Биология

Славкина мама кричала на него два часа подряд и, наконец, устала. Её можно понять — до конца школы оставалось меньше года, только поэтому Славку не выгнали. Но если так будет продолжаться, то учителя забудут о всех гуманных соображениях и он будет исключен из школы.

— Ты только проблемы приводишь, Слава! Ты хоть что-то хорошее в своей жизни сделал? Так, чтобы не под давлением?! — прокричала мама уже осипшим голосом.

Сын молчал, безразлично глядя в окно.

Славка Чекменёв был настоящим хулиганом. Мать воспитывала его одна — отца своего он видел последний раз восемь лет назад, когда его выпустили из тюрьмы на время за хорошее поведение. Отец провел с семьей всего неделю и снова вернулся в заключение. Оттуда Чекменёв-старший больше не выходил — умер от туберкулеза в тюремной больнице через три года. Но этот последний его приезд Славка помнил очень хорошо. В день приезда отец сильно напился и подрался с соседом на лестничной площадке, куда пошёл покурить. Маме едва удалось увести пьяного мужа в квартиру. А Славик сам ходил к соседу, уговаривая не заявлять на отца в полицию.

— Прости, сынок, — извинялся тот на следующий день, когда протрезвел. — Я не сдержался. Такой негодяй этот Максимов! Не могу стерпеть таких! Гад...

— Почему? — удивился Славик.

— Да ну... Дурак он, черт его! Прикинь, в костюмчике стоит и смотрит на меня через свои очки — мы для него не люди, а мусор!"Не надо рядом со мной курить», говорит он. Я ему: «Слышь, ты что тут разводишь?» Он опять бред какой-то несет — нахальный тип! А сам-то? Что он может? Только свою портфельную сумку поднять! Я бы такого одной рукой сразу уложил! Он там о полиции что-то говорил — думал, что так легко меня нарушит. Такого маленького мальчика я бы в тюрьму отправил!

— Куда ты отправился? — переспросил Славка.

— Ну, в смысле, мы немного изменили позицию.

— Что значит "изменили позицию"? — мальчик не понял.

Отец, улыбнувшись, посмотрел на него:

— Ну, это тебе ещё рано. В общем, запомни, Слав: сила для мужчины самое главное. Если у тебя нет силы - ты не настоящий мужчина. Докажи всем, что ты сильнее, и они будут относиться к тебе с уважением. Понятно?

— Понятно, — кивнул парень.

И вот с этого момента все началось. Славик провел не так много времени со своим отцом в жизни, но всегда видел его как авторитет. И до сих пор следовал его наставлениям. Он занимался в спортзале до истощения и дрался по любому поводу. Его уже задерживали полицейские за хулиганство более десяти раз. В последний раз ему предупредили в детской комнате: если он не придет в себя после следующего ареста, его отправят в исправительную колонию. Некоторое время Чекменёв сдерживал себя. Мать немного успокоилась. И тут случилась такая глупая история. Его мать даже не догадывается, что на самом деле произошло.

А дело было вот как. У Славки есть старый друг по имени Денис. Они познакомились в спортзале четыре года назад. Оказалось, у них было много общего, и они почти все время после школы проводили вместе, бродя по улицам и ища развлечения. Дэн также был отчаянным парнем. Жаль, что он учился в другой школе, иначе они бы справились со всеми проблемами! И вот однажды Славка, как обычно, вышел после обеда на улицу, где уже ждал его друг Денис, сидя на скамейке возле подъезда. Когда Славик подошел, его друг заметно увлекся чем-то и не заметил его прихода.

— Здорово! — гаркнул Чекменёв.

— А, это ты... — рассеянно буркнул Дэн, но не взглянул на него, продолжая рассматривать что-то на улице.

— Ты на что так выпялился?

— Глянь-ка, — кивнул в ту сторону Денис.

Славка обернулся и увидел парнишку из соседнего дома, держащего в руках футляр со скрипкой. Это был аккуратно причёсанный красивый еврейчик в бархатном костюме. Он учился в той же школе, что и Славка, только на год младше. Чего на него пялиться? Чекменёв его и за человека-то не считал. Маменькин сынок! Сколько Славик себя помнит, этого мальчика всё время его еврейская мамаша за ручку водила. То в музыкальную школу, то в художественную, то на английский или ещё куда. И вечно его наряжали в какие-то идиотские шмотки, навроде этого бархатного костюма, да ещё бантик какой-то на шее навяжут, как у котёнка. Славка бы всех поубивал, если бы его попытались так одеть! Правда, последние полгода еврейчик шатался по своим кружкам и курсам без сопровождения мамаши — видимо, до той, наконец, дошло, что сыночку уже давно не пять лет.

— Ну, и чё? — удивлённо спросил Дениса Славка.

— Каждый день, пока я тебя жду, он со своей скрипкой мимо проходит.

— Ну и?

Дэн усмехнулся:

— Да так. Просто он весь такой бархатный, мягонький, прям помацать хочется.

— Помацать? Ты чё, в педики записался?

— Да брось. Глянь, какая у него попка. Да за такую любая девка полжизни отдаст! Так и хочется помять. Скажешь, нет?

Славка посмотрел вслед удаляющемуся мальчику. Нда, попка и впрямь выглядела очень аппетитно.

— А чё, давай как-нибудь по приколу его подкараулим, — подмигнул он Денису. — Кустов-то в нашем районе дофига.

— Жалобы есть?

— Нет жалоб! Девушка бы пожаловалась, а парень даже не проронит слова. Кто будет об этом рассказывать?

Сказано-сделано. На следующий день Денис, как только Чекменёв вышел из дома, напомнил ему о вчерашней договоренности. Они выбрали кусты погуще рядом с соседним домом и встали с двух сторон от них. Когда мальчик проходил мимо, ребята схватили его за руки и повели за собой.

— Что вы делаете? — удивился он.

— Не бойся, — шепнул ему Дэн, — пойдем с нами. Тебе понравится.

Спрятавшись за кустами от посторонних глаз, Денис привел мальчика к себе.

— Не подумай кричать — ты только опозоришься зря. Мы тебе ничего не сделаем, просто пощупаем.

Парни начали одновременно трогать стройное тело мальчика своими руками. Он пытался освободиться и стеснялся от такого поведения.

— Ребята, не нужно! Зачем вы это делаете? Не надо...

Но друзья безразлично продолжали то, что им доставляло удовольствие. Они лапали его по своему усмотрению. Трогали и массировали всячески. Под одежду они не рискнули залезть, за исключением того, что Славка расстегнул его куртку и через рубашку пощупал груди мальчика.

— Вот это да! И у него сиськи тоже мягкие. Потрогай, — посоветовал он Дэну.

Но тот не отреагировал. В это время он подошел к мальчику сзади и схватил его за бедра обеими руками, плотно прижимая свою задницу к нему и трется о неё своей возбужденной ширинкой. Этот процесс явно поглощал его полностью. Он хрипло дышал, прижав лицо к шее мальчика. Славка решил не помешать другу получать удовольствие и продолжил самостоятельно массировать мягкие груди жертвы, чувствуя через рубашку, как застывают соски.

Через пару минут Дэн резко оттолкнул от себя еврейчика.

— Уф! — тяжело выдохнул он. — Чуть не кончил... Ладно, хорэ, иди гуляй, — обратился он к пунцовому от смущения пацану, шлёпнув его напоследок по попке. Славка тоже выпустил мальчика из своих загребущих рук. Тот быстро подхватил свой футляр со скрипкой, упавший в процессе развлечений на землю, и моментально скрылся за листвой кустарника.

— Ну, чё? — обратился к другу Денис. — Классно получилось! Только член теперь гудит.

— Ничего, это скоро пройдёт. А кайфово, да? Он ... ваще как девка!

— Ещё бы. Он ведь наверняка гомик.

— С чего ты взял?

— А, по-твоему, — хмыкнул Денис, — нормальный пацан нацепил бы на себя такой костюмчик с бантиком?

— Ха! Так ему, наверное, понравилось!

— Через денёк-другой ещё добавим, — довольно кивнул Дэн.

Через пару дней они и впрямь повторили свою «операцию Ы». Еврейский мальчик был успешно заведён поглубже в кусты и облапан не менее старательно, чем в прошлый раз. Но их спугнули. Какая-то собака, учуяв людей, ломанула к ним через кустарник, а за ней с шумом полезла хозяйка. Ребята кинулись врассыпную.

— Слушай, — потом говорил Славка своему другу, — мы когда этого недоделанного скрипача лапали, я до его ширинки случайно дотронулся. И, по-моему, у него стояк был. Я, правда, не уверен...

— Ну, я же говорил, что ему понравится! — заржал Денис. — В следующий раз проверим.

Проверка не заставила себя долго ждать. Несколько дней спустя в тех же кустах парни снова тискали сдавшегося на их милость пацана. Славке пришло в голову, что их «жертве» было бы чертовски просто избежать очередного нападения — достаточно было поменять маршрут и пойти другой дорогой. Однако путь паренька неизменно пролегал именно мимо этого густого кустарника. Вывод напрашивался.

В этот раз Денис решил расстегнуть на мальчишке рубашку и теперь мял руками его обнажённую безволосую грудь. Потом спустился ниже, и его ладонь вдруг скользнула на выпуклый бугор под застёжкой бархатных брючек. Пацан, почувствовав чужую руку на своём члене, судорожно вздохнул и задрожал всем телом.

— Слышь, Славк, — осклабился Дэн, — да у него стояк железный! — он стал интенсивно поглаживать бархатистую выпуклость, отчего мальчик слегка застонал.

— Кайфуешь, гомик? — спросил прижавшийся к нему сзади Слава.

— Бля, ну раз ты такой пидор, — ухмыльнулся Денис, — то давай подрочи нам! Давай-давай, — и он настойчиво надавил на плечи паренька, заставляя его опуститься на колени.

Вжикнула молния, и донельзя возбуждённый член Дэна вырвался на свободу прямо перед лицом мальчика. Тот жалобно глянул снизу вверх на своего мучителя. Но парня не тронул этот взгляд.

— Бери в руки и дрочи, чего смотришь? — вполголоса скомандовал Денис.

Мальчик осторожно взял одной рукой его хуй и начал поглаживать так осторожно и неуверенно, словно боялся причинить ему боль.

— Да крепче сжимай, — ласково усмехнулся Дэн. — Ты чего, себе никогда не дрочил, что ли?

Пацан сжал кулачок вокруг ствола чуть покрепче и продолжил движения рукой. Вскоре он почувствовал, что член парня стал очень твёрдым и скользким от смазки. Дэн хрипло дышал, прикрыв глаза, и лишь иногда шептал:

— Давай, дрочи... Ещё быстрее... О-ох, класс!

В какой-то момент Денис стал терять контроль над собой. Он тихо застонал, зарылся пальцами обеих рук в шевелюру еврейчика и стал притягивать его лицо к своему сочащемуся смазкой члену. Мальчик попытался отстраниться, вырваться. Но тут Дэн грубо схватил его за волосы, прижал к своему паху и стал вовсю тереться своим елдаком о лицо пацана. Он возил членом по красивому личику мальчишки, размазывая по щекам выступающую смазку и прижимаясь к нему своими упругими волосатыми яйцами. Потом Денис стал просто шлёпать его своим увесистым концом по носу, щекам, губам. Но пареньку, видимо, это даже понравилось, потому что в какой-то момент он жадным, голодным движением схватил губами денисов агрегат и стал смачно его сосать. Дэн застонал так громко, что Славка вынужден был шикнуть на него:

— Тише ты, — одёрнул он друга, — нас же застукают!

— Ладно, — шёпотом согласился тот и продолжил ебать в рот паренька.

Процесс был недолгим: довольно скоро Дэн весь как-то напрягся, выгнулся и стал кончать в рот еврейчику. Тот выпил его сперму всю до капельки, но продолжал посасывать. Славке показалось, что он не хочет выпускать изо рта член Дениса. Но пришлось, потому что теперь была его, славкина, очередь. К счастью, юный красавчик не стал ломаться и отсосал второму парню без проблем.

С тех пор вот уже два месяца, как каждые два-три дня ребята напару вафлили этого мальчишку в кустах. Тому это явно нравилось. Он так увлечённо сосал, аж слюнки текли. А уж как это нравилось Денису и Славке! Они никогда не говорили между собой об этой странной общей привычке давать в рот парню. И никаким сомнениям свою собственную сексуальную ориентацию ребята не подвергали. Оба к тому времени уже не раз спали с девчонками, обоим это нравилось. И им даже в голову не могло бы прийти, что кайф, который они ловили со смазливым еврейским мальчиком, делает их голубыми. Всё это казалось парням просто безобидным развлечением.

Однажды Славка возвращался из школы. Дениса ещё, конечно, не было — он должен был зайти за ним только после обеда. Проходя мимо соседнего дома, Чекменёв вдруг заметил впереди знакомую стройную фигурку — это еврейский мальчик возвращался домой. Когда он зашёл в свой подъезд, Славка был совсем рядом. И, повинуясь порыву, он вдруг быстро отворил скрипучую деревянную дверь и вошёл в подъезд следом за пареньком. Тот уже заходил в лифт, когда Слава тихо подошёл сзади и проследовал в кабину за ним. Мальчишка обернулся и узнал его, но выйти из лифта не попытался. Двери закрылись. Когда они тронулись вверх, Чекменёв нажал красную кнопку «стоп». Но кабина не остановилась. Парень жал «стоп» снова и снова, но безрезультатно.

— У нас эта кнопка не функционирует, — сказал пацан искоса улыбнувшись.

— Черт побери! — ругнулся Славка. — Ну, черт возьми, теперь мы ничего не успеем... Ладно, давай хотя бы время потратим на что-нибудь приятное.

Он повернул мальчика спиной к себе и, притиснув его к стене лифта, начал гладить и мять его ягодицы. Затем обхватил пацана руками и стал трогаться своей промежностью о его мягкую попку. Ему было очень приятно, и он не успел отреагировать, когда лифт достиг нужного этажа. Двери лифта открылись... и прямо перед ними стояла еврейская мамаша в ожидании своего сына!

Именно так Чекменев оказался в глупой ситуации. Возмущенная еврейка пошла к его матери. К счастью, она была разумной и не рассказала всем правду - испугалась того, что все жители района скоро узнают о том, что ее сына трогали в лифте. Она просто заявила, что Славка избил его без всякой причины. И если этот ублюдок еще раз приблизится к ее сыну хотя бы на десять метров, то она немедленно пойдет в милицию!

После этого инцидента мать Славки выговорила ему всю душу:

— Слава, ты полный идиот?! Ты понимаешь, что будет, если она пойдет в милицию?! Тебе повезло, скотина, что она не пошла сразу! Это очень серьезно! Тебя же предупреждал инспектор Федотова? Предупреждал или нет?!

— Ну, предупреждал...

— Ты же окажешься в колонии! Понимаешь?! В колонии!

Парень молчал. Мать устало опустилась на стул:

— Нет, я не понимаю... Куда ты катишься? Хочешь быть как отец?

— Не трогай отца! — возмущенно закричал Славка.

Ночью мать не спала. Мальчик слышал, как она ходила по квартире: то рылась в аптечке, то пила чай на кухне. И даже через стенку было слышно, как она тяжело вздыхает.

Наутро сын ожидал новых упрёков, но мать начала разговор с ним удивительно спокойно.

— Вячеслав, — ровным голосом произнесла она, — я всю ночь думала. И мне ясно одно: я не могу с тобой справиться. Я просто не знаю, что с тобой делать, ты не слушаешься... Думаю, тебе нужна мужская рука. Завтра поедешь к дяде Вите.

У Славки просто челюсть отвисла!...  Он чуть не расхохотался — вот это решение! Это Витя-то — «мужская рука»? Смех, да и только!

Дядя Витя на самом деле никакой не дядя Славке, а двоюродный брат. Но он старше его на пятнадцать лет, и мальчик с детства привык называть его дядей и слушаться. Но сейчас ситуация сильно изменилась. Виктору чуть за тридцать — молодой, по сути, мужик. А Славка уже перестал быть ребёнком. И теперь уже дядей он бы Витьку звать не стал. А слушаться — тем более. Ведь он на голову выше и чуть ли не на полметра шире в плечах, чем этот дохлик!

Да и вообще, Виктор относился к той категории людей, которых Славка с детства презирал. Интеллигент! Учёный! Серьёзно, настоящий учёный — биолог. Мать говорила, что он очень талантливый, на что Славик лишь ехидно кривился. Кому нужна его биология? Несмотря на свои способности, Витька после горбачёвской «перестройки» долго мыкался без работы. Но, наконец, устроился в какую-то фармацевтическую компанию — ему дали лабораторию и приличный оклад. Это было очень кстати, потому что деньги были нужны — на руках Виктора остался младший брат Антошка после смерти родителей. У братьев была большая разница в возрасте — Тошка даже на год младше Славки. Чекменёв редко навещал их, и двоюродные братья казались ему совсем чужими. Чего ему там делать? А вспомнив о том, что теперь придётся ежедневно больше часа тратить на дорогу в школу, Славка выматерился про себя.

Одно из самых обидных в этой ситуации — отсутствие «мужской руки». Витя был робким парнем с очками и толстыми стеклами. Он никогда не умел конфликтовать или защищать свои интересы. Его можно было легко убедить в любом деле. Даже Антошка оказался более настойчивым и решительным, чем он. Как мать может полагаться на его воспитание?! Просто смешно!

Славка не возражал, он молча собрал свои вещи и пошел к Вите и Тошке. Зачем спорить? Пусть будет так, как хочет мама. Он действительно был виноват. Еще до сих пор он стыдился своего глупого поведения со всей этой историей с еврейским пареньком.

Самое забавное, что спустя полгода Славка случайно встретил Дэна на улице, и они шли практически под ручку. Оказывается, после его отъезда они начали встречаться! Какая пара! Славку это пришлось очень не по душе! И потом Дэн рассказал ему в тайне, что Ромка (так звали парня) уже давно позволяет ему заниматься анальным сексом. И они оба получают от этого удовольствие. Славка долго смеялся: его мамаше не удалось сохранить невинность своего сыночка-еврейчика. Судьба неумолима!

— Послушай, — усмехнулся Чекменев, — жаль, что я так рано переехал в другой район! Может быть, время от времени заглянуть в гости? Ты меня не скучил?

Он шутил, ему даже не приходило в голову серьезно искать встречи с этим еврейчиком. Но Дэн посмотрел на друга без улыбки и коротко ответил:

— Если ты тронешь Ромку, я тебя убью.

Славка понял по его глазам, что он говорит всерьез.

***

День, когда Славка приехал к Вите и Тошке домой, был хорошим примером надежды его матери. Они хорошо приняли его, накормили и напоили, разместили его в комнате с Антоном и помогли распаковать вещи. Но вечером Славка стал свидетелем небольшой ссоры между братьями, которая говорила о многом.

— Почему ты опять подменял этого Добросердова на частных уроках? — возмущённо говорил Виктору Антон. — Он же не платит тебе за это ни копейки!

— Понимаешь, — Витя смутился, — он меня попросил...

— Ну, и что, что попросил? Откажись!

— Зачем же отказывать, если я могу человеку помочь? — неуверенно спросил старший брат.

— Витя! Приди в себя! Он тебя каждый раз об этом просит! Сколько ты его уже подменял? Раз пятнадцать? Двадцать? Ты же до дома только к ночи доползаешь! Он получает деньги, а ты за него работаешь! Он классно устроился. А ты себя ведёшь, как тюлень!

— Да, я понимаю, ты прав, — краснея, опустил глаза Виктор. — Я в следующий раз ему непременно откажу.

Тошка только махнул рукой и вышел из комнаты. По его виду Слава понял, что это обещание было далеко не первым.

«Прикольно, — подумал Чекменёв, — он действительно никому отказать не может? Ща проверим!». И как только Тошка вышел, Слава безапелляционным тоном заявил Виктору:

— Вить, я завтра утром твою машину возьму. А то до школы целый час добираться.

— А как же я? — растерялся тот.

— Бля, да тебе тут ехать-то всего ничего, на трамвае по прямой!

Ни с того, ни с сего лишённый собственной машины Виктор рассеянно моргал.

— А может всё-таки...

— Да брось, мне же нужнее. Ну, замётано?

— Ладно, — вздохнул двоюродный брат, — бери. Ключи висят около зеркала...

— Ну, ты даёшь! — расхохотался Славка. — Я же пошутил! У меня даже прав нет. А ты что, правда бы на работу пешком потащился? Во дела! Надо мне права купить, такой добротой грех не воспользоваться!

— Я всего лишь задумался, — растерянно попытался оправдаться Виктор, — что тебе на самом деле нужнее...

Тошка был прав, Витька действительно оказался весьма слабаком, в этом Славка вскоре убедился неоднократно. Соседи-пьющие занимали у него деньги и не отдавали. Он уступил место знакомому на парковке. По утрам возил сына одной подруги на работу. Даже то, что Славка переехал к нему, было символичным. Ведь разобраться в том, зачем двум братьям нужен хулиганский проблемный подросток, с которым никто не может справиться? Но мама Славки попросила, и Виктор не смог отказать.

Чекменёв сразу понял все игры и также начал использовать безотказность старшего брата, иногда даже ради шутки. Виктор мыл за него посуду, делал его домашнюю работу, читал перед сном. И при этом сам уставал после работы! Но когда Славик просил его о чем-то (не то чтобы просил - скорее, требовал), Витька лишь грустно вздыхал и молча выполнял просьбу.

Отношения Славки с братьями были напряженными. Виктор терпел его эгоистические выходки и ругательства, но явно избегал парня, даже стал чаще задерживаться на работе. А Тошка все видел и не мог простить такого отношения Славки к старшему брату, поэтому и сам держался с ним некоторое время в стороне. Сам Славка не чувствовал себя виноватым ни на йоту! Он смотрел свысока на этого занудного биолога - больше презрения у парня вызывал только слабый характер Виктора. Ну да ладно, пускай получает то, что заслуживает!

Но однажды Виктор попытался-таки робко защититься. Как-то вечером Чекменёв в очередной раз всучил старшему брату учебник химии и свою тетрадку.

— Слава, — тот поднял на него покрасневшие глаза, — я так устал сегодня... А мне ещё обед на завтра варить.

В ответ парень лишь нахально вскинул брови:

— Да чё ты мне пá ришь про свой обед?! Давай, не тяни!

— Слав, я правда устал... — повторил было Виктор, но тот перебил его:

— Ну, тем более, раз устал, то кончай базар! Быстрее сделаешь — быстрее дрыхнуть завалишься.

Витя только устало вздохнул и, послушно устроившись за столом, стал вчитываться в учебник. Довольный Славка уселся с ногами на диване, нацепил наушники и врубил плеер. Он слушал панк-рок, а сам тайком разглядывал Виктора. «Интересно, — подумал он, — Витёк совсем ни в чём отказать не может? А если его кто-нибудь попросит... ну, например, отсосать? Или ещё что похлеще? Он и на это согласится? — парень презрительно усмехнулся. — А что? За желающими не заржавеет. Фигура у него ничё так. Мыщца ... нулевая, но зато он весь такой стройный, изящный... и мягонький, наверное». Славка подумал об это в шутку. Но вдруг ему вспомнился еврейчик со скрипкой, и он представил, что с Виктором можно было бы делать то же самое... И вдруг с ужасом почувствовал, что при одной мысли об этом его член начал быстро твердеть!

Парню стало неловко. «Чёрт, что я такое несу, задрот позорный?! Совсем охренел! Девку срочно надо найти, все равно какую, пусть и страшную, лишь бы давала. А то совсем мозги набекрень». Ошарашенный собственными постыдными мыслями, парень ещё пару минут рассеянно пялился на Витьку. «А чего он так сутулится? — вдруг подумалось ему. — Совсем устал, наверное. А я... скотина».

Славка отбросил в сторону наушники, подошел сзади к брату и осторожно положил руку ему на плечо.

— Вить, ты это... оставь... я сам выполню.

— Благодарю, — тихо ответил тот, поднимая на Чекменёва утомленные глаза.

Этой ночью Славка часами до трех переворачивался в постели, не мог уснуть. Вновь и вновь ему вспоминался витькин благодарный, ласковый взгляд и тихое «спасибо». А за что спасибо? Он чувствовал себя нечестным, и сам не мог понять, почему. И причины своей внезапной бессонницы парень также не осознавал. Он просто чувствовал: что-то произошло. И эта неопределенная тревога не давала ему заснуть.

С того вечера Славка перестал напрасно обременять старшего брата своими проблемами. Даже наоборот, старался помочь, где возможно. Виктор это оценил, и вскоре их отношения стали более теплыми, что позволило Славке перестать избегать Чекменёва. Они начали общаться, и с каждым днем всё больше. И только тогда Славка настоящим образом смог оценить этого человека. С ним всегда было интересно. Он знал множество увлекательных историй о всем на свете! Парень мог слушать его часами, удивляясь, как можно столько прочитать и запомнить.

И даже Викторова зашкаливающая вежливость уже не раздражала Славу, а казалась даже забавной. Например, однажды в местном универмаге они столкнулись с грубоватой кассиршей. Ее разговор с биологом выглядел приблизительно так:

— Мужчина, я же по-русски сказала, что в мою кассу очередь не занимать! У вас уши есть?

— Прошу прощения, но позвольте обратить ваше внимание на то, что другие кассы не работают.

— А мне какое дело? Стой и жди! Тоже мне барин! Понаедут тут из разных деревень, русского языка не понимают!

— Уверяю вас, я коренной москвич.

— А проход на цепочку закрыть мозгов не хватает? Вон к тому крючку прицепи!

— С превеликим удовольствием.

— И деньги без сдачи готовь!

— Благодарю, вы очень любезны.

А рядом стоял Славка и еле сдерживался, чтобы не заржать на весь магазин.

Но больше всего парню нравилось в Витьке то, что он не делал ему замечаний и не пытался воспитывать, хотя поводы для этого Чекменёв давал брату регулярно.

Младший Тошка, увидев перемены в славкином поведении, тоже перестал его дичиться. Они сблизились: обменивались книжками и компьютерными игрушками, играли в футбол во дворе, а перед сном подолгу болтали о всякой ерунде. И скоро Славка прижился здесь настолько, что стал себя чувствовать даже более уютно и свободно, чем дома.

Эта идиллия длилась пару месяцев. Но однажды Чекменёв узнал, что у братьев есть тайна, которую они ему не открыли, несмотря на наладившиеся отношения.

***

Это произошло случайно. Славка как-то пораньше пришёл из школы. Ещё снимая обувь в прихожей, он вдруг услышал какие-то стоны, доносившиеся из глубины квартиры. Тихонько парень прошёл дальше. Стоны доносились из той комнаты, где жили они с Антоном. «Тошка девку, что ли, привёл?» — с удивлением подумал Славка. Дверь оказалась чуть приоткрыта. Заглянув в щель, парень увидел такое, что челюсть отвисла: на кровати на четвереньках стоял голый Тошка, а сзади его сношал в зад какой-то бородач с волосатым телом весьма крупных габаритов! Оба при этом постанывали от удовольствия.

Первой реакцией Славки было желание ворваться и разбросать этих мерзавцев по разным углам! Но на него какой-то панический страх нашел свое отражение. Он потом сам не смог понять, что его остановило. Возможно, Антон пожалел. Сначала. Парень уже сделал несколько шагов назад. Но вдруг... вдруг ему стало любопытно, и захотелось рассмотреть ситуацию. В конце концов, это как зрелище из жизни! Слава тихонько подошел обратно к двери.

Представление и в самом деле оказалось захватывающим. Тошка был немного полноват, и мужчина, занимающийся с ним сексом, с удовольствием массировал его пухлые бедра и задницу большими ладонями. Иногда он прижимался сверху к парню и начинал ласкать его грудь. И все время двигался в Тошке ритмично. Тот так стонал, что Славка уже начинал ему завидовать. Это же должно быть так приятно? Любовники сменили позу и повернулись к двери лицом. Нежеланный зритель, боясь, что его заметят, поспешил отступить. Тихо отступая назад, он добрался до кухни, уселся и стал ждать, когда Антон выйдет.

«Ну, ничего себе! — мыслил Славка, пытаясь оправиться. — Видимо, Тошка - гей?» Парню пришлось просидеть около полчаса в ожидании, слушая чужие стоны, прежде чем из комнаты вышли те, кто издавал эти звуки.

— Сергей Борисович, вы забыли сумку,— услышал он голос Антона.

«По имени-отчеству и на «Вы»? — усмехнулся про себя Славка. — Обычно после такого переходят на «ты».» Судя по звукам, любовники в прихожей долго целовались и общались о чем-то шепотом. Наконец, входная дверь захлопнулась за гостем. И Слава сразу позвал:

— Антон!

Бледный Тошка в халате на голое тело зашел на кухню:

— Славка? — растерянно промямлил он. — Ты здесь? Давно?

— С полчаса.

Младший брат, кажется, побледнел ещё больше.

— Значит, ты всё слышал?

— И даже видел.

Красный от стыда Антон опустился на табуретку напротив.

— Извини, — смущённо пробормотал Тошка, — ты не должен был этого видеть. Я понимаю, тебе неприятно. Мы обычно здесь этим не занимаемся. Просто Сергей Борисович торопился. Он заехал за мной в школу, и мы пошли сюда просто потому, что это ближе. Я думал, ты не раньше трёх будешь.

— Что это за волосатый кент ваще? Откуда он взялся?

— Баринов-то? Он — витькин хозяин. Тьфу, то есть, не самого Витьки, конечно: он хозяин той фармацевтической фирмы, где брат работает. Он вообще сначала самого Витьку трахал, а только потом на меня переключился.

— Как Витьку?! Я не въеду... Витька что — тоже?!!

— Ну, да. Он тоже гей. Ты не догадывался?

— Стоп! Ты чё мне втираешь?! Витька?!

— Да, конечно. Наверное, что-то у нас с генами не то, раз мы оба...

— Не-е, ну копец! Это меня ваще высаживает! — в шоке Славка вскочил и стал мерить шагами кухню. — Так это он тебя к гомосятине приучил?

— Да ты что! Витька наоборот ужасно не хотел, чтобы так случилось. Он-то сам уже нахлебался этой пидорской романтики — выше крыши. Когда узнал, что я тоже голубой, он даже плакал. Уговаривал ещё раз с девчонками попробовать. Я пробовал, честно! Но дальше поцелуев никак продвинуться не мог. Девчонки думали, что я такой робкий, а у меня просто не встаёт, и всё.

— Может, просто девки хреновые попадались?

— Да нет же! Одна мне знаешь, как нравилась! Красивая — прям улёт! Ленкой звали. Нам брат специально квартиру освободил, сам ночевать в лаборатории остался. Она меня вроде даже завела, у меня встал. Но пока раздевались, опять упал — и ни в какую! Я его дрочу, он, вроде, поднимается, но даже вставить не успеваю — конец опять какой-то вялый становится и не лезет. Даже с вазелином не лезет — Ленка,...  как оказалось, девственницей была, у неё там туго слишком. Она пыталась помочь, да всё без толку. Так стыдно было! Ленка сказала, что я, наверное, импотент. Я и сам так долгое время думал. А потом однажды Баринов как-то у Витьки ночевал, и мы с ним ночью на кухне случайно пересеклись, когда он курить вышел. Так он до меня только дотронулся — у меня сразу всё встало! Я и раньше догадывался, но той ночью окончательно всё про себя понял.

— Ты Витьку о своем узнал? — спросил Слава.

— Да, я сам ему все рассказал. Он очень расстроился. К тому же брат этого Баринова всегда его не переносил.

— Но как же он тогда с ним связался?

— Ну, ты знаешь Витьку! Сергей на него давил, угрожал увольнением. И вот Витька поддался.

— Черт, какая ж это семья! — выкрикнул Чекменев раздраженно.

— Не переживай, Славка. Тебя это не затронет. Мы никогда к тебе не пристанем — ни я, ни Витька, честное слово!

— Прекрати мне втирать! Я и так испугался! Если только попытаетесь подойти ко мне — получите по полной программе! Где сядете на меня, оттуда и слезете!

— Ладно уже, Славка, успокойся...

— Это просто сумасшедший дом! Гей-парад, черт возьми! Полный беспредел! Уйдите все отсюда! — и Славка хлопнул дверью и вышел на улицу.

Он гулял по городу до позднего вечера, пережевывая увиденное и услышанное. И чем больше он об этом думал, тем больше понимал, что напрасно устроил такую истерику. Ну да, его братья оказались геями. И что? Ему-то что? Он должен окончить школу в этом году, а потом пойдет работать и будет жить самостоятельно. А они могут заниматься сексом с кем угодно! Это вызывает отвращение, конечно, но можно пережить. И вообще, по зрелому размышлению Славка понял, что мог бы и раньше догадаться. В особенности про Витьку. Возможность представить его с девушкой казалась неестественной. А с парнем — вполне естественной! Сразу все стало на свои места.

Когда поздно вечером Слава вернулся домой, братья уже ждали его в прихожей. Они выглядели испуганными и ожидали его реакции. Но парень уже не испытывал к ним раздражения, и они это сразу почувствовали.

— Ты замёрз, наверное? — засуетился Витька. — Иди на кухню, тут теплее.

Славка подошёл к плите и стал греть руки над газом, в то время как братья неуверенно топтались в дверях, бросая на него вопрошающие взгляды.

— Ладно, петушки, — с улыбкой вздохнул Слава, оборачиваясь к ним. — Проехали. Живём, как жили. Пожрать что-нибудь есть?

С этого дня их отношения стали даже лучше, чем были. Перед сном Славка с Антошкой секретничали у себя в комнате. Теперь они могли откровенно говорить друг с другом, не обходя сексуальные темы. Чекменёв много узнал об однополом сексе, и чем дальше, тем больше он переставал казаться ему таким уж извращением — видимо, парень привыкал к мысли о том, что это существует, и не где-то на другой планете, а рядом. Он почти спокойно относился к антошкиным рассказам.

К Виктору же Слава вообще испытывал какую-то странную, самого его удивляющую нежность. Он стал настолько активно помогать брату по дому, что тот только диву давался — откуда что взялось! В свободное время парень тоже всюду таскался за Витькой, да тот и не возражал. Днём Славик в тайне скучал, и, чтоб хоть как-то себя занять до прихода старшего брата, начал на совесть делать уроки каждый день — так время проходило быстрее. Его успеваемость в школе резко скакнула вверх к величайшему изумлению педагогов.

По вечерам Чекменёв ждал Виктора с работы и волновался, если тот задерживался. А как не волноваться? Педиков ведь не любят, могут подкараулить, избить — мало ли отморозков? Однажды парень даже не выдержал и поехал к Витьке на работу, чтоб узнать, почему он опять домой вовремя не уехал. Правда, в лаборатории Слава чувствовал себя не в своей тарелке, да и вообще, старался без повода Виктора здесь не беспокоить. Но всему же есть граница! Сколько можно на работе торчать?!

В лаборатории Виктора Слава уже неоднократно побывал. Изначально ему там нравилось. Брат представил его своим коллегам, показал и рассказал о том, над чем они работают. Правда, большую часть Чекменёв не смог понять. Но ему было интересно видеть Виктора на работе, в отличие от его домашней обстановки. Здесь он выглядел совершенно иначе: серьезный и сосредоточенный. Подчинённые уважительно относились к нему, пристально слушали каждое слово. Однажды приехал какой-то западный журналист, и Виктор так легко общался с ним на английском языке - можно было только завидовать! Слава взглянул на брата с новой точки зрения. Теперь ему казалось странным, что он когда-то презирал Виктора. Ведь по сравнению с ним сам Славка - всего лишь бездарность! Он даже не мог понять объяснений брата - просто тупица! Может только размахивать кулаками. Парень внезапно почувствовал себя в этом месте чужим, и теперь приезжал к Виктору на работу только в исключительных случаях.

Когда Чекменёв добрался до лаборатории, его брат только что закончил записи в журнале наблюдений за морскими свинками.

— Славка?! Что ты здесь делаешь? — улыбнулся он, увидев парня в дверях.

— Вить, ну сколько можно? Ты вообще собираешься домой?

— Да я уже выхожу, выхожу. Просто сегодня я здесь один, поэтому сложно. Гарик попросил отгулять, а Сан Саныча я послал за мышами.

— За кем? — засмеялся Славка. — Он что, ловит мышей как кот?

— Ну что смешного? Белые мыши. Нам нужны для экспериментов.

Но Славка только ещё больше развеселился, представив усатого и педантичного Сан Саныча не только ловящего мышей, но ещё и выбирающего среди них белых!

Через четверть часа братья шли по коридору к выходу.

— Чёрт! — вдруг дёрнулся Виктор и попытался спрятаться за славкиной широкой спиной.

— Чё случилось, Витёк?

— Да там Добросердов идёт. Если увидит меня — всё! Обязательно к какой-нибудь своей работе припашет.

— Ну, это мы ещё посмотрим, — буркнул Славка.

Седоватый улыбчивый хлыщ в сером с искоркой костюме, от которого прятался Витька, всё же его заметил.

— Ба! Виктор Георгиевич! — его слащавая улыбка стала ещё шире. — Вот встреча! А я как раз вас ищу. У меня к вам маленькая просьба, Виктор Георгиевич. Видите ли, у меня в лаборатории нет ультрацентрифуги, а у вас ведь она есть, правда? Не могли бы вы или ваши сотрудники сделать для нас всего несколько замеров? Там всё очень просто, час-два работы, не больше...

В эту минуту Славка сзади тронул хлыща за плечо.

— Что вам угодно? — раздражённо обернулся тот. — Простите, с кем имею удовольствие...

— Вот как раз удовольствия не обещаю. Подь сюды, дядя, разговор есть.

Схватив хлыща за лацкан пиджака, Чекменёв увлёк его в угол холла, где довольно грубо прижал к стене:

— Виктор Георгиевич — мой брат. И он сейчас идёт домой. Никакую работу он за вас делать не будет. Я понятно говорю?

— Молодой человек, вы вмешиваетесь не в своё дело. Да к тому же, ведёте себя по-хамски. Я этого так не оставлю, и у вашего брата будут неприятности...

— Слышь, ты, дятел! — Славка начал заводиться и хорошенько тряхнул мужика, вызвав у того должный испуг. — Неприятности будут только у тебя! Ещё раз подойдёшь к моему брату, я тебе все рёбра пересчитаю, ты понял? Свою работу сам делай. Хорэ на других переваливать! Достал, бля!

— Ну как вы смеете...

— Заткнись, несносный урод! Я предупредил тебя. Если он будет работать на тебя ещё раз, то через некоторое время ты окажешься в руках моих друзей... для развлечений. Они, как ты понимаешь, не из академической среды. Понял? Итак, иди отсюда прочь, пока они не наведались!

Его не пришлось уговаривать: вырвав свою лацканную пуговицу из кулака серого костюма, человек моментально исчез в тёмном коридоре.

— Вот это да! — усмехнулся Виктор. — Особенно последнюю фразу хорошо завернул. Мне нужно её запомнить.

— А что с этого? Ты запомнишь, но скажешь ли? — ответил Славка со смехом, обняв старшего брата за плечи.

Через несколько дней парень заглянул к соседям-пьющим и провел серьезную беседу с ними. С тех пор они перестали занимать у биолога деньги и даже вернули ему часть долга, отчего Виктор был в шоке. И постепенно все проблемы, решение которых требовало мужественного подхода, за который Славку пришлось сюда отправить, Чекменёв взял на себя. Действительно странно! "Может быть, именно это имела в виду мама?" — думал парень про себя. В общем, ему это было несложно, а Виктор был очень благодарен Славке. Короче говоря, всё идет хорошо.

Но скоро спокойное течение событий было нарушено новым открытием Славы.

***

Однажды, когда братьев не было дома, Чекменёв скучал и начал рыться в компьютере Антошки. Оказалось, что самая объемная папка называется "Ненужные файлы". "Что же такое в этих файлах такого тяжелого?" — подумал парень. И начал открывать папку за папкой до тех пор, пока не наткнулся на видеоархив. Несколько мгновений он почувствовал себя неловко — ведь нельзя просто так залезать туда, куда не приглашали! Но любопытство взяло верх. "Да я только немного загляну", — подумал Славка и открыл первый файл... потом второй, третий. И чем дальше он смотрел, тем больше у него волосы на голове шевелились от ужаса!

Это были съемки любительской камерой. Началось всё не так уж страшно. Открыв первое видео, Славка увидел Тошку, сидящего на корточках. С двух сторон от него стояли два мужика, спустив штаны, а он по очереди сосал их члены. Причём, того Сергея Борисовича среди них не было — мужики незнакомые. Славка нахмурился. Он думал, что у Антона только один любовник. А выходит, это не так.

Следующее видео оказалось куда похлеще. Слава увидел какую-то просторную и шикарно обставленную комнату, по центру которой находился стол. На столе лежал абсолютно голый Тошка, а вокруг него столпилось пятеро мужиков, которые пока ещё были одеты. Они лапали паренька, гладили и мяли его слегка полноватое тельце везде и всюду. Тот улыбался, ему нравилось. Славка обратил внимание, что среди этих мужиков нет не только Сергея Борисовича, но и тех двух, что были в первом видео — все новые. Один из них стал слегка массировать привставший членик парнишки, а другой положил ладонь на его яички. Тошка стал извиваться от удовольствия. Он весь раскрылся, стараясь пошире раздвинуть ножки. Тогда ещё один мужик подошёл к его попке, смазал чем-то анус и стал всовывать туда палец. Мальчишка застонал. А мужчина стал быстро трахать его в попку пальчиком. Тошка стонал всё громче. Но на этом видео оборвалось.

Загрузив следующее, Славка увидел тех же пятерых мужиков, только они все уже были голые. Антон лежал на широкой постели, а мужчины окружили его со всех сторон. Справа к его лицу приблизился возбуждённый член, и Тошка тут же взял его в рот. Слева паренька по щеке начал шлёпать своим вставшим концом другой мужик. Антон стал подрачивать его левой рукой, не выпуская изо рта член правого. Через минуту он повернулся и засосал хуй того, кто был слева, а правому стал дрочить. И так дальше удовлетворял их по очереди. Пухлая жопка паренька тоже не осталась без внимания. Мужики развели пошире его ножки и один за другим сношали его в очко. Трахали они его в презервативах, но когда кончали, сдёргивали их и поливали спермой его полноватое тело, что, как правило, снималось крупным планом.

Через несколько минут тот, кто снимал это видео, вдруг приблизился и взял на кадр Тошку, у которого лицо было раскрасневшимся и счастливым. Рука оператора неожиданно попала в кадр, он поднес ее к губам Антохи и вставил один палец в его рот. Тошка улыбнулся и пососал палец, подмигнув в камеру. Стало ясно, что оператор тоже был заинтересован, он уже имел мальчика или будет иметь его после съемки.

Славка вскочил, даже не выключив компьютер. Он был потрясен. Это невероятно! Неужели Тошка - такой развратник?! Похоже, он успел переспать уже со многими в городе! Просто не верится. Его младший двоюродный брат! Замечательный и скромный Тошка!

- Слава... - вдруг раздался робкий голос за спиной.

Парень повернулся. В дверях стоял Антон. А на экране компьютера продолжали происходить развратные сцены с его участием. Славка быстро выключил все.

Младший брат застыл у дверей, не в силах шевельнуться. В его глазах вдруг появились слезы, он моргнул и они потекли по его щекам.

- Прошу тебя, только не говори Витьке, - прошептал он Славке с мольбой.

- Ну ты и... - парень не мог найти слов, - ... проститутка какая! - наконец, выдавил он из себя.

Тошка покраснел до корней волос, опустился на кровать и забился в угол, размазывая слезами свои щеки. И Славку вдруг стало его жаль. Он подошел и сел рядом на край кровати.

- Тох, я не хочу навязывать тебе свое мнение какой-то строгий наставник, - сказал он, глядя на своего покрытого стыдом брата. - Я просто хочу понять. Тебе действительно это нравится?

- Не знаю... - неуверенно пробормотал Антон.

— То есть, как не знаешь? Ты же сам всё это делаешь! Ты находишь этих кентов толстозадых, тебя никто не заставляет!

— Ну... не совсем.

— Что значит «не совсем»?

— Это не я их нахожу, это знакомые Сергея Борисовича.

— Баринова?

— Ну, да. Это ведь он всё снимал.

«Так вот кто, оказывается, был оператором!», — подумал Славка.

— Значит, он тебя заставил?

— Понимаешь, — Антошка низко опустил голову, — он сказал, что если я не соглашусь, то брата сразу уволят. А ты знаешь, как трудно биологу работу найти! И на что мы тогда будем жить? У нас уже был такой период, когда мы практически голодали! Ну, вот я и... согласился.

— Тоха! Ты чё, ваще удот? Он же тебя друзьям сдаёт, как пидорскую шлюху! Как ты мог на это согласиться!

Тошка ещё ниже опустил голову и заплакал. У Славки сжалось сердце. Он обнял брата за плечи:

— Ну, ладно, не реви. Хорэ сопли распускать, слышь! Что было, то было. Тох, тебе в ментовку идти надо!

— Зачем? — вскинулся Антон.

— Сдать его надо, эту сволочь хуеву! Чтоб ни ему, ни другим не повадно было!

— Нет, в милицию я не пойду! Нет, нет, ни за что! — Тошка так эмоционально отбивался от этого предложения, что Славка понял — настаивать бесполезно.

— Ладно, — успокоил он брата, — не хочешь сдавать этого козла — не надо. Но больше ты к нему не пойдёшь! Если Витьку уволят, жаль, конечно. Но как-нибудь прорвёмся. Я тогда школу к чертям брошу, работать пойду — не пропадём. А Витёк обо всём этом не догадывается?

— Нет-нет, — поспешно сказал Антон, — об этом он ничего не знает. Он думает, что я только с Бариновым трахаюсь.

— Если бы он узнал, то сам бы ушел из этой отвратительной компании! Так что больше не связывайся с этим старым негодяем! Понял?

— Да, конечно, — всхлипнул Тошка в ответ, — если ты так считаешь...

— Я не понимаю, а ты по-другому думаешь?

— Я просто не хочу, чтобы брата уволили...

— Не нужно мне объяснять, что ему вообще работу найти сложно! Пусть идет учиться на учителя биологии.

... — Он вряд ли подходит на роль учителя со своим характером? — усмехнулся Антон. — Чтобы каждый ученик делал все, что захочет? Нет, это невозможно! И вообще, ему нужно заниматься научной работой! Ты же знаешь, как он талантлив! Его статьи даже публикуют за границей!

— А если Виктор узнает обо всем этом? Каково ему будет? Ты думаешь он такой глупый, что согласится торговать своим младшим братом?! Тошка! Ты что, сошел с ума?!

— Ты же не скажешь ему? — испуганно спросил Тошка.

— Да, я не скажу! Ладно, закончим этот разговор. Обещай мне, что больше туда не пойдешь!

И только после того, как Антон получил твердое обещание от Славки о прекращении всех связей с Бариновым, он немного успокоился.

***

Прошла неделя с того запоминающегося разговора. Антон выполнил свое слово и больше не посещал Баринова. Как странно, Виктора никто не уволил. И Славе уже начало казаться, что всю эту историю начали забывать. Но оказалось не так все просто.

Однажды в субботний вечер на дверь настойчиво постучали. Слава открыл. Перед ним стоял Баринов, который выглядел истощенным и постаревшим.

— Здравствуйте, — буркнул он.

— Чего тебе нужно? — резко спросил парень.

— А ты не мал ещё, чтобы мне тыкать? — удивился бородач. — Я вдвое старше тебя, неплохо бы на «вы»...

— На «вы» я обращаюсь только к тем, кого уважаю! — заявил Славка. — Зачем пришёл?

— Мне с Антоном надо поговорить.

— Его нет дома.

— А Виктор?

— Его тоже нет дома.

— Ну, что ж... тогда я хочу поговорить с тобой. Видимо, ты теперь здесь глава семьи. Или тебя тоже нет дома?

Славка сперва хотел выйти на лестницу и поговорить здесь, но нет — лишние уши им ни к чему. Парень помедлил секунду, но потом решился и впустил визитёра. Он провёл его прямо на кухню и плотно прикрыл дверь — не хотел, чтобы Витя и Тошка, которые на самом деле были дома, слышали их разговор. Но братья всё-таки услышали какой-то шум, и вышли в коридор посмотреть, что происходит. В прихожей уже никого не было, но из-за кухонной двери довольно внятно доносились слова собеседников.

— Если ты говоришь, что он для тебя не игрушка, — услышал Виктор голос Славки, — то как же ты мог?! Под всех друзей его подкладывал, сволочь! Зачем?!

— Ты не поймёшь.

— Так ты и не особо паришься с объяснениями. Напрягись — может, я и въеду.

— Ну, хорошо, — устало согласился Баринов. — Как тебе объяснить? Мне... мне просто нравилось, что он такой развратный. Он меня так больше возбуждал. И ему это тоже нравилось.

— Это ты так думаешь.

— Он ведь мог отказаться в любой момент!

— Он не мог отказаться, и ты знаешь, почему.

— Ни черта я не знаю! Я думал, ему нравится. Если бы я знал, что он меня из-за всего этого бросит... да я бы на километр никого к нему не подпустил!

— Итак, теперь передай это своим приятелям и найди интересы в кого-то другого, неудачник!

— Но я не могу без него!

— Это твоя проблема. Ты справишься как-нибудь. У тебя достаточно денег, чтобы нанимать молодых парней хоть пачками.

— Мне не нужны эти парни! — завопил Баринов. — Мне нужен только он, мой Тошка!

— Он не твой! И никогда не был твоим, вымогатель! Убирайся отсюда!

— Почему вымогатель?

— Ты же угрожал ему, что уволишь его брата! Скажешь, нет? Почему молчишь, скотина?

— Я никогда не собирался осуществлять эти угрозы! Это такая игра на словах...

— Ага, теперь ты можешь говорить ему что угодно! Уходи домой и скажи спасибо Тошке за то, что он не позвонил в полицию по поводу тебя! Хотя я думаю, что стоит это сделать.

— Пожалуйста, Славка... Поговори с ним. Объясни, что всё будет по-другому теперь. Мы будем только вдвоем, никого больше...

— Я не верю тебе. И Тоха тебе не верит. Решение окончательное. Убирайся и больше никогда не подходи к моему брату! Иначе я сам дойду до полиции, даже не сомневайся!

Дверь открылась, и гость вышел из кухни. Столкнувшись с ним в коридоре, застывший Виктор сжал кулаки и двинулся на Баринова, прошептав:

— Убью!

Но его остановил Славка. Он ухватил брата за руку и потащил в сторону:

— Нет нужды, Вить. Пусть уходит! Не забивай голову.

Виктор остановился, но его взгляд на начальника был полон отвращения, как люди смотрели на полицейских во время войны. Тот лишь опустил глаза, а Витя презрительно отвернулся от него и отошел подальше.

И только тут бородач заметил в тёмном углу коридора притаившегося там младшего брата.

— Тошка! — хрипло выкрикнул Баринов и кинулся было к пареньку.

Но в ту же секунду Славка бросился наперерез, и его плечистая фигура выросла у гостя на пути, загораживая собой мальчишку. Стальные глаза парня смотрели на него спокойно и твёрдо. Баринов видел, как Антошка, сжавшись в комок, робко выглядывал из-за славкиного плеча. Мужчина отступил на пару шагов и, словно осенённый догадкой, пролепетал:

— Так вот, значит, в чём дело!... Как же я сразу-то не понял! Это из-за тебя всё... Он с тобой теперь, да?!

Славке показалось, что Баринов сейчас в ярости набросится на него, и весь напружинился, готовый к нападению. Но едва мужик двинулся в его сторону, сзади раздался окрик Виктора:

— Не смей!

Баринов замер. Он снова попытался поймать взгляд Антона, но тот по-прежнему прятался за Славкой. Лицо мужчины перекосило болью. Он быстро прошёл к выходу и хлопнул за собой дверью.

Поздно вечером, когда Тошка уже спал, Слава вышел на кухню и с удивлением увидел Виктора, который ещё не ложился. Понурившись, тот сидел над кружкой остывшего чая.

— О чём задумался? — мягко спросил его парень.

— Знаешь, Славка, — почему-то шёпотом ответил Витя, — я ведь ничего не замечал. Ужасно. Ничего не видел.

— Да ладно, Витёк, не фиг на себя клепать. Ты не виноват.

— Как не виноват?! Это я их познакомил. Я знал, что у них связь, и терпел. Ничего не предпринимал. Там, оказывается, такое творилось... А я ничего не видел дальше собственного носа. Я... я просто ничтожество!

— Ну, все, Вить, понимаешь, закончилось. Никто не виноват, просто так вышло. И все уже прошло. Послушай, Витек, не грусти, все закончилось! Ложись спать.

Но через несколько дней Славка сам осознал, что ничего не завершилось.

Дело в том, что Тошка со временем все больше менялся. Он стал задумчивым, редко улыбался. Его словно что-то тревожило. И Виктор и Слава пытались его поддержать и ободрить. Но ничего не помогало. Причина оставалась неясной. Баринов действительно не выполнил своих угроз и старший брат остался на работе. Тем не менее, проходили дни, а тоска Антона только усиливалась.

Особенно это стало заметно в Новый год. К тому времени Тошка уже почти месяц не виделся с Бариновым и казалось бы должен был отойти от всего этого хотя бы немного. Но за весь праздник он даже разу не улыбнулся. Для Славки это было особенно странно, ведь праздник удался на славу. Такого Нового года у парня еще не было! Друзья Виктора, которых набилось полное количество, были не менее интересными людьми, чем сам он. Какие только шутки они не придумали! Устраивали фанты, сочиняли акростихи на слово "Новый год". Потом несколько человек играли в шарады для всех. Затем все вместе играли в очень забавную игру под названием "крокодил". Потом ... устроили концерт: двое из компании играли на гитарах, а Витька, как оказалось, умел играть на флейте! Славке даже не известно было об этом! И это же двоюродный брат! В общем, парень находился на седьмом небе. Последний Новый год, который он провел в кругу своих друзей из тренажерного зала, превратился в обычную праздничную вечеринку с драками и грязными полами. И Чекменев и представить не мог, что праздник может быть таким интересным!

Когда Витька вместе с каким-то парнем-гитаристом напару сбацали зажигательную ирландскую мелодию, Славка подошёл к сидевшему в углу Антону и, хлопнув его по плечу, улыбнулся:

— Скажи, весело, да? — и тут же осёкся, встретившись взглядом с Тошкой. Тот смотрел на него серьёзно, без тени улыбки. — Антох, чё с тобой? Праздник же...

— Ему там плохо без меня. Я чувствую, — всё так же серьёзно ответил ему брат и отвернулся.

***

Следующие пару дней Виктору и Славе приходилось наблюдать, как депрессивные настроения их брата идут по нарастающей. Витька переживал ужасно. А Славка вдруг стал злиться на Антона. Он в какой-то момент понял, что хочет исправить ситуацию не столько ради Тошки, сколько для того, чтобы Витька не мучился. Почему-то душевное состояние старшего брата его волновало куда больше. Временами ему даже хотелось набить морду Тошке за то, что он посмел причинить боль Вите. Странно...

А на третьи сутки Антон отколол нечто и вовсе ни на что не похожее. В тот день с самого утра он лежал на тахте и смотрел в потолок. Славка пытался его растормошить, но безрезультатно.

— Тошк, ну что с тобой такое?! — в отчаянии крикнул он брату.

Тот лишь усмехнулся:

— Я бы сказал тебе, но ты опять будешь мной недоволен.

— Да на хуй на моё довольство! Что случилось?

Антон сел на постели.

— Слав... я не могу без этого. Просто не могу.

— Без чего? — спросил тот, но брат снова лишь усмехнулся, и тогда до парня стало доходить, о чём он говорит.

— Слав, а может, ты сам меня трахнешь? — вдруг неожиданно предложил Антон.

— Что с тобой, Антон? Совсем с ума сошел?

— Ну, я не могу просить Витьку об этом... Просто от одной мысли меня трясет.

— Послушай, приди в себя! Тут никто никого не предаст.

Антон резко вскочил с кровати:

— Зачем ты это делаешь?! — в гневе крикнул он. — Кто просил тебя об этом?! Зачем ты это сделал?! — парень метался по комнате, бросая и разбивая все на своем пути.

— Успокойся! — Славка даже испугался.

На шум прибежал Виктор. Но он не смог успокоить возмущенного брата. Тот стал откровенно орать на Славу:

— Вечно вмешиваешься во всё! Как будто ты самый умный! Как будто только ты знаешь, что нужно другим!

— Антон, ты несправедлив, — попытался защитить его Витя.

— И ты лучше не вмешивайся! — обернувшись к нему, выкрикнул Антон. — Тебе же всегда легче согласиться с ним! Ты соглашаешься со всеми! Потому что у тебя нет своего мнения, ты думаешь, что все такие же? Меня никто не спрашивал, что я хочу! Почему вы оба решаете всё за меня?! Не вмешивайтесь в мою жизнь!!! — он крикнул на обоих братьев и бросился в коридор.

Славка услышал, как Антон поднял трубку телефона и начал набирать номер.

— Сергей Борисович, — чуть дрожащим голосом, но достаточно спокойно сказал он, когда созвонился. — Это Антон. Вы можете приехать за мной?... Да, я жду.

Он положил трубку, вернулся в комнату и начал собирать свои вещи в большую спортивную сумку.

— Антон, не нужно этого делать, — робко попросил его Виктор.

— Извини, я не могу остаться. Витя, прости меня. Я очень люблю тебя. Но я не могу оставаться здесь сейчас. Я знаю, вы старались для лучшего. Но есть вещи, которые каждый человек должен решать самостоятельно.

Минут через двадцать раздался звонок в дверь.

— Ого! — буркнул Антон. — Как это он так быстро доехал?

Когда он открыл дверь, на пороге действительно стоял Баринов, который тут же сгреб паренька в объятия. Бородач был так счастлив, что даже мрачные лица Виктора и Славки, стоявших тут же в прихожей, не смогли погасить его улыбку и светящегося влюблённого взгляда, устремленного на Тошку. Мальчишка отдал ему сумку с вещами, поцеловал на прощание обоих братьев и ушёл. А Витька, ни на кого не глядя, отправился в свою комнату и заперся там. Слава стучал, пытался поговорить, но ответа не получил.

Вечером того дня Виктор впервые в жизни зверски напился. Не сумев достучаться до брата, Славка отправился в качалку, потому что для него это был самый простой способ снять стресс. А когда вернулся...

Виктор сидел на кухне, уронив голову на руки. На столе перед ним стояла пустая бутылка из-под коньяка.

— Охуеть! — невольно выдохнул Слава. — Витёк, ты чё, это всё один выжрал?

— А, Славка! — старший брат поднял голову, с трудом фокусируя взгляд на вошедшем парне. — Садись, выпьем.

— Так пить уже нечего, ты всё выжрал!

— А я сейчас схожу и ещё куплю! — с трудом ворочая языком, произнёс Виктор и попытался встать. Однако ноги его уже тоже не держали, и желание подняться закончилось тем, что он завалился на холодильник и упал бы, если б Славка его не подхватил.

— Бля, Витёк, ты даёшь! Никогда тебя таким не видел!

— Я в порядке, — с трудом выговорил биолог, заваливаясь в другую сторону.

Несмотря на свою силу, Славке непросто было дотащить пьяного Виктора до кровати. Когда тот рухнул на покрывало, то уткнулся в подушку и заревел пьяными слезами.

— Я виноват во всем, — мычал он, расплескивая соленые капли по своим щекам. — Я был негодным братом для него...

— Витя, что ты несешь? Что тебе до этого?

— Нет, я понимаю, что сам виноват! Как я мог быть хорошим старшим братом, если я сам такой ничтожный человек! Я плохой брат. Ты же тоже так думаешь, скажи правду! Ты меня презираешь!

Славка попытался возразить, но безумный Виктор его не слушал. Он продолжал обвинять себя запутанными словами, пока парень не старался перевернуть его на бок и уложить поудобнее.

— Как я раньше не заметил? Я не справился. Если бы родители были живы, такого бы не произошло! Я подвел его, понимаешь?

— Понимаю, успокойся и ложись,— Славка старался утихомирить его.

— Он интересовался биологией. Вот и получи... Теперь уже поздно... ничтожество... плохой брат... не справился... если бы отец был... — его речь становилась все менее связной, пока Витя, наконец, не уснул тяжелым сном.

Славка сидел рядом на кровати, его трясло от гнева. Как он ненавидел Антона в этот момент! Ну, как можно было оставить этого замечательного доброго и умного человека ради какого-то развратного парня с обезьяньим лицом! Ведь Тошка знал, насколько Витя беззащитен и чувствителен, как легко ему причинить боль. Как он посмел так поступить!

"Подвергну этого хама наказанию!" — мысленно ругался он. Славка аккуратно снял очки с Виктора и погладил его по волосам. "Он без очков выглядит так красиво", — мягко улыбнулся парень, разглядывая спящего.

Тут старший брат начал слегка вертеться под одеялом. "Наверное, ему неудобно в одежде", — решил Слава. "Надо его раздеть и уложить под одеяло". Он аккуратно начал снимать с него рубашку. Это удалось без особых усилий. Но с джинсами пришлось повозиться. Они не хотели спадать с Витиной попы! Славка их туда-сюда потягивал. В конце концов, он перевернул брата на живот и стал стаскивать джинсы, держа за штанины. Снял... Но только вместе с трусами, чего делать не собирался. Пред его глазами оказалась загорелая выпуклая попа. Кожа гладкая, без волосков. Славка не удержался и прикоснулся к ней. Ягодицы были упругими, мягкими как шелк. У парня закружилась голова. С трудом пришел в себя, он поднялся, накрыл спящего обнаженного Витю одеялом и вышел из комнаты, потушив свет.

Весь вечер Славка себе места не находил. Метался по квартире, словно дикий зверь, запертый в клетку. Вот уж не думал он, что столкнётся с такой проблемой. Он возбудился на Витьку! И успокоиться не мог. Более того, Славка понял, что уже давно его хотел, только не желал признаться себе в этом. И вот теперь возбудился, и не в состоянии думать больше ни о чём, только о соблазнительной витькиной заднице.

«Он никогда мне не даст, — думал парень. — Я ведь ему брат, хоть и не родной, а двоюродный. Не даст. А я полжизни готов отдать ради того, чтоб ему хоть разочек засадить. Только так, чтоб ему понравилось, чтоб он стонал подо мной. Ммм, не могу! До чего же хочется! Какая же у него классная жопка, хоть бы разок в неё кончить. Может, хоть подрочить на него?» Вдруг он понял, что это, в принципе, вариант. Витька спит беспробудным сном, и если рядом с ним даже рота солдат дрочить будет, он не заметит!

Славка тихо вошёл в витькину комнату. Старший брат продолжал мирно спать. Парень включил ночник и при его слабом свете приблизился к Виктору. Осторожно откинул одеяло. Мужчина лежал на животе, согнув одну ногу. Его попка была видна как нельзя лучше. Слава расстегнул ширинку и достал свой твёрдый и возбуждённый хуй. Слегка подрачивая его, он положил одну руку на витькины ягодицы и стал их поглаживать. Он разводил половинки в стороны, и тогда его взору открывалась аккуратная розовая дырочка ануса. Это отверстие манило его, почти лишая воли. И вдруг Славка понял: «Я его выебу! Всё равно выебу! Он сейчас, скорее всего, этого даже и не почувствует. А если и почувствует, то наутро ничего не вспомнит. Может, это мой единственный шанс».

Он быстро убежал в ванную, где нашел определенный крем и аккуратно нанес его на задницу брата и свой эрегированный член. Он скинул свои брюки и трусы, чтобы они не мешали. Затем он решил положить свою рубашку в тот же угол. Затем он лег на бок позади Виктора и приблизился к его анусу с помощью своего члена, который был покрыт кремом. Анус спящего мужчины был расслабленным, и член Чекменева легко проник в него. Но случилось то, чего он не ожидал - он моментально кончил. У него не было времени сделать даже несколько движений. "Фу, черт возьми, что со мной? - подумал парень. - Наверное, я перевозбудился. Можно ли это считать так, будто я его трахал? Конечно нет, значит нужно продолжить". Славка немного отдышался и возобновил движения в заднице Виктора.

На этот раз это уже было полноценное проникновение. Парень раздвигал ягодицы брата, пытаясь проникнуть глубже, чтобы яйца плотно прижимались к его задней дырке. В какой-то момент Виктор начал стонать. "Ему нравится? - подумал Славка. - Или я просто мешаю ему спать?" Глубоко в душе он понимал, что второе, но чтобы не нарушить удовольствия, начал убеждать себя в обратном: "Нет, ему нравится, конечно! Он же гей, это его возбуждает!" Парень двигался все быстрее и интенсивнее внутри Виктора своим членом. "Да, ему точно нравится! - уверял он себя. - Особенно так глубоко! Ммм, мой сладкий братишка!"

Оргазм охватил Славку и был самым сильным за всю его жизнь! И парень без сил рухнул на спину своего спящего любовника. Усталость и сон также одолевали его неотразимо. "Хорошо, завтра я перейду к себе", - подумал он и разрешил себе остаться там.

Под утро Слава проснулся. Ещё не рассвело, но в комнате по-прежнему горел ночник. Первое, что парень осознал — это то, что прижимается к обнажённому телу своего двоюродного брата. И почти сразу он вспомнил, что сделал с ним вечером.

«Блядь! Я же его ебал! Собирался только подрочить, а сам выебал по полной программе!» — дёрнулся Славка. Эта мысль должна была бы его ужаснуть, вызвать отвращение или страх. Но вместо этого парень тут же возбудился. Его член отвердел, а поскольку он всё ещё прижимался к ягодицам Виктора, то автоматически его налившаяся силой головка упёрлась в анальное отверстие мужчины. Не отдавая себе отчёта, правильно ли он поступает, а просто поддавшись волне возбуждения, Славка чуть надавил вперёд, и его орган снова мягко вошёл в попку брата. И вновь ему было безумно приятно погружаться в витькин задний проход по самые яйца.

Вот только Виктор уже почти совсем отрезвел. И на этот раз, пока Славка драл его зад, он проснулся, оглянулся и встретился глазами с братом. Но тот не остановился, а продолжал долбить попку биолога, как остервенелый. Витька отвернулся и сдался на волю насильника.

Когда Слава вновь сладко спустил ему в зад и рухнул на постель, старший брат притворился, что опять уснул.

— Витька... — шёпотом позвал его парень. — Ты спишь?

Но тот не отозвался.

«Ладно, — подумал Славка. — Утром разберёмся. А сейчас мне уже нет смысла уходить, если он меня всё равно видел. Останусь до утра».

Когда поздним утром Слава проснулся, уже рассвело. Он прекрасно выспался и довольно потянулся, с улыбкой поглядывая на лежащего к нему спиной Виктора. И вдруг его внимание привлёк странный звук. Он сперва даже не понял, что это такое. А потом сообразил: это Витька тихонько всхлипывает! Он плачет!

— Витя! Что случилось? — он ласково обнял брата. — Витя! Не плачь, пожалуйста! — слезы брата причиняли ему боль. — Никто не должен тебя обижать, возможно, это я виноват! Проклятье! Обещаю, накажу себя сам, найду способ! Дорогой Витя, убей меня, только не плачь! — Слава начал целовать лицо Витиными губами. Щеки, глаза, брови снова и снова. Он действительно был готов умереть ради того, чтобы брату больше не было больно!

Виктор улыбнулся сквозь слезы:

— Славка... Так значит, всё не так? Я подумал, что ты настолько меня презираешь, что решил использовать меня как игрушку...

— Глупец! — шептал ему Славик, продолжая целовать мокрое от слёз лицо брата. — Я люблю тебя!

Он сам был удивлен этими словами. Но как только они зазвучали вслух, он сразу же понял - это была правда.

***

До окончания новогодних каникул оставалось шесть дней. Целых шесть дней, когда они могли быть вместе, не разлучаясь ни на минуту. Но время начало играть со Славкой злую игру. Иногда минуты тянулись до бесконечности. Например, когда он просыпался рано утром и ждал, пока Витя проснется. Он ждал... Просто хотел увидеть улыбку на его лице, когда брат открывает глаза и видит его рядом. И что он захочет на завтрак. И можно ли успеть сделать то самое перед завтраком... ну вы понимаете.

А иногда время просто останавливалось, словно его и не было вовсе. Не было времени, когда Славка устраивался в кресле перед звучащими праздничными голосами телевизора, сажал Витю на колени и они целовались. Нежно, ласково, тепло. Они не слышали телевизора, не обращали внимание на звонок телефона. Весь мир исчезал вокруг них, и время исчезало вместе с ним. Но в конечном итоге Славка понял, что время пролетело, словно скакун, как он не успел заметить, эти самые счастливые шесть дней его жизни подходили к концу.

Виктор тоже огорчился, хотя и не так сильно, как Славка. Он просто немного подустал за эти дни. Ведь он уже не подросток и не может трахаться, как кролик, днями и ночами. А его двоюродный брат лез на него раз по пятнадцать за день.

— Славка, да отдохни ты хоть немного, ... — с улыбкой просил он, когда парень в очередной раз зажимал его в каком-нибудь углу квартиры. — Ты вообще о чём-нибудь другом думать можешь?

— Нет, — честно ответил Чекменёв, утыкаясь губами в шею брата.

— Наверное, так и есть, — усмехнулся Виктор. — В твоём возрасте у меня тоже, помню, стояк был перманентный.

— Какой? — вопросительно глянул на него Слава.

Витька с улыбкой потрепал его по белокурой макушке:

— Эх, неуч ты мой любимый, — ласково шепнул он, целуя чуть приоткрытые губы парня.

А Славке хотелось только одного: чтобы эти дни длились вечно. Он любил брата где придётся: в спальне, в гостиной, на кухне, в прихожей или ванной — где у него встанет, там он на Витьку и накидывается. Парень сам не понимал, что с ним происходит. Когда он успел так сильно влюбиться? И ещё его удивляло то, что Виктор, хоть и был на пятнадцать лет старше, производил впечатление человека, в сексе совсем неопытного. Минет он делал, правда, улётно! Но во всем остальном зажимался, комплексовал, и Славке приходилось его в буквальном смысле развращать, словно это он был старшим. Витька, например, стеснялся своей наготы и поначалу раздевался только в темноте. Хотя чего там стесняться — непонятно, фигура у него была, словно у юноши. Славке приходилось силовыми методами бороться с его комплексами.

Однажды он уселся на мягком кресле в гостиной и попросил брата сесть напротив.

— Давай, разденься, Витя, — мягко попросил он. — Я хочу посмотреть.

— Не надо, Слав, — покраснел брат.

— Надо, — ответил младший тоном, не допускающим возражений.

— Я не буду...

— Будешь. Раздевайся. Но делай это медленно.

В этот раз Слава был благодарен судьбе за то, что его брат всегда готов к любым просьбам. Краснея от стыда, Виктор снял рубашку с плеч. Затем поспешно опустил брюки.

— Постой, — остановил его Славка. — Притормози. Разведи ноги.

Бедный парень слегка развел колени в стороны.

— Шире... ещё.

— Мне мешают джинсы, — возразил Витя смущенно.

— Хорошо, сними их полностью. Вот так. Теперь разведи ножки шире... Отлично...

Лицо Вити загорелось от стыда подобно цветущим макам, когда Славка подошел к нему, опустился на колени между его разведенных ног и стал с интересом рассматривать выпуклость под его трусами, которая увеличивалась с каждой секундой. Парень легкими движениями пальцев ласкал этот бугорок. Вскоре под мягкой тканью трусов можно было разглядеть даже вздувшиеся вены на возбужденном половом члене.

— Молодец, — прошептал Славка почти незаметно, полностью погрузившись в этот зрелищный момент. — Теперь сними трусы.

— Слава, не нужно, пожалуйста! — жалобно просил Витя. — Пойдем лучше в спальню, я дам тебе то, что хочешь...

— Нет разговоров. Снимай, как я сказал!

Дрожащими руками Виктор спустил последнюю часть своей одежды на пол. Член напряженно взвился вверх и указывал на потолок. Он был припухшим и выделял густую смазку.

У Витьки закружилась голова. Было ужасно стыдно. Он отворачивался и зажмуривался, боясь встретиться взглядом со Славкой, хотя тот был целиком и полностью поглощён открывшимся перед ним зрелищем. Голова кружилась всё сильнее, и Вите вдруг показалось, что он вот-вот кончит! Что же это такое?!

— Слава... — слабым голосом пробормотал он, не смея открыть глаза. — Слава, можно я оденусь?

Но в ту же секунду он почувствовал лёгкое прикосновение ладони младшего брата к своим подтянутым от возбуждения яичкам. Потом пальцы мягко скользнули по влажному от смазки стволу члена. И всё вокруг словно взорвалось и затанцевало! Виктор хрипло застонал и обильно излился себе на живот.

Даже не успев восстановить сбившееся дыхание, он почувствовал, как нежные славкины руки стали неторопливо оглаживать всё его тело.

— Ну, вот видишь, дурачок, — прошептал тот, — а ты боялся! — и Славка жарко поцеловал ещё не опавший влажный член брата.

С этого дня Чекменёв стал регулярно вгонять Виктора в краску, заставляя его раздеваться в самых неожиданных ситуациях. Однажды, например, они возились на кухне с ужином. Старший брат начал мыть посуду, когда Славка вдруг погладил его по попке и спокойно приказал:

— Снимай одежду, — а сам достал ситцевый фартук с оборочками, лет сто висевший без дела на дверце кладовки, и протянул его Вите. — Наденешь вот это.

Мужчина знал, что возражать пацану бесполезно. Краснея, он торопливо скинул с себя футболку, брюки и повязал на пояс полученный фартук. Спереди он, конечно, закрывал всё то, что Виктор так стыдился показывать. Но вот сзади...

— Ну, что делаешь? — улыбнулся Славка. — Продолжай мыть посуду.

Биолог повернулся к раковине и приступил к работе. Младший брат сел позади него на табуретку и просто наблюдал. Витя знал, что его обнаженная задница видна парню очень хорошо. Он был сильно смущен, но вдруг почувствовал возбуждение. Его член поднял переднюю часть фартука. "Хорошо, что Славка не видит этого", - подумал он. Но возбуждение все больше охватывало его, и вдруг, неожиданно для себя, Виктор стал прогибаться еще больше, раскрывая себя для взгляда Славки.

— Молодец мой,- шептал зритель сзади страстно. — Прогни еще немного... Вот так... И разведи ножки.

Парень еще пару минут любовался задом старшего брата, который был выставлен перед ним так развратно. Витька начал тихонько постанывать от возбуждения. Тогда Славка растерялся - подошел, прижался сзади, вошел членом и оттрахал его прямо у раковины. Одной рукой он ласкал свой вздыбленный член, а Витька кончил раньше Славки, что было редкостью. И как кончил! Буквально искры из глаз!

На следующий день нахальный парень сделал такую вещь, о которой брат не ожидал.

Обычно после того, как Слава кончал в него, Виктор отправлялся в туалет и избавлялся от спермы - он не любил эти пятна на постели. Так было и на этот раз. Славка уже кончил, а Витя еще нет. Он аккуратно высунулся из-под дыхания брата и попытался слезть с кровати.

— Куда? — вдруг хрипло выкрикнул Чекменёв и, резким движением схватив мужчину за талию, парень кинул его обратно на постель. — Я тебе не разрешал уходить!

Он положил брата поперёк кровати и широко развёл ему ноги в стороны.

— Ой! — только и выдохнул тот, зажмурившись от стыда.

Витя не мог больше удерживать сперму внутри себя и почувствовал, как она медленно вытекает, рискуя залить смятую простыню. И тут Славка стал ласкать его отверстие пальцами. Он нежно размазывал сочащуюся сперму круговыми движениями.

— Какой ты тут мокрый... — шепнул он брату. — Тебе приятно, когда я так делаю?

Виктор даже не смог ответить. Краска смущения залила его лицо, и он отвернулся, пряча взгляд. Только всё напрасно: за него ответил его пенис, с каждым славкиным движением всё увереннее поднимавшийся в боевое положение.

— Слав, мне в туалет нужно, — робко попросил мужчина.

— Да брось, кончай зажиматься! Мне нравится смотреть, как ты весь течёшь, словно похотливая сучка. Расслабься.

И он вдруг нагнулся и лизнул влажную витькину дырочку своим горячим языком, отчего старший брат вздрогнул, выгнулся и зашипел.

— Нравится? — улыбнулся Славка. — Хочешь ещё?

Витя не ответил, только сильнее покраснел.

— Ну, молчание — ... знак согласия.

И парень продолжил свои ласки. Постепенно он сам всё больше увлекался: растягивал дырочку в стороны, стараясь раскрыть побольше, и то жадно вылизывал её внутри языком, то покрывал снаружи нежными поцелуями. Славка уже здорово возбудился от этого. Он тёрся напряжённым членом о скомканную простыню. Ужасно хотелось помочь себе рукой разрядиться, но пока обе руки ему были нужны для другого.

С Витей происходило нечто непостижимое! Он беспокоился, искривлял спину и стонал до того, что кричал. Сладкий туман окутывал его глаза, голова кружилась почти до тошноты. В один момент он схватил свой член обеими руками. Но Славка сразу сильно оттянул его руки от промежности:

— Нет, не трогай, не трогай! Я сам все сделаю, — и он продолжил ласки ануса, одновременно обхватив пенис Вити и начав медленно его гладить.

— Быстрее, — шептал Витя, — пожалуйста, быстрее, — но Славка продолжал свои мучительно медленные движения, растягивая удовольствие для брата и не позволяя ему кончить сразу.

Когда насыщенный этой нежной пыткой Виктор испытал оргазм, это было так ярко — почти на грани боли. Он впервые вскрикнул. Голова кружилась! Несмотря на то, что он едва разбирался в происходящем, на мгновение ему даже стало страшно: вдруг сердце остановится, не выдержав такого напряжения? Но наконец-то наступило сладкое расслабление. Мягкие, нежные волны удовольствия проникли по всему телу гораздо дольше, чем обычно. А Славка не переставал своих ласк, пока брат полностью не отпустил последние волны сладкого дрожания.

Ночью Виктор видел странный сон. Ему снилось, что его двоюродный брат — на самом деле демон, приносящий удовольствие в обмен на душу. Но замечательно было то, что во сне Витя был готов к такому обмену. Он отправился бы за этим сверхъестественным существом куда угодно. Он бы отдал все ради того, чтобы этот безумно любимый парень всегда был рядом с ним.

***

Тошка регулярно звонил братьям. Главным образом он разговаривал с Виктором. Сообщал, что у него все хорошо и спрашивал о состоянии дел у них. На этот вопрос старший брат отвечал поверхностными фразами вроде "нормально", "все в порядке" или "как обычно". Ни он, ни Славка не решались рассказать Антону о перемене в своих отношениях. Пару раз молодой человек заходил к ним в гости, но эти встречи проходили каждый раз с напряжением: братья не могли быть полностью откровенными перед Тошкой, а парень трактовал это как обиду на свое уход. Однако ситуация должна была как-то разрешиться, это понимали все.

Разрешилась она через пару месяцев, когда Антон в очередной раз забежал в выходной день проведать братьев. Он открыл дверь своим ключом, как делал всегда. Но почему-то никто не вышел его встречать. Парень, было, подумал, что никого нет дома, когда услышал в глубине квартиры весьма недвусмысленные звуки — из спальни Витьки раздавались такие стоны на все голоса, что не догадаться о том, что происходит в комнате за закрытой дверью, было невозможно!

Тошка тихонько прокрался на кухню и, как когда-то Славка, заставший его самого за аналогичным занятием, стал ждать выхода «на поклон» действующих лиц этого звукового спектакля. Он с трудом сдерживал смех, думая о том, как всё обернулось. Спустя некоторое время в дверном проёме нарисовался Славка — растрёпанный, без майки, в одних расстёгнутых джинсах.

— Тошка? — удивлённо пробормотал парень. — Ты давно здесь?

После этих слов Антон уже не в состоянии был сдерживаться и звонко расхохотался:

— Класс! Дежавю наоборот! Когда ты меня застукал, я у тебя то же самое спросил!

Славка растерянно переминался с ноги на ногу. Сзади подошёл пунцовый от смущения Виктор, торопливо застёгивая рубашку.

— Ну, здорово, братишка! — поприветствовал его с ехидной улыбочкой Антон.

— Тошк, ты понимаешь, мы... ну, мы это...

— Да сядьте вы, не маячьте! И так всё понятно, не нужны мне ваши объяснения.

Слава, успевший немного взять себя в руки, сел напротив Тошки и притянул Виктора к себе на колени.

— Это я всё начал, — сказал он, обнимая своего любимого, словно пытаясь защитить его от нападок.

— Видел, что так будет, — усмехнулся Антон, расширяя свою улыбку.

— И ты не волнуешься? — спросил Витя с дрожащим голосом.

— Зачем мне беспокоиться?

— Так ты и не удивился?

— Удивился... Удивился тому, что вы так долго этого не замечали! Я давно заметил, как вы друг на друга смотрите.

— Не говори! — Славка нахмурил брови. — Мы ведь изначально просто были друзьями.

— Да конечно! Просто друзья! У которых практически ничего общего нет, но они не могут прожить один без другого. Когда один в школе, а другой на работе, эти друзья разговаривают по телефону десять раз в день, лишь бы услышать голос друг друга. Вечером они не расстаются. Они слушают музыку с плеера каждый со своим наушником. Они пьют пиво из одной бутылки. И они держатся за руки на прогулках. Нужно продолжать список?

— Блин! Видимо, так оно и было... — признался Славка.

— Слав, ты просто медлительный! Между вами с самого начала была такая химия, что можно завидовать!

— Химия? Тогда лучше биология, — улыбнулся Чекменёв, притягивая Виктора к себе и целуя его губы.

— Ой, я не могу! — снова засмеялся Тошка. — И этот человек мне нравился!

— Неужели тебе нужны уроки нравственности! Ты же как порнозвезда района! — ответил Славка, тоже смеясь.

Антон бросил в него подвернувшееся полотенце и получил в ответ пощечину. В этот момент Виктор вмешался и положил конец всей этой детской игре. Но все почувствовали, как рухнула стена лжи и напряжения, которая разделяла их последние месяцы. Они снова были вместе!

Витька заварил чай, Слава наделал бутербродов, а Тошка достал принесённые с собой конфеты. Когда все уселись пить чай, Антон вдруг серьёзно обратился к братьям:

— Ребята, раз уж у нас пошла такая пьянка, то у меня к вам просьба. Можно я к вам в гости Сергея приведу?

Виктор и Славка переглянулись.

— Ну ладно вам, мужики! — продолжил Антон. — Хватит уже на него дуться, как мыши на крупу — он ни в чём не виноват! Просто он меня любит и иногда понимает мои желания даже лучше, чем я сам. Вы мне все очень дороги, и эта война уже порядком достала!

— Что значит «твои желания»? — изумился Чекменёв. — Так значит, он был прав? Тебе это всё действительно нравилось?

— Ну, вообще-то, да, нравилось. Только мне проще было думать, что меня заставили, а я тут ни при чём. В глубине души я всегда понимал, что этот шантаж — чистая липа. На самом деле, это Сергей Борисович был у меня на крючке, а не я у него. Я ведь чувствовал, что ради меня он на что угодно согласится. А все эти угрозы — так, игрушки. Только не надо ничего говорить — ты уже высказался по поводу моей морали, достаточно! Ну, так как насчёт Сергея?

Виктор вздохнул и вопросительно взглянул на Славку.

— Ну, ладно! — чуть помедлив, улыбнулся тот. — В следующую субботу тащи сюда своего бородатого перца. Будем закапывать топор войны.

Так в одночасье решилась проблема с Тошкой.

Но сложнее было с матерью Славки. Майя Петровна (так звали его маму) тоже регулярно приезжала в гости проведать сына. И тут уж парням приходилось соблюдать максимальную осторожность, чтобы не вызвать подозрений. К счастью, женщина была настолько в восторге от результатов перевоспитания сына, что просто боготворила Виктора — ведь он оправдал её ожидания даже сверх меры!...  На Чекменёва практически перестали жаловаться в школе. Приводов в милицию с начала учебного года не было. И даже — страшно сказать — Славка стал гораздо меньше материться! Раньше он и пары слов без мата сказать не мог, а теперь ей уже не приходилось краснеть за него в присутствии знакомых. Как же удалось добиться таких подвигов от её сына? Но Виктор ничего не мог ей ответить, поскольку и сам не знал, как это получилось.

Однако, к сожалению, все оказалось не так просто. Славка так и не стал внезапно превращаться из хулигана в послушного ангела. Иногда его старый характер всё же проявлялся. Точно через неделю после последнего разговора, полного похвалы о поведении сына, мать Славки вдруг позвонила Виктору.

— Снова что-то случилось с Славкой, — сразу без предисловий сообщила она. — Меня вызывают в школу. Опять к классному руководителю.

— Что же он сделал?

— Не знаю, — в её голосе было слышно горечь. — Витенька, может быть ты пойдешь? Узнаешь подробности. Мне он все равно не послушается, а ты хоть донесешь ему свои мысли!

— Хорошо, Майя Петровна, я пойду, — Виктор быстро согласился.

Визит Виктора в школу и его знакомство с классным руководителем двоюродного брата произошли в этот же вечер. Славка до последнего молчал.

— Слушай, расскажи уже, что произошло? — пытался выведать Виктор. — Ты с кем-то дрался?

— Нет... Да ладно, неважно! Я просто не хочу говорить об этом.

И только в кабинете у классного руководителя Виктор узнал, что на самом деле произошло. Оказывается, Славка оскорбил учительницу истории. Вера Матвеевна была пожилая женщина и опытный педагог, иногда она бывала слишком строгой с учениками. Иногда один из ребят может высказаться неодобрительно, такое случается. Но то, что случилось в этот раз...

— Понимаете, Виктор Георгиевич, — пожаловалась классная руководительница — я даже не могу повторить большую часть того, что ваш брат сказал! По словам Веры Матвеевны, "плешивая карга" - это самые приличные слова из его речи, остальное - одни матерные выражения! Прошу вас, Виктор Георгиевич, вы такой воспитанный, интеллигентный человек - поговорите с Славой. В последнее время он ведет себя гораздо лучше, чем раньше. Видимо, это благодаря вам. Учителя говорят, что он почти перестал ругаться. А тут опять все на старое! Оскорбил уважаемую учительницу, женщину пенсионного возраста... Пожалуйста, поговорите с ним!

Домой братья возвращались молча. Виктор выглядел расстроенным и усталым. А Славка не знал, что ему сказать. Он совершенно не чувствовал никакой вины за собой. Эта старая грымза сама во всём виновата! На прошлом уроке им давали контрольный тест. И Славка — о чудо! — ответил правильно на все вопросы. Какого же было его изумление, когда, получив назад свою работу, он увидел в нижнем правом углу листа жирную тройку! Эта коза в парике, видимо, даже проверять его работу не стала — просто ляпнула оценку с потолка, считая, что на большее он не способен. Когда Слава попытался разобраться, она лишь обругала его и ничего перепроверять не стала. Ну, вот он и высказал ей всё, что о ней думает! Он же прав!

Дома Витя сел в кресло у окна, взял в руки газету, но вместо того, чтобы её читать, рассеянно смотрел в окно. Временами он устало потирал переносицу под очками, и выглядел ужасно огорчённым.

— Вить, пойдём ужинать — мягко окликнул его Славка.

— Я пока не хочу есть, спасибо. Я попозже.

— Витюша, ну хорэ дуться! Ты меня выслушать не хочешь?

— Слав, ну что ты мне хочешь объяснить? Что у тебя были причины для того, чтобы так поступить? Я не сомневаюсь в этом. Разумеется, были — кто же без причин такое сделает! Я просто... да нет, я просто есть не хочу. Ты иди, Слав. Иди, кушай. Я приду попозже, — и старший брат снова расстроенно уставился в газету.

Чекменёв обиделся и ушёл на кухню. «Ну, и пусть сидит голодный хоть до ночи! — подумал он. — Что мне, на колени перед ним становиться?» Славка уселся за стол в одиночестве. Вот только есть ему тоже расхотелось. В душе клокотала обида. Надо же! Даже выслушать не захотел!

И вдруг Славка представил себе, как его действия будут восприняты Виктором. Ведь его старший брат никогда не обижает ни мух, ни людей. Он всегда вежлив даже с самыми грубыми и хамоватыми людьми, потому что Витька превосходит это. Как он должен относиться к тому, кто оскорбляет пожилую женщину матом?! Не имеет значения, что она сделала - такое поведение неоправдано! Славка вспомнил, что у Веры Матвеевны всегда слезятся глаза к концу дня, и она стесняется этого, тайно вытирая их платком. Наверное, поэтому она не проверила работы - ей трудно проводить вечера за тетрадками. Хотя она не права... Парень снова вспомнил, как она быстро вытирает слёзы под очками надеясь на то, что никто не заметит. И ему стало очень плохо.

Спустя четверть часа Славка подошел к Виктору и серьезно сказал:

- Вить, я осознал свою ошибку. Прости меня. Завтра я извинюсь перед ней... То есть перед Верой Матвеевной. Больше такого не повторится, обещаю.

Брат взглянул на него с теплотой.

- Спасибо, Славка! Я знаю, что ты не такой.

- Прости, это была глупость. Иногда случается. Не расстраивайся, завтра я исправлюсь, честно! Давай пойдем поужинаем. А то посмотри на себя - щеки ввалились от голода.

На этот раз парню удалось уговорить Витьку поесть. После ужина он проводил брата в спальню.

В ту ночь Славка ласково и нежно заботился о Викторе. Он думал только о своем брате и стремился доставить ему максимальное удовольствие. Он двигался очень медленно и аккуратно, чтобы не вызвать никаких болевых ощущений - просто ласково массировал его анус своим половым членом и одновременно гладил руками его тело: шею, плечи, грудь, живот, бёдра. Затем он начал нежно сжимать яички. Член он не трогал - не хотел, чтобы Виктор кончил слишком быстро. Когда брат был уже близок к оргазму, Славка вышел из него и перевернул его на спину. Он дал ему немного отдышаться, а затем страстно заглотил его член и приступил к минету.

Минет парень делал не так искусно, как Виктор — чёрт его знает, почему так же хорошо не получалось. Но зато сейчас в этот процесс он вложил всю душу. Два пальца правой руки Славка ввёл в ещё влажную витькину норку и нашёл там бугорок простаты. Ему не всегда удавалось её нащупать — только когда Витька бывал сильно возбуждён. Сейчас она стала твёрдой, набухшей, и парень начал нежными кругообразными движениями массировать этот горячий холмик. Витька стонал и метался, комкая простыни, а когда Славка особенно удачно ласкал языком уздечку, то старший брат лишь жарко бормотал:

— Славочка, что ж ты со мной делаешь... любимый мой... Славка...

Когда Витя обильно излился в рот парню, тот с наслаждением выпил всё до капли. Самому ему достаточно было после этого лишь немного потереться своим стояком о расслабленное, горячее тело брата, чтобы разбрызгать своё семя по кровати.

Когда парни, вдоволь насладившись друг другом, лежали обнявшись и пытаясь заснуть, Витя вдруг шёпотом спросил:

— Славка, слушай, вот твоя мать говорит, что ты материться меньше стал. Учительница сегодня тоже самое сказала. Они думают, это из-за меня. А на самом деле почему? Я ведь никаких замечаний тебе сроду не делал, да и вообще, ни слова на эту тему не говорил...

— Верно, не говорил. Но я же видел, что тебе это не нравится. Когда я выдаю что-нибудь матерное, ты всегда слегка морщишься. Чуть заметно, но всё-таки... А я просто... понимаешь, я не хочу делать ничего, что тебе неприятно.

В ответ Витька молча прижался к пареньку, уткнувшись лицом ему в плечо. Так и заснули.

На следующий день Чекменёв перед всем классом приносил извинения Вере Матвеевне. Он искренне просил прощения, и, вероятно, учительница это ощутила. Вечером Славка гордо рассказывал Витьке, что на последней переменах, когда он случайно проходил мимо кабинета учителя, он услышал по краю уха голос исторички. Она говорила с кем-то о том, что "Слава Чекменёв - в душе добрый и хороший мальчик, просто очень вспыльчивый". Его собеседник не возражал. Учителя медленно, но верно меняли свое отношение к бывшему двоечнику и хулигану.

Когда через четыре месяца Вячеслав Чекменёв окончил школу, его аттестат не содержал ни одной тройки! Такого от него никто не ожидал, за исключением Витьки, конечно. Директор школы на торжественной церемонии вручая ему диплом, внезапно по-мальчишески подмигнул и крепко пожал руку. Почти по всем предметам у Славки были оценки "четверка". Но одна "пятёрка" все же присутствовала! Легко догадаться, по какому предмету.

Биология.