Вампиры (отрывок)

Анджела приехала на парковку перед баром и глубоко вздохнула. Водитель, который только что оскорбил ее и обогнал на дороге, наконец-то остановился. Она несколько минут собиралась с мыслями, прежде чем выйти из машины. Громко закрыв дверцу, девушка ступила на грязный тротуар.

– Эй, красавица, ты заблудилась? – подошел к ней грязный бездомный, помахивая полупустой бутылкой пива.

– Уходи от меня! – резко произнесла Анджела без эмоций в голосе.

– Что? – не понял приставала.

Он непристойно ругнулся и попытался ударить девушку по щеке. Она ловко перехватила его руку и сильно повернула ее вспять, заставив старика вскрикнуть и упасть на грязный асфальт парковки. Анджела сжала его кисть и сильно нажала на шишечку среднего пальца. Бездомный застонал от боли и унижения, но не мог подняться.

– Благодари Бога, или кого ты там почитаешь, старый сквернослов, что ты такой отвратительный и грязный.

С легкостью, неожиданной для ее хрупких рук, она сломала бездомному руку и, оставив его стонущим на грязной улице, поспешила в бар. У входа девушка остановилась, чтобы привести себя в порядок. Когда она закончила прихорашиваться, Анджела открыла дверь бара и уже заходя посмотрела на небо. В ее больших страстных глазах цвета морской волны отразилась полная луна.

Внутри бара было много людей. Воздух был загрязнен дымом сигарет и специального тумана. Здесь было шумно от криков группы на сцене.

– Ого, какая птичка к нам пожаловала! – заметил привлекательный незнакомец, проведя легкой прикосновением по ее спине.

Анджела улыбнулась и нежно схватила его за руку.

– Я так голодна, дорогой, – прошептала она, играя с привлекательными губами.

– Не проблема, милый – красавец улыбнулся, – пойдем, я накормлю тебя. У меня много еды, он указал на свою ширинку.

Анджела обняла его за талию и, уходя отсюда, оглянулась в поисках человека, которого она преследовала по городу. Незнакомец потащил девушку за собой и завел ее в какую-то комнату.

– Смотри сюда! – Приказал он, потянув девушку за волосы вниз, любуясь тем, как они отражают серебро лунного света из окна.

Анджела усмехнулась и не обращая внимания на боль поцеловала наглеца раз и еще раз.

– Не медли же так, шлюха, – брезгливо ругнулся незнакомец. – Начинай!

– Действительно, что же ты так долго медлишь.

Анджела усмехнулась и начала наклоняться, приседая на полу. Парень не успел понять, что произошло, когда его сильное тело вдруг оказалось на полу, а в горле появилась жгучая боль. Девушка страстно прижалась к его шее, прижимая его к полу своим тяжелым телом.

Жертва попыталась двинуться, но Анджела не дала ему этого сделать, сильно придавив парня и укусив его пульсирующую вену. Теплая и аппетитная кровь молодого и здорового существа заполнила ей рот, на мгновение голова закружилась от этого опьяняющего напитка, и хищница ослабила хватку. Парень вырвался из ее объятий, быстро встал на ноги и бросился к двери, которую сам закрыл на ключ, чтобы провести больше времени с девушкой. Тремя трепещущими руками он потянул за ручку, забыв о замке. Дверь не поддалась, он резко дернул еще раз, его тело задрожало.

- Порезвился, - шепнула девушка за его спиной – монстра. – Подойди сюда, глупец, ты же хотел меня покормить, так что случилось.

Парень повернулся к своей коварной спутнице, первый страх исчез, он быстро засунул руку в карман и извлек оттуда цепочку с крестиком, который всегда снимал при посещении подобных заведений. Он улыбнулся и протянул крестик в направлении вампира.

- И что теперь? - Эйджил улыбнулась, - будешь сжигать меня?

Она подошла к нему и взяла свою жертву за руку, а другой рукой извлекла из его стиснутого кулака маленький серебряный крестик.

- Какое чудо, - она поцеловала распятие, - не возражаешь ли я заберу его для себя?

Молодой человек сильно ударил демонессу по лицу, но его кулак столкнулся с развернутой ладонью девушки, как с хорошо закрепленным боксерским мешком. Энджил в ответ ударила наглеца подбородком, и он отлетел к стене.

- Никогда не решайся бить меня, - крикнула она. - Ты начинаешь меня раздражать.

Из горла девушки раздался громкий рык, она оскалила свой окровавленный ротик и на фоне лунного света засияли ее прекрасные белые зубы, а особенно выделялись сильные острые клыки.

- Подойди сюда и покорми меня. - Приказала она, манящим пальцем.

Парень схватил тряпку, стоявшую в углу, и сломал ее через колено.

- Попробуй травку, тварь! - Крикнул он и бросился на монстра со своим оружием наперед.

Тепло обволокло его руки, когда тростиная палка пронзила тело девушки, она даже не сопротивлялась, принимая в свой живот этот тростиный штык. Парень отскочил в сторону, отряхивая руки, словно пытаясь очистить их от крови.

– Надеюсь, ты наконец закончил с этими развлечениями, – спокойно произнесла Эйнджил, вытаскивая древко от швабры из своего платья, – знаешь, они меня нисколько не увлекают, а теперь начали доставлять только раздражение.

Она двинулась к своей жертве, и на ее шее словно насмешка блестел серебряный крестик незнакомца. Ее клыки сверкали в неправильном свете луны, а глаза фосфорически горели зелеными огнями.

– Прошу тебя, – молил парень, – не нужно, отпусти меня.

Он отступал от своей пытальщицы до тех пор, пока его не задержала стена.

– Встань на колени и прими свою судьбу. – Приказала Эйнджил.

Как под гипнозом, молодой человек опустился на колени и безнадежно склонил голову.

Майк проснулся в своей постели, комната была темной. Он озадаченно огляделся и когда осознал, что все это было лишь сном, облегченно вздохнул и потянулся. Внезапно его охватила неудержимая тревога, и лоб покрылся холодным потом, рядом с ним лежал кто-то. Парень не задумываясь, протянул руку к лампе и включил свет. Сначала глаза видели только яркие вспышки света, но через несколько секунд Майк наконец начал различать предметы, он с трепетом огляделся и замер от изумления – рядом, укрытая почти полностью одеялом, лежала женщина с ярко-рыжими прядями волос. Нет, она ничуть не напоминала ту, что приснилась Майку; у той дикой особы были черные волосы, словно крыло ворона. Майк перевел дух и успокоился. Он отправился на кухню и налил себе стакан воды; уже почти поднес стакан к губам, как вспомнил об одной обстоятельности, заставившей его уронить его на пол.

– О Боже! – Воскликнул он, шумно вернувшись в спальню.

В спальне Майк резко приблизился к спящей девушке и снял одеяло. Его предчувствие оказалось верным – девушка не дышала, а ее тело лежало на кровати, полностью покрытое кровью. Мысли Майка заполнили голову, словно тараканы, встревоженные светом. Без раздумий он начал бегать по комнате, опасаясь остановиться и увидеть мертвую девушку снова. И вдруг его глаза упали на крестик, который висел на лампе. Майк машинально схватил его в руку и немедленно обжег ее, вскрикнув и отбросив крестик.

– Тебя что-то беспокоит? – Раздался голос за его спиной.

Майк судорожно обернулся и увидел прекрасную женщину из своего сна, сидящую в глубоком черном кресле и приветливо улыбающуюся.

– Что ты со мной сделала? – Прошептал Майк.

– Я? А что ты думаешь? – Она улыбнулась, показывая ровные белые зубы, без единого клыка.

– За что? – Только и вымолвил Майк.

– Ты понравился мне, я еще не имела таких в своей коллекции. И хотя я преследовала другую жертву, ты подвернулся мне как раз вовремя, такой аппетитный. Подойди сюда и позволь мне насладиться тобой.

– Ну ты совсем с ума сошла, если думаешь, что я просто так подамся тебе. – Прорычал Майк.

– Глупый человек, разве ты не понимаешь, что теперь ты полностью мой? Ты стал моим псом и только я решаю, каким образом использовать тебя. Если будешь вести себя глупо и противиться, то я оставлю тебя здесь наедине со своими страхами и голодом. Но если будешь преданным и послушным, я буду к тебе нежна и ласкова. И может быть, иногда даже позволю тебе на время стать человеком.

– Нет, черт возьми, я не так просто сдамся! – Крикнул Майк и бросился на обидительницу.

Сила, как ураган, отбросила его к стене и прижала к полу, словно прибивая гвоздями.

– Ну что ж, ты сам выбрал свою судьбу. Прощай.

Майк пришел в себя от звуков, которые постоянно бухали и звенели в его голове. Через несколько минут он понял, что это колотили и звонили в дверь. Он направился открывать. На пороге стояли двое людей в гражданской одежде.

– Майкл Керчит? – Спросил один из них, коренастый с двунедельной щетиной на массивном подбородке, словно у бульдога.

Майкл кивнул в знак согласия. Коренастый протянул ему какой-то документ и резко оттолкнул парня, ворвавшись в комнату. Майк охладел, тут же вспомнив о том, кто лежит на его кровати, но было уже поздно.

В мгновение ока, когда убийца был свернут в клубок, детективы вызвали подкрепление и с чувством выполненного долга отвезли несчастного в автозак.

За решетчатыми окнами уже наступал закат, голод сжимал желудок и хотя еду приносили, Майк не мог смотреть на эту отвратительную пищу. Он закрывал глаза и видел сырую мясную глыбу со слезами из крови. Майк застонал и упал на кровать.

– Как дела, брат? – Спросил сосед-наркоман. – Мне тоже не легко, хочется пропустить что-нибудь и расслабиться.

Майк поднял взгляд на собеседника, его голова заполнилась шумом крови, он даже не осознал своих действий. Вновь ворвались полицейские и оттащили ошеломленного Майка от его предполагаемой жертвы. За свое поведение он оказался в одиночной камере, где страдал еще больше от голода и жажды. Еда и вода вызывали только тошноту и ожоги в его животе. Когда Майк уже начал терять рассудок от голода, в его камеру неожиданно вошла девушка, представившаяся адвокатом. Она была настолько прекрасна, что Майк сразу захотел наброситься на нее и разорвать на части.

– Моя хозяйка послала меня, – тихо произнесла девушка, – она спрашивает, ты уже решился?

Девушка открыла портфель и вытащила большой кусок сырого мяса, которое приятно пахло, и показала его Майку. Тот, не раздумывая, бросился к еде, но был жестко оттолкнут так, что ударился об стену.

– Что я должна передать хозяйке? – Остро спросила девушка.

– Передай ей, что я готов быть ее питомцем или чем угодно, лишь бы дали поесть.

– Тогда проси как следует, собака, иначе я заберу эту еду с собой.

– Нет, не уноси. – Майк облизнулся и почувствовал боль в десне. Слюна текла по его подбородку.

– Тогда попроси меня правильно!

Майк зарычал и не отводил глаз от аппетитного мяса. Голодающий без сомнений знал: это свежее мясо парной готовки. Его все чувства оживали.

– Отдай сюда! – прохрипел он, чувствуя безумный голод и приближение кровотечения мяса.

Но большой кусок аппетитного мяса медленно исчез в портфеле адвокатши. Ее глаза стали узкими щелками, а ротик скривился в злобной усмешке.

– Ты, как я вижу, глупый. – Она оттолкнула Майка с такой силой, что он опять отлетел к стене и упал на пол. – Я расскажу тебе о твоей судьбе. Через час твое тело начнет пожирать себя изнутри, ты будешь страдать от жестоких болей, каких никогда не испытывал. Боль будет длиться целые сутки, а затем ты умрешь, чтобы возродиться и снова подвергнуться еще большим мукам. Тебе предоставится неделя для осознания всего ужаса своего положения. И после этого я вернусь снова.

Девушка направилась к двери, тонкие каблучки ее изящных туфелек зацокали по холодному полу.

– Пожалей меня! – пробормотал пленник.

Он медленно опустился на колени, затем лег на живот и стал ползти к ногам своей госпожи, словно пес. Красные остроносые туфли были уже очень близко, и один носок неудобно прижался к его переносице, словно пытаясь сдавить ее. Майк слегка облизнул лакированную поверхность туфельки и решительно поднял глаза. В присутствии девушки он испытывал странное чувство: голод уходил на задний план, уступая место животной страсти и полной зависимости от нее.

– Прошу вас, госпожа, – шепотом попросил Майк, – разрешите мне поесть. Я буду послушным псом. Пощадите меня. – Он с удовольствием прижался к прекрасной ножке, пахнущей ванилью, и начал нежно облизывать ее чулок, мягко скользя языком по шершавой поверхности нейлона.

Но внезапно прекрасная, маленькая ножка в лакированной туфельке жестоко ударила его в лицо и отбросила назад его послушное тело.

– Не смей слюни распускать здесь без разрешения, жалкий пес! Иначе ты отведаешь плетку вместо мяса.

Майк испуганно прижался к полу, надеясь, что гнев госпожи утихнет и она сжалится, дав ему до отупения заветный кусок кровавого мяса.

Но так не случилось: девушка решила добить своего раба. Она поднесла кусок мяса к его лицу и заставила приподняться, чтобы он смотрел на говядину. Майк страстно стремился к этому мясу и рычал от голода и беспокойства. Мучительница откусила от куска и аппетитно начала его жевать.

– О, – воскликнула она с наслаждением, – Боже, это так вкусно. Свежее мясо, только что забитое животное!

– Что угодно, повелительница. Я готов на все, лишь бы покушать, – попросил голодный и измученный раб.

Девушка улыбнулась и высверлила на пол пережеванную пищу. Майк бросился к остаткам еды и стал вылизывать их с грязного бетонного пола, громко рыча.

– Хорошая собачка! – нежно погладила девушка по голове раба и, наконец, дала ему кусок мяса.

Они вышли из мрачного тюремного здания. Майк следовал за адвокатом, не осмеливаясь отступить ни на шаг. Солнце ярко светило ему в глаза, и он потряс головой от боли, в которой крутились мысли. Девушка больше не обращала на него внимания и спешила к автомобилю. Она открыла дверцу элегантной ярко-красной спортивной машины и недовольно оглянулась.

– Я не буду ждать тебя долго, пес!

Майк быстро подошел к ней, пригнувшись и испытывая страх перед ее гневом. Он сел рядом с девушкой, а она заняла место за рулем. В его уме возникла дерзкая мысль: "Сбежать! Убежать, пока она еще не контролирует, пока у меня есть силы".

– Не смей, – вдруг прорычала адвокат, – или ты почувствуешь всю мою ярость на себе.

Майк сжался от ее слов и понял, что она прочитала его мысли. Он трепетал от ее взгляда и вдруг разгадал ее намерения. Весь путь проехали в молчании. Через полчаса адвокатка припарковалась на обочине и замирала, ожидая приближающихся гостей.

К черному "линкольну" приблизилась красная "феррари", и из салона вышел огромный парень, похожий на шкаф. Он поправил свой пиджак и медленно приблизился к девушке, которая стояла в поклоне.

– Это он? – Загремел грозный голос.

Не дожидаясь ответа, мужчина сильно потянул за дверцу со стороны, где находился испуганный Майк, и нещадно схватил его за руку. Сильно потянув тело к себе, он потащил его к "линкольну". Майка поставили на колени, и он ощутил, что солнце стало невыносимо жарким, будто оно обжигает его кожу.

– Слушай внимательно! – прогремел голос мужчины и ударил Майка. – Ты будешь бежать рядом с машиной, ничтожество. Беги так долго, пока я не скажу тебе остановиться. Если ты упадешь или решительно перестанешь бежать, я накажу тебя очень сильно. Понятно?

Майк кивнул, а затем получил еще один удар, который был сравним с ударом железной балкой. Несчастный упал в пыль и тихо прошептал то, что его пытатель хотел услышать.

– Я понял, господин!

Мужчина сел в "Линкольн", и машина тронулась. Солнце стояло непростительно ярким, воздух был так загружен жарой, что дышать стало трудно. Легкие наполнились огненным дыханием, и казалось, они скоро лопнут и вытекут из-за горячего мучения. Майк бежал всей своей силой за черной машиной, которая переливалась синевой. Перед его глазами плавали розовые круги, а ноги отказывались двигаться быстрее из-за усталости. Мозг горел огнем, на коже появились ожоги, превратившиеся в пузыри.

– Больше не могу! – Прошептал Майк и рухнул на дорогу. – Пусть делают со мной, что хотят, мне все равно.

Тьма поглотила его разум, и он утонул в блаженной небытии. Сколько времени сознание было лишено чувств, Майк не знал, но он пришел в себя от голосов, шепота и перешептываний. Бедняга попытался пошевелиться, но внезапно осознал, что его руки тесно связаны за спиной; возможно, боль от скрученных запястий заставила его вернуться из мира небытия в мир реальности. От боли Майк несдержанно всхлипнул и тут же привлек к себе внимание.

– А, проснулся! – над его лицом появилось дружелюбное личико девочки лет семи-десяти. – Ее слегка опухшие губки улыбнулись и произнесли: – Пора вставать, начинается посвящение.

– Что? – Майк не понял и огляделся.

Он находился в небольшом помещении, напоминающем гримерку, и был полностью раздетым; последний факт очень смущал его, но, кажется, ребенок не обращал на это внимания. Потому что девочка схватила его за волосы и потянула за собой. Сила ее детских ручек оказалась настолько сильной, что Майк непроизвольно подчинился, скривившись от боли и покраснев от унижения и стыда. Девочка привела его в огромный, ярко освещенный зал и оставила одного. Он не был один в этом торжественном зале. Там было много людей – красиво одетые женщины и мужчины, хорошо обученные слуги, а еще раздетые люди, такие же как он – Майк, испуганные и жалкие среди этого изысканного общества. Внезапно раздались фанфары, а слуги, следящие за раздетыми рабами, сильными ударами заставили их опуститься на колени и наклонить головы, пряча глаза на блестящем мраморном полу. Майк начал замерзать стоя на холодном мраморе на голых коленях; он не хотел смириться со своим положением и слегка приподнял голову, наблюдая за тем, что происходит.

Все господа и дамы с уважением поклонились перед вошедшей женщиной, которая была знакома уже Майку. Она была его хозяйкой, той девушкой из бара, которую он собирался снять и провести время весело. Она была одета в темно-бордовое платье и имела черные кудрявые волосы. Вместе с ней находились два огромных черных добермана с хищными и хитрыми глазами, что подчеркивали ее хрупкую фигуру и придавали ей мрачную красоту.

Эйнджил присела на высокий трон, а ее верные псы улеглись рядом, наблюдая за всеми присутствующими своими умными и бдительными глазами, чтобы предупредить о возможной опасности и защитить свою госпожу от нападения.

– Начинайте! – громко и властно объявила королева.

На середину зала вышел худощавый мужчина в элегантном наряде и ясно произнес:

– Сегодня, в ночь полнолуния, мы начинаем церемонию посвящения новых членов. Пусть первого приведут в круг.

Только тогда Майк заметил серебристый круг из мозаики в центре зала, из которого неожиданно поднялась колонна, к которой привязали первого раба. Это был какой-то бедный сорокалетний мужчина, который отчаянно плакал и просил о помощи, трясясь от страха и даже обмочившись. Его появление вызвало смех в зале.

– Кто привел этого бедолагу? – холодно спросила королева.

Из толпы вышел юноша и с испуганным видом посмотрел на свою повелительницу.

– Прошу прощения за мою глупость. Я случайно оставил его тут, это моя ошибка, и я исправлю ее.

Молодой парень приблизился к мужчине и, с неприятной гримасой на лице, склонился к его шее. Раздался неприятный хруст, и тело раба обмякло, а из его груди потекла струя крови. Парень упал на живот и полз к трону госпожи, держа в зубах гортань своей предыдущей жертвы.

– Тебе следовало бы помнить наши правила. Мы не принимаем таких тварей. У нас есть более сильные люди. Ты получишь наказание.

С легким движением пальца королева указала своим верным псам направить их на лежащего рядом с троном парня. Он закричал, когда два голодных пса с снежно-белыми зубами начали разрывать его на части. Через несколько минут все кончилось.

– Уберите! – Приказала госпожа. – Следующий!

В следующий круг втащили молодого парня, который боролся и отталкивался от своих похитителей. Он был мощным и спортивным, его стройное, мускулистое тело напоминало античных атлетов. Но несмотря на его силу и могущество, парня быстро усмирили и привязали к столбу.

– Кто привел этого новобранца? – Спросил ведущий этого жестокого шоу.

– Я! – Прозвучал тонкий голос, и в круг смело вступила девочка. Майк сразу узнал ее, она же привела его в зал.

– Зачем он тебе? – спросил ведущий снова.

– Он будет служить мне.

– Почему ты решила выбрать именно этого человека?

– Возмездием, ваше величество. Он убил меня, а перед этим изнасиловал. Я нашла его и теперь он здесь, я хочу, чтобы он стал моим рабом.

Девочка поклонилась и ожидала решения. Весь зал с натянутостью наблюдал за королевой. Два добермана напряглись, поднявшись на своих мощных лапах. Привязанный парень, наконец осознав ситуацию, начал дрожать, словно пугливая сова, его глаза были испуганно расширены, и из него доносились звуки, напоминающие стоны.

– Понимаю, – прошептала Эйнджил спокойно. – Он принадлежит тебе, но будет наказан за то, что сделал тебе больно. Заберите его мужскую гордость.

Два грозных пса вскочили на ноги и бросились к связанному рабу. Тот закричал отчаянно, но уже было поздно: кровь окрасила его ноги в яркий красный цвет и стала образовывать лужу под ним. А животные начали лакать ее со свирепостью с пола. Но гневное возглас Госпожи вернул псов на место.

Майк начал дрожать, вся его тело наполнилось тревогой. Он старался вспомнить, как он мог оскорбить эту девочку, которая привела его в зал и спокойно смотрела на унижение своего бывшего насильника. Людей выводили из зала одного за другим – кого-то клеймили, кого-то изуродовали или убивали. И наконец дошла очередь до Майка. Его вывели в центр зала и развязали руки. Но, к его удивлению, его не привязали к столбу, а оставили стоять на свободе.

– Кто привел этого существа? – выкрикнул ведущий, произнося обычную фразу.

– Я, – громко ответила Эйнджил.

– С какой целью вы привели его, Госпожа? – ведущий наклонился в поклонах.

– Этот предатель будет служить мне. Мне так хочется. – Решительно сказала Эйнджил.

– Пусть исполнится ваше желание, Госпожа.

Майка поставили на колени и затем опустили на четвереньки. На его правую лопатку поставили клеймо, а затем подняли и поставили еще одно клеймо на левой стороне груди прямо над соском.

– Теперь ты посвящен и принадлежишь Госпоже Эйнджил, – произнес ведущий и толкнул раба к трону.

Майк не знал, что делать. Он полз к трону, скрючиваясь от боли от ожогов от клейма, но даже не осмеливался издать стон. Он прижался к ногам своей повелительницы, слыша нарастающее громкое рычание псов. Все в его теле замирало, по его спине пробегали мурашки, но Майк не смел оторваться от ног своей хозяйки.

– Приди сюда, – Эйнджил пригласила его подойти к себе.

Майк послушно подошел, а собаки, которые до сих пор шумели безразлично для хозяйки, продолжали выражать свое недовольство и показывать зубы. Эйнджил положила руку на голову раба и начала играть с его волосами. Внезапно она отстранилась и испытала отвращение.

– Ты просто грязный подонок, у тебя волосы словно в масле. – Она жестко ударила несчастного раба, и тот быстро скатился по ступенькам к трону. – Иди и вымойся, грязная свинья, чтобы не было ни единого волоска на теле, только на голове можно оставить. Ты понял?

– Да, моя госпожа, – пробормотал раб и пополз прочь от разъяренной хозяйки, шаркая задом и наталкиваясь на кого-то. В зале раздался хохот, и начали бить беднягу по обнаженной заднице, указывая ему направление.

Майк позволил себе встать только в коридоре. Он был покрасневший от стыда, из его глаз текли слезы, но странно было то, что его член стоял как столб, и это оставалось загадкой для Майка. Бывало, что даже красивые девушки не возбуждали его, ему нужно было унизить или оскорбить их перед тем, как вступить с ними в отношения. А теперь его самого унижали и били, а он был возбужден больше прежнего.

– Эй, раб! – Позвали его из темного коридора, заставив его испугаться. – Иди сюда.

Майк подчинительно пошел на зов, опасаясь разозлить обладательницу мягкого голоса. Когда он приблизился к ней, он увидел девушку, которая стояла у стены в самой темной части коридора. Раб поспешил поклониться и прикрыть возбужденный член руками.

– Меня не пустили к взрослым за стол, – вздохнув, произнесла она, – а мой раб, ты его видел на посвящении, сейчас мне не доступен. – Покорми меня.

Майк почувствовал содрогание от страха, представив себе, как этот ребенок будет пить его кровь. Но он все же безраздельно опустился перед девочкой на колени. Она же без запинки и силой повернула его голову и быстро укусила его шею своими острыми клыками. Тепло проникло через пульсирующие вены, Майк закрыл глаза и вскоре ощутил приближение оргазма. Расслабление было таким сильным, что он едва не задохнулся. Девочка визжала, все глубже вгрызаясь в плоть и вытягивая жгучую, металлически пахнущую кровь из покорно стоящего перед ней существа. Наконец-то она закончила и оттолкнула обессиленного мужчину. Тот упал на пол и не шелохнулся.

– Что ты должен сказать, раб? – болезненно ударив обнаженное тело, строго сказала девочка.

– Спасибо, госпожа, что выбрали меня для своих потребностей. – Еле шевеля губами, пробормотал Майк и отключился.

Очнулся он в каком-то старом подвале, где пол был усеян разбросанными вещами и наклонившимися полками. Майк уже достаточно хорошо видел в темноте, поэтому нашел старый рабочий комбинезон и быстро его надел. Затем он взял старую швабру и стряхнув с нее пыль, вышел наружу.

– Эй, а что ты здесь делаешь? – Вопрос застиг Майка врасплох и заставил его спину покрыться испариной.

Майк медленно огляделся и первым заметил пару ярко горящих глаз, а затем уже различил фигуру человека. Через несколько секунд образ приобрел четкие контуры и превратился в старика с седой окладистой бородкой. Дед вдохнул воздух ноздрями и убрал выступившие клыки.

– Ты новичок, что ли? – спросил он, стараясь звучать менее резко.

– Да, господин, – пробормотал Майк и быстро поклонился. – Мне приказали убираться, но я потерялся.

– Куда тебе приказали убираться? – удивился старик.

– В блок 3, говорили – на ходу выдумал Майк и напрягся, боясь сделать лишнее движение.

Он слышал кое-что о блоке 3 и просто выбросил это из себя. Дед улыбнулся, превратившись в хищника, готового наброситься на свою добычу.

– Ох ты, неудачник! Ты попал не туда. Тебе нужно выйти на улицу и перейти перешеек:

Дед объяснял еще какое-то время, но Майк не слушал его. У него была только одна мысль: выбраться из этого места и оказаться на свободе. Наконец его благодетель закончил говорить, и Майк поблагодарил старика, помчавшись по коридору к заветной двери воли.

Пробежав несколько метров и запутавшись в поворотах, пленник наконец оказался на улице. В наступающей ночи была прохлада и свежесть. Темное небо улыбалось ему первыми звездами, подбадривая и радуясь вместе с ним. Майк замедлил шаг и потом рванулся прочь от этого ужасного места.

За ним не было погони, но чувство голода начало овладевать им, постепенно перерастая в жгучую боль. Страх перед этой болью гнал его вперед, Майк бежал как раненое животное с единственной мыслью – выжить. Он держался до последнего, но не смог побороть самого себя и упал на дорогу, прислушиваясь к следам на треснувшем от солнца асфальте. Майк читал следы и видел каждого человека, оставившего свой след, будто они стояли здесь прямо сейчас. Запахи из окружающего его мира вызывали слабость и раздражение в носу и желудке. Майк застонал и сковался от острой боли. Внезапно его чуткий слух уловил шорох, а затем еще один. Где-то вдали мелькнули тени двух огромных собак с острыми ушами. Беглец замер и старался сливаться с асфальтом. Тишина вновь опустилась на него. Майк решил попробовать подняться, но тут раздался долгий вой одной из собак – она не могла скрыть своего восторга от предстоящей охоты. Беглец помчался вперед, пытаясь убежать от своих преследователей, понимая, что это они пришли за ним. Он пробежал по ночным улицам, толкая редких прохожих, которые все еще шли в одном направлении. Его отталкивали и ругались, но бедный раб не обращал на это внимания – он слышал только хриплое дыхание и хруст сопровождавший его преследователей. Боль была уже на заднем плане, затмеваемая страхом, который наполнил всю его сущность. Майк повернул в темный переулок и укрылся в узкой щели между домом и каким-то строением. Там было темно и отвратительно пахло крысами и отходами. Голова беглеца закружилась, отчасти из-за этого противного запаха, проникающего прямо в мозг, отчасти из-за ужасного безумного страха. Две тени промелькнули в переулке, заставив изможденное тело раба дрогнуть.

– Где, этот отвратительный грызун? – прорычал жутко знакомый голос.

Майк старался вспомнить, где он слышал этот неприятный, хриплый и похожий на рык голос, при этом стараясь не дышать и оставаться как можно более незаметным. Чей-то нос с силой втянул воздух, и Майк напрягся.

– Там он, – пробормотал второй, и беглец с ужасом понял, что его разыскали.

Его быстро вытащили из укрытия, и он не сопротивлялся после того, как узнал обладателя знакомого голоса - это был телохранитель из "Линкольна". Охотники за беглецом жестоко отомстили ему за его побег. Майк уже не мог дышать и замолчал, перестав молить о пощаде. Боль от побоев распространилась по всему его телу и смешалась со страшной болью от голода внутри него. Наконец-то эти две невыносимые боли принесли ему желанное забвение.

– Это создание потеряло сознание! – гаркнул Ральф и еще раз ударил ногой лежащее на земле тело, одетое в потрепанный синий комбинезон.

– Возьми его и двигайся, – приказал телохранитель Джонс своему напарнику и, не дожидаясь выполнения приказа, первым вышел из-подворотни.

Никто из прохожих даже не обратил внимания на пьяную компанию, загружающуюся в старую машину неизвестной марки. Конечно, двое телохранителей были еще ничего, а третий чуть менее трезвый в синем комбинезоне был совсем запутанным. Такие сцены уже давно перестали вызывать удивление у жителей этого района. Наконец, старая и поцарапанная машина отъехала и скрылась в неизвестном направлении.

Майк очнулся уже в который раз, но на этот раз рядом не было ни девочки, ни старых вещей. Он огляделся и присмотрелся – комната была полностью пуста, примерно два на два метра в размере. Но это не было главной проблемой пленника – из непонятного источника дул свежий ветер. Откуда он приходил, Майк не мог понять. Однако не долго он мучался над этим вопросом, так как через час начался рассвет.

То, что Майк прежде считал болью, было совсем ничтожным по сравнению с тем, что ему пришлось испытать далее. Солнце, раньше нежное и ласковое, стало вдруг адским и злобным. Оно жгло и разрывало его на куски, проникало в самую глубину его существа. Внутренности бурлили и трескались, словно на минном поле, а кожа казалась оторванной и обжигаемой пламенем. Мучимый нестерпимой болью, несчастный хотел закричать, но у него уже не было горла или голоса. На их месте был комок слюны из сварившихся хрящей и железных частей. Глаза сквозили от закипевшей крови и лопались, распыляя остатки мозга огненной фонтаном. Но забвение не наступало. Майк чувствовал, как он медленно и постепенно теряет рассудок, он горел живым огнем, отдавая каждую частичку своего тела солнцу. Каждая клетка, каждый уголок его истощенного тела ощущал ярость солнца. Когда наконец боль достигла своего предела, а сознание тревожно билось, предчувствуя конец. В комнату без крыши вошла Эйнджил. Она спокойно смотрела на своего раба, скручивающегося на полу. И он увидел ее сквозь рассеченные глаза исчезнувших от крови.

Как жалкий бездомный пес, Майк полз к ногам своей хозяйки, отчаянно воя, разорванным горлом и вылизывая шершавым потрескавшимся языком пол, по которому стояла его повелительница. Он полз и просил о пощаде, но вместо мольбы слышался только вой. Он плакал, но слез не было. Он стонал и сжимал руки, но они разлагались и обрушивались на пол пеплом. Боль заставила его стать послушным и готовым на все ради спасительницы – хозяйки. Она разрешила ему выбраться из ужасной комнаты в темный прохладный коридор и толкнула его в искалеченное солнцем бедро.

Майк вскрикнул от нестерпимой боли, почувствовав, как его горло сжалось и опять заиграло звуками. Он приполз к ногам госпожи и стал покрывать их поцелуями, словно жаждал прощения.

– Кто дал тебе право целовать мои ноги? – с жестокостью оттолкнула он своего раба Эйнджил.

Майк скрыл лицо в своих руках, оставаясь лежать на животе.

– Прошу прощения… – вымолвил он, едва подавляя боль в горле. – Госпожа, простите меня, вашего раба.

– Ого, ты заговорил так мягко. Значит, осознал свое положение раба. Нужно было всего лишь немного солнечных лучей, чтобы ты превратился в шелковистого умника.

– Да, госпожа… – прошептал Майк. – Спасибо за урок, повелительница. Благодарю вас.

– Это только начало урока, – ухмыльнулась королева. – Солнечные ванны покажутся тебе всего лишь развлечением по сравнению с тем, что тебя ожидает впереди.

Эти слова заставили сердце несчастного пленника биться еще быстрее, и из его глаз невольно вырвались слезы страха и отчаяния.

– Ладно, можешь идти. Тебя проводит Джонс.

Громила подхватил пленника так, словно он был безвеселым мешком, и потащил его куда-то дальше по коридору. Майк не сопротивлялся, он только мечтал прилечь и заснуть. Но его мечтам не суждено было сбыться, потому что Джонс поставил его посреди комнаты и, отойдя к двери, включил рубильник. Из пола и стен начали выползать острые шипы, оставив свободным лишь небольшой квадратный участок для стояния.

– Постоишь и задумаешься о своих поступках, раб. Уснешь – упадешь на шипы. Сядешь – поранишь задницу. Сделаешь шаг – пробъешь ногу. Так что стой и не шевелись, прощай и хорошо проведи время. – Джонс вышел, сделав короткий смешок. У Майка даже ненависти уже не осталось, он думал только о том, как выжить и сколько продлятся его муки в этой комнате, усеянной острыми шипами, словно клинками.

Прошло некоторое время, и бедняге-пленнику показалось, что это была вечность. Он не решался двигаться, наблюдая за блеском острых шипов от тусклого света лампы, которые угрожали ему ужасной смертью. Прошел примерно час, и вдруг у пленника пришла мысль: он закрыл глаза и отдался смерти. Жуткая и разрушительная боль пронзила его, но, к его удивлению, она не проходила, а только усиливалась.

– Это невозможно! – вскричал Майк!

Он внезапно осознал, что он не мертвый, а боль от проколотых шипами тела не давала ему забыть о своем существовании ни на секунду.

– Пощадите! – хрипел "мертвец" – Пожалейте меня, прошу!

Но его стоны и хрипы никто не слышал, никто не приходил на помощь. Его оставили страдать от ужасной боли без передышки. И к этому добавился голод - даже пронзенный живот сохранял свою верность. Майк кричал, плакал, стонал, но все было тщетно, никто не приходил на помощь. Даже смерть его покинула. И вспомнились слова Ницше: "Мы можем отнять у человека жизнь, но не можем отнять у человека смерть". Теперь он осознал и понял значение этих слов, и только теперь понял, как беззащитен он перед своей хозяйкой.

Наконец, дверь скрипнула и перед бедным рабом возникло широкое лицо Джонса.

– Ну что, тварь, решил избавить себя от боли? – засмеялся Громила и надавил на изможденное болью тело Майка.

Пленник думал, что больше сильнее боли он уже не испытает. Он ошибся: когда Джонс надавил на его тело, страшная боль превосходящая все предыдущие ощущения в десять раз ворвалась в израненное и изможденное тело раба. Ранее Майк не мог кричать; теперь он орал до посинения горла и плакал глазами, которые казалось уже пересохли.

– Прекратите, – еле прошептал узник, – Прошу вас, прекратите!

– Я буду решать, мерзавец, когда остановиться, – сказал Джонс, нажимая сильнее. – Понял ли ты меня?

– Да, господин, пожалейте меня, умоляю вас. Я готов выполнить все для вас, только не причиняйте мне больше такой боли!!!!

Майк уже не кричал и не выть, он жался и пытался облизнуть руку своего хозяина.

– Отпусти его, – услышал раб благословенный голос Госпожи.

Джонс послушно подчинился и резко снял раба с железных шипов. Майк полз по полу как змея, окрашивая серый бетон кровью. Он приполз к ногам Госпожи.

– Владычица, – прошептал он. – Моя жизнь принадлежит вам. Я ваш слуга, пыль под вашими ногами. Не наказывайте меня! Я буду самым преданным вашим слугой до тех пор, пока вы не решите избавиться от меня.

– Это уже совсем другое дело, – улыбнулась Госпожа. И она погладила голову покорно лежащего раба носком своей черной бархатной туфли. – Иди за мной, раб.

Майк тряхнул головой, освободив черные вьющиеся волосы, и последовал за ней, не в силах встать на ноги и не решаясь на это. Эйнджил шла по коридору, наслаждаясь страхом, который вытекал из этого когда-то гордого раба. Ей нравилось подавлять и контролировать. Она зашла в свою комнату и уселась в кресло.

– Зайди в кладовку, там полно крыс. Поймай их всех! – приказала Эйнджил.

Майк полз к кладовке. Удивительно чистая и прохладная комната оказалась перед ним. Запах земли и крыс ощутимо ударил ему в ноздри, но разжег охотничий азарт. В его разорванном шипами теле больше не было боли, не было страха, заполнившего каждую его клеточку. Оставался только голод. Он двигался вперед, не испытывая отвращения, когда Майк поймал первую крысу и съел ее целиком. Затем еще одну и еще одну, пока не насытился мясом этих серых зверьков.

Когда он вылез из подвала, он заметил, что его Госпожа не была одна в комнате. Напротив нее сидела еще одна женщина, красивая блондинка, на таком же мягком кресле. Она заметила взгляд раба, уставившегося на нее, и изумленно вскрикнула. Эйнджил тоже обратила взгляд на Майка.

– Не бойся, это мой раб, он был непослушным, и я его наказала. Он очень вкусный, я такого рода кровь еще не пила.

– Можно попробовать? – Возбудилась блондинка.

– Нет сейчас дорогая, он только что поел крыс и его кровь не слишком полезна. Если бы я знала, что ты придешь сюда, я бы оставила его чистым для тебя. Но позже, после того как я закончу с ним свои дела, я дам его тебе на время.

– Эй, Джонс! – Позвала Эйнджил. Майк при этом сильно испугался, но Госпожа вызывала своего громилу по другому поводу.

– У Даны болят ноги, сделай ей массаж. – Приказала Энджил.

Громила послушно опустился около кресла, в котором сидела блондинка на колени, и поцеловал ее ножку, обутую в прекрасную кремового цвета туфельку.

– Госпожа разрешит мне снять туфельку? – Прошептал Джонс, его голос очень изменился, он стал трепетным и нежным.

Дана кивнула головой и расслабилась в кресле, закрыв глаза.

– Я оставлю вас наедине с Джонсом, наслаждайтесь!

Эйнджил поднялась и направилась к двери. У дверей она оглянулась и строго произнесла. От ее голоса одновременно вздрогнули два тела, Майка и Джонса.

– Нужно ли я должна приглашать тебя особо, ублюдок?

Майк понял, что эти слова адресованы ему, поэтому безмолвно вернулся на четвереньки и полз за своей Госпожей.

– Поднимись, ты такой медлительный, раб. – Милостиво разрешила Эйнджил.

Майк подчиненно встал, не осмеливаясь даже смотреть в глаза своей хозяйке. Она провела его в другую, но не менее роскошную комнату. Вошла и хлопнула в ладоши. Из-за занавеси появилась прекрасная женщина и поклонилась перед своей королевой.

– Очисти его, он пахнет как из туалета, – приказала Эйнджил и ушла в соседнюю комнату, где стояла огромная кровать. Раб услышал шум воды и понял, что его хозяйка принимает душ.

Служанка Эйнджил провела раба в просторную ванную комнату. Сама ванна напоминала небольшой бассейн. Вода уже была готова.

– Сними остатки одежды, – отвратительно нахмурившись, сказала служанка.

Майк молча начал снимать все остатки своего комбинезона. Но едва он успел снять половину, как получил пощечину.

– Я же приказала тебе! – Глаза служанки сузились, а лицо стало жестким и непривлекательным.

– Я выполняю приказ – пряча глаза, покорно ответил Майк.

– Ох ты ублюдок, еще и отвечаешь! – Снова удар, но сильнее.

– Простите меня, хозяйка, – стонал измученный болью раб и опустился на колени, – сжальтесь, не бейте больше.

– Снимай свою одежду! – Повелела служанка Госпожи.

– Подчиняюсь, хозяйка, делаю как вы говорите! – Быстро произнес раб и так же быстро снял грязные лохмотья со своего израненного тела.

Вода легко жалила полугоющие раны, но не доставляла особого дискомфорта. Зато мочалка в умелых руках служанки причиняла адскую боль, врезаясь в кожу почти до костей. Наконец-то мыльная пена на руке мойщицы скользнула вниз и окутала его возбужденный член.

– Позвольте мне самому омыться, хозяйка! – умоляюще попросил раб, испытывающий смущение.

Но в ответ он получил пощечину. Рука сильно сжала его член под водой, вызывая от него несвоевременный крик. Майк мучительно смотрел на свою палачиху и не осмеливался просить о пощаде.

– Опустите глаза, раб! – приказала служанка. – И даже не решайтесь что-либо сказать.

Она заставила его встать и начала мыть его половой орган, яички, стараясь придать этому процессу больше боли. Униженный и жалкий, Майк выполнял все требования служанки госпожи: наклонялся, приседал и делал все то, что ей угодно. Наконец она достигла своей цели, возбудившись перед ним и укусив его. Но когда она почувствовала крысиную кровь в его жилах, она жестоко ударила его по яичкам, заставив раба скорчиться от невыносимой боли. Служанка бросила ему полотенце и вышла.

Обнаженный, покрытый синяками от боли и унижения, раб вышел из ванной и увидел свою хозяйку. Он мгновенно повалился ниц, простершись на полу. Госпожа прошла мимо него, жестко наступив на его вытянутую руку, которая лежала перед ее движущимися красивыми ножками в красных туфлях на остром каблучке – шпильке. Но Майк сдержал боль, сжав зубы, потому что она для него уже стала блаженством. И он захотел кричать не от боли, а от переполняющей его желания.

– Я ваш раб, госпожа! Приказывайте мне, управляйте мной, давите на меня! Я полностью под вашим контролем, повелительница! – Теперь эти слова приносили Майку удовольствие и сладостную эрекцию.

Даже в процессе произнесения этой фразы Майк почувствовал эрекцию: его член опять затвердел, вызывая приятные дрожь и оцепенение по всему телу.

Продолжение следует...