Донор

— Неужели, посмотри только, какая красотка! — радовалась моя жена, прижимаясь к округлившемуся животику своей подруги. — Не успел пацаны подрасти, а уже еще на подходе. Тошик, кого ждем? — уже она интересовалась у ее мужа, виновника этого счастливого события.

— Еще не знаем, — ответила за супруга Тоня, кокетливо выставляя свой живот. — Были на УЗИ, но сказали, что прячется. Хорошо бы, если девочка. А вы когда? Чего тянете?

Мы с женой вздохнули. Вот уже пятый год, несмотря на регулярные попытки, потомства у нас не заводилось.

— Да вот, не получается... — после небольшой паузы призналась Иринка, моя жена.

— Плохо! — протянула Антонина.

— Пойдем, Тош, закурим, — предложил я Антону, поймав взгляд жены, которой хотелось поболтать со своей подругой. Мы достали сигареты и пошли подымить в беседку во дворе.

Антон и Тоня наши институтские друзья. Мы с Антоном учились на одном факультете, а девчата поступили на год позже. Мы с Тошей подружились сразу. Я предложил ему жить у меня, благо я был местный и у меня был этот скромный домишко, к тому же институт тут рядом, рукой подать, а до общежития, где дали Антону койку, полчаса езды на трамвае.

Именно Антон познакомился первым с моей женой, эту стройную брюнетку и привел он как-то к нам вечерком. Затем они заходили еще, потом приходили уже с рыжим Тоником, как любили называть Антонину. Потом я добросовестно отбил подругу у товарища, а он недолго думая переключился на веснушчатую Тоню, все время продолжая заглядываться на Иринку. Но возможно, что именно Ирина сделала выбор, предпочла меня, так как Антон собирался вернуться домой, подальше от этих хватов, в деревню, к тетке, в глушь, в Саратов, как сочинил когда-то классик. Конечно, не в Саратов, но недалеко. А меня уже ждала должность на местном комбинате, директор которого был моим дальним родственником.

На последнем курсе мы устроили свадьбы. Сначала я женился на Ирке, а потом Тошка с Тоней. После этого они вместе перебрались к нам, занимая комнату, которую я отдал другу.

После защиты диплома мы решили освоиться в городе: я пошел работать на комбинат, а Ирина - на станцию. Наши друзья уехали к себе, где Антон стал начальником в совхозе. Там, на чистом воздухе, собственных овощах и фруктах, молоке, они тут же родили одного ребенка, потом другого, а затем Антон устроил Чубайсу страну-огород и совхоз начал разваливаться. Землю стали покупать новые русские под особняки, с работой стало все хуже и хуже. Вот получил я письмо от друга, где он спрашивал нет ли работы у нас. Директор - дядя седьмая вода на киселе - долго выспрашивал меня об Антоне: кто он такой, какой он человек и не стал ли он закладывать за воротник у себя в деревне. Получив от меня положительные рекомендации, он сказал: "Зови!"

Я тут же отправил телеграмму. И вот уже наши друзья с дороги сразу поспешили к нам, оставив деток у родственников в деревне.

Мы накрыли стол, неподалеку топилась баня, а в холодильнике приобретала нужную градус литровая банка самогона.

Пьянка не клеилась. Тоника нельзя в ее положении, Ирина решила ее поддержать, а Антон на самом деле был к этому делу равнодушный, поднимал свою стопку только чтобы поддержать меня, но и то не пил, а только пригублял чуть-чуть.

Мы посидели в беседке, поболтали, вспомнили студенческую жизнь, затем я рассказывал о перспективах, обещал с утра отвести его на комбинат, показать новое место работы и познакомить с директором. Затем заглянули в баню и убедились, что она почти готова, и вернулись в дом.

В нашем доме мы столкнулись с довольно необычной ситуацией: посреди кухни стояла Тоня, уже в голубеньком халатике, распахнув полы, а у ее ног на корточках в таком же халатике, на корточках сидела моя жена, прислушиваясь к животу подруги. Я окинул взглядом полуголую подругу. Она была превосходна. Ослепительно белый бюстгальтер охватывал ее выпуклую грудь, такие же белоснежные трусики узкой полоской скрывались под выпирающим животом. Иринка тоже была хороша. Она сидела на корточках, раздвинув ножки, позволяя заглянуть себе на интимное место. Антон так и приковал своими глазами этот вид. Но это продолжалось какое-то мгновение.

— Хватит, стриптиз окончен! — подвела итог моя жена, вставая, Тоня запахнула халат.

Мы снова устроились за столом.

— Ребят, а может попробовать искусственное? Сейчас делают. Если что, мы поможем... — продолжая начатый разговор, предложила Тоня.

— Каким способом? — не удержавшись, схмыкал я.

— Дурак! Финансово. У вас одно на уме, деньги, — участливо объяснила непонятливому подруга.

— Нет, спасибо, не надо этого — шприцы, пробирки, — отказалась тоже Ира, — Мы сами, естественным путем.

Но уже гвоздь был забит. Семечко упало в мою голову. Может и правда найти донора? И тут я усмехнулся, вспомнив старый анекдот, как толстенький маленький врач, предлагающий сперму знаменитостей, усыпил пациентку и, опустив штаны, стал сам помогать ей стать матерью: «Бельмондо, Жан Маре, кто получится, тот и получится...»

Чтобы разрядить обстановку, я скомандовал:

— А теперь обряд очищения души. Первыми идут мальчики!

Я и Антон собрались и отправились на первую пару. Я взял с собой флягу, на что Антон меня поправил:

— Зачем? Сердце посадить можно.

— Положено! Банный день, — заметил я и взял начатую банку с маринованными огурцами.

Парясь в бане, я не мог не отметить, что жизнь в сельской местности пошла Антону на пользу. Из того молодого паренька к своим почти тридцати годам он стал настоящим мужиком. Тело окрепло мышцами, видимо он занимался физическим трудом. Я даже полюбовался. В такт хлопанью веником, раcкачивался достаточно крупный агрегат. Еще в студенческие годы, когда мы сюда водили подцепленных на танцах девчат, Тошу предпочитали, пожалуй, больше. Наверное, и Ирка бы выбрала его, если бы не его деревня. Интересно, было ли у них что-то, когда они гуляли? Ирка ничего не говорила, а спрашивать бесполезно, все равно не признается.

Мысли снова вернулись к предложению Тоника. А что? Отличный бы получился донор. Здоровье хорошее. Фигурой Бог не обидел. Детей хорошо строгоет. На фотографиях, что нам показывали, даже можно сказать красивые.

Ерунда!

Я выскочил в предбанник, схватил сигарету и плеснул себе в стакан самогонки. Но не успел еще закусить выловленным огурцом, как в дверь высунулась голова Антона.

— Чудило. Развезет же. Не можешь подождать? Потри мне лучше спину.

Я прожевал огурец и вернулся в мыльню, где стал натирать ему спину и лопатки. Потом наклонился, и уже Тоша начал эрзать мочалкой по моей спине, задевая мои ягодицы своим прибором.

О чем я думаю?

Окавившись водой, мы натянули штаны и, набросив полотенца на плечи, поспешили в дом, не забыв забрать столовые приборы.

Когда мы вошли, девушки все еще сидели на кухне: Иришка разделялась с подругой, положив руку на стол, а Тоник держала свои на руке моей жены. Я услышал последнюю фразу:

— ... Ещё немного и все, будет поздно... — увидев нас, Иринка замолкла.

— С приятным паром! — поприветствовали нас барышни. Мы поблагодарили.

— Как там, жарко? — поинтересовалась Тоня.

— В парилке да, а в самой баньке терпимо. Ты там не увлекайся, — посоветовал ей муж.

Девушки тоже отправились мыться.

Мы устроились за столом, налили и выпили за пар.

— Хорошо ты детей клепаешь. Все так же, жаришь? — допытывался я, уже изрядно зажмелев.

— Ты что... Ей врачи запретили. Сказали, что нужно беречься. Надо повременить, не дай Бог чтобы что-нибудь случилось. А уже сил нет, яйца сводит, аж уши пухнут. Хоть вручную стрявливай, — он плеснул еще. Мне полстакана, себе на донешке, на глоток.

— А налево?

— Куда? Там не успеешь ширинку расстегнуть, уже вся деревня знает. Всё на виду. Да и некого, молодежь подалась в города, не со старухами же...

— Не позавидуешь!

Мы еще потрепались, но вернулась Антонина, спрятав волосы под накрученным полотенцем, и они отправились в свою ... комнату отдыхать. У меня в голове шумело, поэтому пошел на свежий воздух покурить и подождать супругу. Сев на крыльцо, я чуть не задремал. Вернувшаяся в халатике на голое тело жена помогла мне зайти в дом и раздеться, я сразу же рухнул в постель. Я успел услышать, как жена надевает ночную сорочку, почувствовал, что она легла рядом и сразу же заснул.

Проснулся я оттого, что жены рядом не было. Я открыл глаза, ощупывая место, где она лежала, и заметил, что на кухне горит неяркий свет лампочки у плиты. Раздаются негромкие голоса.

Я встал и решил посмотреть. Подошел к дверям и заглянул. И тут же пришел в ужас. Моя Ирка сидела у Антона на коленях, они страстно целовались, причем бретелька сорочки сползла, обнажив грудь, которую ласкал Антон. Его другая рука скрылась между бедер моей супруги, под задравшимся подолом. Они меня не заметили. Сердце забилось, внизу живота появилось трепетание. Вот такие дела!

Сейчас, спустя два десятка лет, когда я пишу эти строки, я вижу, что многие любители экстремального чтения этих записей немного оживились. Сейчас мужик поступит как мужик... Увидим, наконец-то трагедию: судорожно стиснутые пальцы соединятся на горле неверной Дездемоны; другой рукой буду наносить удары вилкой в грудь моего бывшего однокашника, с которым когда-то приводили сюда девчат, не спрашивая их семейного положения, а стены кухни обрызгаются кровью, грязью, песком и сахаром. Меня свяжут прибывшие на крики чиновники, спящая беременная подруга, лишившаяся отца своих детей, покончит собой, окунувшись в ближайший ручей Катериной из драмы Острoвского. А режиссер всей картиной так заявит без причины: "Такова судьба актера и таков ей приговор!..."

Можно, конечно, мирным путем разрешить вопрос: бросить эту женщину, с которой прожил не один год, делить и стол, и кровь, и супружеское ложе - как того советуют юные знатоки жизни, познавшие сладость оргазма в кулаке вместо женщины. Ведь правда? Нормальный парень 30-ти лет не найдет себе жену лучше шлюхи? Ведь стоит только выйти на центральную площадь, расстегнуть молнию на брюках, и вот уже строятся в шеренгу самые верные претендентки нашего города, желая одарить меня, заключить узы Гименея...

Простите, но я не оправдал надежд. Охранник в голове сработал.

Я отступил, размышляя, что делать. Что-то подсказывало мне, что шум поднимать нет смысла. Я решил подождать, посмотреть, что будет дальше, сделав вид, что не заметил.

После чего осторожно вернулся назад и лег. Спасибо дедушке, что строил дом - добротные половицы ни разу не скрипнули.

Мысли... А мыслей как таковых не было. Только какие-то обрывки мелькали в еще не совсем протрезвевшей голове. Член почему-то встал. Я слегка поглаживал его рукой, чтобы он успокоился.

Вскоре свет погас. Мимо прошел силуэт Антона, затем вернулась и жена, она осторожно скользнула под одеяло, приобняв меня рукой. Ждать утра не хотелось.

- Ну что, сладше? - спросил я шепотом.

Ирка отпрыгнула от меня.

- Ты что, подглядывал? - так же шепотом она задала свой вопрос.

- Немного. То, что надо - видел, - не стал я скрывать.

Она молчала.

- Пойдем во двор, покурим, чтобы никого не разбудить.

Я натянул штаны и отправился на улицу. Ирка, прихватив кофточку, пошла следом.

Мы сели в беседке, я закурил, не зная с чего начать. Гвоздик, забитый Тоником, снова свербел.

- И что будем делать? - не выдержала Ирка.

- А хрен его... - отозвался я и решил проверить мелькнувшую догадку.

Я сунул ей руку под подол. Жена судорожно сжала ноги, но я успел почувствовать - боли, конечно, не было. Значит, он рукой щупал заветное.

- Ты чего? Сдурел? - возмутилась Ирка.

- Почти,- согласился я,- Слушай, малышь, как тебе предложение Тоника?

- Которое? - не поняла она.

— Итак, за столом, чтобы взять донора. Мне кажется, Толя как раз подходит...

— Совсем с ума сошел. Перепил что ли? Вершишь ересь. Сам будешь доить или кого попросишь? Я ухожу, — жена попыталась встать.

Я схватил ее за руку, заставляя остаться, а сам продолжал, уже осмелев, развивать идею.

— Нет. Зачем же сразу доить? Нормальным естественным путем. Не ехать же в этот центр искусственного оплодотворения, деньги выбрасывать. Мне кажется, дело не в тебе, у тебя же периодически наступают праздники, значит, овуляция происходит. И у нас может появиться ребенок.

— Ага! А потом у тебя будет право обвинить меня в измене.

— А я и сейчас, если на то пошло, могу обвинить тебя. Но не хочу. Я сделаю вид, что не замечаю, как вы... — я еще не мог произнести это слово.

— Вы что, сговорились? Сначала одна, потом вторая, — Ирка проговорилась. Вот, оказывается, о чем они с Тонькой шептались. Значит, подруга и вправду решила оказать помощь.

— Не сговаривались, но пришли к одному... выходу, — заключил я, — Иначе, может быть, детей нам не видать.

Ирка молчала, взвешивая информацию.

Тут я решил вытянуть еще один штырь.

— А у вас с Антоном до меня что-нибудь было?

— Какая разница?

— Ну так, интересно.

— Ну было. Довольны?

— И как? — продолжал допытываться я.

— А то не знаешь? Сколько баб сюда перетаскали. Тут не слухи — легенды ходили: «Наливают, отпускают... «. Зябко что-то.

— А, между прочим, он признался, что у него давно интима не было. Тяжело мужику, сперма на уши давит. Тоник пока нельзя.

— Знаю, в курсе. Ой, достал ты меня, голова уже кругом. Аферист. Спать надо. Утром вставать, а тебе еще к директору.

Ирка встала и направилась в дом.

Я немного затянулся и закурил еще одну сигарету.

Снова скажите мне, что розовые сопли. Что нельзя всю жизнь воспитывать и кормить чужого человека. Может быть. Но это ребенок от любимой женщины. Тот, кто не научился любить, кто не любит даже самого себя, этого не поймет. Только вот как они женятся на разведенках, у которых в приданом дети от предыдущих браков? Или их воспитывать и кормить не нужно?

Мысли переплетались. Я потушил сигарету и тоже отправился спать.

Когда я лег, жена делала вид, что спит, но я видел ее глаза, устремленные в потолок, она все взвешивала поток информации. Я обнял ее и незаметно уснул.

Утром я проснулся позже всех. Жена уже готовила завтрак, Тоник ей порывалась помочь, Антон на дворе развлекался зарядкой, разминая мышцы наклонами, прыжками и отжиманиями.

Перекусив, мы отправились работать, оставив Антонину заведовать хозяйством. Я лично вручил ей пульт от видеомагнитофона, показав, как им пользоваться, чтобы она не скучала.

Процесс оформления Антона на работе, надеюсь, не вызывает интереса. Мои трудовые будни тоже, поэтому обострять внимание не буду. Но перед концом рабочего дня прозвучал первый звонок, причем в буквальном смысле слова. Меня позвали к телефону. На проводе был Тоник.

— Не хочешь составить мне компанию? Надо прогуляться в консультацию, сдать какие-то анализы, заглянуть по магазинам. Я встречу тебя у проходной, — даже не удосужившись дождаться ответа, согласен ли я, проскользнула она, как будто это уже дело решенное.

Что тут непонятного? Необходимо время, чтобы я чуть позже вернулся домой. План "Донор" перешел в активную фазу.

И на самом деле, когда я вышел на улицу, Тоня уже танцевала недалеко от ворот. Она сразу же взялась за мою руку, и мы под любопытными взглядами некоторых коллег, заметивших эту встречу, направились в сторону женской консультации. "Так, сообщат жене", - промелькнула мысль, но это совершенно не беспокоило.

Просядев около получаса на скамейке в скверике перед консультацией, я имел возможность полюбоваться на дамочек, готовящихся к материнству, входящих в двери и выходящих из них. Может и Ирку сюда проводить буду?

Наконец выскочил Тоник.

- Теперь куда? - я уточнил планы.

- А вон, универмаг, - тряхнула рыжими кудряшками Тоня....

Мы перешли дорогу и направились в магазин. Возле каждого окна она задерживалась, разглядывая, что там выставлено, явно тянула время. Но всему приходит конец, рассматривать было нечего, не начинать же все по второму кругу. Мы вышли на улицу.

Я бросил взгляд на афишу кинотеатра, броские буквы "Ширли-мырли". То, что надо, очередной сеанс как раз скоро.

- А пойдем в кино, комедия интересная, гляди, Алентова, Джигарханян, Куравлев играют.

- Ой! Пойдем! - схватилась за идею, как за спасательный круг, Тоня.

Мы купили билеты, прошли в зал. Народу было немного. Моя спутница смеялась, а мне, если честно, фильм не понравился. Юмор какой-то грубоватый. Но полчаса все же пролетели. Уже три часа блуждали. Интересно, а сколько надо? Не спрашивать же. На всякий случай для подстраховки я предложил зайти в кафе, где мы перекусили кофе с пирожными. Больше поводов гулять не находилось, надо и честь знать, я вспомнил, что нас, наверное, ждали, и мы тронулись домой.

Мы пришли, когда уже смеркалось. Именно в это время заканчивалась передача "Спокойной ночи, малыши!". На столе нас ожидал ужин. Ирина разгадывала новую сканвордную головоломку, Антон вернулся с улицы и начал тренироваться на турнике рядом с сарайчиком. Мы сели за стол. Ира и Тоша, скрывая свои глаза, ужинали молча, что давало понять, что что-то все же случилось. Только Тоня делится своими впечатлениями, рассказывая о товарах в универмаге и вспоминая запомнившиеся эпизоды фильма. Потом она обратила внимание и объявила, что УЗИ наконец-то показало положительный результат по полу ребенка. Мы с Ирой поздравили друзей с этим знаменательным событием.

Незаметно прошло еще несколько часов, мы стали готовиться ко сну.

Мне мучило страшное любопытство, я не мог заснуть никак. Я начал приставать к жене, выведывая из нее подробности, которые нужно было вытягивать из нее насильно.

- Да! Было... Нормально... Понравилось... - ограничивалась она краткими ответами.

В соседней комнате слышалось тихое бормотание, похоже, там тоже проходит допрос. Но там Тоня требовала отчета. Наконец они затихли.

Я решил успокоить жену.

- Да поверь ты мне, - я шептал ей на ухо, - Представь, что ты это делаешь для меня. Ну, какая же это измена? Измена это когда потайно, за спиной обманывают. Это когда предают. Да, да, именно предают. Работают здесь, в стране, живут, страна их кормит, а они работают на врага, продавая туда то, что может навредить стране. А ведь туристическая поездка за границу изменой не считается. Ну съездил отдохнул и вернулся и живи, никто слова не скажет. Так и здесь - сходила... отдохнула, я же знаю, Тоня знает, значит не у нас за спиной, значит без вранья, значит нет предательства. Значит нет измены...

Конечно, я снова слышу авторитетное заявление уважаемых экспертов, что я неадекватен, что поощрять такое не подобает нормальному человеку, вместо того, чтобы нежно и заботливо общаться с женой, нужно разводиться и самостоятельно рожать детей. Если получится.

А я вместо этого сполз с кровати, прижавшись у постели, и, преодолевая сопротивление жены, раздвинул ей ноги и приложился лицом к тому месту, откуда возникают дети. Вопреки предубеждениям, ничего такого, что могло бы быть отвратительным, я не ощутил. Я ласкал ее, целовал, проникая языком внутрь и облизывая животик, то место, где должна зародиться жизнь, показывая жене, что она мне по-прежнему приятна. От этого я возбудился и успокоилась жена, позволив мне к себе дав исполнения супружеского долга.

Опять разочарую читателя. Расписывать, как мы совокуплялись, щедро снабжая описываемый процесс ненормативной лексикой, я не буду. Наверное, у большинства эти мероприятия у самих случаются, они прекрасно понимают, как это происходит. Почти так же, как в книге Петьки, который писал о поездке Чапаева. На первой странице "Сел на коня", на последней "Слез с коня", а в середине "Цок, цок, цок...". Так и здесь, эротическое действие в нескольких строчках, та же физиология: Вошел, вышел, а между ними: "Тык, тык, тык...". Да это можно и посмотреть, похоже, эту исповедь читают те, у кого есть интернет. А в сети достаточно роликов, в которых можно насладиться. Хотя мое личное мнение - возбуждает то, что прикрыто или завуалировано. Мелькнувшая из-под поднятого ветром подола попка, брошенный взгляд на грудь, показавшуюся в открытом вороте наклонившейся девушки, оставят больше впечатлений, чем те же трусики на пляже или моющиеся в бане женщины, тем более снятые во всю ширину экрана, вывернутые гениталии. К тому же свою собственную интимную жизнь в семье не очень хочется выставлять, как грязное белье, всем на обозрение. Равно как и со вкусом описывать размеры гениталий. К своим я привык, знаю их с детства, они мне неинтересны. А у жены почти такие же, как у всех, может с небольшими незначительными отклонениями. Проще было бы сразу дать ссылку на страницу ВКонтакте, где сфотографироваться голышом, чтобы все могли, даже дети и внуки, оценить и сравнить размеры. А то нравится, как хвастаются некоторые: "У меня прибор толщиной с ногу, я поутру, бывало, обуваясь, их путаю. Зато о женщинах отбоя нет, косяком идут попробовать". А тем, кто выдумывает чудеса акробатики, я почему-то не совсем верю.

Поэтому прошу извинить еще раз. Занимались без освещения, подробности в темноте были слабо видны.

Сыграв соло на жене, я снова заснул.

Некоторое время мы с Тоником имели возможность оставить наших супругов, чтобы не стеснять их. Несколько раз я уезжал с комбинатовскими ребятами на рыбалку с ночевкой, чтобы, когда Тоник уснет, Тоша мог помочь Иринке стать матерью.

Конечно, все потом открылось, был и разговор, но без трагедии и без рукоприкладства. К великому прискорбию читателей, жаждущих крови в разборке брутальных мужиков.

Но результат оправдался. К тому времени, когда Тоник оказалась в роддоме, Иринка тоже носила под сердцем ребенка. Нашего ребенка. Вот он, играет клавишами у себя в комнате на своем ноутбуке. На кого он похож? Поинтересуется кто-то. А на себя самого и похож, хотя сын заверяет, что он весь в меня — ниже пояса мамкиного ничего нету.

Антону после рождения дочери дали служебное жилье, они сразу съехали от нас, потом они купили себе квартиру в нашем городе. Мы продолжаем работать вместе и по-прежнему поддерживаем дружеские отношения. Всегда рады, когда друзья приходят по субботам попариться в баньке.