Эта история никогда не кончится. Глава Секс истории Часть 5

– Ну, – пожал плечами Эни, – разному. Математика, Химия, биология, физика. Немного того, немного этого.

– И вы все это время были одни, – снова поинтересовалась Рипли. Она уж привыкла к тому, что они сидят у нее на коленях, и теперь развлекалась тем, что тихонько покачивала их – благо, они казались ей очень легкими. Никаких проблем с тем, чтобы немного приподнимать и аккуратно опускать.

– Да, совершенно одни.

– И не с кем поиграть?

– Ага, мам. На никогда не выпускали из комплекса. Ну, конечно, играли иногда в мяч. Разбирали фотонный двигатель – это очень интересно.

Ну и скотина же ты, Обэнон, подумала Рипли, продолжая поглаживать ребят по волосам и наслаждаясь прикосновениями их теплых тел (грудью она ощущала их щеки даже сквозь ткань комбинезона). Дети считают, что разбирать фотонный двигатель – это интересно и весело! Сплошная учеба, ничего кроме учебы! Ты отнял у моих мальчиков детство, Обэнон. И я с удовольствием сверну тебе шею, когда мне представится случай – поводов – то у меня уже больше, чем требуется

– И с нами всегда занимались мужчины, – добавил Эни таким тоном, словно хотел пожаловаться. – Ни одной женщины. Это так обидно, мама.

– Так вы что, – удивленно спросила Рипли, – женщины и в глаза не видели?

– Ну, в общем, да, – едва ли не в один голос подтвердили близнецы.

– Ну, – немного смущенно добавил Эни, – мы, конечно, в курсе, чем женщина от мужчины отличается. На уроках проходили. Про анатомию нам рассказывали, про физиологию. Вживую мы их никогда не видели. – Он улыбнулся и добавил. – Ты – первая.

– Вот как... – протянула Рипли.

Тут Рон громко сглотнул. Она проследила за его взглядом и поняла, что он смотрит на табло прибора для выдачи еды.

Время – то идет, сообразила женщина. Это же дети, им нужно регулярно питаться, чтобы расти здоровыми. Проголодались, небось. Она подошла к экрану. Меню было скромным, а если честно, то даже скудным, но она быстро коснулась пальцами нескольких кнопок, выбрав каши, которые, как ей казалось, должны понравиться ребятам. Похоже, я вхожу в роль, сказала она мысленно сама себе. Мне нравится заботиться о них.

Сто – то тихо загудело, и в стене открылся люк. Рипли ловко извлекла поднос, уставленный тарелками, поставила его перед мальчишками.

– Ешьте.

Они не заставили себя ждать, похватали ложки и принялись уплетать еду. Рипли радовалась, глядя на них.

– Сейчас молока бы, – вдруг сказал Рон.

Эни посмотрел на него и заговорщически подмигнул, словно знал какую – то тайну и намекал брату об этом знании. Рон подмигнул в ответ и посмотрел на Рипли.

– Мы мечтали о теплом молоке, – заявил он, – с того момента, как сошли с трапа челнока.

– Ну, – Рипли задумчиво улыбнулась, – думаю, что мне удастся поговорить с капитаном. Я скажу ему, что ваше меню нужно разнообразить. В конце концов, вы должны получать сбалансированное питание.

На губах Рона тоже расцвела улыбка:

– Это замечательно, но, думаю, что никакое искусственное молоко с настоящим маминым даже сравнить нельзя.

Рипли вспыхнула от смущения. О чем они говорят? Неужели они имеют в виду... Да нет же, не может быть!

Тут в разговор вмешался Эни:

– Мам, понимаешь, мы читали, что мамы кормят детей молоком. Но сами никогда его не пробовали, ты же понимаешь. Ты... Ты... Ну, не могла бы ты дать нам пососать грудь?

– Что?! – ахнула Рипли.

Эни тоже покраснел, но упорно продолжал:

– У тебя такие большие груди. Наверняка в них много молока. И на вкус они, наверно, сладкие. Ну мама, ну пожалуйста!

– Я... Эни... Рон..., – она не была уверена, что знает, как правильно поступить в этой ситуации. Это было так странно. И так стыдно.

– Мама! – Рон тоже принялся ее упрашивать. – Ну пожалуйста, ну дай нам попробовать.

– Понимаете, – попробовала она объяснить им, – вам ведь, все – таки, уже по n лет. В таком возрасте мальчики не сосут мамино молоко. Вы уже взрослые для этого, а молоко сосут только самые маленькие.

– Ну пожалуйста, – Эни и Рон не унимались. – Ну чего тебе стоит?

Вдруг Рон сказал:

– Может, ты боишься, что мы сделаем тебе больно? Мама, ну мы же говорили тебе, что изучали анатомию, знаем строение женского тела и все такое прочее. Мы в курсе, что при лактации, – слышать взрослое умное слово от мальчика его возраста было так странно, что Рипли даже на мгновение перестала смущаться и немного улыбнулась, а он продолжал, – женская грудь становится очень – очень чувствительной.

– Гиперчувствительной, – подсказал Эни.

– Ага, точно. Так вот, мы все сделаем правильно. Есть специальная технология. Груди сначала надо помассировать, чтобы улучшить циркуляцию...

Рипли слушала их, испытывая откровенную нерешительность. Когда речь зашла о молоке в ее грудях, она поняла, что уже давно чувствует какое – то напряжение: похоже, молока скопилось слишком много, не зря ее сиськи напоминали раздувшиеся от содержимого бидоны.

Все – таки они дети, и кому, как не им, просить молока у мамы. Но, если от этого отвлечься... Все – таки, им уже не шесть месяцев. И не год, пусть даже расстались они совсем недавно, и клятый Обэнон устроил курс скоростного взросления на какой – то там чертовой планете... в этот момент она сообразила, что даже название планеты вылетело у нее из головы.

Может, действительно попробовать сбросить напряжение? Дать им грудь, пусть пососут, и ей, и детям станет легче.

– Мы так скучали по тебе, мама, – сказал Рон.

– Ага, – подтверждающее кивнул Эни.

И они оба сделали шаг в ее сторону. Ладонь Рона несмело коснулась ее комбинезона, потянула застежку вниз. Рипли не знала, что ей думать, что делать, а тем временем маленькие ладошки обеих сыновей вдруг коснулись ее грудей и стали медленно массировать их через майку.

– Сейчас – сейчас, – с придыханием прошептал Эни.

Большие груди женщины неторопливо перекатывались в детских ладонях. Это было... странно. Рипли напряглась, ощутив эти прикосновения. Она вдруг поняла, что ей стыдно, но в то же время приятно.

И тут мальчики оттянули майку, тяжелые шары налитых грудей выпрыгнули вперед, вырвались на свободу, покачиваясь прямо перед лицами Рона и Эни.

Рипли словно подбросило. Она оттолкнула сыновей, с трудом запихивая груди обратно: майка не поддавалась, и прошло несколько долгих, томительных секунд, пока она смогла привести себя в порядок.

– Но, мама... – неуверенно проговорил Рон и снова протянул руку, пытаясь опять коснуться спрятанной под майкой кожи.

И тут Рипли закричала.

– Нет! – рявкнула женщина, вспомнив, наконец, что она – офицер космического флота.

Крик оказался таким громким, что эхо от него отразилось от стен и пошло гулять по помещению. Мальчики испуганно притихли.

– Простите, – немного смущенно сказала она. – Мне сорок лет, и я – ваша мама, – попыталась пояснить женщина. – Вы не должны видеть меня такой.

Стало тихо. Очень тихо. Рипли встала, шагнула к своим детям, присела перед ними на корточки, так, что их глаза снова оказались на одном уровне, и посмотрела на них.

– Жизнь – это не учебник, – сказала она со всей мягкостью, на какую только была способна. Вам еще многому придется учиться. Разбираться, что можно и чего нельзя. Все устроено гораздо сложнее, чем вы думаете.

Рипли встала, чувствуя невероятную нежность к притихшим детям, наклонилась над Эни и легонько поцеловала его в теплую макушку. Потом повторила то же самое с Роном. В ответ они ничего не сказали, только вздохнули синхронно и обняли ее.

Все – таки, мы семья, подумала она, наслаждаясь этими прикосновениями.

Рон и Эни одновременно посмотрели на часы.

– Вот и кончилось время. Жаль, что так мало, – разочарованно сказал Рон.

– Не беспокойся, – попробовала успокоить его Рипли. – Это ненадолго. Пройдет совсем немного времени, и мы снова встретимся.

– Ну да, – хмыкнул Эни. – Когда – нибудь. Непонятно когда. А пока это произойдет, нас опять будут заставлять смотреть на чудовищ. А я не хочу.

– Подожди, подожди, – пробормотала Рипли. Ярость снова проснулась в ней, начала неторопливо подниматься из глубин, в которые отступила. – Каких еще чудовищ? Ну – ка, расскажи.

– Нас на Фатуме заставляли смотреть на черных чудовищ, – испуганно прошептал Эни. – Они такие... Ну, они черные и на вид как будто скользкие.

Рипли заскрежетала зубами. Багровая пелена гнева колыхнулась перед глазами. Конечно, ее дети – лишь материал для ученых "Ауриги", этих бездушных тварей, готовых весь мир разложить на лабораторном столе и изрезать скальпелями. А она наивно думала, что их вот – вот отпустят...

– Нам надо выбираться отсюда, – твердо заявила Рипли. – Чтобы никто больше не мог разлучить нас. Чтобы вас не заставляли смотреть на чудовищ. Чтобы вы могли спокойно жить со своей мамой.

Глаза обоих мальчишек загорелись.

– Здорово! – прошептал Рон. – Но как мы это сделаем?

Действительно, как? И тут Рипли вспомнила ключ – карту Обэнона. Весь ее опыт говорил о том, что это – средство допуска очень высокого уровня, оно откроет им путь в любое помещение, позволит подключиться ко всем системам корабля. Да, ради этого стоит подраться.

Она холодно усмехнулась. Сцепила пальцы, хрустнула ими.

– Мы должны попытаться, – сказала она детям. Своим детям. – Вот наш план. Слушайте.

Обэнон опять не рискнул прийти один, явился в сопровождении охранников, двух здоровенных космодесантников. Где – то за их широкими спинами маячили доктора.

– Мальчики, – сказал он, – вам пора на занятия. Рипли, отойди от них.

Рипли, всем своим видом демонстрируя покорность, отошла в сторону. Рон и Эни посмотрели на майора, и тот, стоя в дверном проеме, поманил их к себе. Они весело и почти вприпрыжку направились к нему...

И тут началось. С криком "Покатай нас, дядя майор" Рон и Эни прыгнули на него, повисли на плечах, вцепились в шею. Майор отшатнулся, едва не упал, а затем принялся отдирать руки мальчишек от мундира, но вцепились они крепко.

– Да помогите же, – выдохнул он.

Один из охранников принялся отдирать Рона. Другой занялся Эни, доктора тоже бросились на помощь.