Верю, надеюсь, жду. Часть 4: Сердца трех

Хотя шок от ареста мужа сильно потряс Веру, у нее не было возможности долго задерживаться в состоянии шока и позволить себе быть жалостливой к самой себе. Дети проснулись, Даше пора было идти в школу, Дане - в детский сад. Вера придержала страхи и постаралась выглядеть спокойной, отмахнувшись от настырных вопросов одной фразой о том, что папе пришлось уехать раньше из-за дел. Дашка не поверила и с недоверием посмотрела на мать, но пошла готовиться к учебе, скрывая свой пробуждающийся страх за видимость безразличия и вызывающего поведения. Вера понимала, что дочери не легче ей самой сейчас, но она знала, что ей нужно разобраться со своей ситуацией прежде всего, а не выплескивать свои страхи и тревогу на нестабильного подростка. Независимо от того, какой она уже иногда может казаться взрослой, это не время для успокоения взрослого! Она поговорит с ней вечером, сейчас ей нужно разобраться в своих мыслях и действовать.

После того, как она отвезла детей, позвонила на работу и взяла выходной. Активное возбуждение, которое пришло на смену шоку, требовало выхода. "Все это неправда", говорила она сама себе, "ошибка! Пусть Бог решит все и Олег вернется домой к вечеру!"

Но несмотря на все предпринятые усилия, муж не вернулся домой ни в тот день, ни на следующий, ни через неделю. Сколько она ни старалась, ей даже не разрешили увидеть его и объясниться. А объяснений в свете новых данных, обрушившихся на нее, ей было нужно много.

Она уже раньше чувствовала, что в рассказе Олега что-то было подозрительным, но списывала это на то, что он берег близких и умалчивал о самых неприятных моментах своего унижения. Теперь же представитель местного отделения Европола, который наконец согласился поговорить с ней, представил абсолютно другую версию событий. По их данным, Олег не был пленником, а одним из организаторов работы подпольной шахты. Его наняли как талантливого финансиста, он создал систему сокрытия и заметания следов так, что преступная группировка продавала добытые ископаемые практически легально. В момент облавы на шахту он каким-то образом успешно скрылся, его нашли только благодаря одному из освобожденных узников, который его узнал.

Ощущение было настолько невероятным, что у Веры не укладывалось в голове. Олег никогда не связывался ни с чем даже отдаленно нарушающим закон. Его возмущали беспорядки и несправедливость, а также личная свобода мыслей и действий каждого человека была для него неприкосновенной основой, на которой строилось его мировоззрение. Зачем бы он по своей воле ввязался в такую грязь? Наверняка, показания единственного свидетеля были необоснованными, он ошибся, указав на Олега, размышляла Вера с сострадательным презрением.

— Посмотрите, — офицер положил перед ней на стол фотографию изможденного человека с потемневшим от пыли лицом. — Это Энтан Линас, 27 лет, он провел на шахте всего три месяца. А это ваш муж,— мужчина рядом положил другую фотографию, Олег на ней был еще в том запущенном виде...

как вернулся домой,— видите разницу?

— Олег — сильный,— попыталась вступиться Вера, — он тоже пострадал и весь в шрамах.

— Люди там были экспериментальным материалом, госпожа Красовицкая, больше нескольких месяцев никто не выдерживал. А ваш муж якобы проработал там больше года? Изуродованный, городской житель?

Вера улыбнулась. Она не знала, что ответить. Ее и саму поразило, что Олег так быстро оправился физически и морально.

— Мы проверяем сейчас финансовый след. Интересно, как ваш муж смог так быстро встать на ноги, если не виновен,— докончил он испуганную женщину.

Вера замолкла. Явно, о компенсации, которую упоминал Олег, и речи не было, лишь этот конкретный офицер, будучи всего лишь мелким звеном в громадной машине защиты Европейского правопорядка, был не в курсе.

Это побудило меня проверить договор аренды на квартиру, в которой они проживали. К моему удивлению, оказалось, что он был почти фальшивым. По документам владельцем недвижимости была записана Рената Крацовицкая - ее свекровь, квартира была приобретена ею всего неделю спустя возвращения Олега.

— Я ничего не знаю, дочка, — объяснила свекровь со слезами. Ей арест сына достался тяжелее его исчезновения, сердце шалило, она практически не вставала с постели. — Олег попросил подписать документы у нотариуса, я согласилась. Какая разница, зачем ему это было нужно?

От этих новостей Бепа долго не могла прийти в себя. Проверила счета, но там были только их скромные официальные доходы и расходы, цепочка даже на хорошего адвоката не хватит. Откуда же Олег брал деньги на все другие роскошные покупки, которыми баловал ее и детей после возвращения? Ответов не было.

Бепа заложила квартиры, наняла адвоката, сумевшего устроить для нее свидание, правда, под прицелом камеры, следователи оказались, что муж иначе передаст ей какую-то информацию о заныканных деньгах. Увидев его в тюремной роще, Бепа не смогла сдержать слезы, бросилась к нему.

— С тобой и детьми все в порядке? — спросил мужчина, мягко поглаживая ее по спине и дающий успокоиться. — Потерпи еще немного родная, скоро все решится.

— Что решится? Ты лгал мне!

Он не стал отрицать.

— Все гораздо сложнее, чем кажется, Бэп. Я не мог сказать тебе всей правды.

Бэпа вступила в тупик, утерла слезы, оторвалась от него.

— Я не знаю, кто ты. Мой Олег никогда бы не причинил столько горя своей семье,— прошептала она извиняющим тоном.

— Я все тот же и люблю тебя! Слушай, есть человек... как только он узнает о том, что произошло... — он застыл, споткнувшись на камере.

Что бы он сам не думал, на что бы он не рассчитывал, никаких новых свидетельств в его деле не появлялось. Никто не спешил ему на помощь. И как Вера не была зла на него за ложь и отказ рассказать все как есть, просить его в тюрьму не могла. У нее оставалась одна надежда — Виктор. Возможно он, используя свое влияние, сможет вмешаться и пролить свет на это противоречивое, не связанное со здравым смыслом дело.

Встречи. Не делая никаких намеков или скидок на их совместное прошлое, выслушал, тщательно записывая все известные ей факты, задавал скрытые, профессиональные вопросы.

— Ты попытаешься помочь ему? — коснувшись груши, в возбуждении спросила Вера, глядя на него снизу, чуть ли не как на исполнителя судеб.

Под ее выразительными, влажными от слез глазами запали темные круги, сжимаемые рукой мелко дрожали, она осунулась, подернулась, пожалуй, впервые на его памяти став выглядеть на свой возраст.

— Это не в моей юрисдикции, Вера, — попытался спокойно ответить он, оглашенный самодельной реакцией на ее жалкий вид. Она не вызывала отторжения или неприязни, напротив, внутри разлилась ярость на тех, кто сделал это с ней, и огромное всепоглощающее желание ее защитить, оградить от всех бед и несчастий. Он то думал, что смел за прошедшие с их расставания почти два месяца пережить ею, выбросить ее из сердца, но стоило увидеть эти полные надежды глаза, эти подрагивающие груши и щекотливые чувства легкостью всплыли на поверхность как тщетно не пытался он их потопить. Рассказы на сефан точка ру.

— Бепа... — продолжил он, — ты должна понимать, я всё равно ничего не могу обещать. У меня совсем другая сфера влияния. Да и то, о чем ты рассказала, выглядит достаточно скверно.

— Я понимаю, Вить... — благодарно выдохнула она. — Мне просто не к кому больше обратиться. Насколько я поняла, в вершине расследования есть или был какой-то человек, на чье вмешательство Олег расчитывал, но он не отвечает на знаки, Олег не может с ним связаться. Ни мне, ни адвокату не позволяют видеться с ним без прослушки...

— Это же грубое нарушение! — удивился Виктор.

Бепа скорбно развела руками.

—Ладно! Я посмотрю, что смогу сделать,— сдался мужчина.

Бепа от радости кинулась ему на шею:

— Спасибо тебе, Вить,— обняла крепко-крепко, как раньше, прижалась, ища утешения. Какой же она была стойкой и мужественной, она всего лишь одинокая женщина, желавшая хоть иногда переложить часть груза на подставленное, сильное плечо. Светящееся подаренной надеждой нежное личико приподнялось, ее влажные губы оказались слишком близко от его. Виктор застыл, как громом пораженный.

Почувствовав его холодность, женщина резко отпрянула, всмотрелась в его перекошенное от напряжения лицо, виновато поникла, счастливая улыбка сползла с лица.

— Прости... — прошептала,— я зашиблась.

Виктор, притворившийся, что не заметил ее порыва, перевел разговор обратно в деловое русло. Какое ему дело, что ей до таких пор комфортно в его присутствии? Что она забывает, что он женат, забывает, что пришла просить за соучастника, которого вырастила? Но внутри разливается тепло от неизъяснимого ощущения ее маленького тела в его объятиях, от ее запаха, звука ее голоса.

Он не может предложить ей больше ничего, только попытаться помочь тому, кого она любит. На мгновение мелькает мысль, что если Олега посадят, у него снова появится шанс. Но тут же горько усмехается. Никогда он не был подлецом и теперь не станет! Не было у него никакого шанса и не будет, пусть даже Олега запрут пожизненно. Нужна... ему его безответственная, горюющая половина, а получить целиком уже нет никакой надежды. Что ж, если и удалось вытащить ее из-заляперного мужа, пусть он хоть утешится тем, что так поспособствовал ее счастью.

Встретиться с подозреваемым оказывается не так просто, как он предполагал. Что-то было не так с этим делом с самого начала, с самого исчезновения Олега, уже тогда у Виктора закралось подозрение, что здесь не обошлось без высших чинов в инстанциях, куда ему нет хода.

Когда в комнату вводят заключенного, тот нарочито спокоен и собран. Олег не пытается разговаривать, делать вид, что не знает Виктора, он спокойно, оценивающе взирает на соперника, как на равного — равного ему, несмотря на разницу между полицейским и преступником, равного, несмотря на то, что один был законным мужем, а другой — любовником. Рассказы на Сефан точка ру.

Это незыблемое самоуважение и проявление уважения к нему трогают Виктора. Завязавшийся разговор лишь еще больше укрепляет его во мнении, что он изначально дал неверную оценку характеру и действиям противника, считая его авантюристом и лгуном. Личина юморного ребенка легко давалась Олегу, но это была только одна его сторона, близкие знали его и другим — преданным, самоутвержденным, щедрым. Видел теперь это и Виктор, и проникаясь подсознательным уважением к сопернику, с горечью осознал, что умалаяя достоинства Бериного мужа, так только обманывал себя, пытаясь пережить часть от ее утраты, одновременно принижая и ее. Бряд ли бы мелкий, трусливый человечишка, которого он все время представлял, смог внушить любовь и преданность такой женщине как Бера.

— Вас точно не подслушивают? — серьезно переспросил Олег.

— Нет, — подтвердил Виктор, — говори все, как есть.

Олег кивнул. Виктор уже понял, если бы он пытался вилять, недоговаривать, ведь у того не было причины доверять ему. Но заключенный лишь еще раз внимательно посмотрел в глаза мента и спокойно, четко, без утечек, приступил к изложению своей истории.

Начало ничем не отличалось от того, что он рассказал родным. Единственное, о чем он умолчал, что еще до отлета его отловили и посадили на цепь агенты Европоля, давно разбиравшие того самого знакомого, попросившего провести документы, оказавшиеся оригиналами договоров на недвижимость, доверенностей, завещаний людей, пожертвовавших всем своим имуществом, чтобы спасти близких из передряги.

Тогда, сидя на мели, вынужденный выйти с пароты, идея недолго побывать агентом под прикрытием показалась Олегу привлекательной, но с отвращением к сочтенной мальчишеской глупости и самонадеянности, он скоро должен был признать, что попал в мясорубку, которая может оказаться ему не по зубам, отказавшись он следовать заведенным порядкам и инструкциям. Отмахав кувалдой несколько недель, присоединился в охранники, потом на верхах, заниматься финансами и документами. Конечно, подобное было бы невозможно, так как он единственной подсадной уткой, но в состоянии бандитов были и другие крысы.

К моменту начала операции почистки, агент, с которым Олег поддерживал контакт через одного из охранников, вытащил их всех с шесты и отправил своими делами в качестве вознаграждения...

За помощь, согласившись умолчать о одном секретном счете, доступ к которому получил Олег. Тот же агент обещал юридическую защиту Олегу в случае обвинений в соучастии, что сейчас и произошло.

— Ты знаешь его имя? — спросил Виктор.

— Да. Майор Жан Мортар.

— Когда вы последний раз связывались?

— Я уже был дома. За пару недель до ареста. Он предупредил, что под меня копают, но сказал, что все разрулит.

— Понятно. Его и самого могли подставить, кто знает, — мрачно заметил Виктор. — Что у них есть на тебя?

— Не уверен. Меня опознал один из парней с шахты, но я к тому времени уже не был в охране, вряд ли ему как-то лично навредил, — признался Олег.

Оба понимали, о чем тот не говорил. Вряд ли он избежал случая поиздеваться над беспомощными рабами только для того, чтобы позже сочувствовать и мучиться от угрызений совести. Сожалеть и терзаться угрызениями сейчас было бесполезно, тогда он поступал так, как считал нужным, чтобы не только выжить, но и чтобы совершенные ради этого зверства не были напрасными. Читай рассказы на сайте стефан точка ру.

Виктор должен был испытать презрение, но не мог не восхищаться Олегом. Он сам много лет назад потерял свои юношеские иллюзии о том, что сражаться с преступностью можно только законными методами. Когда суд отпускает на свободу убийцу женщины с ребенком за недостаточностью улик, сложно продолжать верить в глобальную справедливость. Может быть, где-то есть эффективные системы правопорядка, где полиция лишь ловит преступников, а в его мире ему зачастую приходилось быть и судьей и исполнителем. Он — мент, у него больше двадцати лет практики, за которые он хорошо научился заключать компромиссы со своей совестью. Удивительно, как смог человек со стороны пройти через такое и удержаться, не стать и в самом деле зверем, сохранить себя — без должной подготовки, навыков, просто на своем огромном желании жить и вернуться. Виктор хорошо знал эту схему, парня по-тихому использовали, даже не провели через систему как агента, не особо надеялись, что он выкарабкается, все что им было нужно, получили еще в начале, а потом просто отпустили, обеспечив минимумом поддержки — выживет — хорошо, нет — не большая потеря.

— Что вызвало у тебя подозрения? — спросил Виктор, сомневаясь, что Олег втянулся в эту схему исключительно из энтузиазма новичка, верящего в злодеев и героев.

Олег задумался, почувствовав себя неуверенно впервые за время их долгого разговора.

— Долги...

— Что еще?

— У меня была связь... скрытая от Веры.• • •

Здравии, наслаждающийся красным на вилле в Марселе, и при правильном использовании информации резко проявил активность, чтобы помочь своему протеже. Хоть Олег этого прямо не сказал, легко было понять, что не только он пользовался переводами с неизвестного офшорного счета.

— Итак. Сделка такова, — объяснял он Олегу, пока они максимально расслабленно устроившись на жестких официальных стульях, пили кофе из картонных стаканчиков, принесенный Виктором. — Ты передаешь все скрытые данные, все пароли, все отчеты, как те, что уже сообщал Мортимеру, так и все остальные. Не волнуйся! Тебя увольняют, ставят пометку в деле с грифом, чтобы никто из твоих знакомых по неосторожности не вычислил. Понятно? Читай истории на сайте Стефана.

— Да понятно, что непонятного, — буркнул Олег, — полтора года жизни пропадают зря и никакой компенсации нет.

— Радуйся, что не просят вернуть все потраченное уже, — сурово отрезал Виктор. Ему столько сил стоило достичь такого результата, не хватало только начать спорить с Олегом из-за денег.

— Моя жена заслуживает достойную жизнь, а не мучиться за копейки и томиться в общежитии!

— Твоя жена заслуживает иметь мужа рядом с ней, а не передавать ему передачи в тюрьме! — холодно прервал Виктор. — Не жалуйся, еще легко отделался. — Он дружески похлопал Олега по плечу.

В течение этого периода совместной работы они приблизились друг к другу, первоначальная неопределенность сменилась уважением. Не отвергай Веры, могли бы стать друзьями. Но Вера была. Все время казалось, что она стояла рядом, не позволяя забыть и окончательно разрешиться в присутствии противника.

— Ладно, Вик, ты правильно говоришь, конечно, — согласился Олег. — Благодарю тебя, парень, без тебя мы из этой неприятности не выбрались.

Оставив кофе на столе, Олег открыто протянул руку для рукопожатия. Виктор на мгновение замедлился и потом крепко пожал его в ответ, принимая благодарность.

— Не за что,— отвернулся он, скрывая вспыхнувшие эмоции. — Я не для тебя это делал, сам понимаешь.

— Да,— подтвердил Олег.

— Сделай ее счастливой.

— Это как благословение? — распространенной ухмылкой произнес мужчина. — Ну, Вик, ты-то должен знать, что сделать ее счастливой несложно.

Виктор усмехнулся. От его мрачного настроения не осталось и следа.

— Точно! Ты ее не счастливой делал, ты из нее шлюху сделал!

— Я? Сделал!? Ох, чувак... Сколько она была со мной? Полгода, меньше? И я ей столько же дал, а потом она от тебя убежала с такими родственными замашками,— сочувственно, без тени насмешки, проговорил Олег.

— О чем ты говоришь? — с грустью спросил Виктор,— хочешь сказать, что ваша связь была ей в радость?

— Наша — может и нет, а ваша, готов поспорить, до сих пор вспоминает,— беззлобно поддел Олег.

Продолжение начатого разговора им не удалось. Но это было и к лучшему. Он уже жалел о том, что проявил перед конкурентом всю глубину своей слабости. Как дурак раскрылся перед мужем женщины, в которую он влюблен! Но слова Олега не покидали его ум. Что он имел в виду? •••

Почему Виктор не понимал Веру так, как он знал ее? Но он знал ее в юности, а сейчас Виктор познакомился с ней уже как зрелой женщиной и утешал себя надеждой, что лучше понимает ее текущие стремления и трудности, чем вернувшийся с того света муж. Или Олег говорил о чем-то другом, о чем Виктор так и не смог разобраться? О той полностью уединенной части ее личности, которую она открывала только в спальне?

Несмотря на то что его интимная жизнь с Верой значительно изменилась, он ощущал, что только начинает узнавать ее с этой стороны, только начинает привыкать и учиться сочетать две ее роли - дневную и ночную. Может быть, нужно было у него больше времени, чтобы он понял то, что имел в виду Олег. Но такого времени у него уже не будет. Нет смысла мучить себя неудовлетворенными желаниями. Читайте рассказы на сайте Стефан.

Он видел ее часто за последние недели, слушал, чем занимается, чтобы помочь ее мужу, успокаивал, поддерживал, и каждый раз рядом с ней был вынужден бороться с инстинктивным желанием обнять ее, повалить и любить - насладиться ею, хотя бы в последний раз. И он знал, она бы не отказала, просто из благодарности. От этого становилось еще более тошно... Нет! Все почти закончилось, Олег вернется домой, она окончательно уйдет из его жизни и со временем тоска пройдет, он будет уверен почти наверняка. Невозможно продолжать любить женщину, которая его не любит.• • •

пресытать его страстью. В таком же давящем, мрачном состоянии они прожили годы безразличия, когда она физически была рядом, но мыслями совсем далеко. В начале он сопротивлялся, пытаясь заставить очнуться - пускать хоть разозлиться или метаться как молниями, чем смотрит так равнодушно, а затем успокоился, не обращая внимания на ее настроение. Подарки и серенады под окнами уже не вернуть, этим Бери уже не выручишь из затянувшейся меланхолии, так что он рассудил так, как сражалось не раз - она сама вернется к нему, когда будет готова, а он воспользуется шансом, если подвернется.

Он поддерживал необычную дружбу с Виктором, они даже пару раз ходили в бар выпить пива вечером. К их удивлению, получив от этого незатейливого взаимодействия массу удовольствия, и хотя больше ни разу не обсуждали между собой Веру, Олег мог быть уверен, что жена, как бы ее не штурмилo, в своих радикальных проектах еще не дошла до идеи, чтобы просить его и уйти к любовнику. Виктор же, пребывавший в уверенности, что в их семье все наладилось, не предпринимал никаких попыток увидеться с Верой, так что не мог склонить ее мятежное сердце на свою сторону. Читай рассказы на сайте селкор точка ру.

Тем временем на улице золотая осень сменилась первыми заморозками, предвещая приход грядущей зимы. Багровые листья под ногами поскрипели, изнашивая свой шелестение, и Вера поняла, что больше не может тянуть: чуть что - выбегая из дома на долгие прогулки по лесу, от этого ничего не изменится, ей нужно что-то решать. Вся эта подвешенная ситуация начинала плохо влиять на детей: Даша классная руководительница снова направила на принудительные занятия к школьному психологу, а Даня стал черезмерно капризным и плачливым, не понимая подоплеки происходящего между взрослыми, но чувствуя, что что-то не так.

"Мне 38 лет, я взрослая женщина. Я доказала, что могу справиться сама. Лучше детям с любящими их, но разведенными родителями, чем жить в доме, где мать с отцом друг другу чужие люди," - думала Вера, смирившись с неизбежностью такого шага. Ей было бы легче, если бы Олег инициировал развод, пускай бы он сложил ее, чем самой сооруженными руками разрушать то, во что она вложила столько душевных сил и труда. Словно все те жертвы и лишения, через которые они прошли за долгие годы, оказались напрасными.

Когда Даниил уже лег, а Дарья как обычно заперлась в своей комнате, отгородившись от всего мира наушниками, Вера попросила мужа поговорить.

— Я думаю, нам нужно развестись, Олег, — не стала она ходить вокруг да около, боясь потерять крепы самообладания.

Олег не выглядел ошеломленным или расстроенным, словно ожидал этого разговора, в глазах промелькнуло лишь легкое недовольство.

— Хорошо. Так будет лучше, раз ты меня больше не любишь.

Вера было дернулась, чтобы кинуться опровергать его слова — конечно же она его любит, но прикусила язык — ведь именно этого муж и добивается! Каким бы уступчивым и спокойным он ни казался, он слишком хорошо ее знает, все равно пытается подсознательно манипулировать. Это ее не на шутку разозлило.

— Да! Я люблю другого! Он меня никогда не обманывал!

— Конечно, он — само совершенство, а я — исчадие ада? Особенно после того, чем занимался, так?

Вера чувствовала, что разговор выливается совсем не в то русло, что она хотела, не зря она так этого боялась. Олег не позволит ей просто уйти, не сорвав все зловонные бинты с кровоточащего нарыва.

— Мне жаль, что тебе... нам всем... пришлось пройти через это. Но это факт — ты больше не тот человек, которого я любила.

— Разве? — муж с искренним удивлением улыбается. — Но ведь и ты не та, родная.

— Я не думаю, что так уж изменилась, — нахмурившись, попыталась собраться с мыслями Вера, — мне все также нужны семья, дети, мужчина, которому могу доверять...

— Мужчина, который знает, как доставить тебе удовольствие... — ласково поддел Олег.

Вера почувствовала, как краска поднимается ей на лицо.

— Секс не является главной составляющей жизни! - воскликнула она.

Олег рассмеялся с насмешкой, но в его смехе было искреннее сожаление.

— Ну что ж... Ты свободна делать все, что хочешь, дорогая. Мне просто больно видеть, что ты обвиняешь меня в обмане, при этом лжешь сама себе, - заметил Олег и решительно вышел из гостиной.

Вера осталась стоять в замешательстве, понимая с ужасом, что ее решимость и спокойствие за эти недели были поверхностными. Внутри нее не было уверенности в том, что она будет счастлива, ограничиваясь только тихим умиротворением. Она задумалась: сможет ли она привнести грозу и шторм в свою жизнь для спасительного забвения?

И ни разу не приходила ей мысль о том, что развод может значить возвращение к Виктору. Она искренне верила, что он уже забыл о ней, и для нее было бы постыдно прибегнуть к его благородству сейчас, когда он ничего не предлагает. Она сделала свой выбор давно! Но Олег так умело перевернул все с ног на голову, что она чувствовала себя изменницей, бросающей мужа ради любовника. Как только она вспоминала Виктора, в ее сердце просыпалась та самая нежность и благодарность, которые она испытывала к нему. Сердце сжималось от боли от потери, а еще больше оттого, что не может сохранить Олега. Она не может полюбить обоих. Так что лучше быть совсем одной.

Оставшаяся часть недели прошла в хаосе. Олег без слов подписал заявление на развод и договор о разделе имущества. Они решили делить опеку над детьми поровну, чтобы они могли проводить по неделе у каждого из родителей. Вера должна была переехать обратно в свою маленькую квартиру, в которой жила до возвращения мужа, как только текущие жильцы закончат свой оплаченный месяц и найдут себе новое место. Несмотря на все формальности и договоренности, которые они успели заключить за эти несколько дней, у Веры было ощущение, что все происходит во сне, ненастоящим образом. Она почти не спала из-за бессонницы и снова и снова переживала все в своем разуме...

В памяти остались самые яркие, самые счастливые и эмоционально насыщенные моменты жизни с мужем. Прощаясь с ним, она не замечала, как измученное сознание перетасовывает эти воспоминания вместе с теми, что были связаны с проведенным временем вместе с Виктором - их общих танцах, веселье, взаимном уходе и нежности. Всё это сплеталось в запутанный клубок разноцветных нитей, составляющих часть её души.

Сможет ли она жить без этих связей, которые одинаково крепко привязывали её к каждому из мужчин? Хватит ли у неё сил отрезать их? С горечью и разочарованием Вера признавала перед самой собой свою трусость и бесхарактерность. Оказывается, она могла быть сильной только тогда, когда ей не оставалось другого выбора. Но быть душевно достаточно сильной, чтобы без мучений взять на себя ответственность за свою жизнь, а не просто плыть по течению, как она привыкла, было гораздо сложнее. Подробности можно найти в рассказах на сайте Стефан точка ру.

В субботу вечером дети традиционно оставались ночевать у бабушки и дедушки, а Олег ушел куда-то развлекаться с друзьями, словно ему не было никакой грусти от предстоящего расставания. Вере даже было обидно, что он так легко отнесся ко всем административным и судебным хлопотам, перекладывая ответственность на неё. В глубине души она надеялась, что он будет умолять, бороться за неё... А ему этого не нужно было... Ей захотелось позвонить Виктору и выплакаться хотя бы перед кем-то, кто способен помочь разрешить проблемы... От этого стало очень плохо. Какое же она лицемерное маленькое существо!

Она достала бутылку вина из кухни, налила бокал и завернулась в плед на диване в гостиной. Телевизор показывал какую-то сопливую мелодраму. Обычно она не выносила такого, считая это предназначенным для подростков и недалеких женщин с кошками. Её физически отталкивала сладкая приторность сказочных сюжетов, но сегодня инфантильные страдания главных героев задели её до глубины души. Из глаз потекли крупные слезы, хорошенько разбавленные алкоголем.

— Я считаю, ты уже наигралась, дорогая, — проговорил Олег, перебивая счастливую беззаботность своим знакомым голосом. Вера не заметила его возвращения. Муж решительно отобрал у нее бокал. — У нас пришли гости, Вероника.

Вера испуганно повернулась, представив свое угрюмое и плачущее состояние. В гостиной стоял Виктор, его глаза были немного опухшими и полными грусти - он тоже не был абсолютно трезвым и едва понимал, как оказался здесь.

— Проходи, Витя. Я принесу что-нибудь крепче того напитка, который мы пили в баре, — пригласительно махнул рукой Олег и сам скрылся на кухне.

Сильно потрясенная происходящим Вера ошеломленно смотрела на застывшего мужчину. С неконтролируемым восторгом она поглощала его большую и изящную фигуру своим взглядом, его сейчас слегка растрепанные рыжие волосы, покрытые сединой, исчезли в его светлых, голодных глазах.

— Витя... — ее губы скривились от печали, сердце забилось быстрее, не в состоянии справиться с одержимой ею пьяной грустью.

Виктор, мгновенно преодолевая свое оцепенение, подбежал к тихо всхлипывающей женщине. Крепко обнял ее как ребенка, со всеми пледами на коленях. Он никогда не видел ее такой разбитой и уязвимой. С ним она всегда была собранной, независимой, даже когда кусала губы •••

из страха за пропавшую Дашу или признавалась в любви, умоляла прощения за свое прошлое на коленях - она оставалась гордой и достойной. Его сердце разрывалось от ее неукротимого страдания сейчас. Что случилось? Почему она так несчастна после воссоединения с любимым мужем?

— Моя маленькая ласточка, — прошептал он беспечно, не понимая, почему она плачет, просто наслаждаясь ее присутствием и радуясь тому, что может быть полезен ей. — Все будет хорошо, все наладится, поверь мне.

Вера подняла свое влажное лицо и на секунду замерла, широко открыв свои блестящие безумные глаза. Затем она жадно прильнула к губам мужчины своим опухшим ртом, не прося его поцеловать ее, а требуя этого. Виктор был потрясен, но не смог устоять перед ее просьбой и ответил таким же страстным поцелуем. Сейчас он забыл о своих сомнениях и ощущении стыда и унижения от того, что согласился провести вечер с Олегом, зная, что тот видит через него и знает о его жене. Он говорил себе, что просто нужно увидеть ее со своим мужем для окончательного успокоения и чтобы выбросить ее из головы. Но скрытно он надеялся на то, что она также скучает и страдает не меньше его и позовет его...

И ее губы звали. Звала ее сумасшедшая дыхание, блаженно закрытые глаза, руки, освободившиеся из-под одеяла, и с невероятной силой, прислонившие его к себе.

— Ой-ой-ой, остановитесь, ребята, — спокойно сказал Олег, вернувшийся из кухни и равнодушно глядя на мужчину и женщину, которые резко отдалились друг от друга.

Вера сильно покраснела. Виктор же посветлел и напрягся, защищая Веру своим телом и готовый пойти на все ради права владеть этой женщиной.

— Виктор, успокойся, — произнес Олег иронически. — Ты всё еще не понимаешь? Проблема не в тебе. Проблема в ней.

Виктор нахмурился от непонимания.

— Вера, что происходит, дорогая? — обратился он к женщине.

— Ох, мой дорогой, расскажи уже, что тебя так волнует? — ласково подталкивал Олег. — Кого из нас ты на самом деле любишь?

Вера покачала головой. Ей казалось, что она единственная нормальная среди этих безумцев. Чего они от нее хотят? Оба смотрели на нее в ожидании: один с теплыми коричневыми глазами, полными уловок и знакомства с ней наизусть, другой — с холодными светло-голубыми глазами, полными едва скрываемого желания.

Горло пересохло, а внизу живота заколотился и забился маленький комочек плоти, выражая ее самое потаенное желание, которого она боялась признаться даже сама перед собой. Ведь она не хочет выбирать. Ей проще отказаться от обоих, чем быть только с одним. Она безуспешно борется со своим внутренним вожделением, но после осознания становится в миллион раз сложнее отрицать очевидное.

— Я люблю вас обоих, — прошептала она тихо, сдаваясь, не в силах противиться давлению изнутри. — И я хочу быть с вами обоими.

Олег понимающе улыбнулся. Виктор замер, не веря ее словам и тому, что она предлагает.

— Ну хоть что-то, дорогая, — с облегчением заметил Олег, наливая коньяк в бокалы. — Давай выпьем?

Вера лишь немного попробовала острый напиток и с раскаянием посмотрела на Виктора, который опустошил свой бокал за один раз. Он с трудом переносит ее признания о свинге; для него секс не был просто игрой, он не готов на такое. Приходится признать, что она показала ему самую скрытую и постыдную сторону себя и возможно отпугнула его навсегда.

Но Вера не учла этого. Или, скорее всего, она недооценила влияние алкоголя на его обычно здравое сознание. Она не поняла его тоски, его страсти, освобожденные от самоконтроля ее страстными поцелуями.

— Хорошо, — прошептал мужчина, пораженный своим согласием на это приключение. Он решил принять участие в оргии? Готов ли он поделить любимую женщину с другим? Но ощущение ее мягкой задницы на твердом члене не оставляло сомнений: и в нем есть часть, которая привлекает развратные фантазии и возможность иметь ее хоть наполовину. Кровь горела от желания и заполняла диким предвкушением. Прочитайте рассказы на сайте stefan.ru.

Вера испуганно вскрикнула, когда Виктор снова бросился к ней с поцелуями, опрокинул ее и быстро развеял все ее сомнения из головы. Перевернув ее, он отбросил мешающее одеяло и посадил ее сверху, прижавшись к ней всем телом. Сначала Вера была ошеломлена таким напором, потому что он обычно был медленным и последовательным в своих ласках, но вскоре она расслабилась и наслаждалась простым удовольствием, как рыба в воде.

Олег, сидевший рядом с ними на диване, вызвал у Виктора короткую вспышку ярости, которая быстро затихла, когда он понял, что Олег терпеливо ждет и не собирается отнимать его добычу прямо сейчас. Только когда губ Веры стало мало для него, Виктор потянулся к ее груди, а Олег мягко перехватил инициативу, прижимая жену к себе и целуя ее тоже.

— Разденем тебя, малышка, — хрипло прошептал он женщине и потянул вниз лямки ее пижамного топика. Виктор не хотел оставаться в стороне и поднял Веру за талию, чтобы снять у нее эластичные трикотажные шорты. Освободившись от одежды, она слегка дрожала, сидя между двумя мужчинами и страстно целуя то одного, то другого, пока их руки скользили по ее телу. Олег положил ее спиной на свои колени, целуя губы, шею и шепча ей горячие обещания на ушко, оставляя Виктору самому решать, что делать дальше.

Он был не склонен к глубоким размышлениям. Сев на пол, Олег раздвинул ноги женщины и приблизился к ее лону, словно умирающий от жажды подходит к чудесному источнику в пустыне. Вера сопротивлялась.

— Помедленнее, дорогая, — шептал Олег, целуя ее закатившиеся глаза и приоткрытые губы, — тебе понравится, моя любимая. Ты будешь счастлива как никогда прежде.

Его руки ласкали ее грудь, упорно играя с сосками и добавляя остроты удовольствию. Осторожно перенося ее на диван, Олег быстро встал, снял со себя джинсы и трусы и вернулся к своей изможденной жене в предвкушении оргазма. Он одной рукой сжал ей грудь, а другой потянулся вниз, чтобы стимулировать чувствительную кожу на лобке и более ярко выделить клитор для ласк языка Виктора. Вера вскрикнула громко и затряслась.

— Вот так, дорогая, кончай. Кончи от всей души, — восхитился он. — Давай повернем ее, — обратился он к Виктору.

Виктор, с лицом, покрытым ее соками, ошалел от происходящего. Он не уверен, что хочет подчиняться указаниям своего оппонента, но Вера вскоре сама встает на колени.

— Хочу тебя внутри меня сейчас, Витя, — просит она задыхаясь. Зеленые глаза уже потерялись в расширившихся зрачках. Наклонившись и опираясь на локти, она вызывающе выпячивает свою попку. Этот вид заставляет сердце Виктора бешено биться, а его руки механически протягиваются к поясу. Он спешно одевает презерватив и стремится к ней, желая снова ощутить ее горячую и узкую глубину.

Вера издает долгий гортанный стон при его проникновении в нее, но вскоре этот стон сменяется хриплым постаныванием. Олег немедленно овладевает ее ртом, глубоко проникая в горло.

Вера ощущает, что ее эмоции разрывают ее на части. Сначала мужчины двигаются хаотично, но постепенно начинают совершать согласованные движения, поднимая ее все выше и выше. Она издает хриплые звуки, слюна медленно стекает по ее подбородку. Олег сильно держит ее за голову и проникает в нее с такой силой, что она едва может дышать. Виктор в это время проникает в ее мягкие ягодицы и бьется внутри нее как таран, доставляя боль в шейке матки. Рассказы на сайте точка ру.

Возбуждение доходит до предела. Ее хрипы звучат животными и нечеловеческими, кожа покрывается испариной от головы до пят. Мужчины понимают друг друга и переглядываются, испытывая чувство товарищества. Оба знают, что она нуждается в этом сейчас, и без слов делают резкое движение, чтобы затем остановиться и дать ей возможность трепыхаться на своих членах, словно на электрическом стуле, переживая новый оргазм.

— Поменяемся? — спрашивает Олег.

Виктор уже не испытывает отвращения к этому вопросу. Сейчас он сливается не только с Верой, переживая вместе с ней чудесный экстаз, но и с Олегом, разделяя его страсть и готовность трахать ее всю ночь до полного удовлетворения.

— Не сейчас, — отказывается он. Осторожно выходит из ее объятий и притягивает дрожащую женщину к себе, легкими поцелуями успокаивая ее покрытое слезами лицо.

— Все хорошо, моя дорогая?

— Да... О Витя, так прекрасно, — прошептала она взволнованно.

Виктор садится на мягкий диван и опирается на его спинку, чтобы помочь Вере занять верхнюю позицию. Она уже не может стоять на четвереньках без поддержки. Постепенно раскачиваясь на диване, она приходит в себя и разогревается снова. Олег пристраивается рядом со своей головкой члена между женских губ. Впервые Виктор так близко видит орган другого мужчины. Но больше всего его поражает выражение лица Веры, которая отдается минетом своему мужу полностью самозабвенно. Она полностью погружена в этот момент, ее лицо и тело пронизываются волнами чистого удовольствия, а ее глаза наполнены только безграничной любовью и желанием. Она словно просит что-то и обещает.

— Ты точно хочешь? — неуверенно переспрашивает Олег после их немого разговора.

— Да, я хочу вас обоих одновременно, — шепчет Вера хрипло, — чтобы нам всем было хорошо.

Виктор немного смущен. Вера чувствует его недоумение и отводит взгляд, но Олег понимает ее мысли.

— Нашей девочке этого мало, парень, — объясняет он Виктору, — подожди, я вернусь.

Олег быстро возвращается с тюбиком геля в руке. Вера дышит быстро и волнительно, прыгая на члене Виктора короткими и резкими движениями. Когда Олег использует гель и прикасается к анусу женщины, Виктор наконец осознает, что произойдет сейчас. С одной стороны его охватывает яркое возбуждение, а с другой - сожаление и ревность. Вера никогда не просила его об этом, и он не поднимал эту тему из-за своих предположений о том, что анальный секс может быть неприятным и болезненным для женщин, особенно учитывая его размеры.

Однако, Вера непреодолимо наслаждается прикосновениями к своей попке - она изгибается, протягивает руки вниз и ласкает ладонями свои ягодицы, показывая, что ей хочется большего. Виктор удовлетворяет ее желанию, широко раздвигая ее ягодицы. Она громко и трудно выдыхает, приспосабливаясь к ощущению растяжения, в то время как муж аккуратно смазывает ее.

Виктор действует инстинктивно и опускается ниже, откидываясь назад и притягивая женщину к себе на грудь. Когда Олег подходит на коленях к дивану рядом с ним, Вера неожиданно начинает судорожно вырываться и скорбно постанывать.

- Придержи ее,- просит Олег, уставившись своими черными глазами в изумленные и не понимающие глаза Виктора. - Ей это нужно. Просто поверь!

Хриплый звериный рев вырывается из горла женщины в резонансе с словами ее мужа, но Вера вдруг расслабляется, открывает свои наслажденные глаза и пристраивается губами к губам Виктора, показывая свою благодарность и любовь.

Дальнейшие детали Виктор запоминает плохо. Ему было так комфортно в теплоте Веры, что он едва мог сосредоточиться на том, чтобы не достигнуть оргазма раньше Олега. Вера стонала из утробы, мучимая двумя членами, которые скользили в ней с неожиданной ритмичностью и согласованностью. Она явно находилась на вершине блаженства, отрываясь от поцелуев только для того, чтобы издать новый полу-стон и полу-вздох. Виктор замечал, что Олег едва сдерживается, его тело покрыто потом бисеринками. Но он медленно увеличивает скорость, давая женщине время привыкнуть к этому безграничному удовольствию и наполненности, не желая причинить ей боль. Темп все больше нарастает, мужчины двигаются все быстрее, каждый сжимая ее бедра - Виктор чуть выше, поднимая и направляя ее на себя, удерживая за талию, Олег ниже, вцепившись в мягкие ягодицы и проникая в нее. Вера уже не стонет - она рычит, громко вскрикивая от особенно чувствительного проникновения. Ее глаза широко раскрыты и вытаращены, словно у одержимой, она забывает о поцелуях и полностью сосредоточена на наступающем потоке удовольствия.

Когда Вера, пронзительно крича, начинает дрожать от охватившего ее экстаза, мужчины достигают оргазма. Виктору кажется, что сегодня струя спермы вырывается из него с такой силой, что все вокруг разлетается вдребезги, оставляя его бездыханным и удовлетворенным. Олег первым приходит в себя и осторожно освобождает жену от своего тела, а затем помогает ей слезть с опешевшего от всего случившегося Виктора.

Вера плачет. Она плачет от необыкновенных ощущений, которые затянули всех троих. Ее слезы — это благодарность за незабываемое и небесное удовольствие, которое она испытала.

— Спасибо, — шепчет она мужу, который обнимает ее за подрагивающие плечи. Затем она беззаветно бросается на грудь к Виктору: — Спасибо тебе, Вить. Я очень люблю тебя.

Некоторое время все трое просто сидят на диване, слишком изнеможенные, чтобы двигаться. Вера сидит посередине, прижав под себя ноги, ласково обнимает, целует и смотрит то на одного, то на другого мужчину, опасаясь, не разочаровала ли она их, желая, чтобы они были также счастливы как она.

Виктор, пораженный их тройным соитием, сначала принимает ее ласки и любовные признания, откликаясь на них искренне. Но постепенно, когда страсть утихает и наступает неизбежное похмелье после безудержного пьянства, его начинают охватывать сомнения и неотразимые сожаления. Истории на sefan точка ру.

Он давно понял, что для Веры секс имеет большое значение, но никогда не представлял, что этот ее аспект может быть таким требовательным и потрясающим. Она всегда была очень чувствительной и отзывчивой к нему, но никогда не достигала той степени откровенности, которую она продемонстрировала сегодня. Фактически, это была она — инициатор и организатор всего происходящего, а не он или даже Олег. Ему, наконец, стало понятно значение всех этих неясных намеков на ее сущность, о которых говорил Олег.

Он мог полюбить ее в такой форме и даже мириться с некоторой степенью похоти, пока она была направлена только на него. Но Вера явно не хотела выбирать одного из двух мужчин, она предпочла пожертвовать обоим. И Виктор не понимал, какую роль он играет в этом трио. Лишь сексуальным партнером для троицы? Несмотря на то, что этот вариант физически привлекателен, он не соответствовал его характеру. Он нуждался в ней как в жене или постоянной спутнице жизни, а секс втроем не способствовал созданию традиционной семьи.

Виктор все больше углублялся в мрачные мысли и все больше жалел о том, что поддался провокации и пошел на игру голой похоти. Когда Вера ушла принять душ, он быстро оделся и выбежал из квартиры. Олег, который следил за ним, даже не попытался его задержать.

- Где Витя? - спросила Вера, вернувшись и озадаченно оглядываясь.

- Он ушел, дорогая, - с сожалением ответил муж, прижимая жену к себе.

- Ушел? - глаза Веры наполнились слезами. - Это все моя вина! Зачем я его привела? Он не сможет простить ни себя, ни меня теперь...

- Он не такой, Вера. Ты знала это, - успокаивал ее Олег. - С ним ты никогда не была бы счастлива.

- С ним я была другой! Мне этого всего не нужно было, - выкрикнула Вера, снова и снова раскаиваясь в своей развратной природе.

- А мне ты нужна любой, дорогая. Со мной ты можешь быть такой, какой хочешь.

Вера печально покачала головой. Олег был прав. Она обманывала саму себя. Ей казалось, что она ищет саму себя, уходит от своей природы и обвиняет его в манипуляции и порабощении через секс. Но на самом деле все дело было в ней и никаком другом. Невозможно быть цельной и независимой личностью, отвергая себя...

Признавая и принимая разные стороны своей личности, как социально приемлемые и морально высокие качества, а также низменные животные инстинкты, можно раскрыть свой истинный потенциал. Только осознавая свое право быть самим собой, мы можем по-настоящему быть терпимыми к ошибкам других людей.

Этот урок был непростым для Веры и закончился разбитым сердцем. Но хорошо то, что Олег оставался рядом и не упоминал о ее внутренних борьбах. Бумаги с разводом также исчезли без следа.