Месть

Встречи с Максимом стали частыми. Он приезжал в основном вечером, потом был дикий секс, объятия, поцелуи и он ехал домой. Решиться на что-то большее он боялся, не знал, как на это отреагируют отец и брат. Иногда он надолго пропадал по работе, и я дико ревновал. Потом он приезжал, клялся, что любит только меня, опять был секс, и он уходил. Я пытался убедить его переехать ко мне, сначала уговорами, позже угрозами. На все мои просьбы он отвечал: «Давай подождем еще немного, я пока не готов». На днях он должен был вернуться из очередной поездки, позвонил из аэропорта и заговорщицким тоном сообщил:

— У меня для тебя сюрприз, приеду вечером, сейчас поеду домой, очень устал.

Вечером он не появился, утром вестей от него тоже не было, телефон не отвечал. Я прождал почти до обеда и позвонил на домашний. Ответил Антон:

— Его нет, вчера уехал куда-то.

Весь день не находил себе места, куда он мог сорваться, не позвонив и вообще никак не предупредив! Ближе к вечеру раздался звонок в дверь, это был Максим, пока он поднимался по лестнице, я думал о том, что выскажу ему. Но как только он вошел, слова сами собой испарились. Стало понятно, случилось что-то страшное. Он был закутан в черную толстовку, а на голову накинут капюшон, лица видно не было. Я попытался снять капюшон, но максим отшатнулся и покачал головой.

— Мне нужно в ванную.

Я отошел, он прошел мимо, старательно пряча лицо. У двери в ванную его мотнуло. Я бросился к нему, попытался обнять, он закричал и вырвался. Вот тут я испугался не на шутку, затащил его ванную, несмотря на его сопротивление, сдернул капюшон и онемел. Губы разбиты, нос распух, бровь рассечена и все еще немного кровоточит. Я расстегнул молнию и стащил с него толстовку. На ребрах чернел огромный синяк.

— Тебе нужно лечь, срочно, я вызову врача.

Максим снова покачал головой:

— Мне нужно в ванну, смыть кровь.

Я оглядел его лицо, крови было немного:

— Иди, ложись, я принесу мокрое полотенце и оботру тебя, ребро, скорее всего, сломано, тебе необходимо лечь.

Максим облокотился о стену и заплакал. Я подошел и осторожно обнял его:

— Пойдем, все будет хорошо.

Максим отстранился и, пряча глаза прошептал:

— Не эту кровь...

Я удивленно посмотрел на него. Максим подошел ко мне, обнял, уткнулся в шею. Я попытался успокоить его, но все было бесполезно, казалось, слезам не будет конца. Я никак не мог понять причину таких эмоций. Он молчал и на все мои вопросы твердил, что ему нужно в ванную, затем истерика начиналась с новой силой. Устав от бесполезных попыток успокоить его, я решил пусть примет душ, если уж так хочет.

— Я принесу тебе одежду и полотенце, а потом помогу раздеться и вымыться.

— Я сам все сделаю, — он шмыгнул носом и попытался выставить меня за дверь.

Я схватил его за запястье и приказал:

— Раздевайся, полностью, немедленно!

Максим попятился назад, но я сильнее сжал руку. На его глазах опять появились слезы, он бросился мне на шею и зарыдал:

— Это он сделал... Он это сделал со мной... Мне очень больно...

Я расстегнул молнию, рывком стянул с него джинсы вместе с трусами и повернул спиной. Ноги выше колен покрывали синяки, а внутренняя часть бедер и ягодицы были измазаны кровью.

— Кто это сделал? Кто?!

— Антон! — Он почти прокричал имя, это была уже настоящая истерика.

Я включил воду и запихнул его под душ, он уже еле держался на ногах. Осторожно вымыв его, отнес и уложил на кровать. Снял с себя мокрую одежду и пока переодевался, вызвал врача, своего лучшего друга. Мы познакомились и дружим очень давно, он не станет задавать вопросов и болтать лишнее. Едва посмотрев на Максима и узнав, что с ним случилось, он отправил нас в больницу, где мы провели 3 дня. Перелома не было, лишь небольшая трещинка, максиму наложили тугую повязку на трос и зашили бровь. Он очень беспокоился о том, что останется шрам. Но я уверил его, что в этом нет ничего страшного, и теперь на его теле появилось еще одно место, куда я смогу часто его целовать. Пока мы находились в больнице, я не затрагивал тему, связанную с его братом, но как только вернулись домой, тут же устроил допрос. Я потребовал, чтобы он рассказал мне все, что произошло в тот день и следующий. Сначала он сопротивлялся, но видя, что я не отстану, сдался.

— В тот день я приехал домой, отца не было, только Антон был дома. Я сказал, что сегодня вечером перееду на другую квартиру и пришел собрать вещи. Он долго допытывался куда именно. Я сказал, что сообщу со временем, пока не могу. Потом слово за слово и мы поругались. Он сказал, что никуда меня не отпустит. Он затащил меня в комнату и запер. Я хотел все рассказать, но боялся, полночи я просидел в его комнате, а потом решился и сказал, что к тебе. Сначала он удивился, спросил, что нас связывает, и я сказал, что люблю тебя. Он ответил, что это глупости, а когда я попытался выйти из комнаты, ударил по лицу. Я упал и из кармана вылетел телефон. Он забрал его и ушел. Вернулся он уже дико злой, сказал, что прочитал нашу переписку и избил меня. Я несколько раз терял сознание, а когда приходил в себя он опять начинал бить. Потом я услышал, как зазвонил телефон, он вышел, а когда вернулся, набросился и сказал, что раз мне нравится, когда меня имеют мужики, то он не против меня развлечь. Он изнасиловал меня, прям там, на полу, стянул с меня джинсы, перевернул на живот и... Я кричал, что мне больно, чтобы он остановился, но ему было все равно. Потом я потерял сознание, сколько так пролежал не знаю, но когда очнулся, за окном были сумерки. Где был Антон, я не знаю. Я взял первое, что попалось под руку из одежды, и убежал. Наверное, на моем лице отразилось все, о чем я думал, потому что Максим, за весь монолог впервые подняв глаза, посмотрел на меня и прошептал:

— Пожалуйста, не убивай его...

Месть я готовил долго, естественно втайне от Максима. С каждым днем ему становилось лучше, я как мог баловал его, пытаясь отвлечь от дурных мыслей. И, похоже, в конце концов, совсем разбаловал его, потому что вредный мальчишка стал все чаще симулировать недомогание, лишь бы получить от меня еще капельку ласки. Я был не против этого и всячески подыгрывал ему. Единственное, что беспокоило меня, он боялся выходить из дома один. В итоге, я все-таки уговорил его сходить на одну из тусовок, которую устраивало его агентство. Весь день и часть ночи квартира оставалась в полном моем распоряжении. Едва только закрыл за Максимом дверь, пообещав, что не буду делать глупости, я позвонил Антону и пригласил на разговор. Пока он ехал, я приготовил все, что нужно для его встречи. Пока он поднимался по лестнице, я намочил платок хлороформом и, выйдя на лестницу спрятался за лифтом. Он поднялся и, подойдя к моей квартире позвонил в дверь. Я осторожно вышел и накинул платок ему на лицо. Он немного подергался и затих. Я затащил его в квартиру, раздел, связал руки в запястьях и привязал веревку к батарее. Потрогал ее — кипяток. Естественно, еще с самого утра я включил котел на максимум. Посмотрел на Антона, руки не обожжет, слишком далеко от батареи, но жар почувствует и рыпаться побоится. Я развел его ноги и провел пальцем между ягодиц, нащупал тугую дырочку и ввел в нее палец. Похоже, секс с мужчиной у него будет впервые, во всяком случае, в роли пассива. Что ж я постараюсь, чтобы этот секс он запомнил на всю жизнь. Я сел рядом и стал ждать, когда он очнется.

Антон открыл глаза и попытался встать, когда у него это не получилось, он стал испуганно озираться по сторонам и увидел меня. В его глазах появился страх. Он попытался сесть, батарея предательски качнулась, страх быть ошпаренным оказался сильней, и он перестал сопротивляться. Я подвинулся ближе и погладил его по волосам.