The Great Tits World. Часть 3

Глава 8. Нравиться, не нравиться — сосать тебе красавица

На удивление, номер оказывается приемлемым. Большая комната украшена гобеленами. Напротив входа у стены стоит камин, справа от входа, у окна, затянутого пузырём, стоит обеденный стол, слева огромная кровать. Думаю мы вполне сможем поместиться на ней втроём. Вдоль стены стоит комод, а рядом с ним ещё одна дверь. В уборную. В помещении размером три на четыре метра стоит огромная бадья для купания, таз с водой для умывания, отхожее ведро и даже есть зеркало. Зеркало! Наконец смогу нормально рассмотреть в кого я обратилась. В помещениях убрано, а воздух сухой и тёплый. Высокий полноватый паренёк лет шестнадцати приносит горячую воду и разводит огонь в камине. Во время этих занятий он старается не смотреть в нашу строну, похоже наша нагота смущает его. Не окрепшая психика парня явно не готова к таким потрясениям, как созерцание трех голых девиц, у одной из которых в добавок ко всему ещё и конский хуй между ног. Парень заканчивает работу и спешно покидает комнату.

С дебаффами от проклятий я пока разобралась. Настало время привести себя в порядок и обдумать дальнейшие планы.

Подхожу к зеркалу, из него на меня смотрит тридцатилетняя женщина с оливковым цветом кожи. Грубоватое, но не смотря на это, привлекательное лицо. Длинные волосы, тёмно-медного, почти красного цвета, вьющимися локонами спадают на плечи. Не смотря на рельефность мускулатуры, моё новое теле более женственное, чем у Хельги. У меня не такие широкие плечи, и даже есть талия. Но вот размерами груди я ей не уступаю. Определённо восьмой размер. Да как с такими сражаться или бегать? Правда радует то, что эти сиськи не свисают бесформенными жировыми мешками. Они упругие на ощупь и имеют красивую округлую форму. При их разглядывании у меня начинает вставать на саму себя. Интересные ощущения. Даже приятные.

Принять себя в женском роде оказывается не так уж и сложно. Просто я признаю, что человека по имени Титус Варон больше нет. По наследству от него мне достались черты характера, интеллект и память. Конечно память ещё будет возрождать его образ, но нужно думать о том, как жить дальше. Такое ощущение, как будто я рассталась с близким человеком, любовником, и больше его никогда не увижу.

Пока я занимаюсь изучением новой версии себя, Хельга и Токката с визгом и хохотом залезают в бадью. Они искренне счастливы и в восторге от всего происходящего. Это хорошо, после того, что с ними случилось, девушки могли замкнуться в себе, но вместо этого они радуются возможности жить. Смотрю на них и понимаю, что ничего ведь толком о них не знаю. Как и почему они оказались в Обливионе? Почему их истязали? Почему обратилась третья девушка? И ещё куча вопросов.

Присоединяюсь к девушкам и погружаюсь в тёплую воду. Прошу их рассказать о себе пока мы купаемся. Мои спутницы соглашаются и начинают свой рассказ.

Я узнаю, что обе они были •••

жрицами Дибеллы. Токката Виваче служила в храме богини в Анвиле. Её специализация — целитель. Помимо магии восстановления, она не плохо владеет луком, а при необходимости может пустить в ход кинжал. Хельга Хорнрейвен была телохранительницей верховной жрицы в Маркарте. Она танк-дамагер-баффер. Владеет щитом с мечём, двуручными мечами и магией поддержки. Умеет накладывать на союзников не плохие баффы.

Их обеих похитили и доставили к некроманту его наёмники. Около месяца он удерживал их в неволе. Всё это время он использовал их для своих утех в качестве сексуальных рабынь и одновременно готовился к ритуалу похищения душ и открытию врат Обливиона. Когда пришло время, он провёл чёрный ритуал и заточил души Хельги, Токкаты и Делайлы, ещё одной жрицы Дибеллы, в чёрные камни душ. Некромант заключил какую-то сделку с Безумным Богом. Он передал Шеогорату души жриц Дибеллы, заключённые в чёрные камни душ, а через врата, открытые в его башне, он перенёс в Обливион их обездушенные тела.

Шоегорат и ещё три Князя: Ботия, Сангвин и Хирсин, похоже объединились и решили вторгнуться в Нирн. По одиночке эти Князья даэдра не представляют особой угрозы. Они далеко не самые сильные из шестнадцати Князей, но объединившись, они стали силой, с которой уже придётся считаться. «Вот спрашивается: на хуя оно им это надо: никто из них ранее не тяготел к захвату Нирна и порабощению разумных, населяющих его. «Как правило, таким образом всегда развлекались Молаг Бал и Мерунес Дагон. Дальше всё становиться ещё интереснее. Как поговаривают в Скайриме: «Чем дальше в лес — тем толще Братья Бури». Оказывается Князья решили создать одушевлённых зивилаи. Одушевлённых. Зивилаи. Почти высших разумных даэдра, наделённых душой и всеми её преимуществами.

По сути, создать новую касту даэдра, слабее Князей, но сильнее остальных даэдра. Для этого им и были нужны тела и души жриц Дибеллы. Проведение ритуала было как то связано с вратами в Обливион. Толи сигил питался от душ жриц, толи наоборот, жизнь девушек восполнялась за счёт камня. Сам ритуал обращения был весьма сложен. Девушкам вернули их души и в течении тридцати дней их истязали тентаклями и насиловали различные даэдра. Жрицам причиняли ужасные страдания, не давая при этом потерять сознание или умереть. В муках разум девушек должен был помутиться, а души должны были перейти во власть Принцев даэдра. Мои спутницы не смогли понять, почему для ритуала понадобились жрицы Дибеллы, а не простые одушевлённые, но именно связь с их богиней помогла им сопротивляться. Долгое время они продолжали сохранять рассудок и частицы своих душ.

Шеогорат и его сообщники, а мне почему-то кажется, что именно Безумец всем заправляет, уже почти добились успеха, если бы не наше вмешательство. Но одну жрицу даэдра всё же успели обратить, и то, что я убил её, ничего не помяло. Как и все одушевлённые, эта даэдра может возрождаться в Святилище.

Если судить по моим подругам, то привязку к точкам возрождения на Нирне она тоже потеряла. •••

Но уже то, что среди даэдра появилась зивилаи такой силы, даёт повод серьезно задуматься. Грядёт что-то ужасное. Даэдра что-то замышляют против людей. Вновь тёмные времена ожидают Нирн. Мои спутницы правы, как бы не хотела я избежать проблем, отстраниться от всего этого и где ни будь скрыться, я уже оказалась в самом эпицентре событий. Точнее, нам троим не скрыться, ведь мы теперь связаны друг с другом.

На Хельгу и Токкату так же распространяются проклятия, но в более лёгкой версии. Проклятие Боэтии их не коснулось, от проклятий Сангвина они не получают дебаффов, но тягу к сексу алкоголю испытывают, как и я. От Хирсина им достаётся не возможность прикрыть свою наготу. У них нет умений, полученных мной от Мироздания в качестве компенсации, но все остальные балансировки у них какие же. Постоянное сопротивление физическому и магическому урону в десять процентов. Сопротивление ядам на десять процентов, иммунитет к болезням, половые органы не получают повреждений от чрезмерных занятий сексом. Отсутствие дискомфорта и боли при занятиях сексом по согласию. Увеличение хитпоинтов и стамины у Хельги, а Токкаты запасов маны и стамины на пятьдесят процентов. Увеличение тонуса, защиты от холода и огня на пятьдесят процентов. И у них так же появился навык бездоспешного боя. В общем то, из нас может получиться весьма не плохая команда проклятых шлюх.

— Хватит уже болтать, — говорит мне Токката, когда я пытаюсь расспросить о её прошлой личной жизни, — Оставь прошлое призракам, давай лучше ебаться, я вижу, что ты уже возбудилась.

Мой жеребец и вправду уже стоит колом. Так быстро пролетели два часа? Или сказалось купание в одной кадке с девушками?

Токката придвигается ко мне, её мягкие и влажные губы сливается с моими в горячем поцелуем. Ладошка ложиться мне на грудь и пальчики ласкают сосок.

С другого бока ко мне придвигается Хельга. Она покусывает и ласкает кончиком языка мой второй сосок и рукой наглаживает мой хуй. Какие же это охуенные ощущения, быть обласканной двумя девушками одновременно.

Токката разрывает поцелуй и её сменяет Хельга. Её поцелуй жестче, но страсти в нём не меньше, язык сплетается с моим, от её поцелуя мой хуй твердеет, как камень. Токката двумя руками ласкает мои сиськи и облизывает сосок.

— Пошли на кровать, — говорю я хриплым от возбуждения голосом.

— Конечно, дорогая, — соглашается Хельга за них обеих.

Мы выскакиваем из бадьи и со смехом бежим к кровати, оставляя на полу мокрые следы. Никто из нас и не думает вытираться и тратить драгоценные мгновения.

Мои шлюшки роняют меня на спину, Токката принимается облизывать моего жеребца, а Хельга ныряет к ней между ног и целует пизду. Токката широко открывает рот и принимает в него головку моего хуя. Я притягиваю бёдра Хельги к себе так, что наши тела образуют треугольник. Моя язык раздвигает пизду Хельги, облизываю и посасываю её большие губы. Кончиком языка касаюсь огромного клитора. Хельга издаёт томный стон, я помаю это •••

как приглашение, беру её клитор в рот, сжимаю губами и ласкаю языком. Мы мучаем друг друга ласками, почти доводим экстаза, отступаем, давая чуть схлынуть напряжению и опять возобновляем ласки. Мы теряем счёт времени, не возможно сказать, прошла минута или вечность. Когда бесконечная предоргазменная эйфория почти затягивает нас в море блаженства, когда мы почти срываемся с обрыва в водоворот оргиастического экстаза, мы останавливаемся.

Токката садиться на меня верхом, принимая огромный член в свою влажную и горячую вагину, а Хельга поворачивается к Токкате и устраивается пиздой на моём лице. Они целуются взасос, ласкают груди друг другу. Токката скользит пиздой по хую, оставляя на нём смазку, а мой язык гуляет между ног Хельги. Я самозабвенно то вылизываю пизду, то сосу её членик, то покрываю поцелуями и лижу её анус. Взрыв... одновременно заставляет наши тела содрогаться от наслаждение. Хельга с визгом сквиртует, Токката от наслаждения бьётся в истерике, сидя на хую, а с безумным криком страсти выпускаю в неё поток горячей спермы. Наслаждение не отпускает, хуй содрагается в пизде Токкаты и выстреливая при каждом толчке сперму в её матку, я скулю и стону, но пизда Хельги закрывает мне рот. Почти потерявшая сознание Токката сползает члена и извергает на меня потоки спермы из пизды. Хельга вылизывает меня, мой хуй и пизду Токкаты. Смакует сперму, а её остатки растирает по нашим горячим телам.

Мы лежим обнявшись, я в центре, мои спутницы по бокам. Я начинаю привязываться к ним. Чувствую, что между нами возникает близость и единение. Это происходит уже не из-за проклятия, а симпатии. Правда в любовь я не особо верю, и уж тем более в любовь с первого взгляда. Наши руки неспешно ласкают друг друга, поддерживая тела в лёгком возбуждении. Мы разговариваем.

— Милая, что ты планируешь делать дальше? — обращается ко мне Хельга.

— Если варианты пойти повесится или утопиться не прокатывают, — иронизирую я, — То я хочу разобраться с этими проклятиями. Стоит поговорить с местными магами. Возможно, у них есть какая-нибудь информация. Но для начала я хочу кое кого найти и поговорить по душам. Этот кое-кто мне сильно задолжал. Орк, который клеился ко мне внизу, был со мной в группе, мы вместе выполняли задание по добыче сигила. Под конец этого рейда я и нашла вас. Ещё я видела двух нордов, они тоже были с нами. Если они здесь, значит и остальные находятся где-то поблизости. В самом конце рейда меня выкинули из группы за то, что я решила помочь вам. Боялись, что ваше освобождение пробудит стража. Из-за этого моё задание отменилось, и я осталась без награды. К этим парням у меня нет претензий, они уже были на возрождении, когда меня кинули. Но вот альтмерка — руки чешутся вырезать ей сердце. Я больше чем уверена, что это была её инициатива выкинуть меня из группы. К ней меня есть пара вопросов, и я •••

всё ещё намереваюсь получить свою награду за квест. Обещанные десять тясяч септимов нам сейчас очень бы пригодились.

Мы остались практически без денег, и это ещё одна проблема, требующая срочного решения. Если мы этого не сделаем, то завтра к вечеру нас от сюда вышвырнут. Со снаряжением тоже всё хуёво, так что добыть деньги, выполняя задания с доски объявлений и разоряя логова монстров, будет не просто. Всё что мне удалось вынести из Обливиона это проклятый сигильский камень и даэдрический двуручный меч. Остальную добычу я потеряла при возрождении. На моём уровне у меня открыты только две безопасные ячейки в которых сохраняется предметы. Перед тем, как умереть от токсина, я положила в них самое ценное. Кроме этого у нас ещё нюбский охотничий лук, пара железных кинжалов, и не полный сет кожаной брони сомнительного качества. Так что будем делать? Вешаться или топиться?

— Да твой четырнадцатый уровень это серьёзная проблема, если ты собираешься разбираться с проклятием и ловить эльфийку, — говорит Хельга, поглаживая ладонью мою грудь, — Нам стоит озадачиться тем, чтобы как можно быстрее исправить это недоразумение и прокачаться. Правда опять всё упирается в снаряжение. Я думаю, что если ты хочешь найти эльфийку, то стоит начать с орка. Члены команды однозначно знаю где искать лидера. Согласить, это лучше чем пытаться покончить с собой, особенно если учесть, что это не возможно.

По лицу Хэльги пробегает ироническая улыбка.

— Я с тобой согласна, — отвечаю ей, — Ну как это сделать? С голой жопой пойти в общий зал и поговорить с ним? Я никак не могу на это решиться, мне весьма непривычно разгуливать в голом виде.

— Ну насколько я понимаю, другого то выбора у нас нет. В любом случае нужно будет выползти из этой норы, так что, дорогая, привыкай светить задницей, сиськами и этим, — тоже с иронией говорит Токката и поглаживает моего жеребца.

— Пожалуй ты права, выбора у нас нет, — я пытаюсь оставаться сосредоточенной, не смотря на ласки спутниц, — Всё равно придётся идти в коллегию, чтобы поговорить с архимагом о проклятии, но у меня есть одна идея. Нам нужен тот, кто станет нашим гидом в этом городе и будет выполнять для нас мелкие поручения. Нам нужен местный.

— И где же ты найдешь такого местного, который согласится вести дела со шлюхой с конским хуем? Таким великолепным хуем, — Токката мурлыкает последнюю фразу и тянется к моему жеребцу.

Она склоняется над ним и проводит своим горячим язычком от основания до головки. Плоть сразу реагирует и, уже и без того полуэрогированный, хуй увеличивается в размерах. Хэльга, видимо, тоже решает, что стоит наслаждаться жизнью по полной, а не забивать голову всякой хернёй и присоединяется к подруге. Они лежат по бокам от меня и их язычки гуляют по столу моего члена, уже начавшего сочиться смазкой. Я стараюсь не реагировать на их ласки, лежу раскинувшись на кровати и забивай голову всякой хернёй.

Нужно •••

как-то адаптироваться к тому, что я теперь должна ходить голой и вызывать у окружающих либо смущение либо сексуальное желание, а ведь найдутся и такие кто будет реагировать на меня агрессивно. Например жёны, опасающиеся за верность своих мужей или какие ни будь ханжи, изображающие из себя образец благочестия.

Решение вопроса с гидом приходит само собой. На двух ногах. Раздается Стук в дверь Я громко отвечаю, что дверь не заперта. Первый порыв у меня отстранить от себя Токкату и Хэльгу, но я тут же передумываю. Если впереди меня ждет жизнь шлюхи, то стоит начинать вживаться в эту роль.

Дверь открывается, на пороге, с подносом в руках, стоит тот самый парень, который готовил для нас комнату. Из-за его плеча выглядывает светловолосая девица, она тащит корзину, по всей видимости с какой то едой.

— Ваш заказ... госпожа, — мямлит паренёк, смущённый предстающим перед ним зрелищем.

— Да, конечно, проходите и накрывайте на стол, — говорю я, как ни в чём ни бывало, как будто я вовсе не лежу голой, и как будто две похотливые сучки не вылизывают сейчас мой хуй.

Парень явно в замешательстве, но набирается мужества, опускает глаза и движется к столу. Его помощница идёт следом. Девчонка наоборот проявляет к нам повышенный интерес, и пока они накрывают стол, она всё время бросает любопытные взгляды в нашу строну, пытаясь получше разглядеть, что происходит на кровати.

Я тоже разглядываю её без малейшего смущения. Худое нескладное тело, скрывающееся под неопрятным платьем. Короткие светлые волосы, обрамляющие чумазое лицо. Ничего особенного в её чертах нет, про таких обычно говорят «неприметной наружности». Но её глаза, взгляд как будто обжигает. Правда глазами меня не сжечь и вся эта ситуация почему-то возбуждает, мне нравиться шокировать её. Я возбуждаюсь ещё сильнее и мой жеребец почти готов разрядиться. Хэльга кажется всё понимает, она берёт головку в рот и начинает усиленно дрочить ствол. Токката раздвигает мои ягодицы и её палец входит мне в задницу. Оу... Новые ощущения, и они настолько хороши, что с моих губ срывается крик и я улетаю на крыльях оргазма в мир блаженства. Член дергается и начинает изливать сперму в рот Хельги. Моя подруга пытается глотать, но не успевает справиться с потоком и выпускает хуй изо рта. Последние выстрелы я делаю в воздух, сперма срывается с головки, вылетает на пол метра вверх и орошает наши тела. Бля... Как же это охуенно. Давно я так классно не ебалась, как сегодня.

Прихожу в себя после шокового оргазма и осматриваюсь по сторонам. Хельга и Токката сидят, поджав ноги, возле меня и улыбаются, похоже происходящее веселит их. У меня у самой по лицу расплывается улыбка. Я нахожусь и послеогразменной эйфории и меня веселят слуги, которые забыли про работу и смотрят на нас огромными от удивления глазами.

Первой из ступора выходит девчонка.

— Фу! Мерзость! — выкрикивает она и, оставив корзину с едой на столе, выбегает из комнаты.

Мне •••

кажется, что-то мелькнуло в её глазах. Злость? Возможно... Не верю, что девица испытала отвращение, для этого она с самого начала проявила к представлению слишком большой интерес.

— Прошу, госпожа, не злитесь на Эйдин, — пролепетал парень, — Она это не со зла, она хорошая, просто никогда не видела таких, как вы.

— Злиться? На неё? Она не стоит того, что бы я тратила на неё свою злость, — пренебрежительно бросаю я, — Говоришь, она не видела таких как я, по этому так отреагировала? А ты значит уже где-то с подобными мне встречался?

Мелькает лучик надежды. Может есть и другие проклятые Боэтией? Может они больше меня знают о проклятии или даже знают как его снять.

— Нет, я тоже не видел таких...  — паренёк заминается не зная, как меня обозвать, — Людей, но я уже пять лет работаю у дяди в трактире и привык ничему не удивляться, а Эйдин у нас не давно. Её отец погиб на охоте, а мать уже давно скончалась от лихорадки. У неё совсем никого не осталось. Она могла погибала от голода, когда дядя пустил её пожить, а в качестве платы она помогает на кухне и убирается.

Пиздой накрывается моя надежда.

— Значит трактирщик твой дядя? — уточняю я, — Как кстати его зовут? Я не успела у него спросить.

На самом деле я даже и не думала спрашивать его имя, ну да не важно.

— Матс, госпожа. Моего дядю зовут Матс. Он очень добрый госпожа.

Ага, заметила я его доброту, ободрал как липку, последние септимы из карманов вытянул. Вспоминаю своё пришествие в трактир, реакцию на моё появление трактирщика и посетителей и... в моей голове рождается интересная идея. Не могу назвать её ни доброй ни злой, но определение «блядская» ей точно подходит. Ну, а почему бы и не попробовать? Парень неодушевлённый, лучшей цели для эксперимента пожалуй не найти. Если что-то пойдёт не так — кинжалом по горлу и всё. Главное на сутки спрятать труп, пока он не развеется. Да и из-за его не опытности ему должно хватить лишь отсоса. Но вот если всё получиться, то я получу того самого местного гида и подручного, о котором мы только что говорили. Решено, пробую. Активирую на нём «похотливые глазки». Вроде ничего не меняется, парня не поразила молния, но и изменений в его поведении нет. Он почему то ещё не начинает сбрасывать с себя одежду. Ладно, попробуем по другому. Как то ведь оно должно работать.

— Значит, таких как я ты еще не видел...  — говорю, поднимаясь с кровати.

Подхожу к парню, покачивая грудью и бёдрами.

— Хочешь рассмотреть меня поближе, — говорю и приподнимаю руками свои сиськи.

— Д-д-да, госпожа, — охрипшим и дрожащим голосом говорит паренёк.

Хах, так вот значит, как это работает, нужно подтолкнуть жертву, немного совратить её, а сто процентный успех мне обеспечат «похотливые глазки». Беру руку парня в свою и кладу себе на грудь.

— Потрогай меня малыш, не бойся — стараюсь •••

добавить в голос нотки сексуальности, — Нравиться?

«Малыш», который ростом выше меня, да и в объёмах он меня превосходит, стоит и смотрит на меня телячьими глазами.

— Очень... Госпожа — слова даются ему с трудом.

— Ну-ка, что тут у нас? — развязываю его пояс, приседаю на корточки и спускаю с него штаны.

Между пухлых волосатых ног торчит не большой и кривоватый писюн. Членом, не говоря уже о том, что бы хуем, такое не назовёшь. Ну да ладно, чем богаты, тем и рады, как говориться. Он стоит, и это уже хорошо. Сидя перед парнишкой, беру писюн в руку и мягко подрачиваю. Смотрю в его телячьи глаза и спрашиваю:

— Чего ты сейчас хочешь?

— Я н-не знаю, госпожа, — проблеял мой герой.

Ну вот блять, пиздец. Страх и не уверенность совсем сковали его, наверное если бы не «похотливые глазки», то у него вообще не встал бы. Решаю особо не изгалятся над парнем и беру его кривулю в рот. Парень наконец отпускает тормоза и начинает стонать, да так громко, что думаю нас слышат в общем зале. Да и похуй, пусть завидуют мальчонке. Сжимаю губами головку и ласкаю её кончиком языка. Стоны усиливаются. И почему мне кажется, что он девственник? Вот же скука эта тощая Эйдин, могла бы соснуть пареньку, он ведь кажется в неё влюблён, как мужественно он защищал её. Начинаю отсасывать быстрее, принимая весь писюн в рот и лаская его языком снизу. Парня хватает не надолго. Вот уже его стон переходит в неуверенный рык, а я сосу ещё интенсивнее. И, вот оно! Мой медвежонок рычит и изливается спермой. Выстрелил так, что я чуть не поперхнулась. Не желая глотать, я выпускаю писюн изо рта и выдрачиваю его себе на сиськи. Растираю пахучую сперму по соскам, встаю и целую паренька, вымазывая его остатками семени на моих губах. Телячьи глаза сменяются на преданные щенячьи. Сработало.

— Эт-т-то было... — пытается произнести парень, но я прикладываю палец к его губам.

— Тс-с-с-с. Я знаю, знаю. Всё хорошо, медвежонок, — обворожительно улыбаюсь и успокаиваю его.

Парень оттаивает и улыбается мне в ответ. Точно, нужно больше улыбаться, придётся учиться этому, Титус Варон был не особо улыбчивым типом.

— Вы прекрасны, госпожа. Вы моя богиня. Что я могу сделать для вас в благодарность за то, что вы подарили счастье?

— Сделать? А что ты можешь сделать? — изображаю скуку и не заинтересованность, а потом добавляю, — Да, пожалуй есть, то чем ты можешь мне помочь. Позже я найду тебя, а сейчас тебе пор идти, Эйдин наверное заждалась тебя.

Я шлёпаю паренька по толстой волосатой заднице и иду к столу с едой и напитками, больше не обращая на него внимания. Парень натягивает штаны и спешит к двери. Когда он уже стоит на пороге, я окликаю его:

— Да, парень, чуть не забыла. Как тебя зовут? — очень важный, а главное своевременный вопрос.

— Тород, госпожа, моё имя Тород, — отвечает медвежонок и скрывается •••

за дверью.

Подхожу к столу, беру с него бутылку эля и осушаю в несколько больших глотков. Пока сосала, разболелась голова, «Жажда Сангвина» начала давать дебафф. — Тебя можно поздравить? — с улыбкой на лице спрашивает Токката, — Ведь это был твой первый хуй?

— Да, первый, — буркую я себе под нос.

Сначала я хотела разозлиться за подъёбку, но глядя на её улыбку, не смогла это сделать, и тоже с улыбкой добавила:

— Посвящение в хуесоски пройдено. Только вот хуем его кривое недоразумение я назвать не решусь.

— Тогда нужно повторить, — вставляет Хельга и мы втроём громко смеёмся.

Мы усаживаемся за стол и буквально нападаем на еду. Мы оголодали, как сучки-волчицы. А трактирщик не плохо постарался. Нам принесли рагу из кабана, жаренный лосось, запечённые овощи, какие то ягоды, горячие лепёшки, сыр и выпивку. Меня в первую очередь интересует алкоголь. Шесть бутылок эля и столько же самогона, одну я уже прикончила, но до завтра должно хватить.

За едой листаю логи Мироздания:

Вы успешно применили умение «похотливые глазки», вы успешно удовлетворили своим ртом разумную сущность, Сангвин помнит про вас. Временной интервал между «Жаждами Сангвина» увеличен на две минуты.

Так вот значит, как это работает. Это ж сколько километров хуёв мне придётся отсосать что бы увеличить время на пару часов.

Глава 9. Секс, бухло и барды

Мы стоим в тени стены на балконе второго этажа, выходящем в главный зал. После еды мы легли поспать на пару часов, а когда проснулись, Токката и Хельга уговорили меня выйти в общий зал. И вот я стою в нерешительности на балконе и пытаюсь решить куда бы нам присесть.

С наступлением вечера посетителей в трактире прибавилось в основном это местные жители: охотники, рыболовы и ремесленники. Так же замечаю парочку учеников коллегии магов и своих старых знакомых — двух нордов и орка. Тот факт, что они в зале, меня весьма радует, но не радует то, что я по-прежнему не вижу ни эльфийки, ни бретонки, а так же я не вижу данмера. Мои бывшие компаньоны сидят за большим столом в центре зала, заливаются элем и хвалятся о своем походе в Обливион, собирая на себе внимание большинства присутствующих. После каждой выпитой кружки количество врагов увеличивается, а подвиги моих бывших товарищей становятся всё более эпические. У дальней стены, возле очага сидит девушка с лютней, она перебирает струны что-то напевает себе под нос. Похоже она не очень довольна происходящим, своими рассказами, доблестные воители-сказочники лишили её заработка. В углу у двери сидит компания из четырёх подозрительных типов. Наёмные убийцы или разбойники, так сразу не определить, но склоняюсь к тому, что скорее всего разбойники, в этой глуши сразу четырём наёмным убийцам делать нечего. В общем-то, это не важно, в любом случае, стоит держаться подальше от них. Ну что ж, обстановка оценена, пора спускаться, я нашла подходящий нам столик не далеко от стойки трактирщика и лестницы.

Иду первой, мои подруги следуют за мной. Как •••

только я выхожу из тени и начинаю спускаться по лестнице, орк замечем нас.

— Красавица, подходи к нам, чем тебя угостить? — кричит он в нашу сторону.

Бляяя... Ну вот что ему не имётся, забыл что у меня между ног? С его стороны я сейчас меньше всего хочу пристального внимая. Любого другого я бы не задумываясь отшила, но он один из тех, кто мне нужен. Приходиться принять предложение зёленого и мы идём к центральному столу. Голоса стихают, теперь мы находимся в эпицентре внимания. Что ж, меня это даже немного возбуждает, мне уже становиться интересно шокировать разумных и смотреть на их реакцию. Подходим к столу, орк сгоняет троих местных и предлагает нам сесть между ним и нордами. Я сажусь ближе всех к орку, слева от него, справа от меня садиться Хельга, рядом с ней сидит тот норд, который умер ещё до Обливиона, дальше усаживается Токката, правее неё сидит тот танк, которого поджарил атронах. Вспоминаю их смерти и не могу не посмотреть на них с сочувствием. Спорный вопрос, кому из этих двоих больше повезло в рейде: первый, Олаф, умер от одного удара и не мучился, но слился слишком рано, второй, Харальд, прошёл дальше, но познал каково быть сожженным за живо.

В зале по прежнему всё внимание приковано к нам, громких голосов больше не слышно. Все тихо перешёптываются и бросают на нас взгляды, только бард обрадовалась тишине, и начала громче напевать:

Сильны мы телом, и вольный дух

Теснит горячую грудь...

Вдали от жен, матерей, подруг

Найдем великий наш путь.

Будь смел и честен, не опускай

Обветренного лица.

А если смерть призовет — пускай,

Смотри ей прямо в глаза!

Раньше, я бы наверное потерялась, от такого пристального внимания ко мне, а теперь мне почему то похуй. «Да, я проклятая сущность обречённая быть шлюхой и ебись оно всё конём. Конём. «Я вспоминаю про своего «жеребца» и чуть было не смеюсь в голос от своей последней мысли. На моём лице отражается широкая улыбка.

Орк видимо принимает эту улыбку на свой счёт, пододвигается ближе и спрашивает:

— Чем тебя угостить, красотка?

Мне вот прям интересно, ему на самом деле похуй на мой хуй, или он просто забыл про него, а сейчас в очередной раз пялился на сиськи и не заметил?

— Угощаешь? — лукаво улыбаюсь теперь уже точно ему, — Тогда пусть несут хорошее вино!

— Эй, трактирщик, подай нам вина! — кричит зелёный на весь трактир, нарушая возникшее было спокойствие.

Девушка бардка подхватывает:

Подай трактирщик нам вина,

Сегодня выпьем мы до дна,

За тех кто с боя не вернулся,

За тех кто голову сложил.

Некоторые из гостей подхватывают песню, и в зале начинает подниматься привычный гомон. Пожалуй своевременно, к чрезмерному вниманию к себе стоит привыкать постепенно. Я бросаю благодарный взгляд на бардку, а она улыбается мне в ответ. Наконец все забыли про рассказы о похождениях троицы лузеров и уделили внимание её искусству, значит сегодня её карманы не будут пусты.

Слышу, как трактирщик зовёт Эйдин, что •••

бы она принесла нам выпить. Зовёт несколько раз, но она не появляется. Замечаю, как под лестницей открывается дверь и из неё выходит крепкий седоволосый норд, а за следом за ним выныривает Эйдин. Норд поправляет пояс и направляется в зал, а Эйдин... На лице Эйдин я замечаю потёки спермы! Хах, вот же маленькая потаскушка! Не могу сказать, что я сильно удивлена, я предполагала, что она не целка, какой пытается казаться. Но всё же, после её выходки у нас в номере, я нахожусь в небольшом охуевании. Оказывается эта мелкая сучка подрабатывает трактирной блядью! Теперь всё встаёт на свои места: её агрессия вызвана тем, что она просто боится, что с нашим появлением клиенты потеряют в ней интерес, и теперь понятно, почему она бесстыдно и пристально смотрела на нас — хотела набраться опыта. Бедный Тород, даже жалко его становиться, ведь он влюблён в эту шлюшку. Хотя, почему бедный? Он был в неё влюблён, а теперь он сохнет уже по другой шлюшке — по мне. Хах. Последняя мысль опять веселит меня.

Наконец Эйдин подаёт нам вино и сыр, трактирщик не упускает возможности увеличить счёт орка. Я делаю глоток. Бля-я-я-я-я. И с чего я решила, что в этой дыре есть вино? Прокисшая ослиная моча — вот определение подходящее тому пойлу, которое нам подали. Похоже орк не такой уж и дебил, как кажется, по моему выражению лица он всё понимает и придвигает мне свою кружку с элем.

— Здесь плохое вино, пей лучше эль, красавица.

— Спасибо, за угощение, — кокетливо «строю глазки», и осушаю его кружку одним махом, — Ещё!

— Ты хорошо пьёшь, мне это нравиться, — орк берёт со стола кувшин и ещё раз наполняет для меня кружку.

Пока зелёный спаивает меня, не подозревая, что это пустая трата алкоголя, мои спутницы болтают со своими новыми друзьями. Лица обоих нордов расплываются дебильными улыбками, если бы я не знала, что это не возможно, то решила бы, что на нордов применили «похотливые глазки».

— Позволь спросыть, красавица, почему у тебя хуй? — спрашивает орк, — Разве так бывает? Сиски и хуй.

Мда, а он удивляет меня, значит ничего не забыл и набрался смелости. У меня появляется мысль. Интересная. Нет ну по чему бы и не сделать это? В принципе, я ничего не теряю, пожалуй, так даже будет проще предъявить альтмерке.

— Хочешь узнать правду?

— Конечно правду, не люблю обман.

— Я послала на хуй Шеогората, и не только его одного, — делаю паузу, всматриваюсь в его лицо и наблюдаю недоверие в глазах орка, — Хочешь узнать подробности?

— Ты наверное пиздишь, но если это правда, то конечно хочу.

— Тогда меняемся. История за историю, Гароруш. Расскажи мне ту, что вы уже рассказывали сегодня, про ваш поход, и чем всё закончилось.

— Как? Как ты узнала мой имя? Я тебе не говорить, — недоверие в глазах орка сменяется удивлением.

— История за историю, — напоминаю я и опять лукаво улыбаюсь.

Орк соглашается и начинает •••

рассказ о том, как он Нирн спасал. До того места, где его, сильнейшего дамагера, тащившего на себе весь рейд, убивают десять одушевлённых некромантов и тысячи зомби, я слушаю отвлечённо, потягиваю пиво, изучаю окружающих и наслаждаюсь пением бардки. Но как только он доходит до ходит до своего возрождения, я всё внимание уделяю ему. И зря. Он обрывает свой рассказ.

— Теперь твой очередь, — говорит зелёный.

— Стоп-стоп, какая такая моя очередь? Ты не закончил, был уговор с начала до конца. Кто тут говорил про правду?

— Да нечего заканчивать. Всё это, — бормочет орк, его ставиться каким то не весёлым.

— Да как всё то? — я старюсь дожать его, — А как же квест? Награда? Что стало с остальными? Где они сейчас?

— Да нет никакой награды. Квеста нет. Остальных тоже нет. Говорю — всё, — с тоской в голосе произносит зелёный.

— Подожди, как нет? Ты же состоишь в группе. Где ваш лидер? — уже не в силах терпеть, я задаю прямой вопрос.

— Нет лидера, нет группы, нет награды, — зло отрезает орк, — Был только ещё данмер. Был и ушёл к магам в коллегию. Но и у данмера нет больше группы и квеста.

То есть ты хочешь сказать, что группа распалась или..? Что произошло?

— Не знаю. Мёртвый я был. Не видел логи. Наверное найт блейд это устроил. Крыса денег больше захотел...

Вот так всегда, почему если ты ночной клинок, то обязательно ты — крыса и обязательно виновата во всех заговорах и интригах?

— То есть, ты хочешь сказать, что эльфийка и бретонка тут не появлялись? — уточняю наиболее важную для меня информацию, с отмыванием своего имени будем разбираться потом.

— Ну да, так и говорю, ни она, ни имперец найт блейд, ни бретонка. Никто не был. Да хватить о них говорить, давай выпьем, красавица, — орк явно не хочет развивать эту тему и подливает мне эль.

Чокаюсь с зелёным, зелёным, выпиваем. «Интересно получается, оказывается эльфийка и бретонка решили кинуть всю группу. И где их теперь искать? По всем прикидкам они уже должны были появиться в поселении. Если только не пошли на запад. Но что им там делать? Сигил нужно доставить в Бруму, дорога с Сиродил проходит через Рифтен, а самый короткий путь от башни некроманта до Рифтена лежит через Винтерхолд и Виндхельм».

— Вы спрашивали у местных про эльфийку? — не отстаю я от орка.

— Да в жопу эльфийку, красавица, сдалась она тебе, — пытается замять неприятную тему орк, но добавляет, — Сразу спросили, как только возродились, никто её не видеть. Наверно имперец её завалил, кинжал в спину в спину и сбежал с добычей. Ты обещала мне историю, твоя очередь говорить, моя слушать.

«Нет, ну я понимаю конечно, что особой любви к ганкерам никто не испытывает, но не стоит же во всех бедах нас винить. Историю тебе, говоришь? Что ж, будет тебе история». Не вижу дальнейшего смысла скрывать, кто я. Всё равно рано или поздно •••

на чём ни будь проколюсь, как с его именем. лучше сразу всё рассказать, меньше будет потом подозрений.

— Ну что ж, Гароруш, слушай, как один имперец найт блейд послал Шеогората на хуй, — говорю и начинаю рассказывать свою версию баллады «О рейде лузеров и долбоёбов», без приукрашенных подвигов и без армий даэдрических титанов.

За рассказом я не сразу замечаю, что всё внимание посетителей приковано ко мне, и когда заканчиваю, в зале царит гробовая тишина.

— Оху-е-е-еть! — возглас Олафа разноситься по залу.

— Подожди, подожди, — подаёт голос Харальд, — Так ты и есть наш найт блейд? Это от проклятий тебя так ракорячило, — он указывает рукой на мои сиськи, — И ты теперь светишь везде своим хером?

Мне кажется, что слова его звучат не очень добро. «Гомофоб что ли? Или размерам завидует? Надо взять его на заметку.»

— Прикинь, да? Я сама охуела, только вот того парня больше нет. Считайте, что он умер, — то же не очень по доброму отвечаю норду, и спрашиваю Гароруша, не желая больше общаться с северянином, — Вы пытались найти эльфийку? Или вместо этого предпочли заливать своё горе и «вешать лапшу на уши» местным олухам о ваших подвигах?

— Так где же её искать? Да и не думали мы, что это она, тебя винили, а ловить найт блейда пустая трата времени, — отвечает орк, потупив взгляд.

— Ладно, не оправдывайся, то что вы волоёбы я уже поняла, но что думаете делать теперь, когда картина прояснилась, и вы узнали что случилась? — вопрос обращаю к орку и нордам.

— Волоёбы? Я ты я посмотрю самый умный и поэтому тут с голой жопой сидишь, — зло бросает Харальд, — Если ты такой умный, то вот и предложи, что нам делать?

«Этот парень определённо попадает в мой чёрный список».

— УмнаЯ, я не Титус Варон, а Аурелия Стэллион. Что вам делать? Прекратить бухать и пиздеть про ваши не существующие подвиги, вместо этого начать думать, как получить причитающуюся вам награду. Или вам откровенно похуй на неё? — отрезаю последнюю фразу и после короткой паузы продолжаю, — Я почему-то сразу поняла, что вы лузеры!

— Кто лузер?! — вскипает Харальд, он уже готов наброситься на меня, но второй норд остепеняет его.

— Остынь, брат, она ведь права, нас кинули, а мы и рады с этим смириться, — говорит Олаф.

— Зачем ругаться на нас, красавица? — вставляет орк, — Мы бы рады спросить с неё, но Харальд прав, скажи, какие есть идеи, как найти её?

«На самом деле я не уверена, что хочу объединять этих ослов вокруг себя. По всей вероятности толку от них будет, как с козла молока, да и с того больше надрочишь. Мне нужна была информация об их планах, и о том, что им известно об эльфийке. Всё это я узнала. Ничего они не собираются делать и ничего им не известно. Теперь нужно отделаться от них, но кое-какую пользу они всё же могут принести. Пусть побегают по городу».

— Для •••

начала узнайте на почтовой станции, когда ушёл последний караван на юг, и не видели ли они эльфу, — определяю я направление деятельности для них.

В Винтерхолд мы добрались с караваном на почтовых повозках, своих лошадей ни у кого из нас не было. И даже если эльфийка купит лошадей, мало вероятно, что она рискнёт путешествовать по дорогам севера вдвоём с бретонкой. Она конечно не слабая воительница, но против выводка троллей или банды разбойников, которыми кишат местные дороги, она всё же бессильна. На севере, где законов практически нет, разбойники особо обнаглевшие. Их жертвами становятся не только неодушевлённые торговцы, но и одушевлённые путники. Безопасные ячейки инвентаря работают только в случае смерти: если ты умрёшь, то при возрождении имущество, привязанное к ячейкам, вернётся тебе. Но только вот, если только до смерти ты его не потеряешь, не продашь или не отдашь. То есть, например, если я метну кинжалы во врага и сразу после этого буду убита, то при возрождении кинжалов у меня не будет, так в момент смерти не было в руках. По такому же принципу работает торговля и обмен: если я отдам кому ни будь свою привязанную вещь, то при возрождении она мне не вернётся. Этим и пользуются грабители. У их жертв два варианта: отдать всё и умереть быстро или всё равно отдать всё, но умирать долго и под пытками. Но помимо караванных путей есть ещё два способа выбраться от сюда. Первый это воспользоваться порталом Гильдии магов. Дорогое удовольствие, но после того, как доля награды за квест наших «подруг» возросла, то почему бы и нет. Двадцать тысяч для них теперь не такая уж и огромная сумма, главное квест сдать. Тут правда есть сложность — маги не работают «в долг», расплатиться нужно сразу, то есть, что бы уйти порталом, нужно выложить деньги сразу. Такой суммы сейчас у них может и не быть. Второй способ это если у одной из них есть в собственности недвижимость, один дом тут в Винтерхолде, а второй, предположим, в Бруме. Мироздание позволяет перемещаться между своими объектами недвижимости. Своеобразная личная портальная сеть. Не уверена точно, у самой-то у меня нет дома, от куда такая роскошь, но вроде бы хозяин дома может прописать в нём других одушевлённых и они тоже получают возможность пользоваться портальной сетью собственника. В городской канцелярии должна быть информация о всех одушевлённых, имеющих тут дома.

— Кто-то должен сходить к ярлу, возможно у эльфийки или бретонку тут есть недвижимость, — продолжаю раздавать указания, — И нужно переговорить с магами, возможно они воспользовались их порталом.

— К магам можно не ходить, — раздаётся голос со стороны двери, — Я уже спросил у них. Порталом никто не пользовался.

На пороге трактира стоит Авель Ролас, последний недостающий член нашей бывшей группы данмер, маг разрушения.

— И давно ты тут? — спрашиваю мага.

— Достаточно, что бы услышать кто ты и как получил это тело, — отвечает данмер •••

и сразу дополняет, не дожидаясь моих возражений, — Да, да, я слышал, что ты предпочитаешь обращение в женском роде и твоё имя Аурелия. Я понимаю и уважаю это. Тем, кто не видел тебя в прежней оболочке, так даже проще будет тебя воспринимать. Прости мне мои оговорки, впредь я постараюсь обращаться к тебе в женском роде. Я рад тебя видеть, Аурелия Стэллион.

— А я рада видеть хотя бы одного из своих бывших соратников, кто не занимается двойным заливанием: в себя — эль, а в уши местным — сказки, и пытается что-то разузнать, — приветствую мага и улыбаюсь ему.

— По караванам я тоже узнал, последний ушёл в Виндхельм три дня назад, ещё до нашего прихода сюда. Завтра я готов сходить к ярлу, думаю твой внешний вид не оценят при дворе правителя даже в этой дыре. Но после того, что я от тебя тут услышал, все эти проблемы с проваленным квестом, хуйня по сравнению с тем, что надвигается на Нирн. Союз четырёх Принцев, одушевлённые зивилаи, я считаю, тебе стоит рассказать об этом Архимагу в местной Коллегии магов. Я постараюсь устроить вашу встречу.

«Это что же получается, я зря сосала Тороду? Ведь главная цель, ради которой я его обворожила это организовать мне встречу с магами. Ну да ладно, пригодиться ещё для чего ни будь. Например побегать по лавкам ремесленников.»

— Буду рада встрече с ним и признательна тебе за это, — отвечаю данмеру.

— Не уверен, что после встречи твоя признательность не улетучиться, — улыбается мне данмер, и добавляет, уже обращаясь к нордам и орку, — Походите по городу, поспрашивайте местных, возможно эльфийка вела с кем ни будь дела. Любую информацию сообщайте мне, любая мелочь может быть важна.

«Как хорошо, что этот парень оказался в душе великим полководцем. Теперь проблема с тремя олухами, которые будут путаться у меня под ногами, решена. Пусть мальчики развлекаются и устраивают своё дознание, у меня найдутся дела поважнее. Почему-то мне кажется, что все эти поиски бесполезны. Где-то эльфийка переиграла нас. Что-то я упускаю. Пока упускаю. Я не собираюсь отступать и отказываться от награды, я намерена решить эту головоломку.»

— Хватит уже о делах, всё уже и так ясно, — подаёт голос Токката, — Все дела на завтра, а сегодня давайте отдыхать.

— Я согласен с дамой, — говорит маг, — Признаться честно, я сюда пришёл для того, что бы тоже выпить.

«Мне кажется, или на самом я деле его переоценила? Пришёл тоже выпить? Лично я, до проклятия Сангвина, предпочитала решать серьёзные дела на трезвую голову».

Мои спутницы не влезали в мой рассказ, только подтверждали его при необходимости, и то по моёй просьбе, но теперь они видимо решили, что хватит на сегодня болтовни. «Что ж я не против, больше на самом деле обсуждать нечего.»

— Пойдем потанцуем, дорогая, — говорить Токката, берёт Хельгу за руку и ведёт её к свободному от столов пространству возле очага.

— Конечно, дорогая, — отвечает ей Хельга и •••

подмигивает девушке барду, — Эй, бард, сыграй нам что-нибудь повеселее!

«И что я такого не знаю? О чём они уже с ней сговорились?»

В руках у девушки появляется барабан и она начинает отбивать на нём танцевальные ритмы. Обнаженные тела моих подруг извиваются в такт музыке, а языки пламени из очага отбрасывают на них тени. Создаётся впечатление, что в трактире происходит какой-то мистический ритуал. Посетители подбадривают моих спутниц аплодисментами и возгласами, в которых звучат весьма пошлые и не многозначные намеки. Кто-то бросает к ногам девушек монету. «Мне показалось или это делает бард?» Следом за ней монеты начинают лететь на пол к ногам девушек одна за другой. Я замечаю Торада, идущего между столами. Жестом подзываю его к себе и прошу собрать все деньги, что бы сохранить их для меня. Медвежонок рад мне услужить и принимается за дело. Похоже, мои подруги нашли неплохой способ пополнить наш бюджет.

Спустя десять минут, когда тела девушек уже блестят от пота, они намереваются выйти из круга, который образовался вокруг них. Но присутствующие не намерены выпускать их и просят продолжения. Тогда Хельга прижимает к себе Токкату и впивается в её губы страстным поцелуем. Их руки начинают ласкать друг друга между ног. Зрители ещё громче подбадривают моих подруг, а девушка бард старается подобрать подходящий ритм на барабане. «Мне кажется, или трактирщик был готов к чему-то подобному?» В тот момент, когда девушки начинают целоваться, он раскидывает на полу рядом с ними огромную медвежью шкуру. «Неужели они договорились с ним заранее? Или он настолько сообразительный?» Мои подруги пользуются подношением и опускаются на шкуру. Хельга склоняется над Токкатой в позе шестьдесят девять, и девушки начинают вылизывают друг друга, при этом широко раздвинув ноги, чтобы присутствующие могли получше разглядеть их прелести. Я сама настолько увлечена их представлением, что не сразу замечаю, как возбуждаюсь. Чья-то рука ложится на мне на грудь и грубые пальцы касаются соска. Это настолько приятно, что я сдерживаю свой порыв отстраниться от зелёного наглеца. Да, да это никто иной, как орк и похоже его нисколько не смущает что вместо пизды между ног у меня огромный хуище.

В тот момент, когда моих голых ягодиц касается что-то твёрдое и горячее, горячая Хельги перекрывает шум зала и она сообщает собравшимся, что любой из присутствующих может присоединиться к девушкам заплатив при этом Тороду пятьдесят септимов за пизду или рот одной из них, ну а если кто-то захочет выебать их в задницы, то это обойдётся ему в два раза дороже. После её слов в таверне начинается настоящая вакханалия. Мужчины занимают очередь, чтобы присунуть моим подругам. Но кроме мужчин, в трактире находятся и женщины. Две из них, не задумываясь, присоединяются к всеобщему разврату и предлагают себя присутствующим парням на тех же условиях, что и мои подруги. Правда сразу становиться понятно, что они не могут составить достойную конкуренцию Хельге и Токкате. Тогда •••

им приходится снизить цену в двое и объявить, что самый большой хуй они готовы отсосать бесплатно. Весьма заманчивое предложение, глупо не воспользоваться им, и меня прям распирает помериться с кем ни будь хуями. Я не теряюсь и выхожу в круг, демонстрируя всем собравшимся своего эрогированного жеребца, головка которого блестит от выделившейся смазки. В глазах девушек мелькает испуг, но они не собираются отступать. Отказаться — значит потерять всех возможных клиентов и их деньги. Желающих бросить мне вызов не находится, и девушки опускаются на колени по бокам от меня и начинают вылизываться покрывать поцелуями мой хуй. Надо отдать им должное, они не плохи справляются. Рядом со мной, на медвежьей шкуре, два норда из моей бывшей группы нанизывают Хельгу на свои хуи. Харальд лежит на спине, и Хельга скользить влагалищем ао его члену, а Олаф пристроился к девушке сзади и таранит членом её задницу. Токката стоит раком на четвереньках рядом с ними и обслуживает трактирщика. Матс, пристроившись сзади, держит девушку за бёдра и сопит, трахая её пизду. Думаю, даже сам Сангвин, Принц Разврата, сейчас бы признал бы эту оргию достойной своего внимания.

Ещё три женщины сбрасывают с себя одежду и заявляют о своей готовности бесплатно отдаться любому из присутствующих. Долго упрашивать им не приходится: охотников ебнуться на халяву находиться, столько, что они получают по три хуя сразу. Думаю, даже сам Сангвин, Принц Разврата, сейчас бы признал бы эту оргию достойной своего внимания.

Среди посетителей находятся и такие, кто воздерживается от общего веселья или даже показывает свое недовольство происходящим. Некоторые женщины спешно покидают трактир, среди них я замечаю тощую фигурку Эйдин, скрывающуюся за дверью. «Да проваливайте в задницу к Дагону, ханжи и жалкие серые мишки, только всё веселье портите своими кислыми рожами.»

Четыре мутных типа, которых я приметила раньше, не уходят, но участия в оргии не принимают и по прежнему держаться в стороне. «Евнухи или любители наблюдать? Не важно, пусть дальше дрочат под столами, главное чтоб не мешали.»

— Красавица, я хочу твою попку, — шепчет мне в ухо орк, положив свои лапищи на мою талию и прижимая меня к себе.

«Ну ни хуя себе заявления!» Теперь настаёт моя очередь охуевать от его наглости. Он опять подобрался ко мне с тыла, и я чувствую, как его член трётся между моих ягодиц. Двоякие ощущения. Лёгкая паника охватывает меня, мне хочется оттолкнуть от себе зелёного и послать его на хуй, но в то же время мне, охренеть как, приятно ощущать твердый горячий член между своих ягодиц и смазку, вытекающую из него на мой анус.

Я оборачиваюсь к орку, беру его за шею, немного наклоняю вперёд его голову и шепчу в ухо:

— Зелёненький, ты же понимаешь что эта задница стоит дороже чем какая-либо другая в этом трактире?

— Двести симптомов, — горячо выдыхает мне в ухо орк.

«И почему мне кажется, что из него можно выжать гораздо больше.»

— •••

Придумай что-нибудь получше, — говорю я ему.

— Двести пятьдесят, — хрипит мне в ухо ухажёр, — Сжалься, ради Малаката, ты оставишь меня без последних штанов.

Глаза орка горят страстью, а я не уверена в своих желаниях. Возможно, в глубине души я надеюсь, что меня пошлют ко всем даэдра, когда называю сумму в пятьсот септимов.

— Ох, красавица, зачем так много? Я отдам четыреста, клянусь Малакатом, это всё, что я могу себе позволить, — орк улыбайся мне.

Бр-р-р-р-р! лучше бы он этого не делал, теперь меня кошмары заебут ночью. Улыбка орка. Вот уж точно — детей пугать. «Чётыре сотни мне кажутся достойной суммой, особенно если вспомнить, что в карманах у нас гуляет ветер и я сдаюсь.

— Так и быть, сделаю скидку моему лягушонку, — говорю я и пытаюсь изобразить кокетливую улыбку.

Уж не знаю, на сколько получилось с улыбкой, подозреваю, что я слишком пьяна, для того что бы выдать что-то достойное, но в ответ я слышу:

— Агрх! Я вырывал сердца и за менее дерзкие слова в свой адрес, но тебе я готов простить даже «лягушёнка», — орк подхватывает меня на руки.

Я хватаюсь за его шею и шепчу в ухо:

— Обычно, тому, кто предлагает выебать меня в жопу, я вырываю яйца, и засовываю их ему в глотку, но тебе позволю сделать то, что ты просишь. Трахни меня в задницу!

Орк сажает меня на край стола и своей могучей рукой сметает с него на пол посуду с остатками ужина. Затем он берёт меня за плечи, слегка давит на них и аккуратно укладывает на стол. Я ложусь на стол и мои ноги оказывается у него на плечах. Немного приподнимаю таз, открывая ему доступ к попке. Зелёный двумя руками тискает мою грудь и рычит, пытаясь головкой члена нащупать мой анус. Меня одолевает желание помочь ему, но в тоже время страх сковывает меня. Не зря ведь по трактирам гуляют сальные шутки подразумевающее, что ебля в жопу это весьма болезненное занятие. В какой-то момент я вспоминаю про особенность проклятия Сангвина и плюю на всё. В том числе и на свою руку, смачиваю слюной свой анус, беру член орка в руку и направляю его в себя. Орк с рыком входит в меня на всю длину, легкое ощущение дискомфорта проходит одновременно со страхом. Двадцать сантиметров удовольствия несут меня в мир новых ощущений и сладострастия. Сиськи Дибеллы! Как же это охуенно!

— Да, да! Выеби меня, — подбадриваю я своего самца.

Он трахает меня длинными толчками, полностью вгоняет в меня свой таран. Не знаю, что больше на меня влияет: физическое ощущение члена внутри меня или психологическая осознание того, что меня ебут, как шлюху, но я чувствую что меня надолго не хватит. Выражение лица орка говорит мне, что он тоже на грани. Всё быстрее и быстрее он ебёт мою зазницу, а из его в груди вырываются хриплые стоны и рыки.

— Да, — говорю ему сквозь стоны, — Сделай •••

это, напомни меня своим семенем, кончи мне в задницу!

Резкий толчок, член в очередной раз полностью входит в меня и орк замирает. По трактиру разносятся его победный рык. Я чувствую, как хуй внутри меня пульсирует и наполняет мои внутренности горячий спермой. От этих ощущений, я кончаю сама, даже не прикасаясь к собственному члену. Сперма выплескивается на мои огромные сиськи. Грубые руки орка растирают её по моему телу и волны наслаждения уносят меня в море оргазма.