План мести

СЦЕНА 1

Он носил имя Карл. Карл Монтефиоре. Этот парень был высоким и угловатым, мне кажется, с привлекательной внешностью и самодовольным выражением лица. Даже если бы он не занимался сексом с моей женой, я бы все равно хотел из него выбить всю его гадость.

Но в тот момент его выражение лица не было самодовольным - оно было шокированным.

Когда я зашел в его кабинет, он подумал, что встречается с потенциальным клиентом своей компании по разработке программного обеспечения, а не лицом к лицу с преданным мужем. Он встал, чтобы меня поприветствовать улыбкой и я заметил, что он даже не помнит моего лица, хотя мы виделись несколько раз.

- Доброе утро, господин... Риган, верно? Приятно познакомиться - пожалуйста, присаживайтесь.

- Его рукопожатие было крепким и уверенным - признак опытного продавца.

Я сидел и в течение нескольких мгновений смотрел на него холодно, а затем заговорил.

- На самом деле, Карл, я не Риган - я Проктор. Дэвид Проктор - муж Лорен? Лорен Проктор из вашего отдела кадров, той, с которой вы встречаетесь уже несколько месяцев?

Его лицо стало очень напряженным, и он просто смотрел на меня без слов. Я достал пачку фотографий из конверта и бросил их перед ним.

- Это вы и она в отеле Вест Вудс Кенвуд Инн, на Монтгомери-роуд. Комната 128, прямо в задней части здания. Вы, ребята, похоже, каждый раз выбираете одну и ту же комнату.

В комнате воцарилась тишина.

- Кто оплачивает комнату, Карл - ты или моя прекрасная жена-шлюха?

Я знал ответ, но хотел услышать его от него самого.

- Это я плачу,- наконец сказал он; его глаза устремлены за меня в даль стены.

— У меня... соглашение с руководителем — мы занимаемся их бухгалтерским программным обеспечением и созданием резервных копий.

Опять наступило молчание. Я никого не торопил. Я, конечно, был раздражен — чертовски раздражен. Но я уже такой почти пять недель, поэтому спешилось мне никуда.

— Хорошо, — сказал он, в конце концов.

— Так ты понимаешь — что ты хочешь? — он как будто стал выглядеть старше, словно из него вышла энергия.

— Чего ты ждешь от меня?

— В моей машине, Карл, лежит большой конверт из коричневой бумаги, адресованный в офис вашей жены. Я планирую заехать в офис FеdЕх после этого разговора, если только я не получу от тебя больше помощи во время этого визита.

Его лицо стало бледным, но он удержался от вскакивания со стула. Мне приходилось умиляться его хладнокровию.

— Я не... было бы очень плохо, если бы Эмили узнала об этом.

Он посмотрел на меня.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Я передал ему листок бумаги.

— Перечитай это еще раз. Затем позвони моей жене прямо сейчас и поговори с ней. Можешь изменить формулировку, использовать другое проклятое имя в любви, что угодно — главное, чтобы это звучало естественно, как будто она этого ожидает от тебя. Но читай так же, как я написал.

Он внимательно прочитал текст, затем поднял глаза.

— Я не знаю, Лор... пойдет ли она на это.

Я рассмеялся.

— Карл, я слышала аудиозаписи •••

полусотни ваших небольших встреч с моей женой. Вы парни занимались гораздо более странными вещами.

Он действительно покраснел оттого, что я упомянул об этом. Он задумался еще немного, хмурясь.

Потом он произнес:

— А если я выполню это? Что тогда будет?

Я пожал плечами.

— Тогда ты избавишься от меня. И что бы ты с Лорен ни делал после сегодняшнего дня, мне все равно.

— А конверт компании ФедЕкс для моей супруги?

Я вновь пожал плечами.

— Я выброшу его.

— Вы даете мне свое слово, господин Проктор?

Я пригнулся вперед.

— Ты вряд ли сможешь договориться, Карл. Но да, даю свое слово.

Он перечитал мой сценарий еще раз, затем опять посмотрел на меня и, когда я не шевельнулся, вздохнул и поднял телефон.• • •

отправиться на один день на турнир по теннису.

Но накануне корты были затоплены ливнем и турнир был отменен. Товарищ Тины по команде Эйвери доставил ее обратно домой около 11 утра, за несколько часов до предполагаемого времени ее прихода.

Тина положила сумку, достала из холодильника диетическую колу и протянула руку к телефону, чтобы позвонить другу о вечеринке той ночью.

Она нажала кнопку «динамик», не заметив, что ее мама разговаривает по телефону, и услышала мужской голос, произносящий: «... снова твоя узкая киска».

Ошеломленная Тина быстро выключила телефон. Через минуту или две она осторожно прокралась по коридору и заглянула в спальню. Лорен лежала на кровати, на ней были только трусики.

Одна рука находилась в этих трусиках и лениво гладила себя, а другая держала телефон. Тина услышала, как она сказала:

— О да, малыш, я тоже не могу дождаться! Можем ли мы провести понедельник этой недели или придется подождать до среды для этого прекрасного большого члена?

Отойдя от двери, Тина направилась на кухню, взяла свою теннисную сумку и вышла из дома. Она подошла к детской площадке в ближайшей начальной школе и провела там два часа, плача. Затем она собрала себя, вытерла лицо и отправилась домой.

Я не слышал об этом уже почти две недели. Всё, что мне было известно, так это то, что Тина была замкнутой и угрюмой. Как подросток, она была типичной, за исключением того, что всегда была солнечной и веселой. Я спросил Лорен, происходит ли что-нибудь, и она была также озадачена, как и я.

Наконец Тина сломалась и рассказала мне всё на обратном пути с отборочных. Она играла гораздо хуже обычного и проиграла девушке из средней школы Локленда, которую она побеждала четыре раза за последние два года – и мне было видно, что она не самая себя.

Тогда я заехал в Stаrbuсks, купил нам какую-то еду и припарковал машину на большой стоянке рядом с Wаlmаrts. И я сказал: "Детка, скажи мне, что происходит".

Она пожала плечами.

"Ничего. Я просто паршиво играла".

Я протянул руку и коснулся её плеча.

"Тина, ты знаешь, меня это не волнует. Это всего лишь один теннисный матч. Но... но ты уже пару недель выглядишь недовольной. Пожалуйста, поговори со мной. Поговори со своим старым бестолковым папой, который тебя любит".

Затем я ожидал. С годами я узнал, что Тина никогда не выдерживает молчания.

Она просто смотрела в окно, не шевелясь, и вдруг я заметил слёзы на её щеках. Она не повернула голову и сказала:

"Папа, мама изменяет тебе".

"Что?" – я был готов закричать на неё и сказать ей, что это не смешно, что она сошла с ума? Вместо этого я сдержался.

Я прикусил язык и ждал. И она рассказала мне всю историю – то, что услышала и видела приходя раньше домой.• • •

В то, что это значит или должно значить. Мы оба поплакали немного вместе, а потом я попросил её сохранять эту информацию в тайне до тех пор, пока я сам не разберусь в этом.

Итак, я с Тиной заключил своего рода соглашение, небольшую сделку, чтобы скрыть от Лорен все наши подозрения и эмоции. Фактически это помогло нам приблизиться друг к другу, несмотря на то, что у нас всегда были прекрасные отношения.

И я поступил так же, как это обычно делают муж или жена в таких ситуациях — потратил несколько тысяч на частного детектива. Через три недели я получил доклад, фотографии и аудиозаписи.

В определенный четверг я отправился на работу, запер дверь, отключил звонок на телефоне и приступил к изучению материала. Я основательно изучал все записи и слушал каждую деталь. Я плакал и выражал свое негодование.

Я снял туфлю и бросил ее через всю комнату, столкнув рамку со стены. Я ударил кулаком по столу. Я ходил взад-вперед по комнате и плакал. Я сидел за столом и безмолвно глядел в окно. Когда я успокоился, около 1:30, я отправился в закусочную на поздний обед.

После бутерброда с Рубеном и двух чашек кофе я начал строить некоторые планы.

Может быть, у нас была обычная семейная жизнь, но для меня это все еще имело значение. Я безмерно любил Лорен почти 20 лет и никогда не сомневался в своей удаче, что она стала моей женой. Мы наслаждались разговорами и простым пребыванием вместе, мы были друзьями, имели одинаковые ценности и стремились к одному. Я бы сказал, что мы были самой счастливой парой в самом крепком браке из всех, что я знал. Вероятно, так оно и есть.

Как только я увидел доклад, мне стало ясно, что брак подошел к концу. Я мог бы пережить короткую интрижку, но они с Карлом Монтефиоре наслаждались друг другом неделями. Оба получали от этого огромное удовольствие, по всему тому, что я видел. Их связь была близкой и они давно уже перешли черту романтических отношений. Они играли в разные игры, она надевала для него сексуальное белье, они использовали разные аксессуары, шутили, надевая повязки на глаза и наручники. Многое из того, что происходило в их спальне, было гораздо более необычным по сравнению с нашей интимной жизнью.

Так вот, однажды я решила забрать Тину из школы немного раньше и мы отправились пообедать вместе. Я не уточняла все детали, но сказала ей, что происходит настоящая семейная драма и я планирую разорвать отношения с ее мамой. Тина была расстроена и огорчена... она хотела сразу вернуться домой и поругаться с Лорен, но я успокоила ее.

— Слушай, дорогая, ты же знаешь, что твоя мама любит тебя. Она обожает тебя. Это случилось со мной, а не с тобой. Она предала меня, а не тебя, и мне нужно это выяснить.

— А что насчет того, чтобы ты просто быть обычной дочерью в следующие несколько недель? Пока учеба не закончится?»

Она грустно кивнула.

— Думаю да, папа. Я имею в виду... если это то, что ты хочешь. Просто...

Она начала снова всхлипывать.

— Просто как она могла это СДЕЛАТЬ с тобой - с нами? Ты такой замечательный с ней, и...

Ее голос перешел в плач, и я подошла к ее стороне дивана и обняла ее, пока она плакала.

В конце концов, Тина пообещала быть любящей дочерью до окончания школы. Через три дня она отправилась на десятинедельный теннисный лагерь для молодых спортсменов в Колорадо, а после недели проведенной дома она отправится в Университет Южной Калифорнии.

Я сообщила ей, что планирую развестись после того, как она уедет на лето. А потом я возьму отпуск и отправлюсь в путешествие.

— Дорогая... что если бы я приехала в Денвер на несколько дней и навестила тебя?

Она выдохнула, вытерла глаза, постаралась улыбнуться и сказала:

— Да, папа, это было бы замечательно!»• • •

Карл? Боже, ты испугал меня, малышка. Я просто лежала здесь и...

— Тсс, — прошептал я на ухо. Подошел к постели и пригнулся, чтобы шепнуть ей.

— Ты грязная маленькая проказница, верно? Мой маленький абрикосик. (Так он называл ее в некоторых записках, которые я слышал — неизвестно почему.) Я попрыскал немного одеколона Карла, так что у нее были все основания подумать, что я ее возлюбленный.

— И теперь я здесь, и буду раздражать тебя до безумия!

Я шептал это, зная, что она не сможет сказать, что это именно я. Без лишних слов нашел сумку на стуле и достал наручники. Заковал руки Лорен в наручники над ее головой, потом вытащил из кармана длинную веревку. Привязав один конец к наручникам, протянул руку и спрятал оставшуюся часть веревки под кроватью, затем подошел с другой стороны, поднял ее и привязал другой конец веревки к наручникам с этой стороны. Взяв два более коротких куска веревки, привязал один конец каждого к одной из ее лодыжек, а другой — к ножке у основания кровати.

Теперь она была прижата в середине кровати — не могла опустить руки, сесть или сведать ноги вместе, и не могла перевернуться.

— Ты очень непослушная девочка, верно? — прошептал я. Она засмеялась, и я похлопал ее по заднице. Это заставило ее подскочить и вскрикнуть. Конечно же, я не бил ее сильно, не из-за гнева, который испытывал.

— О да, малышка, я очень непослушная девочка. Ты собираешься наказывать меня?

Она улыбалась, изгибая голую задницу над кроватью и слегка двигая ею, чтобы меня соблазнить. Без лишних слов разделся и положил одежду на стул возле двери. Затем молча ждал, зная, что она не знает, где я нахожусь.

— Карл? Милый?

Она выглядела возбужденной, но слегка тревожной. Я попросил ее немного подождать, в то время как она искала меня (или его, предполагаю я) еще несколько раз. Затем, без предупреждения, я начал пощечинить ее по заднице сильно, придавая двадцать шлепков поочередно на обе щеки.

— О!... Карл!... что?... это... ОЙ!... больно, милый, что..?

Когда я закончил, она просто сказала:

— Черт возьми, милый, это больно! Зачем это было нужно?

Я лег на нее и прижал свой стояк к ее заднице, прошептав на ухо.

— Разве ты не плохая девочка? Маленькая шлюшка? Шлюшка, которая изменяет своему мужу?

Она нахмурилась и сказала:

— Не говори о нем, помнишь?

Не обращая внимания на ее слова, я продолжил.

— Как ты думаешь, что он бы сказал, увидев тебя такой — маленький персик? Привязанной к кровати, твоя задница и киска широко открыты для меня — что бы он сказал?

— Прекрати, милый!

Лорен пискнула.

— Просто... просто прикоснись ко мне, хорошо? Трахни меня!

С придыханием она продолжала:

— Я знаю, что я плохая, милый — будь моим хозяином и накажи меня!»

И вот, я это сделал.

Я наказал ее так, как задумал,

зная, что это будет последний раз, когда я прикоснусь к ней, последний раз, когда увижу ее обнаженной.

Я лег между ее расставленными ногами и целовал, лизал ее киску до тех пор, пока она не начала задыхаться и дергаться бедрами. И когда она была на грани оргазма, я остановился.

Помните, это была женщина с которой я занимался сексом два десятилетия — я хорошо знал ее реакцию и подождал до самой последней минуты.

— Проклятье! Позвольте мне закончить. Пожалуйста, дорогая! — воскликнула она. Однако я откинулся на спинку кресла, наблюдая, как она двигается бедрами, словно пытаясь вернуть мой язык в ее рот, пока она не успокоится. Затем я повторил это снова. И снова.

Каждый раз все медленнее и нежнее.

К третьему разу Лорен была испарина, стонала и тяжело дышала:

— Пожалуйста, Карл — ПОЖАЛУЙСТА, дорогой! Дай мне кончить, пожалуйста! Ты сводишь меня с ума...

Ее бедра качались, спина выгибалась, когда она протягивалась назад в надежде, что мой рот вернется и доставит ей долгожданный оргазм.

Вместо этого я сел на край кровати и направил свой член к ее лицу. Он был слегка возбужденным, и я потер его об ее щеки до тех пор, пока она не открыла рот для его приема. Она застонала, обхватив языком головку.

Я вытащил его на мгновение, шепча:

— Тебе нравится, дорогая? Ты любишь мой член, ты маленькая распутница? Он лучше, чем у Дэйва?

И прежде чем она успела ответить, я вернул его ей в рот, заставив ее замолчать.

Я позволял ей работать со мной, иногда лежа пассивно, иногда двигая бедрами вперед и назад для большей глубины. Ей было неудобно из-за связанных рук, она не могла оттолкнуть меня, но это меня не интересовало.

Время от времени я наклонялся и похлопывал ее уже покрасневшую задницу просто для поддержки. И когда мой член встал сильнее всех предыдущих раз, я вытащил его из ее рта, обошел вокруг и всунул его в ее текущую киску.

— Ох, дорогой! — выдохнула она. Я лежал на ней лицом вниз, прижимая ее к подушкам и наслаждался ощущением ее горячей влаги в последний раз в своей жизни. И затем, не произнося ни слова, я начал трахать ее.

Я хотел оставить Лорен сувенир, чтобы она запомнила меня. Поэтому я нежно и медленно ее погладил, стремясь доставить ей несколько оргазмов до конца.

Она издавала стоны, скручивала бедра, а я молчал. Я просто вошел в нее глубоко и страстно двигался, пока она не испытала как минимум три оргазма. Затем я сильно ударил ее, пока сперма не вышла из меня и я обмяк на ее спине.

Наступило молчание. Может быть, я перегнул палку с ней, но мне было все равно. В конце концов, она произнесла голосом маленькой девочки:

- Это было потрясающе, детка. Сегодня ты превзошел самого себя.

Она засмеялась и добавила:

- Что на тебя нашло? Или я должна сказать... что на меня нашло?"

Не отвечая ей, я встал, положился у ее головы и ласково прижал свой член к ее губам. Через минуту она открыла рот и приняла меня, нежно сосущего и очищающего мой член до полного ослабления. Когда я полностью ослаб, я вытащил его, встал и начал одеваться, не произнеся ни слова. На ее лице была мечтательная улыбка - она выглядела полностью удовлетворенной.

- Это было потрясающе, Карл, - снова сказала она. И когда я не ответил, она добавила:

- Детка? Карл? Где ты?

Полностью одетый, я вернулся на кровать рядом с ней.

- Прямо здесь, персик,- произнес я своим голосом и снял спальную маску с ее лица. Ее глаза широко раскрылись, и она слегка ошеломленно улыбнулась мне, когда начала различать. Затем она выпалила: "Ой!" - один короткий звук, который тут же прервался. Я посмотрел на нее, и ее лицо стало испуганным выражением, глаза расширились, а губы скривились от испуга.

У меня были все возможные слова гнева, которые я хотел высказать ей после недель гнева и страданий. Но вместо этого я просто молчал, смотря на ее лицо, пока она размышляла о том, что произошло в номере мотеля за последние два часа.

Лорен побледнела. Она нервно облизнула губы, глядя на мое безразличное лицо.

— Дэвид, я...

— Боже мой. Дэвид. Я не понимаю, что ты...

— Дорогой. Это не то... Я имею в виду, что это было не так...

Она не могла закончить предложение.

Неудивительно при таких обстоятельствах. Я просто смотрел на нее молча, а из уголков ее глаз потекли слезы. Она лежала там полностью обнаженная, кроме плюшевого мишки на груди, все в поту, сперма капала из ее интимной зоны. Руки были связаны над головой и она заплакала, по-прежнему смотря на меня и качая головой.

— Нет... нет... это не может быть... это не...

Я встал и продолжал смотреть на нее без слов, пока ее рыдания становились все громче. Затем я достал мобильный телефон и набрал заранее сохраненный номер. Когда голос на другом конце провода сказал: "Лента новостей «Евиденс»", я сказал:

— Да, я нахожусь в отеле "Вест Вестерн" на Монтгомери-роуд, и в комнате 128 рядом происходит какой-то семейный спор или инцидент.

— Я не могу точно сказать, что происходит, возможно, даже изнасилование, но там очень много криков. Я уже вызвал полицию по номеру 911, но решил сообщить и вам об этом.

Не дожидаясь ответа, я положил трубку. Лорен перестала плакать и повернула голову, чтобы посмотреть на меня со страшным выражением лица.

— Нет, детка, пожалуйста, не позволяй им, не позволяй никому видеть меня, пожалуйста, детка, мне очень жаль, я не хотел причинять тебе боль, пожалуйста, Дэйв...

Посмотрев ей прямо в глаза, я снова набрал номер телефона 911.

— Что у вас срочно? — спросил голос.

— Да, я в отеле Веst Wеstеrn Кеnwооd, и какой-то •••

парень трахается, я имею в виду, извините, мужчина занимается сексом с женщиной в комнате 128, и дверь широко открыта, я имею в виду, что вы можете видеть все. Я прошел мимо с моими детьми, и я имею в виду, боже мой, он привязал ее к кровати и все такое!

Повесил я трубку.

Лорен теперь дико кричала, изгибаясь, пытаясь освободиться.

— Пожалуйста, детка, пожалуйста, пожалуйста, ты не оставишь меня здесь, я умоляю тебя, пожалуйста...

Я наклонился и прикрыл ее рот рукой, крепко прижимая ее лицо, чтобы она не могла отвернуться от меня. В ее глазах застыла паника, когда она посмотрела на меня.

Я держал ее так пару минут, просто глядя на нее. Глядя на лицо женщины, которую любил почти всю свою сознательную жизнь.

А потом я отпустил ее и вышел из комнаты, игнорируя ее отчаянные крики и мольбы позади меня. Я использовал подушку с дивана, чтобы распахнуть дверь настежь, и вышел на парковку, собираясь посидеть на скамейке возле улицы.

Примерно через четыре минуты к стоянке въехал большой фургон EуeWitness News. Я подождал, пока не увидел двух парней, один с большой камерой, направляющихся к открытой двери комнаты 128, а затем перешел улицу, сел в машину и уехал.•  •  •

не было видно, и новостной канал никогда не упоминал никаких имен, несомненно, чтобы избежать судебного процесса. Ах хорошо.

Однако миссис Монтефиоре понизила своего супруга до должности уборщика, и она вызвала достаточно шума в компании, чтобы уволить Лорен. Среди наших друзей разлетелся слух, что это была та самая женщина из безумной истории с номером в гостинице - для меня этого было достаточно.

Лорен вынуждена была найти работу в 20 милях отсюда на административной должности с меньшей зарплатой. Я знал, что она никогда не сможет сохранить свой дом. И по словам Тины, она была несчастной и извинялась всю неделю до тех пор, пока Тина не вернулась и не уехала в колледж снова. Тина все еще была так обиделась, что почти не общалась со своей матерью.

Я повернул на дорожку к подъезду, припарковался и зашел в дом.

Лорен согласилась подписать бумаги о разводе и передать доверенность на дом, если я приду поговорить с ней.

Она сидела за кухонным столом с чашкой кофе в руках, наблюдая за мной, когда я вошел.

- Привет, Дэвид.

- Лорен.

Она выглядела старше и немного похудевшей. Она плохо спала и, вероятно, плохо ела.

Мое сердце затрепетало от сострадания, хотя я не проявил этого на виду.

- Хочешь кофе?

- Нет, спасибо.

Я взял стакан с водой и сел. Она указала на барную стойку и сказала:

- Все документы там. Я подписала их. Сколько времени у меня есть до того, как мне нужно будет найти новое место?

- Пожалуй, как минимум 2-3 месяца. Даже если дом продастся быстро, людям обычно требуется пара месяцев на завершение сделки. Я сообщу вам.

На время в комнате установилась тишина.

"Я знаю, что мы закончили", - она внезапно сказала. "Я долго размышляла об этом, как вы можете представить. Я задавала себе вопросы о том, почему я была такая глупая, я имею в виду - я думала о том, что бы я почувствовала, если бы ситуация развернулась наоборот, если бы у тебя был роман за моей спиной.

«И я даже представить себе не могла, что верну тебя обратно ни при каких обстоятельствах. Чувство предательства, шок и унижение, гнев из-за того, что меня обманывают, лгут и относятся с таким, таким презрением...»

Она посмотрела на меня несчастным, но с сухими глазами. «Я просто пытаюсь сказать, что я понимаю, «Дэвид. Или, по крайней мере, я вроде как понимаю. Я не буду утверждать, что действительно знаю, что вы чувствовали.

«Если бы был хоть какой-то шанс, вы могли бы любым способом... Я не знаю, найдите способ дать мне еще один шанс... Я бы сделала все, что угодно, отдала бы вам каждую унцию преданности и любви во мне, чтобы восполнить то, что я сделала.

«Но я не думаю, что это возможно». Ее глаза метнулись, чтобы взглянуть на мое лицо, но все, что она могла видеть, это пустой взгляд.

«Так что я действительно хотела сказать, что мне очень жаль. Извини, что я изменила тебе, извини, что поступила как шлюха, извини, что я неуважительно относился ко всей любви, преданности и поддержке, •••

которые ты оказал мне со дня нашей встречи.

«Я уверена, что мои извинения ничего не значат для вас, но вы все равно их заслуживаете, и я все еще хотела передать их вам».

Она посмотрела на меня, без сомнения надеясь, что я скажу что-нибудь хоть немного утешительное, но я этого не сделал. Я просто посмотрел на нее — ни кивка, ни «ага». Просто посмотрел.

— Тина рассказывала, как мы узнали?

Она кивнула, ее лицо напряглось от боли.

— Я спросила ее несколько раз, и она наконец ответила. Я так ужасно себя чувствую из-за этого. Как бы то ни было, Дэвид, это никогда не было о том, чтобы унизить тебя или причинить тебе боль. Я знаю, что была идиоткой, думая, что могу хранить это в секрете, но это то, что я пыталась сделать. Мы были... по крайней мере, мы думали мы были очень осторожны.

Она приступила к рассказу о начале событий, и я поднял руку в знак протеста.

— Не нужно мне это слышать. Мне безразлично, как все началось, мне безразлично, почему вы сделали это или сколько времени продолжалось и так далее.

— Если ты хотела выразить мне свое сожаление — хорошо, ты уже сделала это. Есть ли что-то еще?

Я понимал, что был бесчувственным человеком, и было немного удивительно, что я так легко осознал это. Она страдала, но меня не интересовало утешение ее или даже приличное обращение. Ты совершаешь преступление, ты отбываешь наказание. И она разрушила мой брак, раздробила мою счастливую жизнь на кусочки.

Пока я ожидал ответа, слеза скатилась по ее щеке.

— Нет, Дэвид. Похоже, больше нет ничего.

Молча я взял подписанные документы, повернулся и вышел из дома.