День рожденья с продолжением. Часть 6

Спокойно и уверенно, Лера применяла плеть к попе Олежки без спешки. Плетка свистела в воздухе, а затем с короткими и резкими щелчками приземлялась на его кожу. Наглядным образом демонстрируя своим подругам, она отводила плечо назад с полуоборотом тела, одновременно оттягивая локоть. Возвращаясь обратно, она заставляла плетку изгибаться "змейкой", а затем резко выпрямляла ее, создавая сильный и резкий удар. Начиная с кончика попы, который причинял наибольшую боль, она проводила плетью по всей поверхности и завершала движение резким поднятием руки и одновременным отведением правого бедра назад. Затем она делала паузу, чтобы дать Олежке время оправиться от боли после предыдущего удара, и затем продолжала свою серию метких и точных ударов по его кровавым рубцам. Ставя два таких рубца очень близко друг к другу, она следующим ударом попадала точно по середине между ними, вызывая у Олежки еще большую реакцию. Или же она наносила почти горизонтальный удар под небольшим углом, попадая в самый низ попы, где ноги переходят в формы, на которые он особенно чувствителен. В этот момент Олежка подавался вперед, неосознанно встречаясь с плетью, и Лера продолжала стегать одно и то же место еще несколько раз. После каждых семи-десяти ударов она обильно поливала его попу водой и продолжала бить по уже мокрой коже.

После двадцатого удара, когда она в пятый или шестой раз наказала его по одному и тому же месту, Олежка не выдержал, слабо повернул голову, и издал пронзительный крик, моля о пощаде. Но через несколько секунд последовал следующий удар безразлично подсчитанный - "Двадцать два!" Женька внезапно произнесла - "Пятнадцать!".

Олежка резко дернулся, сжался от боли и не столько от самой мучительной болью, сколько от этого перечисления.

- Госпожа Женя, должно быть 23! Зачем! - вскрикнул он.

Но Женька только снова прижала его лицо к подушке, уселась покрепче на голове. Следующий сильный удар.

- Пять! - подсчитала она.

Сумасшедший от боли Олежка не моментально осознал, какую неправильность он допустил - начал указывать на ошибку госпожи! Теперь до него дошло, что из-за одного возгласа ему предстоит получить больше полудюжины ударов! И, прикусывая и жевая подушку, он продолжал только визжать и мычать, а после каждого удара подскакивать и дергаться задом...

Наконец Женька произнесла - "Двадцать пять!". Лера прекратила наказание, придержала Олежкины ноги, пока Марина освобождала место, и сама встала своими острыми коленями на его затекшие ступни. К слову сказать, позже Олежка заметил, что во время порки Женька всегда стремилась быть последней, после всех подруг, по уже израненной попе, когда её удары причиняли наибольшее страдание.

Марина также обрызгала его ягодицы водой, играла хлыстиком по телу Олежки и даже дольше проводила его кончиком по опухшим шрамам от ударов, щекотала между ягодицами с хихиканьем. И внезапно резким движением руки щелкнула с такой силой, что Олежке перехватило дыхание. Он затрясся, судорожно дрожа ногами. Лера лишь крепче сжалась за его икры, чтобы он не смог высвободить ступни из-под её колен. А Олежка завопил, словно в пытке - огненная боль просто заполнила всё его существо.

Марина проиграла плеткой через свою руку, потянула ее назад и снова принялась щекотать Олежку по коже. И вновь последовали удары, и он снова начал трястись и корчиться...

- Вот как корчится! Как корабль на шторме! Эть! - говорила Марина, нанося следующие и следующие удары. Она также пару раз обрызгала его водой, не только попу, но и спину между лопаток, словно возращая его к сознанию заранее. Олежка уже начал терять сознание, когда послышалось "Двадцать пять!".

Пока Лера поменялась местами с Мариной, а затем заняла место Женьки на голове Олежки, ему дали немного передохнуть. Женька также увлажнила его попу, затем стала изгибать и растягивать плеть. Громко и отчетливо она щелкнула ею в воздухе.

- Ну что, дорогой мой, повеселимся?! - смеясь со зверским голосом произнесла девушка. - Без каких-либо предварительных прикосновений кончиком плети, только сильно хлопнув его ладонью по ягодице, она с полной силы ударила Олежку по попе, почти от низа до поясницы. Второй удар был сверху вниз, словно крест-накрест. Теперь, ожидая, когда Олежка прекратит корчиться, она аккуратно провела кончиком плетки по середине его попы и затем резко щелкнула им около щели, задевая ее немного внутри. - Оппа! Прекрасная пятка! - и Женька несколько раз прошла по низу попы, задевая концом внутреннюю часть.

- Подождите-ка, - сказала Женька после счета "Двадцать пять!", - что-то он ведет себя непослушно! Добавлю я ему от себя! Ат-тата! Ат-тата! Ат-тата! - она прошла плеткой с такой силой, что Олежке показалось, будто у него разрываются глаза. - Вот теперь - то, что надо! Сто и один удар! - Женька засмеялась и громко шлепнула его по попе.

Если Женька не сократит временные интервалы между ударами, наслаждаясь беззащитностью жертвы и вынуждая Олежку ожидать следующего удара дольше, то есть вероятность, что он потеряет сознание. Но Олежка все-таки выстоит до конца и когда его освободят, он не сможет двигаться ногами из-за их отекшего состояния.

- Зачем ты разложился? Еще хочешь плетку? - рявкнула Лера, вытаскивая подушку из-под него. - Поворачивайся на бок! - Олежка услышал шелест клеенки.

Сразу после наказания ему поставили клизму. Конечно же, он не мог сопротивляться и даже не стал бы этого делать, хотя скрытно плакал от того, что ему приходится повторно пройти эту позорную и мучительную процедуру; его не нужно было держать, а сама клизму ставила Женька. Олежка лишь подёрнулся и застонал от боли, когда она раздвинула больные, опухшие ягодицы. Она дала ему пощёчину.

- Заткнись! Лежи спокойно! Иначе мы снова распорим твою задницу! - Женька намазала его анус гелем для страпона и осторожно вставила длинный наконечник в попку Олежки. Теплая вода начала наполнять его живот, вызывая дискомфорт.

Первую половину клизмы Олежка выдержал достаточно спокойно. Но затем давление в животе стало невыносимым. Он подергивался, шарахался ногами, издавая стоны и протяжные крики.

- Смотри, не прольешь ни капли! Если так будет, то будем считать, что ты не выдержал клизму до конца! Мы проверим, сколько осталось внутри, и за каждые 100 грамм, которые ты не выдержал, получишь по 10 ударов! Причем не этой плетью, а более серьезными и пугающими инструментами!

От ужаса Олежка сразу забыл все неприятные ощущения в животе. Они словно исчезли мгновенно. Женька, в свою очередь, так аккуратно ввела наконечник в его задницу, что словно заперла выход - она была мастерицей в этом деле. Она приостановила поток воды и начала наливать более слабую струю. Из-за этого Олежка с трудом, но сумел выдержать эту крайне неприятную процедуру до конца. Единственное, чего он боялся, это того, что они заставят его выдерживать воду в себе еще какое-то время, чтобы повторить показательное наказание. Но Женьке и всем остальным не терпелось использовать страпон на его попе, поэтому она вытащила наконечник из его задницы и рывком потянула его за цепочку со спального места.

- Скорее в туалет! Если прольешь хоть каплю по дороге - будешь жариться полсотней раз!

Спотыкаясь и неуклюже на скованных руках, Олежка поскакал на четвереньках в туалет, едва сдерживая поток воды, стремящийся выбраться из его задницы. И только когда он сел на унитаз, мощный поток гнилой жидкости хлынул из его попы. Женька снова сидела за полузакрытой дверью, держа его за цепочку.

- Ну вот как он струится! Значит, мы не зря его заполнили до предела! - болтали девушки за дверью. - Ну что же, парень! Ты закончил? Еще долго будешь размышлять?

Олежка напрягся, поднялся и потоптался на месте. Ему освободили правую руку от наручника, а Женька прижала его голову между своих ног. Снова она ввела наконечник в его попку и энергично перемещала его внутри перед тем как позволить ему сесть на стульчак. Убедившись, что в нем больше нет воды, они заставили его вытереться и показали плёткой обратно в комнату, где он был подвергнут новому кругу пыток.

На этот раз первая она взяла его под свое влияние. Безо всяких церемоний она заставила Олежку стать на колени перед кроватью и опереться грудью на нее. Грубо и настойчиво она раздвинула его покрасневшие ягодицы и вошла страпоном. Но теперь для Олежки больше всего болел каждый прикосновение к его ягодицам, особенно когда она сильно шлепала, засовывая страпон до конца, и притягивала его к своей попе. Женька же держала его за бедра около живота и продолжала натягивать Олежку на страпон. Она работала долгими движениями, медленно вытягивая и с силой входящим страпоном. В конце концов, она достигла оргазма, немного отдохнула и заставила Олежку тщательно вылизывать выделения со своих бедер.

Затем Лера взяла его следующей. Опять ей захотелось использовать его в положении на спине с подушками под ягодицами. Но когда она грубо и сильно схватила его за покрытые рубцами ягодицы, к которым нельзя было даже прикоснуться, Олежка пронзительно закричал. И тут же он получил такой громкий удар, что потерял сознание на мгновение.

- Что это?! Тебе мало?! - вскрикнула Лера. Тем не менее, она взяла его чуть выше болезненных ягодиц, почти у поясницы, и медленно вошла в него, раскачиваясь. Но либо это были воспоминания о том, как он страдал от ее ударов, либо его недавний крик, что-то повлияло на нее внутри, и очень скоро она начала трепетать от необычайного оргазма. Она отступила, дыша тяжело. Через пару минут она сняла "браслеты" с ног Олежки и застегнула его руки. Потом она схватила его за волосы и заставила вылизать и глубоко засосать ее киску, облизать ее бедра, а затем и анус.

- О, дырявый, да ты, я смотрю, о чём-то размечтался?! - с этими словами пришедшая Марина больно стеганула Олежку пластиковым прутом. - Прыгай на кровать, и - раком! Да не так, придурок! Жопку повыше, спину прямо! Ещё, ещё вздёрни свою каку! - прут несколько раз обжёг ему попу, а сама Марина стала переподтягивать ремешки страпона, стараясь как-то по-особенному приладить его на себе. И сам страпон Олежке показался каким-то необычным, ему даже, как он решил, что почудилось, будто там на конце виднеется отверстие.

А Марина тем временем взобралась на него, после нескольких усиливающихся толчков засадила страпон, и вдруг замерла, совершенно расслабленно лёжа на Олежке. И тут он почувствовал, как ему вовнутрь вливается что-то горячее, одновременно распирая кишечник. Только сейчас до него дошло, что она пописала в него, а страпон, действительно со сквозным отверстием, в данном случае сыграл роль наконечника клизмы. Моча, обладающая сильным раздражающим действием, сразу стала "проситься наружу", но разве же госпоже было до этого! Она то в убыстрённом темпе, переходящем в скачку, то медленными длинными фрикциями с усилиями на последнем движении гоняла страпон в попе у Олежки. Продолжался весь акт достаточно долго, или просто ему так казалось. Поскольку он едва сдерживался, ему казалось, что бурлящая в его кишечнике моча, несмотря на столь толстую затычку в его анальном отверстии, вырвется и загадит кровать. Что тогда будет с ним - он ужасался даже предполагать. А Марина, словно бы в насмешку, так и продолжала ходить и ходить в его попе, и никак не могла насладиться. Она то тёрлась бёдрами об его исхлёстанные ягодицы, причиняя дикую боль, то "полоскала" грудями по спине. Затем начала всё сильнее и сильнее нашлёпывать его с боков по попе. Эти шлепки были бы болезненны и для совершенно нетронутой кожи, а уж болевшая на всю глубину и словно обожжённая Олежкина попа - можно себе представить, чего ему стоило, чтобы не взвыть и не взмолиться! Только страх перед поркой, которую, он знал, ему не вынести, заставлял его терпеть меньшие мучения.

Но внезапно по телу Марины пронеслась сильная дрожь, становясь все более интенсивной. Она издала стон, а затем даже зарычала, охваченная судорогами. В следующие несколько секунд ягодицы Олежки были покрыты выделениями, которые стекали по его ногам. После минутного отдыха Марина резко вытащила страпон и потянула Олежку за цепочку.

- Больше не нагадишь! Сделаешь хоть каплю или пятнышко - получишь серьезные неприятности!

Олежка, оставаясь на четвереньках и сгорбившись под ударами цепочки, едва успел добежать до унитаза. Из него вылился поток мочи вместе с какой-то слизью.

- Что с ним? - спросили Женька и Лера, высунувшись.

- Получается, я сделала ему уретральную клизму! Прямую! Прямо внутрь! - захохотала Марина.

- Вот это да!

- Никогда бы не подумал!

- Нам пришлось заливать жидкость задом наперед, так как он не мог пить!

- Теперь было бы неплохо промыть его систему чистой водой!

- Я об этом и говорю! Просто хотела, чтобы кто-нибудь принес клизму и помог удерживать ее! - Марина схватила Олежку за волосы и ошейник, притянула его лицо к своей интимной зоне, провела им несколько кругов и натянула на себя. Он уже автоматически знал, что от него требуется, и старался полностью удовлетворить свою Госпожу. Он лизал внутреннюю сторону ее бедер, облизывал клитор, массировал точку G своим носом и языком. Марина издавала сладостные стоны, слегка извиваясь, а по ее телу пробегали мелкие дрожи. В конце она вскрикнула, прижав лицо Олежки еще сильнее к себе. Судорожная волна прошла по всему её телу так сильно, что она едва не упала.

Через некоторое время Женька принесла наполненный спринцовый шприц. Марина, не дав Олежке подтереться, сжала его голову между своими ногами и заставила встать. Затем она взяла его за талию и ввела кончик шприца в его заднюю дырочку. Женька держала сумку со шприцем так, чтобы шланг не был перетянут.

Как и ранее, первая половина жидкости прошла без особых проблем; затем Олежке стало неприятно. Он ходил из стороны в сторону, двигал задом, но Марина только сильнее сжимала его шею бедрами и легко похлопывала кончиком цепочки по его ягодицам, предупреждая о возможных последствиях, если он случайно начнет выделять воду из попы. Олежка мычал и почти прыгал на месте, сгибая и разгибая колени.

- Вот он как развлекается! - подшучивала Женька.

- В самый раз для гармониста! - добавляла Лера.

В последний раз из попы Олежки вытекло несколько капель воды. Удар цепочки ощутимо обжег его ягодицы. За ним последовали еще несколько ударов. Он затянул свое анальное отверстие, и тогда из шприца раздался хлюпающий звук. Марина извлекла шприц, дала оставшейся воде вытечь из шланга, и посадила Олежку на стульчак.

- Вот какой ты! Если не сегодня, то завтра я тебе так нагружусь, что неделю не сможешь сидеть! - прошипела ему Марина.

С громким плеском мощная струя ударилась в унитаз. Никто не спешил Олежку. Затем Лера и ее подруги подошли к Олежке, взяли его за волосы и заставили лизать их интимные места языком. И только после получения своего "удовольствия" они проверили его на остатки воды, позволили ему подтереть попу и принести одноразовую миску для наполнения водой из унитаза чтобы попить.

- Какие планы у нас теперь? - начала Марина, но в этот момент домофон прозвенел в прихожей.

- Кто ещё может быть здесь в такое время? - буркнула Женька. Из прихожей доносился звонкий голосок Леры: - Ника, это ты? Поднимайся скорее! - И, вернувшись быстро, она привела Олежку в большую комнату, заставила его лечь на пол и, подняв его голову за волосы, прошипела: - Скоро к нам придет еще одна ваша хозяйка Вероника. Ты ничего не забыл? Ты все помнишь о том, как нужно выражать покорность хозяйке?

- Да.

Одним свистом цепочка несколько раз задела Олежку по заднице и спине. Он сильно подскочил.

- Да, госпожа Лера! - закричал он быстро. Его задница опять обожглась. - Я буду помнить! Если я сделаю что-то не так, мне останется только завидовать козе Сидоровой! Если уже за свое смелость сегодня ты получил то, что видишь сам, думай о том, что будет с тобой за еще более серьезные проступки! Тем более, нас будет четверо! Все должно быть идеально! Вспомни каждую мелочь!

У дверей уже звенел звонок. Лера бросилась открывать.

- Мы не думали, что ты прилетишь прямо сейчас, особенно перед таким ливнем! - щебетала Лера в прихожей. - Я только что рассказала тебе о нашем новом мясе!

- И мне сразу захотелось его попробовать! - громким голосом ответила гостья. - Покажите мне это, хвастайтесь!

Только сейчас Олежка заметил, что за окнами очень потемнело. Он не успел перевести взгляд на новую хозяйку, как квартира осветилась ярким светом, а через несколько секунд раздался раскатистый грохот. Слышался шум приближающегося дождя и вода начала литься с небес. Лера включила все лампы. Снова сверкнуло. Но Олежку уже тащили в прихожую.

Внешне Вероника выглядела так же старшей, как и Лера - худощавая и высокая девушка без каких-либо изящных форм, скорее похожая на стройку. Единственное, что указывало на ее принадлежность к женскому полу, это обильная грудь. Однако она казалась пышной только из-за ее непомерной худобы. Ее лицо было сильно вытянутым, похожим на эллипс, у нее были коротко подстриженные серые волосы, маленький рот и крошечный нос. Если бы не ее гигантский рост, то ее трудно было бы воспринять всерьез. Но только Лера удерживала свое равновесие перед ней, остальные девушки явно проявляли перед ней почтение. Ползком на животе Олежка приблизился к Веронике. Она оценивающе осмотрела его сверху вниз и после яркой вспышки за окном приподняла его голову под подбородок своей ажурной туфелькой. Она осмотрела его лицо.

- Он действительно восемнадцать? Это невозможно!

- Да, вчера он только что исполнилось! В его телефоне есть смс - поздравление от его мамы! Она сейчас находится в командировке и будет там еще долго! Где-то, кажется, в Польше?

- Никак бы не подумала! Если бы мы встретились на улице, я бы подумала, что это просто мальчик! - Вероника снова осмотрела его и прищурилась. - И лицо у него такое привлекательное! Совсем не похоже на мальчика, скорее на девочку! И такая красивая! А задница! Ммм! Просто отличная! Прямо супер класс! Я бы просто праздником отметила такую попку розгами или чем-то еще!

Олежка вздрогнул.

- Я вижу, вы уже хорошенько его развратили! - Вероника указала на разрисованную полосками задницу Олежки. - Упоминание о порке заставляет его испытывать ужасные потуги!

- "Девочка"! - проржала Женька. - Могу заявить, с той ночи это уже не девочка!

Дамы смешно рассмеялись. Олежку потянули за цепочку к Веронике. Та подставила ему ногу. Но что-то пошло не так в его голове, возможно от страха, и Олежка почему-то решил, что он должен снять обувь у госпожи. Кое-как перевернувшись на бок, он взялся скованными руками за её туфлю, и мгновенно цепочка ожгла его задницу так, что перед глазами потемнело. А удары летели на него один за другим.

- Нет, это полный идиот! Что ты должен был сделать? - Лера хватает его за волосы и с яростью трясет. - Ты должен был вылизать обувь госпожи! Ты понимаешь это?

- Я... ааа... забыл! Сбился со счета! Прости меня! Госпожа Лера!

- Придется напомнить ему через задний проход в его тупую голову! Где у нас плетка? Поведите его обратно!

- Госпожа! Госпожа Лера, прости меня! Пожалуйста! Госпожа Вероника! Прости! Я нечаянно!

- За "нечаянно" что? Бьют сильно! - подытожила Марина. - Получишь столько, чтобы больше не было "нечаянно"!

Олежка затрясся в слезах, сжимался, когда его тащили за ноги. Но Вероника сделала жест остановки.

- Иногда нужно быть милостивым. На первый раз прощу скотину. Сегодня сама займусь им, но это потом. Хорошо, покажи, как ты послушный!

Олежка облизал элегантные белые туфельки госпожи. Затем, когда она сняла их, он поцеловал ей стопу, взял ее большой палец в рот и присосался к нему, и произнес: "Я хочу служить госпоже Веронике".

Цепочка ударила его задницу несколько раз.

- Вот так и быть! Спасибо, что позаботилась, госпожа Вероника! А теперь двигайся, она хочет проверить тебя!

- На что он обучен? - продолжала разговор Вероника в большой комнате.

- Подчинение. Использование страпона. Оральный и анальный секс.

- "Туалет"? - спросила Вероника.

- Нет, никак не получится!

- А если долго тренировать?

- Не знаю. Маловероятно. Может только на моем загородном участке попробовать, - ответила Лера. И то, возможно только первый этап, где-нибудь в углу участка около компостной кучи. Заблюёт всё вокруг себя, там это не проблема! Копро точно не получится, даже если запор его мучит! Зато там есть розги и крапива! Участок большой, крики не так заметны! А если поставить его "кобылой" на площадке рядом с забором, то можно использовать длинные плети и даже кнут! Есть место для размаха! И если еще подержать его в бане, а потом похлопать распаренную кожу плетью - будет здорово! Пора его скоро прогулять!

- Хорошо, я попробую с ним заняться! Если хорошенько пороть кого-то, он долетит до Луны! А что сейчас? Он уже прочистился?

- Да, ему поставили клизму час назад!

- Отлично, отлично! Очень хорошо! - Вероника сильно ввела Олежке в задницу сначала указательный палец, а затем три пальца. Она двигала ими вперед-назад, поворачивала их и заставляла Олежку тщательно облизывать.

Вероника провела Олежку за цепочку в маленькую комнату. Быстро разделась. Там оказалось стройное тело со скелетом издержанным кожей и выступающими ребрами и ключицами. Тонкие руки и ноги напоминали палки, а движения ими, особенно руками, были как махания палками. Грудь без лифчика болталась как две длинные пустые сумки. Вероника вставила толстую, но короткую сторону страпона и заставила Олежку зафиксировать его сзади.

- Ну что ты ждешь? Ложись, малютка! На спину, на спину, ножки вверх и шире!

Он вынужден был держать ноги в воздухе, а руки были скованы над головой. Под спину ему не подложили никаких подушек. Вероника схватила его обнаженные ягодицы своими худыми пальцами и сильно приподняла его задницу, а затем жестко проникла в заднюю дырочку Олежки. Она легла на него и начала трахать его бесцеремонно, сильно дергая его за ягодицы и изгибаясь так, что страпон крутился во все стороны и вызывал мучительную боль. Но у нее оргазм оказался сильнее, чем у других подруг. Она продолжала колыхаться в припадках пять минут, крича громко и страстно. В это время она отдыхала на Олежке, не вытаскивая страпон.

На улице продолжалась гроза с громким шумом и шелестом деревьев под порывами ветра. Но Олежка, игнорируя вспышки света, которые освещали комнату, лежал под Вероникой и отвернулся лицом в сторону, тихо плача. Наконец, госпожа совершила последний судорожный подёргивания и спрыгнула с кровати, потянув его за рукав. Она сняла страпон и присела на край кровати, потянув его за волосы. Олежка знал, что делать. К счастью, у Вероники были коротко стриженные лобковые волосы. Конечно же, это имело запах мочи и острым ароматом без "селёдочной" ноты. Но чтобы заслужить ее милость и избежать чрезмерного наказания, Олежка старался изо всех сил. Иногда он нежно поигрывал языком, иногда сильно всасывал его, видя как Вероника извивается и стонет от удовольствия, прижимая его лицо к своей промежности. И когда он полизал ее клитор языком, Веронике пробежала оргазмическая дрожь, а через несколько секунд рот Олежки был полон ее выделений.

С некоторым возбуждением Вероника ласково прикоснулась к своей интимной зоне, а затем медленно повернулась и подала задницу, украшенную точечными шрамами от уколов, Олежке. Тот с равной страстью начал лизать ее дырочку и область вокруг нее. После наслаждения госпожа встала.

- Ты справился гораздо лучше, чем я ожидала! За это я решу сократить твое наказание. А пока выбирай: либо сам послушно положишься и не будешь противиться, и я одна накажу тебя, либо они будут держать тебя, и каждый из них по очереди будет заниматься тобой. Что выбираешь?

Вместо ответа Олежка положился на живот и слегка всхлипнул.

- Я знала, что разум подскажет верное решение! - ухмыльнулась Вероника. Она положила подушку между руками и животом Олежки, отсоединила цепочку от ошейника и использовала ее для связывания его ног. Затем она отправилась за предметом для наказания. Из соседней комнаты доносились смех и разговоры подруг Вероники.

- Он так возбуждающе плачет! Это просто заводит! Хочется засунуть ему в задницу и сделать еще больнее! Он пищит, а это только усиливает возбуждение!

Вероника вернулась с тонкой и узкой доской примерно полуметра длиной, имевшей ручку шириной с ладонь или чуть меньше. Олежка лежал, изредка дергаясь и двигая задницей, неспособный даже плакать от страха. За ней зашли остальные девушки - либо просто посмотреть, либо помочь в случае возникновения сложностей. Их появление конечно напугало Олежку - сперва он подумал, что они будут его все жестоко наказывать. Но чтобы не разозлить своих хозяек и не получить новые проблемы для своей задницы, он молча устроился поудобнее, прижав лицо к подушке и прикусив ее зубами.

- Молодчина, послушный парень! - Вероника ласково похлопала его спину и ниже, провела рукой по верхней части ягодиц, делая несколько легких ударов. Затем она приблизилась, широко размахнулась и с громким звуком сильно похлопала Олежку по попе. Он издал стон. Кожа жгла словно кипяток. Вероника снова похлопала, на этот раз сильнее. Олежка подскочил. Он взвыл и пытался уклониться от ударов, но они продолжали падать на его больную попу. Погладительная доска причиняла ему такую же боль, как стальной прут или плетка, хотя боль была поверхностной. Боль распространялась по коже словно раскаленный кипяток и мозг уже не выдерживал от боли. Вероника была выше ростом, и ее удары имели большую силу из-за этого и потому что она нагибалась каждый раз. Другие девушки стояли рядом и своими шутками только подстегивали Веронику. Олежка уже не мог сдерживаться, ему было все равно и он готов был спрыгнуть с кровати и закричать, даже не задумываясь о последствиях. Но, видимо, Вероника заметила его состояние и решила не доводить дело до крайности. Попа Олежки теперь была покрыта одним ярко-алым пятном, с более выделенными участками в некоторых местах. Она жгла как обожженная и вызывала боль по всей поверхности. После еще нескольких сильных ударов, около пятидесяти пяти, Вероника прекратила наказание. Она начала потирать свою промежность ладонью и внезапно снова поднялась на Олежку, трется своим лобком и клитором по его израненным ягодицам, усугубляя боль. Снова начала дрожать и орать, поливая его попу своими выделениями.

- У тебя фортуна улыбнулась! На данный момент я добрая! Ты вел себя очень хорошо, поэтому в награду у тебя будет на двадцать ударов меньше! Вставай! Чего ты там делаешь? Продолжить или нет?

Олежкины ноги уже освободили, его оторвали от кровати за цепочку. Он с трудом, стонами, поднялся на четвереньки и пошел следом за Вероникой.

- Если бы его держали или привязывали, можно было бы даже нанести ему сто и более ударов! - шутили девушки друг с другом. - И теперь его задница будет светиться в темноте не хуже фонаря!

С этими шутками они потащили его на кухню, где возле порога стояла миска. В наполненной водой плавали сухие хлебные крошки.

- Придворный! Тебе корм!

Олежка выпил немного воды, с трудом зажал губами немного размягшийся кусок хлеба, и пока он жевал его, Марина положила ему в миску полную столовую ложку горчицы.

- Жри и делай вид, что наслаждаешься!

Боясь наказания, Олежка с трудом проглатывал эту массу. Горчица буквально жгла рот и горло, из его глаз текли слезы. Но следуя требованиям, он старался выразить на лице блаженную улыбку.

- Вот видишь, плетка может изменить самого человека! Так что я думаю, со временем он будет хорошо подчиняться и использоваться как "унитаз", - сказала Вероника.

- Это только на даче! На улице и в углу участка!

Он не знал, что его ждет в будущем, какие планы у девушек относительно него и какое наказание они придумают для него в следующую минуту. Поэтому он старался только не разозлить своих хозяек. Он доел все из миски и с умоляющим выражением лица посмотрел на них.

- Чего еще нужно? - Женька шлепнула Олежку цепочкой. - Ну скажи уже, все равно от побоев ты не избавишься!

- Вода! Хочу пить!

- Это было ясно и так! Но если тебе не дали, значит, госпожи не считают это нужным! Понимаю, что ты сейчас разозлишься! - девушки не упускали возможности поиздеваться над ним. Но всё же Женя, притворившись милосердной, отвела его в туалет и разрешила взять воду из унитаза.

- Не будем его особо баловать, особенно чтобы он потом ночью не захотел мочиться!

Почти сразу после этого его снова обругали все девушки, а Вероника принялась иметь его целых три раза; после того как он вылизал и отсосал у всех девчонок, ему повторно предоставили ковровую дорожку и привязали ноги цепью, прикрепив руки к ножке кровати.

Гроза уже удалилась от города, молний уже не видно. Только иногда доносились громкие раскаты грома. Вместо ливня на улице шумел одномерный дождь, поэтому Вероника решила переночевать у Леры. Утром ей нужно было сходить в поликлинику за каким-то бесплатным лекарством.

После грозы стало заметно прохладнее, и Олежка, полностью обнаженный, начал замерзать на полу. Его задница опять сильно болела, а анальное отверстие ныло. Но нервное напряжение вдруг спало, и он уже начинал забываться, когда в комнату ворвалась Марина и пнула его в спину.

- Слушай внимательно! Завтра тебя хочет видеть ещё одна госпожа. Когда она придёт - утром или вечером - мы не знаем, и тебе это не должно интересовать, это не твое дело! Если кто-то из нас заходит сюда утром, а ты всё ещё спишь, то... Я не пугаю тебя, просто нужно понимать, что будет с тобой особенно если госпоже придется ждать даже одну лишнюю секунду по твоей вине! Ты все услышал и понял?

- Конечно, уважаемая Марина!

- И если она будет недовольна тобой, то последствия будут ещё более серьезными!

У Олежки уже не оставалось сил предвидеть будущее, и он опять погрузился в бездну тревожного забвения.

Продолжение будет...