Садовник с ученой степенью связал девушку форекс-трейдера на грядке с цветами. Глава Голые девушки в бане

Оранжевый поливальный шланг на газоне полностью захватил внимание Вари. Больше всего ей сейчас хотелось засунуть этот прекрасный запотевший от холодной воды шланг себе во влагалище.

Погода стояла на редкость жаркая, и мысли о чудовищных спазмах от прикосновения ледяной воды внутри ее вспенившегося влагалища сжирали остатки ее сознания.

Варя совершенно не заметила, как ее рука медленно и осторожно, как у лунатика, потянулась за шлангом.

Только-только ее вторая рука потянулась, чтобы отодвинуть трусики для шланга, как раздался мягкий мужской голос:

— А, это тебя прислали цветы пересаживать, — торопливо проговорил очкарик Миша, который никак не ожидал, что его скромное цветочное хозяйство посетит столь очаровательная красотка. — Пойдем, я уже все приготовил.

Он мягко, но уверенно повел Варю в подсобку, направляя ее за локоть. Все произошло так неожиданно, что она даже не успела объяснить, что просто шла мимо и остановилась у клумбы с необычными цветами.

Вдоль стены ровными рядами стояли какие-то красивые растения в одноразовых пластиковых горшочках.

— Снимай блузку, — торопливо проговорил он, протягивая ей льняной фартук.

Варя уставилась на него огромными непонимающими глазами, но он торопливым жестом показал ей делать то, что говорит.

— Ну не хочешь, как хочешь, — сказал Миша, накидывая обод фартука ей через голову.

В подсобке была приятная прохлада, влажность, деревянные стены, цветы, пахло настоящим летом.

Стоя в фартуке посреди подсобки, Варя никак не могла собраться с мыслями, хотя вроде как достаточно было просто снять фартук и послать этот придурка лесом.

— Вот держи 5-ку сразу, а то потом забуду, — сказал Миша, протягивая ей 5 тыс. руб разными сложенными пополам купюрами.

Варя все никак не могла собраться с мыслями, и смотрела на деньги непонимающе.

— Да, блин! — рассердился Миша.

Он сунул пачку денег ей в карман фартука, да так резко, что чуть не оторвал ей карман. Варя все продолжала тупить как чайка обдолбанная обыкновенная.

Через секунду у ней в руках оказался садовый совок для пересадки растений, который сунул ей Миша.

— Вот новая партия красных люмпений, — показал он рукой на цветы в горшках. — Клумба номер 27 готова. Давай, вперед! Желаю трудовых успехов...

Варя продолжала стоять в фартуке и с совком как тень, не произнося ни слова. Секунд десять Миша ждал хоть какой-нибудь реакции, затем матюгнулся про себя, и поправив очки быстрым шагом ноги вынесли его из подсобки.•  •  •

только одно — ждать до 7—8 вечера, чтобы как обычно закрыть позицию с прибылью в 8 тыс. руб., а если повезет, то может быть будет и 12 тыс., но это маловероятно. 8 тыс. гораздо реальнее.

В любом случае, после того как позиция открыта, от нее ничего особо не зависело — только ждать.

Европейская сессия только началась, час дня, жара, куда ей иди? Домой, в кино, в кафе или на озеро? Она УЖЕ стоит посреди подсобки в фартуке с совком, ее с кем-то спутали и даже дали 5-ку денег, хотя от этой 5-ки ей ни жарко ни холодно — на форексе она за час может сделать больше.

Когда первая люмпения была пересажена, Варя задумчиво смотрела на большую пустую прекрасно вспаханную и разровненную клумбу. Она решила пересадить эти долбанные люмпении лишь потому, что так и не смогла объяснить самой себе, а почему бы и нет.

Как у любой женщины глубоко внутри она скрывала тягу к заботе обо всем живом и кавайном. Она даже слегка удивилась легкому чувству жалости к маленьким прекрасным люмпениям, которые скромно и одиноко стоят у стены в подсобке, и некому о них больше позаботиться, кроме нее.•  •  •

на экран телефона.

Какие-то пластиковые стяжки обвили ее ноги за щиколотки. Не успела она опустить глаза вниз, как стяжки обвили ее за колени.

Ее лицо плюхнулось прямо в небольшую лужу, которая успела образоваться от воды из шланга.

Айфон чудом приземлился на грядку в сухое место и встал на ребро упершись на одну из пересаженных люмпений.

Экран айфона прямо перед ее глазами. Евродоллар прошел еще по кооррекции. Счету осталось терпеть 5 пунктов, прежде, чем весь её бабос на счете умрет по маржинколу.

Варя попыталась встать, но не смогла пошевелить даже головой. Какая-то деревянная рогулина, похожая на вилы с двумя зубцами, намертво придавила ее за шею к земле.

Еще через секунду она почувствовала как ее руки были стянуты пластмассовой стяжкой у нее за спиной.

Пытаясь дергаться она лишь еще сильнее впечатывала свое лицо в земляную жижу, которая была настолько ледяной, что обжигала ей лицо.

От бессилия Варя заплакала, ей стало жалко саму себя, но слезы не успели принести ей облегчение, потому что ее тело покрылось судорогой от ощущения сильнейшей струи ледяной воды у нее во влагалище.

Даже поливальный шланг, который вошел в нее на максимальную глубину, не мог ей ощущаться из-за сильнейшего шока. Варе показалось, что сейчас она потеряет сознание и отключится.

Сквозь волны боли она услышала знакомый голос:

— Потерпи еще немного, — это был Миша. — Я торгую на форексе уже почти 5 лет и открыл позиции хоть и на пределе риска, но риск того стоит... просто терпи и смотри на рынок. Тебе видно экран?

Варя молчала.

— Я повторяю, тебе видно экран? — почти криком нервно-истерично повторил Миша.

Варя почувствовала, что лучше его не злить и тихонечко простонала:

— Да-а... — слезы сами текли у нее по щекам, как реки впадая в лужу грязи, в которой лежало ее лицо.

Она плакала не от боли. Основной шок от холодной воды прошел, ее тело по-немногу привыкало к ледяной воде.

Варя плакала от жалости к самой себе, от унижения, которому ее подверг этот странный садовник.•  •  •

заколоть тварь, которая позволила себе так издеваться над ней.

У нее ничего не болело, она прекрасно прогрелась на солнце, пролежав неизвестно сколько, но порядочно.

Айфон валялся в стороне. Грязными пальцами она разблокировала экран. Было уже 10 вечера. Евродоллар спокойно корректировался после примерно часового фейерверка. Все сделки были закрыты. На балансе красовалось 2 млн. 150 тыс. руб.

Варя снова заплакала. Без причины. Хоть она и была трейдер, но для таких перегрузок она тренирована не была.

Смеркалось. В подсобке горел свет. Тень на стене показывала, что в подсобке кто-то есть.

Вытирая слезы грязными руками, Варя встала на ноги и двинулась в подсобку. В одной руке рогулина, в другой — айфон.

Бездыханное Мишино тело висело посреди подсобки. Варя выронив рогулину, закрыла рот руками, чтобы не закричать.

Мирную тишину приусадебного хозяйства, скрашенную потрескиванием кузнечиков, нарушил сигнал пришедшей смски.

Варино лицо дернулось. Медленным движением она поднесла телефон к глазам. Было принято 27 смсок с неизвестного номера. Она открыла самую свежую.

«Привет, прекрасная незнакомка! ;-) Если ты читаешь это сообщение, значит уже очнулась, а я уже отмучился. Ты видишь много смсок. Они будут приходить до 4-х утра. Я не знал, когда ты очнешься. Телефон, с которого приходят смски анонимный. Он валяется в лесу, где его никто никогда не найдет.

Пожалуйста, прости, что я поступил с тобой так жестоко, но у меня не оставалось выхода — приходилось импровизировать по ситуации.

Наш уникальный цветочный питомник закрывают, и я бессилен что-либо изменить. На нервной почве у меня образовался рак. Больше нет сил с ним бороться.

Я видел с какой любовью ты работала с цветами. У меня к тебе последняя просьба.

В красном контейнере, который стоит рядом со мной, лежат семена люмпений и флешка с результатами моих исследований за последние 24 года, которые я начал еще в детстве под руководством моего отца. Требуется еще 8 лет, чтобы завершить эту работу.

Пожалуйста, найди каких-нибудь ученых, которые смогут завершить мои исследования.

Надеюсь, что сумма в чуть больше 2-х лямов будет достаточной компенсацией для выполнения моей просьбы.

Уходи спокойно. Никто не знает, что ты здесь была и до завтрашнего утра в питомнике никого не будет. Ты в полной безопасности.

С уважением, к. б. н. М. Ю. Румянцев»•  •  •