ТАКАЯ У МЕНЯ РАБОТА. Из книги Минет на работе Часть 5

Февраль со своими холодами окутал город покровом из снега. Не особенно хотелось выходить на улицу, только если было необходимо - на занятия в институте и на работу к Вилу. Выходные проводили дома, за исключением пары раз, когда Алекс уговорил нас посетить вернисажи местных художников, среди которых он знал нескольких человек.

Там собиралась странная толпа людей, наблюдать за которой было интереснее, чем рассматривать полотна, на которых было сложно разобрать что-либо конкретное. Например, несколько человек стоят перед картиной с названием "Закат" или "Рассвет", где грубыми штрихами изображен весь спектр цветов и больше ничего. Они вглядываются в полотно, кивают головами, восхищаются и некоторые даже выражают свое мнение: "Гениально", "Смело", "Восхитительно" и так далее. Затем они переходят к следующей подобной работе и все повторяется. Возможно, я не разбираюсь в современном искусстве, но я не думаю, что такие "шедевры" когда-либо украсят стены Эрмитажа.

На одной из таких выставок Алекс познакомил меня с Вениамином Шуховым, который, по словам Алекса, был известным художником. Но его имя мне ничего не говорило. Ему было около 35 лет, среднего роста, у него были длинные волосы и небольшая бородка - как у многих художников. Но в его лице было что-то привлекательное и загадочное одновременно.

— Молодой человек, я хотел бы нарисовать ваш портрет. В вас есть что-то, что меня тревожит. Не могли бы вы позировать мне пару часов в день? Я готов хорошо заплатить.

Алекс рядом кивал головой, поддерживая предложение.

— Я не знаю... У меня сейчас очень мало свободного времени, я студент, — ответил я.

— Ну, всегда можно найти пару часов. Когда у тебя заканчиваются занятия?

— В пять вечера я свободен.

— Отлично. Вот моя визитка со всей информацией о мастерской и номером телефона. Жду тебя завтра в пять.

— Простите, но я еще не принял решение, — с некоторым сомнением посмотрел я на Вила, который стоял рядом. — А ты не возражаешь? — Вил пожал плечами.

— Если это нужно для искусства, то приходится что-то отдавать, — обратился Вил к художнику. — Надеюсь, это не будет портрет Дориана Грея? А если работа мне понравится, то я готов купить портрет моего друга у вас.

Шухов таким взглядом окинул Вила, что у меня пробежали мурашки по спине. Он коротко поклонился и сказал прощальные слова: «До завтра».

— Ты что, с ума сошел, Вил? Его картины стоят несколько тысяч долларов.

— Я не знаю, что за работу он выполняет, — ответил Вил. — Покажи мне его картины.

— Ты точно с ума сошел. Он никогда не выставляется на таких недорогих выставках. Его имя и так известно.

На следующий день я пришел к Шухову в назначенное время. Он был рад моему приходу и предложил кофе. Мастерская располагалась на последнем этаже восьмиэтажного дома и представляла собой большое помещение с прозрачной крышей. Одна из стен также была из стекла, чтобы пропускать свет. Так как уже начинало темнеть на улице, окно было задрапировано занавесью.

После чашки кофе на кухне Шухов провел меня в мастерскую.

— Итак, Юрочка, раздевайся, а я пока все подготовлю, — сказал он и передвинул фальшивое оконное рамное конструкция на колесиках к стене. Затем он расправил прозрачные занавески и отодвинул одну из половинок в сторону. Я снял свитер и посчитал это достаточным. Шухов начал объяснять мне задумку для картины. — Ты, Юра, будешь стоять у окна и с надеждой смотреть вдаль. Картина будет называться «В ожидании». Мне кажется, это будет отлично, — сказал он, настроив софиты в нужном направлении и включив свет. Создалось ощущение, что свет проникает сквозь стекло, а за окном поднимается солнце. — Юра! Ты еще не разделся? Поторопись!

- Простите, Вениамин, я не понял ваше отчество. Как мне поступить?

- Называй меня просто Веня, мы обычные люди-художники. А тебе снимать всё и я буду изображать тебя голым.

- Но мы не договаривались об этом. Вы ничего не упоминали.

- Что тебя смущает? За два часа без одежды 50 долларов - хорошая цена. Поторопись, а я сам переоденусь.

Так мы начали раздеваться. Он скинул свою одежду, включая трусы, и надел рваные шорты из джинсы, покрытые красками, и рубашку с короткими рукавами. Я остался голым и почувствовал, что пришел сюда для интимных отношений.

Он поставил меня у окна в нужную позицию и несколько раз корректировал мое положение - руку сюда, другую опусти, левую ногу подвинь и так далее. Наконец он нашел композицию достаточной и начал делать наброски. Через час я устал: ноги и руки затекли, а шея болела.

- Вениамин, давай сделаем перерыв? Хочется закурить и сходить в туалет, - попросил я его.

- Хорошо. Ты запомнил позу? Перерыв на десять минут.

После посещения туалета я отправился на кухню покурить. Венямин уже сидел там, куря трубку, а перед ним стояла пустая рюмка со спиртным запахом. Я сел на стул и закурил сигарету, сложив ногу на ногу для скрытия своего полового члена. Вениамин нагло разглядывал мое тело.

- Убери ногу, - попросил он.

- Зачем? Мне так удобно, - ответил я.

- Убери ногу, - повторил он уже в командном тоне. - Хочу видеть твой член.

- Вы уже видели его больше часа. Что в нем такого особенного? - Но его голос и взгляд заставили меня неохотно убрать ногу.

Его взгляд устремился на мою интимную зону, и под его проникновением я ощутил, как мой достоинство начало проявлять активность. Он протянул руку и начал его исследовать. Мои яички прижались к основанию, а низ живота наполнился тяжестью.

— Вениамин, нет нужды, - возразил я. – Вы же не планируете изображать меня с эрегированным членом. Это уже будет порнография.

— Я еще не определился, какое достоинство будет на холсте. Пойдем работать.

Через сорок минут он прекратил работу.

— Хватит на сегодня, - сказал он. – Подожди секундочку, я тебя сфотографирую. – Он достал фотоаппарат и сделал несколько кадров. – Вот так. Подойди посмотреть.

Я приблизился к мольберту и увидел эскиз. Действительно, он, должно быть, талантливый художник. На эскизе был изображен молодой человек, скорее юноша, похожий на меня, с задумчивым и в то же время ожидающим чуда взглядом.

Вениамин положил руки на мои бедра и спросил:

— Ну как тебе? Тебе нравится?

— Нравится. Уберите, пожалуйста, руки. – Но он не убрал свои руки. Более того, одной рукой взялся за мой достоинство и начал играть с ним. – Вениамин, прошу вас, прекратите.

— Что ты, как девчонка себя ведешь? Перестань, будь проще. Пойдем на кухню, отметим успешное начало работы. – И он насильно потащил меня за собой. Я хотел взять свои трусы со стула, но он не позволил этого сделать.

На кухне он достал коньяк и чистую рюмку для меня, вытащил из холодильника блюдце с лимоном и оливками. Мы выпили, и я готов был одеться. Но он остановил меня, чтобы выпить еще по одной рюмке. И в этот момент он поднес свою рюмку к моему достоинству, опустил кончик в коньяк, а затем, присев на корточки, начал сосать мой член, который еще спал. Я стоял, околдованный, и ощущал, как мой пенис превращается в фаллос.

Окончив свою работу и чувствуя себя неудовлетворенным, я поспешил в ванную комнату, чтобы тщательно очистить свой инструмент. Как же мне будет смотреть Вилу в глаза после этого? Я недовольно оделся и направился в прихожую, чтобы надеть обувь. Там стоял Вениамин.

— Уже уходишь? А деньги? Вот, возьми 50 баксов, как обещал. – Он протянул мне купюру. – Завтра жду тебя в это же время.

Уже на лестнице я обратился к нему:

— Вениамин, если вы продолжите домогаться до меня или позволите себе такое поведение, как сегодняшнее, я больше не буду приходить. Я ожидаю ответа.

— Ладно. Больше не буду, не беспокойся. Обязательно приходи. Мне очень нравится эта картина, ее нужно закончить. – И он закрыл дверь.

Вернувшись домой, я был расстроен, но старался скрыть свои чувства от Вила. Однако он все равно заметил мое настроение и спросил, что со мной. Я ответил, что просто устал, поскольку позирование не так просто, как кажется. Он попросил рассказать ему о сюжете картины, и я вкратце обрисовал его.

— Ты позируешь обнаженным? Интересная тема. Вот что я нашел в интернете о Шухове, очень любопытный материал. – И он передал мне распечатку.

Интересно. Родился, учился, окончил. Все это понятно. «В настоящее время является одним из самых известных и продуктивных художников России. Его полотна с изумительной точностью отображают голую природу женского и мужского тела, которая преобладает в его работах. Последняя картина В. Шухова под названием «Утро юноши» была продана за 35-40 тыс. долларов по оценке некоторых экспертов. Был замешан в ряде инцидентов на общественных мероприятиях».

— Он как-то надо мной не настаивал?

— Нет, но он очень интересуется обнаженным мужским телом. – Мы больше не обсуждали эту тему.

На следующий день я позвонил Шухову и уточнил, действительно ли мы остаемся в соглашении? Он подтвердил, что не будет приставать ко мне. И действительно, пять встреч прошли спокойно. Прощаясь, он сказал, что если я хочу видеть готовую работу, то могу связаться через неделю. Заработанные 300 долларов я добавил в наш семейный бюджет.

В один из вечеров Вил вернулся с работы очень возбужденным и взволнованным.

— Юрок! Я знаю, что нам не хватает. Боже мой, это так просто, а до меня только сегодня дошло. – Он был неистово рад своей идеи.

— И что же нам не хватает? Вымой руки и присаживайся к ужину. Расскажи все спокойно. – Он поспешил в ванную комнату, а когда вернулся, сказал:

— Давай выпьем за то, что пришло мне в голову.

— Да, но я пока не знаю, что именно пришло тебе в голову. – Я достал две рюмки, налил виски и поставил перед ним тарелку с жареной картошкой и мясом. Миска салата стояла на столе.

— Ну так за что мы пьем? – Он посмотрел на меня серьезно и сказал:

— Нам нужен ребенок. Наш общий ребенок, чтобы у нас был кто-то, о ком заботиться, кто делает нашу жизнь интереснее.

Теперь я остался с открытым ртом и удивленным лицом. Потом все-таки пришел в себя и одним глотком выпил рюмку виски.

— И как ты это представляешь? Будем брать из детского дома? Нас не пустят. Недостаточный возраст и нет полноценной семьи. И к тому же ни ты, ни я еще не научились рожать.

— Слушай, у меня есть идея. Очень простая. – Он тоже принял глоток. – Мы можем нанять домработницу из Украины или Молдавии. Ведь многие из них приезжают именно для такой работы. Конечно же, нужно выбрать молодую, красивую и, самое главное, здоровую девушку. Но это мы проверим при медосмотре. Договариваемся с ней о том, что она будет заниматься хозяйством у нас, жить здесь, а мы с тобой будем спать с ней по очереди до тех пор, пока она не забеременеет.

Она рожает и еще несколько месяцев остается с нами, чтобы выкормить ребенка. Регистрируем ребенка на одну из наших фамилий – на твою или на мою. Сейчас это делается очень легко. Лучше всего, наверное, на мою фамилию, чтобы в будущем было проще передать ему наследство.

Затем мы даем ей деньги и берем от нее подписанную расписку о том, что она отказывается от ребенка и не будет предъявлять к нам никаких требований. После этого отправляем ее обратно на родину. Вот и все. Теперь у нас будет общий ребенок, и не важно, от кого она на самом деле забеременела. Налей еще! – Он немного успокоился и поделился своей идеей со мной. – Кстати, я уже придумал имя. Если это будет сын, мы назовем его Антоном – мне очень нравится это имя.

— Ты фантазер, конечно. Но подумай о том, согласится ли женщина на такое предложение? Ты хоть об этом задумался?

— Но ведь люди отказываются от своих детей в роддомах. Или, может быть, лучше использовать услуги суррогатной матери? Что ты думаешь?

Жаль только, что мы не можем смешивать сперму и получить настоящего общего ребенка. – Он стал чуть грустным. Мы продолжали обсуждать эту тему за столом и почти до конца опустошили бутылку вина, взвешивая все "за" и "против". Чтобы закончить разговор, я пошутил:

— Надеюсь, ты еще помнишь, как с женщиной это делается? Мне кажется, ты уже забыл.

— Это не сложно, - ответил он и потом, будто вдруг осознав свои слова, добавил: – Ой ты, шутник.

Вот увидите, как я это продемонстрирую. Сегодня ты станешь моей избранницей. – И он влек меня в спальню.

В один из выходных я связался с Шуховым и узнал о полотне. Он сообщил, что картина готова и я могу прийти посмотреть ее. Я спросил, можно ли привести двух моих друзей, которые были со мной на выставке. Он согласился.

Безусловно, он обладает художественным талантом. Вил, Алекс и я наслаждались видом полотна, на котором было изображено мое лицо, и не могли оторвать глаз от него. Картина пленяла своим очарованием, хотя сюжет был довольно прост: юноша, вероятно, только что проснулся и смотрит в окно в ожидании чего-то или кого-то. Но сам образ юноши – его поза и взгляд – уже вызывали сексуальное желание. А цветовая гамма была потрясающей. Почти как цветная фотография. И художник позволил себе добавить несколько деталей и изменить некоторые: пирсинг из соска он заменил кольцом в мочке правого уха, а на лобок юноши добавил немного растительности.

Я обратился к Вениамину, и он, очевидно, понял мои мысли:

— Мне кажется, так будет естественнее, – сказал он. Я кивнул в ответ.

— Сколько стоит эта картина? – спросил Вил.

— Для вас, молодой человек, цена будет непосильной. Зачем вам портрет, если оригинал всегда перед глазами? Или я ошибаюсь? – с усмешкой спросил художник. Вил неуверенно улыбнулся.

А Алекс просил разрешения у Вениамина написать отзыв о этом произведении искусства.

— Ты еще слишком молод для того, чтобы писать отзывы о Шухове, - ответил он. – Но впрочем, - подумав, добавил он, - делай как знаешь. В нашей сфере любая реклама полезна. Просто дай мне прочитать перед тем как опубликуешь.

Во время прощания, он разрешил Виле сделать фотографию картины, а Алекс снял нас с Вениамином и Вилом рядом с мольбертом, на котором было изображено мое лицо.

И вот настало время Масленичной недели. В пятницу у Алекса день рождения, и в субботу он пригласил нас в баню. Нам показалось странным отмечать такой день в бане, и мы спросили Алекса, почему он выбрал именно это место. Он ответил, что обычный ресторан – это стандартно, а в бане – необычно. Мы подарили ему красивую рубашку и джемпер и пришли в указанное место в назначенное время. Алекс был очень рад нашему приходу и особенно подаркам.

— Ну что же, друзья мои, раздевайтесь и начнем празднование.

— Может быть, сначала мы зайдем в парную и освежимся в бассейне? — предложили мы.

— Можно так. Раздевайтесь. — Сам он уже был голый.

Через полчаса мы уже сидели за столом, и три обнаженные девушки обслуживали нас: подавали закуски, блюда и напитки. Затем по приглашению хозяина праздника они присоединились к нам за столом. Видно было, что Вил чувствует себя неудобно из-за своей голоты и присутствия обнаженных девушек, и он хотел прикрыться одеялом: я заметил, что его половой член слегка возбудился. Но Алекс запретил ему это делать, все должно быть естественным.

Мы чередовали угощение и поход в бассейн, где прохладная вода освежала и давала новые силы. И уже через час Вил не стеснялся ходить перед девушками абсолютно голым. Кроме того, Алекс громко заявил, что мы заплатили за услуги девушек, и можем использовать их.

Когда я пошел в туалет для освежения, ко мне подошел Вил.

— Юра, скажи мне, ты хочешь попробовать с какой-то из этих девчонок?

— Если честно, Вил, можно попробовать что-то новое. Я предлагаю тебе, если ты не против. Мы не изменяем друг другу, а делаем это только по физической потребности. – Мои слова развеяли его сомнения. – Ведь мы мужчины и не должны ограничиваться только однополым сексом, когда есть возможность добавить некоторое разнообразие. Скорее всего, мы будем здесь до утра – у нас есть четыре комнаты для отдыха и мы сможем продолжать любить друг друга.

— Честно говоря, я боюсь, что у меня может не получиться – я уже давно не занимался сексом с девушками.

— Не думай об этом. Все будет хорошо. Если хочешь, я тебе помогу.

— Как? – спросил он с надеждой.

— Мы возьмем одну девушку на двоих, и я буду поддерживать тебя как морально, так и физически. Просто не забудь про презерватив.

— Спасибо, друг. Но нет нужды. Я попробую сам. – И мы вышли из туалета.

Посидев еще полчаса за столом и выпив еще одну рюмку за Алекса, Вил что-то шепнул девушке, сидящей рядом с ним, и они направились в одну из комнат для отдыха. «Ну, - подумал я, - начинается». К тому же я заметил, что у Вила член был уже в состоянии боевой готовности.

Я решил также позабавиться и моими глазами указал Алексу на блондинку, сидящую между нами. Он одобрительно кивнул. Взяв девушку за руку, я повел ее в другую комнату. Убедившись, что в прикроватной тумбочке есть презервативы, я лег на кровать и предоставил девочке свободу действий.

Она очень хорошо знала свое дело и начала играть с моим членом. Когда он достиг нужной твердости, я попросил ее надеть на меня презерватив. Дальше все произошло просто: она уселась верхом на меня и начала двигаться вверх-вниз по моему стволу. Мы сменили еще несколько поз, пока я не испытал оргазм.

В общем зале еще никого не было. Я посмотрел на часы и подумал, что Вил устанавливает с своей девушкой рекорды. Я налил в наши рюмки виски и протянул одну моей возлюбленной.

— Ты – хорошая девушка. Отлично поработала. Давай выпьем. – Поставив пустую рюмку на стол и, закусив, я спросил: - А ты готова к экспериментам? – Она улыбнулась и кивнула. – Отлично. Попробуем второй раз в этом направлении. Согласна?

Через несколько минут к нам присоединился Вил со своей подругой. На его лице сияла улыбка победителя. Мы опять выпили и пошли в бассейн.

Мы хорошо освежились и опять уселись за стол. После продуктивных трудов захотелось есть, а девушки разогрели в микроволновке мясные блюда. Алекс с своей женой все еще проводили время отдельно. Вчетвером мы уселись за стол и продолжили веселье без именинника.

Немного утолив голод, мы закурили и завели с девушками пустые разговоры. Тут наконец-то вышел Алекс с женой. Опять подняли бокалы за его здоровье. Начался, как всегда в таких случаях, пьяный разговор, и я, опять закурив сигарету, отправился в туалет. Я был уверен, что Вил последует за мной. И так оно и случилось. Я вопросительно посмотрел на него, и он понял, что я хочу услышать подробности.

— Юрочка! Все отлично! Два раза кончил: один раз в рот, второй – как обычно. Она – девушка супер, умеет возбудить мужчин.

— Вил, дорогой! Они профессионалы в этом деле, не просто так они здесь работают.

— А ты как?

— Все отлично. Пойду еще раз и попробую анальный секс с ней – она готова к этому. Если хочешь, можем попробовать вместе.

— Нет, спасибо. Я предпочитаю еще раз с моей. Может быть, и у нас получится анальный секс. – Я пожелал ему успехов.

И снова я оказался вместе со своей партнершей в специальной комнате для отдыха. После некоторого времени оральных ласк, она надела презерватив на мой член и еще раз тщательно облизала его, чтобы слюна была как смазка. Я также увлажнил ее анус, смочив пальцы своей слюной. Поставив ее в позу на коленях и локтях, я медленно ввел свой член в ее анальное отверстие. Она издала приглушенный стон, но выдержала мои движения и я начал плавно двигаться туда-сюда, крепко держась за ее бедра. Конечно же, после употребления такого количества алкоголя, мне было сложно кончить и я довольно долго изводил ее, хотя она мужественно переносила все это.

Видимо, после секса мы оба заснули. Я проснулся от озноба и открыл глаза. Рядом со мной лежала моя партнерша и спокойно дышала во сне. Осторожно встав с кровати, я направился в ванную комнату. Презерватив со спермой все еще был на моем члене. Я снял его, сходил в туалет и вымыл член. Затем вернулся в общую зону. Никого не было за столом, видимо, все остальные продолжали спать.

Я выпил немного водки и закурил. Мое состояние немного улучшилось и озноб прошел. Часы на стене показывали, что уже три часа утра, значит мы уже провели здесь семь часов. Удивительно!

Я отправился в парную и пробыл там около двадцати минут, чтобы разогреться. Затем окунулся в бассейн и освежился. После этого я почувствовал себя бодрее, но одновременно почувствовал голод. Вернувшись к столу, я обнаружил хаос и выбрал бутерброд с красной икрой и сыром, а также выпил еще немного водки и покусался хорошенько.

В это время открылась дверь напротив меня, и вошел сонный Вил.

— Привет, друг. Который час? – спросил он, зевая.

— Привет, дорогой. Уже почти четыре утра. С наступающим утром.

— Ты хоть немного отдохнул?

— Конечно. В три часа проснулся и жду всех вас. Пойди, освежись и присоединяйся ко мне. Продолжим празднование.

Когда Вил вернулся за стол, я положил ему пару бутербродов на тарелку и налил немного водки.

— Давай выпьем за именинника. Это поможет расслабиться.

Мы выпили и закурили. Вил начал рассказывать о своих сексуальных приключениях и как он успешно справился со своей задачей. Он только жалел, что не было анального секса. Я посоветовал ему посетить мою знакомую блондинку - она открыта для экспериментов.

— Хотя, может быть, ты зря переживаешь. У тебя дома можно заниматься анальным сексом сколько угодно.

— Знаешь, я хочу попробовать с девушкой впервые, никогда раньше этого не делал.

— Ладно, через полчаса мы разбудим всех и поменяемся партнерами.

Через полчаса мы разбудили всех наших спящих друзей и отправили их освежаться в бассейн. Девушки согласно пошли, а вот с Алексом пришлось немного побороться. Сначала он жаловался, что хочет спать, затем просил рюмку водки для омоложения и только после этого пошел в бассейн.

Когда все вернулись за стол и выпили по рюмке, я дал знак Вилу и сам взял свою блондинку за руку, проводя ее к нашей комнате. Вил встал и последовал за нами.

— Девочка, - обратился я к ней, не помня ее имя. - Это мой друг, - я указал на Вила, - и я хочу, чтобы ты также порадовала его, как меня. Ты понимаешь о чем я? Позволь ему насладиться твоей прекрасной попкой. Будь милой девочкой. – И я поцеловал ее на лобик. Проходя мимо Вила, я шепнул ему: - Будь смелее. А как зовут твою пассию? – Роза, - ответил он.

После некоторого времени проведенного за столом в общей компании и перекурив сигарету, я подошел к Розе.

— Ну что, Роза, пойдем, поболтаем насчет наших женских дел. – И я проводил ее в комнату, где она пробыла ночь с Вилом. Оставив нас одних, я сказал: - Ну, девочка покажи, что ты умеешь. – Я устроился на кровати и предоставил ей возможность действовать.

Она прошлась ладонью по моим яичкам, взяла еще не очень активный член и открыла головку, заметив при этом мой привлекательный орган и начала его ласкать. Когда мой половой член окреп и застыл в ожидании, я встал на колени и попросил ее почистить мой анус.

Затем пришло время для моих действий. Я поставил ее на колени и проник в нее сзади, одновременно аккуратно массируя ее анус пальцем. Я подготовил ее к анальному проникновению, для этого выходил полностью из нее, а затем входил снова. Кстати, ей, по всей видимости, такой прием понравился – она стала тихо постанывать. Ее темный анус был перед моими глазами и привлекал внимание. Воспользовавшись подходящим моментом, я набрал полный рот слюны и выпустил ее изо рта, попав прямо в цель. Я вышел из ее влагалища и нежно прижал головкой члена к сжатому отверстию. Роза возразила, но я крепко держал ее за бедра и продолжил проникновение. Она издала громкий стон, который перешел в крик, когда мой член полностью находился в ее анусе.

— Ну, вот и все, Роза. Я уже там. Сейчас все закончится и будет приятно, - шептал я ласковые слова и прижимал свой лобок к ее ягодицам.

Через несколько минут все завершилось. Я достиг оргазма, а Роза видимо испытывала страдания, так как у нее был неразвитый анус. Возможно, мой член был первым, кто посетил его. Девушка слегка заплакала, и я пытался ее успокоить. Я пошел в ванную, вымыл член, но он каким-то образом не собирался спускаться и продолжать стоять, словно кол. Кстати, у меня такое иногда случается. Тогда я вернулся в комнату, надел свежий презерватив, положил Розу на спину и продолжил проникать в нее в позе миссионера. Сначала она, конечно же, сопротивлялась, но потом, ощутив приятные ощущения, начала активно двигаться своей задницей. И она испытала бурный оргазм, что нельзя было сказать обо мне. Затем я вышел из нее, снял презерватив и рукой помог себе кончить на ее живот.

К крайнему часу мы покинули это забытое богом заведение гигиены и разврата и, взяв сумки, поехали домой, прихватив с собой Алекса, так как из-за выпитого им алкоголя он не мог самостоятельно передвигаться.

Март уже прошел свою середину, но зима все еще упорно удерживала свои позиции: днем шел снег с дождем, а ночью температура опускалась до -10 -12 градусов. Дороги были покрыты гололедом, сосульки сошли с крыш домов и угрожали жителям.

Вил готовился отправиться в командировку в Ивангород. Там находился филиал их компании. В четверг он намеревался выехать утром на автомобиле и вернуться домой к вечеру пятницы. Я настоятельно просил его поехать на поезде из-за прогноза плохой погоды – ожидались снегопады, оттепель и гололед. Однако он отказывался слушать меня и смеялся:

— Представь себе, сын главы компании едет на электричке! Это будет повод для шуток. Ничего, мы преодолеем все трудности. У меня хорошие шины. До встречи, дорогой.

В пятницу днем он позвонил мне и сообщил, что после обеда отправляется обратно. Я вернулся после занятий и начал готовить ужин без спешки. В двадцать часов я набрал его номер, но услышал автоматическое сообщение о том, что абонент выключил телефон или находится вне зоны связи. Я уселся удобно в кресле перед телевизором и стал ждать его прихода.

Утром меня разбудил звонок домашнего телефона. Всю ночь я провел в кресле и еще не очень ясно мыслил, но поднял трубку.

— Да, слушаю вас.

— Извините, нужен Юрий Гонцов? – Я подтвердил свое имя. – Мы звоним из областной больницы.

Вы знаете Валентина Ирженина? Так вот, он находится у нас в травматологическом отделении и постоянно повторяет ваше имя. А когда пришел в себя, дал ваш номер. Вы можете приехать? – Какой странный вопрос. – Алло, вы меня слышите? – Я одернул трубку телефона и начал быстро одеваться.

В отделении приема травмированных, медсестра на дежурстве объяснила мне, что пациент, пострадавший в автомобильной аварии, Валентин Ирженин 1980 года рождения, был доставлен к ним в ранние утренние часы. Он находился без медицинской помощи несколько часов и имел серьезные травмы: значительная потеря крови, переломы конечностей и черепно-мозговая травма, повреждения позвоночника и грудной клетки. Его состояние стабильно критическое, но иногда он приходит в сознание.

— Могу я его увидеть? Мне нужно его увидеть.

— Сейчас у него врач. Пожалуйста, подождите.

Через долгие минуты ожидания вышел из палаты врач. Я поспешил к нему.

— Доктор! Как он?

— А вы его знакомый? – Я представился. – Он постоянно повторяет ваше имя. Его состояние очень серьезное. Предстоит несколько операций, если…

— Что будет, доктор?

— Если его сердце выдержит. Все зависит от случая, но мы делаем все возможное. Пожалуйста, зайдите к нему, он сейчас при сознании. Но не на долго.

Вил лежал в кровати, покрытый повязками, с подвешенной правой ногой и закрытыми глазами. К его рукам были подсоединены капельницы, а на груди располагались датчики с проводами, ведущими к мониторам.

— Вил, дорогой. Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил я. Он услышал и открыл глаза. На его лице пробежала улыбка.

— Ах, Юрок. Я ждал тебя.- Было видно, что ему трудно говорить.

— Пожалуйста, не говори ничего. Тебе нужно сохранять покой. Все будет хорошо, поверь мне. – Он закрыл глаза и я подумал, что он уснул. Я обратился к медсестре на дежурстве в палате, но она только развела руками. Несколько минут спустя он снова открыл глаза.

— Ты был прав, нужно было ехать на поезде. – С каждым словом ему все труднее и труднее говорить, делая паузы между фразами. – Но ничего, мы справимся. Главное, помни – у нас будет ребенок, это будет наше чудо. Антон… Антошка. – Он снова закрыл глаза. Видимо, мониторы отразили его волнение и врач поспешил в палату.

— Вот и все, молодой человек. Время кончилось. Ему не следует беспокоиться. Покиньте палату. – Медсестра добавила: - Опять фантазирует, бедняжка. Ребенку он нужен.

Я вышел из палаты и сел на стул, не зная что делать дальше. Врач вышел из комнаты и увидев меня сказал:

— Здесь вам больше нечего делать. Мы дали ему успокоительное и скоро он заснет. Ему нужно набраться сил, это самое главное сейчас. Сообщите его родственникам о происшествии, мы не можем связаться с ними.

Покинув больницу, я достал телефон и позвонил Гарри.

— Привет, Гарри. Это Юрий. Вы уже узнали? Отлично. У меня плохие новости. Не волнуйтесь сильно. Валентин попал в аварию, когда ехал из Ивангорода. – Пока Гарри задавал мне вопросы, я закурил.

— Да, я только что был с ним. Он был при сознании, мы разговаривали, ему дали успокоительное, он заснет скоро. Запишите номер травматологии для информации. Вот и все. Увидимся.

Второй звонок я сделал старосте группы и сообщил о своем отсутствии несколько дней по семейным обстоятельствам.

Домой я ехал на общественном транспорте спокойно и без спешки, зная, что меня никто не ждет. Купив литровую бутылку водки, я присел за стол и каждый час звонил в больницу, интересуясь состоянием Валентина. Кажется, я уже потерял контроль над собой и своими звонками начал доставлять неприятности, так как меня явно послали к черту.

Утром меня разбудил звонок мобильного телефона. Я проснулся в кресле, где провел еще одну ночь. Не глядя на номер, я ответил.

— Юра, это Гарри. – Его голос звучал тихо и отдавался эхом. Мне показалось, что я соня. – Юра, Валентина умерла ночью. – Он, похоже, честно плакал. Похороны состоятся во вторник на Богословском кладбище. – И он положил трубку.

Не сразу до меня дошло значение его слов. Валентины больше нет. Странно, а куда же она исчезла? И какое отношение имеет кладбище? Я с трудом поднялся и направился на кухню. Найдя остатки водки, я выпил полстакана и постепенно начал приходить в себя. Боже мой, Валентина умерла! Только сейчас до меня дошло значение слов Гарри. Нет больше моей Валентины и только сейчас я осознал, как я ее любил и какая это потеря для меня! Чувствуя себя маленьким и беззащитным ребенком, которого бросили все одного, я разрыдался вслух.

Мелкий дождь начал капать, и Алекс, держа над нами зонт, поддерживал меня за руку. Прошла прощальная церемония, гроб опустили в могилу и посыпали мокрой землей. По моим щекам текли тихие слезы и возможно присутствующим на похоронах они казались обычной дождевой капелькой.

Когда все закончилось и толпа провожающих Валентину отправилась к выходу с кладбища, Алекс достал фляжку коньяка, плеснул его на могилу и протянул мне. Я сделал несколько острых глотков, ощущая жгучее питье в горле, и вернул фляжку Алексу, который также отпил со словами: "Покойся с миром".

Мы не поехали со всеми на поминальный обед, я попросил Алекса отвезти меня домой. Сидя в такси, я спросил у него сможет ли он получить для меня больничный лист на десять дней, начиная с вчерашнего дня. Без проблем, ответил он.

Перед гипермаркетом я попросил водителя остановиться и попросил Алекса сходить за большим количеством водки, продуктами и хлебом. Дома, вероятно, ничего нет.

Мы вспомнили Вила и я попросил Алекса уйти.

- Не обижайся, друг. Я хочу остаться один. Пойми меня правильно. - Он заверил меня, что все понимает.

- Просто дай мне запасной комплект ключей. Никогда не знаешь, что может произойти. Через три дня я приеду, пополню запасы и посмотрю, как у тебя дела. Вдруг ты пропустишь звонок? - Это были разумные аргументы, и я отдал ему ключи.

На столе в гостиной я разложил все фотографии, на которых были изображены Вил и я вместе с ним. После выпитой водки я разговаривал с ним, словно он был живым человеком. Если кто-то увидел это со стороны, то подумал бы, что у меня белая горячка. Время потеряло для меня свое значение. Под влиянием алкоголя я спал днем и бодрствовал ночью. Но алкоголь мало помогал в этой ситуации, он лишь на время позволял отключиться от реальности, а по его окончании жестокая действительность возвращалась ко мне.

Я не знаю, на который день раздался звонок домофона. Я только что проснулся и успел выпить полстакана водки. Качаясь, я дошел до двери и снял трубку.

- Юра, - услышал я голос Гарри. - Открой, пожалуйста. Нам нужно поговорить. - Я нажал кнопку автомата, чтобы открыть дверь в подъезд, и одновременно открыл свою входную дверь.

Он вошел в квартиру и огляделся. Увидев меня разбросанным на кресле, спросил:

- Пьешь? - Я только кивнул в ответ. - Тогда может быть ты нальешь и мне? - Я с трудом встал и направился на кухню.

С держащимся в руках подносом, на котором стояли флакон, пара стаканов и блюдечко с нарезанным лимоном, я вернулся в гостиную. Гарри уже снял верхнюю одежду и сидел за столом, куря и изучая фотографии своего сына.

— У меня таких нет, — с грустью проговорил он.

— Это свежие снимки. Размножу и передам тебе, конечно. – Мы выпили. Я понимал, как ему тяжело пережить потерю единственного ребенка. Мы помолчали.

— Юра, когда я разбирал Валентинову бумагу в его рабочем столе, нашел его письмо, адресованное мне, но только теперь оказавшееся в моих руках. Ты меня понимаешь? – Я кивнул. – Он больше всего пишет о делах работы, но есть несколько строк про тебя. Возьми и прочти. – И он передал мне листок, сложенный пополам, на котором аккуратным почерком было написано:

«Дорогой отец. Прошу тебя, не сердись на меня из-за моего переезда. Я хочу жить самостоятельно с человеком, которого я люблю. Надеюсь, что и он любит меня также. И прекрати, пожалуйста, стараться выдать меня за дочь Никитина, я никогда не собираюсь ей выходить замуж. Юра не виноват в этом ни при чем. Он не увел меня из дома, это я сам выбрал его перед всем остальным. И не беспокойся о внуках, мы обеспечим их для тебя. У меня есть прекрасная идея на этот счет».

— Меня интересует идея с внуками. Что он имеет в виду: усыновление ребенка из приюта или суррогатное материнство? – спросил он у меня, забирая письмо из моих рук.

Я кратко рассказал ему о содержании Валентиновой идеи относительно ребенка.

— Наивно, конечно. Но есть что-то разумное в этом. Налей еще. – Он выпил и снова закурил. – Бедный парень. Он был бесплоден из-за детского перенесенного им воспаления. – И снова замолчал, задумавшись о своем.

Я нарушил тишину, взяв сигарету и зажег ее:

— Гарри, мне, наверное, придется освободить квартиру. Я все понимаю, но мне потребуется несколько дней, чтобы найти новое жилье.

Он внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Я успел поговорить с ним перед его уходом. На какое-то время он пришел в себя. И самое интересное, он говорил только о тебе, как будто предчувствовал свой конец. – Он достал золотую серьгу из кармана пиджака и положил ее на стол. – Мне ее дали в морге. Там есть твое имя, теперь это принадлежит тебе.

И он просил меня позаботиться о тебе. Так что переезжать не нужно. Я выкуплю эту квартиру и она станет твоей. Уже дал указания своим юристам по этому поводу. Они скажут тебе, где подъехать и подписать нужные документы.

— Гарри, но это слишком щедрый подарок для меня, человека, который вам фактически незнаком. Я не могу принять его.

— Ерунда. Валентин так хотел, это было его последнее желание, и я не могу нарушить его волю. Давай еще выпьем за то, чтобы земля была ему легкой. – Мы подняли бокалы и помолчали, каждый задумываясь о своем.

— И последнее. Юрий, у меня есть личное предложение для тебя. Ты был близким человеком для моего сына, поэтому теперь уже не чужой для меня. Ты говорил, что у тебя нет отца, - я кивнул в знак согласия, и он продолжил, - а у меня нет наследника. Предлагаю усыновить тебя. Бизнес, которым я владею, не должен исчезнуть после меня. Фамилии Иржениних не должно быть покончено со мной. Я не тороплю тебя с ответом. Обдумай все вдумчиво и хорошенько подумай об этом предложении. И не забудь прийти через девять дней после смерти нашего Валентина. И перестань пить - это не поможет скорби. Это я говорю тебе уже как отец.

Заключение.

Прошло уже семь лет. Мой маленький сын, Антон, достиг шести лет, и скоро наступит время отправить его в школу. Вместе мы направились к гимназии, которая располагалась рядом с нашим домом, чтобы записаться туда. Нас встретила директриса, и когда мы вошли в её кабинет, вежливо поздоровались.

— А кто у нас здесь будет? — спросила она Антона. Мой сын отвечал так, как я его учил:

— Я Антон Гонцов-Ирженин, — произнёс он, не очень хорошо выговаривая букву "р".

— Пожалуйста, присаживайтесь, — предложила директриса мне. — И вы, значит, отец.

— Да точно. Меня зовут Юрий Гонцов-Ирженин, — я поднялся и представился. — Вот все нужные документы. — Я передал ей папку с Антоновыми бумагами.

— Отлично! — ответила она после просмотра предоставленных материалов. — А где копия материнского паспорта?

— У нас нет мамы, — ответил я. — Я один воспитываю его. — Она посмотрела на меня внимательно.

— Понимаю. В такие времена бывает. — И она начала проводить устное тестирование с Антошкой: сколько будет дважды два, сколько букв в алфавите и так далее. Затем она обратилась ко мне: — Он уже умеет читать и писать?

— Да, для своего возраста он делает это хорошо. Кроме того, он свободно говорит по-немецки и знает французский язык, — сообщил я ей. Её удивили способности моего сына. — Все просто. У нас есть немецкая бабушка и ваша коллега, которая преподает французский язык. Я бы хотел, чтобы он изучал английский в гимназии, а французский и немецкий были дополнительными предметами.

Директриса не возразила этому.

— Простите, но где-то я вас видела раньше? — опять же она пристально посмотрела на меня. — Но не могу вспомнить, где именно.

— Мой отец снимается в кино, - гордо сообщил мальчик.

— Антон, - заметил я строго. – Не следует вмешиваться в разговор взрослых.

— Ой, точно. Я помню: вы же играли в последнем сериале о гонщиках. А работаете, значит, в театре драмы, - она показала мне бумагу с информацией о моем рабочем месте.

— Да, именно так. В театре драмы, - подтвердил я, - и снимаюсь по предложению в сериалах. Такая у меня работа. Но у меня есть просьба к вам, Антонина Михайловна. Нет необходимости распространять эту информацию по всей гимназии.

— Конечно, конечно. Обещаю. Итак, я зачисляю вашего сына в нашу школу на первый класс. Добро пожаловать первого сентября. Вот список необходимых принадлежностей для ребенка. Всего доброго и до свидания.

— Ну что же, Антон? - сказал я, когда мы покинули гимназию. – Мы одного уже добились. Сейчас поедем к бабушке Наташе на обед. Ты останешься с ней на месяц. А когда я вернусь с съемок, мы отправимся вместе на две недели на море.

— Ура! К морю! – воскликнул Антон.

— Но помни, что если ты будешь хорошо себя вести и бабушка не пожалуется на тебя.

Так закончилась эта печальная история. Хотя почему закончилась? Жизнь продолжается и даже принесла новые возможности – у меня появился Антон. И я стал Гонцовым-Иржениным, а также стал членом Совета директоров фирмы нашего дедушки Гарри, потому что акции, которые были у Валентина, он передал мне. После рождения Антона, Гарри отдал мне свою квартиру со всеми удобствами, а сам переехал жить в загородный дом после свадьбы с фрау Мартой. Бабушка Марта с радостью занимается изучением немецкого языка с Антоном и неутомимо помогает ему в этом.

Я привез маму из сельской местности в наш прекрасный город, где мы предоставили ей квартиру, которую разделяем с Вилом. Антон часто бывает здесь, когда я уезжаю в командировки или на съемки в кино.

Два раза в год мы с Антохой посещаем могилу Валентина и приносим ему корзину его любимых белых роз, на которой стоит лента «От Юрия и Антона».

Алекс унаследовал двухкомнатную квартиру после смерти тети и благодаря помощи Гарри нашел работу в престижном журнале. Он оставил свое старое занятие. И два раза в неделю, когда я дома, он остается у меня ночевать.

Но это уже другая история.

BERLI.