Недомогания. Окончание

Заметив такие тревожные симптомы, я конечно попытался ночью, хоть как то восстановить ей кровообращение, для чего собрав все силы, старался потыкать своим коротким «концом», через ее волосатый вход, в жизненно важныеорганы. И Танечка, выгиная спинку, задирала повыше попку, добросовестно помогая мне в этом, но мой «массажер», все равно куда надо, не доставал.

— Ну родная, потерпи до субботы-кума Галя ведь приглашала нас. А там кум Иван, уже поставит тебя на ноги... он мне обещал что будет помогать по мере возможности. — вымазав Танюшины ягодицы и ляжки, бесполезной липкой спермой, я пытался хоть словами успокоить, уныло стоящую на четвереньках, больную жену.

Последние пару дней, она вообще забросила хозяйство, и только лежала на диване, печально поглядывая на настенный календарь, где наступающая суббота была обведена красным кружком.

****

Кума предупредила нас, что приходить надо вечером, так как она заканчивала работу в магазине только в семь часов, и поэтому мы решили с Танечкой немного подготовиться.

Она еще тогда, в воскресенье, за ужином пожаловалась мне, что Иванов «инструмент», постоянно цепляет ее волосы и затягивает их за собой внутрь, причиняя и без того больному организму, дополнительные страдания.

— Гришенька, дорогой, не мог бы ты немножко постричь меня внизу, но только пожалуйста не «наголо», иначе потом, там будет колоться. — и я конечно с готовностью пообещал ей это сделать в конце недели, непосредственно перед «процедурами».

Теперь в субботу перед обедом, вооружившись маленькими ножницами и расческой, я устроился между ног, возле сидящей в кресле, с раскинутыми в стороны ляжками Танечки.

Вид у нее там был действительно очень нездоровый. Было совершенно ясно, что она не притворяется и не обманывает меня. И без того толстые половые губы, покраснели и напухли еще сильней, а из щели между ними, непрерывно сочилась прозрачная жидкость, указывающая на происходящий внутри болезненный процесс.

Через двадцать минут, непослушно торчащие черные кусты, превратились в ровный, бархатный «коврик», покрывающий область от заднего прохода Танюши, до лобка.

— Ой Гриша, как красиво, какой ты молодец. — похвалила меня жена, разглядывая свою «прическу» в маленькое зеркальце.

— Ну теперь, нам не будет стыдно перед кумовьями за наш внешний вид-ответил я, и осторожно, чтобы не причинить дискомфорта больным органам, поцеловал ее в мокрые, горячие губки.

****

— Танюша, ты все взяла? Ничего не забыла? — спросил я супругу, когда мы с ней уже направлялись до калитки к выходу.

— Нет Гриша, не забыла. — Таня опустила руку в карман, достала розовую коробочку и потарахтела ее содержимым перед моим носом.

— Танечка... да я про буряки... Кума ведь просила принести ей несколько штук для борща, а то у нее не такие красные как у нас.

— Ой точно! Вот голова дырявая... сейчас быстро сбегаю. Постой пока.

«Что значит человеку нездоровиться... рассеянным становится, забывает все. Хорошо что сегодня уже суббота, а то не знаю что бы делал и как помогал ей. « — думал я, пока жена набирала в погребе столовую свеклу. Через восемнадцать минут, мы наконец вышли на улицу, и «под ручку» направились в другой конец поселка.

****

Дворовый пес Бровко, в чьей внешности угадывались признаки всех пород собак, проживающих в радиусе 15-и километров, лениво пару раз гавкнул, но признав хозяйских кумовьев, снова положил свою лохматую морду на порог будки и закрыл глаза.

Хотя и этих сигналов оказалось достаточно, чтобы Галя, которая стояла на углу дома, заметила нас. Она в это время, держась за водосточную трубу, как раз терла ноги о бетонную отмостку. () Приветливо замахав рукой, она приглашала проходить к дому.

Вероятно кума только что вышла из бани, и теперь, обмотанная большим полотенцем, таким образом чистила свои пятки о шершавую дорожку.

Когда мы с Танюшей подошли поближе, она отпустила трубу, надела тапочки и мелькая красивыми ножками, радостно подбежала к нам.

— Ой как хорошо что вы пришли, а то мы так вас ждали, так ждали. Иван то в бане сейчас подтапливает. Сам тоже еще не парился пока. — она поцеловала жену и потом меня, но почему то в губы и как то долго. Хорошо что Танечка не заметила этого, потому что ее пристальный взгяд, в тот момент был обращен в сторону выглядывающей из-за кустов бани, из трубы которой, валил дым. Он то вероятно и отвлек внимание супруги.

— Как себя чувствуешь кума? — Галочка снова перевела взгляд на мою жену.

— Ох Галка, первые два дня было очень хорошо и легко, а потом опять «скрутило», да так что еле дотерпела до выходных. Слава Богу, хоть не заразная эта хвороба... — я в самом деле начал опасаться за свою Танечку, потому что у нее был вид смертельно больного человека, у которого болезнь прогрессирует с такой скоростью, что без срочной помощи, он протянет не более часа.

— Да не скажи что не заразная, не скажи Танюш... Меня саму, со среды уже в жар бросает. И зуд какой то по всему телу, особенно внизу. Думала паром выгнать болячку, да только еще хуже стало... — Галя потерла себе через полотенце спереди низ живота, показывая какая область ее тела, особенно поражена неизвестной, застойно-зудящей, ужасной болезнью.

— Ну у тебя кума хоть не болит, так как у меня... — Таня робко попыталась поднять «престиж» своего состояния.

— Ага, так что если пока не болит, а знаешь Танюш, что когда хоч... кх-кх... когда чешется, то это хуже чем болит? — быстро парировала бойкая Галя. — и зыркнула на меня ища поддержки.

— Ну перестаньте, перестаньте бабы. Ясно что разговорами тут не поможешь-мы ж для того и родичи, чтобы помогать и выручать друг друга. — мои слова кажется возымели действие, потому что обе женщины тут же прекратили спор и даже посмотрели на меня с благодарностью за такие умные слова.

— Вот Галочка, бурячки как ты просила. — я протянул куме пакет со свеклой.

— Может мне пойти до кума в баню, помочь ему там, ну и... заодно полечиться. А то уже терпеть нет никаких сил, а Гришенька? — жена смотрела на меня почти умоляюще.

— Да ну чего ты спрашиваешь кума, чего спрашиваешь? Ну конечно беги быстренько к Ивану, заодно и помоешься сразу. А мы с Гришей пока стол накроем. Поможешь мне кум? — быстро выпалила Галя, и мне осталось только кивнуть в знак согласия. И верно, стоим, болтаем тут, а любимый человек страдает.

Не успели мы с Галочкой подняться на крыльцо дома, как моя Танюша, быстро покачивая крутыми бедрами под коротким платьем, уже скрылась за кустами.

В узких сенях, у кумы нечаянно сползло полотенце, и она прижавшись ко мне, так знакомо, как неделю назад, «кольнула» своими острыми сосочками меня в грудь.

— Иван хотел мне в бане... сунуть, а я ему не «дала». Сказала что надо силы поберечь для Тани. Правильно ведь Гришенька? — прошептала она низким шепотом.

— Спасибо Галочка... конечно правильно. Сначала дело, а потом уж баловство.

— А я ведь тоже... болею-она бросила пакет со свеклой в угол и приблизилась ко мне вплотную.

— Да я ж... готов помочь, только... — Галина рука уже хозяйничала в моих трусах, пожимая и потягивая висящий там «шпинделек», но... не слыша чарующей Танюшиной «песни», он упорно не реагировал на ее ласки. Немножко надулся и все.

— Я знаю Гриша что делать. Подожди секундочку. — кума выскочила в комнату и тут же вернулась назад.

— Идем во двор, к... бане. Держи вот пока. — она сунула мне в руку знакомую уже на вид «пилюлю» и снова протянула руку к ширинке.

— Ой Галочка, и верно-Танечке ведь сейчас ...