При свете красного фонаря (Порно приключения красной шапочки)

Двенадцать девственниц за ночь? Не пробовал, но почему бы нет?

Москва, 1988 год, август.

В то солнечное августовское утро я как обычно выполнил супружеский долг (мы с женой занимаемся этим два раза в день: утром и вечером) и отправился на работу. Я работаю фотографом в Научно-исследовательском институте. В мои обязанности входит фотографировать разработки нашего НИИ и делать фотографии для отчетов и к статьям в научных журналах. Зарплата небольшая, но есть и халтура — сотрудники часто обращаются с просьбами проявить пленку, напечатать фото или переснять. Замечу, о цифровой фотографии мы тогда еще не мечтали.

Вот и сегодня, едва я надел халат, в лабораторию ко мне вошла загорелая и отдохнувшая Лидка, молоденькая лаборантка из 5-го отдела. Она первый день из отпуска. Лидка дала мне кассету с пленкой и, мило улыбнувшись, попросила сделать побыстрее. Против такой улыбки я не могу устоять. Лидка очень красивая девчонка. Я бы с большим удовольствием отодрал бы ее во всех известных мне позициях, но в те времена служебные романы не приветствовались. Начнутся сплетни-пересуды, потом разбирательства на профкоме, товарищеский суд с нахмурением бровей, сообщат на работу жене о моем нехорошем поведении, и, чего доброго, — уволят по статье за аморалку, а это уже серьезно. Эх, был бы я холостой…

Я велел Лидке зайти ближе к обеду и стал проявлять пленку.

Потом пришла Инна Петровна из бухгалтерии, тоже из отпуска, и обратилась с аналогичной просьбой. С бухгалтерией ссориться нельзя, я сказал ей зайти после обеда.

Только я успел подготовить ванночки с растворами, как заявился Вадик из отдела снабжения, прохиндей и спекулянт, вечно продающий сотрудникам заграничные шмотки, грампластинки и прочую лабуду.

— Слушай, старик, — заговорщически-приглушенным голосом начал он. — Выручай! С пятнадцати картинок репродукции надо сделать.

— Что за картинки? Порнуха, что ли?

— Угадал, — он выложил на стол три глянцевых журнала с фотографиями полового акта, минета, куннилингуса и прочего. — Я тут карандашиком отметил. По рублю за штуку плачу!

— По рупь двадцать, — возразил я.

— Ух, грабитель! Ладно, идет! Только побыстрее.

— Завтра.

— Договорились!

Вадик ушел, и я, наконец, запер дверь, погасил свет и включил красный фонарь. Итак, первым делом — Лидкины фотокарточки. Она отдыхала у моря. Вот она, во всей красе, на пляже, в весьма откровенном купальнике. Я невольно залюбовался ее идеальной фигурой и почувствовал стояк. Нет, так работать невозможно. Я расстегнул ширинку, достал свой причиндал, подошел с мокрой еще фотографией к раковине и спустил в нее. Не фотографию, сперму.

Дальше на пленке были пейзажные кадры, потом Лидка с подругой в кафе, на балконе. Подруга у нее тоже ничего, красивая. Вот в кадре два парня — небось трахали их, счастливчики. А вот снова пляж, Лидка с подругой вдвоем в открытых купальниках, стоят, обнявшись. Бьюсь об заклад, они еще и лесбиянки. Я всегда мечтал о сексе с двумя девушками одновременно, причем — с бисексуалками. Эх, как бы я их обеих! Я размечтался и сам не заметил, что уже дрочу и кончаю прямо в ванночку с проявителем.

Всё, с Лидкой покончено, отправляю отпечатки в глянцеватель. Теперь можно заняться Инной Петровной. Точнее, ее фотопленкой. Инна Петровна — любительница дикого семейного отдыха. Она тоже отдыхала у моря, но в палатке без удобств. Вот она в море, две дочки ее, близняшки, купаются, им лет по двадцать. Вот они в горах. А это… Ни фига себе! Обе девчонки лежат на песке в совершенно бесстыдных позах и абсолютно голые! Ух, Инна Петровна, и надо же такое придумать!

Я, конечно, не извращенец, то есть, у меня нет желания насиловать молодух или производить с ними в реале развратные действия. Но вид безволосых девчачьих писек сильно возбуждает меня. Наверно, я что-то недополучил в молодости, что-то недосмотрел, что-то недотрогал. Короче, мне опять пришлось унимать стояк при помощи кулака.

Едва я успел застегнуть молнию на брюках, в дверь постучали. Это Лидка.

— Заходи, только быстро! — я рывком затащил ее в лабораторию, чтобы она не впустила свет.

В свете красного фонаря она выглядела еще сногсшибательнее.

— Ну ты как, — спросила Лидка, — кончил?

— В каком смысле? — не понял я.

— В прямом. Фотки мои готовы?

Ненавижу слово «фотки». Но от Лидки все можно стерпеть.

— Готовы.

Я покрутил ручку глянцевателя и вытащил теплые еще отпечатки.

— Чем обязана? — спросила Лидка.

«Письку дай лизнуть — и мы в расчете», — хотел сказать я, но не сказал.

Вместо этого показал ей три пальца. Спрятав трешку в карман халата, я отдал ей фотографии и негатив. Правда, одну я увеличил лично для себя — там, где они вдвоем с подругой. Вдруг еще разок на них вздрочнуть захочется.

После обеда пришла Инна Петровна, тоже рассчиталась со мной. Теперь можно взяться за заказ Вадика. Я настроил фотоаппарат и поставил свет. В принципе, ничего нового на этих картинках я не увидел. Хотя… Вот эта позиция очень интересная. Такого даже представить себе не мог. Мужик стоит, а девчонка висит на нем спиной к нему, обняв его за шею. Мужик держит ее согнутые в коленях ноги за голеностопы. При этом они ухитряются долбиться… Опять стояк, опять надо идти к раковине, дрочить и спускать в нее, по-другому мой член не угомонить.

Под конец рабочего дня нарисовалась моя любовница Танька. Вообще мы с ней встречаемся по выходным, когда я иду якобы с друзьями в баню. Но она очень темпераментная девица и два-три раза в неделю уходит пораньше со своей работы и забегает ко мне.

— Приветик, — она впивается в меня страстным поцелуем.

Хорошо, я уже успел убрать порнуху. Еще подумает, что я дрочу на это безобразие. С Танькой у нас стандартная программа: минет, куннилингус и сношение сидя на стуле, поскольку лежачего места у меня в лаборатории нет. Она нетерпеливо расстегивает мне штаны. Минет она делает классно, правда, сперму не глотает, да мне это и по фигу. Отсосав, она выплевывает в раковину и полощет рот. Теперь моя очередь. Я жене тоже делаю куни, когда ее надо завести, но Таньке это делать гораздо приятнее. Приятнее на запах и на вкус, ведь все женщины разные, и вкус и запах секреции у них тоже разный. А у Таньки такая вкусная писька — не оторвешься просто.

Постонав вволю. Танька сама меня отрывает. После этого мы обычно пьем чай, потом снова гасим свет и при свете красного фонаря оба спускаем до колен брюки, я сажусь на стул, а она, спиной ко мне на мои колени. Такая позиция наиболее удобна, потому что Танька всегда носит брюки, а раздеваться до конца мы не рискуем. Хоть дверь и заперта, но все же я на работе. Можно сослаться, что идет процесс, но хотя бы через пару минут дверь надо приоткрыть — вдруг начальство. А мы ведь не солдаты, чтобы одеваться за 45 секунд.

Много раз просил Таньку прийти в юбке. Снял бы с нее трусы, так и куннилингус делать проще, и на стуле можно лицом друг к другу. Но она все время приходит в штанах. Вот, приспустив их, Танька нанизывается на мой член, я просовываю одну руку ей под кофточку и ласкаю грудь, а другой тереблю клитор и губки. Танька извивается и стонет, а я как всегда не успеваю вытащить и кончаю в нее. У меня уже на этот случай есть наготове спринцовка с раствором марганцовки. Я сам делаю ей клизму во влагалище, мне этот процесс доставляет удовольствие, и мой утомленный член, вяло подрагивая, вновь пытается встать.

И вот, наконец, я дома.

— Милый, почему ты так долго? Я тебя заждалась.

Жена обнимает меня и целует в губы. Всё, день окончен! Ужин, еб@ться и спать.