Новый взгляд на жизнь. Тематика: Жизнь проституток Часть 3

Сон вернулся к Гвен той же ночью. Она снова была закована в цепи в центре торгового центра, медленно поворачиваясь, когда мимо проходили покупатели. Голый мужчина вернулся, на этот раз к нему присоединился её вчерашний поклонник. Эти двое стояли по разные стороны сцены: так что, в то время как у одного был идеальный обзор её груди и раздвинутых ног, у другого был столь же четкий обзор её напряженной попки и связанных рук. Когда пьедестал повернулся под ней, она смогла увидеть то одного, то другого мужчину, поглаживающих свои члены. И снова Гвен проснулась прежде, чем смогла увидеть, чем это закончилось.

К тому времени, как Тим вошел на кухню тем утром, Гвен приготовила блинчики и приняла решение о том, что ей нужно делать.

— Из-за того, что ты так рано встаешь, я скоро растолстею,  — поддразнил Тим, садясь за стол.

— Ты слишком много работаешь, чтобы растолстеть,  — мягко увещевала она мужа.

Ее мысли метались во всех направлениях, в то время как Леди торжествующе восседала у нее на плече.

— Тебе действительно нужно больше расслабляться.

— Прошлая ночь была довольно расслабляющей,  — ответил её муж, рискнув пошутить.

Секс был чем-то, что редко обсуждалось и никогда не придавалось значения, но он чувствовал, что что-то изменилось. Гвен хмыкнула в ответ, желая сказать ему, как сильно ей это тоже понравилось, но зная, что признать это было бы неправильно, что это также стало бы ещё одним доказательством её психической нестабильности. Тим встал и обнял её.

— Я не помню, чтобы ты так рано вставала с тех пор, как девочки все ещё были здесь. Что тебя беспокоит?

Гвен улыбнулась и похлопала его по руке, затем встала и направилась к кофеварке.

— Ничего серьезного, дорогой, просто глупые женские штучки.

Она действительно хотела признаться ему в том, как, по её мнению, она становилась извращенкой, как она думала, что сходит с ума, но не сейчас. Не раньше, чем у нее появится шанс поговорить с кем-нибудь ещё, может быть, получить профессиональную помощь...

Он пропустил это мимо ушей, и утро продолжалось как обычно. Последний грузовик выезжал на дорогу, когда Гвен набрала номер телефона.

— Алло?  — раздался сонный голос на другом конце линии.

— Привет, Натали? Это Гвен. Похоже, я тебя разбудила?

— Да, у меня была смена в больнице с трех до полуночи,  — ответил позевывающий голос.  — Что случилось?

— О, прости, я не сообразила!  — запнулась Гвен.  — Я могу перезвонить позже!

— Нет, нет, все в порядке, я все равно собиралась скоро вставать,  — солгала её невестка.  — Так что случилось?

— Ну, я тут, э-э-э, подумала, не хочешь ли ты, э-э-э, покататься сегодня верхом?

— Конечно, звучит забавно. Ты тоже идешь?  — спросила она с оттенком дразнящего сарказма.

— Конечно!  — ответила Гвен, не пропустив насмешку мимо ушей.

Хотя они с Натали всегда были вежливы друг с другом, у них не сложилась задушевная связь — Гвен всегда считала её слишком энергичной и беззаботной на свой вкус, Натали же видела в своей невестке 

чопорную особу.

— Я подумал, раз уж я беру Дарта на прогулку, а на Тигре никто не катался с тех пор, как Кей Ди была дома перед тем, как уехала на летнюю стажировку, может, ты захочешь подняться?

— Звучит заманчиво,  — ответил голос.  — Тогда давай встретимся через пару часов?

Обе лошади были вычищены и оседланы, когда Натали въехала во двор. По привычке Гвен оценила наряд женщины, когда та приблизилась — плотно облегающие джинсы, которые, как Гвен знала по опыту, едва вмещали и скрывали очень округлую попку. Она с мрачным весельем отметила, что розовый лифчик Натали отчетливо виден под рубашкой, а её пышная грудь слегка колыхалась при ходьбе.

— По крайней мере, на ней хотя бы нормальные ботинки,  — вздохнула про себя Гвен.

Они обменялись вежливыми объятиями и любезностями, и Гвен увидела, как её невестка легко вскочила в седло. Гвен вынуждена была признаться себе, что та была прирожденной наездницей. Натали никогда не ездила верхом до знакомства с братом Гвен Адамом, но каждый раз, когда ей предлагали прокатиться на одной из лошадей Нельсона, для нее это было совершенно естественно. Она подумала, что ей очень удобно в седле, но мисс Риттер, главный инструктор по верховой езде в конюшне, где Гвен работала до знакомства с Тимом, была бы в отличной форме, если бы могла видеть её осанку. Начали накапливаться воспоминания с того времени.

— Не сейчас,  — сердито сказала себе Гвен.  — Не сейчас!

Они направилась вверх по тропинке в лес за домом, обмениваясь светской беседой о различных семейных интересах и происходящем. Постепенно эти двое погрузились в тишину, звук восьми копыт, глухо стучащих по утрамбованной земле, совпадал с пением певчих птиц, сидящих над тропинкой, обсаженной деревьями.

— Натали, ты посещала какие-то курсы психологии, когда ходила в медицинскую школу, не так ли?

Содержание и внезапность вопроса удивили молодую женщину.

— Да, это часть учебной программы в любом аккредитованном колледже медсестер. Я также проходил ротацию в медицинском психиатрическом отделении, когда получал свой сертификат. А почему ты спрашиваешь?

— Ну...  — Гвен беспокойно заерзала в седле и продолжила.  — Ну, я надеюсь, ты можешь высказать мне своё мнение кое о чем.

Натали тщательно подбирала слова.

— Ладно, ты же знаешь, что я не эксперт по психическому здоровью, верно? Я могу высказать тебе своё мнение, но оно не будет суперпрофессиональным.

Гвен улыбнулась в знак признания. Когда они впервые встретились с новой девушкой Адама, её семья предположила, что она просто взбалмошная блондинка, надеющаяся получить немного денег от семьи в стиле "ой, я беременна", но она зарекомендовала себя как очень умная, сообразительная женщина, получившая высокие оценки в программа ухода за больными, которую она посещала до того, как заслужила похвалу и признание за свои способности и грацию, оказавшиеся под давлением в отделении неотложной помощи. В свою очередь, она воспользовалась этим, чтобы перейти в кардиологическое отделение, а теперь и на руководящую должность. Нет, она не была экспертом по психическому здоровью, но, вероятно, была 

ближе к тому из всех знакомых Гвен.

— Я знаю, но, может быть, ты сможешь указать мне правильное направление. Я могу доверять, что ты сохранишь это в секрете, верно? Даже от Тима и Адама?

— То, что сказано между нами, остается между нами,  — серьезно ответила Натали.  — И это работает в обоих направлениях.

— Спасибо, я ценю это. Итак...

Гвен собрала все своё мужество, не зная, с чего начать.

— Итак, в начале этой недели я ходила по магазинам за новым платьем и примерила одно. К сожалению, я случайно оставила занавеску в раздевалке немного приоткрытой, и я думаю, что в зоне ожидания был парень, который мог видеть меня в нижнем белье.

Натали бесстрастно посмотрела на свою невестку, ожидая продолжения.

— Это была полная случайность,  — повторила Гвен,  — и сначала я была расстроена, но чем больше я думала об этом, тем больше понимала, что была отчасти взволнована этим, идеей, что этот парень захочет посмотреть на меня.

— Парень увидел тебя в нижнем белье, и это тебя возбудило. Пока не вижу необходимости в шоковой терапии. Есть что-то еще?

Натали была невозмутима.

— Да, конечно,  — ответила Гвен, слегка удивленная тем, что её спутник по верховой езде не счел её признание ни капельки шокирующим.  — На следующий день я провела день, бегая по дому в нижнем белье, и я, э-э-э, это так трудно сказать... Я дотронулся до себя там, внизу.

Покрасневшая женщина опустила взгляд на свою промежность. Натали посмотрела на свою невестку.

— Знаешь ли ты, что на рубеже веков врачи использовали вибраторы для достижения оргазма женщинами, проявляющими признаки "истерии"? Считалось, что это расслабляет и успокаивает их, и что это верное лекарство. Представьте себе это. Прости, я прервала тебя. Я предполагаю, ты воображала, что кто-то может увидеть, как ты вот так бегаешь голышом или почти голышом? Или, может быть, надеешься на этот сценарий?

Гвен кивнула головой, не желая смотреть в глаза.

— Что-нибудь еще?

— Вчера я снова ходила по магазинам платьев. На этот раз я намеренно оставил занавес немного приоткрытым. Я не думал, что кто-нибудь меня увидит, но...

— Кто-то сделал?

Ее невестка снова с несчастным видом кивнула, и Натали почувствовала, какой пытке она подвергает себя.

— Что-нибудь еще?

— Натали, разве этого не достаточно? Что мне нравится показываться незнакомым мужчинам, настолько сильно, что я не могу перестать думать об этом? И мои мечты.  — Гвен остановила себя, не желая обсуждать этот аспект.

— Тебе снились сны об этом, Гвен? Ты помнишь их? Давай, ты можешь рассказать мне, твой секрет со мной в безопасности, верно?

Гвен все ещё сопротивлялась, желая солгать и сказать ей, что она не могла их вспомнить.

— Мечты — это всего лишь мечты,  — мягко сказала Натали.  — Они — то, куда направляется разум, чтобы отвлечься от серьезного дела поддержания работоспособности нашего тела. Послушайте, когда я только начинала заниматься кардиотренировкой, там был один пациент — действительно красивый парень с действительно большим пенисом.

Гвен посмотрела на нее в шоке.

— Эй, я медсестра, а 

не робот,  — объяснила Натали.  — Мы замечаем такие вещи. В любом случае, он попал сюда из-за аритмии. Ну, частота сердечных сокращений всех кардиологов контролируется с поста медсестры, на случай, если у кого-то случится остановка сердца, что-то в этом роде. Однажды ночью я была в поздней смене, и у этого парня начали повышаться частота сердечных сокращений и давление. Я увидела это и встала, чтобы пойти в его палату и посмотреть, в чем проблема, но одна из старших медсестер остановила меня. «С ним все в порядке»,  — сказала она. «Но посмотри на монитор»,  — сказала я ей.  — «Это выглядит не очень хорошо». «С ним все в порядке, снова сказала она мне. Через несколько минут все придет в норму». «Откуда ты это знаешь? » — спросила я. Она засмеялась и сказала: "Он мастурбирует. Как только он закончит, он вернется к нормальной жизни. Он допущен к легким упражнениям, и я бы сказал, что это соответствует требованиям, не так ли? Но если ты хочешь пойти помочь убрать, убедись, что провода монитора не промокли..."

Натали рассмеялась.

— Я думаю, это было обычным явлением и своего рода посвящением, через которое проходят все новые медсестры. И знаешь что? В течение недели после этого у меня был повторяющийся сон, в котором я должен был реанимировать того парня, ворвавшись в нему в палату! Так вот, из своего обучения я знал, что искусственное дыхание так не работает, и меня за это уволят и, возможно, привлекут к ответственности, но мой мозг не знал границ, когда я спал. То же самое и для тебя. Просто потому, что тебе что-то снится, это не значит, что это должно произойти в реальной жизни, так о чем же ты мечтаешь?

Гвен решила обнажить все, показать, насколько она больна на самом деле.

— Мне дважды приснился один и тот же сон,  — пробормотала она, глядя вниз на тропу, по которой они ехали.  — Я была связан на центральной сцене в торговом центре, и я была голый. Два парня, которые видели меня в раздевалке, тоже были голыми, и они смотрели на меня. Они, э-э-э, трогали свои члены...

— Звучит интересно. Что-нибудь еще?

— Разве ЭТОГО не достаточно?  — взвыла Гвен.  — Почему ты смеешься надо мной? Мне нужна помощь!

Голос Натали смягчился.

— Гвен, милая, если бы я думала, что тебе нужна профессиональная помощь, я бы помогла найти тебе лучшего специалиста в штате. Но, честно говоря, я бы поспорила, что после того, как он получит твою страховку, то скажет, что ты нормальная. Зная, что я думаю о твоих родителях и твоем брате, я думаю, что ты подавляла свою сексуальность все эти годы, и теперь она хочет вырваться наружу. Грубо говоря, тебе нужно потрахаться.

— Но мы с Тимом были... близки... дважды на этой неделе, и все равно я хочу большего, у меня все ещё были те сны!

— Нет ничего, что говорило бы, что ты не можешь кончать 

чаще двух раз в неделю. У Тима оргазм бывает лишь время от времени?

— О, нет!  — заверила её Гвен.  — У меня такое чувство, что он делал бы это каждую ночь, если бы мог, но он парень. Он и должен быть таким.

— А почему женщина не может быть такой?

Какое-то время они ехали молча, Гвен пыталась выразить словами, почему это было неприемлемо.

— Я думаю, просто потому что это так,  — наконец предложила она.

— Пока ты не сможешь придумать вескую причину, считай, что такой причины нет. "Потому что" вообще не является причиной.

— Но я выставляю себя напоказ незнакомым мужчинам! Это не может быть нормальным!  — возразила Гвен, защищаясь.

— В этом нет ничего ненормального... больше женщин наслаждаются тем, что они привлекательны для других, чем, я думаю, вы хотите признать. Если ты хочешь немного покрасоваться, а парни хотят посмотреть, кто страдает при таком обмене впечатлениями?

Гвен начала было отвечать, но остановилась. Ни один из мужчин, казалось, не был оскорблен тем, что они увидели.

— А Тим знает?  — тихо спросила Натали.

— О Боже, нет. Ни один мужчина не хочет, чтобы его жена выставляла себя напоказ другим мужчинам.

— Я бы тоже не была так уверен в этом. Ты когда-нибудь обсуждала это с ним? Может быть, как часть какого-нибудь разговора в спальне?

Гвен быстро поправила свою невестку:

— О, мы не разговариваем, когда у нас, э-э-э, интимные отношения.

— Это очень плохо. Вы должны попробовать это. Это сводит парней с ума, когда они слышат твои фантазии. Старая поговорка гласит: "Святой на кухне и шлюха в спальне". Расскажи ему о своем первом несчастном случае. Он не может злиться на тебя за это — это была не твоя вина. Посмотрим, что он сделает.

— Я не знаю...

Натали натянула поводья Тигры, заставляя его остановиться.

— Гвен, позволь мне поставить тебе свой диагноз и предложить лечение как доктору Натали Карран, психологу-любителю и беззастенчивой защитнице женской сексуальности. Ты очень даже нормальна. Просто сильно отстаешь от того, где ты должна быть в своем сексуальном пробуждении. Выпусти это наружу и исследуй себя. Похоже, тебе нужно кое-что наверстать упущенное. Возьми Тима с собой на прогулку. Как ты заметила, он парень, и мы оба знаем, что парни думают своей маленькой головкой, если ты им позволяешь. У большинства девушек есть кто-то более... опытный... с кем, они говорят о такого рода вещах. Я знаю, что это сделала я. Я знаю, что это сделали Эли и Кей Ди, и я знаю, что Энни разговаривает со мной и вашими дочерьми. Похоже, ты это упустила, так что, если хочешь, я была бы рад быть для тебя такой собеседницей. Только все это должно оставаться нашим секретом.

Гвен на мгновение заколебалась. Как Натали узнала, что её дочь разговаривала с Эли и Кей Ди? Откуда она узнала, что Эли и Кей Ди было с кем поговорить?

— Спасибо, Натали, я ценю это,  — наконец ответила Гвен, пытаясь сосредоточиться на 

своей проблеме,  — но все ещё думаю, что я психически больна.

— Так и будет, если ты продолжишь пытаться оттолкнуть это от себя,  — предупредила Натали.  — Выпусти это. Ты почувствуешь себя лучше, и, похоже, Тиму тоже. И, кстати, о Тиме, твой рецепт сегодня вечером — сказать ему что-нибудь сексуальное в постели. Это не обязательно должно быть потрясающим, просто что-то, чего вы никогда раньше не говорили и чего не сказали бы за воскресным ужином. Я предполагаю, что есть многое, что могло бы подойти. Я не сомневаюсь, что он — человек, которому ты доверяешь больше всего в этом мире, так что приоткрой дверь в свой новый мир приоткрытой. Может быть, сначала понемногу, по крайней мере, до тех пор, пока ты не убедишь себя, что бояться нечего, но покажи ему. Я думаю, вы будете приятно удивлены. Обещаешь?

— Я не знаю, Натали, я попробую...

— Не пытайся, а просто сделай это. А теперь я хочу галопом вернуться на конюшню. Ты можешь понаблюдать за мной и убедиться, что моя форма приемлема?

Гвен была счастлива переключиться на роль учительницы, снова контролировать ситуацию, внося небольшие коррективы во время езды, её мысли временно вернулись в конюшни, где она была инструктором. Две женщины почистили лошадей, прежде чем вывести их в загон.

— Ну, теперь я определенно благоухаю,  — объявила Натали, убирая последнюю щетку.

Гвен улыбнулась.

— Конский пот и жара сделают это.

— Ты не возражаешь, если я искупаюсь и переоденусь здесь? Я захватила свою медицинскую форму, и после этого я могу отправиться прямо в больницу.

— Нет, вовсе нет,  — заверила её Гвен.  — Заходи и переоденься в свой костюм, пока я схожу за своим.

— Я не подумал взять с собой костюм. Ничего, если я поплаваю в нижнем белье?

Гвен колебалась, стараясь не смотреть прямо на розовый бюстгальтер, который теперь был отчетливо виден сквозь пропитанную потом футболку, прилипшую к коже её невестки.

— Ммм, конечно, почему бы и нет? Но если ты хочешь,  — поспешно добавила она,  — я могу посмотреть, не оставила ли Кей Ди костюм — возможно, ты влезешь в её.

— Не напрягайся с этим,  — настаивала Натали.

— Тогда иди к бассейну. Как ты думаешь, тебе понадобится полотенце?

Натали улыбнулась.

— Это было бы здорово.

Гвен поспешила в спальню, закрыв за собой дверь, даже не задумываясь. Промокшая от пота одежда была аккуратно сложена в корзину и заменена её скромным цельнокроеным черным купальником и похожим на халат прикрытием, на ноги были надеты сандалии. Схватив два пляжных полотенца, она вышла обратно на улицу и поднялась на невысокий холм за домом к бассейну.

Тим построил бассейн ещё тогда, когда девочки были совсем маленькими, чтобы укрыться от жестокой летней жары. Он также предусмотрительно установил солнечные батареи на соседнем домике для отпуска, а также небольшой пропановый нагреватель без бака, который помогал постоянно поддерживать температуру воды не ниже 72 градусов. В результате, независимо от времени года, девочки провели большую часть своей юной жизни, мотаясь туда-сюда между сараем и бассейном.  

В домике также была небольшая раздевалка и душ, хотя Гвен никогда не могла себе представить, что там можно переодеться.

Сегодня никакого дополнительного нагрева не требовалось. Вода искрилась под жарким ярким солнцем, и хотя Гвен не могла видеть свою невестку с подножия холма, она могла предположить по джинсам и футболке, свисающим с низкого забора, что Натали тоже не пользовалась раздевалкой. Она была на верхней площадке лестницы, прежде чем смогла увидеть, как её голова показалась на поверхности, очень полный бюстгальтер был отчетливо виден прямо под водой, в то время как подходящая пара розовых трусиков виднелась ещё ниже.

— Это прекрасно!  — воскликнула она, откидывая назад свои длинные светлые волосы.  — Заходи!

Гвен скромно сняла халат и поправила костюм, прежде чем спуститься по широкой лестнице и направиться к глубокому концу.

— Гвен, если ты не возражаешь, если я спрошу, это единственный костюм, который, насколько я помню, на тебе был. У тебя есть другие, или ты просто берешь эту на случай, когда кто-нибудь будет рядом?

— Нет, у меня есть ещё один точно такой же. Я купила их вместе.

Гвен сделала паузу на мгновение, что осмыслить вопрос Натали.

— Что ты имеешь в виду, "когда кто-то рядом"?

— Что ж, это идеальное место для купания в откровенном белье. Ты никогда этого не делаешь?

— О нет, я бы никогда этого не сделала! Что, если кто-нибудь зайдет мимо?

— А что, если кто-то это сделал?  — ответила Натали, заговорщически приподняв одну бровь.  — Заходят ли сюда клиенты или ваши сотрудники в нерабочее время?

— Нет, не заходят,  — вынуждена была признать Гвен.

— И все же, что, если бы они это сделали? Да, а что, если бы они это сделали?

Натали оставила эту тему и присела на корточки на дне бассейна, оттолкнувшись от глубокого конца. Женщины задержались ещё на несколько мгновений, Гвен просто жалась на одном месте, в то время как её невестка небрежно расхаживала вокруг нее.

— Мне, наверное, уже пора на работу,  — сказала Натали с некоторой неохотой, направляясь к ступенькам у бассейна.

Они обе вышли и вытерлись полотенцем, Гвен отметила, что соски Натали были отчетливо видны сквозь мокрую, натянутую ткань.

— Эй, можно мне одолжить твои сандалии?  — спросила Натали, когда пара вышла на кухонную веранду.  — Забыла свои вещи в машине.

Гвен сняла их, и Натали поспешила по гравию, сменив джинсы, футболку и ботинки на сумку на заднем сиденье. Гвен поразилась тому факту, что эта женщина стояла посреди своего двора в одном нижнем белье, казалось бы, ничуть не смущенная. Она на мгновение представила, что делает то же самое.

— Спасибо,  — выдохнула Натали, добравшись до террасы и сбросив позаимствованные сандалии.

Гвен открыла ей дверь.

— Если ты хочешь принять душ перед уходом, ты знаешь, где ванная,  — крикнула она, когда Натали шла по коридору.

— Спасибо, но заплыв был идеальным,  — услышала она свой крик через плечо, когда та скрылась из виду.

Гвен проверила телефон на наличие сообщений. Не увидев никого, она направилась в 

свою комнату, чтобы переодеться.

— Натали, я действительно хочу поблагодарить...

Она остановилась, посмотрев мимо открытой двери слева от себя, чтобы увидеть свою невестку, согнутую в талии и полностью обнаженную, энергично вытирающую полотенцем мокрые волосы. Холмики Натали сильно раскачивались, когда она вытиралась:

— Её груди намного больше, чем у меня,  — подумала она, прежде чем посмотреть ниже и увидеть лишь небольшой пучок уже сухих светлых волос, торчащий над чисто выбритой парой вагинальных губ.  — Упс... прости, мне так жаль... Я не знала, что ты начала переодеваться,  — выпалила она, поворачиваясь и направляясь обратно по коридору.

— Не за что извиняться,  — раздался голос в ответ.  — Какая бы скромность у меня ни была когда-то, она исчезла, когда я жила в квартире с двумя спальнями и одной ванной с тремя другими студентками-медсестрами. И раздевалка в больнице ничуть не лучше. Они лишь опускали занавески в душе, чтобы предотвратить заражение стафилококком.

— И все же, очень жаль...

Натали вышла из ванной.

— Гвен, посмотри на меня.

Та отказалась поворачиваться.

— Посмотри на меня.

Ее голос был мягче, но на этот раз это было больше похоже на команду, чем на просьбу, и Гвен обнаружила, что повинуется. Натали все ещё была обнажена, с полотенцем в руке, влажные волосы свисали ей на спину и грудь.

— Мне нечего скрывать, и тебе тоже не стоит.

Натали вернулась в ванную, не потрудившись закрыть дверь, и через несколько мгновений появилась в халате.

— Я оставила полотенце на вешалке.

Гвен кивнула, но ничего не сказала.

— Эй, что ты делаешь завтра?  — жизнерадостно спросила её невестка.

— Ну, завтра суббота, так что, наверное, какие-нибудь работы во дворе или что-то в этом роде.

— Давай пройдемся по магазинам, ты и я. Я думаю, тебе нужен новый купальник — по крайней мере, для тех случаев, когда вокруг люди,  — сказала Натали с озорной усмешкой.

— Но и этот вполне годится,  — запротестовала Гвен, указывая на своё одетое в халат тело.  — Он ничуть не изношен.

— Он был бы прекрасен, если бы ты жила в 1920-х годах,  — настаивала Натали.  — "Твое тело заслуживает чего-нибудь получше. Встретимся в торговом центре в десять.

Упоминание о торговом центре вызвало одновременно приступ возбуждения и укол тревоги.

— Я могла бы пойти посмотреть, это реально. Где мы должны встретиться?

— Центральный корт, где же еще?

Натали снова ухмыльнулась и обняла свою невестку.

— Мне нужно идти. Увидимся завтра.

Тон её голоса ясно давал понять, что свидание не было необязательным.

•  •  •

Гвен машинально выбрала нижнее белье, джинсы и рубашку, оделась и, взяв бутылку вина, вышла на террасу, где провела день в размышлениях. Темный призрак безумия все ещё таился, но небрежное отношение Натали к нему помогло вывести его на приемлемый уровень. Однако больше всего значило поведение её невестки. Натали была умной, заботливой, веселой, уверенной в себе; и все же её кажущееся полным отсутствие приличий не имело никаких негативных последствий для её жизни, которые она могла видеть. Вино и размышления сделали Леди и Потаскушку такими легкими на плечах, какими 

она себя никогда не помнила.

Все три грузовика вернулись к четырем часам дня. Гвен приготовила салат, пока Тим жарил стейки, и после быстрого купания оба с удовольствием устроились перед телевизором. Задание, которое Натали дала ей на вечер, начало давить на нее тяжелым грузом — что бы она сказала, как отреагировал бы Тим? Сочтет ли он её шлюхой? Сможет ли она вообще пройти через это?

В конце концов, ей так и не удалось этого узнать. Тим взял за правило пить только по выходным, да и то не больше пары кружек пива. Алкоголь и рабочая неделя взяли своё, и ещё до 8 часов он тихо похрапывал на диване. Гвен мягко подтолкнула его лечь спать, Тим сонно подчинился, пока она закрывала дом. Когда она добралась до спальни, то обнаружила, что её муж крепко спит.

— Я ни за что не собираюсь будить беднягу сегодня ночью, чтобы удовлетворить свои плотские вожделения,  — подумала Гвен и почувствовала смутное разочарование от того, что не сможет выполнить своё задание.

Гвен пошла в ванную, чтобы переодеться ко сну. Ночная рубашка, которую она купила, оказалась не такой удобной, как надеялась. Несмотря на их длину, ей нравилось чувствовать себя в своей более традиционной пижаме. Ткань была похожа на порванную футболку...

— У меня же есть футболки,  — рассуждала она.

Гвен поспешила к встроенному шкафу, где были аккуратно сложены её футболки. Чистая и поношенная рубашка "Нельсон Сантехник" лежала на вершине кучи, выцветшая от времени пребывания на солнце. Она быстро надела его через голову, зная по опыту, что оно упадет ей на бедра. Порочная мысль пришла ей в голову. Она никогда не надевала трусики в постель, насколько могла припомнить. Сегодняшняя ночь была бы той самой ночью. Гвен засунула большие пальцы за пояс и потянула вниз, подбирая выброшенную пару, чтобы положить её в корзину. Гвен прошлась по комнате, прекрасно осознавая, насколько высоко поднялась рубашка и насколько обнаженной она была под ней, когда её неприкрытое лоно ощущало прохладный воздух спальни. Наконец, прекратив свою глупую игру, она скользнула под одеяло. Сон пришел быстро.

•  •  •

Рассвет только начал освещать комнату, когда Гвен, вздрогнув, проснулась. Она быстро поняла, что это был не сон — тот самый сон,  — который разбудил её, а что-то новое. Ночью она перевернулась на бок, как делала большинство ночей. В какой-то момент Тим прижимался к ней сзади, обнимая её за талию, чтобы привлечь к себе. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что все было по-другому. Футболка, которую она нагло надела прошлой ночью, задралась, пока она спала, и теперь полустоячий член её мужа надежно прижимался между ягодицами её зада, только тонкая ткань его боксеров отделяла его от нее. Гвен решила, что это ощущение вовсе не было неприятным, и поймала себя на том, что ей хочется, чтобы шорты волшебным образом разошлись. Её бедра, почти самостоятельно, начали медленно покачиваться.

Гвен хотелось верить, что она может почувствовать, как его длина начинает расти.  

Справедливо ли было будить его, если его член уже подавал признаки жизни? Она решила, что так оно и есть. Медленно возбужденная женщина протянула руку между ног, её запястье почувствовало жар и влажность её лона, и начала искать путь через шорты Тима к объекту её желания. Удобно расположенное отверстие для ног дало ей возможность, которой она так жаждала, и её пальцы нащупали жесткую завитушку его лобковых волос, прежде чем скользнуть по яичкам. Тим проснулся, фыркнув, и Гвен замерла.

— Доброе утро,  — прошептала она, не осмеливаясь оглянуться через плечо, и смело начала гладить основание члена своего мужа.

— Доброе утро,  — выдохнул он.

Его бедра начали подергиваться, когда он понял, к чему были прижаты. Гвен восприняла это как хороший знак и сделала все возможное, чтобы уделить внимание любой части инструмента своего мужа, которая не была плотно зажата между её щеками. Тихое ворчание одобрения вырвалось у него, когда блуждающая рука обнаружила, что она обнажена ниже пояса. Пара продолжала свой танец в течение нескольких мгновений, двигались только их бедра и руки, когда они пробуждались ото сна. Скольжение его обтянутой тканью головки за верхушку её расщелины с каждым нежным толчком не оставляло сомнений в том, что он был полностью возбужден.

— Ты бы хотел засунуть это в меня?  — тихо спросила она, боясь, какой может быть его реакция на её дерзость.

Тим изо всех сил старался скрыть шок от просьбы жены.

— Пожалуйста, вложи это в меня. Я хочу, чтобы ты это сделал.

Она почувствовала, как бедра Тима отодвинулись ровно настолько, чтобы его свободная рука оставила её обнаженное бедро и судорожно спустила шорты под мешковину. Бедра вернулись к её, его скользкая длина скользила вверх и вниз по её щекам.

— Это не туда ведет,  — подумала она,  — но как мне доставить это туда, куда оно ведет?

Все это было в новинку — она никогда раньше не брала его сзади, что было уместно в таких ситуациях? Тим частично ответил на вопрос, используя свободную руку, чтобы быстро перекинуть свой член между её бедер и протолкнуться вперед. Член её мужа скользнул вдоль её ложбинки, головка уперлась в её клитор, прежде чем выйти. Он повторил это несколько раз, каждый толчок искал вход в рай, прежде чем животный инстинкт заставил бедра Гвен наклониться, когда он толкнулся, его член скользнул в нее. Тим застонал от удовольствия от этого ощущения, в то время как Гвен вздохнула, каждый из них был доволен реакцией другого. Рука её мужа вернулась к её бедру и крепко притянула её к себе, Гвен захлестнула первобытная похоть, которую пробудила эта поза.

Темп Тима начал ускоряться, его бедра мягко шлепали по заду жены. Звук соприкосновения их плоти только подстегнул Гвен к большему — это было так чувственно, то, как её партнер брал ее! Его пальцы сжались на её коже, и Гвен поняла, что он был близко. С тихим ворчанием и последним толчком он кончил в 

нее, подергиваясь с каждым оргазмическим импульсом, проходящим через него.

Наконец насытившись, её муж уткнулся носом в её шею, с его губ сорвался тихий стон удовольствия. Гвен была рада, что он явно был удовлетворен, а не как-то расстроен, но она знала, что её собственное удовлетворение ещё не пришло. Она на мгновение задумалась о том, чтобы попросить мужчину, который даже сейчас размягчался внутри нее, использовать его пальцы для её собственного удовольствия, но отбросила эту мысль.

— Нет, там сейчас слишком грязно,  — рассудила она.  — Было бы неправильно просить его об этом.

Гвен протянула руку назад и похлопала Тима по голому бедру.

— Я собираюсь принять душ,  — прошептала она, отодвигаясь от него и вставая, осторожно натягивая футболку как можно ниже, чтобы прикрыться, прежде чем поспешить в ванную.

Приведение себя в порядок сразу после их интимных моментов было приоритетом с тех пор, как во время их медового месяца она задержалась только для того, чтобы, к своему ужасу, обнаружить остатки оргазма Тима, стекающие по внутренней стороне её бедра. Промокшая туалетная бумага в её руке свидетельствовала о том, что она действительно нашла значительную часть его расходов. Быстро натянув футболку через голову, она вошла в душевую кабинку, чтобы смыть то, чего не хватало туалетной бумаге, и подготовиться к предстоящему дню. Гвен на мгновение подумала о том, чтобы использовать свои собственные пальцы, чтобы закончить то, что начал Тим, мысль о том, что он находится в соседней комнате, пока она трогает себя, сама по себе возбуждала, но в конце концов она решила подождать до ночи, когда, возможно, они с мужем могли бы нарушить правила и сделать это снова. Потаскушка протестовала против задержки, но безрезультатно. Вскоре она приняла душ, оделась и стала готовить завтрак.

— Я забыла тебе сказать. Натали приехала вчера и мы отправились кататься верхом,  — небрежным тоном упомянула Гвен, пока её муж помешивал свой утренний кофе.

— Действительно?  — спросил Тим с легким удивлением.

Нельзя было сказать, что у Гвен и её невестки были сердечные отношения, и большинство их встреч в прошлом проходили в кругу семьи. Не то чтобы они когда-либо ссорились, просто они были... разными.

— Да. Она попросила меня пройтись с ней сегодня по магазинам. Ты не против, если я пойду?

— Конечно, конечно, конечно,  — вызвался озадаченный мужчина, даже когда его разум начал анализировать новости.

Гвен и Натали проводят время вместе? Имело ли это какое-то отношение к несвойственному его жене поведению в спальне? Он давно восхищался своей невесткой издалека, её внешность и платье вызывали далеко не чистые мысли. Рассказанные шепотом истории и намеки Адама о её сексуальных наклонностях только разжигали его воображение, делая Натали частой звездой его мастурбационных фантазий. Тим знал, что никогда не поступит в соответствии с ними — он слишком сильно любил Гвен, чтобы когда-либо сделать что-либо подобное, но все же, если его жена переняла хотя бы некоторые привычки и отношение своей невестки...

— В любом случае я буду 

занят этим утром, убирая ту кучу, которую наделали ваши ходячие машинки для навоза.

Он помахал со своего места на тракторе, когда Гвен выезжала со двора. Обычно Тим находил время, когда её не было дома, чтобы снять своё сексуальное напряжение, иногда заходя так далеко, что направлялся к бассейну и раздевался догола, прежде чем использовать свою руку, живое воображение и острые ощущения от пребывания обнаженным на открытом воздухе для достижения желаемого результата. Быстрое купание смыло бы улики, а его жена ничего не узнала. Однако сегодня все было по-другому. Утреннее приглашение Гвен, первое во многих отношениях, оставило его сексуально удовлетворенным, если не озадаченным. Что, черт возьми, происходит и должен ли он быть доволен или обеспокоен? Его насытившееся либидо говорило о счастье.

Пока Гвен вела машину, её мысли были заняты не утренними событиями, а скорее тем, что должно было произойти в этот день. Очевидно, что о разоблачении себя не могло быть и речи, когда Натали была рядом, но что, если что-то "случайно" произойдет? Затаившийся с утра нереализованный оргазм только помог Потаскушке предложить варианты развития событий, в то время как Леди снова лежала связанная у её ног в белой рубашке, расстегнутой до талии.

Она прибыла на центральный корт без двух минут десять, Натали уже была там и ждала. Две женщины обнялись, и Гвен заметила, что впервые она по-настоящему приветствовала физический контакт со своей невесткой, наслаждаясь чувством близости, которое, казалось, возникло вчера. Гвен поняла, что это чувство было доверием, чего-то недостающего в её общении с большинством других людей.

— Ты становишься слишком мягкой, когда возбуждаешься,  — проворчала Леди.  — Прояви немного сдержанности и здравого смысла.

Две женщины разомкнули объятия, и Натали повела их дальше в торговый центр.

— Крэндалл в другой стороне,  — крикнула Гвен в спину удаляющейся невестки.

Натали остановилась и обернулась.

— Ты покупила свои последние костюмы у Крэндалл?

— Конечно — я делаю там большую часть своих покупок.

Натали улыбнулась.

— Понятно. Давайте попробуем что-нибудь другое. Следуй за мной.

Гвен оглянулась через плечо на свою зону комфорта, затем поспешила за своей невесткой. Пара остановилась перед ярко раскрашенной витриной магазина с тропической тематикой.

— Бразилия? Натали, это место, где мои дочери делают покупки.

— Прямо сейчас у них начнется отличная распродажа.

Женщина протиснулась внутрь, направляясь прямо к купальникам, Гвен на буксире. Натали осмотрела несколько стеллажей, Гвен пришла в ужас от того, насколько лаконичными были некоторые из выставленных купальников — на одном манекене было всего три крошечных треугольничка ткани!

— Могу я вам чем—нибудь помочь, миссис Карран!

Они обернулись и увидели девушку лет восемнадцати, стоящую рядом с ними.

— О, привет, Эшли, мне было интересно, будешь ли ты здесь сегодня. Эшли, это Гвен Нельсон, тетя Тайлера. Гвен, это подруга Тайлера Эшли.

— Приятно с вами познакомиться,  — пробормотала Гвен, смущенная тем, что её застали за разглядыванием таких скандальных вещей.

— Я думаю, Гвен хотела бы примерить это,  — продолжила Натали, протягивая три вешалки, с которых свисали полоски ткани.

— О, конечно! Раздевалки там 

сзади,  — девушка жестом кивнула назад через плечо,  — дайте мне знать, если тебе что-нибудь понадобится!

Натали пошла впереди. Шесть кабинок, каждая с парой дверей в стиле салона, располагались за торговым залом. Гвен с небольшим разочарованием отметила, что не было видимой зоны ожидания для других значимых людей, которых притащили с собой. Её невестка остановилась у первой кабинки справа, двери которой были открыты. Гвен вошла в раздевалку и закрыла за собой двери, тщательно проверив, закрыла ли она их полностью. Примерять эти скудные кусочки ткани было достаточно непросто, не показывая миру, что она делает. Несмотря на свои заверения в неприкосновенности частной жизни, она отвернулась от дверного проема, прежде чем снять юбку и соскользнуть. Снятие лифчика вызвало новую волну возбуждения, когда её обнаженная грудь ощутила прохладу кондиционера, и она на мгновение представила, как кто-то смотрит в глазок на её почти обнаженное тело, прежде чем прогнать эту мысль и потянуться за первым попавшимся костюмом.

Натали отвергла любую возможность новой цельной модели в качестве компромисса, и все, что теперь висело на крючке, было двухсекционным по дизайну. Гвен быстро натянула нижние трусики своего первого выбора, натянув их поверх трусиков, прежде чем надеть топ. Она была потрясена, обнаружив, как мало было прикрыто, меньше, чем она когда-либо носила, но все же это было больше, чем некоторые вещи, в которых она видела своих дочерей. Даже нижнее белье не должно было быть таким коротким, ради Бога.

— Можно мне посмотреть?  — раздался голос из-за двери кабинки.

— Эээ, конечно,  — ответила Гвен после ещё одной быстрой проверки, чтобы убедиться, что все было покрыто, прежде чем решить, что не все можно покрыть, только самые пикантные моменты.

Двери распахнулись, и Натали вошла, осматривая её.

— О господи, нет,  — она улыбнулась с притворным раздражением.  — Жди прямо здесь и не двигайтесь,  — приказала она и исчезла, даже не потрудившись закрыть за собой двери.

Гвен потянулась, чтобы закрыть их, но остановилась. Одна из дверей в кабинку напротив неё была приоткрыта на пару сантиметров, открывая ей вид, который, как она себе представляла, эти мужчины получили от нее ранее на этой неделе. За приоткрытой дверью высокая стройная женщина лет двадцати с небольшим с маленькой грудью надевала бикини, готовая натянуть их поверх невероятно маленьких трусиков. Голые груди брюнетки болтались, когда она наклонилась, немного покачиваясь от усилий, несмотря на их размер. Внезапно Гвен поняла, что чувствовали два её поклонника — трепет от того, что ты видишь то, чего тебе не следует видеть, что-то прекрасное, но не предназначенное для всеобщего обозрения. Она отвела взгляд, зная, что должна закрыть свою дверь, но все же задержалась, надеясь украдкой взглянуть на женщину напротив. Гвен, наконец, решила позировать для себя и почти обнаженной женщины позади нее, поворачиваясь к зеркалу, чтобы полюбоваться бикини, время от времени украдкой заглядывая в раздевалку другой женщины.

Снаружи донесся голос Натали.

— Эшли, за это уже заплачено.

Внезапно её невестка появилась снова, держа в руках маленький 

кусочек розовой ткани. Натали сняла с них бирку и бросила Гвен.

— Вот, надень это,  — приказала она.  — В этих бабушкиных трусиках ты выглядишь так, будто на тебе подгузник под этим бикини.

Гвен посмотрела на себя в зеркало и неохотно согласилась, что Натали была права — её нижнее белье, казалось, расцветало из-под цветочного принта на талии и промежности. Она бегло осмотрела пару, которую бросила ей Натали. Они были маленькими, действительно маленькими, наверное, такими же маленькими, как у женщины в другой раздевалке. Хлопчатобумажная ткань состояла из крошечного треугольника, прикрепленного к тонкому поясу, с тонким ремешком, идущим по спине.

— Они выглядят меньше, чем это бикини,  — слабо пошутила Гвен.

— В том-то и идея,  — ответила Натали.  — Ты хочешь посмотреть, как это выглядит без нижнего белья, верно?

— Наверное,  — согласилась Гвен, не уверенная, действительно ли она это сделала.

Она стояла там и смотрела на свою невестку, в то время как Натали смотрела в ответ.

— Ты можешь закрыть дверь?  — наконец спросила Гвен.

Ее невестка театрально вздохнула, вошла внутрь и задернула ткань.

— Я почему-то уверена, что все здесь видели много разных кисок,  — тихо проворчала она.

Гвен продолжала смотреть на нее, на её лице было явное замешательство.

— Разве ты не собираешься подождать снаружи?

— Я медик и определенно видел киски в своей медицинской практике. Так что, давай, Гвен, кончай с этим своим стеснением.

Она знала, что Натали не собирается принимать отказ в качестве ответа. Щеки пылали от смущения, она неохотно опустила нижнюю часть бикини вниз, прежде чем быстро приспустить трусики и заменить их стрингами. Пока она торопливо натягивала нижнюю часть купальника обратно вокруг лодыжек и вверх по ногам, Натали наклонилась и схватила выброшенное нижнее белье, отметив влажность в промежности, прежде чем положить их в свою сумку.

— Ладно, сначала о главном, Гвен. Тебе следует избавиться от коврового покрытия от стены до стены и оставить лишь один-два коврика.

Покрасневшая Гвен снова подняла глаза в замешательстве.

— Твои лобковые волосы. Тут нужна отделка — на самом деле, вероятно, немного больше, чем просто отделка.

Гвен быстро посмотрела вниз. Темные, жесткие волосы рассыпались по краям и верхней части бикини. Она должна была признать, что это выглядело очень похоже на то, что она прятала меховую шапку под цветочным мешочком.

— Видишь, вот почему я должна придерживаться тех костюмов, которые у меня есть,  — простонала она.  — Это мне не идет!

— Или ты могла бы просто потратить десять минут на ножницы и бритву,  — ответила Натали с улыбкой.  — Если ты побаиваешься, то я могу сделать это за тебя. У меня большой опыт в такого рода стрижках.

— Итак, у меня трудный выбор,  — подумала Гвен про себя, вспомнив отсутствие скромности у своей невестки накануне.  — Нет, я могу это сделать.

— Хорошо! Итак, повернись, дай мне увидеть твою попку.

Натали шагнула вперед, просунула пальцы по обе стороны бикини и начала тянуть и оттягивать. Ощущение её пальцев на обнаженной коже своих щек заставило Гвен подпрыгнуть от неожиданности.

— Прости,  — со 

смешком извинилась её невестка,  — стой спокойно.

Гвен изо всех сил старалась оставаться на месте, несмотря на то, что пальцы пробегали вверх и вниз по её боку, приближаясь в опасной близости к складкам её половых органов, когда они поправляли, как трусики сидят на её упругих ягодицах. Пальцы наконец разжались, и Натали отступила назад.

— Ну, у тебя определенно есть классная попочка для бикини. Хотела бы я, чтобы моя была такой же хорошей формы.

— У тебя она красивая,  — бросила Гвен через плечо, желая вернуть комплимент ещё до того, как осознала, что говорит.  — Я имею в виду, из того, что я, э-э-э, видела, не то чтобы я смотрела...  — покрасневшая женщина остановилась, прежде чем смогла проникнуть глубже.

Натали позади нее рассмеялась.

— Спасибо, но у меня вроде как, знаешь, рыхловато. Не такой твердая, как твоя...

— Это от верховой езды, я полагаю.

— Тогда нам следует чаще ездить верхом. Повернись.

Натали сделала шаг вперед, когда её невестка подчинилась, запустив пальцы в лес волос, чтобы поправить низ и заставить его сидеть правильно. Гвен была шокирована тем, что она могла так беспечно прикасаться к ней вот так, проводя пальцем по краям, вниз к тому месту, где костюм прилегал к соединению её бедер, прямо рядом с её быстро увлажняющимися губами. Она попыталась придумать способ заставить Натали остановиться до того, как та обнаружит влажность и обидится, но не смогла придумать никакого веского оправдания до того, как пальцы были убраны.

Ее облегчение было недолгим, когда они добрались до вершины. Натали снова дергала и оттягивала, одна рука ненадолго исчезла под тканью, чтобы обхватить грудь потрясенной женщины и поместить её в чашку, прежде чем повторить процесс с другой. Наконец, она отступила назад.

— Неплохо. Совсем неплохо.

— Тебе не кажется, что это слишком... ну, знаешь... скудно?

— Нет. Сексуальная, но не распутная. Хорошо, так как насчет следующей модели?

Процесс повторился ещё два раза, Гвен яростно краснела каждый раз, когда раздевалась до стрингов, но почему-то была бессильна протестовать. То, что Натали сняла лифчик с крючка и положила в сумку, осталось незамеченным, и к третьему бикини возбужденная женщина с нетерпением ждала прикосновения пальцев своей невестки к её чувствительной коже, когда она заставит наряд сидеть как надо.

— Этот и первый,  — объявила Натали после того, как третий топ был тщательно подогнан.

— Я не могу такое,  — запротестовала Гвен.  — Когда бы я их вообще смогла надевать?

— Когда захочешь.

— Серьезно. Они показывают слишком многое.

— Они показывает как раз достаточно. Ты получишь их.

Гвен хотела возразить, но снова обнаружила, что бессильна спорить с силой перед ней. Почему-то мысль о том, что она не может сказать "нет", казалась ей утешительной.

— Ладно, заканчивай с этим и пойдем пообедаем,  — приказала Натали.

Гвен потянула низ бикини вниз, ища свои трусики, прежде чем снять стринги. Она заглянула под юбку и блузку, затем уставилась в пол, чувствуя нарастающее отчаяние.

— Натали, ты видела моё нижнее белье?

— Оно на тебе.

— Нет,  

я имею в виду моё другое. То, в чем я пришла.

— Оно тебе больше не нужно. Носи то, что у тебя есть. С моими комплиментами.

— Я не могу это надеть! На мне юбка!

— И это тоже твой промах. Тебе повезло, что я этого не сделала. С тобой все будет в порядке. Если они не могли видеть твои шаровары, то они не могут видеть, что на тебе сейчас надето.

Гвен понимала логику, но было что-то в её новом наряде, что-то, что заставляло её чувствовать себя обнаженной, и она не была уверена, что юбка изменит это.

— И прежде чем ты начнешь искать свой лифчик, то просто расслабься.

— Что!?  — прошипела Гвен, стараясь говорить тихо в закрытом помещении.

— Отдай это обратно! У меня должно быть это! Моя блузка практически прозрачная!

— Нет, это не так,  — засмеялась Натали,  — иначе ты бы это не надела. Кроме того, я проверил. С тобой все будет в порядке.

— Но все увидят мою прыгающую грудь! Я умоляю тебя, отдай это обратно!

— Как эксперт по прыжкам,  — сказала Натали низким, серьезным тоном, многозначительно показывая на свою грудь.  — Я почти уверена, что у тебя не будет прыгать. У тебя красивые груди, но они не огромные. Однако они очень тверды, так что я не думаю, что у них будет собственное мнение.

— Меня арестуют за это, я знаю,  — пробормотала Гвен, натягивая блузку.

Тщательно застегнувшись, она потратила несколько мгновений, разглядывая себя в зеркале в поисках любого признака, который мог бы выдать отсутствие лифчика. Натали пришлось подавить смешок, когда её невестка подпрыгнула, ища признаки чрезмерного движения на её груди. Со вздохом она смирилась со своей судьбой и натянула слип, юбку и балетки.

Они покинули примерочную. Глаза Гвен метались по сторонам, как у загнанного зверя, в поисках признаков того, что другие покупатели могли каким-то образом заметить, как мало на ней теперь надето. Как бы сильно ей ни хотелось побежать к кассе, чтобы завершить покупку и добраться до безопасного места в своей машине, сделать это означало бы почти верный риск того, что её груди будут дико подпрыгивать на всеобщее обозрение. Однако даже в своем размеренном темпе она не могла отрицать порочное ощущение того, как её соски мягко двигаются под тканью блузки. Потаскушка на её плече удовлетворенно замурлыкала.

Гвен пристально изучала лицо продавщицы в поисках любых признаков сарказма или осуждения. Сделка была завершена, две женщины присоединились к толпе, переходящей от магазина к магазину, Гвен лихорадочно оглядывала толпу в поисках любого признака того, что её могли опознать как женщину без лифчика или, по сути, без трусиков.

•  •  •

— Немного рановато для ланча,  — сказала Натали, не обращая внимания на едва сдерживаемую панику своей невестки,  — но если мы пойдем прямо сейчас, то я смогу выпить бокал вина перед моей сменой сегодня днем. Что скажешь — сходим в "О'Мэлли" на фуд-корт?

Хотя Гвен предпочла бы вернуться домой, мысль о том, чтобы спрятаться в 

тускло освещенном ресторане, была подходящей альтернативой. Натали шла впереди, Гвен стояла, тесно расставив ноги и придерживая руками юбку, пока они поднимались на эскалаторе на первый этаж.

Двух женщин провели к кабинке с высокими стенами в дальнем углу, они были первыми посетителями заведения в тот день. Быстро появилась официантка и приняла их заказ на напитки, Гвен была шокирована тем, что её невестка будет употреблять алкоголь до полудня, затем поняла, что это может успокоить её нервы, и заказала также бокал вина. Перед ними поставили кубки, и их заказы на еду были приняты.

— Итак,  — тихо спросила Натали, наклоняясь через стол к женщине, отчаянно пытающейся избежать привлечения внимания.  — Ты сделала свою домашнюю работу прошлой ночью?

— Нет, не прошлой ночью,  — ответила Гвен, нервно оглядывая комнату в поисках кого-нибудь, кто мог бы подслушать.  — Но я сделала это сегодня утром,  — быстро добавила она, увидев, как на лице Натали появилось хмурое выражение.

— Молодец! Что ты сказала?

Гвен опустила взгляд на свой стакан.

— Я бы предпочел не говорить.

— Да ладно, насколько все может быть плохо?

Она снова оглядела столовую в поисках ближайших официанток.

— Я, э-э-э, попросила его... вставить это в меня,  — пробормотала она, избегая зрительного контакта, ошеломленная тем, что чувствовала себя вынужденной поделиться этой информацией.

— И он это сделал?

Гвен кивнула.

— Так что он не слишком обиделся. Как быстро он кончил?

Покрасневшая женщина снова оглядела комнату в поисках свидетелей, шокированная тем, что Натали могла задать такой личный вопрос.

— Довольно быстро,  — пробормотала она.

— А что с оргазмом было у тебя?

Гвен все ещё смотрела на свой бокал.

— Нет... я собиралась попросить Тима... ну, знаешь... помочь мне, но я была, мм, слишком неряшлива там внизу и подумала, что это будет нечестно.

Натали выглядела искренне потрясенной.

— Слишком грязно? Даже ради его пальцев? Гвен, Тиму когда-нибудь бывает противно, когда он набрасывается на тебя? Или на самого себя?

— Шшш!  — взмолилась она.  — Кто-нибудь нас услышит! Я не знаю — он никогда не делал этого со мной, и я никогда не видела, чтобы он делал это с собой,  — вызывающе ответила она.

Голос её невестки снова стал мягким.

— Ты никогда не дрочила Тиму или не делала минет? Или ты просто смотрела, как он дрочит?  — спросила она с ноткой недоверия в голосе.

— Я дотронулась до него раз или два, когда мы встречались,  — пробормотала Гвен.  — Но было темно, и я ничего не видела, и сразу после этого он пошел домой. Я полагала, что после того, как мы поженимся, он предпочел бы настоящее чему-то меньшему. И нет, я никогда не прикасалась губами к его... к нему.

Натали улыбнулась.

— Хорошо, тогда следующее задание. Сегодня вечером я хочу, чтобы ты подрочила ему, чтобы ты могла посмотреть все это. Тогда пусть он вернет тебе должок.

— Я не так уверен, что он захочет показать мне.

— Он так и сделает. Поверь мне, большинство парней любят покрасоваться.

— И все же...

— Просто попробуй это и все.

Официантка вернулась 

с их едой, столики вокруг них начали заполняться, и их разговор перешел на более приземленные темы, Гвен удивлялась тому, как комфортно она чувствовала себя рядом с женщиной напротив нее, сожалея, что не узнала об этом раньше. Обед был закончен, и две женщины вместе пошли на парковку, Гвен все ещё двигалась осторожно, поскольку её торчащие соски на хлопке напомнили ей о её нынешнем состоянии раздевания.

— У меня выходной в понедельник,  — объявила Натали.  — Хочешь сходить со мной на водохранилище?

— Ну, мне вообще-то нужно разобраться с кое-какими счетами. Хотя, конечно, почему бы и нет?

— Отлично! Заеду за тобой в девять. И, кстати, я ожидаю, что ты наденешь одно из этого,  — Натали указала на сумку в руках Гвен,  — а я принесу остальное.

— Я же говорила тебе, я не могу носить это на публике! Что, если кто-нибудь увидит меня?

— Тогда они узнают, какая ты милфа,  — ответила Натали со смешком.

— "Милфа?"

— То есть мамаша, о которой хотелось бы пофантазировать. Увидимся в девять и не забудь подстричься!

Они попрощались, и Гвен забралась в свой душный внедорожник. Она посидела мгновение, погруженная в свои мысли, ожидая, пока заработает кондиционер.

— Ты почти голая,  — укоризненно сказала Леди.  — Тебе следует вернуться домой и одеться подобающим образом. Что, если вы попадете в аварию и в больнице тебя найдут без лифчика, а эта полоска ткани сойдет за трусики?

— Если ты окажешься в отделении неотложной помощи, то они будут искать кровь, а не лифчики и стринги,  — захохотала Потаскушка. И поскольку на тебе всегда нет лифчика, почему бы тебе не расстегнуть пару пуговиц на блузке и не позволить кондиционеру остудить тебя намного быстрее?

Гвен услышала, как Леди сказала что-то неразборчивое о полиции, но решила не просить разъяснений. Оглядев машину и проверив все зеркала, её руки потянулись к воротнику рубашки и начали работать, пальцы остановились только тогда, когда добрались до пуговицы между грудями. Двигаясь именно так, Гвен могла смотреть вниз и ясно видеть вершины своих холмиков и ложбинку между ними, только соски, скрытые от глаз тканью, все ещё прижимались к ним. Она снова проверила окрестности на предмет прохожих, прежде чем завести внедорожник и направиться домой.

Поездка домой была волнующей, время от времени Гвен поглядывала вниз на частично расстегнутую рубашку, как бы желая убедиться, что она действительно это делает, и ненадолго задумался о том, чтобы расстегнуть ещё одну пуговицу, прежде чем более спокойные мысли взяли верх. Гвен удалось добраться до безопасного места своего дома без происшествий, почти неохотно переодевшись в более подходящую одежду, прежде чем присоединиться к Тиму для выполнения различных домашних работ.