наступило время покинуть убежище, рыжая спросила, куда мы направляемся. Этот вопрос заставил меня задуматься, но не загнал в тупик.

— Решим по ходу дела. Сейчас главное — уйти отсюда как можно дальше, — ответил я уклончиво.

— Я уже решила. У тебя есть нож?

Вопрос Эммы слегка удивил меня, но всё же я дал ей нож. Вернувшись к дому, рыжая начала что-то выцарапывать на двери. Я подошел ближе и прочитал послание, которое она оставила.

— «Королева Морей». Что это значит? — поинтересовался я.

— Это место, куда мы отправимся. Если мама вернется и увидит это послание, она поймет все сразу.

Я не стал говорить, что скорее всего Синтия не вернется. Боб мог лгать о ее судьбе. От такого мерзавца следовало ожидать подобных обманов. В любом случае, сообщение для Синтии было оставлено, и теперь нам больше ничто не мешало уйти отсюда.

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ