Коровы и доярки. Часть 2

После прошедшего в медицинском учреждении интимного акта с супругом, наша близость показалась монотонной. Чтобы не задеть его чувства, я решила имитировать оргазм. Постепенно я перешла к тому, чтобы удовлетворять его только орально. Однако, он начал требовать глубокий минет. Вначале я не хотела этого делать, но пришлось согласиться. Он положил меня на спину поперек кровати так, что моя голова была запрокинута и свисала вниз. Он одной рукой ласкал мою интимную область, проникая внутрь неглубоко. Другой рукой он массировал мою грудь. Это доставляло мне удовольствие. Молоко брызгало на простынь и на мой живот. Лаская головку его полового члена губами и языком, я почувствовала расслабление и приготовилась испытать оргазм. Но внезапно он вставил его глубоко в мой рот, так что стало невозможно дышать. Я попыталась крикнуть, но из моего горла вышел только коровий мычание. И когда он кончил в самое горло, я подавилась и едва не задохнулась от спермы.

Так продолжалось почти неделю. Днем я несколько раз кормила нашу дочку и выражала молоко после каждого кормления. Вечером я делала своему супругу глубокий минет. А по ночам я поднималась к ребенку, если она начинала быть капризной.

Все это время меня очень тяготило желание позвонить моей врачу, Вере Ивановне, но у меня не хватало решимости. И тогда я придумала следующий план... Я приняла решение не выражать молоко весь день после кормления. Я довела себя до состояния, когда мне уже было все равно...

Утром, провожая своего мужа на работу, я попросила свою маму присмотреть за внучкой и, наконец, собравшись с силами, набрала номер телефона клиники. Вера Ивановна сразу узнала меня:

- Леночка, рада вас слышать. Я могу назначить вам прием на послезавтра. Но на данный момент все время уже занято.

Однако, мне было нестерпимо ждать еще два дня...

— Вера Ивановна, сегодня я хочу записаться на прием, — сказала я по телефону.

Трубка помолчала некоторое время, а затем ответила:

— Вы не первая, кто хочет записаться сегодня. Но если вам так тяжело, мы можем записать вас на одно и то же время с кем-то еще.

Я не поняла, что это означает, но была в таком состоянии, что сразу согласилась и принялась готовиться к приему.

Дорога от моего дома до клиники была очень близкой. Однако этот короткий путь казался мне бесконечным. Я чувствовала себя ужасно. Мое сердце стучало в висках. Грудь словно была полна свинца и казалась невыносимой. Даже дышать было сложно.

Наконец-то я добралась до кабинета номер 17. У двери нетерпеливо расхаживала крупная женщина с пышными формами. Бросив на меня мельком взгляд, она поздоровалась и кивнула головой. Я растерянно ответила и села на один из стульев, стоящих в коридоре.

Дверь открылась, и из нее вышли три женщины, краснеющие и веселые.

— Вера Ивановна, девочки, до свидания. До завтра! Спасибо! — прерывая друг друга, они болтали без умолку. Затем Вера Ивановна вышла за ними.

— До свидания, — прощаясь с женщинами, она повернулась к нам. — Мария Юрьевна, Леночка, пожалуйста, заходите.

Дальше все происходило как в тумане. Мы остались вдвоем с этой крупной женщиной за ширмой. Я замешкалась, а она, не обращая на меня внимания, быстро разделась. Она сняла платье через голову и расстегнула бюстгальтер. Ее груди оказались огромными! Они опустились ниже ее живота. Она сбросила туфли и стянула трусы с широких бедер. Повесив одежду на вешалку, она босиком вышла из-за ширмы и пошла по ковру.

Оставшись одна, я тоже начала раздеваться. В кабинете стали передвигать что-то. Чтобы посмотреть, продолжая раздеваться, я немного отодвинула край ширмы. Медсестры установили металлическую перекладину на ножках. Женщина потрогала ее, как бы проверяя прочность. Оказалось, что она была ниже ее пояса.

— Как обычно, —

сказала она Вере Ивановне, подошла близко и наклонилась вперед через перекладину. Медсестры перед ней установили еще одну, за которую она схватилась руками. Руки ее привязали. Затем она широко раздвинула ноги, которые также были привязаны к ножкам первой опоры. Находясь в позе буквы «Г», почти под прямым углом, она двигала бедрами, чтобы устроиться поудобнее. Ее гигантские груди, свешивающиеся практически до колен, качались из стороны в сторону.

— Рекордсменка! —

присев на корточки, медсестра обоими руками взяла одну из ее объемных грудей и начала массировать.

— Вчера выдала больше литра! —

другая дергала другую грудь за сосок. Молоко потекло.

— Подключайте аппарат, —

поторопила их Вера Ивановна.

Медсестра подъехала на колесиках с аппаратом. Другая прикрепила молокоотсос к каждому соску по очереди.

Дама, перемещаясь с ноги на ногу, молча ждала, когда ее начнут доить. А позади нее установили еще один аппарат. Я даже не поняла, что это. Какие-то две горизонтальные штанги со свисающими резинками с одного конца каждой. Но когда воздух зашипел и резинки начали надуваться, превращаясь в два огромных упругих искусственных мужских половых члена, расположенных один над другим, меня охватил дискомфорт. Они оказались слишком большими и имели резиновые шипы по всей длине.

Вера Ивановна надела резиновые перчатки, выдавила из тюбика гель на свою ладонь и последовательно смазала их. Затем она повернулась к поднятой заднице дамы и положила руку на ее интимное место. Дама передвигала своей широкой задницей из стороны в сторону.

— Машенька! Не нужно напрягаться! —

прокричала Вера Ивановна:

— Подогните спину!

Внезапно, ее рука до самого края перчатки проникла в даму.

— О-о-х! —

громко выдохнула та. Одна из медсестер раздвинула ей ягодицы, и Вера Ивановна другой рукой вошла в нее в анус. Та громко задышала.

— Начинайте! —

отступила Вера Ивановна в сторону, снимая перчатки.

— Леночка! Вы еще не разделась? — увидела она меня.

Я бросилась за ширму. Сжала ладонями пылающие щеки. Потрогала свои окаменевшие соски, превратившие и без того тяжелую грудь в каменную. Меня трясло, как в лихорадке.

— Леночка! Мы ждем вас, — позвала Вера Ивановна. Я стала снимать трусики. Они были мокрыми. И тут зазвучал доильный аппарат. Одновременно зашипел воздух, надувая еще больше то, что я только что увидела.

— О-о-ох!!!

на всю комнату застонала Мария Юрьевна.

— Уже разделась? — неожиданно появилась одна из медсестер, взяла меня за руку и вытащила из-за ширмы.

Мария Юрьевна в наклоненной позе покорно стояла у этой доильно-трахательной конструкции, выпятив назад свою широкую попу. Сгибаясь и отталкиваясь руками от передней перекладины, она содрогалась всем своим пышным телом, двигаясь навстречу двум резиновым монстрам, которые одновременно сильно и глубоко проникали в нее. Ее огромные болтающиеся груди мучили молокоотсосы, отправляя бурлящее молоко по прозрачным трубкам к аппарату. Краснея и с закрытыми глазами, она то опускала голову назад, то начинала качать ее из стороны в сторону. Со страдальческой гримасой на лице она громко вздыхала и стонала. И непонятно, что было больше в этой гримасе, наслаждения или муки.

Приближающаяся Вера Ивановна наклонилась над мной, проверила правильность установки молокоотсосов на груди и, двумя руками, провела массаж сначала одной, а затем другой груди.

— Ольга, — продолжая массировать груди, посмотрела на медсестру:

— Сделай все возможное, чтобы получше выдоить Машеньку. Похоже, ограничиться одним оргазмом не будет достаточно.

— Я постараюсь, — как-то вызывающе улыбнулась Ольга, сильно шлепнула ладонью по широкой заднице и присела на место Веры Ивановны. Она взялась обеими руками за груди Марии Юрьевны.

— А ты, Яна, — Вера Ивановна выпрямилась:

— Посади Леночку на этого коня. Я ненадолго отойду в ординаторскую.

Она взяла некоторые документы со стола и вышла из кабинета.

— На какого коня? — испуганно спросила я.

— Не переживай. Пойдем, — Яна схватила меня за руку и потащила к противоположной стене.

Там действительно стоял конь. Но не настоящий, то есть не живой, а спортивный. Мы в школе использовали такого на уроках физкультуры. Рядом с конем были прикреплены молокоотсосы к длинному стержню, а трубки от них направлялись к доильному аппарату.

— Залезай, — подтолкнула меня Яна.

— А можно ли поставить молокоотсосы по-другому? — упрямо спросила я...