Ритуал

Раздавались глухие удары барабанов и монотонное пение, которые не давали собраться с мыслями. В зале присутствовало множество людей, это было ощутимо - слышался невнятный шепот, шорохи, можно было почувствовать движение. Источником пения явно не была электронная аппаратура - в этом странном помещении словно забывали об электронике и солнечном мире со всеми его небоскребами, автомобилями и смартфонами. Освещенность зала создавали только факелы и свечи, которые придавали электрическому свету особую тусклость. Весь остальной интерьер - углы, стены и пространство между колоннами - скрывались в полутьме из-за клубов дыма от тлеющих благовоний. Странный запах благовоний скорее раздражал и возбуждал, порождал какое-то неясное беспокойство в груди и животе. Я рассудил, что к ароматическим свечам добавлен какой-то афродизиак. При этом барабаны и пение меня скорее... пугали, если быть честным.

Я взглянул на девушку. Что за странная игра? Ролевая, наверное? Но все это обошлось явно не дешево. Где нашли такое помещение? Стены и цилиндрические колонны в зале были вырезаны из голого камня, причем естественного, а не подделки, которые сейчас делают при современном строительстве - вероятно, материалом послужил гранит. Мне было не очень хорошо видно, но походило на то, что рисунки на колоннах были не просто рисунками, а раскрашенными барельефами. Те изображения, которые я мог разглядеть в неровном свете свечей и факелов, напоминали древнеегипетские изображения из тех, что видел в книгах, однако сюжеты удивляли - изображались сцены совокупления мужчин и женщин, мужчин и женщин со звериными головами, людей и животных. И все было выполнено ярко и натуралистично. Я и не думал, что в Москве можно найти такие помещения. Мы явно находились под землей, но где - после долгого путешествия по подземным коридорам я не мог понять, даже в каком районе города мы находимся.

Анна занимала центральное место на троне, перекинув ногу на ногу и качая своим сандаликом, зависшим на кончике пальца. Одежда и макияж явно были вдохновлены древнеегипетскими изображениями. Большие глаза девушки (как у газели, как любил сравнивать я - "водящейся") были подведены яркой насыщенной краской почти до висков. Также ярко были выделены губы, а на лбу был изображен загадочный символ синего и зеленого цветов. Волосы были аккуратно убраны под головной убор, названия которого я не знал, но также стилизованный под древнеегипетский. Широкое ожерелье, искусно составленное из металлических элементов "под золото" и стразов лежало на плечах, закрывало ключицы и верхнюю часть груди (я решил, что это стразы, потому что настоящие камни таких размеров и такое количество золота должны были бы стоить огромную сумму).

Из таких же крупных камней и "золота" были сделаны серьги, на вид очень тяжелые. Даже визуально бросалось в глаза, как они оттягивают мочки ушей девушки.

Ее прелестные, стройные, юные груди были обнажены, а смело торчащие вверх соски окрашены алой краской - почти такого же цвета, как и губы. Сарафан, сшитый из тонкой и достаточно прозрачной ткани охватывал тело ниже грудей и плотно обтягивал бы ее тело до ступней, если бы разрез, начинающийся прямо от лона, не открывал ее ноги на всю их соблазнительную длину. Браслеты на руках и ногах были выполнены в том же "избыточном" стиле, что и ожерелье.

Я только приблизился к ней ближе и собрался заговорить, когда она улыбнулась и положила пальчик на губы, приказывая молчать. Именно в этот момент пение усилилось и из темноты, справа и слева, мелкими шажками вышли шесть женщин с обнаженными грудями и тут же опустились на колени. Таким образом, сидящие женщины по трое окружили сложную фигуру, нарисованную на полу. В рисунке можно было угадать иероглиф, и пентаграмму, и загадочный мистический рисунок из тех, что создают художники компьютерных игр в жанре фэнтези.

Вдруг раздались шаги и необычные голоса. Из темного пространства в дальней стене появилось трое мужчин - настоящих бритых бычков, с глупыми и агрессивными лицами. Видимо, они были немного пьяны.

Один из них, темноволосый, тут же произнес:

- Все честно, отличные бабы.

- Эй, подружка,- обратился второй с шрамом на щеке к Анне, при этом нагло уставившись на меня.

- Тут вообще наливают? Все это киношное - он окинул глазами зал - это круто, и девки классные, но выпить, закусить, кокса понюхать, короче все дела.

Он разведет пальцы:

- Мы заплатим, без вопросов,- сообщил он вытягивая слова.

В это время первый, темноволосый схватил одну из сидящих на коленях девушек за руку и начал тянуть ее за собой. Я уже подумал что будет неприятный скандал без которого такие ребята не обходятся. Но тут поднялась Анна и, держа мою руку, чтобы я оставался на месте, грациозно спустилась с возвышения. По пути она сняла с головы свою экзотическую... шляпу и волна длинных блестящих темных волос скрыла ее плечи и спину. Аня на несколько шагов подошла к парню, пристававшему к девушке, и игриво оттолкнула его. В ее движениях не было никакой злости и никакой агрессии. Скорее они манили и возбуждали. Легкими шагами она прошлась вокруг мужчин, позволяя им прикасаться к себе, касаясь их пальцами, спиной, грудью и бедрами, волосами, и при этом не давая как-то удержать себя.

А они старались. Но она как будто была намазана маслом, так что любые попытки взять за руку или за талию ни к чему не приводили. Пение зазвучало громче, а мужчины, по-моему угадывается под гипнозом изящных и стремительных движений девушки.

В данный момент девушки, которые до этого сидели на коленях, резко встали и начали... да, они принялись раздевать этих парней. Каждому из них досталась пара обольстительниц, но мужчины как будто не заметили ни самих красавиц, ни их действий. Вся их концентрация была сосредоточена на Ане, которая продолжала, казалось бы без всякой системы, притрагиваться к ним. Но эти едва уловимые прикосновения привели к тому, что они не могли отвести от юной красавицы глаз и не заметили, как остались совершенно обнаженными.

Я сам не заметил, как из-за ближайшей колонны вышла еще одна девушка в древнеегипетских одеждах. В руках у нее был кувшин и какой-то серый – как мне показалось каменный стаканчик. Девушка наполнила стакан напитком из кувшина и подала его Анне. А Аня, положив руку на грудь тому типу со шрамом на щеке, молча предложила ему выпить. Парень как завороженный даже не подумал отказаться или поинтересоваться, что ему предлагают, и тут же выпил.

Та же сцена повторилась с двумя другими мужчинами, после чего красавица продолжила свой загадочный танец. Я недоумевал, что в ее движениях и прикосновениях помогает ей держать парней в подчинении, но результат был налицо – братки не буйствовали, не приставали к полунагим девушкам и даже желание по отношению к самой Анне проявляли крайне сдержанно.

Скоро темп барабанов изменился, и в освещенном кругу появилась еще одна женщина – явно не соответствующая обстановке, но зато очень подходящая компании братков. Несомненно, красивая – ее можно было бы назвать шикарной блондинкой, если бы не налет дешевизны и проституции. Вся чересчур вульгарная – она как будто попала к нам из 90-х. Сдается мне, это была проститутка, нанятая для сегодняшнего представления.

— Ой, парни! —

Очевидно, что она также была пьяна, но это не помешало ей заметить, что "парней" трое:

— Эй, мы же так не договаривались, на троих то, — пьяно возмутилась она.

Аня приблизилась к ней и медленным движением погладила по щеке. Затем наклонила ее голову — Анна была невысокого роста, — провела губами по щеке и губам девушки и что-то прополощала на ухо.

«Э... Я...», — растерянно зашептала блондинка, а Аня одним движением обнажила грудь девушки, благо под модным пиджачком у той не было и намека на бюстгальтер. Белая и достаточно крупная ...

грудь девушки смотрелась возбуждающе контрастно на фоне смуглых тел и небольших грудей девушек, проводящих церемонию и прелестных юных грудей самой Анны. Аня снова крепко поцеловала девушку в губы и толкнула ее к парням, все это время тупо простоявшим в ожидании. У меня уже не было никаких сомнений, в том, что они загипнотизированы. Их члены торчали в напряжении, но движения не сделали к окружающим их полуобнаженным женщинам. Похоже, они полностью подчинились Ане.

Но тут Аня что-то выкрикнула — какое-то незнакомое мне слово с ярко выраженными шипящими звуками, типа "a`т` кеши", или что-то в этом роде и мужчины как будто освободились от ступора. Не замечая ничего вокруг, они наскочили на блондинку с животной свирепостью. Вначале девушка пыталась хихикать и жеманничать, но скоро ей стало не до этого. Одежду с нее сорвали мгновенно. По-моему там даже что-то трещало, и было разорвано. Девушка вскрикнула недовольно, но ей тут же заткнули рот членом. Тот, что со шрамом на щеке первый пристроился сзади и вбил свой здоровый, напряженный член в киску девушке. Я ее даже пожалел, — принять такое без всякой подготовки, наверное, непросто. Впрочем, если это проститутка, то уж она должна уметь переживать подобные проблемы. Другой парень застопорил ей в рот свой отросток. Третий, темноволосый, не знал куда прицепиться и пытался так же пристроиться к уже занятому рту блондинки.

Аня спокойно отошла от совокупляющейся группы, поднялась на возвышение и, поцеловав меня, уселась на трон.

— Что это, — шепнул я ей на ушко, — театрализованное представление? И мы с тобой удовольствуемся только ролью зрителей?

Аня нежно ударила пальчиками по моим губам:

— Смотри, это совсем не театр и вовсе не представление, — девушка недовольно надула губки, и серьезно добавила — это очень древний ритуал!

Я хотел распросить ее подробнее, не переставая одним глазом следить за процессом совокупления, который как я заметил, происходил прямо поверх мистического рисунка, нарисованного, или скорее выдолбленного в каменном полу перед троном. Мужчины в своем споре за рот девицы нашли компромисс и теперь трахали в ее раскрытый рот по очереди. Во всяком случае, мне так показалось, поскольку разглядеть подробности с того места, где я сидел, было не просто.

В этот момент к Ане подошли две девушки из тех, что раньше проводили ритуал, и принялись быстро и очень ловко складывать ее волосы. Удивительно, как это у них получилось, но скоро богатая грива волос моей подруги была опять спрятана под тот странный головной убор, что был на ней в начале действа.

Аня же вся была увлечена действом, развернувшимся перед нами. А там происходили некоторые изменения. Мужчины пока оставили рот девицы в покое, а тот, кто раньше трахал ее в киску, похоже, решил изменить отверстие проникновения. Он немного поменял позу и смочив пальцы в вагинальных выделениях стоящей раком блондинки принялся смазывать ее же анальное отверстие. Очевидно, это не обрадовало красотку, и она попыталась выкрутиться у него из рук, однако три мужика держали бедняжку крепко, и когда агрессор всадил свой здоровенный член прямо ей в попку, она только запищала жалобно. Хоть и профессиональная шлюха, принимать в несмазанное толком зад это этот здоровый член и ей было непросто.

Однако, как всегда в таких случаях бывает, форма тела девушки скоро приспособилась и привыкла, только на этом ее мучения не закончились, поскольку недостаток отверстий привел парней к мысли о бутерброде. Блондинку посадили на темноволосого, нанизав ее на его длинный член, а второй, я заметил, что он плохо выбрит, пристроился сзади. На этот раз двойное проникновение, похоже, обошлось для девушки без неприятных впечатлений, только что попасть всем в темп сразу не получилось. Член, который мужчина со шрамом все совал в ее рот, постоянно выпадал по причине несогласованности движений, хотя девка каждый раз его ловко ловила губами.

Все это зрелище, сопровождаемое глухим барабаньем барабанов и экзотическим пением, то больше то меньше громким, ввело меня какой-то необычный транс. С одной стороны я был необычайно возбужден, но при этом мне вовсе не хотелось присоединиться к участникам. Казалось бы, это зрелище должно только возбуждать и закончиться какой-нибудь необычной сексуальной игрой из тех, что обожала выдумывать моя Аннушка, однако меня не покидало предчувствие чего-то ужасного. Что-то лафкрафтовское было во всем этом действе, разворачивающимся передо мной.

Тем временем позы "актеров" изменились. На этот раз девица, раздвинув ноги, хорошо раскрытой попкой уселась на член мужчины со шрамом. Другой расположился сверху, а темноволосый занял ее рот. Эти четверо уже хорошо приспособились друг к другу и скоро двигались, как одно многорукое и многоногое существо. Зрелище уже не столько взбуждало, сколько странным образом вызывало отвращение - белое, потное, раздавленное волосатыми мужскими телами тело девицы напоминало какую-то большую бледную гусеницу, сегменты которой периодически сокращаются и выпрямляются. Мне подумалось, что акт длится уже достаточно долго, причем участники не выражают никакой усталости и готовности его завершить. Вероятно, такая выносливость как-то связана с напитком, которым их угостила Аня.

Тут денежные средства изменили свой тон, став еще более тревожными и пугающими. Барабаны забили громче и чаще. Из полумрака выскочила еще одна египетская красавица, и быстро поднявшись к трону, опустилась на колени перед Анной. После чего, не поднимая взгляд почтительно, протянула ей... огромный нож.

«Боже мой, что здесь происходит?», — с ужасом спросил сам себя я.

Нож напоминал стилет, то есть имел длинное и узкое лезвие. Причем сделанное явно не из металла. Я бы сказал, что лезвие было из нефрита, если бы не понимал, что этот минерал никак не подходит для изготовления лезвия такой формы. На рукоятке и на самом лезвии были то ли нарисованы, то ли иным способом нанесены изображения — похоже иероглифы, а на рукоятке был прикреплен неизвестный мне багрово-черный матовый драгоценный камень.

— Зачем, — вертелась в голове мысль, — зачем им этот нож? Чего такого могла выдумать давно пугающая меня фантазия моей очаровательной подруги?

Тем временем Анна поднялась со своего трона и стремительным шагом спустилась с возвышения, остановившись возле совокупляющихся людей. После чего она прижала ладонями клинок к ложбинке между грудей и громко заговорила на неизвестном языке, как будто читала заклинание:

— Сумра-мим затвор сантру уни амистуш тот... , — четко и спокойно произносила она, и ее твердый, звонкий и юный голос покрывал и пение и стоны пронзаемой во все отверстия девицы.

— Нешет, дана кумай неду микаб амистуш тот, — продолжала читать она.

— Аня сошла с ума, — решил я, — надо сваливать, но не могу же я ее здесь оставить?

Здесь Анна закончила прочитывать свой непонятный текст и подняла кинжал. Теперь она смотрела прямо на девушку, и блондинка наконец увидела и ее, и нож, направленный ей в сердце. Похоже, только сейчас он стал что-то понимать. Аня стояла с каменным лицом, на котором не было ни злобы, ни сладострастия - вообще ничего, и это, вместе с кинжалом в ее поднятых руках ужасало еще больше. Он внимательно смотрела в глаза несчастной девицы, в которых разгорался ужас. А я? Я от неожиданности и ужаса не мог даже пошевелиться, только повторяя про себя:

- Она сошла с ума... сошла с ума...

Тут девица наконец вышла из транса и попыталась встать, вырваться. Она билась в руках парней, но те и не думали ее выпускать. Более того, Анна опять что-то крикнула и теперь мужчины жестко удерживали и руки блондинки. Несчастная, наконец, полностью осознала, что сейчас с ней произойдет, но похоже, от ужаса онемела. Только оглядывалась, в отчаянной надежде на помощь. На секунду она повернулась ко мне и посмотрела прямо на меня. Я увидел в ее глазах панический ужас. Было очевидно, что несчастная девушка не может поверить, что все это происходит сейчас и именно с ней.

Но Аня не собиралась растягивать этот ужасный момент. Она что-то выкрикнула, еще крепче сжала кинжал в ладонях и ударила!

Удар пришелся прямо в сердце, совсем немного ниже полной груди блондинки. Лезвие не задело ни саму грудь и не попало в ребра, а тут же прямо и твердо вошло всю длину. Мне еще подумалось, что для такого удара нужен немалый опыт. Несчастная проститутка успела перевести свой взор на кинжал, торчащий из ее тела, но тут глаза ее потухли, а голова запрокинулась. Девушка была мертва. Только из уголка рта пролилась тонкая струйка крови.

Я сидел, не живой и не мертвый, и понял, что попытка уйти отсюда сейчас будет не лучшей идеей. Моя подруга, которая уже поднималась обратно к трону своей легкой, беззаботной походкой, я старался в глаза не смотреть. Она меня откровенно пугала.

Аня подошла прямо ко мне, опустилась на колени и взяв мои руки, приложила их к своим щекам:

— Прости, так было нужно, — нежно, как всегда, проговорила она, — ты все увидишь.

И я обратил внимание на то, что действие не закончилось с убийством девушки. Парни продолжали энергично использовать мертвое тело несчастной блондинки. Ее руки и ноги стали совершенно расслабленными, как и все тело, но мужчины этого как будто не замечали. Мощными движениями они вводили свои члены в ее отверстия, а третий, удерживая запрокинутую голову и не обращая внимания на кровь, вытекающую изо рта, долбил труп несчастной прямо в окровавленный рот.

Всякое возбуждение у меня прошло — я никогда не испытывал некрофильских фантазий, а покойников просто боюсь. Мне оставалось только сидеть и ждать, когда весь этот ужас закончится. Анна, которая в расслабленной позе полулежала на троне и гладила мою руку, теперь пугала меня.

По идее всему этому давно должен был наступить конец — так долго мужчины не могут "работать" — никаких сил не хватит. Да и удержаться от того, чтобы кончить. Нет, нет — понятно, что трахая покойницу, я бы в жизни не кончил, но у меня бы и вовсе не встал, и лежал бы мертвой сосиской, вот как сейчас. Но у мужиков то все было напряжено, как и в начале этого кошмарного действа. Они были неутомимыми.

Здесь я заметил, что темно-малиновый камень на рукоятке ножа, который так и остался торчать в груди погибшей девушки, изменил оттенок. Более того, камень пульсировал в такт ударов барабанов, то наполняясь малиновым огнем, то затухая, и эти пульсации явно усиливались. При этом мне показалось, что парень сверху, и я мог его хорошо разглядеть, как будто... похудел, что ли. Вернее сказать - почти высох. Причем высыхал он практически на глазах и чем более высыхал, тем сильнее было пульсирование малинового камня.

И тут я чуть не вскрикнул от неожиданности и ужаса. Вернее сказать, почти вскрикнул, но Анна в этот момент болезненно вцепилась в мою руку своими острыми коготками, и я проглотил крик.

Мертвая девушка была, как бы это сказать... не совсем мертва. Во всяком случае, одной рукой она крепко обняла за шею своего верхнего партнера, да и вообще, ее тело уже не было столь расслабленным и очевидно мертвым как еще несколько минут назад. Вот она принялась подмахивать и двигать своим тазом, а рот ее перестал играть роль пассивного вместилища для мужского члена. Она уже активно сосала и работала языком.

Меня захлестнула волна дикого облегчения:

— Боже мой, это все лишь театр, а нож поддельный, какой-то хитрый гаджет и с похудением какой-то трюк, или просто дым и неверный свет создает иллюзию. Как славно, что это только игра,— мне от облегчения хотелось рассмеяться.

Только радовался я совсем не долго — до того момента как девушка открыла глаза и посмотрела в мою сторону. Тогда я чуть не вскрикнул второй раз и опять от выкрика меня удержали Анютин коготки.

Взгляд этой девушки не оставлял сомнений, она мертва и безвозвратно умерла. Мы все читали и смотрели фильмы о зомби. Так вот взгляд девушки был однозначно взглядом живого мертвеца. В ее взоре не было ни мысли, ни эмоций. Ни страха, ни удовольствия. Даже жажды крови, как это обычно описывают авторы ужастиков, и ее там не было. Но при всем этом мертвое тело достаточно технично двигалось.

И вместе с энергичными движениями покойницы стремительно, без всяких сомнений высыхали неутомимые экскурсиисты. Сначала исчезал сперва жировой подкожный слой, а потом и сама плоть. Можно было видеть, как кожа обтягивает почти голые кости.

Но чем более истощенно выглядели мужчины, тем ускорялись и ускорялись их движения. По движениям можно было судить, что апогей близок. Проняло даже покойницу — она завыла каким-то ужасным, низким, утробным воем. Камень на рукоятке кинжала, вонзенного в грудь мертвой девушки, пульсировал как какое-то адское, магическое сердце. Мне казалось, что я слышу его стук.

И тут парни парни, сначала тот что сверху, а за тем и тот который использовал зад убитой девушки принялись кончать. Они кончали, не издавая ни звука, и только по их судорогам можно было догадаться об оргазме, который они испытывают. А когда тот, что со шрамом упал с нее, я увидел, что на полу лежит мумия, такая безжизненная и сухая, как будто она пролежала где-нибудь в пирамиде тысячи лет. Такими же сухими останками валялся и второй, еще недавно здоровый и накачанный браток. Дольше всего продержался тот, который использовал рот несчастной блондинки. Но вот и он напрягся в последнем в своей жизни наслаждении, а мертвая девушка прямо таки высосала остатки его жизни через член, и бедолага упал с сухим треском. Голова его, что теперь была не более чем черепом, обтянутым тонкой и безжизненной кожей, просто отвалилась и откатилась в сторону.

Однако называть девушку мертвой было затруднительно - хотя в глазах и сейчас не было разума и чувств. Но тело, мышцы, кожа, все это светилось жизнью. Было далеко, но мне показалось, что у нее даже бьется сердце. Самое любопытное, что кинжал уже не торчал у нее под грудью, а лежал на каменном полу. Вернее сказать, он лежал не весь, а только его рукятка - лезвие исчезло. Вероятно, обломалось и осталось в ране, подумал я. Камень на рукятке опять был тускл и мертв. Однако даже раны, которая, несомненно должна была остаться на теле, не было. Мне и в голову не пришло подойти и посмотреть - хотя ум мой продолжал метаться между ужасом перед убийством и оживлением трупа и мыслью, что все это какие-то хитрые фокусы. Однако валяющиеся мумии все менее позволяли мне надеяться на то, что я наблюдаю всего лишь игру.

На момент показалось, что девушка растерялась, как скоро ее сексуальные партнеры столь бесповоротно потеряли потенцию. Она встала на четвереньки и зачем-то страшно и утробно завыла, причем смотрела своим мертвым взглядом она прямо на меня. Слава Богу, я не успел испугаться, как из сумрака выбежали крепкие мужчины - первые мужчины кроме покойных братков - ебарей, которых я здесь увидел. Один из них нес с собой шкуру, похожую на шкуру льва и эти парни, кстати сказать, так же обряженные под древних египтян, принялись споро заворачивать в нее блондинку. Та сопротивлялась, но как то не активно, а запорожено. Через пару минут я понял, что это была не шкура, а что-то вроде мягкого чучела львицы или другой крупной кошки.

После выполнения дела, несчастную девушку привязали к кольцам, врезанным в пол. Она стояла на коленях, наклонившись лицом вниз и прикасаясь лицом к полу. Видна была только задница - очень провокационно, можно сказать, если бы девушка не была одета в львиную одежду.

Всех ожидало что-то. Барабаны затихли, да и пение почти потерялось в темном зале. Шипение горящих факелов, звон металлических колец, который создавала привязанная девушка, и периодические утробные стоны, которые она издавала, создавали атмосферу ожидания чего-то ужасного.

- Что еще они придумают? - с отчаянием подумал я. - Зачем я сюда явился и что мне теперь делать?

Меня, строгого материалиста, потрясло происходящее.

Я долго держался за надежду на то, что все это какое-то сложное порнографическо-цирковое представление, но все то, что я увидел, объяснить рационально никак невозможно. Мне не хотелось продолжения, но я все больше подозревал, что попал в игру, где вход - рубль, а выход... есть ли он вообще?

Тут в тишине раздались звуки, которые я никак не ожидал услышать в подземелье. Я услышал львиный рев вместе с лязгом цепей.

- Они решили скормить ее хищнику, - с ужасом предположил я, но события развивались иначе.

В зал зашли четверо могучих мужчин, которые удерживая тяжелые натянутые цепи за ошейник тащили явно разъяренного льва. Аня встала и спустилась вниз со своего поста. В руке она держала достаточно большой сосуд.

Без всякого страха девушка подошла к животному, сделав пальцами какой-то знак и заговорив с ним на неизвестном шипящем наречии, которое явно отличалось от того языка, на котором она читала свои заклинания раньше. Я откровенно испугался за девушку, которую до сих пор считал своей, но ничего не случилось. Животное успокоилось и только тяжело дышало, а Аня знаком приказала немного отпустить цепи.

Подошла еще одна молодая женщина и поставила на пол лохань, наполненную жидкостью. Хищник сразу заинтересовался водой и протянулся к ней. Оказывается, его давно не поили. Но перед тем как дать ему попить, Аня вылила что-то из своего сосуда в лохань.

Бедный лев очевидно был очень жаждущим, потому что с удовольствием начал пить, а после насыщения прямо на месте растянулся и только рычал, будто не замечая мужчин, удерживающих его.

Девушка, приносившая воду зверю, подошла к привязанной и выгнутой девушке. Она на ладонь налила какого-то вещества, или скорее масла, и начала тщательно смазывать им выступающую часть девушки. В этом странном костюме из шкур, в который та была одета, доступ к половым органам был открыт. Вещество имело очень резкий запах, так что я сам ощутил его со своего места. И как только зверь его унюхал, произошла явная метаморфоза. Он вскочил, зарычал и потянулся к девке в львиной шкуре. Мужчины, удерживавшие его, не помешали этому.

Зверь подошел и обнюхал половые органы девушки, которая стояла почти неподвижно, а затем потерся своей крупной головой о ее зад. Если бы блондинка не была привязана, она бы наверняка полетела носом вперед от такого кошачьего "ласкового" прикосновения. Но ее положение не изменилось, и зверь с рычащим мурлыканием стремительно взгромоздился на нее.

Я сам являюсь любителем кошек и имею представление о спаривании этих животных. Кошачий член покрыт твердыми волосками, направленными к основанию, так что выглядит как гарпун с многочисленными зазубринами: вставить легко, вынуть сложно — вернее сказать очень болезненно для самки. Неудивительно, что кошки так отчаянно орут в процессе спаривания. Эта неживая и немертвая девица похоже, тоже что-то ощущала, так как завыла своим утробным голосом в момент, когда зверь взгромоздился на нее и продолжала вопить без перерыва. Лев же быстро двигал задом, одновременно вылизывая ее спину. Хорошо, что девка не пыталась вырваться — вернее не могла, будучи привязанной к кольцам. Дело в том, что коты, в ситуации когда кошка пытается вывернуться, крепко хватают кошку за загривок своими клыками — и если бы девушку так схватил этот крупный хищник, вряд ли ей помогли бы и шкура, и ее странное пограничное состояние между жизнью и смертью. Удивляло еще и то, что зверь пользовал девицей достаточно долго, хотя кошки обычно делают это быстро. Похоже, свою роль сыграло то вещество, которое Аня добавила в питье животному.

Однако акт длился значительно меньше времени, чем у обычных людей, и закончился совершенно неожиданным образом. Я заметил, что тональность голоса девушки изменилась, она стала более естественной и вовсе не напоминала вой голодного зомби. И в тот момент, когда несчастная громко завизжала, как должна визжать нормальная девушка, испытывающая острую боль, она, как мне показалось, даже выкрикнула какое-то слово. Внезапно из-за колонны прыжком выскочил громадный полуголый мускулистый африканец с копьем в руке и мощным точным ударом вонзил острие в шею животного. Удар был настолько силен и точен, что тигр пал замертво на месте. Вероятно, удар был направлен в какой-то нервный узел, так как не было заметно даже агонии зверя, безусловно опасной для женщины под ним.

Лев рухнул на девушку, и так придавил бедняжку, что она уже не стояла, а лежала, привязанная к полу и подавленная громадным хищником. Однако ей не пришлось долго страдать, так как в этот же момент к ней бросились мужчины и женщины, тут же отвязав ее и стащив тушу зверя. После чего принялись аккуратно освобождать девушку от натянутых на нее шкур. Их аккуратность можно было понять, ведь я представляю, сколько синяков и ссадин получила бедняжка в процессе своего соития с львом и какую боль испытывает в своей изможденной вагине. Однако помимо аккуратности в движении в глаза бросалась их почтительность, переходящая в подобострастие. Ничего подобного ранее, когда они заворачивали бедняжку в шкуры и привязывали ее к кольцам на полу, в поведении этих людей не наблюдалось.

В этот момент, после долгого ожидания, я, наконец-то, увидел женщину. Она была израненной, измученной и сегодня воскрешенной. Я был потрясен! По сравнению с той жрицей, которую я видел в самом начале этого кровавого ритуала, передо мной сидела совершенно другая женщина. Конечно, она оставалась красивой блондинкой со светлой кожей и пышной грудью, но выражение ее лица и формы лица немного изменились. Нет! Естественно, она сохраняла свою привлекательность и не потеряла ничего от своей сексуальности - наоборот, она стала более притягательной. В чертах появилась властность и какая-то грация кошки. Она поразила меня в тот момент, когда вставала - также как Анна меня поразила своей стремительностью и энергией. Как будто та и другая были чистым выражением этих качеств.

Аня немедленно спустилась с трона и обняла обнаженную блондинку, причем объятия были совсем не сексуальными, а скорее... родственными. На мгновение обняв Анну, девушка отстранилась и что-то спросила на незнакомом языке. Аня улыбнулась, ответила, а потом, обняв блондинку за шею, уперлась своим лбом в лоб девушки. Так они стояли пару минут, после чего отстранились друг от друга.

Блондинка, стоя в изящной позе и совершенно не смущаясь своей наготы, задумчиво произнесла:

- Странный, непонятный язык - прошептала она проведя кончиком языка по верхней губе. - И очень много слов, значения которых мне неизвестны. Прошло так много времени?

Анна ласково коснулась ее плеча:

— Потом сестра, нам о многом нужно поговорить. Как ты себя чувствуешь?

Девушка покрутила светлую прядь:

— Такой цвет волос... очень непривычен, и цвет кожи...

— Поверь мне, Баст, среди этого народа и в эту эпоху твоя внешность считается очень привлекательной, — возразила Анна.

— Я в тебе не сомневаюсь, дорогая Анукет, но скажи, зачем вот это — блондинка, или Баст, как ее назвала Анна, приподняла свои тяжелые, большие груди. «Неужели вы собрались меня доить?» — девушка засмеялась, продемонстрировав жемчужные зубки и розовый язычок, после чего облизнулась, как кошечка. «Тогда такие... всесильные прелести скорее подошли бы тебе, моя дорогая сестрица», — несколько язвительно продолжила она.

Аня или Анукет, как назвала ее сестра, надула губки и не менее язвительно заметила:

— Дай назвать себя Херу, и все придет в соответствие.

— Куда больше оснований называть меня Сехмет, сестрица, — холодно ответила Баст.

Впрочем, она тут же извиняюще улыбнулась и погладила Анну по плечу:

— прости меня, сестра, просто у меня все болит, — она указала на свое лоно, — и я срываю злость на своей любимой сестричке, да и грех мне жаловаться. Тебе ведь тоже нелегко возвращаться?», — лукаво добавила она.

Тут Баст посмотрела на меня:

— Анукет, ты привела своего друга на церемонию возвращения? Очень необычно. Ты серьезно увлечена, моя девочка...

Я неуверенно встал со своего стульчика и спустился на несколько шагов.

Аня взяла меня за руку

— Это Сергей, он мой, — решительно сообщила она сестре.

— Это Баст, моя сестра, тетка и племяница — повернулась она уже ко мне.

— Э... Это как?

— Понимаешь, — Аня изобразила ручкой сложное движение, — я тебе не говорила, но у меня большая семья и отношения в ней... несколько запутаны. Я бы тебя познакомила, но почти все наши родственники еще... далеко. Не здесь. И я надеюсь, ты поможешь мне их... вернуть, — она прижалась ко мне и поцеловала.

Баст рассмеялась и сделала отрицательный жест:

— Я не претендую, сестренка. Как бы там ни было, я пока оставлю вас, котятa. Нужно принять ванну, и этот кот, — она посмотрела на тушу льва, был велик... Велик во всех смыслах, — и блондинка с озорным видом мне подмигнула.

И ни на миг не смущаясь своей пышной наготы, она позволила увлечь себя девушкам, которые почтительно направили ее в один из коридоров, а когда она удалилась, Анукет негромко и серьезно проговорила:

— Будь осторожен с ней. Она не только Баст, она и Семхет, от которой беги так быстро, как только сможешь... впрочем, в таком случае ее еще можно напоить. И она глупая корова Херу... от которой у меня мурашки по коже. Онa, Сет ее возьми, сама себе бабка и внучка. Впрочем, он и брал ее бесчисленное количество раз. Она ведь Баст и любвобильная... как кошка.

________________________________________________________________________

1. Вероятно, Баст имела в виду то, что тотемом Анукет в древнеегипетской традиции является антилопа — газель.

2. В данном случае сестры вспоминают события, отраженные в древнеегипетской мифологии, где Баст имела и другие «ипостаси» и имена — в данном случае Небесной коровы Херу / Хатор, пролившей свое молоко, известное нам как млечный путь, и однажды превращенная своим сыном / отцом Ра в кровожадную Сехмет. Утихомирить ее удалось, лишь напоив вином, выдав его за кровь, и по некоторым слухам, многократно ублажив.