Исповедь, чтобы познакомиться. Глава Джулия исповедь элитной проститутки

То, что я вам хочу рассказать, случилось со мной на самом деле. А зачем? Для того, чтобы познакомится с той девушкой или женщиной, которую заинтересует моя исповедь, и я. Но о той, с кем бы я хотел познакомится, в конце.

Рос я нормальным симпатичным, здоровым парнем, без всяких сексуальных отклонений. Имел много друзей, среди которых был очевидным авторитетом. Девушки любили меня, я их. Я считал себя сильным и душой и телом, был уверенным в себе, и был убежден, что в этой жизни, я, могу кого-то сломать, но не меня.

Проводы в армию, в начале 80-х, это не то, что сейчас. Было шумно, многолюдно и весело. Я гордился тем, что иду защищать Родину, а моя девушка, понятное дело, обещала ждать 2 года.

Карантин я прошел в Туркменистане, а в часть я попал в Афган.

Дедовщина у нас была страшная, и когда меня отправили на огневую точку, а это километра три от нашего подразделения, я был очень рад, так как это действительно была лафа. Хотя теоретически, там было смертельно опасно.

По правилам там должно было находится четыре человека, но на самом деле было только двое, я — молодой боец (дух или душара) и дембель, узбек по национальности, Камил — так его звали.

С самого начала мне понравилось и то, что узбеки — они народ дружный, уважают землячество, и Камил целыми днями где-то пропадал. Тот кто служил во времена дедовщины, меня поймут, что остаться с самим собой, чтоб тебя никто нетрогал, это равносильно схватить птицу счастья за хвост.

Условия жизни были простыми, армейскими — блиндаж (маленькая комната под землей), две кровати, буржуйка (железная печка) — одним словом, огневая точка.

Расслабился я сразу. Камил меня сильно не строил. Сделав хозяйственную работу, наварив еды, становилось скучно. Все мысли понятное дело были о доме. Вспоминаешь свою девушку, то чем вы занимались, член начинал реагировать и рука тянулась ему на помощь. Я думаю, что никого не удивлю, и сам убежден, в том, что в армии практически все дрочили. И вот подрочить, стало моим любим развлечением и времяпрепровождением.

Такая обстановка меня через чур расслабила, и я потерял всю бдительность. Короче случилось то, что должно было случится. В один прекрасный день, когда я лежу голый, с писюном в руке и сперма стреляет мне на живот, заходит Камил. Он застал меня врасплох, в его глазах я сразу прочитал презрение, хотя до этого он относился ко мне уважительно. В таком положении у меня не было слов для оправдания, я чувствовал себя самым маленьким, самым ничтожным существом.

— Я думал ты нормальный мужик, а ты чмо — сказал он и пнул меня ногой.

— Завтра я доложу все ротному, пойдешь в роту, а вместо тебя пришлют другого.

И тут я понял весь ужас моего положения. С райского места меня отправят в ад, все узнают о моих деяниях — перспектива не радостная. Я был растерян и напуган. Мне хотелось провалится сквозь землю или все это каким то образом уладить. Я не знал, что мне делать, мне сразу стало понятно, что Камил меня возненавидел. Я оделся, и начал просить или точнее умолять Камила, чтоб он никому не рассказывал. По видимому поняв, что я в его руках, и что я готов сделать все, что угодно, он вдруг смягчился.

— Хорошо! Я никому не расскажу, если ты мне сделаешь то, что сделал себе!

Я не совсем понял, что он сказал и чего он хотел. Вернее я понял, но никак не мог ожидать, что он такое может предложить. И я переспросил.

— В смысле? Что сделать?

— Сделать так, чтоб я кончил.

Я понял, что меня опускают, и в любой другой обстановке, я б за такие слова набил бы рожу любому. Я был возмущен, но молчал. Он видел мое противостояние и сказал.

— Ладно! Я пошутил! Ничего не надо. Завтра тебя тут, не будет.

Осознание моего будущего помутило мне голову, и сам не понял как промямлил.

— Ладно, ладно я согласен, но я не умею и не знаю как.

— Не знаешь как дрочить хуй? Ты меня подъебуешь?

Я промолчал признав свое смирение.

Он не стал затягивать все в долгий ящик. Понял, что дожимать меня надо именно сейчас. Бесцеремонно снял штаны вместе с трусами и лег на кровать. Я остолбенел, ничего не соображал, смотрел на него и молчал. Ноги и пах был покрыт черной густой растительностью. Писюняра была впечатлительной, намного больше чем у меня, с большой открытой головкой.

— Ну чё ты смотришь! Давай!

Я взялся рукой за его член, понимая, что делаю что то неправильное и запретное. Но меня обнадеживала мысль, что ладно, я ему один раз подрачу и на этом конфликт будит исчерпан. Я мял член, он начал набухать и вставать. Только начав дрочить, Камил вдруг взвыл от боли и злости.

— Ты, что дурак! Не видишь и не понимаешь, что он сухой, и что мне больно?

Я плюнул на головку. Это улучшило. И я периодически плевал, дрочив и мечтая быстрее все это закончить. Но ситуация наоборот накалялась, так как ему было скорее больно чем приятно, и о кончине не могло быть и речи. Он сначала злился и шипел, но потом вдруг мягко и дружески сказал.

— Слушай! У меня хуй очень чувствительный, и рука для него это очень грубо.

— Так, что я могу сделать, я же не виноват!

— Слушай! Раз уж мы начали, давай сделаем все до конца.

— В смысле? Что мне нужно делать?

— Попробуй губами! Сделай это ртом!

— Нет! — ответил я категорически.

— Слушай! Ты же сам знаешь, что с тобой будет когда я расскажу и то, что ты мне дрочил! А так все будет только между нами! Я тебе обещаю, что никому не скажу!

Я был в шоке от такой ситуации. Я заколебался. Я понял, что просто так мне не отвертеться.

— Камил! Ты точно никому не скажешь?

— Я тебе клянусь!

Мне оставалось только верить. В голове было как в бреду. Я потушил лампу, но луна была яркая, и в блиндаже было достаточно светло. Сел у него между ног, пересилив свою брезгливость и свое самолюбие, взял головку в рот. Камил удовлетворенно, радый, что добился своего, подался мне навстречу. Держа член во рту, я заострил внимание на вкусе, ничего неприятного не было, и я начал ртом потихоньку подрачивать. Было уже ясно, что назад ходу не было, и чем лучше я это сделаю, тем быстрее это закончится, Я сосредоточился и начал стараться. Было видно, что Камилу это нравилось, он говорил, что у меня хорошо получается, но не кончал, видно растягивал удовольствие. Я уже увеличивал скорость, начали побаливать губы и челюсть, и вдруг прям в горло стрельнула горячая струя спермы. Я подавился, хотел прокашляться, но он держал мою голову пока не прошли конвульсии. Было видно, что он доволен, вытерся полотенцем.

— А ты хорошо сосешь! У меня сложилось такое впечатление, что ты это уже делал. Ты на гражданке, дома ни у кого хуй не сосал?

— Нет!

— Не пизди!

— Честно, нет!

— А бабе! Пизду лизал?

— Не... !

— Не пизди! Я вижу, что лизал! Ведь так?

— Я только со своей девушкой! С девушкой это же нормально!

— Пизду лизать нормально?

— Ну... да!

— А хуй сосать не нормально?

— Да...

— Так зачем сосал?

— ... Ну ты же никому не расскажешь! Правда?

— Не ссы не расскажу! Будешь хорошо себя вести, не расскажу! Все давай спать.