Амстердам. Три дня Содома. День первый. Серия: Первый раз в очко

— Амстердам — столица Нидерландов с 1914 года. Принято считать, что это город секса: здесь с 2000 года легализована проституция. Самая старая церковь с готической колокольней находится в нынешнем квартале «красных фонарей». По ней в прежние времена ориентировались моряки. Еще тут официально разрешено употребление марихуаны и гашиша. Примечательно, что в Амстердаме не заседает правительство страны. Оно вместе с парламентом находится в Гааге...

Экскурсовод продолжал бубнить что-то про многочисленные каналы и тюльпаны, но Андрей уплыл в свои мысли, улыбаясь услышанному. «Я уже люблю этот город», подумал он, и расплющил нос об оконное стекло двухэтажного экскурсионного автобуса, наполовину занятого туристами: в основном это были человеческие останки весьма преклонного возраста. Судя по их тусклым глазам и приклеенным улыбкам, натянутым на вставные челюсти из фарфора, они торопились на знаменитое кладбище Врейденхов в Амстердаме, и не в качестве туристов, а как активные участники захоронений.

Лариса умудрилась каким-то непостижимым образом прямо в аэропорту Схипхол запихнуть все честну̀ю компанию в экскурсионный автобус, причем — совершенно бесплатно! Мало того, что они попали на обзорную экскурсию по одному из самых красивейших городов на планете, так еще и гид (по просьбе Лариски, подкрепившей свое желание хрустящей купюрой), вещал на неплохом русском языке. Свидетели явления Христа народу, сидящие в салоне автобуса парами с фотоаппаратами наперевес, ничего не понимали, и остекленело таращились в окно: за ним проплывал неведомый мир, о котором им поведали в дороге на неизвестном языке.

Денис, о котором справлялась Лариса незадолго до приземления в страну сыра и велосипедов, мирно проспал весь полет, уткнувшись в спину дремавшего на соседнем кресле джентльмена, пока тот не решил перед приземлением поменять носки. Над проходом тут же повис густой запах «Зловонного Епископа» — одного из самых смердящих сыров на планете — и вынырнувший внезапно из глубоко сна переводчик-бизнесмен попытался выйти через иллюминатор наружу, нервно выковыривая резиновую прокладку из обивки самолета.

Экипажу воздушного судна чудом удалось избежать разгерметизации, и Денис, благополучно приземлившись через несколько минут после смены носков ничего не подозревающим джентльменом, пулей вылетел по трапу самолета впереди собственного визга...

Лариса что-то шепнула экскурсоводу, тот, в свою очередь, водителю автобуса, и вот, примерно через двадцать минут, в корне изменив маршрут экскурсии, они уже остановились около гостиницы «Хилтон»: по «счастливой случайности» именно перед той, в которой у нее были забронированы номера.

Небольшой боевой отряд вывалился из автобуса, и мужская его половина полезла в багажный отсек. Треща затекшими в дороге суставами, мужчины извлекли на свет Божий незатейливый скарб: три чемодана, и несколько баулов поменьше. Маленький мальчик в стоптанных башмаках и засохшей козявкой в носу, тут же подбежал к арьергарду группы захвата голландского бизнеса — к Андрею — и настойчиво потребовал от последнего дензнаки, подав ему выразительный невербальный сигнал.

— Отвали, пацан, — благодушно сказал Андрей, и тут же получил от паренька недвусмысленный жест — «fuck», в качестве алаверды.

— Он что, знает русский язык? — Удивленно пробормотал Андрей, скептически поджав губы, и укоризненно качая головой вслед мальчику.

— У тебя же на роже написано: «Не дам!», — усмехнулась Лариса, и заторопилась ко входу в отель: маленький амстердамский говнюк запеленговал ее пятый номер, и с похабной улыбкой вразвалочку двинулся к руководителю экспедиции, надеясь, что эти внушительные сиськи сплошь набиты гульденами и крейцерами.

В гостинице их приняли радушно, быстро оформив необходимые бумаги, и все компания, усталая, но довольная, потащилась к лифту: их багаж, аккуратно сложенный на тележке, следовал за ними на почтительном расстоянии под управлением мелкого «боя» неопределенной национальности. Мягко подъехал лифт, управляемый изнутри огромным негром в ливрее, и Андрей, покосившись на супругу, заметил, как заблестели ее глаза.

Пока они ехали на десятый этаж, Ольга не сводила глаз с потомка Хама — в основном, с его причинного места, которое не было особенно выдающимся, ввиду умиротворенного состояния его владельца.

— Хочешь его? — Шепотом подначил супругу Андрей, наклонившись к ней, и взглядом показывая на шоколадного работника элеватора.

Ему вдруг вспомнились братья-доминиканцы, которые совсем недавно осваивали с его женой глубокое погружение в дачный отдых с участием накуренных арабов и Марии — переводчицы с испанского на блядский.

— Вот еще! — Фыркнула Ольга, но Андрей ей ни разу не поверил.

Через минуту она сама прокололась, выходя из лифта: чернокожий дядя Том, улыбаясь, провожал всех, покидавших его передвижную хижину крепким рукопожатием. Когда он в очередной раз протянул руку для прощания Ольге, она, словно в зашоре, пожала вместо этого его член.

В их распоряжении было три номера: один двухместный — для Андрея и Ольги, одноместный — для Дениса, и «люкс» — для ветерана половых битв — Ларисы. Денис юркнул к себе в номер, буркнув что-то типа «Споки-ноки», Лариса тоже пошла к себе, сказав, что ее может спасти только душ, а Ольга и Андрей, набитые впечатлениями по самую макушку, двинули к себе: нужно было привести себя в порядок и разложить вещи.

Супруги перед отъездом яростно повыбрасывали добрую половину нужных вещей, оставшись в дороге с бесполезным хламом «один на один». Мелко семенящий метис, похожий на жокея в униформе, допер их скудный багаж до номера, и замер перед дверью в позе кающейся Магдалины.

— Дай ему доллар, — сквозь зубы процедила Ольга, что бы голландский полукровка не распознал русскую речь, — а лучше два: нас же двое.

— Мы в еврозоне, — ответил Андрей, протягивая иноземному болдырю монетку достоинством в «один Евро», которую тот выхватил с быстротой фокусника.

— И шампанского закажи в номер! — Сказала Ольга, раздеваясь на ходу по дороге в ванную комнату, — выпить хоцца.

— Э-э-э... Дринк? — сказал Андрей невнятному лицу в униформе, сделав характерный жест рукой: это было практически все, что он знал по-голландски.

Шебутной потаскун просочился мимо Андрея в комнату, и открыл маленький холодильник, замаскированный под дубовый шкаф. Внутри стояла целая батарея «мерзавчиков» всех видов и расцветок: маленьких бутылочек с алкоголем известных марок и фирм.

— Дринк! — Сказал Маугли, показав кривым коричневым пальцем на заспиртованный рай.

Андрей с подозрением посмотрел на указующий перст маломерка: неизвестно где этот палец был пять минут назад.

— Э-э-э... Шампань! — сказал Андрей, «или Прованс», мысленно добавил он, вспомнив фильм про бравого гасконца: в этот томный вечер его эрудиция била ключом — он был неподражаем.

Мелкий носильник энергично закивал, и что-то стал говорить на ломаном языке. Андрей не понял ни слова, но почувствовал, что язык явно коверканный. Услышав знакомое слово «Клико», Андрей тоже энергично покивал головой. Так они и стояли некоторое время, энергично кивая друг другу, как китайские болванчики, под неразборчивую речь бестолкового говоруна. Наконец он угомонился, и отправился восвояси, а Андрей, быстро побросав свои вещи куда попало, почувствовал себя, как дома.

— Зайка, потри мне спинку, пожалуйста! — услышал он голос жены.

— Иду! — Крикнул Андрей, и сбросил с себя последнюю деталь.

Оля была намылена с ног до головы, и сидела в душевой кабине спиной к вошедшему супругу. Она, не оборачиваясь, протянула ему мочалку, и подняла руки вверх, заложив их за голову.

— Давай, я готова, — сказала Ольга.

Андрей стал размазывать пену по телу любимой, пользуясь подручными средствами: мочалкой, руками, и членом, который тоже захотел принять активное участие в помойке. Ольга смеялась и выскальзывала из рук, и Андрей залез в душевую ...