Семейный раб aka Семейный отдых нудистов Часть 2

Прошло пару лет с моего последнего наказания. Каким-то чудом я не заболел. Теперь стараюсь не гневать свою маму.

Однажды мама пришла уставшая. Весь день на каблуках. Я решил отличится хорошим сыном и предложил ей массаж ног. Она согласилась, но предупредила, что они с запахом. Делать было нечего. Заднюю не дашь же. Я спустился на пол и начал массаж сначала одной а потом другой стопы. Запашок конечно чувствовался, но терпимо. Как только я закончил домой пришла Катя после тренировки по волейболу. Увидев меня, она сказала:

А что у вас тут происходит?

Да вот сыночка показывает свою любовь к мамочке. У меня ужасно устали ноги, а он любезно согласился их размять.

Ничего себе. Его любимая сестрёнка тоже сегодня очень устала,  — она плюхнулась рядом на диван, и потом уже мне,  — разве меня ты не любишь?

Как только она села я учуял этот ужасный запах. Я не хотел этого делать, но мама так не меня смотрела, что если бы я отказался, то сегодняшняя моя инициатива никак на неё не повлияла бы.

К-конечно Катя, позволь мне помочь тебе расслабиться.

Всегда пожалуйста

Я снял с неё носки и положил себе на колени. Мама учуяла запах и отсела со словами «фу, иди сразу в душ после этого». Катя громко засмеялась и затем начала тыкать свободной нагой мне в лицо мол «нюхни, как пахнет? ». Мне было некуда деваться хоть я и пытался. Поэтому пришлось терпеть этот ужасный запах. Мама тоже смеялась и направила свои ноги в мою сторону поэтому вонь вокруг меня усилилась. На крики спустилась Наташа.

Я что-то пропустила?

О, ты вовремя. Хочешь массаж ног?  — радостно заявила Катя.

Не отказалась бы.

К этому можно привыкнуть.  — сказала Катя.

Да,  — согласилась мама,  — самое то после тяжелого дня.

Ооооххх, какой кайф,  — наслаждалась Наташа, когда я перешёл на неё. Её ноги конечно же тоже пахли.

Когда я заканчивал мять Наташины ноги, у меня уже болели от усталости руки. Ноги у них были не маленькие более 40 размера.

Катя ушла в душ. Наташа ещё оставалась с мамой на диване и смотрела телевизор.

Закончив массаж я пошёл заканчивать свои ежедневные обязанности на кухне и чистке обуви.

В течении недели женщины моей семьи периодически просили массаж ног. Так он им полюбился. Только потом это превратилась в мою обычную рутину. В начале они более менее пытались вежливо просить сделать массаж «братишка, окажи услугу, а я потом за тебя отдежурю; дорогой помоги маме облегчить боль в ногах». Теперь они просто подходят ко мне и говорят «мои ноги требуют твоего внимания; давая как обычно мои ноги ждут». Иногда мне давали заканчивать свою работу а иногда нет. (сестры частенько сбрасывали на меня свои обязанности, так)

Ещё я не понимал одного: почему постоянно с вонючими ногами и никогда с чистыми. Я задал им этот вопрос, когда они расслаблялись на диване, мама с вином, сестры с газировкой, а я работал над их ногами и вдыхал эти едкие пары. В 

ответ мама сердит прокричала:

Ты хочешь сказать, что мы воняем?

Нет, вы не так поняли. Просто мне было бы комфортнее этим заниматься, когда у вас чистые ноги.

Я думала ты хочешь доставить комфорт нам. А т заботишься только о себе.

Нет, мамочка, я лишь пытаюсь тебе помочь. Если тебе так больше нравиться я могу потерпеть.

Раз тебе не нравиться этот запах, так помой их, предложила Наташа.

Да, используй свой язык для этого. Пусть он лучше поработает, чем говорит о нас всякие гадости,  — заявила Катя от чего я впал в шок.

Хорошая идея. Какие у меня находчивые доченьки,  — поддержала их мама видимо потому что была под градусом,  — начни с моих.

Лизать ноги. Вонючие грязные ноги. Как это унизительно, а ещё кому: собственной матери и сёстрам. Они снова ко мне так жестоко относятся.

Делать было нечего. Мама ожидающе вытянула ногу. Я медленно с закрытыми глазами и высунутым языком двигался к её ноге пока не коснулся её. Вкус был соленный и потный. А запах в близи в разы сильнее. Я начал потихоньку слизывать слой пота с её пятки и идти вверх к пальцам.

Фу, он серьезно это делает,  — с отвращением сказала Наташа,  — как мерзко.

Пхаахха,  — Катя смеялась с меня,  — какой ты жалкий. Уверенна, ты так унизительно себя сейчас чувствуешь там внизу.

А мама, та ради которой я так унижался, чтобы быть хорошим любящим сыном и получить хоть какие-то тёплые слова в свой адрес, с отвращением на лице сказала:

Я думала, ты откажешься, что сделал бы нормальный человек, и предложил бы принести тазик с водой. Ты похож на мерзкую псину. Отвратительно.

Я был в печали. Как так, я стараюсь, а в итоге стало все только хуже. Все мои унижения коту под хвост.

Ну и как на вкус мои грязные ноги.

Плохие,  — униженно склонив голову говорю я.

Не останавливайся. Закончи то что начал. Обязательно пройдись между пальцами. Там скапливается много грязи.  — все ещё с отвращением говорит мама.

Я продолжаю тщательно вылизывать её большую ногу. Собирая на моем языке грязь и пот. Собрав достаточное количество, я её сглотнул. От чего мама выразила своё «ФУ». Наблюдая за этим девочки давали всякие унизительные комментарии по типу «теперь ты настоящий подкаблучник; как завоевать мамину любовь; меня бы уже вырвалои и т. д. ». Пока я вылизывал пальцы и проглатывал грязь между ними, мама вновь заговорила:

Ты знаешь, что только псины вылизывают ноги своим хозяевам. Как низко ты пал. Но я не пойму для чего? Хочешь от меня той же любви и другого отношения. Забудь об этом. Тем более после такого унижения. Ты так похож на своего отца, который меня так бесил своей тупостью. Его компания с трудом держалась на плаву. Хорошо что он умер. Видать судьба надомной сжалилась. И ты такой же кретин как твой папаша. Поэтому я никогда не буду относиться к тебе как к твоим сёстрам. Сначала я тебя просто недолюбливала, но после сегодняшнего я в корне поменяла свою 

позицию. Ты жалкий человек, которого нужно призирать.

Я был в потрясён. Оказывается вся моя прошлая помощь и послушание не давало мне никакой пользы. Все было впустую. Мама сказала столько откровенной информации потому, что была пьяна, конечно это многое объясняло, но слышать это больно.

Я принялся за вторую ногу.

Надеюсь тебе нравится этот вкус, так как с этого дня ты будешь вылизывать наши грязные ноги постоянно. Кстати девочки, я давно об этом думала. Зачем вам выполнять какую-то работу по дому, если у нас есть отброс, который и сам с этим справиться.

Да, матушка, мудрое решение,  — поддержали сестры.

И заруби у себя на носу, ничтожество, даже не думай сбежать от нас или кому-то пожаловаться. У меня везде есть связи. Так что не беспокой зря занятых людей. Теперь ты будешь семейным слугой и выполнять наши приказы, как дворецкий. Будешь лапочкой и возможно получишь награду.

Это была правда. Мама была давольно влиятельной в нашем городе. Мне даже некуда идти если сбегу, и жить не на что. Что может сделать человек в моем возрасте? Но она сказала что-то про награду. Тогда я постараюсь под них прогибаться, может тогда я получу от них хоть какую-нибудь любовь.

С того дня моя жизнь в доме стала намного хуже. Я делал все кроме готовки пищи и стирки нижнего белья.

Готовить я немного мог, но только простые блюда, поэтому иногда я для них готовил. Белье не доверяли, так как я был на пике полового созревания, хотя сушили у меня на виду, на что было приятно смотреть, представляя в них богинь. Дрочка была моей единственной отрадой. Способность снять весь этот стресс. Но вот стирать их носки и нейлоновые колготки было испытанием. Колготки и некоторые из их носков были из хрупкой ткани, стирка в машинке могла их испортить. Из-за чего страдает мой нос и легкие, потребляя вонь.

Самое мерзкое было вылизывать их ноги после тренировки/пробежки. Тогда сидеть у них в ногах было просто не выносимо. А на вкус это было ещё хуже. Но они заставляли делать это каждый день. Мне помогало справиться с этим, украдкой пялясь а их бёдра и грудь, которая снизу вверх была похожа на величавые горы. Я даже немного возбуждался. Я лизал и делал массаж им ногами в гостиной, пока они смотрели телевизор или болтали, во время работы (у мамы в спальне был мини кабинет, иногда она работала дома, а я был частью её комфорта; а сестры делали дз или смотрели аниме), перед тем как уснуть, и даже во время приема пищи. Теперь мне нельзя было есть с ними за одним столом, мне нужно было прислуживать. Если меня кто-то звал, я залезал под стол и работал над ногами. Остальные могли положить на меня свои ноги сверка, как на подставку для ног.

Единственное что помогало мне терпеть все это, так это их красота. Конечно они мне родные и я не 

должен думать о них в таком ключе. Но они были настоящими красотками-богинями с большими упругими формами. Мечта любого парня.

Но однажды это сыграло со мной злую шутку.

Наш герой потихоньку теряет человечность.

•  •  •

Мама уехала в деловую поездку на выходные. Это означало бы, минус 1 человек, кому я должен был бы прислуживать. Внутри себя я радовался своему небольшому отдыху. Однако сестры учуяли это и сговорились устроить мне адские выходные.

Мама уехала в пятницу и должна была вернуться в вечер воскресенье.

Вечер пятницы прошёл давольно спокойно. Я как обычно вымыл языком их мерзкие, потные ноги после их тренировки. Протер пыль и вымыл полы в маминой комнате, чтобы она вернулась в чистую комнату. Почистил обувь сестёр своей футболкой. У меня появилось свободное время перед сном. Конечно же я потратил её на дрочку и, достигнув 2-х оргазмов, лёг спать.

Проснувшись в хорошем настроении, я приготовил нам на завтрак кашу, которую они ели после пробежки.

Чтобы испортить моё приподнятое настроение, Наташа потребовала от меня принести мою подушку, жалуясь на та, что ей жестко сидеть. Делать нечего. Сбегал и положил под её потную сексуальную задницу мою подушку для моей головы. Катя тоже захотела особе отношение к попе.

У меня больше нет подушек,  — говорю я.

В таком случае твоя голова идеально её заменит. Сядь на пол и положи голову на стул лицом вверх.

Н-но...

Ты хочешь, чтобы мы пожаловались мамочке на то, что наш дворецкий не выполняет приказы?

Нет. Прости. Я буду твоей подушкой,  — сказал я побежденный.

Я выполнил её требование. Как только она села в своих спортивных лосинах на моё лицо, на меня обрушился её огромный вес в 70 кг, когда у меня было 55. Она просто впечатала меня в стул. Было больно. В добавок к этому было тяжело дышать. Мой нос был в её заднем проходе, а рот под её киской. Вонь была ужасная. Тут был не только пот, но и запах дерьма. Запах дерьма преобладал, наверное кто-то не умеет или не любит вытирать попу после туалета. Но как она была красива с этого ракурса: широкие бёдра и талия песочные часы. Я надеялся, что они не заметят мой стояк, который как только мог прятал.

А это давольно удобно, мы должны делать это чаще.  — сказала мне Катя и подпрыгнула попой, причиняя мне боль.

Пхах, я конечно хотела его унизить, но ты сделала это намного оригинальнее,  — сказала Наташа.

А что такого. Раз мама вертит им как хочет, то чем мы хуже.

Ты права, Катя. Теперь это его обязанность — служить нашему комфорту.

Власть действительно меняет людей.

Закончив завтрак, Катя встала и ушла, даже не взглянув на меня. Как будто я был неодушевленным предметом. Я был рад прекратить нюхать этот ужасный запах. Но не успел я отдышаться, как надо мной уже нависла другая тень. Это была задница Наташи. Она была больше чем у Кати, бёдра шире.

«Ты же не против, если я тоже опробую твоё лицо в качестве подушки» с 

этими словами, не дождавшись моего ответа, она села мне на лицо, наслаждаясь дополнительной кружки чая. Она так же грубо плюхнулась на меня, припечатав моё лице к её заднице. Она была тяжелее Кати на 10 кг. Мой нос был под её анусом. Её задница пахла не так сильно. В основном это был пот, после пробежки всё-таки. Если с Катей я страдал от вони, с Наташей я страдал от веса.

Закончив завтрак, Наташа слезла с меня и сказала «закончи все дела по дому к 6 вечера, у нас есть на тебя планы».

Интересно что они для меня придумали. Явно ничего хорошего.

После я сам позавтракал и убрался в доме. Конечно не забыв протереть их вонючие кроссовки. Которые пахли все хуже и хуже после каждой пробежки. Кстати, а почему они не заставили меня вылизать их потные ноги? Мне лучше.

А ещё я весь день не мог избавиться от запаха Катиной жопы из моего носа.

Во время обеда они придумали как использовать меня в качестве подушки под их задницы вдвоём. После того как я накрыл на стол, они поставили свои стулья вместе и велели мне лечь, став при этом импровизированным диваном/скамейкой. Я уже подготовился в аду, пока не стало ещё хуже. Они сели в худшей комбинации: Катя со своей грязной вонючей задницей на моё лице, причём щека полностью закрыла мой рот и нос был точно под источником вони, только через который я мог дышать, а Наташа своей жирной тяжелой попой плюхнулась на моё туловище закрыв живот и грудь, при чем так села, что выдавила из моих легких, приготовленный мною, запас воздуха, из-за чего я быстрее стал страдать от удушья. Когда я в первый раз дергался в конвульсиях Катя встала и, дав мне пощёчину, снова села со словами «мы тут вообще-то едим, будь тише, мешаешь». Пришлось терпеть недостаток свежего воздуха до конца их приема пищи.

После обеда я отправился на улицу, наводить порядок там, ведь была уже осень. Время пролетело быстро. Когда наступило 6 вечера мои сёстры одетые вышли из дома. Они сказали что мы идём в магазин.

Мы жили в посёлке, а ближайший магазин был в 10 километрах в соседнем посёлке городского типа. Автобус ходил только в будние дни Город где мы учились и работала мама был в другом направлении в 20 км туда ходили автобусы ежедневно, но в определенные часы. Но в основном нас возила мама, а обратно я на автобусе, а девочки с подругами, которых забирали на машине, одна жила у нас но в противоположном конце посёлка. И три другие как раз в посёлке с магазином. Как вы понимаете семья наша не так бедна, поэтому отец при жизни оплатил весь курс 11 классов в элитной школе для всех. Поэтому и ученики здесь с личными водителями есть. А я все равно ездил на автобусе: друзей у меня нет, а сестры специально 

не брали с собой.

Как только мы вышли Наташа заявила, что не хочет идти пешком.

Вот бы нас кто-нибудь покатал. Эй, слуга, а ну ка присядь. Побудешь нашей лошадкой.

Я присел и она села мне на плечи, зажав мою голову между бёдер. Когда я встал, она стала не так уж выше. Думаю, никто не заметил бы подвоха, если бы она одела длинную юбку.

Но, пошёл — сказала мне Наташа и больно ударила ботинками мне по рёбрам.

Она была тяжелой. Идти быстро под темп ходьбы Кати было тяжело, но малейшее промедление наказывалось пинком по рёбрам.

Пройдя пол пути, я окончательно вымотался. Остановился и сел на колени прямо на землю.

Я не поняла. Это что такое?  — возмутилась Наташа.

Пожалуйста. Дай передохнуть. Ты слишком тяжела для меня.

Как грубо, позже ты за это ответишь,  — съязвила Катя.

Смотри мотоцикл с коляской. Может попросим нас подвезти?

Да. Так будет быстрее.

Наташа с меня слезла. И они начали махать мотоциклисту.

Он остановился. Ещё бы, две сексуальные девушки ему машут. Это был парень лет 25 по имени Петя. Жил как раз в посёлке с магазином и ехал домой. Он согласился подвезти.

Но у меня только 2 места, а вас трое. Может кто-то на коленках в коляске поедет?

Не беспокойся об этом. Он просто рядом побежит.  — заявила Наташа, ухмыляясь.

Да? Ну ладно. Прыгайте, девчонки.

Катя села за спину Пети, а Наташа в коляску. Катя прижалась к мускулистой спине Пети и крепко обняла, сказав что ей страшно в кокетливой манере.

Они тронулись, а я побежал. Они кокетничали с Петей пока ехали. Узнали, что у него нет девушки и взяли номер телефона, а так же оставили ему свой. В это время я пытался от них не отставать. Сначала я бежал рядом, как какая-то собака. Но потом сестры мне приказали плестись за ними, потому что не хотят видеть мою задыхающуюся физиономию. Теперь мне приходилось глотать пыль за мотоциклом. Бежать было тяжело, особенно после того как я нёс на себе тяжелую Наташу.

Когда мы добрались до магазина, я рухнул на землю от усталости. Ни сестры, ни даже Пётр не обратили внимания на меня. Как будто это было в порядке вещей. Девочки поблагодарили его поцелуем в щёчку и попрощались. Почему даже незнакомцы получают их ласку, а я только страдания?

Когда они вышли из магазина, мне сразу же вручили рюкзак с продуктами и приказали снова сесть на колени. В этот раз меня оседлала Катя. Она была легче Наташи, но все так же тяжела для меня. У неё был другой неприятный минус — лёгкий запах пота, мочи и дерьма, с которым я уже познакомился сегодня утром более близко чем сейчас. А ещё ей очень понравилось меня пришпоривать и управлять через волосы, что она делала очень жестко.

Пройдя половину пути, я снова рухнул на колени. (сначала нёс жопу Наташи, потом сразу после неё бежал и теперь не успев отдохнуть несу продукты и Катю, я даже сам удивился, что так 

долго держался). В это время девочки заметили красивый закат и согласились дать мне отдых. Рядом с дорогой было поваленное дерево прямо напротив закату.

Ладно, тебе повезло, что здесь так красиво. У тебя есть пять минут. На отдых.  — сказала Наташа.

Сестра, давай присядем на дерево. Только не будем же мы сидеть прямо на этом грязном бревне. Нам нужно что-то постелить сверху.  — сказала Катя и начала улыбаться.  — я знаю, что может быть нашей подстилкой.

С этими словами она взяла меня за ворот и подтащила к бревну. Мне не нужно было долго объяснять, что делать. Что ещё они могли назвать подстилкой, если не меня. Я лёг на бревно и обнял его, чтобы не скатиться. Сестры сразу же на меня сели. Как будто это нормально сидеть на людях. К власти над людьми быстро привыкаешь. Катя прыгнула мне на поясницу и выдавила из меня остатки воздуха. Сразу после этого Наташа села на верхнюю часть спины, но из-за того, что я был маленький, а её задница большая, одна её булка покрывала мою голову, которую я положил на бок. Было больно. Они всем весом вдавливали меня в грубую кору дерева. Больнее всего было моей щеке. Под тяжестью Наташиной попы в щеку впивалась кора дерева. Ноги гудели, но все же были рады небольшому отдыху. Девочки любовались закатом сверху и дышали свежим воздухом. А я страдал под ними, с трудом дышал, а из заката видел только ногу.

5 минут прошло. Они встали, а я остался прилипшим к бревну.

Подъем. Уже темнеет. Не смей нас больше задерживать,  — поднимала меня Наташа, а затем оседлала меня.

И снова я нёс её тяжелую задницу. Теперь было ещё тяжелее из-за рюкзака с продуктами и моей усталости.

Когда стемнело мы шли под светом фонариков. Но сестры светили только для себя, а не для меня из-за чего несколько раз спотыкался.

Мы дошли до дома. С меня слезли и открыли дверь. Снова ничего не сказав, мне стало так больно от того что мой труд не оценили.

Когда я зашёл в гостиную, присел на диван отдохнуть. Катя с Наташей увидели меня и предложили прилечь.

Ты нам не нужен, пока готовим ужин. Можешь отдохнуть.

Да. Приляг, ты наверное устал.

Я обрадовался, что сестры проявили ко мне немного заботы, которую я уже очень давно не получал. Я лёг и закрыл глаза. От радости и спокойствия я заснул. Меня разбудил глухой удар по лицу и животу. Они на меня прыгнули. Было очень больно. Сопоставив вес и запах, я понял, что на лице была Катя.

Какая удобная подушка.

А ты уже думал, что мы тебя пожалели. Мечтай. Этого больше никогда не будет.  — Наташа

У меня кое-что для тебя есть,  — сказала Катя и напряглась.

Пфпфпфпф

Она пукнула мне в нос, на котором сидела.

Это покажет тебе всю мою любовь к тебе,  — смеялась Катя.

Фу, как мерзко. Эй, подстилка, впитай весь запах в себя. Мы не хотим его нюхать.

Запах был ужасным. Мои легкие 

начали гореть. Теперь они использовали меня не только как подушку под попу, но и как фильтр для пердежа.

Чтобы справится с этим мучением и не потерять рассудок, я начал представлять, какие они на самом деле красивые, их тела и выпуклости. Это помогло, но был и негативный эффект. Мой стояк был на всеобщее обозрение. И конечно они это заметили.

Чего? Это что такое?  — возмутилась Наташа.

Что случилось?  — Сказал Катя.

У него писька встала. Ему это нравиться что ли?

Серьезно? Что за мерзость.

Они встали, а я сел перед ними на колени весь красный от стыда.

Ну и как ты это объяснишь?

П-пожалуйста, простите. Это недоразумение. Я не хотел.

У тебя встал на своих родных сестёр. Ты это понимаешь.  — прокричала Наташа.

Фу, даже в собственном доме не можешь быть в безопасности,  — с отвращением сказала Катя.

П-простите. Я не специально.

Неужели тебе понравилось, когда на тебя пукают?  — спросила Катя.

Или когда на тебе сидят? Я заметила эту небольшую выпуклость ещё во время завтрака. Но не придала этому большое значение.

Да? Вспоминая это, я помню её и во время сеанса массажа ног. Ему ещё и ноги нравятся.

Н-нет. Э-это н-не так. П-просто я пытался облегчить все те унижения, которые вы меня подвергали.  — смущаясь и краснея ещё больше, выдавил я,  — п-пожалуйста, не говорите м-маме.

Ээээ, так тебе так не нравиться нам служить.,  — поняла Наташа.

Пхах, не говорить маме? А тебе самому не стыдно, что у тебя член встал на сестёр и на собственную мать.

Очень стыдно. Не говорите ей, прошу вас. Она очень огорчится. Я сделаю все что угодно.  — взмолился я, а потом прикусил язык.

Что угодно говоришь? Что ж наше молчание ты купишь очень дорого.

Ты выполнишь все что мы тебе прикажем?  — спросила Катя, явно уже придумал что-то мерзкое,  — даже если это будет что-то ещё более мерзкое, чем то что ты уже делал?

Д-да — побеждёно сказал я.

Мама приедет завтра вечером. Если до того времени ты нас разочаруешь, мы тут же ей все расскажем.  — гордо и властно сказала Наташа.

И ещё прибавим чего-нибудь. Чтобы ты окончательно упал в её глазах.

Теперь я должен угодить моим стервозным сестрам, чтобы это недоразумение не раскрылось перед мамой. Я сделаю все. Мама останется довольна мной.