Неотъемлемая часть коллектива

Прошло полторы недели, и на работе не все было так уж радужно. Во-первых, я отчаянно тупила и путала все на свете — из-за постоянного возбуждения и нервов сосредоточиться было непросто. В очередной раз, когда я пролила половину кофе на брюки Андрея Станиславовича (при этом на заднем плане надрывался телефон), он установил следующие правила: если пощечины меня не убеждают и даже нравятся, то за каждую провинность он будет цеплять на меня зажимы для бумаги — куда угодно, на его выбор. И это было действительно мучительно: если прищепки на половых губах были еще терпимы, то на сосках — совершенно невыносимы. Но дисциплинарные меры помогали: я стала гораздо бодрее, собраннее и расторопней.

Второй моей проблемой были натянутые отношения с остальными сотрудниками компании — я была вроде как изолирована от них, сидя в своем предбаннике кабинета Андрея, но и игнорировать они меня не могли — мне все-таки довольно часто приходилось выходить. Моя одежда просто кричала сама за себя, и прикидываться невинной ромашкой даже не стоило и пытаться. Один раз я уронила несколько папок и присела, чтобы собрать — и на мне эластичное платье закаталось до пояса. Покраснев как рак под презрительным взором тетки из отдела кадров, я по стеночке добралась до своего убежища. Кроме этой противной стервозины, которую просто распирало от злости при виде меня, в компании работала еще одна девушка: лет 27-ми, хипстерского вида, в огромных очках, с короткой стрижкой и вечно в дурацких клетчатых штанах. Она пыталась меня игнорировать и, кажется, была лесбиянкой.

Мужская половина была более многочисленной и менее разнообразной: почти все — аккуратненькие женатики от 30 до 50. Мне страшно нравился один из них, айтишник Сережа, очень кудрявый, с вечно смеющимися глазами — он всегда мне подмигивал при встрече.

Чтобы казаться хоть немного приличнее, я притащила из дома обычную черную юбку до колен, которую шустро натягивала поверх блядского снаряжения, если надо было выскочить в туалет или в другой отдел.

Но в тот день все с самого утра не задалось:

1) Я впервые опоздала (прищепка на внутренней стороне бедра);

2) Я купила не те билеты на самолет и пришлось платить комиссию за их обмен (зажим на левую половую губу);

3) Я не поприветствовала курьера, как подобает — не сразу встала на колени и открыла рот (прищепка на правую);

4) И, наконец, спалилась, стягивая с себя «приличную» юбку, в которой прибежала из туалета.

После этого Андрей уже просто озверел: надавал мне пощечин и прицепил очередной зажим на левый сосок, прямо через блузку, благо соски у меня всегда сильно торчали, а про лифчики я уже и забыла. От обиды и боли у меня слезы текли по щекам — больше от обиды, хотя и прищепки доставляли немало неудобств — мои бедные губки раздулись и пульсировали, а прищепки пощелкивали друг о друга при ходьбе.

— Простите меня, пожалуйста, я правда не специально... — всхлипнула я.

— Слушай, ты пиздец какая проблемная. И неблагодарная! Я тебе дарю подарки, тебя ебут во все дыры, когда ты пожелаешь, и что взамен?

— Я больше так не буду!... Извините...

Босс расстегнул брюки, поставил меня раком на кресло, выдернул пробку из попы и вогнал свой огромный член. Я улыбнулась сквозь слезы (ради этого стоило потерпеть!) и попыталась подмахивать, но прищепки мешались и давили ужасно. Андрей проматерился и рывком сорвал прищепки. Начал ебать быстро, глубоко, размеренно — и от облегчения и удовольствия я тут же кончила, закусив свою руку, чтобы не закричать.

Он несколько раз от души шлепнул меня по жопе, и наконец кончил — я чувствовала, как течет сперма внутри меня, как я вся пульсирую — ягодицы, половые губы и каждая мышца. Голова кружилась, я осталась стоять раком на кресле, пытаясь отдышаться и ожидая, пока босс «закупорит» меня. Это тоже было его новое правило: кто бы меня не трахал, кончать следовало в жопу, после чего вставлялась пробка. В конце рабочего дня я должна была выдавить из себя всю сперму до капли и выпить. Честно говоря, мне это нравилось, я чувствовала себя неким священным сосудом. Минусом было то, что я практически перестала есть и каждый день по два раза делала себе клизмы — для уверенности в собственной чистоте. Хотя почему же минус — я тогда здорово похудела.

Андрей втолкнул пробку на место, почти ласково усадил меня в кресло и сказал:

— Лиз, ну я понимаю, тебе трудно. Поболтать тут не с кем, ты нервничаешь. Офисники народ тоскливый и зашуганный, но с ними-то я тебя подружу. Хотя лучше начинай думать о том, чтобы найти себе подружку по блядству. Не на постоянной, на эпизодической основе. Поняла? Нимфоманочку, как ты, — он похлопал меня по щеке.

— Ладно, я ээ... поищу, хотя не знаю...

— Не разочаровывай меня.

— Я постараюсь!

— Ну вот и славно. Не грусти. Пойдем на совещание, я тебя официально всем представлю. Чтобы больше этой хуйни не было.

Мы прошли в конференц-зал. Там уже сидели Мария Как-ее-там (та мерзкая тетка), Лена-лесбиянка, лапочка Сережа, рекламщик Костя, мрачный Дима (вроде маркетолог), Валерий и Руслан (вроде менеджеры). Еще одного я не знала. Последним вбежал Игорь, демонстративно ущипнул меня за попу и, довольный, плюхнулся на стул.

— Вот именно об этом я и хотела поговорить! — звенящим от злости, противным голосом начала вдруг Мария. — Вы совсем с ума посходили? Вы на работу притащили эту шалаву, и она тут самодовольно разгуливает! Вы ничего вообще не боитесь? А то что работать никто при ней не может?! Да и она же вообще ничего не умеет!

— М-мне есть восемнадцать... — промямлила я. Ноль внимания.

— Так, Мария Семеновна, вашего бесценного мнения никто не спрашивал. Навыки и умения Елизаветы меня полностью устраивают. Если вас, как сотрудника отдела кадров, интересует статус Лизы, считайте ее стажером.

— Я просто не могу спокойно наблюдать, как совращают эту девушку! Я одна тут что ли это понимаю! Это аморально! Я не могу работать в этом притоне! Вам не стыдно?

— Нам не стыдно. Лиза, тебя устраивают условия труда? — спокойно спросил Андрей.

— Д-даа, все хорошо. — протянула я. У меня на блузке до сих пор топорщился зажим для бумаги.

— Видите, Мария Семеновна, все довольны.

— Кроме меня! Я увольняюсь!

— Не могу вам помешать, — Андрей развел руками.

Костя хихикнул. Лена сидела вся красная. Среди гробового молчания Мария Семеновна вышла и хлопнула дверью.

— Итак... Чтобы закрыть тему Лизы, я призываю каждого высказать свои замечания.

Тишина. Игорь подался вперед:

— Господа и дама! Встаньте и трахните шлюху, пока предлагают. В качестве поощрения за хорошую работу и вдобавок к премии тоже можете ее ебать, по согласованию с начальством, разумеется. Лишь бы она вас не отвлекала от работы.

Он дернул меня за руку, и я опустилась на колени. Качнул головой в сторону стола, и я полезла под стол. Передо мной были 8 пар ног. Ленины клетчатые штанишки встали и поспешили к выходу. «Стесняшка какая», — подумала я. Подползла к первому слева, это был Дима. Провела рукой снизу вверх по штанине, сжала член. Он слегка отодвинул свой стул и быстро расстегнул ширинку. На меня вывалился длинный, красивый член в полной боевой готовности. Я нежно засосала головку, но маркетолог тут же сильно надавил сверху на мой затылок — и хуй протиснулся прямо в горло. Я восторженно начала на него насаживаться ртом, пуская слюну и нежно стискивая его крупные яйца. Он застонал, я почувствовала, как мышцы его ног мелко подрагивали. Я заглотнула до упора, уткнувшись в лобок — и сперма брызнула где-то глубоко в горле, потекла по пищеводу.

— Так, это не по правилам! Этой шлюхе кончаем только в жопу, Дмитрий, ты понял?! Слышишь, блядь, вылезай давай!

Я вылезла, с улыбкой облизываясь. Трое уже вытащили члены и потирали их, опустив руки под стол. Игорь ухмылялся, скрестив руки на груди. Андрей подтолкнул меня вперед:

— Ну разденься хоть, жопой потряси.

Я с облегчением сдернула блузку с зажимом, стянула с себя подобие юбки, осталась только в чулках с подвязками — подарок Андрея. Раздвинула ягодицы, слегка наклонилась, взялась за набалдашник от пробки и покрутила ею, тихо застонав. Игорь шлепнул меня, и я присела на корточки, раздвинув ноги. Из пизды снова потянулась тягучая капля.