Слуга. Часть 4

Я скрестила руки на груди и не ожидала, что мои слова окажутся правдивыми. Эрик безоговорочно подчинялся Норберту, этот странный тип имел какую-то странную власть над моим партнером. Как только Эрик отправился в Бон, он начал изменять мне с одним парнем, выглядящим не очень привлекательно, неполноценным алкоголиком. Что только находил Эрик в нем - я так и не поняла.

– Что я должна сделать, чтобы ты простила меня, Андреа? – Умоляюще простонал Эрик у моих ног и лил горькие слезы.

– Достаточно! – Сильно и резко я подняла его. – Я тоже не жила в монастыре в Нью-Йорке. Забудем об этом.

Эрик прильнул ко мне, изнывая от слез, а я представила себе Норберта и испытала отвращение. Мне захотелось отправить своего друга помыться. Хотя я знала, что он уже вернулся давно и дожидается меня, все же не могла избавиться от мысли, что грязные руки этого парня ласкали моего партнера, дарили ему странные, непонятные мне ласки. Что он нашел в нем, я так и не поняла. Я не решалась спросить, потому что Эрик всегда страдал от своих измен и всегда признавался в них.

– Я больше никогда, никогда... – Эрик стонал. Я поцеловала его и ушла в комнату. Не хотелось ничего - ни прикосновений, ни ласк, ни секса.

Я легла на кровать и зажгла сигарету. Представила Марка, сидящего в одиночестве и ожидающего звонка от меня. Что он тогда сказал? Будет ждать меня там, где я его оставлю, словно брошенная хозяином собака. Забавно. Я улыбнулась и следила за сероватым дымом, который поднимался к потолку. Конечно же, он соврал. Как только мой самолет оторвался от взлетной полосы, Марк отправился в казино тратить деньги, которые я ему оставил. "Мне следовало назначить доверенное лицо, чтобы контролировать финансы. Оно бы выдавало нужные суммы только на самое необходимое. Само закупало продукты и строго следило за расходами слуги. Хотя, зачем мне это? Мне достаточно одного слуги".

В двери послышалось поскребывание.

– Ты будешь ужинать? – спросил Эрик с дрожью в голосе, похоже, он все еще переживал, бедный парень.

– Нет, ешь сам, – я постарался смягчить свой голос, но в моем сознании возник образ Норберта: пухлые влажные губы, короткие жирные пальцы и огромный обвисший живот. Видимо, от этого видения интонации моего голоса стали более резкими, потому что я услышал хныканье Эрика за дверью. Он больше ничего не сказал, подождал немного, вероятно размышляя о чем-то, а затем ушел.

Я лежал и задумался: "Почему я так устроен - сам изменяю и ничего. А если друг мне изменит - тут же завязывается проблема. Да нет же," - размышлял я,- "у меня все парни настоящие мужчины. А этого можно охарактеризовать одним словом - слабак. Я бы никогда не подумал, что такой как Норберт может иметь страстную связь с чувствительным и ласковым Эриком".

Похоже, я задремал, потому что когда проснулся, на часах было уже два ночи, хотя я лег спать в девять. Время пролетело незаметно. За дверью раздался шорох, и это не первый раз, так как я слышал что-то и в полусне. Видимо, Эрик топтался около моей комнаты, но не решался войти.

– Эй, что ты там делаешь? – спросил я.

– Ты не спишь? – голос снова дрожал, и это начинало меня раздражать. Не люблю его таким беспокойным.

– Зайди уже, если все равно ходишь туда-сюда.

Эрик открыл дверь, заглянул и тихонечко прошел в комнату. Я приподнялся и опирался на локоть.

– Ну что тебе нужно?

Высокий и неуклюжий Эрик подошел к кровати, упал на колени и обнял мои ступни лицом.

– Пожалуйста, накажи меня, – шептал он, – я не могу справиться с твоей безразличностью. Накажи меня.

Он ползал на коленях вдоль кровати, открывая плечи и покорно склоняя спину передо мной. Я знал, что мой возлюбленный не любит такие игры, что он ненавидит наказания. Видимо, мое поведение серьезно его задело, если он сам решил просить об этом.

Шелковистый халат скользнул по его спине и опустился возле его ног. Я увидел Эрика абсолютно голым.

– Прекрати, встань и ложись. – Я похлопал по кровати.

Эрик отрицательно закачал головой.

– Мне нужно быть воспитанным, Эндрю. Я виноват перед тобой. Накажи меня...

Я не понимал, что двигает им: угодить мне или действительно испытывать чувство вины настолько сильным, что желает пройти через это наказание и очистить свою душу.

Обнаженный Эрик, покорно стоящий передо мной, был таким сладким и соблазнительным в этот момент, что я не удержался и приблизился к нему. Он ухватился за мою руку и страстно поцеловал ее.

– Я виноват, Эндрю. Прости меня, только не игнорируй...

Я присел и легко ударил его по лицу, чтобы он ощутил это. Эрик дрогнул, но не отвернулся. Он подставил лицо для следующего удара. В его глазах горел лихорадочный огонь, а слезы и мольба стояли в них.

– Я испачкался, Эндрю. Накажи меня, воспитай меня, сделай меня таким, каким ты хочешь. Прошу тебя... – он шептал эти слова, но я видел, что он делает это неискренне.

– Уходи! – крикнул я. – Уходи отсюда!

– За что? – Эрик схватился за мои руки и повис на них. Он заплакал. – Бей меня, прошу тебя, издевайся надо мной, бей ремнем... Только не выгоняй меня...

– Не злись на меня, – я обнял Эрика, – не злись, не нужно себя ранить для меня. Мне этого не надо.

– Я не раню себя, мне просто нужно, чтобы ты нанес мне удары. Ведь кроме этого ты ничего мне не даешь. Пусть хоть синяки будут, лишь бы я видел, что ты все еще что-то чувствуешь ко мне...

Он заплакал и приложил голову к моему плечу.

– Глупый мой детка, о чем ты говоришь? – Я погладил его спину, и он вздрогнул. Схватил мою руку и стал целовать ее.

Я лег рядом с ним и положил его рядом со мной. Он прижался к моей груди и обнял меня всем своим телом, всхлипывая и дрожа.

– Я люблю тебя очень сильно! – Эрик опустился вниз и начал ласкать меня губами. Он всегда делал это страстно и усердно. Я откинулся на подушку и вздохнул.

– И я люблю тебя, детка.

Через два месяца я собирался в Россию, меня давно приглашала сестра. Эрик хотел пойти со мной, но заболел и решил остаться дома. Тогда у меня возникла идея пригласить Марка с собой.

– Марк! – привычно ответил он по телефону, – как дела?

– Не хочешь прогуляться?

Он ждал меня в аэропорту. Высокий, крепкий, мужественный. Я наблюдал за ним издалека. Марк не обращал внимания на окружающих, только на двери. Он ждал. Иногда он подскакивал от радости, его глаза загорались настоящей радостью, но тут же угасали, когда он осознавал свое заблуждение. Его широкие плечи опускались, а его взгляд был полон голодного и раненого зверя и буравил дверь. Мне было приятно видеть восхищенные взгляды женщин, которые проходили мимо и обращали внимание на Марка. Но я также неосознанно радовался, что мой слуга не обращал ни малейшего внимания на них, сосредоточившись только на входящих людях.

– Ты меня упустил! – я подошел сзади и не успел даже понять, как оказался в его объятиях.

– Раздавишь! – возмутился я, едва дыша.

– Хозяин!. .

Мне показалось, что Марк борется с желанием поцеловать меня, и он уже почти наклонился, но я представил эту картину и рукой остановил его.

– Не сейчас, потом.

– Я так рад видеть тебя.

Мы взошли на борт самолета, и я разрешил Марку сесть у окна. Он закрыл мою ладонь своей широкой ладонью, и я ощутил, как что-то твердое толкнулось в мою руку.

– Что это? – я посмотрел на странную пластиковую вещь.

Марк расстегнул воротник рубашки, и я заметил, что на его шее есть ошейник.

– Что за игры? – усмехнулся я и осознал, что у меня в руках дистанционный пульт от электрошокового ошейника.

– Мне нужен контроль, хозяин. Я едва смог сдержаться, чтобы не убежать. Только твое слово все еще держит меня, но мои руки уже хотят нажимать на кнопки, прости...

– Так ты не играл? – Марк кивнул отрицательно головой, – ни разу? – я не мог поверить.

– Если ты сомневаешься в моей честности, лучше выбрось меня из самолета прямо сейчас. – Буркнул Марк и посмотрел на меня строго.

– Ты хороший мальчик у меня, – я погладил его по руке, – послушный. Я верю тебе. Но никогда не позволяй себе решать за меня! – я сильно сжал его пальцы, – Я и только я решаю, когда и как наказывать тебя.

– Да, хозяин! – прошептал он. Взгляд его изменился и опустился вниз. – Прости!

Щеки Марка приобрели румянец; я видел, что ему приятно чувствовать себя немного униженным. Как только я отпустил его пальцы, он схватил мою руку, слегка наклонился, прижал мою ладонь к своим губам, облизнул и поцеловал так нежно, что у меня внутри все затрепетало. Я сильно пожалел, что выбрал билеты на сегодняшний рейс. Мне следовало встретить Марка и отвезти его в свою городскую квартиру. У меня не было сил терпеть, поэтому остается только молиться мысленно: "Пусть самолет приземлится скорее!"

Мы заселились в комфортабельный номер гостиницы. Сразу после того, как мы избавились от назойливого боя и разместили свои вещи, мы не обратили внимания на окружающую обстановку. Марк проявил свою страсть крайне интенсивно: он стягивал с меня одежду с такой жадностью, будто сошел с ума. Он целовал мои уши, шею и плечи, а затем унес меня к кровати, накинулся на меня своим весом. Поцелуи, прикосновения и дыхание смешались в единое наслаждение. Я отдавался своему возлюбленному с полным погружением и страстью, не оставляя пространства для моих личных правил. Я видел, чувствовал и осознавал его преданное ожидание меня и поэтому должен был удовлетворить его полностью. Марк проник в меня силой и без предупреждения, словно всадился со всей энергией, причинив мне боль. Я вскрикнул от неожиданности: я не предполагал, что он может быть таким грубым по отношению ко мне.

– Прости, мой хозяин, – шептал Марк, продолжая проникать все глубже. Я закрыл глаза от боли и почувствовал, как слезы текут по моим щекам. Он продолжал двигаться и я слышал его слова: "Вот так, хорошо... Вот так, давай... Хорошо..."

Марк жестоко ухватил меня за волосы и поднял мою голову вверх. Я попытался остановить этот странный акт насилия, но Марк не давал себе возможности. Он безжалостно притеснил меня и заставил вытянуть руки перед собой. Я сопротивлялся, но он подавил мое сопротивление. Мои руки были связаны ремнем, а после недавней борьбы я еще задыхался и не мог произнести ни слова. Марк придвинул меня к себе, поставил на колени, а лобом я уперся в твердую кожу ремня, связывающего мои руки. Я вдыхал запах кожи, смешанный с запахом Марка. В этот момент я ненавидел его. Марк вторгся в меня еще более жестоко и болезненно. Все это было унизительно, и возбуждение внезапно исчезло, уступив место острой неприятной боли. Я стоял на коленях, чувствуя, как меня насилует сильный мужчина. Мое лицо покачивалось под его движениями, а тело дрожало от боли. Я думал только о том, чтобы он закончил как можно скорее и отпустил меня. Я больше не испытывал ничего, все происходящее вызывало у меня отвращение.

Наконец-то все завершилось, и Марк упал на кровать, прижав меня к себе, обхватив руками и ногами.

– Отпусти! – я пошевелился, но его стальные мышцы не ослабли. – Я сказал, отпусти!

– Что? – Марк не понял и слегка ослабил хватку.

Я встал и направился в душ, не глядя на него. Я хотел смыть с себя его жажду. Сначала я энергично мылся, а потом просто стоял под теплой водой.

– Прости! – он вошел в душевую, и я невольно отвернулся от него.

– Кто тебя звал? – мой голос звучал глухо.

Марк подошел ко мне и опустился у моих ног, обнял колени, щекой прижался. Водные струйки побежали по его шее, змейками разбежались по спине.

– Я просто скучал, – прошептал он. – И ты не остановил меня, я подумал, что это тебе тоже нравится.

– Это не так! – зло ответил я.

Марк поднял голову, и на мгновение показалось, что он плачет, но это была только вода из душа. Его голубые глаза смотрели на меня с просьбой, в них было видно раскаяние и боль.

– Я больше так не сделаю, прости меня, – прошептал он, и я заметил его настоящие слезы, красные веки это выдали.

Я наклонился и поцеловал его глаза. Да, он плакал, я почувствовал соленость на языке.

– Не надо плакать, Марк, – прошептал я, испытывая благодарность за его слезы. – Я уже не злюсь на тебя, ты хороший парень.

Он покачал головой.

– Ты знаешь, когда я стану действительно хорошим парнем? Сделай это со мной... пожалуйста...

Да, это уже был не Эрик. Марк просил настоящее. Он любил то же самое, что мы делали с ним. Он играл в ту игру, которая заводила меня. Мы вышли из душа, и Марк обернул меня белоснежным пушистым полотенцем.

– Владелец! – в глазах искреннее желание, восторг и ожидание. Я размахиваюсь, а он подносит мне свою щеку, ударяю сильно, так, что его голова отклоняется в сторону.

– Присядь! – рычу я, чувствуя, как желание поднимается горячей волной. Хватаю Марка за волосы и бросаю на пол, он подчиняется, безропотно падает у моих ног и пристраивается к ним губами. Ударяю ногой по губам. – Не заслужил!

– Да, владелец!

Покорное изгибание спины, сажусь на него сверху, хватаю за волосы и сильно поднимаю голову вверх; он послушный, только немного напрягает шею, но это не сопротивление – скорее рефлекс. Целую сильно и властно, а он отвечает покорно и робко. "Сегодня я буду особенно жесток к тебе, мой мальчик". Отпускаю его и толкаю ногой в бок.

– Надень ошейник!

Марк быстро встает и берет ошейник со столика. Подносит его мне, снова оказывается на коленях, подставляет шею.

– Сказал, надень! – ударяю его по затылку, затем ногой под зад.

– Прости, владелец.

Голос становится чуть хрипловатым, Марк обращается ко мне с придыханием, почтительно, готов выполнить все что угодно; я это чувствую сразу же, а возбуждение делает меня еще более жестоким. Едва дожидаюсь, когда он оденет "адскую машинку". Заставляю опуститься лицом в пол и беру ремень с кровати (им ты меня связывал?). Удар, и мой раб вздрагивает. Нажимаю на кнопку дистанционного управления ошейником в момент второго удара и наблюдаю, как его тело сотрясается.

– Вытяни руки вперед. – Беспрекословное подчинение.

Опять удар и снова ток; пальцы его рук сжимаются, а все тело трясется от спазмов. Возбуждаюсь, и ремень начинает опускаться на ягодицы с завидной регулярностью.

Я подходя к нему медленно, замечаю, как напрягается мой подчиненный. Стою рядом с его лицом и поднимаю ногу. Удар по его рукам вызывает жалостный стон, еще один удар, а потом разряд тока, чтобы он помнил свое место. Целует мои ноги, и я чувствую, что он снова плачет - уже от боли и унижения.

– Ты посмел использовать свой член без разрешения? – спрашиваю.

– Прости, хозяин! – видно, что ему стыдно. Я наслаждаюсь этим стыдом; он полностью зависит от моего гнева. Размахивая ремнем, бью по его промежности - это его слабое место. Марк стонет так громко, что меня это возбуждает окончательно. Теперь моя очередь вторгаться без приглашения. Я беру его сильно, чтобы он знал своего хозяина. Марк стонет и прогибается, предаваясь полностью.

– Раб! – шепчу я, ухватывая его за волосы и задирая голову вверх.

– Я ваше имущество, хозяин! – откликается мой слуга, и мы оба кончаем. Это единственное взаимопонимание, единая страсть. Такого раньше у меня не было и ни с кем.

– Спасибо, хозяин!..

Я сижу в кресле, курю, а Марк обнимает мои ноги, не осмеливаясь поднять голову и посмотреть на меня.

– Встань. – Он знает, что это означает только оторваться от пола, но не подниматься с колен. Рассматриваю его тело, прищурившись от дыма сигареты - он просто прекрасен, этот чертов Марк. Поднимаюсь и замечаю, как напрягается мой слуга. Боится ли он того, что его ждет? Нет, это страх и поклонение - он боготворит меня и боится одновременно. Его страх и любовь неразделимы.

– Иногда ты забываешься, мой раб, – прохожу вокруг него, поднимаюсь сзади и обхватываю его шею рукой. Сильно сжимая горло, заставляю его наклониться. Замечаю, что соски моего партнера постепенно напрягаются и твердеют от возбуждения.

– Сиди тихо, иначе наше взаимодействие не начнется, моя сладкая игрушка...

– Подчиняюсь, господин.

Принесла сумку, в которой хранятся предметы для нашей задуманной игры. Вытаскиваю набор иголок для пирсинга, кольцо из белого золота, специальное средство для обработки прокола, иглы и серьги, а также набор ватных шариков. Наслаждаюсь видом Марка: он бледнеет и с тревогой следит за моими действиями.

– Руки за голову и стой тихо, мое ягненочек. – Лаская его левый сосок языком, слышу возбужденный вздох.

– Ты предан мне полностью, мой раб? – спрашиваю, хотя знаю ответ.

– Господин, я в вашей власти...

– Хорошо, – оттягиваю сосок, – не пытайся кричать...

Марк сжимает зубы, лицо его становится еще бледнее. В его глазах читается настоящий ужас перед предстоящей процедурой. Прокалываю его сосок иглой и слышу его стон. Вставляю кольцо и вижу искреннее восхищение в его глазах. Он трется об мои руки щеками, лбом, нежно целует и облизывает их.

– Благодарю вас, господин!

Я опять возбуждена, но на этот раз я нежно обращаюсь с ним. Он уже достаточно пострадал. Марк полностью отдаётся мне и слегка дрожит при каждом усилении давления на его израненные ягодицы.

– Ты такой сладкий, – шепчу я, целуя его спину и гладя руками бока, живот. Поднимаясь выше, случайно задеваю проколотый сосок и слышу его стон. Ему больно, но скоро все пройдет. Кольцо, символ моей власти, будет еще больше возбуждать его. Теперь он полностью мой. Эрик никогда бы не согласился на это ради меня, а Марк безропотно и безоговорочно предался мне.

Впоследствии, пока мы лежали в объятиях, Марк прижался ко мне.

– Хозяин, могу задать вопрос? – он замялся и исправился, – нет, скорее просьбу.

– О чем речь? – спросил я.

– Можешь ли ты оставить на моем теле отметку, чтобы показать, что я принадлежу только тебе?

– Тебе недостаточно колец? – поинтересовался я, сердце начало трепетать от желания обладать этим гигантом. Марк поцеловал мое плечо и поднял на меня глаза. Уголки его губ слегка приподнялись. Обожаю такую его улыбку - задумчивую с ноткой грусти.

– Я принадлежу тебе, хозяин. Хочу чувствовать это не только в сердце, но и на своей коже.

– Хорошо. Я обдумаю это.

– Спасибо, хозяин... – прошептал он с дрожью на губах и полным восхищения взглядом.

Я достал сигарету и услышал щелчок зажигалки - мой слуга всегда был внимателен к моим желаниям. Я прикурил, смотря в голубые глаза Марка. Он улыбнулся, поцеловал мою руку и снова прижался ко мне. Его теплое дыхание согревало шею. Я медленно затягивался и с наслаждением выпускал дым. Сизый облачок плавно поднимался к перекрещенным теням на слабо освещенном потолке.

"Почему я позволил ему так обращаться со мной? - случайно задумываюсь я, - почему я не приказал ему остановиться? Знаю, что Марк безоговорочно подчинился бы. Может быть, я просто хотел дать ему возможность отстоять свои чувства после всех этих лет верности? Не думаю. Тогда что же это? - в этих раздумьях я забыл о сигарете, она сама выкурилась. Я стер пепел и делаю последний затяжку. - Похоже, мне нравится разрешать ему "грешить", чтобы затем наказать за поступок, который кажется таким безответственным. Достигнуто". Я встаю, беру новую сигарету из уже погашенной и ложусь снова. Одна мысль не покидает меня, она мешает мне успокоиться, словно заноза в голове. Я затягиваюсь. "Почему я больше не испытываю удовольствия от подчинения? Раньше это было самым сильным стимулом. Вот даже сейчас, когда Марк делал все это со мной... волна поднялась, но быстро спала, осталось только отвращение. Почему я больше не хочу быть на нижней стороне?" Я тушу окурок и глянул на своего слугу. "Я больше никогда не буду на нижней стороне!"

Марк уже давно перевернулся на спину и сейчас задремал, уложив одну руку под голову. Я обратил внимание на кольцо в его соске. Белое золото слегка мерцало в тусклом свете ночника. Это кольцо было изготовлено местным ювелиром по моему заказу. На всем его ободе простирались вензеля с надписью "Besitz" (имущество), а на другой стороне была клейма с изображением грифона, который всегда охранял и символизировал мой род. Теперь Марк действительно являлся моим имуществом. Он уже давно просил от меня знака, чтобы быть уверенным, что он полностью принадлежит только мне.