Хроники Паладии: Новые времена. Из книги Новые порно рассказы

Если кто-то желает поддержать автора, то есть меня, то Вы знаете, что делать с приведенными далее цифрами!

4890494674864541 — киви.

410013061006022 — яндекс деньги

Жду Ваши комментарии!

***

Карета с герцогским гербом мягко катилась по лесной тропе. Новейшая конструкция рессор, лакированные дверцы, мягкие сидения и даже лощеный паж на запятках говорили не просто о статусе владельца, а о его баснословном богатстве.

Ненавязчиво скрипела сталь латников сопровождения. Тихо стучали копыта их коней. Громко стонали женские голоса.

Две эльфийки, прикованные локтями к потолку кареты, задорно скакали на мужских членах. Первая почти орала от удовольствия. Прикрыв глаза, она старалась как можно глубже впустить в свою кишку мужской стержень. Но прикованные к полу лодыжки не давали возможности взять хорошую амплитуду. Наверное, поэтому ее соитие длилось уже почти час и не принесло желаемой разрядки партнера.

Вторая эльфийка, закатив глаза, широко открыв рот и далеко вывалив длинный зеленый язычок, совершала гораздо менее продолжительные скачки. Зато дополняла их круговыми движениями таза, что, похоже, нравилось ее кавалеру. Это выражалось тем, что мужчина уже дважды наполнял девичью кишку своим семенем и их взаимные движения сопровождались теперь звонким хлюпаньем.

Рядом с блаженствующими мужчинами, что вяло тискали груди доступных самок, сидела еще одна эльфийка. Она так же была прикована к полу и потолку, но руки были укрыты браслетами лишь в запястьях. Это позволяло девушке свободно сидеть на мягкой подушке. Тогда как активно сношаемые эльфийки могли присесть только на колени мужчинам, а в остальное время были вынуждены висеть на стальных скобах.

Другим отличием было то, что эта эльфийка была одета. Элегантное зеленое платье обтягивало стройную фигурку. Глубокий вырез выгодно подчеркивал крупные груди, а разрез внизу не только открывал приятный вид на стройные ножки, но и показывал край белого чулка на упругом бедре правой ноги.

Наконец, первой эльфийке удалось довести своего мужчину до дверей рая. Он вздрогнул и вцепился в тощее тело так, что тут же наделал синяков. А девушка блаженно расслабилась — чувствуя, как опадает член в попке, она пыталась скрыть дрожь в натруженных мышцах ног. Получалось плохо, но мужчинам, кажется, было плевать.

— Теперь я понял, что значит по-современному оборудованная карета Вергон! — просипел мускулистый блондин, когда продышался, — Так можно проехать все королевство и не заметить длинны пути!

— Всего-то пара лесных шлюх да хорошие цепи, Ваше Величество! — спокойно возразил упитанный лысый мужчина средних лет, продолжая наслаждаться тугой дыркой.

— Ох! Забудь эти формальности Вер! Я все тот же Маркус, что и до смерти отца! — вяло возмутился король.

— Но я должен соблюдать...

— Брось! Хотя бы пока мы наедине!

— Прекрасно! — прохрипел герцог кончая в третий раз.

— Все же, прекрасные девочки! Такие послушные! — продолжил монарх, поглаживая впалый живот доступной девы леса.

— Их послушание достигнуто болью и голодом! — жестко произнес лысый, — А вот то, как ты выдрессировал свою сучку, действительно достойно восхищения! — с этими словами мужчина протянул руку и погладил затянутую в шелк ножку.

— Ах, если бы это был я! — досадно воскликнул блондин, протягивая большой палец в сторону упомянутой эльфийки, — Королева — фамильное сокровище нашего рода! Уже триста лет она передается от отца к сыну вместе с короной и скипетром. Так что, за ее манеры стоит хвалить моего пра-пра-прадеда — короля Бенга Завоевателя!

Обсасывая подставленный палец, словно наисладчайшее угощение, королева Миллиналлия вдруг вспомнила те самые дни, когда всю ее делегацию вероломно схватили. Они отчаянно сопротивлялись. Даже смогли убить несколько солдат. Но стоило холодной стали коснуться шеи королевы, как все покорно опустили оружие.

Крики насилуемых солдатней рейнджеров все еще стояли в ее ушах. Там же, среди растянутых по полу и набитых членами тел, были и ее дочери. Тогда она видела их в последний раз. Теперь их держали взаперти. Каждую в отдельном замке. Величайшим указом было запрещено вывозить их за пределы крепостных стен. Нарушитель немедленно объявлялся государственным преступником.

Все это королеве сообщил ее первый человеческий любовник. Тот самый король Бенга. Пока его толстый член пронизывал тугое влагалище и бился в матку, толстяк изливал в длинное ухо свой яд. Что, стоит ей навредить ему, и на ужин она получит жареную ногу дочери. А стоит попытаться бежать — принцессу нанижут на вертел целиком.

И через тысячу лет она не забудет того ужаса, что испытала в их первую ночь. И через тысячу лет она не забудет той лютой вони, что исторгало жирное тело Завоевателя. Однако, через угрозы и страх, ему удалось добиться покорности.

Стоило, на глазах Миллиналлии, разделать двух эльфиек, как гордая королева была согласна на все. Она кричала об этом, срывая горло, с появления первой капли крови на нагих телах ее подданных. Но злобный правитель довел дело до конца. Лицо приглашенного мясника даже не дрогнуло, когда он резал дев леса.

Но, несмотря на полное подчинение, король продолжал бояться эльфийку. Ее продолжали сковывать на ночь, а ее рот долго оставался запретной территорией. Могучий король очень боялся острых зубов эльфийской королевы.

Но и этот страх он обошел — господский врач вырвал все передние зубы женщины. Только тогда старый монарх впервые опробовал королевское горло. И ему понравилось. Так что, новым зубам дали вырасти только после смерти старого урода.

Наследник престола ничуть не боялся женских зубов, но находил свои способы унижения. Очень скоро ему наскучила безвольная эльфийка, и он начал развлекаться иначе. Теперь королеву подкладывали то под козла, то под свинью. Несколько коней, бык и даже, экзотический в этих краях, жираф пополнили список любовников Миллиналлии в первый же месяц нового правления.

Как правило, все происходило на балах и банкетах. Знать съезжалась со всего света, чтобы посмотреть на удивительное соитие зверей и эльфийской королевы. Некоторые привозили и свою живность ради потехи. Особым гостям даже позволялось взять эльфийку на ночь в свои покои.

Самым позорным моментом для королевы, был, глубокий минет заграничному послу в тот же миг, что его охотничья стая, по очереди, наполняла эльфийку семенем.

Щенков, говорят, продали за баснословные деньги.

Королева думала, что, на седьмом веке жизни, ее тело уже не способно воссоздать жизнь. Но многочисленные роды самой невообразимой живности в плену, заставили задуматься о плодовитости эльфийских мужчин.

Рожала она и от людей. Послы и генералы, которых награждали монаршей плотью, часто оставляли ей плод. Но рожденных детей никогда не давали приложить к груди, а сразу скрывали от глаз матери.

Роды не смогли оставить следов на теле эльфийки. Лишь грудь за триста лет увеличилась на два размера и перестала помещаться в ладонь. Да и сложить руки на груди теперь было непросто. Но это изменение немало радовало мужчин, что ею владели.

Это же повлияло на выбор одежды. Если раньше тело эльфийки как можно туже обтягивали тканью, чтобы на виду оставались все изгибы нежно зеленой плоти, то теперь лишь выбирали вырез как можно глубже.

Рука, попавшая в тот самый вырез, и привела женщину в чувство, заставив воспоминания уйти на второй план.

— Да-а! — восхищенно протянул герцог, — Мало у кого из лесных шлюх такие сиськи!

— Ах, да! — вскинулся король, попутно дернув сидящую на коленях эльфийку, что та закричала от боли в зафиксированных вверху руках, — Замолкни дрянь! — блондин сильно шлепнул по девичьей попке, — Ты же хотел попробовать королеву! Отец, конечно, запрещал ею делиться, но теперь я король!

— Ну, не то чтобы королеву, — лениво протянул лысый, — Хотел узнать — есть ли разница между простыми эльфийками и высшими аристократками!— И что — узнал?

— Да. Никакой! У них у всех одинаково приятные тела, а остальное зависит только от фантазии!

— Как ты это выяснил?

— Принцессы! Я попробовал всех троих!

— Всех троих? Как тебе удалось? Они же не по борделям валяются!

— Деньги, мой друг, откроют дверь в любую спальню! Только Каглстон сопротивлялся, но я купил сам замок! Когда до него дошло, что принцесса является частью строения и не может быть вывезена как прочий скот, он здорово разозлился! Но было поздно — он все подписал! — мужчина внезапно злобно расхохотался.

— Каков хитрец! Тебе палец в рот не клади! — благодушно хмыкнул король.

— А надо было соглашаться на сотню золотых!

— Ты предлагал сотню за ночь с принцессой? Вергон-транжира! — продолжил веселиться блондин.

— Замок стал, конечно, дороже одной ночи, но зато, эльфийка теперь носит моего первенца!

— Неужели ты признаешь его своим?

— Я все еще думаю. Наверное посмотрю, как он будет расти и тогда приму решение.

— Как-то это странно!

— Ничего странного! Лучше скажи — сколько твоих родственников родила она! — лысый ткнул пальцем в крупные груди.

— Не знаю! — король досадно откинулся на сидении.

— Не знаешь? Как такое возможно? Ты же король!

— Записи никто не вел! Думаю, это запрещал каждый из моих предшественников. Не знаю почему!

— А как, по-твоему, отреагируют лорды, на наследника — эльфийского выродка? То-то же! — погрозил пальцем герцог, получив в ответ лишь пожатие плеч.

Наступило молчание. Блондин вяло пощипывал соски своей эльфийки. Судя по тому, как она дернулась в один из моментов, можно было понять, что толстый член начал распрямляться прямо в ее попке.

Король покопался в карманах и вытащил небольшой ключик. С его помощью он отстегнул руки королевы от потолка и властным жестом, приказал ей склониться.

Зеленый язычок лизнул вялую плоть. Миллиналлия вобрала в рот все что смогла. Она обсасывала мужское мясо и ласкала языком яички, пока член полностью не распрямился, уйдя глубоко в ее горло.

Фамильной чертой все королевской династии был толстый бугристый пенис. Их размеры никогда не были меньше предплечья королевы. Так что она немедленно потеряла приток воздуха, а из зеленых глаз брызнули слезы. Но женщина даже не думала поднимать головы.

Королеву потянули за волосы. На освобожденный из глотки член, немедленно насадилась девичья попка.

Повинуясь движениям руки, Миллиналлия легла спиной на мужское колено. Волосатые ноги были широко раздвинуты, так что ее голова не мешала молодой эльфийке. Зато длина языка позволяла продолжать влажную обработку сморщенного мешочка короля.

— А ты недурно устроился, Маркус!

— И я умею выдумывать всякое! — протянул блаженствующий монарх, запуская руку в вырез платья эльфийки и сжимая нежную плоть.

Такое положение продолжалось довольно долго. Королева без устали вылизывала мохнатый мешочек. Она старательно заменяла своей слюной сперму и соки, что обильно текли из дырочек прикованной эльфийки.

Мужчины вяло переговаривались. Но разговор о золотых рудниках, что недавно достались короне и обсуждении новых возможных пошлин слабо ее интересовали. В это время, она, пятый раз приводила в боевую готовность хозяйский член.

Багровая головка вновь скрылась в темно зеленых недрах девушки. Из последних сил она запрыгала на толстой палке. Раздалось громкое хлюпанье.

— Дьявол! Я уже и стенок не чувствую! — выругался блондин. Мужчина столкнул худое тело с члена и усадил девушку на лицо королеве, — Почисти ее!

Над лицом Миллиналлии нависла упругая попка. Прямо на ее глазах, на отчаянно сжатом сфинктере скопилась, готовая упасть, белая капля. Королева впилась губами в нежное отверстие, от чего подвешенная девушка вздрогнула как от боли. Владычица лесов, глоток за глотком, высасывала содержимое кишечника своей подданной. Громкое сглатывание привело мужчин в восторг. Они во весь голос считали количество.

Закончив пить, королева протолкнула сквозь сфинктер свой язычок. Его длина позволяла значительное погружение. Теперь эльфийка вылизывала влажные стенки кишки, освобождая их от белых наслоений и лишней смазки. Закончив, она осторожно поцеловала одну из ягодиц, давая понять, что ее подданная может не беспокоиться. Девушка, что почти тряслась от напряжения, почувствовав это касание губами, действительно немного расслабилась.

— Хорошо! Засадил как в первый раз!

Владычица лесов почувствовала одобрительное похлопывание по животу и вернулась к мужским яичкам. Она была даже рада такому перерыву. Несколько часов с открытым ртом сильно высушили горло, а густая сперма принесла с собой хоть какую-то влагу. Что касается унижения — ей приходилось совать язык в дырки и похуже, так что она его не испытывала. Стыд и брезгливость ушли из ее жизни в первые годы плена.

Через час карета остановилась. Блондин потянулся было к прикованным ногам королевской собственности, но его остановил герцог.

— Оставь ее здесь!

— А кто согреет мне постель?

— Смотри!

На крыльце дорогого, на вид, здания, стоял мужчина, в руках которого были поводки от десятка по-собачьи стоящих эльфиек. Девушки старались лаять и размахивать вставленными в попки хвостами.

— Откуда такая роскошь? — немало удивился король.

— Это один из моих походных домов! Я позаботился о комфортных ночевках — много разъезжаю!

Мужчины вышли из кареты и скрылись в здании. Еще несколько оборотов колес и транспорт оказался в конюшне. Лошадей немедленно обтерли, расседлали и накормили.

Через несколько минут слуги подошли и к эльфийкам. В основном — немолодые женщины. Посетовав на то, что господа забыли привязать одну из «девок», они стянули с этой девки платье. Появилось ведро с мыльной водой. Служанки грубо, но тщательно вымыли всех троих.

Просохнув от пушистого полотенца, королева вновь втиснулась в зеленую ткань. Скатанные перед мытьем чулки, снять их не было возможности из-за ножных кандалов, вновь распрямили. Королева, «раз руки свободны» получила миску с яблочным пюре и большую кружку молока. Остальных девиц терпеливо кормили с ложечки. После чего вставили кляпы и надели непрозрачные мешки, да так и оставили висеть под потолком.

— А с третьей что? — донесся сварливый голос из темноты, даже не понятно — мужской или женский.

— Так у нее руки свободны — снимет! — ответила одна из служанок.

— Так привяжите!

— Не велено! Она принадлежит Его Величеству!

— А других не освободит?

— Нет, не достанет!

— Смотри у меня!

И голоса начали удаляться.

Миллиналлия тут же легла на сидение спиной. Осторожно взяв руками девичью попку, она усадила ее к себе на грудь. Девушка смогла расслабиться.

Протянув руку, королева сдвинула кляп и немедленно услышала очень слабый шепот.

— Простите меня, королева! Верните, пожалуйста, кляп на место!

— Ты не хочешь поговорить со мной?

— Хочу, королева, но если нас услышат — я лишусь языка!

— Как тебя зовут?

— Лимерия! Прошу Вас! Кляп, госпожа!

Вернув стеклянный шар на место, Миллиналлия помогла девушке устроиться на своей мягкой груди. Через несколько минут она почувствовала, что изможденная дневными усилиями девушка уже спит. Вторая девица, из-за неудобной позы, смогла уснуть лишь под утро. Ей, из-за скованных ног, нельзя было помочь.

Утром владычицу отцепили и перевели в другую карету. Она была больше, но с заметными переделками на скорую руку. Тут точно так же висели две эльфийки, но в сидениях были овальные прорези. В прорезях виднелись головы молодых дев леса с завязанными глазами. Их тела прятались под сидением, а ноги укрывал свежий короб на полу.

— Я же говорил — за ночь сделают!

— Ну, ты даешь!

Мужчины торопливо скинули штаны и сели на подставленные лица. Длинные зеленые языки немедленно обвились вокруг их яиц. Восставшие мечи были спрятаны в тугие ножны висящих самок, с которых только в последний момент сняли чехлы и кляпы. Девушки мгновенно завращали телами и издали первые блаженные стоны. Исходя из слышанных ночью стонов и женских криков, путешествующая знать развлекалась почти всю ночь. Так что Миллиналлия даже удивилась, что они еще способны к подобным увеселениям. Но, подобно Аганам — расе лучших морских ныряльщиков, мужские члены стойко погружались в пучину девичьих расселин, где должны были добыть белую и блестящую награду.

Так прошло несколько дней пути. Днем и ночью королеву сопровождали стоны и крики ее подданных, а она сама могла лишь слушать и наблюдать за их страданиями. Но это длилось не долго.

Случилась очередная ночевка. Владычицу лесов, неожиданно, не стали оставлять в карете, а привязали в пустующем стойле. Привязали только за руки, но так, что нельзя было думать о лишних движениях. Не то, что стоять — сидеть можно было, только плотно прижавшись лицом и грудью к дощатой стене. Оставалось только лежать.

Нормально поспать ей тоже не удалось — половину ночи пришлось отгонять, не в меру, агрессивного пса непонятной породы. Мохнатая зверюга, проявляла огромный интерес к стройным ножкам женщины, норовя укусить за лодыжку.

Уснуть получилось лишь тогда, когда эльфийка догадалась прижать колени к груди и, тем самым, спрятать добычу под своим телом. Ей снились эльфы. Отец Ираэль долго ублажал королеву языком, а потом укрыл теплым одеялом.

Миллиналлия проснулась с легкой улыбкой на губах и тут же вскрикнула. Но звук покинул ее тело совсем не потому, что она оказалась не на лиственной перине, а на грубом деревянном полу. Одеяло так и вовсе оказалось собачьей шерстью. Но вскрикнуть женщину заставил собачий член, что внезапно пронзил ее попку.

Пока эльфийка приходила в себя, осклизлый отросток растягивал ее сфинктер, подчиняясь торопливым толчкам дворовой псины. А стоило возмущенно дернуться, как над головой раздалось предостерегающее рычание, и над лебединой шеей щелкнула огромная пасть. Зверь, все-таки, получил свою добычу.

Женщине остро вспомнился сотый день рождения. Миллиналлия была единственной дочерью, уже очень старой королевы. И, соответственно, наследницей престола.

Нельзя сказать, что Литлиния не старалась родить дочь — сорок сыновей были отличным доказательством многих попыток. А доказательством того, что старая королева не умела сдаваться, был их возраст. Самый младший из братьев Миллиналлии был старше ее почти на тысячу лет.

Королева многому учила свою дочь. Она передала ей все знания необходимые для правления целой расой. Научила языкам. Показала невероятную мудрость в принятии решений. А на сотый день рождения пригласила дочь в глубокий лес.

Молодые девушки часто мечтают, что ее первым мужчиной станет кто-то очень нежный, чуткий и терпеливый. Что он сбережет волшебство момента.

Первым для Миллиналлии стал молодой лось.

Зверь долго взбивал внутренности, привязанной к пню эльфийки, своим длинным твердым членом, словно куриные желтки в миске. Крики молодой принцессы слышал весь город. Но старая королева была глуха к мольбам и стенаниям.

— Королева должна знать все о своем народе! Знать все, что чувствуют ее подданные! — говорила она, сухим безжизненным голосом.

На следующий год, она подложила дочь под лиса. Еще через год — под медведя. Почти все виды жителей леса, чье мужское естество было достаточно большим для спаривания с эльфийкой, успели обнять попку Миллиналлии сзади.

На двухсотлетие дочери, старуха готовила нечто особенное. Но что именно, так никто и не узнал — королева скончалась от старости. Так на зеленый престол сел эльфийский ребенок.

В попку плеснуло горячее семя, и плененная королева очнулась от своих воспоминаний.

Пришедшие служанки долго поносили мохнатого плута, но торопливо стерли с зеленоватого тела все следы ночного соития. Уже через час, эльфийку переодели в такое же новое платье и чулки — старые были безнадежно испачканы псом. И снова карета.

Транспортное средство вновь претерпело изменения. Теперь из сидения, на месте, где всегда сидела королева, торчал толстый, грубо обработанный стальной штырь. Не зная, как поступить, женщина села так, что стальной цилиндр торчал прямо между ее ног, почти доставая до объемной груди.

— Садись на него! — приковывая эльфийку цепями, никто не заметил, как подошли аристократы. Сейчас король смотрел прямо на свою рабыню и пальцем указывал на стальное новшество, — Хочу, чтобы ты пустила его себе в зад так, чтобы ягодицы коснулись сидения!

Миллиналлия немедленно приступила к выполнению приказа. Она старательно пыталась сдвинуть платье в сторону, упирая его край в сталь, но скованные конечности и ограниченное пространство очень мешали. Карета уже тронулась, а ей все не удавалось достичь цели.

В этот раз, мужчины проигнорировали упругие попки, что касались их ног. Вялые члены уже не поднимала ни близость послушного голого тела, ни горячие влажные язычки ласкающие их снизу.

Герцог, немного понаблюдав за тщетными попытками одной эльфийки, переключил свое внимание на другую. Он достал из кармана крупный стеклянный шарик и затолкал его в подставленную попу. Дождался, пока шар, чмокнув, прыгнет ему в руку и вновь погрузил в темно зеленую плоть сфинктера. Каждый раз, принимая в себя стекло и, с усилием избавляясь от него, девушка разражалась громкими стонами.

Не имеющий подобного занятия монарх быстро утомился и начал скучать. Он даже впервые отодвинул шторку окна и посмотрел наружу, но там было лишь бесконечное поле до горизонта. Глубоко вздохнув, он резко схватил королеву за груди и больно их сжал. Перехватив пальцами края выреза, блондин, крякнув, разорвал платье на два неровных куска. Раздраженно скатав ткань в сверток, он бросил его на пол.

Холодный металл коснулся нежной плоти. По гладкой коже немедленно забегали мурашки. Королева опустилась на штырь.

Новая неудача.

Цилиндр имел слишком большой диаметр и слишком плоский кончик. Так что он скорее упирался в ягодицы, чем в какое либо другое место. Эльфийка попыталась насадиться под углом, но и это у нее не получилось. В другом случае, она прижала бы колени к груди, что могло упростить ситуацию, но лодыжки были на слишком короткой цепи.

— Скука! — громко зевнул герцог и пристально посмотрел на бесславные потуги женщины. — Хотя... слушай ка — имущество короны! — несмотря на странное обращение, Миллиналлия сразу поняла, что обращаются именно к ней. — Видишь эту девушку? — аристократ погладил гладкую зеленоватую спину свисающей перед ним рабыни. — Если ты не прекратишь свой спектакль — я задушу ее! — толстые пальцы сомкнулись на тонкой шее. Молодая эльфийка тут же начала пучить глаза. Из ее рта вырвался сухой хрип, а лицо стало наливаться кровью.

Миллиналлия сразу поняла, что мужчина не шутит. Уж слишком безумно выглядели его глаза. В то же время глаза девушки были полны слез и мольбы. Владычица внезапно поняла, что той не было и ста лет. Она родилась уже в рабстве. Она никогда не была свободна.

Не обращая внимания на боль в предплечьях, королева оставила только одну опору для своего тела.

Не помогло. Девушка уже начала терять сознание от удушья.

Миллиналлия вновь стала на ноги. Прогнув спину и наклонившись вперед, она резко прыгнула назад.

Промах. На бедре явно останется синяк и ссадина, но это не волновало эльфийку. Сейчас жизнь ее подданной зависела только от способности королевы садиться на член.

Еще один рывок.

От задушевного женского воя шарахнулась кобыла одного из охранников. Исцарапав весь зад, эльфийка все же смогла впустить в себя холодную сталь. Растянутое зеленое колечко горело огнем и холодом попеременно.

Корчась от боли, эльфийка исполнила свой долг до конца. Она уперлась руками в потолок и с силой протолкнула себя вниз. Каждая неровность, каждая зазубрина на цилиндре, ощущались, словно режущие кишку ножи. Карета наехала на кочку. Не ожидавшая этого женщина, рывком осела вниз, коснулась сидения и вырубилась от пронзившей тело боли.

Сознание возвращалось медленно. Внутренности болели так, что хотелось потерять его снова, но это, кажется, уже было невозможно. Растянутая попка неуютно терлась о ткань и даже груди болели. Особенно соски. Похоже, что мужчины пытались вернуть ее из забытья, выкручивая их до предела. А может — проверяли на притворство.

Груди коснулись чего-то странного.

— Она, часом не решила там сдохнуть? — раздался голос, явно принадлежавший лысому.

— Нет, не должна. Отец говорил, что ей как-то забили в зад целое бревно, а она даже не поморщилась!

— Тогда что с ней?

— Сам не знаю — переутомление?

Карету снова тряхнуло, и королева больно ударилась обо что-то подбородком. Перед глазами вспыхнули искры. Сознание вернулось окончательно.

Все были на своих местах. Мужчины начали ухмыляться, когда увидели пробуждение эльфийки. Они внимательно смотрели на нее и, судя по тому, что попки эльфиек вновь были востребованы — зрелище было возбуждающим.

Миллиналлия опустила глаза вниз и, чуть было вновь не лишилась чувств. Прямо между грудей торчал, туго обтянутый зеленой кожей, конец цилиндра. Она почувствовала растянутые до предела мышцы живота и то, как грудная клетка ложечкой бьется о сталь с каждым мелким потряхиванием.

— Внимание на королеву государь! Мы въезжаем в Палмонт! — вдруг воскликнул лысый, но его предупреждения не требовалось — король и так не сводил глаз с посаженой на кол эльфийки.

Почти сразу стала понятна причина предупреждения. Дороги упомянутого города были выложены крупным камнем. Деревянные колеса загрохотали по мощеной улице. Карету сильно затрясло.

Мелко задрожали налитые груди. Уже через минуту королева стонала и скулила, словно ее разом драли все звери восточного леса. И вот, когда казалось, что толстая сталь сейчас прорвет живот, словно пергамент, она, внезапно, кончила. Боль смешалась с волнами удовольствия. Мышцы сокращались как бешеные. Эльфийка билась и кричала на своем насесте как сумасшедшая.

Раздался хруст. Женщина сорвалась с места и выгнулась дугой, почти становясь на мостик в узком пространстве кареты. Сломанный у самого основания цилиндр медленно втянулся в пульсирующую плоть между дрожащих ягодиц и скрылся из вида.

Весь остаток пути Миллиналлия провела с локтем стали внутри себя. Перевозбужденные, неспособные сдерживать желание, мужчины, чьи члены еще долго не покидали попки доступных им девушек, просто запретили что-либо делать. Пришлось терпеть инородный предмет в теле и остерегаться неровного края, сломанных оргазмическим усилием, болтов.

Карета ехала весь день и всю ночь и к утру достигла Пало-Кальвоно. Так называлась резиденция герцога Суше, чей герб красовался на дверце, на въезде — на воротах, на донжоне и даже на колоколе.

— А ты не самый скромный мой подданный! — хохоча, высказал король, пока карета проезжала мимо фонтана, где тоже был герб, к ступеням дома.

Там их уже встречала прислуга и молодой хорошо сложенный и дорого одетый брюнет.

— Комнаты готовы? — заревел на прислугу лысый, — Его величество хочет спать!

О — дорогой братец! — воскликнул монарх, увидев ожидавшего мужчину, — Иди — обнимемся, как подобает родственникам!

— Я воздержусь, любезный брат, — степенно ответил брюнет, подходя ближе к карете и бросая короткий взгляд внутрь.

— Ты с самого детства не любил обниматься! — толи с досадой, толи просто сонно протянул король.

— По крайней мере, не тогда, когда ты без штанов, брат! — все так же степенно сказал брюнет, стараясь не смотреть вниз.

— И то верно! Тогда обнимемся завтра — спать хочу неимоверно!

— Вас отведут в лучшие покои, Ваше Величество!

Мускулистый блондин двинулся вслед за прислугой. Его ждало согреваемое сразу несколькими эльфийками ложе и душистая ванна.

— Отведите королеву в мои покои, — сказал дворецкому брюнет, когда его брат удалился.

— Зачем тебе эта пыльная шлюха? — воскликнул герцог, — Я предоставлю...

— Разумеется, герцог! — титул был выделен такой интонацией, что аристократ немедленно потупил голову и заткнулся, — Пришлите и Вы пару девушек! Но я жду и ее тоже!

— Ваше высочество, Ваш брат... — тихо заговорил лысый, не поднимая взгляда.

— Его величество явно сейчас в ней не нуждается! А она, хочу напомнить, принадлежит всей королевской семье! Я буду ждать в своих комнатах!

Через несколько минут в просторный кабинет робко постучались. Служанки привели еле переступающую ногами королеву. Зеленое платье смотрелось на ней криво, а сама женщина все время норовила держать себя за живот.

— Прочь! — воскликнул принц, вставая из кресла, и служанок словно ветром сдуло. Мужчина быстро подошел к эльфийке и помог ей опуститься на колени, — Что на этот раз учудил этот мальчишка?!

Миллиналлия тяжело дышала и продолжала держаться за живот. Брюнет замер на мгновение. Затем, словно на что-то решившись, стянул с эльфийки платье и тихо охнул. В тот же миг, скрипнув, открылась дверь. Оттуда выглянуло два больших зеленых глаза, что принадлежали одной из обещанных эльфиек.

— Знаешь — что с ней? — немедленно отреагировал принц. Девушка испуганно кивнула. — Знаешь — что надо делать? Тогда помоги!

Молодая эльфийка юркнула внутрь. Следом протиснулась еще одна.— Я помню, Малоника! Ты говоришь, словно кто-то еще спрашивает о наших предпочтениях! Забыла, что на вас из одежды только шейные платки? Сколько мужчин здесь отказались вас поиметь при первой возможности? А он ни разу ко мне не прикоснулся!

— Но почему?

— Не знаю... но хочу верить, что не все люди стали свиньями в один миг! Дай мне яблоко! Кажется, мой живот уже способен принять еду.

Некоторое время были слышны лишь звуки поглощаемых эльфийками лакомств, которыми изобиловал накрытый стол.

— Мы можем устроить Ваш побег! — так тихо проговорила зеленоглазая, что даже эльфы едва расслышали.

— Даже не думай об этом, пока мои дочери у них в плену!

— Вы спасаете их, а мы Вас... такие цепи не разорвешь и не перепилишь!

— Я знаю, дитя мое, я знаю! Но наше время еще придет! А до тех пор мы будем делать все, что прикажут! Поняли меня?

Явившиеся утром служанки застали мирно спящих, в обнимку, эльфиек. Никто, разумеется, не церемонился. Всех троих грубо разбудили и отправили мыться. После чего, на королеву натянули короткое обтягивающее черное платье без плеч и рукавов.

Объемная грудь лишь чудом не выпрыгивала наружу из тесного плена. Образ дешевой шлюхи дополнили босоножки на высоком каблуке. Но этой шлюхой была эльфийка, так что даже в таком виде она была привлекательнее большинства человеческих красавиц. Изящество и плавность движений не стоило даже сравнивать.

У малого крыльца уже ждала запряженная прогулочная коляска — кабриолет. У королевы перехватило дыхание — вместо лошадей стояло сразу четыре эльфийки. В девичьи рты были вставлены мундштуки, а из круглых попок торчали вполне себе конские хвосты. Никакой одежды, естественно, не было.

Чья-то рука грубо залезла под платье и засунула палец между половых губ женщины. Эльфийка и не заметила, что на ступени вышел заспанный монарх.

— Братец хорошо тебя обкатал за ночь? — захохотал монарх, — Уже знаю — да! А герцог еще тот выдумщик! — воскликнул блондин, заметив упряжку, и подошел к девушкам. Деловито подергав за хвосты, и ощупав тощие груди кобылок, он сел в кибитку. Повинуясь жесту, королева села рядом.

— Герцог ждет нас, так что — поторопимся!

Монарх сам, отказавшись от помощи слуг, взял поводья. Они были достаточно длинными, чтобы можно было управлять прямо с пассажирского места. Легкое движение упряжи и эльфийки заторопились вперед. Четыре пары стройных ног понесли коляску по мощеной дороге.

Уже через минуту монарх дернул за край платья и, более ничем не сдерживаемые груди, запрыгали на кочках. Он долго косил взглядом на упругую плоть, но не выдержал и наклонил женщину к своему паху.

Таким образом, пока король осматривал принадлежащие вассалу земли, Миллиналлия старалась не подавиться его членом на очередной кочке. Через десяток минут кибитка остановилась. Грубые руки вцепились в белые волосы — теперь мужчина контролировал глубину заглота. Он грубо драл доступное ему горло пока не излился будучи глубоко внутри женщины.

Пока Миллиналлия приводила дыхание в порядок, ее волосами вытиралась обильная слюна, от которой блестели не только мужские яйца, но и деревянное сидение под ними. Вновь заключив свои округлости в шелковый плен, эльфийка выяснила, что они приехали.

Возле бесконечного зеленого поля стоял огромный, не то амбар, не то сарай. Изнутри был слышен перестук копыт и чьи-то натужные вздохи. В целом звуков было так много, что разобрать другие подробности было невозможно.

В этот момент на взмыленных конях примчалось королевское охранение. Десяток стражников выглядели удрученно, а их командир смотрел на монарха с опаской. Но тот не обращая внимания на кавалькаду, вошел внутрь постройки, увлекая за собой и эльфийку.

Заглянув в первое же стойло, Миллиналлия не смогла сдержать тяжкий вздох. На нее совершенно спокойно посмотрел молодой кентавр. В следующем стойле едва возмужавший полуконь, увидев эльфийку, забил копытом и издал громкий нечленораздельный клич. Дальше эльфийка шла среди криков и улюлюканья.

Блондин удивленно потер подбородок и увлек королеву в тесный проем ворот, что вели внутрь пристройки, откуда доносились странные звуки. Едва перейдя порог, король замер. Широко открытыми глазами он впитывал невиданную картину: над мягким ложем, на кожаных ремнях была распята молодая эльфийка. Под ней блаженно развалился герцог. Его левая рука лежала на горле девушки, правая внизу ее живота, а пенис уходил в тугую зеленоватую попку. Над ложем, валетом, нависли прикованные за все конечности кентавры. Путы не давали полуконям сдвинуть ноги, но они прекрасно могли двигать тазом.

Первый кентавр, размашистыми движениями глубоко проникал в горячее горло эльфийки. Его резкие рывки встречались хриплыми стонами расплескивающей густую слюну девы леса.

Второй кентавр еще более резко вбивал свой болт во влажную киску. Нельзя сказать, что он не наслаждался процессом, но он явно был недоволен тем, что не может погрузиться в узкую дырку даже на треть длины своего могучего агрегата.

Каждый резкий удар в шейку матки, заставлял эльфийку крупно вздрагивать, а противонаправленные толчки заставляли ее тело активно елозить на члене герцога. Сам упомянутый аристократ громко кряхтел, заявляя на все строение, что ему-то, точно хорошо.

Толстый член кентавра вздувал зеленоватый живот эльфийки под пальцами герцога при каждом погружении. Сам аристократ старательно прощупывал распираемую плоть, стараясь не упустить ни единого мгновения, ни единого бугорка или складочки образуемых этим соитием. Второй рукой, он не менее старательно сжимал горло девушки, чтобы чувствовать то, как сильно вспухает ее шея под напором конского угощения.

Краем глаза Миллиналлия заметила бугор на штанах ее хозяина. Уже через секунду она больно ударилась лицом в дощатый пол. Короткое платье окончательно сбилось на тонкой талии. Горячий пенис глубоко проник в многострадальную попку эльфийки. Измученная стальной начинкой кишка была сейчас очень чувствительной. Женщина невероятно четко чувствовала каждую вену, каждую неровность на проникающем в нее куске твердого мяса.

Король не желал замечать, что, с силой ударяясь о нежную кожу ягодиц, он больно вжимает эльфийку в пол. Что каждый толчок встречается ее телом с немалой болью. Что деревянные щепки струганого пола глубоко впиваются соски и груди его жертвы. Он лишь с животной яростью пользовал доступную ему самку, не спуская вожделеющего взгляда с возбуждающей картины межвидового единения.

Несколько минут потребовалось немало кончавшему сегодня монарху, чтобы наполнить очередную дырку своим семенем. Жидкая струя обожгла попку эльфийки как изнутри так и снаружи. Горячая сперма потекла вниз по чувствительным лепесткам и закапала на пол.

Блондин крякнул, сделал еще несколько чмокающих толчков, от которых королева громко застонала. И замер, позволяя своей женщине ощутить, как в ней опадает и сжимается инородная плоть.

Раздался громкий крик. Кентавр последний раз вбил свою дубину в тугое влагалище. Прямо на глазах девичий живот вспух пузырем. Конская жижа с громким плеском пролилась на пол. Эльфийка заперхала. Кентавры кончили почти одновременно, и многочисленная сперма стремилась выйти наружу, но мясной кляп не позволял нормально стравить лишнюю жидкость. Девушка забилась в путах, но тщетно. Несколько судорожных движений и она потеряла сознание.

Это послужило сигналом. Кентавры дружно покинули самку. Герцог быстро отстегнул обмякшее тело, перевернул эльфийку на живот, свесил ее голову с края и плюхнулся всем телом на стройную спину.

Эльфийка закашлялась. Прочищая горло, и хрипло вдыхая дефицитный газ, девушка могла осознать, что даже ради ее реанимации аристократ не покинул ее попку. И сейчас, удостоверившись, что с его собственностью все в порядке, он активно задвигал тазом, доставляя себе удовольствие.

Кончив, он встал и ушел в соседнее помещение.

Подоспевшие слуги развели полуконей по стойлам. Король небрежно бросил Миллиналлию на залитое конским семенем ложе и удалился вслед за герцогом. Стало слышно как мужчины, откупорив бутылку, приступили к обсуждению своих дел. В частности их интересовало некое предстоящее ночное сборище. Эльфийки, чутко прислушиваясь к местонахождению слуг и господ, и едва шевеля губами, смогли пообщаться.

— Ливрона!

— Да, королева?

— Как ты? — голос владычицы был полон сочувствия.

— Хорошо, госпожа. Эти свиньи так и не научились различать, когда я притворяюсь, а когда действительно теряю сознание! Ваши груди кровоточат! Помочь вынуть занозы?

— Позже! Кентавры! Откуда? Их же всех перебили!

— Не всех... Возможно, последний из выживших положил начало богатству этого дома. Герцог поставил торговлю разумным транспортом на поток.

— Но они же действительно разумны! Как они позволяют...

— Им не у кого учиться! Никто не подавал пример, а нам, конечно же, никто не позволит поговорить! — девушка перегнулась через край, чтобы звонко сплюнуть остатки семени.

— Печальный финал некогда гордой расы... А что слуги записали в книгу?

— Мой номер и номер осеменившего меня жеребца... Борются за чистоту крови...

— Кретины!

— Ну, их же никто не учил, что наши гены почти не участвуют в деторождении. И что я могу рожать от своих детей, не боясь вырождения.

— Моя милая мастер над книгами! — королева с нежностью прижала к груди голову Ливроны, — Даже в таком положении продолжаешь заумно рассуждать!

— Меня же не в мозг пользуют! — хихикнула девушка. Пользуясь случаем, она язычком стала находить мелкие щепочки в груди Миллиналлии и зубами вытягивать их наружу.

Весь остальной день королеву никто не тревожил. Ее тщательно отмыли в кадке с водой и бросили в покоях отведенных королю. Слуги суетились и бегали коридорам. Закрепляли всюду странные тонкие цепи, оставляя их стелиться по полу. Чистили ковры и, конечно, готовили еду.

Тонкий слух говорил о, по меньшей мере, сотне поваров. Вся эта, закованная в белые фартуки, армия, с полудня и до самого заката гремела посудой и котлами.

Когда диск солнца коснулся горизонта, в покои ворвались служанки. Они переодели Миллиналлию в новое платье. Это было белым, но еще короче, чем предыдущее черное. К тому же, у этого не было спины так, что была видна верхняя часть ягодиц. И только крохотные рукава не давали свободно лежащей спереди ткани упасть вниз и открыть объемные груди.

Злобного вида матроны, чуть не волоком протащили эльфийку по коврам к большому залу. Именно здесь, на резных столах самого дорогого дерева, должна была состояться выставка поварского искусства.

Посреди залы стояло две невысокие каменные колонны. Именно туда и привели Миллиналлию. Грубыми тычками, ее заставили стать на колени между колонн, лицом к входу. Руки были немедленно зажаты в специальных ловушках, прятавшихся в старой кладке на уровне головы.

Пришлось широко развести ноги — почти сесть на шпагат, чтобы колени совпали со стальными скобами, которыми их и зафиксировали в неподвижности. Таким образом, можно было свободно двигать тазом, привстать или, если позволяет растяжка, сесть на пол, но не было возможности ни сдвинуться с места, ни, хотя бы, почесаться.

Прямо здесь длинные белы волосы были умело собраны в высокую прическу. Она выгодно открывала длинную шею и не мешала смотреть на красивую спину королевы.

Следом, на затылке сомкнулась стальная застежка. То, что эльфийка сначала приняла за кляп, оказалось стальным кольцом, что не позволяло сомкнуть зубы, заставляя держать рот широко открытым. Сухие пальцы служанки ухватились за зеленый язык. Она вытащила его через кольцо наружу и зажала прищепкой, делая деву леса похожей на запыхавшегося пса, что, вываливая язык, охлаждал свое тело.

Слюна немедленно начала скапливаться под языком. Не пройдет и минуты, как она потечет по подбородку на шею и грудь. Последним деянием прислуга втерла густое, приятно пахнущее масло, во все открытые участки зеленоватого тела.

Потянулось утомительное время ожидания. От камней тянуло холодом. Кожа женщины быстро покрылась мурашками, а соски затвердели и стали хорошо видны сквозь белую ткань. Мышцы ног и челюсти, колени и пересыхающий язык начали ныть. Неудобства накапливались с каждой минутой проведенной в такой позе.

Эльфийка и не заметила, что в зал вошли король с герцогом и заняли свои каменные троны на возвышении. Трон герцога, разумеется, стоял на ступень ниже.

А вот звон многочисленных колокольчиков смог привлечь внимание распятой женщины. Дрогнули всюду разложенные цепи и в зал потянулись эльфийки. Осторожно ступая на высоких каблуках по мягкому ворсу ковра, девушки, одетые только в разноцветные чулки, балансировали угощением на перегруженных подносах. В их ушах, пупках, сосках и даже клиторах были серебряные колокольчики, что и создавали весь этот звук.

Стало понятно и назначение цепей. Извращенный разум местного владетеля придумал вставить в половые губы эльфиек по небольшому кольцу, сквозь которое и проходила цепь при ходьбе. Выпуклые звенья заставляли звенеть соседний колокольчик и стимулировали чувствительные места лесных дев. Приказ требовал от них непрерывно двигаться друг за другом по выделенным цепями направлениям. Останавливаясь, лишь при необходимости, пропустить через крохотное отверстие в своем кольце стальную нить крепежа. Сделать это было непросто. Только невероятная ловкость девушек позволяла им, без помощи рук занятых тяжелыми подносами, каждый раз вдевать эту нитку в иголку не создавая заторов. Ведь в ином случае они будут жестоко наказаны прямо после торжества. А может, на потеху гостям, их накажут прямо здесь. Герцог всегда держал сотню приготовленных плетей, чем не забывал хвастать перед своим живым имуществом.

Следом за звенящим хороводом появились и облаченные в цветастые ливреи слуги. Громким голосом они стали выкрикивать имена и титулы прибывающих гостей. Несколько герцогов, с десяток графов, полсотни баронов и множество другой знати прибыли на это событие.

Каждый гость считал своим долгом поклониться высшим аристократам на тронах. Но, внимательный человек, которым никак нельзя было назвать короля, мог бы заметить, что владельцу дома кланяются глубже и с большей охотой, чем монаршей особе.

К тому же, герцог, помимо знаков внимания получал еще и дары. Несколько искусно выделанных собольих шкур легли к подножию тронов. Туда же присоединились разноцветные шелка, свертки бархата, ювелирные украшения с огромными камнями. Несколько сундуков с золотом дополнили зрелище большого богатства.

Особенно необычными были три подарка.

Один из горных аристократов, которого объявили, необычным здесь словом — князь, преподнес Вергону блестящий кожаный футляр. Озадаченный богатей немедленно вскрыл подношение и завертел в руках странную трубку, чем-то напоминающую тромбон, но с деревянной рукоятью и без раздвижного колена и мундштука.

— Что это, черт возьми, такое? — удивился лысый.

— Это, друг мой, новейшее изобретение гномов! — блеснул знанием король, — Я недавно укомплектовал свою гвардию чем-то похожим! — постарался уязвить товарища монарх, оскорбленный отсутствием подарков для него.

— Смею заметить, — воскликнул князь, — Что эта вещь создана лично Краглуном, а это величайший гномий мастер! И, не знаю, чем вооружена гвардия, но ЭТО оружие, стоит целое состояние!

— А что за бочонки? — заметил герцог разложенные в футляре металлические капсулы.

— Это гномы называют патр-о-ном! — с трудом справился князь с необычным словом, — Если угодно — я покажу как их использовать!

Одетый в тончайшую шерсть громила приблизился к тронам.

— Извольте!

— Вставляете бочонок острым концом в это отверстие, — аристократ сопровождал свои слова соответствующими жестами, — Наводите раструб на врага и нажимаете на крючок снизу.

— И что?

— И наблюдаете, как ваш враг превращается в кровавую кашу, конечно же!

— Занятно — занятно! Обсудим это позже! — и герцог положил оружие рядом с собой на маленький хрустальный столик.

Следом шел очень толстый барон, чье тело стремилось к идеальной форме, и только широкий пояс не давал ему стать шаром окончательно. За ним, двое слуг, несли укрытую шкурой клетку.

Перед герцогом предстала закованная в тяжелые цепи молодая девушка. Но девушкой она была лишь на первый взгляд. Сначала казалось, что она просто очень рыжая. И это действительно было так. Все волосы на теле девушки были огненного окраса, а кожа густо покрыта веснушками. Но голову юной особы венчали мягкие лисьи ушки, а позади бешено бился огромный пушистый хвост с белым навершием.

— Что это вы привезли нам, барон?

— Этот зверь, ваше герцогство, — зазвучал свинячий голос мужчины, — Водится в моих лесах! Мы зовем их кицунэ — оборотнями!

— И зачем мне эта бешеная тварь? — указал лысый на безумно дергающуюся девицу, которую с трудом держали двое могучих слуг.

— О! Стоит вашему герцогству показать ей свою власть, и она станет послушнее любой собаки!

— И как это сделать?

— Достаточно сделать ее женщиной!

— Удобно! Проверим! — и лысый, к удивлению короля, беззастенчиво приспустил штаны, показав гостям свой стоячий прибор.

Гости же не обратили на этот жест никакого внимания. Более того, некоторые из них уже вовсю тискали эльфийские тела. А давешний князь, уже дважды воспользовался доступными прелестями местных разносчиц. От чего его семя, стекало теперь на металлические звенья, заставляя всех эльфиек данной цепи последовательно соприкоснуться половыми губами с результатами его бесстыдства.

Стоило герцогу пронзить брыкающееся тело подарка своим органом, и кицунэ тут же обмякла а, через секунду, замурлыкала словно кошка.

— Теперь ее можно расковать! — по знаку барона, слуги убрали цепи.

Освобожденная лиса даже не думала двигаться с места. Только пушистый хвост начал ласкать грудь ее самца, призывая продолжить соитие.

— Сидеть! — скомандовал лысый.

Девушка оглянулась, удостоверившись, что приказ отдан именно ей, она, с заметной неохотой, снялась с упругого члена и села на пол, подобрав под себя ноги, и обмотав нижнюю часть тела хвостом. Широко открыв рот, она улыбнулась своему новому хозяину и вывалила язык на бок.

— А это придает тебе некий шарм! — сказал герцог касаясь пальцами крупных клыков. Он смело засунул пальцы в открытый ротик и крепко ухватил темный язык. Кицунэ никак не проявила своего отношения к происходящему. Тогда аристократ схватил ее за пушистые уши и рывком насадил на свой прибор.

Лиса обиженно заскулила от причиненной боли, но тут же завиляла хвостом.

— Ты лучше собаки! — воскликнул мужчина и, надавив на затылок, проник в тугое горло.

Рыжий хвост замелькал еще чаще. Его обладательница, влажно хлюпнув, принялась вылизывать хозяйскую мошонку, что касалась ее нижней губы. Герцог задвигал тазом. Его внимание привлекли рыжие ушки. Освобожденные от его захвата они расслабленно опадали тогда, когда он покидал гостеприимный плен, и становились торчком, когда он проникал вглубь. А стоило задержаться внутри, как ушки начинали мелко дрожать.

Завороженный таким зрелищем, Вергон Суше быстро кончил. Лиса, радостно виляя хвостиком, выпила все семя до капли. После чего почистила ствол хозяина и, облизнувшись, легла у его ног.

— Превосходно! — воскликнул герцог, стараясь отдышаться. Стоило ему вернуться на трон, как лиса перебралась следом. Она устроилась под сидением, стараясь прикрыть длинным хвостом не только свои ноги, но и хозяйские.

В этот момент, один из гостей, бросив вороватый взгляд на принимающих подарки господ, вложил свое достоинство в стальное кольцо королевы. Переполненный слюной ротик приветственно хлюпнул перед новым посетителем. Недолго думая, мужчина схватил эльфийку за длинные уши и двинул тазом.

Миллиналлия с готовностью сглотнула, но совершенно зря. Длинны члена едва хватало, чтобы упереться в ее мягкое небо. Так что ее горло осталось неприкосновенным. Но это совсем не охладило пыл знатного господина. Блаженно похрюкивая он торопливо терся то о небо, то проталкивал головку за щеку, то исследовал корень эльфийского языка.

К королевскому помосту подошел последний из объявленных гостей. В общем гаме никто не расслышал его имени, а сам гость прятался за тканью огромного плаща. Высокий, вдвое шире любого человека громила, держал в здоровенной, укрытой перчаткой ладони, сразу три поводка. Перед ним, на четвереньках, двигалось три, укрытых лошадиными попонами, стройные фигурки. На головах девушек были надеты колпаки, а ноги укрывались к длинных сапогах, так что только по белым торчащим волосам можно было понять, что это эльфийки.

— Подарок герцогу! — густым басом прорычал громила и одним движением сдернул с девушек колпаки. Три красивых лица привлекли всеобщее внимание, но больше всех удивился именно король. Он судорожно всматривался в каждое из них и, удостоверившись в своих догадках, вскочил на ноги.

— Как это понимать, герцог!?

— Тебе что-то не нравится, мой король? — произнося последнее слово аристократ скривил губы.

— Ты вытащил принцесс из замков! — плюясь слюной, кричал монарх, — Собрал их вместе! Сказать сколько смертных казней ты сегодня заслужил?

— Только одну! Для тебя! — с нескрываемым презрением протянул Суше.

По его знаку, стоящие у трона стражники скрутили короля, который, от возмущения даже не смог сопротивляться. Он ошалело оглядывался в поисках подмоги, но встречал лишь любопытные или равнодушные взгляды.

— Где мой брат?! — завопил монарх.

— Отбыл. Еще днем.

— Он тебе этого не простит! Когда он станет королем...

— Никто не пустит на трон сына лесной шлюхи! Пусть она и самая породистая из них! — расхохотался аристократ.

— Ч-что?

— Да ты не знал! — продолжил хохотать лысый, — Ты каждый день от души драл мамашу своего же братца! Или он тебе больше не брат?

— Армия пойдет за ним!

— О да, он любим в войсках. Но зачем мне эти жалкие людишки, когда у меня есть они!

По знаку громила сбросил плащ. Последним гостем оказался огромный орк. На темно зеленых мускулах почти нагого тела заиграли переливы света.

— Орки! Вы договорились с орками! — завопил король ожидая увидеть поддержку знати, но снова просчитался. Все явно давно были в курсе событий и всего заговора. А малочисленные пришедшие дамы поглядывали на орка с нескрываемым интересом.

— Ты забыл, что твой предок сделал то же самое? Только с их помощью он смог захватить Паладию! Теплые сиськи лесной шлюхи слишком расслабили тебя! Сделали невнимательным!

Сам орк явно скучал. Он оглядывался по сторонам и переступал с ноги на ногу, пока не заметил распятую королеву. Прижав поводки сундуком с золотом он отошел от скучных, крикливых людишек.

Грубо отпихнув очередного любовника эльфийки, орк разочарованно хрюкнул. Лицо, шея и грудь женщины уже были густо залиты спермой, а в открытом ротике стояла белесая пробка из взбитого в пену семени, которую она не могла проглотить.

Из под набедренной повязки появился внушительный агрегат. Даже в вялом состоянии он был вдвое длиннее и существенно толще любого человеческого. Коричневая головка посмотрела в лицо эльфийки.

— Принесите плаху! Король должен умирать по-королевски! — послышался голос герцога, когда в зеленоватое лицо ударила черная струя орочьей мочи.

Едкая, вонючая субстанция быстро смыла все следы человеческих стараний. Миллиналлия могла зажмуриться, но едкая дрянь все равно попадала в глаза. Что говорить о раскрытом настежь ротике, в который, литр за литром втекала черная жижа.

Струя иссякла.

— Именно такой я и представлял эльфийскую королеву! — прорычал орк.

От незамысловатых движений его пенис начал резко увеличиваться в размерах. Удовлетворившись зрелищем натужно кашляющей женщины, громила приставил головку к кольцу. Оно оказалось слишком узким. Тогда, с раздраженным рыком, он содрал устройство с лица эльфийки. Втолкнув головку в горячий плен, орк двумя руками надавил за затылок женщины.

Миллиналлия сглотнула, и кусок мяса наполнил ее горло. Еще один рывок, заставивший ее выгнуть спину и запрокинуть голову, и член ушел в пищевод. Монстр натягивал ее горло как чулок на ногу пока не уперся в дно желудка и даже тогда не вошел полностью.

Став ближе и немного присев, громила схватил свою жертву поудобнее и задвигал тазом. Королева поняла, что чувствуют яйца, когда повар взбивает их венчиком. Ведь именно это сейчас происходило с ее потрохами — их взбивали палкой.

Дышать было невозможно. Но триста лет практики хорошо научили терпеть такое достаточно долго. Против людей обычно помогало полное расслабление. Они думали, что их жертва потеряла сознание и прекращали экзекуцию. Но не в этот раз. В этот раз, еще целую минуту пришлось ощущать хлюпанье в желудке, пока пенис не вздрогнул и не излился могучим потоком.

Одобрительно рыкнув, орк вытащил пенис, позволяя эльфийке безвольно обвиснуть на цепях. Хмыкнув он обошел конструкцию и начал примеряться к Миллиналлии сзади, но его окликнули.

— Прошу! Эта честь принадлежит тебе! — донесся голос герцога.

Еще один разочарованный взрык, и вот, вытерев член белыми волосами и спрятав его за повязкой, орк отошел от королевы. Через минуту истошные крики и увещевания монарха оборвал один глухой удар топора о деревянную колоду.