Горничная

В то время я работала горничной в одном из отелей нашего города, одном из лучших, и где платили на удивление достойную зарплату. В один из будних дней я как обычно делала уборку в VIP-апартаментах. Дверь в этом случае остается всегда открытой. Я пылесосила ковер в гостиной и не слышала, как кто-то вошел в номер. Это был гость, живущий в нем — наверное, что-то забыл и вернулся. Но я этого не видела, так как стояла спиной к двери, и не слышала из-за гула пылесоса.

Я наклонилась в работе, так что короткое форменное платьице задралось, и обнажились мои длинные стройные ноги. Узкие белые трусики-стринги с трудом скрывали мои прелести. Стояло лето, было безумно жарко, и я предпочла носить минимум одежды, хоть это и было опрометчиво при таком фасоне форменной одежды — черное платье-мини с белым передничком, еле закрывавшее попу.

Как оказалось, эта картина не осталась без внимания вошедшего. И на беду он оказался вовсе не стеснительным. Догадываюсь, что он достаточно долго наслаждался просто открывшимся перед ним видом, а затем я почувствовала шлепок ладонью по практически голой попке, и сразу же эта же ладонь сжала одну из ягодиц.

От неожиданности я чуть не подпрыгнула, резко развернулась назад, и увидела перед собой довольно высокого мужчину, с непонятным выражением смотрящего на меня, и явно не собирающегося уходить. Меня захлестнула волна возмущения. Приезжают всякие хамы, руки распускают... Еще небось и нетрезвый. Конечно, мелькнула мысль о том, что и мне стоило бы одеваться поскромнее, чтоб не провоцировать, но мужское внимание мне всегда было приятно, да и жарко было. И это не повод распускать руки, как только увидишь сексуально выглядящую молоденькую девчонку!

Как ни в чем не бывало он сказал:  — У вас такая красивая попочка, что я просто не удержался. Но я готов искупить свою вину. Как вас зовут, красавица? Приглашаю вас сегодня вечером на ужин.

Вот нахал! Сначала по заднице шлепает и лапает, а потом еще имеет наглость ужин предлагать! Хотя комплименты моей попке звучат приятно, но все равно — это запредельная наглость. Во мне играла злость.

— Вы с ума сошли! Никуда я с вами не пойду! И вообще, отойдите от меня!  — и я пихнула в грудь совсем вплотную ко мне стоящего мужчину.

Он рассмеялся.

Оттолкнуть его оказалось не так-то просто. Он даже не шелохнулся, затем схватил меня за запястье. А второй рукой за талию притянул к себе. Я почувствовала его силу. Мое разгоряченное лицо оказалось совсем рядом с его, и он слегка прикоснулся губами к моей щеке.

Я начала вырываться. Я была плотно прижата к мужчине — так, что оба чувствовали каждый изгиб тела другого. У меня даже все слова кроме банального «Пустите! » пропали, я извивалась и пыталась вырваться, пока его рука практически за попку прижимала меня к нему. Я делала бесполезные попытки вырваться, но в результате только сильнее прижималась и терлась об него всем телом, что ему 

явно нравилось. Чтобы хоть как-то успокоить меня, он в пол силы шлепнул меня по попе.

— Успокойся и перестань вырываться. Не отпущу, пока не пообещаешь поужинать со мной. И не бойся. Ничего с тобой не случится

— Ну уж нет, никаких ужинов! И отстань от моей задницы!  — мне было стыдно, что у него получается делать со мной все, что он делает, особенно шлепать меня, как провинившуюся девочку.

Но вырываться я пока перестала. Тогда он еще раз шлепнул по попе, а потом провел свободной рукой по волосам, по спине. Еще крепче прижимая к себе.

— Тебе же нравятся мои объятия,  — Утверждающе произнес он.  — Как тебя зовут, милая девочка?

Я поняла, что просто так мне не вырваться, он был очень силен и стоял, как скала. А драться, пинаться ногами и прочее с гостем я позволить себе не могла, мигом бы вылетела с работы, как и кричать что есть мочи на весь отель. Пришлось немного успокоиться. Он по-прежнему меня крепко держал, прижимая к себе, его рука лежала прямо на моей попе, периодически ее сжимая, и вновь отпуская.

— Так и быть, попью с вами кофе. Только мне надо закончить тут уборку. И отпустите меня немедленно!

— Ну вот и славно. Я вижу, ты умная девочка.  — Он улыбнулся, но объятий не разжимал. Его глаза были совсем рядом.

— А теперь, моя хорошая, улыбнись и поцелуй меня в знак примирения. А уборка подождет. И вообще, я договорюсь с управляющим, и он даст тебе отпуск. Я буду здесь еще неделю. И хочу провести ее с тобой,  — Конец монолога он произнес жестко, тоном, не допускающим возражений.  — И мне очень не хочется жаловаться на тебя администрации. Поверь мне, после этого тебе будет ОЧЕНЬ плохо,  — он снова улыбнулся.  — Но я надеюсь, этого не будет,  — и наконец разжал объятия. Но мы остались стоять вплотную друг к другу.

— Это каким это образом мне будет плохо?!  — Я с вызовом посмотрела ему в глаза, не отходя назад, что было бы маленькой капитуляцией. Злость опять вскипала.  — Я на хорошем счету, и скорее я на вас пожалуюсь! Еще чего, поцелуй в знак примирения...

Вот угораздило меня так одеться!

Повернулась к нему спиной и нагнулась обратно за пылесосом. Специально нагнулась, а не присела, пусть себе смотрит, это тоже вызов... Жаль только, что стринги такие маленькие, буквально две веревочки...

— Значит, не хочешь по хорошему. Ну ну,  — Он опять с силой шлепнул по моей практически голой попке и вышел из номера.

Не успела я закончить уборку и уйти из номера, как меня вдруг вызвал управляющий и устроил разнос. Он был очень зол. Вкратце смысл его слов сводился к следующему:

— Юлия, на тебя поступила жалоба. Наш вип-клент Сергей Николаевич из 12 люкса пожаловался на тебя. О том, что ты плохо убираешь, в ответ на замечание грубишь. И еще он обнаружил, что пропал какой-то важный документ. Если он разорвет с нами 

долгосрочный контракт, отель понесет большие убытки. И эти убытки будешь гасить ты, Юлия, если не хочешь обвинения в воровстве и разбирательств в полиции. А это серьезная сумма. Сергей Николаевич пока просил тебя не наказывать, но требовал тебя к себе. Так вот, ты сейчас пойдешь к нему. Будешь извинятся, искать документ. Делай, что хочешь, но он не должен подать официальную жалобу.

Я пулей выскочила из кабинета управляющего и стала подниматься обратно в номер.

— Ну, гад, я тебе сейчас все выскажу...  — я была очень возмущена, аж щеки горели от эмоций.

Влетела в номер. Мужчина спокойно сидел в расслабленной позе в кресле.

— Вы что себе позволяете?! Это подло! Я ничего у вас не воровала, и я отлично убираюсь!

— Ох какая тигрица! Интересно, в сексе ты такая же страстная,  — насмешливо произнес он, слушая мои возмущенные слова, и с видимым удовольствием меня разглядывая, прямо-таки раздевая глазами.  — А я предупреждал тебя, не надо со мной играть. И, вообще, тебя ведь прислали извиняться. А я этих слов не слышу.

— Это за что это мне надо извиняться, если я ничего не делала!? Это вам надо было бы извиниться передо мной!

Он встал и подошел ко мне, прямо-таки кипящей от возмущения.

— А у тебя явно плохое воспитание. Придется исправлять. Где тут у меня воспитательное средство?  — И он стал вытаскивать из брюк ремень.

— Это что еще вы собираетесь делать?  — сказала я, пятясь назад. Ситуация явно начала заходить куда-то не туда. Я почему-то вдруг поняла, что он не остановится в своих желаниях.

Пока я пребывала в растерянности, он подошел к двери и закрыл ее на ключ. Повернулся ко мне.

— Я тебя сейчас выпорю,  — медленно и четко произнес он.

Ремень уже был в его руках

— Не надо меня пороть... Вы что... Я кричать буду... Хорошо, я согласна с вами даже поужинать,  — я пятилась назад, пока не уперлась спиной в стену. В глазах уже стояли слезы. Мужчине мой вид явно нравился. Он с удовольствием оглядел меня с ног до головы, усмехнулся, и снова сел в кресло. Оценивающе взглянул на меня, стоящую около стены. Он продолжал поигрывать ремнем. Как будто не слышал моих слов, и продолжал гнуть свою линию.

— Подойди и сядь ко мне на колени.

Я испуганно подошла к нему. В этот момент мне больше всего хотелось, чтобы на мне было не только форменное платье горничной с трусиками и босоножками, а как минимум джинсы с кофтой. Мужчина выжидающе смотрел на меня. Я осторожно присела боком к нему на колени, чем он моментально и воспользовался, положив свою руку на мое обнаженное бедро.

Он развернул мое лицо к себе и, глядя в мои теперь уже испуганные глаза, четко сказал.

— А теперь, Юленька, улыбнись и поцелуй меня.

Одной рукой притянул меня к себе вплотную, так что наши губы были в паре миллиметров друг от друга. А другую руку продвинул вверх по бедру, задирая подол 

платья.

— Не заставляйте меня...  — Испуганно прошептала я. Глаза мужчины излучали властность и уверенность в себе. Рука лежала на бедре так, как будто он имел полное на это право. Я боялась его, воля уже почти была сломлена. Возмущение, злость и гордость никуда не делись, но они были уже где-то глубоко внутри, и хотелось уже покориться, чтобы все поскорее закончилось.

— Не заставляй меня сердиться, Юленька,  — нежно, но твердо произнес он.  — Только один поцелуй,  — Он улыбнулся.  — Если ты размечталась, что тебя прямо сейчас изнасилую, то ты сильно ошибаешься.

— Еще чего!  — возмущенно воскликнула я. Надеясь, что сейчас все закончится, зажмурилась, и быстро поцеловала его в губы. Попыталась сразу встать на ноги, но его рука, лежащая на бедре, меня удержала. Второй рукой он взял меня сзади за шею.

— Попытка не засчитывается. Я даже вкус твоих губ не ощутил. И кто тебе разрешил вставать с колен? Давай снова и не спеша,  — он вновь приблизил свое лицо к моему.

Я поняла, что он не отстанет, проще уж сделать, что он хочет, и потом уже уйти... Рука продолжала поглаживать мое бедро, вторая слегка сильнее сжала шею. Опять закрыв глаза, я сомкнула свои губы с его...

Едва его губы коснулись моих, он обе руки положил мне на затылок. Так что я уже не могла отстраниться. А сам наслаждался сладостью моих губ, пил мое дыхание. Поцелуй был долгий, очень долгий. Глоток воздуха, и еще один, и еще. И я больше не трепыхалась в его объятиях. Он даже убрал одну руку и стал ей гладить мою спину.

Наконец поцелуй закончился, он меня отпустил. Я еле перевела дыхание..

— Ты такая сладкая, Юленька. Давай повторим,  — и, не ожидая ответа, он снова припал к моим губами.

Я сидела не сопротивляясь, ожидая, пока он наконец наиграется

Не чувствуя сопротивления, он начал покрывать поцелуями мое лицо. Я совсем расслабилась и не заметила момент, как его рука проникла между моих ножек. И, отодвинув узкую полоску трусиков, коснулась моего сокровища. Легонько, почти невесомо.

Тут я уже не выдержала и резко вскочила на ноги. Мужчина этого не ожидал и явно не успел среагировать. Я была вся красной от смущения. Хотелось поправить трусики, но для этого надо было задрать перед ним юбку, поэтому я оставила все так, как было.

— Я тебя не отпускал,  — жестко произнес он.  — Быстро села назад. Иначе...  — он наклонился и поднял ремень, лежащий рядом.  — В последний раз прощаю твою невоспитанность.

— Вы себе слишком много позволяете, я не такая,  — сказала я, но все же села назад. Кто его знает, до чего может дойти этот сумасшедший. Ноги плотно свела, чтобы он опять туда не залез.  — Уж если говорить о невоспитанности, невоспитанная вовсе не я!

Он не слушал моих гневных слов. Только покрепче обнял меня за талию, чтобы больше не убежала. И снова начал целовать в губы, щеки. А второй рукой нащупал пуговки на платье и расстегнул 

их. Я даже не почувствовала этого и тогда он свободной рукой спустил верх платья, под которым ничего не было. И впился губами в мои выпавшие грудки. Продолжая крепко держать за талию.

Я снова стала вырываться, но он держал меня крепко. Второй рукой с силой проник мне между сжатых ног. Я чувствовала его пальцы в моем самом укромном месте, и извивалась, как могла. Кричать почему-то боялась. В конце концов ему явно надоело, что я вырываюсь, он чувствительно сжал зубами мой сосок, потом отстранился, не отпуская рук, и посмотрел на меня.

— Мне надоело такая возня. Сама уже намокла, а все вырываешься! Пора взяться за тебя по настоящему,  — он неожиданно встал с кресла, держа меня на руках. Пока я пребывала в растерянности, он уложил меня на кровать на живот. Завел руки назад и быстро связал лежавшим рядом поясом от халата. Откинул подол юбки на спину. Взял в руки ремень.

— Я этого не хотел, но ты не оставляешь мне выбора,  — твердо произнес он и ударил по моей попке ремнем. В пол силы.

Я вскрикнула больше от неожиданности, чем от боли. И от унижения. Меня лупили ремнем, как маленькую девочку, задрав юбку на спину. Я быстро перевернулась на спину, чтоб защитить свою попу от ударов. Болтавшееся на поясе расстегнутое платье и сдвинутые вбок трусики позволяли отчетливо видеть мою чисто выбритую киску между моих ног.

— Не надо меня бить, я не буду больше вырываться,  — всхлипнула я,  — Развяжите.

Но по глазам его я поняла, что уж развязывать точно не входит в его планы.

— Ну и что ты для себя решила, Юленька? Будешь по-прежнему упираться, или будешь делать то, что я хочу? Я люблю послушных девочек и никогда их не обижаю. А непослушных...  — Он многозначительно помахал ремнем.  — Воспитываю, и они становятся послушными. Я надеюсь, ты сделала правильные выводы, или я продолжу.

— Что вы от меня хотите? Ладно, займитесь со мной сексом уже, и забудем обо всем!

— Нет, моя девочка. Мне этого мало. Сексом я с тобой займусь, но когда ты сама будешь умолять меня об этом,  — он помог мне сесть на кровать.  — Я хочу, чтобы ты принадлежала мне целиком и полностью. И делала все, что я захочу. И без пререканий,  — он дернул за узел и распустил его, освободив мне руки.

— Вы сумасшедший? Я не вещь, как можно кому-то принадлежать?

Я одернула юбку и подняла платье, прикрыв свои прелести. И немножко отодвинулась от него на кровати. Внезапно вдруг поняла, что внизу живота у меня давно уже тянущее чувство. Страх и стыд не давали понять этого раньше, но я и вправду была возбуждена...

— Счастье женщины именно в том, чтобы принадлежать мужчине. А ведь ты хочешь мне принадлежать, Юленька,  — он вновь залез мне между ножек, прикоснулся к изнывающей киске. Я непроизвольно сжала ноги, желая, чтобы он продолжил ласкать меня. Но он вытащил руку, она была 

влажной.  — Так что ты ответишь на мое предложение?

С этими словами он убрал мою руку, придерживающую платье у груди, и оно упало вниз, вновь открывая мою грудь... Сама не зная почему, я не стала прикрываться, только выпрямила спину.

— Если я отвечу «нет», потеряю работу... Вы же не примете такой ответ. И не отстанете...

— Но ты хочешь сказать «Да». Я же чувствую,  — он вновь легонько провел рукой между уже бесстыдно раздвинутыми ногами. И я вновь сжала его руку.  — Ну, я жду,  — и, раздвинув мои нежные губки, проник немного внутрь. Вызвав у меня сладкий вздох.

Только сейчас я поняла, насколько же сильно возбуждена. Его ласки уже не были противны, они сводили с ума и вызывали волны наслаждения, хотя пока что это были всего лишь прикосновения. И еще больше возбуждало его желание обладать мной. Оно читалось в его глазах. В его словах. Почему-то именно сейчас я ощутила, что его слова всерьез, что он хочет именно владеть, без остатка, распоряжаясь каждой минутой и каждым действием. Это было впервые, это было дико, но это будоражило воображение и... этого хотелось. Но остатки гордости не позволяли сказать простое «да». Поэтому я собралась с духом и сказала:

— Раз у меня нет выбора, я согласна.

Он отстранился, сделал шаг назад. С удовольствием окинул всю меня взглядом — лежащую на кровати, с платьем на талии, сдвинутыми трусиками и бесстыдно раздвинутыми стройными ногами.

Моя неуступчивость явно только усиливала его желание. Но ему нужна была полная и безоговорочная победа.

— Выбор всегда есть, Юленька. ... Я хочу услышать четкий ответ.  — И, нагнувшись, провел рукой по груди, по набухшим сосочкам, по животику.

Я вздрогнула от этих прикосновений... Опустила голову, глядя вниз себе на колени, и тихо ответила «Да»...

— Вот и умничка,  — он поднял мое лицо и крепко поцеловал в губы. Это были совсем другие поцелуи. Я уже не пыталась его оттолкнуть, а наоборот жарко отвечала, стараясь прижаться к нему всем телом. Оторвавшись от моих губ, он тихо произнес.

— А теперь, моя красавица, раздень меня.

Я встала на кровати на коленях, и неуверенно потянулась к его брючному ремню. Расстегнула брюки, спустила их вниз. Он сам стащил через голову футболку. Взгляду открылось подтянутое тело следящего за собой человека. Спереди на темных плавках виднелся внушительный горб. Я подумала, какого же размера там должен быть член, что так оттягивает трусы. Неуверенно посмотрела ему в лицо. Он наблюдал за мной с явным удовольствием.

Ему явно давно хотелось бросить меня на кровать и овладеть. Но он не стал спешить. И действительно наслаждался моей покорностью. Он даже ласково ободрял меня.

— Умница, девочка. Вот такая ты мне нравишься. Но вот с плавками ты почему-то остановилась. И сама до сих пор, кстати, не раздета полностью!

— Продолжай,  — неожиданно жестко отдал он команду, и я испуганно бросилась стягивать плавки. Снимая наклонилась. И уже давно изнемогающий член выскочил прямо мне в лицо.

Я завороженно смотрела на 

член, уже полностью эрегированный, выделивший капельку смазки. Он был красив... Я понимала, что от меня хотят... да и сама уже этого хотела. Хотя он еще ничего не попросил. Легонько лизнула языком головку члена и снова посмотрела снизу вверх в лицо почти подчинившему меня человеку.

Он видел, что я готова ко всему. Но слишком долго тянулась игра. Он был уже сильно возбужден, и дополнительные ласки ему оказались не нужны.

Он взял меня за плечи и уложил на спину на край кровати. Стащил насквозь мокрые трусики. Я сразу поняла его желание и широко раздвинула ноги. Он провел членом по моей киске, и я инстинктивно дернулась попкой навстречу. И тогда он вошел в меня. Член легко скользнул в сладкую глубину и без помех вошел до конца.

Я аж выгнулась от удовольствия в дугу. Стоя на полу и держа мои ноги за лодыжки, широко разведя их при этом, он начал энергично и глубоко двигаться во мне. Даже немного слишком глубоко, его член был для меня великоват, но даже небольшой дискомфорт, который причиняли слишком глубокие проникновения, был сладок. Мысли в голове все смешались и попутались, я как будто улетала в какую-то прекрасную даль, при этом остро ощущая еще и все происходящее. Видимо, сказывалось длительное отсутствие сексуальных контактов с кем-либо до этого момента. Уже не стесняясь ничего, одной рукой я стала ласкать клитор между широко раздвинутых ног, а вторую положила себе на грудь.

Он задрал мои ноги вверх и положил себе на грудь, навалился на меня. Так член проникал еще глубже и доставал до шейки матки. Прикосновение к ней вызывали у меня громкие стоны.

Я уже готова была кончить. Если б не эта поза, которая вынудила меня убрать руку от клитора, это наверное уже бы произошло. Он навалился на меня, прижав ноги к животу, и с бешеной скоростью буквально накачивал меня своим членом. Одной рукой мой любовник взял меня за волосы, не давая оторвать голову от кровати, а два пальца другой руки властно ткнулись мне в губы. Я покорно отрыла рот, впуская их, и начала их посасывать и ласкать языком, как мужской член.

Через некоторое время он немножко отодвинулся и дал мне возможность опустить ноги. Теперь доступ к клитору был открыт, но он оттолкнул мою руку и сам занялся этой сладкой ягодой. Теперь он двигался медленнее, но жёстче, а рукой начал поглаживать, легонько пощипывать его. И это быстро принесло свои плоды. Я начала сильно подбрасывать свой таз, крутить попой от наслаждения. А он ускорял и ускорял ласки клитора.

И тут для меня мир взорвался. Я сильно изогнулась, громко застонала, но сама этого уже не замечала. Все растворилось в удовольствии, наслаждении, это было как вспышка, длящаяся вечно... Думаю, на несколько секунд даже отключилась. А когда смогла уже снова соображать и открыла глаза, поняла по лицу продолжающего иметь меня мужчины, что и он вот-вот взорвется.

Когда 

перестала метаться под ним в оргазме, он вышел из меня. Встал на постель на колени и поднес член к моему рту. Шлепнул по губам, и я раскрыла рот и проглотила его. Он не стал глубоко вводить член мне в рот, только головку, и остановился.

— Пососи, малышка,  — почти нежно прошептал он.

Я стала, как умела, работать ртом, язычком. Сомкнула губы колечком на его члене, языком прошлась вокруг головки, а потом начала двигать головой, не разжимая губ, вдоль его члена, потом обратно, и еще, почти касаясь носом аккуратно постриженного лобка. Я старалась взять его так глубоко, как только получалось, иногда останавливаясь ненадолго в самом конце и лаская языком, иногда выпуская практически до головки и посасывая. Хотела помочь себе руками, но он не дал, взяв их в свои и удерживая на расстоянии.

Надолго его не хватило. Всего пару минут, и он зарычал, как зверь. Спермы было очень много, и когда она заполнила весь мой рот, я инстинктивно отстранилась, так что остаток несколькими крупными порциями попал мне на лицо и на грудь. Я сглотнула терпкую сперму и машинально облизала губы, смотря на этого самца. А он с удовольствием смотрел на меня.

— Ну ты и замухрышка,  — сказал он, весело смеясь.  — Так измазалась, как же я тебя целовать теперь буду. Но вид твой очень сексуален... Я буду теперь стараться кончать тебе на лицо почаще. Надо кстати его сохранить.

Мысли о том, что мне кончили на лицо и в ротик, и как я должна сейчас выглядеть, и меня саму возбуждали.

Он обернулся, взял лежащий на тумбочке мобильный телефон и приготовился сделать фотографию.

— Эй, вы что делаете, не надо меня фотографировать!

Он все же сделал несколько снимков.

— Юленька, не бойся, я никогда не обижу свою девочку и не причиню ей вред. А ты ведь теперь моя. Или ты еще сомневаешься?  — Он говорил четко, выделяя каждое слово.  — Послушай, моя хорошая, я хочу чтобы ты еще раз обо всем подумала. Есть 2 варианта,  — он сделал паузу.

— Первый. Ты сейчас уходишь и мы больше никогда не встретимся. Я конечно компенсирую тебе неудобства,  — он улыбнулся.  — Правда мне показалось, что тебе было очень даже хорошо.

— А еще есть второй вариант. Ты остаешься со мной. Я обещаю заботится о тебе, очень хорошо заботится. В обмен на твое полное послушание и покорность. И еще обещаю, что ни при каких обстоятельствах, я не причиню тебе вреда.

Я смотрела на него. Он был бесконечно уверен в себе и в своем праве на меня. В конце концов, оргазм с ним и правда был фееричным, и на удивление, сексуальное возбуждение не схлынуло окончательно. И немного усиливалось неизвестностью, что же произойдет дальше. Даже самой вдруг, как это дико не звучит, стало интересно, сможет ли он меня подчинить, и если да, то что будет со мной делать.

— Хорошо... Эти фотки будут моей благодарностью за испытанные ощущения... Фотографируйте!

— 

Юленька, да я уже снял,  — улыбнулся он.

— Но если ты так настаиваешь, я сниму еще,  — и тут же неожиданно для меня легонько толкнул меня на спину и раздвинул ноги. Я лежала спокойно, смирившись, и даже получая удовольствие и возбуждаясь от происходящего, в абсолютно открытой и максимально откровенной позе. Он сделал несколько снимков.

— Какая же ты хорошенькая,  — нежно произнес он.  — Я снова хочу тебя.

Вскоре я и сама это увидела. Наверно, это было слишком неожиданным для меня. Я пыталась что-то сказать, хотела сдвинуть ноги и прикрыть рукой, но делала это как-то неуверенно. Он же просто отодвинул мою руку, еще сильнее раздвинул ноги и ввел свой член. Я даже не пыталась сопротивляться. Киска ... была такой влажной и горячей, и явно не остывшей после предыдущего раза, и легко впустила его. Затем он прилег на мой живот, но опираясь на руки. Он пока не двигался, а нежно смотрел в мои глаза.

Меня возбудило происходящее опять до прежнего уровня. Позирование, как порно-модель, с раздвинутыми ногами и спермой по всему телу, властное раздвигание моих ног, то, что он вошел в меня, даже не спрашивая моего мнения, без всяких предварительных ласк. Я чувствовала его в себе, и его неподвижность сводила с ума. Я попыталась двигаться сама, но он не дал мне этого сделать, прижав к кровати своим телом.

— Я не услышал ответа на свой вопрос. Ты — моя? Ты принадлежишь мне?

Эта мысль возбуждала все сильней и сильнее. И я хотела прекратить эту неподвижность..

— Да.

— Что да? Полный ответ!

— Я принадлежу тебе... Не мучай меня...

— И ты будешь слушаться? Будешь покорной?

— Да... буду...

— И понимаешь, что если ослушаешься, я тебя накажу так, как захочу сам?

— Я буду послушной... и согласна если что быть наказанной... пожалуйста...

Он начал двигаться. Очень плавно и медленно.

— Ну тогда слушай правила.

— Правила просты. От тебя требуется только одно — полная покорность,  — он «вбивал» в меня каждое слово мощными толчками. Но я уже переставала что-либо слышать, только сладко стонала в ответ и подбрасывала таз ему навстречу. Бесполезно что-то объяснять в такой ситуации. Он начал выходить из меня, я испугалась, что все закончилось, и попыталась удержать его руками, но он успокоил.

— Юленька, стань на коленки. Я хочу взять тебя сзади.

Я быстро перевернулась, встала во всем известную позу, широко разведя при этом ноги, так что он мог во всех подробностях видеть обе мои дырочки. Хотелось, чтоб меня отымели, жестко и резко, как самец самку. Хотелось доставлять удовольствие, достигая оргазма именно за счет этого. Разум исчез, оставив одни животные инстинкты.

Он вошел одним движением, проникнув сразу на всю глубину так, что я аж застонала от ощущений. Взял в руку мои волосы, заставив запрокинуть голову, и начал энергично двигаться, придерживая меня за талию. В зеркале напротив я отчетливо видела похотливую сучку, отдающуюся самцу, и с каким-то животным удовольствием понимала, что это я и есть.  

И тут почувствовала звонкий шлепок по ягодице.

Потом он выпустил из рук волосы и взялся за грудь. И все это время не переставал «накачивать» меня мощными толчками. И постепенно мои стоны слились в один протяжный вой.

Он начал играться с моей грудью. Сжимал, поглаживал, потом переключился на соски. Начал их пощипывать и оттягивать, покручивать — на грани наслаждения и боли. Вдруг его руки пропали с моей груди, и пропало ощущение тяжелого тела, полулежащего на мне. Он выпрямился, не прекращая движений. Опять шлепки по попке, раз, другой, третий. Поглаживание ягодиц, ложбинки между ними и ануса, с чувствительным надавливанием на него. Как же это все меня возбуждало!

Вернулся к груди и снова начал мять и покручивать соски. А затем нашел клитор и начал его поглаживать, легонько пощипывать. И все это время не останавливался и таранил мою киску, доставая до матки. Такая комбинация ласк быстро привела меня к пику.

И я кончила опять так же бурно, с громким непрекращающимся стоном, чувствуя его член сжимающимся влагалищем... Без сил рухнула на кровать, прижав животом его руку, которую он и не подумал убирать от моего горящего клитора. Член внутри меня замер, а вот пальцы не остановились, продолжая теребить клитор и набухшие губки, это было наслаждение, переросшее из-за остроты ощущений уже в пытку. Я каждый раз конвульсивно дергалась, вздрагивала всем телом, сжала ноги, пытаясь ему помешать, но не смогла, он своим коленом не дал мне это сделать, и продолжал. Наконец я взмолилась, чтобы он перестал.

Он остановился, убрал руку от клитора. Но, не выходя из меня, он осторожно опустил меня на бок и дал отдохнуть, лежа и не двигаясь, а рукой успокаивающе гладил меня по животу. Наконец я затихла и как-то обмякла, даже глаза прикрыла. Тело было ватным и расслабленным.

ОН вышел из меня и уложил на спину, а сам стал надо мной и шлепнул членом мне по лицу, потом провел им по губам, а потом приложил его к губам и надавил. Я покорно открыла рот и впустила его. Он ласково потрепал меня по щечке и нежно, но требовательно произнес.

— Пососи, Юленька.

У меня уже не было сил сосать, хотя я прилежно постаралась это сделать, пустив в ход язык и сомкнув губы на его каменном от возбуждения члене. Но лежа на боку двигать головой было сложно и неудобно, и он явно не получал того удовольствия, на которое рассчитывал. Тогда он взял мою голову своими руками, и стал сам насаживать меня на свой член. Все глубже и глубже. Мне с трудом удавалось заглатывать его полностью, иногда это вызывало спазмы, но я старалась расслабиться. И вот это уже дало совсем другой эффект. Я почувствовала, что вот-вот он кончит. Он вдруг резко отодвинул мою голову, держа за волосы одной рукой, второй схватил свой член.

— Открой рот, сучка!

И со стоном стал выплескивать сперму мне на лицо и в открытый 

рот, надрачивая свой ствол и содрогаясь всем телом. На удивление спермы было не меньше, чем в первый раз, так что мой ротик заполнился быстро, и она стала стекать струйкой по щеке.

— Глотай!

Я сглотнула терпкую сперму, после чего член опять занял свое место у меня во рту. Но теперь я его просто держала, слегка лаская языком, а он сидел на коленях неподвижно.

Наверное, я слишком громко стонала. Потому что раздался долгий и настойчивый стук в дверь. Он не хотел открывать, но потом извне начали пытаться открыть дверь ключом. Жаль, что он не повесил табличку «Не беспокоить». Пришлось ему накинуть халат и пойти открыть. На пороге стояла другая горничная.

Она сразу начала извинятся, что побеспокоила. Оказалась, что она давно ищет меня по поручению управляющего. Что тот в страшном гневе, грозится меня уволить с очень плохими рекомендациями, ведь меня нет уже часа 2—3. И спрашивала, была ли я здесь, и все норовила заглянуть в спальню. Я все это слышала, стоя за дверью спальни. Он быстро и резко отшил ее, сказал, что не видел меня, и выпроводил из номера.

Я с возмущением накинулась на него:

— Вы обещали все уладить! Вообще договориться, что мне отпуск дадут! А вместо этого меня так подставляете? Попользовались и выкинули в мусор?!

Я вскочила с кровати и направилась в ванную умываться и приводить себя в порядок.

Он подождал, пока я успокоюсь и выйду из ванной. Я была все еще разъяренной и снова набросилась на него с обвинениями. Тогда он спокойно подошел и взял за руку, крепко сжал ее, так, что я присела от боли, и разом иссяк мой запал.

— Запомни, Юля, я свои обещания всегда держу. Но я подумал, зачем тебе здесь работать. Ты же живешь одна. И я готов взять тебя с собой. Я буду заботится о тебе, если ты согласна на мои условия.

— А если несогласна? Может, сначала меня надо было спросить?!

— Ты принадлежишь мне. Забыла? Я решаю. И я решил.

— Ты должна стать передо мной на колени, милочка,  — жестко и четко произнес он.  — — И поцеловать мою руку.

В голове у меня был сумбур, мысли путались. Злость схлынула. Он стал решать за меня, как будет протекать моя жизнь. Где-то в глубине души это возмущало. А с другой стороны, жутко возбуждало. Никогда не замечала у себя таких наклонностей, а тут... Он был такой властный и уверенный в себе... Один из тех, о ком говорят, что за ними — как за стеной. И похоже, он действительно собирался обо мне заботиться.

С этими мыслями я, как завороженная, опустилась перед ним на колени. Как была — умытая, чистая и свежая, но все еще полностью обнаженная... Прекрасная и сексуальная собственность этого мужчины. Взяла его руку и коснулась ее губами.

— Вот и умница,  — он ласково погладил меня по волосам.

— А теперь, моя милая. Я делаю предложение, от которого ты не сможешь отказаться,  — 

он ласково потрепал меня по щечке. Потом поднял с колен и крепко расцеловал.

— Моя женщина должна хорошо выглядеть. Это аксиома. Поэтому быстренько одевайся, и мы поедем за покупками,  — он еще раз поцеловал меня.  — Ну давай, Юленька, собирайся,  — он легонько шлепнул меня по попке.