Дотянуться до Неба

В больничной палате царит вечерняя тишина. Трое людей сидят в ожидании неизбежного события, которое скоро произойдет и оставит свой след в их жизнях. Этот след может либо окончательно свести их с ума, либо, наоборот, запечатлиться в ослабленных телах матери, отца и сестры - навсегда оставив отпечаток в их беспокойном существовании.

Мать плачет, ее слезы текут бесконечным потоком горькой скорби. И хотя он причинил ей много боли и неудобств, как и любой другой ребенок, она все равно будет его любить и заботиться о нем. Ведь это ее сын - часть ее самой, в нем передано то любимое дитя, что всегда было у нее в сердце. Отец - мужчина за 40. Он много пережил за это короткое время пребывания в больнице со своим изуродованным потомством. Он старался выдерживать все испытания по мере своих возможностей. Хотя он имел свое мнение о сегодняшней молодежи, по его мнению, стыдливой и бесстыжей, сильно отличающейся от тех, что были в его молодости, это является проблемой всех отцов. Но несмотря на все это, он любит своего сына. Он любит его той единственной мужской любовью, которая только есть на этой земле. И ему больше ничего не нужно - он всегда старался быть настоящим мужчиной. А девушка - его сестра - оказалась здесь из уважения к своим родителям. И хотя она ненавидела своего брата и часто желала ему смерти, это все равно был ее брат. Кроме того, она не могла оставаться равнодушной к исчезающим родителям...

Так они и сидели втроём, беспокойные, думающие каждый о своём, но непременно подогревая в своих сердцах светлое будущее, приятную надежду на завтра. Их тихий и мерный ход мыслей прервала внезапно появившаяся из – за двери молодая женщина, заставившая обратить на себя внимание следующими словами:

– Здравствуйте, вы сидите здесь по поводу Николая?

– Да, а что с ним, доктор, я могу его увидеть?, – всколыхнулась обеспокоенная мать, словно курица, сорвавшаяся с тёплого насеста.

– К глубокому сожалению, нет, – выдавила из себя работник здравохранения, – видите ли, в чём дело. Сейчас Николай, то есть, в данный момент, он находится в состоянии, ну клинической смерти. .. ну, в общем, в коме. Сколько времени он будет находиться в этом состоянии неизвестно, и. ..

– Скажите, он будет жить, – прервал отец.

Человеческое существо женского пола в белом халате задумалось и, собравшись с силами, выдавила из себя:

– Это неизвестно. Всё зависит от показателей его здоровья. К сожалению, он может скончаться не приходя в сознание. Но остаётся только надеяться на лучшее, извините, и попрошу вас удалиться... Мать после этого окончательно взорвалась и принялась буквально расклеиваться. Отец, обняв её за плечи, вывел вон из больничного помещения, сзади тихо плелась сестра.

Николай лежал на койке, пропахшей спиртом и изъеденной клопами, в палате для тяжелобольных, подключенный к системе необходимого жизнеобеспечения. Вокруг него, словно мухи, нашедшие большую и сочную кучу говна, суетились врачи. Что – то между собой постоянно обсуждали, капая друг другу на мозги и желавшие скорого распутывания клубка, связанного смертью и постоянно затягиваемого ею же. А Колян лежал с открытыми глазами, как на зло, словно наблюдая за всем происходящим и с глубины своей трагедии наставляющий людей на благие поступки.

Что происходило с Коляном в тот момент, было известно только Богу. И вот что происходило с ним дальше. Удивительно, но все эти рассказы людей, побывавших в подобном состоянии, оказались лишь вымыслом их буйной фантазии, нечем больше, как жалкими попытками передать свои переживания. Может быть, у них и была другая сложная жизнь изначально? Это заставляет задуматься о том, что судьба может преподнести много неожиданностей на пути человека. Но я отвлекся. На самом деле Колян знал о происходящем с ним не только Бог – Создатель всего сущего, но и сам Колян, потому что он разговаривал с Богом и так все и случилось...

Коляну не пришлось лететь куда-то или падать куда-то. Он не видел света в конце туннеля или цветущих цветов на поляне. Ему не было холодно или жарко, он даже не испытывал отвращения от всей этой красоты. Всего этого у него не было – значит он не заслужил или просто не хотел этого.

В его глазах предстал следующий образ. Он шел по грязной, зловонной улице. Все вокруг пахло смертью, царила разруха. Было темно и дождливо. Небо было покрыто тяжелыми облаками. Колян шел медленно, несмотря на свои большие шаги. Он ступал по обломкам кирпичей, символизирующим его разбитую жизнь, начавшуюся так рано, но он и не подозревал об этом. Он проходил мимо застывших людей, словно мумии с лицами, на которых отразилась вечная боль, страх, неприязнь и недовольство – к самому себе или к миру. Все вокруг темнело, а Колян продолжал идти... пока не осенило его. Он понял. Он проходил мимо своей жизни без спешки, останавливаясь только перед особенно значимыми препятствиями на своем пути. И в эти моменты он стоял и молча наблюдал за происходящим, словно смотрел телевизор, слезы восхищения или чего-то другого текли по его щетинистым щекам.

В этом месте он ещё маленький и его отец наказывает его за очередное шаловливое поведение. Отец бьет его детской скакалкой по спине, из-за чего спина уже полна следов от родительских усилий. Кровь медленно стекает вниз, попадая прямо на трусы с рисунком медвежат, они уже покрыты красным цветом, особенно на резинке и начали потеть. Колян плачет, извивается под отцом, умоляя прекратить наказание, но отец не слышит его и продолжает свои действия. В это время у Коляна выступают первые слезы и он начинает скучать по своему отцу.

Только сейчас, находясь здесь, где-то в другом измерении, Колян осознал всю силу безграничной любви своего отца к нему – вечную любовь, такую же вечную как гримасы этих людей, похожих на ублюдков, дергающихся в конвульсиях словно при агонии. Эта любовь была неограниченной и неизмеримой и направлена на воспитание своего ребенка, даже если это происходит с помощью грубых методов, но исходящих от чистого сердца. Колян внезапно осознал, почему его отец закончится – это произойдет из-за этого самого чистого сердца, полного безграничной любви, которое неожиданно будет поражено инфарктом миокарда. Коляна пронесло несколько раз и по его телу пробежала предательская дрожь, окутывая его холодом и вернувшая его к реальности. Теперь сцена насилия застыла перед его глазами, а главные участники превратились в жалких оболтусов с клеймами на лицах. И он продолжил свой путь, отталкивая обломки своей жизни словно отказываясь от них, будто это не его история, а чужая.

И далее Колян увидел себя приблизительно в том же возрасте, но уже грязного и запачканного, стоящего с улыбкой в ванной. Его мама моет его, смывая следы игры с другими детьми. Как это выглядит миленько. Мама, не злобно ругаясь, поливает его из душа, и он смеется и издевается, брызгая водой по всему. Затем она вытирает его потертым полотенцем, нежно целует все его мягкие места, кусает его пальцы и ласкает его ушные раковины губами. Маленький человек беззаботно болтается на материнских руках и бьет ее кулачками в грудь, пытаясь оттолкнуть ее подальше от себя. Затем эта сцена застывает. Нет, эта статуэтка матери и ребенка не вызывает злобы или жестокости; наоборот, она очень милая. Идеальная картинка семейной идиллии внезапно разрушается и распадается на осколки, разлетаясь в разные стороны, подхваченные непонятным порывом ветра. Колян снова чувствует дрожь. Волосы его высыхают от ветра, который запутался в них словно маленький Колян, завернутый в полотенце. Он идет дальше, пронизываемый ознобом до самого костей.

Теперь он видит себя уже постарше. Там он переживает свое первое сексуальное влечение... к сестре. Он трогает ее, пока она спит. Сильно возбуждаясь и тяжело дыша, он снимает с нее трусики, аккуратно поднимает пижаму и обследует женские половые органы. Его эдипово желание заставляет прикоснуться к ее живой плоти, но он не может или скорее боится разбудить сестру; его эрегированный фаллос говорит ему, что нужно вставить его в ее невинную детскую щель. Желание инцеста слишком сильно. Он хочет обласкать и поцеловать сестру в ее нежные женские прелести, в ее пока еще не развившийся бутон, гладкое и лысое лоно. Но как только он подносит свое дрожащее от страха лицо к ее половым органам, она вдруг шевелится и переворачивается, поправляя свою одежду рукой. Колян начинает нервничать, быстро отпрыгивает и ложится рядом, стараясь успокоиться как можно скорее. Ведь они спят вместе, ведь они дети, и конечно же предки не могли предполагать, что их сын будет проявлять такие странные интересы к собственной сестре. Колян лежит тихо и пытается вернуть нормальное дыхание, глядя сквозь пустоту на потолок. Его сердце бешено колотится, но постепенно начинает успокаиваться. Его сестра опять перекидывается во сне и кладет руку на его плечо, обнимая брата в полусне. Колян очень испугался этого; он аккуратно передвинул ее руку подальше от себя, накрыл ее одеялом и попытался заснуть после всего этого, что не сразу получилось.

Когда Колян наблюдал эту сцену со стороны, ему пришло в голову, что он всегда был заинтересован узнать, чем занимаются его родители, когда мать так умиленно стонет, а отец тяжело дышит и иногда мычит как разъяренный бык. Внезапно Колян осознал, что он непереносимо ненавидел свою сестру - всегда бил ее, забирал игрушки и конфеты, наслаждался видом ее слез и страданий, слышал ее жалобы на него перед родителями и все равно продолжал избивать ее сильнее и жестче. Единственное, чему он научился все эти годы спустя - это то, что если она не была его сестрой, он бы хотел завладеть ею. Она даже лучше выглядела по сравнению со своими сверстниками и очень привлекательна... Колян стоял и наблюдал за детьми под одеялом, которые казались застывшими во времени. Вдруг он почувствовал сильное чувство стыда и высморкался в сторону, продолжая свой путь и перебирая в памяти события своей жизни, словно просматривая документальный фильм. Он шел дальше, останавливаясь тут и там, чтобы вспомнить детали прошлых событий, которые так тревожили его сердце.

Колян продолжает двигаться и видит следующую картину. Ему около двенадцати лет, и он совершает свою первую серьезную кражу. Проникнув на территорию заброшенного объекта вместе с другом, они украли магнитолу и лопатник со стоящей одной машине, предварительно разбив стекло. После этого быстро убежали подальше от места преступления. Вдруг Коляна споткнулось о какое-то непонятное ведро, которое выбросилось из ниоткуда и громко ударилось о складывающиеся стекла, разбив их. Шум привлек внимание сторожевых собак, которые ринулись к ним с яростным лаем. Парни пытаются от них убежать, бросая в них палки и камни. Но все напрасно. Собаки нападают на друга Коляна, сбивают его на землю и начинают его кусать, разрывая его одежду. Он кричит от страха, бьется руками и ногами по земле, пытается защитить лицо от укусов собак и зовет на помощь Коляна. Но Колян запутан в своих мыслях. Его разум затуманился от страха, и он принял единственное правильное решение - бежать дальше, оставив всё позади и спасая свою жизнь. И он бежит. Добежав до металлического забора, он пытается перелезть через него, но сильная рука не позволяет ему это сделать. Он сбрасывается на землю, а мужчина, вероятно проснувшийся сторож, начинает пинать его грязными ботинками по голове, матерясь: "Ты воришка? Я тебя научу уроку! Я вызову полицию! Мерзавец малолетний! Получай!".

И он наносит Коляну удар, но, кажется, слишком устал и оставляет его, забрав с собой украденную вещь. Затем он бросает его через забор, словно мешок с грязью. Колян лежит без сознания несколько времени, затем приходит в себя и поднимается с земли, трясящимися руками оторвав свое избитое тело. Он уходит, плача и ругая самого себя в душе, потому что ему нужно как-то предстать перед родителями, и скорее всего его ждет то же самое наказание. А его друга до смерти загрызли собаки утром. Когда сторож нашел его обезображенное тело со оторванными кусками плоти, он сообщил об этом по нужным каналам. За это его уволили из-за нарушения правил безопасности. Сторож был очень жалко мальчика. Вместо того чтобы спасти его, он наказывал другого и стал причиной его смерти. Позже он мучился от чувства вины и своих личных убеждений. Колян наблюдал это со стороны и чувствовал неприязнь к самому себе. Вся эта сцена перед ним замерла. Сторож превратился в статую, разломленную порывом ветра, также как и статуя матери с ребенком. Тело его друга, изуродованное до костей, не было мертвым. В этом ослабленном теле еще жилась жизнь, и его друг был вынужден постоянно терпеть адскую боль, мучаясь в припадках перед смертью и желая скорейшего конца, который так упорно игнорировала смерть. Она проходила мимо него каждый раз и не замечала его. И он продолжал мучиться бесконечно. Колян стоял на этой сцене до тех пор, пока не начал разлагаться на части под действием гниющих червей. После того как все его составные части распались, черви завершили свою работу, обгладывая его кости до чистоты. Затем они разбрелись в разные стороны и проникли в землю, пока последний из них не скрылся из виду. А кости Коляна остались лежать неподвижно в куче.

Ему стало не по себе от увиденного зрелища, ему хотелось блевать, блевать на всё это дело, особенно надо стараться заблевать свою кучу костей, полностью скрыть их от внешнего мира, единственного того, что означает, что с того самого момента Колян прекратил своё существование как человек, в нём умерло последнее человеческое и отныне он будет только приносить страдания и неприятности людям. Так оно, в принципе, и есть.

Поняв свою ошибку Колян пошёл дальше по событиям своей прошлой жизни, ничем таким уже не привлекательным, а только лишь отталкивающих его от самого себя. Ему хотелось убежать, убежать подальше отсюда, чтобы только не видеть всего того, что он успел натворить. Но бежать было некуда, не было больше других дорог, только эта тропа жизни, и назад нельзя было идти, чтобы не видеть всё это, а только вперёд, и чем дальше Колян шёл, отдаляясь от даты своего рождения, тем больше ему становилось противно за свои поступки. Глаза он тоже не мог закрыть, как только он закрывал их, то события переносились ему в мозг и он всё равно всё видел, всё ощущал, он хотел одного, скрыться от самого себя, но не мог, и был вынужден заново переживать всё то, давно уже им пережитое, но окрашивая их новыми оттенками серого цвета. Он стал по другому считать свои устои, он даже полностью изменил их, но что это изменит... ничего. Кому это теперь надо? Надо было раньше понять смысл своего существования, находясь ещё при жизни, а не здесь.

Так Колян и шёл дальше. Вот он уже и подошёл к следующей сцене своей жизнедеятельности, пусть даже и убогой, на зато его. Здесь он, подросток, лишается своей невинности с толстой, неповоротливой и не красивой бабой. Как и всем парням его возраста тогда ему было абсолютно наплевать, когда, где и с кем, главное это количество, ведь надо же было чем – то гордиться перед своими пацанами, надо было чем – то порадовать их, что – то объяснить им, говорить на такие темы можно было бесконечно. Колян лежит на ней сверху и долбит её всем своим корпусом, она даже не стонет, по её лицу видно, всё ей по барабану, она сильно пьяна и всё что ей сейчас нужно, так это хорошо выспаться и не помнить, ничего не помнить, даже не пытаться сделать этого. А Колян весь сосредоточен на своём непосильном занятии, он весь вспотел и, кажется, очень устал, но тем не менее продолжает долбить её, бесчувственную и тупую, как срубленное дерево, как бревно. Медленно и верно девушка под ним стала превращаться в мираж, растворяясь в воздухе до тех пор, пока её полностью не стало, а остался только один Колян, не заметивший этого и продолжающий свой коитус в упорном неистовстве. С печатью удовольствия на лице, он закатывает глаза от счастья и наблюдает, что творится в его голове, быстро двигаясь и сопя. Вот уже тело его покрывается дрожью, предвестником того, ради чего и было всё это начинание. Вот он останавливается, закрывает глаза, стонет, блаженно матерясь и... кончает в землю. Затем Колян начинает также испаряться в воздухе, как его подруга, всё, теперь его нет, а из семени Коляна сразу же начинают вырождаться маленькие подонки, чудовища и отбросы рода людского. Все они очень страшны своим внешним видом и, если бы здесь был кто – то другой, то они непременно испугались бы под воздействием исходившего от них ужаса. Но не было никого, кроме Коляна. Эти маленькие существа похожи на уродов. У одних из них непомерно большая голова, у других сильно разнятся длины конечностей, третьи горбатые и без глаз, другие с большими жёлтыми зубами, покрытых обильной зарослью волосяного покрова. В – общем, сборище уродов и кретинов. Вся эта мелочь, противная и убогая, узнав в Коляне своего отца, ринулась к нему обезумевшей толпой. Колян начинает убегать в страхе, но дети догоняют его. Жалкие выродки. Они держат его за ноги и пытаются вскарабкаться по нему. Колян с отвращением и неприязнью скидывает их с себя и давит ногами, превращая их в кровавое месиво. Они жалобно пищат и всё равно лезут к нему, пока он не втаптывает последнего из них в землю. Обессиленный от такого аборта он тяжело дышит и направляется дальше.

К подошвам ботинок Коляна налипла земля и он тащит всё это, оставляя на дороге разочарований после себя куски кроваво – земной каши. Так он продолжает свой путь, не зная ещё, что тот скоро закончится, хотя, быть может, и догадывался об этом. За свою сравнительно короткую жизнь он мало чего успел сделать, практически ничего, доставляя людям лишь массу хлопот и неприятностей, не замечая этого, как – будто так и надо. Общаясь с детства в окружении себе подобных, таких же как он подонков, считавших такое аморальное поведение нормой. Как отмечалось ранее, Колян натыкался по пути о кирпичные обломки своей жизни, пиная их подальше от себя, так вот, сейчас он натыкается на один из них, довольно большой, внушительных размеров и с неровными краями, натыкается на него и падает, падает лицом в грязь, всем своим корпусом, он буквально утопает в грязи, она затягивает его в себя, заглатывает целиком, затем пытается встать, но понимает вдруг, что не в состоянии сделать этого, несмотря на все прилагаемые усилия. И он уже не идёт, он ползёт, ползёт дальше и наблюдает следующую картину, представшую его взору.

Действие происходит около года назад. Здесь он впервые вмазывается, ширяется героином, запрявляет им свои гнилые вены, и который проходя по ним, уносит Коляна в тайные глубины подсознания, где всё всегда хорошо, какие – либо проблемы отсутствуют напрочь, их просто не существет здесь, нет даже такого понятия, всё здесь радует глаз, всё величаво и красиво. Коляну слышатся райские, неслыханные доселе голоса, такие приятные для его слуха, зовущие его с собой, в те неизведанные места, открытые далеко не для всех, потому что вход в них разрешён только избранным, это дано не многим, это дано таким, как Колян, потому что он избранный и вход ему свободен, словно войти в клуб по флаеру. О, диллер, злой волшебник, жалкая барыга, сумевший утаить от него всё это раньше. Почему, почему мир так жесток? О, Боже, как ему хорошо здесь, он никогда не хочет уходить отсюда, он хочет остаться здесь вечно, навсегда, до бесконечности, лишь бы только не останавливалась его эйфория ни на минуту, ни на одно жалкое мгновение. Какие же всё таки глупцы, эти ничтожные людишки, сумевшие ни разу не испытать подобного в своей жизни, они ведь даже и не знают, даже и не догадываются, чего себя лишили? Ах, если б они только знали, только знали, то, наверное, сюда образовалась бы большая и длинная очередь, очередь, конца которой не видно, ведь если бы он и появился, то за ним сразу бы появились другие, так и прибывало бы пополнение к суровой армии страждущих, так же хотевших испытать это и готовые отдать всё, что угодно, они не постоят за ценой и готовы расплачиваться даже собственной жизнью, чего бы это им не стоило...

Колян не тупица, он поступил иначе. И вот он здесь, наблюдает за собой со стороны, лежа в грязи. Там ему комфортно, а здесь ему неприятно. Он не может встать только потому, что полностью опустился, упал, свою сущность уронил в грязь. Ранее он лишился всего человеческого, а теперь окончательно погрузился, превратившись в создание, жалкое существо, которое ползает как червь и питается падалью и отбросами. В настоящий момент он именно таким является. И он продолжает ползти дальше к концу своей жизни, который ему уже известен и оставалось еще очень немного времени – последняя капля. Так Колян ползет, обессиленный и безумный от такого рода экскурсии. Он покрыт пылью и напоминает сморщенного старика, который теряет силы при каждом новом движении. Но он продолжает свой путь, несет свой груз к алтарю мироздания, проложивая дорогу для будущих поколений. Хотя, в конечном итоге, для кого он это делает? Ради чего он жил? Что он успел сделать, а что нет? Нет. Он не прожил жизнь так, чтобы потом не мучиться относительно бессмысленных лет, наоборот, он расточил свою жизнь как никто другой и теперь сожалеет об этом, потому что все, что у него остается – это сожаление о безвозвратно утраченном, что уже нельзя вернуть. Если бы только можно было начать все заново... Старый и слабый он ползет до тех пор, пока его голова не столкнется с чьими-то ногами, вставшими перед ним и перегородившими ему путь. Он поднимает дрожащий сосуд и направляет пустой взгляд вверх на объект с ногами. Мощное впечатление от того, что он видит можно почувствовать. И то самое видение – это диллер из прошлого, злобный колдун, который ранее обеспечивал его наркотиками.

Он был одет в тёмное одеяние, его лицо выглядело размытым. Коляна поразило его спокойствие, которое наполняло его полностью. Он стоял непоколебимо с перекрещенными на груди руками. Колян не ожидал увидеть его здесь, в своих кошмарах. Он ожидал увидеть что угодно и кого угодно, но только не его. И он спросил:

– Кто ты?

Человек в одеянии настойчиво молчал, возвышаясь над ним мощным образом, тем чудовищем, о котором Колян разбился словно корабль на скалы скрытые под морской поверхностью. Тогда он спросил, хотя было сложно говорить, язык не подчинялся и постепенно переставал слушаться:

– Кто ты?

– Я – твоя Высочество, – ответил человек спокойным и негромким голосом без единого дрожания мышц на лице.

– Я думал он другой, он создал людей по своему образу и подобию, а тебя я знаю. Нет, ты не Высочество, ты обманываешь меня.

Человек в одеянии ничего не ответил, продолжая возноситься над ним. Теперь он парил в воздухе, излучая зловонный запах разложения.

Колян не отступал:

– А почему у тебя нет светящегося ореола над головой, как у всех святых?

– Потому что ты не достоин такого почёта.

Ответ этот насторожил Коляна. Затем он услышал следующее:

– Не ожидал увидеть меня здесь!

– Нет, я не ожидал!

Злой волшебник снова замолчал, уставившись на жалкое существо под ним, барахтающееся в грязи и покрытое ею.

– Взгляни на себя, во что ты превратился?

– В никого.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать, – ответил Колян, но сразу понял свою ошибку. Он был двадцатилетним, но выглядел старым, жалким и слабым стариком.

Божественная сущность не утихомирилась, не услышав вразумительного ответа на свой вопрос:

– Ты шутишь, верно? Каков твой возраст?

Колян разрыдался, запутавшись в замешательстве. Он не мгновенно осознал, что от него требуют, но поняв, что сопротивление бесполезно и он не в положении выдавать себя за героя, он стал царапать свое лицо грязными руками до крови.

– Что ты хочешь от меня? – простонал Колян через слезы. – Я – ничто. Двадцатилетний высохший комок дерьма, горка вонючего мусора... я... я признаю это.

– Наслаждался прогулкой?

– Нет, она вызывает у меня тошноту. Я этого не хочу...

– И что ты понял?

– Я... я понял, что хочу жить. Боже, я хочу еще один шанс... начать все сначала... пожалуйста... прошу тебя... помоги...

– Какая быстрая смена настроения. Так нельзя! Жизнь дана один раз, и каждый сам распоряжается ею по своему усмотрению. Ты решил, что тебя не устраивает, ты ничтожество, гниль, жалкий отбросок.

– Я исправлюсь... обещаю... больше такого не повторится, – молился Колян, словно нищий проситель, прославляющий подаяния в надежде продолжить свое существование.

Человек в одежде смотрит на него без всякого сострадания или жалости.

– Истину познавший найдет свободу, – отвечает он ему. – Какие у тебя гарантии?

– Я исправлюсь, честное слово, – говорит Колян.

– Все так говорят, но не все выполняют свои обещания перед Богом.

– Нет, я не такой...

– Вы все такие, люди. Вспоминаете о Боге только тогда, когда вам очень плохо и нужно верить в нечто вечное и святое для нахождения душевного покоя и приобретения сил.

– Да это так, но не каждому дано побывать здесь, не каждому дано пережить то, что я пережил, что понял, находясь тут.

– А ходил ли ты при жизни хоть раз в церковь, давал ли милостыня просящим сынам Божьим, помогал ли ты старым и немощным, почитал ли родителей своих?

– Нет, я никогда не делал этого, прости меня, Господи, прости если сможешь.

– Я смогу, я всё смогу, ведь я всевышний, я могу сделать всё что угодно, ведь нет предела моим возможностям, в отличии от ваших.

Дальше человек в рясе замолчал, продолжая парить в воздухе и думая о чём – то своём, о вечном, о вечных проблемах, которые только ему подвластны и больше никому. А Колян всё продолжал упрашивать его со слезами на своём исцарапанном в кровь лице, он очень сильно просил его о чём – то, неистово умолял, валяясь на земле словно конченый алкоголик и забулдыга. Бог смотре на него и спросил затем:

– Хочешь ли ты вернуться обратно на Землю?

– Да! Да! И ещё раз да!

Злой волшебник продолжал парить в воздухе, затем спустился и сказал:

– Встань! Я говорю тебе, вставай!

Колян, весь обессиленный, как только что родившийся телёнок, начал подниматься, затем падать, не в силах устоять на ослабевших до нельзя ногах, но всё – таки встал.

– Бери меня за руку и следуй за мной, – воззвал его всевышний.

Колян взял его руку, абсолютно холодную словно мощи и они пошли, точнее пошёл один Колян, кое – как передвигая своими костылями, а Бог продолжал парить в воздухе. Теперь они оба молчали. Вот они приблизились к какой – то двери и прошли сквозь неё внутрь, даже не открывая её. За дверью было сыро, холодно и темно, как в погребе. Колян почувствовал скользкие мокрые ступеньки, которые вели куда – то вверх. Несмотря на царившую вокруг сырость он почувствовал, что чем выше взбирается по ним, тем больше у него появляется сил. А Господь держит его за руку и с каждой преодолённой ступенью рука его становится теплее и приятнее на ощуп. Он понял вдруг, что по пути наверх, он молодеет, застигнув свою старость врасплох, теперь она отходит от него и он чувствует, как новый прилив сил и энергии наполняют его организм. Он не знает, сколько времени они поднимаются, но судя по всему времени прошло не мало. Тут он открыл для себя смысл этой странной лестницы. О Боже, только что он был в аду, в подземелье, только так можно объяснить его восхождение к триумфу своего второго рождения, а всё, что было до этого, кромешный ад, и ад этот творился с ним на земле, куда он направляется сейчас, значит пока он под ней, но небесный отец дал емуещё один шанс, чтобы он исправился, и такое выпадает на долю далеко не каждого. Там вдалеке, наверху, виден свет, просачивающийся сквозь щели следующей двери. Они подходят к ней, Бог отнимает свою руку, открывает дверь и прощается:

– Дальше я не продолжу, пойди, сын мой, я отпускаю тебя! После этого весь этот коридор исчезает, как только Колян переступает порог, который разделяет бездну и землю обетованную. Он снова находится в своей палате. Вокруг него шумят люди в белых одеждах, но они не обращают на него внимания. Он приветствует их, но его не слышат – все они заняты своим делом у стены. Колян приближается к ним и видит самого себя лежащего на больничной койке, а люди что-то делают с его телом. Он стоит рядом и наблюдает за всем этим, за людьми и за собой. Никто до сих пор не обращает на него внимания – будто его нет вовсе. Но он есть. Он размахивает руками и громко кричит, но все напрасно. Тогда он проскальзывает сквозь толпу докторов, окружающих его тело, и ложится в него – словно это постель перед сном. Его глаза все еще открыты так же, как тогда, когда он покинул свое физическое тело. Значит, ничего здесь не изменилось за время его отсутствия. Он устраивается поудобнее в своем теле и вдыхает в него жизнь, сразу заставляя зрачки своих глаз реагировать на свет. Он моргает. Все приборы, подключенные к нему, оживают и радостно проникаются писком, сигнализируя о возращении жизни к пациенту. Врачи также радуются и еще больше окружают его. Им приятно за проделанную работу.

Глупцы. Они все еще верят, что именно они вернули ему жизнь. Сброд баранов, чем вы радуетесь...

– Как вы себя чувствуете? Вам уже лучше?

– Где я? – спросонья спросил Колян. – Что со мной произошло?

– Вы находились в коматозном состоянии, пролежали две недели и только что пришли в себя. Расскажите, что вы увидели там? Это интересно...

– Где это?, – возмутился он.

– Ну там, откуда вы пришли, вы говорили с Богом?

– Нет! Я ничего не видел, ничего не произошло, оставьте меня в покое, я хочу есть!

– Хорошо! Мы всё уладим.

Затем начали давать разные инструкции для людей, вернувшихся из загробного мира.

Через неделю его выписали, несмотря на его прекрасное состояние. После пережитого все показатели его здоровья значительно улучшились, он словно переродился. Медицинские приборы это подтвердили и показали окружающим, что его здоровье идеально на все сто процентов, как у новорожденного ребенка. Он полностью здоров и как будто начал жизнь с чистого листа. Это вызывало интерес у ученых, которые ломали головы над тем, как такое могло произойти. За время своего пребывания здесь он успел пересмотреть свою жизнь полностью и переосмыслить свои взгляды и убеждения. Он стал другим человеком, не похожим на себя. Он изменился, теперь он подобен ангелу, но не из небес, а из глубин земли. У него нет грехов, он невинен и чист как ребенок, только начинающий дышать воздухом жизни. Его не беспокоят проблемы и неудачи, он спокоен, потому что защищает его всевидящий глаз свыше, который не позволяет какой-либо грязи прилипнуть к нему. Все просто сходит с него, пытается уцепиться, но скатывается вниз, раздражаясь и падая без возможности овладеть своей жертвой...

Колян вышел из больницы свежим и обновленным, отдаленным от всего материального и земного. Он не ценит материальные блага, роскошь или переполненный желудок. Он единственный такой на Земле. Он направляется домой, улыбаясь каждому прохожему по пути и желая им всего хорошего. Вот он уже дома, подходит к двери и видит ее запечатанной, на ней есть запись:

"Не открывать до следующих мероприятий". Колян не ожидал такого. Проходящие мимо соседи не узнают его, проходят мимо, он опять пустое место, не знающее о том, что мать его умерла неделю назад, не выдержав потерю сына. Сестра ушла в неизвестном направлении и больше её никто не видел, и не увидит больше, никогда. Колян срывает с двери пломбу и открывает ключом дверь. Заходит к себе, как в гости, и включает свет. Всё здесь пусто и пропахло смертью, чувствуется запаз летающего по комнатам разложения. Он проходит в зал и видит, что все ковры и дорожки убраны, точнее скиданы в угол, они грязные и воняют. На полу видно очерченное мелом чьё – то тело в нелепой позе. Да, это тело его отца. Он покончил с собой, точнее он начал сильно выпивать, потеряв всю свою семью, всё то, ради чего он жил, и его сердце остановилось, завод в нём кончился, всё произошло так, как и было предсказано Коляну в царстве мёртвых. Тело отца пролежало здесь четыре дня и начало разлагаться, отсюда и этот запах, вселившийся и проникнувший во всё, находящееся вокруг, найдя тем самым новое себе обиталище...

Зачем он здесь, зачем? Колян осел на пол и вновь зарыдал, у него припадок на нервной почве, он в бешенстве. Рыдание от того, что он заплатил слишком большу сцену за то, что сейчас дышит и ходит по земле, отправив взамен свою семью на место себя, и дороги обратно у них нет, и не дадут им проездного, чтобы кататься туда и сюда. Колян убивается и бьёт по полу кулаками. Почему же всё так вышло? Почему именно с ним, а ни с кем другим? Он разбивает о свою голову валяющейся рядом бутылкой из под водки и получившейся розочкой вскрывает себе вены, в надежде лишь вновь обрести покой, вновь отправиться туда и встретить всех тех, кого потерял, он хотел быть рядом с ними, во всех их радостях, горести, печалях и невзгодах... Но ничего не вышло. Коляна опять спасли, опять вернули назад. В квартиру неожиданно вошли представители правохранительных органов, пожелавших продолжить своё дальнейшее расследование. Они заметили его в луже крови, умирающего и что – то бормочущего себе под нос, явно находящегося в бреду под действием предсмертного шока агонии. Они доложили куда надо, в соответствующие инстанции, затем торжественно вручили его бригаде скорой помощи. Колян выжил, не смотря на своё большое желание, обратное возможностям. Злой волшебник не хотел принимать его обратно, это было бы очень просто для него, не успевшего понять смысл того, что успел наобещать. Бог решил, видимо, что одного пребывания в царстве мёртвых мало для его окончательного исправления, пусть он мучается как все, пусть познаёт тайный смысл своего бытия. А за попытку суицида он ещё спросит с него, но потом, при следующей их встрече, которая состоится лет так через пятьдесят, а пока всего ему хорошего.

Для тех, кто не понял сказанного, я хочу сказать следующее: идите вперед и делайте то, что вам кажется правильным и желаемым. Пусть все ваши мечты исполнятся, словно они несут вас на крыльях к постоянному счастью. В конце пути может быть мы там встретимся...